Москва. 9 сентября 1941 года. 13 часов 00 минут.

За эту неделю много чего произошло. Наверное, мой плотный график был сравним с графиком Президента России: каждый день был буквально расписан по часам. Калинин от меня не отстал, и пришлось напрягать извилины, чтобы записать не две, а четыре песни. Туда же вошли «Милосердие» про медсестричек и «На позицию девушка провожала бойца».

Затем переключилась на науку. Первой по списку была встреча с академиком Иоффе. Абрам Фёдорович воссиял от полученной информации по основам микроэлектроники, обещав в ближайшие пару недель подготовить отчёт о внедрении новых технологий. Уже к вечеру провела беседу с руководством «Менделеевки». Ректор ЕМХТИ, несмотря на проводимую уже подготовку к эвакуации в Коканд, направил ко мне одного из известнейших руководителей лабораторий — профессора Бакаева. Александр Семёнович сначала отнёсся ко мне с недоверием, но потом, узнав, что я официально являюсь изобретателем напалма, сразу отбросил скепсис и уже через несколько минут мы оживлённо беседовали на тему термобарических смесей. Ещё в Академии я из любопытства интересовалась этой технологией.

А чё? Сразу «бум!» и от противника остался один пепел.

Бакаев уловил смысл теории, подкрепленной несколькими основополагающими формулами и методами, и заразился энтузиазмом создать такую смесь в ближайшее время. Я выразила надежду на возможное создание его КБ28 как реактивных миномётных снарядов, так и бомб.

Кстати, это направление в оборонной промышленности было совмещено с модификацией самолёта ТБ-7, чтобы сделать последний сверхвысотным самолётом и способным нести нагрузку в четыре тонны.

Уже наследующий день я встретилась с Андреем Николаевичем Туполевым. Его диалогу со мной мешало недавнее окончание судебного дела над ним. Вроде сняты все обвинения, а тут НКГБ, в лице старшего майора данного наркомата, желает снова его видеть.

— Здравствуйте, Андрей Николаевич, присаживайтесь.

— Здравствуйте, товарищ старший майор. Что со мной снова не так? Я уже ознакомлен с постановлением о прекращении моего дела, с меня сняты все обвинения.

— Не волнуйтесь, товарищ Туполев. Я попросила приехать вас не в рамках вашего дела, а по другому вопросу.

— Чем могу быть полезен?

— Андрей Николаевич! Не могли бы вы продолжить работы над проектом самолёта ТБ-7?

— Дальняя авиация?

— Вы правы. Наркомату обороны нужен самолёт с потолком высоты около двадцати тысяч метров и грузоподъёмностью в четыре тонны.

— Вы хотите быть недосягаемыми для ПВО противника?

— Совершенно верно, товарищ Туполев.

— Я подыму все архивы разработок и в ближайшее время могу представить отчёт о перспективах создания такого бомбардировщика.

— Наркомату не нужны отчёты, а стране требуется самолёт.

— Хорошо. Какие сроки вы ставите мне?

— Самолёт нужен был ещё вчера. Такая вот обстановка на сегодняшний день. Понимаю, что сложно, трудно, но не вам одному. Могу подсказать, в каком направлении двигать разработку.

— Вы разбираетесь в самолётостроении?

— Это закрытая информация. Советую обратить внимание на изменение фюзеляжа в сторону параболической формы, использование V-образного 12-цилиндрового четырёхтактного двигателя жидкостного охлаждения. Наддув обеспечивается центробежным нагнетателем и двумя турбокомпрессорами. В качестве топлива используется керосин. Цилиндры двигателя имеют большие размеры — диаметр 180 мм, ход поршня 200 мм, и высокую степень сжатия — 18. Сейчас я дополнительно дам вам несколько фотографий. Вот здесь распишитесь в получении документов, имеющих гриф «Совершенно Секретно».

Туполев внимательно просмотрел фотографии и удивлённо воззрился на меня.

— Скажите, откуда это у вас?

— Повторяю ещё раз — это. закрытая. информация.

— Ясно, товарищ Асташёва.

— Прошу держать меня в курсе ваших разработок. Вот вам мой номер телефона, если возникнут трудности или хотите о чём-то меня проинформировать — не стесняйтесь.

Следующий день был целиком и полностью посвящён медицине. Здесь надо отметить неожиданную помощь от Лаврентия Павловича. Именно он смог быстро наладить моё общение со светилами отечественной медицины, причём именно тех, кто ими фактически являлся. Благодаря оперативному вызову из мест эвакуации к субботе, 6 сентября, вся группа профессоров получила перефотографированные материалы по хирургии, эпидемиологии, терапии и неврологии.

В воскресение был выходной, который мы всей семьёй посвятили физической подготовке, импровизированному отдыху в одном из скверов и вечернему чаепитию в семейном кругу.

А дальше… дальше, восьмого сентября, рано утром, меня срочно вызвал Сталин. Когда я добралась до его кабинета, он молча положил передо мной донесение разведки, в котором сообщалось, что под действием неизвестного оружия пала Англия. Вот так, внезапно и неожиданно для всего мира. Сопротивление гитлеровским войскам было местами и неактивным.

— Что можете сказать по этому поводу, товарищ Асташёва? — глаза Верховного Главнокомандующего пристально смотрели на меня.

— Только одно, товарищ Сталин, история пошла по другому пути и у нас уже нет того преимущества, которое было ещё несколько дней назад. Придётся переписывать всю историю заново.

— Вы смогли бы определить, что за оружие было применено в Англии и какие перспективы его использования противником на нашем театре военных действий?

— Такой вариант возможен только при непосредственном контакте с противником или визуальном наблюдении за этим оружием.

И тут в кабинет зашел Поскрёбышев и доложил Сталину, что по условному паролю со мной срочно желает поговорить академик Иоффе. Дело государственной важности и не терпит отлагательств. Сталин разрешил пообщаться прямо отсюда и Абрам Фёдорович озадачил меня полученной информацией.

С его слов выходило, что час назад, в районе Пулково, появился неизвестный объект, от которого исходило голубое свечение и через образовавшееся энергетическое кольцо была выброшена металлическая коробка с запиской о срочном контакте с руководством страны. В записке упоминалась Анастасия Олеговна Рогова. НКГБ оцепило место Портала, но немцы рвутся туда всеми силами и промедление грозит захватом феномена противником.

— Товарищ Сталин! Я прошу вашего разрешения на вылет в Ленинград. Из наших учёных мало кто знает, как вести себя с этим феноменом. Возможно, из моего времени снова открыт Портал.

— Товарищ Асташёва! По данным разведки, вокруг Ленинграда сжимается кольцо окружения. Вы представляете, что будет, если вас захватят немцы?

— Риск, конечно, есть, но если это то, о чём я думаю, то мы найдём способ переломить соотношение сил на фронтах в нашу пользу. А живой в руки немцев я не дамся. Даю слово!

Повисла гнетущая тишина. Пару минут Сталин смотрел на меня немигающим взглядом.

— Хорошо, товарищ Асташёва, вы полетите в Ленинград. Кого возьмёте в охрану?

— Осназ Колыванова. Человек пять-семь, не больше. Ну и, естественно, личного телохранителя.

— Через полчаса вас будут ждать на аэродроме. Можете идти.

На борту Пе-2, в сопровождении двух Як-1, я вылетела в направлении Ленинграда. Пока продолжался полёт, мы отработали слаженность действий, насколько это было возможно, определились с местом десанта. Чтобы добраться как можно быстрее до предполагаемого Портала, было решено десантироваться возле него. Рискованно, конечно, но время не терпит.

Уже около 14–45 мы с трудом, но прорвались к Ленинграду и прыгнули с парашютами прямо в черте города. О нас был предупреждён ленинградский отдел НКВД, поэтому проблем с сотрудниками, входившими в оцепление, не было.

Рядом с одним из зданий, расположенном неподалёку от аэропорта, почти у самой земли, слабо светилось небольшое голубоватое окно. Оно напоминало морскую гладь, с небольшой рябью на поверхности.

Осназ полностью взял под контроль периметр Портала.

— Настя! Я тебя одну не отпущу. Может там кто-то организовал засаду, может тяжести придётся тащить, — Фёдор беспокойно оглядывал переливающееся силовое поле.

Не, как мне с мужем-то повезло! На ходу мои мысли читает.

— Федя, я как раз хотела попросить тебя об этом, — улыбаюсь я ему и мы с супругом решительно входим в Портал.

Ощущения, я вам скажу, ещё те. Сначала повеяло холодом, потом перед глазами возник бездонный космос и увлекаемые неведомой силой мы попадаем сначала в такой же шлюз на другом конце перехода, а потом в небольшое помещение.

Внутри него царил хаос. Везде валялись ящики и множество листов белой бумаги, а около стены стоял массивный контейнер. Внезапно дверь в комнату открылась, и я увидела… Борю Ускова, программиста нашего 13-го отдела ГРУ.

— Анастасия Олеговна, какая удача, что пришли именно вы! Я смотрю форма на вас энкагэбэшная, значит и там добились некоего статуса! — он с удивлением оглядел меня и моего мужа. — Пойдёмте! Время не терпит!

Борис проводил нас в соседнюю комнату. Внутри неё находилась импровизированная кровать из нескольких сдвинутых ящиков и матрасом сверху, на которой лежал генерал Липатов. Судя по окровавленным бинтам на его теле, с ним недавно произошло что-то очень серьёзное.

— Товарищ генерал, — Боря тихо позвал Липатова — Рогова прибыла, контакт осуществлён.

Генерал с трудом разнял веки и повернул голову в мою сторону.

— Здравствуй, Настя… — его голос я не узнала, он стал хриплым, с каким-то надломом — … времени мало, поэтому сразу к делу. Произошла гигантская по своим масштабам катастрофа. Все подробности ты узнаешь из материалов, которые для тебя приготовлены. Скажу только самое главное — наш мир уже не будет прежним, каким ты его знала до твоего перехода. России тоже больше нет, как и наших с тобой семей.

Что-о-о?! Как же так? Моих родных уже нет?! Ни мамы, ни папы, ни бабушки? Да что же это такое?!

— Я не сомневаюсь, что для тебя это сильный удар, но эмоции сейчас только во вред. Смотрю, ты достигла кое-чего в том мире, это замечательно. Борис объяснит тебе всё. Иди и помни, что кроме как на тебя нам больше не на кого надеяться. Мы удерживаем этот плацдарм только ради Портала. Скоро защитников не останется и придётся самоликвидироваться. Ступай, время не терпит, — он отвернулся, дав понять, что разговор закончен.

Борис вывел нас в другой кабинет. Где-то за стенами грохотали выстрелы стрелкового и очереди крупнокалиберного оружия.

— Анастасия Олеговна, у нас очень мало времени. Вот здесь, — он указал на массивный ящик около двух метров на пять и снабжённого небольшими колёсами — собраны все наработки промышленности, медицины и сельского хозяйства за последние шестьдесят лет. Там находятся четыре ноутбука, внешние трёхтерабайтные накопители, флэшки, образцы некоторых материалов. Это всё для вас.

— Портал намного меньше этого ящика. Когда мы входили в него, пришлось чуть пригибаться. Как мы будем переправлять его на ту сторону?

— При последнем переходе я увеличу его радиус. Поэтому я ещё здесь, а не в рядах обороняющихся. Вкратце скажу информацию о том, как наш мир дошёл до такого печального финала.

Проект «Маятник» был заморожен американцами, но Бильдерберский клуб29

Из оружия представлены «Апокалиптик-4» — автоматическая многофункциональная винтовка, стреляющая малыми термобарическими патронами, либо обычными калибра 9 мм. Запасы имеются в вашем ящике и главном контейнере. Вместо подствольника установлена малая электроимпульсная пушка, основанная на эффекте Теслы. Её разряд смертелен на расстояние до десяти метров, дальше только эффект шокера. И, наконец, силовой клинок… — он взял его из ящика и включил. Из небольшого цилиндра вышло красноватое энергетическое поле около метра в длину и пару сантиметров в диаметре.

— Типа меча джедая?

— Он самый, Анастасия Олеговна. Вот, в принципе и всё, чем мы можем вам помочь. Да! Чуть не забыл. Костюм, точнее его батареи, сейчас заряжены до полного уровня, но необходимо его подзаряжать каждый месяц. После боя — 12 часов зарядки. Само зарядное устройство находится внутри комплекта, — он посмотрел на часы. — Время работы Портала истекает! Торопитесь! Скоро нам нечем и некем будет его защищать!

— Давайте, мужики, двигаем всё это хозяйство в ту комнату.

Эх, тяжела работа грузчика. За всеми перипетиями следования к Порталу я совершенно забыла, что осталась одна в этом мире, что моя семья и друзья погибли и я теперь главная надежда потомков. Слишком пафосно? Не думаю. Ко мне пришло осознание того, что я не просто так оказалась в том времени, что пока я единственный человек, способный добиться прогресса в стране и попытаться не дать совершать те ошибки, которые пагубно сказались на развитии Советского Союза.

А пока будем воевать! Не на жизнь, а насмерть! Ну, твари! Устрою я вам «Варфоломеевскую ночь»! За свою семью, за всех, кто сложил головы ради будущего, за свою страну! И не будет вам пощады! Русские никогда не сдаются! Так было и так будет в веках. Мы всегда стояли насмерть, когда фронт трещал по швам! Запомните, сволочи фашиствующие! Мы преданы своей Родине и памяти предков! Вы будете разбиты, победа будет за нами!

Пока подтягивали контейнер к Порталу, в голове молоточком ухала одна мысль: «Надень костюм, Настя! Надень, иначе смерть!»

Что это? Предчувствие или эмоции? Говорят, что интуиция не обманывает. А! Будь, что будет — надену!

Уже стоя у Портала, я попросила Бориса отвернуться и быстро переоделась в боевой костюм. Он встретил меня ладно облегающим мою фигуру покроем. На стоячем воротнике я заметила красные звёздочки с золотой ветвью. На рукаве виднелись два угольника (зачем этот пафос? Не знаю…), ремень был инкрустирован объёмной пятиконечной красной звездой. Оружие я перекинула за спину и приготовилась «маслать» ящик. К чести Фёдора, он ни произнёс не единого слова, хотя по взгляду можно было догадаться, что творится у него в душе.

— Боря, мы готовы!

— Успеха вам, Анастасия Олеговна! Задайте им там жару! Через тридцать секунд Портал раскроется на всю, и можно будет двигаться! — и мы двинулись. Как оказалось позднее — прибыли в самый разгар боя.

Над Пулково повисло тело ангелоподобной дамы, невесть откуда взявшееся, но атаковавшее всех собравшихся сотрудников НКВД и осназа. Когда мы уже стояли по эту сторону перехода и пытались отодвинуть контейнер ближе к «полуторке», уже подогнанной к Порталу, это тело ударило по нам электрическими зарядом. Федя упал как подкошенный, я прильнула к его груди и убедилась, что он только в шоке. И тут меня обуяла такая злость! Такая! До сих пор вспоминаю этот момент со всем женским злорадством.

Я быстро перекинула оружие к животу и активировав летательный механизм и защиту, скоро очутилась рядом со своей визави.

— Не ждала меня здесь увидеть? — английская речь знакомым голосом заставила внимательнее вглядеться в лицо гостьи.

— Опа! Джессика Лэнс, собственной персоной! Правая рука Джойлин Макдауэл решила продолжить дело своего патрона?

— Как видишь!

— Ваш «Маятник» закрыли, но нашлись новые хозяева? Решила стать шлюхой у бесноватого фюрера? Или сразу у всего Бильдербеского клуба?

— К чему так грубо? И тебе будет, чем заняться! Переходи на нашу сторону и будем вместе творить мировой порядок! За нами будущее! Кстати! Что это за костюм? Я никогда не видела ничего подобного. Мой тоже хорош — «Ева» может сдержать даже выстрелы автоматического оружия, а у тебя?

— Если твой называется «Ева», то мир окончательно сошёл с ума! Бог на стороне захватчиков? Или это новый крестовый поход?

— Совершенно верно, Рогова!

— Ну, тогда дьявол будет на нашей стороне! Лилит вызывает Еву на бой до смерти!

— Решила поиграть в пафос, русская? За нами вся Европа, скоро Штаты будут у наших ног! Мы завоюем весь мир!

— А хрен вам по всей морде не хочешь? Без России Европа — жалкий отросток, аппендикс, причём воспалённый и сейчас я его отрежу!

Импульс из подствольника чуть задел оружие моей визави. Она отскочила в сторону и попыталась задействовать свою автоматическую винтовку, но поняв тщётность попыток активации своего «машин-гана»,30 выхватила энергетический меч.

Зелёненький! Ы-ы-ы! А у меня красненький! Значит, ситхи против джедаев? Ню-ню! А «месть ситхов» за своих близких будет ужасна!31 американского сериала «Звёздные войны».

Мой резкий выпад застал Джессику врасплох. Я быстрее освоилась с этим оружием, да и громоздкие крылья за спиной америкашки, эта пафосная религиозная бутафория, сковывали её движения.

Думаю, что Англия пала не без помощи Джессики. Слишком быстро всё как-то произошло. Англичане набожны, поэтому вид ангела, парящего в небе, дал немцам большую фору. Ну, ничего, СССР — это тебе не Великобритания, здесь такие методы не катят. Сейчас мы ей крылышки-то подрежем!

Удар, ещё удар, резкий уход влево и я вишу около неё спиной вполоборота. А теперь выпад мечом назад, под рукой и… йе-э-эс! Лучевое лезвие мягко вошло в тело и показалось с противоположной стороны, практически не встречая сопротивления костюма. За счёт работы движительной установки она ещё висит в воздухе, но уже мёртвая. Предсмертный взгляд Джессики показывает смесь боли и удивления. Театрально ору демоническим голосом во всю глотку и эффектно срубаю её «крылышки», а затем отсекаю ей голову и нажимаю на её костюме жёлтую кнопку.

Всё! Финита ля комедия!32 Тело упало на землю, словно мешок с дерьмом.

А теперь преподадим прорвавшемуся противнику маленький психологический урок.

Спускаюсь на высоту нескольких метров перед небольшим авангардом фрицев.

— Я — Лилит, перворождённый демон и супруга дьявола! — ору я им на немецком с дьявольской интонацией в голосе. — Ваш фюрер сошёл с ума и предал того, кому он столько времени поклонялся! Теперь Гитлер должен заплатить за это кровью! Кровью сотен тысяч невинных немцев или прийти на алтарь дьявола сам! У вас остался лишь один выход — принести мне голову Адольфа, либо сгореть в пламени Ада! Бойтесь меня — Лилит, ибо я теперь на стороне русских!

Как ни странно, но стрелять даже не понадобилось. Характерное красноватое свечение меча, такого же цвета энергетической защиты — всё это совершенно неожиданно подействовало на охваченных ужасом немецких солдат и офицера. Мало того, что непобедимая в их глазах представительница божественной элиты была буквально расчленена, так ещё её убийца оказалась из семьи дьявола.

В общем, они в рассыпную рванули без оглядки, в сторону своих позиций. Да так бежали, что часть из них с воплями бросала на бегу оружие и хваталась за головы, крича «Демон! Она — демо-о-н!»

Правильно говорил дедушка Ленин: «религия — опиум для народа». Сначала пала набожная Англия, а потом и Германия пожнёт плоды своего религиозного обмана.

Я опустилась на землю и перевела дух. Фёдор уже очнулся и пытался наладить взаимодействие энкавэдэшников и нашего осназа. Увидев меня, он осторожно начал сокращать дистанцию между нами.

— Феденька! Не бойся меня, я своих не трогаю, а тебя вообще люблю и обожаю.

— Да, Федя, жена у тебя прямо богиня какая-то… — оторопело заметил Колыванов — или демон…

— Демон я, Стёпа, демон, но только для всех врагов земли русской.

— А вы кто вообще такая? — откуда-то сбоку осторожно подходит майор в форме НКВД.

Федя быстро достаёт чемодан, куда сложили мою форму. Щёлкаю застёжками и достаю из нагрудного кармана своё удостоверение.

— Старший оперуполномоченный НКВД по Ленинградскому Управлению, майор Алтухов — козырнув, представляется он. — Ну вы, товарищ старший майор, и дали им прикурить! В капусту ту религиозную гражданку порубали! Это ж какой политический резонанс для всех верующих фанатиков!

— Танки! Танки слева обходят! — кто-то орёт с позиций обороняющихся бойцов НКВД.

— Занять круговую оборону вокруг этого ящика! — рявкнула я, указывая на контейнер. — Головой мне отвечаете за него! Майор! Срочно вон на ту батарею пэвэошников! Перевести орудия на прямую наводку по танкам! Роте бойцов НКВД приказываю отсечь пехоту!

Добираюсь до трупа своей визави и отстёгиваю её многофункциональное оружие. Проверяю. Сбой общего управления. Вытаскиваю батарею из приклада, как показывал Боря, и через минуту снова вставляю её. Ура, заработало! Навешиваю на каждое плечо, крест-накрест по «Апокалиптику». Тяжеловато получается, но выхода нет.

Давай, Настя, сейчас никто кроме тебя не сможет ликвидировать наступление. Наверняка тот пехотный взвод немцев уже добрался до своих и рассказал о демонессе. Нужно закрепить этот слух!

Активирую движительную систему и лечу вперёд. Вижу первый лёгкий танк, прорвавшийся далеко внутрь наших оборонительных позиций. Выстрел термобарическим патроном. Ба-бах! Бу-умс! Не хило там рванул боекомплект! Разворачиваюсь в сторону трёх скучковавшихся танков. Очередь в их сторону. Несколько «Бах!» и в ответ — «Бу-бух!» Вот это долбануло, так долбануло! Аж уши заложило! Боковым зрением вижу приближающуюся пару «мессеров» О, как! Решили, значит, меня истребителями ликвидировать?

Один из самолётов решил задеть меня крылом.

Что ж, посмотрим, как ты выдержишь энергетический меч.

Выхватываю и активирую его. При подлёте самолёта, почти у самого крыла, опускаюсь чуть ниже. Вскидываю руку с мечом и вжж-жи-ик! Словно раскалённый нож в масло, меч срезает часть правого для лётчика крыла. Ага, гад, завертелся кубарем! Второй отворачивает, но с левого ствола достаю его выстрелом навскид. Что и говорить — повезло мне! Вспышка и от «мессера» остались «пух и перья». Перевожу взгляд на поле битвы: горят ещё шесть танков, кроме моих. Пехота противника пятится назад. Один из автоматчиков попытался меня ликвидировать, но защита костюма сработала. Немец стоит в ступоре, не веря, что пули из его автомата отлетают от меня как заговорённые. Быстро долетаю до него вплотную и отвечаю ему электроимпульсом. Тело в конвульсиях бьётся уже на земле, ору во всю глотку «Забираю твою душу навеки веков!» Этот трюк срабатывает, и немцы с паническим ужасом отступают, бросая оружие. С кличем «Добро пожаловать в Ад!» бью парой термобарических патронов в сторону отступающих и уже с большинства позиций, видя, как огненные облачка сжигают тела товарищей, немчура начинает массово валить к себе в тыл.

Наши, воспользовавшись моментом, успешно контратакуют. Помогаю им, продолжая периодически постреливая электроимпульсами, реже термобарами. Полнейшая паника в стане неприятеля. Мы углубились километров на десять, а немцы практически не останавливаются. Такое впечатление, что у них существует видеотрансляция и весь бой они видели в реальном времени. На уровне двадцать восьмого километра на помощь нам, с той стороны разрезанного немцами фронта, ударила наша артиллерия. Фрицев рубят в капусту, мелко шинкуя и поливая огненной подливкой из реактивных миномётов. Фронты, ранее разрубленные немецким наступлением, вновь воссоединились. Победа! Теперь сами управятся.

Уставшая возвращаюсь назад, пролетая над позициями уже освобожденными от фрицев. Мне машут руками, кидают вверх головные уборы. Насколько могу, отвечаю, махая рукой. Наконец, Пулково. Вот и наша машина. Майор Алтухов, бледный и потный, с опаской смотрит, как я приземляюсь.

— Товарищ старший майор, вы… вы… — он прерывается.

— Вам плохо, майор?

— Никак нет, просто… я такого ещё в своей жизни не видал!

— Ещё и не то теперь увидите!

— А как вы «мессеров» — то!

— Сама себе удивляюсь… вот что бывает, когда женщина в гневе!

И тут окружающие меня люди осознают эту шутку, и начинается отходняк. Дико хохочут все, невзирая на звания и должности. И я вместе с ними. Бедный мой муж! Сначала переживания куда я улетела, потом с трудом от усталости приземлилась, затем ещё эта фраза.

Фёдя! На тебе лица нет! Дай-ка, дорогой, я тебя, назло всем, поцелую!

Подхожу вплотную к нему, аккуратно опускаю оба «Апокалиптика» и на глазах у всех впиваюсь в его теплые и податливые губы. Толпа сначала застывает, а потом начинает свистеть и хохотать.

— Чего ржёте? Это мой муж. Человек переживал за жену, должна же я его успокоить!

Надо видеть морды остальных и счастливое лицо Фёдора. Сразу ушло куда-то недоверие, в глазах гордость появилась. Как же мало мужику нужно, а, девоньки! Вот подойти к нему и просто так поцеловать супруга. Всё! Лепи потом из него, что хочешь.