Ни одна война, подчеркиваю – ни одна не обходилась без курьезов, ни одна часть не обходиться без своего «клоуна», «залетчика». Наш полк всем этим обладал в достатке.

Идет проводка колонны по Панджшеру, впереди саперы с собаками, носы собак постоянно забиваются пылью, остановка – промывают водой из фляг, следом идет отряд сопровождения движения.

И вот ситуация: саперы обнаружили фугас, решили его подорвать, звучит команда: «Отойти всем на безопасное расстояние». Наш полковой острослов-одессит, естественно картавящий, старший лейтенант Серега Чернигин, отходит на 10 метров, садится на корточки и, достав сгущенку из вещмешка, начинает ее поедать. Взрыв. Куча пыли, щебня летит в разные стороны. Крик Чернигина, поднимается с корточек, «горка» на ягодице потемнела, провел ладонью по ягодице – на ладони кровь. И вот его гениальные слова, только одессит мог выдать такое: «Ох ты, вот и ольден плилител…». Продолжая повествование о Сереге, то были еще эпизоды. Прилетел он как-то «вертушкой» из Баграма, заскочил к нам в разведроту, начал делиться багромскими новостями. Вот тут его понесло: «Командил полка залубил нагладной на олден, а ведь «За Отвагу» у меня есть, отплавил ещё на одну, приехал в Багламе к военным советникам, они выкатывают мне ведло «Наполеона». Мол, не ластлаивайся, Селёга, пей, только не услись! Представьте, приезжаю в Одессу, две медали «За Отвагу» – будут звать Серёга «Отважный».

Вот такие моменты порою позволяли забыть о негативах войны, расслабиться. Помню даже, был такой случай: темнеет рано, на КПП полка убого горит дежурная лампочка, частенько мигает, ведь весь свет в полку нам давал «дизель». И вот, четверо

«уделанных» в хлам «духов», заявляются на КПП Рухинского полка. Представьте лица с обеих сторон, нашего дежурного по КПП и обкуренных моджахедов. Все растерялись, лишь через 5—10 минут с КПП вызвали нашу разведроту. Мы прибежали, темень несусветная, ну «поработали» минут 20 в сторону вероятного отхода «духов», что толку, как в воду канули. Утром ходили, смотрели – никаких следов. Да и неудивительно, ведь любой овраг, любая горка им знакома с детства, одно слово – местные. Несомненно, кроме Серёги Чернигина, самой колоритной фигурой был лейтенант «Верунчик», это прозвище дали ему в полку, потому что он всегда, при любой беседе говаривал: «В Союзе меня Верунчик ждёт!». «Верунчик, да «Верунчик» и время не сохранило его имя и фамилию, зато, даже сейчас улыбаюсь, когда пишу эти строки, вспоминая проделки 38-летнего «дикорастущего» лейтенанта «Верунчика», как сказал про него комполка: «Наш «Верунчик» прошёл славный боевой путь от лейтенанта до капитана и обратно». Теперь вам понятно, почему «Верунчика» загнали в Панджшер, а не в Кабул или Баграм. Чтобы не мозолил глаза, его отправили на один из высокогорных постов боевого охранения, кажется позывной «Шапка», не помню.

На посту регулярно варилась брага и лейтенант «Верунчик» практически всегда был навеселе.

Однажды устав от унылого однообразия постовой горной жизни, он съехал вниз на крышке от посылочного ящика по первому снегу на перевале. Спуск где-то около километра. Потом поднялся на заставу.

Как-то раз «Верунчик» «вертушкой» с заставы прилетел на несколько часов в полк, и надо же было такому случиться, что в Рухе были штабные из дивизии. А теперь представьте следующую картину: немолодой лейтенант с бородой, в панаме, обрезанной под бейсболку, в х/б брюках, обрезанных под шорты и в чем-то вроде сланцев на ногах, выпивши, прогуливается по полку и попадает на глаза штабным из дивизии. Я редко в жизни встречал такие удивленные лица. «Кто это?». Это был один из самых простых вопросов командиру нашего полка. Короче, не знаю, чем всё закончилось, но вертолёт унёс «Верунчика» обратно в горы на заставу, где ему предстояло ещё около года ждать замены.

Следующий эпизод, «Верунчик» вышел на связь с полком, жаловался, что застава ежедневно подвергается минометному обстрелу, место он засёк, но что ему делать. Комполка с разведвзводом отправил меня, слава Богу, пошли «вертушками», а не своим ходом. Задача: мол, узнай, что там у него происходит, прими решение, но чтобы заставу оставили в покое. Прилетели на пост, выгрузились, гостеприимный «Верунчик» тут же поднес кружку браги. Давай выяснять, откуда бьют, через час я владел ситуацией. В расщелине, в «мертвой» зоне, недоступной для наших огневых средств, «духи» поставили 82 мм миномёт и как бы забавлялись: выпустят 5—6 мин по посту и уходят. Какое решение?

Пойти взводом, уничтожить «духов», организовать засаду, а если они наш каждый шаг «пасут» и сами нарвемся. Всё, как всё великое, получилось спонтанно и, естественно, не на трезвую голову. С «Верунчиком» принимаем решение: захватить миномёт, а проще украсть его у «духов», когда они отстреляются и уйдут. Вот что брага делает! Беру своего сержанта, спускаемся аккуратно, «Верунчик» с нами в теме, «духов» нет. Сняли минометную трубу, взяли с собой десяток мин, плита миномётная тяжелая, в гору поднять не реально. В общем, без всяких боевых действий «швыранули» моджахедов «на Ура!». Вечером того же дня, «духи» вышли на связь, причём говорили на плохом, но русском, короче – одни угрозы, мол не вернете миномёт – будем атаковать заставу. Но мы понимали, что это не реально. Сеанс радиосвязи окончился матом «Верунчика» в адрес моджахедов. Еще трое суток были со взводом на заставе, никаких движений со стороны «духов» не было. Запросили «вертушки» за нами. Прилетели со взводом и миномётной трубой в полк, доложили ротному, начальнику разведки полка, всё нормально, молодцы! Но тут вмешалась «тяжелая артиллерия». Замполит полка, парторг, короче, вместо награды – выговор. Зачем пошли, мало того, что сами пошли, ещё и бойцами рисковали. Но в части на какой-то период мы стали с «Верунчиком» знаменитыми.

Иногда мой покойный дед рассказывал мне про войну, там тоже было предостаточно моментов, которые не войдут никогда ни в один учебник по тактике или по боевому применению какого-либо вооружения, война – это на самом деле парадоксов друг!

Вот пример, кажется, где-то году в 1987. Замполит 7-ой роты с группой бойцов обходил территорию возле части и чисто случайно увидел и не поверил: метрах в двухстах от него «бородатые» с оружием, в количестве четырёх человек собирали валежник (в ущелье с дровами всегда проблема, как в целом и во всем Афгане), видимо для вечернего чаепития. Наши бойцы осторожно подошли и, говоря проще, взяли «духов» в плен, без единого выстрела, вот он фактор неожиданности на войне. Они гордо под стволами провели пленных, пока ничего не понимающих моджахедов в штаб полка, потом туда пришли начальник разведки, особист. Короче, вот такая реальная история из нашей полковой жизни. Всех во главе с замполитом представили к правительственным наградам. Память хранит ещё несколько таких неординарных эпизодов. Как-то прилетели к нам в Руху журналисты «Красной Звезды» делать очерк о нашей части. Мы были их сопровождающими. Поднялись на заставу, недалеко от полка, такая примерная, сами понимаете, куда обычно водят всяких проверяющих. Журналисты общаются с бойцами: «Что, да как?». Мы стоим курим. Подходит один любопытный журналист ко мне: «А что это у Вас?» и тычет пальцем в подствольный гранатомёт. Объяснил ему. Он мне: «А можно стрельнуть?», отвечаю, как учили: «Можно козу на возу, а в Рухе – разрешите». Короче, показал ему, что к чему, он выстрелил, там речка горная Пьявушт, кусты, вот по ним он и дал. Через речку другая наша застава, слышу: специально придуманными очередями вызывают на связь, в трубке один мат. Суть: бойцы этой заставы, 5 человек, спустились как раз к этому месту, куда был сделан выстрел за водой, а теперь представьте мои чувства. Как только мысленно я не материл этого журналиста и себя в том числе, что дал выстрелить из подствольника. Смотрю в бинокль, появляются четверо, а где пятый? Минуты через две тоже живой, (мне они показались вечностью), видимо самый молодой, потому что он нёс аж четыре сапога от ОЗК с водой. (Кстати, широкоприменяемый метод доставки воды, используя сапоги резиновые от ОЗК в Афганистане). Вот такое вышло у нас общение с журналистами.

Продолжая серию нестандартных полковых ситуаций, вспомнил как два прапора, оба техники рот, решили испытать бронежилеты, причём на себе, как в реальном бою. Хорошо, что для испытания эти двое, уже немолодых людей, выбрали не АК-74, а банальные ПМ. И вот дуэль произошла, по пули выстрелили каждый друг в друга в грудь, один прапорщик устоял, второй упал. Сняли «броники», синяки у обоих в полгруди. Ну, прапора отчаянные, красавцы!

Еще один рассказ моего друга, взводного Вадима Баева. У него на заставу было нападение «духов», выскочил в чём был, выхватил у первого попавшегося бойца Фазлиева автомат и бегом к дувалу, где была подготовленная огневая точка, не добегая до дувала, нажимает случайно «подствольник», мало того, что он был не на предохранителе, граната была в нём, элемент везения – граната приводится в боевое положение через 25 метров после выстрела, это спасло Вадима.

ОЗК  – общевойсковой защитный комплект

Дувал  — глинобитный забор или стена в Средней Азии, отделяющая внутренний   двор местного жилища от улицы.

На высокогорной заставе у В. Баева. Панджшер 1987 год.

Граната вылетает, бьёт в дувал и отлетает прямо в лоб взводному, как он мне рассказывал остальное помнит с трудом, весь в крови, лоб рассечён, голова гудит. Вобщем, Вадим ещё долго учил Фазлиева ЛИЧНО, как обращаться с подствольным гранатомётом. Думаю, его методику по обучению Фазлиев запомнил на всю оставшуюся жизнь!