На стене висел огромный экран, транслировавший видео с какого-то рок-концерта. Он отбрасывал разноцветные лучи на всё вокруг. Звук был практически невыносимым. От шума на столах подскакивали бокалы.

– Тебе нравится? – спросил Дарио, наклонившись к Энди.

– Узыка! – одобрительно воскликнул Энди.

Они подошли к барной стойке. Бармен в белоснежных перчатках вертел в руках шейкер.

– Привет, что ты будешь?

Дарио окинул взглядом ряд бутылок с ликерами.

– Немного вон того.

Бармен не ответил. Он уставился на Дарио и поднял бровь.

– В чем дело? Я совершеннолетний, – уверенно заявил Дарио.

– Ну да, конечно. Что будешь – апельсиновый сок или колу?

Дарио вздохнул.

– Две колы, – сказал он, – и две трубочки.

Бармен разлил по бокалам напиток и протянул их Дарио.

– Большое спасибо, – сказал Дарио.

Тут подошла Тиффани и взяла его под руку.

– Но ты бы мог сойти за него, – прокричала она.

– За кого?

– За совершеннолетнего. Мог бы сойти за совершеннолетнего. Если волосы были бы покороче, – и Тиффани потрепала его виски.

Потом она указала на девушку, сидевшую на ярко-зеленом диване.

– Это Сэм.

Сэм окликнула их:

– Эй, идите сюда!

Посмотрев на Энди, она добавила:

– Если хочешь, возьми и его.

– Можно? – спросил Дарио. – Обычно я оставляю его на парковке для инвалидов.

Сэм вытаращила глаза.

– Ну и шутки у тебя! – воскликнула Тиффани. – Сэм, он издевается над нами!

Она схватила Дарио за футболку и потащила к дивану.

– Итак, рассказывай, – сказала Тиффани, когда они сели. – Я хочу знать о тебе абсолютно все.

– Обо мне? И что же ты хочешь узнать?

– Не знаю. Чем ты занимаешься, где учишься, работаешь…

– Но, Тиффани, все и так ясно, – перебила ее Сэм и кивнула в сторону Энди. – Он занимается им.

– Ой, – вырвалось у Тиффани. – Извини…

– На самом деле, – сказал Дарио, – это Энди занимается мной. Купает меня, одевает и все такое. Вот смотрите. Энди, пить!

Энди поднял руку с бокалом колы. Дарио наклонился, сделал глоток, выпрямился.

– Вау! – воскликнула Сэм. – Сильно!

– Правда? – спросил Дарио. – На следующей неделе мы выступаем в цирке.

Тиффани расхохоталась.

– Сэм, ты что, не поняла? Он опять над нами шутит.

Сэм тоже засмеялась.

– Ну и ну! А ведь я считала себя сообразительной!

Они еще немного поболтали, перекрикивая музыку.

Сэм начала пританцовывать. Энди тоже стал раскачиваться в коляске.

– Круто! – воскликнула Тиффани. – Он тоже хочет танцевать?

– Конечно, он хочет танцевать, – сказала Сэм. Она встала, улыбнулась, протянула Энди руку. Энди поднял свои руки, и Сэм взяла их.

– Ты знаешь, что ты очень милый? – сказала она, наклонившись к его лицу.

Энди улыбался и продолжал раскачиваться, пока Сэм танцевала вокруг него.

– Ты же вскружишь ему голову, – рассмеялась Тиффани.

Сама она не отрывала глаз от Дарио.

– Твой друг – умный парень, – сказала она ему.

– Конечно, умный. Скажи это той дуре Элизе.

– Кто это? Его девушка?

– Нет, ассистент в школе. Дура, которая не умеет обращаться с людьми.

– Должно быть, работать с инвалидами нелегко.

– При чем тут инвалиды? Она ни с кем не находит общий язык. Единственная разница в том, что Энди не может послать ее.

Тиффани рассмеялась.

– Знаешь, ты очень сильный.

Она дотронулась пальцем до его губ.

– Я всегда нахожу общий язык с людьми. – Она подсела чуть ближе. – В отличие от Элизы.

– Прошу прощения, – сказала внезапно возникшая рядом Сэм. – Мне кажется, Энди нужно в одно место.

– Сэм… – запротестовала Тиффани.

– Но он хочет. Мне кажется, ему нужно в туалет.

Энди рассмеялся и начал крутить головой, повторяя:

– Алет. Алет.

Своим размером ванная комната напоминала летное поле. Повсюду белый и зеленый кафель, зеркала, позолоченные краны. В центре сияла душевая кабинка, похожая на портал в другой мир.

Когда Дарио держал Энди над унитазом, он внезапно понял, что за последние два дня никто из них не мылся.

Он понюхал свою футболку.

Энди замычал, посмеиваясь с закрытым ртом.

– Ты тоже не розами пахнешь, – сказал Дарио.

Он посадил Энди в коляску и подвез его к зеркалу.

– Сколько мы уже не мылись? Только посмотри на свои волосы. Ты похож на кактус на колесах.

Энди рассмеялся и начал трясти коляску.

– Ты, – сказал он, вытянув губы в трубочку.

– Да, правда. Я тоже, – Дарио похлопал его по плечу. Он развернул коляску и остановился перед душевой кабинкой. – Знаешь, что мы сейчас сделаем? Полный комплекс услуг.

– Коплекс слуг.

Дарио подошел к двери и закрыл ее на замок. Затем он разделся, бросив одежду на пол.

Энди рассмеялся.

– Дарио, – булькал он, – голый.

– И что? – сказал Дарио. – Ты никогда не видел голого человека? А Энди? Разве Энди не голый?

– Голый, – согласился Энди, подпрыгнув в коляске. – Энди голый.

Дарио снял с него футболку, ботинки, джинсы. Все это время Энди смеялся и повторял: «Голый, голый, голый!» Затем Дарио открыл дверь душевой кабинки и начал заносить коляску внутрь.

– Нет, нет, – запротестовал Энди.

– Что случилось?

– Вода… коляска… Нет.

– Я и не знал. Хорошо, что ты мне сказал.

Дарио выкатил коляску и огляделся в поисках предмета, на который можно было посадить Энди, но не нашел ничего подходящего.

– Что ж, значит, я буду тебя держать, – сказал он.

Он взял Энди под мышки, поднял его, и они вместе встали под душ.

Вода стекала по ним, унося прочь пыль и усталость. Вода была чистой, теплой, приятной.

Энди смеялся и пускал пузыри. Дарио держал его и наклонял, подставляя под струи душа. Он проводил рукой по груди, шее, рукам Энди, везде, где мог достать, и смеялся вместе с ним.

– Только представь, что кто-нибудь войдет сюда, – хмыкнул он. – Нас примут за парочку!

Но на самом деле ему было все равно. Происходящее его забавляло. Дарио и Энди, Энди и Дарио. Как Тельма и Луиза. Какой крутой фильм! Старый, но крутой. Как там пелось в саундтреке? «You’re a part of me, I’m a part of you…»

– Ты слышал эту песню, Энди? – спросил Дарио. – You’re a part of me… I’m a part of you… Слышал, Энди?

Он начал петь под душем. Энди висел в руках Дарио и смеялся. Он качал головой из стороны в сторону и громко подпевал: «Патовью… патовью…»

Кто-то постучал в дверь.

– Занято! – крикнул Дарио.

– Анято! – повторил Энди.

Стук не прекращался.

Дарио повернул кран.

– Вода, – запротестовал Энди.

– Все, хватит, выходим. Мы уже накупались.

– Вода, – повторил Энди. – Еще.

– Тебя ждет Сэм. Она даже сказала, что ты милый.

– Вода! – крикнул Энди, дернувшись.

Дарио потерял равновесие, поскользнулся, упал спиной на бортик душа, но Энди не выпустил.

– Черт! Энди! – закричал он, поднимаясь вместе с ним.

Спина жутко болела.

– Эй, всё в порядке? – послышалось снаружи.

Дарио швырнул Энди в коляску, одел его и оделся сам, а потом открыл дверь.

– Чем вы тут занимались? – спросил парень, стоявший за дверью.

– Не твое дело, – огрызнулся Дарио.

Он вошел в зал, оставляя за собой мокрые следы. Крестец пульсировал болью.

– Вода, вода, – бубнил Энди.

– Дарио, – воскликнула Тиффани. – Где ты был? Ты весь мокрый.

– Я принял душ. Надеюсь, ты не против.

– Конечно, нет.

Она посмотрела на Дарио, убрала мокрые волосы с его лица.

– Но если бы ты меня предупредил, мы бы приняли его вместе.

Они вновь сели на диван. Дарио схватился за спину.

– Тебе больно?

– Ерунда…

– Вода! – крикнул Энди.

– Замолчи, я мог сломать позвоночник.

Энди рассмеялся.

– Я очень зол. Ты действительно мог покалечить меня.

– Ну ладно тебе, – вступилась за Энди Сэм, – ты же не умер.

– Я мог сломать шею.

– Шею, – повторил Энди.

– Заткнись!

Энди нахмурился и замолчал.

– Эй, повежливее. Бедняга Энди.

– Ну да, бедняга. Мы чуть не погибли там внутри из-за него.

– Однажды моя подруга сломала себе грудь, – сказала Сэм. – Грудь, представляете?

– Как можно сломать грудь? – спросила Тиффани.

– Она была ненастоящей. Импланты, понятно? Она летела на самолете, как вдруг – бах! Грудь лопнула. Представляете, какое там давление.

– О боже, ну и гадость, я бы умерла.

– Вода! – закричал Энди.

– Хватит, Энди, – сердито сказал Дарио.

– Хочешь, я принесу лед? Я могу сделать тебе массаж. У меня хорошо получается.

Энди рассмеялся.

– Вода! Вода! Вода! Вода! – кричал он.

Он поднял руку и схватил Дарио за футболку, продолжая вопить.

Дарио вскочил и толкнул коляску ногой в сторону колонны. Коляска накренилась. Еще чуть-чуть, и Энди бы упал.

Тиффани осталась сидеть с открытым ртом.

Дарио подошел к Энди и нагнулся к нему.

– Ты что? – закричал Дарио. – Думаешь, ты можешь делать все, что захочешь, лишь потому, что ты в коляске?

Энди замолчал и замер.

– Что ж, у меня для тебя новость. Ты не один такой. Я тоже в коляске. С девяти лет. Пусть ее никто никогда не видел.

Дарио закричал Энди прямо в ухо:

– Ты знал, что в некоторые дни я даже не могу встать с постели, знал? Что я не могу двигаться, не могу дышать. И лишь надеюсь, что этот день пролетит незаметно. Единственное, о чем я могу думать в такие дни, так это о том, что завтрашний день, возможно, будет лучше.

Дарио резко выпрямился и посмотрел на Энди. Он чувствовал в груди тяжесть, словно огромный камень, состоящий из слез и гнева.

– Единственная разница, мой дорогой друг, в том, что тебе помогают ассистенты, а мне нет, – добавил он.

Потом Дарио подошел к дивану, взял Тиффани за руку и сказал:

– Пойдём.

И они ушли.

Энди нахмурился и уставился в пол. В глазах у него защипало.

– Эй, – окликнула его Сэм. – Ладно тебе, забудь.

Энди молчал.

Сэм наклонилась к нему.

– Ты расстроился?

– Азёл, – сказал Энди.

– Что?

– Дарио – азёл.

Сэм расхохоталась.

– Ну и дела! Какие слова ты знаешь! – Она приложила руку ко рту. – Но на самом деле ты прав, он немного козел.

Она выпрямилась и улыбнулась.

– Хочешь колы? Тебя угостить?

Она протянула ему руку.

Энди посмотрел на Сэм. Ее белое овальное лицо казалось фарфоровым.

– Так хочешь или нет? – рассмеялась девушка. – Хотя нет, это ты меня угостишь.

Энди улыбнулся и прикоснулся к руке Сэм.

Она покатила коляску в сторону бара.