И все же лучше въехать в Минск на машине поздним вечером, ближе к полуночи. В это время Город Солнца пустеет, но подсветка дворцов еще не выключена подступающим утром. Город выглядит особо торжественно и монументально. Искусственный свет подчеркивает важные детали, убирая во мрак все несущественное. Фасады дворцов кажутся негативами фотоснимков. Свет и тени меняются местами. Днем лучи, падая сверху, прорисовывают нижние тени. Теперь же они идут снизу, и тени величественно устремляются туда, откуда пришли, – в черную бездну ночного неба. Если возможно подобрать музыку к такому состоянию Города Солнца, это «Memorial» Майкла Наймана из фильма Гринуэя «Повар, вор, его жена и ее любовник». Если идти пешком по Городу Солнца, путешествие от западной до восточной границы длиною в восемь километров займет примерно часа полтора. На автомобиле можно преодолеть этот маршрут примерно за то же время, что звучит «Memorial», чуть меньше чем за двенадцать минут. Неспешно проехав по пустому проспекту, вдоль возвышенно-траурной череды поющих дворцов, вы проникнетесь непонятным влечением к этому Городу. Ощутите его некроромантический эрос. Вас коснется каменный взгляд его лиц: фасадов, взирающих из-под треугольных бровей множеством темных окон. В детстве проспект не имел такой пышной подсветки. Когда в Городе наступал вечер, он становился темным, мрачным ущельем, нависавшим над крохотными фигурками прохожих, бредших по нему в направлении Москвы или Берлина. По бокам проезжей части на одинаковых расстояниях друг от друга стояли фонари, сиявшие болезненным желтым светом. Когда человек шел по проспекту, он отбрасывал на тротуар две тени. Одна падала на восток, другая устремлялась на запад. По ходу движения тени менялись местами. Каждая из них то росла, то становилась совсем короткой. В месте, где фонари находились на одинаковом удалении, они совмещались. Но с каждым следующим шагом одна из них снова вытягивалась, а другая мельчала. Рекламы на проспекте тогда почти не было. Лишь редкие вывески ресторанов да нескольких магазинов горели в ночи неоновым светом. Над арками кинотеатра, что выходил на проспект, двигалась по фасаду длинная горизонтальная надпись. Буквы появлялись не одновременно, а последовательно, одна за другой. Первой выскакивала большая красная «Ц». Она загоралась справа и стремительно неслась к левой стороне здания. Затем выпрыгивала «Е», летела по фасаду и пристраивалась за «Ц». За ней появлялась «Н» и спешно догоняла две первые. Буквы неслись с такой силой, что казалось, с размаху должны были сбивать те, что уже стали на место. Однако все они благополучно выстраивались в длинное, сиявшее красным неоном слово «ЦЕНТРАЛЬНЫЙ», которое, померцав немного в ночи, исчезало.

Площадь Ворот