Когда на Квартал опустилась темнота, Эльдорадо героически вышел на улицу с коробкой «ворованных шмоток», мужественно пересек двор, не менее мужественно зашел в соседний дом и поднялся на второй этаж, после чего не менее героически постучал в дверь Крулса.
– Эльдорадо, а ты попозже не мог зайти? – спросил Крулс, открывая дверь. – Я не один!
– Дело в том, что во-первых, у меня только что перестала трещать голова, а во-вторых, мне нужна была тщательная конспирация, для которой темное время суток – самое подходящее.
– Ну ладно, так чего тебе надо? – спросил Крулс.
– У меня к тебе просьба: спрячь эту заклеенную коробку и не вздумай ее открывать! – сказал Эльдорадо. – Да, и выбрасывать тоже не вздумай!
– Ладно, только отвали! – сказал Крулс, взяв коробку.
– Да кто там у тебя, Римский Папа что ли? – спросил Эльдорадо.
– Кто? – переспросил Крулс. – Про кого ты сейчас говорил? Это кто такой?
– Крулсенчик! – послышался из спальни женский голос. – Кто там у тебя?
– Понял, не дурак! – сказал Эльдорадо. – Ты, главное, коробку спрячь!
После разговора с Крулсом Эльдорадо так же героически вернулся к себе и застал на кровати Марианну, одетую в полотенце.
– Пардон! – сказал Эльдорадо, собираясь выйти из комнаты.
– Нет-нет, все в порядке, – сказала Марианна. – Я как раз собиралась ложиться спать.
– Вчера ты спала на диване, – сказал Эльдорадо.
– А сегодня буду спать на твоей кровати, – сказала Марианна.
– Это значит, что я получаю уведомление о выселении с кровати? – спросил Эльдорадо.
– Вовсе нет! – сказала Марианна.
Тут она сделала неловкое движение, и полотенце упало на пол… Короче говоря, и так понятно, что происходило дальше, а подробности представляют интерес только для изучающих Камасутру.
Утром Эльдорадо спал как убитый, и пребывал, вероятно, на седьмом небе, однако Марианна привела его в чувство, случайно пролив на него горячий чай.
Завтрак Эльдорадо и Марианны, состоящий преимущественно из горячего чая, был прерван телефонным звонком. Эльдорадо, обрадовавшись возможности не заполнять словами затянувшуюся паузу, подскочил к телефону и прижал к уху трубку.
– Эльдорадо слушает, – сказал он.
– Доброе утро, последний герой, здравствуй, последний герой, – донесся из трубки голос Грэя.
– Тебе тоже привет, тень отца Гамлета, – усмехнулся Эльдорадо. – Чего названиваешь с самого утра?
– Так у нас же сегодня опять совещание, – произнес Грэй как можно более скучающим тоном на тот случай, если телефон прослушивали.
– И где же оно? – спросил Эльдорадо.
– Будешь смеяться, – ответил Грэй. – На кладбище.
Эльдорадо рассмеялся.
– Погоди, а что, опять кого-то убили? – спросил он, отсмеявшись.
– Да нет, просто кто-то решил сегодня устроить коллективный поход на могилу Ричмонда, – ответил Грэй. – Хотим засвидетельствовать ему почтение. Кроме того, место там тихое, спокойное.
– Прикольно, – кивнул Эльдорадо. – Значит, совещание у нас на кладбище «Ни пуха, ни пера». А ты не знаешь, подстреленного вчера министра случайно не там хоронят?
– Нет, что ты, министров хоронят на центральном кладбище, а не по окраинам, – усмехнулся в ответ Грэй.
– Хорошо, – сказал Эльдорадо. – А когда встречаемся?
– Через два часа, – ответил Грэй.
– Уже еду, – сказал Эльдорадо.
– Зачем же ехать, еще куча времени, – Грэй явно не понимал, что Эльдорадо стремится просто сбежать от Марианны.
– Буду на месте, – сказал Эльдорадо и положил трубку.
Пока он говорил по телефону, Марианна ушла на кухню заварить свежий чай.
– Мне надо на работу, – крикнул Эльдорадо в сторону кухни, быстро напяливая ботинки. – Вернусь… наверно, скоро.
Он выскользнул за дверь и поспешил забраться в драндулет и отъехать подальше – причиной такого поведения было то, что он опасался, что Марианну, как и многих других его подружек, потянет на разговоры после секса. Обычно такие разговоры не приводили ни к чему хорошему, так что Эльдорадо старался их избегать. Заметим, правда, что Марианну не тянуло на разговоры ни до, ни во время, ни после секса – на разговоры ее не тянуло вообще. Что было бы весьма удобно для Эльдорадо, знай он об этом заранее.