Яркое теплое солнце. Не жаркое, а именно теплое, ласкающее лучами изумрудную зелень под ногами. Насколько хватает глаз — простор. Вдалеке темной грядой поднимается плотный лес. А в другой стороне, соперничая с зеленью травы и голубизной неба, плывя в легкой серой дымке, проявляются очертания гор, с непременной белой шапкой снега на макушке, сошедшие словно с картинки, манящие далью и высотой.

Радость зарождается где-то внутри, словно ты вернулась в далекие воспоминания детства, где все так и осталось милым и чудесным. И близким сердцу.

Я, улыбаясь внутреннему состоянию, пристально вглядываюсь в чистоту неба, в маленькую темную точку, что стремительно увеличивается на глазах, приближается все быстрее и быстрее. Вскоре можно уже различить сияние солнца в перьях спускающегося сверху грифона.

Счастье.

* * *

Я проснулась от того, что над ухом раздавался громкий храп. Шевельнула рукой — рядом лежало тело. Я скорчила мину. Тихо, чтобы его не разбудить, я поставила одну ногу на пол. Это было зря. Я попала ногой по бутылке, и она упала, предательски зазвенев. Тело шевельнулось.

— Доброе утро, Солнышко. — послышался заспанный голос.

— Доброе, — пробурчала я.

— Ты куда? — Андрей полез целоваться.

— Мне нужно в туалет, срочно. Дело не терпит отлагательств.

Вырвав руку и протиснувшись мимо лежащих полуодетых на полу, я вышла из комнаты. В гостиной кто-то еще умудрялся до сих пор смотреть телевизор.

Открыв дверь в ванную, тут же отпрянула — там напряженно качались еще два тела. Интересно, если я загляну минут через десять, они уже закончат? Судя по тактовой частоте движений — должны.

Долго сидела в туалете, массируя виски. Голова требовала еще спать.

Выйдя из уборной, снова остановилась перед дверью ванной — вроде тишина. Даже если они там закончили, может не стоит туда заходить? Я мысленно поблагодарила за то, что собирались все не у меня дома. Впрочем, эта куча туда бы просто не влезла.

Прошла в прихожую. Под грудой одежды откопала свою сумку и мобильник. Табло радостно высветило:

01 января

09.38

Четыре пропущенных звонка.

Ну конечно, два часа назад только спать все улеглись. Нажала перезвонить.

Радостный голос Вадима ворвался в ухо.

— С новым годом! Я тебе всю ночь пытался дозвониться. Как там у вас? Хорошо отметила?

— Отлично! И тебя с новым годом. Желаю… Сам себе нажелай чего-нибудь.

— Яхту тебе, Вадимка, много денег, виллу на островах и жену-красавицу! Спасибо, Лика, хорошее пожелание!

— Молодец, пожалуйста! А ты чего так рано на ногах?

— Не на ногах, а на машине. И это тебя надо спросить, что ты не спишь, раз так хорошо погудела.

— Я проснулась. Домой собираюсь.

— Тебя забрать?

— Ты просто чудо! Забирай.

— Я ведь не просто так, я к тебе в гости напрошусь. Куда заехать?

— Напрашивайся. Там как раз посуда не мыта и грязь как в свинарнике.

— А у тебя по другому бывает?

Я продиктовала адрес. Минут двадцать у меня есть. Надо хотя бы помочь убрать.

Празднование Нового года в частном доме в компании двадцати с лишним человек превратило этот дом в форменный бедлам.

Рядом нарисовался Андрей. Он некоторое время смотрел, как я в бешеном темпе сгребаю тарелки со стола.

— Ты куда-то спешишь?

— Домой хочу.

— Я думал, мы тут еще останемся, — он потащил меня на диван. — Может, все-таки выпьешь чего-нибудь?

— Я же сказала, что не пью.

— В честь наступившего Нового Года!

— Я не пью. — отрезала я.

— Вообще не пьешь?

— Теперь вообще.

— Кошмарная девушка!

— Андрюш, я когда невыспавшаяся — злая до жути, и устала я уже от веселья. Домой поеду.

На самом деле, я очень хотела домой. Мне надоел этот чужой коттедж, в котором я ни разу не была, эти пьяные лица, матерящиеся и лапающие своих подружек, надоел Андрей, с которым Новый год столкнул меня на целых пятнадцать часов вместе. Я просто хотела расслабиться в своей старой ванне и уснуть.

— А может, все-таки…

— Знаешь, в кого превращаются невесты после свадьбы? — Прервала я его. — Так вот со мной это случается гораздо раньше. В нашем с тобой случае — сегодня. — По-честному, меня мучила совесть. Но каждый раз объяснять, что к чему, я уже устала.

— Я такси сейчас вызову. — Он полез искать телефон в недрах брюк.

— Не надо, за мной знакомый заедет.

— Знакомый?

— Да, он тут рядом где-то, отвезет домой.

— Я с тобой поеду.

— Не надо, — я продолжала носиться с тарелками. — Я домой, мыться и спать.

— Надеюсь, не с ним?

— Не с ним.

— Может, и меня подкинет твой знакомый заодно? Мне тут точно делать теперь нечего. — Голос его выражал недовольство. Андрей делал ставку на этот праздник. Даже те, кто встретился в этом доме первый раз, разбрелись по парам. Сексом пахло не только в ванной.

— Подкинет, — я не обратила внимание на его интонацию. Продолжая быструю уборку, мельком поглядывала на него.

Не повезло ему со мной. Впрочем, мог бы и помочь.

Накидывая на ходу дубленку, я уже знала, это последняя наша с ним встреча. Небрежно бросила.

— Если едешь, пошли.

Мы вышли во двор, где у запертых ворот Андрей попытался прижать меня, дыхнув перегаром. Легко освободившись, я открыла дверь. И нырнула в недра недавно купленного кроссовера. Дела у Вадима шли все лучше. И купленная в кредит новая машина была тому явным подтверждением.

Водитель сверкнул толстой оправой и звонко чмокнул меня в щеку.

— Поздравляю с Новогодием! — Может дела у него и шли в гору, но внешне это сказывалось печально: вечные синяки под красными глазами и худое вытянутое лицо.

— Спасибо, подвезешь нас обоих?

— Куда именно? Это Антон? Рад знакомству, — Вадим протянул руку плюхнувшемуся на заднее сидение кавалеру.

— Андрей, — выдавил тот сквозь зубы.

— Вадим. Так куда едем?

Андрей назвал адрес и набычился.

— Ты ее парень, что ли?

— Нет, — Вадим объехал сугроб, — она — мой хомячок.

Всю дорогу мы проехали молча. Я почти спала в тепле машины, а сзади доносилось только обиженное сопение.

Уже вылезая из машины, Андрей зло бросил:

— Твой хомячок и тебе потрахаться не дает? — и со всей силы саданул дверью.

Пора бы мне уже привыкнуть к таким реакциям. Но слова остаточным явлением резали слух.

— Ну и знакомых ты себе выбираешь, — Вадим мягко тронул вперед, не обращая внимания на выходку. — А где же Антон?

— Его нет давно уже.

— Я не поспеваю за событиями. Зачем ты с ним отмечала, если опять не то?

— Одна не хотела оставаться. И еще вчера вечером он мне нравился.

— Если бы ты с ними со всеми спала, я мог бы называть тебя падшей женщиной. И машина целее была бы.

— Я лучше подожду того, с кем захотелось бы потом это повторить.

— А такие есть?

— Должны где-то быть. — я поджала под себя ноги, наслаждаясь теплом, уютом, и возможностью не ходить на работу еще два дня.

— Явно не в этом мире.

Я посмотрела на худой профиль Вадима. Иногда он попадает прямо в точку.

— Поколение тут отвратительное, что девушку хорошую, что парня порядочного найти тяжело.

Мой водитель засмеялся.

— А ты как встретил Новый год?

— Очень даже неплохо.

— Семейный круг с ее родителями?

— Ага, — он кивнул, глядя на дорогу, — все как полагается — селедка под шубой, оливье, подарки под елкой. Мама, папа, бабушки и дедушки. Разошлись в пол-второго ночи. Так что можно сказать, что я выспался.

— Она все еще на высоте?

— Вполне. Может, я вас познакомлю…

— Не надо. Ревновать будет. Лучше про меня вообще не рассказывай.

— Не поймет?

— Я бы не поняла и ревновала. И вообще, когда поймешь, что она твое — прекращай ко мне вваливаться в любое время суток. Узнает — ничего хорошего не будет. Я же чудо как хороша!

— Заметано, брошу тебя на съедение обыденности.

Мы подъехали к моей старой хрущевке. Двор спал, присыпанный чистым снегом. На свою теперешнюю зарплату я вполне могла позволить себе что-то получше, но уйти из этой квартиры, было выше моих сил. Бабка, сдававшая мне ее, вообще предложила выкупить эту рухлядь за баснословные деньги. Впрочем, если бы они у меня были, я бы даже не раздумывала.

Я вылезла из теплой машины и побежала к подъезду. Вадим достал из багажника два огромных пакета, и последовал за мной.

— Пра-ально, меня надо корми-ить, — мурлыкала я себе под нос, поворачивая ключи. Влетела в прихожую и радостно плюхнула шапку на тумбочку.

— Наконец-то я дома.

— Как можно это гадюшник домом называть?

— Нет, лучше жить с папой и мамой и отчитываться им, где ты задержалась до одиннадцати вечера.

— Меня же никто не контролирует… Я никому не отчитываюсь… Что за нестандартное решение с головой, — Вадим с интересом разглядывал мою прическу. — Вернулось время фриков?

— Хочешь сказать, что плохо? — я глянула в зеркало, на свою праздничную прическу, частично развалившуюся под гнетом сна на чужой постели. Новый год — карнавал! По крайней мере, мне так хотелось. Красные волосы с ярко зелеными прядями, специально для этого заранее обесцвеченными, были уложены в сумбур на голове.

— Не скажу, что плохо. Но, надеюсь, это смоется? Если ты на работу так заявишься…

— Смоется. Я вновь буду своего цвета с белыми прядями. А может, и их закрашу. Признай, что я великолепна! — Я сняла дубленку и покрутилась перед ним в коротком красном платье, купленном специально под Новый год с приляпанной зеленой лентой под грудью.

— Ты режешь глаза. Но ты великолепна! Непонятно только, для кого все это, если ты к себе ближе сорока сантиметров не подпускаешь.

— Я все еще в поиске.

— Мне кажется, у тебя он никогда не закончится, — он прошел на кухню, раскладывать пакеты. И тут же вернулся с небольшой коробкой в руках. — Лика, у тебя даже елки нету. — Вадим разочарованно уставился на мой бардак. — И что тут произошло? — он сгреб в охапку кучу моих трусов и лифчиков, разложенных на диване.

— Я тебя предупреждала. Я выбирала, что одеть. И куда мне, по-твоему, здесь елку втиснуть? И так места нет.

— Понятно. Вот твой подарок. — он протянул мне яркую коробку.

— Спасибо, — я полезла в недра шкафа и извлекла на свет божий небольшой сверток, который даже не успела запаковать. — Это твой! Разверни лучше дома. Все равно ничего полезного там нет.

— Как скажешь, — он закинул ногу на ногу в ожидании.

Я раскрыла яркую обертку. Сверху лежало кружевное белье, рассчитанное на дикое соблазнение.

— Мерять не надо? — я с иронией уставилась на него.

— Если начнешь меня возбуждать, я тебе сразу кольцо подарю обручальное. — Он смотрел как я мотаю подарок перед собой. — Надеюсь, ты найдешь все-таки ему применение, — он хихикнул. — А эта штука тебя вроде заинтересовала тогда в магазине. — он смотрел, как я осторожно вынимаю то, что занимало основное место в коробке под бельем.

Я с шумом выдохнула. Тогда, в магазине, я простояла как вкопанная перед ней минут двадцать, не в силах оторваться и уйти. Сувенирный отдел, второй этаж, в дальнем закутке. Небольшой стеклянный шар на подставке, наполненный разноцветным, мелким как мука песком. И длинный провод с вилкой на конце. Продавщица включила его, и я, чуть не плача, наблюдала как тихонько, нагреваясь от цветной лампы внизу, ползут песчинки туда-сюда, перемешиваясь и скользя одна по другой.

— Спасибо, — голос у меня стал неожиданно сиплым. — Это хороший подарок. Правда хороший.

— Чем она так тебе понравилась?

— Ассоциации… — я вернулась в реальность к худощавому парню в очках с толстой серьезной оправой, рядом со мной на диване. — Хочешь есть? Или чай? У меня есть фильм какой-то новый.

— Нет, Лик, я на работу, документы забрать надо. А потом Наташе на елку обещал сходить на площади.

Я вздохнула. Я тоже хотела на елку. Чтобы за мной заехал любимый человек и мы вместе, перекидываясь снежками, смеясь, бродили по заснеженному городу. Сидели вместе с Вадимом и его Наташей в кафешках… Тогда можно будет, не опасаясь ревности его девушки, сказать, что мы давно знаем друг друга, учились вместе, а теперь стали неплохими друзьями. Скорее даже очень близкими друзьями. С Вадимом можно было просто помолчать. Только чтобы осознать это и прийти к такому положению, пришлось смотаться далеко-далеко.

В августе Ленка вышла замуж, а в сентябре Славик сделал Аньке предложение. И в октябре я радостно прыгала на их свадьбе. Теперь и у Вадима я получаюсь третьей лишней…

Я проводила его и смотрела, как он наматывает свой длиннющий коричневый шарф в несколько слоев на худую шею.

— Может, Наташа тебя откормит…

— Она готовит плохо, лучше есть то, что ее мама творит.

— Прям как я…

— Я не сказал: «Не умеет готовить», я сказал про: «плохо готовит».

— Я умею готовить. Кому мне тут изыски делать? Себе самой?

— Могла бы меня побаловать…

— Ты с собой все приносишь.

Вадим повертел в руке мой сверток, с которого уже начала сползать обертка.

— Спасибо за подарок, хотя я и не знаю, что там, — он потряс свертком.

— На здоровье, тебе тоже спасибо.

— Я позвоню. Пока. — И скрылся за дверью.

— Пока. — Я медленно закрыла дверь. Прижалась к ней лбом. Холодный дермантин показался таким приятным. А впереди еще два дня дуракаваляния. И стандартный визит ко всей родне… Кстати…

Сняв трубку телефона, я набрала домашний номер.

— Привет, мам! С Новым годом!

— И тебя тоже! — голос звучал весело и на заднем фоне слышались голоса. Значит, у них гости еще не разошлись. — Как отметила? Познакомилась с кем-нибудь?

Я глубоко вздохнула. Этот вопрос стал обязательным после расставания с Вадимом и каждой моей тусовки, о которой знали родители. Устроить личную жизнь дочери или хотя бы интересоваться о ней — вот основной долг всех предков.

— Да! Там собрались исключительно умные интеллигентные люди, с которыми приятно поговорить. Мы только что закончили обсуждать последние новости. Мам, я пойду, а то самое интересное пропущу. — Я прямо чувствовала ее осуждающий взгляд.

— Давай, давай, не забудь, завтра к тете Зине.

Как можно забыть про тетю Зину? Я повесила трубку. Это ж незабываемое!!!

Я немного постояла перед зеркалом — все-таки хороша! И платье классное! И сама я, несмотря на внутренние противоречия, выглядела как глянцевая картинка. Если бы я работала свободным художником, оставила бы как есть. Красная шевелюра с зелеными змеями тяжелой волной качнула отражению.

Я стянула с себя платье. Вернувшись в комнату, огляделась. С чего начать? По ковру размазан салат, который я готовила в гости и неосторожно вывалила часть, груда посуды, грязный стол. В углу, скосив глаза, стояла оплавленная тыква еще с Хеллоуина. Куча неразобранного белья и колготок.

Не так много уборки. Подождет.

Я разодрала спутанные волосы и с жалостью посмотрела в зеркало. Так интригующе. Даже смывать жалко. Хорошо Ленка постаралась. Да и Новый год, если подумать, у меня тоже удался. Все прошло замечательно! И Андрей неплохой. Неплохой, если подумать. Просто обыкновенный. Нравился же он мне пятнадцать часов подряд… и до этого тоже нравился. А после двухчасового сна, я поняла, что это не мое. И это хорошо. Пойми я все это гораздо позже, было бы хуже. Как с Антоном.

Я поморщилась. Про Антона вовсе не хотелось вспоминать.

Постояв под душем и смыв шампунь, я вновь обратилась к зеркалу и нервно прикусила губу. Обещанная смыться после первого мытья краска, так и осталась на волосах. Я опять залезла под душ и взялась за шампунь. Долго мочалила волосы. Промокнув полотенцем, с надеждой взглянула в зеркало — на меня смотрела красноволосая мегера с синяками под глазами от недосыпа и с зелеными прядями-змеями, прилипшими ко лбу и шее. Жуть!

Бросившись к телефону, я набрала Ленку, судя по голосу все еще досыпающую новогоднюю ночь.

— Привет, Лик, с Новым годом, — ее сонный голос отозвался с другого конца.

— Лена, — прошипела я в трубку, — угадай, какого я сейчас цвета?

— Чего? — соня не понимала.

— Краска с волос не смывается, я уже три раза голову мыла. Вообще не смывается. Как же я на работу выйду? Меня начальник съест!

В трубке молчали.

— Сколько ты раз голову помыла?

— Три.

— И вообще ничего?

— Красная вроде смывается частично, судя по разводам на полотенце, а зеленая намертво. В данный момент я все еще ядовитого темно-красного цвета.

— Ой, — Лена видимо представила мой вид на работе.

— Что мне делать? Когда эта дрянь с меня сойдет? И почему она вообще не смылась с первого раза?

— Может, из-за осветления? На осветленных волосах хорошо закрепилась…

— Я же не вся осветлялась… Лен, что мне делать?

— Успокойся, я пятого на работу выхожу — перекрасим тебя в темный цвет. Походишь черной.

— Пятого? Мне четвертого выйти надо.

— Лик, я сейчас на другом конце города, купи краску, сама покрасься. Все равно потом все смоется.

— Ладно, отдыхай дальше.

Я нажала отбой. Действительно, чего я паникую? Схожу в магазин, куплю краску — стану черной как ведьма. Я зарычала своему отражению. Все же лучше, чем перед женщиной-начальницей появляться в виде беса… Ладно. Два дня у меня есть.

Может, моя голова лучше знала, как именно я хотела выглядеть, вот и не желала расставаться с образом.

Сказав напоследок дьявольскому отражения: «Бу!», я включила телевизор. И под звонкие поздравления всей страны с Новым годом разобрала пакеты со снедью от Вадима. Его забота носила исправный характер. Деньги на продукты я могла вообще не тратить. Временами я даже завидовала Наташе — хорошим мужем будет. Если будет…

Пустила воду в ванной с огромным количеством пены. Сегодня — день воды. Буду киснуть, пока краска не сойдет или кости от мяса отставать не начнут. Не спеша занялась уборкой. К тому времени, как вода набралась, я успела соскрести застывший салат с ковра. Погрузившись в горячую пену, я закрыла глаза, вспоминая вечеринку.

Все было замечательно, пока я не легла спать. Я мельком вспоминала отрывки нашего гудения до полшестого утра. И улыбалась. И мои волосы в сочетании с платьем произвели эффект бомбы, уложив на лопатки весь женский состав компании. Видимо, сон в гостях мне противопоказан. Все, что до этого казалось забавным, начало раздражать. Особенно парень, оказавшийся рядом.

Я вспомнила свой сон — один и тот же, часто повторяющийся, возникающий именно тогда, когда мне требовалась смена обстановки. Или я сама вызывала его тогда, когда чувствовала, что нужен толчок?

В дверной проем ванной я созерцала разгромленную комнату. Не забыть еще цветы полить. Или потом все полить и помыть, а сейчас завалиться спать? Я нырнула с головой в пену, смывая очередную порцию шампуня. Вынырнула, протерла глаза распаренными пальцами. И уставилась на силуэт в моей комнатушке, между креслом и сохнущим пятном на ковре.

— Здравствуй, Лика.

Вода вместе с пеной полилась из ванной от моих испуганных телодвижений. Я сжала себе виски и вновь погрузилась в пену. Сердце бешено застучало. Черт! Я ведь не пила. Я совсем не пью! Семь с лишним месяцев. Открыла глаза.

— Привет… — я изумленно смотрела на дверной проем, в котором, улыбаясь, стоял Шатир.

Повисла тишина. Было так тихо, что я слышала, как лопаются пузырьки пены.

— Я подожду в комнате, — он ушел, прикрыв дверь.

Наверное, минут десять я просто сидела, не в силах осмыслить его появление. Потом медленно поднялась и заметила, что у меня дрожат руки.

Пока я вылезала и закутывалась в халат, в памяти лихорадочно пронеслись все события нашего знакомства. Мозг бунтовал против возрождения того, что я так упорно пыталась забыть на протяжении стольких месяцев. Я медленно вышла из ванной, пытаясь обрести дар речи.

Знающий силу стоял посреди разоренной комнаты. Его наряд и небольшой кинжал в украшенных ножнах нелепо смотрелись рядом с телевизором и компьютером.

Я застыла в проеме.

— У тебя всегда так? — продолжая улыбаться он обвел руками мой бедлам. — В прошлый раз даже почище было.

— Зачем ты здесь? — выдавила я.

Мой голос не звучал ни приветственно, ни радостно. Лицо Шатира стало серьезным.

— Я думал, мы встретимся по-другому.

— По-другому?

— Ты обрадуешься мне…

— Обрадоваться? Тебе что, опять понадобилась моя помощь? У вас что-то произошло, и я могу пролить свет на данный вопрос?

— У тебя странная реакция, — он явно не ожидал от меня такого приема.

— А чего в ней странного? Ты бросил меня! Меня просто кинули наедине с демоном в моем мире. Вы ни разу за все это время не поинтересовались, осталась ли я жива, и что происходит здесь, куда по вашей вине пролез анатрион. Вы получили то, что хотели от меня. На этом все и закончилось. А… Даже не на этом… Еще мне постарались запудрить мозги, что якобы ничего вообще не происходило! Что это мое больное воображение! Скажи мне, кому пришла в голову мысль отправить меня именно в тот день, когда я ушла отсюда к вам и сделать все происшедшее бредом валяющейся без сознания после отравления? Кому? Можешь даже не отвечать. Я кандидатуру знаю!

— Лика, — его голос стал почти умоляющим, — подожди с обвинениями. — Он попытался обнять меня.

Но я резко щелкнула по его вытянутым рукам и отскочила подальше. Шатир грустно прошел мимо меня и сел рядом с горкой моего белья на диван.

Если бы он только знал! Знал, как тяжело жить после того мира. Вспоминать каждый миг, проведенный с ними, не в силах вернуться. Как хочется выть ночами от тоски и одиночества! Отчаянное стремление к заботе Вадима и вечные поиски подобия того, кого встретила там…

— Мы не бросали тебя. Если бы я только мог, я первым пошел бы сюда. Давай поговорим. Не спеши с выводами. Я понимаю, что припозднился. Но я правда не мог раньше. Частично, по твоей вине, между прочим.

— О, так ты меня обвиняешь?

— Ни в коем случае, я пытаюсь тебе объяснить. Может, выслушаешь?

Умом я понимала, что он говорит правду. Я верила Шатиру. Он не из тех, кто прячется от опасности. Но дело было в другом. Во многом другом.

— Ты не понимаешь, я столкнулась здесь с тем существом, которое не должна была никогда встретить в своем мире. Никогда! — сорвалось на крик. — Ничего ты не понимаешь! Но во всем виноват ты!

Конечно, он ничего не понимал и не мог понять. Как тяжело найти себя, найти работу, объяснить обоим родителям, что произошло с дочерью. Точнее, с ее головой. Почему временами она сидит дома и боится выйти на улицу.

Вернуться в эту жизнь с этими же людьми вокруг, но другой внутри и снаружи. Никто не мог понять, откуда во мне эти перемены: я цвела снаружи, хорошела и хорошела, но окружающий мир перестал меня интересовать. Андрей стал очередной черт знает какой попыткой вернуться к человечеству. Родители списывали все это на стресс от потери работы в такое нелегкое нестабильное время. А я, осознавая, что надо жить и выкарабкиваться из всего этого, пыталась привести себя в норму и забыть. Забыть все, что видела, где была и с кем.

Работу я нашла довольно скоро. Знала, что в этом спасение. А без страха выходить на лестничную площадку… Даже с этим я справилась быстро. Я просто твердила себе: «Что еще может тебя напугать после всего?»

Но эта пустота внутри — вот что главное, пожирающее эмоции. От нее сходят с ума, не зная, чем себя занять и наполнить. И пустота меня душила, не давая полноценно жить той жизнью, для которой я родилась именно в своем мире.

— Что все-таки случилось? — Шатир робко дернулся.

— Я встретила тут аналог анатриона для моего мира. Увидела то, что не должна была видеть и знать. Кому рассказать — меня отправят в психушку. Впрочем, уже ничего не важно. Меня ничем не прошибешь. Не должна была, но увидела. Подумаешь! — я уныло скрючилась на краю дивана, подальше от мага.

— А может, должна была? Ты думаешь, что для нас пересечение времен — обыденность? Такого никогда не было. — Он неосознанно теребил в руке мой лифчик.

— Ладно, — я немного остыла, — рассказывай, что случилось. Зачем ты меня в таком состоянии вернул обратно, ты же знал, что анатрион уйдет вместе со мной сюда?

— Дело в том, что это не я тебя вернул. Ты сама каким-то образом вернулась. — Он остановил мой открывшийся было рот. — Я же пытался вернуть тебя еще до нападения, так?

— Пытался…

— Заклинание-то я прочитал. Только сработало оно поздновато и не совсем вовремя. Так что от меня твое возвращение не зависело. Может, магия сферы так повлияла.

Я вспомнила как протестовала против моего возвращения и как желала его, когда мое тело будто плавили. Может быть, может быть…

— Допускаю… но сам-то ты почему не вернулся со мной? Ты меня бросил, истекающую кровью, наедине с демоном! И зачем вы устроили все так, как будто ничего не было? Почему вернулась я в тот день, когда все началось?

— Ты вернулась в тот день? — Шатир удивился совершенно искренне.

— Да. И очутилась в больнице, в которой мне заявили, что я отравилась выпитым вчера. Хотя на самом деле мы с тобой в это время должны были в другой больнице разбираться, что дальше делать. А мне говорят, что я пять дней в реанимации без сознания валялась. Очень удобное совпадение по времени! Приезжаю домой, а тут — ни следов крови, ни следов нашего с тобой пребывания. У меня не стыкуется ничего. Объяснишь?

— Даже не знаю, что тебе сказать, — он честно был потрясен. — Может, Совет поработал? Нас ведь там всех Совет накрыл вместе со сферой. Они-то тебя и проведывали здесь.

— Они проведывали? А ты?

— На меня вето наложили. Не мог я перемещаться.

— И ты, конечно, подчинился? Стал законопослушным?

— Лика, у меня магию всю забрали. Я вообще ничего не мог. Вот, как смог, сразу к тебе пришел.

— Почему раньше не пришел? Почти восемь месяцев прошло… — дыхание перехватило.

— Не мог я, правда не мог. Да и считал, тебе лучше будет, если забудешь все и сразу. И Совет тут правильно сделал.

— Как я могу такое забыть? — голос мой был полон горечи, — Постой… а как Совет умудрился ко мне попасть? Никто же не мог… кроме тебя.

— Я им сам заклинание дал. Из башни. Переживал за тебя. Они устроили как лучше.

— Лучше для них?

Он пожал плечами.

— Выставить меня сумасшедшей! Ну конечно! Только про записку они не могли знать.

— Какую записку?

— От… неважно… — я погрузилась в неприятные воспоминания, — И зачем сейчас тогда пришел? Уж точно не навестить меня. Тебе что-то нужно, да?

— Отдать тебе кое-что, — Шатир достал из-за пазухи какой-то свиток. — Помнишь, в башне на столе два лежало, один для меня был, а второй я прочитать даже не смог, для тебя он. В моем так и написано. Тебе отдать. Мозги-то у меня раньше получше были. Я решил, надо слушаться. Как только сила появилась — сразу сюда.

— Так и сразу?

— Сразу. Я себе прежнему решил доверять. Сказано тебе отдать — лучше отдать.

Он протянул мне свиток. Я лишь мельком пробежала его глазами, весь свиток был исписан мелкими черточками и точками — ничего непонятно. И бросила его подальше на диван.

— Я там ничего не понимаю, — ответила я на вопросительный взгляд.

— Лика, я только его тебе отдать хотел. А потом уйти. Я же понимаю, что у тебя своя тут жизнь. И нельзя вмешиваться. Но… я тебя так рад видеть! И соскучился сильно. — Шатир робко, совсем на него не похоже, смотрел на меня.

И я растаяла. Я долго плакала, обнимая его. Такой близкий мне человек, практически родной. Сама не знаю почему, но он стал для меня столь важен.

— Я тоже скучала, мне так плохо без вас было!

— Не надо, милая, мне уйти будет трудно, — его руки затряслись.

— Но ведь не прямо сейчас?

— Почти… Что у тебя с головой?

— Новый год у меня. Карнавал.

— А-а… — он с интересом меня разглядывал. — Ты изменилась. Не только снаружи.

— Я знаю. Ожидал увидеть прежнюю?

— Ожидал… я вообще боялся, что ты переехала. Столкнулся бы тут с мужиком каким-нибудь и пытался бы объяснить, что пришел с миром.

Я невольно рассмеялась. Потом засуетилась.

— Не знаю, что тебе предложить. Может помыться хочешь? Будешь чай? — вопрос показался дурацким.

— Лучше кофе, — его лицо прояснилось.

— Пойдем, — я отвела его на кухню и выгребла все из холодильника.

Молча, мы сидели и пили кофе. Я смотрела на него, ужасно не вписывающегося в мою кухню. Внутри у меня была такая тоска, хотелось выть. Наконец, я не выдержала.

— Как вы там? Расскажи обо всех.

— Ты уверена, что хочешь знать? Может, не надо напоминаний.

— Ты их и так разжег, появившись снова в моей квартире. Рассказывай. Сколько времени у вас прошло?

— Ну, — Шатир прищурился, — у нас всего месяц. За достойный возврат сферы Совет нас всех наградил. Ты энергию-то всю очистила, через себя пропустила. Так что теперь ее хватит еще лет на триста. Сфера вновь у Совета, на старом месте. Копит силы. Наемники наши, кто уцелел, теперь стали знаменитыми и кучу денег зарабатывают, наверное, за свои услуги. Кирд с ними из Тарвина уезжал. Где сейчас — не знаю. Да мы с ним особенно и не общались. Я все там же, при Совете. Только более значимый, — он приосанился. — Вот, вкратце, и все.

— Все?

— Да, — он хитро улыбнулся, — а про кого ты еще хотела услышать?

— Ты знаешь, не томи.

— Элрон все-таки женится на Лие…

Я застыла от неожиданности.

— Не может быть!

— Может. Мы как раз сидим и отмечаем все их помолвку. Так что, я, собственно, с праздника к тебе. Они тебе привет передают.

Я сидела, молча мешая остывающий кофе.

— Праздник… Здорово там, наверное…

— Да, вот только вспоминали, как ты к ней с синяком на пол-лица явилась. — Он натянуто засмеялся.

— Я сейчас приду, — едва сдерживаясь, я побежала в ванную. Остановить текущие слезы не получалось. Почему мне закрыли этот путь? Почему я должна довольствоваться только воспоминаниями? Почему я не могу увидеть тех, кого хочу?

Вода крупными каплями стекала по мокрому лицу, перемешиваясь с солью слез и шлепками ударяясь о раковину. Я почти что видела перед собой залитую светом залу Лии, кучу гостей, сидящих и полулежащих за столами и улыбающееся светящееся лицо Элрона, повернутое к эльфийке.

— Знаешь, Шатир… — вылетев из ванной, я с испугом уставилась на пустой стул и чашку. — Шатир! — но ответом мне была тишина. Мой маг исчез так же, как и появился.

Долго еще я сидела на кухне и рыдала по своим ушедшим фантазиям. Но сказка вновь вернулась туда, где ей и суждено было быть.

Появление Шатира здорово пошатнуло мои нервы и чувства. На следующий день я свалилась с диковинной болезнью, называемой депрессия. Слабым голосом соврала начальнице про простуду и выпросила себе неделю отпуска, ровно столько я посчитала нужным для себя, чтобы прийти в норму.

Я блуждала по квартире, пугая зеркала красной шевелюрой, так чудесно оттеняющей мои красные глаза, гуляла по заснеженному городу, смотрела телевизор, щелкая по всем каналам сразу.

Жизнь понемногу возвращалась.

Так прошло три дня.

* * *

— С Рождеством! — В девять утра бледное лицо Вадима в моем дверном проеме не очень радовало…

— Ты все еще красно-зеленая? — Он застыл, — Тебя уволили?

— Еще нет. Я в отпуске.

— Сейчас?

— Почему бы и нет? Сейчас в Париже новогодние распродажи.

— Болеешь?

— Угу.

— Лекарства какие-нибудь нужны?

— Да заходи ты уже! — Я втащила его в квартиру. — Зачем пришел в такую рань?

Вадим вытянулся на моем старом диване и с тревогой рассказывал о своей первой ссоре с Наташей. Прямо как на приеме у психолога. Таких эмоций я у него никогда не видела. С удивлением, я слушала его пылкие речи о вредоносности и глупости всех женских особей.

— Ты представляешь, внимания я ей мало уделяю и про три месяца забыл… Кто вообще вам в головы вбил, что месячные надо отмечать? Три месяца встречаемся и каждый месяц надо помнить этот день! А если я с ней больше года буду? Это мне помнить надо шестнадцатый месяц нашего знакомства? Потом первый раз, когда поцеловались, первый раз секс, первый поход в кино, встречу с родителями и праздник каждый день? А времени я ей мало уделяю почему? Вы не знаете, откуда деньги берутся на все те безделушки, которым вы так радуетесь? На что мне ее в ресторан водить, если я работать не буду, у родителей, может, просить? Она в своем институте дурака валяет, и понятия не имеет, что значит договор составить грамотно. Вы вообще о чем-то, кроме внимания к своей персоне, думать можете?

— Вадим, ты определись, либо тебе весь женский пол насолил, либо одна Наташа.

— Да у нее требования сплошные! И еще угрозы какие-то. Ты ко мне приехать не смог, значит я с подругами в клуб пошла.

— Ну и что? Не дома же ей сидеть без тебя.

— А кто запрещает? В клуб — иди на здоровье, только ведь надо подчеркнуть, что мол там парней симпатичных много, у которых времени свободного много. Эти парни на шее у родителей еще сидят!

— Согласна, про парней это она зря, — я еле успевала вставлять веские замечания в монолог Вадима. В принципе, с таким же успехом я могла сидеть молча, ему было достаточно самого себя. Но на Наташу я действительно немного злилась. Каким бы прекрасным человеком она ни была, она обижала моего друга.

— И что мне думать? Что каждый раз она там в клубе с парнями зажигает? Как тогда ей доверять, если сама говорит такое?

— А может, вам вместе пожить? Больше времени будете вместе проводить, у нее больше дел появится. И она всегда будет знать, что ты придешь домой рано или поздно.

— Ее родители контролируют. Говорят, рано еще для совместной жизни.

— Попробуй ей все-таки больше времени тогда уделять, а то ты и так весь синий со своей работой. Смысл в такой работе?

— Смысл в налаживании дел.

— Тогда как знаешь. Имей, что имеешь.

— Мне понимание нужно, — он встал и нервно стал мерить шагами мою маленькую комнату. Пока, наконец, не застыл перед отданным мне свитком, который я повесила на стену. — Это что за фигня?

— Это… — я замялась. Потом сделала голос таинственным, — это древний манускрипт, зашифрованный.

— И что тут зашифровано?

— Не знаю, я по ребусам не специалист. Мне эти точечки с палочками ничего не говорят. Я вообще сначала думала, что это азбука морзе.

— Морзянка с тире идет тогда уж, — Вадим отвлекся наконец от темы войны с Наташей и впулился в свиток. — И что сей двоичный код говорит тебе?

— Двоичный код? Думаешь?

— Ну ты тормоз, Лик. Ты же на информатике отучилась. Попробуй перевести.

— Если двоичный код — я же цифры получу, вроде, — не совсем уверенно сказала я.

— Может, цифры, а может и буквы. Я же не знаю, что тут накорякано.

Он вдруг показался мне героем древних мифов, с легкостью отыскавшим путь из лабиринта без помощи ниток. Все остальное время я ждала, пока Вадим уйдет, уже не обращая внимания на его болтовню и жалобы.

Оставшись наконец одна, я схватила со стены рамку. Может, Вадим прав, Вилиал действительно оставил мне что-то важное? Настолько, что зашифровал его даже от Шатира, вздумай тот это прочесть. Правда, чтобы вспомнить правила перевода, пришлось покопаться в интернете. Но я получила набор цифр, снова ничего мне не говоривших. Неужели опять Вадиму звонить? Он вроде к Наташе поехал мириться.

Я смотрела на листок, исписанный числами. Что это? Широта, долгота? Координаты? Даты? И тут до меня дошло — вряд ли Вилиал стал бы мне слать что-то сложное. Я ведь не верх гениальности. Значит, все должно быть предельно просто. Как от чисел перейти к буквам? 33 буквы алфавита! У каждой свой порядковый номер! Непонятно, зачем Вилиалу такая система защиты? Для Шатира и двоичного кода вполне хватило бы.

Через час я прочитала следующее.

Несправедливо когда нет выбора

Встать в портал

Вернулась оттуда попадешь обратно туда же

Ушли перед тобой попадешь в то же место

Ниже шли сложнопроизносимые слова, больше половины которых я не знала и выговорить их было сложным делом.

Еще какое-то время я провела, просто глядя на буквы. Наверное, в голове были мысли, но сказать о чем я думала, я точно не могла.

Кто бы ни подкидывал мне сейчас эту возможность, есть ли у меня на самом деле выбор? Мог ли знать Шатир, что он мне отдает? Притворялся ли он, что свято и бескорыстно выполняет свои завещания?

Я вспомнила его искреннюю грусть. Он не врал. По крайней мере, мне так казалось и хотелось в это верить…

Тогда что это? Неужели Вилиал настолько добр, что дает мне шанс вернуться? Или я ему зачем-то нужна ТАМ?

Мелькнула мысль — расстроить помолвку? Ее я отмела. Ведь именно на нее я попаду, если вернусь сейчас обратно. А если это всего лишь благодарность за все, что я сделала? Праздник, на котором мне разрешено поприсутствовать?

В раздумьях прошли два дня. И три ночи мне снился один и тот же сон: я вхожу в освещенный зал, где собралась толпа гостей, я в своем праздничном наряде, на каблуках. Все вокруг затихают. А навстречу, отпуская руку эльфийки, поднимается он…

А просыпаясь я все думала о том, имею ли я право вернуться? Мне этого хотелось больше всего на свете. Но не буду ли я громом среди ясного неба для остальных?

Два дня во мне боролись трезвое мышление и эгоизм. На третий, предчувствуя выход на работу, я ринулась собирать вещи. Я не могу ЭТО упустить! И лучше я произведу фурор своим видом, пока не пришлось перекрасить всю мою красоту.

Если мне будут рады, я собиралась остаться дня на три, максимум на неделю, а если не рады — Шатир все равно сможет отправить меня назад не раньше, чем через неделю, так что, быстро от меня не отделаются.

С собой я собрала смену белья, нож, фонарик, зажигалку, бутылку с водой, джинсы, ботинки, пару футболок. Тщательно накрасилась и вырядилась в свое новогоднее платье. Хорошо, что голова у меня осталась такой же нарядной! Невероятно счастливая, с небольшим рюкзаком за спиной, я вздохнула и прочитала выученные на всякий случай наизусть строки.

Уже в конце, я вдруг спохватилась: а вдруг ничего не произойдет? Вдруг я так и останусь стоять у себя дома, наряженная и глупая. Вдруг… Но легкое головокружение не заставило себя ждать.

* * *

Очнулась я в предвкушении чуда — сердце так бешено билось в груди, что казалось, это самый важный миг моей жизни. Вот, все в изумлении замерли за праздничными столами, шутки стихли и … Та-да! Появляюсь я!

Я открыла глаза, широко улыбаясь этой тишине…

И уставилась на темный лес впереди. Внизу, под ногами каблуки мягко ушли в податливую почву. Небольшая поляна услужливо шелестела мне зеленой сочной травой, переходя в кромку деревьев впереди, и удаляясь вдаль совсем уж темной и плотной грядой.

Несколько секунд я созерцала мир вокруг себя.

— Твою мать! — носком выходных туфель я отшвырнула ком земли. Тот, красиво осыпаясь мелочью по дороге, улетел далеко вперед к деревьям и развалился, ударившись об один из стволов. — Дерьмо! — поток ругательств вылетал изо рта со скоростью пулемета. Ноги с трудом подогнулись и я застыла на четвереньках, упершись головой в траву и костеря мое невезение.

Из этой оригинальной позы я и увидела позади себя пацана, который сидел у небольшого костерка и с отвисшей челюстью наблюдал мои выкрутасы. Тяжело вздохнув, я вперила взгляд снова в лес впереди. Шатир снова меня надул. Никаким праздником тут не пахло. Хотя… Наши встречи в будущем с ним не планировались. Он мог говорить все, что угодно. И он опять наврал. По крайней мере, про вечеринку. Что мне теперь тут делать?

Я вновь уткнулась лбом в траву. Травинки приятно защекотали щеки и заполнили легкие свежим запахом. Я и забыла, какой крепкий тут аромат природы. Приоткрыв глаза я наблюдала, как ползет по стебельку маленький черный жук, не зная, что он — первое существо, приветствующее меня. Я вернулась! Перевернувшись на спину и растянувшись на шелковой траве я счастливо засмеялась. Как же тут здорово! Это стоило того! Да Бог с ним, с этим Шатиром и праздником, на который я уже вряд ли попаду. Главное — я здесь! И Шатира я все равно найду. В любом случае, я попала туда, где он был не так давно. Хотя… Тут опять закавыка… Сказано же «попадешь в то же место», но не сказано, что в то же время. Может, неделя уже как он тут прошел.

Потянувшись, я медленно встала, поправляя платье. Все еще смеясь, повернулась к мальчишке. Видимо, мой красный зад впечатлил его гораздо сильнее, чем можно было ожидать. Челюсть у него на место еще не встала. На вид ему было лет тринадцать.

— Привет, — я как можно небрежнее, с трудом вытаскивая застревающие каблуки, прошлепала к нему поближе. — Ты только не пугайся. Я всего лишь попала не туда, куда хотела. Ты тут мужчину не видел совсем недавно? Он так же, как я появиться должен был. Чуть повыше меня, темные глаза, темные волосы. Рубашка темно-синего цвета… кинжал на поясе.

— Не видел, — пацан вроде пришел в себя. — А ты маг, что ли? — испуга в его голосе не было.

— Я? Нет… не маг.

— А как очутилась тут? И что за вид такой странный?

— Эй, парень, вид у меня в самый раз для того места, куда я собиралась. А мужчина все-таки должен был тут быть. Я ведь за ним шла.

— Может и был. Я спал. Проснулся от твоих… высказываний.

— А куда он мог пойти? Тарвин в какой стороне?

— Не знаю я никакого Тарвина, я что, смотрителем за твоим мужиком нанимался? — мальчишка выразительно пнул ногой пучок травы. Но настроен был благодушно. — Ты сама кто такая?

— Подожди, нет Тарвина, а что за город поблизости?

— Астел ближе всего.

— Многообещающее название, — я удивленно подошла и присела с ним рядом, отодвинув подальше сумку и натягивая короткое платье посильнее на ляжки. — А ты тут один?

— Нет. С братом.

— О! А направляетесь вы в Астел? — Тот кивнул.

— Ну куда он мог еще рвануть? Не в лес же его понесло… — Я высказала мысли вслух. — Даже если в лес, как мне его искать здесь? Пожалуй, лучше в город двинуть.

— Чего?

— Не обращай внимания. Вы не против будете, если я к вам присоединюсь? Я тут местности не знаю. А мне кажется, мне туда же, куда и вам надо.

Мальчишка задумался ненадолго и вдруг просиял.

— Конечно, присоединяйся! Только брата дождемся. С нами пойдешь. Мы тебе поможем обязательно!

Неожиданная счастливая реакция подростка меня несколько озадачила. Но он на самом деле почему-то рад был мне, словно родной.

— И мужика твоего найдем. С братом поговоришь, расскажешь ему, где вы с ним виделись. Он умный, наверняка поможет. — пацан шустренько забегал вокруг костра, подбрасывая новые ветки. Огонь разгорелся сильнее.

Я смотрела вдаль на кромку леса. Шатир был тут. Куда он мог направиться из этой глуши? Наверняка в ближайший город. Странно, что мальчик его не заметил. Знала бы я, куда идти — может, прямо сейчас нагнала бы его. Возможно ли совпадение, что где-то в глуши, где по идее не должно никого быть, происходит такая движуха? И Шатир пришел именно сюда? И эти двое?

— Слушай, а твой брат, может, тут ищет кого? Может, он о встрече с кем-то договорился именно тут? Ведь не случайно же вы сюда забрели?

— Не знаю, может и договорился. Кому только надо в такие дебри забираться? — Мальчик зашустрил еще быстрее. Костер постепенно стал уже напоминать пионерский.

Я расстегнула сумку и достала ботинки. Если уж я тут по лесу опять скакать буду, то явно не на шпильках.

— Ты сейчас поляну спалишь, зачем такой кострище? — запихивая туфли в рюкзак и застегивая молнию я встала с травы и потянулась.

— Огня мало не бывает, он очищает, — пацан странно как-то глянул позади меня и я невольно повернулась было назад…

Сильный толчок сбил меня с ног и повалил на землю. Первое, что я почувствовала, словно на меня каменная глыба навалилась. Стало трудно дышать. А затем перед моими широко раскрытыми глазами появилась эта тварь, быстро дыша мне в лицо. Тяжелая лапа уперлась в грудь.

Не в силах пошевелиться от страха, я замерла, пока оскаленная морда висела надо мной. Проходили мучительные секунды. И в голове созрела мысль — здорово же я вырядилась для смерти.

Пасть наклонилась ниже, заслонив собой уже все пространство и вдруг с присвистом выдохнула мне в лицо:

— Ты кто такая?

От такого рот у меня непроизвольно раскрылся и первое, что вылетело:

— Не ешьте меня…

— Как ты здесь появилась из ниоткуда и что знаешь про мага? — лапа сильнее надавила мне на грудь.

— Ничего я не знаю. Я просто за ним пошла. Очутилась здесь. Отпустите меня.

— Кто он тебе?

— Он — мой друг. Мы с ним попрощались. Но я зачем-то сюда решила прийти, — я сумбурно порола горячку. — Не надо было. Я теперь понимаю. Он правильно сказал, что больше не увидимся. Вам-то что я сделала?

— Она — человек? — сбоку раздался голос мальчишки.

— Человек, — морда отодвинулась от меня на десять сантиметров. Лапа ушла в сторону.

— Ты ее слышишь? — мальчишка присел рядом. — Что с магом?

— Уймись. Ничего с магом.

— Но она же его искала…

— Сил, уймись, — пасть рявкнула на мальчишку и, отстранившись еще дальше, принялась меня с интересом изучать.

Я приподнялась на локтях и, пользуясь случаем, отползла подальше.

Подальше морда оказалась огромным зверем непонятно какой породы. С массивным торсом и узкими бедрами, на задних мощных лапах, с похожей на собачью головой и оскаленной пастью. Ростом под три метра. Но самое главное — зверюга была в одежде!

— Туши костер, — морда обратилась к парнишке, — сжигать мы ее не будем. Возвращаемся к нашему командиру.

Тот недовольно хмыкнул, но направился к костру. Зверюга начала на глазах уменьшаться и меняться, шкура послезала клочьями. Через минуту, передо мной, вытаскивая клочки шерсти из-под ставшей на несколько размеров больше одежды, стоял рослый крупный парень, подтягивая сползающие брюки и раздувающуюся рубаху поясом. Закончив со своим, висящим даже на таком крупном торсе гардеробом, парень склонился ко мне.

— Если ты что-то знаешь о своем друге, вернее — как нам его найти, то лучше скажи сейчас мне.

— Я не знаю, куда он пошел.

— Как хочешь, — он отвернулся и двинулся к костру, хватая на пути разбросанные сумки. — Только пойми, солдаты и их командир с тобой так церемониться не будут.

— Какие солдаты? — я робко привстала, думая, куда Шатир мог впутаться.

— Которые за ним идут, видно, сильно он их капитану насолил. Впрочем, можешь сама у них спросить.

— Не надо меня к солдатам! Покажите, где город, я уйду, и никто не узнает, что я тут была. Я ничего не знаю. — я просительно сложила руки. Но ни Сил, ни его брат на меня уже не смотрели.

Спустя три минуты, я, подталкиваемая сзади старшим братцем, топала следом за младшим в неизвестном направлении. Хорошо, я успела ботинки переодеть, а то увязала бы сейчас каблуками.

— Скажите хотя бы где я.

— В лесу.

— Я и сама понимаю, что в лесу, твой брат про Астел говорил, там Совет есть? — я осеклась, глядя в налитые глаза старшего брата.

— Про Совет лучше вообще не упоминай, а то можешь до завтра не дожить, — его симпатичное, но злое лицо сморщилось. Потянув носом, он указал рукой влево, — Туда.

— Подожди. А что за земли вокруг?

— Земли клана Торус.

Ну и ну! Я обратилась к ним обоим:

— Ребята, я честно не знаю, что тут у вас происходит и даже мало представляю где я нахожусь. И попала я сюда абсолютно случайно. И ни в чем не виновата. Даже наоборот, в свое время я сделала для этого мира несколько весьма хороших вещей. Но вы вряд ли об этом знаете, — я прервала нетерпеливый жест парня. — Вы понимаете, что сейчас сдаете на руки солдатам ни в чем не виновную девушку. — Глаза красиво округлились и наполнились слезами. Впрочем, я не играла, прекрасно понимая чем для меня может обернуться общество солдат в таком наряде. — Если и они ни в чем не разберутся, я тут навсегда потеряюсь. И домой уже не вернусь!

— Разберутся, — новый толчок в спину заставил идти дальше.

В надвигающихся сумерках впереди показались огни костров.

Бредя между солдатами, отпускающими сальные шуточки по моему поводу, я старалась придумать, что же мне говорить. Вряд ли стоит распространяться про мой мир и про прошлые заслуги. Если они преследуют Шатира, я другом точно не стану.

Солдат было не меньше полусотни, лагерь не разбивали, просто лежали у разведенных костров. Неподалеку стояли нерасседланные лошади. Все говорило о том, что этот внушительный отряд готов сорваться в любую минуту.

Поблескивая кажущимися неуместными латами, нам навстречу неторопливо вышел от огня капитан. Совсем молодой, еще моложе старшего брата.

— Ты нашел его?

— Нет, следы обрываются. Там логово впереди. Дальше не пошел. Вряд ли он оттуда живым вышел.

— Ты этого не знаешь точно! — Слова брата словно взбесили капитана. — Он мог пройти?

— Если шел по свету, то шанс остается. Но я не думаю, что он выбрался. Логово огромное.

— Мы идем туда. — Капитан сделал знак, и солдаты тут же поднялись и стали собираться. — А она кто? — он ткнул пальцем с огромным перстнем в мою сторону.

— Мы нашли ее на том месте, где он прошел. Говорит, что знает его. Но не знает, куда он ушел.

— Правда не знаешь? — капитан подошел ко мне поближе, разглядывая мой странный вид.

Я отрицательно качнула головой.

— А сама откуда взялась тут? Кто ты такая?

— Тот, кого вы ищите, он мой знакомый. Он был у меня в гостях несколько дней назад. Оставил открытым портал. — Я решила говорить правду по возможности. — Только соврал мне, где находится. И вот я за ним пойти собралась. И оказалась тут. — Не очень складно. — Я-то думала, домой к нему попаду, вернее, он говорил, что домой идет. А оказалась тут. Я же ничего вам не сделала и не знаю, где он. Отпустите меня.

— Еще раз повторяю, откуда ты?

Я замялась. Что говорить-то? Про Тарвин посоветовали молчать.

— Я из… — я честно сказала правду.

— Это где? Чьи земли?

— Российские…

— Как далеко отсюда? В какой стороне?

Я неопределенно повела плечами. Открыла было рот, но меня остановили.

— Довольно! — Капитан сплюнул себе под ноги, — я только время с тобой теряю, позже разберемся. — Он подозвал одного из солдат. — Связать. Она на твоем попечении.

Затем он развернулся к братьям.

— Ведите.

Мне связали руки. Довольный солдат радостно тянул меня за собой на веревке. Рюкзак мой забрали, и он колыхался на спине одной из лошадей. Весь отряд шел за братьями, пробираясь через становящиеся все гуще деревья. К тому времени, как веревки успели начать тереть, мы остановились, ожидая дальнейших указаний.

Капитан недовольно подошел к братьям. Старший потянул носом и указал рукой вперед.

— Дальше логово.

— Мы идем дальше, — капитан грубо подтолкнул его. Тот оскалился, но сдержался.

— Если дальше пойдем — все умрем. Ночь уже.

— Мы идем дальше, — капитан упрямо надвигался, отчего у брата заиграли багровые пятна по скулам.

— У нас договор был: я тебя по следу веду. Но мы не договаривались, что умирать идем, — он практически рычал на капитана. — Сам разбирайся, чем он тебе так насолил.

— Мы идем дальше, за тобой, — капитан притянул к себе младшего брата, — иначе, ты пожалеешь, что связался со мной.

— Уже жалею. — Тот смотрел, как медленно нож капитана скользит по шее парнишки. — Ты людей своих положишь и кроме останков ничего там не найдешь. Может, и останков тоже.

— Это не твоя забота, веди, это приказ! — у пацана с шеи потекла алая струйка.

— Идем, быстрее!!! — Старший развернулся как на пружинах и ринулся вперед.

Капитан дернулся за ним, отшвыривая пацана от себя ближайшему из его охраны. Солдат подхватил Сила и ловко стянул нам обоим руки, привязав меня к мальчику. Прозвучал приказ оставить один факел. Остальные спешно погасили и мы почти погрузились в полную темноту.

— А я думала, вы вместе… — тихо сказала я испуганному Силу.

— Нас наняли искать следы твоего друга..

— Что за логово?

Солдат дернул нас за собой. Мы послушно двинулись вперед.

— Логово — это плохо, днем они спят, ночные хищники, но сюда лучше и днем не попадать.

— Кто они? — Мы словно пересекли невидимую черту, за которую не стоило заходить, лес будто сдвинулся вокруг, а на деревьях все чаще и чаще стали попадаться какие-то темные разводы. — Что за твари?

— Я их не видел никогда, — мальчик перешел на шепот, — ты лучше потише.

Стихла не только я. Даже солдаты умолкли и настороженно медленно продвигались через непонятное пугающее место, зажимая морды лошадям.

— Ты была здесь уже? — даже подошедший капитан понизил голос и чувствовал себя не так уверенно как раньше. — Проходила тут?

— Нет, — я так же шепотом ему ответила. — Мне кажется, лучше нам всем отсюда убраться.

Тяжело дыша, рядом появился старший брат Сила, до этого исчезнувший в темноте и перемазанных деревьях.

— Вот! — он протянул капитану короткий меч, весь в запекшейся крови. — Скорее всего, это все, что осталось от твоего мага.

Впервые за все время лицо капитана просветлело. Он схватил протянутый клинок и, судорожно его сжимая, осмотрел кровь на нем.

— Достаточно… Вполне достаточно. Он не прошел…

— Теперь мы можем возвращаться? Или ты будешь отыскивать все кусочки?

— Думаю, теперь можно вернуться. — капитан просиял. — Эта тварь получила свое! Все назад! Мы возвращаемся! — Он развернулся к своим людям и неуместно громко отдал приказ.

Все с облегчением повернули назад. А я, тащась на веревке за семенящим солдатом и периодически сталкиваясь с находящимся в таком же положении Силом, все проматывала в своей голове услышанное: Шатир мертв! Перед глазами все еще стоял меч, казавшийся выточенным из дерева от запекшейся на нем крови. Не может быть! Он не может умереть! Так глупо, в этом мертвом лесу, покрытом какой-то черной кашей… Он так много значит для меня! Как можно вот так его потерять?

— Мне жаль твоего друга, — Сил тихонько дотронулся до моих веревок, — правда жаль.

До боли сомкнув веки, я старалась не дать душившим меня слезам прорваться наружу.

И тут раздался крик. Дикий, нечеловеческий вопль. Я открыла глаза и тут же темнота вокруг наполнилась звуками: кричали люди, слышно было, как в суматохе отдавались команды, топот рвущихся с привязи лошадей и их визжание. Именно визжание. Лошади даже не ржали, они кричали, как люди. Кто-то зажег факелы, стараясь рассмотреть нападающих. В свете разгорающегося огня я увидела огромную черную массу, движущуюся между мечущимися людьми. Мелькнули гигантские когти-ножи, брызнул фонтан крови и чье-то распоротое тело отлетело на дюжину метров. Перед тем, как я смогла пошевелиться, еще несколько тел взлетело в воздух и безжизненно упало под деревья. Наша веревка ослабла.

Я откатилась подальше за ствол дерева и еле успела подтянуть к себе застывшего словно бревно Сила, когда по тому месту, где я только что лежала пронеслась с безумными глазами чья-то лошадь с практически разорванным брюхом.

Ничего не понимающие люди метались, кричали и разлетались от ударов. Еще несколько человек разметало по кругу, пока существо, практически расчлененное на куски мечами, не упало, содрогаясь на землю. От упавших факелов занялось несколько деревьев и трава, и на поляне стало светло, словно днем.

Прошли какие-то мгновения, в течение которых я так и не успела пошевелиться. Люди, тяжело дыша, оглядывались на темные деревья. И мне вдруг стало очень неуютно, что я не с ними, в толпе, пусть даже рядом с этой мертвой махиной, а поодаль.

Тишину нарушали лишь судороги лошади, бившей в агонии копытами землю под собой, так и не в силах подняться. По ее боку тяжело прыгал мой рюкзак.

Я было собралась подползти к остальным, когда в лесу раздались скрежещущие по нервам звуки и появилось еще трое демонов тьмы. Один из воинов неестественно подпрыгнул вверх и тяжело свалился, подмятый тушей под себя. Вновь началась мешанина. Люди махали мечами, лишь бы попасть куда-то. Затем раздался резкий окрик, перекрывший шум схватки.

Я повернулась к Силу и увидела такой ужас на его бледном детском лице, что это будто придало мне сил.

— Идти сможешь? — мой крик мало что изменил на его физиономии. Я тряханула его за плечо.

Мальчишка с трудом перевел взгляд и кивнул.

— Тогда бежим!

Я рванула с места, таща за собой Сила. Увернулась от копыт агонизирующего животного. Подхватывая на бегу брошенный рюкзак, проскочила мимо пронзенного, но еще бившегося в судорогах человеческого тела.

Казавшийся столь удачно открытым проход перекрыла еще одна тварь, расставляя свои ножи. И я застыла, не зная куда бежать. Инстинктивно прижала к себе мальчишку и закрыла ему глаза. Мерзкая темная голова нависла над нами и противно заверещала. Ноги у меня подкосились, и я просто сложилась от страха перед этим чудовищем, накрыв собой Сила.

Повисев над нами еще немного и крича так, что уши закладывало, монстр отступил и пошел в обход.

От немого столбняка меня оторвал брат Сила, появившийся неизвестно откуда и вытащивший нас практически из-под громадных когтей, просвистевших рядом и снесших часть веток дерева, под которым я укрылась. В облике хищника, весь в крови, он пугал не меньше машин смерти, орудующих на поляне.

— Отходим, быстро все на лошадей. — я услышала хриплый голос капитана на другой стороне побоища.

— К лошади! — своей волчьей мордой брат мотнул в сторону раненого животного, пытающегося сорваться с зацепившегося за ветку удила.

— Быстрее, садись, — он закинул меня и волочившийся за мной рюкзак на лошадь, следом кинул негнущегося Сила. Схватив рвущего привязь вороного, он обмотал наскоро ее на руку и направил лошадей прямо на тварей. Мы каким-то чудом проскочили одну и увернулись от когтей другой. Проскакав несколько метров, лошадь резко остановилась и встала на дыбы. В нее, с пеной у рта, врезалось еще одно животное. Не удержавшись, я слетела ей под ноги и острая, зазубренная сторона стремени проплыла как во сне у меня перед глазами. Где-то в сантиметре от земли, меня с силой поволокло обратно, ветка хлестанула по лицу, и я вновь оказалась в седле. Трехметровый братец схватил зубами поводья второй лошади и с силой, чуть не уложив бедное животное, рванул на себя. Быстро уменьшившись до своего обычного размера, он вскочил ей в седло. Развернувшись на девяносто градусов, мы понеслись сквозь лес, убегая от смертельной поляны.

Мы гнали, не останавливаясь. Дальше, дальше. Я мертвой хваткой прижимала к себе рюкзак, словно в нем было мое спасение, и дико радовалась, что все еще держусь в седле.

Через полчаса, истекая кровавой пеной, лошадь под Старшим пала. При тусклом свете луны мы молча смотрели, как уходит из нее жизнь. Затем брат подошел к оставшейся лошади и, сняв мой рюкзак, швырнул его мне.

— Фарг… — мальчишка робко тронул брата за руку.

— Не сейчас, — отмахнулся тот, — город в той стороне, — он указал рукой. — Дня за четыре бодрым шагом доберешься, если с пути не собъешься. — И залез верхом.

— То есть, идти мне туда придется одной? Фарг… — внутри опустилась натянутая струна.

— Да. Не думаю, что нам по пути.

— Но с ними тебе тоже не по пути было, — я кивнула вроде бы в том направлении, где осталась зловещая поляна с остатками отряда.

— Те, кто там выживут, направятся в город, так что тебе лучше свернуть в сторону и идти параллельно.

— Ясно, — я прижала к себе рюкзак, борясь со слезами.

Он молча развернул лошадь и оба брата быстро стали удаляться.

Я опустилась на колени и уперлась локтями в землю. Шатир. Тот, кто мог вернуть меня домой, близкий мне человек. Мой друг… Тупая боль прошла где-то глубоко в груди. В мыслях мелькнуло его то усталое, то ехидное смеющееся лицо.

— Эй! — я вскинула голову. Лицо человеко-зверя чуть смягчилось, когда он обратился ко мне. — Если твой приятель не дурак, а я думаю, что это так, то, возможно, он еще жив.

— Как? — надежда встрепенулась во мне.

— Меч лежал на самой середине поляны, как будто, чтобы его сразу заметили. Меч даже не вынут из ножен, но в крови, перевязь цела. Если нож висел на поясе, как он мог остаться на поляне, без крови на траве рядом, без клочков одежды и кусков тела? Понимаешь?

До меня медленно доходил смысл сказанного.

— Может, он тоже был в красном… — Фарг снова разворачивал хрипящую лошадь.

— Красном?

— Ты думаешь, тебя не тронули, потому что ты так хотела? Красный цвет — знак опасности для животных. Не ешь меня, я ядовит. — Он оскалился в подобии улыбки, Сил позади него робко поднял руку и помахал мне. — И спасибо, что Сила спасла! — Потом оба постепенно скрылись из глаз, мелькая между редкими деревьями. Теперь уже насовсем.

Я все еще стояла на коленях, но на губах у меня уже блуждала еле заметная улыбка.

Конечно, Шатир далеко не дурак. Я это точно знаю. И эти твари скорее расчленили бы его на куски и мы нашли бы только лужу крови. Была ли с ним красная тряпка? Кто его знает… Если он знал, куда шел… Одно я теперь знала почти наверняка. Шатир жив. И если я хочу вернуться домой, мне нужно найти его.

Вопрос в том, куда он направлялся? Город в противоположной стороне. Куда же он шел? Что тут может быть поблизости? Или это был обманный маневр с целью запутать противника? Впрочем, какая разница, куда он шел, мне все равно не пройти туда же. Там солдаты и логово этих тварей. Значит, остается все-таки идти в город. Только что я там делать буду? Как его найду потом? Надо добираться до Тарвина. Если он теперь герой, там наверняка знают, где он будет или просто помогут мне. Я ведь тоже геройская личность, как рассказывал Шатир.

От этих мыслей, на сердце у меня потеплело. И вдруг снова срыв: «А что, если мы ошибаемся?» Шатир на самом деле мертв? Я стиснула кулаки и минуты три медитировала, запрещая себе так думать. Помогло.

Я достала из своего рюкзака нож, одежду и фонарик, разрезала веревки, все еще скручивающие мои руки, сняла, наконец, свое парадное платье, в котором так надеялась блеснуть. Легкая ткань почти ничего не весила и я засунула ее в мешок. Возможно, это было зря, и красный цвет мог еще мне пригодиться, но в подобном наряде гулять по ночному лесу было страшно неудобно.

Потом сориентировалась по компасу, и пошла туда, куда мне указали. Не знаю, как далеко был город и что еще могло встретиться мне по пути, но внутри была странная легкость — мне это по плечу. Я справлюсь! Не было страха. Я ведь уже блуждала по лесу. Город вроде недалеко. Да и теперь у меня с собой целый арсенал полезных вещей. Есть еда и вода. Все будет в порядке. То ли я себе так хорошо это внушила, что уверовала, то ли действительно, все было неплохо, но я бодро шагала, пристально сверяясь со стрелкой компаса. До рассвета надо было уйти подальше.

Впрочем, далеко я так и не ушла.

Пройдя, может быть, километр вглубь, я споткнулась о ворох листвы под ногами. Воздух тут же пронзил словно поросячий визг. Куча листьев моментально подпрыгнула вверх и, прежде чем я успела что-либо понять, с криками исчезла в темноте.

Пока я соображала, что это могло быть, где-то в лесу послышался шум. Я замерла. Я была не одинока, и это радовало. Но шум был очень неприятным. Такое ощущение, что сквозь деревья ко мне приближалась ревущая толпа. Я спешно погасила фонарик и застыла, прижимаясь к стволу дерева. Шум поутих, но неумолимо шел на меня. Я отступила назад, затем еще шаг, и рванула в обратную сторону. Пробежав в темноте несколько метров, я споткнулась и упала, потом еще раз. Судя по звукам, преследователи меня нагоняли. Без света далеко от них я не убегу.

Тяжело вскарабкавшись на дерево, я продолжала лезть все дальше и дальше, пока только звезды не остались у меня над головой.

Где-то внизу носились с поросячьими визгами мои преследователи, то приближаясь, то удаляясь. А я, вцепившись руками в одну ветку и стоя на другой, пыталась разглядеть хоть что-нибудь под собой.

Так я и встретила рассвет, онемев от неудобной позы.

Когда первые лучи солнца пробились сквозь темень, потихоньку, с трудом двигая руками и ногами, я начала свой спуск вниз.

Оказавшись наконец на твердой земле, я оглянулась — вроде все было спокойно.

Но когда на меня из-за деревьев вымелось первое существо, я поняла, что радоваться у меня совсем нет повода. Нечто серо-буро-зеленое, в груде лохмотьев, ростом примерно мне по пояс.

Мы застыли, глядя друг на друга. Сам по себе коротышка был страшноватым, но из-за своего маленького роста казался не столь опасным. Его глазки злобно буравили меня несколько секунд, а потом он издал тот самый оглушающий визг.

Но вовсе не это заставило меня напрячься. Штука, которую он держал в руках (?), представляла из себя кучу переплетенных ржавых лезвий, словно большая погнутая вилка с заточенными острыми зубцами. Не надо было быть знатоком оружия, чтобы догадаться о ее воинственном предназначении.

Но и это еще полбеды. Если бы он был один, вряд ли мне было бы так страшно. Именно из-за роста. Маленький, грязный, рычащий коротышка, пусть даже и с оружием, не так страшен, как толпа этих самых рычащих коротышек. А из-за деревьев уже показалось с дюжину гостей.

Мой ступор длился до тех пор, пока первый из появившихся не двинулся ко мне, выставив лезвия перед собой.

Как будто со стороны я наблюдала, как они приближаются. В трех метрах коротышка остановился, поднял голову вверх и завыл. От этого движения тряпки с его головы свалились и я увидела огромные грязные клыки в клокочущем горле. И тут инстинкт самосохранения, наконец, сработал. Такие клыки явно говорят: «Сначала беги, потом разбирайся!». Завизжав, я сорвалась с места как спринтер. Сзади просвистело, и куча лезвий, пролетев мимо, ударилась в траву впереди меня. На бегу я инстинктивно подобрала предмет и так же автоматически кинула его обратно в толпу. Какой эффект это произвело я не видела.

Бегала я быстрее их, и ноги у меня длиннее, но их больше. К тому же у меня физическая подготовка на нуле. Физкультуру я со школы не любила. На коротких дистанциях в погоне за отечественным транспортом я показывала неплохие результаты, но не здесь. Временно оторвавшись ненамного вперед, уже через несколько минут я начала задыхаться, бок обожгло, бежать становилось все больнее. Я понимала, что, скорее всего, спасаю свою жизнь, но быстрее не получалось. Коротышки же, несмотря на свои размеры, словно колобки катились за мной, легко сокращая расстояние. Меня начали догонять. Вспомнила рассказы о втором дыхании. Хорошая штука, но за 23 года моей жизни оно у меня открывалось лишь однажды, да и то, когда не особенно было нужно.

Второе дыхание не открывалось, печень, или что там было в боку, увеличилось раза в три и не давало двигаться без адской боли.

Я остановилась, уткнувшись в дерево. В мозгу стучало. Больше не могу. Даже если речь идет о моей жизни, я не могла сделать больше ни шагу. Я повернулась лицом к преследователям. С дыханием загнанной лошади я прикинула, что смогу справиться с несколькими, если меня сразу не проткнут, все же они меньше. Может это отпугнет остальных?

Первый коротышка вылетел на меня из-за деревьев, и от неожиданности не смог остановиться. Он пролетал мимо, оббегая меня справа, когда я схватила его за лохмотья и, продолжая движение, со всего размаху вписала в дерево.

Драться не умею. Я — типичный представитель комнатной девушки. Умирать молодой тоже не хотелось. В этот раз мне повезло: карлик затих. Подняв его «вилку», я приготовилась к схватке.

Дальше, как в замедленной съемке: я видела приближающихся врагов, это точно были не люди, с разинутыми ртами на непонятного цвета мордах, с воплями, даже не вытаскивая оружия, они неслись ко мне. Одновременно на меня навалилось трое. Первого я успела пырнуть отобранной «вилкой», остальные просто сбили меня с ног. Рыча как дикие звери, двое впились зубами мне в ноги, один в плечо. Размахивая от боли практически наугад своим перочинным ножичком, я спасла свое горло, ткнув в морду одному из нападавших.

Сил хватило разметать еще двоих.

Я встала и сама, рыча как зверь, приготовилась к атаке.

Но коротышки замерли в нескольких шагах от меня. Не совсем понимая, что их напугало, я громко закричала, пугая нападающих и тут же поняла, что причиной была вовсе не я.

Коротышки смотрели куда-то позади меня и медленно начали отступать, негромко переговариваясь между собой.

Не упуская их из виду, я обернулась.

Позади меня, сверкая мечами, выстроились в ряд уцелевшие солдаты бравого капитана, охотящегося за моим магом. Рядом, понуро повесив носы, стояли Фарг и Сил со связанными руками. Капитан молча пихнул меня к ним, мы повернули чуть левее застывших коротышек и стали удаляться.

Сзади раздался возмущенный вой охотников, упустивших добычу.

* * *

Прошло два дня с того момента, как меня снова взял в плен доблестный капитан со своим весьма поредевшим отрядом. Мне повезло больше, чем многим из его отряда. Джинсовая ткань спасла ноги и их только слегка прокусили. Но плечо ныло. А вот из более чем полусотни воинов после ночного нападения в живых осталось всего тридцать два человека. Многие были серьезно ранены. Сам капитан отделался разорванным плечом и хромал на разодранную ногу. Но не раны были причиной нашего еле заметного движения.

Ползли мы действительно с черепашьей скоростью.

Если брат Сила говорил, что я могла добраться до города пешком всего за четыре дня, то вооруженный отряд верхами мог давно оказаться если не в городе, то рядом с ним. Но мы загадочно неспешно, почти все время находясь на привале, продвигались по редкому лесу.

Связанных нас везли на освободившихся лошадях солдат, оставшихся на той злополучной поляне. Вещи мои висели, прикрепленные к седлу одной из лошадей, никто даже не удосужился пошарить в рюкзаке. И днем и ночью нас окружали озлобленные солдаты, так же недоумевающие по поводу задержки. Фарг и Сил со мной не разговаривали. Насколько я могла судить, у братьев была своеобразная прочная связь. Я решила, что они могут читать мысли друг друга, так как за два дня я ни разу не слышала, чтобы один из них обращался к другому.

Предоставленная сама себе, я лишь могла размышлять, что мне делать дальше и как выпутываться из этой ситуации. Солдаты меня не трогали, направлялись они туда же, куда решила идти и я. Конечно, меня бы больше устроила роль спутницы, чем пленницы, но выбирать не приходилось. Два дня подряд я только и думала о побеге, но в реальности, развязать связанные руки никак не получалось, а на ночь нас троих укладывали в середину круга из часовых, где даже поход по нужде оборачивался большой неприятностью с участием одного из солдат. Впрочем, надо отдать им должное: то ли от непонимания, как нас воспринимать, то ли от строгого приказа командира, меня никто из них не трогал. Не было насмешек и попыток унижения.

Ночью второго дня меня разбудили тихие толчки. Фарг перекатился ко мне поближе и требовательно пинал ногой.

— Что? — я открыла сонные глаза.

— Ты Совету подчиняешься?

— Ты меня разбудил мои политические взгляды обсудить? — я зло уставилась на него.

— Мне нужно знать куда ты направляешься?

— В данный момент я лежу связанная и неизвестно почему болтаю с тобой. И направляюсь я туда, куда поведут меня мои надзиратели.

— Если я тебя вытащу отсюда, можешь мне с братом помочь?

— Это как?

— Ты думаешь, почему мы еще в лесу торчим?

— Не знаю.

— Поможешь моему брату до дома добраться?

— Я тебя не понимаю… — сон прошел, но смысл сказанного доходил с трудом. Фарг напряженно дышал в темноте почти мне в лицо.

— Если получится вам обоим выбраться отсюда, пообещай, что доведешь его к нам домой. Можешь взять, что угодно, у нас добра хватает, но пацана мне доведи. И присмотри за ним, чтобы глупостей не натворил. Договорились?

— Я помогу вам, если ты об этом, ты что задумал-то?

— Слово даешь?

— Даю. Что ты задумал?

Но в ответ мне досталась тишина. Часовые заворчали и Фарг проворно откатился подальше.

А утром мы разговаривали с капитаном. Вернее, говорили они, а я молча слушала.

Когда все проснулись, Фарг громко позвал капитана. Тот проигнорировал его. Но Фарг не унимался.

— Эй, капитан, ты же хочешь избежать неприятностей, тогда тебе лучше выслушать меня.

Угрюмый предводитель оставшейся части отряда молча подошел к нам.

— Следи за языком, слок, иначе ты и твой брат не доживете до вечера.

— Если ты сам заинтересован в том, чтобы не попасть под разбирательство с военным судом, то ты отзовешь подальше своих солдат и мы с тобой поговорим. — Фарг спокойно уселся на землю, ожидая реакции. На какой-то момент мне показалось, что сейчас он ее сполна получит, но метнувшаяся тень ярости на лице капитана довольно быстро сменилась интересом.

Спустя несколько минут солдаты были отозваны на несколько метров поодаль. И капитан присел перед нами.

— Я слушаю тебя, слок.

— Брата моего тоже отправь к своим, негоже ему во взрослые разговоры лезть. — Фарг кивнул открывшему было рот Силу, и тот сник.

— Ее тоже увести, командир? — Капитан иронично кивнул на меня.

— Ее оставь, — тот даже глазом не повел.

Капитан обернулся назад и пара солдат утащили поникшего парнишку.

— Ты ведь не просто так тут торчишь, дар? — начал неторопливо Фарг. — В городе то объясняться придется, как ты умудрился двадцать с лишним человек потерять, а оставшихся штопать надо еще. Да и про потерянный кинжал тебе вряд ли рассказывать охота, так?

Капитан молча смотрел ему в глаза.

— Я тебе вот что предлагаю, — Фарг внимательно наблюдал за его взглядом. — Ты расскажешь, что это я вас в логово завел. Мага ты своего ловил или еще чего искал, сам придумаешь. Меня проводником взял, а я вас туда завел. И я все это подтвержу. И никто не узнает, что ты делал у нас в деревне и почему на самом деле погнался в лес непонятно за кем.

— Что ты хочешь взамен? — разговор явно стал интересен капитану.

— Взамен ты отпускаешь моего брата и девушку перед городом. А еще лучше, скажешь, что моего брата сожрали в логове или убили, и его навсегда вычеркивают из списков и никогда не приходят в наш дом.

Я слушала и половины не понимала. Но разговор явно принимал оборот, приятный для капитана.

— Я могу тебе доверять?

— Это твое право, доверять или нет, но вариантов у тебя немного, и, раз ты тут все еще торчишь, ничего в голову тебе хорошего не лезет.

— Твоему слову довериться… — капитан размышлял.

— Тебе все равно под суд идти. Или рискуй. Я тоже слову твоему доверюсь.

— И как выкручиваться собираешься?

— Мне мальчишка важнее, а может, и придумаю что. Я свое слово сдержу, не бойся.

Тот все еще раздумывал. Потом подозвал солдата и приказал развязать меня и Сила. Вновь посмотрел на Фарга.

— Я сдержу свое слово, девушка с твоим братом уйдут куда захотят, когда мы прибудем в город.

Фарг молча кивнул. Сил, который с тревогой наблюдал за нами все это время, рванул к брату.

— О чем вы говорили? Почему нас развязали?

— У нас сделка с капитаном. Когда мы прибудем в город, ты отправишься с ней… — он посмотрел на меня.

— Лика.

— …с Ликой к нам домой. Она тебя доведет и присмотрит за тобой.

— Я без тебя не пойду! — мальчик с силой прижался к брату.

— Пойдешь, — рявкнул тот, а потом уже мягче добавил, — Сил, я для капитана пообещал еще кое-что сделать. Неприятно мне это все тоже, но зато тебя навсегда вычеркнут из списков. Рекрутеры больше не придут в наш дом, понимаешь? Это всего лишь сделка.

Паренек недоверчиво смотрел на него, пытаясь заглянуть в глаза.

— Ты правду говоришь?

— Сил! Я тебе сказал, за тобой будет присматривать Лика. Не подводи меня, понял?

Нас больше не связывали и вернули вещи. Фарга же, наоборот, показательно взяли под охрану и всячески за ним следили оставшееся время пути. Ни Сила, ни меня больше к нему не подпускали.

— Что он задумал, скажи? — Сил оставил попытки прорваться к брату и засеменил рядом со мной. Двигались мы теперь гораздо быстрее.

— Сил, не могу я говорить, я слово твоему брату дала.

— Да он тебе никто! Какое слово? Скажи мне, ну пожалуйста, — тон его стал умоляющим.

— Нет, — отрезала я, — как распрощаемся с капитаном, тогда скажу. А раньше — нет! — Мне было жалко парнишку, но иначе нас бы не освободили.

Мальчик тяжело вздохнул.

— Он все мысли от меня прячет, ничего прочесть не могу…

— Вы мысли читаете?

— Только друг друга. Мы же родня, кровники. Но он опытнее и старше. Мои видит как книжку с картинками, а свои блокирует наглухо.

— Значит, так надо. Он для тебя старается, поверь.

— Я знаю, только не нравится мне эта «сделка».

Мне тоже она не нравилась. Помимо того, что я не знала, где мне искать Шатира, я еще отклоняюсь от намеченного пути в Тарвин и присматриваю за мальчишкой, который мне глаза выцарапает, когда я ему все расскажу.

— А ты превращаться не умеешь? — обратилась я к нему.

— Я только учусь. Мал еще, и запомнить всего столько надо…

— Что тебе запоминать надо? Заклинания?

— При чем тут заклинания? Ты про слоков не слышала что ли? Мы не магические.

— Ни про кого я не слышала. Расскажи. Как вы тогда превращаетесь?

— Это сложно объяснить тем, кто науками не занимается.

— Попробуй.

Пацан тягостно вздохнул, набрал побольше воздуха и стал расжевывать мне смысл.

— Представляешь, тела наши, как и все предметы состоят из маленьких-маленьких частиц, — Сил поглядел на меня, верю или нет. — Таких маленьких, что глазами не увидеть.

— Вполне представляю, — я даже рот раскрыла. Вот уже не ожидала тут от тринадцатилетнего мальца про строение вещества услышать.

— Так вот, каждая такая частичка отвечает за какую-то часть тела. Есть те, которые только по волосам, по ногтям и зубам, которые за кровь за слюну… И вот, если с ними научиться договариваться, то можно к примеру второй ряд зубов себе отрастить.

— И как же вы с ними «договариваетесь»?

— Вот тут себя хорошо знать надо. У всех по разному получается. Кто-то сигнал тревоги дает, что у него этой части нет, а должна быть, кто-то себя сразу другим представляет, а частички уже под образ перестраиваются. У каждого свое.

— Так вы вообще по десять рук отрастить себе можете? Или панцирь, как у черепахи…

— А ты думаешь, просто так все? К примеру, хочешь ты себе нос второй — вроде наука немудреная — бери да делай. Только тело у тебя одно, растягивать тебе его надо научиться. Но это полдела. Надо строение еще всяких тварей знать и представлять, как твой второй нос дышать будет, справятся ли легкие с таким количеством воздуха. Да и сможешь ли сама через четыре дырки вдохнуть? Да и в другое животное просто так не превратишься. Надо чтобы массы ваши совпадали или учись дальше растягиваться. А превратишься — научись, будь добр, двигаться так же, как оно. С двух ног на четыре не всегда удачно перейти получается. Поэтому мы в основном себе придумываем образ, который четко запоминаем — он становится основным. Кому какой приглянется. Брата ты моего видела уже. Со временем и я себя найду.

— Сил, ты себе представить не можешь, как ты меня удивил, — я искренне восхищалась мальчиком.

— А то! Я — человек науки. Ты сама можешь себе представить, как в первый раз тяжело на себе что-то еще попробовать?

— А брат твой растягивается как под три метра?

— Камень такой есть — как взрослым становишься, можешь себе отраду купить. Стоит она больших денег. Слок за такой камень все отдаст. Они глубоко в недрах гор залегают. Тяжелые очень и плотные. Те, кто повзрослее и поумнее меня, говорят, что там вещества всякие очень плотно расположены. Глотаешь такой и тебе сразу вес дополнительный, и частички, которые растянуть можешь.

Рассказ Сила хотя и не отличался научной точностью и красивыми тезисами, но произвел на меня неизгладимое впечатление. Он с видимым удовольствием рассказывал, а я, кроме того, что мне самой было очень интересно, еще нашла способ отвлечь его на всю оставшуюся дорогу. За брата он сильно переживал, и наш разговор все время срывался на «сделку», но я твердо решила молчать. Сначала я доведу малого, как обещала, и постараюсь не думать о судьбе братьев. А потом, буду на перекладных до Тарвина добираться. Шатира искать.

Явно повеселев, капитан вывел нас из леса на дорогу, по которой сновали взад-вперед груженые повозки и телеги, показывая, что до города осталось совсем немного.

Астел предстал перед нами во всем великолепии высоких прочных стен. Такое ощущение, что город строили по правилам крепости или цитадели. Только рва вокруг не хватало. По всему периметру стен располагались бойницы, наверху установлены то ли катапульты, то ли еще какие метательные машины. Если бы из прошлых рассказов я не знала, что империя не ведет войн уже много лет, то решила бы, что Астел в осадном положении или готовится к осаде.

Войдя за городские ворота, капитан молча поднял руку, останавливая меня с Силом. Дальше они отправились без нас.

* * *

Сил молча провожал взглядом удаляющийся отряд, уводящий его брата. Потом требовательно повернулся ко мне. Пришлось все рассказать. Про свои домыслы о плане Фарга я умолчала, но и сказанного мной хватило. Мальчик надолго ушел в себя. Минут двадцать я простояла рядом, не говоря ни слова, затем тихонько тронула его за руку.

— Пойдем, твой брат просил отвести тебя домой.

— Я знаю, что просил мой брат, — Сил плавно отвел мою руку, словно раздвигал занавес. — Ты отведешь меня домой, но позже.

— Сил? Нам надо…

— Нам надо найти площадь, а потом мы пойдем домой.

— Что ты надумал? Зачем площадь? — я затрусила за ринувшимся вперед пареньком.

— Ты ведь понимаешь, что это мой брат? — он вонзил в меня не по-детски яростный взгляд. — Понимаешь, что это единственный близкий, родной мне человек? И что его осудят за убийство солдат? Понимаешь, что его скорее всего убьют?

— Я понимаю. Именно поэтому твой брат и хотел, чтобы ты оказался дома, подальше от всего этого. Зачем ты рвешься на площадь? — мы уже бегом бежали, расталкивая всех на своем пути. Хотя было это нетрудно, те, кто успевал меня заметить, и так шарахались от моей красной шевелюры.

— Лика, в полдень каждый день король, его дочь или ближайший советник выезжает на площадь. Я воспользуюсь законом и правом доказательства по крови. Я должен спасти брата.

— Что за доказательство по крови? Что за закон?

— Любой может обратиться к королю на площади — это закон. Для этого король и выезжает. Я — родная кровь. Пусть проверят меня, что я знаю, с помощью магии. Они узнают правду.

Проверка с помощью магии… меня передернуло. Помню я эту проверку.

— Твой брат слово дал.

— А я никому ничего не давал!

— И многих слушает ваш король?

— Империя стала столь сильной лишь благодаря соблюдению законов. Иначе нас давно бы уже подмяли под себя.

— И давно ты это придумал?

— Когда понял, что он придумал что-то плохое для себя. Ты можешь мне помочь. Станешь свидетелем. Ты ведь слышала, как они договаривались и знаешь, что капитан шел туда за твоим магом. Ты взрослый человек, тебя будут слушать.

Я смотрела в умоляющие глаза пацана. Что я теряю? Если начнутся разборки, что это был за маг, а кто я такая? Чувствовалось, что я могу влипнуть. И очень хотелось избавиться от пацана. Имеют ли право девушки не держать свое слово?

Когда мы влетели на площадь Астела, с меня уже градом тек пот. Сил судорожно огляделся и устроился на парапете небольшого фонтана.

— Тут ждем? — я еле отдышалась.

— Тут. Мы их не пропустим.

— Сил, ты просто говори о том, что капитан сам повел в логово отряд, по своей прихоти. И нас хотел убить, чтобы лишнего не болтали. Вот твой брат и выбрал из двух зол…

— Да знаю я, что говорить, — мальчик отмахнулся от меня, вглядываясь в толпу. — Ты главное мне поддакивай и головой кивай.

Я присела рядом, нутром чувствуя, что ничем хорошим это не закончится. От изучающих взглядов прохожих, я закрылась спортивной курткой с капюшоном. Захотела, Лика, вернуться? Получай приключений по полной. И Шатир непонятно где… если вообще жив еще.

К полудню небо затянулось и закапал теплый летний дождик. Площадь частично опустела. А к тому времени, как из соседней улицы выплыла кавалькада, шел уверенный дождь, поливая нас словно двух котят из лейки.

Сил вскочил со своего насеста и готов был ринуться к прибывшим, но я его вовремя остановила.

— Да подожди ты, не рвись, а то еще за террориста примут и зарубят раньше времени.

— За кого?

— Наемного убийцу.

Сил недоверчиво посмотрел на меня, но притормозил, пока процессия почти полностью не выползла на площадь.

Впереди на породистых холеных рысаках ехала стража, они же замыкали шествие, а посередине, прячась под дорогими разукрашенными плащами ехала королевская свита, в центре которой выделялась фигура женщины в светлом плаще. Она чуть склонилась к своему спутнику и внимательно его слушала.

— Это дочь короля! — Сил не выдержал и побежал вперед. — Так даже лучше. Женщины мягче.

Я тоже подумала, что женщина для нас лучше. Наш внешний вид уже должен был внушить сострадание, а рассказ мальчика о его горестях растопит женское сердце.

— Я хочу воспользоваться правом и обратиться к правителям! — писклявый голос паренька прорезал дождь.

От неожиданности, процессия остановилась. Женщина, вернее молодая девушка лет двадцати с удивлением и улыбкой подняла брови на красивом лице, осматривая вышедшего вперед Сила.

— Можешь обратиться. Но и правитель вправе выбирать, стоит ли ему слушать тебя, если твоя речь будет глупа.

Немногие прохожие, спешащие ранее укрыться от дождя, останавливались и с интересом прислушивались к разговору, понемногу отгораживая меня от Сила.

— Дар, моего брата скоро отдадут под суд и возможно казнят за преступление, которого он не совершал.

— Если он не виноват, то его не казнят, мальчик. — девушка вновь улыбнулась покровительственной улыбкой.

— Он не виноват, но он подтвердит свою вину, потому что дал слово. Я хочу выступить в его защиту и воспользоваться правом доказательства по крови.

— Ты слишком мал, чтобы пользоваться этим правом. Но, уверяю тебя, если твой брат не виноват, никто не причинит ему вреда.

— Правительница, выслушай меня. Кроме брата, у меня никого не осталось. Он — единственная моя семья. Если я слишком мал, то у меня есть свидетель правоты моих слов и невиновности моего брата. Лика! — Сил обернулся ища меня в толпе.

Как ни надеялась я, что убегу от обязанности появляться перед королями и иже с ними, так ничего не получилось. Я прошла сквозь расступающуюся и пропускающую меня толпу.

При звуке моего имени, спутник дочери короля, остановивший своего коня чуть поодаль, быстро соскочил с него, присоединился к правительнице и отбросил капюшон, стараясь рассмотреть меня. Брови правительницы поднялись еще выше, удивляясь моему виду. Но мой взгляд был прикован только к ее спутнику.

При виде его лица, для меня словно свет зажегся в темной пещере, дыхание перехватило. Губы сами расползлись в идиотской улыбке. С плеч словно спала тяжелая ноша. Я рванула вперед и была остановлена обнаженными мечами стражи, уткнувшимися в мою сторону.

— Элрон! — я выдохнула и поймала взгляд серых глаз, так часто ночью приходящих ко мне.

Мгновения он смотрел на меня и на его прекрасном лице читалось смятение или непонимание происходящего. Затем оно очень натурально искривилось и вдруг стало непроницаемым.

— Вы знакомы? — девушка с явным интересом повернулся к своему спутнику.

Элрон, высокий, стройный, невообразимо чудесный и знакомый, открыл рот и, оглушая меня, произнес одно лишь слово.

— Возможно…

— Как это «возможно»? — в голове у меня словно разорвалась граната. — Конечно мы знакомы, мы вместе выполняли не так давно поручение Совета. — Ты что меня не узнаешь?

Он наморщил лоб.

— Да, я помню тебя, мы сталкивались как-то…

— Погоди, — вмешалась правительница, — так ты хочешь сказать, что ты подвластна Совету?

— Никому я не подвластна, у меня просто там друзья, — я имела в виду Шатира. Я даже не замечала, что говорю лишнее. Раз Элрон тут и все знают про наши заслуги, то и мне тут рады будут. — Да Элрон сам может все подтвердить…

— Милая моя, Совет не допускает равИеров в свои города. И наш друг Элрон уже два года как изгнан из земель Совета.

— Но мы всего два месяца назад… — я потихоньку стала понимать, что наговорила много лишнего.

РавИер стоял в той же позе и с тем же каменным выражением лица.

От обиды у меня потекли слезы, смешиваясь с дождем.

— Так кто, ты говорил, твоя свидетельница?

Сил, которого сбили с толку и прервали, с трудом подбирая слова, подлил еще жару.

— Она — жена моего брата, она так же все видела и может говорить в его защиту. Это любящее сердце разорвется, если с ним что-то случится…

Я прямо почувствовала, как наша миссия проваливается под землю.

— Значит, у твоего брата также друзья в Совете, если его жена нашла там себе друзей?

Сил замер, поняв к чему клонят. Я молча взяла его за руку. Самое время ретироваться.

— Вы просто загнали меня в тупик, — дочь короля наигранно развела руками, — с одной стороны — мальчишка, утверждающий, что его брат, признавшийся в смерти нескольких человек, невиновен, и обвиняющий наших подданных, с другой — девчонка, утверждающая, что она знакома с Советом. — она неприятно засмеялась. — Что же мне делать прикажете?

На ее плечо легла рука Элрона, и он, нагнувшись к самому ее уху, что-то тихо прошептал. Она просияла и обратилась ко мне.

— Твой знакомый сам подсказал мне решение. Плохо он тебя помнит, если ему совсем тебя не жалко. Мальчик, ты же хочешь увидеть своего брата, не так ли? — Сил в ответ радостно кивнул. — Тогда, — королевна притворно вздохнула, — как посоветовал мне твой бывший знакомец, — все получат желаемое, ты увидишься с братом, а ты со своим мужем. Вас обоих отведут в тюрьму!

Элрон засунул меня в тюрьму?!

В следующий миг вся боль обиды вылилась в один прыжок и размашистый шлепок по лицу равИера. Последнее, что я запомнила, была его красная щека, яростные глаза и поднимающаяся рука. Потом пришла тьма.

* * *

Очнулась я с головной болью. Было страшно дотронуться даже до волос. С трудом села и огляделась мутными глазами.

Вокруг какое-то полутемное сырое помещение. Рядом — Сил с огромным синяком под глазом и кровоподтеком под разбитой губой.

На мальчишку было страшно смотреть, но больше всего меня сейчас волновало другое. Я с трудом задала вопрос.

— Это ОН меня ударил?

Сил помолчал, вспоминая.

— Я точно не помню, там смешалось все.

У меня вырвался стон. Наверное, так разбиваются мечты, и прекрасные принцы становятся толстыми любителями пива и футбола.

Я закрыла лицо руками. Слез не было. Была просто тоска.

Как он мог? Он, такой внимательный и заботливый прежде…

Два года как его изгнали из земель Совета… Два года!!! Опять вранье Шатира! Я застонала в отчаянии.

Сил тревожно присел на корточки.

— Лика?

— А? Все нормально. А тебя кто так?

— Я тебя бросился защищать, — Сил с гордостью выпятил грудь, — от ярости даже успел пасть отрастить. Одному из них руку прокусил.

— Надеюсь, ЕМУ?

— Нет, не помню кому, меня окружили быстро.

— Мы в тюрьме?

— Вроде бы. Охранники только что ушли.

Мы молча сидели какое-то время, каждый думал о своем. Потом пришел угрюмый стражник и кинул нам две грязные тряпки, лишь отчасти напоминающие одежду.

Сил молча отвернулся. Я, тихо глотая слезы, стянула с себя все, что на мне было и заставила себя натянуть воняющие мочой и немытыми телами лохмотья.

Дальше нас повели двое дюжих стражников вниз по тяжелым, мрачным коридорам. Запах становился все резче и нестерпимее. Втолкнув нас обоих за большую железную дверь, стражники так же молча развернулись и ушли.

Я отвернулась от двери, и столкнулась с полутьмой нашего нового обиталища. Камера представляла собой огромную по площади комнату, стены которой уходили в каменные своды. Вдоль этих сырых, вонючих стен в таких же драных лохмотьях копошилось еще человек тридцать.

Это конец. Отсюда мне никогда не выбраться.

Сил прижался ко мне и быстро задышал.

Из полутьмы, словно привидения, выплыли четыре крупные фигуры.

— Новенькие! — один из мужчин остановился в пяти шагах от нас. — Кто тут у нас?

Его товарищи смачно захрюкали ртами.

— У-у-у, кого привели. Сладенькая, — первый из подошедших притянул меня к себе, отрывая от Сила и вдохнул воздух, облизываясь. — Вкусная какая, чистая. — и грубо заржал, хватая за волосы.

Сзади раздался тонкий рык, больше похожий на скулеж. Сил, отрастивший небольшую челюсть, стоял сверкая зубами, оскаливаясь на всех четверых сразу.

— Сучонок, — мужик даже не обратил внимания на него. Потащил меня дальше к стене, на грязную слежавшуюся прелую солому. Я успела издать лишь слабый писк, когда сверху навалилась вонючая туша, пыхтя и пытаясь задрать мои тряпки. Воздух ушел из груди. Слабыми руками я старалась вонзить ногти в глаза насильнику. Где-то рядом слышались высокие крики Сила. От нехватки воздуха начало темнеть в глазах.

А потом, в момент тяжесть с груди словно ветром сдуло. Наконец, судорожно схватив ртом воздух, я подобрала ноги и села. Насильник лежал рядом, с перекрученной шеей. Над ним, тяжело дыша стоял Фарг, безумными глазами обводя остальных трех, все еще удерживающих дергающегося Сила.

Еще рывок, второй осел, впечатанный мощным ударом. Остальные двое тихо растворились в полутьме камеры, теряясь среди грязных тел, столпившихся на представление.

Сил бросился к брату и тот нежно прижал его к себе. Потом присел надо мной, все еще тяжело дышавшей.

— Не успел он делов с тобой натворить?

— Не успел. Ты вовремя. — только сейчас я заметила его разбитый нос, опухшее лицо и то, как он периодически прижимал руку к ребрам. — Тебе тоже досталось?

— Да, правосудие у нас с железными кулаками, — Фарг криво усмехнулся. — Я же с тебя слово взял. Утром только вас оставил, чтобы вы домой добрались. Как вас в тюрьму занесло?

— У брата своего спроси. Он домой без тебя категорически идти отказался.

Фарг требовательно обернулся к брату.

— Показывай давай. — и какое-то время молчал, переваривая поданное Силом.

В глазах младшего светилась радость. А вот старший становился все мрачнее. Внезапно, он резко махнул рукой и отвесил Силу мощную затрещину.

— Челюсть он научился отращивать! Ты понимаешь, что теперь нам тут сидеть до самой смерти? Ей-то зачем сюда? А тебе зачем? Ты жизни еще не видел! Помереть решил?!..

— Фарг, — я жестом прервала его все больше распаляющуюся речь, — уже все сделано. Мы уже тут. Ничего не поделаешь. Надо думать, как отсюда выбраться можно.

— Выбраться? Ты в тюремной камере глубоко под замком. Как ты выбираться собралась? Сюда просто попадать не надо было!

— А ты прям думал, что твой брат кинет тебя и пойдет за этой тетей с красной головой, появившейся неизвестно откуда? Это с твоей стороны большая глупость! Думать надо. И из Алькатраса сбегали! И не раз.

— Какого алькатраса? — Фарг чуть успокоился.

— Тюрьма у нас такая есть. Впрочем, неважно. Ты ведь можешь измениться как-то? Превратиться в змею, например?

— Лика, куда я тебе сто двадцать килограмм дену? Какая змея?

— Может быть, очень длинная змея, — я с надеждой смотрела на него.

Фарг покачал головой.

— Тогда будем еще думать.

Прошло уже, наверное, несколько часов. Мы с Силом подавали идеи, которых становилось все меньше и которые Фарг одну за другой разбивал в пух и прах. И постепенно, ситуация стала казаться все более безнадежной. Единственным выходом все чаще стал видеться прорыв сквозь стражников с убийствами. Пока Фарг совсем не ослаб от тюремной пищи, он еще в состоянии справиться с охраной.

Идеи скорее подавал Сил. Я же с какой-то безысходностью уткнулась носом в грязные колени. Да что такого произойти могло? Почему два года? Как он мог так со мной поступить? Элрон! Я вспомнила, как смотрела на него дочь короля, когда он шептал ей на ухо. Его яростное лицо, горящее от пощечины и наливающиеся золотом волосы. На меня! Он ударил меня! И не просто ударил, не пнул, не оттолкнул. Со всей силы, раскроив мне голову. Он убить меня хотел? Я тихо заплакала.

— А говорила — думать надо! — Фарг зло поднял мне голову от колен. — Может, все реветь будем?

Я посмотрела ему в глаза. В них столько злости было… Ему есть за кого бороться. И злость придает ему силу. Звериную силу. А я только мешаю! Зрачки мои сузились. Мне тоже надо выбираться! Надо найти моего чертова мага. Вернуться домой, найти себе наконец место. Я оскалилась. Злость внезапно нахлынула на меня с такой силой, что я что есть мочи заорала в лицо слоку:

— Я ненавижу его! Ненавижу!

Гудящая полутьма камеры на мгновение утихла, а потом вновь вернулась в свое обычное состояние.

— Убери свои руки от моего лица. — я зарычала на Фарга и отбросила его ладонь.

— С тобой все в порядке? — тот отодвинулся от меня с удивлением рассматривая мое злое лицо.

— Все в порядке. Спасибо, вернул на землю. — С новой для меня злостью я повернулась к открываемым дверям камеры. — Решишь драться — буду помогать, чем смогу.

— Подождем чуть-чуть, ребра еще не затянулись, — Фарг с ненавистью смотрел на входящих стражников. Восемь вооруженных до зубов воинов пошли по стенам камеры, факелами тыкая в лица заключенных.

Нашли труп одного из насильников. Двое, ругаясь, потащили его к выходу.

Стражники прошли мимо, потом вернулись, осветили наши озлобленные лица, выдернули меня из кучи соломы и потащили за собой.

— Куда вы меня? — извиваясь в их руках, я видела, как Фарг задвинул Сила подальше за спину и раздумывал, вступаться ему за меня или нет.

— Начальник тюрьмы тебя видеть хочет. — Один из стражников ответил сквозь зубы. — Может, работенку какую нашел для тебя, — остальные стражники заржали, догадываясь, о чем идет речь.

Дверь камеры за нами с грохотом закрылась, и меня поволокли по плохо освещенному коридору, вырубленному в толще скалы. Затем втолкнули в небольшую комнату, от которой внутри тут же похолодело. Не нужно иметь семь пядей во лбу, чтобы понять, что я попала в пыточную.

Посередине, теребя что-то руками, стоял невысокий мужчина. Увидев меня, он поморщился и зажал руками нос.

— Как быстро меняются люди! Впрочем, запах не самое страшное. — Он замолчал.

Я стояла, не зная, чего ожидать от этого человека. Стража быстро удалилась из комнаты, щелкнул замок. Я машинально отступила к двери и попробовала ее открыть.

Мужчина покачал головой и указал на связку ключей у себя на поясе.

— Почему я тут?

— Знаешь, когда люди попадают в тюрьму, все их вещи обычно делят между собой тюремщики. Я не против, нет, — он всплеснул руками, — им они все равно уже не понадобятся. Но в твоем случае вот какая интересная картина получается. Все твои вещи тут, — он приподнял то, что теребил руками — ремень от моего рюкзака. — представь себе, они оказались настолько странными, что даже мои тюремные воры не решились их себе присвоить. Даже это! — он ловко подцепил какую-то безделушку из моей сумки с переливающимися стразами, которую я специально взяла для торгов вместо денег. — Представляешь, — он изогнул брови, предлагая мне присоединиться к его недоумению. — А ведь это можно продать за немалые деньги. Даже больше, мои стражи были настолько удивлены, что принесли все твои вещи мне, и, признаться, я и сам весьма удивлен. Ведьма с огненными волосами…

Он опустил рюкзак на стол, на котором была свалена одежда, бывшая на мне, достал двумя пальцами фонарик.

— Что это такое? Ты наверняка знаешь. Можешь не отвечать, — он театральным жестом махнул мне, — дело ведь не в том, что ты знаешь, что за вещи лежат у тебя в сумке, дело в том, что я не знаю. — Черные брови поползли еще выше, вылезая за рамки разумного. — У тебя тут много интересных вещиц, — одна за другой выуживались из недр зажигалка, нож, бутылка, компас.

— Знаешь ли ты, что это такое?

— Знаю, — я наконец-то открыла рот.

— Это меня пугает в тебе, — тюремщик отступил на шаг, по-новому присматриваясь ко мне, — вряд ли кто-то в этом замке, кроме тебя, может сказать, что это за предмет в моих руках. Как он попал к тебе? Это магия?

— Нет, они немагические. Их сделали люди. Ученые.

— И где же делают такие вещи?

— Вы не поймете, мне очень сложно объяснить, откуда они.

Он нажал на кнопку фонарика и с любопытством смотрел прямо на свет. Потом достал тонкий нож.

— Ну что же, будем пробовать объясняться…

Когда железные прутья встали на место за стражниками, Сил долго еще смотрел на дверь.

— Зачем ее к начальнику?

— Не знаю, — Фарг зло фыркнул, — может, он женщин давно не видел, а может, что похуже…

Тишину камеры нарушало лишь сопение копошащихся грязных тел. Сил нашел горячее плечо брата. Хорошо, что слов не надо было.

— Я все равно рад, что я с тобой. Лучше умереть вместе.

— Дурак, — брат кисло кинул в ответ мысль, — тебе еще жить да жить. Память все стирает. И это пережил бы.

— Я…

Мысли обратились к вновь скрипнувшей двери. Вдоль сонных заключенных пошли два стражника, светя каждому в лицо. Дойдя до Сила с братом, один из них наклонился к лицу мальчика.

— Давно тут? — стражник тихо спросил, осматривая его.

— Сегодня… — Сил робко вжался спиной в брата.

— Девушка с вами была?

Сил кивнул.

— Ты ее муж? — стражник так же тихо обратился к Фаргу.

Тот, подумав секунду, утвердительно махнул головой.

— А сама где?

— Увели недавно. К начальнику тюрьмы.

Ответ явно озадачил стражников.

— Он всех троих сказал…

— Я к начальнику не полезу. Это слишком…

— Деньги потеряем…

До братьев обрывками доносился шепот. Фарг внезапно подтянулся к шепчущимся и втиснулся почти между ними.

— О чем вы?

Один из мужчин притянул его к себе за грязную робу почти нос к носу.

— Хочешь выбраться отсюда? Нам заплатили за вас. За всех троих. Только тут проблема. Третьей нет. А идти к начальнику тюрьмы… Сам понимаешь… Это уже чересчур. Я не знаю, зачем он ее к себе позвал и что там с ней делает. И соваться туда не желаю.

— Я пойду туда, — Фарг воодушевился. — дайте мне одежду стражника. Я вернусь с девушкой.

— Я уже рассказала все, что знаю. Отпустите меня. Что еще вы хотите услышать? — мой голос звучал отдаленным эхом. Казалось, уже вечность я смотрю в наигранно грустное лицо тюремщика. Рука была вся изрезана его ножом. Казалось, он вырезает какой-то сложный, одному ему ведомый узор. От постоянной боли пришло онемение и новых порезов я почти не чувствовала. О их появлении говорили лишь красные полосы и струйки крови.

— Ты думаешь, я тебе поверю? В этот бред с другими мирами? Надо отдать тебе должное: для женщины ты хорошо держишься.

— Тебе же все равно, что именно я наговорю, тебе просто нравится мучать людей, так? — внезапный приступ злости исчез так же как и появился, вновь пришло отупение.

— Совмещение приятного с полезным, — начальник осклабился. — Знаешь, что больше всего мне нравится? Можешь не гадать, — он подошел к какому-то хитроумному устройству и погладил его с нежностью, — мое любимое. Ломает кости постепенно, начиная с пальцев по всей руке, — меня передернуло, — рука становится как соломенный коврик, можно свернуть. Но к ней потом, а сейчас, — он достал железный прут, — девушка не должна так пахнуть. Знаешь, что лучше всего перебивает подобную вонь? Запах горелого мяса. Этот запах ничем не убьешь. — Он улыбнулся и положил прут в огонь.

Мой вопль, прорезав пространство вокруг, растворился где-то под потолком. Тюремщик был прав. Запах горелой плоти перешиб все запахи. Тихо скуля я осела на пол, прижимая к себе израненную руку, словно охваченную пламенем. Надо мной склонилось улыбающееся сияющее лицо. Его я готова была убить. Стать на минуту сильной, схватить простой камень и размозжить об эту сверкающую улыбку…

Улыбка приближалась. И, наконец, окончательно завалив меня на пол, упала прямо мне на лоб. В следующую минуту, рывком вытаскивая меня из под туши, перед глазами появилось лицо Фарга.

Усадив меня на табурет и придерживая сзади, он отпихнул тюремщика подальше. Мельком осмотрел руки.

— Мы выбираемся отсюда, прямо сейчас. Идти сможешь?

Я посмотрела на выбитую дверь и на его странный наряд. Форма стражников явно была мала и местами расползлась по швам. Но главное — были его слова про уход отсюда.

— Вроде да. Как мы выберемся? Откуда у тебя форма? Как ты вышел?

— Кто-то заплатил стражникам за наш побег. Пойдем, они ждут недалеко, вывезут нас. Уходим! Пока остальные не спохватились.

— Стой, тут мои вещи. — я судорожно схватилась за рюкзак и тут же выронила его. Руки бессильно повисли плетьми. Фарг недовольно остановился.

— Фарг, их нельзя тут оставлять, они слишком ценные. — Глупо было пытаться объяснить почему фонарик и зажигалка являлись жизненной необходимостью. Но там было все, на что я могла тут рассчитывать. Что поможет мне остаться в живых и, возможно, все-таки вернуться домой.

Слок нехотя запихал все мое добро обратно. Подтянул меня повыше и мы заковыляли к выходу.

Уже в коридоре, он прорычал, что так мы далеко не уйдем и, перехватив меня получше, закинул себе на плечо. И тут же раздался оклик сзади.

Фарг развернулся и я неприкрытым задом оказалась прямо перед стражей. Зад мой видел плохо, что там происходило, но хорошо чуял неприятности.

Врезав одному стражнику, но получив хороший удар от другого, слок не устоял и мы вместе полетели на землю. Руки тут же отозвались дикой болью от удара. Фарг подскочил как неваляшка и я впервые увидела еще двух стражников, подлетевших на помощь оставшемуся. Мечами, они загнали Фарга к стене. И меня охватил ужас от возможности возвращения в камеру. Увидев рядом брошенный рюкзак, я судорожно принялась копаться в нем. Один из воинов обернулся на мое копошение и направился ко мне. Прижав к себе сумку, я смотрела, как меч плавно проплывает мимо. Стражник дернул меня на себя, заставляя подняться. Высунув руку из рюкзака, я выпулила ему в глаза половину газового баллончика. Он взвыл и наотмашь ударил меня. Улетая к стене, я видела, как отвлеклись на его вопль два других стражника и взмах огромной лапы с когтями.

Удар пришелся по той же шишке, отозвался болью внутри головы. Сползая по стенке и проваливаясь в белую пелену, я наблюдала за танцем Фарга и очень надеялась, что у него есть шанс.

* * *

Синева. Синее-синее небо. Нет. Темно синее звездное небо. Крупные созвездия и туманности… А может звездопад устроить? Я могу! Тут все можно. Во! Красивый звездопад. Здорово то как!

— Забавляешься?

— Шатир?! — я повернулась к стоящему на одной из туманностей магу. — Всегда хотела так сделать. — А ты все-таки жив. Я так рада! То есть я, конечно, верила в то, что ты что-нибудь придумаешь, чтобы не сдохнуть раньше времени, но сомнения все равно были.

Он прошел по млечному пути и подошел ко мне.

— Лика, это уже слишком!

— Да что не так?

— Лика, — маг укоризненно помахал полой белого плаща с красным подбоем.

— Ладно, ладно, — я вернула ему его балахон.

— И собаку убери.

— Можно подумать, ты тут главный.

— Возвращаться собираешься?

— Да мне и тут неплохо! Я сейчас лошадей организую, покатаемся. Под звездопадом…

— Давай, только одна, мне идти надо, не могу я тут с тобой и с этой псиной торчать.

— Опять собака? Я уберу сейчас все. Хочешь море? Или просто рыбок в небе? Или кота? Огромного? Можно без кота, одну улыбку оставить… Шатир! — я кричала вслед удаляющемуся магу в белом плаще с красным подбоем. — Вернись! Ты так дорог мне!

— Правда?

Открыв глаза, я увидела серое, чуть брезжещее рассветом небо. Чистое небо! И лицо Сила.

Моя голова лежала на его коленях и он методично гладил мою щеку. Столь странная ласка со стороны пусть даже еще не развившегося мужчины заставила быстро приподняться на колени. При движении руки отозвались болью. Голова тоже. Даже провалявшись без сознания добрую часть ночи я совсем не чувствовала себя отдохнувшей. Спать хотелось ужасно.

Мы сидели на берегу небольшого озерца, неподалеку стояла повозка с парой лошадок. В только-только начинающей рассеиваться темноте я заметила силуэт Фарга, склонившегося рядом с повозкой.

— Мы выбрались?

Сил кивнул. Тут же рядом появился его брат.

— Тебе повезло, что ты не видела в чем нас вывозили за ворота. — Сил криво усмехнулся совсем взрослой улыбкой. Брат пихнул его в бок.

— Не надо. Нам тут только обмороков опять не хватало.

— Можешь не переживать, — мой рот сам кривился от боли, — вряд ли что-то может заставить меня упасть в обморок. Кроме ударов по голове.

— Даже путешествие в телеге с помоями, мусором и парой начинающих вонять трупов?

Судорожный глоток дался с трудом.

— Я жива. Это главное.

Фарг одобрительно кивнул. Я с трудом шевельнула руками. Как больно! Я впервые глянула вниз на раны при свете. Слезы брызнули из глаз. Всю поверхность руки, там где не закрывала роба, покрывала корка из спекшейся крови, слизи и мусора.

— Спокойно, — Фарг предугадал взрыв, — отмоешься, там посмотрим. Не паникуй пока, хорошо?

— Хорошо… Кто нам помог?

— Тот же, кто засунул вас в тюрьму. По крайней мере, Сил говорит, что это он.

— Элрон? — губы отказывались повиноваться, а при одном воспоминании о поднятой руке и холодных глазах, вновь нахлынула безысходность. — Не может быть…

— Можешь сама у него спросить. — Фарг кивнул на проступающие очертания повозки и валяющегося рядом тела.

— Он тут?

— Стражники вывезли нас за ворота тюрьмы, где с повозкой, одеждой и едой, нас ждал твой знакомый. Думаю, он им весьма много заплатил за нас. Очень уж почтительны с ним были. Или еще по какой причине. Говорил, чтобы мы дальше за город выбирались.

— А сам он почему здесь?

— А ты как думаешь? — Фарг нехорошо улыбнулся, оскалив по звериному клыки. — Сначала он вас в подземелье сует к смертникам, потом вытаскивает оттуда. И мне говорит через весь город ехать с двумя дохляками позади.

— Дохляки, это мы с Силом что ли?

— А кто еще? Вы ж без сознания. Вот я и решил посла прихватить для пущей безопасности. — Он довольно потянулся. — Да и у Сила руки очень чешутся ему старое припомнить.

Я устремила взгляд к повозке, где в набирающих силу солнечных лучах, пробивающих тьму, уже отчетливо видно было скрюченное тело. Элрон тут. Раньше друг. А теперь кто? Так сложно было представить его в роли врага.

Опять занесенная рука и боль в израненных руках и голове…

Ведь он спас только что вас… И тут же мозг кричал — да он же тебя туда и засунул. Туда, где тебя чуть не изнасиловали четверо подонков, где изувечили руки…

— Я должна с ним поговорить. Он может помочь мне попасть домой. — Все, что мне сейчас требовалось.

— Там одежда в повозке есть, иди отмывайся, — он указал на озеро.

— Ты взял мою сумку?

— Взял, у тебя там сокровища?

— Почти. Я сначала поговорю, потом отмоюсь.

— Тогда ты, — он подтолкнул Сила к воде. А я медленно побрела к повозке.

Связанный сидел в казавшейся жутко неудобной позе. РавИер наблюдал за моей шатающейся походкой. Фарг видимо внес свою лепту в месть брата. На красивом лице красовались сочные кровоподтеки. В остальном… Что можно прочитать по этому лицу?

Я остановилась в пяти шагах, пытаясь не думать о тех днях, когда он был другим для меня. Потом опустилась на еще напитанную росой траву. Сидя напротив друг друга мы представляли собой столь разительный контраст. Пусть с побитым лицом, но все-таки прекрасный юноша и девушка с изуродованными руками, способная своим видом и запахом отпугнуть кого угодно весьма далеко и надолго.

— Как ты? — мягкий голос серебряными струнами коснулся слуха.

— Как видишь, благодаря тебе, — при виде его невозмутимого лица, при звуке его голоса ярость во мне закипела с новой силой.

— Я не хотел этого… — в голосе послышалась искренность, или попытка ее изобразить.

— Да ну? Мне показалось совсем иначе. И не только мне одной, — голос мой просто дрожал от злости. — Ты сейчас тут невинную овечку разыгрываешь, потому что тебе деваться некуда. И не надо мне врать. А я-то тебя совсем другим запомнила.

— Лика…

— У меня такого разочарования в жизни еще не было. От тебя предательства я вообще меньше всего могла ожидать! От кого угодно, но не от тебя! — ярость заполнила меня всю.

— Зачем вы сами пришли на ту площадь? Зачем ты вообще здесь появилась? — в его голосе тоже проснулись злые нотки. — Ты хотя бы представляешь, сколько всего напортила?

— Прости, что не вовремя помешала твоему нежному общению с дочерьми королей! Из-за этого ты засунул нас за решетку? Может, проще было убить нас сразу?

— Проще, Мирна так и собиралась сделать?

— Мирна! Что же ты не вызвался нам головы рубить? Хорошая помощь бы была!

— Если ты отсюда не уберешься поскорее к себе домой, то еще представится такая возможность!

— И уж наверное ты поспособствуешь!

— Да о чем сейчас с тобой говорить! Я и так еле сдерживаюсь!

— Ты еле сдерживаешься? Правильно, Элрон, нам не о чем говорить!

Мы отвели глаза в сторону и оба замолчали. РавИер глубоко вдохнул несколько раз.

— Где Шатир? — его голос прозвучал слишком отрезвляюще. Никаких дружеских ноток.

— Я не знаю, где Шатир. Надеялась, ты мне подскажешь.

— Давно ты тут?

— Около недели. Это не Шатир меня сюда перетащил, хотя он поспособствовал. Если ты знаешь, где он, я бы с радостью отправилась обратно, лишь бы не видеть всего этого.

— Он в деревне, про которую я уже сказал твоему мужу. Будет ждать в гостинице через три дня. В повозке одежда, еда и деньги. — Элрон отвернулся от меня. — И отправляйся побыстрее.

— Зачем ты вытащил нас из тюрьмы?

— Что бы ты сейчас предпочла услышать? — его зрачки сузились.

— Что-нибудь гадкое, чтобы окончательно в тебе разочароваться!

С минуту он смотрел на меня, не отрывая своих серых глаз, в которых мелькнули серебряные искры.

— Я думал, Шатир с тобой, а не слок. — Слова были сказаны не глядя на меня, в сторону.

Я молча встала, взяла из повозки рюкзак и пошла подальше смывать с себя грязь. Всю грязь.

Вот и весь разговор.

Превозмогая боль, легла на воду.

Чудеса на свете случаются редко. Моя сказка закончилась тогда, почти восемь месяцев назад…

Вода постепенно притупила боль в руках.

Да пошло оно все! Мне тут не место. Я встречу Шатира через три дня в какой-то гостинице, да хоть у черта на куличках, и вернусь к себе. И пропади оно все пропадом!

Запахло дымом и костром, потом едой, да так, что засосало под ложечкой.

Я осторожно отмыла с рук всю грязь. Без этой запекшейся корки, зрелище стало еще ужаснее. Теперь мне всю жизнь носить длинный рукав… Смешно. Я с собой только футболок да маек сюда понабрала.

На курорт собиралась.

Вернувшись к своей сумке, перетрясла ее и разложила все по местам. Удивительно, но тюремщики на самом деле ничего не взяли. Разодрала на куски одну из футболок и замотала руки как смогла.

Потом потянулась и посмотрела на сияющее яркое утреннее солнце. Что-то заставило меня улыбнуться.

Вернувшись к костру, я увидела Фарга, мешающего варево в небольшом котелке и сияющего чистотой Сила, возбужденно слоняющегося вокруг.

Отнесла сумку в повозку. Элрон сидел в той же позе, глядя непонятно куда бессмысленным взглядом. Он почти не изменился. Может, чуть взрослее стал… Вид его только навевал грусть и боль разочарования.

— Они отпустят тебя, вернешься к своей королевне.

— Я думаю над этим, Лика. — взгляд не переместился.

— Думаешь? Элрон, ты сидишь связанный, с разбитым лицом. Над чем ты там думаешь? Возвращаться или нет?

— Тебе нужно вернуться как можно скорее.

— Я и без тебя это знаю! — во мне снова проснулась ярость. Как он еще тут указывать может? — Свои проблемы, я как-нибудь сама решу.

— И много ты сумела уже решить? — Он зло засмеялся.

— Ты определись, ты либо хороший, либо плохой, а то твой голос меняется непонятным образом. Вспомни, что ты сейчас связан и не в лучшем положении.

— Лика, мое положение от твоего отличается тем, что я точно знаю, где я.

— И как это тебе поможет?

— Я принял решение, — Элрон вдруг резко сменил позу и принялся уже свободными от веревок руками развязывать связанные ноги. — Я возвращаюсь.

От неожиданности, я какое-то время молча наблюдала за ним. Из оцепенения меня вывел рев Фарга.

— Стой! — он оказался рядом.

Элрон, уже абсолютно свободный от веревок, поднялся на ноги и нехорошо оскалился.

— Не мешай мне, слок. Доведи лучше ее до деревни.

— Если двинешься, я разорву тебе глотку, — Фарг начал с рыком превращаться.

РавИер медленно пригнулся. Волосы наливались медью.

— Я не хочу пересекаться, слок, отпусти меня.

Уже полностью приняв обличье зверя, Фарг кинулся вперед.

— Стойте! — я заорала, не в силах убрать летящую вперед тушу.

РавИер отступил и пропустил Фарга мимо себя. Загребая мощными лапами траву и землю, тот развернулся и снова прыгнул. На сей раз удачно. Два тела сплелись на земле на несколько секунд. Потом равИер встал и отошел от зверя, поправляя разодранную рубашку.

Сил с воплем рванул к неподвижному брату.

— Он скоро придет в себя. Если выльешь ему воды на морду, дело пойдет быстрее. — Элрон отвернулся и зашагал прочь.

Сил отполз от лежащего неподвижно брата, подхватил из повозки нож и кинулся равИеру вдогонку. Тот легко подхватил его и подвесил в воздухе. Отобрал и отбросил прочь нож.

— Помоги лучше брату, — он медленно опустил Сила на землю и подтолкнул. Тот послушно поплелся обратно.

Элрон повернулся ко мне и, словно решившись на что-то, сделав несколько быстрых шагов, оказался рядом.

— Прости меня за все, — он смотрел на меня и в глазах его зажигались те самые серебряные искры, — прости. Я сейчас не могу объяснить. Я не хотел причинить тебе боль, любую боль. И этого не хотел, — он легко коснулся повязок на руках. — Лика… — голос его сильно изменился, став хриплым и неуверенным.

Я смотрела на него, а в голове стояла замахивающаяся рука.

— Уходи! — я выпалила ему прямо в лицо. — Я тебя ненавижу!

— Что ж, — глаза снова стали серыми и бездонными, — это сильное чувство, — затем Элрон быстро исчез среди деревьев.

* * *

В себя Фарг пришел довольно быстро. И еще долго мы с его братом выслушивали проклятия в сторону ушедшего.

— А ведь я его так легко скрутил в городе! — старший брат весь пылал от злости.

— Фарг, скорее он позволил себя скрутить…

— И по морде позволил себе надавать? Да я его уложу при встрече. Чего от него ждать теперь? В деревню ту я точно не пойду.

— Если бы хотел в ловушку нас завести, проще в тюрьме оставить. Зачем нас тогда выпускать?

— Кто его знает, что у него на уме? Твой знакомый…

— Мне кажется, он от меня больше избавиться хотел. И вариантов у меня немного, в любом случае, я в деревню иду. Покажете мне дорогу, сама доберусь.

— Ты? Сама? — Фарг грубо захохотал.

— Я не беспомощная.

— Конечно, и с солдатами справишься, и с насильниками!

— Вы не понимаете, мне идти больше некуда. А если Элрон меня не обманывает, там я встречу того, кто поможет мне вернуться домой.

— Уж не твой ли это маг?

— Он самый.

— Мы тебя доведем, — в разговор вступил Сил, — он давно уже решил, просто выделывается, — и еле успел увернуться от оплеухи.

Потом мы ели подгоревшую кашу, все равно казавшуюся необыкновенно вкусной. И братья долго плавали в озере, кувыркаясь и играя словно дети. Глядя на них, я чувствовала умиротворенность, веки сами собой смыкались. Мне так надоело думать о предателях! И жалеть себя. Все. Было и прошло. Так даже лучше. Мне нужен Шатир. И я найду его.

Растянувшись на траве, я крепко уснула.

Сквозь сон, я слышала, как Сил что-то говорил брату, почувствовала, как меня приподымают в воздух. Открыла глаза и увидела приближающееся дно повозки. Что-то пробурчала в благодарность в ответ. Под мерное цоканье копыт закопалась еще глубже в душистое сено и опять погрузилась в сон.

Мне снилась река. Прохладная вода приятно омывала все тело. Выныривая и погружаясь снова и снова, я чувствовала как уходит боль обезображенных рук, уходит боль изнутри.

Проснулась я уже под вечер. Выползла из сена. Рядом сладко посапывал Сил. Фарг клевал носом на месте возницы. Я дотронулась до его плеча.

— Иди поспи, я поведу.

— Хорошо, — он быстро согласился. — Правее солнца бери, — он указал на заходящее светило.

— Подожди. — я достала из рюкзака компас и сверила направление. Фарг молча за мной наблюдал.

— Лика, — он осторожно дотронулся до компаса, — там, откуда ты, ни Совета, ни Таросов нет?

— Нет.

— Насколько это далеко?

— Очень далеко.

— Хотелось бы посмотреть.

Я в ответ промолчала.

— Что мы с Советом не поделили? Знаешь, сколько у нас земель западнее? Там равнины сплошные, рощицы да луга на месяцы пути. И не живет почти никто. Так, племена мелкие. А еще дальше — большие города, там Витрубы живут. Так до них идти далеко. Вот с кем поближе и ругаемся. Скучно им просто народом руководить и процветать…

Он замолк.

— Ладно, пойду я отдохну немного. С дороги не собьешься?

— Не должна…

Откормленные лошади уверенно бежали вперед, легко двигая повозку. На засыпающие луга спускались сумерки.

Выехав на дорогу, и, словно почуяв скорую встречу со стойлом, лошадки затрусили быстрее. Сзади, глубоко зарывшись в сено, спали братья, изредка дергаясь во сне и толкая хлипкие борта своей кровати.

Два года… Что же тут случилось за эти два года? Почему так переменился Элрон? Что они делают в землях таросов? Является ли хоть что-то из того, что наплел мне Шатир, правдой?

Руки снова кольнули болью. Осветив их фонариком, я сморщилась. Повязки пропитались кровью. Пятна проступали тут и там. Бесследно это не пройдет. Шрамы на всю жизнь останутся. Я вздохнула. Главное — я сама жива.

Глубокой ночью, далеко впереди показались огни. Я разбудила Фарга. Вскоре, мы доехали до небольшой деревушки.

Деревня, видимо, была перевалочным пунктом караванов, так как постоялый двор, на который мы въехали с занимавшимся рассветом, был отгрохан в три этажа. Внизу сгрудились повозки. Сегодня ночью двор стал пристанищем для одного или двух небольших караванов.

С братьями я попрощалась снаружи. Не заезжая во двор, Фарг повернул недовольных лошадей и тронулся дальше.

— Нутром чую, домой надо скорее, — на прощание он протянул свою огромную ручищу, в которой утонула моя. — Желаю найти своего мага.

Я забрала из повозки предназначенную для меня одежду и деньги.

— Спасибо за все, — я подмигнула Силу, — удачи вам!

Заплатив сонному хозяину за четыре дня вперед, я поднялась к себе в комнату.

* * *

Кинув рюкзак в угол и распластавшись на кровати, я погрузилась в неглубокий сон. Сновидений не было. Проспала я не так много. Открыв глаза, я вновь увидела все еще подымающееся солнце. Уснуть мешал зуд, появившийся в руках под повязками. Вновь будить хозяина и просить лекарств мне не хотелось, и какое-то время я тихо чесалась, стараясь унять жжение. Но под толстым слоем чесать было неудобно. И возник вопрос — чему там чесаться?

Боясь, что подхватила какую-нибудь заразу, я принялась разматывать свои окровавленные тряпки. С трудом отлепив намертво приклеевшуюся ткань, я осторожно обмыла раны водой — и обомлела.

Помимо того, что исчезла боль, мои болячки затянулись, оставив только корочки, которые нестерпимо чесались.

Сдирая их расчесами, я с удивлением рассматривала чистую кожу, на которой шрамами оставались мои недавние порезы.

Что происходит? Я не верила своим глазам. Никаких мазей у меня не было. Как могли за один день пройти глубокие порезы и страшные ожоги? Ответов я так и не нашла.

К тому времени, как солнце достигло своего апогея, самые мелкие из шрамов совсем исчезли, не оставив после себя ни единого следа.

Весь этот день я спала и чесалась, чесалась и спала. Совместно, эти действия привели к тому, что к вечеру мои руки перестали походить на карту мира в теплых багровых тонах. И воспоминания о камере пыток остались лишь в моем мозгу. Понять, почему все эти чудеса со мной происходят я была не в силах, но мне происходящее нравилось.

Шатир не появился ни на следующий день, ни через день.

Я основательно успела изучить каждый угол своей комнаты и местной гостиницы.

Временами мне начинало казаться, что Элрон и тут меня обманул. И Шатира не предвидится. Зачем ему все это было нужно, я не понимала, как не понимала, что вообще происходит вокруг и с моими знакомыми в частности.

Кем была я для того же Элрона? Девушка, с которой он два года назад был знаком ровно два месяца? Кем он стал для меня?

Прямо за деревней начиналась мелкая речушка с чистым мокрым гладким песком на берегу. Дети приходили туда играть и рисовали картинки острыми палочками на мокром песке. А я молча наблюдала за их играми. Мое бездействие, пока они носились по пляжу, начинало меня угнетать.

Когда они ушли, я взяла палку и принялась рисовать на песке, что приходило на ум. Время пролетело незаметно. Оторвалась я, когда поняла, что вокруг меня столпились маленькие зрители, с интересом рассматривая мои художества.

— Что это? — самая старшая девочка ткнула в нарисованное мной.

— Это… это добрый зеленый инопланетянин в пупырышках (они особенно хорошо получились).

— Добрый? — дети с сомнением покосились на зубастый оскал.

— Добрый, — заверила их я, — он просто испугался.

— Кого?

— Кого? — Я вдруг вошла в роль. — Вот этого робота с альфа-центавра…

— ???

— …которого прислали злые джедаи… покорить их народ.

Дети заулыбались. Игра им понравилась.

— А где это?

— Это в далекой-далекой галактике, на одной из звезд.

— На звездах не живут, — Старшая ткнула пальчиком в небо.

— Да, рядом со звездами есть планеты, на которых как раз и живут добрые зеленые пупырчатые инопланетяне… Хотя у вас звезды, возможно, и прибиты гвоздями… Ну так вот, а главный злодей у них — Дарт Вейдер, против которого борются добрые зеленые пупырчатые инопланетяне.

— А я его мечом! — маленький мальчик схватил палку и ткнул в якобы изображение главного злодея.

— А какого цвета у тебя меч?

— Обыкновенный, — растерялся мальчик, — но очень большой!

Я выставила свою палку:

— У настоящего джедая меч должен светиться синим, — я запнулась, — или зеленым, точно не помню.

Мы носились по пляжу, тыкая палками в робота и сражаясь между собой.

— А затем он сказал: настоящим королем инопланетян будет тот, кто вытащит мой меч из этого робота!

…

— И пошли они к Кащею…

…

— А он достал свой огнемет и как…

…

— А потом владыка Саурон…

…

— Бэтмен взмахнул плащом и скрылся в ночи…

К себе в комнату я вернулась невероятно счастливая.

Прошло три дня. Я ковыряла большой ложкой густую горячую похлебку на нижнем этаже постоялого двора, с грустью думая о том, что мне делать, если Шатир так и не появится. Мысли вновь и вновь возвращались к равИеру. Неужели он меня обманул? Зачем?

Семь месяцев моей жизни… Или не жизни? Я жила только воспоминаниями. Ночью я улыбалась, видя во сне Шатира, своих друзей из отряда и просыпалась утром, сгорая от желания вновь уснуть и идти с ними дальше. Каждый день вспоминала Кирда, глядя на мужчин, спешащих мимо, разглядывая свою похорошевшую физиономию в зеркале. И редко, словно зная, как я борюсь с этими воспоминаниями, вечерними часами приходила тоска. Тягучая, до боли в груди сжимавшая все внутри. Тогда я видела ЕГО лицо перед собой.

Вадим приоткрыл глаза и потянулся на моем старом диване.

— Долго спал?

— Минут двадцать, — я с трудом вышла из транса и перевела бессмысленный взгляд со стенки на его усталое лицо. — Лучше стало?

— Вымотался совсем… Чем фильм закончился?

— Никто не выжил.

— Надо что-нибудь повеселее взять. А то с твоим лицом ужасы кажутся все более натуральными. — Он еще раз хрустнул суставами, продавливая старую ткань. Потом рывком сел. — Лик, может расскажешь, что за горе, кто у тебя умер? Когда тебя вот так переклинивает, мне жутко становится.

— Мы не договаривались о моих проблемах говорить.

— Ну, о своих я уже рассказал, могу и тебя послушать.

— Все нормально, — я махнула руками и шумно шелестя обертками начала искать уцелевшие после нашего застолья конфеты.

— Хорошо… Я вот только не понимаю, почему матери нельзя все выложить или подругам? Нет, надо как в сериале надуться и страдать молча.

— Вадим, — я улыбнулась ему конфетой, — думаешь, мне не хочется все выложить, что накипело?

— А что мешает?

— Меня в этом мире никто не поймет, — я многозначительно подняла палец.

— Дура!

— Грубо!

— И?

— У меня с головой не в порядке…

— Это не новость…

— У тебя идеал есть?

— Анджелина Джоли?

— Нет, не знаю как у мужчин… Ну образ внутри — вот увидишь ее — сразу влюбишься.

— Мужики — практики. Это женщины скорее образы себе рисуют. Мы что видим, то хотим, ну может быть пуговицы только перламутровые… Но про принца я понял. Ты влюбилась?

— Если бы…

— Лика? Ты все еще тут? — Я с трудом оторвалась от своих мыслей. В вечерней полутьме возле меня стояли Фарг и Сил, осунувшиеся и уставшие.

Через минуту, огромное тело Фарга уже протискивалось на скамью рядом со мной, а Сил скромно втерся в угол стола.

— Вижу, не нашла все-таки мага своего, — Фарг кивнул подошедшему хозяину, заказывая еды себе и брату. — Занятно, что снова встретились…

— Мне идти больше некуда отсюда, буду его ждать.

— И долго ждать?

— Пока не знаю. Может, потом надумаю куда идти. А вы почему здесь? Вы же домой отправились? — я обратилась к слоку.

— Мы-то домой, только дома нет больше. Его капитан просто стер с земли. Хороший дом был… Чем он ему помешал? То ли землю нашу продал кому… — На этом месте Сил тихонько всхлипнул, но под грозным взором брата тут же затих. — Так что Сила хочу пока к дядьке отправить. И не думай! — Последние слова, больше похожие на рык, предназначались явно мыслям Сила, от которых тот съежился.

— Вот, отдохнем немного и дальше отправимся…

— Его к дядьке, а сам куда? — я медленно ковыряла что-то с кусками рыбы в тарелке.

— Посмотрю… Может, к капитану наведаюсь… Сил, мне твои причитания не нужны, — реплика была обращены к сжавшемуся еще сильнее при упоминании капитана пацану.

— А если не получится с капитаном? Как он без тебя будет? — прекрасно понимая тревоги Сила, я не удержалась от худшего предположения.

— Мы своих в беде не бросаем, дядька поможет… Я ж его не с пустыми руками оставляю, и у нас добро имелось… Хорошо, что не все в доме хранилось. — Фарг проглотил последние крошки и залпом выпил содержимое кружки.

— И на отраду дядька даст? — Сил впервые подал голос, не глядя на Фарга.

— Не все получается, как хочется, — слок грустно и тихо положил руку на плечо брата. — Было бы хозяйство цело, была бы отрада…

Я, не понимая, застыла с куском рыбы во рту.

— Что за отрада?

— Да неважно, — мальчишка с горечью махнул рукой, — я тебе про камень говорил…

— Хватит тебе, все наладится, — старший брат попытался коснуться его головы, но Сил отпихнул его руку и выбежал прочь на улицу.

— Тяжело ему, — Фарг медленно положил негнущуюся руку на стол, смахивая мелкие крошки, — сначала родители, теперь дома нет… Возраст у него сейчас, ему б учиться…

— А его брат родной бросает. Может не стоит сейчас личные отношения с капитаном решать?

— Мне уйти надо, — Фарг наклонился ниже над столом и понизил голос. — Пацан не понимает. Сейчас всех в армию набирают. Один слок хорошо, а два слока, связанные по крови и мыслями — это находка. И его возьмут и меня. Вопрос — долго ли пацан в бою проживет? Он даже превращаться толком не научился. Дядька его прикроет как последнего в роду. А я пока здесь разберусь.

— С капитаном?

— До капитана вряд ли доберешься сейчас. Меня раньше в рекруты загребут. Ты сама тут надолго еще?

— Не знаю…

— Мне завтра уйти надо, на весь день. Можешь за Силом присмотреть?

— Надсмотрщик из меня не очень, как ты мог убедиться.

— Я ему в гостинице скажу сидеть, он послушает, ты просто заглядывай к нему время от времени.

— Хорошо.

Я вышла на гостиничный двор и нашла взглядом Сила, гуляющего неподалеку. Мальчишка тихо и отрешенно мерил шагами пустынный двор. Я подошла и встала рядом с ним.

— Он хочет, чтобы я за тобой присмотрела завтра.

— Знаю. — буркнул тот.

— Он не к капитану идет. Ты ведь не побежишь за братом?

— Не переживай. Буду в комнате сидеть. Как он хочет.

Я утвердительно кивнула и хотела было уже уйти. Но расстроенное лицо пацаненка не давало покоя.

— Сил?

— У?

— Не хочешь поговорить? Как с посторонней. Просто выговорись. Что угодно говори. О чем думаешь. Я буду слушать.

— Не хочу. — мальчишка отвернулся от меня. — Ты — женщина.

— И что? Я тоже знаю, что такое боль, поверь мне.

Он молчал. Я повернулась к дому, но вдруг он открыл рот.

— Я не хочу к дядьке. И не знаю, куда еще можно нам пойти. Никогда бездомным не был. Дом для меня… там мама с папой жили. Это их… — он всхлипнул, но сдержался. — Мы теперь бродяги. Нищие. И земля продана. Это наш дом был! — он в сердцах плюнул себе под ноги.

Глядя на него, я внезапно осознала, как это тяжело, для неокрепшего мальчишки лишиться своего пристанища. Того самого уголка, куда мы все так рвемся после долгих скитаний. И для него сейчас очень важно вновь обрести что-то незыблемое, ту константу, которая должна быть у каждого и которая может быть вовсе не связана с людьми. Только я совсем не знала, что ему сказать.

— Нужно время. Жизнь вообще полна всевозможных гадостей. Но со временем все притупляется. Даже самая сильная боль и обида. Скорее всего, через несколько лет тебя будут волновать совсем другие вещи. А пока терпи. Больше ничего.

— Умеешь ты утешить. — Сил вновь принялся накручивать круги.

— Я бы хотела, чтобы все было иначе. Но увы.

* * *

Утро четвертого дня началось как обычно: я спустилась вниз и спросила у хозяина, не было ли новых посетителей-постояльцев. Тот уже привык к моим вопросам. Торжественно улыбнулся.

— Дождалась, наверное. Пришел тут один. Правда, изранен довольно сильно. Комната наверху. Твой, не твой? Про тебя не спрашивал. Воды горячей заказал много. — отчитавшись, хозяин довольно откинулся назад за стойкой.

Я взлетела по лестнице к указанной комнате, постучала. За дверью раздался знакомый голос.

— Так быстро? — ключ в двери повернулся и в проеме возникло худое лицо Шатира.

Несколько секунд он хлопал глазами, глядя на меня.

— Как ты тут оказалась? — голос его взвился под потолок комнаты.

— А ты не знаешь? — я впихнула его назад в комнату, — Не кричи так.

Он еще долго разглядывал меня, думая верить или не верить.

Только в комнате я заметила, что одежда на нем изодрана по левому боку и рукав весь в засохшей крови. Да и вид у него оставлял желать лучшего. За те несколько дней после последней нашей встречи у меня дома, он сильно осунулся и похудел, и на ногах держался весьма некрепко.

— Это не я!!! — он истерично двинулся назад. — Я тебя сюда не переносил. Да и не смог бы!!!

— Успокойся ты, — я почему-то сразу ему поверила. Даже с гнусностями Шатира нельзя было так притворяться, а на его лице читался явный испуг за случившееся. — Не ты. Я сама сюда попала. Правда, все-таки благодаря тебе. И горячую воду тебе не скоро принесут, так что есть время все обсудить. Что у тебя за раны?

— Это… — Он постепенно возвращался в нормальное состояние, зрачки сузились. — Так, попал в одно место в неудачное время…

— Это не тогда ли, когда от капитана убегал? И не то ли место, где меч оставил?

— Ты давно здесь, да? — Шатир тяжело плюхнулся на кровать.

— Пришла сразу за тобой, плюс-минус.

— Как?

— Тот свиток, что ты мне дал. Вилиал любезно предложил мне возможность вернуться сюда, если я захочу. Вот я наслушалась твоих россказней о праздниках и помолвках и отправилась поздравить… А попала в лес… Впрочем, для тебя уже вошло в привычку мне врать.

— В свитке было написано как сюда попасть?

— Да. Там заклинание было.

— Чепуха!

— Это почему? Как еще, по-твоему, я тут могла очутится?

— Да не могла ты заклинание прочесть и БАЦ! У тебя силы нет… — Шатир вдруг глубоко задышал. — Лика, тебе тут точно не место, уходить надо… — голос Шатира тоже начал меняться и становиться злым и настороженным. — Ты не понимаешь.

— Да и не надо мне понимать, — я с чувством хлопнула посильнее дверь позади себя. — Нагулялась я уже на помолвке, можно домой меня?

— Да, домой тебя было бы замечательно!!! — теперь уже явная злость. — Только какого блаха ты сюда сама явилась?

— Явилась, потому что ты сам предоставил такую возможность! И не надо злиться, — я чувствовала как сама переполняюсь гневом, — просто верни меня, как раньше!

— Сама возвращайся, как сюда пришла! Тем же путем! — эти слова вогнали меня в ступор.

— Ты офигел? Шатир, я не знаю как вернуться, свиток был только чтобы перенестись сюда! Я и при более благоприятном положении дел рассчитывала, что ты вернешь меня обратно!

— И как я тебя верну? Во мне сил вообще не осталось? Тебе тут торчать теперь недели две-три при хорошем раскладе. Посмотри на меня, я еле сам сюда добрался! Ты понимаешь, что застряла тут надолго, а мне теперь с тобой носиться?

— Не носись, я сама о себе позабочусь. Когда к тебе подойти? Через три недели? Отлично! Я пока тут погуляю, недалеко, — я развернулась и направилась из комнаты, глотая подступающие слезы. Все против меня! Я никому не нужна!

— Стой! — голос сзади изменился, маг подскочил к двери, откуда только силы взялись, и загородил ее собой. Потом поглубже вздохнул и выдохнул. — Лика, давай успокоимся, и поговорим. Просто ты не знаешь, что именно тут происходит, поэтому не понимаешь, насколько плохо то, что ты тут оказалась в такое время. Но что есть, то есть, — он тяжело перевел дух. — Ты тут — значит будем ждать, когда появится возможность вернуть тебя. Ладно? — я кивнула. — Теперь сядь и поговорим.

— У меня других вариантов нет, и конечно, я не знаю, что тут происходит. Кто бы мне рассказал?

Я отступила назад к центру комнаты, а Шатир вновь дополз до кровати и растянулся полулежа на ней.

— Тебе плохо?

— Время все залечит. Это лишь раны. — он похлопал на свободный край рядом. — Присядь.

Я опустилась на кровать, поглядывая как тяжело поднимаются и опускаются его бока под драными кровавыми лохмотьями.

— Лика, я тебе сейчас врать не буду. Застряла ты тут, скорее всего, надолго и серьезно. Надолго, потому что я очень слаб. Гораздо слабее, чем был раньше. И восстанавливаться, возможно, буду даже больше чем три недели. Позже объясню, почему. А серьезно, потому что тут сейчас война идет, и ты можешь сыграть весомую роль. Это тоже долго рассказывать. Независимо от того, примешь ли ты чью-то сторону или останешься в нейтралитете. В данной ситуации это опять же ставит под угрозу твою жизнь и исход войны в целом, так что… — он замолк.

— Что?

— Остается только ждать и держать тебя при себе. Если мне никуда не влипать, то самое большее через месяц я все таки смогу перенести тебя обратно.

— Что все-таки тут происходит? Зачем ты мне врал про все?

В дверь негромко постучали.

— Горячая вода, как просили, — раздался женский голос.

Я поднялась и по кивку Шатира открыла дверь, впуская молоденькую девчушку с большой железной кастрюлей, из которой валил пар, накрытую чистой простыней.

— Может быть, вы ванную примете? — девушка опустила кастрюлю рядом с тазом для умывания и кувшином.

— Обязательно, милая, только попозже. — Шатир сунул ей пару монеток.

— Я тебе помогу, — подскочила я к магу, как только за довольной девушкой закрылась дверь.

— Мечтаешь увидеть меня голым? — Шатир поморщился, но начал стаскивать с себя одежду.

— Я тобой не брезгую, если ты об этом, — шутка застряла в горле, когда он стянул свои тряпки. Там было на что посмотреть! Под рубахой красными пятнами проступили повязки, грубо намотанные на руку и на кровоточащий бок. Но самое пугающее зрелище представляла собой спина, располосованная толстыми красными рубцами, успевшими покрыться коростой, но еще сочившимися. — Что это?

— Женщины при виде меня всегда теряли дар речи. — Шатир попытался отодрать прилипшую ткань и выругался.

— То-то я с тобой ни одной женщины не видела… Давай так, — я осторожно толкнула его назад к кровати. — Ты сиди, а я займусь твоими болячками. У тебя мазь есть?

— В сумке.

— Простынь, как я понимаю, на бинты?

— Угу.

— Хорошо, я не врач, но замотать тебя получше сумею. А ты пока рассказывай. Ну?!

— Погоди, дай с мыслями собраться.

— Не надо. А то ты сейчас опять сочинять начнешь. Рассказывай не думая. Как есть.

— Ладно. Ты помнишь, как мы расстались?

— Еще бы! Заклинание поздно сработало, по крайней мере ты мне так объяснил, и я перенеслась вместе с анатрионом от вас.

— Это не заклинание. Ты сама себя перенесла.

— Как это? — я осторожно принялась разматывать тряпки Шатира.

— Лика, через тебя столько энергии прошло, у тебя сила была, что угодно сделать. Ты помнишь вообще о чем думала в тот момент?

Руки мои застыли с тряпками в воздухе. Да я этого кошмара никогда не забуду!

— Домой я хотела, подальше от всего этого, и всю магию ненавидела… — я осеклась.

— Вот-вот, домой хотела, домой и попала, целая и невредимая, потому что хотела так. Не я тебя отправлял и никто другой. Да никто и не смог бы этого сделать.

— Значит, — я медленно выговаривала то, что давно начала подозревать, — Совет ко мне домой не являлся. Никто не приходил. И заклинаний нет. Ты им ничего не давал. Так?

Он кивнул.

— Все ты сама сделала. Ты сама так решила и в тот момент могла сделать что угодно!

— А зачем ты мне врал? Дома у меня зачем врал?

— Нет, я к тебе должен был заявиться: «Привет, Лика, вот тебе свиток. Ой, а знаешь сколько ты всего натворила?! Сейчас расскажу.» И уйти потом. Да?

— А что я еще сделала? — я наклонилась к магу, — это ведь не все? Что-то еще произошло?

— Да, Лика, произошло. Не знаю, что ты там нажелала, пока вся сила сферы в тебе находилась, но перед тем, как исчезнуть, ты как ураган всосала в себя всю окружающую магию, точнее забрала силу у всех магов, кто был там в тот момент. На том злосчастном поле. А это — более сотни магов! Представляешь? Вся армия Совета внезапно осталась без ударной силы! Плюс маги Тароса.

— Ты шутишь?!

— Если бы! И с этой силой ты канула в Лету. Но это только начало… Знаешь, зачем вообще была нужна сфера Таросу?

— Сила и знания…

— Угу, все мы так думали. Нормальным правителям должна была быть нужна только сфера, а этим… Нужны были знания. А конкретно… Помнишь, я тебе рассказывал, как создаются заклинания? Правильно подобранные слова записываются в особом месте с источником силы. Тот, кто может написать заклинание и знает источник силы — вот у кого козыри на руках.

— Не понимаю… У вас заклинаний не хватает?

— В мире должно быть равновесие. Если каждый сможет писать заклинания, способные города стирать, кто тогда в живых останется? А если демонов вызвать? А всех своей воле подчинить? А бессмертным стать? Все уравновешено. Магам доступна малая часть, но и с ней дураки способны горы воротить. А вот желания исполнять или тварей создавать — это прерогатива избранных. Нужны особые знания. Это тебе не простой фаербол метнуть. Тарос искал источник силы, где можно сотворить такое заклинание. И искал сами заклинания. Таких источников несколько. И Вилиал тоже их видел. Один из таких источников он нанес на карту и оставил мне. Но об этом позже…

— Тарос ведь умер, так? Или он чудесным образом воскрес?

— Нет, мертвые не воскресают. Но осталась империя Тароса. Знаешь, что представляет из себя империя? Это несколько десятков крупных городов, объединенных между собой. Огромная территория, вплоть до самого моря. Империя таросов древнее самого Совета. Так как упрочняется кровными узами, растет и множится. Сердце империи — три области, три самых больших города и три правителя, объединенных чем-то более прочным, чем кровное родство. С помощью магии у них единое восприятие мира. Они могут видеть мысли друг друга. Для этого им не нужно общаться. Каждый из правителей может увидеть то, что видят остальные и может залезть в голову к каждому. Это добровольное соглашение. Отсюда честность и скоординированность действий, отсюда прочность власти и доверие. Более тысячи лет. Тарос успел увидеть один из таких источников, пока его анатрион не порвал. А может, и не один. И это же увидели еще двое. Плюс наши с тобой физиономии. Они у них навсегда запечатлелись. Кроме Элрона. Он, как равИер, просто поглотил эту магию. Так что и ты, и я — самые желанные и разыскиваемые люди.

— Я-то почему?

— Этим я тебя в конце обрадую. Пока вернусь к империи. Итак, они знают теперь, где источник. Осталось написать заклинание, а тут еще Совет ослаблен. Совет же на магах держится, а ты самых сильных вырубила на долгое время. Но проблема в том, что заклинание могут тоже только сильные грамотные маги написать, это мои догадки, но думаю, так и есть. А их у Империи немного, или написать не получается. Или нужны те маги, которые на том же поле из-за тебя силы лишились. Тут я не знаю. Но факт в том, что только год спустя ко всем начала постепенно сила возвращаться. И тут же таросы начали войну. У Совета маги еще толком не очухались, а у империи без магов сил хватает. В общем, таросы на сегодняшний день грамотно держат под осадой пять городов Совета.

— Пять?!

— Да, сил у них для нападения на города не хватает, но линию они удерживают. Теперь простые догадки: зачем империи держать пять городов? Да потому что где-то на той стороне один из источников силы. Но то ли заклинание еще не написано, то ли ждут они чего-то… Пойдут в одном направлении, Совет ринется искать у себя в тылу, а так, попробуй всю территорию прочеши… После истории со сферой с Советом у нас не заладилось. Сама понимаешь…

— Вы же вернули сферу.

— Не совсем… Ты когда с поля к себе домой вернулась, у Совета в рядах паника началась. Маги-то все без силы. И вот стоим мы посреди трупов со сферой, и до нас доходит, что как бы мы свою историю ни рассказали, ничего хорошего нам не светит. А когда мы это поняли — ноги в руки, и быстрее к башне. Совет очнулся и, естественно, за нами ринулся. Элрона с наемниками он у дверей схватил, а я в башне со сферой остался. Они ее ломать пытались и войти, но никак. Тогда переговоры начались. Я им предложил: свобода наемникам и Элрону — я отдаю сферу. Иначе — мне и тут неплохо. Сидеть могу долго.

А у Совета времени нет раздумывать. Войск с собой немного, маги на нуле. Кто знает, как скоро таросы очухаются и вернутся? Пришлось им соглашаться. РавИера с наемниками на все три стороны, кроме той, что в земли Совета ведет, а я сферу перед порогом ставлю и обратно удаляюсь. Так они мне приговор зачитали прямо под дверями. Изгнан. Заметят снова — убьют. Вот так.

К Элрону, конечно, более лояльно отнеслись, боятся равИеров совсем потерять. Смертью ему при мне не грозили, но и хорошего тоже ничего не обещали.

После этого мы с ним полтора года совсем не виделись. Странный он стал. Потом встретились, оказывается, он стал представителем в Астеле, городе империи. Очень уж таросы хотят заручиться поддержкой равИеров против Совета. Но равИеры осторожничают, примеряются.

— А что ты сам тут делаешь?

— О! Мне наш друг Вилиал оставил свиток с обозначенным одним источником и написал, что я могу таким образом вернуть себе силу.

— Ты хочешь опять стать разрушителем?

— Лика, — Шатир погрустнел, — я сейчас никто, без внятного прошлого и будущего, я хочу вернуть себе хоть что-то. Я мог бы прекратить войну! И, — он остановил мой приоткрывшийся было рот, — я даже не хочу это обсуждать. Могу я что-то для себя сделать? Стать собой?

— Собой? Видела я тебя Вилиалом! Даже говорила. Что-то ты мне счастливым не показался.

— Когда ты меня видела? — он оторопел.

— Неважно уже. Ты мне сказал, что делать нужно, чтобы ты меня домой отправить не смог. Главное — выглядел ты ужасно.

— Тогда условия другие были, сама знаешь…

— А сейчас что поменялось? Куда двинет один из самых сильных магов? К кому присоединится? Что-то я сомневаюсь, что ты так просто и Совет позади себя оставишь и таросов и двинешь в дальние края. Ты сам кашу тут заваришь по самое нехочу.

— Лика, я же сказал, не обсуждается. Моя проблема только в том, что Вилиал почему-то указал лишь один источник, находящийся где то в районе Астела. Да, да, не удивляйся, именно в районе. Я почему-то для себя поставил не просто точку на карте а закрасил целую область рядом с городом. Включая сам город. Поэтому, я и блуждаю вокруг да около, пытаясь найти его. Хорошим вариантом было бы еще опередить таросов и найти увиденный ими источник, но это — увы…

— Так они изначально не сферу конечной целью выбрали? Или план с источником потом у них созрел, когда сфера уплыла из-под носа?

— Кто их знает, что им вообще нужно?

— А раны у тебя откуда? Ты все-таки прошел через логово?

— Я похож на сумасшедшего? Я лишь сунулся туда, чтобы меч кинуть, и то получил, как видишь… — он указал на свой бок и руку. — А откуда ты про логово вообще знаешь?

— Я встретила погоню, отправленную за тобой. Чем ты так насолил капитану?

— О!! Это самое приятное. Этот… явился в деревню, в которой я остановился на тот момент. Он там рекрутировал в армию, сейчас же у них поголовный сбор идет всех и вся. Ну, и попался я ему под горячую руку. В общем, дали мне десять плетей при всей деревне… Сама понимаешь, мне это не больно-то понравилось. Утром капитана обнаружили привязанным к тому же столбу, со спущенными штанами и отсутствием знаков отличия, то есть: именного оружия и перевязи. Подобное оскорбление не прощают… А тут он еще ищеек за мной пустил. Зажал меня к логову. Я уж думал, не выживу, вот и к тебе решил заявиться, отдать свиток.

— То есть, отдавать ты его не хотел?

— Я планировал. Но получилось все быстрее, чем ожидалось.

— Ты там меня чем-то еще обрадовать хотел… — я потуже перетянула Шатира.

— Кроме того, что таросы тебя в лицо знают и множество магов хотели бы поквитаться за потраченное время, есть еще кое-что. Силу то ты у них всех позабирала. А назад не выпустила. Ты же не разрушила что-нибудь в своем мире? Может, взрыв какой-нибудь? Маленький апокалипсис?

— Нет…

— Значит, не выпустила. Ты теперь что-то вроде бомбы ходячей. Когда и как взорвешься — неизвестно. А к Совету или Империи попадешь, они живо из тебя выкачают, что могут. Вот так. — Шатир поморщился.

— Я ничего не чувствую. Магии в себе не чувствую… Ерунда какая-то.

— Может, и ерунда, только похорошела ты заметно. Ты за это время болела чем-нибудь?

— Нет… вроде…

— Организм твой подпитку нашел. Сам себя, если что, вылечит.

— Как же, вылечит… — и тут я вспомнила свои руки. Это что же получается? Я типа юный джедай? Почувствуй силу внутри себя? Я захихикала.

Шатир посмотрел как на душевнобольную. Потом покачал головой.

— Смейся. Глупая!

— Но это же забавно. Я …

— Поговорим, когда до тебя дойдет. — Он осторожно потянулся рукой, пробуя повязку, провел по боку.

— А я в тюрьме уже побывать успела…

— Это еще один твой повод для гордости? — Он саркастически вздохнул. — Что ты там забыла?

— Я за тобой пошла. А там капитан со своим отрядом и двумя слоками. Меня взяли как твою сообщницу. И там пытали, пытаясь выяснить назначения моих трусов и фонарика. У меня все руки изуродованы были! А потом прошли. За один день практически!

— Вот тебе и подтверждение моих слов. Могли и новые руки вырасти, если бы их отрубили…

— Надеюсь, до этого не дойдет.

— Я точно не знаю… может, и не выросли бы…

— Шатир!

— Ладно, успокойся. Я тебе в полной мере посочувствовать не могу, уж извини. Тебе еще повезло, что ты с Элроном там не столкнулась. Он в Астеле при дворе… — он запнулся. — Кстати, а как ты меня нашла?

— А знаешь, кто меня в тюрьму упек? Догадайся.

— Ты с ним виделась?

Я красочно описала события на площади. Вопреки моим ожиданиям, Шатир захохотал.

— Элрон… конечно… но… думаю, так все же нужно было. — Он вытер выступившие слезы. — Он же вас вытащил.

— Не то слово! — Я возмущенно смотрела на хохочущего мага. Потом досказала заключительную часть.

— Его слок скрутил? Да ладно! Значит, он просто позволил ему это.

— Возможно… — я замолчала. Высказав все, что накипело и поделившись своим негодованием, как ни странно, лучше себя не почувствовала. Было бы проще, если бы Шатир осудил Элрона, а не пытался понять его поступки. Я же не хотела понимать. Во мне горела обида, заглушая все остальное.

— И чего ты хохочешь?

— Да, тебе повезло! Прямо сплошное везение!

— Исключительное везение, когда твой друг так тебя кидает!

— А что ты хочешь? Ты ведь его чуть не убила.

— Чего?

Шатир прекратил смеяться.

— Ты когда превращаться начала, там, на поле, он единственный, кто сообразил, что к чему, и не стал в стороне стоять. Вот ему от тебя и досталось. Он как листок по воздуху летал. Ты через него столько магии пропустила! Как он жив остался — до сих пор не понимаю. Полуживого вытащили.

— Я… я… — я не верила своим ушам. Как я могла? — Ты шутишь? — Но маг был слишком серьезен. — И сильно я его?

— Почти наверняка. До башни мы его без сознания тащили. А дальше Совет откачал.

— Он теперь на меня злится?

— Неправильное слово. Ты его убить хотела. Вернее, та сила, что в тебе. И почти получилось. И он эту силу сейчас чует. И как бы он ни хотел другого, на подсознательном уровне у него записано, что ты — враг.

— Нет! — губы у меня поползли вниз. Казалось, я сейчас разревусь от обиды. Шатир притянул меня к себе и обнял. От него несло мазью и я осторожно прижалась к повязкам.

— Что нам делать?

— А что остается? Будем стараться не попадаться на глаза и вести себя тихо.

— А как же с Элроном?

— Вряд ли ты с ним увидишься. Так что попробуй не переживать по этому поводу. Будешь шататься со мной вокруг да около, искать подозрительные места. Авось найдем источник первыми, тогда дядя Шатир станет сильным и страшным, вернет тебя домой…

— Знаешь, опасаться стоит как раз тогда, когда ты себе что-то вернешь из своих особенностей. — Я прикоснулась к тому месту, где под плотно наложенной повязкой все же проступила кровь. Я всхлипнула. — Надо еще сверху замотать.

— Ты только меня не сильно залечивай, а то следов не останется. Шрамы ведь украшают мужчину.

— Ты что, в лапы к ее мужу попался? — голос раздался справа от двери.

Повернув голову я столкнулась с напряженным лицом равИера, застывшего у входа. — И чего ты ждешь? Пока таросы до нее доберутся?

— Приветствую тебя! А мы только что о тебе… — Шатир радостно обратился к равИеру. — Какому мужу?

— С тех пор как ты ее сюда притащил она успела обзавестись мужем, явиться к королю Астела, попасть в тюрьму, побывать в пыточной. Посмотри на ее руки! И разрушить то, над чем я бился больше года. — Я впервые видела его таким яростным.

— Ты кое-что упустил, — я перестала всхлипывать и ко мне тут же вернулась обида. Может, я его и пыталась прикончить. Но это было неосознанно. Не считается!!! — Еще меня предал тот, кого я считала своим другом и именно он отправил меня в тюрьму, где меня чуть не изнасиловали! Сожалею, что разрушила твои планы, но и в мои не входила поездка в мусоровозке с трупами. — Я перешла на крик.

— Иначе я бы тебя не вытащил!

— Не надо было меня засовывать в тюрьму!

— Из королевской пыточной тебя бы точно никто не вытащил!

— Ты бросил меня! К четверым насильникам!

— Нам поговорить надо, — его голос внезапно поменялся.

— Говори!

— Не с тобой, — Элрон развернул меня и мягко подтолкнул к двери.

— Да пожалуйста! — я зло захлопнула ее за собой.

Следующие где-то полчаса я провела двигаясь из одного конца коридора в другой, ругаясь на всех сразу. Гнев во мне просто клокотал. Потом, потихоньку я двинулась к двери комнаты Шатира, откуда доносились приглушенные крики. Приникла к дереву, пытаясь услышать. И тут же отскочила, едва не получив по лбу отворившейся дверью.

Волосы равИера горели медью и стояли торчком. Я медленно попятилась назад.

— Покажи руки!

— Иди к черту! — я быстро ретировалась назад по коридору.

— Покажи руки! — равИер рывком приподнял меня от пола и прижал к стенке. Серые глаза впились в меня. — Ты понимаешь, во что он тебя втянет? — Он закатал мне рукав и прошел взглядом по руке, на которой едва проступали отметины пыток. Медленно и тяжело он уткнулся лбом в стену рядом с моей головой.

— Я думал, все в первый раз закончилось. А ты снова явилась. Значит, все только начинается. — И замолчал.

— Что начинается? — Я нелепо болтала ногами.

— Не знаю. — Он медленно опустил меня на пол.

В тишине, слушая лишь стук сердца в голове, я вновь уловила почти позабытый запах грозы. Гнев прошел так же, как и появился. Я смотрела, как пульсирует вена на его шее. И стало стыдно. Черт знает, что происходит!

— Прости, — я дотронулась кончиками пальцев до напряженной руки. — Я не хотела причинить тебе зло. Это была не я. Я бы ни за что…

— Я знаю, — он тяжело вздохнул. — Шатир рассказал?

— Да.

— Я себя контролирую. Но принимай, что есть.

— У меня на тебя тоже обида. И большая!

Позади в проходе, держась за кровоточащий под повязками бок, проявился Шатир.

— Я же тебе говорил… — он оперся о косяк и уставился в потолок.

Я осторожно приспустилась по стене и выползла из-под Элрона, все еще подпирающего лбом комнату. Отползла чуть в сторону и присела на корточки. Так мы провели молча несколько минут. Шатир — подпирая дверной косяк, я и Элрон — стенку.

Мне не нравилось все происходящее. И равИер вовсе не внушал доверия как прежде. Наверное, теперь мы оба не можем друг другу доверять. Я записана во враги на уровне подсознания. А он навсегда запечатлелся в моей памяти с поднятой на меня рукой и яростным озлобленным взглядом.

— Что теперь? — первым голос подал равИер.

— Какое твое дело? — я недовольно поморщилась. — У тебя свои планы и дороги, у нас свои.

— У кого это «у нас»? Ты Шатиру теперь больше доверяешь, что ли? Да он видит в твоем появлении здесь тайный знак себе самому! — Элрон не отлипал от стенки.

— Я начинала подозревать, что он придет к таким выводам рано или поздно… Я ведь пришла…

— И то, что он при случае попытается воспользоваться силой, заключенной в тебе? Он сам еще не знает, думает, что может предоставиться шанс, и ты сама прозреешь или что-то в этом роде. Плюс тебя могут убить, плюс могут схватить и тогда уже таросы будут думать, как выудить из тебя доставшуюся мощь…

Я взглянула на Шатира. Тот стоял, придерживая бок и довольно ухмыляясь.

— А что, собственно, такого нового ты мне сообщил? Чему именно я должна крайне удивиться и испугаться? Он поступает вполне логично самому себе. Если уж я тут и не к месту, то мне ничего не остается, как следовать за ним, надеясь на хороший исход. И что? Что из всего сказанного тобой хуже, чем твое предательство? Чем то, что со мной уже сделали благодаря тебе? И тебе со мной вовсе не надо возиться, можешь дальше сопровождать своих знакомых королей. Я иду с Шатиром.

Его лицо окаменело. В следующее мгновение он направился к лестнице вниз.

— Вот еще один твой соратник…

Оттуда раздался злобный торжествующий рык, и Фарг, на лету входя в свой образ, прыгнул вперед. Позади него остался с раскрытым ртом Сил.

Слок пролетел над пригнувшимся и мгновенно ощетинившимся Элроном, чуть не сшиб Шатира, вытащившего так некстати таз и кастрюлю в коридор, отчего те зазвенели и разлилась кровавая вода по полу. Тормозя в заносе и шкрябая громадными когтями дерево, он развернулся и вновь рванул к равИеру. Несколько секунд они яростно пыхтели, намертво сцепившись. Из соседних комнат выглянуло несколько потревоженных постояльцев.

Потом объятия Фарга разжались и он глухо повалился на пол, клацая челюстью и смешно загребая лапами.

— Вот и муж твой явился. — Элрон тяжело поднялся. — Хороший экземпляр. — Он быстро прошел мимо неподвижного Сила и собравшихся зрителей и скрылся из виду.

Через минуту в себя пришел Фарг и рванул за равИером, не сказав ни слова.

Сил проводил взглядом брата, тяжело вздохнул и направился ко мне.

— Он меня к тебе вел, говорил, что присмотреть обещала.

— Ага, — я тупо рассматривала пустеющий коридор. Все возвращались к себе в комнаты.

— Непростые пошли у нас отношения. — Шатир с трудом натянул поверх повязок рубаху. — Ты тоже думаешь, что ты неспроста здесь?

— Нифига я не думаю! И не знаю, что у тебя в башке было, когда ты мне эту записку сочинял. — Маг удивленно глянул на меня, но говорить ничего не стал.

Я подтолкнула Сила и мы вернулись в комнату Шатира. Тот плюхнулся на кровать. Я уселась рядом. Сил робко застыл перед нами, не зная, что ему делать.

— Это Сил. Я тебе про него рассказывала. А это тот самый маг, за которым вы с братом гонялись.

— Я уже понял, — мальчик улыбнулся, — по запаху.

— Садись, Сил. — Шатир похлопал по кровати. — Твой брат еще не скоро придет.

Так мы втроем и застыли рядком, думая каждый о наболевшем. Вскоре Сил стал ерзать, давая понять, что его возраст не позволяет сидеть не двигаясь долгое время.

— Что делать будем? — я повернулась к Шатиру.

— Ждать. Мне тут весточка от знакомых должна быть. Скажут, как у них дела. Потом оклемаюсь немного, потом… Там видно будет. — Он вздохнул. — Элрон ближе всех подобрался, вот и злится. Все насмарку.

— Куда он теперь?

— Не знаю…

— Пока с вами, — Элрон мягко вошел в комнату, — пока тебе помощь нужна и защита вам обоим.

— Где мой брат? — Сил подскочил с кровати.

— Меня ищет. Не переживай, все с ним в порядке. Набегается и вернется. Так что, Шатир, какой план у тебя?

— Назад точно не вернешься? — Шатир с надеждой глянул ему в глаза.

— Уже вернулся. Там все знают. Тихо сбежать не удалось. Да и отсюда лучше уходить. Теперь троих искать будут. Хорошо, что ты Тару отозвал вовремя. Накрыли бы их разом после меня. — Элрон мрачно ходил по комнате.

— Тара? Она тоже здесь? — я обрадованно встрепенулась.

— Не здесь. — Элрон отвечал сквозь зубы. — Шатир себе группу собрал из интересующихся, и таскает их за собой. Тара так вообще влезла к магу короля…

— Э… — Шатир потихоньку начал сползать с кровати. Элрон резко повернулся к нему.

— Шатир? Тары ведь там нет сейчас?

— Э…

Секунду он молча сжимал кулаки, глядя на мага. Затем пошли команды.

— Лика! Быстро в комнату и собирай вещи, — равИер взвился как птица, хватая тряпки Шатира и кидая их в мешок, пока тот, бледный как смерть, нашаривал свою одежду.

— Но я… — я вспомнила о Силе, за которым обещала приглядеть Фаргу.

— Быстро!

Я побежала в свою комнату, таща за собой ничего не понимающего Сила. По пути я прикидывала, что сказать мальчишке, почему я сбегаю непонятно куда и бросаю его.

— … Фарг ведь скоро вернется, ты просто побудешь тут без меня, никуда не ходи и ничего не делай, — начитывала я ему правила, пока он, ничего не понимая, семенил за мной к моей комнате. — Ты передай ему, что я извиняюсь, но это очень срочно. Он поймет…

А в комнате меня уже ждали. Падая, я наблюдала в недоуменное лицо Сила и уголки его опускающихся губ.

* * *

Очнулась я, как ни странно, от неприятного ощущения — что то теплое сбегало по моей шее, за ухом. Темнота закрытых глаз сменилась неярким светом свечей. Я лежала у стены, уткнувшись носом в щель между половицами. Голова, там где меня приложили, горела и подозрения о стекавших каплях крови скорее всего были правдой.

— Девчонка очнулась! — крик резанул слух и меня пинком перевернули лицом в комнату. Ребра отозвались болью.

— Вовремя, скоро уже приедут.

Разговор вели два солдата, сидевшие на стульях посреди комнаты. Мы находились на нижнем этаже гостиницы, где остановились. Столы, частично поломанные, были сдвинуты к стенам. Возле дверей расположилось еще шестеро солдат. Четверо стояли у единственного окна. Недалеко от меня валялся скрученный Сил, все еще находящийся без сознания и Шатир, угрюмо разглядывающий вытекающие с его бока капли. Левее расположились еще трое вооруженных людей, не сводящих глаз со свертка на полу. Приглядевшись, я поняла, что это спеленутый Элрон, на котором веревок было больше, чем одежды, от этого походящий на огромный кокон.

Я поворочала языком. Он тоже болел. Если я чудесным образом научилась исцеляться, то сейчас неплохо было бы заделать своими силами дырку в голове.

Я снова перевела взгляд на Сила. Без сознания его лицо стало совсем детским, нелепо украшенным ссадинами и синяками.

— Отпустите мальчика, — звук дался с трудом. — Он не с нами.

На меня никто не обратил внимания.

— Шатир!

— Привет, Лика, — маг грустно мне улыбнулся.

— Что с нами будет?

Тот задумался, но ответить так и не успел. Снаружи послышался шум и через минуту в гостиницу ворвался еще один отряд, во главе которого шествовал тот самый… Кем он был, я не знала, но почувствовала, что это именно тот, кого все ждали и от кого теперь зависели наши жизни и свобода.

Подтянутый мужчина средних лет с проседью на висках. Он внушал уважение и страх. Сильный противник.

Он мельком оглядел свою добычу, остановился возле Шатира и счастливо заулыбался.

— Это он! — мужчина схватил лежащий рядом табурет и поставил перед магом. — Здравствуй, говорящий с драконами, — тарос продолжал смеяться. — Ты не представляешь, какой сегодня удачный для меня день.

— Почему же? — Шатир попытался осклабиться в ответ. — Могу себе представить. По-быстрому отомстишь или растянешь удовольствие?

Мужчина нагнулся над ним, разглядывая его лицо.

— Думаешь, я тебя убить собираюсь?

— Вариантов немного. В конце, думаю, все же убить. — Шатир прижал сильнее руку к боку.

— Посмотрим. Самому интересно попробовать?

— Попробовать?

— Должно быть. Как создателю.

Шатир замолк, соображая, о чем речь. Это было видно по его лицу. Мужчина в недоумении наблюдал за ним.

— Так ты даже не понимаешь, зачем тебя искали все это время?

— Я не знаю, где источник, сам искал два года…

— Да нашли мы твой источник, — тот махнул рукой солдатам, — грузите их …

В следующий момент дверь разлетелась под мощным ударом и в гостиницу ворвалась огромная тварь. Рыча от бешенства, Фарг раскидал двоих ближайших охранников. Стоявший передо мной солдат выхватил меч и кинулся к нему, но был отброшен словно кукла. Последнее, что я увидела, это летящий прямо на меня закованный в броню зад.

* * *

Качало. Несильно. Но качало.

План по обморокам я тут уже перевыполнила. Прежде чем открыть глаза я сосредоточилась на своей голове. Если я сама себя могу лечить, затянулись ли там раны? Боли, как в прошлый раз, не было. Мутило немного. И затылок чесался. Руки все также были стянуты за спиной.

Осторожно, делая вид, что еще не пришла в себя, я разомкнула веки.

Мы находились в большом фургоне. Напротив меня угрюмо сопел Шатир. Перевязанный! Рядом, весьма побитая, скрючилась Тара, Сил сидел почти закопавшись в солому, тяжело качая головой. Посередине лежало уже два кокона — Элрон и Фарг.

Моя голова мерно покачивалась на чем-то мягком. Приподняв ее, я встретилась взглядом с опухшей, радостно знакомой физиономией Кирда. Подмигнув мне подбитым багровым глазом, он чуть наклонился и чмокнул меня в губы.

— Скучала по мне?

— Да! — Слова были искренние. Я с трудом отвалилась от его плеча вбок. — Привет, Тара!

Она поднялась с соломы и привалилась спиной к стене фургона.

— Ты к нам вовремя.

— Старалась… Куда нас везут?

— Нас не осведомили, — из кокона раздалось недовольное рычание.

— Фарг, извини меня. — Я замолчала. Что мне еще ему сказать? Я вновь перевела взгляд на Тару. Ее вид казался странным. Привыкнув к штанам и полной боевой амуниции на девушке, я не ожидала увидеть ее в платье. Пусть порванном и грязном, но все же платье. Волосы у нее за два года отросли и, видимо, до встречи с солдатами были уложены в прическу. Если бы не побои, она была бы настоящей красавицей.

— Ты-то что тут забыла? Зачем с Шатиром увязалась?

— Он очень красноречив, — Тара улыбнулась почерневшими от крови губами, — и платит хорошо. Я же наемница!

— Платит? Откуда у него денег столько?

— У меня в башне сундуки с сокровищами стоят нетронутые, — буркнул Шатир, — есть на что жить.

— Лика, там, на поле наших положили. И Пряник, и Ксилас, и Седой… — Тара сглотнула, — все там остались. Я сначала отомстить хотела. А потом просто втянулась.

— А ты тут зачем? — я с трудом повернула голову так, чтобы Кирда видеть. Он оброс. Черная бородка на сантиметр опускалась ниже подбородка. Добавился рубец на правой скуле. А в целом, это был все тот же Кирд, каким я его знала несколько месяцев назад.

— Он платит хорошо. — Кирд хитро прищурил заплывший глаз. — И я успел уже до начальника стражи дослужиться у таросов.

— Ты так к отцу и не вернулся?

— Он не смог меня бросить. — Тара рассмеялась и тут же сморщилась от боли. — Они нас так и собираются связанными держать? — Тара усиленно извивалась, стараясь высвободиться от опутывающих ее веревок.

— А ты думала, нас тут же развяжут и оружие дадут?

— Эй, ребята, я в туалет хочу! — она громко закричала в потолок.

— Тара, под тобой солома. Не стесняйся… — Кирд многозначительно наклонил голову.

— Ты это серьезно? — я обеспокоенно взглянула на него: шутит или нет. Нужда начала сказываться и на мне тоже.

— Конечно. Не переживай, моя хорошая, тут все свои. — Он вновь чмокнул меня в макушку.

— Прекрати. — Мой голос скорее был похож на змеиное шипение.

— Тут, между прочим, муж ее лежит… — Шатир томно вздохнул, — Достанется тебе, — и кивнул на спеленутого Фарга.

Кирд с деланным ужасом выпучил глаза.

— Муж?! Так ты скоро вдовой станешь?

— Кирд! — я возмущенно двинула ему макушкой.

Сил хихикнул.

— Брат говорит, чтоб ты берег то, что пониже пояса, когда его развяжут.

Кирд причмокнул губами, посылая парнишке воздушный поцелуй.

Я смотрела на эти побитые, так хорошо знакомые мне лица и что-то в моей голове совсем не укладывалось в стройный ряд.

— Лика, что у тебя с лицом?

— Нас ведь убьют. Об этом что, кроме меня, никто не думает? Как вы можете смеяться?

— Нас с братом это здорово беспокоит. — Сил неуверенно подал голос.

— А остальных?

— А что понапрасну панику разводить? — Шатир перекатился на другой бок. — Выберемся.

— Откуда такая уверенность? Может, ты и меня успокоишь? Раз все остальные в курсе, — я перевела взгляд на мага.

— Это все башня, Лика! — Восторженно начал он. — Я три месяца безвылазно просидел. Там столько всего! Лика, ты не представляешь! И я теперь могу выйти сухим из любой передряги.

— Не можешь, — мрачно остановил его Элрон из своего кокона, впервые подав голос.

— Могу. И не раз говорил тебе об этом. Я изучил заклинание, которое переносит меня в безопасное место. Стоит мне его произнести и я далеко отсюда. Работает, правда, раз в три месяца. — Шатир осекся, но тут же спохватился, — но, при рациональном использовании… Я всех нас в любой момент могу отсюда перенести. И это только одно из многих…

— Не можешь, — Элрон так же мрачно вперил в него свои серые глаза. Потом перевел взгляд на меня. — Лика, это одно из заклинаний доброй воли. То есть наш друг Шатир, чтобы оказаться где-то в своем безопасном месте, должен этого сильно хотеть…

— Так вот… — влез Шатир.

— …именно поэтому он и не может воспользоваться своим чудесным заклинанием, так как если уж он куда-то влез, то ему очень трудно поверить в то, что он должен оказаться далеко от этого места. — закончил Элрон. — Нас скорее всех порежут на куски, прежде чем он решит, что пора выбираться.

— …но все-таки я всех уверяю, что если будет опасно, то мы выберемся. — Шатир довольно обвел всех взглядом.

— А сейчас еще не время?

— Мы же хотим узнать, зачем мы им понадобились?

— Ты хочешь узнать! Скорее Элрон прав. Черта с два ты нас вытащишь! — и осеклась, глядя, как напряглись лица остальных.

— Вы-та-щу. — процедил маг сквозь зубы. — Когда вас резать начнут. Не сомневайся!

Я промолчала. Зря я влезла. Они хотя бы верили в спасение. С другой стороны, Элрон прав, лучше пусть на себя рассчитывают. Не знаю, насколько Тара и Кирд надеялись на Шатира, но я больше склонялась к версии Элрона. Даже если наш маг и знает путь из этой передряги, то заставить его воспользоваться своим знанием…

Как бы то ни было, разговор сошел на нет.

Громкие крики снаружи отвлекли от мыслей. Фургон остановился и мы стали замечать как вокруг нас сновали туда-сюда люди. Вскоре четверо воинов влезли к нам и, не церемонясь, выпихнули меня и кокон Элрона наружу. Протирая штанами землю, я ехала на пятой точке за двумя тащившими меня молодцами. Вокруг разбивали лагерь воины Империи, готовясь к отдыху.

Внутри меня все сжалось и опустилось куда-то вниз. Как раз к пятой точке, которая подпрыгивала на мелких камнях. Готова ли я героически умереть непонятно где непонятно за что? Я даже сделать ничего не могу. Прирежут как цыпленка. Слезы сами полились из глаз. Я не хочу тут умирать! Нужны ли таросам перебежчики, способные излечиваться за несколько дней? Или им нужна моя магия? Тогда меня не убьют!

Я посмотрела на равИера — каменное лицо. Кто бы сомневался! Такого пилить будут — не отреагирует!

Сердце бешено билось, стараясь выскочить из груди, дыхание внезапно стало как у загнанной лошади.

— Элрон, нас сейчас убьют? — голос мой едва слышно прошелестел.

— Не знаю, — равИер на меня не смотрел. — Главное, на Шатира не рассчитывай.

Чудно! А на кого же мне тогда рассчитывать? Из могилы я смогу подняться благодаря своим силам?

Нас протащили по всей стоянке к большому шатру. Внутри за небольшим столиком сидел тот же мужчина, что вошел в гостиницу. Он встал и быстро шагнул нам навстречу.

— Я бы хотел сначала поговорить с вами. — Он оглядел нас, нелепо скрючившихся на полу и присел напротив Элрона.

Поговорить! Значит, еще не конец. У меня немного схлынуло напряжение. Главное — договориться до чего-нибудь.

— Будет удобнее снять все веревки, если ты пообещаешь разумно вести себя. Мы договоримся? Твоего слова мне будет достаточно. — Он обращался к равИеру. Я пока мужчину не интересовала.

— Вполне, Далгор. Я обещаю не пользоваться свободой, которую ты предоставишь.

— А твоя спутница? — он кивнул на меня.

— Она безобидна. Можешь смело развязывать.

— Безобидна? — он улыбнулся краем рта. — Она уничтожила одного из королей, оставила без силы больше сотни магов…

— Можете меня развязать. Уверена, что даже при большом желании вряд ли смогу навредить. — я готова была согласиться на все что угодно, лишь бы с меня сняли эти долбаные веревки. И к обещанию Элрона вовсе не считала себя причастной. Да я могу с три короба наобещать, лишь бы шанс был!

Мужчина еще раз осмотрел нас и что-то негромко сказал, даже не поворачивая головы. Тут же в проем шатра вбежал человек и быстро разрезал наши путы.

Мужчина встал и неторопливо отошел назад. Я осталась лежать на полу, разминая затекшие руки и ноги. Элрон слегка переменил позу и также остался сидеть рядом со мной.

— Знаете, я не имела чести предстать перед вашим королем, но думаю, что мы могли бы объясниться с ним и понять друг друга. — я с надеждой смотрела в глаза мужчине.

— Лика, это и есть король Астела. — равИер невозмутимо отодвинул ногой обрезки веревки.

— Вы убьете нас? — слова вырвались сами собой.

— Элрон, мне жаль, что возможность объединения с твоим народом так и останется всего лишь возможностью. — Король даже не посмотрел на меня. — Как ты сам прекрасно понимаешь, мы не хотели бы портить отношения с равИерами, поэтому, я готов предложить тебе свободу. Ты можешь прямо сейчас встать и уйти отсюда.

Мне бы такое предложение!

— Взамен?

— Ничего. Твоя смерть не принесет ничего хорошего моему народу. Просто уходи.

Я с тревогой посмотрела на равИера. Если он согласится и уйдет… это будет самое правильное решение для него.

— Я понимаю твое желание, правитель, но, пожалуй, останусь со своими друзьями, — Элрон склонил голову в знак того, что решение принято.

— Жаль… Я все же надеялся, что хотя бы с тобой удастся решить все мирно. Да и дочь моя будет сожалеть.

— Мирна — умная женщина. Она достойно продолжит твой род и твое дело, когда придет время.

— Она надеялась продолжить его с тобой вместе… Она говорила мне о тебе, много говорила.

— Она ошиблась.

— Что ж, значит, будет так…

Далгор шагнул к столу и взял с него небольшую чашу. Подошел и поднес ее к моему рту.

— Пей.

Видя мое замешательство, он криво усмехнулся.

— Тебе проще горло перерезать, чем яд мешать.

Я послушно сделала два глотка. Король стоял надо мной, ожидая чего-то.

— Что это? — я не ощущала никаких изменений.

— Это поможет тебе быть честной, а мне — уверенным в своих действиях.

Я смотрела на него, прислушиваясь к себе, но ничего не происходило.

— А ты изменилась. — Далгор вернулся к столу, поставил чашу, — фактически, это ты мне на трон помогла взойти. Племянник наследников наделать не успел. — и достал мой злополучный рюкзак.

«Начинается…» — пронеслось у меня в голове. «Все это уже было».

— К пыткам сразу перейдете? — в горле у меня пересохло, я слишком хорошо помнила, чем закончился прошлый разбор моих вещей.

— Мне тебя пытать ни к чему, сама все расскажешь. Кто ты такая?

— Я — обыкновенная девушка. Ничего больше. Оказавшаяся в необыкновенном месте.

— Обыкновенные девушки не убивают правителей и не забирают силу у магов. Чтобы потом пропасть. У тебя же это прекрасно получилось. Мы тебя даже в землях Тарвина искали. Как сквозь землю… А вот твои сообщники не справились с заданием. Какая у вас цель?

— У меня нет сообщников. И цель у меня сейчас одна — вернуться домой.

— Нет сообщников? А это кто? — он ткнул в сторону Элрона.

— Это… э-э… Это мой знакомый. — очень хотелось назвать его другом, но в связи с последними событиями и нашими с ним стычками, я не была в этом уверена.

— Знакомые не раскидывают королевскую стражу у всех на глазах, и не остаются на своем месте после этого, чтобы вытащить тебя из тюрьмы. Так какова твоя цель?

— Вернуться домой! — я повысила голос. — У меня нет других целей в отношении вашей империи или еще каких-либо империй здесь. Я просто хочу попасть домой! Я же выпила то, что вы мне дали. Говорю правду!

— И откуда ты?

— Точно не знаю. Из другого мира, наверное.

— Это как-то связано с переходами?

— Нет.

— Тогда как ты сюда попала?

— Сама.

— Каким образом?

— Прочитала заклинание у себя дома и оказалась здесь.

Это Далгора явно озадачило.

— Ты можешь пользоваться силой, что внутри тебя?

— Нет.

Это еще сильнее его озадачило.

— Сколько таких, как ты, там, где ты живешь?

Я впервые задумалась. До этого момента, слова вылетали без запинки. А что ответить на этот вопрос, я на самом деле не знала. Каких таких? Как я? Обыкновенных людей со своими тараканами в голове…

— Шесть или семь миллиардов.

Внешне король ничего не показал, но пальцы его побелели, впившись в стол. Он сам избрал неверный вопрос.

— А еще мы постоянно воюем, мы злые, алчные и губим собственные жизни, — я улыбнулась. — У нас есть оружие, способное стереть с лица земли миллионный город.

— Оно тут?

— Нет.

— Когда придут остальные за тобой?

— Не знаю, — я сникла. Теперь пошли правильные вопросы.

— А они придут?

— Вряд ли, — я честно смотрела ему в глаза и кляла свой язык.

Далгор удовлетворительно потер руки.

— А зачем ты сюда пришла?

— Пришла на вечеринку к друзьям, — я, вся красная, уткнулась в землю. Король замолчал.

— Обратно уйти можешь?

— Не могу, — я еще сильнее наклонилась к земле.

— А что Вилиал тут ищет?

— Источник силы.

— И зачем он ему?

— Чтобы вам не достался, и он хочет себе силу вернуть.

— Какую силу?

— Которую… в общем, хоть какую-нибудь.

Далгор выпучил на меня непонимающие глаза.

— У Вилиала нет сил?

— Нет. Вернее, есть, совсем немного.

— Он еще не восстановился после битвы у башни?

— У него их еще до башни не было. — мне хотелось проглотить свой язык, глядя на трясущегося от хохота Далгора.

— Акира! Акира! — он громко закричал наружу, откинув полы шатра.

Еще один персонаж появился в нашей компании. Высокая, худая женщина с седыми волосами.

— Знаешь, почему наш разрушитель такой тихий был все это время? — он хохотал до слез, приглашая ее присоединиться. — У него сил нет. Вообще никаких! Что он такого сделал? — он обратился ко мне.

— Он их лишился. Добровольно.

— Представляешь? А? — Далгор сложился пополам. — А мы гадали… Амулетов на него понавешали…

Акира же совсем не смеялась, пристально разглядывая меня. Про Элрона вообще все забыли. Он тише мыши сидел в своем углу.

— Она ваша. Забирайте. Можете на кусочки разрезать, лишь бы толк был.

— Не надо меня на кусочки! — я дернулась вперед.

— Далгор, — Акира наконец оторвалась от меня, — это подождет до города. Мне нужны все маги. Тебя ждут там. Приехала твоя дочь.

— Она права. Давайте подождем и поговорим еще…

Не обращая на мои слова никакого внимания, они вдвоем вышли. Как только полы шатра за ними опустились, я рывком оказалась у Элрона, все так же неподвижно сидящего у тканой стены.

— Ты можешь что-нибудь сделать? Ты же не связан. Далгора в пленники взять. Пусть всех наших освободят.

— Неужели ты думаешь, — серые глаза глядели сквозь меня, — он на мое слово рассчитывал, когда веревки снимал? На нем оберегов куча. Я его пальцем тронуть не смогу. А по периметру шатра сотня воинов. Чем под копья лезть, я лучше подожду пока.

— Пока Шатир нас всех не спасет? Как он обещал? — я скептически изогнула бровь.

— Он нас точно не спасет.

— Из-за…

— Ты слышала, что Далгор сказал. На нем амулеты висят от магии. Он ничего не сможет наколдовать. Даже чихнуть магическим образом. Они же не идиоты мага без присмотра в одних веревках оставлять. Сейчас наш фургон и этот шатер — самые охраняемые места во всей Империи.

Вернулась Акира и с ней четверо солдат. Они взяли Элрона и повели к выходу.

— Акира…

— Не переживай, с ней пока ничего не случится. Я всего лишь хочу поговорить.

Когда мы остались одни, она резко накрыла мой лоб своей рукой. Я испуганно смотрела, как менялось ее лицо.

— Так далеко… — она мечтательно закатила глаза. — Зачем ты тут? Так далеко от дома?

— Н-не знаю, — я сжималась под ее рукой, — я бы с удовольствием ушла.

— Ты не можешь уйти? — та беззлобно засмеялась, — ты знаешь, что в тебе огромная сила, ты можешь уйти в любое время. Ты просто не можешь ею управлять, так?

— Угу. — я сжалась еще сильнее. — Я уже все рассказала вашему королю.

Акира убрала руку, все еще улыбаясь.

— Знаешь, кто я?

— Нет.

— Я — самый сильный маг из клана Торус. Я вижу тебя. Но я не могу вернуть тебя домой.

— Спасибо, домой я сама вернусь, — я медленно отстранялась от нее в сторону. — Мне бы от вас уйти…

— Я вижу тебя.

— И что же вы видите?

— Огромный поток энергии, доставшийся глупой девчонке, которая не знает как им управлять и как от него избавиться.

— А вы знаете?

— Нет. Пока нет. У нас много идей, как достать из тебя силу. Но начни мы экспериментировать, это закончится очень плохо. И ты знаешь это.

— Я не понимаю.

— Врешь, ты знаешь кто за тобой стоит. И знаешь, что он настороже.

— Тетя, я без понятия, о чем вы, — я отодвинула ее назад. — И хватит хватать меня своими руками. Если я такая страшная, объясните это своему королю или королям и отпустите меня и моих друзей.

— Они не отпустят тебя, они не видят того, что вижу я, и не увидят. Ты не принадлежишь этому миру. Но оставив в себе то, что есть, ты сама зовешь к себе смерть. Считай, мы сделаем тебе огромное одолжение, избавив от этой силы. Если это у нас получится.

— Может, просто отпустите? Мне и с силой вполне комфортно…

— Мне шесть сотен лет. Знаешь, каково это, столько жить?

— Без понятия.

— Все меньше хочется умирать. А в тебе я вижу смерть.

— Свою?

— Смерть… — Акира отошла от меня, развернулась к выходу и, уже отводя рукой створки шатра, вновь обернулась ко мне. — Почему метла?

— Что? — я с удивлением смотрела не нее, пропускающую внутрь солдат.

— У тебя в голове. Почему я вижу себя с метлой?

— А-а… — я ехидно хихикнула. — У нас все великие маги с таким атрибутом… — и заткнулась, когда один из солдат ткнул мне в нос какую-то вонючую гадость.

* * *

Резкий запах ударил в нос и голову, мгновенно проясняя сознание. Вокруг приходили в себя остальные. Сил с Фаргом по звериному трясли головами. Тара пыталась встать и размять ноги, но со связанными руками это ей удалось не сразу. Кирд молча оглядывался. Шатир не двигался, видимо совсем обессилев. Элрон перекатился к нему поближе и что-то тихо шептал на ухо.

Обстановка наблюдалась странная… Наступила ночь, мы находились непонятно где. Кучи камней, еще кучи, и снова кучи камней, амфитеатром уходящие в черное ночное небо без звезд. В голове неприятно покалывало и мутило. Здорово мутило.

Центр из факелов, солдат и камней. Далгор стоял тут же неподалеку.

— Где мы? — Кирд первым подал голос.

— У источника, — король шагнул к нам, — того, который так упорно искал все это время Вилиал.

— Я бы не пропустил такую груду камней… — Шатир с интересом оглядывался.

— Ты искал на поверхности. А источник все это время оставался под землей. Тарос на самом деле успел увидеть его до своей смерти, — он мельком взглянул на меня. — и мы все это время знали, где он. Оставалось лишь найти самого Вилиала, чтобы он закончил начатое.

— И что я должен закончить?

— Ты действительно ничего не помнишь? — Далгор уперся взглядом в съежившегося Шатира, ставшего вдруг хрупким и маленьким рядом с крупным королем. — Как ты умудрился все забыть? Как ты позволил себе все это забыть?

— Я не знаю, о чем ты. — Шатир честно глядел снизу вверх. — И не понимаю, зачем ты тащил нас сюда, если у тебя есть источник и написано заклинание. Я вообще не понимаю, зачем вы охотились за источником, если у вас могла быть сфера.

— Глупец! Империя управляется многими правителями. Если один получит силу на несколько дней, что с этого остальным? Могут ли они рассчитывать на него? Зачем нужна сила, которая исчезнет со временем? Захватив власть, нужно ее еще удержать. Сфера нужна была только для знаний. Уметь писать заклинания и знать, где находится источник, способный дать им жизнь — вот все, что нужно, чтобы получить все, что хочешь. Тарос, открывший сферу мог видеть другие миры, мог даже уйти куда захочет. Какая нам от этого польза? Он показал нам источник и должен был показать, как писать заклинания. Как творить! — Голос Далгора вознесся. — Творить то, что посчитаем нужным — вот это сила! Девчонка все испортила. Есть источник, но нет знаний. И есть только одно заклинание, которое ты не удосужился дописать. Поэтому вы все здесь. И я намерен заставить тебя дописать его любой ценой. — Глаза короля засверкали молниями. — Пусть даже придется расчленять твоих друзей у тебя на глазах. Мы своего добьемся. Ты понял?

— Чего? — Шатир заморгал глазами.

— Вилиал, ты ведь сам заварил эту кашу. Тебе было интересно, как устроен наш мир. У тебя была сила и знания, как писать заклинания. Тарос сам подсовывал тебе эти знания, вбивал их в твою голову, пока ты мало что соображал и бегал за его дочерью.

— Я не писал, — пискнул Шатир, — ничего не писал, не мог…

— Мог. Не написать заново, но восстановить. Из того, что дал тебе Тарос. Легенду о бессмертном знаешь? Для чего, по-твоему, ты дракона укротил? А? Говорящий с драконами… Заклинание написано кровью дракона, укрощенного тобой, написано почти до конца. Ради интереса. Ты пробовал, сможешь или нет. И смог. Только ты оказался трусливым идиотом, который побоялся резать себе палец. Смешно? Заклинание огромной силы написано, а его творец боится пораниться.

Среди нас воцарилось гробовое молчание.

— Шатир, ну ты… — с губ Тары слетело трехэтажное мнение обо всем происходящем.

— Да ладно вам! — Шатир издевательски засмеялся. — Далгор, ты хочешь сказать, что я, еще живя у Тароса, научился заклинания писать? Да я бы его первого в порошок стер!

— Не научился. Восстановил из того, что тебе дали! — Далгор разозлился.

— Скажи, что ты не знал этого и даже не догадывался, — я с мольбой обратилась к магу.

— Лика, я честно не знал, поверь. Разве такое можно предположить?

— Снимите с него амулеты! Он должен доделать начатое! — по приказу короля, несколько магов что-то забормотали себе под нос.

Сейчас бы самое время смотаться подальше. Но я видела, что Шатиру все это безумно нравится, и по доброй воле он отсюда никуда не уйдет.

Далгор сделал знак и ему подали свиток. Он неторопливо и нежно развернул его и аккуратно положил на камень. Потом достал маленький стилет из рукава.

— Сам сделаешь или предоставишь это мне?

Глаза Шатира округлились от испуга.

— Что сделаю?

— Идиот! — король схватил руку мага и ткнул стилетом в его палец. Потом с силой нагнул руку над свитком. — Пиши! — Слова громом отразились от камней. — Пиши, или я прикажу отрезать от них по кусочку. Пиши!

— Что писать? — тот чуть не плакал.

— Что угодно пиши! Быстрее.

— А-а-а! — тот взвыл не своим голосом и что-то медленно и неуклюже, расстопырив пальцы, стал выводить на свитке.

Король чуть не подпрыгивал от нетерпения и, как только тот закончил, быстро отдернул его руку прочь и расслаблено пнул мага в сторону.

— Молодец! — он улыбнулся. — Дело сделано.

— Это все?

— А ты что думал? Руку тебе отрежу? Хотя, как вариант можно было попробовать. Хочешь ознакомиться?

— Да! — Шатир быстро приходил в себя.

По жесту короля двое солдат скрутили руки магу и наклонили над свитком. Мы наблюдали как его лицо менялось во время чтения. Потом он откинулся назад. Солдаты отпустили его руки.

— Впечатлен?

— А если не сработает? Это слишком даже для Вилиала. Такого не может быть.

— Мой народ более четырехсот лет ждал этого. Искал способ к такой власти и такой силе. Четыреста лет знаний, проб, ошибок. Почему этого не может быть?

— Ты не сможешь удержать его в руках, если такое существует, вряд ли этим можно управлять.

— Заклинание написано правильно. И мы будем управлять этой силой. — Далгор с гордостью поднял подбородок. — Мой народ достоин двигаться вперед.

— Послушайте, я не знаю, что там у вас написано, — непонятно зачем вылезла вперед Тара, — но зачем вам такая власть? Никогда не понимала мании величия. У вас процветающее государство, чего еще надо?

— Девушка, сильный пожирает слабого, это нормально. Ты думаешь, таросы и Совет одни на этих землях всегда были? Они пожрали мелких, так же, как это происходит везде. Сама то ты знаешь, сколько войн параллельно ведутся в более мелком масштабе? Падут земли Тарвина, откроют путь дальше. Все просто. Нельзя сидеть на месте. Надо двигаться вперед.

— А все же, — Шатир сосредоточенно занялся своими ногтями, — если у тебя не получится, что тогда?

— Тогда мы отзовем войска и война закончится, не начавшись. Я не глупец и понимаю, что насколько сильной сейчас ни была бы моя армия, потери будут слишком велики. Я не стану жертвовать своим народом. Нет так нет. Мы отзовем войска. А Совет не станет нападать, так как слишком слаб и понимает это. Все вернется на круги своя.

— Умно, — Шатир продолжал вычищать ногти. — А что с нами?

— Ты бесполезен, остальные тоже. Девушка останется, пока мы не поймем, как вынуть из нее силу.

— Могу я все-таки увидеть, сработает мое творение или нет?

Король вдруг задумался. Посмотрел на свиток, на занятого своими пальцами Шатира, на меня.

— Они хотят знать, что упустили? — Далгор повернулся к Шатиру. — Твое поведение их заинтересовало.

— Голоса в твоей голове? Скажи им, я знаю, как вынуть из нее силу.

— Не знаешь, иначе вынул бы сам.

— Я сказал знаю, я не сказал, что могу это сделать сам.

Далгор вновь задумался.

— Торгуешься?

— Да, наши жизни на силу. Получится у вас с заклинанием или нет, она вам не помешает. Хотя бы для того, чтобы управлять этой… — Шатир поморщился, — гадостью…

— Они считают… — начал Далгор, но осекся, — мы считаем, что ты ничего не можешь. Мог бы — сделал.

— Может, сейчас как раз самое время что-нибудь сделать? — я умоляюще сверлила взглядом Шатира, намекая, что пора бы уйти отсюда. Голова моя все тяжелела и тяжелела, боль усиливалась и все тело временами отзывалось словно мелкими иголками.

— Отведите их подальше. Если двинутся или попробуют бежать — убивать на месте. Кроме девушки.

— О, король! — ироничный голос Шатира разнесся под сводами, заставив Далгора остановиться. — А насколько высоки потолки в этой пещере? Как глубоко мы под землей?

— Какая тебе разница? Думаешь, какой глубины будет твоя могила?

— Именно. Если твое колдовство наделает много шума, здешним стенам это может не понравиться. — Шатир указал в дальний, плохо освещенный конец пещеры, где под ее сводом вниз спускался огромный кусок скалы, каким-то чудом удерживающий свой вес на хрупкой основе. Все автоматически уставились туда же, прикидывая шансы ее падения.

— Этой пещере несколько тысяч лет… — в голосе короля все же прозвучало сомнение.

— Но эта пещера еще не видела армии.

Далгор отвернулся от нас. Появилась Акира. Король двинулся ей навстречу, а нас потащили чуть выше, где солдаты окружили плотным кольцом.

— Мы неглубоко, он рассчитывает на магов. — Кирд злобно оглядывался назад. — Смотрите, он вокруг себя их собирает. Если что, они потолок удержат.

— Шатир! — я ткнула в мага связанными руками. — Ты думаешь нас спасать?

— Бесполезно, — Элрон иронично кивнул в сторону развивающегося неподалеку действа, — он явно считает, что тут ему интереснее.

А представление грозило начаться вот-вот.

Три мага вышли к камням и нараспев начали читать заклинание. Мне стало хуже. Тошнота подкатила к горлу. Ноги подкосились и я рухнула на руки к Таре, которая, положив мою голову к себе на колени, с тревогой заглядывала мне в лицо.

— Лика, что с тобой?

— Не знаю. От страха наверное…

Тара изумленно погладила меня по голове.

— Твои волосы… они… стали прежними.

Разобраться что там у меня с волосами, я так и не успела. Источник на мгновение стал видимым и взорвался красным огненным столбом, который словно нож масло расплавил своды пещеры над головой и ушел далеко в небо. Столб все набирал силу и разрастался, становясь все больше и больше. Я закричала от боли, когда три мага исчезли в огненном вихре. Затем столб побелел и сдулся, оставив после себя лишь маленький огонек, едва теплившийся на камнях.

Позади меня тихонько хихикнул Шатир.

Далгор неуверенно подошел к пламени, робко пляшущему среди камней и огонек качнулся к нему. Король несколько секунд смотрел безумными глазами на огонек, а потом злобный вопль пронзил пещеру.

Меня согнуло пополам и я, борясь с болью внутри, извивалась словно змея на каменном полу. В тот же момент, все-таки не выдержав подобной жизни, рухнул огромный кусок скалы, разнеся по пещере такой грохот и эхо, что в ушах заложило и некоторые солдаты попадали на колени. Дальше я временно оглохла, и сквозь все нарастающую боль, с трудом пыталась понять, что происходит.

Столб вековой пыли от рухнувшей громадины пронесся по пещере вместе с волной воздуха. Сверху посыпались мелкие камни, смешно отскакивая от металла лат и щитов. Словно лавина, с гулом и грохотом, посыпались осколки побольше, раня людей. Далгор судорожно махал руками, собирая вокруг себя толпу. Маги накрыли площадь рядом с ним щитом, от которого камни отлетали в стороны словно резиновые мячики.

Солдаты, охранявшие нас, растерянно уворачивались от камней и заслонялись щитами, не обращая уже вокруг никакого внимания. Кирд чертыхнулся, зажимая окровавленную ногу, Фарг накрыл собой Сила, Элрон тряс Шатира, держа его за грудки и что-то крича прямо в лицо. Тот упирался, показывая назад и вверх и мотал головой. По моей спине, и так дергающейся от боли, вдоль плеча, разорвав кожу, пролетел осколок.

— Шатир!!! — мало что слыша сама, я закричала двоим, выясняющим отношения. Они обернулись и секунду смотрели на меня. Следующий камень пребольно ударил по руке. Элрон сильно тряхнул Шатира и крикнул так громко, что даже я услышала: «Сейчас!!!». И через пару секунд гул пропал. Пропал вместе с болью, тошнотой, полутьмой пещеры и криками людей.

Мгновение повисев в воздухе, я тухлым куском мяса грохнулась на землю, лишь краем глаза успев заметить как рядом опустились с такой же грацией еще несколько тел. И замерла.

* * *

Головой о землю я приложилась неприятно. Но оставаться неподвижной заставляло не это. Непонятно что! Я лежала, имея возможность лишь дышать и моргать, уставившись в небо и слушая дыхание других рядом. Ни пальцем пошевелить, ни рот открыть. Я просто застыла.

Солнце неприятно резало глаза, заставляя гореть лицо, а я так и не могла ничего поделать.

Все-таки Шатир спас нас! Оставалось надеяться, что наше оцепенение — это норма. Где мы упали из ниоткуда — неясно. Я пыталась скосить глаза, но кроме голубизны неба и густой зеленой кроны так ничего и не видела. Под дерево бы! Но, как назло, валялись мы на самом солнцепеке. Вновь открыть глаза заставило дуновение ветра на лице. Черт! Надо мной тяжело дышала бриллиантовая тварь. Мое дыхание полностью сошло на нет от испуга. Мало того, что я смотреть на нее не могла, видя только ослепительный блеск и переливы, так меня сейчас еще и сожрать могут, а я даже пальцем пошевелить не в силах!

Тварюга рыкнула что-то грозное и отошла от меня неслышной грацией. Я вся обратилась в слух. Звуков обгладывания костей слышно не было. Это хорошо. Может, она нас всех запомнила с того раза? Тогда Фаргу с Силом плохо придется.

Но, то ли тварь была не голодна, то ли все мы ей показались знакомыми, судя по тишине, сожрать из нас никого не сожрали.

Вскоре я потеряла счет времени. Потом и вовсе отключилась.

* * *

Навстречу шел Вадим, ведя под руку белокурую девушку. Он увидел меня и радостно замахал рукой. Пара быстро приблизилась. Он — каким я его запомнила в последнюю нашу встречу: алый прыщ справа на лбу, огромные очки на пол худого лица и теплый вязаный шарф, намотанный на шею в несколько слоев. Ее я никак не могла рассмотреть, как ни старалась. То выплывало лицо Лии, почти позабытое, то, вперемешку, все знакомые мне блондинки…

— Это Наташа! — Вадим широко улыбнулся, представляя свою спутницу. Та скромно потупилась.

— Так вот ты какой… — я все пыталась ее рассмотреть. — Лика…

— Ты, может, все же представишь своего кавалера? — Вадим смотрел куда-то позади меня.

— Какого? — я удивленно выпучила глаза. И медленно повернулась. Как же мне самой было интересно…

* * *

— Эй! Просыпайся. Очнись! Отдохнули уже!

Я приоткрыла глаза. Шатир тихонько тряс меня за плечо. Рядом приходили в себя остальные, растирая затекшие руки и ноги. Мое тело тоже отдалось покалыванием тысячи игл. А валялись мы возле входа в дом Вилиала.

Я обвела взглядом огромный запущенный сад, полуразрушенные стены, мрачный особняк с приляпанной башней.

— Твое безопасное место?

— Угу, — тот довольно осмотрелся. И полетел кувырком от удара Тары.

— А если бы они нас сожрали? Я чуть в штаны не наложила, когда твоя тварь мне в лицо дыхнула! И пошевелиться нельзя!

— Тара, — Шатир свернулся, защищая самые болезненные места, — они падаль не едят! Я же знал, что делаю! К тому же, ты в платье, а не в штанах.

— Падаль? — Тара застыла с кулаками. — Мы же живые!

— Они охотники, едят только то, что движется.

— Почему они вообще еще тут? Стены же сломаны, — я с трудом двинула ногами, наблюдая как Фарг с Силом оглядываются.

— Несколько тут обосновались. Дом! — он с гордостью и любовью посмотрел на одну из зверюг, снова вышедшую из чащи. — И вообще, они страшно умные и хозяина признают. Отличные сторожа! Без меня вас бы уже давно на кости разобрали.

— Где мы? — Фарг наконец-то подал голос.

— Это его дом. — Тара слезла с мага. — Внутрь, правда, он вас все равно не позовет. Зато вокруг, скорее всего, ни души.

— А Элрон куда делся? — я глазами искала равИера, но так и не нашла, решив, что он уже отправился куда-нибудь на разведку.

— Э… — Шатир замялся. — никуда он не девался… Остался там…

— Чего? — Все уставились на мага, открыв рты.

— Ну а что вы хотите от меня? Он магии неподвластен… По крайней мере, моей… Или он, или мы.

— Ты хочешь сказать, что он там один остался?

— Остался.

— Да как ты мог? — Тара вновь подскочила к Шатиру. — Мы своих не бросаем? Так ведь? С каких пор все переменилось?

— Тара, постой, — Кирд оттащил ее от мага. — Он ранен, ему досталось без тебя здорово. А Элрон сам выбрал. Он с самого начала знал, что уйти не сможет. И сам Шатира уговаривал, ты же видела, как они воевали там.

Я тоже вспомнила последние мгновения в пещере: упирающегося мага и яростного равИера, трясущего его как котенка.

— Он выберется, — Кирд отпустил красную от гнева девушку. — Наверное… — и вопросительно посмотрел на Шатира.

— Наверное… Он сказал через три дня будет.

— Он сказал?

— Там, в пещере. Сказал через три дня доберется. — Шатир не смотрел на остальных. — Лика, пойдем в дом. Надо еды принести, одежду, оружие, раны перевязать. Вы пока костер разведите.

— У тебя тут все есть? — Фарг оглядывал огромное поместье.

— У меня тут все есть, — эхом отозвался Шатир, тяжело поднимаясь с места и двигаясь ко входу. — Зверей не бойтесь, не тронут. Они умные. Я на вас метки поставил. Но, если превращаться начнете — не ручаюсь.

Я побрела за ним. Элрон сказал через три дня. Значит, был уверен, что выберется… Из-под рушащегося свода?

— Лика, он мне вас велел вытаскивать. Я ведь знал, что он не сможет за нами пойти… Он кричал, что выберется. И придет сюда. Через три дня.

— Не надо. Не объясняйся. Ты правильно сделал. Иначе он бы тебя прямо там придушил.

Шатир отворил дверь и нырнул в темный коридор.

— А ты сам что думаешь… — я попыталась пройти за ним, но застряла, упершись лбом в невидимую упругую стену. — Шатир!?

— Ты чего? — он оглянулся на меня, буксующую у преграды.

— Не могу. Меня не пускает. — я сосредоточила все свои силы и рванула вперед. Стенка спружинила, как большой вертикальный матрас и отбросила назад.

Маг удрученно смотрел на мои попытки прорваться. Потом вздохнул.

— Можешь не пытаться. Я сам все принесу.

— Да что такое? Я же проходила. Что случилось?

— Давай потом поговорим об этом. У меня и так голова болит, — и он удалился в темноту своего жилища.

Я вернулась к остальным, наблюдавшим мои неудачи.

— Тебя теперь не пускают? — Тара зло сплюнула под ноги, никак не успокаиваясь.

— Не пускают.

— Почему?

— Не знаю. Шатир, похоже, тоже не знает.

— Значит, мы тут на три дня, — Тара наклонилась за сухой веткой для костра. — Никуда не идем. Просто сидим и ждем, когда он до нас доберется?

— Тара, Шатир все сделал правильно. И я тоже переживаю. Но не хочу думать о плохом.

— Да выберется он! Стена почти рухнула, когда мы из пещеры ушли. Что над глыбой была. Думаю, я бы выбрался. Вверх по камням. Ему это под силу. А остальные только мешались бы. — Фарг махнул рукой и пошел собирать ветки. Сил засеменил следом.

Тара, все еще красная и недовольная, принялась разжигать костер.

— Ну рассказывай, как тебя-то сюда вновь занесло?

Я подсела к ней.

Пока Шатир пропадал внутри дома, мы успели натащить приличную кучу топлива, разжечь костер и сидели, ждали его возвращения. Я рассказала свою историю возвращения, про то, как познакомилась с Фаргом и Силом.

Про Элрона мы больше решили не говорить. Пока. Наверное, у каждого была своя теория и свои сомнения. Но высказывать их было ни к чему.

Вернулся Шатир. От входа мы перетащили на небольшое пространство перед домом кучу барахла: оружие, одежду, еду, сумку с мазями и тряпками.

Свои болячки я решила не трогать — смысла нет. Если я теперь сама все залечиваю, то незачем лекарства переводить. Пока остальные перевязывали свои раны, я увела Шатира к разбитому фонтану, из которого тонкой струйкой текла вода, превращаясь в ручей, теряющийся где-то в недрах сада. Пока я разрезала тряпки на повязки, маг сидел, угрюмо уставившись на воду. А когда я наклонилась и заглянула ему в глаза, мне показалось, что слезы блеснули на его лице. Мне стало страшно.

— Ты думаешь, он не выбрался?

— Не знаю, Лика… я ничего не знаю.

— Но он уверен был. Элрон… он же как… супергерой… Все умеет, все может. Он должен выбраться. Не нужно себя обвинять.

Шатир вздохнул.

— Но он не супергерой. И ему может потребоваться помощь.

— Ты думаешь…

— Я думаю, что он выбрался, — маг придержал рукой повязку, пока я бинтовала его. — Иначе можно с ума сойти. Я ведь его больше полвека знаю.

— Тогда почему ты такой? — его слова меня ободрили.

— Всегда остается шанс. И тут он весьма велик. И ты не представляешь, как мне сейчас погано внутри.

— Фарг говорит, что там вылезти — без проблем.

— Мне бы его уверенность!

Мы уселись рядышком и я обняла его за плечи. Так мы и застыли, думая о своем, пока от костра не донесся звонкий голос Тары, зовущей на ужин. Шатир словно очнулся ото сна и повернулся ко мне.

— Если таросы придут раньше… если они найдут нас раньше, — он махнул рукой, — да, без разницы… если что-то пойдет не так — под фонтаном ход. Выберемся.

— Я совсем об этом не думала.

— А надо бы. И… давай будем считать, что через три дня вы опять будете ругаться. Только так.

— Я уже так считаю. — Я собрала все тряпки и мы вернулись к костру, где радостно кипело варево из запасов Шатира.

Ужин начался в молчании. Наш голодный уставший отряд поглощал еду со скоростью автомата. И лишь когда очередь дошла до крепкого травяного чая, пошли разговоры.

— Охрану выставить на ночь надо. — Сил сладко потянулся, глядя на звездное небо. — Я покараулю первым, вы все устали.

— Не надо охраны. — Шатир мелкими глотками хлебал свой чай. — Сюда в здравом уме никто не сунется, а если сунутся — мы об этом первыми узнаем.

— Но… — Сил попытался что-то возразить, но Тара прервала его.

— Поверь мне, он прав.

— А что за твари такие? Я не видел никогда и не слышал.

— Сам не знаю, откуда я их приволок, — Шатир оглянулся на темный сад.

— Красивые. — паренек с восхищением стал припоминать зверюгу. — Такую бы изобразить…

— А ты сам кто такой? — Фарг прервал восторги брата. — Простой маг такими управлять не может. Я никак тебя понять не могу. И Далгор про тебя наговорил. Заклинания… Что за Вилиал?

— Долго объяснять, — я вступилась за Шатира, — просто он раньше другим был.

— Ладно, не мое дело. — Фарг насупился.

— А вообще… Башку тебе снести надо, — Тара зло смотрела на мага, — ты дел наворотил, не разгребешь. Хорошо хоть заклинание не смог написать, а то мучались бы сейчас незнамо с чем…

— Думаю, он его написал, — Кирд вопросительно уставился на Шатира, — так ведь? Вспышки эти неспроста были?

— Написал, — маг нехотя кивнул.

— А почему не сработало?

— Я слово одно соскреб, пока подпись малевал.

— Серьезно? Мне казалось ты испуган был до чертиков.

— Был. А что делать? Надо же было исправлять как-то. Вы бы знали, что там Вилиал насочинял…

— Ты насочинял! Не надо себя делить.

— Я… — Шатир грустно вздохнул, — там заклинание вызова. Обращение к иному миру. «Да возродится несущий пламя смерти и разрушений». Если бы у Далгора получилось, нам бы всем не поздоровилось.

— Зачем же ты писал такое заклинание?

— Не знаю, — он пожал плечами и поморщился от боли. — Интересно, наверное. Мне сложно сказать, что у меня тогда в голове было.

— Шатир, не прибедняйся. — Я ворошила угли в догорающем костре. — Ясно, что у тебя в голове было: «Смогу или нет?», «А что получится, если такую тварюгу вызвать?» или «Напишу или нет?»

— Да, это больше похоже… — Тара сладко потянулась.

— Значит, все закончилось? — Я с трудом пыталась понять.

— Да. По словам Далгора, он отзовет армию. Теперь у него нет никакого существенного перевеса. Ты же слышала. Войну он начинать не будет. Фокус не удался. — Шатир всплеснул руками. — У них ничего не вышло.

— Думаешь, отзовет?

— Далгор — умный правитель, он нам не врал. Людей ложить зря нет смысла. Остальные правители тоже это должны понимать. Его решения — это общие решения. И Совет никуда дергаться не будет. Слабоват для войны. Тут ситуация, когда каждая сторона понимает, что война обернется бóльшими потерями, чем прибылью, может затянуться на годы и так ничем и не закончиться. У них пример хороший есть — на севере подобная война восемь лет длилась. Измотали они друг друга вконец. А потом пришли новые враги и захватили земли обоих. У Совета и у Империи Торус соседи тоже начеку. Не стоит оставлять дверь в курятник открытой, если рядом лиса караулит.

Разговор понемногу сошел на нет. Все замолчали, медленно погружаясь в сон.

Ночь для меня прошла беспокойно. У Тары сильно было задето плечо и она стонала во сне. Сил тоже спал беспокойно, ворочаясь и тыкаясь головой в бока брата. Только Кирд и Фарг крепко провалились в сон. Но больше всего опасений вызывал Шатир. Он откатился от костра подальше, чтобы никто не слышал скрежет его зубов и тихие стоны. Скоро я не выдержала и добралась до него. Лоб был покрыт испариной, и он весь горел.

Смочив тряпку, я положила ему на голову. Заснуть так и не удавалось. По его наставлению я заварила какое-то вонючее пойло и в течение всей ночи, вливала его ему в рот. Только к утру жар пошел на убыль и мой маг забылся глубоким спокойным сном. Вскоре уснула и я. Спала долго и без сновидений. А утром, когда наконец продрала глаза, увидела только одну Тару, разжигающую костер.

— Доброе утро, — я сонно потянулась. — Где все?

— Шатир у себя в берлоге, — она кивнула на темный вход, — Фарг и Сил пошли тварей искать, наблюдать, а Кирд за ними увязался.

— Как Шатир? — я вспомнила его состояние ночью.

— Слаб, но держится. Ему отлежаться надо, но его же не убедить.

— Он за Элрона переживает. Пусть хоть чем-то занимается. А ты что делаешь? — я стала собирать ближайшие ветки.

— Завтрак готовлю. Я бы лучше с мальчиками пошла, — она хихикнула, — но плечо сильно ноет. Боюсь, троих не осилю.

— Извращенка.

— Не говори. У таросов со скуки помереть можно — все строго. — Она побросала в котелок куски вяленого мяса. — А ты как?

— Я теперь вроде собаки — все заживает с огромной быстротой.

— Повезло. — Она перемешала варево. — А у Фарга женщина есть?

— Не знаю. Понравился?

— Сильный экземпляр. Интересный, — она зевнула, — всю ночь мне снился. И братишка у него симпатичный.

— Тара, ему тринадцать только.

— Да я не в этом смысле. Мне малолетки на кой сдались?

— Кто тебя знает…

— Ну, и как тебе вернуться? — она перевела разговор. — После стольких месяцев?

— Трудно… объяснить трудно. Я когда сюда попала, в лес, одна, непонятно куда идти и зачем, то все равно себя как дома почувствовала. — Я улыбнулась.

— Останешься здесь?

— Нет. Точно не останусь. Мне тут конечно хорошо и интересно. Но ведь это туризм… а чтобы осесть… мне условия нужны.

— А я осяду скоро. — Тара вновь потерла ноющее плечо. — Думаю, это мой последний поход.

— Даже так?

— Угу. — Она смотрела сквозь огонь. — Я пока в Астеле жила у мага одного телохранителем, времени было хоть отбавляй, много передумать успела.

— И что надумала?

— Знаешь, — она блаженно улыбнулась, — мне понравилось. Приходишь вечером домой — ешь за нормальным столом, моешься, всегда все чистое. Я даже читать начала книги. Так здорово вытянуться на кровати с каким-нибудь эпосом очередным! Я себе первый раз в жизни платье купила — длиннющее — столько ножей под подолом спрятать можно! И мужчины все вокруг другие…

— Тара, — я приподняла брови, но, взглянув на ее серьезное лицо, оставила сарказм на потом.

— Мне ведь тридцать два скоро. С восемнадцати лет наемником. Денег я накопила достаточно. Шатир щедро платит. А сердце так нигде и не замерло. Не знаю я, где мой дом.

— Так может, рано еще тебе на пенсию?

— Лика, у меня ребра все переломаны, пальцы выбиты, рука сломана была, сколько чего отбито было и ранено — уже и не припомню. Я даже не знаю, смогу ли ребенка выносить.

— Тебе просто все надоело. Тишины хочется?

— Хочется. Уже одна готова жить. Выберу город поспокойнее, куплю себе дом. Платьев понашью… — Тара мечтательно закатила глаза. — Стану домашней курицей.

— Что-то мне подсказывает, что курицей ты точно не станешь.

Мы засмеялись.

— А ты к Кирду как?

— По-дружески, тепло и ровно.

— Жаль. — Тара прекратила смеяться и опять схватилась за плечо. — Он к тебе сегодня с отчетом собрался.

— Отчетом?

— О прожитых годах. Подробно. Я там, кстати, тоже есть.

— И как?

— Да никак. Не хуже и не лучше остальных.

— Значит, я немного потеряла.

— Кого ты слушаешь? Ее давно уже ничем не удивишь! — в дверях возник бледный Шатир с очередной кучей полезного скарба.

— Что ты, — Тара раскрыла ему свои объятия, — я теперь только в тебя верю! Когда ты меня удивлять будешь?

— Чтобы потом такое подслушивать? Ни за что!

— Не подслушивай.

— Как можно удержаться от такого?

— Кирд по тебе очень скучал. — Тара отстала от Шатира. — Мне кажется, поэтому и остался с нами.

— А кормить будете? — Шатир не церемонясь запустил ложкой в котелок.

— Еще не готово. Ждем остальных.

— А чего их ждать?

— Они на охоту пошли. Принесут кусок сверкающего мяса. — я сделала страшные глаза.

Моего мага шатало из стороны в сторону, но внешне он не сдавался. Даже пытался бодро прыгать вокруг котелка, способствуя скорейшей готовке.

— Лика! — на пространство перед особняком вампиров вылетел возбужденный Сил. — Они такие… такие… такие потрясающие!!! Уникальные!

— Сил, все мы уникальны. — Шатир невозмутимо продолжал хлебать из общего котла.

— Нет, они лучше всех. Как драконы! Я знаю, какой образ хочу.

Подошедший Фарг медленно опустился перед котелком.

— Животные на самом деле необычные. Поймать бы одного, или шерсти клок. У них грудь по отношению к остальному телу очень широкая, и голова плоская большая. Они передом на таран идти могут. Если бы структуру знать…

— Как вы их осмотрели, они же переливаются все?

— Они цвет могут менять. — Кирд кивнул в подтверждение.

— Мы решили с братом, что пока тут останемся с вами. Такую возможность упускать нельзя. — Сил радостно сиял и почти прыгал на месте.

— Правда? — я удивленно посмотрела на Фарга. — А мне казалось, вы по своим делам рвались… Ты к капитану своему…

— Подождет капитан. — Фарг крякнул, наливая себе похлебки. — Мальчишке учиться надо. Брать все, что можно. Отрады теперь не видать, так пусть остальное впитывает.

Сил уныло замер на мгновение, но тут же снова запрыгал.

— Я научусь так же, как они. Это очень хороший образ, особенно если только часть взять. Надо продукты жизнедеятельности найти… — Кирд поперхнулся едой и скривился. — И все отлично пойдет!

— Давайте о чем-нибудь другом. — Кирд поднял вверх тарелку.

— Я вообще не понимаю, разве животным быть удобнее, чем человеком? — я положила ложку на место. Есть с утра не очень хотелось. — Нарасти себе мышщ побольше. Или панцирь как у черепахи.

— Угу, будешь ниндзя-черепашкой, — Шатир прыснул в тарелку. Я тоже не удержалась.

— Как я вам с панцирем воевать буду? — обиделся Сил.

— Слушай Лику, — Шатир продолжал ржать, — сейчас она тебе идей накидает.

— Ну а почему нет? — я пихнула мага. — Сил, ты паутину как у паука сделать сможешь?

— Сомневаюсь…

— Возьми идею на вооружение. Крепкая липкая паутина.

— Ты знаешь, откуда у паука паутина берется? — Фарг подавился. Тут уже все заржали.

— Знаю, только ты ее будешь из ладони выбрасывать. Вообразил?

— А для чего мне паутина из ладоней? — Сил настороженно смотрел на меня, чувствуя подвох.

Я тоже задумалась. В кино она была крайне необходима. Как бы эту важность донести до пацана тринадцати лет…

— Ты ею будешь за крыши небоскребов цепляться. Очень нужная вещь! — Шатир покатился по траве от смеха. Я тоже сложилась и мы вдвоем глупо ржали, пока остальные крутили нам пальцами у виска.

Потом мы смотрели, как слоки пытались изобразить что-то похожее на бриллиантовых зверей. У Фарга получалось создать внешнее сходство, без блеска шкуры, а Сил никак не мог. Тара пристально наблюдала за каждым движением старшего брата оценивающим взглядом охотницы. Кирд явно обдумывал что-то. Шатир долго смотрел на попытки Сила претворить увиденное в жизнь, потом надолго скрылся в своем доме и, лишь когда уже начало темнеть, выполз к нам. Он прошел мимо нас, растянувшихся на мягкой траве и почти дрыхнувших, и протянул Силу какой-то камешек, размером с половину кулака.

— Держи. Может, это тебя вдохновит.

Сил растерянно глядел на невзрачный камень, лежащий в открытой ладони и губы его задрожали.

— Мне?

— Держи.

— Стой! — Фарг подскочил, как ужаленный. — С чего такая щедрость? Чего ты хочешь?

— Ничего. — Шатир отрешенно пожал плечами. — Считайте, что вам повезло.

— Нет! — Фарг рявкнул на брата, робко протянувшего вперед руку. — Ты понимаешь, что это означает рабство? Сколько отрабатывать придется?

— Да вы из-за чего всполошились? Что за камень? — Тара проснулась и непонимающе оглядывала три фигуры.

— Фарг, ты думаешь, мне что-то от тебя нужно? — Шатир кинул камень на колени Силу. — Не хочешь — не бери. Вам такую отраду вряд ли в ближайшее время заработать удастся. А паренек у тебя способный. Считай, я помочь хочу. Вы момент упустите — потом хоть глыбу вам прикати, уже все попусту будет.

Фарг долго раздумывал, глядя на блестящие глаза брата, не смеющего прикоснуться к сокровищу.

— Гляди, какой огромный! — Сил умоляюще смотрел на брата.

— Ладно. — Фарг медленно растянулся в улыбке. — Спасибо. Ты все-таки подумай хорошенько, за такую отраду себе можно дом купить и…

— У меня прекрасный дом. — Шатир кивнул на свой вампирский особняк.

— Значит, мы твои должники. — Братья переглянулись и радостно склонились над свои сокровищем, все еще лежащим на коленях у Сила. Я, Кирд и Тара тоже оторвали свои зады и зависли над каменюкой. Ничего особенного. Обыкновенный булыжник.

— Хм, — Тара разочарованно уселась на свое место, — не впечатляет.

— Это самое ценное, что слок получает в момент становления. — Фарг торжественно похлопал брата по плечу. — Береги. Теперь, если учиться будешь нормально, у тебя такие возможности будут!!!

Я представила хрупкого Сила, увеличивающегося не как брат, в два раза, а в четыре или пять… Вот оно, счастье.

Про Элрона мы безмолвно условились не вспоминать. Пока. Пока не истекут назначенные три дня. Может, Фаргу с Силом и удавалось про него не думать, но у всех остальных озабоченность то и дело мелькала на лицах. Но тема была под запретом.

А вечером, с загадочным видом ко мне наконец подошел Кирд.

— Лика…

— Пошли! — Я решительно встала ему навстречу.

Пока мы брели по заросшим джунглям Шатирова поместья, Кирд долго молчал, явно собираясь с мыслями.

— Ты что, два дня готовился? — не выдержала я.

— Угу, — он удивленно поднял глаза, — Тара заложила?

— Она. Только зря. Мне все равно, с кем и как ты жил эти два года. — Сказано было, пожалуй, грубовато. Кирд обиделся.

— А вот мне не все равно. Мне интересно, как ты это время проводила. И я бы с удовольствием послушал!

— Правда? — Я опешила. — Но у меня ничего интересного не происходило. Я не знаю, что тебе рассказать.

— Все.

— И времени у меня там прошло всего семь месяцев. Я вернулась назад. Наткнулась на неопознанный кусок своего мира. Помирилась со своим бывшим. Теперь мы близкие друзья и он приезжает жаловаться на свою работу и девушку. Я нашла новую работу, на которой прилежно перекладываю бумажки из одной стопки в другую. Делаю это талантливо, так как месяц назад меня повысили и бумажек стало на две стопки больше. Еще я теперь умею залечивать раны и не болею. Вот и все. Скучная однообразная жизнь, когда я не прыгаю сюда и обратно.

— Да, нашу жизнь тут за последнее время скучной не назовешь!

— Ты нашел кого себе в руководители выбрать! — я имела в виду Шатира.

— А что не так? С ним не соскучишься.

— Вот именно! Он как… выхлопная труба. И сам в копоти и другим воняет.

— Но ты же его любишь? — скорее утверждение, чем вопрос.

— Я вас всех обожаю. И скучаю сильно.

Мы замолчали.

— Каким я стал? Изменился?

— Ты классный! Если побрить, вообще глаз не оторвать.

— Ты меня поцелуешь? Раз так обожаешь?

— Нет, не хочу мучаться кошмарами следующие семь месяцев.

— Надеюсь, ты понимаешь, как много теряешь? — Кирд легонько подтолкнул меня к себе.

— Не надо, а то заплачу.

— Ты все такая же противная. — Он вздохнул. — Нет, даже хуже. Пошли назад.

На следующий день, собирая сухие ветки, я набрела на Сила, усиленно рассматривающего что-то на земле. Увидев меня, он радостно замахал, приглашая присоединиться. Вместе с ним я склонилась над неопрятной неприятного цвета кучкой.

— Я нашел! Это здорово!

— Ух ты, — я максимально постаралась изобразить восторг, — это оно?

— Да! — Сил достал из кармана чистую тряпочку и осторожно принялся сгребать в нее кучку. — Пойду брату отнесу.

— То-то он обрадуется! — подхватила я.

Сил замер и уставился на меня.

— Глупо это все выглядит, да?

— Это выглядит… — я честно попыталась припомнить приятные аналоги, — выглядит как… Но не глупо, нет… Совсем не глупо.

Сил спрятал драгоценную находку в карман.

— Лик, а куда вы потом?

— Не знаю. Куда наш великий маг скажет.

— Я бы с вами хотел, — мальчик вздохнул, — с вами интересно.

— С нами небезопасно, Сил. И вспомни, прежде чем найти свою заветную кучку, ты сколько раз жизнью рисковал? И Шатир не каждому и не каждый день отрады раздает.

— Я бы все равно хотел. — Он печально и растерянно пожал плечами. — Все лучше, чем дома сидеть. — И понесся показывать свою находку.

Я аккуратно обошла местонахождение счастливой кучки и уселась посреди заросшего сада.

Если не брать во внимание его пугающий кладбищенский вид, то тут было очень красиво. Мрачная красота. А завтра день икс. Что будет, если Элрон не явится? Шатир к нему на помощь рванет? Куда? Мы даже не знаем в каком месте под землей были? Землю копать будем? А пока туда доберемся, что там вообще найти можно?

Перед глазами возник равИер. Серебристые смеющиеся глаза. Не те, вечно злые и недовольные, какие я видела в последнее время, а те, что запомнились мне навсегда — добрые и теплые, испускающие уверенность и спокойствие. Слезы сами собой потекли, капая крупными тяжелыми каплями на сухие ветки, брошенные под ногами.

— Он вернется. — Кирд присел передо мной. — Он живучий. Ждать тяжелее всего.

— Откуда такая уверенность, что вернется? Ты его почти не знаешь.

— Не знаю. А что мне вам еще говорить? Только и делаю, то Шатира с соплями ловлю, то Тару. Теперь ты. Сентиментальные все стали. И Фарг был прав. Я тоже тот уступ заметил. Тот, что первым обвалился. Там как ступеньки вверх получились.

— Тогда почему все вместе не ушли? Если ступеньки?

— Вместе не ушли бы. Ты на скорость по камням далеко допрыгаешь?

— Я надеюсь, что ты прав. Я переживаю.

— А чего ты с ним не поделила? Вы как две собаки пересматриваетесь.

Я замолчала. Слишком много чувств выкладывать и объяснять нужно.

— Он мне моральную травму нанес.

Кирд посмотрел на меня, как на двинутую на всю голову. Я повторила про себя свой ответ и поняла, что в этом он прав. А потом он начал смеяться.

— Пусть судьба убережет меня от подобных женщин в будущем! — Заорал он на весь сад. — Вы с Шатиром друг друга стоите!

После подарка Шатира Фарга словно подменили. Он явно чувствовал, что теперь должен ему и его это очень расстраивало. Он ходил по пятам за магом, как только тот появлялся из дверей дома и все пытался навязать свою помощь. В конце концов Шатир не выдержал.

— Ладно. Мне с ней, — он ткнул пальцем на меня, — еще около месяца куковать. Вот, считайте, что я вас нанял на это время. Будете нас сопровождать. Идет?

— Идет, — Фарг радостно кивнул. — Хоть что-то.

Я краем глаза посмотрела на Сила. Он тоже был рад. Помимо того, что он уже выдал мне в саду, я понимала, что свидание Фарга с капитаном все откладывается и большая часть радости Сила относилась именно к этому пункту.

А время шло.

Окончательно все шутки в нашем лагере стихли во второй половине четвертого дня. Фарг с Силом, чтобы не смотреть на наши мрачные физиономии, углубились в сад. Шатир походил на бледное приведение со сверкающими глазами. Тара с Кирдом молча сидели, уткнувшись в землю.

Первым заговорил Кирд.

— Шатир, ты рассматривал возможность того, что он не появится? Что дальше?

— Не рассматривал.

— Так давайте сейчас над этим подумаем.

— Кирд, только четыре дня прошло. Может, он ранен. Идти не может. — я чувствовала как напряжение нарастает.

— Он сказал — три дня. — Шатир бесцветным голосом отозвался в тишине. — Три дня прошло.

— Ну и что? Три пешком?

— На лошади.

— Ну вот! Может, он пешком идет.

— Элрон пешком не ходит. — Тара кинула ветку в костер.

— А если лошади не нашлось?

— Он найдет. — Шатир развернулся и ушел в свою берлогу.

— Твою мать! Да он, может, раненный еле ползет где-нибудь на полпути к нам! — заорала я ему вслед. — Вы чего все из него супергероя делаете?

* * *

Толпа молодых людей шла по улице, громко смеясь и распугивая прохожих своим неуместным весельем. Дети недолго бежали следом, улюлюкая в такт взрывам хохота. Взрослые и пожилые прохожие недовольно качали головами, а молодые втайне завидовали такому веселью.

— Велис, а ты чего молчишь? Ты против нашей затеи?

— Я не вижу смысла в женитьбе, если для этого нужно спросить у гадалки благословения, — тот, кого звали Велисом был самым серьезным и, пожалуй, самым трезвым из всей компании.

— А нам нужно знать, — его друг качнулся вперед, едва держась на ногах, — будет ли наш приятель счастлив со своей избранницей, так ведь, Соул?

Соул пьяно кивнул в ответ.

— На что еще нужны предсказательницы?

Он обвел своих приятелей мутным взглядом. И поднял руку вверх.

— За ясное будущее!!!

Толпа подвалила к небольшому аккуратному домику, увитому зеленью.

— Что вам нужно, лоботрясы? — навстречу компании вышла немолодая женщина. — Шли бы вы!

— Нам нужно твое пророчество! — парни загудели, осаждая дверь домика. — Наш друг женится!

— Ну и пусть женится! Я не гадаю! — женщина попыталась закрыть дверь. — Делайте, что хотите, ваши жизни не настолько интересны, чтобы заглядывать в ваше будущее!

В ответ раздался недовольный гул.

— Мы хорошо заплатим! Ты же этим зарабатываешь!

— Уже не зарабатываю. Не до вас мне.

Один из парней не унимаясь достал кошелек.

— Женщина, у нас о-о-очень важное событие. Нужно все обдумать.

— Да что вам говорить? Пьяные остолопы! — женщина улыбаясь обвела всех темными глазами. — Пророчеств захотелось? У тебя завтра живот разболится так, что по нужде неделю бегать будешь, — она ткнула пальцем в того, что стоял справа. — А у тебя сын все деньги стащит, когда из дома убегать будет. Остальные с больной головой завтра проснутся, и от наставника вам всем перепадет. Больше про вас и рассказывать нечего. — Она ловко подхватила кошелек, которым тряс тот, кого называли Соулом и уже было исчезла за дверью. Но вдруг остановилась. Прошла мимо остальных и застыла перед юношей, старательно пытавшимся удержаться на ногах.

— А вот тебе могу сказать. У тебя интересно выходит.

Юноша нескладно переставил ноги.

— Не надо. Я не верю в предсказания.

— Пришел к гадалке и не веришь в предсказания? — Женщина вернула кошелек Соулу. — Невежа!

— Говори, мы за него послушаем, — загудели вокруг.

— Дважды тебя почти убьют. — гадалка уставилась на юношу. — Ты увидишь как падут правители и города. Как земля станет черной от огня, и зола травы смешается со сгоревшей плотью тысяч тел. И ты не раз вспомнишь обо мне.

— Хорошее предсказание ты мне дала! — Юноша хмыкнул. — И когда же все это случится?

— Когда ты встретишь человека с ручным драконом.

— Тогда мне нечего переживать, — он осклабился, — ручных драконов не бывает.

— Ты сам все увидишь. Увидишь как дракон восстанет против хозяина.

— В такую битву лучше не вмешиваться! — в пьяной толпе раздались смешки. А юноша еще шире заулыбался.

— Тебе решать на чьей стороне ты будешь. Хозяина или дракона.

Тот, кто собирался жениться, кинул к ногам женщины мешочек с деньгами.

— Это самое нелепое из всего, что я слышал. Пусть в будущем твои предсказания окажутся веселее и правдивее.

Женщина отошла к двери.

— Уходите. Вреда от вас и шума слишком много. А ты женись. Хуже не будет.

Она проводила взглядом удаляющуюся гудящую толпу и обняла за плечи девушку, выскользнувшую к ней как только стих шум.

— Ну ты им наговорила!

— Сама не ожидала. Занятно как все вышло. — Она повернулась к дочери. — Пойдем, ужин еще не готов.

Девушка послушно кивнула.

— А кто победит у тебя? Хозяин или дракон?

— Не знаю, — женщина пожала плечами, — всякое может случиться. Но дракон свое всегда получает.

* * *

Элрон не появился ни на пятый ни на шестой день.

Слоняясь по саду, чтобы убить время и мысли, я наткнулась на большую лужу свежей крови на дороге. Замерев на месте, я проследила как кровавые следы уходили глубоко в заросли и терялись там. Совсем недавно. Земля еще толком не успела впитать следы чьей-то смерти.

Кто еще мог пройти тут? Страшная мысль о том, что того, кого мы ждем только что сожрали, на секунду вывела меня из равновесия. А потом я ринулась в кусты спасать останки. Я бежала по следу крови, пока не наткнулась на пару свежеобглоданных костей — больше ничего.

То, что было дальше, можно назвать самой большой глупостью за неделю. Я рыдала, стоя над двумя ошметками непонятно чего. Долго рыдала. Напряжение ожидания и сомнения в моем случае вылилось в полную уверенность, что передо мной — наш знакомый. В конце концов, я аккуратно завернула останки в листву и, истекая слезами, вернулась в лагерь, неся на вытянутых руках то, что осталось от Элрона.

Когда я показалась из кустов, вся трагичная, в крови и слезах, все застыли, прекратив разговоры и глядя на меня. Также стих и мелодичный певучий голос Элрона, стоящего рядом с Шатиром, улыбающегося и что-то рассказывающего остальным.

— Лика, что это? — Тара сделала два шага мне навстречу. — Что случилось?

Но я, быстро покидав бережно хранимые мной останки, уже бежала к равИеру, улыбаясь во весь рот. Словно ангел спустился с неба передо мной. Я готова была повиснуть у него на шее и расцеловать… Пока меня не остановил взгляд, больше похожий на удар молнии. РавИер переменился в лице мгновенно. Только что, улыбающийся и спокойный, он весь напрягся, повернулся к Шатиру и прошипел: «Почему она еще здесь?»

Ноги заплелись, и я остановилась на полпути, глядя как на моих глазах Шатир съеживается и начинает пятиться назад. Элрон подхватил мага и стремительно удалился с ним подальше от наших ушей и глаз.

— Ясно. — Я застыла на месте.

Остальные неловко молчали.

— Что это с ним? — Кирд подошел ко мне и положил руки на плечи. — Не переживай. Ему досталось сильно. Он в крови весь.

— Ага, — я бессмысленно отстранила его руки. Подошла и села у костра. — Дождались. Вернее, я дождалась.

Шатир выполз к нам не скоро.

— Ты вырвался? — Тара смеясь протянула магу кружку с отваром. Тот взял его дрожащими руками. Судорожно хлебнул. Потом посмотрел вокруг и широко улыбнулся.

— Что бы вы ни подумали, вам все неправильно показалось. Я очень рад, что мой друг вернулся живой и почти здоровый. И он тоже всех вас рад видеть.

— Нас, может, и рад. — Тара помахала рукой перед костром. — А с Ликой что? И почему он не пришел с тобой?

— Он всем рад и рад, что выбрался. Ему отдохнуть надо. Он пока, — Шатир опять судорожно хлебнул, — там побудет. Подумает.

— Ты бы ему мазь отнес, если он ранен. — Кирд ехидно пододвинул сумку с травами.

Шатир вздрогнул.

— Я отнесу. — Я вскочила и схватила сумку. — Нам все равно надо поговорить. Где его искать?

— По рычанию найдешь. — Фарг затрясся от смеха.

— Лика, — Шатир дернул меня за руку. — Не ходи сейчас. Только поругаетесь. Давай завтра.

— Ни хрена! — я развернулась и потопала в кусты, пытаясь сдержать переполнявшее меня негодование. Это уже слишком! Что я ему такого сделала? Я ждала его, переживала! Нельзя за попытку убийства в образе непонятно кого дуться больше двух лет! И какие бы отголоски прошлого он во мне не чувствовал — это все бред! Я добрая и пушистая! И никому зла не желаю! Пусть умеряет свои фантазии и эмоции!

Я совсем замедлила шаг, приходя в себя. Ладно. Спокойно. Он ранен. Просто помочь и поговорить.

РавИер сидел на траве, подперев кулаком подбородок, и словно ждал меня. Везде по одежде у него проступали кровавые полосы. Не сладко ему там пришлось.

Под ноги мне воткнулся нож.

— Ближе не подходи.

— Это ты учись себя контролировать. Нам еще вместе какое-то время придется сосуществовать.

Я переступила через нож, протянула ему сумку и чистую рубашку. Он смотрел как я опускаюсь перед ним на корточки. Раскатом грома от него за версту несло. Я дала себе слово говорить спокойно. Посмотрела ему в глаза и… взорвалась.

— Что это такое? Что ты себе позволяешь? Что за отношение? Кем бы ты ни был, как бы тебя от меня не тошнило, это не позволяет тебе…

— Дай руку. — он прервал мой ор, никак на него не отреагировав. И, не давая мне опомниться, сам взял мою ладонь в свою.

— Нам отношения надо выяснить, а не руки друг другу жать… — и внезапно весь мой запал сошел на нет.

— Я-то себя контролирую. А тебе лучше близко ко мне не подходить.

Я смотрела ему в глаза и чувствовала умиротворение. Умиротворение от того, что он просто держал мою руку, не шевелясь, не отводя взгляд. Внутри перемкнуло.

— Я рада, что ты жив. Мы все рады. Мы ждали тебя, переживали. Я вообще думала, что тебя сожрали. Кости притащила в лагерь, потому что нашла их в луже крови и на взводе была…

— А кости зачем? — он спокойно переложил мою ладонь в другую руку.

— П-похоронить…

— Лошадь сожрали, — глаза все так же неотрывно смотрели на меня.

— Лошадь. Отлично… В общем… давай я тебе помогу. Раны перевяжу… и я поговорить хотела… — я чувствовала себя глупо.

— Не надо, я сам. Спасибо за заботу.

— Почему?

— Почему ты еще не дома?

— Он не может, он еще…

— Он может, — в глазах зажглись серебристые искры. — Я в пещере требовал, чтобы он тебя домой отправил. Он мне обещал. Обещал, что тут же сделает!

— Да? А чем я тебе так мешаю? Почему мы не можем ужиться на одном пятачке без грома и молний от тебя?

— Лика, — Элрон спокойно приподнял наши руки перед моим носом, — гром и молнии сейчас идут от тебя.

— А на поляне что было?

— Я очень рассчитывал, что Шатир все-таки послушает меня. И мне было крайне неприятно увидеть, что это не так.

— Но…

— Раз ты все еще тут, значит все только начинается.

— Что начинается?

— Зачем ты вообще себе этот рисунок сделала?

— Какой рисунок?

— На плече. Что он для тебя значит?

— Дракон? Ну сделала и сделала. Не все, что мы делаем, должно иметь какой-то смысл. Мне он не мешает.

— Пока не мешает. Что значит для тебя этот рисунок?

— Ничего не значит! Красиво!

— Ты разве не понимаешь? Ты теперь еще и с источником рядом побывала. Я тебя чувствую. Ничего хорошего.

— Взаимно. Я тебя тоже чувствую…

— У Далгора планы пошли крахом. Кто остался? Ты с твоей силой. Кого сейчас искать будут? И не просто искать, а с кучей магов. И мы сейчас на их территории. Теперь куда пойдем? Двинем в сторону Совета? В любом городе, каком появишься, тебя тут же маги засекут. И очень заинтересуются. Для тебя что таросы, что Совет — одинаково. Подожди, — он прервал мой открывшийся было рот, — допустить твою смерть тут — я даже представить себе не могу, куда вся твоя энергия пойдет. Так что лучше, проще для всех и безопаснее прежде всего для тебя самой — вернуться в свой мир, где вроде нет магии и где ты — обыкновенный человек, переставший болеть. И заметь, это я только свои предположения высказываю. А что на самом деле будет — неизвестно. Может, и похуже быть. Много хуже. И для тебя в том числе.

— Но Шатир не может…

— Да Шатир по головам пойдет, если ему это нужно, он тебя сам тут держит…

— Это когда это я по головам ходил? — появившийся маг недовольно упер руки в боки.

— Пять лет назад Варам в Тарвине, — Элрон даже не посмотрел на него.

— Это было необходимостью.

— Арг с женой.

— Это не считается, там все согласились, что так лучше…

— Лесная сторона, деревня охотников, предшественник Марала в Совете…

— Ладно, ты бы еще Пайна вспомнил, — Шатир умерил свой пыл.

— Так вот, Лика, — продолжал Элрон все так же глядя мне в глаза, — помимо всего прочего, Шатир не хочет тебя отпускать отсюда. Может потому, что рассчитывает с твоей помощью что-нибудь этакое провернуть, а может, просто еще не знает или не придумал, зачем ты ему можешь понадобиться. Только поэтому ты еще тут. И это должно тебя больше всего настораживать.

— Шатир не желает мне зла… — я недоверчиво глянула на мага.

— Не желает. Но в своих интересах он сам с тобой заберется настолько далеко, что выпутаться потом будет весьма сложно. И не надо верить ему, что у него сила копится.

— Э-э. — Шатир погрозил равИеру пальцем, — не надо…

— Шатир, ты не мог бы разжечь костер? — Элрон впервые отвел глаза. — Я ранен, темнеет, мне еще раны перевязывать. Будь добр.

— Я принесу огня. — Шатир поспешно вскочил.

— Не надо. Разожги сейчас. Что тебе стоит запалить ветку? — Элрон выжидательно смотрел на него. — Он не может, Лика. Не может сделать самое простое. Где он был все эти дни?

— У себя в башне.

— Вот! Слабый маг, как Шатир, лишенный силы и заинтересованный в том, чтобы она набралась, не сидит за заклинаниями. Потому что знает, на это расходуется магия. Шатир очень слабый маг. И за шесть дней он даже на то, чтобы ветку зажечь не накопил! Собирается ли он возвращать тебя? Конечно. Только когда поймет, что ты совсем ему тут не нужна.

— Элрон, в заклинаниях — смысл! Они могут помочь!

— Не сомневаюсь.

Я выдернула руку.

— Ребята, я только одно не понимаю: почему вы еще вместе? — и побрела обратно.

Элрон с Шатиром вернулись, когда уже совсем стемнело. Шатир подсел ко мне и тихо прошептал:

— У нас могут быть недомолвки, он может быть несогласен со мной, но он — единственный, кому я могу полностью доверять. Он мой друг. И твой.

— А тебе я могу доверять? Что из всего, что он сказал, правда?

— Часть… — он замялся.

— Какая часть? Бóльшая? Шатир, разве я тебе не помогала? Когда я наконец заслужу честность с твоей стороны? Попроси меня, и я пойду с тобой… да почти куда угодно пойду, если это для тебя важно, но хватит мне врать.

— Куда угодно?

— Ты только это услышал?

— Лика…

— И я могу представить, как для тебя это важно.

— Спасибо.

— Ты мне больше ничего не хочешь сказать? Из того, что мне нужно знать?

— Завтра мы идем в ближайшую деревню. Надо двигаться. К вечеру дойдем.

— Хорошо. Это все?

Глаза у него забегали.

— Это все? — я вновь повторила вопрос.

— Не совсем…

— Шатир! — голос мой повысился и на нас все оглянулись.

— Еще меня… нас с Элроном настораживает, что ты в дверь не прошла. После того, как с источником побывала рядом.

— Или после того, как меня чуть не убили в прошлый раз?

— Может, и после этого.

— У тебя какие-то догадки?

— У меня нет, но Элрон уверен, что тебе домой надо. Срочно.

— А-а. Тогда я назло ему еще останусь! Если то, что он озвучил — все, чего мне стоит бояться, то я спокойна.

— Это почему?

— Не знаю. Мне кажется, что Элрон преувеличивает и просто хочет от меня избавиться. Я неудобна для него.

— У него свои причины. — Шатир тихо пожал мне руку.

— С его неприязнью он все-таки меня терпит.

— Он сдерживается.

* * *

Вставать пришлось рано-рано утром. Но настроение было бодрым.

Мы топали по высокой траве, мягко шелестящей под ногами. Шатир вдруг ушел в себя и семенил где-то позади. Элрон из себя и не выходил. Ни с кем не говоря, он шел впереди нашего отряда, не оборачиваясь. Тара засыпала меня вопросами о моей прошлой жизни. Почему прошлой? Потому что раздвигая носком траву, я просто не могла поверить, что я, сидящая за маленьким столом и перебирающая бумаги, и я, звенящая небольшим кинжалом — это одно и тоже. Для чего мне было оружие, я тоже не могла толком объяснить Шатиру. Но мне очень хотелось выглядеть модным воителем.

Сил, улыбаясь чему-то, шел рядом. Кирд радостно шутил и смеялся невпопад, и даже Фарг, обычно суровый, растягивал губы в подобие улыбки.

Шатир отпустил братьев, сказав, что больше не нуждается в их сопровождении. И, как бы Сил ни боялся дальнейших действий брата, все равно оба были несказанно рады своему приобретению. Фарг пытался остоять возможность побыть телохранителем, но Шатир твердо дал понять, что втроем мы справимся лучше.

Я не была уверена, что это правильное решение. В случае чего, разнять нас с Элроном сможет только Фарг.

Каждый знал, что его ждет: Тара была свободна, как и хотела; Сила ждало какое-то посвящение с его каменюкой, которого Фарг жаждал не меньше, нам же предстояло еще побегать по деревням и селам в землях Совета, оставаясь незамеченными для крупных городов и магов. Шатиру теперь некуда было тратить свои силы и, рано или поздно, с подачи Элрона, меня отфутболят домой. Рада я этому? Не знаю. Сейчас, среди великолепия нетронутой природы, совсем не казалось возможным, что я кому-то нужна, что меня могут поймать.

Я просто радовалась, что у Шатира оказались длинные пальцы и ногти. Далгор своего не получил. И я вновь причастна к этому подвигу. Это здорово! Еще здорово и забавно шататься по гостиницам и играть в «нас не поймают». И я надеялась, что за это время, помирюсь с равИером, каким бы противным он мне сейчас не казался.

— Шатир, а летописцы у вас есть?

Он сначала не понял вопроса, потом растянулся в улыбке.

— Есть, ты никак в анналы истории попасть хочешь? Будь уверена, тебя отметили.

— Это приятно. Глупо, но приятно. А ты отмечен, помимо прочих твоих заслуг, как изобретатель канализации. Кстати, почему только канализация?

— Лика, я как сюда попал, только магией и интересовался. Это уже потом идеи про финансовые пирамиды пошли и прочие открытия и блага цивилизации. — У Шатира разгорелись глаза. — Знаешь, сколько я всего изобрести хотел? Да только не все так просто. Мечты о проведении здесь интернета сменились более низменными. И увы! Я даже не знаю толком как лампочка работает. То есть, про электроны и плюс и минус я, конечно, знаю, только дальше познания заканчиваются. Я даже воздушный шар пытался сделать — но руки кривоваты. Чем там воздух нагревать? Какую горелку ставить, если ни керосина, ни газа еще нет? А знаешь, как моя канализация работает? Экологи были бы в ужасе. Все напрямую. Ну про мой велосипед я вообще молчу. — Он захохотал. — Его в музей бы! Не с того я начал. Но прозрение позже приходит.

— И в чем было прозрение?

— А сама не догадываешься?

Я пожала плечами.

— Верим во что угодно. Вроде как язычество получается. Так что, для начала, надо было учеников набрать. Штук двенадцать.

— Шатир!

— Да, да, двенадцать! Надо же на ошибках учиться. И книгу сразу сесть писать. С хорошей, грамотной, ВМЕНЯЕМОЙ историей!

— Ты… ты..

— Да ладно, — он всплеснул руками, — я и на хозяйстве неплохо поднялся.

До деревни мы и правда добрались к вечеру. Не в такой уж глуши жил Вилиал. Или ее за триста лет отстроили. Правда, о заброшенном доме мага тут говорили с трепетом и, при случае, обходили далеко стороной. А вот Шатира тут знали хорошо. В двух домах нас радостно встретили хозяйки — дородные пышные тети. Улыбаясь магу как родному, нас накормили в первом доме, потом выставили напоказ двух дочек, а потом спровадили нас с Тарой ночевать к соседке.

Войдя в отведенную нам комнату, Тара с силой пнула кровать, отчего та жалобно затрещала.

— Ты чего? Хочешь новую купить?

Она ничего не ответила и плюхнулась на кровать, широко раскинув ноги. Лицо у нее было недовольное и напряженное. Губы поджаты.

— Тара? Что не так? — я уселась рядом, понимая, что спать нам придется вдвоем на одной кровати и если моя подруга намерена так всю ночь провести…

— Мне не по себе. — она поежилась.

С минуту я анализировала, к чему ее слова относить.

— Я завтра ухожу, и мне все больше от этого не по себе, — пояснила она.

— А-а. Это понятно. У тебя новый этап в жизни начинается. Это нормально.

— Лика, мне очень не по себе.

— Ты же хотела этого. Дом, книжка вечером, платья, дети.

— Да мне страшно просто! Жуть как страшно. Еще днем я думала, как все будет хорошо, а вечером вдруг меня как долбанет: а куда идти? Где все будет хорошо?

— Ты же про какой-то город вроде говорила.

— Говорила. А сейчас думаю, а настолько ли он хорош?

— Тара, это просто страх перемен. Абсолютно нормален и понятен. У тебя все будет хорошо. Ты сильная.

— Я не уверена, что сейчас хочу этих перемен.

— Ну ты даешь! На попятную пошла? Так по старой дорожке идти всегда удобнее, чем свою тропу прокладывать. Ты же воин!

— Мне кажется, я передумала. Уйду позже.

— Тара, сейчас не уйдешь — скорее всего, вообще потом не уйдешь. Хотя дело твое. Тебе решать. Просто подумай еще хорошенько. — Я замолчала.

— Это все? больше ничего не скажешь?

— Я не знаю, что еще тебе сказать. Что ты хочешь слышать? Чтобы тебя отговаривали или похвалили за решение остаться?

— Хм…

— Если ты приняла его окончательно… Ты остаешься?

— Хм…

— В любом случае, я буду рада. Пойдешь ли ты на новый виток, или останешься здесь. Думаешь, мне одной охота куковать с мужиками все оставшееся время?

— Хм…

— Ясно, думай, не буду тебе мешать. — Я вышла из комнаты, оставив ее в той же позе.

Хозяйка чем-то бренчала на кухне. В углу мурлыкал драного вида одноухий кот. Общаться ни с котом, ни с хозяйкой мне не хотелось, поэтому я выскользнула за дверь. Обошла дом и присела у кучи бревен. Что делать? После дневного перехода хотелось больше всего спать. Но Таре надо дать время. Может, на улице растянуться? Прямо тут, на бревнах? Я могу. Слышал бы это Вадим!

Я с тоской вспомнила про кровать. Все равно нам на ней вдвоем не уместиться с комфортом.

Послышались тихие шаги. Кто-то перемахнул через невысокую ограду и приземлился почти рядом со мной. Прошел мимо в темноте к стене дома, заглядывая в темные окна. Неяркий свет свечи из второго окна осветил небритый подбородок.

— Ты подглядываешь или по делу? — Я медленно встала из своего укрытия.

Кирд стремительно отпрянул, но, разглядев меня, принял невозмутимый вид.

— Думаешь, меня еще можно чем-то удивить?

— Ага, сижу я тут среди бревен и думаю, можно ли тебя чем-то удивить?

— Отлично. Я как раз за тобой.

— Неужели?

— Пойдем, погуляем.

— Кирд, я спать очень хочу. Может, в другой раз погуляем?

— А спать ты собиралась на бревнах?

— Ладно, пошли. — я вспомнила о Таре, которой требовалось время. Все равно спать я пока не ложусь.

Мы ушли прочь от засыпающего дома, от гаснущих огней деревни, и глухо лающих в темноте собак.

Он молча притянул меня к себе и обнял за плечи.

— Ты еще красивее стала.

— Ты тоже, — я отстранилась от него и при свете луны попыталась разглядеть лицо. — Тара все-таки тебя получила?

— Ревнуешь? — он легко пробежал по моим волосам и дернул прядь вниз.

— Нет, уже нет, — я беззлобно ударила его по руке. — Просто интересно.

— И на сколько ты теперь здесь?

— Не знаю, как Шатир скажет, что готов вернуть.

Кирд вздохнул.

— А он скажет?

— Когда-нибудь скажет. Я ведь и ему и Элрону мешаю не меньше, чем, по мнению Шатира, могу пригодиться. А может, и больше. Вот увидишь, скоро они меня турнут обратно.

— Не увижу.

— Почему?

— Я ухожу завтра.

Вот это номер! Я остановилась. Заглянула ему в лицо — шутит или нет?

— Я теперь с тобой тоже ужиться не могу. — Кирд тихо засмеялся. — Вернусь домой. Пора отцу помочь, как обещал. Дело не только в тебе, — он опередил мой вопрос. — Рано или поздно надо было вернуться. Сделать перерыв. Ты всего лишь послужила толчком.

Плюс один, минус один.

— А ты не за Тарой собрался? Так она как раз надумывает остаться.

— Не за Тарой. Лика, нам тут вместе делать нечего. Понимаешь?

Я медленно кивнула.

— Кирд, прости меня. За все.

— Ты на всякий случай прощения просишь?

— Нет, я понимаю, каково тебе.

— Не понимаешь.

— Слушай, прекрати! Это нечестно! Уж извини, что не влюблена в тебя по уши, и судьба столкнула нас второй раз через два года. Но ты сам выбрал с кем тебе идти. Да, я такая, какая есть. И мне не хочется разбираться в твоих чувствах, потому что от этого ни тебе, ни мне легче не будет. И все это уже было года два назад для тебя. И я отлично знаю, за что прошу прощения, так же, как знаю, что ни в чем перед тобой не виновата. Это жизнь. Сегодня хуже тебе, завтра мы поменяемся местами.

— Пошли обратно. — Кирд резко повернулся и зашагал назад.

Что еще ему сказать? Что мне с ним комфортно, и он — симпатичный друг? Я молча пошла следом.

Возвращаясь к себе, мы столкнулись с равИером, мрачно оглядевшим нас и ушедшим в темноту дома. Еще один недовольный мной! Проще всего мне сейчас раствориться, тогда всем бы полегчало.

Буркнув под нос «Спокойной ночи», Кирд ушел к себе. Я уткнулась лбом в теплые бревна и по стенке добралась до дверей комнаты.

Тара уже спала, все так же раскинувшись на кровати. Я постояла рядом, прикидывая, где я могу приткнуть свое тело, потом разложила одеяло на полу. Оставалось надеяться, что моя думающая подруга не наступит на меня ночью.

Но приблизиться к своему ложу я не успела. Сзади тихонько зашкрябали в дверь.

— Поздно ты гуляешь… — Шатир укоризненно оглядел меня.

— Ты что, караулишь? — отпихивая его назад и стараясь не разбудить Тару, я прикрыла за собой дверь.

— Угу, — тот крепко вцепился мне в руку, — вещи свои возьми.

— Зачем?

— Надо.

Я вернулась в комнату, из которой раздавался смачный храп моей попутчицы. Что-то я не замечала раньше, что она храпит. На ощупь найдя свои пожитки, двинула обратно.

Шатир молча вывел меня на улицу за дом.

— Ну а ты чего надумал? Гулять пойдем?

— А хочешь к драконам? — в темноте белки мага сверкнули.

Я насторожилась: что за шутки такие?

— Зачем мне к драконам?

— Силу из тебя надо как-то вынимать. Как ты дальше жить с этим планируешь?

— Так же, как и жила. Мне она не мешает. Тем более, когда я у себя… А к драконам так просто попасть, стало быть?

— Мешает. Ты взорваться можешь в любой момент.

— Да ну? Я в себе признаков детонатора не наблюдаю. Мне разве что-то угрожает?

— Не знаю. Все может быть. Ты слишком близко с источником была.

— Значит к драконам тебе надо? Так и говори. А я тут ни при чем.

— При чем. — Шатир зажег голубой огонек в руке. Лицо его стало видно. — Все равно эту дрянь из тебя вытащить надо.

— Да зачем?

— Не знаю, но лучше от нее избавиться.

— Хорошо, допустим, я согласна. У вас что, есть приемная, где все желающие могут дождаться своей очереди на визит к дракону?

— Нет. Но мы их найдем.

— И они нам обрадуются?

— Не знаю, но у нас есть, что предложить им. — Шатир ткнул на меня.

— То есть они вряд ли нам обрадуются?

— Возможно.

— И, возможно, сожрут нас?

— Это вряд ли.

— И что у нас есть для них?

— Твоя сила…

— … которую они должны помочь вынуть.

— Именно! — Он заулыбался.

— А зачем она им нужна? — продолжала я пытать как маленького.

— Драконы хранят артефакты и магические вещи, которые со временем теряют энергию, а тут мы как раз — можем предложить наполнить пару таких вещей. — он заулыбался еще шире.

— Ты хочешь сказать, что дойти до драконов и предложить обмен — это совершенно нормально?

— Почему бы и нет?

— И сколько уже таких к ним ходили?

— Лика, я-то уже точно там был. Живой, как видишь!

— Ты тогда «говорящим с драконами» был, а сейчас… как с ними говорить — помнишь?

— Договоримся, — Шатир утешительно махнул рукой.

— Что тебе там нужно? Только честно. — Я шагнула к нему ближе. От неожиданности огонек в его руке погас.

— Мне нужны ответы…

— Зажги огонь, — мой тон был приказным, — чтобы я видела твое лицо. И отвечай!

Вспыхнуло голубое пламя.

— ОН сказал, что мне надо к драконам.

— Кто?

— Я! — Он остановил мой открывающийся рот. — Лика, считай что это шантаж: ты зависишь сейчас от меня. Не пойдешь сама, придется идти потому, что я туда пойду. А я точно туда пойду. Тебе деваться некуда. Я просто хочу по-хорошему договориться. И тебе польза — дрянь эту вынут. Они точно могут. И именно из-за этой дряни я и могу к ним попасть, больше шанса такого не будет. Драконы на силу клюнут. Кроме того, ты же мне обещала пойти, куда попрошу.

— Я пока не отказываюсь, я пытаюсь понять. А ты уже с угрозами. Ты меня в качестве предмета выставляешь на торги? — Я разозлилась.

— Я тебя им не отдам. Они возьмут свое. Всего-навсего.

— Ты совсем с ума сошел? Тебе интересно в путешествие? Сожрут тебя или нет? Силу свою вернуть пытаешься? — Я закипела. Мне было обидно, что Шатир так вот просто мной бросается, принуждает, да еще и нажиться хочет за мой счет. Ведь дураку ясно, что ему там что-то надо, чего он не договаривает. — А не глупо будет подохнуть, когда тобой закусят и не выслушают, да еще и меня с собой прихватить? Я-то чем виновата? И не говори, что мне помочь хочешь. Ищи себе приключения без меня!

— Без тебя не получается. — он спокойно стоял, не обращая внимания на мои крики. — У нас с тобой все самое интересное случается, когда мы встречаемся.

— Шатир, это не просьба с твоей стороны. И уж поверь, когда я обещала тебе помочь, я отнюдь не драконов имела ввиду. Это же здоровенные ящерицы, питающиеся всем, что движется.

— Ты еще про три головы вспомни!

— И вспомню!

— Тогда так, — маг стал в позу, — если ты, тупая башка, не пойдешь со мной по-хорошему, то тебе придется все равно бежать за мной, куда бы я ни пошел, но уже по-плохому. И в конце я тебя драконам скормлю!

— Что? Ты в своем уме? — у меня перед глазами побелело все. — Это что за разговор такой?

— Вполне нормальный. Ты же без примера ничего не понимаешь, — он ткнул в меня пальцем.

Тут я заметила наконец, что руки у него давно опущены и голубой огонек давно погас. Но вокруг все также светло. Только светилась теперь я сама.

Замолчав, я удивленно подняла вверх руки, с поверхности которых лился слабый голубой свет, свела глаза к кончику носа — тот тоже светился. Вся моя кожа была покрыта голубым неярким сиянием.

— Что это? — я дотронулась до стены дома, на ней остался слабый отблеск, который быстро потух.

— Это то, о чем я говорил. Ты слишком близко к источнику была. Вопрос времени, когда и как теперь все это будет проявляться. Наверное, не надо было злиться.

Я глянула вниз: обуглившаяся трава вокруг каждой ноги — на дощатом полу моего съемного жилища это будет гораздо красочнее смотреться… Я стала как ненормальная стряхивать с себя свет.

— Как от него избавиться? — мой испуганный взгляд столкнулся со взглядом Шатира, полным интереса к происходящему.

— Не знаю… — он почесал бородку. — Моей задачей было его вызвать. Попробуй… по земле кататься.

— Шутишь?

— Нет, делаю предположения.

Я упала на спину и, как ополоумевший пес, принялась кататься по земле, пока не сбила весь свет, обуглив траву и перепачкавшись.

Маг стоял, наблюдая за мной, когда света стало совсем мало, он невозмутимо вновь зажег свой голубой фонарик.

— Ты — гад! — Я встала и направилась к нему.

— Лика, разозлишься, придется опять тушить, — Шатир ехидно отступил на шаг. — А пока это только мелочи. Кто знает, как в следующий раз проявится?

— Из-за злости?

— Да из-за чего угодно. Научишься контролировать — цены тебе не будет.

— Ты, ты… — я задохнулась, но тут же постаралась унять гнев.

— Не я это с тобой сделал. Кто всю магию захапал? Но я стараюсь сейчас помочь. Честно помочь.

— Ведя к драконам? Ты о своих интересах печешься!

— Не без этого. Я совмещаю. Я же пытался тебе рассказать, как может все быть плохо, ты не поверила. Представь, что ты так после ругани с начальником на работе запылаешь!

— Элрон сказал, в моем мире ничего не случится! Там магии нет!

— Ну конечно! Элрон в твоем мире много раз бывал? С чего ты вообще взяла, что у вас магии нет? То, что ты ее не видела, не повод думать, будто феи Динь-Динь не существует.

— Мне нужно подумать! — я села прямо на землю, подперев рукой подбородок. С одной стороны — драконы, с другой — возможность напугать до смерти всех вокруг фейерверком. Ну буду я сиять голубым пламенем… нужно просто научиться себя контролировать! И все будет нормально. Не так часто я злюсь на людей. А вот испытывать судьбу с драконами мне вовсе не хочется. И еще мне казалось, что Шатир задумал нехорошее. В общем смысле нехорошее. То есть, для него самого это может быть вполне нормальным и даже приятным, но в целом обернется какой-нибудь гадостью…

— Мне всего лишь надо умерить свои эмоции… — медленно повторила я.

— Так я тебе о чем говорю! Учись контролировать силу. В этом смысл! — Шатир возбужденно прошелся туда-сюда.

— Тебе бы этого очень хотелось, да? Быть на моем месте?

Он остановился.

— Хотелось бы. Но я не на твоем месте.

— Я думаю, справлюсь. С контролем. И к драконам я не хочу. И в твою злобность я не верю. Все равно ты меня вернешь домой. Потому что любишь, несмотря ни на что!

Маг спокойно положил мне руки на плечи и заглянул в глаза.

— Говоришь, не пойдешь к драконам?

Я отрицательно покачала головой.

— Тогда трудновато тебе придется там у себя…

— Трудновато? Насколько? Я же не буду все время вспыхивать. Я буду себя контролировать. Научусь. На тренинги пойду. Душевного равновесия.

— Вспышка — это наиболее яркое проявление эмоций. Кроме этого при явных переменах настроения или волнении от тебя еще много чего исходит.

— Жить это насколько мешать мне будет?

— Да не особо… Но в самолет я бы на твоем месте не садился. И мобильный телефон вряд ли у тебя долго проживет… ну и там… техника всякая по мелочи… телевизор, компьютер…

— Ты что, серьезно? — я отпрянула от него. — И куда же мне жить прикажешь отправиться? В лес?

— Лучше в джунгли. Они горят хуже. Или Антарктида…

Я мысленно представила себя в мире, где от меня ломается вся электроника.

— Ну ты…!!! — я замолчала, подбирая слова. — Где живут твои драконы?

Шатир довольно заулыбался.

— Так просто дракон не прилетит, его только хранитель земли вызвать может.

— А хранители земли где живут? — я еле отдышалась после пережитого. Маг оставался невозмутим, поняв, что выиграл.

— Будем искать. — Он жестом пригласил меня за ним к воротам дома, приютившего нас.

— Постой, — отряхивая с себя пепел, я поплелась следом, — а как же остальные? Ты им ничего не сказал?

— А что мне им сказать? Что мы идем на завтрак к драконам, не хотите ли с нами?

— Элрон был прав! Во всем прав! — Гавкала я ему в спину. — Шатир, ты реально думаешь, что нас могут съесть? — Я заныла.

— Лика, ты реально думаешь, что я могу это предугадать? — Он шел вперед, не оборачиваясь. — Никогда не знаешь, что придет на ум этим драконам. — Он остановился и повернулся ко мне. — Да ну, не трусь, — глядя на мое готовящееся зареветь лицо, — это у вас драконы с динозаврами ассоциируются, а тут это — одни из умнейших тварей, которых вообще мало кто видел. И есть они нас точно не станут, пока не выслушают. Дипломатов не едят.

— Я на дипломата не похожа.

— Попробуешь засветиться от страха. Или учись управлять своими силами, тогда сама делов наворотишь, — он тихонько захихикал и тут же встал, как вкопанный.

Элрон, со скрещенными на груди руками, словно вынырнул из темноты и застыл перед нами. Сейчас что-то будет! Я мысленно пожелала Шатиру хороших пинков.

— Куда ты ее тащишь? — слова были произнесены спокойным голосом, но обычно самоуверенный и наглый Шатир съежился под его взглядом. И надолго замялся с ответом.

Пауза затянулась. Элрон сверлил Шатира глазами, тот явно не успевал ничего придумать, а я, только что желавшая надавать тумаков магу, вдруг начала резко меняться.

Теперь, глядя на выразительное лицо Элрона, я стала осознавать, что помахать кулаками мне как раз хочется именно по этому лицу, такому самоуверенному и всезнающему, лезущему во все дыры и пытающемуся руководить всеми, запугивая их своей силой! Пусть мне придется топать с Шатиром к драконам, но он-то знал все раньше и ни черта не сказал, что мол, Лика, ты в любой момент можешь превратиться в газовую горелку! Чувствует он меня! Я тоже вас всех уже давно прочувствовала!

Видя, что в планы мага никак не входила встреча и объяснения с равИером, я вылезла вперед. Скрестила руки на груди, передразнивая и выплюнула:

— Мы идем к драконам! Потому что это нужно и ему и мне.

Я ожидала чего угодно: Элрон в теперешнее мое пребывание в этом мире был непредсказуем. И, наверное, с радостью бы с ним сцепилась.

— Ты уверена, что это надо тебе настолько же, насколько ему? — тон дал мне понять, что в меркантильных соображениях мага он не сомневается ни капли. — Шатир тебя и себя положит, чтобы проверить какую-то свою идею… — но тон был таким противно спокойным! Дай мне повод! Дай мне только повод!

Закончить я ему не дала.

— Ты мне кто? Ты можешь запретить что-либо делать или куда-либо идти? Если претендуешь на советы и указания, для начала, перестань быть той сволочью, какой показываешь себя последнее время! И да! Мне это нужно не меньше Шатира, а может, и больше. Так как минут десять назад я спалила приличный участок земли своим собственным волшебным светом, который внезапно проявился и тушить который пришлось, катаясь по траве!

Пауза затянулась. Я начинала злиться, глядя, как в нерешительности стоит Шатир, не зная, можно ли ему пройти дальше и как сверлит его взглядом равИер.

— Подождите до утра. Вам надо отдохнуть…

— Мы ничего ждать не будем, решили идти сейчас, пойдем сейчас… — я топнула ногой. — И не зли меня, я тоже опасна и могу воспламениться! — Я бравировала, но действительно была на взводе. Присутствие равИера меня бесило. Я готова была в драку с ним полезть. Сама не понимая, что делаю, я вдруг как с цепи сорвалась. И похоже, что-то успела натворить, прежде чем Элрон подхватил меня с обугленной травы и сгреб в охапку, все еще брыкающуюся и орущую.

— Стоять здесь! — он ткнул магу на место под ним. — И не лезь!

Я бесновалась еще несколько минут, пока меня тащили прочь в темноту, подальше от Шатира. Раздирая рубашку и спину равИеру. Потом скрипнула дверь, зажегся маленький огонек в висящей лампе и я слетела на пол. Но стала гораздо спокойнее. Я с недоумением пыталась осознать, что за вспышка со мной была, пока Элрон разводил огонь в камине своей комнаты в доме, где он остановился. В комнату осторожно заглянул Фарг. Осмотрел нас и так же тихо улетучился.

Я с недоумением посмотрела на свои руки и пальцы, по которым сбегала кровь. Рубашка на спине равИера была разодрана в клочья.

Он присел напротив меня на корточки, нос к носу, как в первое наше знакомство. И так же засеребрились искрами глаза и волосы.

— На каждое действие существует противодействие. — он осторожно прикоснулся к моему лбу, совсем недавно покрытому испариной, — так лучше?

— Да. — Я поняла, что злость ушла также, как и появилась. Теперь только обычная усталость. Я прижала его руку ко лбу. Так приятно… Вернее, было бы приятно, если бы я его не ненавидела… Стоп. Разве на самом деле я его ненавижу? Я просто злюсь. Злюсь, что не могу как прежде разобраться в нем, не могу разобраться в своих чувствах к нему. И не могу понять, как относиться к этой перемене, когда плюс вдруг переворачивается и становится иксом, непонятным в своих действиях и эмоциях. Но это бешенство…

— Я не знаю, что это было… Я только что хотела тебя по стенке размазать.

— У тебя почти получилось, — он спокойно улыбнулся. — Ты должна мне вторую рубашку.

— Откуда это? То есть, я конечно злюсь на тебя… но убить… — его рука продолжала лежать у меня на лбу, прижатая моей, и даже моя злость уже не была злостью.

— Источник повлиял на ту силу, что была в тебе, а может, и дополнил… Сильные эмоции могут провоцировать всплески. А я их могу поглотить. И ты чувствуешь опасность. То, что в тебе, чувствует во мне противника. Вызывает еще более сильные эмоции. А от эмоций — больший всплеск.

— Как у тебя ко мне?

— После источника стало хуже. — Он скривился. — Намного хуже.

— То есть, если до этого у тебя ко мне была антипатия, то сейчас ты меня ненавидишь?

— Не-е-ет…

Я облегченно вздохнула.

— Я просто хочу тебя убить… Но это можно контролировать. После нахождения рядом с источником твоя сила изменилась. Нужно заново привыкать, подстраиваться.

— И все будет нормально?

— Конечно.

Я смотрела ему в глаза. Бред! Я впадаю в ярость, потому что он может меня успокоить, а он ненавидит меня, потому что во мне та сила, что порождает ярость…

— Но… — рука грела мою голову, — … сейчас ты же не враг мне?

— Когда ты это поймешь, мне не придется подавлять тебя больше. Ты привыкнешь ко мне. И больше не станешь воспринимать как врага. И я смогу убрать руку. — Серебряные глаза отодвинулись, рука отстранилась. Внутри меня тут же закипела злость.

Элрон наблюдал, как зрачки мои сужаются.

— Видимо, еще рано. Нам надо многое обсудить. — рука вновь легла на мой лоб. — Ты можешь хотя бы на минуту представить, что зла я тебе не желаю?

— Вполне, — я с готовностью кивнула. — Ты всего лишь сказал, что хочешь меня убить.

— Не совсем… Сложно объяснить. Но все возможно. Я сам не знаю, где мне лучше находиться. Подальше от вас или поближе. Так ты можешь представить, что я твой друг?

— Сейчас — да.

— А то, что заключение вас в тюрьму было необходимостью?

— Не уверена… — я качнула головой.

— Это, может, и было не самой хорошей идеей, но на тот момент ничего лучшего мне в голову не пришло. Я уже вытаскивал оттуда нескольких заключенных и был уверен, что смогу это сделать. — Глаза вновь приблизились близко-близко. — Я меньше всего хотел бы навредить тебе. — Нос к носу, мы сидели напротив друг друга. — Веришь? У меня не было другого выбора. Даже если бы вас засунули к королю в спальню, я бы не бросил тебя там. Я бы тебя не бросил. — Он подчеркнул эти слова.

Если бы он мог прочесть мои мысли! Больше всего на свете я хотела ему верить. И просто прикоснуться к его губам, обнять и остаться. Хотя бы иметь возможность дотрагиваться до его руки без причины. И злость, просыпающаяся во мне раньше, до того, как я попала под действие источника — это была злость за то, что я никогда не буду с ним. Что он изменился, стал жестким и гадким, а я все равно все так же далеко.

— Просто раньше ты был другим. И я помню тебя другим. Я даже представить не могла, что буду с тобой ругаться. Теперь ты из себя выходишь непонятно почему, ведешь себя странно, с Шатиром воюешь, со мной. Сам по себе. Угрюмый.

— Давай сначала с тобой разберемся. Перестанешь меня ненавидеть, будет проще. А я со своим букетом к тебе разберусь.

— Думаешь, получится?

— Надеюсь. Очень надеюсь.

— Да, временами ты просто душка. Но в остальное время… Ты на меня смотришь, как на таракана! Где твоя долбаная вежливость, в конце концов?!

Последнюю фразу я выкрикнула ему в нос.

Он медленно убрал руку с моего лба, отстранился, не отводя искристых глаз и начал смеяться. Негромко, чуть слышно, но все заливестее и заливестее.

Ошеломленная, я смотрела на его юношеское чистое лицо, искренне хохочущее и вдруг ставшее снова таким понятным, и понемногу сама заулыбалась. Потом засмеялась, все громче и громче, не обращая внимания на позднюю ночь и возможных соседей за стеной.

— Ты чего смеешься? — хохоча, Элрон подмигнул мне.

— Не знаю. А ты чего? — Мне было просто хорошо.

— Отдыхаю.

— Чего?

— От тебя отдыхаю. Ты мне уже столько крови попортила. Кроме того, что мне все время приходится сдерживаться… да много чего еще!

— Объясни! — я требовательно уставилась на него.

— Ты сваливаешься на меня именно в тот момент, когда я так близко к цели, все портишь и еще недовольна, как к тебе относятся. — Элрон вытер выступившие от смеха слезы. — Я надеялся, что ты уговоришь Шатира вернуть тебя…

— Ты не ответил на вопрос.

— Я не могу ответить тебе, — он стал очень серьезным, — правда, не могу. Просто внутри меня все поднимается против тебя. И после источника стало еще уже. Но когда ты слишком близко, как сейчас, то… что-то меняется.

— Меняется?

— Становится еще хуже.

— И что, ты останешься таким?

— А каким мне надо быть?

— Прежним, с которым не надо было ругаться каждый раз.

— Попробую, — он снова мне подмигнул, — а ругаться ты со мной все равно будешь время от времени, когда из тебя сила лезть будет.

— Хорошо, время от времени это даже полезно, — я согласно кивнула головой.

— Знаешь, — Элрон медленно провел рукой мне по волосам, и это показалось самым нежным жестом за всю мою жизнь, — думаю, с этого момента все будет по-другому.

— Почему?

Он засмеялся.

— Я понял, как с тобой бороться! Пошли! — Он поднялся и протянул мне руку.

— Куда?

— К Шатиру, потом спать. Завтра нам еще лошадей искать и к драконам вашим топать.

Я вспомнила о почти забытых планах мага.

— Ты с нами?

— Конечно, с вами. Я драконов никогда не видел.

— И ты считаешь, это безопасно?

Он развернулся ко мне, все так же улыбаясь.

— Наоборот, я считаю, что это очень опасно. Но для тебя все уже решилось.

— То есть, даже по-твоему, мне уже не домой надо, а к драконам?

— Я не знаю, кто тут может помочь. Не знаю, куда тебе нужно и как лучше сделать, чтобы все сложилось благополучно.

— Я вляпалась?

— Вляпалась. Причем давно. Но если научишься управлять — станешь магом. И я не шучу. А пока — придется идти за Шатиром. Все-таки он прав.

Когда мы почти подошли к месту, где оставили Шатира, я вспомнила свои сны.

— Элрон, а ты домой не хочешь вернуться? Ты же так скучал по дому. Сколько ты там не был?

— Больше года не был. Но вернусь я туда позже, когда невмоготу совсем будет.

— Невмоготу?

— После… Там меня от всего излечат. — он неопределенно махнул головой, словно отгоняя нехорошие мысли.

Никогда бы не подумала, что Шатир может подчиняться приказам. Он сидел ровно на том месте, где его оставили, играя голубым пламенем в ладонях. Бегло оглядел нас, всмотрелся в равИера.

— Я о вас позабочусь, хватит уже дурить. — Тот устало обнял его. — А если не прекратишь, — Элрон приподнял мага над землей и голос его стал жестким как сталь, — я сам у тебя всю твою магию заберу, да так, что ни за что никакие источники и драконы не вернут.

— Договорились! — Шатир заулыбался.

— Ребята, а что у вас за разборки? Кто между вами пробежал?

— Да ерунда, — маг отмахнулся. — Мелочи.

— Мелочи? — равИер вновь залился смехом.

— Знаешь, Лика, почему таросы у городов Совета так давно сидят, хотя не знали, получится ли у них что-то или нет? Я тебе расскажу. Шатир, ты разве не хочешь послушать? — продолжил он уже вслед быстро ретировавшемуся магу. — Так вот, после всех событий на поле возле его башни, — он ткнул пальцем в сторону удаляющегося, — таросы и Совет выставили по армии на границе, а Шатир засел в башне за свитками. Какое-то время он их просто изучал и ковырялся во всем, что осталось от Вилиала, а потом начал экспериментировать. Представь себе тучу с огненным ливнем, прошедшую над полями, потом твари полезли, то к Совету, то к таросам. Те, недолго думая, друг на друга пошли. Стычки начались. А друг наш все в башне практикой занимается. И вылезает он из нее как раз на звуки очередной стычки, происходящей прямо у него под носом. Глядит на это дело и, из-за большой любви к Совету, решает им помочь: находит очередной свиток у Вилиала и бац — все войско Совета замирает как вкопанное перед противниками. Таросы преспокойно, без единого раненого, берут их в плен и по такому везению двигаются дальше, в земли Совета. Вот так война и началась. А друга нашего потом я и еще десять равИеров из башни, обложенной его магическими изысками неделю выковыривали. Но и это еще не все, — Элрон перевел дух. — Я его к нам в город отвожу и через две недели мне наши отцы-правители начинают намекать, что союз с Советом и эльфами через мой брак с Лией — это разумная дипломатия, все этого очень ждут. — Он беззлобно глянул в темноту, куда смылся Шатир. — Дальше стоит продолжать?

— Наверное, нет… — я замялась, — но вы все же вместе…

— Пока я к таросам втирался, как мы с ним договорились, он втихаря источник принялся искать, остальное ты знаешь.

— Я думала, вы с Лией поженитесь. И без Шатира и его козней.

— Возможно, так и будет. — Элрон пошел к дому.

А у меня внутри все опустилось.

* * *

Несмотря на то, что легла я поздно ночью, проснулась я на рассвете, словно от толчка. Вскочила со своего плаща и, что есть духу, понеслась во двор, потом дальше, к воротам деревни. Вдалеке дороги удалялась одинокая фигура.

— Кирд! — мой крик понесся вдоль сонного поля, разбудив в нем жизнь.

Путник не остановился, не оглянулся. Лишь рука поднялась в прощальном взмахе.

Комок в горле сдавил, я опустилась на дорогу. Единственная слеза скатилась вниз по щеке. Отпускать всегда тяжело…

Солнце поднялось уже на метр от горизонта, когда меня коснулся бас Фарга.

— Вот это честь! А я думал, мы тихо первыми уйдем. — они с Силом оказались напротив меня. — Ты передавай своим — мы прощаться не любим, поэтому так решили уйти. — Он остановил свой взгляд на моей расстроенной физиономии. — Но, видимо, мы не первые, кто сегодня отсюда уходит.

— Не первые, — я кисло улыбнулась. — Удачи вам.

— Спасибо, вам тоже. Вы тут решили пока остаться?

— Нет, мы к драконам дальше, — я небрежно повела плечами, словно это стало уже само собой разумеющимся местом назначения.

— А-а, — Фарг кивнул, — давайте! — и зашагал дальше. Сил помахал мне рукой и засеменил за братом, меряющим землю под собой широкими шагами.

Я развернулась и побрела назад в деревню.

— Лика! — Фарг остановился на дороге. — Про драконов это ведь не шутка была?

— Нет.

— Это твой дружок магический придумал?

Я кивнула.

— У него с головой не в порядке! — Фарг продолжал кричать, стоя посреди дороги. Я в ответ пожала плечами и пошла дальше.

Через минуту слок оказался возле меня.

— Так правда про драконов?

— Правда. По крайней мере, часа четыре назад еще так было.

Слок радостно подпрыгнул, словно щенок.

— А нам с вами можно?

Я удивленно взглянула ему в глаза. Тот только что хвостом не вилял от возбуждения.

— А вам туда зачем?

— Да это же такое! Такая удача будет! Кто еще из слоков дракона живого увидит? А если чешуйку хотя бы его заполучить — это ж лучше отрады всякой!

— А у тебя с головой все в порядке? Ты тоже думаешь, что нас драконы так и ждут, чтобы чешуйками одарить?

— Лика, возьмите нас с собой, — он почти скулил, — прошу тебя. И брат просит.

— Сил!

Паренек тут же оказался рядом и умоляюще округлил глаза.

Я обалдела.

— Да ты как раз о брате и подумай. А если нас съедят там?

— Лика, — Фарг серьезно взял меня за руки, — если твой дружок туда рвется, значит он уверен, что не съедят.

— Ты сам только что сказал, что у него с головой не в порядке!

— Местами — да. Но другими местами он думает весьма хорошо.

— Черт! — меня удивило, насколько наши мнения об умственных способностях Шатира совпадали, хотя Фарг знал его гораздо меньше меня. Может, и правда — Шатир знает, что делает?

— Фарг, вас Шатир отпустил, может, он не хочет, чтобы еще кто-то шел. Сами у него спрашивайте. Или у Элрона. Я уже не знаю, кто из них у нас главный.

А я пошла в нашу с Тарой комнату. Тихонько прикрыла дверь. Повернулась и увидела, что у нее открыты глаза.

— Доброе утро. Извини, что разбудила.

— Извиняться надо, что спать всю ночь не давала, — она потянулась, хрустнув суставами и сладко зевнула.

— Ты же спала и храпела!

— Я и тебя слышала, ты раз пять туда-сюда бегала.

— Только два. Тогда подвинулась бы лучше!

— Я не настолько проснулась, чтобы двигаться. — она хитро прищурилась, — А чего бегала? Кирд разве прогонял?

— Тара! — я швырнула в нее подушкой. — Он ушел.

— Куда?

— Домой вернулся, сказал так.

— Правда? — она села, поджав ноги.

— Правда.

— Ты его не любишь? Тогда почему грустная такая?

— Я его люблю, но не так, чтобы вернуть.

— Объясни.

— Кирд очень хороший. Он из тех парней, за которых выходят замуж, так и не дождавшись своего прекрасного принца.

— А ты, стало быть, принца дождалась?

— Тара, ты как себе представляешь нашу совместную жизнь?

— Я? Абсолютно никак. Я вижу, что у тебя к нему дружеско-телесные позывы. Мне больше его жалко. — она встала и выпрямилась, потягиваясь еще раз. — Пойду пожую чего-нибудь.

— Тара, — я остановила ее, — ты сама-то что надумала?

— Я? Остаюсь я. Рано мне еще в платья влезать. — она подмигнула скорее сама себе.

— Уверена?

— Угу. Я тоже принцев ждать буду!

У дверей она вдруг остановилась. Оторопело оглянулась на меня.

— Блах рогатый… равИер, что ли? — и после секундного замешательства, — Ну ты дура! — И вышла из комнаты.

— Я и сама это знаю, — прошипела я ей вслед.

Я легла и со злостью уставилась в бревенчатый потолок. Тоже мне, глаза открыла! Кирда хотя бы тут можно было оставить, а Элрон прочно обосновался у меня внутри. И я очень сомневалась, что вообще смогу когда-либо выкинуть его из головы. Ни один человек не будил во мне столько чувств и эмоций сразу. Я готова была его ненавидеть и таяла при взгляде ему в глаза. И ненавидела я его за то, что он есть, за то, что он такой, какой есть, и за то, что ничего не могу поделать с собой.

Незаметно я уснула. Разбудила меня Тара, пристроившаяся рядом на моей кровати.

— Я тоже дура.

— Вот как?

— Я с вами напросилась. Теперь мы все вместе.

— Ну а тебе-то это зачем? Тоже хочешь посмотреть?

— Не знаю… — Она задумчиво теребила конец моей рубашки. — Ты иди поешь, Шатир уже лошадей пошел искать, скоро выходить будем. Пятый дом отсюда — местная забегаловка, по запаху найдешь. Бери, что попроще.

Я прошла пару домов, когда столкнулась с Элроном.

— Готова?

— Поем и буду. А ты сегодня мне улыбаться будешь?

— Мы же договорились.

— Хорошо, приятно слышать.

— Лучше не ходи туда, — он поморщился. — Пойдем.

— Куда?

— Меня накормили, тебя накормят, — он повернулся к дому, где ночевал.

Внутри его приветливо встретила хозяйка с дочерьми, недовольно скривившаяся при виде меня.

Молча они поставили передо мной кружку молока и теплый хлеб.

— Неудобно как-то… — я с тоской огляделась вокруг.

— Ей хорошо заплатили, если ты об этом.

— С тобой она наверное поприветливее была.

Элрон рассмеялся.

— Завидуешь?

— Конечно, — я отщипнула кусок свежего хлеба, — привораживать всех женщин вокруг — моя мечта. Чтобы кормили вкусно.

Он вдруг стал серьезным.

— Ты сама как думаешь, стоит мне с вами идти или лучше подальше держаться?

Я не спеша отодвинула пустую кружку, вытерла молоко с губ.

— Ты сомневаешься?

— Я не уверен, — он тщательно смял кусочек хлеба.

— Похоже, это для нас нормально: один толком не знает, что делает, другой сомневается в том, что делает, третья сомневается, стоит ли ей что-то делать. Фаргу и Силу интересно, что у нас получится. А я так вообще не знаю, что именно мне нужно делать. Нашел, у кого спрашивать!

— Значит, остается единственный, кто должен знать.

— И этот единственный ушел сегодня утром.

— Ушел?

— Да. И он не сомневался. — Я с силой отодвинула стул.

— Извини, — Элрон тоже встал. — Но ты же могла его остановить.

— Зачем? Его место не здесь. Где угодно, но не здесь. И с другой женщиной… или несколькими.

— А мне казалось, вы очень подходите друг другу, — равИер бросил слова через плечо, направляясь к выходу.

— Ха! Это слова того, кто сам ни черта не разбирается в отношениях! — Я громко протопала следом.

— Поясни.

— Да у вас с Лией самые ненормальные отношения из всех, что я видела! И вы, на твой взгляд, тоже идеально друг другу подходите?

— Нас все устраивает, — равИер вышел во двор, благодарить хозяйку. А я заткнулась. Какое мое дело? Что я вылезла? Они ведь женятся. Конечно, всех все устраивает!

* * *

Лошади оказались неказистыми и приземистыми. Под Фаргом, складывалось впечатление, что ноги у лошади разъезжаются в разные стороны.

— Ничего, как будет возможность, куплю вам что-то поприличнее. — Шатир направо и налево раскидывался своими богатствами.

— Куда едем-то? Говорят, возле Лисдейла единорога видели…

— Вранье, там лесов нормальных нет, не может там хранитель жить. Я уже все обдумал…

— Ну, конечно…

— …есть два пути: первый отсюда месяца полтора добираться, но спокойный. Второй — недели через три будем, на северо-запад идти. Но опаснее.

— Чем опаснее?

— Неспокойный край.

— А кто там? Совет, таросы?

— Там разрозненные города.

— Мне все равно, куда, — Тара пожала плечами. — У нас три воина, один маг, защитить себя сможем.

— Лика?

— Странно, что я имею право выбора. Шатир, ты сам куда пошел бы? С учетом тобою же сказанного?

— Я за ближний, к дальнему всегда успеем. Но неспокойный край тем, что тварей там хватает, типа гларга. Готова к такому?

Меня передернуло. Остальные стояли спокойно.

— Я что, одна всего боюсь?

— Я тоже боюсь, — пискнул Сил.

— Я там был, — Элрон погладил свою лошадь по корявой голове, — если идти осторожно, то проблем быть не должно. Большинство животных сами нас боятся. Люди страшнее. К тому же, там дороги, и караваны ходят.

— Как скажете. Если что, вам меня хоронить. — Я с трудом влезла на лошадь.

Верховая езда не стала моим призванием. Это я поняла спустя час.

Лошадей, купленных в деревеньке, хватило на три дня пути. По истечении третьего дня везти они кого-либо на себе уже не могли, с трудом передвигая ноги под тяжестью поклажи. Мы удрученно топали рядом.

— Так мы месяца через четыре прибудем, — сокрушался Шатир.

— Ничего, ты говорил, что времени у нас много, — Тара усердно поднимала пыль под ногами, — спешить некуда. Вот мы и не спешим.

— Что там? — Фарг повернулся к замершему равИеру, вглядывающемуся в пустую дорогу позади нас.

— Караван догоняет. Они быстрее нас идут.

— Может, с ними лучше? Пока лошадей нормальных не купим?

— Можно, если возьмут нас.

— Возьмут. — Шатир воодушевленно похлопал себя по животу, где под толстым слоем одежды прятался его капитал.

Но, поравнявшись с нами, охранники сказали, что все повозки забиты. Мест нет.

— Я все улажу, — Шатир просеменил мимо охранников к всаднику, степенно подъезжающему к нам. Хозяин каравана нехотя отмахнулся от Шатира, вьющегося рядом словно назойливая муха, но затем заинтересовался, слез с коня. Они отошли в сторону и долго договаривались.

Караван медленно проползал мимо — тридцать повозок, набитых товаром и людьми. Караванщику этот поход явно принес прибыль. Меня охватила волна воспоминаний. Запах сена и его наличие везде — от волос до белья, и огромные глаза Таюшки. Смех Кирда и всадники, летящие мимо.

Подошел Шатир, довольный, как кот после сметаны.

— Нас возьмут. Мест, правда, нет. Даже у хозяина повозка набита. Так что раскидают нас по каравану, где народу поменьше. А вот лошадок наших он даже на колбасу брать не захотел. Придется тут оставлять.

Мы разгрузили довольных кляч и отпустили их на все четыре стороны.

Расселили нас по трем повозкам.

Залезая в недра отведенного мне с Тарой фургона, я вновь почувствовала руку, твердо поддерживающую мой локоть, и улыбнулась, кувыркаясь внутрь.

Встретили нас там недружелюбно.

В повозке ехало шесть девушек, которые презрительно скривили личики, как только мы проявились у их порога. Куда отправлялся сей цветник, мы могли лишь догадываться, но отношения наши не сложились с первого взгляда. Мы с Тарой переглянулись и поняли, что думаем об одном и том же.

Сзади, кудахтая, как заботливая мамаша, влез Шатир. Осмотрел наш уголок и остался доволен. Обдавая девушек душем из комплиментов, он скатился назад, а мы с Тарой остались, под пристальными взглядами шести пар глаз, быстро оценивших наш внешний вид.

— Привет, девчата! — я весело начала знакомство.

— Мы не ожидали попутчиков. — Одна из девушек сморщила носик.

— Ну что ж, — Тара гордо подняла подбородок, — теперь они у вас есть.

Девушки замолчали, собрались в кружок и занялись своими делами, изредка ядовито кося в нашу сторону.

И хотя ни Тара, ни я особенно в их компании не нуждались, просидев молча какое-то время, мы ретировались на улицу, где расхохотались, едва коснувшись ногами земли.

— Ну, спасибо Шатиру, удружил! — Тара топала сбоку повозок. — Нам что теперь, всю дорогу проспать?

— Это им вряд ли понравится, — я задыхалась от быстрой ходьбы и смеха, — ты храпишь сильно.

— Может, тогда они сбегут наружу?

— Попробуй.

— И сколько нам так ехать?

— До ближайшей деревни. Там лошадей возьмем нормальных. Дня три-четыре, может пять.

— Хочешь сказать, — я окончательно сдулась, — что мне так пять дней рысцой бежать?

К вечеру, мокрые и взмыленные мы рухнули на траву, как только караван остановился на стоянку. Из повозок, сладко потягиваясь, вылезали люди. Показались и наши попутчики, предательски зевая.

Увидев нас, Фарг рассмеялся.

— Вы чего?

— У нас чудесные попутчицы, — я махнула рукой на наш цветник, выпархивающий из повозки.

— А-а, — он понимающе кивнул. — Приходите к нам. У нас паренек есть, возраста Сила, они уже общий язык нашли.

— Чудно! — я с трудом села. — Но я надеюсь, наши попутчицы чем-нибудь не угодят Таре и она вызовет их на дуэль и задаст хорошую трепку.

— Я с женщинами не дерусь. — Тара, мурлыча, вытянулась на мягкой траве. Я стала замечать, что при старшем брате она становилась мягкой и пушистой.

— А стоило бы. Чувствую, они нам крови подпортят. — Цветник злобно наблюдал за нами со стороны.

— Что вы не поделили? — подошедший Шатир радостно плюхнулся рядом.

— Попутчиков… Думаем, кого первой съесть. — Я кивнула на девиц.

— Что, вы им не понравились?

— Не то чтобы не понравились, но без нас они явно лучше жили.

— Ух ты! — Тара пихнула меня в бок, — Смотри, они нас количеством задавят.

И правда, к нашему цветнику присоединились еще пять девушек.

— Откуда их столько и куда?

— Можно просто узнать, а не гадать, — Шатир встал, отряхнулся и направился в толпу готовящихся к ужину людей.

— Оно тебе надо? — мой крик вслед его не остановил.

— А что еще делать? — он мило улыбнулся Таре, — может, я вас подружу.

— Ну, конечно! — мы наблюдали, как Шатир растворился в цветастой толпе.

— Я пойду дружка своего нового найду, — Сил сорвался от нас.

Тара напряженно молчала, Фарг начал ерзать.

Подошел Элрон, взъерошил рукой непослушные волосы, с улыбкой оглядел нас.

— А где Шатир?

Я молча кивнула на толпу девушек. Улыбка стала еще шире и он направился к ним. Тара зло проводила его взглядом и уставилась на Фарга, нервно дергающего траву под ногами.

— Ну!? — в ее голосе звучал вызов.

— Я сейчас. — и Фарг сорвался с места, догоняя равИера.

Тара выругалась и откинулась на траву. Полежала закрыв глаза минут пять. Потом резко встала. В глазах ее заиграли огоньки.

— Нет, так дело не пойдет.

— Ты чего? — я удивленно наблюдала за ней.

— Сколько тут мужчин? Почему мы одни сидим?

— Может, потому, что устали? И не хотим идти ко всем? — я похлопала ее по ноге.

— Сейчас исправим. — она выгнулась, потянулась и томной грациозной походкой направилась к кострам. Я захохотала и упала спиной на траву. Охота началась.

Обратно Тара вернулась довольно скоро, красиво изогнулась и кокетливо присела рядышком.

— Ну что, охотница, — я покатывалась со смеху, — с пустыми руками?

— Жди. — она загадочно сменила позу.

И не прошло и минуты, как к нам подсели четверо молодцов, начавших наперебой интересоваться нашими делами.

Казалось, Тара добилась своего. Призакрыв глаза, она сквозь полуопущенные веки нехотя отвечала своим собеседникам.

Понаблюдав за этим спектаклем с полчаса, я ушла спать в фургон. Парни не вызвали во мне интереса, скорее скуку, а спустя какое-то время ко мне забралась Тара, унылая и одинокая.

— Я думала, ты на всю ночь там.

— Я тоже, — она кисло хмыкнула.

— Стареешь? — я попыталась пошутить.

Она долго молчала. Я уже стала засыпать, когда наконец услышала ответ.

— Они мне просто не нужны.

Утром она проснулась мрачнее тучи. Когда одна из наших попутчиц высказала что-то недовольное, получила в ответ такую тираду, полную ярости, что все девушки тут же притихли, косясь в нашу сторону. А затем быстренько разбежались из повозки. Я наблюдала, как она яростно копошится в своей сумке, затем не выдержала.

— Своеобразно у тебя любовь проявляется.

Она застыла с какой-то тряпкой в руке, удивленно глянула на меня, а потом невесело рассмеялась.

— Да, это тебе не в траве покувыркаться. Ты как догадалась?

— Ну… раньше ты вроде откровеннее в своих желаниях была, а тут смущаешься при Фарге. В кусты его не тащишь. И других тоже не тащишь…

— Точно! — Она успокоилась и откинула сумку от себя. — Странная?

— Да нет, вполне понятно. Только мне кажется, если ты на него так гавкать будешь, он к тебе подступиться не сможет.

— Я знаю, что делаю, — она многозначительно подняла тонкий палец вверх.

— Как скажешь. — Я пожала плечами.

Видимо, Тара действительно знала, что делает, так как в последующие дни она и я медленно обрастали все новыми спутниками мужского пола, кочующими между нами и цветником и явно не собирающимися определяться. Какой урок должен был выделить для себя Фарг из ее манипуляций, для меня оставалось загадкой. Хотела ли она пробудить ревность или повысить свой рейтинг в его глазах? Я очень надеялась, что это ей удавалось, так как сама не успевала заметить выражение на лицах братьев за мельканием ухажеров.

Пока Тара собирала мужчин, а наши мужчины собирались от нас подальше, я практиковалась в МАГИИ. Вернее, я пыталась управлять своей силой.

Шатир мне ничем помочь не смог в этом вопросе.

— Это… как… ну… ты почувствуешь… когда получится, тогда получится! — таким напутствием я была снабжена от мага. — Пробуй!

И вот я уходила вечером от каравана, чтобы не смеялись над моими потугами, тщательно морщила лоб, пытаясь то воспламениться, то сдвинуть или поднять палку, то открыть нирвану. Каждый раз мне казалось: вот-вот должно получиться. В кино у всех всегда получалось. Не сразу. Сразу ведь никому неинтересно. Спустя длительное ожидание или стрессовую ситуацию.

Ожидание у меня затянулось. А стрессовой ситуации я боялась — так как не знала, как можно потушить саму себя без вреда для окружающей среды и своего внешнего вида.

За одним из таких сеансов попытки магии меня застал Шатир.

Он стоял и смотрел как под моим взглядом ветка упрямо продолжала валяться на месте.

— Не поддается?

— Эта — нет. А предыдущая улетела метров на пять.

— Правда? — Шатир встрепенулся.

— Конечно, нет. У меня ничего не получается.

— Ты пытаешься осознанно ей управлять. А для тебя это пока еще сложно. Ты ее природу не понимаешь. Управляй неосознанно. Как будто все так и должно быть. Само собой.

— Ты сам понимаешь, о чем говоришь? Управляй, не управляя?

— Я-то понимаю. Наверное, объясняю плохо. Ты вот думала, почему вокруг тебя все обугливается, а одежда на тебе не плавится?

— И слава Богу!

— Тогда подумай: огонь из тебя выходить не может. Это ты сама воспринимаешь ЭТО огнем — что должно жечь. Но тебе неудобно бы было, если бы одежда тоже горела. Вот тебе и пример неосознанного управления. Сила от сильных эмоций растет, деваться некуда — ищет выход. А дальше — ты определяешь, чем она будет. Если для тебя будет естественным, чтобы вокруг тебя палки летали — будут палки летать. Потом поймешь откуда ноги растут и… ВУАЛЯ! Ты уже показываешь карточные фокусы!

Я поморщилась.

— Фокусы…

— Ладно, — Шатир похлопал меня по спине, — займешься спецэффектами — это прибыльно.

— Ты же мою силу драконам собираешься скормить.

— А ты думаешь, они тебя как лимон выжмут?

— А разве нет?

— Не знаю. Посмотрим. Кстати, завтра деревня. Лошадей нам куплю. Таких, чтобы ноги переставляли нормально. Быстрее двинем.

— Наш богатый спонсор! — я закатила глаза. — Подари мне за труды скромный бриллиант!

— Нет бриллиантов. Все камни неограненные. Алмаз хочешь?

— Ты серьезно? Конечно хочу! — у меня прям во рту пересохло.

— Я уже представляю как ты с этим алмазом в ломбард пойдешь. — Шатир гнусно захихикал.

— Ну, маленький подари.

— Обязательно, если выживешь.

— Шатир!

— Шучу.

Я и правда задумалась, что можно делать с приличным алмазом? Куда я его сдам? И на себя не повесишь… Лучше маленьких. И побольше!!! Тогда часть продам, поеду в путешествие… Хотя… что может сравниться с моим нынешним путешествием? Перспектива стать обладательницей собственного алмазного фонда вдруг стала не такой уж заманчивой.

— Шатир, а ты еще кого-нибудь ко мне можешь отправить?

— Туристов водить? Нет. Только мы с тобой. Третий — лишний.

Я вздохнула.

— А сам? Не надумал вернуться?

— Я? — маг удивленно выпучил на меня глаза. — Да что я там забыл?

— С тобой не соскучишься. — Я мечтательно протянула.

— А-а-а! Все скучно тебе. — Он взъерошил мне волосы. Потом посерьезнел. — Я вообще не уверен, что смогу к тебе хоть раз еще прийти.

— Почему?

— Считай, что предчувствие. Хватит уже туда-сюда прыгать.

— Не надо так говорить. Я с тобой не хочу прощаться.

— Не прощайся. Завтра утром увидимся. — Шатир еще раз похлопал меня по спине и пошел к стоянке.

В деревне мы наконец купили лошадей. И распрощались с переполненным караваном, медленно таявшим позади нас.

* * *

— То ли мы заблудились, то ли карты врут, — Шатир вертел перед собой карту, стараясь понять, где мы. — Написано: Зеркальная долина. А тут холмы одни.

— А почему зеркальная?

— Я никогда тут не был. Без понятия.

— По мне, так они все одинаковые. Может, зеркальная она утром от росы?

Мы уже два дня плутали между похожих один на другой холмов. От подъемов и спусков порядком отекали ноги, так как приходилось слезать с лошадей и идти рядом. Рысью спускаться под уклон смелости я так и не набралась.

— Думаю, я знаю, почему зеркальная! — Фарг кричал с очередного холма, вглядываясь вдаль.

Вид оттуда открывался действительно поразительный: всюду, насколько хватало глаз, земля превратилась в ровную гладкую как скатерть поверхность, изредка нарушаемую одинокими огромными ветвистыми деревьями. На серой глади земли не росло травы, зато вся она словно ртутью была пронизана мелкими капиллярами воды, блестящей и перекатывающейся на солнце искрами. От подобного зрелища дух захватывало.

— Как такое может быть? — я провела по ровной глади земли и воды рукой, когда мы спустились вниз. Покрывшись ненадолго рябью, она вновь застыла, словно капля ртути, играя упругой поверхностью. — Почему она себя так ведет и в землю не уходит?

— От земли, наверное, зависит. — Шатир изумленно перегонял лужицы из одного места в другое. — Никогда подобного не видел.

Мы тихо шли между сверкающих неподвижных потоков, образующих витиеватую сеть на земле, сливающихся изредка в большие зеркальные лужи, отражающие небо над головой и от этого превращающие пространство вокруг в бесконечную череду отражений.

— Красиво тут! — Тара отчего-то тяжело вздохнула, — Она словно застыла и …

— Мертвая! — я топнула ногой, чтобы хоть как-то развеять тяжелую атмосферу этой красоты. — И птиц нет, и насекомых. Может, ядовитая?

— Или наоборот. — Фарг ноздрями шумно втянул воздух. — Слишком чистая.

К вечеру, выбрав островок между водяными венами побольше, мы расположились лагерем.

Поужинав, смотрели как рассекая воду и вороша кучу брызг, по лужам бегают два зверя. Сил пытался менять облик на бегу, а Фарг — цапнуть его за лапы.

— Талантливый мальчик. — Шатир кивнул на Сила. — Быстро он учится.

Тара неотрывно, восхищенным взглядом провожала две фигуры.

Когда лучи заходящего солнца окрасили всю долину в пурпурно-голубые цвета, сердце защемило от нереальности происходящего. Все молчали. Казалось, все вокруг настолько хрупко и ненадежно — скажешь слово, и пропадет, сгинет как видение вся эта красота.

— А теперь жутко тут. — Тара неприятно поежилась.

— Разве? — я искренне удивилась ее словам. — А по-моему, здесь здорово!

— Такие места духи любят и призраки. А еще нечисть всякая. Тут вода как зеркало. Нехорошее место.

— Ерунда! — Громко заявила я. — Просто еще одно необыкновенное место. Мы боимся всего, чего не можем понять.

— А мне дед про эту долину рассказывал. — вмешался некстати Сил. — Он говорил, на ее счету жизней больше, чем у иного генерала. — Он повернулся к брату и тот неожиданно кивнул, поддерживая.

— Ночью струи воды подымаются столбами и оживают. Кожу как ножом режут. А еще страшнее, когда растворяются полностью. И тогда не знаешь, кто есть кто.

Фарг глубокомысленно кивал на все это. Глаза Тары испуганно забегали. И именно тут не мог не вступить Шатир.

— А еще, если вдруг над водой дымка появляется, лучше бежать сразу и ни в коем случае не смотреть. Это призрак. Манит он тебя, манит, а когда подойдешь поближе, так в воду и утащит. И утонешь на самом мелководье.

— Шатир! — я укоризненно погрозила ему.

— Но самым неудачливым здесь является огромное чудовище с длинной шеей и тащит их под воду!

— Не верьте ему! Шатир, не пугай людей.

— Я не пугаю, я поддерживаю общий настрой.

— Расскажи еще что-нибудь. — Сил возбужденно придвинулся ближе.

— Да, Шатир, расскажи, как по пятницам из воды выходит мужик с бензопилой и хоккейной маской на лице. Им понравится. — я встала и пошла к давно покинувшему нас равИеру, гулявшему по воде на приличном расстоянии.

Он заметил меня, остановился. Его лицо как всегда было задумчивым.

— Тебе не страшно тут?

— Страшнее находиться рядом с ними и слушать. А ты боишься? — он повернулся к заходящему багровому солнцу, казавшемуся огромным из-за собственного отражения в тысяче водных зеркал.

— Нет, я считаю, что тут шикарно.

— Ты теперь ничего не боишься? — серебристые искры так и посыпались из глаз.

— Мне тут хорошо. Я хотела сюда, и я тут. Мне все нравится.

— Тебе нравятся неприятности?

— Я не замечаю для себя особых неприятностей. Для меня это как… отпуск. Я знаю, что это временно, и пытаюсь получить удовольствие. — Звучало как-то странно, но это именно то, что я чувствовала. — Знаешь, я ведь сюда на вашу с Лией помолвку шла. В гости с поздравлениями. Мне Шатир наврал. Но все же, когда я собиралась, я очень надеялась провести здесь несколько дней.

Он молчал, все так же задумчиво и грустно провожая солнце.

К нам подошел Шатир.

— Я боюсь, когда вы вместе. Мне кажется, что вы плетете гнусные заговоры против меня.

— Именно! — Элрон быстро пошел обратно к остальным, оставив нас вдвоем с магом.

— Все-таки, с ним тяжело. — Шатир провожал взглядом грациозный силуэт равИера.

— Мне кажется, он скучает сильно. По Лие скучает. Он все время такой задумчивый, весь в себе. И домой хочет.

Меня прервал дикий хохот Шатира.

— Скучает? Да ни по кому он не скучает! И Лия ему не нужна!

— Тебе так кажется, он совсем не против на ней жениться… Он сам говорил.

— Не против? Лика, ты издеваешься? Да он уже предлагал ей жениться!

— Как предлагал? — я замерла.

— Вот так. Он сделал предложение, от которого она не смогла не отказаться. Знаешь что он ей предложил?

— Без понятия. — я старалась выглядеть незаинтересованной.

— Он предложил пожениться и расписал ее светлое будущее: как они вместе будут жить в маленьком домишке в самой глуши. Никто их не будет тревожить, она будет рожать детей и следить за домом. А он вечно будет в разъездах. Как ты думаешь, что Лия могла ответить на такое?

— В глуши? Он по-другому расписывал свое жилище…

— Я был у него дома. Уж поверь мне, на глушь это место мало похоже. Там город огромный, дом на окраине, изумрудная долина и …

— …вдалеке горы. — Я мечтательно закатила глаза. — И что Лия ответила?

— Лика, ты Лию видела? Она без служанок и кучи поклонников жить не может. А тут такое предложение! Да он все сделал, чтобы она отказалась! И она отказалась! Сама! И он ни при чем. Он свое дело сделал! Что мне тут еще сказать?

Не знаю, как засыпали в ту ночь другие, и что им снилось после баек Шатира. Но мне было просто хорошо. Я лежала в темноте и смотрела на неясный силуэт равИера. И неважно, кому достанется в конце этот приз — эльфам, людям, равИерам, главное, что он не достанется Лии. И не потому, что я ненавидела или презирала ее, а потому, что я любила его. И он достоин лучшего. Гораздо лучшего. Хотя именно он делал таким невыносимым мое возвращение домой и пребывание там. И именно он был самым дорогим моим воспоминанием.

* * *

Я с трудом открыла глаза. Проснулась я больше от голода. Бодрствовать совсем не хотелось. И села, смущенно оглядывая толпу мужчин вокруг. Причем, движущуюся толпу. Я, Тара, и Сил лежали в повозке, которая со всех сторон была окружена воинами. Рядом ехали равИер с Фаргом и Шатиром. Оставшиеся наши лошади были привязаны за еще одной повозкой, на которой так же громоздился всякий скарб, припасы и стоял массивный сундук.

Точно так же, ничего не понимая, зашевелилась Тара.

— Где мы? — Она машинально схватилась за оружие.

Шатир махнул нам рукой и ободряюще кивнул, чтобы мы не пугались. Тут же от остальной толпы незнакомцев отделился улыбающийся светловолосый мужчина и подъехал к нам.

— Вот и прекрасные незнакомки почтили нас! — он звонко рассмеялся и чем-то напомнил мне Элрона в наши лучшие дни. — Добро пожаловать в мой отряд! Я — Миас.

Я похлопала заспанными глазами и промямлила приветствие.

Оказалось, зеркальная долина таила в себе гораздо больше опасностей, чем духи воды. Знающие люди пересекали ее без остановок. Ночевать там было нельзя. Заснув один раз, мы могли вовсе не проснуться. По счастливой случайности Элрона, пытающегося растолкать коней и нас, заметил отряд стражи ближайшего города, возвращающийся с налогами. Это нас и спасло. Как говорит Миас, вряд ли равИер вытянул бы нас всех.

В себя мы пришли постепенно, только через двое суток.

Вечером, остановившись на отдых, расседлав коней и готовя ужин, Миас расспрашивал нас о нашем походе.

— Куда, говорите?

— Нам левее брать надо, так что завтра разъедемся по разным сторонам, — Шатир водил тонким пальцем по разложенной карте.

— Нельзя вам левее, — Миас ткнул в карту, — тут головорезы орудуют давно уже, никак не вычистим, а дальше дряни всякой хватает. Вы бы лучше крюк сделали, через город с нами, там запасы пополните, отдохнете и дальше…

— Далековато через город. Большой крюк получается. — Шатир смотрел на карту.

— Ну, вам головами рисковать. Я свое слово сказал. — Миас откинулся назад от карты. — Зачем девушек и мальчика опасности подвергать? — Сил недовольно фыркнул. — Туда в здравом уме никто не ездит. А правее возьмете — пять дней потеряете полным ходом, зато целее будете.

— Шатир, — я коснулась плеча мага, — может, правда, лучше с ними? Он все-таки тут живет, знает места. С долиной у нас не очень вышло…

— Может быть… Подумать надо. Заманчиво, конечно, Миас, — Шатир кивнул тому. — А что у вас про лес с единорогами слышно? Есть еще?

Миас захохотал, чем опять напомнил мне Элрона. Я даже оглянулась на равИера, неподвижно сидящего неподалеку.

— Слышно? Да все то же и слышно! А вы к единорогам собрались? Так слухи ходят, а видеть никто не видит. Потопчетесь перед деревьями — обратно повернете. Или считаете, что к вам обязательно выйдут?

— Нам и просто посмотреть сойдет, — Шатир вздохнул, — мы по важному делу рядом. А лес — так, девушкам показать.

Миас понимающе кивнул.

Позже, когда наш гостеприимный хозяин отыскал брешь в глухой обороне Элрона и надолго разговорил его, я отвела Шатира в сторону.

— Что за важность такая? Куда ты спешишь, что готов рисковать ради нескольких дней? Если это из-за меня — поверь, домой я не тороплюсь. Или ты ему не доверяешь?

— Ему я вполне доверяю. Тут что до Совета, что до Империи — другие земли, другие законы. Он — всего лишь удачно для нас подвернувшийся вариант. Особенно для тебя. — он хитро прищурился. — Заметила, как смотрит?

— Ты от ответа уходишь.

— Еще скажи, что тебе все равно. Он тобой все время восхищался, пока спала.

— Нет, мне приятно, — я и правда заметила, что Миас с меня глаз не сводит и откровенно интересуется. И это доставляло массу удовольствия. Тем более, что при своем правителе он не последний человек — это тоже было приятно. — Так почему мы спешим?

— Я спешу. Неприятно будет, если все мои старания прахом пойдут, когда ты домой раньше времени отправишься.

— Это как?

— Лика, а ты как думала, попала сюда — и живи, сколько хочешь? Навсегда тут? Нельзя жить сразу в двух мирах. Сейчас для тебя там время замирает, но так не может длиться вечно. Есть разумный предел и, возможно, в прошлый раз и не ты сама домой себя отправила, а время твое тут истекло. И не смотри так. Я точно не знаю. Знаю только, что бесконечно ты тут оставаться не можешь. Твой мир — у тебя дома. И поверь мне, я очень хочу добраться до драконов раньше, чем ты там окажешься.

— Хочешь попользоваться мной прежде, чем это станет невозможным?

— Звучит неприятно?

— Да уж… — я растерянно смотрела на фигуры возле костров. Я-то рассчитывала на… На что я рассчитывала? Я же не могу тут оставаться годами… все правильно. — И сколько мне тут осталось, по-твоему?

— Я пока исхожу из двух месяцев.

— Столько, сколько в прошлый раз тут была? — я вспомнила свое первое прибытие. — А если я останусь дольше? Меня выкинет домой?

— Не знаю. Может, тебя в прошлый раз и выкинуло. А может — сама ушла.

Я задумалась. Внутри было не по себе. Конечно, остаться тут даже на полгода я не планировала. Но все равно, узнать, что есть еще что-то, запрещающее мою свободную волю… Или…

— Шатир, — я заглянула магу в глаза, — а если я захочу остаться? Жить тут и не возвращаться? Насовсем?

— Не думаю, что это от тебя только зависит. Одного желания мало. Есть определенные силы, которые удерживают нас каждого на своем месте.

— Какие силы?

— Не знаю, но они точно есть. Должны быть. И просто так перепрыгнуть из одного мира в другой не получится. И именно поэтому тебя выкинуло отсюда в прошлый раз или выкинет в этот, если ты останешься дольше, чем надо. — он повернулся ко мне и замер. — А ты серьезно спрашиваешь?

Я замолчала.

— Лика, — маг взял мою ладонь и сильно сжал ее, — это очень непростое решение. Даже если бы все зависело только от тебя. Подумай, что ты там оставишь. Как ты с этим сможешь жить? Нельзя жить в двух мирах. Если ты выберешь этот, то там ты умрешь. А если потом передумаешь, время не будет столь милостиво к тебе. Кто знает, что будет, если ты захочешь вернуться. Сколько лет пройдет там, пока тут пролетит один день… Ты меня понимаешь? Я не хочу читать тебе лекцию, но не путай туризм с эмиграцией. Как ты тут собираешься жить? Чем заниматься?

— Ну да, вам я всем мешаюсь.

— Иногда, — он засмеялся, — забавно, конечно, попробовать с тобой тут электричество изобрести. Но, сама понимаешь, место твое не тут.

— Может, стоило тогда разбойников выбирать для остроты ощущений? А не разгуливать с ними? — я кивнула на отряд.

— А не боишься разбойников? Я-то готов попробовать.

— Храбришься! И про зеркальную долину если бы знал — стороной обошел. А мне чего еще бояться? За мной и так демон по пятам ходит все время. И может, даже не один.

— Может, и не ходит уже. — Шатир на всякий случай отодвинулся от меня, явно готовясь что-то сообщить. — Зависит, насколько ты еще человек.

— Это как?

— Анатрионы магии не любят. Им чистое подавай. Так что, если ты у нас больше маг на сегодня, то и демон тобой побрезгует.

— Даже не знаю, радоваться или нет.

— Радуйся. В твоем мире магом быть приятно. Да и жить дольше будешь. Магия, она жизнь продлевает.

— Мой мир, твой мир, хотела бы я вас объединить… — Я подняла глаза к небу, провожая взглядом падающую звезду. — Шатир, если я вижу большую медведицу, что это может значить?

— Не знаю. Ты имеешь в виду, видно ли ее с других планет? Из других миров? И насколько она соответствует земной?

— Вряд ли ты это знаешь.

— Точно. А Вилиал знал.

— И был просто замечательным человеком, оставившим неизгладимый след в истории этого мира.

— Ой, только не начинай! — Шатир недовольно припустился от меня.

А я задумалась о том, видно ли, к примеру, с Венеры ковш? Наверняка видно. Чуть смещенный в сторону или под другим углом, которого простому обывателю все равно не заметить. А еще о том, что все же неплохо знать, как устроена лампочка или уметь собрать трансформатор. Или ветряк…

— Ну, а ты у нас кто? Ученик или его помощник? — из раздумий меня вывел Миас, неслышно присевший рядом.

— А? — я, не понимая, перевела взгляд. Он указал на Шатира. — А-а! Скорее, помощница. В ученики таких как я не берут.

— И где набирают таких помощниц? — Миас изучающе меня осматривал.

— Далеко, — я назвала свой родной город. — Слышали о таком?

— Нет. Но согласен туда добраться, если все девушки там настолько очаровательны, — он наклонился ближе, легко касаясь меня плечом и нос уловил запах парного молока, сладостей и полевых цветов. Я удивленно и радостно повернулась к нему всем телом.

— Ты — равИер?

— Точно! — он широко улыбнулся. — Угадала.

— Надо же! Ты — второй равИер, которого я встречаю.

— Звучит прям как вымирающий вид.

— А разве не так?

— Нас не настолько мало. У нас есть прекрасный большой город. Думаю, твой друг рассказывал тебе о нем.

— Он не особенно разговорчив, как ты уже успел заметить.

Миас засмеялся.

— Такая девушка — и разговорить не может! Надо подход искать!

— Ты нашел, видимо. Долго говорили.

— Я своих целую вечность не видел. В основном тут, да по окрестностям. А с Элроном в детстве знакомы были. Он моих родителей знает.

— А у него самого родители есть?

— Теоретически такое возможно. — Миас захохотал, обнажая в зверином оскале крупные зубы. Так заразительно, что невозможно было не присоединиться.

Смеясь, я увидела нахмуренного Элрона, явно не одобряющего наше веселье. Может, он догадался, что говорили про него? Я показала ему язык. Брови над стальными глазами сдвинулись еще сильнее. А ну его! Я повернулась к Миасу, чтобы не отворачиваться следующие несколько часов.

Он мне понравился. А я нравилась ему. Это было понятно и заметно без усилий. Мне нравилась его веселость. Энергичность. Ум. Не замолкая ни на минуту, он не казался мне назойливым. С ним было интересно. И не было той напористости, что исходила от Кирда. Он постепенно переключал на себя все твое внимание и уже не отпускал, пока его слушатель не замечал, наконец, что Миас ушел.

За три дня нашего совместного путешествия, я столько умудрилась узнать о нем, что даже когда он отлучался к своему отряду, я сама начинала говорить о Миасе.

Тара завоевывала внимание Фарга и Сила, Элрон отшельничал и был весь в себе. Шатир был со всеми и ни с кем, а я наслаждалась обществом нашего нового знакомого.

Когда он надолго отлучился, в последней деревушке перед городом, я воодушевленно стала пересказывать только что услышанную байку Шатиру и Элрону.

Маг мой слушал скривив рот.

— Чувствуется, он тебя конкретно на себя подсадил. — Шатир встал и сплюнул в сторону. — С меня хватит. Больше я про него слушать не могу! — и потопал прочь.

— Чем он тебе так нравится? — Элрон взъерошил рукой густые волосы и встал напротив, давя взглядом.

— Он веселый, интересный. Все время шутит. И очень много говорит. Я могу просто молчать. Иногда это так здорово. Просто слушать. И… он легкий. С ним легко. Понятно и легко.

— А со мной? — не было серебряных искр. Темные глубокие глаза.

— Раньше… С тобой вечное противостояние и напряженность. Когда мы последний раз говорили? — Я пошла в атаку. — Когда ты вообще мне что-то рассказывал?

— И что ты хочешь обо мне знать?

— Да все… — я замялась. — Все, что угодно…

— О моем детстве?

— Почему бы и нет?

— В какие игрушки я играл? — злая ирония в глазах. И я ощетинилась.

— Да! Еще о твоей легендарной эльфийской любви, с которой ты годами не можешь разобраться. Очень интересно!

— И о том, что я делаю?

— Конечно! Как ты воруешь яйца у грифонов…

— …и обманываю всех, кто ко мне приходит…

— …и тайно готовишь из них жаркое…

— …из грифонов…

— …нет, из тех, кто приходит…

— …и о том, как меня бросили родители…

— Да… — я запнулась. — Тебя бросили родители?

— У меня их вообще не было, я вылупился из яйца, — он развернулся, — обсудите это с Миасом.

— Чудно! — я заорала ему вслед. — Так приятно с тобой пообщаться! И он еще спрашивает, что с ним не так! — Я быстро засеменила следом за равИером. — Элрон, ты что, специально это делаешь? Тебе нервные женщины нравятся? Куда ты вечно уходишь? А тушить меня в случае чего кто будет?

— Миаса попросишь. — Он продолжал топать.

— Ладно, — по щекам пробежал огонек, — не отвлекайся, сама справлюсь! — я обежала его и с разгона уперлась лбом прямо в грудь. Постояла несколько секунд, чувствуя, как уходит злость. — Без проблем!

К вечеру следующего дня мы, наконец, дошли до города. Он не был похож ни на Тарвин, с его вычурностью и сказочной красотой, ни на Астел, с его прямыми улицами и стенами, не содержащими ничего лишнего. Наверное, в каждом городе есть своя изюминка, отличительная черта или свой стиль, по которому его можно узнать среди сотен других. Раньше, я именно так и думала. Но, побывав всего в пяти городах нашей необъятной родины, я быстро поняла, что улицы легко путаются, а у домов всегда четыре угла. Все они похожи и, если бы не местные оригинальные памятники, не всегда созданные разумом, то отличить один городок от другого было бы вообще не под силу. А здесь все как в моих детских фантазиях — у каждого города свой неподражаемый стиль.

Едва мы дошли до дома Миаса, который любезно пригласил нас к себе переночевать, как Шатир тут же испарился под предлогом поиска информации.

А сам дом нашего спутника поражал своими размерами и богатством. Нам выделили каждому по комнате на втором этаже. Просторной комнате. С камином, широкой кроватью, шкафами и прочей утварью. Весь второй этаж представлял из себя огромную гостиную и комнаты для гостей. И видно было, что посещали их весьма часто. Мне тут же вспомнилась Лия с ее банкетами.

Пока слуги готовили кровати и постель, мы столпились в гостиной наверху, робко оглядывая ее убранство. Сам Миас сразу отправился к правителю на доклад, поручив нас слугам.

— Вот это дом! — Тара повалилась на резную кушетку, увлекая за собой Сила, открывшего рот от подобного жилища. — Наконец-то будет кровать, мягкая постель и возможность помыться!

— Наконец-то я не буду делить с тобой кровать, — я скорчила ей рожу, — и мне удастся заснуть!

— Я бы на твоем месте вообще в комнату не заходила, — Тара вытянулась поудобнее на лежанке. — Смотри какой домина! Какой жених завидный!

— Мне сразу к нему в постель бежать?

— Нет, сразу не надо, — Тара нравоучительно подняла палец вверх и демонстративно заткнула другой рукой одно ухо Силу. — Шатир в ужас придет. Но на будущее — учти. Хороший вариант.

— Конечно, учту, а Шатир тут причем?

— А ты подумай. Если твои магические порывы Элрон тушит так успешно всего прикосновением, что будет при более близком контакте? Всю магию поглотит… — Тара глупо заржала. За ней Сил и Фарг.

— Шатиру это не понравится точно, — Элрон улыбаясь подал голос из другого конца залы. — Тогда ему с драконами нечем торговаться будет.

— Да тут кроме него никто в драконов не верит! — Тара продолжала веселиться. — Так что, когда мы никого не встретим, придется обратно к Миасу возвращаться! И страстно просить его избавить от напасти! — Она захлебнулась новым приступом хохота.

— Тара, я верю в Шатировых драконов. И хотя я не верю, что им понадобится что-то от людей, я обязательно воспользуюсь предложенным тобой способом. Может, даже тебя третьей позову.

— Ты для начала хотя бы поцелуй его! — Сил вставил свое.

— Цыц! Мал еще! — я пригрозила ему кулаком, но его брат уже развивал мысль.

— Страстный должен быть поцелуйчик! Так, чтобы всю дурь из тебя высосать!

— Идиоты!

Мы еще долго обсуждали возможности моего греховного падения. Но дело было уже не в этом. В шутке Тары была интересная мысль. И это имело смысл! Я, конечно, свято верила в то, что Шатир верит в свои идеи. И в то, что мы встретим единорога, и в драконов, точно следующих нашим замыслам. Но, даже если дракон прилетит к нам и не сожрет бывшего «говорящего с…», неужели им может хоть что-то понадобиться от нас? Сила, которую я передам артефактам? Которыми сами они все равно не пользуются?

Может, Элрона поцеловать? И всегда можно сослаться на эксперимент… Или Миаса…

Ужин был чудесным. Миас вернулся в великолепном расположении духа и был радушным хозяином за столом, то и дело наполняемым слугами всякими вкусностями. К концу трапезы живот у меня заметно округлился и тянуло в сон. Но я — практичная девушка. Завтра мы все уйдем отсюда. И я планировала свое отступление. Уж я-то точно знала, что жить в своем мире без возможности спокойно подойти к компьютеру — нереально. Если с драконами не выйдет, я решила, что вернусь к Миасу. И для этого я весь вечер была самим очарованием. Настолько, что под конец строить глазки стало неприятно.

Я мило улыбалась, хохотала над его шутками, сама вызвалась погулять в саду, восхищалась домом, садом и хозяином. Впрочем, тут я не врала. Я бы с радостью осталась здесь на несколько дней. Так мне все понравилось. Но палку я все же перегнула. Миас заподозрил обман.

— Что не так?

— В смысле? — я сделала невинное лицо.

— Почему такие перемены? — Миас остановился и разглядывал меня при свете фонарей.

— Да просто… завтра мы уезжаем. Хочется оставить о себе хорошую память и… мне очень понравилось это место и… его хозяин… — трудно-то как.

— Ты можешь остаться. Зачем уезжать?

— Мне нужно. Но… возможно… потом я вернусь. И снова воспользуюсь гостеприимством здешних мест, — я обворожительно улыбнулась.

— Вы правда думаете, что найдете единорогов?

— Возможно…

— Они не показываются нам. Мы им не нужны. Они другие. Не просто другая раса. Не орки и сталмы. Не гномы. Это совсем другое. Более древнее и могущественное. Мудрое. Вы с таким же успехом можете драконов искать. — Он улыбнулся и заглянул мне в глаза. И улыбка медленно исчезла с его лица.

— Так вы за драконами охотитесь?

Я промолчала.

— Сумасшедшие! Что за идеи такие?

— Но есть же те, кто их видел и говорил…

— Ты про «говорящих…». Нет их давно уже. Зачем древним с нами общаться? Что такого мы им можем предложить? Чем заинтересовать? Ты же не пытаешься говорить с куском мяса на тарелке.

— Хорошее сравнение для дракона…

— Я не отговариваю. — Миас развел руками, отступая. — У каждого своя дорога. А может, вы правы… В любом случае, лучше верить в то, что делаешь, и иметь какую-то цель.

Он замолчал, глядя в звездное небо. Потом подошел ко мне.

— Я надеюсь, наше общение было достаточно приятным, и я вновь увижу тебя, независимо от единорогов и драконов. Так? — Он ласково коснулся моей щеки.

— Возможно… — я смотрела ему в глаза, где не было серебряных искр. Вдыхала аромат сладких цветов и отчетливо понимала, что сейчас я хочу множества вещей кроме этого лица, рук и губ рядом.

Рука Миаса надолго застыла у меня на щеке. Слишком надолго. Он вглядывался мне в лицо. Потом убрал ладонь.

— Тебя проводить до комнаты?

— Нет, — я благодарно смотрела ему в глаза, — я тут еще немного погуляю. Чудесный вечер, чудесный сад.

Он слегка склонил голову и молча пошел к дому.

Я долго смотрела ему вслед. Потом подняла голову. Ночное звездное небо. Словно размазанная густая синяя краска пролилась на чистый лист. А сверху блеск. Целая коробка с блеском. Дура! Славное сравнение! И вообще, в моем возрасте пора бы уже кроме Большой медведицы Млечный путь находить. Зачем? Черт его знает! Спать надо идти, а не думать.

Я побрела вдоль ухоженных кустов по чистым красивым тропинкам, так непохожим на своих тезок в моем мире. Устроились тут! Живут среди этой сказочной красоты в шикарных домах и не знают каково это болтаться между двух миров! Я со злостью схватилась за куст. Шипы больно впились в ладонь. Заживет! Через полчаса максимум!

Куст отлетел на два метра прочь. И я пошла по клумбе: вырвала еще два куста и затоптала кучу желтых цветиков, заботливо рассаженных то тут, то там. А потом мне стало стыдно.

Я посмотрела на безобразие, учиненное мной в чужом саду: лечиться надо и срочно! Попыталась поставить выдранное на место. Хорошо хоть не видел никто.

Я поднялась на второй этаж и остановилась посреди полутемной гостиной. На подоконнике сидел равИер, едва сдерживая смех.

— Навоевалась?

— Не твое дело. — я тут же ощетинилась.

— Эксперимент с поцелуями не удался. — Он констатировал факт.

— И давно ты тут сидишь? — Могла бы и не спрашивать. — Гораздо этичнее на твоем месте было бы не подсматривать!

Брови его взметнулись вверх.

— Ты что, мне тоже очень интересно было, получится у тебя или нет.

— Тогда и пробовал бы сам!

— Что?

— У нас тут два равИера, между прочим. Как ты думаешь, кто второй кандидат?

— А тебе все равно, кто это будет?

Сказанное не сразу дошло до меня. Получается, я с любым готова, кто решит… даже не решит, а возможно может решить мою проблему… Мне стало противно. Противно не от того, что я пойду на это, а противно от того, как именно это звучит. Что об этом знает еще кто-то. И что об этом могут думать другие. Я медленно развернулась и пошла прочь. Да какая разница? Да, ребята, думайте что хотите, но мне легче так, чем сбегать от цивилизации и прятаться среди лесов. Стать отшельником или податься в лесничие? Бред. Или сидеть дома и бояться чихнуть, чтобы стекла не повышибало от эмоций…

— Думаешь, мне так нравится обрабатывать Миаса? Делать из себя черт знает что? — я чуть не закричала в пустоту перед собой.

Сильные руки повернули меня к себе, мелькнули серебряные искры в глазах и тело замерло на мгновение, чтобы рвануть навстречу. Элрон прижимал меня к себе, все крепче и крепче обхватывая руками. Скользя по спине, плечам и волосам. И губы, к которым я так стремилась, были моими. В голове нет мыслей. Только страсть. Сильнее и глубже губами, плотнее телами.

А потом он резко отстранился, отвернулся к окну и обратно вернулся уже совсем другим. Смеющееся лицо.

— Думаешь, страсти было достаточно? — Широкая улыбка словно ножом полоснула. Он закатил глаза. — Видишь, Тара была неправа. Можешь больше не обрабатывать Миаса.

Вот это номер! Он меня нагнул!

Бесконечность я стояла и смотрела на эту наглую смеющуюся рожу передо мной. Да что в нем красивого? Обыкновенный гад… спокойно… держать эмоции при себе… нифига… при себе ничего не держится! Растерянность сменилась злостью и обидой. Главное, не стоять и не молчать! Не молчать! Говори, говори… но не матом же… Все равно он ничего не поймет. Надо внятно и интеллигентно.

Я скакнула к нему словно балерина и рывком схватила за руку. На всякий случай.

— Ты уж извини, милый, но заземляться тут больше не о кого. Теперь о главном: обычно у нас в таких случаях желают ближайший столб или гвоздей на все четыре колеса, но из-за отсутствия машины и наличия лошади, это совсем не актуально. Еще я могла бы нажелать тебе триппер или виагру с пургеном в одном флаконе, но ты все равно не понимаешь о чем я. Поэтому…

Я дернула его на себя за руку и прошипела в нос.

— Это было восхитительно! Но упаси меня Бог встретить еще таких ответственных друзей! Понимаешь?

Утром Миас вышел нас проводить и я с нежностью приложилась к его щеке на глазах всей нашей компании, с интересом за нами наблюдающей.

Мои глаза то и дело возвращались к недоумевающим слугам, ровняющим грядки, и тогда я чувствовала, как стыд заливал мне лицо. При дневном свете мое ночное творчество выглядело очень впечатляюще. И гадко.

Элрон с утра мило поздоровался.

После того, как я всю ночь представляла себе то как мы целуемся, то как я избиваю его в акте мщения, я опять глупо промямлила: «Доброе». Хотя ночью дала себе зарок придумать достойный ход. Не придумала. Пришлось повторять за ним: он ведет себя как ни в чем не бывало — я тоже.

Миас сжал мне руки напоследок и долго смотрел в глаза. Я спокойно пожала в ответ.

— Удачи тебе, охотник за единорогами! — Миас легко улыбнулся и отпустил мои руки. — Прощай!

— Спасибо за все. — я залезла на лошадь и тронула. Первой выехала за ворота. Мне надо было о многом подумать.

Но меня прервала Тара, нагнав и пустив коня рядом.

— У тебя все нормально?

— Да, — я глянула на круги у нее под глазами. — Хочешь поделиться радостью?

— Да! — Она просияла. — Мне так хорошо сейчас!

— Рада, что Фарг оправдал надежды.

— Нет. Я не о том. Мы всю ночь проговорили! Давно такого не было! И я знаю, что это мое! И от этого так внутри тепло, хотя и спать хочется. — Она широко зевнула.

— Говорили? Это разве про тебя?

— Лика, я встретила важного для себя человека. Мне до плоти о нем еще столько узнать нужно.

— Ясно. Значит любовь у тебя таким образом проявляется… А мне еще решать надо, что тут мое…

— Ты о чем?

— О своем. Не обращай внимания.

И она не обращала, лишь изредка прерывая свои трели о Фарге и Силе вопросом, все ли у меня нормально. Этот же вопрос с разницей во времени задали за день мне все мои друзья не один раз. Даже Элрон, казавшийся непривычно обеспокоенным, что меня позабавило. И у меня на самом деле было все нормально. В пределах моей нынешней НОРМАЛЬНОСТИ, не считая того, что я этот день смотрела на мир сквозь туман. Такой трезвой головы… пожалуй, даже такой УМНОЙ головы у меня наверное за всю мою жизнь не было. Я ДУМАЛА. Вернее, медитировала. Иначе это состояние небольшой комы никак не назовешь.

Я осознала, что мне остро не хватает Вадима — противного и рассудительного. Того самого, с МОЕЙ стороны. Который разрулит ситуацию. Вступится за меня.

С МОЕЙ стороны, потому что я чувствовала себя здесь чужой. Они все дома. Они останутся. А я уйду. И я всего лишь эпизод в их жизнях. Они могут дальше продолжать общаться между собой, а меня могут просто забыть. А вот я без них уже никуда. И влипла я по полной. И даже не из-за этой долбаной магии, которая якобы у меня внутри.

Теперь я точно знала кого и чего хочу. Но что это меняет?

Вернуться второй раз… Это будет намного больнее. Намного хуже. Моя жизнь уже тяжким грузом тянет с лошади вниз.

Время для меня словно остановилось, и вокруг, как карусель проносилась наша небогатая событиями походная жизнь с короткими остановками на отдых, длинными остановками на ночлег, смехом теперь уже неразлучной троицы, редким мельканием равИера и озабоченным грустным взглядом Шатира.

Я увольняюсь! Точно! Я ненавижу эту работу с двумя стопками бумаг. И я увольняюсь.

Я буду одна. Не будет больше череды мужчин на выбор. Это не мое. Мне никто больше не нужен. Никто его не заменит. И я буду одна. Лучше быть одной.

Ну, может, заведу себе собаку. Буду вставать в шесть утра и выгуливать свое сокровище, выгребать шерсть из под дивана и наступать на собачий корм на кухне. Потом мне будет за тридцать или за сорок. Боль утихнет. Воспоминания померкнут. И я, возможно, найду себе скромного менеджера… ведь собака к тому времени скорее всего уже умрет…

А во сне были горы. Один и тот же сон повторялся вновь и вновь.

Яркое теплое солнце. Не жаркое, а именно теплое, ласкающее лучами изумрудную зелень под ногами. Насколько хватает глаз — простор. Вдалеке темной грядой поднимается плотный лес. А в другой стороне, соперничая с зеленью травы и голубизной неба, плывя в легкой серой дымке, проявляются очертания гор, с непременной белой шапкой снега на макушке, сошедшие словно с картинки, манящие далью и высотой.

И я, такая маленькая на фоне этой величественной картины и хрупкая, будто рамка сейчас сдвинется и сдавит меня. Вокруг всего так много! Ощущение полета поднимается где-то в желудке, приятно трепещет крыльями бабочки и струится теплом вверх. Чтобы вырваться торжествующим криком наружу. А потом какой-то звук заставляет меня обернуться. И резко все меняется.

Серое низкое небо. Серое море вокруг, насколько хватает глаз. И белый песок под ногами. Не желтый, грязноватый, тепло отливающий свет мельчайшими частицами, а белый. Словно ровный снег, словно мука. Нет ветра, ничто не колышет песчинки. И море застыло. Неживая вода не бьется волнами, не ласкается о берег. Поверхность как серое мутное стекло. Нет больше полета, но есть спокойствие и уверенность. Тут все останется навсегда именно таким! Вот она — незыблемая стабильность! И от этого с одной стороны даже неплохо, а с другой стороны — грустно. Так, что начинает рябить в глазах и над белым песком возникает непонятная вначале тень. Но я то уже знаю, что это такое. И иду туда, ближе, чтобы вновь увидеть узкую высокую металлическую кровать, на которой доживает свой век неприятный тонкий матрас, застеленный противными сероватыми простынями. Я вздыхаю и ложусь на эту ненавистную мне кровать и смотрю вверх, где тем самым звуком, резким щелчком, заставляющим напрячься, взрывается ослепительный яркий свет…

И так я просыпаюсь, всегда в одной позе, глядя в розовеющее небо.

— Завтра до места дойдем. — Шатир скосил на меня глаза. — Ты так и собираешься в нирване пребывать?

— Тебе это не мешало бы, но завтра я должна быть в форме?

— Точно! Что с тобой происходит? Ты так по Миасу скучаешь, что в себя ушла?

— Я не успела к нему настолько привязаться. Я просто думала. Обо всем.

— Обо всем? До сотворения мира дошла? — Он засмеялся.

— Как дойду, озвучу. Я решила собаку завести.

— У-у-у… ты очень тщательно все обдумала.

— Шатир, — я прервала его смех, — у меня мало времени осталось.

— Да, мало. — Он стал серьезным.

Довольно большую деревню, встретившую нас приветливыми струйками дыма из труб, мы решили обойти. Спрашивая дорогу у работавших на пути селян, мы сразу направились к месту.

— А-а, очередные смотрители! — один из крестьян доброжелательно снял шапку.

— Кто?

— Многие на единорогов приходят поглядеть. Тем и славимся. — Они указали направление и помахали следом руками.

— Прямо достопримечательность для туристов, — я оглянулась на крестьян. — Смущает это. Как зоопарк.

— Успокойся. Это же хорошо, что люди их тут видели, значит, не зря идем, — Шатир дернул меня за рукав.

Живописная полуразрушенная арка и часть стены отделяли нас от первых деревьев. Мы застыли в недоумении. Я обвела всех взглядом, пытаясь понять, одна я удивлена или нет.

— Это шутка? Отдельный вход в рощу единорогов? А если с другой стороны зайти, я никого не встречу что ли?

— Ты и так вряд ли кого-то встретишь. — Тара склонила голову набок. — Что-то непохоже на то, что мы ищем.

— Милые мои, а на что должно быть похоже? Вот вам деревья, вот вам даже надпись подтверждающая.

— Шатир, в лес обычно дверей не ставят, и ворот тоже. Как-то это все… глупо…

— А по мне, так лучше такой вход, чем блуждать по окрестностям. — Фарг неуклюже соскочил с лошади и подошел ближе к затянутым мягким зеленоватым мхом камням. Тут написано: «Очисти себя от мыслей. Войди с пустой головой.»

Мы постояли стадом перед аркой.

— Идем?

— У женщин всегда головы пустые, так ведь? — Тара подтолкнула меня вперед. И сама первая шагнула под арку.

Роща единорогов встретила нас приветливым шелестом крон двадцати с лишним деревьев. На этом пятачок леса заканчивался, чтобы начаться прекрасной поляной, затем снова деревья, и снова поляны. Так мы прошли около километра, потом вернулись назад, чтобы вновь встать у стены с аркой. Шатир обошел ее по периметру.

— Получается, она только к этой кучке деревьев прилегает, словно на нее указывает.

— И в этих двадцати стволах живут единороги? — Фарг почесал затылок.

— Может, дело в надписи? — Элрон провел рукой по загогулинам букв. — Что значит с пустой головой?

— Без сознания? Давай тебя по голове стукнем и проверим. — Фарг довольно потер руки.

— Давай, проверим. Тебя туда потом закинуть или осторожно занести с почестями? — Элрон беззлобно глянул на слока.

— Думать надо, — Шатир уселся, скрестив ноги, перед аркой и застыл с глубокомысленным выражением на лице.

— Ладно, — Тара приземлилась рядом с ним и сделала похожую физиономию. — Думаем.

— С вами рядом садиться в линию или создать кучу? — я привязала лошадь к ближайшей ветке.

— Не мешай! — отозвался Шатир сквозь зубы.

— Э-э, мы с Силом вокруг побегаем, посмотрим, что тут еще есть. — Фарг подозвал брата и они быстренько слиняли.

— Я, пожалуй, тоже пройдусь. — Тару сдуло с места.

Элрон уселся рядом с Шатиром и несколько минут мы олицетворяли собой группу йогов, медитирующих на куски камня. Никаких идей меня так и не посетило, поэтому я встала и полезла на стену.

Шатир долго наблюдал за моими извиваниями.

— Тебе помочь?

— Почему ты не спросил минут десять назад?

— Мне интересно — тебя вдруг осенило, или ты физкультурой решила заняться?

— Моя физподготовка осталась на уровне ночного клуба, и меня это вполне устраивает. Если вокруг мы уже обошли, почему бы сверху не посмотреть. — я зло скосила глаза на мага, пытаясь найти куда поставить ногу.

Элрон поднялся и легко взобрался на стену рядом со мной. Потом протянул руку.

— Спасибо, — я забралась наверх и уселась на стене. От смены моего местоположения ничего не изменилось. Сверху все было точно таким же. Я уже собралась было спрыгивать, когда Элрон позвал меня.

— Смотри, пространство перед входом. — я проследила в указанном направлении. Сверху было видно, что от входа отходит веером легкое искривление, незаметное снизу. — Шатир, встань под арку.

Тот послушно остановился под каменным сводом. Веер не колыхнулся.

— Все-таки дело в надписи. — равИер спрыгнул со стены. — Надо в деревню идти. Расспросим. Там должны знать.

— Угу, — Шатир недовольно дернул губами, — сказку какую нам расскажут или легенду… Пошли, все равно на ночлег устраиваться.

Мы дождались остальных, тоже вернувшихся ни с чем, и побрели до деревни. По дороге Шатир раздавал указания.

— Чтобы время зря не терять, Тара устраивает нас на ночлег, я иду сказки собирать по домам, Элрон к старейшине, Фарг и Сил окрестности рядом с деревней прочесывают.

— А я?

— Ты? — он с удивлением вспомнил о моем существовании. — Ты…

— Ясно, останусь дома смотреть телевизор…

— Со мной пойдет, — ответил Элрон.

Я удивленно посмотрела на него. Что это вдруг?

— Пригодишься. Возможно…

— Если спрашивать будут, говори, что поженились недавно, благословения ищем на ребенка. Так многие делают. Когда детей нет…

— Как скажешь. — я пожала плечами.

Староста приветливо встретил нас, угостил чаем, расспрашивать особо не стал, но с охотой рассказал о местах обитания единорогов. Несколько легенд и сказок. По его словам, выходило, что мы на нужном пути, только видят их редко. Про надпись не знает, с деревни многие в окрестностях видели единорогов просто так, ничего не предпринимая.

— Тут вона как выходит, — рассказывал староста, попивая крепкий травяной чай из огромной деревянной кружки. — иной раз и не ищешь встречи, а тут раз — и лошадка к тебе сама выходит, а иной — можно месяц проторчать в лесах — ничего. Но вы не переживайте, — тут же поспешил он нас утешить, — мои ребята знают, как зверя найти. И следы в дом есть — удачу принесут всенепременно и шерстка — от болезней всяких вылечит, и помет… А бабы наши — мастерицы, столько всего предложить могут. Они и вышивают, и рисунки есть, для девушки рубашки — загляденье, единороги по всему подолу…

— Хорошо все это, обязательно посмотрим, — Элрон склонился к старосте и шепотом добавил, — нам бы рог…

Мужик отшатнулся.

— Да откуда же их взять? Их же днем с огнем не сыщешь!

— Жаль, — Элрон встал из-за стола, — тогда пойдем по бабкам твоим. Посмотрим.

— Тяжело, тяжело, — мужик продолжал охать, потом нагнулся ближе и зашептал заговорщическим тоном, — но есть у меня тут мужичок один — охотник знатный, отведу к нему. Может, и сыщет для вас. Но деньги немалые, сами понимаете.

— Конечно, все понимаем. Сколько нужно, заплатим. Сначала шерстку посмотрим и рубашки, а потом за рогом.

— Давайте, давайте, — староста по свойски похлопал нас обоих по плечу, — полотенца посмотрите, порошок хороший есть, из помета — мужскую силу увеличивает, — и подмигнул мне.

— Порошок? Из помета? — я заинтересованно остановилась. — Это очень нужно. Мы с радостью… — но Элрон уже выпихивал меня из дома.

— Ты сам-то понимаешь, от чего отказался? — я чуть пополам не сгибалась от смеха, — Они ж, наверное, на пробу сначала дают…

— Вот и напробовалась бы сама, — Элрон широко улыбался, — думаешь, для женщин они ничего не припасли?

— Мне лучше рогами…

Шатир еще не вернулся, что было неудивительно. Пока он всю деревню не обойдет, назад можно не ждать. Тара сидела внизу таверны с нашими вещами. Комнат оказалось всего две, но обе в нашем распоряжении. Еще где-то в деревне имелась баня, куда она и побежала, отдав нам ключи.

Бросив свои вещи в углу предоставленной нам с Тарой комнаты и наскоро перекусив, я пошла искать баню. На улице уже повеяло вечерней прохладой, солнце готовилось к отдыху.

Я прошла уже несколько домов, таща подмышкой чистую смену одежды, когда увидела Элрона. Он стоял с рыжеватым крепким мужичком, от которого за версту разило выпивкой. Передав рыжику деньги, равИер двинулся прочь с увесистым мешком.

Сама того не замечая, я по инерции пошла за ним. Впрочем, скоро он остановился, словно на затылке у него была еще пара глаз, и насмешливо подозвал к себе.

— Следишь?

— Н-нет, я просто увидела тебя. Стало интересно, — я начала было оправдываться. — Куда ты?

— Хочу кое-что проверить. — Глаза смеялись, глядя на меня, и от этого становилось уютно. — А баня в другой стороне.

— Можно с тобой?

— Куда со мной?

— Все равно куда… — я осеклась, поняв, что это прозвучало слишком откровенно. Замолкла на минуту, думая, чем бы исправить сказанное. Элрон молча все так же насмешливо разглядывал меня. — Впрочем, не буду мешать. Ты по своим делам, я по своим, — я потрясла в воздухе ворохом одежды и развернулась.

— Идем со мной. Не знаю, сработает или нет, но точно будет забавно.

Я радостно засеменила рядом.

— А куда идем-то?

— К роще.

— Ты что прикупил? Сувениры из деревни единорогов?

— Угадала.

— Что, правда?

— Правда. — он протянул мне короткий рог. — Оказывается, этого добра в каждом доме.

Рог был довольно красиво оструган, выпрямлен и даже украшен резьбой.

— Это коровий?

— Точно не от единорога.

Я молча шла рядом с ним, гадая, что он задумал.

— Мне кажется, тут вообще единорогов нет.

— Возможно.

Пока мы не вышли из деревни и не прошли добрую половину пути, я молчала, стараясь не мешаться и не быть назойливой. Умная женщина должна меньше говорить и спрашивать. Так кто-то очень мудро всем нам указал как жить. А в данный момент я очень хотела казаться умной. Второй раз меня берут на «задание». И не абы кто. Не какой-то там Шатир, а сам, его величество, равИер! Какая честь для меня! Так я иронизировала про себя, но было действительно приятно.

— Знаешь, кто первым увидел единорога?

— Девственница?

Элрон захохотал. Вполне искренне.

— Ну, значит увидеть его нам не светит. Так? — Все еще смеясь, он с издевкой посмотрел на меня.

— Тебе-то точно, — я огрызнулась.

— По легенде первым единорогов увидел гном. Они же и построили эту арку.

— И?

— Знаешь, у гномов отличное чувство юмора. — Мы уже подошли к роще и Элрон уселся поудобнее на траву перед аркой. Похлопал рядом, приглашая последовать его примеру.

— Я тебя не понимаю. — я приземлилась на пучок травы.

— У гномов отличное чувство юмора, — повторил равИер еще раз и неторопливо достал из мешка большую булькающую флягу. — И они варят отличный эль.

— Ты сюда пить пришел?

— Как по твоему, что может означать «Войди с пустой головой»? Не знаю, как насчет девственниц, — он лукаво мне подмигнул, — но вряд ли гномы знали еще какие-то способы очистить голову. — И сделал большой глоток. Поморщился. — Ну и пойло.

Я осторожно заглянула в лежащий на земле мешок. Там таких фляг было еще пять штук.

— Ты все это собираешься выпить?

— Еще не знаю. Гадость редкостная. — Элрон зло посмотрел на флягу.

— А рог тебе зачем?

— Ну не за выпивкой же я сюда явился. Рог — это то, что тут купить просто необходимо. — Он снова пригубил флягу.

— Ты что, никогда не напивался? — я с сомнением прикинула его шансы на пустую голову.

— Надобности не было.

— Блин, где живут такие мужчины? — я со стоном откинулась на траву.

— Выходи за меня замуж, прочувствуешь остальные прелести. — Он, улыбаясь, сделал еще несколько глотков.

— Согласна! — я рывком села.

— Подожди, — он засмеялся, — посмотришь на меня, когда я это все выпью.

— На попятную идешь?

— Даю тебе возможность подумать и отказаться.

Я сидела и смотрела, как он поглощает булькающую жидкость. Потом решительно потянула мешок на себя.

— Когда ты в одному тебе ведомом измерении столкнешься с единорогом, кто-то должен будет сравнить впечатления, — ответила я на его недоуменный взгляд. — Кроме того, сидеть тут с тобой пьяным не такая уж забавная вещь, как тебе кажется.

Заходящее солнце окрасило небо в багровые тона, когда мой равИер решил, что с него достаточно. Про меня так можно было сказать уже довольно давно. Я при всем желании не могла ни одной мысли удержать в голове. Появляясь, они тут же испарялись, не давая возможности задуматься над ними всерьез.

Шатаясь, Элрон с трудом поднялся и протянул мне руку. Я ее поймала с третьей попытки.

А потом, наверное, началось самое веселое: не помню как, но мы прошли под аркой или не под ней, или еще где-то. Потом мы бродили под деревьями, громко переговариваясь, заикаясь, смеясь непонятно чему. Падали в траву, покрытую вечерней росой. И протяжно звали хранителей земли. В конце концов мне стало казаться, что из — за каждого куста на меня смотрит единорог. Они призывно ржали, переливались малиновыми пятнами и хлопали огромными ресницами, явно дразня меня и что-то замышляя.

— Еще один! — я радостно тыкала пальцем в очередное видение.

— У меня тоже, — из-за деревьев слышался переливчатый смех Элрона.

— Вон еще один побежал!

— Какого цвета?

— У меня синий, нет, зеленый, черт, он переливается…

— Малиновый!

— Три рога!

— Шесть ног!

— Они летают!!!

— Быстро так…

Я запиналась о любой корень, выступ или камень, неудобно торчащий из земли, глухо, как мешок с соломой, валилась вниз, или плавно стекала по стволам дерева. Ноги предали меня и зажили своей особенной жизнью, при этом под разными углами показываясь у меня под носом. Чередуясь с травой и землей.

— А вот белый! Что-то он совсем обычный… И не двигается… — я застыла. — Элрон, — голос мой задрожал, стремительно трезвея, — он НАСТОЯЩИЙ!

Сзади послышалась легкая поступь равИера. Он остановился у меня за спиной.

— Не спугни его.

Я робко склонила голову и у меня вырвалось: «Здравствуйте».

Мы стояли и молча смотрели друг на друга. Единорог — не мигая, мы — качаясь из стороны в сторону. В темной чаще он выделялся белым призрачным пятном, а при лунном свете шкура искрилась и переливалась, легко освещая пространство вокруг. Витая кость выходила из серой звездочки на лбу и возвышалась над его головой на целый локоть.

Я непроизвольно протянула вперед руку, чтобы погладить красивую точеную морду. Зверь демонстративно фыркнул и угрожающе хлестанул по соседнему дереву упругим хвостом. Руку я тут же отдернула.

— Как с ним разговаривать? Он нас понимает? — я тихим шепотом качнулась назад к равИеру и оперлась о него спиной.

— Надеюсь. — Он громко обратился к единорогу. — Нам очень нужно встретиться с драконом! Пожалуйста!

Тот тряханул гривой и снова фыркнул.

— Дракон, — я изобразила что-то, машущее крыльями. — Нам нужен дракон. — и дыхнула перегаром.

— Он нас не понимает, — я повернулась к равИеру, изо всех сил, старающемуся сдержать приступ смеха.

— Элрон! Мы так ничего не добъемся! Хватит смеяться!

— Он ушел от тебя. — все еще давясь от смеха, равИер показал на скрывшееся вдали сияние.

— Ну извини, что недостойна общения с единорогом.

— Ему просто твой дракон не понравился. Неубедительно! — Он вновь закатился.

— Смейся! Что нам теперь делать?

Покачиваясь как две осинки, мы стояли на месте, не зная, куда податься.

— Смотри! — равИер махнул рукой на вновь приближающееся сияние. — Возвращается.

Единорог и правда вернулся и вновь застыл перед нами. Потом тряханул гривой и откуда-то из-под его уха вывалилось маленькое существо с полупрозрачными крыльями, заспанное и недовольное. Существо зависло перед нами, громко зевая и протирая глаза. Единорог боднул его носом и тот послушно забубнил:

— Следуя местной договоренности, не противоречащей последнему контракту и исходникам, а также заключенному соглашению без дополнительных санкций с нашей стороны и каких-либо противоречий с другой стороны, по просьбе местного представителя другой стороны и с согласия нашей стороны, являясь законным представителем нашей стороны, я буду представлять другую сторону. Можете говорить.

Мы переглянулись.

— Ты кто такой? — я прищурилась, стараясь рассмотреть существо получше.

— Вам не все равно, кто я такой? Главное — я умею говорить! — он зло махнул мне в лицо крыльями.

Я повернулась к Элрону.

— Нам не все равно, кто он такой?

— Думаю, сейчас важнее, что он говорит.

— Хорошо, — я вернулась к злобному светлячку. — Нам с драконом встретиться надо. Мы хотим попросить хранителя земли, — я торжественно указала на единорога, — организовать нам эту встречу.

— И зачем вам дракон сдался? — существо недоуменно развело крыльями и чуть не упало вниз. — Вы вообще представляете, что такое дракон? — единорог снова боднул его носом. — Ладно-ладно, я понимаю, что не мое это дело. — Светлячок отлетел подальше от зверя. — Но он тоже хочет знать, зачем вам дракон.

— Во мне… Я хочу, чтобы забрали ту силу, что сейчас во мне. Управлять я ею не умею. Чем она опасна тоже толком не знаю, но все маги мне твердят, что лучше от нее избавиться. — я поняла, что звучу глупо, но яснее выразить свои мысли не могла.

Светлячок завис в воздухе, разглядывая меня.

— А если он проверит?

— Пусть проверяет. Я не вру.

Единорог шагнул ко мне, нацелив свой рог прямо мне в глаза.

— Руку протяни. — озвучил его летающий гном.

Я вытянула руку и в ладонь мне уперся влажный фыркающий нос. И застыл.

Через пять минут рука у меня занемела.

— Ну что? — я стала потихоньку мокнуть.

— Он думает, — светлячок зевнул. — Ждите.

Единорог постоял еще несколько секунд, обфыркивая меня, затем повернулся к нам белоснежным красивым задом и пошел прочь.

— Э-э, ты куда? — я шатнулась за белым задом.

— Дракон будет на утро четвертого дня на большом холме возле деревни, что к востоку отсюда. Как раз за три дня доберетесь. — светлячок отрапортовал нам и тоже двинулся прочь.

— Почему надо добираться? Какие три дня? — смысл сказанного не совсем дошел до меня.

Единорог развернулся и топнул копытом.

— А куда я тебе дракона приведу? Прямо посреди поля посажу? Смотрите, мол, они еще не вымерли? Тут же люди кругом!

— А в той деревне людей нет? — впервые в разговор вступил Элрон.

— Через три дня на том холме никого не будет. Будьте уверены, — светлячок вернулся и завис перед моим лицом в воздухе. — И я бы на твоем месте не радовался этой встрече и тому, что он так быстро согласился.

— Это что значит? — Я посмотрела вслед роскошному заду единорога.

— Это значит, что дела твои плохи. И что к драконам тебе действительно надо. — он медленно стал удаляться. — Воду искать будете — слева от вас озеро.

Спала я беспокойно, просыпаясь в каком-то горячечном бреду и, не в силах сообразить, что к чему и где я, засыпала дальше. Очередное пробуждение застало мой мозг врасплох — я не могла пошевелиться, все лицо залепила какая-то липкая паутина и руки нестерпимо сводило.

— Помогите! — я попыталась закричать, но паутина лезла в рот, давя крики.

— Тише, успокойся. — холодная рука убрала у меня с лица волосы и приподняла.

— Почему я связана? — голова распухала от каждого слова, и язык тяжело ворочался в пересохшем рту.

— Ты не связана, ты завернута в плащ, — бледное лицо равИера с кругами под глазами выплыло в едва намечающемся рассвете. Он выудил меня из плаща.

— А ты почему раздет? — я с трудом сфокусировала взгляд на его голом торсе.

— Моя рубашка на тебе.

Я подняла руки, которые обожгло тысячами иголок, и схватилась за ворот.

— А почему…

— Ты воды пыталась набрать и упала. Одежда сушится.

Я тщетно вспоминала.

— А воды я набрала?

Он молча протянул флягу. После нескольких больших глотков стало чуть легче.

— Ты сам как?

— Ужасно, — он попытался засмеяться, но вышел гортанный клекот. — С тобой я больше не пью.

— Идти надо?

— Ты спи лучше. Позже пойдем. — он тяжело откинулся на траву.

Без плаща ночная сырость брала свое тепло. Я поежилась. Потом потянулась к нему и коснулась холодного плеча. Подумала. Или попыталась это сделать.

— Иди сюда. — я откинула плащ. И, сразу предотвращая все его возражения, уточнила. — Мне холодно. Не пойдешь — я в деревню. Как есть.

Видно, ему действительно было плохо. Элрон послушно придвинулся ко мне. Я накрыла нас обоих и прижалась к его холодной груди, стараясь согреться.

— Теперь ты знаешь, что такое похмелье.

— Могло быть хуже, — глаза сверкнули в темноте, — все еще желаешь мне пурген с виагрой?

— У Шатира спросил?

— Угу, он очень удивился моей осведомленности.

— Не желаю, свое ты уже получил.

Я помню последующие мои пробуждения: солнце было уже высоко, я чувствовала его дыхание на своих волосах и тихонько прижималась еще сильнее, стараясь впитать запах его кожи. И пусть это всего лишь случай, но его рука обнимает меня и мне так хорошо, несмотря на тяжелое похмелье и головную боль.

А потом все закончилось. Я проснулась одна под заботливо подоткнутым плащом. Моя одежда, уже сухая, лежала рядом. Элрона нигда не было видно.

Переодевшись, я спустилась к озеру. На берегу словно стадо лошадей прошло. Все было в наших следах. Такое ощущение, что перед тем, как набрать воды и плюхнуться сюда, я танцевала тут канкан.

Я умылась и глянула на свое отражение. Ничего нового. Вполне типично для такой серьезной попойки.

Элрон появился из ниоткуда. Его обнаженный торс заставил меня смущенно отвести взгляд, вспоминая, как я прижималась к нему ночью. Молча я протянула ему рубашку.

— Я следы искал. — Оправдался он за свое отсутствие.

— И не нашел? — В принципе я готова была услышать, что все это было «белой горячкой».

— Нашел, — он вяло улыбнулся.

По дороге обратно мы подобрали мою смену белья, так и оставшуюся лежать перед входом в арку и остальные фляги, запах которых вызывал тошноту.

Выйдя за пределы стены, я оглянулась назад и увидела все те же двадцать деревьев. Все кончилось. До деревни мы брели молча, с трудом переставляя ноги. Мне нечему было удивляться. Все как обычно. Теперь мы будем делать вид, что незнакомы или, что не провели вместе бок о бок последние несколько часов.

РавИер бодрым шагом устремился вперед. Нет! Теперь я мешаюсь!

Шатир изумленно застыл.

— А почему без меня? — в голосе его послышались детские жалобные нотки.

— Потому что… — я запнулась. Что ему сказать-то?

— Потому что я хорошо помню его теорию номер четыре. — Элрон обошел стоящего на пути мага. — Поэтому без тебя.

Шатир густо покраснел.

— Я бы не стал этого делать…

— Я в этом не уверен.

— Да что за теория номер четыре?

— Одна из нескольких, которые откопал Шатир, как вернуть ему силу. Рогом еще живого единорога нужно начертать у себя на груди магические руны собственной кровью. Тогда сила творящего удвоится. Лика, как тебе?

— Поэтому, без тебя, — я развернулась к Шатиру, — я бы тоже не была бы уверена, что ты не захочешь это опробовать.

Элрон со мной не разговаривал. Он со всеми не разговаривал. И старался ни на кого не смотреть. Я уже не знала, обижаюсь я на него или нет. Но я его понимала. Теперь понимала. Вообще, я стала мудрой и просвещенной. Мне хотелось так думать. Не сказать, чтобы мне это как-то помогало, но я точно была в курсе того, что происходит.

Единороги не волновали только одну Тару. Остальные были крайне разочарованы, что им не посчастливилось напиться вместе с нами и увидеть рогатую лошадь.

Первый день Сил все время был возле меня, не переставая выпытывать все, что я видела. Признаться, про единорога я помнила гораздо хуже, чем про совместную ночевку с Элроном, поэтому и мои описания не отличались интересными фактами.

Вечером, когда все растянулись после ужина на заслуженный отдых, я нашла Тару, сидящую поодаль. С пустыми глазами, устремленными вдаль.

— Ты чего?

Она потянула меня за руку и я опустилась рядом. Тара странно непривычно обняла меня за плечи и прижалась лбом к виску.

— Страшно мне.

— Ты боишься? — я недоверчиво отстранилась и посмотрела на ее лицо.

— Страшно.

Я взяла ее руку, крепко сжатую в кулак и с трудом разжала.

— Ты не верила, что единорогов найдем? Да?

— Не верила. Если единорог нашелся, значит и дракон прилетит. Если только вам это спьяну не показалось… у меня предчувствие, что нехорошо это все. Не стоит мне туда идти. И страшно до жути. Так бы взяла Сила и Фарга в охапку и дернула отсюда.

— Только их? — я постаралась засмеяться.

— Он не даст тебе уйти, — Тара зло посмотрела назад, где в отблеске костра четко проступал острый нос Шатира. — До последнего пойдет. — Она прислонила мою руку себе к щеке. — Да я точно и не знаю, что там мне такое мерещится. И про вас не знаю. Знаю только, что мне дальше лучше не соваться. Такого страха давно не было. Не знаю чего, а боюсь.

— Тогда уходи. Зачем себя насиловать?

— Без них не пойду. — Тара любовно сжала мою руку. — А ты как?

— Я… Шатир говорит, что в моем мире предметы, необходимые для жизни, могут случайным образом взорваться при моем появлении. Так что мне одна дорога.

— И ты ему веришь?

— Приходится. Элрон ему верит.

Тара сорвала травинку, положила в рот и медленно пожевала губами.

— Что-то я не припомню, чтобы кто-то с драконами встретился и вернулся. Не смог?

— Шатир же смог.

— Вилиал смог. Не Шатир. Ты их все-таки не путай. — Она смачно выплюнула травинку. — Я, когда у мага жила, про Вилиала читала. Так вот, никак не пойму, где он пять тысяч армии успел потерять? И где столько времени шатался?

Я растерялась. Вопросы действительно интересные.

— Может, он другой дорогой пошел…

— Думаешь, Тарос не знал, где у него ближе всего пометом единорогов торгуют?

— Я не знаю. За триста лет многое могло поменяться. Может, тогда и деревни этой не было, и единороги могли в другой роще жить…

— И на его пути море разлилось и они вплавь через него перебирались… в доспехах.

— Тара, тебе удобнее считать, что он армию свою драконам скормил?

— А что? С него станется.

Я оглянулась на Шатира, дрыхнущего у костра. Можно много чего предполагать…

Через три дня, ближе к вечеру мы поднялись на обозначенный холм. Странная картина раскинулась перед нами: внизу, по кругу, то ли разложенные чьей-то огромной заботливой рукой, то ли представляя собой очередную шутку природы, возлежали огромные плиты, на каждой из которых красочно были выведены драконы в различных позах, убиваемые копьями, окруженные магическими ореолами, сраженные благородными воинами с огромными мечами, драконы, подыхающие в огромных ловчих ямах и, наконец, люди, давящие гадов прямо в яйцах.

— Вот это да! — я выдохнула при виде столь массивной галереи. — Солидно постарались!

Мы переходили от одной плиты к другой, удивленно разглядывая художества неизвестного автора.

— Это что такое? — Тара потыкала ногой громоздкое произведение.

— Не знаю. — Шатир провел рукой по поверхности — на руке не осталось и следа краски, — Надежно сделано.

— На кладбище больше похоже, — Тара мрачно отвернулась.

— Нормально все, — я ее одернула.

— Думаешь, он сюда прилетит?

— Прилетит. С неба эти картины хорошо видно.

— Я об этом и говорю. Хорошо видно. Кто на такие сцены убийства полетит?

— По-твоему, единорог соврал?

— Если до сих пор не вымерли, значит, и врать научились.

— Хватит вам. — Элрон вмешался в спор. — Завтра увидим, прилетит или не прилетит.

— Я бы все-таки на ночлег где-нибудь подальше остановился. Сюда лучше утром придем. — Фарг вдохнул ноздрями воздух. — Мне тут тоже не нравится.

— Раз всем тут не нравится, расположимся чуть ниже. — Шатир замахал руками на нас. — Неженки!

После ужина он, как ни в чем не бывало, вытянулся на траве. Тара с Фаргом и Силом тихо переговаривались в стороне. Скажи они, что уходят прямо сейчас, я бы не удивилась. Тара очень этого хотела. Был ли дракон для братьев важнее?

Элрон остался на холме, среди каменных картин. Мне хотелось поговорить с ним. Единственным, кто мог успокоить меня и развеять опасения. И единственным, разговоры с которым не клеились.

— Разве ТАМ есть такое небо? — Шатир мечтательно вытянул руки, словно пытался дотронуться до сонмища звезд.

Небо действительно было великолепным. Ясная летняя ночь четкими белыми светлячками обозначила звезды. Они мерцали и почти сливались вместе, настолько много их было.

— Там есть интернет и телевидение. И картинка меняется чаще. Думаю, в конце концов и здесь придут к прогрессу и развитию.

— Но здесь останется магия.

— Для тебя это главное?

— Не знаю. Я очень своеобразный.

— Неужели? — Я удивилась. Шатир хочет поговорить о своих особенностях? Но он замолчал.

— А ты не боишься? Что завтра твое своеобразие съедят на завтрак?

— Совсем немного. — он наконец опустил руки. — Следуй логике, Лика. Дракона вызывает единорог. Значит, он знал, что делает. Значит мы на правильном пути. Значит, нас просто так не должны сожрать.

— Значит, шансы для тебя получить свое все же растут? Что ты с дракона потребуешь? Часть моей силы? Память?

— У меня масса вариантов, дорогая, я так до сих пор и не выбрал.

— Врешь! Ты все уже продумал!

— Я выбираю, выбираю… — он закрыл глаза.

Руки у Тары дрожали, когда она собирала вещи. Казалось, еще чуть-чуть — и нервы у нее сдадут. Сил с Фаргом от возбуждения почти прыгали на месте. Шатир медитировал, словно повторял про себя заготовленную речь. Элрон неподвижно застыл на камне. Похоже, он всю ночь просидел здесь.

Я многое бы дала, чтобы заглянуть к нему в голову. Конечно, полезнее было бы покопаться в мыслях Шатира, но как раз его размышления волновали меня куда меньше, чем то, что творилось в мозгах у равИера.

Сама же я давно смирилась с данностью. Страх остался, но было интересно. Словно встреча с драконом могла стать приятной неожиданностью, не более того.

— Тара, если что, мы все свалим на Шатира и скормим его дракону, — я взяла ее за руку, чтобы сильнее почувствовать дрожь. — Успокойся.

Она через силу улыбнулась.

— Не пойдет. Он слишком костлявый. Дракон им одним не наестся.

— Но есть еще лошади…

— Летит! — прервал нас Элрон.

Я долго всматривалась вдаль, но так и не увидела ничего. Я давно заметила, что зрение у Элрона гораздо острее, чем у нормальных в нашем понимании людей. Все же, скоро в небе появилось темное пятно, которое постепенно росло.

Я наблюдала за приближающимся драконом. Стали видны крылья и голова. Дракон летел толчками. Взмахнув крыльями, он на мгновение застывал в воздухе, а затем его тело двигалось вверх и вперед. Было в нем что-то от огромного драного голубя. Вернее, уж на голубя он точно был не похож, но первая мысль пришла именно об этой безобидной городской птице.

Завидев приближающегося дракона, лошади начали метаться. Элрон сгреб поводья и, отбежав от холма, привязал их к ближайшим деревьям.

Дракон спланировал на холм рядом с нами. Он был огромным, с темно-красной, словно стальной чешуей. Голова с острым гребнем и небольшой гривой на толстой шее и длинным хвостом, украшенным пучком острых наростов. Его вид внушал уважение. Нетипичный представитель Горынычей, но общие черты определенно есть.

Дракон недовольно оглядел нас, проурчал что-то и выплюнул сгусток какой-то дряни, от которой задымилась трава и земля под ним. Он смотрел в наши застывшие физиономии. Мелькнула мысль: «А как с ним говорить?»

— Первый раз? — громыхнула зубастая пасть в нашу сторону.

— Что? — я удивилась, услышав ответный писк Шатира. Я-то думала, он речь приготовил.

— Первый раз дракона видите? — так и не получив внятного ответа, он вытянулся струной и потянул ногу вдоль крыла, затем другую. Не обращая на нас внимания, пошел рассматривать картинки.

Он долго бродил между плит, пристально вглядываясь то в одну, то в другую. А мы стояли, замерев, не зная, с чего начать.

— А как с ним разговаривать? — тихо спросила я у Шатира. — Ты-то чего молчишь?

— Не знаю, я об этом как-то не подумал. — маг растерянно наблюдал за огромной тушей, делающей маленькие шажки от одного творения к другому.

— Не подумал? Как об этом можно было не подумать? — я ткнула его в бок. — Ты же по делу сюда? Не так ли?

— А вот этой не было! — дракон вдруг радостно выдохнул и наклонился почти вплотную к очередной плите. Голос из него шел, как из огромной пустой трубы — с эхом. — Идите сюда, — не глядя, он поманил нас когтем.

Мы послушно стадом приблизились и уставились на рисунок в который дракон радостно ткнул.

— А что это? — видимо Тара решила, что пора начать общение.

— Обереги. Место тут нехорошее. А если сильный оберег поставишь — от дракона, например, то другие и подавно не сунутся. — Дракон любовно провел огромной лапищей по рисунку.

На картинке был нарисован дракон, в нос которого воткнулось длинное копье.

— Считается, если в нас посильнее копьем запульнуть — прямо в нос, — мы и магии лишимся и много силы победителю дадим.

— Правда? — вопрос Шатира прозвучал настолько заинтересованно, что я быстро наступила ему на ногу.

— Конечно, правда, — дракон дыхнул на свой коготь и подрисовал еще одно копье, воткнутое в хвост чудовищу. — Но сначала надо в хвост попасть — тогда мы ручными становимся.

Он еще полюбовался проделанной работой и, повернувшись к нам, уставился на Шатира.

— Я уж думал, ты не придешь. Времени-то сколько прошло… — дракон мрачно оглядел нас. — Ты бы еще армию с собой, как в прошлый раз, притащил.

Шатир молча пожал плечами, явно не зная, что отвечать.

— Ладно, давай уже быстрее, да полетел я. — Дракон грузно плюхнулся на брюхо перед нами. И выжидающе уставился на мага. Тот, в свою очередь оглядел всех нас, ясно дав понять, что в тупике, и осторожно попятился назад.

— Ну? — Дракон ждал.

Шатир растерянно озирался на нас.

— Наш друг память потерял. — мягкий голос Элрона вдохновил мага и тот яростно закивал.

— Память потерял? — Дракон затрясся от подобия смеха, отчего в его животе начало булькать. — Говорящий с драконами! А я то уж думал, чего это он на сей раз без оригинальностей? А он память потерял! А чего пришел тогда? Не за выигрышем разве?

— Это правда, — Шатир робко вышел вперед, — и мы здесь потому, что нам нужно в гнездо.

— Ну конечно! — Дракон затрясся еще сильнее. — Тебе и в прошлый раз в гнездо нужно было! Ладно, поиграли и хватит. — Он нетерпеливо ударил рядом с нами хвостом, от чего произошло небольшое землетрясение. — Давай!

— Я правда не знаю, о чем ты говоришь. — Шатир жалобно заныл перед Драконом. — Память потерял и силу потерял. Не знаю, о чем ты просишь.

Дракон словно забился в истерике, поднявшись от земли метра на два и весь трясясь от смеха.

— И силу потерял? А чего пришел тогда?

— Я хочу свою силу отдать, — я вмешалась в разговор, — управлять я ею не умею, и все говорят, что она мне во вред. Вы можете ее забрать и вам она пригодится.

— Вы издеваетесь? — чудовище село прямо перед нами и склонило голову. — И силищи у тебя небось всем драконам на зависть?

— Не знаю, около ста магов…

Дракон погрозил мне острым грязным когтем.

— Женщина, я ведь могу проверить.

— Ну так давно проверил бы, чем от смеха воздушным шариком летать.

Внезапно голова дракона оказалась чуть ли не у меня перед носом. Краем глаза я уловила, как лапой он зажал кинувшегося ко мне Элрона. Зрачки твари сузились, превратившись в маленькие щелочки. Он дохнул на меня горячим воздухом и отчетливо, без всякого эха, прошипел:

— Порву. Если говоришь неправду — порву. В твоих интересах, чтобы была хоть малая доля правды. Руки на морду!

Мне стало страшно. То, что у меня внутри не оставляло сомнений, но насколько серьезным это покажется дракону? Я послушно медленно закрыла лицо руками.

— Ко мне на морду! — дракон вновь обдал горячим дыханием.

Я испуганно ткнула ему в нос ладони и зажмурилась. Вдруг он там чего не рассмотрит? Конец нам!

Чешуя возле огромных ноздрей была мелкой и на ощупь очень гладкой — плотно прилегающая одна к другой. И еще очень теплой — это первое, что я успела ощутить. Дальше в моем мозгу словно вулкан взорвался. И тысячи мелких острых горящих камней полетели в разные стороны. Я закричала и открыла глаза.

Морда дракона удивленно улетала от меня, сносимая ураганным порывом. Перекувырнувшись в воздухе, отлетев метров на двадцать от меня, дракон наконец сумел расправить крылья и спланировал обратно. Вулкан в мозгу исчез и я, пошатываясь, оперлась о подбежавшего Элрона, мягко обнявшего и прижавшего меня к себе.

Дракон, словно котенок, подпрыгнул ко мне.

— Давно меня так не крутило! — он закудахтал, точно огромная курица. — Сколько говоришь магов было?

— Около ста. — Шатир, уловив довольство в голосе дракона, вылез вперед.

— И как тебя так угораздило?

— Долго расказывать, — я помотала головой.

— А времени сколько уже прошло?

Я замешкалась, не зная, какую цифру назвать.

— Моей жизни восемь месяцев.

— Магов своих смело утроить можешь.

Почему-то это меня не обрадовало.

— И что ты хочешь взамен?

— Вы меня освободите от этого? — я потянулась к дракону.

— Возможно. Точно я могу сказать только то, что нам твой вариант крайне интересен. Так что ты хочешь взамен?

— Ничего… — я посмотрела на Шатира и осеклась. — Хочу, чтобы вы ему помогли. — я кивнула на мага. — Что он захочет…

— …память! Верните мне память! Или силу, хотя бы часть! — Шатир почти умолял.

Дракон прилег на землю, сложив крылья и рассматривая нас. Долго лежал молча. Потом поднялся.

— Тогда начнем! Двинули!

— Стой, — заорала я, потирая ушибленный бок, — я без них никуда не пойду.

Дракон удивленно обернулся ко мне.

— Во-первых, идти никуда и не надо, во-вторых, зачем мне тащить еще лишний вес? В-третьих, я просто мог бы сожрать остальных. Заметь, я этого не сделал.

— Без них не пойду, — я уперлась. — Я вас боюсь. Одна никуда не пойду.

— И ты считаешь, они тебе помогут, в случае чего? — дракон вновь забулькал. — Хорошо, возьму двоих. Я не телега, да и в гнездо остальных тащить смысла нет. — он кивнул нам с Шатиром. И тот радостно запрыгал.

— Нет, всех! Мы шли сюда вместе, бери всех!

Фарг тронул меня за руку.

— Лика, не надо. Нам правда там делать нечего. Мы вас тут подождем…

— Зря ждать будете. Я сюда не вернусь, — дракон забил хвостом. — Высажу потом в другом месте, каком скажете, а сюда не могу вернуться. Времени мало пройдет. Портал еще не откроется.

— Тогда, — я развела руками, — я не знаю. Я без него не пойду! — я посмотрела на Элрона, стоящего в стороне и молчащего. Черт с ней, с этой силой. Не пойду и все. Ума в тот момент у меня было мало, я просто не могла представить себе, как с ним расстаться.

— РавИер… — дракон словно поморщился от этих слов. — Для яиц опасно. И огнем тебя сразу не спалишь. Если магия не берет.

— А ты меня ногой раздави, если что.

— Троих беру и точка. — Дракон злобно буркнул и отвернулся. — Собирайтесь!

Я радостно улыбнулась и увидела такую же улыбку в ответ.

Потом я обнимала Тару и она тихо шептала мне на ухо напутствия.

— Ты не переживай. Все равно когда-нибудь пришлось бы расстаться, не вечно же нам с вами ноги топтать. И я сама рада. Ты же знаешь. — Она еще сильнее прижала меня к себе и так, чтобы больше никто не слышал сказала: — Да и пора нам поближе познакомиться с будущим мужем.

Рот мой непроизвольно приоткрылся. Она тихо положила мне палец на губы.

— Он — тот самый. Я знаю. Только вы нас никак наедине не оставите. Хорошо хоть дракон помог, — и печально улыбнулась.

Фарг молча пожал мне руку. И я вложила в нее чешуйку с морды дракона, прилипшую к моей взмокшей ладони. Он рассмотрел и просиял.

— Будешь самым крутым слоком!

Он кивнул. И расплылся в широкой улыбке.

Сил долго хлюпал носом и даже пустил слезу, за что был тут же награжден несильным подзатыльником от брата. Я наклонилась к нему и тихо прошептала: «Ты очень способный, у тебя все получается и еще многое получится».

Наше короткое прощание завершилось. И уже со спины взлетающего дракона, вцепившись в топорщившуюся кое-где чешую, я тихо смахнула слезинку со щеки, понимая, что больше я никогда не увижу этих троих.

— Так я все-таки убил дракона?

Я чуть не спихнула Шатира со спины, когда он задал этот вопрос.

— У тебя вообще мозги есть? — прошипела я ему.

Дракон отреагировал гораздо спокойнее.

— С чего ты это взял?

— Ну, я же — «говорящий с драконами». — Шатир гордо приосанился. — Я укротил дракона. Получил его кровь. Значит, я убил его?

— Укротивший дракона — не значит убивший. А убивший — не значит укротивший. Укротивший дракона имеет право задать вопрос, и он получит ответ. «Говорящий с драконами» имеет право говорить, и его будут слушать.

— А что ты мне проиграл?

Дракон сильно выдохнул и чуть опустился.

— Не помнишь — твоя проблема, рассказывать не стану.

— Нечестно… — Шатир жалобно заныл.

— Нечестно? Мы до сих пор гадаем, как ты того идиота на такое пари вывел.

— Так это не ты был?

— Я бы на такое спорить не стал, — дракон угрюмо выпустил пар, — сам подумай сколько лет прошло. Мне от роду только пятидесятник. Там другой олух был. Но мозги у тебя хорошо варили, — он снова забулькал. — Легенда ты наша.

— Расскажи. Ну хоть что-нибудь… — маг умоляюще вытянулся на драконе, стараясь заглянуть ему в глаза.

— Вызывает нашего лошадь рогатая, — начал дракон, — он прилетает — а тут ты с целой армией. Мне, говоришь, в гнездо позарез нужно. А зачем нужно? Тут ты видимо оплошался. Неубедителен был. Наш тебе и говорит: «Шел бы ты отсюда». Ну а ты ему: «все равно туда доберусь, рано или поздно, а доберусь. Чего бы это ни стоило». И клятву вроде дал. А наш возьми и ляпни: «если доберешься, то…» — дракон замолчал. — В общем, поспорили вы. А потом вообще сказка началась. Через несколько лет почти у входа в гнездовье появляется огромное стадо. Больше тысячи голов. Так молодь наша, прежде чем разобраться откуда такая благодать появилась, быстрее вылезла животы себе набивать. Пока они наедались, Вилиал им меток понацеплял. Стоило хотя бы двоим в гнездо вернуться, у него сразу образ готов — иллюзия. И сожрать его нельзя, и растоптать никак. Он же бестелесный. Что ни говори, а сила у тебя была — ого-го.

— Охранять лучше надо было ваше гнездо! — чувствовалось, как Шатира распирает от гордости.

— Дуралей! — дракон беззлобно пыхнул дымом. — Кто ж в здравом уме к драконам полезет? Ты думаешь, ты там дел наворотил? Ну заявился ты, сразу — подавайте мне ключ от сферы. Какой ключ? У сферы его сроду не было. А ты опять за свое — сам найду, скажите, что искать и как выглядит. Нашел хранилище и давай среди артефактов копаться. Бродил среди этого хлама, бродил — никак.

Решили на тебя просто внимания не обращать — ну ходит себе привидение и ходит. Но вреда от тебя! То ты песни поешь, то орать начинаешь посреди ночи. А потом приловчился — начал яйца передвигать. В руки то ты взять ничего не можешь — рук нет. А видеть через образ можешь. И пошло у тебя — что вижу, то толкаю. Самки с жалобами старейших достали. Хранилище по всему гнезду разбросано. По ночам ор стоит. Спрашиваем, чего тебе надо — ты опять про ключ. Уже старейшие засомневались — может на самом деле ключ какой есть? Сами в хранилище копаться пошли — нет ключа! Да и не было никогда! Тут один и придумал: он же не знает как выглядит эта штука — дадим, что-нибудь, отвяжется, а как уйдет — защиту у гнезда улучшим — никто не пройдет. А что давать? Артефакты? Так ты с ними дел натворишь. Мы людям просто так ничего не отдаем. Потом надумали — оформили к тебе делегацию по всем правилам — со старейшим во главе, и торжественно вручили тебе твой ключ. Я уж не помню — то ли коготь чей-то, то ли зуб. И как только ты испарился из гнезда — стали над барьером новым колдовать. Теперь никто не пролезет.

— Постой, — я непонимающе оглядывала своих попутчиков, у которых, как и у меня от удивления рты приоткрылись, — так ключа не было? Вы Вилиалу обыкновенный коготь отдали?

— Я вам о том и говорю. У нас мозги тоже хорошо работают. И запомни, Вилиал, — дракон развернул голову прямо носом к Шатиру, — ты сейчас не в образе и без памяти — начнешь ерундой заниматься — сотру.

* * *

На другой стороне было темно. После прохода ощущения были как в ванне под водой: все звуки долгие, гулкие и медленные. Координация у меня опустилась до нуля. И я чуть не съехала со спины вниз. Где-то уже на боку меня поймал Элрон и притянул к себе, обхватив одной рукой. Какое-то время мы летели в темноте. Ни одного звука. Спиной я опиралась на спутника, а обе руки лежали на обнимавшей меня его руке. В голове мелькнула мысль, что Лие бы это не понравилось, и внутри разлилось приятное злорадство. Подбородок Элрона лежал у меня на голове, и я опять уловила новый запах, попыталась найти аналог, но кроме корицы ничего придумать не смогла. Пусть пахнет корицей.

Летели долго, я успела окоченеть и промокнуть насквозь в облаках. Наконец, дракон стал реже махать крыльями, и мы вынырнули из-под облаков, и так быстро пошли на снижение, что у меня заложило уши.

Опустились в мрачном месте. Всюду, куда ни глянь, были скалы. Внизу — черная, покрытая пеплом земля. Наш вид и так не отличался ухоженностью, но в этом месте мы мгновенно покрылись слоем пепла и еще какой-то гадости, которая ела глаза, и они начинали слезиться.

Подняв голову вверх я увидела десяток других драконов, кружащих над вершинами как сторожевые псы.

Таким перед нами предстало гнездовье драконов.

— Боишься? — губы Элрона легко коснулись моего виска.

— Он летел к нам, думая, что должен отдать проигрыш, обещанный больше трехсот лет назад. Мне кажется, нужно верить.

Дракон грациозно опустился перед огромной черной пещерой, уходящей, как казалось, в бездну.

Шатир радостно соскользнул вниз с его спины.

— Я узнаю это место! Я был тут! — глаза мага чуть ли слезами не наполнились. — Вон там, форма кинжала, — от ткнул в сторону огромного обугленного камня, и впрямь напоминающего кинжал. — Я его помню! — И, прежде чем я успела остановить его, он кинулся вперед, размахивая руками и громко крича, что тут память может к нему вернуться. Маг явно переигрывал, и поняли это все.

— Стоять! — дракон прихлопнул его лапой, не успел он сделать и пяти шагов. — Я тебе кажется про выкрутасы все доходчиво объяснил?

— Но я так рад! Я начинаю вспоминать! — Шатир продолжал свой концерт.

— Знаешь, Вилиал, внутрь ты, пожалуй, не пойдешь, — дракон щелкнул челюстью. — С памятью твоей и с силой мы как-нибудь разберемся. Но внутрь ты пока не пойдешь.

Он издал громкий противный рык и ближайший серебристо-черный дракон тут же поднял голову и повернул ее к нам. Затем поднялся и, неторопливо делая взмахи крыльями, приземлился рядом.

— Она присмотрит за тобой. Сделаешь шаг внутрь — память некому возвращать будет. — Дракон поднял лапу, освобождая приплюснутого мага. — Понял?

— Понял, — тот удрученно уставился на своего нового стража. — Вы там надолго? Мне с ней разговаривать-то можно?

— С чего ты взял, что я захочу тебя слушать? — дракониха улеглась рядом с ним и демонстративно щелкнула хвостом.

— Ясно. — Шатир послушно уселся на землю. — Жду вас тут.

Мы шагнули в темный проход. Уже через десять метров видимость пропала совсем. Элрон сжал мою руку и мы, подгоняемые сзади дыханием нашего проводника, тихо пошли вперед в кромешной тьме. Обрачиваясь назад, я видела желтоватые драконьи глаза, неясно светящиеся в темноте. А впереди зияла черная пропасть. Еще через несколько минут стало совсем плохо: то тут, то там в темноте раздавался неприятный шелест, словно какие-то огромные насекомые ползали вокруг. Я впилась ногтями в Элрона, а потом прижалась к нему боком, стараясь отгонять от себя мысли об огромных скользких сороконожках.

— Не бойся, — он обнял меня одной рукой, — тут молодняк. Я их вижу, они просто любопытные.

— Мне бы света. Хоть чуть-чуть. Я так не могу, — взмолилась я. — Ноги подкашивались, с трудом двигаясь вперед. — Я словно слепая.

— Ты уверена, что хочешь это видеть? — голос равИера зазвучал над ухом. — Не самое приятное зрелище.

Он внезапно охнул и моя рука стала свободной. Я судорожно забилась в темноте.

— Элрон! — крик разорвал грудь. — И пещера осветилась нежно голубым светом, льющимся от меня.

РавИер стоял в двух шагах. Сзади, склонив голову набок, словно большой кот, наблюдал за нами дракон. При вспыхнувшем сиянии от нас ринулись шелестя неокрепшими крыльями два дракончика, размерами с крупного пони.

Я застыла, не зная, чего мне больше хочется, убить равИера на месте или поблагодарить. При неярком свете пещера оказалась с высокими чистыми сводами, без признаков сырости, со стенами, отполированными до блеска мощными телами ходивших здесь столетиями драконов. Впрочем, ни золота, ни костей заблудших рыцарей там тоже не было.

— Спасибо. Ты весьма помог. — Я снова медленно пошла вперед, не оборачиваясь на улыбающегося Элрона.

— Будешь дуться, я тебя погашу, — он в два прыжка оказался рядом.

— Веселишься?

— Лика, мы в логове драконов, и нам обещали, что есть нас не будут. Чем не повод для веселья?

Тем временем пещера расширилась. Стали встречаться другие драконы. Наконец, мы вышли под огромный свод и остановились. Наш провожатый издал шипящий звук и вокруг нас медленно сомкнулось кольцо из трех драконов.

— Ждите, — и растворился в темноте.

Повисла неуютная долгая тишина. Света стало больше. От волнения я полыхнула ярче. Как драконы вынут из меня силу? И насколько это больно? Почему я сразу не спросила?

Наши стражи расступились и появился новый персонаж. Старая-старая тварь, противно белесого цвета. Чешуя вместе с клочьями шкуры осыпалаась с нее при каждом движении. Мерзкая морда с одним бельмом вместо глаза остановилась напротив нас.

— Бери, — и откуда-то сверху на меня вывалилось три предмета — маленький меч в ножнах, большой массивный перстень и штуковина непонятного назначения. — Бери по одному.

Я осторожно дотронулась до меча. Обыкновенный вроде. Взяла в руку.

— Что мне делать?

— Просто отдай предмету свою силу.

Я напряглась что есть мочи, засветилась чуть сильнее, но ничего не произошло.

— Следующий, — приказала белесая тварь.

По одному, я опробовала все три. Никакого результата.

— Все, достаточно, — тварь отвернулась и поползла прочь.

— Стой, почему достаточно? Давай еще. С тремя не получилось, получится с четвертым, пятым… Да погодите же вы, — кричала я расползающимся драконам.

Появился наш первый знакомец.

— А как же я? И память вы обещали вернуть.

— Не обещали, я сказал, что подумаем, как помочь. Не придумали. И силу ты не отдаешь…

— Не могу я. Научите, что делать! С нами же никто не разговаривал даже! Я никуда не уйду. Как мне с этой дрянью жить внутри? Светиться, пока аккумуляторы не сядут?

— Мы сделали, что могли. Вам уходить надо. Старшая сказала, сила у тебя уйдет когда нужно будет.

— И когда нужно будет?

— Не знаю. Но переживать тебе не о чем.

— А мне кажется, что есть о чем, если даже драконы не могут забрать то, что им так приглянулось. — Я опустошенно пошла обратно к выходу. — И светилась она долго и счастливо, пока не сгорела…

— Да, они еще просили передать, чтобы ты хорошенько запомнила: золотые драконы до своего тридцатилетия разумных существ не убивают — плохая примета.

Я повернулась к дракону, не в силах выразить ту бурю чувств, которая кипела во мне.

— Правда? Я должна это запомнить? — голос мой тихо звучал в пещере, грозя перерасти в истерику. — Как же мне это поможет? Столь нужная информация? Я просила вас всего лишь избавить меня от огромной силы, — голос стал громким, — а вы даже не захотели общаться со мной. Что там еще Старейшая просила мне передать? Когда у драконов начинается половое созревание, это мне тоже надо запомнить? — я наливалась яростью.

— Человек, — дракон вдруг быстро извернулся и прижал меня лапой к полу, хвостом откинув равИера, — не смей так разговаривать! Ты ничего не понимаешь в принятых здесь решениях!

Под тяжестью лапы и горячим дыханием от морды дракона было неудобно и тяжело дышать. Черт его знает, что творилось там, глубоко внутри меня, но следующим действием я отправила дракона на несколько метров в глубь пещеры. Пока он ворочался, поворачиваясь со спины на ноги, я быстро приблизилась к его морде.

— Я знаю, что ты мне врешь, — я спокойно смотрела в желтые узкие зрачки, — и ты знаешь, что я знаю. Ты обещал помочь, но ничего не сделал. Со мной даже никто не говорил. Никто не пробовал достать эти способности у меня внутри. И никто не подсказал, как это можно попытаться сделать. Не знаю, о чем вы там договорились, но вы решили мне не помогать. И я злюсь на вас за это. И имею полное право злиться, так что не надо мне указывать, как разговаривать с теми, кто не хочет говорить со мной!

Желтые глаза наконец перевернулись на 180 градусов.

— Тебе все равно придется уйти.

— Думаешь, мне так хочется тут остаться? — я замолчала, потом пошла к выходу.

Весь обратный путь мы молчали. Незаметно для себя, погруженная в свои мысли, я мало помалу перестала светиться и шла в полной темноте. Заметила я это лишь когда выход розовым пятном показался где-то впереди.

Может, все не так уж плохо? Быть малым волшебником в нашем неволшебном мире. Может все-таки драконы правы? И моя сила уйдет сама? Или я научусь ей управлять… И стану… стану делать, что захочу. Творить чудеса. Растить вырубленный лес. Спасать китов и тигров. Остановлю инфляцию… хотя тут никакое чудо не поможет. Или…

— А где мне найти золотых драконов? — голос мой, уже привычный и без признаков злости, нарушил молчание нашей троицы.

— Нигде не найдешь. Они пару тысяч лет как вымерли.

— Кто бы сомневался!

У выхода мы увидели Шатира, увлеченно что-то рассказывающего драконихе. И, на удивление, она внимательно его слушала. Когда мы подошли ближе, он радостно подскочил и тут же сник, прочитав по моему лицу результат похода.

— Память тебе тоже не вернут, не обольщайся. Они или не могут, или не хотят. Впрочем, я склоняюсь к последнему. Живи, говорят, как можешь. Само отвалится…

Шатир грустно вздохнул.

— Он себя хорошо тут вел? — дракон кивнул на Шатира и задал вопрос его охраннице.

— Вполне. — дракониха крутанула хвостом и красиво удалилась, сверкая серебристо-черной чешуей.

— Я был паинькой, — поддакнул маг.

— Куда вас обратно отнести? — дракон тряхнул крыльями и указал мордой на спину.

— К Холмам у пограничья. — Шатир встрепенулся и засобирался.

— Почему к Холмам? — я смотрела как он судорожно передергивает свои пожитки в руках.

— Лика, поверь мне, нам нужно к Холмам. — Шатир протянул руку и прикоснулся ко мне, глядя в глаза. — Нужно.

— Ну давай к Холмам, как скажешь.

Гнездо драконов осталось в моей памяти большим красно-бурым пятном. Больше ничего. Пришла, увидела, ушла. Безрезультатно.

И сидя на спине у дракона, неторопливо машущего крыльями, я думала, что пора начинать свыкаться с мыслью, что жизнь у меня будет еще более сложной, чем можно было ожидать. Зато теперь у меня есть цель. У каждого человека в жизни должна быть цель. Малая и большая. Так нам красиво говорят. И до этого дня все мои цели были малыми. Да что там говорить! Размытыми, в лучшем случае.

А теперь у меня будет БОЛЬШАЯ цель — научиться управлять ЭТИМ! И наворотить делов. Понять и управлять — вот моя цель. И я этого добьюсь. Иначе никак.

На этой пафосной ноте я слезла с дракона на долгожданную зелень. И заметила, как блестят глаза у Шатира. Посмотрела на Элрона. Тот тоже его разглядывал.

— До города тут день ходу. — дракон выдохнул гарью. — Ближе не могу.

— Угу. — Мне не хотелось его благодарить. Не за что. А Шатир, напротив, рассыпался в благодарностях. Но на него дракон и не глянул. Желтые глаза съежились, глядя на меня.

— Все идет, как должно идти. Живи с этим.

— Угу. — Благодарности не дождешься.

Дракон еще немного поторчал возле нас, словно запоминая, а потом тяжело поднялся в небо.

— Ты же не особенно расстроился, когда узнал, что память тебе не вернут, — Элрон пристал к Шатиру, как только дракон скрылся из глаз. — На что ты рассчитывал?

— И что за концерт перед пещерой? Ты не хотел туда идти? — я надвигалась на него. — Говори!

— Вот! — Шатир, сверкая глазами, словно фокусник выудил из-за пазухи какую-то штуковину. — Все ради него!

Я смотрела на предмет, тускло поблескивающий у него в руке. По форме он напоминал палочку с набалдашником, чуть больше моей ладони в длину. А Шатира просто распирало от гордости.

— Что это? — я потянулась к штуке.

— Только не говори, что это вернет тебе силу или память. — Элрон ехидно скрестил руки на груди. — Значит, ты откопал в записях Вилиала что-то про поход к драконам?

— Я откопал в СВОИХ записях, где я его оставил для себя, — маг обиженно отвернулся от нас, любовно прижимая к себе свою фиговину. — Это же жезл перемещений! Единственный артефакт, который я счел нужным утащить из хранилища драконов и спрятать, чтобы потом вернуться за ним во плоти. И заметьте! — он остановил наши открытые было рты, — до сих пор я делал очень умные вещи.

— Как же ты от драконихи сбежал?

— Я не сбегал. Это же самка! — Шатир махнул рукой. — Как с женщиной договориться? Она и не поняла ничего. Ты представления не имеешь, сколько проблем появляется, когда хвост длиннее, чем у остальных, на целых два метра!

— А ты уже имеешь?

— Я проникся…

— Дивно сказано! И что делает твой мегадевайс?

— Лика, что по твоему может делать жезл перемещений? Перемещать. Куда угодно! Мне теперь не надо ни источники силы искать, ни все то, за чем я гонялся всю свою жизнь. Эта штука просто перенесет меня туда! Да я могу оказаться где угодно!

Мы с Элроном переглянулись.

— Тогда почему Холмы? Что ты тут забыл?

— Потом объясню, — Шатир махнул на нас рукой, — смотрите!

Он торжественно поднял вверх жезл, протянул нам вторую руку, за которую я уцепилась, а Элрон нехотя крепко взялся и закрыл глаза. С минуту, он беззвучно что-то пережевывал губами, потом замер, потом открыл глаза, снова закрыл, постоял так еще немного.

Через пять минут я отпустила его руку. Элрон уже давно наблюдал за ним со стороны, сидя на траве, скрестив ноги и подперев рукой подбородок.

Потом мы разожгли костер, поели и улеглись на плащи, все еще созерцая, как наш маг делает сосредоточенное выражение лица и сверлит свой жезл взглядом.

А еще через полчаса Шатир швырнул его прочь и уселся рядом с нами, обхватив голову руками.

— Вот почему Холмы. И башня моя недалеко, и Лия.

— То есть переноситься мы никуда не будем сегодня?

— Лика, будь ты мужчиной, я бы… — он задумался. — …да, никуда не будем. В нем силы нет. Пустой.

— А ты думаешь, пока иллюзия Вилиала его прятала, он еще был способен на что-то?

— Уверен. — он снова уткнулся в колени носом. Мне его даже жалко стало. Он так радовался. И было чему! Попасть к драконам, услышать отказ, найти спрятанный тобою же могущественный артефакт, обмануть их и остаться ни с чем…

Элрон почувствовал видимо тоже самое. Он придвинулся ближе к магу.

— Зато тебе вновь есть чем заняться! А я-то уж испугался, что ты сейчас быстро себе силу вернешь, станешь грозным разрушителем. А так мы еще с тобой столько всего не испробовали! А какие твари на юге есть, говорят, драконам не чета…

— Не надо, — голос Шатира действительно сник. И Элрон замолчал.

Я молча поднялась и подобрала выброшенный жезл.

— Может, все-таки можно… Может, ты что-то не так делаешь?

— Тут нельзя сделать что-то не так. Можешь забрать его себе как сувенир. Либо в нем есть сила, либо ее нет.

Мы постояли молча.

— Что теперь?

— Теперь… Давайте до Холмов дойдем, — наконец выдал он. — Там определимся. Спешить ведь нам пока некуда. Так?

Я послушно кивнула.

— Как скажешь.

Пока мы шли к Холмам, я плечом ощущала плечо равИера. Шатир молча топал впереди не оборачиваясь на нас. Что творилось у него в голове, было сложно угадать. После столь бурной радости такое разочарование. У меня бы руки опустились. Все, на что он рассчитывал, прошло совершенно мимо.

Когда начало темнеть, он также молча остановился и стал готовиться к ночлегу. Я пошла собирать топливо. Потом мы молча разожгли костер и уселись вокруг.

— Забавно… — Шатир смотрел сквозь огонь. — Никто не получил того, то хотел…

— У тебя есть твоя башня.

— Да со мной все в порядке. Обидно конечно. И с источником рядом побывал, и к драконам заявился, и артефакт у них спер. А все без толку. А вот Лике теперь интересная жизнь обеспечена. Даже не знаю, что тебе еще сказать.

— Шатир, мой мир вызывает у меня гораздо меньше эмоций, чем этот. Продержусь как-нибудь. Выбора-то нет.

— Ты это… — маг погладил меня по руке. — С приборами я малек загнул. Может, и не будет ничего ломаться. Не знаю я.

— Может, и не будет, — я накрыла его руку своей. — Что теперь? Придумал? — вопрос дался мне с трудом. Ответ я уже знала.

— Теперь… — Шатир выразительно посмотрел на меня и понял, что творится у меня внутри. Он замялся. Такое ощущение, что маг внутренне боролся, что мне сказать.

— Если завтра все получится, домой отправишься. Соскучилась, наверное?

Соскучилась… Правда, чего мне здесь торчать? Я ведь не думала, что останусь тут навсегда? Надо и домой… или думала?

— Угу.

Шатир у костра давно уснул. Я завидовала ему. Так спокойно отключаться и отдыхать где угодно мог только он. Мне бы так. Сама я уснуть не могла. Сидела и смотрела на бледный силуэт равИера, глядя на который привыкла засыпать последние дни. Ему все равно. Он никогда не спит. А у меня последние часы здесь. Дома уйду в глубокую кому и отосплюсь на годы вперед.

Что там ждет? Опять потерянность и тоска? Может, мне сразу в психушку лечь? Нервы подлечить. Там хотя бы слушать будут с пониманием… Невыносимо.

Я тихонько приподнялась. Элрон как-то странно склонил голову у костра. Встав с колен, прошла мимо него. Он поднял ко мне усталое и какое-то измученное, осунувшееся лицо.

— Я скоро вернусь. — я шагнула дальше и вдруг поняла: я ведь его разбудила! Повернулась и тихо шепнула. — Ты ведь спал?

Он кивнул.

В ответ я издала какой-то гнусный смешок и быстро пошла прочь. Прочь от него. Может, завтра это уже будет неважно. Ничего важного, что можно взять с собой и хранить. Ничего. Я сорвалась и побежала. Чудом не спотыкаясь, я неслась среди темных деревьев, посреди ночи. Навстречу своей силе.

На небольшой поляне я остановилась и втянула воздух расширенными ноздрями. Вот оно! Мое время пришло! Если не сейчас, то когда? Я чувствовала, как волной вокруг меня подымается сила, создавая завихрения, подымая с земли сухие листья и травинки. И мощным потоком уходит в небо, освещая все ярким светом. Развела руки в стороны, загребла воздух словно вязкую жижу и швырнула вперед, валя деревья и создавая впереди себя огромную просеку. Мне хотелось взлететь, чтобы огненной кометой пронестись над этим темным лесом…

Вместо этого я открыла глаза и опустилась на землю. Ничего я не могу! Даже травинку поджечь! Чего там драконам могло от меня понадобиться? Да и при чем тут драконы? Я не хочу домой! Просто не хочу! Я тихо заплакала, уткнувшись носом в коленку. Посреди темного тихого леса.

Негромкий треск горящей ветки. Больше ничего. Его шаги неслышны. Как всегда.

Сквозь мокрые ресницы я видела, как из лежащих на земле веток он быстро соорудил маленький костер. Попыталась остановить.

— Элрон, не надо. Иди спать.

— Огонь согревает не только снаружи. Он может удержать от ошибок. Завтра ты будешь дома и все будет хорошо.

— Именно твоих нотаций мне сейчас не хватает. Уходи.

И он пошел прочь, оставив меня с костром. А я заревела еще сильнее. От жалости к себе и безысходности.

Сзади обняли за плечи и осторожно потянули на себя.

— Поговори со мной.

— Слушай, — я резко подняла голову и затылком врезалась в его подбородок. — оставайся лучше как был — безучастным. Так будет проще. Не надо сейчас мне выражать сочувствие и понимание. Просто уходи.

— Не могу. Ты можешь еще дел натворить. Пока ты здесь. Пока ты с ручным драконом. И состояние у тебя нестабильное.

— Каких дел? Что у тебя в голове? На чем ты зациклен? Твое какое-то предсказание осуществилось? Далась тебе эта татуировка! Что ты к ней прицепился? Это всего лишь рисунок! Знаешь, что он обозначает? То, что я хочу верить в сказку! И верю. Верю в чудеса и в этот мир, в котором очнулась однажды утром. Больше ничего. Дракон свободен, он вовсе не ручной. Он свободнее меня. Он — целый мир!

— Лика, мне жаль, что ты уходишь. И я буду тоже скучать. Я также как и Шатир привязался к тебе…

Я развернулась и заткнула ему рот.

— Вот не надо! Будешь скучать?! Если это все, что ты можешь сказать, лучше молчи! Оставайся безучастным!

Он сорвал мою руку.

— Ты думаешь, мне легко? Оставаться таким же? А каким еще я могу быть? Девушка, неизвестно откуда явившаяся, неизвестно куда уйдет. И я никогда не смогу последовать за ней. Ни-ког-да! И я почти ничего о тебе не знаю! Я не готов к такому! Ты хочешь, чтобы я вел себя по другому? Я не хочу боли. Я не привык к такой боли! Но еще больше я не хочу причинять боль тебе. Разрывать между двух миров. И сам не хочу оказываться на месте Кирда.

Он замолк, сверкая серебром глаз. Отражение моих собственных страхов. Празднуй, Лика! Ты добилась своего! Твой приз, который не можешь взять. И при чем тут Кирд?

— Подожди, так ты еще и Кирда приплел ко всему прочему? — Я задохнулась от удивления. — То есть, твоих страшных предсказаний, нашей разницы в местожительстве, годах, расах тебе мало показалось? Ты еще и соперника себе придумал? — Я горько расхохоталась. — Ты никогда не будешь на месте Кирда. Это невозможно! Да и неважно! Давай оставим, как есть…

Он поцеловал меня. И время остановилось. Не знаю, сколько прошло. Час, пятнадцать минут или пять.

Я смотрела на нас со стороны: пара без будущего. Если ни завтра Шатир, так послезавтра меня вышибет отсюда, потому что я чужая. И срок мой подходит к концу. А он словно шептал: «Останься, останься еще немного». И искал мои губы.

— Хватит. Не надо. Меня как будто изнутри режут на маленькие кусочки. Если я останусь, как потом уходить? Лучше завтра. Остановись.

Элрон прижался ко мне щекой и замер. Я ерошила его волосы дрожащей рукой. Слезы, казалось, никогда не кончатся.

— Поговори со мной. Просто расскажи что-нибудь.

— Я не знаю, что говорить, — он сильнее прижался ко мне.

— Что угодно… маленьким ты был когда-нибудь?

Он замолчал.

— Маленьким… в голову ничего не идет… Меня чуть из школы не выгнали. — Он улыбнулся мне в щеку. — Однажды к нам приходит мельник — просит помочь: тварь какая-то у него в сарае завелась. Дайте мне, говорит, мальчишек ваших — пусть поймают, силы попробуют. Вот нас вчетвером и снарядили.

Мы к мельнику на рассвете пришли, переполненные боевым духом и с пустыми руками — рассчитывали мигом управиться — и тут нам слава и почет. И почти до заката нас эта тварь по всему сараю гоняла. Он у него огромный оказался. Морок завелся. Они темноту любят. Сам он не больше зайца, а близко не подойдешь — магией откидывает. А на солнце сгорает тут же. И вот мы четыре дурака по всему сараю за ним весь день. Потом решили крышу разобрать — чтобы светлее было, и на солнечный свет его выгнать — никак. А под конец дня он все медленнее и медленнее бегать стал и магией уже не так сильно плюется. Потом вовсе свалился. Измором взяли. И мы чуть живые — старались. И вот беру я его и выставляю как раз под разобранной посередине крышей. Он на свет попадает и вспыхивает. Мне руку обжигает. Я его, естественно, роняю. А вокруг солома. — Элрон затих, глухо смеясь. — В общем, сарай сгорел мгновенно. От него мельница занялась. Хозяин с хозяйкой живы, а мы каждый по мешку муки вытащить успели. Вся школа над нами смеялась, а родители до сих пор вспоминают, как за новую мельницу расплачивались. Вот моя первая победа.

Рассвет мы встретили сидя у потухшего костра и тесно прижавшись к друг другу, рассказывая каждый про свое. Удобно устроившись у него между колен и упираясь в него спиной, я смотрела как над деревьями поднимается багровое солнце, становясь все ярче и ярче, светлее и светлее. Рубашка свалилась, обнажая плечо с взлетающим драконом. РавИер тихо пробежал по рисунку кончиками пальцев и прикоснулся губами.

— Я уже давно на стороне дракона…

Когда мы вернулись к зевающему Шатиру, тот лишь тяжело вздохнул, глядя на нас. И молча стал собираться. Но потом все же пробурчал:

— Самое время. Начали бы месяц назад, уже бы надоели друг другу и разругались. А так…

— Ничего не меняется, Шатир. Я с вами до Холмов. Довожу вас, чтобы в лесу не бросать, смотрю на город и со спокойным сердцем возвращаюсь.

— Со спокойным?

— Не начинай!

Довольно быстро мы выбрались на дорогу. Маг топал далеко впереди, не оборачиваясь на нас и всем своим затылком показывая, что он думает. Но это меня мало заботило. Я пыталась сосредоточиться на чем угодно: на деревьях вокруг, на своих ногах, на последнем взгляде на город, пыталась запомнить, во что одеты мои спутники до мельчайших подробностей. Это отвлекало и спасало.

Шатир впереди остановился, разглядывая горизонт. Когда мы подошли он настороженно чуть ли ушами не водил.

— Странно, что дорога такая пустынная. Никого нет. Город уже скоро, а тут как вымерло все. — Шатир поудобнее перебросил свою ношу через плечо.

— Не нагнетай. — Элрон огляделся по сторонам. — Насмотришься еще в городе на толпы.

— А сам чего нервничаешь? — маг ехидно крякнул, не оборачиваясь. — Ты еще у поворота головой вертеть начал.

— Я всего лишь осматриваюсь…

Мы прошли еще немного по пустынной широкой вытоптанной дороге.

— А вот и люди! Сюда скачут. — Мы наткнулись на Шатира, внезапно остановившегося и указывающего вперед.

— Тебе же не нравилась пустая дорога. — Элрон вгляделся вдаль. — Вот тебе компания. Это солдаты. Шестеро.

— Прятаться будем?

— Чего нам бояться? И куда ты тут спрячешься? Натворить мы еще ничего не успели. Проедут мимо.

Но мимо они не проехали.

Еще толком не доехав до нас, мы услышали крики:

— Вы что, с ума посходили? Быстро в город!

Поравнявшись с нами, передний всадник проорал нам в лица: «Живо на коней!»

— Да что случилось? — Шатир отступил от хрипящей взмыленной лошади.

— Если с дороги не уберетесь, прямо под сапоги таросам попадете.

— Как таросам?

— Мне ехать надо. Или садитесь, или сами их расспрашивать будете скоро.

Элрон подсадил меня на лошадь позади одного из солдат. Спустя минуту мы быстро помчались вдоль дороги к городу.

В голове у меня вертелось только упоминание про таросов. Что это значит? Что они забыли возле Холмов? Что вообще происходит?

А потом лошади вынесли нас на небольшой холм, открывающий вид на равнину, раскинувшуюся перед пограничным городом. В глазах у меня потемнело: перед городом, оставляя километр до его стен, стояла армия Совета.

Лошадей резко осадили у первых рядов, нас практически скинули на землю.

— К городу скорее, там укроетесь! — говоривший с нами ранее всадник повернул коня, и его отряд умчался дальше, оставив нас среди сидящих на земле солдат. Кто-то кидал кости, кто-то просто лежал, вытянувшись под жарким солнцем, не снимая доспехов. Все напряженно ждали.

— Что тут происходит? — Шатир коснулся плеча пожилого воина, угрюмо ковыряющего землю пальцем. — Зачем армия?

— Таросы идут, — мужчина бросил свое занятие и поднял на нас голову. — Огромная армия. Три дня назад заметили. Скоро уже тут будут. Вот, готовимся к приему. Вам в город лучше. Та еще мясорубка будет! Вон, и магов подогнали. — он кивнул куда-то влево. — Солдат нагнали — жуть. Еще в городе армия ждет. Там катапульты. Планируют их оттуда раздавить. И чего им у себя не сиделось? — воин вновь уткнулся в землю. — Раскатают их тут катапультами. А мы добивать будем.

Элрон судорожно схватил меня за руку и развернул Шатира к городу.

— Идем! — он потащил нас через ряды ожидающих боя солдат. — Быстрее!

Мы почти бегом пробирались сквозь разложенное оружие и потные тела, преющие в доспехах на солнце. Те провожали нас взглядом и вновь обращали лица в сторону дороги.

И только когда мы, наконец, выбрались из этого скопления металла, и отошли на приличное расстояние Элрон отпустил мою руку.

* * *

Стром потными руками неуклюже прижал к себе огромный щит. С тяжелым мечом и громадным щитом он чувствовал себя не в своей тарелке среди угрюмых сосредоточенных магов. Он с грустью подумал о том, что если его старикашка начнет передвигаться, то он вряд ли поспеет тащить за ним все это барахло. Впрочем, выбора не было.

Вчера, когда Стром намывал посуду после ужина, на кухню вполз старый маг, у которого Стром числился помощником, нянькой и домработницей по совместительству.

— Парень, ты же хотел подвигов и славы? — старикан мрачно провел костлявым пальцем по вымытой тарелке.

Стром неуверенно кивнул.

— Вот завтра и представится тебе такая возможность. — маг развернулся и заковылял прочь, оставив Строма размышлять над сказанным. Всю ночь тот строил предположения. Картины рисовались одна радужнее другой: вот, наконец, его дар признают и доверяют что-то очень ответственное, все просят его решения, прислушиваются к нему… Стром конечно понимал, что оценить его, торчащего то на кухне, то в кабинете старого мага, по достоинству весьма затруднительно, но от подобных фантазий становилось приятно и легко.

А утром ему вручили щит с него ростом и меч, который он с трудом приподнял от земли и приказали загораживать и защищать от всяких напастей его старикана. Он, дескать, на войну собрался. Представить себе, как его старый маг, который в уборную сходить не мог без его помощи, воевать будет, Стром не мог, но послушно взялся тащить снаряжение. И только увидев всю армию Холмов в сборе, он понял, в какую заварушку вляпался.

Те силы, что Совет успел собрать к Холмам за три дня, прочно обосновались в городе, уставив стены катапультами, котлами с кипящей смолой и лучшими лучниками. А вся армия города, имеющаяся в наличии, была расположена перед ним, подставляя себя под основной первый удар.

Солдаты вокруг роптали на такое решение Совета, но послушно шли за неопытным молодым военачальником.

Сюда же, встречать первую волну таросов, нагнали всех магов города, начиная от стромовского старикана и заканчивая совсем еще желторотым юнцом, который с трудом огонь на лучине зажигал.

Старый маг неподвижно сидел на земле уже несколько часов и Стром как верный пес ходил вокруг, пытаясь прикрыть его от палящего солнца горячим щитом.

— Парень, — старик наконец подозвал его к себе, — бегаешь быстро?

Стром пожал плечами.

Старик поманил его пальцами, призывая нагнуться почти к самым губам.

— Думаешь, таросы просто так сюда привалили? О стены Холмов побиться? Они возле пяти городов сиднем сидели за день перехода. А тут на Холмы полезли. Нас им на пробу кинули. Тут не битва будет, а проверка. И славно будет, если Холмы после этой проверки стоять останутся… — смрадное дыхание из беззубого рта чуть не заставило парня отшатнуться. — Так что, если увидишь, что дело худо — беги. Дальше беги, не в город. Повезет, доберешься. Там основная война будет, не тут. Понял?

Стром послушно кивнул, пытаясь оценить слова старика. Но тут прокатилась волна по рядам: «Идут!»

* * *

— Пришли! — Элрон застыл, глядя на заколыхавшееся полотно воинов.

— Зачем им нужна эта мясорубка? — Шатир закрыл ладонью глаза от солнца и пытался рассмотреть, что происходит. — Далгор же ясно понимал ситуацию. Бессмысленно столько людей ложить. Силы-то почти равны!

— Или не равны… — Элрон мрачно осматривал войско. — И Далгор это знает.

* * *

Стром, вцепившись что было силы в щит, смотрел на первые ряды всадников, появившиеся на дороге. Казалось, что было их не так много, но сзади все прибывали и прибывали новые конники.

— Уверенно идут! — сбоку кто-то смачно сплюнул, заставив вздрогнуть. Стром покосился на шестерых магов, составляющих костяк Холмов. Встретился взглядом с испуганным юношей. Потом вновь перевел взор на врага. От темной толпы отделились четыре всадника и направились к застывшим первым рядам. Молодой военачальник неуверенно выехал вперед, встречая делегацию. Статный мужчина осадил горячего коня у того перед самым носом.

— Представляя семь городов и вещая от имени семи правителей, предлагаю вам сдаться! — громкий голос коснулся настороженных ушей солдат. — Я имею явное преимущество и не хочу лишней крови. Я заберу лишь то, что сейчас принадлежит Совету. Власть, земли и накопленные знания. Мне не нужно смертей! Сдавшись добровольно, вы получите свободу и права, имеющиеся у каждого жителя империи таросов. В противном случае, мало кто уйдет отсюда живым! — мужчина перевел взгляд с армии, по которой прошелся рокот, на молодого ее предводителя, глупо приоткрывшего рот.

Тот спохватился, занервничал, разминая в руке поводья.

— Возвращайтесь! И сбережете свою армию для нападения на кого-то более слабого! — под конец голос молодого охрип.

— Я понимаю, что это отказ? Что ж, остановить начатое потом вряд ли удастся. Победы у вас не будет, но я желаю вам удачи, возможно, вам удастся выжить! — мужчина склонил голову в легком поклоне, развернул коня и умчался к своим рядам.

Стром услышал, как эхом прошло: «Приготовиться!», и солдаты замерли, выставив копья.

Таросы медлили. Вперед выехал один человек, и, метрах в ста от своих, достал свиток и начал читать.

Стром невольно поднял глаза к верху, удивляясь внезапной темноте. Еще недавно палившее солнце скрылось за толстыми тучами, все гуще и гуще сдвигающимися над колдующим магом.

— Стреляйте в него! — казавшийся минуту назад немощным и слабым, старикан Строма вдруг вытянулся в струну и громко закричал остальным, выпуская в колдующего синюю плеть.

Тут же, его примеру последовали остальные. Не дожидаясь команды полетели стрелы, тщетно разбиваясь о незримый щит перед читающим заклинание.

* * *

Шатир смотрел на происходящее, не веря своим глазам.

— Не может быть! Это блеф!

— Он армию сюда согнал. Вряд ли он блефует. — Элрон спокойно обратился к магу. — Что он призовет? Что сейчас будет?

— Ничего! — Шатир сорвался на крик. — Ничего не может быть! «Да возродится несущий пламя смерти!» Я стер слово смерти. «Да возродится несущий пламя!» Вы сами видели этого несущего пламя. Крохотный огонек, его ребенок мог задуть!

Стром дрогнул, когда в землю ударила молния, создав огненный столб высотой метра два. Столб словно живой качнулся из стороны в сторону и задрожал, вытягивая вперед горящие длинные языки.

— Откормили они его, что ли? — Шатир рассматривал горящее пламя.

Элрон потащил его назад.

— Уходим!

— Погоди, с этим даже маги Холмов справятся! — Шатир упирался и отмахивался от равИера, словно от назойливой мухи, пока он тащил его прочь. — Куда мы идем-то? В город?

— Нет, не в город, все маги тут, на поле. Над городом защита, там ты колдовать не сможешь. Да и не хочу я загонять нас за стены, из которых потом не выберешься. — Элрон кивнул мне, и я послушно пошла за ним, стараясь не наступать на ноги сопротивляющегося Шатира. — Чем дальше мы отсюда окажемся, тем безопаснее будет.

— Да с чего ты взял, что тут опасно?

— Шатир, головой подумай, неужели кто-то поведет армию, имея в преимуществах только двухметровый столб огня? — я все же наступила сзади ему на ногу.

— Лика, вы просто хотите побыстрее… — нравоучения дальше он прочесть не успел. Громкий рев позади заставил нас обернуться.

Огненный столб раскачивался, тянулся к магу, медленно отступающему назад. Стром увидел, как еще один человек отделился от рядов таросов и двинулся к огню. Держа в руке длинный меч, он быстро приближался, направляясь прямо на пламя. Огонь потянулся к нему, как к родному, раскрыл объятия и словно обнял человека, мгновенно поглотив его в плотном зареве. Раздался оглушительный рев и Стром выронил меч, глядя как подымается в небо из земли могучий пламенный воин, словно состоящий из черных обугленных камней, из которых то тут, то там вырываются языки пламени и капает на землю жидкая лава.

Тридцатиметровый гигант, держа в огненной руке длинный меч, оглянулся вокруг, плавя под собой землю, наклонился над отхлынувшей толпой, среди которых стоял вызвавший его маг, и издал рев. Затем медленно развернулся и направился, казалось, прямо к Строму.

Щит упал за ненадобностью. Парень ошалело смотрел, как пылающая громада преодолевает расстояние до него.

Сзади просвистело и в гиганта ударило огромным валуном, рассыпая огненные искры. Чудовище слегка пошатнулось, но продолжало двигаться. Еще несколько камней, пущенных катапультами со стен города лишь ненадолго замедлили его, выбивая снопы искр. Стрелы сгорали, утопая в огненной плоти.

Старый маг рванул Строма назад, себе за спину и возвел руки к небу. Тут же послушно брызнул дождь, окутав монстра клубами пара. Глядя на старика, остальные маги усилили потоки воды, льющиеся с неба и вскоре за облаком пара исчезла вся равнина.

Мокрые солдаты напряженно вглядывались в густой туман, обнажив мечи. Свистели пущенные наугад стрелы и тяжело бухали где-то впереди камни.

Огненный меч возник из тумана слева от Строма, срезав людей, стоявших на его пути, словно траву. И тут же появилось чудовище, кроша все вокруг.

Старый маг повернулся к Строму и одними губами прошептал: «Беги». И Стром рванул, перепрыгивая через обугленные останки тех, кто еще недавно защищал стоявший позади город. На бегу он обернулся, успев увидеть как маги направляют ударную волну в сторону огненного воина. Сила ее была столь велика, что отбросила гиганта обратно в туман. Стром остановился, раздумывая, не вернуться ли ему назад, но в это время из облака пара показался огромный меч и прошелся по тому месту, где секунду назад встретил отпор. Больше Стром не останавливался.

Не в силах оторвать взгляд, мы наблюдали как груда магмовых камней, пышущая пламенем, стирает с лица земли то, что недавно было армией Холмов. Мечущиеся среди клубов пара люди и лошади, обжигаемые со всех сторон, сминали друг друга, а остальных настигал огромный огненный меч, оставляющий после себя широкие борозды черного пепла.

— Шатир! — я смотрела в глаза магу, по лицу которого текли слезы. — Шатир! Нам надо уходить!

— Да… — он медленно оглянулся, невидящий взгляд прошел сквозь меня. — Надо… У вас пять минут… А может и меньше… — и он снова отвернулся к побоищу.

— Что? — я теребила его за рукав, когда Элрон оттащил меня назад.

— Лика! — он пытался поймать мой блуждающий взгляд.

— Нет, — я вырывала свои руки из его, — нет, пожалуйста, только не сейчас! Я же не смогу! Элрон, пожалуйста!

— Тебе надо уйти. — он сухо смотрел на меня.

— Но…

— Смотри! — он развернул меня туда, где остановился взгляд Шатира: на черные следы, остающиеся после каждого взмаха меча. — Что тебе тут делать? — Затем с силой прижался ко мне всем телом. — Лика, если с тобой что-то случится…

— А если с тобой что-то случится? — Я гладила его волосы и щеки, — Я даже знать не буду. За что вы меня так?

— Я живучий, — он грустно улыбнулся, — не говоря уже о Шатире. А тебе надо уходить. Подумай. Какая теперь разница — днем раньше, днем позже?

Я смотрела в эти серые глаза, ставшие настолько родными. Есть ли жизнь после этого?

— У тебя все должно быть хорошо, слышишь? — шепнул он, зарываясь носом мне в волосы. — Ты же пахнешь небом. Моим небом.

— Вы уйдете отсюда? Вы же не пойдете туда?

Он сильнее сжал меня.

— Лика, можешь кое-что пообещать мне? Это будет только для меня. Обещай!

— Что?

— Обещай, что сделаешь.

— Обещаю. — залепленными от слез глазами я смотрела на чистую зелень травы, простирающуюся далеко-далеко, и вспоминала черные следы, ждущие, когда я обернусь.

— Ты никогда сюда не вернешься. Никогда…

Все… Сердце упало вниз, к зовущей траве, прошло сквозь нее, будто растворилось, и исчезло в черной земле, оставив после себя ноющую дыру. Все…

Я тихо коснулась губами его шеи и отстранилась. Подошла и встала рядом с окаменевшим Шатиром, не оборачиваясь, словно за спиной осталось то, что нельзя видеть. Нельзя, потому что тогда не сможешь сдержать обещание, не сможешь уйти.

Шатир ласково взял меня за руку.

— Все приключения когда-нибудь заканчиваются. — он не смотрел на меня, — сделай правильный выбор.

— Сделаю. — я закрыла глаза, в которых навсегда остался взмах огненного меча.

* * *

За окном непривычно шел снег, красиво кружась маленькими снежинками и постепенно залепляя стекло снизу, там, где он прочно осядет на карниз, пустит корни и будет ждать первой оттепели. Я наблюдала с самого начала, пока снег не захватил десять сантиметров окна. Потом стемнело. Напротив зажглись огни, стали двигаться люди, суетливо копошась то в одной комнате, то в другой своих квартир. Потом шторы задернули и каждое окно окрасилось в цвет штор и телевизора. Свет погас. Послышались шаги соседей на лестничной площадке. Значит, в нашем доме тоже. Минут через пять где-то слева снова заработал телевизор, а дом напротив запестрел огнями. В два часа ночи погасло последнее окно.

В понедельник начались звонки. Мобильный разрывался, пока не сели батарейки. Вечером снова отключали свет. Ненадолго. Соседи ругались.

Я не плакала. Не было истерики. Ничего не было. Я просто лежала без движения. Мне казалось, что я умерла. А это — мой собственный маленький ад.

В среду начались галлюцинации. Потолок вертелся, расползаясь во все стороны, стены двигались, то сужаясь, до размеров моего дивана, то уходя за пределы видимости, искажая реальность и играя со мной в какие-то дикие игры. А еще я знала, что во мне есть сила. Я подымала согнутый палец и чертила в воздухе черные узоры у себя на потолке. Потолок чудесным образом каждый раз очищался и я вновь старательно замазывала его грязью.

Со светом тоже творилась беда — окна напротив гасли в самый неподходящий момент, когда мне так нужен был их свет на потолке. И тут же вмешивались назойливые соседи, высыпающие из своих квартир обсудить, доколе же все это будет продолжаться.

Есть ли жизнь дальше?

Спотыкаясь о невидимые преграды, я побрела на кухню. Взяла нож. Провела острым краем по запястью. Неприятно. Нужно надавить сильнее…

Я поняла, что не смогу этого сделать. Не хочу. Может быть, с пистолетом все было бы проще? Пустить пулю себе в лоб.

Я представила, как маленькая пуля разламывает мою черепушку и входит в мозг. Это же больно, наверное. И чертовски неприятно.

Я заплакала. Не зная, как жить дальше, я даже с собой не могу покончить. Если бы Элрон знал! Знал, как мне плохо без него, как я люблю его запах, его пронизывающие, беспредельно прекрасные глаза. Он же ничего не знает. Я ничего ему не сказала!

Слезы текли по ножу, красиво скатываясь вниз.

Первым не выдержал холодильник. Даже не знаю почему. Я же не светилась. Тихо сходила с ума, но не светилась.

Холодильник как-то жалобно заверещал и затих.

На следующий вечер задымил процессор. Накрылась моя коллекция фотографий меня в купальнике.

Телевизор я не включала.

Десять шагов по комнате до коридора от окна, три по коридору до кухни, пять до окна кухни и обратно. Снова кухня. Снова нож. К черту нож! Я боюсь!

Только почему боюсь? Может, для меня еще не все потеряно? Я же не думала в первый раз, что захочу там остаться. Я всегда знала, что вернусь домой. Значит, что-то тут для меня важно! Значит тут я тоже могу найти свое счастье.

Я сорвала с себя пропахшую потом одежду, влезла в теплый свитер и дубленку.

Говорят, кто ищет, тот найдет. А я искала. Я заглядывала в лица прохожих, пугая своим поведением спешащих домой мужчин, приставала к парам, спрашивая у девушек, что они нашли в этих, этих…

Никогда еще особи мужского пола не шарахались от меня с такой натуралистичностью.

Только один спокойно остался стоять, когда я подлетела к нему с душещипательным вопросом: «Ради чего стоит жить?». Я уж было подумала, что это судьба. Пока он не повернулся к свету мальчишеским лицом. Рослый шестнадцатилетний школьник!

— Наверное, кто-то хочет, чтобы ты жила. — Он смерил меня недетским взглядом. — Да ты и сама этого хочешь. Нормальные самоубийцы идут и вешаются, а не проводят соцопрос.

— Какой ты умный! — я зло запустила в него снежком.

— Ну, не я бегаю в минус десять по улицам поздно ночью. Я, кстати, школу могу проспать, а тебе наверное на работу надо будет.

Я зашагала прочь от него. На работу! Сомневаюсь, что у меня вообще есть теперь работа.

— Сука! — проходящий мимо небритый парень сильно двинул меня плечом, разливая вокруг амбре из сигарет и алкоголя.

Lamborghini Diablo разгоняется с места до 100 км/ч за 3–4 с. Эту важную информацию как-то донес до меня Вадим, разглядывая фото сиреневой красотки в интернете. Зачем кому-то на дороге стартовать с места с такой скоростью? Но это неважно. Ей до меня далеко. Я разогналась до бешенства за секунду. Голубой огонь вспыхнул перед глазами, взрывая ночные фонари вокруг. Сорвав перчатки и шапку, я пошла на обидчика с поднятыми скрюченными пальцами, пылающими так ярко, словно газовая горелка. Такое он не скоро забудет. Какую скорость он успел развить за секунду, я тоже не засекла.

Потом долго сидела в сугробе, гася свое лицо и руки. Хорошо, что сквер, что только фонари пострадали.

Домой я вернулась, наугад тыкая ключом в замочную скважину — света опять не было.

Бросив одежду на пол прихожей, я прошлепала к дивану и с размаху плюхнулась на него. Буду помирать, пока не осенит, что делать и как дальше жить.

Осенение пришло ударом по ребрам. Я охнула, сжалась в комок и на ощупь нашла причину боли. Сбросив с себя одежду на диван, я совсем забыла, что внутри остался мой сувенир — жезл перемещений, за которым так упорно охотился Шатир. Я выгребла его из кармана и только тут, в полной темноте, заметила слабое свечение. Он светился! Пульсировал и светился!

Дали свет и жезл тут же затих, притворяясь, будто ничего не было.

Я потрясла его и внимательно оглядела. Ничего нового — все та же металлическая штуковина.

Дикая догадка закралась мне в голову. Только как он работает?

Я наклонилась над ним и тихонько шепнула, явно стесняясь своей глупости: «Перенеси меня в ванную, пожалуйста».

Сидя под свисающим клювом крана, я смотрела на теплую металляшку, удобно устроившуюся в моей руке. Вылезла из ванной и включила воду. Все-таки, если я не собираюсь умирать, надо бы помыться. Если собираюсь, то тоже не помешало бы.

Лежа в ванной я грустно смотрела на действующий артефакт, созданный Великими. Его надо было притащить в мое время, чтобы он обесточил весь район. Знали бы люди, отчего их лишили телевизора!

Радости не было. То, что он действует, ровно ничего не меняло. Войну им не прекратишь.

Поговорить бы с кем-нибудь… Я осознала, что остро нуждаюсь в занудстве Вадима. Наверное, только он мог сейчас вправить мне мозги на место и вернуть на землю. Пока он приедет… Или самой к нему отправиться? Если подумать, я ведь к любому человеку могу так попасть…

Мысли замерли. К любому! А почему не к тому магу, который вызвал несущего пламя? Или к тому, кто им управляет? Могут же быть варианты? Шатир головой хорошо работает. Он наверняка что-то придумает!

Я шустро вылезла из ванной.

Им нужна помощь. И жезл — то, что вполне может помочь. Еще не знаю как, но Шатир знает, будет знать!

Я судорожно оглядела комнату. Мысли работали в лихорадочном режиме.

Обратно он меня отправить не сможет сразу, значит, я там на несколько дней. Пока меня саму не выкинет. Значит, надо собраться. Нужно взять с собой то, что поможет там. Я метнулась на кухню, стараясь унять сердце. Спокойно, Лика. Времени много, хоть год собирайся. Зажигалка! Нож! Нет, нож не нужен, там своих хватает.

Я глупо улыбалась своим мыслям. Они там уже руками на все махнули, а тут я такая — с жезлом и… и… банку кофе, что ли, взять?

Я с теплом вспомнила серые глаза. Думал, так быстро от меня отделаешься? Нет уж. Я к вам опять недели на две…

Я остановилась посреди комнаты. На две недели… А потом… Сколько так еще можно?

Я села на диван. Почему я решила, что вообще смогу туда вернуться даже сейчас? Или смогу? Два месяца не прошли. Должен быть шанс. Пока не выкинут обратно. Только шанс… Что за сила связывает меня с моим миром? Я бы с радостью сейчас разорвала эту связь. Знать бы как.

Я не хочу оттуда уходить. Никогда не хотела. Там есть друзья, много друзей. Там есть тот, которого я люблю, люблю настолько сильно, что это мешает мне жить. Жить тут, среди уже не кажущихся привычными вещей. Где я не могу перерезать себе вены по прихоти, но там я готова была отдать жизнь за близких мне. Нельзя жить в двух мирах. И нельзя жить в том, котором хочу. Я готова остаться там навсегда. И останусь, пока не отправят обратно. Буду возвращаться, пока не сдохну на переходе. Все равно здесь жизни нет.

Стоит ли возможность разогреть еду в микроволновке пустой жизни? Ответ я теперь знала. Значит, надо собираться. Я попробую помочь, а потом повоюю за право выбирать прописку.

— А как же обещание? Люди так легко нарушают слово…

Я резко обернулась на голос. В комнате я была не одна.

Сердце сжалось и опустилось к желудку. В кресле сидел тот же призрак, с которым я столкнулась на лестничной площадке.

Противный ком с железным привкусом застрял в горле. Я тяжело прислонилась к шкафу.

Он смотрел на меня пустыми бездонными глазницами, а я пыталась удержаться на пороге реальности.

— Интересная квартира, — раздался вкрадчивый голос, и призрак обрел человеческие очертания. Только глаза остались все такими же холодными и пустыми. — Сначала я чувствую присутствие чужака и сталкиваюсь с демоном, вопящим от радости и вылетающим из этой двери. Заметь, я прихожу за тем, что принадлежит мне. Чужого нам не нужно. Но, оказывается, меня пытаются обмануть. Пытаются спрятать МОЁ, — голос стал громовым и тут же опять вернулся на прежний уровень. — Можно сказать, ты пытаешься обокрасть меня. — Призрак подмигнул черным глазом.

— Й-й-я… — речи не было, — чт-т-то… — комок с трудом провалился.

Я несколько раз попыталась вдохнуть. Наконец, у меня это получилось.

— Так мы не договоримся. — Он с сожалением оперся щекой на кулак. — Может мне к тебе при рогах, копытах и хвосте явиться? Чтобы натуральнее было?

— Н-нет, так вполне натурально. Прошлый век…

— А-а, — он махнул манжетом на свой костюм, — понаснимаете фильмов, уже не знаешь, во что вырядиться.

— Т-ты — дьявол?! — вдруг выпалила я.

Он затрясся всем телом и долго смеялся, затем вытер воображаемые слезы: «Конечно, нет! Неужели ты думаешь, что ты заслужила столь высокого уровня?» И вновь засмеялся. А я так и не поняла, шутит он или нет.

— Кто ты?

— Какая тебе разница? Но я имел гораздо больше прав и на то, на что претендовал твой кровный друг с щупальцами вместо носа и на то, что ты пытаешься скрыть.

— Я не понимаю.

Он театрально всплеснул руками, задевая шторы огромными манжетами.

— Ты куда сейчас переезжать собралась? Там настолько лучше?

Я задумалась, что ответить. Если он все про меня знал, стоило ли врать?

— Мне там лучше, чем тут. Но… разве я могу переехать?

— Подожди. Я еще ничего не сказал. Не возбуждайся.

— Значит, я могу! — я услышала только это. — Я приняла решение. Я точно знаю, что хочу туда. Но не знаю как там остаться.

— Приняла решение… — он подался вперед, ко мне, заставив чуть ли не отпрыгнуть. — Ты хоть понимаешь, что как конфету у ребенка отбираешь сейчас? Я к каждому на дом не являюсь. Ты у меня один такой… экземпляр. С начинкой…

— А ты знаешь как от нее избавиться? — я ухватилась за его слова.

— Зачем же избавляться? Все ко мне попадет. — демон оскалился. Внутри похолодело.

— Ты убьешь меня?

— Если бы хотел, убил бы раньше. Мне стало просто интересно. ЧТО ты там забыла? И каких гостей мне еще ждать из этой квартирки?

— Надеюсь, больше никаких. У тебя свой интерес, у меня — свой. Но я столь же заинтересована не пускать сюда больше ни одной странной твари. Хотя бы, чтоб не видеть тебя.

— Там много крови и смерти. — Он повел носом, — я чувствую.

Я внутренне сжалась, видя как раздуваются его ноздри.

— Мне пора. Раз я еще живу, я должна помочь им. — Я крепче сжала жезл в руке.

— Только попроси, — он весь подался вперед, — и я помогу.

— Ну уж нет. Только тебя там не хватало.

— Жаль, это было бы интересно. — Он встал с кресла и медленно пошел по комнате. Я, так же медленно, двинулась по кругу от него в другую сторону.

— Скажи, как убить ходячую гору магмы с мечом?

— Там даже такое есть? — он пристально разглядывал полку над компьютерным столом, где стояла всякая мелочь. — Теперь понимаю, почему тебя так туда тянет.

— Мне не до сарказма. Знаешь как убить?

— Ты думай, у кого помощи просишь, — демон взял мою сферу, подаренную Вадимом. — я точно не дед Мороз и не фея.

Я решила идти наудачу.

— Тогда я никогда сюда не вернусь. В твоих же интересах помочь!

Его глаза бездны прожгли насквозь. В один миг он оказался рядом со мной.

— Женщина! Ты что, меня не поняла? Ты принадлежишь мне! Останешься там, я сам явлюсь за тобой и притащу обратно. Можешь не сомневаться. Пока ты по большей части человек, ты намертво ко мне привязана, прости за каламбур. И я заинтересован, чтобы ты была под рукой. Поняла? Думала, что за сила тебя тут держит? Теперь догадалась?

Я тихонько завыла, стараясь сжаться и спрятаться от него, будто он навис надо мной, как огромный паук.

— Так что, до скорой встречи! — он вложил в мои дрожащие руки сувенирную сферу и сделал шаг назад, давая возможность дышать. — А как уничтожить твоего огненного… Вернись к началу, туда, где огонь не убивает, а дает жизнь.

Он склонил набок голову, глядя на меня, словно рыба хватающую ртом воздух. Поднял руку и сделал легкое движение. В ответ моя рука тут же поднялась и ощутимо похлопала меня же по щеке.

— Не слышу благодарности.

— Мне это ничем не поможет. — я с трудом выдавливала из себя слова. — Я же не могу к началу вернуться.

— А жезл перемещений тебе для чего тогда? Вот и перемещайся.

Я глупо посмотрела на жезл в ладони. Призрак мой вздохнул.

— Люди, как же вы узко мыслите! Неужели ты думаешь, что он был создан только чтобы переносить с дивана в ванную? — и растворился.

Я прикрыла глаза. Как же хорошо, что он ушел. Есть ли жизнь более странная, чем моя? А ведь я, кажется, начинаю привыкать ко всему…

— Значит, к началу, — медленно повторила я почти про себя. — А что, если я окажусь в каком-нибудь хаосе, где даже дышать нечем? Или космосе? Впрочем, нужно ли мне идти к началу сотворения мира? Если все происходило без вмешательства высших сил или богов, куда я попаду? Если верить моему призраку и жезл действительно отправит меня куда угодно по времени, то куда мне идти?

Вилка выключателя от сферы съехала вниз и гулко стукнулась об пол пустой комнаты.

Всегда остается мой первый вариант: отдать жезл Шатиру и довериться его мозгам.

Я вновь сжала крепко металляшку в руке.

— Ну что, можешь ты меня к началу отправить, туда где огонь жизнь дает?

* * *

Есть хорошая поговорка: «Думай, что говоришь и когда». Если бы следовать народной мудрости…

После полумрака зимней квартиры, солнечный свет ослеплял. Я пребольно стукнулась головой о камень позади себя.

Чудесно! Как была, в домашних шортах, носках и футболке, с сувенирным светильником в руке, так я и оказалась непонятно где.

Что каждый думает о начале начал? Взрыв в галактике, Хаос и Тьма, Адам и Ева, пришельцы, параллельные миры… Что же, у меня — голая желтая пустыня, разбросанные кое-где кости и камни… Еще развалины какие-то вдали. Я прищурилась от солнца, стараясь что-нибудь рассмотреть.

— Ладно, — сказала я своей личной сфере, так и оставшейся у меня в руках, — дойду — разберемся.

Спустя двадцать минут я все еще пилила к этим развалинам по песку, обливаясь потом и кляня себя за торопливость. Песок забивался куда угодно и жег ноги даже через теплые носки. Несмотря на мое малое пребывание тут, уже хотелось пить.

Вблизи развалины оказались каким то разрушенным огромным строением. А может это был просто кусок города, некогда стоявшего среди песков. А может… может тогда и песков тут не было. Глядя на основательно вытертые каменные стены, второе вполне было вероятно.

Я прислонилась спиной к одной из стен, стараясь хоть немного скрыться от солнца в ее тени. Что я собственно тут ищу?

Посредине развалин было довольно большое пространство с встречающимися то тут, то там округлыми камнями правильной формы. Может, раньше тут ритуалы проводили? Что вообще имел в виду мой призрак? Надо было все же думать в квартире, а не прыгать очертя голову неизвестно куда.

Я теребила вилку выключателя сферы, которую упорно тащила с собой, намереваясь вернуть в положенное место к себе на полку.

— Что значит огонь, дающий жизнь? Кто там у нас в огне рождается?

Я сама так обрадовалась ответу на свой вопрос, так легко найденному, что по дружески улыбнулась вилке.

— Умничка, Лика! Феникс в огне рождается! Так мне тут птичку искать надо! Вот только где?

Камень за моей спиной пыхнул жаром и издал неприятный громкий звук, обсыпав сверху пеплом.

Я удивленно посмотрела на стену, потом наверх — как раз вовремя, чтобы заметить летящий в меня клубок огня. И отпрянула вправо, вдоль стены, хватая ртом оплавленный воздух вперемешку с пеплом. Сверху клацнуло и пронеслось что-то яркое, слепящее глаза.

Я бросилась что есть мочи к другой стенке, спасаясь от третьего огненного вихря. И вжалась между двух близко стоящих каменюк.

Верх на мгновение закрыла тень и тут же исчезла, в камень довольно сильно ударили. Вжимаясь в горячую поверхность, я тихонько двинулась вбок, к небольшому просвету в стене, надеясь успеть вылезти и спрятаться за другим укрытием прежде, чем это разлетится на куски. Когда я была уже совсем близко, в просвет влезла огромная когтистая лапа, наугад хватая песок под собой, вся покрытая переливающейся золотой чешуей.

Я замерла. Да это же дракон! Золотой дракон! В моей памяти тут же возникла дряхлая белесая тварь в темной пещере. Как бы теперь узнать, сколько ему лет? В этот момент лапа исчезла, и в отверстие влезла рогатая золотая голова с двумя изумрудными глазами. Голова мгновение созерцала меня, а потом с шумом втянула воздух, готовясь зажарить мою тушку одной ей ведомым способом. Раздумывать было некогда.

— Тебе сколько лет? — я выпалила прямо в надутую морду. — Я могу доказать свою разумность! Я умею считать и писать! Могу стихи декламировать, — я порола горячку, но от души надеялась, что сойду за разумное существо, которое опасно будет есть в связи с суевериями. — Могу песню спеть!

Драконья башка медленно выпустила клубок дыма.

— Не надо стихов. — И исчезла в отверстии.

Я облегченно опустилась голыми ляжками на горячий песок. Пронесло…

— Выходи давай, — снаружи раздался голос. — Поговорим, раз умеешь.

Я на четвереньках вылезла из своего укрытия. Огромный золотой дракон, слепя глаза, сидел напротив меня и с интересом разглядывал мою скрюченную персону.

— Ты кто такой? — Дракон устроился поудобнее, явно рассчитывая на длительное общение.

— Я — человек. — я так и стояла на четвереньках.

— Человек. — Дракон продегустировал слово. — А чем питаешься?

Я задумалась с ответом. Про людей тут видимо еще не слышали. И то, что мы — хищники, наверное говорить не стоит.

— Всем… понемногу. Овощи в основном, — ушла я от ответа.

— Зубы покажи. — Дракон придвинул голову поближе.

— Я послушно оскалилась. Дракон задумался.

— А чего ты к яйцам полез, если прокусить их не сможешь?

Я осторожно уселась на пятую точку.

— К каким яйцам?

— Вот только удивляться не надо. А то ты их не видел! — и он кивнул на круглые камни посреди песка.

Я поняла, что влипла с яйцами. Угроза потомству — это очень плохо.

— Я правда не знала, что это яйца. Я к развалинам шла, от солнца спрятаться. Не местная я. Про яйца не знала. Да и сделать им ничего не смогла бы. Мы, люди, ни драконами, ни вашими яйцами не питаемся. — Я кивнула для солидности.

— Ты самка?

— Да.

Дракон сменил позицию.

— Я таких еще не видел. А про яйца и так все понял. Не тот хищник. И что нездешняя понятно, дня два еще может и выживешь. — Он мотнул головой в сторону безжизненного пространства под палящим солнцем. — Уходи.

Я встала на ноги. Дракон хмыкнул, оглядел меня еще раз и, равнодушно повернувшись спиной, удалился.

Я дошла до конца развалин и уставилась на плавящийся горизонт. Куда идти-то? Тут хотя бы есть уверенность, что меня не тронут, если только в ближайшее время ему не стукнет тридцатник. Вернулась обратно. Дракон лежал возле яиц, вытянув длинную шею и положив голову на песок. При моем появлении он приоткрыл глаза и вновь закрыл.

Надо было с чего-то начинать разговор.

— Это твои яйца?

— Я — самец. — глаза даже не приоткрылись.

— Значит, ты их охраняешь?

— Какой смысл их охранять? Это мертвое поколение. Никто из них не вылупится. Я сам тут родился. Сюда и умирать прилетел. — говоря, он даже не пошевелился.

— Почему умирать? Тебе же еще тридцати нет.

— Мы все умираем. Этот мир умирает, ты разве не видишь? Силы тут не осталось. — он тяжело отвернул голову в другую сторону.

— Подожди, — я обежала его по кругу, чтобы видеть морду, — а как же сфера? Почему не переходите?

— Какая сфера?

— Вам еще Великие не дали сферу? Она поможет. Вы все перейдете в новый мир.

— Не знаю, про что ты говоришь, но если кто-то собрался помочь, то самое время. Большинство и так не дожили.

— Значит, совсем немного осталось. Ты погоди отчаиваться. Я-то знаю, что все хорошо будет. Надо просто немного подождать.

Я уселась рядом с драконом. Про благополучный исход я знала, но вот успеет ли мой золотой знакомец попасть в счастливое число спасенных?

Дракон лежал тихо и молча, лишь иногда подрагивая телом и хрипло вздыхая. Во время таких вздохов все во мне опускалось от страха, что сейчас все кончится, и я останусь совсем одна посреди пустыни.

Дракон дернулся очередной раз и приоткрыл глаза.

— Мне то, конечно, все равно уже, но ты уверена, что хочешь на меня смотреть?

Я легко дотронулась до золотой чешуи.

— Мне жаль тебя. И еще больше жаль, что не могу помочь. Во мне есть сила. От которой я бы рада избавиться. Во мне ее даже слишком много. Но я не знаю как. Если бы я только могла тебе помочь…

— Что ты не знаешь? Если она тебе не нужна, отдай ее… да хоть бы камню. Будет у тебя волшебный булыжник. Можешь ему песни приказать петь.

— Я уже пробовала. Ничего не получается. Я к драконам из-за этого ходила. Они мне помочь не смогли.

Голова повернулась ко мне.

— А что делали-то?

— Я брала в руки предметы, пыталась передать им силу. Как мне сказали. Но ничего не получилось.

— А зачем ты их в руки брала? Их дракон должен держать. Или дотрагиваться. Мы же проводники энергии. Через нас идет, но не задерживается. Хотя, может, у вас там все по другому…

— Не знаю, как у нас. Помогать они мне не захотели особенно. А ваша Старейшая вообще мне сказала, что само у меня все пройдет в нужный момент.

— Нет у нас никаких старейших.

— Может называются они по-другому у вас. Те, что в памяти хранят самые… важные… события… — я споткнулась в мыслях.

— Нет у нас никаких старейших. — дракон вновь опустил голову и закрыл было глаза. Но я уже точно знала, что нужно делать.

— Будут! Поверь мне! Точно будут! И знаешь… начинай прямо сейчас. Запоминай хорошенько как все было. И как я выгляжу, запомни. — Я вскочила и понеслась к обугленным стенам, не так давно спасавшим меня. Подняла брошенную сферу. Стряхнула песок. С силой вырвала ненужный штепсель и шнур. Вернулась к дракону.

— Не мог бы ты дотронуться до этого?

* * *

Мы восторженно смотрели в огромный прозрачный портал на голубизну чистого неба без единого облачка. И такую же голубую воду. Насколько хватает глаз. А посередине, толстой смачной прослойкой, уходящей то вверх, то вниз, расстилали свои листья огромные растения, на которых смело можно было строить целые поселения.

Я повернулась к дракону и увидела, как из изумрудных глаз скатилась слеза, мгновенно испаряясь под солнцем. Он осторожно прижал к себе сферу.

— Я сохраню ее. Обещаю. И тебя буду помнить. И расскажу всем, кто выжил.

— Я знаю, — я глупо улыбалась, чувствуя себя счастливой.

— А чем тебе помочь? Что ты тут искала?

Только тут я вспомнила про свою спасательную миссию.

— У вас тут фениксы есть?

Он кивнул.

— Тебе феникс нужен? Он же горящий, нести не сможешь. — Дракон удрученно нахмурил морду, жалея, что не смог помочь. — А хочешь, я тебе яйцо принесу? В огонь кинешь — вылупится.

— Давай! Это то, что мне нужно!

Держа в руках маленькое гладкое яйцо феникса, я в последний раз окинула взглядом черные руины, белый песок, серые камни, портал, синим ярким пятном выступающий на этом безжизненном фоне и счастливого дракона, сжимающего в лапах то, что недавно было сувениром, подаренным мне на Новый год. Сжав в руке жезл, я помахала дракону.

— Удачи на новом месте!

— Скажи свое имя!

— Я… Можешь называть меня Великой.

— Великой? Как хочешь. Пусть будет — Великая. — Усмехнулся дракон.

— У меня еще одна просьба. Много веков спустя к вам придет девушка, которая будет светиться и мечтать избавиться от своей силы. И говорящий с драконами, желающий вернуть себе память. Откажите им. Обоим.

* * *

Что выражали глаза Шатира, трудно передать словами. На Элрона я не смотрела. До того, как Шатир успел открыть рот, я затараторила.

— Сделай мне огонь. Хотя бы небольшой. Подожги палку или траву. Ничего не говори, просто сделай.

Маг, исходя гневом, плюнул небольшим клубком огня мне под ноги.

Не теряя времени, я сунула туда яйцо и отступила, наблюдая. Яйцо словно вобрало в себя все пламя вокруг. И замерло. Потом поменяло цвет на коричневый, покрылось мелкими трещинами и разлетелось на куски.

Челюсть моя упала вниз.

Посреди коричневой скорлупы сидела небольшая птица грязно-серого цвета, больше похожая на выброшенное чучело, чем на живое существо, с торчащими во все стороны неопрятными перьями. Осмотрев нас, чучело взъерошило весь свой пыльный хлам, подняло несуразный хохол на голове и что-то приветственно крякнуло.

— И что это должно было быть? — даже Шатир на какое-то время впечатлился.

— Феникс… — я вжала голову в плечи, понимая, что сейчас начнется.

— Лика, я приблизительно понимаю, как работает твой мозг, — голос мага был подозрительно тихим, — но даже я не могу понять, как эта маленькая птичка, по-твоему, должна была остановить его? — Зазвенели молнии. — Феникс умирает и возрождается в огне, — прозвучал гром, — Так по-твоему, он его своими смертями замучить может? Чем ты вообще думаешь? — Теперь началась самая настоящая буря. — Вместо того, чтобы пытаться помочь и искать решение проблемы, мы должны нянчиться с тобой и беспокоиться, как бы чего не случилось? Тут война началась! Думаешь, таросы остановятся после Тарвина? Они дальше пойдут. Стерев все по пути с лица земли. И что может эту махину остановить? Феникс? Неужели ты не понимаешь, что лишь мешаешься тут? Мешаешься тем, что за тебя надо переживать, вытаскивать из передряг, заботиться о твоей безопасности. Могла ли ты хоть раз подумать не только о себе? Это уже давно не милая игра! Тут умирают!

Я смотрела на равнину, медленно превращающуюся в перепаханное черное поле.

Конечно он прав. Им я только мешаю. И я прекрасно представляю, куда рванет сейчас Шатир искать решение. В своей башне он перелопатил еще не все. И силы ему надо копить на заклинания, а не на возможность вернуть меня домой. А Элрон… Элрон отправится к своим. Поднимет равИеров и, возможно, сляжет у какого-нибудь города, в попытке предотвратить его гибель. И я тут не нужна. Я всего лишь камень преткновения. Непонятно кто. Не человек и не маг.

Но я — Великая! Не так давно спасшая несколько миров от гибели. И может, мои мозги и отказывают мне в неподходящие моменты, но и я принимала верные решения!

Я впервые посмотрела на Элрона. Даже не повернется… Точеный профиль равИера застыл.

Какой же он все-таки красивый! И смелый, и сильный и… самый лучший!

Глядя на этих двоих, я мысленно прогоняла перед собой сцены своей жизни. Самые хорошие за последние семь месяцев… Свадьбы подруг, счастье Вадима, его добродушное усталое лицо у меня дома, Новый год… И все четче понимала, что променяла бы их все на одну такую стычку…

— А если я могу решить проблему? — я прервала гневный поток Шатира.

— Принесешь еще яиц?!

Я покрепче сжала жезл в ладони. Сколько ЕМУ надо времени? Пятьдесят метров? А если не успеет? Лучше сто… Или больше? Что ж… пора познакомиться с этой тварью поближе…

Я очутилась среди бегущих обезумевших людей. Армия Совета, вернее то, что от нее осталось, спасала свои жизни, убегая к стенам города. Воздух был наполнен тошнотворным запахом горелой плоти. Под ногами у меня еще была зеленая трава, а впереди, в ста метрах, медленно шагал огненный гигант. Глубоко вздохнув, я сделала первый шаг. Что же, если я права, то нынешние неприятности для Совета закончатся. А если ошиблась, то… Впрочем, я надеялась, что не ошиблась. Более того, я верила в то, что делаю. Иначе, я бы не шагала сейчас навстречу «несущему пламя», бормоча себе под нос.

— Ну, давай, появляйся! Ты же хотел сюда, — девяносто метров. — Я решила остаться! Мне не нужно микроволновок, телефонов, телевизоров, машин, удобных унитазов и помады… Я не говорю, что не буду по всему этому скучать и не попытаюсь изобрести велосипед, но я тут остаюсь! Слышишь? Я все решила! И не хочу назад!

Семьдесят метров.

— Ну, где ты? Я точно решила тут остаться. Мне тут нравится! Тут чудный климат и милые обитатели… — я закашлялась. — Тут классно! Я буду жить тут счастливо и назад не вернусь! Слышишь?

Что у него за связь со мной? Не смски же ему приходят… Где он там застрял?

— Эй, ты что не понял? Я тут точно остаюсь! Абсолютно точно! Или меня сейчас превратят в жаркое. — я смотрела на приближающуюся пылающую громадину. — Тогда ты тоже меня не получишь! Я подвергаю свою жизнь огромной опасности. Чувствуешь?

Пятьдесят метров. Среди брошенного оружия, в беспорядке валяющегося на поле боя, я подобрала нож.

А может, ему больше времени надо? Или я недостаточно убедительна?

— Где ты, черт тебя подери? — я заорала в полный голос. — Я же тут сдохну сейчас!!! Я тебе больше не нужна, что ли? У меня ведь еще осталась сила! И будет еще долго! Я даже магом при желании стать могу. Корявым таким магом!

Тридцать.

— Знаешь, почему я хочу остаться? Я люблю ЕГО! Слышишь? И я хочу провести с ним все свое время! Так люблю, что готова жизнь отдать! Что по сравнению с этим расставание со своим родным миром?

Пятнадцать метров. Я почти под ним.

— Ну и медленно же ты ползешь! — заорала я, чувствуя себя наглым червяком. — Имея такие ноги, я бы уже Холмы по земле размазывала!

Меч поднялся вверх и на секунду застыл в воздухе. В голове мелькнуло: «Как страшно-то… А если я все же недодумала?» Глаза сами собой закрылись. И настала тишина. Сработало?

Я открыла глаза.

Гигант застыл, недоуменно уставившись на новое препятствие, остановившее меч, а прямо передо мной, в шикарном костюме девятнадцатого века с огромным кружевным воротником и манжетами, стоял мой призрак, крутя пальцем у виска.

— Идиотка! Там же куча драконьих яиц была! На кой ты сюда феникса притащила?

— Выражался бы точнее… — я впервые была рада его видеть.

— Куда точнее? У тебя под ногами яйца валялись!

Несущий пламя взмахнул мечом и с силой опустил его на голову призрака. Раздался глухой звук. Меч ударился о невидимую стену где-то в метре от головы и отскочил назад. Призрак даже не оглянулся.

— Я тут остаюсь. Я решила. — я показала ему назад. — Или меня сейчас размажут.

Он захохотал, неприятно открывая пустой бездонный черный рот. Пламенный воин позади него согнулся напополам и рухнул горкой пепла. Все.

— Поймала! Все-таки пришлось помогать! — Смех затих внутри.

— Лика!

Я обернулась на крик. Элрон несся не касаясь земли. А где-то вдалеке трусил Шатир, размахивая руками. РавИер метнулся между нами и ощетинился зверем. Призрак загадочно склонил голову.

— Это твое сокровище?

— Я не уйду отсюда! — я выпрямилась, чтобы казаться выше. — Не хочу!

В одно мгновение он отшвырнул равИера метров на пять и оказался со мной нос к носу, буравя пустыми глазами. Страшно! Но постепенно начинаешь привыкать.

— Ты что, еще не поняла? Я не отдам мое! Ты сама привела меня сюда, дала право на любые действия. И я отсюда не уйду. Не могу уйти, пока не получу свое! И тут мне не нужно ждать твоей смерти. Я буду убивать пока ты сама, захлебываясь в луже чужой крови, не попросишься назад!

Дернувшийся снова Элрон отлетел еще дальше.

Я отступила на шаг.

— Знаешь, я так и не поняла, кто ты такой. Но я усвоила кое-что: все миры приблизительно одинаковы. Нужно просто уметь проводить аналогии. Где ты сейчас, представляешь?

Тот неуверенно замер.

— Ты возле Холмов — пограничного города. И намешано тут прилично… и армия Холмов — это сборник людей из разных селений и мест, почти полностью лежит на этой равнине. Знаешь, что это значит? Это значит, что сейчас тут пирует добрая сотня анатрионов. И ни к одному из них я теперь не привязана из-за твоего присутствия. Посмотрим, кто кого?

Кинжал быстро прошел вдоль левой руки, разрезая плоть. В мыслях пронеслось: «Надо же, какой острый!» А потом: «Больно-то как!» Рана получилась знаменательная — от локтя до запястья. Кровь хлынула потоком. От ее вида и боли ноги у меня тут же подкосились. Элрон успел поймать мою тушку в сантиметре от земли. Я же неотрывно смотрела в пустоту глаз моего призрака, который даже не дернулся на этот раз.

С первой каплей крови местность вокруг преобразилась, заполнившись массой демонов, бьющих себя в нетерпении хвостами. Теперь я их видела. И их видел ОН!

— Вернуться ты не можешь, — я тепло улыбнулась призраку, — тогда защищай меня.

Пока я не потеряла сознание на руках Элрона, я неотрывно смотрела на этот бой. ОН убил многих, успел убить, пока не потонул под грудой омерзительных тел. Остальные, сбивая друг друга с ног, ринулись ко мне. Но это было уже неважно. Неважно, сколько крови досталось каждому из них, пока Элрон и подоспевший Шатир перетягивали мою руку. Этого все равно не хватит. Да и возвращаться я не собиралась.

* * *

Я с трудом разлепила глаза.

Деревянный потолок. Сплошь бревна. Скосила глаза вбок — там тоже бревна. Прикольно. Все такое теплое, деревянное. Светлое. Пахнуло травой из раскрытого окна с легкой тканью, разлетающейся при дуновении. Маленький деревянный столик с глиняной чашкой.

Глиняной!!! Это хорошо.

Слева от меня, неудобно скрючившись на стуле, дремал Шатир. При моей попытке сесть, он судорожно дернулся и проснулся.

— Где я?

— Это дом Элрона, — маг придвинулся ко мне. — Ты же хотела посмотреть.

— А он где?

— У ручья. Я его отправил. Он несколько дней от тебя не отходил. Мне два зомби не нужны.

Я тяжело снова откинулась на подушку. Шатир ласково накрыл мою руку своей.

— Ты ни там и ни тут?

— Больше там. Это все из-за лекарств. Я сплю все время, а когда просыпаюсь, не могу сосредоточиться. Так трудно…

— Не ломай себе голову. Ты ведь знала, каким будет конец.

Я медленно встала, опираясь на мага. Ноги слушались с трудом, но мне этого достаточно.

— Шатир, а если… если я передумала? И изменю конец?

Он поддержал меня, не давая упасть, погладил по голове.

— Ты знаешь, что не изменишь.

Я отстранилась.

— Мне нужно идти. У меня совсем мало времени осталось.

Он кивнул и отошел.

— От дома направо.

Элрон поднялся мне навстречу, рывком преодолел расстояние, отделяющее нас, и прижал к себе.

— Лика…

Я потянулась к его губам, все сильнее притягивая к себе.

— Я люблю тебя, — слова гулким эхом звучали где-то внутри, разливаясь теплом по телу, поднимаясь вверх к устам и вылетая коротким вздохом. — люблю тебя. — Вжимаясь в него все сильнее, боясь отпустить…

Шатир нашел его сидящим у ручья. Прозрачная вода радостно журчала у ног равИера, обегая мелкие камни, создавая новые струи и потоки.

— Она ведь не вернется… — он не обернулся, продолжая смотреть на воду.

Маг уселся рядом, скрестив ноги.

— Ты бы вернулся в выдуманный мир, каким бы интересным он не казался?

Он повернулся к Шатиру, и на лице блеснули слезы.

* * *

Денис шатался по коридорам, не зная, чем себя занять. Процедуры закончились, а до химии было еще полчаса. Он бесцеремонно заглядывал во все палаты, стараясь развлечься.

В шестьдесят второй было что-то не так. На кровати сидела девушка, неестественно согнувшись со скомканным одеялом. Денис осторожно постучал по косяку.

— С вами все в порядке?

Девушка откинулась на подушку и внимательно оглядела Дениса с ног до головы.

— Разве у тех, кто тут лежит все в порядке?

— Нет. — Денис со вздохом развернулся.

— Классная пижама. — девушка улыбнулась краем губ и от этого стала похожа на сказочную принцессу. — Человек-паук снова в моде?

— Ага, — Денис радостно подпер плечом дверь. — он вне моды!

— Сильно сказано. Ты проходи. Чая нет, но есть печенье.

Он охотно шмыгнул в палату и, на всякий случай, притворил за собой дверь.

— У меня друг есть, — девушка полезла за печеньем, отчего густые волосы соскользнули с подушки и рассыпались тяжелым веером вниз. — ему тринадцать лет… — Она внезапно осеклась и о чем-то задумалась. Потом тряхнула головой. — Да, у меня есть друг, он может как человек-паук паутиной из руки плеваться.

— Фигня!

— Нет, не фигня! Он много учился, чтобы такое проделать. И может он гораздо больше твоего человека-паука.

— Мне же не десять лет, чтобы я в такое поверил. — Денис радостно следил глазами за пачкой печенья в белой глазури. — Но смысл я понял: учись, учись и учись!

— А сколько тебе?

— Двенадцать.

— Солидно. — девушка протянула ему пачку — Угощайся.

— Спасибо. — Денис взял сразу два, хотя по приличиям полагалось повыпендриваться. Но девушка не выглядела принадлежащей к числу тех, кто будет уговаривать.

— Ты давно здесь?

— Шестой день.

— И каков вердикт?

— Вы про проценты? Они тут все в процентах говорят. У меня 39 и 9.

— Это прилично. — девушка снова улыбнулась.

— А у вас сколько?

— 8,87.

— Не много… — Денис проглотил печенье, — а когда ваш день?

— В субботу.

— Мой в воскресенье. — они помолчали.

Денис медленно съехал с кровати и поплелся к двери.

— Мне идти надо. Химия.

— Давай. — девушка помахала рукой.

— А как вас зовут? Можно я еще зайду? — выпалил Денис уже в коридоре, глядя как темные волосы волнами рассыпаются по подушке.

— Лика. Заходи, когда захочешь. Печенья еще много.

— Спасибо. Я — Денис! — и торопливо побежал по коридору.

Он и правда зашел после обеда, с немного ноющей головой. Девушка сидела опять в той же неудобной позе.

— Почему вы так сидите? — Денис по свойски зашел и притворил дверь.

— Пытаюсь не заснуть.

— В такой позе?

— Так меньше болит. А я очень не хочу спать, — она мечтательно закатила глаза, — мне бы в себя прийти.

— Я тоже плохо сплю, — Денис понимающе кивнул, — много, но плохо. Говорят, это от таблеток.

Девушка молча протянула ему пачку с печеньем.

— Боитесь?

— Чего?

— Субботы.

— Наверное, нет. — она улыбнулась своей загадочной улыбкой и в глазах ее зажглись серебристые искорки.

— 8,87 — это ведь совсем немного.

— А ты неделикатен, — девушка тихо рассмеялась. — Значит, сам боишься?

— Очень. — Денис проглотил кусок, ставший вдруг ватным.

— Знаешь, я в детстве такой домоседкой была. Перемен любых пугалась. А потом начала делать так: если я чего-то боюсь, то представляю как мне там будет хорошо и весело, если надо — выдумываю. Работало.

— Но тут совсем другое. Тут не работает.

— Работает. — девушка снова улыбнулась. — Только надо выдумывать больше и убедительнее.

Он приходил каждый день. Приходил по несколько раз. Они ели печенье в белой шоколадной глазури, которое, казалось, никогда не кончится и говорили, говорили, говорили. А в пятницу вечером она была очень грустна.

— Не работает? — Денис устало присел на край кровати.

— Я так и не смогла… Ни разу… Только проваливаюсь… Плохо это.

— Что плохо?

— Нет, ничего.

Денис молча дотронулся до ее руки. Он понимал. И боялся. Страшно боялся.

— Знаешь, — она вдруг сжала его руку, — я пожалуй отдам тебе свои 8,87. Мне они вряд ли сильно помогут. А у тебя тогда будет почти 50. 50 — это ведь очень неплохо. Я бы даже сказала, что это очень хорошо. Это один к двум.

— Я пойду. — Денис сглотнул комок в горле. — Удачи!

— Тебе тоже, — девушка ослепительно улыбнулась. — У тебя все будет хорошо! Я вижу.

У него действительно все прошло хорошо. Потом были долгие дни восстановления. Но это были мелочи. Приятные мелочи. И прошло немало времени, прежде чем он снова смог добраться до шестьдесят второй. Она была пуста.

Проходившая мимо сестра похлопала его по плечу.

— Извините, — Денис остановил ее, — тут девушка лежала. Что с ней?

— Не знаю. Может выписали, может перевели, а может… — сестра безучастно пошла дальше. — В регистратуре узнай.

Денис постоял еще немного, потом развернулся и пошел. В регистратуру он так и не спустился.

* * *

Яркое теплое солнце. Не жаркое, а именно теплое, ласкающее лучами изумрудную зелень под ногами. Насколько хватает глаз — простор. Вдалеке темной грядой поднимается плотный лес. А в другой стороне, соперничая с зеленью травы и голубизной неба, плывя в легкой серой дымке, проявляются очертания гор, с непременной белой шапкой снега на макушке, сошедшие словно с картинки, манящие далью и высотой.

Радость зарождается где-то внутри, словно ты вернулся в далекие воспоминания детства, где все так и осталось милым и чудесным. И близким сердцу.

Заслонив от солнца глаза руками, среди зелени травы стоял он, пристально вглядываясь в чистоту неба, в маленькую темную точку, что стремительно увеличивается на глазах, приближается все быстрее и быстрее. Вскоре, можно уже различить сияние солнца в перьях, спускающегося сверху грифона.

Клекот и щелканье клюва пронеслись совсем близко, задев играючи крылом и вновь унеслись в бездонную высоту. Он опустил голову и побрел к дому, сминая под собой роскошь цветов.

Легкий порыв ветра донес свежесть с гор. РавИер остановился и вдохнул полной грудью. Что-то в воздухе заставило его медленно обернуться.

— Привет! — вымученная улыбка скользнула по бледным губам.

— Лика! — в следующий миг он с силой прижимал ее к себе, целуя пряди волос.

— Похоже, теперь я тут надолго. Ты морально готов заменить телевизор?