По дороге Арес самым подробным образом ввел Кристиана в курс дела, и тому стало понятнее, почему друг так спешит увидеть Танкреда. В последние дни советник Руэдейрхи был очень занят, и сколько Арес ни подходил к нему, он, в полной рассеянности выглядывая из-за высоченных стопок книг и бумажных кип, твердил, чтобы непременно привели Кристиана, тогда и состоится обещанный разговор. Объяснял он это тем, что у него страшно мало времени, но ему нужно узнать что-то у Кристиана, поэтому он хочет поговорить с ними обоими сразу. Арес, посочувствовав советнику, предложил передать все вопросы и доставить подробнейшие ответы, но Танкред отказался.

– Непонятно, – сказал по этому поводу Кристиан. – Ведь я все это время был дома. Если он хотел что-то узнать, мог бы просто вызвать меня. Да и буквально час назад приходил, ни слова не сказал. Правда, вел он себя несколько странно. Мне показалось, что он плохо себя чувствует.

– Возможно, ты прав, – кивнул Арес. – Но сейчас мы все выясним. Мне не терпится узнать имя преследователя, который напал на Юана и прочих эндерглидцев. Ведь выяснить это было проще простого. Помнишь? Руэдейрхи потребовал проверить в тот же день, но с тех пор даже речь об этом толком не заходила.

– Но разве ты не спрашивал, когда просил разрешения посетить Тараноса? – удивился Кристиан.

– Спрашивал. Танкред сказал, что Огрттолон еще не закончил, но что-то не верится. Я подумал, что пока они хотят держать это втайне, и не стал настаивать.

– И одновременно с этим Руэдейрхи заболел. Что-то у меня плохое предчувствие.

Они с Аресом остановились перед дверью кабинета Танкреда и переглянусь. Каждый подумал об одном и том же. Если Грейдергерд повел себя совершенно неожиданным образом, то ожидать подобного можно от кого угодно. Особенно от человека, занимающего ту же должность.

Арес постучал. Тишина. Он повторил процедуру – ничего.

– Что будем делать? – спросил Арес.

– Дело прежде всего, – усмехнулся Кристиан и решительно распахнул дверь, одновременно с этим извиняясь за вторжение.

Как и в последний визит Ареса, стол был завален разного рода записями. Подсвечники, стоящие на столе, пустовали – лишь в нескольких еще оставались скудные огарки.

Арес подошел к столу и окинул его внимательным взглядом. Скудный свет, падающий из коридора, придал помещению заброшенный вид.

– Еще более странно, – Арес посмотрел на огарки свечей. – Танкред обычно очень аккуратен со светом.

– Да и со всем остальным тоже, – Кристиан огляделся, созерцая впечатляющий бардак, царивший в кабинете. Не было похоже, что его сделали намеренно, как если бы, например, здесь был чужой. Просто выполнялась привычная работа, но рабочее место не приводилось в порядок. Для Танкреда это было немыслимо. Но прежде Арес списывал все на занятость советника и смерть Грейдергерда – все же, когда Руэдейрхи болел, работы наваливалось особенно много, а теперь и разделить обязанности было не с кем.

– Поищем его, – предложил Кристиан.

Они обошли замок, спрашивая всех встречных, не видели ли они Танкреда. Но большинство свидетелей сталкивались с ним до похода Кристиана к Руэдейрхи, а те единицы, что встретили его уже с книгой в руках, не могли точно сказать, куда он направился – все были уверены, что он идет, конечно, в свой кабинет.

Осмотрев второпях несколько залов, Кристиан и Арес направились вглубь замка. Шансы встретить там Танкреда были практически равны нулю, но они все равно решили проверить. Линн, приближенный Руэдейрхи, сказал по этому поводу:

– Не знаю, как господин Танкред, давно с ним не говорил. Но Маргрид в последнее время почему-то постоянно ходит где-то там. Он говорил, что господин Танкред хотел поговорить с ним – может, он пошел его искать?

Такая версия показалась Аресу и Кристиану сомнительной – чтобы найти Маргрида, Танкред скорее бы отрядил кого-нибудь младшего по званию. Все-таки не пристало советнику правителя лично разыскивать подчиненного. Но Арес вспомнил, что не так давно действительно видел Маргрида в той части замка.

– Интересно, кстати, что он там делал, – заинтересовался Кристиан.

– Мне тоже, – сказал Арес. – Но выспрашивать я не мог, ты же знаешь. Хоть он и младше меня, мне страшно считать, насколько выше по статусу.

– Не так уж намного, – возразил Кристиан. – Но да, ты прав. Я потом спрошу.

По иронии судьбы (или, скорее, Руэдейрхи), статус Кристиана как Хранителя Ключа превышал звания всех остальных, кроме советников и самого правителя. Но это не мешало воинам и стражам Заката критиковать его действия, если представлялась такая возможность.

Арес взял со стены один из многочисленных факелов, и они углубились в темные коридоры. Было решено дойти до темницы, узнать у охранника, видел ли он Танкреда или, хотя бы, Маргрида, и повернуть обратно.

Но Кристиан и Арес не прошли и половины запланированного пути, как в буквальном смысле наткнулись на искомое. В мрачном вестибюле на каменном полу лицом вниз лежал Танкред. Кристиан первым присел перед ним и увидел небольшую лужицу крови.

– Быстро! – сказал он Аресу. – Приведи помощь! Он жив.

Арес развернулся и побежал обратно, к оживленной части замка. Дожидаясь его, Кристиан внимательно осмотрел Танкреда и сделал вывод, что ничем помочь не сможет. На его затылке была довольно серьезная рана – его ударили сзади. Случай еще более неслыханный, чем нападение на Демиана. Все-таки, виной этому наверняка было проклятие, но Кристиан не видел ни одной причины, по которой кому-нибудь могло взбрести в голову целенаправленно погубить советников правителя. Куда логичнее в таком случае было расправиться с самим Руэдейрхи, потому что любой, кто хоть раз слышал его речи или общался с тем, кто слышал, знал – влиять на него невозможно.

Стараясь не тревожить Танкреда и тем самым не повредить еще больше его состоянию, Кристиан легонько приподнял его руку и поднес факел поближе. На тыльной стороне ладони виднелся глубокий порез.

Послышался громкий топот. К месту происшествия подоспели сразу шестеро – Арес, двое целителей, Линн и двое воинов Заката.

Кристиан отошел подальше, чтобы не мешать целителям. Коридор озарился синеватым свечением. Через минуту медики объединенными усилиями перевернули раненого советника на спину, и Кристиан увидел еще одну рану – не то на виске, не то на лбу: вся верхняя половина лица Танкреда была в крови.

– Проверьте, есть ли дальше кто-нибудь, – велел Кристиан воинам. – В особенности у темницы.

Воины Заката подчинились.

– Кто же мог… – в ужасе бормотал Линн. – Почему…

– Не знаю, – сказал Кристиан. – Но полагаю, что сначала его ударили спереди, а это значит, что, кто бы это ни был, он появился оттуда, – он указал во тьму коридора, куда побежали воины.

– Танкред мог возвращаться обратно, – возразил Линн.

– Да, – кивнул Арес. – Но об этом можно спросить у охранника, ведь дальше только темница. Больше ему незачем было сюда идти. И он лежал лицом туда, так что…

Линну оставалось только признать правоту его рассуждений.

– Потом он наверняка пытался задержать его, – продолжил Кристиан. – У него на руке порез. Наверное, он схватил кого-то, и этот кто-то пустил в ход нож или меч, после чего снова ударил по голове, на этот раз сзади.

– Ублюдок! – Линн воспылал праведным гневом.

– Я рад, что Танкред жив, – сказал Арес, – но если по руке его ударили мечом, то почему оставили живым? Да и с какой силой нужно было ударить, чтобы…

– Значит, это был нож, – кивнул Кристиан. – Нужно отправить еще людей, чтобы все проверили.

– Ты прав, – согласился Арес. – Я займусь этим, – он вопросительно посмотрел на бледного Линна, который теперь, в отсутствие правителя и обоих советников, остался руководителем неутешительной ситуации.

Несчастный молодой человек, по-прежнему не сводящий с бессознательного Танкреда взгляда, полного ужаса, не сразу понял, чего от него хотят. Лишь через несколько секунд до него дошло.

– А! Да. Конечно. Господи… Какой ужас… Сначала господин Грейдергерд, а теперь… А как же повелитель Руэдейрхи!

– Пока он не пришел в себя, к сожалению, – сказал Кристиан. – Но это просто болезнь, все образуется. Ему уже лучше.

– А вдруг я следующий! – продолжал паниковать Линн. – Я с тобой, Арес!

– Но-но-но, вы с Маргридом теперь главные.

– Ну и что! Главными можно быть и в кабинете. И не хочу с Маргридом, – поежился он вдруг. – Мало ли что!

Кристиан и Арес переглянулись. Это уже ни в какие ворота не лезло. Маргрид и Линн всегда были очень близки. Впрочем, возможно, Линн был чересчур напуган нападением на Танкреда – ведь он сам предположил, что советник пошел искать Маргрида, так что в его глазах на него автоматически падало первое подозрение.

– Вот что, Линн, – сказал Кристиан. – Иди в тронный зал. Возьми с собой стража Заката или, если хочешь, двух.

– В тронный зал? – опешил Линн. – Я не могу! Повелитель Руэдейрхи меня убьет! Взглядом, – пояснил он, поймав на себе скептические взгляды.

– Ничего страшного, – сказал Кристиан. – Никто не заставляет тебя садиться на трон. Займи место советников, уверен, Танкред не разозлится. Зато будешь в безопасности, и все будут знать, куда идти, если понадобится твое участие.

– Хорошо, – смирился Линн.

– Тогда пойдем, – проговорил Арес. – Кстати, Кристиан, ты не думаешь, что хорошо бы приставить охрану к покоям Руэдейрхи? Все-таки второй советник – это не шутки…

Кристиан понимал, что он целиком прав. Но что-то подсказывало ему, что уже никому нельзя верить, и далеко не факт, что охранники не начнут делать то, что им вздумается. Или, если гипотеза верна и людьми управляли с помощью какой-нибудь силы, то, что взбредет в голову их кукловоду.

– Да, – решил он. – Я сам туда отправлюсь.

Арес и Линн ушли.

Тем временем целители закончили оказывать Танкреду первую помощь. Кристиан долгое время наблюдал за работой Рейты и знал, что мгновенное исцеление чаще всего невозможно, и наверняка потребуется немало времени, чтобы Танкред окончательно поправился. Так и оказалось – один из целителей сказал, что это только первый этап, и что сейчас они перенесут пострадавшего в его комнату и уже там продолжат исцеление.

– Нам бы совсем не помешала помощь госпожи Сату Рейты, – осторожно проговорил он.

– Боюсь, она сейчас не в том состоянии, – сказал Кристиан. – Впрочем, я спрошу.

Вернулись воины Заката. Они доложили, что ничего подозрительного не нашли. Охранник стоял на положенном месте и никого и ничего не видел, заключенный был надежно заперт в темнице. Кристиан велел им на всякий случай сопровождать целителей, а сам быстрым шагом направился к покоям Руэдейрхи.

По дороге он встретил Огрттолона. Тот уже был наслышан от Ареса о произошедшем и смерил Кристиана таким взглядом, словно и мысли не допускал, что страшное злодеяние мог совершить кто-то, кроме него. Кристиан, однако, спокойно его поприветствовал и попросил выделить двух людей.

– Проверенных, – добавил он. – Которым действительно можно доверять.

– Это еще зачем? – не понравилась такая постановка вопроса Огрттолону.

– Для охраны покоев повелителя Руэдейрхи. С учетом странного поведения многих людей в последнее время… – Кристиан выдержал паузу.

– Сам выбери, – Огрттолону совсем не хотелось отвечать, если вдруг выбранные им воины попытаются убить правителя.

Кристиан назвал Ирла и Аргнейра, с которыми часто ходил на миссии. Огрттолон мрачно сказал, что пришлет их, как только отыщет.

Решив эту проблему, Кристиан, наконец, приблизился ко входу в покои правителя Градерона. Двери ему отворила Рейта – удивленная и немного испуганная. Но, увидев, кто пришел, она облегченно вздохнула.

– Кристиан! Как хорошо. Что случилось? – спросила она, пропуская мужа в коридор и снова тщательно запирая дверь.

– А у вас? – невесело улыбнулся Кристиан.

– Я просто немного переживала. Демиан рассказал… Его напугал Танкред, когда заходил сюда за книгой.

– Чем напугал? – не понял Кристиан.

– Сказал, что у него были такие же глаза, как у Грейдергерда тогда… Пустые. Не знаю точно, что он имел в виду…

Кристиан молча смотрел на нее. Книга. Линн, как и другие из последних видевших Танкреда, говорил, что в его руках была книга. Но в коридоре, где обнаружили советника, ее не было. В кабинете – тоже. Вряд ли бы Танкред в темноте стал разрывать завалы бумаг и прятать принесенный том.

– Что это была за книга? – спросил Кристиан. – Я имею в виду, о чем она?

– Книга о проклятиях.

Кристиан глубоко вздохнул. Ситуация становилась все более скверной.

– В чем дело? – забеспокоилась Рейта. – Ты не был дома? Что произошло?

Кристиан быстро рассказал ей о том, что случилось с Танкредом, опустив пока свои подозрения.

– На всякий случай сюда придут воины, – сказал он в завершение своего рассказа. – В свете того, что…

– Что Грейдергерд и Танкред вели себя странно.

– Именно. Я скажу воинам, чтобы они стояли у дверей и ни в коем случае не пытались зайти сюда. Если попытаются, будет признаком того, что все вокруг по-прежнему сходят с ума. – Кристиан помолчал немного и, скрепя сердце, спросил: – Мне остаться?

– Спасибо, – улыбнулась Рейта. – Но не стоит. Иди к братьям. Я написала своим, они придут с минуты на минуту. Честно говоря, было боязно тут одной, так что я попросила их прийти.

– Хорошо, – успокоился Кристиан и, услышав шаги за дверью, сказал: – В таком случае, я пойду.

Как он и предполагал, пришедшими оказались воины Заката, присланные Огрттолоном. Кристиан объяснил им ситуацию и строго наказал им ни при каких обстоятельствах не заходить в покои Руэдейрхи. Приказ удивил рядовых воинов – им и в голову не могло прийти заглянуть в личную обитель самого правителя, доступ куда был только его родным и приближенным. Но они пообещали Кристиану, что не оставят своего поста до дальнейших распоряжений и не пропустят без должного объяснения даже высших по званию.

Разобравшись с этим, Кристиан отправился домой. В замке стояла гробовая тишина – его обитателей напугало неожиданное известие о нападении на второго советника. Снаружи, наоборот, было шумно – все стремились узнать, что же такое происходит и не пострадал ли сам Руэдейрхи. Туманно ответив на несколько вопросов, с которыми к нему обратились жаждущие конкретики люди, Кристиан пробился через небольшую толпу и решительно направился прочь.

Юана и Балиана он застал пьющими травяной настой и мирно беседующими о разных разностях. Картина настолько разительно отличалась от того, что Кристиану довелось наблюдать у замка, что он не выдержал и тихо рассмеялся.

– Кристиан! – Юан вздрогнул и пролил горячий напиток непосредственно на обледеневшую руку Балиана. – Ой, прости!

– Я тебя!.. – Балиан потянулся к мечу. – Ты специально это сделал!

– На самом деле, да, – Юан отодвинул меч подальше и подмигнул Кристиану. – Мы обсуждали, можно ли растопить этот лед горячей водой. Получается, нет. Жаль.

– Где ты был? – переключился Балиан на Кристиана. – Сколько тебя ждали!

– Простите, – вымученно улыбнулся тот. – Непредвиденные обстоятельства. Сейчас я переоденусь и все расскажу.

– Я помогу! – вызвался Юан.

Подскочив к брату, он помог ему снять доспехи. От дальнейшей помощи Кристиан, закатив глаза, отказался, и, ненадолго покинув комнату, вскоре вернулся в более простом облачении.

– Так что случилось? – забеспокоился Юан. – Ты какой-то странный.

Кристиан в подробностях рассказал им обо всем, что случилось – о приходе Танкреда, словах Демиана, о нападении на советника и возможной пропаже книги. Все это так утомило его, что повествование получилось полным вселенской тоски, и Балиан и Юан, выслушав брата, встревожено переглянулись.

– Слушай, – сказал Балиан. – Давай начистоту. Ты так переживаешь за Градерон? Говори, не бойся. Я даже не буду кричать.

Кристиан слабо улыбнулся.

– Не то чтобы переживаю. Но на меня возложены обязанности, и я должен их выполнять. Даже не из-за Рейты, а потому, что я – Хранитель Ключа. Но, если честно, мне не нравится все это. Если так пойдет дальше, это выйдет далеко за рамки дел Градерона… Арес рассказал мне, что горы – это общая проблема. Ведь, действительно, эндерглидцев тоже не раз посылали их охранять. Помнишь, Балиан, как ты бился там с отступниками?

– Да, Арес мне тоже говорил, – подтвердил Юан.

– Если так, то почему они выставили эту… как ее… охрану, – наконец, подобрал нужное слово Балиан. – И не подпускают никого. В том числе и людей Рассвета!

– Это ради общего блага, Балиан. Если на запретную территорию зайдут эндерглидцы – согласись, в последнее десятилетие это не такое уж редкое явление, я имею в виду нас, – то, скорее всего, с ними что-нибудь случится, а вину за это Гволкхмэй непременно возложит на Руэдейрхи. Речь не о действии проклятий, а о том, что там явно кто-то есть, ведь градеронского воина нашли мертвым, да и отступники куда-то исчезли. Ну и, чего скрывать, с точки зрения людей Заката эндерглидцы и сами могут быть ко всему этому причастны.

– Ага, – кивнул Балиан с кислой миной. – Настолько, чтобы прибить в Градероне советника.

– Не хочу нас опускать, – кашлянул Юан. – Но, вообще-то, с теоретической точки зрения, это может сделать Кристиан. Или я.

– Да, – согласился Кристиан. – Что бы ты ни думал обо мне теперь, Балиан, люди Заката мне более чем не доверяют. Исключение составляют всего несколько человек.

– Это хорошо, – смягчился Балиан.

– Какой ты добрый, – упрекнул Юан. – Знаешь, как тяжело!

– Неважно, – пресек возможную перепалку Кристиан. – Проблема в том, что сейчас Руэдейрхи болен, а советников нет. В случае, если произойдет еще что-то, разбираться придется Хранителю Ключа, нравится это кому-нибудь – в том числе и мне – или нет. А мне, признаться, совсем не хочется. Закончиться это может чем угодно, кроме того, оставлять вас тут одних…

– Ладно, уговорил, – буркнул Балиан. – Тогда слушай, что скажу. Во всем виноват Таранос.

– Он в тюрьме, Балиан.

– Слушай!

– И внимай, – добавил Юан.

– Именно. Мы почти уверены, что эта штука…

– Солфордж, – пришлось напомнить Юану, так как такие слова Балиану никогда не давались, он даже не пытался их запомнить.

– Да. Эта штука наверняка у него. Я бросил браслет Розетте, так что он был у нее. А этого ублюдка, – Балиан сжал кулаки. – Юан сказал, что Арес видел его… Рядом с ней…

– Давай лучше я, Балиан, – поторопился перебить Юан. – В общем, Кристиан, Солфордж был у Розетты. Арес видел Тараноса рядом с ней. Отсюда три варианта – либо браслет упал в воду и с концами, либо его нашел кто-то другой, либо Таранос забрал его и поэтому сдался без боя.

– Либо его забрал ваш Арес, – вдруг сказал Балиан.

– Мы выслушали твое предположение, всесторонне обдумали и отвергли, – хихикнул Юан.

– Юан прав, – сказал Кристиан. – Если уж подозревать Ареса, то стоит отметить, что он слишком переживает для того, кто все это затеял. Не говоря уже о том, что, будь у него Солфордж, его бы ни за что не понизили и не заставили служить мне, разве нет?

– Ладно-ладно, – проворчал Балиан. – Я просто предположил. Значит, точно рогатый. И мы с Юаном считаем, что такая очевидная мысль не пришла никому в голову только потому, что он пользуется этой штукой.

– Это правда, Кристиан, – серьезно проговорил Юан. – Ведь более чем странно, что за столько лет никто не задумался о Солфордже… Особенно сейчас, когда все действуют будто не по своей воле, идут на верную смерть… Помимо этого, только Тараносу могла прийти в голову мысль пойти в горы. Согласись, логично! Ему удалось добыть Солфордж, вот он и действует чужими руками. Опять. И вашего советника, ты сказал, оглушили недалеко от темницы. Книга пропала тоже не абы какая. О проклятиях.

– Да, – Кристиан призадумался. – Многовато совпадений, конечно.

– Никакие это не совпадения! – вразумил Балиан. – Давай уже, думай! Он и на тебя влияет, явно! Потому что иначе ты бы уже давно сам до всего додумался.

– Может быть, – не стал отрицать Кристиан. Он и впрямь заметил, что все эти годы его преследовало нежелание думать о Тараносе и всем, что связано с проклятиями, но списывал это на горечь от потери Балиана. Впрочем, сейчас брат снова был с ним, однако нежелание рассуждать о таких вещах никуда не делось. Быть может, и в самом деле было здесь что-то неестественное? Прожив десять лет в Градероне, Кристиан уже ничему не удивлялся и не мог исключить такую возможность.

– Что может быть? – вскипел Балиан. – Надо что-то делать! Что там в этой книге написано-то?

– Не факт, что ее украли… – начал было Кристиан, но Балиан перебил его:

– Факт! Я тебе заявляю – факт! Не веришь?

– Верю, верю, – поднял руки Кристиан. – Внимательно слушаю.

– Ты не слушай, а рассказывай, – хмуро проговорил Балиан.

– Было бы что, – усмехнулся Кристиан. – Мне запрещено читать книги Руэдейрхи. Но Рейта сказала, что это старая книга о проклятиях. Наверняка она ее тоже толком не читала.

– Но ты сказал, что ее читал Демиан, – вспомнил Юан. – Надо поговорить с ним.

– Вернется – поговорим, – пожал плечами Кристиан. – Но я сомневаюсь, что он успел вычитать что-то дельное. Уж скорее Руэдейрхи проснется и все расскажет.

– Десять раз, – хмыкнул Балиан. – Уж им управляют в первую очередь, это без вариантов.

– Тогда надо узнать, как это работает, – рассеянно проговорил Кристиан. – И есть ли противодействие. Да и Арес наверняка что-нибудь выяснит. Он собирался сам поговорить с той девочкой, которую нашли в горах, и просмотреть списки преследователей.

– Но это все что касается гор, – резонно заметил Юан. – Это полезно для нас, но вам лучше заняться тем, что происходит в Градероне. А то, не ровен час, и от приближенных избавятся.

– Ты прав, – вынужден был признать Кристиан. – Но давайте все равно дождемся Ареса. Как это ни эгоистично, сейчас я хочу быть здесь, с вами. Хотя бы недолго.

Балиан и Юан, улыбнувшись, согласно кивнули.

Минуты, как ни в чем не бывало, протекали в естественном темпе, но Тараносу казалось, что на этот раз время идет издевательски медленно. Прошло всего около часа после того, как отголоски шума, доносящиеся из коридора, окончательно смолкли. Видимо, воины и целители с раненым Танкредом переместились в жилые комнаты. Но велика была вероятность, что сюда, в темницу, снова кого-нибудь пошлют, и Таранос сидел, не двигаясь. Почему-то вдруг решили, что он имеет к этому отношение, но, к счастью, он успел пресечь распространение совершенно ненужной информации. И до сих пор веселился, вспоминая, как к нему подлетел воин с явным намерением подергать решетчатую дверь и, вернувшись, доложить, что все отлично, но вместо этого раскрыл рот и долго стоял, хлопая глазами, когда дверца без малейших усилий подалась. Но даже если бы не было этой заминки, максимум, что он успел бы – это схватиться за меч. И тут же опустить его. На близком расстоянии бороться с силой Солфорджа было бесполезно.

Таранос украдкой коснулся плеча. Золотой браслет обхватывал руку чуть повыше локтя и был скрыт длинным рукавом черной накидки. После поднявшейся паники Таранос уже не мог позволить себе носить Солфордж на запястье и любоваться своим отражением в драгоценных камнях. Хотя теперь для него не составляло труда убедить любого увидевшего браслет, что на самом деле он не видел ровным счетом ничего, кроме измученного десятилетним заключением узника, Таранос предпочитал не рисковать. Ему и так дорого обошлось желание послушать, зачем пришел Арес.

Он понял, что старый приятель о чем-то догадывается. Это было скверно. Солфордж действовал на всех абсолютно по-разному, и если Маргрид, приближенный Руэдейрхи, легко поддался чарам, то с Аресом дела обстояли сложнее. Таранос заподозрил, что всему виной почти дружеские отношения в далеком прошлом, и решил провести эксперимент на совершенно незнакомых людях. Результат оказался тот же. С кем-то выходило, с кем-то нет, с кем-то лучше, с кем-то хуже. А поддавшийся когда-то силе Солфорджа Арес теперь вообще практически перестал реагировать на попытки Тараноса что-либо внушить ему. В чем причина этой перемены, Таранос не знал, но очень хотел это выяснить.

Он вспомнил, как позволил привести себя в тюрьму, как долгие месяцы пытался понять, как использовать силу Солфорджа. После многих попыток он понял, что здесь огромную роль играет расстояние – чем ближе человек, тем проще на него воздействовать. Но ведь Арес стоял почти вплотную к нему, и все, что удалось – заставить его уйти. Таранос списал это на собственную растерянность: он не ожидал прихода Ареса. И все равно заподозрил, что дело не только в этом. Чтобы добиться своего, приходилось мыслить трезво, отметая прочь самодовольство и пьянящее ощущение власти над людьми.

Он не всесилен. Пока.

Когда Таранос более или менее освоился с силой Солфорджа, то первое, что он сделал – заставил забыть всех, кого помнил, о магическом предмете и, заодно, о нем. Так как некогда он был преследователем и верхушка власти была ему хорошо знакома, это не составило труда – чтобы использовать золотой браслет, нужно было как следует представлять себе жертву. Чуть позже Таранос, наоборот, начал внушать людям, в основном воинам, чтобы приходили к нему. Это было несложно. Охранники, как самые ближайшие к нему объекты, стали первыми жертвами и сносно выполняли все его приказы, будь то пропуск гостей без ведома начальства, хорошая еда или вино или, и вовсе, свобода. Таранос не раз и не два выходил за пределы тюрьмы, но всегда возвращался.

Сначала его так и подмывало внушить Руэдейрхи, чтобы тот велел освободить его. Но он, скрепя сердце, велел себе быть терпеливым. Правитель Градерона плохо поддавался действию Солфорджа, и для того, чтобы внушить ему подобное, следовало подобраться поближе, с такого большого расстояния это было бы бесполезно. И даже если бы затея удалась, только этого недостаточно. Мысли скольких людей придется поменять, чтобы заставить их верить, что все происходящее – целиком воля правителя! Таранос понимал, что пока рано устраивать такое грандиозное предприятие. Особенно теперь, когда он начал воплощать в реальность более тонкий план. После его завершения можно будет спокойно выйти на свободу – возможно, даже без официального разрешения Руэдейрхи, – и в случае претензий покарать препятствующих смертью… Но для этого нужно было, как минимум, еще одно сокровище с запретной территории, желательно, обладающее смертоносной силой.

Впервые Таранос попробовал отправить людей на запретную территорию около семи лет назад. Но попытка провалилась – два воина ушли и больше не вернулись, хотя это было в их интересах. Строго говоря, именно это Солфордж и делал – не приказывал повиноваться чему-то неведомому, а, основываясь на мыслях жертвы, ставил задачу, данную «повелителем» (то есть, Тараносом), целью жертвы. Например, алчные воины, отправляясь в горы, были уверены, что если принесут Тараносу какое-нибудь сокровище, то непременно получат богатство и власть. Преданные правителю люди считали, что, добудь они что-то, это поможет Руэдейрхи и Градерону.

Но все без исключения потерпели неудачу. Таранос не знал, что с ними стало, но не без оснований считал, что они погибли. Судьба собственных пешек нисколько его не трогала. Он злился из-за того, что ничего не выходило.

Новости о том, что происходило в Этериоле, Таранос черпал от людей, которых заставлял подходить к решетке. Как-то раз он выслушал занятное известие: Кристиана Розенгельда, который с какого-то черта перешел из Эндерглида в Градерон, отправили на запретную территорию и вручили ему кольцо преследователя, сказав, что это убережет его от опасностей. Возможно, Руэдейрхи имел в виду проклятия, а, быть может, что-то другое, этого Таранос не знал. Но одно он знал точно: чтобы получить больше шансов, нужно достать кольцо преследователя.

Задача была непростой. Кольцо у Тараноса, конечно, давно отобрали. Достать новое представлялось почти невозможным – уж слишком ценным был этот предмет, любая пропажа или смена владельца регулярно фиксировались самым тщательным образом. Выход напрашивался один: нужно было заставить какого-нибудь преследователя пойти на запретную территорию. В случае чего его расценили бы как предателя, а ему, Тараносу, это не могло повредить.

Дожидаясь удобного шанса, Таранос продолжал пытаться отправить в горы воинов и даже отступников – внушив нескольким градеронцам, что следует непременно наведаться на запретную территорию, прихватив с собой отступников (последних долго уговаривать не пришлось), он ждал известий. Но вся немалая группа людей бесследно исчезла. Вдобавок, как назло, их заметил воин Заката и бросился в погоню. С тех пор в Градероне началась совсем не нужная Тараносу паника.

Чтобы отвлечь встревожившегося Руэдейрхи от гор, Таранос пустился на хитрость. Грейдергерд, советник правителя, уже давно находился под властью Солфорджа и был бесценным источником информации. От него Таранос, помимо всего прочего, узнал о приходе Кристиана, о его соединении с Сату Рейтой и, самое главное, о Демиане. Грейдергерд волею случая был в курсе необычного проклятия. В ту ночь, когда Руэдейрхи рассказывал об этом Рейте и Кристиану, советник, вопреки правилам, тихонько зашел в его покои – ему хотелось закончить до утра кое-какие дела, а для этого непременно требовалась одна из книг правителя. Но, услышав голоса, Грейдергерд замер и не посмел пройти дальше. Также ему не хватило духа признаться Руэдейрхи, что он слышал их разговор и знал страшную тайну. Грейдергерд ограничился клятвой самому себе в том, что никому и никогда не расскажет о проклятии, но эта нерушимая клятва легко рухнула под действием Солфорджа.

Таранос подумал, что неплохо было бы испытать это проклятие и убить мальчишку – он плохо обращался с мечом и выигрывал бои не без труда и при помощи хитрости, но никак не мастерства, поэтому непобедимое оружие ему бы не помешало. Но для него было слишком опасно выходить из тени. Кроме того, что-то подсказывало ему: не все так просто. Он плохо помнил записи, сделанные Аресом в золотом пергаменте, но все равно такое побочное действие показалось ему странным – да, в Градероне появились люди, обладающие целительной силой, но кроме этого, никто никогда не упоминал о необычных особенностях. Поэтому, когда Таранос как следует освоил Солфордж, для начала он решил позабавиться и в качестве очередного эксперимента велел Кристиану убить собственного сына. Его не беспокоило то, что, если проклятие действительно существовало, Кристиан станет сильнее – Таранос и без того проиграл бы Хранителю Ключа при любом раскладе.

Однако из этой затеи почему-то ничего не вышло. Бывший страж Рассвета не предпринял ни одной попытки сделать это. Грейдергерд рассказал Тараносу, что Кристиан в тот день был не похож на себя и, предположительно, чем-то расстроен (предположение сделал Руэдейрхи, на что Кристиан ответил, что плохо спал). Напрашивался вывод – то, что Таранос внушал ему сделать, он увидел во сне, этим все и ограничилось. Чуть позже Таранос попробовал еще раз, но снова неудачно. Сила Солфорджа отказывалась действовать на Кристиана, во всяком случае, в полной мере. Тогда Таранос бросил эти попытки и переключился на более серьезные задачи.

Один из преследователей постепенно оказался полностью во власти золотого браслета. Он и еще пара воинов отправились на запретную территорию и сумели вернуться живыми. Это было немалое достижение, хоть им и не удалось ничего добыть. К сожалению, Таранос не имел возможности обсудить с ними, что произошло в горах, поэтому оставалось только продолжать действовать почти вслепую.

Тут выяснилось еще одно досадное обстоятельство – тот, кто долго находился под контролем Солфорджа, постепенно лишался разума. Стоило перестать ставить перед людьми твердые задачи, и они совершенно терялись, не понимая, кто они такие, где, почему и зачем находятся. Результатом этого стала вновь поднявшаяся в Градероне тревога. Все твердили о странных событиях. И, хотя уловка Тараноса работала, и его никто не подозревал, это ему совсем не нравилось.

Тогда-то он и вспомнил о Демиане и решил отвлечь внимание Руэдейрхи, а заодно всего его окружения. Он приказал Грейдергерду отвести мальчишку куда-нибудь подальше и там убить. Это сулило двойную выгоду – во-первых, Градерон будет озабочен не поиском убийцы – ведь не будет точно известно, что Демиан мертв, – а самого мальчика, что само по себе гораздо лучше. Наверняка всех поставят на уши, ведь это не просто ребенок, он племянник правителя. Во-вторых, верный, хоть и невольный, слуга Тараноса обретет завидное преимущество, если его оружие действительно станет непобедимым.

Он отдал соответствующие приказания Грейдергерду и на всякий случай одному воину. Но, увы, непонятно каким образом Демиан остался жив и был возвращен в Градерон. Тараносу так и не удалось точно выяснить, что тогда произошло, но в общих чертах все было ясно: кто-то помог мальчишке. Мало того, Грейдергерд погиб, и все это еще и умудрились связать со странностями в горах. Ситуация становилась все хуже, и Таранос понял, что надо действовать более решительно.

Как-то раз, перед походом Грейдергерда в горы, он обронил в его присутствии такую фразу:

– Знать бы, почему так выходит, – он имел в виду очередную неудачу. – Ты не знаешь? – спросил он с иронией советника правителя.

Как ни странно, Грейдергерд ответил. Глядя куда-то мимо Тараноса пустым взглядом, он монотонно проговорил:

– Не бывает силы, которой можно управлять без знаний. Ты можешь сколько угодно пытаться, но если и достигнешь результата, которого мог легко достичь знающий, то очень нескоро…

Таранос глянул на него с любопытством. Это была ценная мысль.

И вот теперь, медленно, терпеливо спланировав все до мельчайших деталей, Таранос завладел нужным предметом. Книга о проклятиях Градерона была в его руках.

Добыть ее было не сложно даже без помощи Грейдергерда. От Маргрида Таранос узнал, что Руэдейрхи болен, и, когда молодой человек в ответ на первый приказ принести книгу елейным голоском проговорил, что никак нельзя, потому что с ним сестра и ее сын, отослал его от себя и сосредоточил свои мысли на Танкреде. Повлиять на второго советника почему-то тоже было очень непросто, возможно, потому, что он находился слишком далеко. Но в конце концов Тараносу удалось заставить его прийти. Тогда у Танкреда не осталось ни единого шанса противостоять Солфорджу. Он получил приказ взять книгу и принести ее Тараносу, но этим внушение не ограничилось – еще одной мыслью, насильно втиснутой в разум второго советника Руэдейрхи, было то, что неплохо бы заодно убить Демиана, раз уж он там. И, если понадобится, его мать. Таранос не собирался терять возможность внести смятение в ряды противника. Кроме того, он терпеть не мог и стражей Рассвета, и власти Градерона, и все, что с ними связано, в том числе и их детей, раз уж они появились.

Солфордж создавал хрупкую, но все же связь между владельцем сокровища и жертвой. Иногда, очень смутно, вероятно, при соблюдении множества факторов, Таранос мог слабо улавливать то, что происходит с исполнителем. Это была череда размытых видений, почти непонятных, но при сильном желании эти слабые вспышки позволяли догадываться, что происходит. В этот раз Тараносу удалось понять, что Танкред наткнулся на Кристиана и, наверное, потому и не стал предпринимать попытку убийства. Желание убить мальчика поселилось в его душе, но он был неглуп и разумно не стал этого делать при свидетеле, который, к тому же, легко мог ему помешать. Вместо этого он решил, что книга важнее, взял ее и поспешил к подземельям. Таранос, осознав, что Танкред напряженно размышляет о том, что Розенгельд его в чем-то подозревает (а заодно клянет себя за желание навредить его сыну), подумал, что разберется с Демианом в другой раз, а пока милостиво снимет с советника подозрения, напав на него. Подобный неожиданный поворот, знал Таранос, еще больше спутает карты, но, самое главное, он боялся, что Танкред выложит все о своем странном состоянии Руэдейрхи или еще кому-нибудь – слишком уж его мучила совесть.

Подсуетившись, Таранос приказал охраннику открыть дверь, схватил с пола старый тяжелый подсвечник, который тюремщики зажигали во время трапез пленника, и бросился вперед по темноту коридору. Он чуть не сшиб Танкреда с ног, но именно этого он и добивался. Советник опешил, а Таранос, не тратя времени даром, размахнулся и со всей силы ударил его по голове. Он целился прямиком в висок, но в последний момент Танкред попытался избежать нападения, и удар пришелся в лоб. Советник упал на пол. Таранос вытащил из-под его руки книгу и собрался было бежать, но тут Танкред схватил его за край длинного одеяния. Таранос попытался разжать его пальцы. Тщетно. Хоть Танкред не мог даже поднять головы, хватка у него была железной. Тогда Таранос, приметив на его поясе кинжал, взял оружие, ударил бывшего владельца по руке и бросился бежать. Кинжал он прихватил с собой.

Прежде чем поднялась паника, Таранос успел спрятать книгу и нож под своей одеждой и замереть в непринужденной позе. Правда, закрыть дверь охранник не успел, но это легко решилось Солфорджем. После ухода воинов, посланных Кристианом, Таранос снова стал заключенным. Но теперь он был даже рад этому и с нетерпением ждал, когда же паника уляжется. Его жгло нетерпение, хотелось как можно скорее прочесть книгу и узнать, что за секреты таит в себе Солфордж. И, разумеется, какие еще сокровища находятся на запретной территории.

Таранос хмуро посмотрел на охранника. Тот сверлил стену пустым взглядом.

– Зажги свечу, – сказал Таранос, заботливо отирая подсвечник от крови. – И убирайся отсюда. Постой в коридоре… Если кто-то придет, говори с ним громко, чтобы я мог тебя услышать.

– Хорошо, – проговорил тюремщик бесцветным тоном.

Он отворил дверь, зажег от факела свечу и медленно направился прочь нетвердой походкой. Таранос проводил его угрюмым взглядом. Он уже сбился со счета, какой это охранник, и, судя по всему, скоро придется требовать нового. Из-за долгого воздействия силы Солфорджа, да еще на таком близком расстоянии, мозг у бедняги был уже едва ли не девственно чистым. Таранос поражался, как этого еще никто не заметил, особенно Арес. Впрочем, их головы сейчас заняты более серьезными проблемами, чем некомпетентный охранник… Так им, во всяком случае, казалось.

Усмехнувшись своим рассуждениям, Таранос осторожно достал из-под одежды огромный том и положил его рядом со свечой. Старая обложка заворожила даже его, хотя он никогда не был любителем почитать. Книга всем своим видом так и вопила о том, что в ней спрятано множество древних секретов.

Таранос раскрыл ее и начал читать.