Если бы я в этой книге не уделил внимание постам боевого охранения нашего полка, которые располагались, как правило, на господствующих высотах Панджшерского ущелья, то представление об Афганской войне у читателя было бы неполным. И так. Высокогорные заставы (далее посты боевого охранения будем именовать, как мы называли их «за речкой» – заставами) занимали господствующие высоты вокруг Рухи (место дислокации нашего полка) и далее вдоль единственной дороги в ущельи. Задачей этих застав было не допустить обстрела, нападения, минирования по маршруту движения наших колон, а также в случае нападения или обстрела оказывать посильную огневую поддержку, давать целеуказания, так как они находились на господствующих высотах. Что же представляла собой застава? Это сделанные в скальной породе окопы в полный профиль, ходы, землянки на территории примерно не более 200 квадратных метров, вокруг обнесенной колючей проволокой. Естественно, все возможные подходы к заставам минировались, ставились «растяжки», «сигналки». От заставы к дороге, как правило, была одна тропа, по которой «караванами» осуществлялась доставка на посты боеприпасов, продуктов питания и т. д.

Многие из высокогорных постов не имели (в с и л у о с о бе н н о с т е й д а н н о й м е с т н о с т и) возможности принимать вертолёты. Поэтому с такими заставами работали только караванами. Я сам не раз участвовал в этом. Представьте: ты сам двигаешься весь гружёный: своим автоматом, боеприпасами и прочим и обязан ещё взять с собой для подъёма на заставу либо цинк патронов, либо несколько мин для миномета.

А порою подъём на некоторые посты боевого охранения длился по 5—6 часов. Шли нога в ногу, с тропы ни влево, ни вправо – не дай Бог мины, может «духовские», а может и свои. При этом в движении надо оценивать обстановку вокруг. Было несколько раз, когда мы, идущие «караваном», подвергались обстрелу моджахедов. Приходилось искать укрытия за всевозможными камнями, неровностями местности и отвечать «духам». Хорошо, если с поста быстро вычисляли огневые точки «духов». Ребята их тут же «гасили». Все сектора обстрела на заставах были хорошо пристреляны. Иногда хорошо помогали «вертушки», если они участвовали в операции, ведь караваны шли не на один пост боевого охранения, а практически на все, кроме тех, куда могли добраться «вертушки». И, как правило, это была серьёзная полковая операция по обеспечению высокогорных застав. Вот поэтому излазивши, исходивши почти весь Панджшер, я не испытываю восхищения горной местностью, где бы я не был после войны, будь то Алтай или горы Киргизии.

Были посты боевого охранения, которым повезло и они разместились в крохотных горных кишлаках (2—3 строения, не более). Там более сносные бытовые условия – все – таки крыша над головой, укреплённые стены. Я не раз бывал на заставах нашего полка. Один раз руководил заставой в течение месяца – заболел гепатитом начальник заставы и отправили меня.

Один из постов боевого охранения в Панджшерском ущелье, позывной, кажется, «фреза». Вот на этой вершине располагалась застава. Подъем до нее занимал порядка 5 часов.

У нас в полку была постоянная нехватка офицерского состава – кто с гепатитом, кто с ранением, кто на реабилитацию после ранения, кто в отпуске, в командировке и т. д.

Что собой представляла застава? Как я уже писал ранее – окопы, ходы, пулемётные гнёзда, миномётная площадка. Спали в помещении, вырытом или выдолбленном в горной породе. В два яруса нары, сколоченные из досок от снарядных ящиков. Единственный стол – на нем керосиновая лампа (это единственный вид освещения) и радиостанция. Была также столовая-блиндаж. Ели, как правило, в 2—3 смены, потому что помещение не могло вместить всех. Бойцы на небольшом пятачке умудрились соорудить спортивный городок из подручного материала. На заставе даже был щенок – овчарка, любимец всех бойцов. У меня была своя офицерская землянка, но если честно, то как-то жутковато спать одному, поэтому спал вместе с бойцами. Ночью регулярно с сержантами проверяли посты, причём делалось это всегда по серьёзному. Афган научил нас серьёзному отношению к службе. Было немало случаев, особенно в начале войны, когда сонная, напрочь, застава уничтожалась, порою, полностью. Я на самом деле, только здесь, в Афгане, заметил огромную разницу ребят «афганцев» со своими 18- 20-летними сверстниками в Союзе. Здесь, как бы отпечаталась на многих ответственность не только за свою, но и за другие жизни пацанов твоего п од р а зд е л е н и я. Ч а с ы зд е с ь н е з а м е т н о превращались в сутки, сутки в недели, месяцы и т. д. Поверьте, жили эти ребята в убогих и тяжелых условиях, но при этом не потеряв в себе человеческое.

Одна из застав в маленьком высокогорном кишлаке. Ни позывного ни названия кишлака память не сохранила.

Чаепитие. Кишлак Пьявушт. застава с позывным «шапка». Декабрь 1987 года.

Часть личного состава поста боевого охранения «Шапка». Панджшер 1987 год.

Так же, как и в части, мылись, наводили порядок в расположении, в столовой, отмечали праздники и дни рождения, короче, оставались обычными людьми, которые просто и честно выполняли поставленные перед ними боевые задачи.

Когда я писал эти строки, невольно на ум пришла мысль, а ведь эти пацаны – скромные трудяги этой афганской войны, практически и не видели Афганистана. Ведь после «учебки» прибыли в полк, провели там не больше месяца, кому-то повезло – остался в части, а кто-то на заставы. Представьте: провести оставшиеся полтора года до дембеля на территории размером не более двухсот квадратных метров. При этом день похож на день, находиться в постоянном напряжении, в ожидании обстрела или атаки моджахедов на пост. Радость одна, как и во всём Афгане, когда «караваном» или «вертушкой» доставят письма. И радость вторая – это бесспорно писать на них ответные письма.

Я считаю, что те, кто провел свои годы на заставах Афгана, не менее герои, чем бойцы других подразделений, ведь у каждого были свои задачи. Я даже представить не могу, что было бы или во что превращался каждый выход рухинской колоны из Панджшера. Скольких бы мы потеряли, не будь этих простых, не кичливых солдат, которые несли службу на высокогорных заставах Панджшера.

Недалеко от заставы. Речка Пьявушт. Удачная рыбалка гранатами.

Все вооружение на постах всегда готово к применению. Легендарный АГС-17 «Пламя».

А. Климнюк, В. Баев (начальник поста боевого охранения), С. Колесников. Декабрь 1987 год.

В разрушенном кишлаке Пьявушт.

На 35 ПБО (Пост боевого охранения). Панджшер, декабрь 1987 года.

Кишлак Пьявушт, рядом одноименное ущелье и река с таким же названием.

Идет погрузка вертолета всем необходимым для доставки на высокогорные заставы. Руха, март 1988 года

Особая роль в боевых действиях в Афганистане, конечно, принадлежит авиации, особенно вертолётчикам. Для многих эти мужественные ребята, работающие и помогающие нам в Панджшере, стали поистине ангелами- хранителями. Что они вытворяли в Панджшере, когда садились на пятачок земли, чтобы забрать раненых, чтобы доставить продукты и боеприпасы, почту на высокогорные заставы, зная что для «духов» «вертушка» очень лакомый кусок и в любую минуту, с любой точки скальника, начнёт по ним работать «духовский» ДШК.

С любимцем всех бойцов заставы.