– А знаешь, что? Давай сходим развеемся!
– Куда?
– Сейчас… – Георгий поднял указательный палец правой руки, левой одновременно приложив сотовый к уху. Стоя в полутора метрах от него, я услышал, как в трубке раздался насекомый шорох: ему ответили. Скованное ожиданием лицо Гоши оживилось, он переступил с ноги на ногу и, улыбаясь, произнёс:
– Приветик, светик-семицветик! Как жизнь течёт?
Я смотрел на него, и вдруг отчётливо увидел, что он старше меня совсем ненамного. А поначалу он мне показался таким потёртым, увядшим мужиком. Видать, тетрадки и ученички-кретиноиды шибко старят. Я отвёл взгляд, но он уже складывал слайдер и приподнято заявил:
– Собирайся! Навестим одну мою знакомую.
– Тоже преподаёт? – спросил я, цыплячье-табачным вывертом проталкиваясь в рукав куртки.
– Нет, она врач, бывший… О-о, такая дама!.. Светопредставление…
– Светопреставление? Это как?
– Света-представление. Её имя Светлана, а «Света-представление» – так мы её называем… (дверной замок щёлкнул)… в узком кругу избранных… – последние три слова Гоша произнёс, вздёрнув подбородок и сдвинув брови, и я подумал, что той самой Светлане, видимо, немало приходится глотать ехидных реплик Георгия.
Мы спустились по лестнице и вышли из подъезда.
На улице было свежо.
По дороге этот провинциальный учитель, носивший тайную мечту стать врачом, объяснял мне происхождение упомянутого прозвища. Выходило, что Света – человек, всё поведение которого – сплошное представление. Гоша собрался было подтвердить сказанное на примерах, да мы уже дошли.
Высоко колебля коленями полы плаща и шумно дыша, мой спутник резво поднялся на третий этаж, я следовал за ним. У нужной двери он остановился, нажал звонок и замер, шурша плащом в подъездном безмолвии. Послышались шаги.
– Кто?… – приглушённо раздалось из-за двери.
– Я, – ответил Георгий.
Замок щелкнул; я вошёл вслед за Гошей.
В прихожей было темно, но я успел заметить тень, упорхнувшую вглубь квартиры, откуда в прихожую смутно дотягивались отблески какого-то причудливого освещения.
– Запри там… – прошептал Георгий.
Поворачивая задвижку, я покрылся гусиной кожей – из комнаты донеслись странные нарастающие звуки…
– Представление начинается!.. – прыснув со смеху, и толкнув меня локтем в бок, прошептал Гоша.
Из прихожей мы проследовал в зал, поочерёдно задев головами колокольчики, от звона которых я почувствовал, что пришёл именно туда, куда звали такие же колокольчики у Георгия.
Свет в зале был погашен, однако, развешенная на стене, с мармеладной разноцветностью сияла электрогирлянда, похожая на кусок содранного с неба созвездия.
От серванта, на котором стоял музыкальный центр, невысокая изящная женщина легко, почти на цыпочках скользнула к креслу.
«Представление», – мысленно усмехнулся я – было очевидно, что она хотела незаметно для нас включить музыку, создающую «атмосферу».
Женщина села в кресло и обернула к нам лицо, его черты чуть заметно играли, пытаясь не выказывать досаду, что она «не успела». Глаза её в полумраке оживлённо блестели. У кресла, на низком столике, водянисто отражаясь в его полированной поверхности, стояла бутылка, кажется, хереса, и бокал.
– Ну и как нынче ваше ничего? – голос Георгия звучал бодро.
Пропуская мимо ушей дежурную банальность, женщина, широко улыбаясь, не сводила с меня глаз.
– Знакомьтесь – это Илья, приехал к нам из северной столицы, внедрять новые технологии…
– Да вы что? Как интересно! – изящным движением вбок подбирая ноги на кресло, воскликнула женщина, и протянула мне руку:
– Светлана.
– Да-а, ты даже не представляешь, – насколько интересно. Это связано с… не знаю даже, как точнее выразиться… с телепатией?… – Гоша вопросительно взглянул на меня.
– Ну… мы не пользуемся таким термином. Лучше сказать – «с мозгокомпьютерной интеграцией». Да вы и сами наверняка читали или по ти-ви видели… Техническое новшество, соединяющее человеческую психику с компьютером и Интернетом. Производим, так сказать, разведку боем, пробу сил в компьютерных сетях на местах…
– Очень, очень занятно! – Светлана переменила позу, не покидая кресла, и по выражению её лица я увидел, что она действительно заинтересовалась. – А вы можете нам продемонстрировать… как всё это?… – Светлана произвела неопределённый взмахивающий жест обеими руками. Я пожал плечами, не решив ещё, что ответить, но тут вмешался Георгий:
– Свет, ну что ты сразу «продемонстрировать»… Вечер только начался, ещё никто не пришёл… Кстати, – кого ты пригласила? Захаровы придут? – и, не дожидаясь ответа, добавил: – Ты бы лучше чайку пока гостю… гостям…
Светлана несколько секунд сидела молча и неподвижно, затем встала и указала мне рукой на своё место:
– Садитесь! Я сейчас.
Она ушла на кухню.
Гоша профланировал по комнате вольготным шагом, даже вроде потянувшись: явно чувствовал себя здесь как дома. Проходя мимо меня, сидящего в кресле, он склонил голову набок и, прищурившись, прочитал:
– «Трансформинг бытия».
Я глянул вбок на столик – Гошин взгляд устремлялся на книгу, которая была раскрыта и лежала вверх обложкой. Он выпятил губы вперёд, опустив их уголки и взглянул на меня, многозначительно покачивая головой. Потом взял книгу, перевернул несколько страниц и с выражением прочитал:
– Глава третья. «Апельсины падают вбок». Ты понял??. – он улыбнулся мне. «Часть представления?» – подумал я и ответно улыбнулся, хотя пока ничего не понял.
Больше от нечего делать, чем ища что-то определённое, я взял книгу, перелистал и остановился, завидев «Предисловие». Пониже шёл текст курсивом:
«Книга, которая перед Вами – не простая. Это последнее слово в сфере духовных изысканий, и даже – распоследнее, и написана она, соответственно, особенными, распоследними словами».
Я открыл первую страницу, и под названием прочитал подзаголовок:
«Вы это читаете? Ура! Значит, скоро абсолютно все Ваши жизненные проблемы будут гарантированно решены! «Трансформинг бытия» – нечто особенное. Эта книга взорвёт Ваш мозг!» – со зловещим восторгом заключал составитель предисловия.
Прочтя столь серьёзное предупреждение, я осторожно закрыл и отодвинул книгу в сторону – я ведь ещё не попробовал чай, а его уже принесла Светлана. Книгой завладел Гоша.
– Не лапай! – вошедшая Светлана попыталась выхватить «Трансформинг бытия», но ей это не удалось: во-первых, Георгий крепко держал книгу и со смехом отдёрнул её, а во-вторых, попытка Светланы затруднялась тем, что она действовала одной рукой, в другой держа блюдце с чашкой. Чашка с костяным звуком поехала по наклоненному блюдцу, плеснулся чай, и Светлана оставила Георгия в покое. Я принял из её рук угощение.
– А ты обойдёшься! – с вызовом объявила женщина Георгию, отправилась к дивану и легла на бок, подперев голову рукой. Однако только она устроилась таким образом, как раздался звонок, и она, вскочив, побежала открывать.
– А ведь специально положила книгу на видное место, и вверх обложкой. Чтоб увидели! Соблазнить, поманить, – посмеиваясь, сказал Георгий. – А убрать не успела!
Кажется, я понемногу стал понимать происхождение её прозвища.
– Книги, которые она выбирает, она считает откровением, и хочет быть первой, кто его познал, и не любит, чтобы даже близкие друзья в них заглядывали до того, как она их прочтет. Духовное собственничество! – пояснил Гоша с улыбкой.
– Да-а, а чего в них заглядывать таким, как ты, – губы вернувшейся Светы искривило пренебрежение, – такие, как ты, всё равно ничего понять не смогут, смогут только опошлить!
Она ввела в комнату парочку – я верно предположил в них супругов; они не отходили друг от друга и только что за руки не держались.
– Здрасьте! – прошелестел мужчина – его звали Сергей – с каким-то услужливым кивком и чуть ли не с поклоном.
Сергей был в сером свитере с воротником-стойкой, и носил очки в чёрной оправе, со стёклами толстыми, как иллюминаторы, сквозь которые он поглядывал с каким-то виновато-опасливым выражением и словно бы снизу вверх. Он был похож на ставшего взрослым мужчиной Гарри Поттера. Его жена Виола, в отличие от сутуловатого супруга, имела осанку неестественно прямую, ядовито-рыжие волосы и худые коленки, обтянутые джинсами. Я никогда не слышал, как звучит Иерихонская труба, однако именно о ней по закону запомнившихся словесных штампов подумал, когда Виола глуховато и гулко произнесла:
– А ты не обращай на него внимания! Есть люди, неспособные к полёту духа, к восприятию нового!
– «Нового»?! Вы считаете, что «Трансформинг бытия» – это нечто «новое»? – потрясая книгой, вскричал Георгий.
– А разве нет? И, по-моему, очень любопытная духовная практика… – нерешительно произнёс Сергей.
– Пф!.. – фыркнул Георгий и, судя по выражению лица, уже собрался изречь нечто уничтожающе-язвительное, но в этот момент в дверном проёме мягко зашумело:
– Я не помешал?
Все оглянулись.
Вошедший мужчина – cо светлыми, пшеничными усами, в расстёгнутой куртке, – улыбался:
– У вас открыто было…
– Разве?! Я вроде запирала… – Светлана ринулась в прихожую проверять.
– Какие люди! – Георгий пожал руку вошедшего, одновременно похлопывая его по локтю другой рукой. Нас представили друг другу.
Женщины, разговаривая, удалились на кухню, мужчинам было поручено выставить на середину комнаты и развернуть во всю ширь раскладной стол.
Как чужой человек, я чувствовал себя неловко среди всей этой суеты.
Свет хозяйка так и не включила. Сумрак чуть разбавляли огоньки электрогирлянды и их отблески – в полировке мебели, в хрустальной посуде, быстро возникшей на столе, в стёклах очков Сергея.
Все уселись за стол; суета и шутки утихли. Возникла проблема с первым тостом, но её уверенно разрешила Света-представление:
– А давайте за то новое, с чем приехал и что внедряет наш гость Илья! Вообще – за всё то новое, что нас духовно обогащает!
Вспомнив, видимо, при слове «новое» давешний так и неразгоревшийся спор из-за книги, Георгий скривил губы.
– А чем ты занимаешься, Илья? – спросил светлоусый Виталий, держа рюмку в поднятой руке.
– Давайте уже выпьем, а потом Илья нам расскажет! – нетерпеливо вмешалась Виола.
– И покажет! Илья, – вы нам обещали! – настойчиво заявила Светлана.
Я, честно сказать, что-то не помнил, что обещал, но не век же было сидеть с полной рюмкой. Кивнув, я её опорожнил вслед за остальными.
– Ну и?… – вопросительно глядела на меня Светлана.
«Да почему бы и нет? Может оказаться полезной практикой», – подумал я. Глядя на Виталия, который так и не получил ответ на свой вопрос, я начал вводную речь:
– Ну вы знаете, конечно, про нейрокомпьютерный интерфейс…
– «Интендикс»? У меня двоюродный брат этой штукой пользуется, – сказал Виталий.
– Это который в аварию попал? – уточнила Виола.
– Он самый. Теперь вот в инвалидном кресле, но с компьютером мастерски управляется, как раз с помощью этой вашей… прикладной телепатии, – кивнул мне Виталий.
Я воздержался от очередного замечания о некорректности понятия «телепатия».
Встав из-за стола, я вышел в прихожую, и из внутреннего кармана куртки вынул мой модифицированный «Интендикс», которым пользовался, когда ещё был аспирантом.
Садясь за стол, я вставил в ухо аппарат.
– Это чего? – любопытствующе прищурилась Светлана.
Остальные молчали и смотрели на меня, словно чуда ожидая.
– Похоже на блютуз, – заметила Виола.
– С этой штуковиной Илья мне и настраивал теле… – Георгий взглянул на меня и поправился, – …психовиртуальную сеть на базе нашего школьного компьютерного класса.
– Это «Интендикс», – ответил я.
– О! А у моего брата… – поражённо начал Виталий.
– Знаю, знаю, – закивал я, – у вашего брата допотопная модель, какие ещё в две тыщи тринадцатом году выпускали. В полном наборе – вот такая коробка? – я показал руками.
– Ага…
– С тех пор для широкой продажи, насколько я знаю, и не было других, более компактных, моделей. А это, – я показал на своё ухо, – это для профи… в сущности, данная модель – просто усилитель электромагнитных волн, излучаемых мозгом… Ну так я не договорил! Что такое нейрокомпьютерный интерфейс, вы наслышаны. А сейчас вот решено потихоньку вводить в обиход пользование психовиртуальной связью. С каковой целью и ездят наши сотрудники по городам и весям, в том числе и ваш покорный слуга.
– «Психовиртуальная связь»? Передача информации из мозга одного человека через компьютер – в мозг другого, формирование «коллективного разума» и всё такое? – заинтересованно блестя глазами, спросила Светлана.
– Ну, в общих чертах, – кивнул я.
– Не представляю, как это всё выглядит в действии, – пожала плечами Виола.
– Вот я вам сейчас и продемонстрирую.
– И это возможно вот здесь, так запросто, без… – недоверчиво начал и запнулся Сергей.
– … «Без нагромождений сложной аппаратуры», хотите вы сказать? – улыбнулся я. – Вы же видите, – я вновь тронул ухо, – к тому же, компьютер вообще в этой отрасли лишь начальный этап, процесс движется к тому, что скоро подключение и без этого станет возможным. Наш мозг – компьютер! В сущности, я и сейчас мог бы обойтись без «Интендикса», это я просто чтобы быстрее…
– Потрясающе! Фантастика! – восхищённо заёрзала Светлана. – Что мы должны делать? Может, вам что-нибудь нужно… для удобства?
Я улыбнулся ей:
– Мне нужно только то, чтобы вы выбрали тему, образ, на котором я вас всех попрошу сосредоточиться. Это необходимо, чтобы выполнить настройку психовиртуальной связи между вами. Что-нибудь такое, что интересует вас всех в равной степени… Предлагайте, – я оглядел сидящих за столом.
Все нерешительно молчали.
– Это может быть что угодно – воспоминание о вашем совместном летнем отдыхе на природе, впечатления о любимом кинофильме…
– … соображения о повышении зарплаты учителям! – захохотал вдруг Виталий. – Вот уж что нас всех волнует в равной степени!
– Фильмы? – переспросил Георгий. – А можно – книги?
– Конечно!
– Отлично! – он потёр ладони. – Предлагаю – давайте в качестве, так сказать, объекта для… э-э-э… для медитации, – нашёлся он, – возьмём «Трансформинг бытия»?
– О-о! – закатила глаза Светлана.
– А почему нет? – повернулся к ней Георгий. – Думаю, сие высокомудрое творение, – едко продолжил он, – в равной степени интересует всех присутствующих. Может, по-разному – но интересует. Сергей, ты ведь уже успел прочитать «Трансформинг»? – теперь он обернулся к Сергею. Тот утвердительно кивнул.
– Итак? – я посмотрел на Светлану.
– Ну пусть будет так, если никто не возражает, – пожала плечами она. Никто не возражал.
– Неприятных ощущений не будет? – неожиданно и боязливо подал голос Сергей. Виола возмущённо толкнула его локтем.
– Нет. Просто расслабьтесь и думайте об этой книге. Вспоминайте, что удастся, из неё, прокручивайте в голове ваши собственные мысли, возникшие при прочтении… можете даже просто представить, как выглядит обложка. Или думать о том, при каких обстоятельствах вы читали это произведение – дома, или в общественном транспорте… если вам так будет проще – можете закрыть глаза, – я обвёл взглядом моих сотрапезников.
Светлана и Виола сидели, ровно дыша, откинувшись на спинки стульев, чуть склонив головы набок и прилежно закрыв глаза. И без того сутулый Сергей скрючился ещё больше над столом. Виталий и Георгий сидели в одинаковых позах, уперев локти о столешницу и положив подбородок на сцепленные кисти, только Виталий не моргая смотрел в одну точку мимо Георгия, а тот время от времени прищуривал один глаз, и уголки его губ дрожали от сдерживаемой улыбки.
Я начал операцию подключения.
Должен заметить, что, когда мы в ИМ работали над настроечными мыслеобразами для различных подключений, было перелопачено множество рабочих вариантов. Узкие спецы-компьютерщики предлагали вызывать в сознании картинку, на которой просто-напросто от первого лица производится проводное соединение нескольких компов; нейрофизиологи и психологи возражали, считая, что мыслеобраз должен быть универсальным, непривязанным к техническим частностям, иначе может возникнуть сбой при подключении. В итоге Рудин, уставший от споров, хлопнул ладонью по столу и предложил вариант, который я и использовал сейчас.
Я продолжал сидеть на стуле, в комнате стало темнее, тем не менее, как обычно при работе в психосети, всё было отчётливо видно.
От моего тела отделился и встал мой полупрозрачный, словно из тёмного стекла отлитый, двойник. На левой полусогнутой руке у него кольцом висел моток толстой и жёлтой латунной цепочки. Шурша и позвякивая ею, как монистами, при ходьбе, моё alter ego двинулось к Виталию. Дважды опоясав его цепочкой, двойник повторил то же со Светланой, а затем и с остальными, так что все они оказались связанными одной цепью.
Раздался лёгкий треск, над сидящими за столом волнисто пробежала и исчезла зарница их электрических потенциалов – жаль, они этого не могут видеть.
Ну вот, подключение состоялось.
Ага, а вот появились и первые образы, которыми сейчас набиты головы моих подопечных: стена за спиной Виталия вздулась, по её поверхности пошли движущиеся изгибы, как по поверхности одеяла, за которым кто-то двигает рукой во все стороны, сквозь стену мягко протиснулась тумбочка и, медленно переворачиваясь в воздухе, поплыла по комнате. На тумбочке, как приклеенные, лежали наручные часы и та самая книга, из которой сами собой выдёргивались страницы и листопадом кружили по комнате. Так, это у нас мыслеобразы Сергея… а вот и остальные… Ну всё, теперь можно выходить в Психонет. Клик, клик, ещё клик.
Из центра стола выросло и распространилось белое свечение; оно, словно дым, заполнило комнату, затем быстро растаяло, являя взору кажущееся огромным, голубое квадратное поле, видимое нами как будто с горы и роящееся массой маленьких, рядами уходящих в перспективу экранчиков, на каждом из которых шло своё «кино».
– Ой! У меня голова кружится… – раздался возглас боязливого Сергея.
Вижу, вижу, друг, – то-то так колбасит и кувыркает тумбочку, на которой ты, почитав на сон грядущий, оставлял книгу.
– Как здорово-о… – раздался восхищённый голос Светланы, сидевшей неподвижно и с закрытым ртом – это были её мысли по поводу картины, увиденной при выходе в Психонет. Конечно, можно понять: для «чайника» уже сам выход в психоСеть со всеми этими галлюцинациями-иконками – большое впечатление. Подождите, друзья мои, вот сейчас действительно будет здорово…
Я решил завести их на сайт, – как стало принято у нас в ИМ называть территорию личного индивидуального психополя, пусть и малооформленную, – на сайт автора книги, о которой они все сейчас думали. Представив слово «трансформинг», я кликнул взглядом.
В центре голубого поля проклюнулась точечка, которая, вращаясь, разрослась в спиралеобразный вихрь, раскидавший в стороны множество экранчиков и вываливший перед нами содержимое внутреннего мира автора нашумевшего бестселлера «Трансформинг бытия». Хм, я надеюсь, это не повлечёт за собой неприятных последствий… для меня и моих подопечных, я хочу сказать. Автор-то не заметит нашего проникновения.
Меня вдруг самого охватило острое любопытство – ведь сейчас мне и моим испытуемым представлялась возможность в прямом смысле слова залезть в душу известного писателя и посмотреть, что у него там творится! Хорошо, что пока ещё нет законодательных норм о соблюдении авторских прав в Психонете…
Навстречу нам летели и проходили сквозь нас короткие надписи, составленные из объёмных букв размером с ладонь каждая. Скучновато выглядит главная страница, дизайн очень бедный… хозяин, должно быть, сухарь и крайне скрытная личность. «Личная жизнь»… Кликнуть? Сколько у него там любовниц? Нет, нет, – я же не один страницу просматриваю… «Личная жизнь» пронеслась сквозь меня, растаяв за спиной. «Трансформинг бытия. Черновики». А ну-ка! Посмотрим, посмотрим… пусть мои подопечные ознакомятся, так сказать, с «творческой кухней», на которой был приготовлен так полюбившийся им шедевр… Клик! Из надписи раздвинулся большой экран, заслонивший всё остальное. На экране шло «кино». В кадре был виден большой стол, рядом электрическая печка с несколькими конфорками, на которых, пыша паром, булькали кастрюли. На стене висели ножи и поварёшки. Возле стола стоял мужчина в белом фартуке и в белом поварском колпаке. Он обернулся, и мы увидели, что это автор «Трансформинга»; здесь его лицо выглядело точь-в-точь таким же, каким оно было изображено на фото с обложки его книги. Он протянул руку куда-то вбок. Я сдвинул полосу прокрутки вправо и увидел, как он из большой корзины, в которой были беспорядочно свалены книги, вынул одну из них. Клик! Увеличение… Ага, – это «Бионетика». Автор «Трансформинга» положил её на стол, раскрыл, перелистал, вгляделся. Затем он взял разделочный нож и выкромсал из «Бионетики» несколько страниц. Скомкав их, он сдавил их в своих ладонях, и в миску на столе полилась тонкая струйка воды. Автор бросил выжатый ком в большое глубокое блюдо, и взял из корзины другую книгу. Клик, увеличение. На этот раз я успел разглядеть только имя автора – «Чип Карнеги», названия произведения не увидел. Автор раскрыл книгу, выдернул из неё листок и бросил в блюдо, полистал, вырвал ещё страницу, так же отправленную в блюдо. Чуть подумав, он взял одну из брошенных страниц, извлёк ножницы из кармана фартука, и стал вырезать из страницы сложную фигуру, вроде бумажных снежинок, изготовляемых школьниками к празднованию Нового года. «Что это он делает??» – громко подумала Светлана. «А-а-а!» – ворвался в наше совмещённое психопространство ехидный и многозначительно-торжествующий возглас Георгия, обращённый к Свете.
«Что это он вечно в таких контрах со Светланой? В чём причина, почему он так часто её задирает?» – мимоходом подумалось мне. Не уходя с сайта автора «Трансформинга», я влез в сознание Гоши. И, поскольку он только что посылал раздражённый сигнал Свете, я тут же наткнулся на причину: Светлана – врач, а Гоша испытывает мучительную зависть к врачам. Поэтому всё, что говорит Света, вызывает у Гоши противодействие! Ему нет особого дела собственно до «Трансформинга», но он его отчаянно критикует – потому что «Трансформинг» восхищает Свету, и, пренебрежительно отзываясь о том, что её восхищает, Гоша неосознанно пытается сбросить иго своего представления о значительности врачебной профессии и авторитетности взглядов Светы-врача, иго, которое так его давит и от которого он не в состоянии освободиться!
Мне даже смешно стало. Хоссподи, – ну можно ли так казниться, что не удалось стать тем, кем хотел! Тут мне вспомнилась Лиз с мечтой своей юности выбиться в актрисы… Однако я не должен был оставлять моих подопечных в психопространстве без контроля, и я вернулся на сайт.
Автор «Трансформинга» тем временем достал ещё одну книгу – на сей раз это было очередное из множества сочинений Маланьи Кривдиной. Оно удостоилось того, что наш автор оторвал от одной из страничек крохотный уголок, отправленный к прочим компонентам кулинарно-макулатурного приготовления.
Я тем временем вполглаза, вполмысли продолжал подглядывать за скрытыми мотивами Гоши. Скрытые мотивы нервно свивались, точно брачующиеся змеи и таяли, как дым, и появлялись вновь… Ого, – а Гоша, оказывается, вдобавок ко всему ещё и мужской шовинист! И поэтому взгляды Светы ещё больше усиливают раздражение Гоши: женщина, да сумевшая, в отличие от него, стать врачом, да смеет не соглашаться с его точкой зрения – например, по поводу «Трансформинга»… как это мучительно для Георгия! И как это притягивает его к ней! «Вот почему его мотивы приняли образ брачующихся змей», – понял я. Змея символизирует хищную, агрессивную сущность; Гоша хочет искусать, ранить, уничтожить Свету за то, что она обладает тем, что ему недоступно – и в то же время он постоянно тянется к ней, чтобы доказывать самому себе, что он хоть в чём-то превосходит её, хотя и не достиг желаемого, как она! А сама-то она (тут я заглянул в её аксиосферу – «зона оценок», своеобразный «самодегустатор» и «самоцензор» психических процессов) вовсе не придаёт такого преувеличенного значения своей профессии, и даже не догадывается, почему это её друг Гоша порою вдруг таким петухом наскакивает на неё, – списывает это на его «поистине бабскую стервозность», и отмахивается – со смехом, не принимая происходящее всерьёз, чем заставляет его ещё сильнее мучиться…
Я ещё раз убедился, что с Георгием я случайно наткнулся на весьма важную психосхему, с которой следует разобраться обстоятельно – позже. А пока я быстренько скопировал Гошины переживания, заархивировал файл и вновь вернулся к моим новым знакомым, которые с восторгом новичков глазели, как автор «Трансформинга» заканчивает приготовление своего бест-блюда.
Напоследок этот искусный кухарь настриг лапши из «Учения скоморонов», и занялся приправами. Открыв настенный шкафчик, он вынул оттуда нечто вроде большой старой перечницы, на которой была приклеена этикетка с надписью «Ох, money дай мне, ум». Автор щедро сыпанул из ёмкости в блюдо на груду мятой, рваной и скомканной бумаги. Потом, взяв большую ложку, стал перемешивать. Перемешав, он вывалил содержимое блюда в кастрюлю с кипящей водой, и закрыл её крышкой. Сев на табурет, он закурил. Хотя я и не был фанатом этого автора, как мои подопечные, но мне всё же стало интересно, чем всё закончится, и я решил подождать.
Автор всё курил и курил. Минуты через три он встал, приподнял крышку кастрюли и заглянул в неё. Увиденное, похоже, подняло ему настроение: напевая, автор вооружился щипцами, и вынул из кипящего бульона новенькую книгу, на глянцевой обложке которой крупными буквами было напечатано: «Трансформинг бытия».
«Вот!» – торжествующе подумал Георгий, и глаза его сверкали праведным самодовольством.
«Ну и что, а мне всё равно нравится!» – стояла на своём Светлана.
Теперь мне стало окончательно ясно, что «Трансформинг» Георгий предложил специально для того, чтобы вызвать Свету на спор, в котором более начитанный Гоша вышел бы победителем.
«Ладно вам спорить! Раз такие книги пишутся – значит, и они кому-нибудь нужны. Автор трудился, и, видимо, читателям помогает его труд, раз они за него платят», – послал я примирительный мыслесигнал.