Лора уже отвязывала кобылу, собираясь вернуться домой, когда перед ней неожиданно возникла Зара, бросая тревожные взгляды через плечо.

— Что случилось? — взволнованный вид цыганки озадачил ее. Неужели она чего-то боится?

— Ты видела сероглазого?.. — и Зара вновь с опаской огляделась по сторонам.

— Да. Что тебя беспокоит?.. Давай я помогу, помогу тебе взобраться на лошадь. Поедем домой. Пабло, наверно, уже замучился с малышкой без меня.

Едва они выехали за ворота гарнизона, как в голову цыганки попал камень, брошенный чьей-то меткой рукой. Старуха захрипела и упала с лошади на землю.

* * *

— Что значит — он не может со мной встретиться? — бушевал Лукка Корелли. — Парень сидит за решеткой, почему же я не могу его повидать?

— Отец, прошу тебя, дай Санчесу еще немного времени. Если ты будешь настаивать и пойдешь к нему сейчас, то только все испортишь.

— Испорчу?! Да что может быть хуже, чем обвинение в убийстве?

— Возможно, ты прав, — Пьетро пожал плечами. Я тоже беспокоюсь о малыше, но не хочу надоедать ему своими бесконечными визитами.

— Прежде всего мы должны вытащить его из тюрьмы, — твердо заявил старый Лукка. — А там видно будет. Чего ты добился своей политикой невмешательства?

— Да… в общем-то, ничего.

— Вот видишь!

— Сержант твердо стоит на своем, и капрал подтверждает его слова.

— Ты пробовал их переубедить?

— Пытался, но это бесполезно. Правда, есть у меня одна мысль…

Лукка Корелли нетерпеливо заерзал на стуле.

— Ну?.. Ну?!

— Я собираюсь кое с кем поговорить.

— Когда?

Пьетро улыбнулся:

— Прямо сейчас.

* * *

Полковник не успел заняться делами брата. Рядовой Сьерри остановил его во дворе:

— Господин полковник, я, возможно, беспокою вас по пустякам…

— Слушаю вас, рядовой, — Пьетро был симпатичен этот парень, чем-то неуловимо напоминающий младшего брата.

— У ворот собралась толпа горожан. Они ранили старую цыганку и теперь собираются разобраться с синьорой, что сегодня была здесь…

Пьетро не стал слушать дальше. Приказав нескольким солдатам следовать за ним, он побежал к выходу за ворота, где уже слышался довольно неприятный гул.

* * *

Картина, представшая его взору, была ужасна. В кольце разгневанных мужчин и женщин металась с хлыстом в руке Лора, не позволяя приблизиться к лежащей на земле женщине в пестрых одеждах. Еще мгновение — и горожане обрушат на синьору град камней.

— Прочь! — рявкнул полковник так громогласно, что все вокруг замерли. — Немедленно разойтись, иначе вы будете арестованы за самосуд.

— Эти ведьмы наводят порчу в городе!.. — послышались выкрики из толпы.

— Если женщина умрет, я найду виновного в ее смерти. Немедленно всем разойтись. Я выслушаю ваши обвинения, когда цыганка придет в себя.

Ворча и зло оглядываясь, горожане стали покидать место сражения.

— Полковник Корелли…

Он резко обернулся и увидел Лору, стоящую на коленях перед женщиной, седые волосы которой были в крови. Присмотревшись, Пьетро узнал в ней ту самую цыганку, с которой разговаривал сегодня утром.

— Что здесь произошло?

Лора нервно ломала пальцы.

— Мы собирались ехать домой… — принялась она сбивчиво объяснять. — И тут кто-то бросил камень… Зара упала и до сих пор не очнулась…

Пьетро жестом подозвал двух солдат.

— Немедленно доставьте эту женщину в госпиталь, — приказал он и, взглянув на впалые, землистого цвета щеки жертвы, добавил: — Поторопитесь.

— Спасибо, — облегченно вздохнула Лора и поспешила вслед за солдатами.

* * *

Пьетро понимал горожан. Вечные бродяги цыгане не подчинялись ничьим законам и были вольны словно ветер. Их женщины были часто до неприличия хороши собой и умели угадывать будущее. Мужчины отличались буйным нравом и патологической любовью к лошадям, точнее — к конокрадству. И те и другие не гнушались воровством. А черные бездонные глаза их пугали и одновременно манили за собой неискушенные души обычных жителей больших городов и маленьких деревушек. Но это вовсе не давало права убивать этих странных людей.

Полковник устало вытер пот со лба и, вернувшись на окруженную высоким забором территорию гарнизона, направился к караульному помещению. Он спешил поскорее разобраться с проблемами младшего брата.

* * *

Лора стояла у кровати Зары и обеспокоенно наблюдала за быстрыми движениями врача.

— Как она, доктор?

Врач нахмурился и поправил очки в железной оправе.

— Послушайте, я ведь вам уже третий раз объясняю — у нее сотрясение мозга и, возможно, сломано ребро. Сейчас я дам обезболивающее, и цыганке станет легче. Ей нужен прежде всего покой, — он взглянул на Лору и заметил: — Вам, кстати, тоже не мешало бы прилечь.

— Спасибо, но… — Лора подозрительно посмотрела на темную жидкость, которую доктор собирался влить Заре в рот. — Что это?

— Ваше бродячее племя… — врач осекся на полуслове. — Простите, я, разумеется, понимаю, что вы не цыганка, но это ничего не меняет. Вам кажется, что только травы способны лечить. Не думаю, что они лучше лекарств. Если хотите, можем сравнить их действие. Приносите свои настойки сюда, и я с удовольствием изучу их. А если вы окажетесь правы, даже включу в свой ассортимент.

Лора смущенно потупилась. Ее удивили приветливость врача и его желание изучить народные целительные средства.

— Простите меня. Я больше не буду вам мешать, — сказала она, а про себя подумала, что все-таки принесет Заре что-нибудь из своих запасов.

Раненая цыганка уже пришла в себя после глубокого обморока и теперь брезгливо поморщилась, выпив обезболивающее лекарство. Когда же врач отошел к другому больному, она знаком попросила Лору наклониться.

— Уходи. Немедленно уходи, — быстро зашептала она.

— Нет, нет, я не оставлю тебя одну, — воспротивилась Лора.

Узловатые пальцы сжали запястье.

— Ты должна идти к Мариуке.

— Но почему? Ей угрожает опасность?

— Не опасность… Ей сейчас очень нужна ты.

— Почему? Она больна? — встревожилась Лора.

Старуха лишь покачала головой.

— Я вижу, что вокруг тебя начинают скручиваться вихри. Тебе следует поспешить домой.

Лора прикусила нижнюю губу. Значит, не зря ее весь день мучило недоброе предчувствие. Матери очень не хотелось оставлять дочь сегодня дома, но необходимо было спешить. Она надеялась доказать коменданту гарнизона свое умение. Это была последняя надежда остаться на вилле. В противном случае ей пришлось бы и в самом деле вернуться в табор. Пабло обещал присмотреть за девочкой, и у Лоры не было причин ему не доверять. Почему же Зара так взволнована?.. Неужели на вилле могло произойти что-либо, подобное сегодняшнему нападению горожан?.. Чем могла провиниться перед жителями окрестных сел маленькая девочка?..

Лора вновь взглянула на свою старую нянюшку, и вопросы повисли в воздухе. Настойка доктора оказала свое целебное действие. Цыганка крепко спала. Женщина ласково погладила приемную мать по забинтованной голове и вышла из палаты. Необходимо было спешить.

* * *

Пьетро зашел в караульное помещение, равнодушно взглянул на Дорини и остановился перед камерой Санчеса. Брат мерил быстрыми шагами небольшую площадку, словно загнанный в клетку зверь. Капрал, напротив, лениво развалился на кровати и не удосужился привстать, увидев своего начальника. Он даже имел наглость напомнить полковнику о своем существовании упреком, высказанным в довольно резком тоне:

— Сколько я еще буду здесь сидеть? Мятежник вернулся, и мне давно пора приступить к выполнению своих прямых обязанностей. Не слишком ли суровое наказание за небольшую оплошность?

Полковник скрестил руки за спиной и сердито уставился на капрала:

— Странные вещи вы говорите, Дорини.

— А..? — капрал быстро сел. В его глазах появился настороженный блеск.

Санчес, догадавшись, что брат неспроста заговорил с капралом, с интересом остановился возле решетки. Что задумал Пьетро?

А полковник приблизился к наглецу, смерив его недовольным взглядом.

— По-моему, вы еще не знаете, каким может быть настоящее наказание, Дорини. Советую подумать над этим.

Тот нервно потер ладонями колени и сел на кровати.

— Не понимаю, полковник, к чему вы клоните?

— По словам сержанта, вы вместе с ним собственными глазами видели, как погиб Чарльз Джекилл?

— Да, это так, — почему-то насторожился Дорини.

— Значит, вы являетесь главным свидетелем и сможете подтвердить показания сержанта.

— Конечно. Все, что говорит сержант Бонетти, является чистой правдой, — произнес капрал не очень, впрочем, уверенно. Не в силах выдержать пристальный взгляд полковника, он отвел глаза.

— А если выяснится, что сержант все-таки лжет?

Капрал смахнул каплю пота, повисшую на кончике носа, и робко предположил:

— А зачем ему врать?

— Это мне и хотелось бы выяснить, — усмехнулся полковник. — Итак, зачем сержанту давать ложные показания?

— Я не доносчик! — возмутился было Дорини. — Я не доносчик… — повторил он и тут же смущенно умолк.

— Вот ты и проговорился! — торжествующе воскликнул полковник. — Если ты признал, что не доносчик, значит, сержант и впрямь лжет. Ну, что же, можешь теперь продолжать молчать. Тебе придется предстать перед судом. Там ты вряд ли будешь выгораживать своего Бонетти.

— Какой суд?! Но я же ничего не сделал! — взревел капрал. — Во всем виноват сержант! Это все он… — капрал вскочил с кровати и заметался по камере. — Проклятье! Теперь сержант меня уничтожит…

— Успокойся, капрал, — отчетливо проговорил полковник. — Когда правда выплывет наружу, сержант уже ничего не сможет тебе сделать.

— Да, голубчик, сержанта тебе нечего опасаться, — ехидно добавил Санчес. — Я доберусь до тебя раньше.

— Вот видишь? Все и устроилось, — рассмеялся Пьетро. — Береги голову, капрал, как бы тебе ее не лишиться.

— Но…

— Могу дать тебе еще один бесплатный совет: расскажи мне честно, как было дело, и все может для тебя окончиться благополучно, — полковник прислонился к решетке и заговорщицки прошептал: — Я даже помогу тебе выбраться отсюда. Не позднее будущей весны.

— Будущей весны… — убито пробормотал капрал. — Но у вас нет оснований держать меня в тюрьме так долго.

— Он прав, брат, — с кровожадной улыбкой заметил младший Корелли. — Ты и меня не имеешь права держать за решеткой. Выпусти нас обоих немедленно. Мы с капралом быстро найдем общий язык.

— Нет! — пронзительно крикнул Дорини. — Не выпускайте меня! Я все расскажу! Все, как было на самом деле…

Он расстегнул верхнюю пуговицу форменной рубахи и потер волосатую грудь.

— Я услышал выстрелы и поспешил туда, где находились… где был Шарль. Когда я подошел, то он… — капрал указал на Санчеса, — сидел рядом с несчастным Джекиллом. Гарибальдиец пытался что-то объяснить, но сержант отдал мне приказ стрелять.

— Чарльз Джекилл к этому времени был уже мертв? Вы видели, кто первым открыл пальбу?

— Нет, — Дорини покачал головой. — Я лишь слышал выстрелы. Кажется, два… или три. У меня было такое ощущение, будто снова началась война. Нервы у всех были на пределе.

— Теперь еще раз повтори свой рассказ. Только уже без вранья, — строгим тоном потребовал полковник. — Не делай честные глаза. Два момента тебя выдали. Во-первых, как я понял, Чарльз находился там не один. С кем?.. Второе — ты подошел один. Следовательно, сержант был уже там. Что из этого следует?

— Все верно, — капрал понурил голову. — Теперь я все расскажу. Я не знаю, какие дела связывали Бонетти и Джекилла. В тот день сержант зачем-то удалился от нас, и Шарль, заметив это, отправился его разыскивать. А вскоре раздались выстрелы. Когда я шел к Джекиллу и этому краснорубашечнику, сержант бежал к нам с противоположной стороны.

— Значит, лично вы не видели, что именно Санчес убил парня?

— Нет.

— Вы готовы повторить все это в присутствии коменданта? — деловито спросил Пьетро. Он чувствовал, что победа останется за ним.

Кадык Дорини судорожно задвигался.

— Я… я не уверен, — промямлил он. — Понимаете, сержант… он ведь никогда не простит мне предательства.

— Бонетти я беру на себя, — успокоил его Пьетро. — Теперь, когда все выяснилось, тебе нечего бояться его гнева. У меня, кстати, есть подозрение, что Чарльз стрелял не в моего брата, а в совершенно другого человека. Похоже, что, отправившись разыскивать сержанта, Джекилл увидел или услышал кое-что, не предназначенное для чужих ушей. Я припоминаю, что как-то ходили разговоры о связи Бонетти с австрийцами. Ему тогда удалось доказать свою невиновность. Похоже, эти слухи были справедливы. Почему Чарльз Джекилл стал стрелять в незнакомого человека?.. Я предполагаю, что он целился в кого-то иного, а мой брат на свою беду оказался в этот миг на дороге.

— Ты прав, братишка! — вмешался в разговор Санчес. — Я еще удивился тогда, с чего бы это незнакомому парню в пьемонтской форме называть меня подлецом и предателем! Теперь все понятно.

Капрал в ужасе слушал их предположения. Ему казалось невозможным, то что его приятель Бонетти вдруг может оказаться предателем и убийцей.

— Да что вы такое говорите?!

— Я думаю… Нет, даже уверен, что все было именно так, — твердым голосом заявил полковник Джекилл. — У вас есть время для раздумий. Пара часов не больше. От вас зависит не только жизнь моего брата. На кон поставлена ваша собственная жизнь и, возможно, судьба всей Ломбардии. Если сержант на самом деле изменник, то нетрудно предположить, что австрийцы когда-нибудь вновь прибегнут к его помощи. Рано или поздно его делишки все равно раскроются. Кем вы тогда себя будете чувствовать?.. Пособником предателя и убийцей невиновного человека, из-за вашей трусости отправившегося на виселицу вместо настоящего преступника?..

Повисла гнетущая пауза. Наконец Дорини поднял глаза и едва заметно кивнул.

— Я… согласен дать показания. Все, что я видел и слышал, узнает суд.

— Отлично! — улыбнулся Пьетро.

Санчес отвернулся и отошел от решетки. По его щекам струились слезы. Пьетро спас его… Спас! И… снял тяжелую часть вины. Хотя сам он до сих пор так и не поверил, что не его пуля убила брата Лоры. В той перестрелке трудно было что-то понять. Ясно одно: если Чарльз целился в его сторону, значит, где-то рядом с ним находился опознанный им предатель. И вполне вероятно, что тот стал в ответ стрелять в парня, чтобы заставить его навсегда замолчать. И ему это удалось.

Бедный Чарльз. Ему следовало обо всем доложить своему начальству, а он взял на себя смелость немедленно разобраться с изменником. И вот чем все закончилось — сержант жив, сам Чарльз погиб, а Санчесу грозит виселица. Корелли вдруг поймал себя на мысли, что при ином стечении обстоятельств хотел бы иметь такого друга, как Джекилл. Хотя именно его смерть привела Санчеса к Лоре. Вряд ли они могли бы встретиться когда-либо еще.

Пьетро понял, в каком состоянии находится брат, и не трогал его. Он был доволен тем, что сумел — расколоть хитрющего капрала Дорини.

— Когда я смогу выйти отсюда? — вдруг глухо спросил Санчес.

— Извини, братишка, боюсь, тебе придется немного подождать. Коменданта сейчас нет в городе, а только он может тебя освободить законным путем.

— Проклятье! Когда он вернется?

— Может быть, к вечеру, а может, завтра.

— Проклятье!

Пьетро пожал плечами и направился к выходу. У дверей он остановился и пообещал:

— Я приду, когда появятся новости.

— Ну, значит, мы не увидимся еще лет пять, — зло отшутился Санчес и махнул брату рукой.