Коснулся поля самолет. «Не забывайте ваши вещи». «Благодарим вас за полет». Плюс двадцать восемь. Благовещенск. В двух километрах — край страны — какой-то странный этот юг: не обещая тишины, он обещает нам уют. До свиданья! В границу ногой — и на север, толчком, от упора. Из турбин изрыгает огонь самолетик-игрушка ЯК-40. Ах, тебе ль покорять небеса! Тут и ждать, и надеяться стыдно. Мы висим над землей два часа — чудеса! — и внизу — долгожданная Тында… Двенадцать с дождичком тепла. Забора нету — благодать! Поскольку крупные дела не начинаются с оград. Покрыт грунтом аэродром — понятно: нет людей и рук. И все формальности — потом: ты к нам приехал — значит, друг. Здравствуй, город на сопках кривых! Здравствуй, мерзлая чудо-столица! Я к тебе как-то сразу привык — здесь теплее, чем там, на границе. Как столица, шумна, и вольна, и уверена в прочности зыбкой. На застывшей волне, как волна, поднялась с белозубой улыбкой. Смотри, товарищ, не забудь: ты этой песни здесь полпред. Воспой наш БАМ и где-нибудь — мой исторический портрет. А не шутя — так для ребят не пой ни стужи, ни ветров. Мы здесь, старик, нашли себя — и в этом суть. И будь здоров! Не забыть, дорогой, не забыть эти в память упавшие лица на север ведущую нить — автостраду со скоростью тридцать, где ухабы стучат по зубам и где пыль никогда не осядет, а внизу извивается БАМ по рисунку из школьной тетради. Не забыть, дорогой, не забыть, Что нам выпало в жизни любить!