Оля была смертельно ранена… Андрей отговаривал ее идти на выстрелы, но она пошла…
Это случилось в каком-то переулке, в который они забрели. Увидев стонущего человека, как раз перед парком, она хотела броситься к нему, но откуда-то со стороны Белого дома ударила автоматная очередь.
— Сумасшедшая! Идиотка! Тебе жить надоело? — закричал на нее Андрей, оттянув обратно за спасательную стену. — Тут стреляют, дура! Пошли отсюда. Пусть они хоть руками друг друга передавят, нам то что? Я прошу тебя!
— Что же с тобой случилось, Андрей? — вдруг произнесла она с сожалением. — Я так зачитывалась твоими письмами! Ты куда-то шел, что-то делал! А сейчас? Куда ты идешь сейчас? И куда зовешь меня вместе с собой? Целый вечер ты говоришь только о себе! Посмотри на себя! — Оля яростно толкнула его в грудь. — Посмотри! Осторожный, самодовольный, серенький бюргер и сын бюргеров! Оставь, Андрей! Оставь!
Она вырвалась из его рук и скрылась в темноте, что-то ища. Андрей увидел ее уже с какой-то палкой, к которой она привязала свой белый шарф.
Не обращая внимания на Андрея, она устремилась к раненому, махая своим импровизированным флагом.
А Андрей стоял, не смея ее удерживать. И тут… Пуля пробила ей грудь. С фонтанчиком крови и кусочками плаща она прошла навылет. Он видел это… Как в замедленной съемке… Мерзкий шлепок — и Олю буквально опрокинуло на асфальт.
«Как? Почему? За что?» — пронеслось у него в голове.
Андрей стоял у стены, укрытый в переулке, а она лежала на мостовой, как сломанная кукла.
— За что?
Он медленно опустился на колени и пополз к ней. Ощупал.
Ему трудно было дышать, словно пуля попала и в него. Глаза заливали слезы отчаяния.
…Воздух свистел где-то под блузкой. У сердца…
Он вспомнил, что нужно закрыть чем-то… входное и выходное отверстия от ранения…
Андрей плакал, лихорадочно отрывая плотные листки из блокнота, и все повторяя:
— Что вы делаете, люди? За что, люди? За что?
Оля умерла через несколько минут так и не приходя в сознание.
А Андрей плакал, прижимая к себе неподвижное тело…
В темных окнах громадной коробки мелькали равнодушные призраки.