– У нас возникли кое-какие внутренние проблемы… – вполголоса произнёс профессор Рудин.

Мы со Стивой напрягли внимание, глядя на профессора. Он же, опустив голову, помолчал несколько секунд, и медленно сказал:

– …Хотя, возможно, эти внутренние проблемы помогут справиться с проблемами внешними…

– Так в чём дело, профессор? – нетерпеливо спросил Стива.

Профессор, выпрямившись, взглянул на него и, изобразив кистью в воздухе неопределённую фигуру, произнёс:

– Ильич активизировался…

Мы со Стивой переглянулись, – в этом не было новости для нас.

– Вам известны его амбиции, и его капризы по поводу нашего сотрудничества… Но вот что вы пока не знаете, так это то, что Ильич на днях разродился любопытным и довольно дельным софтом… который, как мне кажется, способен нам помочь, – пояснил Рудин. Он поднялся и кивком поманил нас:

– Идёмте.

Следуя за вельветовой спиной профессора, я пытался найти ответ на вопрос: что на сей раз могли отчебучить бета-волны Ильича? В затруднении я созрел взять подсказку друга, но мы уже спускались по узкой винтовой лестнице в подвальный бокс, здесь была повышенная слышимость и шептаться со Стивой при профе не хотелось.

Остановившись на небольшой круглой нижней площадке, проф приложил палец к сенсору и обернулся, оглядывая нас с таким видом, словно оценивал новичков. И хотя мы таковыми не были, всё же взгляд профессора участил сокращение моей сердечной мышцы.

Мы вошли.

Низкий потолок, белые панели, длинный светло-серый пульт управления у правой стены, серое мягкое покрытие под нашими ногами, приглушённое освещение…

Рудин подошёл к столику в форме буквы «с», где светилось несколько мониторов.

– Мстислав, включи громкую связь, – попросил Рудин.

Мой друг шагнул к столику и повернул регулятор.

– …Пьиветствую! – раздался из динамика голос, полный энергии. – Что, профессор, решили-таки посвятить в мой план наших молодых коллег?

– День добрый, Владимир Ильич. Да, вот решил… я сейчас подключу ваши зрительные центры… хорошо видно?

– Да, благодагю!.. – под потолком зажужжали и завращались на своих коленчатых рычагах две видеокамеры.

– Прекрасно. Если будет нужно, корректируйте нас…

Рудин, усевшийся за пульт и надевший очки, обернулся и поманил нас рукой к себе. Мы подошли.

– Вот взгляните-ка, – кивнул он подбородком на экран и в его центре щекотнул указательным пальцем сенсорную точку. По экрану во все стороны расплылось слепяще-светящееся пятно, из которого, словно из тумана, вынырнуло и оформилось несколько окон со схемами и текстами. Мы со Стивой наклонились, вглядываясь.

– Что это? Похоже на операционку? – пробормотал Стива.

– Совершенно верно – операционная система. И надо признать – весьма удобная и эффективная! Ну-ка… а? Каково? – проф указал на некоторые из строк в одном из окон.

– Уж не хотите ли вы сказать, что это написал Ильич? – спросил я.

– Именно! Ильич только вчера закончил работу над этой операционкой.

– Я назвал её «Психонетизация всей страны плюс…» – с гордостью прозвучал голос из динамика.

– Слушайте… это же здорово!.. – восхитился Стива, который уже нетерпеливо ошупывал клавиатуру, пробуя некоторые функции представленного опуса.

– Да, довольно удачно, – согласно кивнул Рудин. – Сначала я сомневался, но потом подумал – почему бы и нет?… – загадочно, обрывая на полуслове, произнёс Рудин.

– «Почему бы и нет» – что? – после напряжённой паузы не вытерпел я.

Откинувшись на спинку вращающегося кресла, профессор взглянул на нас:

– После того ночного собрания вы в курсе сложившейся ситуации. Наши разработки – уже не только наши. Мы вступили в психовиртуальную эру… процесс идёт. И мы не знаем, как далеко продвинулись наши конкуренты за рубежом. А отставать в этой области никак нельзя… это вопрос государственного престижа, и даже государственной безопасности. На том собрании, и после него, я обозначил для вас, как и для других сотрудников, задачи в сложившейся обстановке. Но пока мы, сами знаете, топчемся на месте… Ильич же предложил практически готовое решение. По крайней мере, на первое время. Повторюсь, неизвестно, насколько продвинулись конкуренты за рубежом, возможно, они уже имеют операционную систему и получше этой, – Рудин кивнул на экран, – но у нас на данный момент нет вообще никакой, кроме Ильичёвой…

– И что же? – спросил Стива.

– Я подумал: а что, если, пока у нас нет другой альтернативы и нет времени на её создание, – что, если воспользоваться операционкой Ильича? Сейчас наша задача номер один – не упустить момент, когда, вероятно, ещё можно попытаться обеспечить наше преимущество в вот-вот начнущейся мировой конкуренции по завоеванию психовиртуальной среды! И для этого необходимо, так сказать, «наращивать мускулы», увеличивая отечественный сегмент зарождающейся глобальной психоСети, и вовлекая в её развитие как можно больше специалистов и рядовых пользователей. В идеале следовало бы охватить все слои населения… Пришла пора нам рассекретиться и выходить за пределы институтской лаборатории! Наша внутренняя сеть, «Русская Душа» – должна распространиться по всей стране. К этому вынуждают обстоятельства. А это значит, что… – тут Рудин, глядя на нас со Стивой, выразительно кивнул, мановением ладони приглашая нас докончить его мысль, что Стива и сделал:

– … что требуется эффективная и удобная для массового пользователя операционная система!

– Постойте, профессор, – вы что, предлагаете операционку Ильича… для массового внедрения?! – вопросил я.

– Именно! – кивнув, воскликнул Рудин, и добавил: – По выражению вашего лица, коллега, я делаю вывод, что вас что-то смущает?

Я, действительно, был слегка ошарашен. За время моей работы в ИМ, я, конечно, попривык к техническим новинкам, которые поразили бы рядового человека. И всё же то, о чём велась речь сию минуту, даже мне казалось чем-то из ряда вон выходящим… Эту операционку создал Ильич, а ведь Ильич – это… СТОП! Я оборвал нить своей мысли; работая в ИМ, я привык следить не только за своими словами, но даже за своими мыслями…

– На том экстренном ночном собрании, как вы помните, я упомянул план «Ч»… Так вот – частично он уже разработан, и вам в нём отведена своя роль… Друзья мои, – заговорщически понизив голос и обняв нас руками за плечи, произнёс Рудин, – я хочу вам поручить одно очень ответственное дело… Илья, – проф повернул лицо ко мне, – и ты, Мстислав, вы должны будете в ближайшее же время заняться внедрением… процесс должен начаться активно, но негромко, пока без объявления в СМИ… мало ли что, – посмотрим, как пойдёт… а кроме того, понаблюдаем реакцию зарубежных конкурентов – так мы выясним, каким именно образом они отслеживают нашу работу; может, и они себя в чём-то выдадут, и это несколько прояснит ситуацию и даст нам возможность уже как-то более чётко представлять расстановку сил и планировать наши дальнейшие действия… – рассуждал Рудин, расхаживая взад-вперёд по лаборатории и увлекая нас за собой, так как всё время обнимал нас за плечи.

– Но почему мы? – спросил я.

– Если не вы, то кто? – вопросом на вопрос отозвался Рудин. Я замолк, а Стива в паузе вставил:

– И как вы это всё представляете?

– Представлять будете вы. В ближайшие дни вы оба отправляетесь в командировку как раз с целью представлять широким массам выгоды практического применения психонет-технологий. И не забывайте, что я говорил на лекциях… Самодеятельность ваша хороша до известных пределов. Будьте осторожны, больше наблюдайте! Помните, что «внедрение» Психонета точнее было бы назвать «открытием». Психополе и без нас существовало всегда, как вам известно. Вы не столько «внедряете», сколько «открываете» Русскую Душу. Ну, и несколько корректируете её, делая последний шажок, перекидывая последний мостик, соединяющий её с высокими технологиями…