Ехали евреи из России прочь, где росли, старели, коротали день да ночь. Но мамою не называли — все пинка от мамы ждали, а дождались — стало им невмочь. Ехали евреи вначале кто куда. Думали — успеют на любые поезда. Но Америка накрылась, хоть Германия открылась. В общем — оказалось, всем сюда. Думали евреи на Родине осесть: косточки погреем, будем сладко пить да есть. Родину не выбирают, дома стены помогают, если только эти стены есть. Верили евреи — уж здесь наверняка в теплом доме на постели разомнем бока. Но что мы видим, что мы слышим? Нету стен и нету крыши — схар-дира [10] , вот все, что есть пока. Приехали евреи — черт их к нам принес. Лишь Шамир, Шарон и Перец рады аж до слез, да вот беда: Шамир — борец за мир, ну а Шарон — против ООН, так кто же за евреев — вот вопрос! (О!) Перец — он раввин, и борода его бела. Зорко смотрит он сквозь брюки, есть ли брит-мила [11] ? Кто прежде в партию не смог пройти — так здесь пожалуйте в «дати» [12] , и будет жизнь приятна и мила. Ну здравствуйте, славяне, с абсорбцией вас прямой! Евреями мы были там, в России, за кормой. Здесь же, в качестве нагрузки, докажи, что ты не русский, — словом, с возвращеньицем домой! Ехали евреи… Две тысячи лет ехали, ехали… …и едут до сих пор.