Придя домой, Алексей развалился на диване, мрачно буравя глазами стену. В душе его бушевало раздражение, которое настойчиво требовало от него решительных действий. Пнув ногой журнальный столик, он подхватил падающую на пол свежую газету. Его глаза равнодушно пробежали по последней странице, остановившись на довольно крупном заголовке: «Восточный гороскоп на неделю».

— Так, — вслух произнес он и начал просматривать сообщение из Дели… Что же ждет Скорпионов?

Почему-то в последнее время он стал очень интересоваться подобной информацией. «Некоторое испытание на прочность и стойкость уготовано Скорпионам. Вздорные слухи следует воспринимать как неизбежные издержки человеческого общения. Вашу деловую инициативу скорее всего отвергнут, не делайте из этого трагедии. Возможно, на службе ждут некоторые разочарования, попытайтесь сконцентрироваться…»

— Это еще о чем?… — Алексей некоторое время размышлял.

«Вам помогут врожденное чувство такта и умение дипломатично подойти к вопросу. Будьте осторожны в денежных делах… Злословие не должно поколебать ваше душевное равновесие…»

— Ерунда какая-то, это не для меня… — он пропустил несколько строк. — А вот, кажется, то, что нужно.

«Развязать жизненный узел не удастся, придется его рубить, но звезды не благоприятствуют вашим сердечным делам».

Алексей оторвался от текста и подумал о своем намерении предложить Наташе руку и сердце… Снова события сегодняшнего вечера пронеслись перед ним: Наташа, идущая рядом со «спортсменом», Сергей, советующий быть разумным, исчезающий в потоке машин серый «Форд» и несущиеся за ним «Жигули» полицейского — все перемешалось в голове самым невероятным образом.

Доктор встал, походил по гостиной, плеснул в лицо холодной воды. Только теперь он заметил на полу конверт, очевидно, выпавший из сегодняшних газет. Письмо было от друга Ивана. Тот, как всегда, был немногословен — полторы страницы его, правда, убористого, почерка поведали о жизни, заботах.

«Окажись он здесь, — мелькнула мысль, — тоже бы стал поучать меня. Хорошо, что не знает. Впрочем, иногда он дает дельные советы».

Ход мыслей нарушил телефонный звонок, и Алексей пожалел, что не переключил аппарат на автоответчик. Он с сомнением снял трубку.

— Привет! — послышался в ней голос Сергея. — Ну что, ты уже просмотрел фильм?

— Какой?

— Эй, забыл уже? Я же тебе отдал видеокассету, чтобы ты не замерз без жены и подруги. Отличная лента, советую посмотреть! Впрочем, до того ли тебе… Хотя… слушай, Алексей. Хочешь, я тебя познакомлю с одной очень, заметь, одинокой дамой, которая имеет, к тому же, к тебе интерес?

— Что-то новенькое, — проговорил доктор, — появилось в твоей стратегии. Ну, давай выкладывай!

— Нет, — вдруг заартачился Сергей. — Это дело серьезное, давай его обсудим завтра — не по телефону.

— Хорошо. Спасибо за звонок — приятно, что не даешь пропасть. А кассету сейчас поставлю — делать все равно нечего.

— Пока! — Сергей с чувством выполненного долга положил трубку.

Сюжет фильма не отличался оригинальностью, но Алексей удержал себя от соблазна выключить магнитофон. Он с головой ушел в свои мысли, лишь изредка его внимание привлекали уж чересчур колоритные эротические сцены, мелькавшие на экране. В такие мгновения он с досадой и сожалением думал:

«Вот ведь, балдеют ребята, разряжаются, и никаких тебе возвышенных материй, страданий. Может быть, тоже? Нет, что это я», — прервал он сам себя.

Он уже пробовал забываться в объятиях женщин. Помогало… — на час, в крайнем случае на день. Чем заманчивее было предстоящее любовное приключение, тем тоскливее становилось потом. Семейная жизнь, доверительные отношения с женой, казалось, изменили жизнь, но и это оказалось невечным…

Тем временем с экрана исчезли веселящиеся обнаженные фигуры, и замелькали видеоклипы со знакомыми лицами популярных исполнителей. Хорошая музыка всегда приводила доктора в благодушное настроение. Так случилось и на этот раз. Несколько успокоившись и растянувшись на диване, он незаметно для себя уснул.

Очнулся от холода, пронизывающего все его тело. Поежившись, Алексей открыл глаза и уставился на светящийся экран телевизора. Пульт дистанционного управления валялся рядом.

— Черт! — выругался доктор. — Столько времени работал…

Отключив аппаратуру, он прошел в ванную, принял теплый душ. Махровый халат согревал тело и, не испытывая особого дискомфорта, он приготовил завтрак и быстро с ним расправился. Проглоченные калории добавили ему энергии, но, несмотря на это обстоятельство, вскоре он почувствовал в квартире необычную для этого времени года прохладу. Взглянув на баротермометр, Алексей присвистнул — в гостиной было всего +12 градусов, а с давлением вообще творилось что-то невообразимое.

Оторвавшись от показателей прибора, он направился к окну, выходившему во двор. Увиденная им картина заставила протереть глаза:

— Что это? Снова мираж?!

Доктор открыл дверь и шагнул в лоджию. Холодное дыхание зимы пахнуло на него. На деревьях, кустарниках, крышах домов и просто на тротуаре лежал снег, причем его было так много, что на земле валялись обломившиеся под тяжестью снега зеленые ветки.

Алексей поежился, причем не от мороза, к которому он быстро адаптировался, а от мысли, проскользнувшей к нему из вчерашнего дня: «Звезды не благоприятствуют…».

Его взгляд блуждал по укутавшему летний город белому покрывалу, а в мыслях был полнейший разлад.

Набросив кожаную куртку, доктор вышел на крыльцо. Мимо, чуть прихрамывая, проковылял дворник Василий с лопатой. Поздоровавшись, он пожаловался:

— Вот, Алексей Петрович, хотел сегодня по-быстрому управиться — дело у меня. А смотри ж ты, что творится! — с досады он махнул рукой и принялся за работу.

Под ногами непривычно поскрипывал снег. Сев за руль своего автомобиля, Алексей включил зажигание, но мотор долго не заводился. Наконец, как бы нехотя, двигатель заработал. «Волга» медленно развернулась и вскоре, влившись в оживленный поток машин, растворилась в нем.

Изрядно поколесив по городу и успев решить массу дел, доктор завернул в полицейское управление. Совершенно взъерошенный Сергей кому-то громко кричал, стоя у телефонного аппарата:

— Я тебе уже десятый раз повторяю…

Увидев друга, он кивнул и указал на кресло.

— Да, я ж тебе то же самое говорю… Ладно, так и порешим. Пока!

Майор с наслаждением швырнул трубку и протянул руку доктору.

— Как поживаешь? Не твои ли это неразделенные чувства выпали в виде снежных осадков?

— Смеешься? На душе и так паршиво, а тут еще ты со своими шутками.

— Да я понимаю — какой может быть смех, — протянул Сергей, — да еще эта погода некстати, столько лишней работы добавила.

Майор, не углубляясь в подробности, поведал о происшествиях, случившихся за ночь. Алексей слушал, кивая головой, но мысли были далеко. Сергей заметил это.

— Послушай, — проговорил он, похлопав друга по плечу, — а как насчет одинокой дамы, проявляющей к тебе интерес?

— Надеюсь, она не из полиции?

Сергей засмеялся:

— В постели женщина должна быть обнажена, и здесь ранги различия особенного значения не играют. А уж потом она может надеть на себя все, что угодно!

Доктор вздохнул:

— Отстал бы ты от меня, дружище! Как-нибудь уж сам разберусь… Вот твоя кассета — возьми. Красивые тетки, ничего не скажешь.

— Не обижайся. Хотел тебя расшевелить, — Сергей порылся в ящике стола. — Вот, посмотри! Как тебе? — он протянул фотографию Алексею.

С нее смотрела симпатичная женская мордашка с прищуренными озорными глазами. Он с минуту созерцал портрет: «Сергей что-то путает, — подумал доктор, — эту женщину я не знаю…»

— Нет, — вслух произнес Алексей. — Конечно, она миловидная, но не для меня. Да и что это ты, в свахи ко мне записался? — запоздало возмутился он. — Не мытьем, так катаньем?!

— Надо же друга из беды выручать, а то ведь совсем захиреешь с малолеткой. А Нину ты просто не помнишь. Как-то она была в нашей компании на одном из праздников.

В ответ Алексей еще раз внимательно посмотрел фотографию и пожал плечами:

— Ты знаешь, я и в старые добрые времена к такому виду знакомств относился скептически.

— Да почему же?

— Потому что люди, как правило, и не подозревают, как призрачны бывают их надежды. Ведь образ мужчины или женщины, возникающий в воображении при чтении его или ее письма, или рассматривании фотографии потенциального партнера, очень далек, а иногда и прямо противоположен его оригиналу. В созданный нами образ мы вселяем собственную душу и наделяем его теми качествами, которые мечтаем встретить в друге или подруге, а конкретный, реальный человек становится для нас «черным ящиком», которого мы не можем понять, да и он не особенно стремится сделать это.

В ответ Сергей только вздохнул и после непродолжительной паузы проговорил:

— Ты уж прости меня, друг, что я въезжаю в твою личную жизнь… Так хочется помочь тебе, да и обстоятельства этого требуют… Если бы не тот тип, что вертится около твоей девушки… Главное, ты не спеши, дров-то успеешь наломать.

— Ладно, — Алексей обреченно махнул рукой, — все объединились против меня. Уговорил, торопиться не буду. Скоро она уезжает на каникулы домой — надеюсь, что за это время ничего грандиозного не произойдет — не выйдет же она замуж? А ты давай, работай, следи за этим «спортсменом», раз уж он попал к тебе на заметку.

Майор усмехнулся:

— Не на заметку, а на прицел, и, похоже, легко он от нас не отделается… если, конечно, заднего хода не даст…

Друзья распрощались, и Алексей, завернув по дороге на несколько минут в университет, отправился в санаторий. На телефонном автоответчике было записано около десятка дельных и не очень предложений и вопросов, но звонка, которого он ожидал, не было.

Главный врач принялся разбирать медицинскую документацию, но его занятие было прервано стуком в дверь.

— Войдите.

В кабинет заглянула улыбающаяся девичья мордашка.

— А, Лена, заходите, — обрадовался он. — Вы одна? А где же Наташа?

— Она подойдет попозже, а я… вы не передумали писать мой портрет?

— Нет, не передумал. Лена, я довольно постоянный человек и не меняю своих решений без основательной на то причины.

На губах девушки мелькнула легкая недоверчивая усмешка, не ускользнувшая от внимания доктора.

— Вы принесли свои фотографии?

Лена утвердительно кивнула и протянула толстую пачку карточек, вытащив ее из сумки.

Алексей бегло просмотрел их — ни одна не привлекла его внимания. В это время появилась запыхавшаяся Наташа. Было видно, что она спешила — от свежего морозного воздуха щеки ее раскраснелись, волосы чуть растрепались и выбились из-под легкого платка. «Все-таки как она хороша», — защемило у него сердце.

Алексей пригласил девушек в парк, на что они с удовольствием согласились. Солнце светило ласково, слепя глаза, и выпавший за ночь снег быстро превращался в потоки воды, собиравшиеся в журчащие ручьи. Деревья стряхивали с листьев капли тяжелой холодной влаги, как бы просыпаясь после зимней ночи, Лена беспечно щебетала, Наташа согласно кивала ей в ответ. Выбрав подходящий пейзаж, Алексей предложил сфотографироваться для портрета именно в этом месте. Елена с радостью принялась позировать, а ее подруга молча отошла в сторону.

Он быстро защелкал затвором, отметив про себя, что лицо Лены не так фотогенично, как показалось ему сначала.

— Все, — наконец проговорил он. — А сейчас — последний снимок — вместе.

Наташа запротестовала, но подруга сумела быстро ее уговорить. Через объектив фотоаппарата он увидел глаза любимой, такие родные и почему-то грустные. Алексей долго выбирал подходящий момент и наконец нажал спуск.

— Спасибо! — поблагодарили девушки.

Фотограф улыбнулся:

— Сначала надо посмотреть снимки — может быть, и благодарить-то не за что. Вернетесь после каникул — посмотрите, что получилось. Когда вы уезжаете?

— Завтра, — хором ответили подруги.

Они распрощались, и Алексей вернулся в санаторий.

Проведя очередной сеанс лечения и проконсультировав подошедших пациентов, он занялся составлением ежеквартального отчета. Стоявший на столе телефон периодически притягивал его взгляд, и Алексей, уже закончив работу, намеренно не спешил, в душе надеясь на запоздалый звонок. И аппарат действительно затрезвонил. Он не сомневался, чья рука набрала его номер, и с замирающим сердцем поднял трубку:

— Да, я слушаю!

— Алексей Петрович, — это был голос Наташи, — я хотела вам сказать, что почему-то мне грустно расставаться. Я уезжаю надолго и… — девушка запнулась, недоговорив.

Чувствовалось, что от волнения ей просто не хватило воздуха.

— Наташа, мне кажется, я понимаю, что ты хочешь сказать. Но об этом не говорят по телефону. Береги себя. Счастливого тебе пути.

— Спасибо, Алексей Петрович, — и в трубке раздались короткие гудки.

Долго доктор сидел у телефона, и впервые за последнее время ощущение возможного, хотя и призрачного еще счастья рождалось в его душе.