ГЛАВА ПЕРВАЯ

Грани, этапы Гражданской войны. Начало Сопротивления

Повторю бесспорную истину — ещё до захвата России, с первой половины 1917 года Ленин со своими подельниками начали в Российской империи Гражданскую войну, — когда по принципу «разделяй, сталкивай, ослабляй — и властвуй» стали своей агитацией расслаивать российскую армию, создавали солдатские комитеты, разделили армию и руками своих «комитетчиков», русских солдат убивали русских офицеров — армейскую элиту, чтобы ослабить, развалить российскую армию и часть её обманом завербовать на свою сторону, и этим усилиться. Это была первая фаза, первый этап Гражданской войны, развязанный Лениным и его пособниками. К этому этапу относятся и редко упоминаемые кровавые события лета 1917 года, — когда в Петрограде и его окрестностях «по загадочным обстоятельствам» в плане подготовки к революции, то есть — захвату власти в России, ленинцами совместно с немецкими шпионами и диверсантами были убиты десятки самых авторитетных офицеров российской армии — командиры полков, кораблей и различных воинских подразделений.

После захвата России, в период, ложно называемый сторонниками Ленина «периодом триумфального шествия Советской власти», захватчики организовали второй этап Гражданской войны — ликвидацию и подавление в городах русской элиты и русской интеллигенции, натравив обманутых многочисленными обещаниями солдат, матросов и рабочих против русских городских имущих слоев, интеллигенции и мещан, и уничтожение и поголовное изгнание богатых землевладельцев в сельской местности. Сколько тысяч было убито ими в этот «мирный период» священников, гимназистов, помещиков, дворян и других представителей средних и высших слоёв — неизвестно, никто в этот период убитую потенциальную «контру» не считал.

В этот же период на окраинах захваченной России, как мы помним из рассказа генерала Деникина, захватчики организовали ещё один вид Гражданской войны — с целью распространения власти захватчиков натравили ингушей и чеченцев против русских терских казаков. А затем с использованными ингушами и чеченцами «разобрались».

Очередной этап и вид Гражданской войны, четвертый, захватчики организовали в конце 1917 года среди бывших граждан Российской империи — в Финляндии и на Украине, ставших, согласно ленинскому лозунгу-обещанию «суверенитету наций» и «праву на самоопределение», суверенными, «самостийными». Ранее, в главе, посвященной этим событиям, мы наблюдали эту грань Гражданской войны, — когда Ленин послал из Петрограда 5-тысячный корпус красноармейцев из Петрограда во главе с комиссаром Жорой Чудновским для свержения национальной украинской власти, а в Финляндии поднял на восстание финских ленинцев, и в Финляндии финны убивали финнов, а на Украине украинцы убивали украинцев и в этом им помогали посланные Лениным русские солдаты. С Украиной справиться у Ленина долго не получалось, даже когда немцы после подписания договора 3 марта 1918 г. стали помогать опять Ленину.

То, что мы наблюдали в предыдущей главе — организация Лениным и Свердловым бойни в деревне: расслоение крестьян на бедных и богатых и противопоставление их друг другу, с целью ограбления последних — это пятый этап и пятый вид Гражданской войны, организованный в одностороннем порядке Лениным.

Если говорить о «мирном триумфальном шествии большевикской власти» и о сопротивлении ей, то стоит заметить, что столицу — Петроград, как мы наблюдали, Ленин и Бронштейн захватили довольно быстро и с минимальными потерями, а Москва сопротивлялась дольше — неделю в Москве шли ожесточенные бои. Кроме столичных городов, захватчикам довольно легко получилось установить свою «советскую» власть с помощью обманутых матросов в городах черноморского побережья. — «С начала декабря в Севастополе начались повальные грабежи и убийства. А в январе Черноморский флот приступил к захвату власти и на всем Крымском полуострове, — рассказывал генерал А.И. Деникин. — Описание падения крымских городов носит характер совершенно однообразный (Деникин цитирует заключение Особой комиссии): «...к городу подходили военные суда... пушки наводились на центральную часть города. Матросы сходили отрядами на берег; в большинстве случаев легко преодолевали сопротивление небольших частей войск, ещё верных порядку и краевому правительству, а затем, пополнив свои кадры тёмными, преступными элементами из местных жителей, организовывали большевистскую власть...». Так пали Евпатория, Ялта, Феодосия, Керчь и другие города».

Если окинуть оком огромные просторы России и 200-миллионное население, то, кроме Украины и Финляндии в первые месяцы после захвата Лениным Петрограда фактически серьёзное сопротивление захватчикам оказывали только казаки. А почему другая ситуация была в других российских губерниях? «В центре России, где преобладало однородное русское население, советская власть победила легче, чем на окраинах.» — комментируют события авторы книги по истории России В.А. Кутузов и М.В. Ходяков. Почему? Потому что, как утверждал знаменитый советский академик Лихачёв — национальная черта русской нации: легковерность. А Ленин обещал много и сладко.

Но и казаки Дона, Кубани, Западной Сибири то же были русскими. Вероятно, объясняется это двумя причинами: во-первых, в казачьих губерниях строго было запрещено жить евреям, а в остальных губерниях их проживало много — отсюда много последствий. «На все призывы Доброармии (еврейское) население реагировало грошами, а когда в то же место появлялись большевики, то по первому окрику покорно вносили миллионы полноценных рублей и целые магазины товаров», — рассказывает историк Т.И. Полнер о еврейском населении (С). Во-вторых, в казачьих станицах на бытовом уровне евреи не могли вести агитацию за «своих», по той простой причине, что (их) евреев там просто не было. В-третьих, — в остальных губерниях был иной уклад деревенской жизни, и само крестьянство было намного беднее — соответственно больше прельщалось-попадалось на соблазны-обещания красных агитаторов, и у них не было столько лошадей и оружия, чтобы легко и быстро подняться на борьбу против красных.

Через некоторое время в России многие люди стали осознавать происшедшее в конце октября 1917 года в столице, и стало вызревать сопротивление захватчикам, в нашем перечне — это шестой этап и вид Гражданской войны, двухсторонний. Думаю, — и Ленин не надеялся на идеальный захват — без сопротивления, что в России никто не попытается отобрать власть у захватчиков и выгнать их из России. Одно дело запудрить мозги рабочим и солдатам и с их помощью захватить власть, совсем другое — удержать эту власть, особенно когда у некоторой части населения проходит эйфория оболваненного разума по поводу обещанного Коммунизма. Закономерно, что первые в белое движение за освобождение России пошли не только офицеры и генералы, но наиболее умная часть населения. «Белая гвардия состояла из учащейся молодёжи, офицеров, учительства, лиц свободных профессий и прочих мелкобуржуазных элементов», — вспоминал известный большевик Мартин Лацис (он же Ян Судрабс).

Основным центром сопротивления захватчикам стали казаки, ведомые своими атаманами и царскими генералами. На территориях, где они проживали — современные области: Ростовская, Волгоградская области, Оренбургская, часть Воронежской, Краснодарский край и до Южного Урала: Челябинск, Екатеринбург — стали формироваться повстанческие белые армии против диктатуры захватчиков. Уже 27 октября 1917 г., то есть через день после государственного переворота и захвата власти в столице, — генерал от кавалерии Каледин А.М. (1861-1918 гг.), который 17 июня 1917 г. был избран казаками атаманом войска Донского, объявил себя в Новочеркасске главой Донской области и Войскового правительства. Каледин развил бурную деятельность — объявил мобилизацию и стал формировать армию, пригласил к себе в помощь членов Временного правительства, вступил в союз с украинской Центральной Радой. Туда же — на Дон подались убежавшие из тюрьмы города Быхова (который недалёко от Могилева) и бестолковые генералы, отдавшие свои армии захватчикам: Корнилов, Деникин и ряд других. Отпущенный «большевиками» из плена под честное офицерское слово с ними не бороться генерал Краснов так же поспешил на Дон.

Как отмечал в своих мемуарах генерал Я.А. Слащев: «Кадровое офицерство было воспитано в монархическом духе, политикой не интересовались, в ней ничего не смыслили...». Теперь же, почти проиграв «внезапно» Россию приезжей команде коварных политтехнологов во главе с Лениным, они вынуждены были заняться политикой и что-то осмыслить.

Место сбора и организации Сопротивления было не случайным, а привычным историческим. Во все тяжелые времена истории России: крещение Руси Владимиром, междоусобицы, кровавые реформы Никона, Петра, Бирона и т.п. — срабатывал народный инстинкт самосохранения: бежали на Дон и Яик к казакам и в казаки. Генерал А.И. Деникин отметил, что, следуя многовековой традиции — когда в России начиналась беда, то на Дон «стекались офицеры, юнкера, кадеты и очень немного старых солдат, — сначала одиночно, потом целыми группами. Шли все они просто на Дон, не имея никакого представления о том, что их ожидает, — ощупью, во тьме через сплошное большевикское море — туда, где ярким маяком служили вековые традиции казачьей вольницы. Куда уходить в случае нужды? Только на Дон. Вера в казачество была сильна по-прежнему.

Кубань — земля обетованная. Нас — пришельцев с севера — удивляли огромное богатство её беспредельных полей, ломящихся от хлеба скирды и амбары, её стада и табуны. Сыты все — и казаки, и иногородние, и «хозяин», и «работник». Нас располагал к себе весёлый, открытый характер кубанских казаков и казачек — таких далёких, таких, казалось бы, чуждых большевистского угара...».

Зачем собрались у казаков? С какой целью? Авторы современного учебника по истории России для наших старшеклассников — Н.В. Загладин, С.И. Козленко и прочие профессора и академики объясняют: «Создание Добровольческой армии положило начало белому движению, названному так по контрасту с революционным, красным. Участники белого движения считали себя выразителями идеи возрождения былого могущества Великой России и беспощадной борьбы с большевизмом.

Взаимная нетерпимость, неготовность к диалогу, нежелание искать компромиссные решения привели к величайшей трагедии в российской истории, унесшей жизни более 13 миллионов человек».

Согласитесь, оригинально, согласно этим авторам — эти «белые» оказывается не просто защищали своё Отечество от захватчиков, но были имперцами, шовинистами, непонятно почему ненавидели большевизм, и более того — они были отъявленными ксенофобами и виноваты в развязывании Гражданской войны, ибо были нетерпимы к кровавым захватчикам и не хотели искать с ними компромисса. Это учебник по истории, изданный в 2006 году.

Как мы наблюдали выше, — многие желающие сражаться с захватчиками столицы побежали за помощью к казакам. Казаки были особым русским крестьянским сословием. Свободолюбивые, трудолюбивые и глубоко верующие в Бога — по-своему материальному достатку большинство казаков по ленинской классификации были кулаками. В царской России по призыву в армию они шли со своим холодным оружием и со своей лошадью.

«Казаки любили землю, и земля любила казаков, они не были оторваны от природы. Знали и знают цену Отечеству, земля коего густо пропитана кровью их пращуров. Свято чтили Бога и являлись крепостью государства. Казаки расширили пространство до Аляски, сделали Россию — Великой Империей, Державой!» — восхищался ими А. Дикий.

В тяжёлых условиях затяжной Первой мировой войны и в результате пораженческой пропаганды ленинцев — дезертирство в российской армии было обычным делом, но по утверждению генерала Деникина: «Казачество, в противовес всем прочим составным частям армии, не знало дезертирства». Но когда белые генералы добрались до Дона, то обнаружили... — что Дон уже другой, по нему серьёзно проехалась ленинская пропаганда. «И вдруг оказалось, что всё это чистая мистификация. Что никакой силы у казачества в то время уже не было! Ввиду разгоравшихся на территории казачьих войск беспорядков атаманы не раз входили с ходатайством о возвращении с фронта хотя бы части казачьих дивизий. Их ждали с огромным нетерпением и возлагали на них самые радужные надежды... — писал в своих мемуарах А.И. Деникин. — С возвращением казачьих войск в родные края наступило полное разочарование: они — по крайней мере, донцы, кубанцы и терцы — принесли с собой с фронта самый подлинный большевизм... со всеми знакомыми нам явлениями полного разложения... сразу ознаменовавшись отрицанием авторитета «стариков», отрицанием всякой власти, бунтом, насилиями...».

Как заметил в своих мемуарах помощник Ленина Шапошников — наблюдалось довольно четкое разделение: взрослые и пожилые казаки шли в белое освободительное движение, а молодые казаки поддавались ленинской агитации и шли в армию захватчиков. Воевавшие в Первой мировой войне казаки и зараженные ленинской агитацией, клюнувшие на их обещания также склонялись к большевикам.

«Атаман (Каледин) был под свежим ещё гнетущим впечатлением разговора с каким-то полком или батареей, стоявшей в Новочеркасске. Казаки хмуро слушали своего атамана, призывавшего их к защите казачьей земли. Какой-то наглый казак перебил: «Да что там слушать, знаем, надоели!» И казаки просто разошлись... — с горечью вспоминал генерал Деникин. — Каледин: «На Дону приют вам обеспечен. Но, по правде сказать, лучше было бы вам, пока не разъяснится обстановка, переждать где-нибудь на Кавказе или в кубанских станицах. — И Корнилову? Да, тем более». Я уважал Каледина и нисколько не обиделся за этот совет...». Деникин послушался совета и уехал на Кавказ.

В казачьи губернии со своими казаками вернулся из Петрограда и предавший 29-30 октября 1917 года П.Н. Краснова и курсантов военных училищ атаман А.И. Дутов (1864-1921), который наконец-то разобрался — кто такие ленинцы и почему у них кровавые флаги иешиботников, и стал формировать в Оренбургской губернии свою армию.

Казалось бы, по элементарной логике — собрались в одном месте генералы и атаманы, обсудили всю серьёзность и катастрофичность положения России и её народов, почему и как власть в России оказалась в руках пришельцев-захватчиков, разработали план освобождения России, организовали штаб, сформировали армии и смели с лица России врагов. Но всё было совсем наоборот — каждый из перечисленных военачальников ошибочно считал, что захватчиков будет совсем легко разбить и выгнать из России — и каждый хотел войти в историю как «спаситель России». Кроме того, многие из них считали друг друга бездарными, соответственно смотрели друг на друга высокомерно и даже с презрением. «На небольшом клочке освобожденной от большевиков русской земли двум началам, представленным, с одной стороны, генералом Красновым, с другой — генералом Алексеевым и мною, очевидно, оказалось тесно. Совершенно неприемлемая для Добровольческой армии политическая позиция атамана, полное расхождение в стратегических взглядах и его личные качества ставили трудно преодолимые препятствия к дружной совместной работе.

Утверждая «самостоятельность Дона» ныне и «на будущие времена», он не прочь был, однако, взять на себя и приоритет спасения России», — писал в мемуарах Деникин.

Деникин же имел претензии к Корнилову и к казачьим атаманам, а затем и к Врангелю. Врангель не мог наладить отношения со знаменитым генералом Слащёвым, который считал Врангеля бездарным. А местные казачьи атаманы пренебрежительно относились к пришлым генералам без войска. В результате никакой централизации и единой концентрации этих освободительных патриотических сил не было, господствовала полная демократия — никто никому не подчинялся и не координировал свои действия, каждый «белый» вождь со своей армией шёл громить Красных захватчиков. Например, с западной стороны, захватчикам противостояли нескоординированные части генерала Юденича и воинские формирования князя Ливена, Бермонте, Вырголича. На захватчиков двинулась с разных сторон большая, но разрозненная и нескоординированная сила, как прутики из развалившегося веника, которой захватчики смогли противопоставить грамотную оборону, а затем и наступление, что вполне ясно объяснял в своей книге Бронштейн-Троцкий:

«Преимущество нашего положения состояло в том, что мы занимали центральное положение и действовали из единого центра по радиусам или по так называемым внутренним операционным линиям. Мы имели возможность перебрасывать наши силы и массировать их в ударные кулаки на наиболее важном в каждый данный момент направлении».

Первый пошёл в атаку прозревший атаман Дутов — 14 ноября 1917 г. арестовал ленинцев, входящих в губернский Совет, разогнал ВРК и захватил Оренбург, а за ним Троицк и Верхнеуральск. Этот фрагмент фактически был началом Гражданской войны в классическом понимании, началом русского Сопротивления. Атаман Каледин 2 декабря 1917 года захватил Ростов, а через два дня Таганрог, затем его армию возглавил генерал Л.Г. Корнилов. В конце декабря 1917 г. генерал Деникин Антон Иванович (1872-1947 гг.) собрал на Дону вместе с Корниловым и генералом Алексеевым Добровольческую армию. При поддержке и контроле Германии генерал П.Н. Краснов (интернет) сформировал свою армию.

Поскольку Белые армии не только захватили ряд городов, но и перерезали железную дорогу из центра в Сибирь, то Ленин стал срочно собирать силы и применять старые методы ослабления. Ленинские агитаторы в Оренбургской губернии стали под носом Дутова митинговать и оболванивать мирных казаков, и из них же создавать армию против Дутова, которую возглавил чрезвычайный комиссар П.А. Кобозев. Ленин сам следил за операцией уничтожения армии Дутова и послал из Петрограда на подмогу части матросов и «летучий отряд революционных солдат» 17 Сибирского полка. А из Самары к ним на помощь с революционными отрядами вышел В.К. Блюхер. Красные соединенные силы 25 декабря освободили от дутовцев Троицк, а 11 января 1918 г. у станции Каргалы разбили армию Дутова. Дутов с остатками казаков отступил в Верхне-Уральск и начал собирать новую армию. Как помним, — Дутов со своими казаками мог всё легко решить в Петрограде в октябре 1917 года, а теперь расхлебывал результаты своей политической глупости, неразборчивости и нерешительности, более того — его глупость расхлебывали многие миллионы русских людей.

Ещё проще ленинцы разделались с армией Каледина. Примерно через неделю после захвата армией Каледина Таганрога ленинцы приступили к своему излюбленному оружию — агитации, и обратились с воззванием «Ко всему трудовому казачеству». В результате массированного засорения мозгов, они выделили наиболее авторитетных фронтовых казаков и направили в Петроград — в Центрожид для окончательной обработки обещаниям и разъяснениям. 27 декабря 1917 г. любопытные депутаты от казаков прибыли в столицу. Вскоре они восторженные вернулись и стали горячо объяснять, как прекрасен будет Коммунизм. «Под влиянием большевистской агитации шло разложение войск мятежников (армии Каледина)», — отмечает Советская историческая энциклопедия. Разложение пошло так эффективно, что полностью поменялся цвет с белого на красный.

Примерно через 10 дней после возвращения казаков из Центрожида — 10 января 1918 г. они собрали в станице Каменской съезд фронтового казачества, объяснили собравшимся, что новая власть хочет мира и раздаст всем землю и все вместе будут строить Коммунизм. Съезд казаков поверил, объявил Войсковое правительство низложенным и образовал свой Донской ВРК во главе с Подтелковым Ф.Г. (1886-1918 гг.). и Кривошлыковым М.В. (1894-1918 гг.). Таким образом Ленину опять удался старый эффективный прием — «разделяй, сталкивай, — и властвуй», на этот раз Ленину удалось разложить часть казаков, разделить всё казачество и столкнуть друг с другом. Из казаков были сформированы две красные конные армии. Генерал от кавалерии Каледин от расстройства в конце января застрелился. Остатки преданных ему казаков перешли в армию Корнилова.

В феврале 1918 г. уже красные казачьи войска под командованием Подтелкова и прибывшие им на помощь революционные части из Петрограда и Москвы освободили 24 февраля Ростов от Добровольческой армии Корнилова, а 25 февраля освободили Новочеркасск. — и добивать белых не стали. Генерал Деникин вспоминал: «Главные силы ставропольского Совета народных комиссаров после взятия Батайска и разграбления Ростова, не исполнив приказа Главкомверха о преследовании Добровольческой армии, обратив в заложники своего командующего Сохацкого и военного комиссара Анисимова, пробивались с награбленным добром обратно в Ставрополь, бесчинствуя и грабя по пути. На станциях Владикавказской дороги — Степной, Кущёвке, Сосыке, Тихорецкой, Торговой и др... — образовались многочисленные и буйные вооруженные скопища, не подчинявшиеся никаким центрам...». Как видим — огромному количеству русских людей (народу) пьянящие лозунги Ленина о свободе или — «Грабь награбленное!» были намного ближе, чем скучные патриотические лозунги белых генералов о спасении России.

Белые генералы, опытнейшие офицеры, прошедшие несколько лет жесточайшей Первой мировой войны, выжившие и много раз побеждавшие, фактически были беспомощны против информационной идеологической войны ленинцев и на первом этапе легко проиграли Дон. Та же ситуация была и на Кубани — «В Армавире большевики образовали революционный кубанский краевой комитет под председательством Я. Полуяна; оттуда началась систематическая работа против Екатеринодара вооружённой силой и агитацией...» — отмечал генерал Деникин. Большевистская агитация разлагала белые армии хуже чумы и любого противника — самый талантливый и смелый противник в лучшем случае уничтожал армию, а в этом случае — солдаты, казаки не могли устоять перед соблазном получить побольше земли и пожить счастливо при прекрасном Коммунизме, — и армия поворачивала штыки в обратную сторону, против своих командиров, становилась врагом, и стан врага увеличивался. Вот сила Лжи в виде соблазна-надежды.

«Белые были обречены на поражение, потому что они были совершенно не подготовленные к войне против мирового еврейства. Они были профессиональные воины, люди чести, рыцари, обученные и привыкшие сражаться с противником классическими методами. Солдат на войне, прежде всего, знает, что по эту сторону — мы, наши, а по ту сторону — они, противник. А тут вдруг противник оказался со всех сторон и по эту, и по ту сторону, и внутри своих, и под боком. Неизвестно откуда появившийся чужестранец, международный авантюрист и проходимец, получил право затыкать рот офицеру и обращаться непосредственно к солдатам с разлагательными речами. Было от чего всей русской армии прийти в смущение», — писал И.В. Овчинников.

У благородного русского офицера не поднималась рука тут же пристрелить опытного ленинского агитатора, пока тот не открыл рот и не стал кривить мозги солдат обещаниями светлого будущего. А у самих офицеров не было опыта эффективных пропагандистских речей, да и были они из другого сословия, — им труднее было найти психологический подход к солдатским душам. Зато другие — заграбастывали эти души армиями. А если агитаторов изгоняли, то они переходили на подпольные методы — находили слабых умом или «протестный электорат» или «своих» — и через них постепенно пропитывали мозги солдат своим ядом. И.В. Овчинников в своей книге «Исповедь кулацкого сына» (2000 г.) пишет: «Алексей Алексеевич рассказывал мне, как в гражданскую войну он и его сподвижники избавлялись от еврея, проникшего в их подразделение.

— Послушай, дорогой, ведь ты еврей? — прямо спрашивали они его. Мойше ничего не оставалось делать, как признаться. Его, конечно, подозревали, что он агент красных, где его соплеменникам принадлежит абсолютная власть, но прямых улик не было и потому его спрашивали:

— Скажи откровенно, ведь если кагал прикажет тебе шпионить в пользу красных, ты же не сможешь отказаться?

— Не смогу, — честно ответил Мойша.

— А потому, дорогой, оставь нас и уйди к своим. Мы тебя ни в чём не обвиняем, но, ты сам понимаешь, пути у нас разные».

«Добровольческая армия систематически отказывалась принимать в свои ряды еврейских прапорщиков и юнкеров, даже тех, которые в октябре 1917 г. храбро сражались с большевиками», — отмечал свидетель тех событий еврейский историк Д.С. Пасманник. На самом деле руководство белого движения побаивалось красного подполья не только из-за агитации, но и за собственные жизни, ибо одним из методов борьбы красных с белым сопротивлением был любимый террор — убийство лидеров, «убей лучшего из них». Например, атаман Семёнов Г.И. на Дальнем Востоке 20 декабря 1918 г. в результате предательства своего окружения был тяжело ранен несколькими выстрелами в руку и ногу еврейским террористом Моисеем Беренбаумом. Атаман Семёнов выжил и приказал расстрелять Беренбаума и ещё семерых ему подобных заговорщиков, после чего собрал всех евреев своей армии вместе в одно подразделение, которое назвал «Золотой сотней», и чтобы избежать трагического повтора — ввёл приказом круговую поруку в этом подразделении.

Не всем удавалось так вовремя перестраховаться, — атамана Дутова А.И. красные шпионы застрелили в его же штабе уже за пределами России — в китайском городке Суйдине. А адмирал Колчак ввёл иной метод перестраховки — выселение всех евреев из 100-верстовой прифронтовой зоны.

 

ГЛАВА ВТОРАЯ

Формирование Л. Бронштейном новой Красной Армии на новых принципах

Первые слабые очаги организованного сопротивления в захваченной стране Ленин и его захватчики успешно подавили. Но после организации сопротивления в конце 1917 года атаманами Дутовым, Калединым и генералом Корниловым Ленин решил более серьёзно отнестись к защите и навести порядок в своей сбродной разношерстной армии. И декретом СНК от 15 января 1918 года было провозглашено создание добровольческой Красной армии. Эту дату следовало бы назвать «Днем рождения Советской армии». Но большевики поступили иначе. Когда германские войска после провальных переговоров Бронштейна беспрепятственно промаршировали за две недели тысячу километров почти до Петрограда, и Ленин 22 февраля 1918 года в панике призывал срочно собрать добровольческую Красную армию и защитить колыбель революции, и 23 февраля под Нарвой Красная армия потерпела поражение от германских войск, после чего Ленин со своим Центрожидом драпанул из Петрограда в Москву, но именно эту дату в 1922 году по приказу Бронштейна стали именовать «Днем рождения Советской армии». Более того — эту добровольческую Красную армию, потерпевшую поражение в феврале от немцев, Ленин и Бронштейн в марте 1918 года ликвидировали — распустили, и стали создавать новую Красную армию, на новых принципах и уже не совсем добровольческую. Нашу армию, конечно, необходимо славить и у неё должен быть свой праздник, но дату этого праздника необходимо назначить более достойную.

В марте 1918 года произошли три исторических события, первое — 2 марта горе-дипломата Лейбу Бронштейна сняли с поста наркома иностранных дел Советской республики. С тонкой мудрой дипломатической работой он не только не справился, но с наполеоновским видом наломал много дров и принес огромный вред, поэтому его товарищи решили дать ему грубую работу и в подчинение грубую силу, — и 10 марта Центрожид принял решение поставить второго (первого) вождя революции, вернее — вождя по захвату России, во главе армии; 14 марта Совнарком утвердил Бронштейна наркомом по военным делам, главнокомандующим Красной армии. Поскольку Красная армия была всё-таки существенной силой, причём опасной и для захватчиков, ибо состояла в основном из русских, которые в любой момент могли прозреть и повернуть стволы в обратную сторону, то представители избранного народа неимоверно радовались назначению Бронштейна на этот важный пост. Характерный коммунист-комиссар с характерной фамилией Коган в апреле 1919 года в газете «Коммунист» с гордостью писал: «Безусловно, евреи были теми, кто дали русскому пролетариату зарю Интернационала, и не только дали, но и теперь ведут дело Советов, крепко находящееся в их руках.

Мы можем быть спокойны, пока верховное командование Красной Армии находится в руках товарища Троцкого. Хотя среди рядовых Красной армии евреев нет, но, находясь в комитетах, в советских организациях и в командном составе, евреи ведут храбрые массы русского пролетариата к победе. Недаром при выборах во все советские учреждения евреи получают подавляющее большинство голосов...». И хотя у Лейбы Бронштейна не было никакого военного образования и военного опыта участия в Первой мировой войне или других войнах, кроме организации стачек и нагромождения баррикад, но современный израильский историк Я. Рабинович нашел «разумное» объяснение:

«...Что касается «еврейских отщепенцев», которые «несколько лет прямо вождествовали в большевизме», то они к этому были более подготовлены, чем представители других национальностей. Об этом открытым текстом боится поведать А. Солженицын своим читателям.: но именно поэтому евреи возглавили воюющую Красную Армию (Троцкий), ВЦИК (Свердлов), обе столицы (Зиновьев и Каменев), Коминтерн (Зиновьев), Профинтерн (Дридзо-Лозовский) и Комсомол (Оскар Рывки), за ним Лазарь Шацкин, он же во главе Коммунистического Интернационала Молодёжи). Но Троцкий прекрасно осознавал свою миссию, и лишь идеологические шоры не позволили Солженицыну объективно подойти к оценке по-своему яркой и многогранной исторической личности».

Ну, а какой-то умник из русского народа сочинил в те времена ещё одну язвительную шутку-прибаутку:

«Был он прежде Лёва,

Жид обыкновенный.

Стал «товарищ Троцкий, комиссар военный».

Не знал ещё этот народный шутник, сколько крови русской прольет этот Лёва на посту военном... — было б не до шуток.

Второе событие, после поражения под Нарвой Ленин и весь его Центрожид были крайне недовольны своей добровольческой Красной Армией, часть которой под руководством Дыбенко после 23 февраля, убегая, панически добежала до Самары. И в начале марта, в том числе и в связи с назначением нового военного комиссара, эта добровольческая Красная Армия Лениным была распущена. Поэтому, кстати, армии, которой отмечается праздник 23 февраля, нет, её распустили через две недели после случившегося 22-23 февраля. «К весне 1918 г. обнаружилась окончательно полная несостоятельность Красной гвардии, — отметил в своих мемуарах генерал А.И. Деникин. Жаль только, что белые генералы не воспользовались этим переходным и опасным для захватчиков периодом.

И задача нового военкома Бронштейна была — создать новую боеспособную армию, в которой слово «добровольческая» уже закономерно пропало. И первым делом Л. Бронштейн стал формировать свою армию по хазарскому оккупационному принципу — из иностранных наемников, чтобы не имели кровного и национального сочувствия, солидарности, жалости к русским крестьянам, рабочим, и даже русским солдатам, не говоря уже о русских представителях «контрреволюционных» средних и высших слоёв бывшего российского общества. Исходя из этого принципа, из латышей и эстонцев были сформированы восемь красноармейских полков — гвардия захватчиков, а из китайцев и опять же из прибалтов была сформирована личная охрана главных лиц Центрожида. Затем Бронштейн стал формировать полки с преобладанием татар и башкир.

Латышские полки оказались самой прочной опорой Красной армии. Прибалтам Ленин пообещал суверенитет, и они рьяно сражались за Ленина как за свободу своей Отчизны. На этот крючок попались и башкиры, — Ленин им пообещал суверенитет. Соблазненная этим обещанием национальной «свободы» башкирская армия 20 февраля 1919 года предала Белых и перешла на сторону Ленина и Бронштейна. Ленин формально «почти» сдержал слово, — башкирский лидер Заки Валиди был вызван в Москву, и с ним 20 марта 1919 года Центрожид подписал соглашение о признании автономной Башкирской республики. После чего жизнь в Башкирии ничуть не изменилась, вернее — резко изменилась к худшему: репрессиям подверглись разоруженные после предательства-перехода башкирские вояки и, конечно, — многочисленные башкирские крестьяне.

Этот «надежный» принцип формирования Красной Армии из солдат и офицеров нерусской национальности давно нравился и Ленину, он его использовал ещё в период захвата власти — в конце октября 1917 года, когда по Невскому проспекту деловито ходили немецкие солдаты и офицеры. О них вспомнил и Бронштейн и в мае 1918 года из «интернационалистов» — бывших пленных: немцев, австрияков, венгров сформировал несколько красногвардейских полков. Этих пленных было намного больше, но их не получилось завербовать «за идею», получив амнистию, они рвались домой. Тогда Ленин применил хазарский принцип — решил им заплатить, сделать их наемниками, но валюты не было, и он уговорил поучаствовать в своём усилении руководство Германии. Когда в июле 1918 года правительство Германии выделило Ленину ещё 3 миллиона немецких марок — «Вот тогда-то у гениального Ленина зародилась идея завербовать в Красную Армию на немецкие марки хорошо обученных и дисциплинированных австро-венгерских и немецких военнопленных. Приведённые выше в 11 главе факты участия немецких и австро-венгерских военнопленных в октябрьском перевороте, военно-карательных и диверсионных операциях в составе Красной Армии и ЧК в годы гражданской войны дают основания для такого вывода», — отметил в своём большом двухтомном исследовании «Ленин» А. Арутюнов.

Думаю, здесь Арутюнов неправильно разобрался, — не Ленин воспользовался деньгами и сообразил купить несколько Красных армий, а под этот замысел Ленина по задействованию «своих» немцы прислали ему денег. В общем, с апреля по август 1918 года Ленин и Бронштейн из 300 тысяч бывших пленных сколотили несколько «интернациональных» армий. Вернее, они не формировали отдельно красные армии из «интернационалистов», а вкрапливали военные подразделения из «интернационалистов» в армиях среди частей из русских, и это были их самые надежные, опорные подразделения, самые надежные в карательных акциях против покоренного русского народа. По поводу «интернационалистов Н. Кузьмин отметил один трагический факт: «Член РВС 8-й армии Якир содержал собственный карательный отряд из 530 китайцев, уничтоживший более 8 тысяч русских человек».

То есть — новая Красная армия, созданная Бронштейном после марта 1918 года, была наемной, отчасти добровольной — из оболваненных русских солдат, матросов и рабочих, собравшихся строить обманчивый, иллюзорный «коммунизм», а после 10 июля 1918 года, когда была введена всеобщая воинская повинность для мужчин от 18 до 40 лет, — обязательной, принудительной.

«Пятый съезд Советов восстановил всеобщую воинскую повинность: «...на каждом честном и здоровом гражданине в возрасте от 18 до 40 лет лежит долг по первому зову Советской республики встать на её защиту от внешних и внутренних врагов.» На этих общих основаниях началась организация Красной армии. Строилась она на принципах старых, отменённых революцией и большевиками в период их властвования, в том числе на нормальной организации, единовластии и дисциплине. Введено было «обязательное всеобщее обучение военному искусству», основаны инструкторские школы для подготовки командного состава. Взят на учёт старый офицерский состав, привлечены поголовно к службе офицеры генерального штаба и т.д... Советская власть считала себя уже достаточно сильной, чтобы влить без опасения в ряды своей армии десятки тысяч «специалистов», заведомо чуждых или враждебных господствующей партии...» — вспоминал генерал Деникин. Хотя, кстати, и май и июнь ловили русских парней и загоняли в Красную Армию. В одной из этих операций загребли и 15 летнего сына известного публициста Василия Розанова, который умер через пару месяцев от голода и болезни.

Принудительный принцип формирования Красной армии обеспечил огромное численное преимущество армии захватчиков — Красной армии над Белыми армиями и сыграл решающую роль в Гражданской войне. Когда белые генералы Каппель, Колчак и пр. демократически обращались к крестьянам или рабочим выделить новобранцев, то крестьянские сходы и рабочие комитеты чаще всего отказывали в этом, ибо все устали от Первой мировой войны, не хотели воевать, хотели мира и, совсем не понимая природу и суть Ленина и его «большевиков», призывали белых генералов не идти на братоубийство, и, наслышавшись обнадеживающих ленинских лозунгов и «греющих» названий: «рабоче-крестьянское правительство», «рабоче-крестьянская республика» и т.п. тихо надеялись, что ленинская власть будет для них лучше прежней, даже «своей».

А ленинцы тоже вначале для проформы просили, но затем по разнарядке гребли насильственно новобранцев, при этом ещё нажимая на классовую сознательность и классовую совесть.

А новобранцев из «нетрудящихся классов» большевики насильственно гребли без церемоний и объяснений — под страхом быть названным «контрой» и за это расстрелянным.

Ввёл Бронштейн и второй хазарский принцип в своих войсках, который русским матросам и солдатам не мог присниться при русских царских офицерах и генералах даже в самом ужасном сне. «Многие историки пишут о том, что воинственность и беспощадность хазар в войне не знала предела. Это объяснялось ещё и тем, что, когда бек, который был ещё и командующим войсками, посылал их на войну, они не имели права отступать. Если же они терпели поражение, то каждого, кто к нему возвращался, он убивал. Казнь была жесткой. Иногда он разрубал их пополам, иногда вешал их на деревьях, иногда распинал на кресте», — объясняла в своём исследовании Татьяна Грачева. По этому же подобию и принципу решил поступать и Бронштейн, — после отступления по его приказу в 4-ом Латышском полку были расстреляны все члены полкового комитета. «В Петроградском пролетарском полку Троцкий, начитавшись Цезаря, применил децимацию — расстрелял каждого десятого красноармейца. Особенно жестокая кара постигла полки из мобилизованных казанских татар: из пулеметов там расстреляли всех подряд... — отметил с своём исследовании Н. Кузьмин, — Никчемный руководитель, не умеющий даже читать обыкновенной штабной карты, Троцкий признавал единственное средство военного руководства — страх. Лариса Рейснер, журналистка, его тогдашняя любовница, приехавшая с ним под Казань, с упоением писала: «Мы убивали их, как собак!».

И в этой, как и в предыдущих темах, мы видим — что универсальным методом управления у этого еврейского фашиста был — террор, страх. В мае 1918г. Бронштейн издал приказ взять в заложники семьи русских военспецов царской армии, и ввел к ним надсмотрщиков — политкомиссаров, которые по его замыслу были — «револьвер, приставленный к виску командира». И в оправдание своих мерзких террористических методов Бронштейн-Троцкий огласил свою аксиому: «Нельзя строить армию без репрессий». Много русских военспецов пострадали, как отмечает в своей популярной книге «Генералиссимус» (М. 2005 г.) сталинист В.В. Карпов, и от И.В. Сталина. У Сталина в Царицыне стояла задача — грабеж зерна и отправка его в Москву и Петроград, но его распирало желание командовать всем, в том числе и военными в этом регионе. «Встретив прохладное отношение военных в Царицыне, Сталин дал телеграмму в ЦК Ленину, требуя себе полномочий на вмешательство в дела военные, потому что обнаружил здесь большие беспорядки» — отметил В. Карпов, — ЦК сначала не дал Сталину таких полномочий.

У Сталина отношение к бывшим офицерам было однозначно подозрительное. Он считал их заговорщиками. И в этом отношении расходился с мнением Ленина...». И эта подозрительность дорого обошлась перешедшим на сторону захватчиков русским офицерам, которые не готовы были жестоко расправляться с русскими крестьянами. В отношении их Сталин телеграфировал Ленину: «...Что касается истеричных, будьте уверены, у нас рука не дрогнет, с врагами будем действовать по-вражески». И рука у Сталина не дрожала, — в подозрении в контрреволюционной деятельности Сталин расстрелял в Царицыне инженера Алексеева, его двоих сыновей и несколько десятков «бывших» офицеров. Не имея полномочий, Сталин постоянно вмешивался в деятельность военных, пытался не только ими командовать, но и самовольно расстреливать.

«Его «не остановило» отсутствие законных полномочий, по приказу Сталина был арестован Снесарев и почти все бывшие офицеры из штаба. Несколько сот арестованных офицеров были водворены на баржу и содержались там под охраной. С баржи было выведено и расстреляно несколько групп офицеров, и вообще эту баржу намеревались затопить. В Царицын была даже направлена специальная комиссия во главе с А.И. Окуловым для расследования этого факта. Но пока ехала комиссия, Сталин, Ворошилов и другие приближенные сумели спрятать концы в воду, в самом прямом смысле этого слова. Долго ходили слухи о том, что комиссии стало известно тогда не все. Например, о затоплении другой баржи я слышал от пожилых командиров в 1939 году, когда я стал курсантом военного училища», — отметил В.В. Карпов.

Тот же фашистский метод страшного запугивания Бронштейн и Ленин применяли и против мирного населения. «В Пскове красные обрекли на смерть всех «помогавших белым» — вплоть до персонала гостиниц, где жили офицеры, работников ателье, где они шили форму. Набралось 300 человек, их отдали на расправу китайцам, которые уничтожили всех холодным оружием, пластали людей на куски...» — отметил в своей книге Валерий Шамбаров.

17-18 июня 1918 года в Тамбове начался мятеж насильственно мобилизованных в Красную армию рабочих и крестьян, который захватчики с помощью Красной армии жестоко подавили, и в назидание другим эта партия пролетариата расстреляла 61 недовольного рабочего. 14 августа 1918 года вспыхнул антисоветский мятеж-восстание в г. Ливны — восстало 10 тыс. насильственно загнанных в Кровавую армию призывников из крестьян, рабочих и мещан. 17-18 августа подоспевшими со всех сторон ленинскими частями это восстание было утоплено в крови. А после захвата города Ливны 300 человек были показательно расстреляны коммунистами-фашистами в назидание другим прозревшим.

Член этой фашистской клики — мэр Петрограда Апфельбаум (под маской Зиновьев) радостно заявлял: «Мы теперь спокойно читаем, что где-то там расстреляно 200-300 человек. На днях я читал заметку, что, кажется, в Ливнах Орловской губернии было расстреляно несколько тысяч белогвардейцев. Если мы будем идти такими темпами, мы сократим быстро буржуазное население России».

Благодаря этой сверхжестокости, зверству ленинцев-фашистов с призывниками (кстати, прописанная в «Тайнах сионских мудрецов») они получили значимое преимущество над белыми армиями, — ибо благодаря этим фашистским методам и своей обманной агитации им удавалось мобилизовать из русского народа в несколько раз больше русских призывников — этого фронтового пушечного мяса, чем белым генералам, и разгромить белых, защитив захваченную власть над Россией.

С этой же устрашающей, и оперативной целью Бронштейном был организован его штабной карательный «бронепоезд смерти», которым он необычайно гордился и хвастался даже после того, как Сталин выгнал его из страны. В своей книге «Моя жизнь» Бронштейн откровенно ностальгировал о потерянной огромной власти, которой он упивался, и своем чудо-бронепоезде, оборудованном для него американскими специалистами: «Вагоны были соединены внутренней телефонной связью и сигнализацией. Всё было импортное, американское». Николай Кузьмин в своём исследовании подробнее описал это фашистское «чудо»:

«Следующий шаг на военном поприще Троцкий сделал, приступив к организации личного поезда (по примеру Николая II). В первоначальном виде эта крепость на колесах состояла из 12 вагонов. Обслуживали поезд 232 военнослужащих, в основном, латыши. Для них были сшиты специальные костюмы из черной кожи, на рукавах они носили металлические эмблемы, изготовленные на монетном дворе. Помимо охраны в поезде имелась многочисленная обслуга: врачи, шофера, связисты, и большое количество стенографисток (подбор девушек поражал контрастностью: яркие блондинки и брюнетки, таков был вкус диктатора). 30 хорошо подобранных музыкантов составляли личный оркестр председателя РВС. При поезде имелись ревтрибунал и расстрельная команда (тоже из латышей). Экипаж поезда получал гигантскую зарплату, в четыре раза больше обыкновенной. Походный гараж диктатора насчитывал 10 автомобилей хороших заграничных марок. Впоследствии поезд пополнился ещё и двумя самолетами. В своей боевой деятельности Троцкий намеревался применять не только кнут, но и пряник. Поэтому в кладовых поезда имелось громадное количество изделий из золота: часы, перстни, цепочки с кулонами. Кроме того был сделан запас хороших шоколадных конфет: более 180 пудов». Это здорово напоминает картину какого-то фантастического фильма об ужасном диктаторе планеты в черном кожаном плаще и с козлиной бородкой. Так, вероятно, и должен выглядеть Антихрист, открывающий памятник предателю и Иуде и грозящий кулаком небу. Это был сам Дьявол, Сатана в человеческом обличьи.

Любопытный факт отметил в своём исследовании Н. Кузьмин: «...У многих убитых офицеров поверх мундиров оставались маленькие иконки — старинные, семейные, передаваемые по наследству. Этими иконками их благословляли родные, провожая на войну. Прохвост Троцкий, узнав об этом, немедленно распорядился наштамповать сотни тысяч медальонов с изображением своей мефистофельской личины и «вооружить» этими медальонами всех красногвардейцев, приказав политработникам строго следить за тем, чтобы «советские иконки» не выбрасывались, а носили на груди». Странно, что ни один советский историк не отметил этот яркий факт.

Соответствующим образом Бронштейн поменял в армии всю символику. Повторюсь, — красный разрушительный флаг еврейских иешиботников был принят главным флагом нового большевикского государства, а вот древнееврейский символ и чисто масонский символ — пятиконечная звезды или пентаграмма — звезда Соломона «Маген-Шломо» был возведен Лейбой Бронштейном в государственный символ захваченной страны. Причем первоначальная идея у Бронштейна была совсем дьявольская — взять за символ пятиконечную звезду острием вниз. Пятиконечная звезды или пентаграмма или — звезда Соломона «Маген-Шломо», отличается от стоящей выше шестиконечной звезды Давида или Маген-Давид, отсутствием нижнего наконечника при наличии верхнего, этот обозначает, что люди, взявшие этот символ отказываются от самостоятельного мышления, доверяют другим «интеллектуальную» работу, власть и им подчиняются.

«К сожалению, у нас до сих пор нет ни одного научного исследования о появлении красной пятиконечной звезды как нового главного символа, — отметил в своей работе А. Глазунов. — Лишь вкратце упоминается, что инициатором внедрения этого символа был один из главных кровавых диктаторов России — жид Лев Троцкий (Лейба Бронштейн). До этого в России была в употреблении как главный символ зеленая пятиконечная звезда лишь у небольшого числа эсперантистов. У них эта звезда — «символ единения народов пяти континентов». Не забудем, что глава Эспердвижения Заменгоф тоже был жид, он знал, что в те времена пятиконечная звезда была одним из основных символов у масонов, которые тоже работали на объединение всех народов планеты но, конечно, под управлением жидомасонов. У жидомасонов эта печать называлась — «печать Соломона». И для Льва Троцкого, и для других тогдашних главных жидов красная пятиконечная звезда — это тоже символ объединения после «мировой революции» народов Земли, символ построения мирового коммунизма, но, естественно, под управлением жидов, символ достижения мировой гегемонии. И жиды, конечно, никогда не разглашали «Ивашкам», что для них пятиконечная звезда означает, прежде всего — «печать Соломона». Красная звезда в Красной Армии и на башнях Кремля в Москве — это, прежде всего, красная пятиконечная звезда жидовского национального героя Бар Кохбы.

В своей речи на 5-ом Всероссийском съезде Советов Троцкий пытался «идеологически обосновать» смысл нового символа. Он рассказал вкратце, что в 132-135 годах произошло грандиозное восстание еврейского населения в Палестине против римского владычества. На флагах восставших была пятиконечная красная звезда. «Под флагом с красной звездой первые революционеры шли в бой против угнетателей ещё в 133-135 годах» (А. Глазунов «Три преступления жидов против В.И. Даля», М., 2007 г.). С этим символом Бронштейна всё просто и понятно, но всё усложнилось во время Второй мировой войны, когда этот символ был обильно окроплен кровью и героизмом наших славных солдат и офицеров.

Бронштейн-Троцкий, в отличие от современного Я. Рабиновича, точно знал — что не знаком с военной наукой, к военному делу подготовлен не «более других», а может даже и — менее других, поэтому решил сразу обзавестись военными советниками, причем своими — иностранными, русские ведь могли предать из-за переживаний за Родину. «Первым делом Троцкий приглашает к себе Фрэнсиса и обращается к нему с просьбой откомандировать в Россию несколько американских офицеров (консультантов) «для инспекции», как он выразился, молодой советской армии. Мало того, он просит посла обратиться к государственному секретарю Лансингу с предложением назначить в Россию «хорошо выбранного администратора — желательно бы Баруха...» — отметил в своём исследовании Н. Кузьмин («Возмездие», М., 2004 г.).

Этот логический ход захватчика отметил в своей книге «Нашествие чужих» (М., 2007 г.) и Валерий Шамбаров: «Ближайшим, чуть ли не «неразлучным» советником Троцкого по военным вопросам стал сотрудник МИ-6 капитан Джордж Хилл. Лев Давидович поручил ему возглавить работу по организации армейской разведки и контрразведки. Ещё один офицер британской разведки, Артур Рэнсом, стал любовником секретарши Троцкого, а потом и женился на ней». В общем, — кто Бронштейна прислал для захвата России — продолжали его опекать и ему помогать. За спиной Бронштейна стало руководство Англии и США, и соответственно еврейские и масонские лидеры в этих странах.

А поскольку Ленин с Бронштейном ненадёжную добровольческую Красную Армию в марте 1918 года распустили, а иностранных наемников было сравнительно немного, то можно понять следующие логические действия обоих для защиты революции от набирающего силу Русского сопротивления — Белого движения и от непредсказуемых ленинских немцев, которые легко хапнули огромную территорию и в бинокль смотрели на Петроград, поэтому Бронштейн, конечно же с согласия Ленина и других членов Политбюро и ЦК, пригласил на помощь Англию, США и Францию. И только в этом ракурсе можно понять приглашение Бронштейна английских войск в Россию и странную, в рамках большевикской сказки-лжи об иностранной интервенции, телеграмму в Мурманск комиссару Юрьеву. Когда Юрьев ещё до подписания позорного Брестского мира — 1 марта направил в Совнарком телеграмму, что наступление немцев и белофиннов создает угрозу Мурманскому краю, то Троцкий его успокоил ответной телеграммой: «Вы обязаны принять всякое содействие союзных миссий...».

Лидеры военной коалиции — Антанты: Англии, США и Франции проанализировав хаос, бардак в России после захвата власти Лениным подписали 28 ноября 1917 года соглашение о вмешательстве во внутренние дела России. Зачем? — Вроде, русский царь был уже свергнут?.. И всё что они могли — своим масонам и большевикам в лице Бронштейна помогли? — Ответ банально прост: эти «цивилизованные» государства решили воспользоваться ситуацией ослабления России — и поживиться, стать богаче.

После этого принципиального решения они стали разрабатывать детали, — чтобы не толкаться локтями на территории России и из-за этого не переругаться, поэтому 23 декабря 1917 года они подписали конвенцию о сферах влияния в России. В рамках этих решений им трудно было сделать первые шаги в условиях продолжающейся Первой мировой войны, к тому же — не было подходящего повода, ибо Германия вела с большевиками переговоры о мире, — поэтому тема защиты России от Германии отпала. И в этой ситуации взывание Бронштейна к ним о помощи оказалось весьма кстати. Йес! — сказали «союзнички» России в Первой мировой войне и направили в Россию военные корпуса.

6 марта в Мурманск прибыл первый военный английский корпус, а за ним и французские и американские войска. Известный американский политический деятель, советник президента США Хаус в своем дневнике в начале 1918 года сделал запись: «Троцкий просил о сотрудничестве в Мурманске, и по другим вопросам». И нашел, как и раньше, у американцев полное понимание. Известный английский историк Энтони Саттон в своей книге «Уолл-Стрит и Большевицкая революция» отмечает: «В 1918 г. ведущей юридической фирмой Уолл-Стрита, поддерживающей зарождавшийся большевистский режим в России, была «Симпсон, Тэтчер и Бартлетт» из Нью-Йорка». Совладелец этой фирмы Тэтчер утверждал: «...Советскому правительству надо оказать полнейшую поддержку в его попытках организовать революционную добровольческую армию».

«А как насчёт («дорогого товарища») Арманда Хаммера, председателя Оксидентал Петролиум?» — вспоминает ещё одного знаменитого еврея Э. Саттон и утверждает: «Капиталисты — это большие враги коммунистов? Вздор! Они работают в тесном сотрудничестве, чтобы править миром».

Отсюда и объяснение некоторых «загадок», одну из которых отметила в своей книге Н. Нарочницкая. «...Возьмите хотя бы Литвинова. Для меня он очень загадочная фигура, осуществляющая связь между англосакским миром и большевикской партией. Литвинов фактически был англосакским лобби в Советской России вплоть до конца 30-х. Я изучала стенограммы заседаний Антанты в 1918-1919 годах — так каждое начиналось зачитыванием Ллойдом Джорджем телефонограммы от Литвинова!». Наталья Нарочницкая «забыла» отметить одну «интернациональную» связь, — Максим Максимович Литвинов — это маска для русских, а настоящая фамилия этого «революционэра» и видного масонского деятеля — Меир Моисеевич Валлах. А понятно, что «моисеевичи» разных стран всегда между собой договорятся и объединятся.

Как только после грубости и хамства Бронштейна переговоры с Германией сорвались, и немецкие войска в середине февраля пошли в наступление, — то Бронштейн тут же в панике бросился молить помощи у Англии и США. И продолжал повторять эти просьбы в течение ещё двух месяцев, отсюда и предложение Бронштейна американскому послу Робинсу 5 марта 1918 года:

«Ни моё правительство, ни русский народ не будут возражать против контроля со стороны американцев над всеми грузами, направляемыми из Владивостока в Центральную Россию...». По поводу этого подарка Бронштейна по приказу американского руководства Э. Рут разработал план использования и контроля над российскими железными дорогами в Сибирском регионе с целью вывоза из России различных ценностей.

Пока английские и американские войска собрались, скоординировались и доплыли до Мурманска, их любимые большевики их не дождались, не выдержали и подписали 3 марта мир с Германией на кабальных условиях. В результате — у прибывших после 3 марта в Мурманск спасать большевиков союзников миссия спасения отпала, не пригодилась. Что оставалось делать спасителям большевиков? Глядя на развал в стране и на нерадивые и провальные попытки Ленина наладить в захваченной стране экономику и финансы, а главное — давясь от зависти, видя какой огромный куш хапнула Германия у бестолковых и беспомощных большевиков, у союзников обильно потекли слюни и взалкала жаба наживы, особенно у англичан с их опытом грабежа туземцев — ведь только дурак не воспользуется такой ситуацией. И «союзнички» стали активно грабить северные богатства России, и расширяя свою зону грабежа, естественно не пошли на запад в сторону немцев и финнов и на юго-запад — на Петроград, а пошли захватывать территорию в юговосточном направлении — в сторону Вологды и на восток — в любимый ими ещё со времен Петра Первого Архангельск. И совсем логично, что из Петрограда и Москвы в Вологду переехали все западные торговые и военные миссии, кроме немецкой. И стоящая в сторонке тихая Вологда вдруг стала дипломатическим центром. Японское правительство сообразило воспользоваться этой ситуацией чуть позже, — японские войска высадились во Владивостоке 6 апреля 1918 года.

Уже давно минула немецкая угроза, и в Мурманск прибыли союзные западные войска, но Ленин и Бронштейн в страхе перед растущим на Дону Белым движением продолжали взывать о помощи к своим союзникам. «В военном архиве Франции сохранилась телеграмма военного атташе в России генерала Лаверна верховному главнокомандующему Антанты маршалу Фошу, переданная из Москвы через Мурманск 23 марта: «Троцкий собрал представителей Франции, США, Великобритании, Италии, чтобы просить об организации военной помощи (все обещали помочь) Троцкий обратился ко мне с просьбой возглавить эту работу», — отметил в своём исследовании В. Шамбаров. После этого, особенно французы, максимально устроили помехи Белому движению в черноморских городах.

Это большой миф, большая Ложь целенаправленно выдуманная и внедренная в советские книги и учебники идеологами из Политбюро и такими «выдающимися» советскими историками, как бывший кровавый комиссар Минц, — что Антанта напала на Советскую Россию, и что Антанта организовала Белое движение. Совсем наоборот — Антанта, союзники пришли на помощь большевикам, а потом стали грабить российскую территорию, и играть в свои мудреные политические игры, в том числе и с большевиками. Как отметил А.И. Солженицын — союзники, Антанта в Мурманске и Архангельске захватили военные склады с огромным запасом оружия, и чтобы это оружие не досталось русским сопротивленцам — часть оружия вывезли, а часть утопили в море. Знаменитый Ллойд Джордж открыто заявлял в английском парламенте: «Целесообразность содействия адмиралу Колчаку и генералу Деникину является тем более спорным вопросом, что они борются за единую Россию. Не мне указывать, соответствует ли этот лозунг политике Великобритании».

По настоятельному совету мудрых английских геополитиков ЦК и Совнарком 4 апреля 1918 года Л. Бронштейна назначил ещё и народным комиссаром по морским делам. Власти у Бронштейна ещё прибавилось. Изгнанный из захваченной им страны, Бронштейн в своих мемуарах ностальгировал о потерянной власти и признавался: «В годы войны в моих руках сосредоточилась власть, которую практически можно назвать беспредельной» (Троцкий «Моя жизнь» т. 1, стр. 203).

Получив беспредельную власть, Бронштейн и Ленин вдруг, совсем неожиданно и необъяснимо здравым умом, стали спешно уничтожать торговый и военный российский флот. Для любого, даже для захватчика, желающего иметь своё государство без флота не обойтись, тем более — когда страна омывается многими морями. Часть российского торгового и рыболовного флота Бронштейн с Лениным раздали немцам и прибалтам. Часть затопили. А военный флот, по настоянию руководства Англии, Бронштейн и Ленин решили взорвать и затопить под присмотром английских специалистов, этот возмутительный замысел Бронштейна и Ленина подробно рассмотрели в своих работах Н. Кузьмин и В. Шамбаров. Из мемуаров Шапошникова видно, что Ленин поручил также осуществить контроль за уничтожением Черноморского флота Сталину, но задержался в Царицыне, поэтому к этой мерзкой затее подключили А. Шапошникова, который 10 июня 1918 года встретил возвращающуюся с Черного моря в Москву команду по затоплению флота, которая его ошарашила, сказав, что не получилось выполнить задание коммунистической партии, и на возмущение А. Шапошникова объясняли: «Когда мы только намекнули на приказ из центра, говорил Авилов-Глебов и Вахромеев, нас матросы объявили предателями» и не дали потопить Черноморский флот в Новороссийске.

В тот день, 10 июня 1918 года, когда в степях Ставрополья грабящий станицы Шапошников встретил ликвидационную команду и устроил разборку, собрались делегаты от кораблей Черноморского флота и вопреки решению Ленина и Бронштейна решили: «флот не топить, пока не будет реальной опасности». А дело было не в опасности, а в том, что руководство Англии, исходя из своих геополитических взглядов, не желало, чтобы российские военные корабли достались Германии, и не остались у России, чтобы Россия в перспективе не восстановила свою мощь, поэтому Бронштейну и Ленину было дано задание — российский военный и торговый флот уничтожить, и коммунистические вожди бросились выполнять этот приказ. И всё-таки, несмотря на сопротивление русских моряков и офицеров, Ленин и Бронштейн с помощью англичан взорвали и затопили русскую эскадру в Новороссийске.

История с уничтожением российского Балтийского флота оказалась ещё более мерзкой. В условиях Первой мировой войны этот флот спас от уничтожения немцами капитан первого ранга А.М. Щастный — более 200 кораблей. Не разбиравшийся в политике Щастный перешел к захватчикам, и был назначен начальником Балтфлота. Но когда Лейба Бронштейн 3 мая 1918 года отдал ему приказ разработать план уничтожения этого военного флота и имущества, — якобы перед угрозой захвата немцами и финнами, то адмирал Щастный, как патриот России, не выполнил приказ Бронштейна. «И лишь на следствии и суде открылось, что взорвать корабли требовали вовсе не немцы, а англичане», — отметил в своём исследовании В. Шамбаров. И Англия брала обязательства хорошо заплатить взрывникам за эту грязную работу.

«Одной из первых жертв наркомвоенмора стал известный на Балтике капитан первого ранга Щастный, отличившийся своим независимым характером и личным мужеством... Троцкий с помощью бывшего главкомверха Н.В. Крыленко вопреки декрету об отмене смертной казни добился для Щастного расстрела, самолично выступив главным и единственным свидетелем обвинения.

Под беспощадную руку Бронштейна попадали и свои, «безбашенные», неуправляемые — в этом же году по его приказу расстреляли кровавого красного командира Щорса, из которого в 30-е годы Сталин и Довженко, используя кинематограф, пытались (по примеру «Чапаева») сделать национального героя. На совести Троцкого и казнь одного из создателей красной конницы — комкора Думенко, не захотевшего получать боевой орден из рук председателя Реввоенсовета и обвинённого в связи с этим в антисемитизме...» — отметил в своём исследовании Андрей Дикий.

Труп расстрелянного Щастного Бронштейн приказал не выдавать его родным, этот еврейский фашист распорядился закопать расстрелянного на территории своего ведомства, без могилы и креста.

Выше я уже отмечал, что Бронштейн и Ленин-Бланк завербовали около 300 тысяч интернационалистов, — бывших пленных немцев, австрийцев и венгров, часть за идею и часть за деньги, в Красную Армию. Было также огромное количество пленных чехов, которые не за идею и не за деньги не хотели воевать в рядах Красной Армии, и рвались домой.

А ситуация для Ленина и Бронштейна складывалась грозно, опасно — на Дону набирало силу Белое освободительное движение, захватчики не могли контролировать ситуацию на всей огромной территории бывшей Российской империи, которая стала напоминать лоскутное одеяло из «самостийных» образований. Во-первых, 27 января 1918 г. в Томске Сибирской думой, которая была под сильным влиянием бундовцев, несогласных с Лениным, было создано Временное Сибирское правительство во главе со спекулянтом мяса из Одессы П.Я. Дербером (1884-1938 г.), который руководил Томским правительством с 27 января до июля 1918 г., затем столица этого правительства была перенесена в Китай. Проигравшие в столицах бундовцы и кадеты мириться с Лениным не собирались, и не оставляли попытки отобрать у Ленина немного власти и территории России.

Томск бундовцами был выбран не случайно, ещё с середины 19-го века в этом городе, несмотря на все запреты и ограничения для этой нации российских императоров, была сформирована довольно большая община еврейских купцов, торговавших в Сибири. В Томске ими была построена синагога. Если читатель заглянет в книгу Э.И. Черняка и Я.М. Кофмана — «Евреи Сибири» (2000 г.), то найдёт там много интересного, например, — что там регулярно издавался «Сибирский вестник Бунда», а в 1912 году в этом городе прошёл 2-й всероссийский сионистский съезд. В те революционные годы можно было прочитать в Томске объявления, что, например, еврейская сионистская организация Полей — Цион такого то дня проводит в библиотеке г. Томска собрание своих сторонников, и им будет показана местными артистами трагедия «Жидовка», а после спектакля будут танцы. В общем, и в Сибири кипела еврейская жизнь.

Во-вторых, в апреле 1918 г. белый атаман Семёнов провозгласил себя главнокомандующим русской армии на Дальнем Востоке. Не случайно всю эту огромную территорию, контролируемую Сибирским правительством и атаманом Семеновым, Бронштейн и Ленин уговаривали американцев взять под свой контроль. К тому же в Ашхабаде было создано Закаспийское Временное правительство под руководством некоего Ф.А. Фунтикова, и соответственно — была создана Закаспийская республика. Ленин размышлял и бился — как бы не пустить на свободу Украину. Эту большевикско-украинскую войну описывал еврейский историк С.М. Дубнов, правда — его интересовали свои национальные проблемы:

«7 апреля. Украинская война кипит. Местами кровавые погромы. Сегодня читал более точное сообщение о погроме в Глухове: несколько сот убитых или изувеченных евреев»,

«7 мая... На всём русско-украинском фронте бойцы большевистской Красной армии, отступая трусливо перед немцами и гайдамаками, вознаграждают себя еврейскими погромами, а гайдамаки особо исполняют свою историческую миссию...», — читаем в дневнике историка С.М. Дубнова.

Почему местное население начинало погромы — в этом вопросе мы уже разбирались неоднократно, а почему этим занимались красноармейцы и их враги? Потому что солдатам обеих сторон хотелось ежедневно кушать, а евреи везде были самой богатой частью населения, после того как разграбили помещиков и дворян. «Массовое уничтожение евреев Белоруссии и Украины в годы гражданской войны было, на самом деле, не столько результатом чьей-то сознательной политики, сколько народнокрестьянской реакцией», — отмечает историк Дж. Мюллер (С).

Но были и другие случаи, — известный нам уже атаман Дутов, на глазах которого разворачивались события осенью 1917 г. в Петрограде, — в городе Илеке расстрелял 400 евреев, а 9 мая 1918 г. в селе Александров-Гай расстрелял 675 человек, большинство из которых были евреи.

С опытным в делах с евреями населением Украины трудно было вести широкомасштабную красную агитацию с таким успехом, как в России с крестьянством, рабочими и казаками. А некоторые из вновь оболваненных — честные и наивные марксисты стали «путаться под ногами» со своей честностью и искренностью помочь бедным, и им трудно было воспринимать подлости ленинцев-марксистов. Из доклада Центрожиду «своего» — Раппопорта по поводу состояния дел на Украине:

«Значительной помехой... является преступная агитация. так называемых «незалежников», этих искренних настоящих коммунистов, но чуждых для нас и не знающих наших сокровенных целей»(С). Таких искренних, не знающих по объективным причинам правду истории и не подозревающих «сокровенный» замысел отцов партии, творцов революции мы встретим в большом количестве не только в 20-30-х годах, но и в 50-70-х годах советского периода.

Американцы от сладкого «сибирского» предложения отказались, ибо сил не хватало охватить все задачи, — как раз в это время они отправили более миллиона своих солдат в Европу на арену бушевавшей Первой мировой войны, чтобы окончательно решить её исход. И у большевиков сил не хватало. А огромное количество освобожденных из российского плена чехов не желали воевать в Красной Армии и рвались домой или на фронт против немцев. Ещё в апреле 1917 г. из пленных чехов, словаков и поляков была сформирована 1-я чешская дивизия, а в июне — 2-я дивизия и польский корпус. Но захватившие Россию Ленин и Бронштейн не хотели терять эту, оказавшуюся под рукой, силу. Вначале большевики решили чехов здорово пугнуть — распустили слух, что якобы они сознательно сдались в плен русским, поэтому по возвращению домой австрийцы расправятся с ними предельно жестоко — как с предателями. Эта «утка» не подействовала, и чехи продолжали рваться домой. Максимум на что согласились чехи — это ещё поучаствовать в Первой мировой войне, а поскольку Россия вышла из этой войны, то они требовали перебросить их в Европу. Пять месяцев Ленин и Бронштейн волокитили решение «чешского вопроса», и только 26 марта 1918 г. Ленин и его СНК объявили, что согласны отправить чехов на фронт, было принято решение, что дислоцированная под Пензой 45-тысячная армия чехов переходит в подчинение генерала Жанена и будет вывезена во Францию. Но раздосадованные Ленин и Бронштейн решили чинить чехам препятствия. Они могли отправить чехов в Европу воевать против немцев через англичан — через Мурманск и Архангельск, и через французов — через Одессу. Но они сказали чехам, что это невозможно, а напрямую — немцы. Тогда чехи потребовали у Ленина отправки их в Западную Европу самым длинным окружным путем — через Дальний Восток. Что и требовалось. Вот тут-то и началась мудреная игра с чехами, причем как Бронштейна с Лениным, так и «союзничков» большевиков — англичан и американцев.

«Американский посол в Китае Райниш писал Вильсону: «Было бы огромной ошибкой позволить чехословацким войскам уйти из России... они могут овладеть контролем над всей Сибирью». 11мая 1918 г. в Лондоне в резиденции Ллойда Джорджа состоялось секретное заседание специального правительственного комитета, на котором было решено «рекомендовать правительствам стран Антанты не вывозить чехов из России, а снабдить их оружием и использовать в качестве интернационалистских войск союзников в России», — отметил в своём исследовании В. Шамбаров.

В борьбу за использование «чешской силы» подключилось и германское руководство. «В мае по требованию Мирбаха Троцкий отдал приказ об их (чехов) разоружении. По настоянию Массарика, всемерно уклонявшегося от «вмешательства во внутренние русские дела», чехи подчинились этому распоряжению, потребовав лишь оставления на каждый эшелон 150 винтовок и несколько пулемётов. Затем Бронштейн сказал, что отпускает чехов, но только как частных лиц — после их разоружения. Вслед за этим последовало из Москвы новое распоряжение — оставить на местах все чешские эшелоны, разоружить чехов окончательно и водворить их в концентрационные лагеря. Эта мера советского правительства привела к последствиям, для него совершенно неожиданным, — чехи восстали...», — вспоминал генерал А.И. Деникин. Причем Бронштейн кинул на разоружение чехов мадьяров (венгров), бывших военнопленных, — заклятых врагов чехов. Это и слух, что чехи будут выданы немцам, вызвало повстанческий взрыв у чехов.

А 25 мая он в своём диктаторском стиле приказал разоружить в Челябинске чехов, причем в радикальной форме: «Каждый чехословак, найденный вооруженным... должен быть расстрелян на месте. Каждый эшелон, в котором найден хотя бы один вооруженный солдат, должен быть выгружен из вагонов и заключен в концлагерь». Чехи заподозрили неладное, поняли, что дело худо, плохо, и 25 мая 1918 года в Челябинске восстали, решили сами прорываться на Дальний Восток. Через некоторое время восстали и чехи в Пензе. Чехи довольно легко захватили Пензу, Сызрань, Самару, Омск, Томск, Красноярск — всю железную дорогу от центра России до Дальнего Востока. В Казани они захватили золотой запас России. В Самаре с помощью чехов и бундовцев было создано ещё одно «самостийное» правительство — «Комуч», власть которого охватывала прилегающие к Самаре губернии. Восставшие чешские армии захватили огромные территории и богатства России и не стали спешить с отъездом, превратились в некую третью «интернациональную» силу, серьёзно болтавшуюся между большевиками и белыми, и управляемую американцами и англичанами.

В этот период на Дону произошли существенные события. В апреле 1918 года Ленин в любимом деле — «разделяй, противопоставляй, — и властвуй» добился большого успеха, как потом оказалось временного, — в деле разделения казачества на две противоборствующие части была образована Донская Советская республика с центром в Ростове, Совнарком которой возглавил Подтелков. После чего ленинцы объявили военное положение и начали, наравне с агитационной мобилизацией, принудительную мобилизацию казаков в Красную армию.

Трагедия Гражданской войны: русские стали убивать русских, украинцы стали убивать украинцев. С одной стороны миллионы оболваненных русских и украинцев возглавляли международные захватчики, а с другой стороны более умных и патриотически настроенных возглавляли русские офицеры и генералы. Происходило то, что с такой болью показал в своём знаменитом произведении Шолохов.

Убитый красными комиссарами после Гражданской войны великий поэт России Сергей Есенин писал об этой трагедии:

Страну родную в край из края,

Огнем и саблями сверкая,

Междоусобный рвёт раздор.

Если глянуть на советскую интерпретацию истории, то всего два красных казака — Подтелков и Кривошлыков руководили советской властью на Дону. Но если внимательно присмотреться, например, познакомиться с исследованием М.А. Гонтмахера — «Евреи на донской земле» (1999 г.), то увидим, что в Ростове ВРК возглавлял А.А. Френкель, а секретарем был М.И. Равикович. Затем этот главный пост председателя занял еврей С. Дунаевский. Совет солдатских депутатов возглавлял В. Блюм, затем его сменил В.А. Нудельман. В начале мая 1918 г. была образована Красная Азовская флотилия под командованием И.Я. Герштейна. За грабёж продовольствия в ростовской губернии отвечал комиссар С. Гурвич.

К маю-июню 1918 года наступили серьёзные изменения в сознании казаков — они «хлебнули» Советской власти, увидели — что это такое и кто это такие, и массово развернулись и пошли в белое движение. В мае 1918 г. Подтелков, Кривошлыков и ещё несколько красных комиссаров после неудачной мобилизационной агитации в казацких станицах были повешены казаками. Как замечает Гонтмахер — А. Френкель также с ними был, но ему подфартило «еврейское счастье»: он чудом спасся.

13 апреля 1918 года шальным снарядом был убит генерал Корнилов. После этого трагического случая Добровольческую армию возглавил генерал Деникин. Добровольцев воевать против большевиков среди казаков было так много, что набралась большая армия и у генерала П.Н. Краснова, который 11 мая 1918 г. в г. Новочеркасске был избран атаманом Войска Донского. А генерал Деникин, по достоинству оценив силу захватчиков, стал формировать сразу три армии: на Дону, на Кубани и на Северном Кавказе. По идее, приближался конец захватчикам. Тем более, что в этот момент стремительного нарастания Сопротивления, среди захватчиков случился путч, попытка перехвата власти внутри команды захватчиков. Этот интересный момент истории подробнее рассмотрим в следующей главе.

 

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Попытка внутри лагеря захватчиков террористическим путем сменить главарей. Супертеррор

В первой главе этой книги мы наблюдали борьбу за власть после захвата России между ветеранами терроризма 1877-1907 гг. из Бунда и возглавившими захват власти в октябре 1917 года Лениным и Бронштейном. Эта борьба, этот дележ добычи закончились компромиссом в декабре 1917 года, — Ленин и лидеры Бунда создали совместное коалиционное правительство, — «честной коалицией» назвал это Ленин. Но обе стороны остались недовольны достигнутым соглашением, и борьба продолжилась «под ковром», иногда вылезая наружу. Бунд, возглавлявший серьёзную силу — профсоюз железнодорожников «Викжель», остался недоволен своей долей, а Ленин решил отобрать у Бунда эту его силу — 400-тысячную армию железнодорожников и через месяц после перемирия — 5 января 1918 г. Ленин организовал Чрезвычайный съезд железнодорожников. Съезд проходил в упорной борьбе обеих сторон до 18 января и образовал вместо Викжеля новую управляющую организацию — «ВИКЖЕдор». Но ленинской организацией ВИКЖЕдор так и не стал, так как влияние Бунда в этой отрасли было слишком сильным. По этой причине весной этого же года упрямый Ленин опять провел реорганизацию ВИКЖЕдора, и опять безуспешно, у ВИКЖЕдора всё время отрастала бундовская голова, и бундовские замашки.

Победное многомиллионное еврейское общество в России разделилось — одни поддерживали Ленина-Бланка и Лейбу Бронштейна, а другие были недовольны ими и сочувствовали Бунду. Это разделение симпатий в еврейском обществе можно наблюдать и в знаменитом дневнике еврейского историка С.М. Дубнова: «22 января (1918 г.). Пошли прения, неожиданно ставшие интересными. Выступил неизвестный оппонент, типа иешиботника — социалиста, и заявил, что когда-то считал меня своим учителем или «духовным отцом», ибо учился на моих книгах, но потом ушёл далеко... Теперь он обижен моей характеристикой большевиков-евреев как ренегатов». Немного осталось евреев на старых позициях — чтобы перестроить захваченную Россию по образцу европейских государств.

Матерые террористы из Бунда эти нападки Ленина после перемирия прощать не собирались и решили, что, если Ленин мирно не хочет с ними делиться Россией, тогда следует забрать своё силой, — и стали отрывать у Ленина в регионах куски власти и куски захваченной России, — активно участвуя в различных «Комучах», при этом бундовцы активно подключили масонов типа Н.Д. Авксентьева (1878-1943), который в марте 1918 года создал «Союз возрождения России». Более того, решительные бундовцы создали боевую организацию под оригинальным названием — «Комитет спасения родины и революции» во главе с отъявленным террористом Гоцем Абрамом Рафаиловичем (1882-1940 гг.), который в 1907 году был осуждён за терроризм на 8 лет каторги, и стали готовиться к затяжной борьбе.

После бегства Красной армии Ленина в феврале 1918 года от немцев и роспуска этой армии в марте, и после мощных многотысячных выступлений рабочих в конце марта в Москве и Петрограде против Ленина бундовцы, видя шаткое положение Ленина и его большевиков, решили этим воспользоваться, и активизировались. Ленин также не спал и начал убирать союзников Бунда — 11 апреля 1918 г. выгнал из правительства и Советов анархистов, свалив на изгнанников все неудачи правительства в экономике. С апреля 1918 года Ленин начал резко наращивать численность своих опричников — черносотенцев и инквизиторов — ВЧК, численность которой увеличилась с одной тысячи в апреле 1918 г. до 233 тысяч к концу 1920 года, то есть в 233 раза.

Вся бундовская часть прессы обрушилась на Ленина за насилие и попытку абсолютизировать власть. 2 мая 1918 г. в Москве состоялась нелегальная конференция союзника Бунда сионистской организации «Цеире Цион», которая выразила несогласие с линией Бронштейна и Ленина, монополизировавших власть. «1 июня... Другой представитель «Коммуны», Володарский (настоящее лицо — Гольштейн Моисей Маркович. — Р.К.), тёмная личность из евреев, душит всю местную оппозиционную печать, закрывает газеты». То есть, — Ленин начал закрывать газеты бундовцев и меньшевиков, стал вытеснять бундовцев из четвёртой власти, из информационного поля, чтобы не влияли на умы рабочих. Для особо непонятливых Ф. Дзержинский в июне 1918 г. откровенно объяснял: «Общество и пресса не понимают правильно задачи и характер нашей комиссии. Мы не имеем ничего общего с военно-революционными трибуналами, мы представляем организованный террор». Это было сказано ещё до официального объявления через полтора месяца «красного супертеррора».

В июне 1918 года в регионах стали происходить неприятные для Ленина события. В городах Сибири и по Волге ленинская власть была слаба, а местами её вообще не было. По этой причине масонами из бывшего Временного правительства и бундовцами в Томске было создано Сибирское правительство под руководством бывшего торговца мясом неугомонного сына одесского народа П.Я. Дербера по кличке «Крошка» и «Кнопка». Как только чехи вошли в Самару и прогнали большевиков, из антибольшевикского подполья вышли различного рода деятели и 8 июня 1918 года создали республику во главе с Комучем (Комитет членов Учредительного собрания), во главе которого стояли масоны и бундовцы: Б. Фортунатов, И. Брушвит, Н. Авксентьев и др. Немного позже в Ижевске был создан Прикамский Комуч под руководством меньшевика Б. Куценко, местного купца Тюлькина и бывшего члена Учредительного собрания В. Бузонова.

В Поволжье царили антибольшевикские настроения, ибо в мае и июне 1918 года эти регионы в первую очередь подверглись грабежу ленинских продотрядов. Причем большевики грабили не только сельское население, но и с пристрастием городское, например, известного на Каме коммерсанта Стахеева В.И. ленинские комиссары пытали с пристрастием 2 недели, чтобы выведать спрятанные им сокровища, а когда сломили и выведали и нашли, то несчастного утопили в проруби. По той же причине и таким же образом замучили владельца кожевенного завода в городе Саракуле Д. Ушеренко и его детей. Почти вся местная интеллигенция: врачи, чиновники, издатели газет, адвокаты и т.п. подверглись страшным репрессиям. В Уфе ленинские сатанисты в июне 1918 года собрали местную элиту в количестве 200 человек на барже и всю ночь убивали топорами и молотками. Там же 3 дня зверски уродовали ножами и саблями попавших в плен 26 чехов. В общем, в этом регионе прославились большевики «знатно» и вызвали всеобщую ненависть и гнев. Поэтому организаторы Самарского Комуча и затем Уфимской Директории имели хорошую поддержку населения, но им очень не хватало толкового политического вождя.

Думаю, Ленин особо не тревожился по поводу образованных суверенных Комучей, ибо во главе Комуча собралась бестолковая, гнилая компания масонов, которая уже раз «профукала» свою власть и могла это повторить ещё много раз. Состав этого правительства был раздут до 97 человек, которые смогли собрать для защиты своей республики «армию» численностью 350 человек с двумя орудиями. Вся эта авантюрная масонская-бундовская компания постоянно трещала от внутренних раздраев и ссор, при этом постоянно что-то меняя в своих структурах. 23 сентября была организована Уфимская Директория во главе с Авксентьевым, поглотившая Самарский Комуч, затем под давлением Красной армии все переместились в Омск. Н. Авксентьев был типичным представителем этой компании, которая не знала — что хочет, к чему стремиться и как разговаривать с народом.

Авксентьев Н.Д. (1878-1943) — типичный заблудившийся русский либерал — «розановец» и русский масон — «нео-Сперанский», которого в студенчестве за подрывную деятельность выгнали из Московского университета, и «золотой мальчик» уехал учиться в Берлин; симпатизировал Марксу и Ленину, но спорил с Лениным по поводу ленинского терроризма, был против насильственных методов. В марте 1918 г. Авксентьев создал «Союз возрождения России», и возглавил созданную 23 сентября 1918 года Уфимскую Директорию. По свидетельству современников Авксентьев был бестолочь и большой болтун, его иронически называли: «оратор солнце» П. Вологодский о нем сказал: «Много треску, но мало содержания». После того, как адмирал Колчак в ноябре 1918 года всю эту гниль арестовал, и затем отпустил, то Авксентьев сделал карьеру на другом поприще — в Париже в 30-х возглавил масонскую ложу «Северная звезда» и жил совсем безбедно.

Настроение Ленина испоганил всего один честный русский патриот с долей шведской крови — подполковник почти полностью перешедшего на службу к захватчикам — ленинцам Генерального штаба царской армии Владимир Оскарович Каппель (1883-1920). В Самарском Комуче никто не хотел возглавить безнадежное дело — «армию» из 350 белых добровольцев, и даже предлагали бросить жребий. В конце концов Владимир Каппель предложил свою кандидатуру. Далее Каппель стал творить просто чудеса, — 11 июня 1918 года со своим отрядом выбил из Сызрани превосходящие силы Красной армии, затем освободил от них города Бугуруслан и Бузулук, а затем выбил их из города Ставрополь-Волжский. Сами большевики, которых Каппель стал гонять по Волжскому региону, стали уважительно называть В. Каппеля — «маленький Наполеон». Масоны и бундовцы из Комуча раздули щеки. Ленин и Бронштейн в срочном порядке для борьбы с отрядом Каппеля 13 июня 1918 года создали Реввоенсовет Восточного фронта.

Рис. В.О. Каппель.

В Москве Ленин, несмотря на острую нехватку кадров, решил применить против своих партнёров свой самый большой плюс — власть, силу. И 14 июня 1918 г. декретом ВЦИК было принято решение провести чистку рядов — убрать бундовцев, кадетов и сионистов за критику и оппозиционную деятельность, и на следующий день — 15 июня изгнали из ВЦИК меньшевиков и радикальных бундовцев. В этом же месяце Ленин посягнул на основную силу бундовцев — ликвидировал ВИКЖЕдор за «контрреволюционную деятельность». Ленин упорно избавлялся от партнеров по захвату России и стремился монополизировать власть. Окончательную точку Ленин решил поставить на пятом съезде Советов, запланированном на 4-10 июля 1918 года, на котором задумал решением съезда легитимно избавиться от бундовцев, изгнать их массово из Советов.

Бундовцы прекрасно понимали происходящий процесс изгнания их Лениным из власти и перешли к своему старому проверенному способу борьбы — к террору, и 20 июня 1918 года бундовцы рассчитались с палачом их печати, которым возмущался С.М. Дубнов, — в Петрограде убили шестью пулями одного из лидеров Центрожида — комиссара по делам печати, пропаганды и агитации Моисея Марковича Гольдштейна (орудовал под маской — В. Володарский, и сегодня в Санкт-Петербурге один из основных мостов через Неву носит имя этого «героя», захватчика России). С.М. Дубнов в своём дневнике отметил убийство своего соплеменника:

«Здесь, в Петербурге, убит один из наиболее подлых членов Совета «Коммуны», Володарский... Сегодня большевики хоронят его на Марсовом поле. Грозят местью и «беспощадным истреблением» противников».

Кстати, не стоит путать этого Моисея Гольдштейна с Гольдштейном из Томска — из местного ЧК и с Максом Гольдштейном из Одессы, также ярого ленинца, покинувшего Россию, чтобы захватить Румынию, в которой ему удалось «только» взорвать Сенат. Убитый Моисей Гольдштейн родился в России, к ленинцам перешёл из Бунда, друг Бронштейна, был с ним в Америке, через Англию возвратился в Россию, участвовал в захвате России и был идеологом Центрожида после Бронштейна и Ленина. Луначарский с гордостью отзывался о Гольдштейне: «он был самым резким, самым беспощадным борцом...» — то есть был настоящим, свирепым фашистом. После захвата столицы России Моисей Володарский объяснял просто: «Интересы революции требуют физического уничтожения буржуазии...».

Рис. В. Володарский. 

Ленин сразу понял — кто «замочил» его ведущего помощника, — и на партийной конференции ЧК по инструкции ЦК в этот период было принято решение: «...2. Изъять из обращения видных и активных руководителей монархистов-кадетов, правых социал-революционеров и меньшевиков». Без иронии нельзя читать весьма оригинальную фразу — «изъять из обращения видных и активных руководителей...».

Во время этих внутриеврейских разборок Ленин решил ещё раз «полечить» массы от антисемитизма, — и 27 июня 1918 года в «Известиях» было опубликовано специальное постановление советского правительства об энергичной борьбе с антисемитизмом. А еврейская оппозиция — бундовцы в глубоком подполье стали готовить план захвата власти во время проведения в начале июля съезда Советов.

На 5 съезде Советов 4 июля 1918 г. в Москве бундовцы сыграли на опережение и дали настоящий бой Ленину, открыто выдвинув множество обвинений, резко выступив против деспотизма Ленина и его террора по отношению к крестьянству. Их рупором стала Мария Спиридонова: «Но ваша политика объективно оказалась каким-то сплошным надувательством трудящихся...», «крестьянская масса была раздавлена, загнана, затравлена и поставлена под начало военно-революционных комитетов, исполкомов и чрезвычаек» и т.д.

На этом съезде из 1166 делегатов — примерно 30% были сторонниками Бунда, и бундовцы надеялись при бурной атаке на большевиков получить большинство на съезде. Но Ленин был научен уже опытом Учредительного собрания и догадывался о задумке бундовцев, поэтому попросил прислать «с мест» побольше «своих» депутатов. И надежды бундовцев не оправдались, переагитировать депутатов не получилось. Но это была только часть их обширного плана по отбору у Ленина и Бронштейна власти, который они давно готовили.

Следующие действия бундовцев были весьма оригинальны и радикальны, — 6 июля 1918 г. чекист-бундовец Яша Блюмкин со своими товарищем из ЧК приехали в германское посольство в центре Москвы, застрелили немецкого посла Мирбаха и забросали бомбами посольство. Эту операцию контролировали французские и английские спецслужбы во главе с капитаном Лораном. Стоит обратить внимание — что обе силы были представлены в ЧК, — это сыграет роковую роль в период кошмарных репрессий в 30-х годах.

Затем бунтовщики захватили здание ЧК и начали штурм Кремля. У рядового коммуниста или депутата съезда от таких новостей голова шла кругом, — никто не понимал, что происходит, кроме вождей. Это была серьёзная провокация, — чтобы сорвать Брестские договоренности и натравить немцев на большевиков. Они решили спровоцировать опять нападение Германии, как некогда Бронштейн, чтобы у Антанты был повод промаршировать по России якобы в защиту России от германского нападения. Одновременно была попытка захватить власть. В Москве началась серьёзная заваруха, — два дня происходили уличные бои между бундовцами и ленинцами. У бундовцев было 1800 бойцов, 4 броневика и 8 орудий, которые стали палить по Кремлю. Как раз в это время начались мощные крестьянские восстания против большевиков в пяти волостях Пензенской губернии, и бундовцы надеялись, что организованный ими мятеж в Москве и других городах, как спичка, зажжет против большевиков ненавидящих их уже крестьянство, да пролетариат во всей стране, и теперь они на этой русской силе въедут в Кремль, во власть. Поскольку весь этот путч начали подчиненные Дзержинского, то Феликс Эдмундович 7 июля 1918 года красиво подал в отставку, но продолжал занимать активную позицию. Когда Дзержинский приехал к бундовцам на собрание, то они его разоружили и арестовали, затем арестовали и поставленного на его место М. Лациса. Ленинцы в ответ взяли под арест, в заложники марксистку Спиридонову.

7 июля большевики подтянули полки латышей и мятеж подавили. После чего 8 июля 13 самых активных мятежников расстреляли, среди них и заместителя Дзержинского — В. Александровича, остальные ушли в подполье, затем многие удрали за границу. Друга Бронштейна-Троцкого — Якова Блюмкина арестовать не смогли, он скрылся, и ленинцы заочно приговорили его всего к одному году тюрьмы. После этого ленинцы провели окончательную чистку партии и правительства от бундовцев.

За подпольную антиленинскую деятельность Центрожид арестовал и принял решение расстрелять лидера меньшевиков Р. Абрамовича. Его товарищам — Либеру, Цедербауму и им подобным ничего не оставалось делать, как обратиться за помощью к своим сородичам в Европе, чтобы те пугнули Бронштейна, Ленина и всю эту банду потерей имиджа перед Европой. И сработало: личное письмо авторитетного еврейского террориста Фридриха Адлера, стоявшего за убийством австрийского премьера, остановило исполнение приговора. Интересно, — а кто мог в Европе похлопотать перед кем-то хотя бы за одного из сотен тысяч расстрелянных русских и украинцев?

И на 5 съезде Советов была принята первая Конституция РСФСР, узаконена всеобщая воинская повинность мужчинам от 18 до 40 лет, и узаконена диктатура ленинцев. Предложенная социал-демократами-ленинцами Конституция была совсем недемократичной, ибо избирательного права лишались все «нетрудящиеся классы», и была зафиксирована неравность между трудящимися — между рабочими и крестьянами: рабочий делегат избирался из 25 тысяч, а один крестьянский делегат из 125 тысяч, — это была грубая подтасовка.

Действуя по какому-то согласованному плану — одновременно с бурными событиями в Москве 6 июля под руководством знаменитого кровавого террориста Б. Савенкова, организовавшего подпольную организацию «Союз защиты родины и свободы», вспыхнуло восстание в Ярославле. Ярославль был на пути из Архангельска в Москву. Большевикам ещё повезло, что они обнаружили савинковское подполье в Казани и предотвратили восстание в этом городе. Это восстание бундовцев, их попытка захватить власть явно была согласована с Антантой, которую Ленин не устраивал. По согласованному плану на помощь Савинкову из Архангельска двинулись войска англичан и американцев, которые пройдя 300 километров и встретив по пути на Вологду, где находились все их миссии, небольшое сопротивление красных отрядов, остановили продвижение.

16 дней Красная Армия большевиков атаковала Ярославль, и 21 июля 1918 года коммунисты ворвались в город, несколько дней шла кровавая расправа. Англичане так и не подоспели на помощь Савенкову. «Мы остались висеть в воздухе в Ярославле. Восстание утратило смысл. Мы оказались в положении людей, обманутых иностранцами», — писал в своих мемуарах Б. Савинков. После чего большевики в захваченном Ярославле устроили кровавую расправу. «25 июля. Восставший Ярославль после трёхнедельного героического сопротивления разрушен, сожжён, и сотни вождей восстания расстреляны большевиками.» — отметил в своём дневнике еврейский историк С.М. Дубнов. Одновременно с Москвой и Ярославлем бундовцы попытались поднять вооруженные мятежи в Петрограде и в городах, где позиции Бунда были особенно сильны — в Витебске, Орше, Могилеве, и даже железнодорожные рабочие в Туркестане в июле 1918 года подняли мятеж против власти Ленина, но все эти мятежи были подавлены. В общем, бывшие партнеры Ленина по захвату России устроили ему горячие деньки в июле и августе 1918 года.

На юге казаки прозрели раньше других крестьян, хлебнули «военного коммунизма», поняли суть Ленина и его «большевизма», поняли коварный гнусный трюк Ленина с Комбедами, поэтому генералы Деникин и Краснов собрали довольно большие армии из казаков и царских офицеров. 3 июля 1918 года Деникин взял Екатеринодар. А Краснов в июле 1918 г. начал наступление на Царицын (Сталинград, Волгоград). За Царицын шли ожесточенные бои. Благодаря вдруг проявившемуся полководческому таланту Сталина войска Центрожида отбили атаки белых, но понесли большие потери, — при защите Царицына погибло около 50 тысяч красногвардейцев. После этого Бронштейн начал усиленную мобилизацию новобранцев в Красную армию.

10 июля 1918 года белый герой Каппель со своим отрядом опять выбил из Сызрани вернувшиеся усиленные силы Красных. 11 июля 1918 года главком восточного фронта Красной армии М.А. Муравьёв прозрел и пошел против большевиков, — прибыл в Симбирск с отрядом в 1000 бойцов и арестовал Мойшу Тухачевского, но подоспевшие красные части подавили этот мятеж. Но Владимир Каппель со своими отрядами 21 июля атаковал родной город Ленина, который защищала «Железная дивизия» Г. Гая, и, выбив Красную армию, 25 июля занял Симбирск, захватив склады с оружием и провиантом, и двинулся на Казань, где у большевиков хранилось 505 тон золота Российской империи и много различных награбленных ценностей.

Бронштейн в ярости стал орать: «Революция в опасности!», за голову В. Каппеля назначил огромную награду — 50 000 рублей, и против Каппеля бросил две армии: 6-тысячную Вацетиса с двумя бронепоездами, двумя аэропланами и 30 орудиями и более вооруженную 7-тысячную армию Тухачевского. Фактически в этот период Ленин и Бронштейн контролировали не более 1/4 всей территории Российской империи. А благодаря Каппелю Самарский Комуч контролировал Самарскую, Саратовскую, Уфимскую, Симбирскую и затем Казанскую губернии.

Большевик Генрих Иоффе затем писал: «Советская республика переживала один из тяжелейших, если не самый тяжелый, период своего существования. Об этом же говорил и Ленин: «Как раз в июле 1918 года тучи, казалось бы, самые грозные и беды, казалось бы, совершенно непоправимые скопились вокруг Советской республики». Если бы в этот период с юга начали наступать Белые армии Деникина и Краснова, не говоря уже об Юдениче с запада, то дни ленинской власти были бы сочтены, но этого не произошло. Помешала этому нескоординированность действий белых лидеров и кипучая деятельность Бронштейна на фронтах и жесткая мобилизации в Красную армию, — к концу августа 1918 года он сформировал уже 500-тысячную Красную армию.

Именно после неудавшегося путча-переворота в июле 1918 года западные союзники Ленина и Бронштейна явно отошли от них, стали играть в свою игру, и стали немного помогать Белому движению. Стратегия лидеров Антанты была ясна: на территории бывшей Российской империи создать несколько независимых государств, противостоящих Ленину, большевикам, этим раздробить Россию, и поддерживать междоусобные столкновения — чтобы все противоборствующие стороны ослаблялись, а самим лавировать и контролировать ситуацию в целом, грабя при этом богатства России. В рамках этой стратегии при помощи Антанты в Архангельске 2 августа 1918 г. в результате заговора военных, некогда лояльных большевикам, ленинская власть была свергнута, и было создано «Верховное управление Северной области» во главе с бывшим депутатом Думы старым «народником» Н.В. Чайковским, который был скорее «свадебным генералом». Существенную роль в этой Северной республике играл капитан первого ранга и видный масон — Чаплин, которого позже называли — «северный Колчак», благодаря которому группа военных и совершила переворот.

После свержения большевиков правительство этой Северной республики с «одобрямс» англичан устроило серьёзные репрессии большевикам и их сторонникам — было арестовано 38 тыс. человек, из них 8 тысяч были расстреляны. Северная республика просуществовала до начала 1920 года. Когда в 1920 году большевики опять захватили Архангельск, то также устроили кровавый террор. Капитан Чаплин эмигрировал в Англию, где «не мыл тарелки в ресторане, а закончил свои дни военным пенсионером. К 1951 году он полковник английской армии и начальник военного училища в Глазго. Нет сомнений, что карьере «брата» Чаплина способствовала влиятельная «рука в масонской перчатке», английские «вольные каменщики» не остались в стороне», — отметил в своей книге «Масоны в русском флоте» (СПб, 2008 г.) А. Смирнов.

Август 1918 года был для Ленина и его власти не легче, чем июль. 7 августа отряды Каппеля совместно с отрядами чехов отбили у ленинцев Казань и захватили золотой запас и много других награбленных большевиками ценностей. В бою за Казань 300 интернационалистов-сербов перешли на сторону белых, а сдавшийся в конце боя красногвардейский латышский полк белые по решению военно-полевого суда расстреляли, — как иностранцев-интервентов. Возможно, это было ошибкой, ибо теперь латыши знали — что их ждет в случае плена, и бились с белыми особо яростно, насмерть.

В августе вспыхнуло сразу несколько крупных антибольшевикских восстаний крестьян в районах Задонска, Ливны, Перми, Вятки, Ставрополья и продолжалось в районе Пензы.

8 августа 1918 года вспыхнуло мощное антиленинское восстание рабочих в городах Ижевске и Воткинске. Это восстание проходило под лозунгом «Власть Советам, а не партии», то есть — это восстание против коммунистической партии, против Ленина и его большевиков. Ленин и весь его Центрожид очень испугались восстания рабочих в Ижевске, которое было для них очень опасно как прецедент, — после него могли вспыхнуть восстания пролетариев против «своей» пролетарской партии и пролетарской республики во многих городах, и тогда полный крах власти захватчиков был бы неизбежен. Поэтому Бронштейн-Троцкий на грани паники в ярости орал: «...Сравнять вероломные Ижевск и Воткинск с землей! ...Беспощадно уничтожить ижевцев и воткинцев с их семьями». И большевики постарались закрыть наглухо информацию об этом восстании.

Причем Лейба Бронштейн в основном и являлся виновником этого восстания, ибо последней каплей, переполнившей терпение рабочих, была жесткая насильственная массовая мобилизация рабочих в Красную армию. Ядром восстания были рабочие — бывшие фронтовики, объединенные в «Союз фронтовиков» под руководством Д.И. Федичкина, который объяснял: «Гражданская власть, бывшая до сих пор в руках большевиков, перешла в руки Ижевского Совета рабочих депутатов». Для обороны от большевиков Ленина в Ижевске была организована Народная армия в количестве более 10 тысяч человек. Три месяца просуществовала в Ижевске антибольшевикская, антикоммунистическая истинная власть пролетариата.

В начале августа вспыхнуло мощное восстание против захватчиков в Нижнем Новгороде. 9 августа 1918 года Ленин в истерике телеграфировал в Нижний Новгород: «Надо напрячь все силы, навести тотчас массовый террор. Ни минуты промедления!» Ленин, захватчики в целом в августе 1918 года «созрели» до проведения тотального супертеррора в захваченной ими России, пока подходящего повода не было.

После наглого убийства чекистами немецкого посла Мирбаха Ленин сделал всё, чтобы успокоить руководство Германии. Руководство Германии угрожало, пугало очередным наступлением, но оно сильно блефовало, ибо после прибытия в Европу на арену Первой мировой войны миллионной армии США положение Германии было катастрофическим, и германскому руководству не хватало сил и желания открывать опять восточный фронт против русских. А вот пугнуть своего агента, захватившего Россию, и дополнительно к брестскому договору получить от него даром стратегические товары — это было важно. И немецкие генералы грозно надували щеки. Ленин находился в сложнейшем положении, вокруг бушевали антибольшевикские восстания, а на Дону белые генералы заканчивали формировать огромные армии, его власть висела на волоске, и ему было не до мудреных игр с немцами, поэтому Ленин опять принял все кабальные условия германской стороны, заручившись обещанием немцев — что они будут всячески блокировать развитие освободительного Белого движения на юге России. И 27 августа 1918 года в Берлине посланники Ленина Иоффе, Чичерин и Красин подписали плюс к прежнему ещё один договор с Германией — «Брест-2». Ленин обязался поставить немцам 60 млн. пудов зерна и заплатить по сумме двух договоров огромную контрибуцию в размере 6 миллиардов немецких марок, из которых до окончания Первой мировой войны (в ноябре 1918 года) Ленин успел отдать немцам 90 тонн русского золота и неизвестное количество зерна.

Через три дня после подписания этого по сути антиантантовского договора прозвучали выстрелы в Урицкого и Ленина. Это бундовцы и масоны, подгоняемые англичанами и американцами, спешили поменять власть в России и поставить во главе этой многострадальной страны своих. 30 августа 1918 года еврейский террорист Каннегиссер убил своего соплеменника и одного из вожаков ЧК и всего Центрожида Моисея Урицкого. Моисей Соломонович Урицкий(1873-1918 гг.) родился в семье богатого еврейского купца в Черкасах, в 1917 году вернулся из Парижа — чтобы помочь Ленину захватить Россию. Даже по утверждению современного агрессивного еврейского идеолога Н. Сванидзе — Моисей Урицкий был зверем, фашистом. И сегодня, в 21 веке, в центре Санкт-Петербурга на 9-й линии Васильевского острова красуется недавно обновленная плита с золотыми буквами в честь этого фашиста, убитого в еврейских разборках.

Рис. М.С. Урицкий.

В этот же день, 30 августа, еврейским террористом Фейгой Хаимовной Каплан-Ройдман было совершено покушение на Ленина, Ленин остался жив, но был серьёзно ранен. Покушение на Ленина было задумано замысловато, с подстраховкой, потому что застрявшая в нем пуля оказалась не из пистолета полуслепой Каплан. «Получил пулю от интеллигенции», — позже написал Ленин в письме к Горькому, правда не указав национальность этой интеллигенции, имея в виду, что бундовцы не были сторонниками жесткого террора в России и старались быть похожи на своих европейских соплеменников, «мягкими» экономическими и политическими методами контролирующих Европу и США.

Сразу было ясно — кто вспомнил методы борьбы 1901-1906 гг. и кто убил ленинца Моисея Гольдштейна (Володарского). В Большой Советской Энциклопедии университет марксизма-ленинизма объясняет, что организаторы убийства Урицкого — два бундовца: А. Гоц и Д. Донской. То есть — это убийство совершила возглавляемая «заслуженным» еврейским террористом Абрамом Рафаиловичем Гоцем (1882-1940) подпольная еврейская террористическая организация «Комитет спасения родины и революции», в которую входили бундовцы и сионисты, и эта же организация подготовила покушение на Ленина. Заглянем в дневник свидетеля тех событий и их участника — еврейского историка С.М. Дубнова и послушаем его объяснение: «Террор оппозиции является как логический ответ на террор правительства. Та самая партия эссеров, которая некогда бросала бомбы в царских инквизиторов, Плеве и т.п., теперь выдвигает «боевиков», которые стреляют в деспотов большевизма. В один и тот же день, 30 августа, здесь убит Урицкий, начальник Комиссии для борьбы с контрреволюцией, подписавший за последнее время сотни приказов об арестах и казнях, а в Москве ранен сам большевистский царь Ленин: Урицкого (к нашему позору — еврея) убил молодой еврей Канненисер. Ленина тяжело ранила еврейская девушка Каплан, кажется курсистка. Идут чудовищные аресты здесь в Москве, хватают всех знаменитых деятелей оппозиционных партий».

Рис. Каплан.

Эти два покушения явно были в интересах Антанты, поэтому через день после покушения — в ночь на 1 сентября Дзержинский в Москве и Петрограде провел широкомасштабную операцию по зачистке иностранных шпионов, задержаны были даже генконсулы Англии и Франции Локкарт и Гренар.

Большая странность этой истории в том, что в этот день «х» не было покушения на Бронштейна (Троцкого) и на «правую руку» Ленина — Якова Свердлова. Ибо, если бы были убиты эти четыре фашиста, то бесспорно власть перешла бы к другой еврейской партии, — более мягкой. Позиции Дзержинского и Сталина по поводу легитимности власти известны, а поведение Розенфельда (Каменева) и Радомысльского (Зиновьева) — легко предсказуемы. Было бы создано коалиционное еврейское правительство с доминантой представителей Бунда.

Такое впечатление, что убийство одних вождей революции было согласовано с другими вождями — Бронштейном и Свердловым. Бронштейн был на фронтах и наблюдал издалека — чем закончится этот заговор-мятеж в столице. Свердлов в отсутствии Ленина руководил Советской республикой и «почему-то» отстранил от следствия Дзержинского, и назначил своих — цареубийцу Яшу Юровского и Янкеля Петерса, который приехал на помощь своим из Англии, соответственно дружил с представителями Англии, его семья жила в Англии, а он был в России в командировке.

Обиженный Дзержинский после этого уехал с семьей на отдых в Швейцарию, и вернулся «на работу» в Россию только в октябре. В отсутствие Дзержинского люди Свердлова подчистили следы работы британской агентуры. «В отсутствие Дзержинского Яков Петерс раскрыл другой «заговор». В штабе Красного флота. Были арестованы сотрудники морской контрразведки во главе с лейтенантом Абрамовичем. Тем самым человеком, который сумел установить наблюдение за английским разведчиком Рейли (некогда «наш» литовский еврей, настоящая фамилия которого Розенблюм. — Р.К.) и вскрыть его связи. Теперь его обвинили в «контрреволюции» и объявили руководителем «заговора». Несмотря на многочисленные ходатайства и обращения моряков, адвокатов, на прошения о помиловании, он был расстрелян», — отметил в своём исследовании В. Шамбаров, якобы Абрамович собрал много опасной информации о Троцком.

Последствия этой борьбы за власть и «разборки» по этим двум громким покушениям проявлялись вплоть до Второй мировой войны. Несмотря на то, советские идеологи усердно скрывали всю правду этих межеврейских разборок, но даже в Большой Советской Энциклопедии можно прочитать: «Подлинная основа предательских действий троцкистов и бухаринцев вскрылась лишь в 1938 г. Оказалось, что эти предатели ещё в 1918 году вошли в заговор с эсерами, хотели свергнуть Советское правительство». Конечно, коммунисты и современные демократы как всегда будут дружно кричать, что это всё происки и выдумки Сталина — несмотря на неоспоримые факты. Вообще молчаливая дружная солидарность в сокрытии правды современных коммунистов, современных демократов и современных еврейских идеологов впечатляет, — например, наш добрый знакомый по исследованию истории из США Семён Резник: «Она (Фани Каплан) действовала в одиночку, что и стало ясно ЧК сразу после её ареста». — Врёт Резник напропалую — не приводя никаких доказательств «ясности» знаний ЧК. Хотя сам прекрасно знает, что Леонид Каннегиссер на допросе объяснил, что убил Моисея Урицкого за захват власти большевиками, за их фашизм и за казнь своего товарища по артучилищу.

Фанни Каплан или вернее — Фейга Хаимовна Ройдман (1890-1918 гг.) — подруга Гоца по терроризму, в 1906 году уже проявила свой талант убийцы в организации террористического взрыва в Киеве, за что и была в 1906 г. арестована, но избежала смертной казни по причине несовершеннолетия. Несмотря на то, что семья Бланк-Ульяновых помогла ей в своё время в лечении, Фейга Хаимовна была полна решимости пристрелить Ленина за то, что он разогнал Учредительное собрание и, не участвуя в террористической войне 1901-1906 гг., — узурпировал со своими подельниками власть в России. И это была общая позиция — начиная от либерала С.М. Дубнова и кадетов до Бунда и многих сионистов.

Самое интересное, удивительное — это реакция Центрожида на межеврейские разборки по поводу власти в России, во-первых, кроме естественного наказания убийц, вопреки сложившейся «традиции» никакого террора по отношению к стоящим за ними партиям и к родным не было. Семью Леонида Каннегиссера арестовали, затем освободили, и они жили благополучно в столице и затем свободно уехали за границу, в Германию. Причем сам Ленин помогал им покинуть Россию... С пониманием Ленин и его подельники отнеслись и к июльскому мятежу, — еврейского чекиста-террориста Яшу Блюмкина, убившего германского посла Мирбаха, не наказали. Он на время спрятался, а потом появился как будто ничего и не было и с апреля 1919 года занял высокую должность — стал начальником охраны Бронштейна-Троцкого. Представьте — если бы на месте Каннегиссера и Блюмкина был бы какой-то русский, — и что с ними было бы?..

Покушение на лидеров Центрожида естественно вызвало бурный резонанс в обществе, и особенно среди оболваненных сторонников Ленина из народа. Поэтому чтобы скрыть суть покушения-разборок и отвести от истины общественное внимание, а заодно и поиметь из этой трагической ситуации весомый плюс — физически ликвидировать возможную русскую оппозицию и просто недовольных ленинско-бронштейновской властью и профилактически страшно запугать всех — верхушка Центрожида (а это в условиях отсутствия Ленина — Бронштейн, Свердлов, Каменев и Зиновьев) на фоне постоянного террора с октября 1917 года решила учинить невиданную по своему фашизму расправу — супертеррор, по сравнению с которым «Варфоломеевская ночь» — невинная забава.

«4 сентября. Ужасы. Массовые расстрелы. Красная газета оповестила о 500 расстрелянных», — отметил в своём дневнике С.М. Дубнов. А 5 сентября 1918 г. Центрожид решил официально объявить о суппертерроре, — и принял декрет о «Красном терроре», по которому полагалось уничтожить не просто врагов советской власти, а тех, «кто по своему социальному происхождению и положению, а также по своей прежней политической деятельности и профессии, в минуты, опасные для Советской Власти, могли стать в ряды её врагов». Таким образом ленинский, коммунистический фашизм оскалился новой гранью — всего лишь «социальное происхождение» человека стало поводом к его убийству.

И это была не разовая акция. 25 декабря 1918 г. главный печатный орган фашистов-захватчиков — газета «Правда» напоминала кровавый декрет и инструктировала фашистов в регионах: «Не ищите на следствии материала и доказательства того, что обвиняемый действовал делом или словом против советской власти. Первый вопрос, который вы должны ему предложить, — к какому классу он принадлежит, какого он происхождения, воспитания, образования или профессии. Эти вопросы и должны определить судьбу обвиняемого». То есть — угораздило родиться в обеспеченной семье — расстрел, получил хорошее образование — расстрел, по профессии инженер или профессор — расстрел и т.д. То есть фашисты решили уничтожить все российские классы, кроме оболваненных.

«6 сентября. Троцкий говорит о «крови и железе», — отметил в дневнике С.М. Дубнов. На самом деле только в первые две недели «Красного террора» по данным наших современных учебников истории — в Петрограде было убито 800 человек, в Москве — 600 человек, в городах центральных губерний — 7 тыс. человек. В Москве ленинцы расстреливали невиновных граждан ежедневно партиями на Ходынском поле с издевкой — весело и торжественно под музыку оркестра. И это было только начало. «Зиновьев применил массовый террор, и было истреблено много людей, которые заведомо не могли принимать участия в террористических актах против Советской власти. Зиновьев впал в паническое настроение. Именно это настроение объясняет те чрезмерные меры репрессий, которые он применил в Петрограде, и которые далеко выходили за пределы мер, примененных Дзержинским в Москве. Зиновьев пришёл к этим мерам в состоянии отчаяния, ему казалось, что революция гибнет», — пытался объяснить фашизм захватчиков М.П. Якубович.

На самом деле — это не был ситуативный эффект некоего психического срыва захватчиков, — элементарно вспомнили телеграмму Ленина Зиновьеву ещё от 26 июня 1918 года: «Надо поощрять энергию и массовидность террора против контрреволюционеров, и особенно в Питере, пример которого решает». Какое понятие изобрел главный коммунист — «массовидность террора». Вот теперь и решили сделать из Питера — «пример» и распространить его по другим городам. Так что — этот коммунистический супертеррор было давно задуманной фашисткой акцией Ленина.

Наблюдая за событиями в России, Альфред Розенберг писал: «Им удалось привлечь наивные массы под знамёна братства и мира; незамедлительно они стали разжигать яростную ненависть ко всему «буржуазному», и вскоре началась систематическая резня и гражданская война. Рабочие и солдаты превращены в жалких рабов, находящихся в подчинении у жестокого еврейства. Еврейское правительство правит посредством неслыханного террора. Согласно цифрам, приводимым «Правдой» — официальной газетой, — в течение последних трёх месяцев расстреляно 13 тысяч «контрреволюционеров...».

«Когда в августе 1918 года был убит в Петрограде Урицкий — «в порядке красного террора» было расстреляно 10 000 человек. Списки этих 10 000 были расклеены на стенах и заборах домов, прилегающих к Гороховой — 2, где помещалась Чека. Что бросалось в глаза при чтении этих списков — это полное отсутствие в них еврейских имён, хотя евреями к тому времени уже был переполнен Петроград. — отмечает в своём исследовании А. Дикий. — Списки ликвидированных в «порядке красного террора» или как «заложников» иногда, но далеко не всегда, печатались в газетах и содержали сотни имён. Но имя еврейское или вовсе не встречалось, или было редчайшим исключением, что, конечно, не могло не бросаться в глаза читающим эти списки».

«Во многом расстреливаемые, и топимые целыми баржами, заложники и пленные: офицеры — были русские, дворяне — большей частью русские, и пойманные в лесах крестьяне, не идущие в Красную армию, — русские. И та высоко духовная, антисемитская русская интеллигенция — теперь и она нашла свои подвалы и смертную судьбу. И если можно было сейчас восстановить, начиная с сентября 1918 г., именные списки расстрелянных и утопленных в первые годы советской власти и свести их в статистические таблицы — мы были бы поражены, насколько в этих таблицах Революция не проявила бы своего интернационального характера — но антиславянский», — подчёркивает в своем исследовании А. Солженицын.

Андрей Дикий в своей книге приводит воспоминания очевидца-свидетеля тех событий: «Был я тогда рабочим Путиловского завода, ярым сторонником Советской Власти, за которую готов был горло перегрызть каждому, кто дурно о ней отзовётся. После убийства Урицкого буквально весь Петроград находился в состоянии и страха, и неуверенности. Шли массовые аресты. Никто не был уверен не только в завтрашнем дне, но за ближний час. Проходя по Гороховой улице, моё внимание привлекли какие-то объявления, наклеенные на фасад дома № 2, где тогда был ЧК. Остановился и начал читать. Оказывается, это списки расстрелянных в порядке красного террора за убийство Урицкого. Долго я стоял и читал эти списки. Кого там только не было: офицеры, помещики, домовладельцы, купцы, профессора, учёные, священники, студенты, даже ремесленники и рабочие. Но что бросилось мне в глаза — в списках этих не было ни одного еврея. Хотя всё это произошло из-за того, что один еврей — Канегиссер убил другого еврея — Урицкого...».

Красный террор был настолько ужасным, что даже не выдержал и подал в отставку в октябре активный и воинственный член Центрожида — А.В. Луначарский (1875-1933 гг.), у которого был боевой псевдоним — «Воинов». Только благодаря долгим уговорам раненого Ленина он остался помогать банде фашистов и не уехал из России обратно в Италию.

Оказавшись в тяжелом положении, в кольце врагов, Ленин и его подельники в страхе и истерике, использовав покушение на вождей как повод, устроили кровавую мясорубку. С виду интеллигентнейший еврей — Яша Свердлов, начиная красный супертеррор, орал: «Ни малейшего промедления при применении массового террора. Не око за око, а тысячу глаз за один. Тысячу жизней буржуазии за жизнь вождя!» Кстати, в результате этого суппертеррора совсем стала ясна формальная роль Советов в управлении страной и бесспорная гегемония в этом вопросе партии Ленина. М. Свердлов по этому поводу отметил — если: «если Советы не могут проводить... власть так резко и открыто, то возможно проводить через партию». Гоша Зиновьев-Апфельбаум 18 сентября 1919 года на губернской партконференции глобалил и явно скромничал, заявив: «Мы должны повести девяносто из ста миллионов человек, составляющих население Советской Республики. Остальным нам нечего сказать. Их нужно ликвидировать».

Наблюдаемый супертеррор Ленина является не столько результатом тяжелейшего положения захватчиков в июле и августе 1918 года, но реализацией старой фундаментальной установки марксизма по отношению к России и русским, давно и крепко засевшей в головах захватчиков. Вспомним «забытого» еврейского идеолога Карла Маркса: «...Нам было ясно, что революция имеет только одного действительно страшного врага — Россию. В России, у этой варварской расы, имеется такая энергия и такая активность, которых тщетно искать у монархий старых государств. Славянские варвары — природные контрреволюционеры. Поэтому необходима беспощадная борьба не на жизнь, а на смерть со славянством. на уничтожение и беспощадный терроризм».

То же самое твердил и его друг Ф. Энгельс: «Необходима безжалостная борьба не на жизнь, а на смерть с изменническим по отношению к революции славянством... истребительная война и безжалостный террор. Кровавой местью отплатит славянским варварам всеобщая война. Она сотрет с лица земли... целые реакционные народы — и это тоже будет прогрессом!» Поэтому полные ненависти Маркс и Энгельс как заправские вояки, тщательно планировали нападение на Россию, с моря на Кронштадт.

Авторы современного учебника для наших старшеклассников по истории Н.В. Загладин, С.И. Козленко, С.Т. Минаков, Ю.А. Петров утверждают наглейшую ложь — что белый террор был намного масштабнее и ужаснее красного и в доказательство приводят всего лишь один вышеупомянутый пример расстрела большевиков в Архангельске, можно привести ещё 3-4 примера, а я могу привести сотни примеров кровавого красного террора совершенно несопоставимого с террором белых армий. В Петрограде преемник Урицкого Бокий за несколько дней казнил 1300 человек. В результате красного суппертеррора 1918 года к 1919 году в Петрограде из двух с половиной миллионов жителей осталось 900 тысяч страшно запуганных, зашуганных жителей, что позволило Бронштейну гордо бахвалиться: «Мы достигли такой власти, что если бы завтра декретом мы приказали всему мужскому населению Петрограда явиться на Марсово поле и получить по двадцать пять ударов розгами, то 75 процентов явилось бы и стало бы в хвост, а остальные запаслись медицинскими справками...».

Всё-таки стоит подчеркнуть, что многочисленные высказывания Бронштейна, Свердлова и прочих красных фашистов указывают, что этот фашистский террор не был результатом психического срыва в тяжелой ситуации, а имел холодную идеологическую основу — Бронштейн: «Устрашение является могущественным средством политики...». И повторю его же: «Мы должны превратить её (Россию) в пустыню, населенную белыми неграми, которым дадим такую тиранию, какая не снилась никогда самым страшным деспотам Востока. Разница лишь в том, что тирания эта будет не справа, а слева, и не белая, а красная, в буквальном смысле этого слова красная, ибо мы прольем такие потоки крови, перед которыми содрогнутся и побледнеют все человеческие потери капиталистических войн.

Крупнейшие банкиры из-за океана будут работать в теснейшем контакте с нами. Если мы выиграем революцию, раздавим Россию, то на погребальных обломках её укрепим власть сионизма и станем такой силой, перед которой весь мир опустится на колени. Мы покажем, что такое настоящая власть. Путем террора, кровавых бань мы доведём Русскую интеллигенцию до полного идиотизма, до животного состояния.

А пока наши юноши в кожаных куртках — сыновья часовых дел мастеров из Одессы и Орши, Гомеля и Винницы, о, как великолепно, как восхитительно умеют они ненавидеть всё Русское! С каким наслаждением они уничтожают Русскую интеллигенцию — офицеров, инженеров, учителей, священников, генералов, академиков, писателей...» (цитата из книги — «Война по законам подлости», 1999 г., Минск, Издательство ЗАО «Православная инициатива»).

Опасаясь, что небывалый супертеррор Бронштейна вызовет народную антисемитскую волну с ужасными последствиями для еврейского народа, еврейские священники — раввины предали Бронштейна проклятию и якобы отделили его от своего народа, сделали изгоем.

Террор, проводимый Лениным и его подельниками в России с октября 1917 года, и супертеррор 1918 года — это, бесспорно, геноцид русского и других коренных народов России.

За тот кошмар — реальный Ад, который творили в России «Бронштейны», несет ответственность и пресловутый Запад, который спокойно взирал на происходящее в России даже после окончания Первой мировой войны. Не случайно Бронштейн вспоминал с теплотой и надеждой славных западных демократов — банкиров. Он имел в виду не только своего друга Парвуса (Гельфанда) или «Шиффов» из США и «Ротшильдов» из Европы, но и «друга» Гришки Распутина — Рубинштейна и многих других. Американский исследователь Энтони Саттон («Уолл-стрит и большевистская революция») — называет среди банкиров красных фашистов в России — Абрама Животовского (родственник Троцкого и Каменева), Григория Лесина, Штифтера, Якова Берлина.

Каждый абзац вышеприведенной цитаты Бронштейна, этого «талантливого оратора» (по утверждению Луначарского) несёт много смысла. Чтобы понять — что этот изверг говорил о русской интеллигенции — достаточно вспомнить трагическую судьбу Розанова, Гумилёва, Блока, Ганина и тысячи других русских интеллигентов, расстрелянных или умерших от специально организованного голода. И весь этот реальный Ад для чего? — Чтобы после такой демонстрации жесточайшего фашизма перед «властью сионизма» «весь мир опустится на колени» — это Бронштейн опять о своей любимой перманентной революции и о гегемонии евреев над всем миром.

Мы ещё услышим речи Бронштейна точно такого же смысла о полном физическом уничтожении русского казачества. Не стоит думать, что Ленин был в чём-то гуманнее Бронштейна — это были две «ягодки» одного кустика; та же кровь в Ленине взывала к мировой гегемонии: «В дальнейшем вождь большевиков (Ленин) выскажет ещё более чудовищную мысль. Что пусть погибнет 90% русского народа, лишь бы 10% дожили до мировой революции», — отмечает автор учебника по истории В.А. Поцелуев.

Казалось бы, в понимании бундовского путча в июле 1918 года и в покушении на Ленина особых трудностей нет, но сегодня, особенно среди «ученых» историков, можно встретить не только удивительные парадоксы, но даже — «чудеса», например, — некий ученый муж по фамилии А.А. Искандеров в журнале «Вопросы истории» (№ 10 за 2003 г.) просто поражает своими выводами: «И хотя красный террор был в немалой степени порожден террором белым, направленным на физическое устранение видных представителей Советской власти (убийство председателя Петроградского отделения ВЧК М.С. Урицкого и покушение на В.И. Ленина)...». С каких это пор Каплан и другие евреи стали относиться к белому русскому Сопротивлению? Я не думаю, что этот А.А. Искандеров — полный дегенерат и тупица — не смог разобраться в этих исторических фактах и впервые сделал «открытие», он даже не «косит под дурачка» — а необыкновенно нагло врёт, выдавая черное за белое. И этот тип чему-то учит наших студентов.

Вернемся к бундовцам, которые дали повод ленинцам к супертеррору. Даже после начала красного супертеррора надежда отобрать у Ленина власть у бундовцев не умерла. 13 октября 1918 года в Петрограде несколько тысяч матросов устроили митинг с требованием «истинной власти Советов без большевистских комиссаров». 14 октября митинг повторили, после чего ворвались в Мариинский театр. Ленин с Троцким приняли срочные меры, — в ночь на 15 октября верные войска окружили казармы матросов, самых активных арестовали, а 11 самых «умных» тут же в назидание другим расстреляли. Эти матросы были подняты на восстание бундовцами в борьбе за власть над Россией, но были и в самом деле умные, прозревшие матросы, например, двухтысячный Кронштадтский полк балтийцев сдался в этом же году Колчаку, и матросы сражались против ленинцев.

В этом же месяце — октябре 1918 года Ленин и Бронштейн решили проблему с восставшими рабочими Ижевска. Подавлением восстания рабочих оружейных и сталелитейных заводов г. Ижевска в октябре 1918 г. руководил жестокий палач Шимон Коган (под маской — Семков).

Решающий бой за Ижевск пришедшей Красной армии большевиков с Народной армией Ижевска произошел 7 ноября 1918 года. Ижевцы стойко оборонялись, но решающим оказался прорыв на станцию Ижевска большевикского бронепоезда под издевательским названием «Свободная Россия». В ночь на 12 ноября оборонявшиеся ижевцы, переправившись через Каму, ушли от наседавших большевиков, затем составили основу армии Колчака. А те, кто не покинули город, затем горько жалели об этом, ибо захватчики под руководством Шимона Когана — лжеСемкова и Тобинсона (под маской — «Краснощёков») начали кровавую расправу, — под их руководством и с одобрения Ленина-Бланка было расстреляно несколько тысяч образумившихся русских пролетариев. Только на Соборной площади Ижевска 7 ноября демонстративно — в назидание, при сгоне «на зрелище» народа коммунистами было расстреляно 800 ижевских рабочих. После чего ещё целый месяц гремели расстрельные команды в Ижевске, проводя чистки. Руководители «диктатуры пролетариата» для надёжности, оставили Шимона Когана (Семкова) политкомиссаром Ижевска (С).

Современный еврейский идеолог из США Семён Резник в своей книге, в которой якобы «научно» опровергает исторические исследования А. Солженицына, пафосно призывает — пора наконец-то назвать имена истинных палачей России... — и молчит, никого не называет. Возможно, как всегда он имел в виду Сталина. А вот А. Солженицын и другие русские исследователи называют множество имён и фамилий палачей, совершивших свои кровавые преступления ещё до прихода к власти Сталина.

Затянувшийся конфликт между Лениным и Бундом из-за власти в захваченной ими России закончился победой Ленина. Ленин нанес окончательный удар по главной силе бундовцев ВИКЖедору 30 ноября 1918 г., когда решением Совнаркома железные дороги были объявлены на военном положении и на них был введён институт военных Комиссаров, которые 12 декабря 1918 г. были наделены чрезвычайными полномочиями. И завершил победу Ленина над бундовцами организованный Лениным в Москве в феврале 1919 года 1-й Всероссийский съезд ж.д. профсоюзов. В 1920 году Бунд был прощен Лениным, и, расколовшись, своим большинством перешёл на работу к Ленину, другие покинули СССР. В 1922 году, в виду нехватки кадров в советском правительстве, даже опыт отъявленного еврейского террориста Абрама Гоца, организовавшего покушение на Ленина и убийство Урицкого, был Лениным востребован, — он был прощен, амнистирован и направлен на высокие посты в народное хозяйство СССР. Ленин трудоустроил на высокие посты и других бундовцев (Вайнштейна, Гольдштейна и пр.), и даже бывшего главу Сибирского правительства одессита П. Дербера. Как только Красная армия в сентябре 1918 года в районе Казани перешла в наступление против Каппеля и чехов, Дербер срочно увез Сибирское правительство из Томска, и даже из России — в Китай, обосновавшись в Харбине. Но после окончания Гражданской войны он вернулся в СССР и сдался большевикам, которые якобы его осудили, но через год, ещё при жизни Ленина его привезли с Дальнего Востока в Москву и взяли в свою управленческую команду, — устроили на высокий пост в Госплан, а затем на высокую престижную должность — начальником экспортно-импортного управления в Министерстве торговли — на икру и французский коньяк. Похоже, — Дербер был «еврейским казачком», засланным в Белое сопротивление.

Стоит отметить, что кровавый ленинский террор не очень нравился даже некоторым близким соратникам Ленина, которые переживали за советскую власть, дабы она не пострадала от «пережима». Вот, например, отрывок из письма П.Г. Шевцова Ленину от 29 декабря 1918 года: «Ваш портрет на фоне, словно взрыва и пожара — сегодня навел меня на решение сказать, что дело стоит плохо: революция — на краю бездны. Диктатура пролетариата понимается как «большевитский» террор всех и вся из-за власти и денег, а иногда утверждают, что «из-за жидовского владычества» (и тыкают в красноармейскую звезду) и грабежей комиссархии и, наконец, прямо говорят, что нет диктатуры, а есть «произвол обнаглевших и разнуздавшихся отбросов интеллигенции с бывшими преступниками и аферистами...». Как видим, — измученный и задавленный ленинским террором народ верно понимал ситуацию.

А любовь Ленина к уголовникам — как к движущей силе революции и террора дорого обошлась русскому и другим народам России, из огромного их количества. Ярчайшим-чернейшим примером является выходец из Грузии Глеб Бокия (1879-1937), которого академик Дмитрий Лихачев не без основания называл — «людоедом». До 1917 года Бокия 12 раз арестовывали по уголовным делам, уголовщину он удачно сочетал с партийной деятельностью, членом РСДРП был с 1900 года, в террористической войне 1901-1906 гг. командовал в Петербурге революционными бандами. Валерий Шамбаров в своем исследовании ссылкой на первоисточники пишет:

«Темных оккультистов в советском руководстве хватало и без Свердлова. Одним из них был, например, палач Питера и Туркестана Глеб Бокий. По свидетельству чекиста Г. Агабекова, именно он внедрил среди исполнителей приговоров жуткий обычай — пить человеческую кровь. И «традиция» нашла своих приверженцев, стала считаться особым «изыском». Видный московский чекист Эйдук без особых комплексов рассказывал своему знакомому, гражданину Латвии Г.А. Соломону, что кровь «полирует». А харьковский палач Иванович признался: «Бывало, раньше совесть во мне заговорит, да теперь прошло — научил товарищ стакан крови человеческой выпить: выпил — сердце каменным стало». За «выдающиеся» заслуги кровавого сатаниста Бокия Ленин в 1922 году назначил начальником северных концентрационных лагерей смерти — СЛОНом.

Ленин постоянно следил, чтобы его подчиненные не расслаблялись, не давали слабину — не проявляли сочувствия к покоренному народу, чтобы уровень террора не снижался — «Налягте изо всех сил, чтобы поймать, и расстрелять. С этой сволочью надо расправиться так, чтобы на все годы запомнили!» — телеграфировал разъяренный фашист «дедушка» В.И. Ленин 12 декабря 1918 года С.М. Кирову в Астрахань.

Заканчивая тему красного супертеррора, стоит отметить, что картина коммунистического террора выглядит непросто: после 1917 года сразу начался террор против русской интеллигенции и духовенства, затем с мая 1918 года начался массовый террор против русских крестьян, затем с сентября 1918 года ленинцами был организован коммунистический супертеррор, который удерживался на этом «высоком» уровне уничтожения русского народа до 1922 года.

«Само понятие красного террора допускало разные толкования. Он шел постоянно, в виде отлова и уничтожения людей, чем-либо не понравившихся большевикам. Но потом вдруг оказалось, что это был ещё не «красный террор», по тем или иным поводам объявлялись особые кампании. При войне против Польши такую кампанию произвели в Смоленске — расстреляли 1200 человек. При прорыве Врангеля из Крыма в Екатеринослав прикатил Троцкий и провозгласил «красный террор». Когда десант Врангеля высадился на Кубани, в Екатеринодаре перебили 2 тысячи арестованных — одних расстреливали в тюремном дворе, других партиями по 100 человек выводили на мост через Кубань и скашивали из пулеметов», — отметил в своём исследовании В. Шамбаров.

Как отмечают в своих трудах академик Д. Лихачев и А. Солженицын — после окончания Гражданской войны уровень коммунистического террора снизился, но не прекращался до конца 20-х годов. Затем с 1929 года опять был всплеск террора против крестьян во время принудительной коллективизации, и опять против духовенства и патриотически настроенной возрождающейся русской интеллигенции, затем пик взаимного террора в борьбе за власть между троцкистской группировкой и Сталиным, который фактически был прекращен в связи со Второй мировой войной. Затем Сталин начал террор-«чистки» в начале 50-х годов, и только в период правления Хрущева террор закончился. А после «золотого» советского периода жизни в 1960-80-х годах — с начала 90-х начался «мягкий» технологический «демократический» террор «на выживание в новых условиях» по отношению к российскому населению, которое за 15 лет «перестройки» сократилось почти на 10 миллионов, потому что часть нашего населения, «не приспособившегося к новым условиям», ускоренно умерла — от разорения, от голода, от невозможности приобретения лекарств, от киллеров и рэкетиров, большая часть «приспособившейся» молодежи во взаимных «разборках» — перестрелках; также в результате созданных «демократами» условий жизни — от полной безысходности и потери смысла жизни огромное количество людей покончили жизнь самоубийством.

В этой главе мы рассмотрели коммунистический террор в России летом и осенью 1918 года. А с осени 1918 года стали происходить решающие сражения в Гражданской войне, которые мы рассмотрим в следующей главе.

 

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Осень 1918 года

2 сентября 1918 г. Лейба Бронштейн создал единое военное командование — Революционный Военный Совет Республики (РВСР или Реввоенсовет), который возглавил со своим другом Эфроимом Склянским. К сентябрю 1918 года ему удалось мобилизовать в Красную армию уже около 600 тысяч российских мужчин, в том числе и несколько десятков тысяч (!) бывших офицеров царской армии (к 1920 году их насчитывалось в Красной армии уже около 50-ти тысяч); к концу 1918 г. Красная армия насчитывала более 1 млн. солдат, 37 тыс. офицеров. Обратной стороной этой насильственной мобилизации было огромное количество случаев дезертирства из Красной Армии. Нет данных — сколько солдат дезертировало из Красной Армии в 1918 году, но есть данные 1919 года — красными спецотрядами было задержано 79 036 дезертиров. Это было задержано, а сколько не задержано?..

Легендарный В. Каппель после ряда блестящих побед хотел идти на Нижний Новгород, а затем на Москву. Но масонское правительство Комуча было против этих планов, долго спорило, и в результате военная инициатива была потеряна. Хотя Каппель мог бы соединиться в районе Царицына с Красновым, который к нему с боями рвался. Вместе создали бы единый мощный кулак и двинулись бы на Москву, и это был бы лучший вариант, но этого не было сделано.

Бронштейн-Троцкий в это время аккумулировал мощные силы на Восточном фронте и начал наступление на Казань против отрядов Каппеля и чехов. Судя по телеграммам Троцкому, Ленин получил незначительное ранение и выздоравливал: «7.09. Свияжск. Троцкому. ...Уверен, что подавление казанских чехов и белогвардейцев, а равно поддерживающих их кулаков, будет образцово-беспощадным». Так ненавязчиво Ленин подсказывал — откуда взять продовольствие для Красной армии. Затем Ленин почему-то засомневался, — что Бронштейн смалодушничает и в захваченной Казани прольет мало крови, и решил подсказать: «10.09. Секретно. По-моему, нельзя жалеть города... ибо необходимо беспощадное истребление, раз только верно, что Казань в железном кольце». И города Бронштейн артиллерией не жалел, а 11 сентября захватив Казань, быстро и четко устроил «беспощадное истребление» горожан, — собрал всю местную интеллигенцию: от священников до учителей, погрузил на баржи и утопил. Белые и чехи были отброшены на восток, но успели увезти золото и драгоценности из Казани в Омск. Красные получили военную инициативу и начали наступление.

Генерал П.Н. Краснов в сентябре — октябре со своим Всевеликим Войском Донским повторил наступление на Царицын. Но после долгих тяжёлых боёв был отброшен от города. В боях за Царицын с обеих сторон в сумме погибло более 100 тысяч русских. Русские убивали русских — одни чтобы группа захватчиков, инородцев удержала захваченную власть над Россией, а другие — чтобы её свергнуть. Исход боя за Царицын и всей Гражданской войны был бы точно другой, если бы вместе с армией Краснова бок о бок воевали армии Деникина, но Деникин осуждал Краснова за связь с Германией. Деникин, хотя уже не участвовал в Первой мировой войне, по-прежнему считал Германию врагом. Ленин, большевики ради победы готовы были дружить с самим чертом, хотя они и сами ими были — «красными дьяволятами», и Краснов решил руководствоваться этим же принципом ради победы над ленинцами. Генерал Краснов П.Н. 2 июня 1918 года обратился к казакам со следующим воззванием: «Я прошу передать всем казакам, что эта война не против России, но против коммунистов, жидов и их приспешников, торгующих Русской кровью. Да поможет Господь немецкому оружию и Хитлеру! Пусть совершат они то, что сделали для Пруссии Русские и император Александр I в 1813 году».

В Ростове даже была организована Доно-Германская экспертная комиссия по товарообмену. Краснов менял нужное немцам продовольствие на оружие. Немцам было это выгодно, Краснову за продовольствие они поставляли российское же оружие, захваченное ими после стремительного наступления после срыва переговоров с большевиками. Немцы играли в классическую игру — помогая обеим сторонам: красным и белым, наблюдая как обе стороны борются, истощая и ослабевая друг друга. Германия была готова даже признать самостийность обсуждаемой красновской «Юго-Восточной Федерации» на территории Области Войска Донского.

В октябре 1918 г. Главком Красных войск на Северном Кавказе И.Л. Сорокин в Пятигорске вначале устроил «образцово-беспощадную» рубку голов шашками местной интеллигенции, застрявшей ещё с 1917 года здесь на отдыхе. А затем Сорокин стал расстреливать своих же — красных, — арестовал председателя ЦИК Кубано-Черноморской и Северо-Кавказкой советской республики Абрама Израилевича Рубина и расстрелял его, затем расстрелял ещё насколько местных большевикских вожаков и командиров, пощадил почему-то С.М. Кирова. Но Сорокина застрелили, и мятеж был подавлен.

На Кубани и Северном Кавказе с Красными боролся А.И. Деникин (1872-1947). 25 сентября после смерти от простуды генерала Алексеева он стал Главнокомандующим Добровольческой армии. Ещё летом 1918 года Добровольческая армия без особых трудностей заняла Кубань, и Деникин с Алексеевым наблюдали, как Краснов пытается взять Царицын, и ждали прибытия и помощи от союзников. Но союзники в 1918 году так и не помогли, сковав действия Деникина. Деникин, в основном из военных, создал местное правительство с оригинальным названием — «Особое совещание». Но Деникиным пыталось руководить из Парижа «Политическое совещание» — некое белоэмигрантское правительство, состоящее из масонов Временного правительства и просто масонов и прочей прогнившей, запутавшейся и дискредитирующей себя русской интеллигенции. Ещё один белоэмигрантский «Политический Совет» образовался в США фактически под руководством Шиффа.

Один из самых образованных и интеллигентных людей России князь Г.Н. Трубецкой к концу 1918 года всё-таки поумнел и стал адекватно воспринимать действительность в мире и о своих потрясающих открытиях писал в письме Деникину: «В Одессе, так же, как и в Париже, дает себя чувствовать настойчивая работа масонов и евреев, которые всячески хотят помешать вмешательству союзников в наши дела и помощи для воссоздания единой и сильной России. То, что прежде казалось мне грубым вымыслом, либо фантазией черносотенников, приписывающих всю нашу смуту работе «жидомасонов» — с некоторых пор начало представляться мне имеющим несомненно действительную почву». А наш знаменитый ученый Вернадский это открытие сделал только в 1928 году.

Как был огромен в тот период интеллектуальный отрыв европейских и американских масонов, еврейских интеллектуалов и захвативших Россию террористов в политологии, в социологии, в психологии, в политтехнологиях от «передовых» русских интеллигентов, которые были как наивные аборигены, туземцы, которые даже и не предполагали наличия в этом мире организованного зла и коварства, — для них «теория заговора» была абсурдной фантастической теорией, выдуманной каким-то свихнувшимся ксенофобом, а для их противников это была не только философия их жизни, но уже конкретная прагматика и практика. К счастью, Деникин руководствовался своим здравым умом и различных парижских мудрецов не слушал.

Большой трагедией Белых были личные амбиции, невозможность поступиться чем-то второстепенным ради главной цели, недооценка врага, и в результате всего перечисленного — отсутствие координации и централизации действий: в одном месте был Краснов, в другом — Юденич, в третьем — атаман Дутов, в четвертом — Каппель, в пятом — Деникин, в шестом — Колчак, в седьмом — Семенов. Это позволяло централизованным красным оперативно перебрасывать по железной дороге войска, создавать локальный численный перевес и уничтожать по отдельности «прутики» и «пучки» Белых. Не воспользовались Белые генералы и тем преимуществом, которое дали им вначале восстания чехи.

После провала июльско-августовского бундовского мятежа Антанта резко изменила свою позицию, отшатнулась от большевиков, и даже в сентябре 1918 года в США были опубликованы документы о связи Ленина с Германией (документы Сиссона), наделавшие много шума. После чего Антанта якобы бодро пообещала Белым помочь. Но через месяц, когда армии Бронштейна под Царицыным разгромили армию Краснова, перешли в наступление и отбросили казаков до Урала, то 18 октября 1918 года госдепартамент США после многообещающих переговоров с посланцем большевиков Литвиновым-Валлахом принял решение об экономическом сотрудничестве с Лениным и Троцким. Об этом изменении позиции Антанты Деникин ещё не знал.

Вместо того, чтобы соединиться с Красновым и идти совместно через Царицын и Тамбов на Москву, он со своей 70-ти тысячной армией двинулся в обратном направлении — в сторону Северного Кавказа и 23 октября 1918 взял Ставрополь, и стал дальше ждать союзников с их помощью... и когда к нему придут Красные армии Бронштейна.

Вначале по ошибке к Деникину заглянули англичане, затем поплыли дальше — захватывать нефтеносный Баку. 19 декабря 1918 года в Одессе высадились французы с русским генералом Гришиным-Алмазовым. Одессу реально контролировали местные еврейские банды контрабандистов. Не замечая ни Краснова, ни Деникина, французы стали налаживать связи с Петлюрой. Когда Краснов всё-таки стал с ними вести переговоры, то французы охотно выразили желание помочь, но... — алчно выкатили Краснову безумные условия: оплатить все убытки французским коммерсантам с 1914 года с наросшими процентами за недополученную прибыль. И в любом случае Краснов должен подчиняться французскому эмиссару капитану Фукэ. Краснов послал французов подальше, задумчиво почесал свою генеральскую голову, и был вынужден налаживать связи с Деникиным. А французы вместо помощи стали откровенно пакостить и вредить, захватив 35-тысячной армией приморские города, запретили Белым проводить в них мобилизацию, а там собралось со всей России много недовольных большевиками беженцев. Более того — французы закрыли в приморских городах Белым огромные военные склады с оружием и различным военным снаряжением.

Вообще, в этом регионе без большой бутыли свекловичного самогона трудно было разобраться — где и кто: с одной стороны французы, с другой белые-красновцы, здесь же петлюровцы, залетные банды батьки Махно, различных зеленых, украинских и татарских националистов, а ближе к Кавказу — англичане, там же терские казаки, деникинцы и различные банды горцев, и везде большевикское подполье, красные агитаторы и террористы, и всем нужно было несколько раз в день питаться — все грабили крестьян. Фрагмент этой совместной жизни описал в своей книге В. Шамбаров:

«У станции Березовка стояла довольно сильная союзная группировка (французы с румынами) — 2 тысячи солдат, 6 орудий, 5 танков. Но когда григорьевцы обстреляли её из 2-х пушек и повели атаку, то и здесь началось отступление. И драпали 80 км. До самой Одессы! После бегства французов к Березовке подошла горстка белогвардейцев, всего 2 эскадрона, и прогнала григорьевцев!»

После тотального перманентного террора ленинцев с октября 1917 года и применения ими с сентября 1918 года красного супертеррора у их жертв и противников накопился, созрел «ответ» полный ненависти и злобы, и во второй половине 1918 года отношение к большевикам качественно изменилось. «Белогвардейские армии, пытаясь сокрушить советский (еврейский) режим, относились ко всем евреям как к врагам. При этом пострадали свыше 700 общин на Украине (и ещё несколько сотен в России. — П. Дж.). Всего было убито 60-70 тысяч евреев», — констатирует в своём исследовании еврейский историк и советник Тони Блэра — Пол Джонсон. В этот период еврейские священники — раввины в всплеске ненависти и репрессий против евреев обвинили Бронштейна-Троцкого и предали его проклятию, возможно, это был такой красивый перестраховочный политесный ход.

Польша в ходе последних лет Первой мировой войны находилась полностью под германской оккупацией. И когда в ноябре 1918 года война закончилась, и Германия капитулировала, то поляки полностью воспользовались этой исторической возможностью и объявили о своем суверенитете и после более вековой российской оккупации, а затем и немецкой — образовали своё государство. Это имело плохие последствия для еврейского сообщества. «2 декабря... В очищенной от немцев Польше антиеврейские погромы (Львов и др.)...», — отметил в дневнике С.М. Дубнов. То же отметил и другой еврейский историк Д.С. Пасманник: «Не Добровольческая армия начала еврейские погромы в новой России. Начались они в «обновлённой» (демократичной. — Р.К.) Польше, назавтра после того, как она вновь стала свободным и независимым государством. А в самой России начали их украинские войска демократа Петлюры и социалиста Винниченко. Украинцы превратили погром в бытовое явление».

В декабре 1918 года, после ухода германских войск, основную часть Украины вместе с Киевом контролировала со своими национальными повстанческими войсками Центральная Рада, организатором которой и её руководителем (возглавлял Генеральный секретариат) был писатель Винниченко Владимир Кириллович (1880-1951 гг.), а военным министром этой Рады был сын извозчика, учитель Петлюра Симон Васильевич (1879-1926 гг.). В их газете «Видродження» печаталось:

«Украинское государство явилось для евреев неожиданностью. Евреи этого не предвидели, несмотря на их необычайную способность пронюхивать всякую новость. Они... подчёркивают своё знание русского языка, игнорируют факт украинской государственности... еврейство снова перешло в лагерь наших врагов» (Солженицын). Петлюровские гайдамаки, сечевые казаки и стрельцы относились к евреям как к врагам. Так же относились к ним и многочисленные народные повстанческие отряды крестьян, не говоря уже о белых офицерах. Местное население противостоящие две армии также воспринимали соответственно. Например, еврейские деятели собрали большое количество свидетельских показаний о погромах евреев в «Книге погромов», в которой есть запись № 120 свидетеля И.Х Эйдельштейна:

«Особенно отличались своей погромной работой дроздовцы и чеченцы. Последние не пропускали буквально ни одного дома. Местное христианское население относилось в общем хорошо к евреям, давало им у себя приют, но при этом некоторые из них подчеркивали: «Ваши придут, вы нас будете спасать». Кроме того, что умиляет взаимовыручка граждан разной национальности, мы видим, что местное население в регионах Красную армию воспринимало как еврейскую.

На Украине вспомнили времена Богдана Хмельницкого, — украинские повстанческие крестьянские отряды под руководством — Зеленого, Струка, Ангела, Яцейка, Волынца, Козырь-Зирки и многие другие — жестоко расправлялись с недавними гегемонами-евреями, а евреи (как мы наблюдали раньше) были гегемонами в украинских городах и сёлах и при царе. С декабря 1918 г. по август 1919 г. петлюровцами в ходе еврейских погромов по данным комиссии Международного Красного Креста было убито около 50 тысяч евреев.

Солженицын приводит исследования С.С. Маслова: «во время еврейских погромов, производимых крестьянскими повстанческими отрядами, последние в захваченных местечках порой вырезают поголовно всё еврейское население. Пощады нет ни детям, ни женщинам, ни старикам». Целые украинские еврейские местечки сжигали дотла — Богуслав, Фастов, Тефиополь, Кутузовка и др.

В еврейской «Книге погромов» есть запись о разных погромах, например № 16 от свидетеля Иогмана Шмуля-Нисова: «16 июня в лавочку потерпевшего явились казаки и потребовали белье. Потерпевший дал им по две пачки папирос и по коробке спичек. Получив это, они отправились на квартиру, где произвели обыск, и забрали пару брюк и 2 серебряных рубля. В 10 часов вечером они вновь явились и стали стучать, но их не впустили. 17 июня они опять пришли, но их опять не впустили. Казаки эти находятся по Мариинской улице в доме, где фабрика «Корона».

Украинские повстанцы жестоко пресекали всякую агитацию и пропаганду, — останавливали идущие из России поезда и грозно спрашивали: «Коммунисты и евреи, выходи». Вероятнее всего они имели ввиду одно и то же лицо, — «еврей» и «коммунист» для них были синонимами. По утверждению Ю. Лурье (он же Ларин) — идеолог петлюровского движения Винниченко сказал: «Погромы прекратятся тогда, когда евреи перестанут быть коммунистами».

Как указывает Солженицын, — украинцы разоблачали красных работничков информационной войны просто — по речи: заставляли произнести слово — «кукуруза». Если подозреваемый произносил это слово картаво, примерно как Ленин-Бланк — значит ленинец.

За фашизм особенно ненавидели Бронштейна — «Особую ненависть у белогвардейцев и петлюровцев вызывало имя Л. Троцкого; почти каждый погром сопровождался лозунгом: «Это вам за Троцкого», — свидетельствовал Д.С. Пасманник. И в еврейской Погромной книге можно встретить свидетельства — когда белые офицеры евреев с негодованием и злостью называли «бронштейчиками».

Стоит отметить, что руководитель украинского национального государства Петлюра после Гражданской войны уехал в Париж, но там его евреи нашли и зарезали его, специалистом «по работе с ножом» оказался Ш. Шварцбард. Как указывает в своем исследовании Солженицын — «советская» власть отыгралась на украинцах за погромы в начале 30-х годов во время проведения коллективизации — в этой «житнице» погибло в основном от голода 5 миллионов украинцев.

Всего за время гражданской войны из 16 миллионов убитых — около 200 тысяч были евреи. Но на Украине были и другие силы — союзник Ленина и Бронштейна анархист Батька Махно со своей бандой, которого Центрожид удачно использовал в своих целях, а потом расправился. Как отмечает Еврейская энциклопедия (С): «Махно и другие главари (его) движения решительно боролись с погромами и расстреливали погромщиков».

Вернемся к Белому сопротивлению. Осенью 1918 года на восточном фронте у Красных, а соответственно у Белых в Предуралье, на Урале и в Сибири произошли серьёзные перемены. В это время из Дальнего Востока к семье в Севастополь, а затем и в армию Деникина пробирался как частное лицо легендарный адмирал Александр Васильевич Колчак (1874-1920). И 13 октября 1918 года, проезжая через Омск, задержался на несколько деньков и попал в местную историю, в результате которой неожиданно стал центральной фигурой развернувшихся там событий, и был выбран Верховным Правителем Сибири. Началась история участия Колчака в Белом движении. Сибирские казаки, разочаровавшись в руководителях Уфимской директории, в ночь на 18 октября их арестовали, и избрали Верховным Главнокомандующим и Верховным Правителем случайно заехавшего к ним А.В. Колчака. Случай. Судьба. Трагедия. По поводу Колчака сегодня спорят не меньше, чем по поводу Краснова и его участия во Второй мировой войне. «Это был подонок и предатель, официально состоявший на службе у врага, которого как бешеную собаку расстреляли большевики», «двойной агент» — так пишет сегодня в интернете о Колчаке кэгэбист и автор многих книг по истории России А. Мартиросян.

Рис. А.В. Колчак.

А.В. Колчак был выдающейся личностью — ученый, полярник, за оборону Порт-Артура награжден золотым оружием с надписью «За храбрость», потопил японский крейсер «Такосаго», но японцы из уважения к его храбрости и таланту в плену оставили ему оружие и затем освободили. Во время Первой мировой войны он окружил минными полями Петроград и не дал подойти к столице германскому флоту. А совершив несколько дерзких рейдов к Килю и Данцигу, он подорвал на минах 4 немецких крейсера, 8 эсминцев, и 11 транспортных судов. 28 июня 1916 года он был назначен командующим Черноморским флотом. С какого-то времени он стал наблюдать тревожные признаки действия большевиков по разложению его моряков и флота. По этому поводу в июне 1917 года он выступил с докладом в правительстве, бил тревогу, требовал принять меры и законы. Но масоны во Временном правительстве его не слышали, и чтобы он не надоедал со своими сердечными беспокойствами, отправили его развеяться — к своим в США прочитать ряд лекций по минному делу.

Понимая всю гнилость и вредность для России беспомощного Временного правительства, Колчак очень критически к нему относился и даже обсуждал с американцами и англичанами возможность его свержения. Но в конце октября 1917 года это сделали без него Ленин и Бронштейн. Правительство США предложило ему работу, но он отказался. Возвращаться в Россию к большевикам было опасно, из России приходили ужасающие слухи. И в декабре 1917 года Колчак попросился на службу к англичанам — во флот, чтобы участвовать на их стороне в войне против врага России Германии. Англия взяла на службу русского адмирала, которого направили на далекий Месопотамский фронт. Вот это событие и дало повод современному большевику Мартиросяну разразиться в сторону Колчака самой свирепой бранью. Хотя Колчак никого не предавал — не пошел служить к врагу России, а к союзнику России, и большевикам он на верность не присягал, — поэтому у Мартиросяна нет никакой логики, кроме характерной большевикской, коммунистической экзальтированной ненависти к белому адмиралу. И всеми последующими своими действиями Колчак, бесспорно, доказал, что он не агент, не предатель России, не марионетка, а настоящий патриот радеющий всей душой за Отчизну.

Когда Колчак, находящийся в Японии, собрался добираться до Месопотамского фронта, то встретившийся ему бывший посол России в Китае Н.А. Кудашев рассказал ему, что на Дальнем Востоке организуется Белое сопротивление. И Колчак принял решение ехать в Россию. Англичане в этом ему не препятствовали, у них были в России свои интересы и они надеялись, что Колчак, вроде как лояльный к ним человек и чем-то им обязан, в России будет им также полезен. Прибыв на Дальний Восток, Колчак долго не мог найти себе места среди белых, а когда встретил молодого чешского офицера Р. Гайду, то тот предложил Колчаку служить в его корпусе, но Колчак отказался. В конце концов, разругавшись с местным правителем атаманом Семеновым, который дружил с японцами, решил ехать через Россию к Черному морю к семье и решил примкнуть к генералу Деникину, но по дороге в Омске случилось судьбоносное приключение.

Офицеры в Омске устали от бестолковости «винегретного» масонского правительства Комуча ещё в Самаре и Уфе, давно были им разочарованы, раздражены, недовольны и мечтали о других правителях — честных, умных и решительных, и когда им повстречался Колчак, то они восприняли его появление как дар судьбы, — вот он свой местный монарх, пусть даже диктатор, но ему доверяли, готовы были ему подчиняться и с удовольствием столкнули на его плечи всю огромную ответственность. Ладно бы морской адмирал стал осваивать премудрости войны на суше и премудрости формирования сухопутных формирований, но ведь офицеры одновременно на него ещё взвалили и функции главы правительства — Верховного Правителя Сибири. Но история, а затем и историки, поставили вопрос: «А готов ли был по многим качествам к такой важной миссии и огромной интеллектуальной и психологической нагрузке сам Колчак?». Одно дело путешествовать, что-то изучать и терпеть походные лишения, или военному моряку ставить на море мины или проявить храбрость в бою, а совсем другое дело — быть Верховным Главнокомандующим — планировать и осуществлять масштабные сухопутные операции, и более того — быть Верховным Правителем и в этой должности организовать нормальную хозяйственно-экономическую жизнь на огромной подвластной территории. Здесь бы справиться только с функцией Главнокомандующего и победить захватчиков, а он одновременно взвалил на себя ношу организации жизни на территории от Казани до Владивостока.

Сложность состояла ещё и в том, что предстояло сформировать командование армиями и правительство из большого количества вроде единомышленников совершенно различных взглядов — от либералов до консервативных монархистов, когда и те и другие не отличались особыми талантами, не говоря уже о комучевских масонах, бундовцах, эсерах, меньшевиках, народниках и просто хороших и полезных и влиятельных людей, с которыми необходимо было выработать единую идеологию и политику. При этом Колчаку приходилось выслушивать все их мнения и советы и плюс советы английских, американских и французских офицеров и дипломатов, и постоянно находить компромисс с находящимися рядом хорошо отмобилизованными и сплоченными на чужбине многотысячными чешскими формированиями. Уверен, — до принятия решения и в первые несколько дней в новом статусе Колчак даже не подозревал — какие громадные и ужасные испытания ему придется перенести.

Начало для Белой армии под командованием Колчака было весьма успешным. Основу его армии составили уральские казаки, ижевские и воткинские рабочие и многочисленные царские офицеры, также довольно быстро удалось договориться о взаимодействии с чешским командованием. Численность армии Колчака возросла от 150 тысяч в конце октября 1918 г. до 400 тысяч к весне 1919 года. И хотя талантливый Владимир Каппель, не любивший носить даже погоны подполковника и уже доказавший свой талант и необыкновенную эффективность в боях, на фоне многочисленных генералов почему-то был задвинут в дальние ряды от командующего, но фортуна способствовала — в декабре 1918 года армией под командованием Колчака неожиданным ударом была быстро отбита у захватчиков богатая Пермь, в которой располагался штаб 3-й Красной армии. При этом кавалерийский полк красных перешел на сторону белых. После этого Колчак намерился двинуться на Казань и Самару.

Судя по принятым в октябре решениям — Антанта была уже союзником Ленина и Бронштейна. И союзнички активизировались. Это выразилось неожиданным решением чешской армии, — в ноябре 1918 г. чехи отказались воевать на стороне Белых против Красных. Большевики записали это себе в заслугу, — Советская Историческая Энциклопедия объясняет этот случай так: «Подпольная работа коммунистов вызвала разложение чехословацких войск». Своим обещанием коммунизма и рассуждениями о рабочей солидарности и об интернационализме профессиональные большевикские агитаторы типа Рошаля могли разложить на частички и подчинить себе кого угодно, но в данном случае решающую роль играли США и Англия, полностью контролирующие чехов. Чехи контролировали железную дорогу и могли добраться до Владивостока, но дальше они полностью зависели от американцев — согласятся ли перевозить? — Дадут ли корабли? А ведь чехи Антанте были уже совсем не нужны — Первая мировая война-то — закончилась. Теперь они были только обузой и ненужной головной болью. Они нужны были Антанте только в России. Если бы чехи не послушались американцев или англичан, то, добравшись бы до Владивостока, они бы умирали с голоду и гибли бы от пуль Белых, Красных и японцев. Выбора у них не было. Это понимали чехи, это понимали и лидеры Антанты, это понимали и Ленин с Бронштейном, но этого не вполне осознавали Белые.

На территории Колчака в расположении чехов постоянно сновали — американский генерал Нокс, американский консул Гаррис, британский полковник Уорд, французский генерал Жанен, мемуары которого с интересом читаются и сегодня. И американцы начали вредить Колчаку. Колчак начал договариваться с лидером чехов Р. Гайдой, но максимум до чего договорились — чехи будут охранять всю железную дорогу от Пензы до Владивостока, это устраивало и американцев, это потом и привело к трагедии самого Колчака. Хотя американцы наобещали Колчаку большую помощь, которую он стал ожидать, воздерживаясь от развития успеха, наступления. Так и прождал до весны 1919 года.

Американцы и англичане обнаглели до такой степени, что в самом начале 1919 года решили вообще отстранить Колчака от армии, — к Колчаку в Омск прибыл французский генерал Жанен и ошарашил Колчака приказом о подчинении Колчака ему. И в доказательство Жанен предъявил документ с подписью руководителей правительств Англии и Франции Ллойда Джорджа и Клемансо о подчинении всех войск в Сибири и на Дальнем Востоке ему — Жанену. Эта новость была преподнесена Колчаку почти в ультимативной форме. Англичане, американцы и современный Мартиросян были уверены, что Колчак примет под козырек и отдаст армии Жанену, — и таким образом Антанта, в основном США, сразу, одним простым ходом получит себе огромную богатую территорию России — от Урала до Владивостока. А европейскую территорию пусть делят между собой Ленин, Деникин, Краснов, Юденич, кроме российских территорий на юге и севере России, объявленных зонами интересов и влияний Англии и Франции, мечта западников почти осуществилась. И чтобы зафиксировать и заморозить новую политическую карту — США и Англия в январе 1919 года предложили большевикам и белым сопротивленцам прекратить войну и подписать мир на Принцевых островах. Завершение красивой победой с огромной добычей «большой игры» с Россией, а затем и на территории России. После капитуляции Германии и достижения всех планов Первой мировой войны, и даже их перевыполнения, — это было бы прекрасным завершающим аккордом установления «нового мирового порядка» и однополярного политического господства на нашей планете на века.

Но Колчак от такого решения Антанты сильно возмутился, и поскольку был человеком очень даже нервным, то негодовал эмоционально, искренне, не стесняясь в выражениях. Жанен взывал к здравомыслию и охлаждал эмоции аргументами: мировая война закончилась — и Антанта может миллионы солдат перебросить в Россию, Дальний Восток уже занят японскими и американскими войсками, а вся железная дорога от Урала до Владивостока находится под контролем подчиненным им чехов, и без поставок Антантой оружия Колчаку захватчиков-большевиков не одолеть. И Колчак согласился на частичный компромисс — иностранные войска на территории России подчиняются Антанте, Жанену, а русские войска — Колчаку и он остается Верховным Правителем Сибири. Я считаю, что в этом случае А.В. Колчак, как истинный патриот, руководствовался интересами России, сражался за Отчизну, а Мартиросян и многочисленные современные коммунисты разных национальностей и прозападные демократы, царапая свою совесть, голосят, — что Колчак руководствовался личными амбициями, не хотел отдавать пьянящую власть, — эдакий выискался «Наполеон».

Антанта с Колчаком не была готова воевать, поэтому временно с Колчаком согласилась, затаив на него злобу и мечтая о мести при удобном случае. И Антанта вынуждена была продолжить свою «большую игру» на территории России, исход которой был ещё не ясен. Большим минусом этого компромисса для Колчака было то, что под контролем чехов, то есть Антанты, была вся железная дорога до Владивостока и, соответственно, — все передвижения, все перевозки, и частично контролируемый беспорядок на ней.

На юге России у белых — на территории, контролируемой генералом Красновым, и на Украине ситуация также изменилась в худшую сторону, так как 11 ноября 1918 года с подписанием Компьенского перемирия закончилась кровопролитная Первая мировая война, и Германия капитулировала, то на территории России в связи с этим начались серьёзные «тектонические сдвиги».

Через два дня после капитуляции Германии Ленин решил быстро воспользоваться этой исторической оказией, — и 13 ноября 1918 г. аннулировал Брестский договор с Германией.

После капитуляции Германии германские войска на территории России стали покидать свои позиции и возвращаться в свою страну. И соответственно, — германские войска перестали защищать Украину от Ленина, и соответственно перестали поставлять оружие Краснову, и более того, покинув свои позиции, — на 600 километров увеличили Краснову фронт с Красной армией, вдоль которого он вынужден был тонким слоем «размазывать» свою Донскую армию.

Легко представить реакцию большевиков на это: Ленин и Бронштейн глянули на эту ситуацию на юге, нехорошо улыбнулись, с этой нехорошей улыбкой понимающе переглянулись между собой и стали готовить Красные армии в большой поход на юг. Более того, они глубоко задумались над корнями и основой русского сопротивления, которые необходимо было уничтожить раз и навсегда — чтобы сопротивление не возрождалось и не возобновлялось. Гражданскую войну необходимо было скорее завершать, ибо в Германии после капитуляции создалась идеальная революционная ситуация, и свои соплеменники-революционеры, немецкие евреи-марксисты: К. Либкнехт, Р. Люксембург, К. Цеткин, А. Кёбис, Л. Иогихес, Эберт, Шейдеман, Г. Ландауэр, Э. Толлер, Э. Мюзам, О. Нойрат, М. Левин и пр. быстро набирали силу — успешно вербуя в свою армию измученных войной солдат, обнищавших в период войны рабочих, крестьян и мещан, и толкали их на захват власти в Германии для себя. Предвкушая расправу-террор как в России, Роза Люксембург в октябре 1918 г. накачивала своих красных фашистов модернизированной фразой из Ветхого Завета: «Во имя величайших целей человечества девиз по отношению к нашим врагам: палец в глаз, колено на грудь». При этом стоит отметить, что такой ненависти к немецким монархам, как к русским, со стороны еврейского сообщества в Германии не наблюдалось, и евреи в этой стране имели равные права, однако ведомые идеей мировой гегемонии они пошли на захват власти, создали Революционный Комитет и уже хапнули часть власти в Германии. А 9 ноября 1918 года «революционэры» пошли на штурм немецкого «Зимнего» — императорского дворца, а охраняющие его солдаты отказались стрелять в демонстрантов и побратались. И, казалось бы, — легко и быстро захватили Германию, как в России, но не тут-то было — германские власти быстро отреагировали — подтянули надежные войска и восстание немецких евреев-марксистов захлебнулось. В Москве радостно наблюдали за событиями в Германии, и сильно расстроились. Необходимо быстро покончить с сопротивлением в России, с Гражданской войной, — и высвободившиеся русские армии бросить на помощь своим в Германии. Из Венгрии и Словакии свои также сигналили — всё готово к революции, за Францию были спокойны — там революции стали уже национальной традицией. Предвкушение грандиозной мировой революции витало в головах Ленина и Бронштейна, и они уже видели сидящими себя в другой своей столице — в Берлине, Париже или даже в любимом Лондоне. Вот только мешало сопротивление в России, затянулось.

Но победы на восточном фронте против Каппеля и чехов и на южном против Краснова и успешное наступление на всех фронтах обеспечивали надежный оптимизм о возможности окончательного слома и уничтожения сопротивления, а на освободившихся от немцев густонаселенных территориях Прибалтики, Белоруссии и Украины можно было в короткий срок отмобилизовать несколько миллионов красноармейцев. А если соединить в один кулак два таких мощных государства — промышленно развитую Германию и богатую сырьём и населением Россию, то... — держись планета, ничтожный шарик, вертящийся по кругу в Космосе.

Кто-то может иронично заметить — эко Ключника понесло по волнам богатого воображения, фантаст эдакий. Нет, товарищи — красные демократы и господа — синие демократы, — вникните в слова демократа Ленина в связи с решением ЦК РКП(б) от 26 ноября 1918 года: «Армия в три миллиона должна у нас быть к весне (1919 г.) для помощи международному рабочему движению».

В связи со всем вышеизложенным — Ленин-Бланк и Л. Бронштейн задумали и с начала 1919 года осуществили в России одно из величайших преступлений в истории России и человечества — поголовное уничтожение казачества. Эту ужасную трагедию, которую по всем юридическим и политическим понятиям следует назвать не только геноцидом, но и Холокостом мы подробно рассмотрим в следующей главе.

 

ГЛАВА ПЯТАЯ

Целенаправленное уничтожение казачества

Для тех, кто экономит время и скачет через главы, читает книгу спешно, галопом, выбирая отдельные главы по названиям, — рекомендую прочитать несколько последних абзацев предыдущей главы.

На восточном фронте Красные после взятия в сентябре 1918 года Казани отбросили белые отряды до Урала. Перспектива на этом направлении у них была самая радужная: во-первых, они понимали, что разношерстный и крайне бестолковый Комуч не способен был организовать достойного сопротивления. Во-вторых, по всей Сибири коммунисты-подпольщики создавали подпольные террористические группы и партизанские отряды и уже контролировали многие районы и города, и даже фактически Красноярск. Сибирские крестьяне ещё были «чисты» — ещё не познакомились с большевикскими продотрядами, Продчеками, «военным коммунизмом» и Комбедами, а тамбовские и прочие крестьяне им объяснительные телеграммы не слали. Поэтому сибиряки были восприимчивы к коммунистическим обещаниям и были полны райскими мечтами.

В-третьих, в октябре — когда США приняли решение сотрудничать с Лениным, в Москве уже знали, что чехи под влиянием американцев скоро откажутся воевать против Красных, или покинут Сибирь или под нажимом американцев будут воевать против Белых. То, что в середине октября в Сибири появится Колчак и волей случая возглавит Белое сопротивление и к концу года восстановит фронт, конечно, Ленин и Бронштейн этого знать не могли. Поэтому всё внимание и усилия захватчики сфокусировали на южном — казацком фронте.

А после разгрома в октябре под Царицыным армии Краснова, — и на южном фронте для Центрожида стали вырисовываться обнадеживающие перспективы. Осталось собрать мощный кулак и нанести по казацким губерниям и волостям мощный решающий удар, — и конец Гражданской войне, конец русскому сопротивлению. И Бронштейн стал формировать для южного фронта мощные армии, только одна 11-я Красная армия состояла из 150 тысяч красноармейцев. И, думаю, в этот период Бронштейн, Ленин в Горках и Свердлов «у руля» задумались о фундаментальном, окончательном и превентивном искоренении сопротивления в России. В развитие наблюдаемого нами в сентябре в городах России «коммунистического супертеррора», во время боев за Царицын, Бронштейн-Троцкий 14 октября 1918 года создал собственные карательные органы — реввоентрибуналы, которые подчинялись только его РВС. Это были не военные суды. Председатель одного из таких реввоентрибуналов К.Х. Дашевский в своей книге объяснял: «Революционные военные трибуналы — это в первую очередь органы уничтожения, изоляции, обезвреживания и терроризирования врагов рабоче-крестьянского отечества, и только во вторую очередь — это суды...». После 17 октября Красные армии перешли в наступление и реввоентрибуналы заработали на Дону. Одновременно Ленин и Бронштейн повторили прием конца 1917 года — стали уничтожать казаков руками своих союзников на Северном Кавказе, натравили на местных казаков чеченцев и ингушей. Из станиц Сунженской, Тарской и Ахкиюртовской были депортированы все казаки с семьями, эти станицы отдали горцам. Это называется — не только геноцид, но и — этнические чистки.

Генерал Краснов после упущенной победы, непростительной ошибки и разгрома под Царицыным, отступал, и в это время фортуна широко улыбнулась Ленину — в ноябре капитулировала Германия и стала уводить на родину войска, оставляя огромные территории. Ленин не только аннулировал Брестский договор 13 ноября 1918 года, но 26 ноября ЦК РКП(б) принял политическое решение — не дожидаясь полного ухода германских войск, развернуть Красную армию в наступление против них, этим ускорить их уход и занять ранее оккупированные ими территории. Красная армия заняла Псков, Латвию, часть Литвы и Белоруссии и неожиданно натолкнулась на неизвестно откуда появившуюся в природе польскую армию, перекрывшую юго-западное направление. Зато была свободна дорога на Украину, во многих городах которой открыто работали большевикские комитеты. Перед Лениным остались две задачи — захватить и покорить «самостийную» Украину, свергнув правительство Винниченко-Петлюры, и окончательно разгромить армии Краснова и Деникина.

Бронштейн с Лениным понимали, что разгром армии Краснова был только вопросом времени, ибо сильно ослабленная после Царицына армия не могла удержать увеличившийся на 600 километров фронт. Краснов бросился к союзникам, уже поделившим между собой сферы влияния в России. Британский генерал Пуль и его офицеры — капитан Бонд и полковник Киз наобещали Краснову всё, что тот хотел, уехали в Англию и больше не вернулись.

Рис. Краснов.

Катастрофическое положение армии понимали и красновские офицеры и казаки. Этим решили воспользоваться Красные, — не спешили с разгромом и решили использовать любимый прием, — запустили агитаторов, чтобы «разрыхлить» и разложить армию Краснова. Это оружие было эффективнее боя, ибо в случае успеха не только сохранялись свои силы, но и пополнялись за счет перебежчиков. И красные агитаторы сделали своё дело — в декабре 1918 года на фронте у Краснова произошел крупный мятеж — три полка бросили позиции и пошли по домам «встречать праздник Христов». В образованную предателями дыру ворвались девять Красных дивизий, причем большинство из них шли маршем колонами.

«На Рождество в станицах появились агенты Троцкого. Бойкие молодые люди в кожанках, с пальцами, унизанными золотыми перстнями. Большевикам на монетном дворе достались печатные станки и запасы бумаги, и «царскими» банкнотами (которые за линией фронта считались настоящими, котировалась куда выше «керенок» или «донских» денег) агентура снабжалась без ограничений. Бойкие молодые люди швыряли пачки денег на водку, выставляя её ведрами. И станичники признали советскую власть. Открыли фронт. Красные дивизии вступили на Дон, казаки встречали их хлебом и солью. Но получили в ответ кровавый кошмар. Готовился он заблаговременно. Троцкий загодя сосредоточил на юге свои реввоентрибуналы, собрал целую когорту помощников — видных «интернационалистов», — отметил в своей книге Н. Кузьмин.

Фронт генерала Краснова полностью развалился. Крах, и перед Красными армиями открылись обширные незащищенные казачьи земли, которые коммунисты решили не просто захватить, но уничтожить живущее на этих землях население — казачество, как основу, ядро русского духа и сопротивления.

В декабре 1918 года председатель Реввоенсовета Лейба Бронштейн на совещании командиров политотделов 8 и 9 Красных армий Южного фронта в Воронеже выступил с программной речью: «Казачество — это класс, который избрало царское правительство себе в союзники, опора трона. Казаки подавили восстание 1905 г. Их история запятнана кровью рабочего класса. Уничтожить как таковых, расказачить — вот наш лозунг! Снять лампасы, запретить именоваться казаками, выселить в массовом порядке в другие области. Только так мы сможем утвердиться здесь...» (Гонтмахер).

Это были разъяснения и накачка в узком кругу «своих» перед началом Холокоста русского казачества. А для населения и низовых сотрудников в феврале 1919 г. в газете «Известия народного комиссариата по народным делам» в своей статье «Борьба с Доном» Лейба Бронштейн уже официально довёл позицию Центрожида и популярно объяснял: «Казачество для России всегда играло роль палача, усмирителя и прислужника императорского дома. По своей боевой подготовке казачество не отличалось способностью к полевым боевым действиям. Казаки по своей природе ленивы и неряшливы, предрасположены к разгулу, к лени и ничегонеделанию. Казак как малоинтеллигентный человек, лгун, и доверять ему нельзя. Старое казачество должно быть сожжено в пламени социальной революции». И эта растиражированная ложь действовала на многомиллионную армию безграмотного русского народа, на тех же красноармейцев, матросов, рабочих, не говоря уже об иностранцах-«интернационалистах».

Слова Бронштейна о неряшливости и ленивости казаков — это, конечно, пропагандистская Ложь, особенно, — что казаки являются плохими воинами. И злорадность и мстительность Бронштейна к казакам по поводу пресловутой казацкой плетки, разгонявшей некогда демонстрантов, и за провальную попытку захватить Россию в 1905 году — это далеко не главное, за что Бронштейн и Ленин решили уничтожить казаков — «как таковых», как особый слой русского крестьянства, особая социальная группа русского народа. Ленин называл казаков: «привилегированное крестьянское сословие». Хотя если учитывать весь период существования казачества, то больше подходят определения: «преследуемое крестьянство», «убежавшее крестьянство», «свободолюбивое крестьянство», «вольное крестьянство» и т.д.

Следует признать — и Ленин и Бронштейн были умными фашистами и глубоко понимали многие явления, в том числе и русское казачество. И из многих положительных определений казачества их пугало в основном одно важное качество. «Вот за это свободомыслие, воинскую доблесть, бесстрашие, за то, что казак никак не умещался в прокрустово ложе троцкистского интернационала, новая власть в страхе искореняла казаков. От младенцев до старцев. Помню приказ Троцкого, он так и назывался: «Об искоренении казачества, как этноса, особо способного к самоорганизации», — отмечал в своей книге А. Дикий. Да, своим Бронштейн-Троцкий объяснял: «Казаки — единственная часть русской нации, способная к самоорганизации. По этой причине они должны быть уничтожены поголовно», и Бронштейн лично обещал «устроить Карфаген» казачеству.

Что значит — «способность к самоорганизации» и какую роль эта способность играет? В этой теме есть одновременно несколько граней, аспектов. Россия является основной континентальной державой на планете, и русский народ является континентальной нацией, и в своей истории этим плюсом — своей обширной континентальностью, русские часто пользовались. Если в Европе несправедливо притесненному и свободолюбивому человеку некуда было бежать, некуда было деваться, спрятаться — упирался в границу, в чужую страну, то в России можно было убегать по всем направлениям в восточной полусфере: север-восток-юг. И русские крестьяне, да и горожане с давних пор убегали: в Запорожье, в низовья Днепра и Волги, на Дон, Каму, Яик, на Урал, в Сибирь, осваивали Север, тайгу, целину, охотились, рыбачили, пахали — сеяли — и жали, занимались скотоводством и разбойничали на торговых трактах, нанимались отрядами на воинскую службу за вознаграждение к различным князькам и царям.

«Наиболее значительная «казачья орда» (в XII веке) жила в верховьях реки Енисея и занимала земли на востоке от озера Байкал и на западе до реки Ангара. В китайских хрониках орда эта называлась «хакасы», что, по исследованию европейских учёных, равнозначно слову «казак». А немецкий историк Рихтер писал: «хакасы» или «казаки» принадлежали к индо-иранской расе. Они были белокуры и светловолосы, высокие ростом, с зелено-голубыми глазами: храбры, горды и в ушах носили кольца», — отметил историк А. Гордеев. При изучении истории Китая оказывается, что, несмотря на всё мастерство воинов своего Шаолиня, некоторые китайские императоры нанимали для своей охраны казаков.

Казаки составляли основу крупнейших народных восстаний в России — Степана Разина в 17 веке и Емельяна Пугачёва в 18-м веке. Как только казаков не называли: ушкуйники, бродники, черкесы, черкасы, хакасы, половцы, ордынцы, а Петр Первый на картах пометил живущих в Кубани кубанских казаков — «кубанские татары», и те «татары» и предыдущие «татары» внесли огромную путаницу современным историкам, вернее — внесли путаницу многие православные христианские летописцы и историки первых веков второго тысячелетия, ибо у этих казаков была своя, как объяснял Иван Грозный иезуиту, — русская религия, русская вера — смесь ведической веры и обрядов предков и пришедшего христианства, как верно показано в известном фильме про казаков на Диком Поле.

Вольная душа предков — скифов, хунов (гуннов) и гипербореев гнала русского человека от несправедливости на волю, на просторы. Бежали от: насильственного навязывания христианства Владимиром-Крестителем, от жестоких князей и междоусобиц, от реформ Никона и Алексея Романова, от разочарованного в людях и обозленного жестокого Ивана Грозного, от жесточайшего Петра Первого и от притащенных им немцев: Бирона, Остермана, Миниха, Екатерины-Фредерики «великой», от самодуров дворян и помещиков. Убегали от жестоких и несправедливых царей, императоров, господ, от их власти, за территорию их власти — в казаки, благо просторная Родина давала им эту возможность и сохраняла гордую вольнолюбивую самобытность, самосознание русских людей, русского народа. Они не гнулись, не ломались, не деформировались, не покорялись, не меняли в угоду кому-то свою суть, свою душу, свой характер, они не менялись, не изменялись, не коверкали и предавали свою изначальную суть данную Богом в Его мудром замысле разнообразия, многообразия этого Мира, и в том числе человечества.

А убежав на вольные просторы, беглецы, как правило, не шатались в одиночку, не пытались выжить в одиночку сами или со своими семьями, а собирались с подобными вместе, кучковались, создавали общину для общежития: казацкие селения, станицы, деревни, хутора (в южнорусском понимании). Они понимали — сообща, помогая друг другу, легче выжить, защититься от врагов, да и бананы у нас круглый год не растут.

«...Другой вывод из вышеизложенной исторической особенности важнейших моментов развития русского народа состоит в огромном перевесе, которому принадлежит в русском человеке общенародному русскому элементу над элементом личным, индивидуальным», — объяснял наш выдающийся мыслитель Николай Данилевский. А, например, его оппонент, страстный поклонник и подражатель Запада — очумелый критик Николая Гоголя «неистовый» Виссарион Белинский озвучил противоположный, люциферовский порядок всех либералов: «Человеческая личность выше истории, выше общества, выше человечества». И вооружившись этим девизом, любой либерал может легко эгоистично, эгоцентрично, как это выразиться помягче, — начхать на всех: на своих сородичей, на всё человечество и на весь Мир — на самого Бога, в этом случае — в этом Мире нарушается гармония и порядок, — возникает самостийная раковая клетка, и затем раковая опухоль, и чем это заканчивается — прекрасно известно: идет расшатывание порядка, скреп порядка, — и наступает разрушение человека, общества, государства, — смерть этого человека, этого общества и этого государства.

В своих селениях, станицах казаки самоорганизовывались: собирали Вече — собрание всех, или собирали «на Круг», «на Коло» самых авторитетных и умных — чтобы решить — по каким законам жить. Избирали писаря, который записывал принятые совместно законы общежития — их Конституцию и Судебник, и затем их хранил и о них напоминал. Законы казаки принимали, исходя из понимания, понятия ими правды, справедливости, законов Природы, Космоса, человеческой натуры и человеческого общества. Поэтому принятые ими законы совпадали с их «законами по понятиями», это было одно и то же. Сегодня в нас есть отзвук этого — когда юридический закон не совпадает с законом «по понятиям» справедливости, честности и т.д., когда юридический закон устарел со временем и не соответствует действительности, или закон не исполняется, попирается по причине подкупа или «звонка сверху», то закон «по понятиям» превалирует, доминирует над юридическим. Отсюда и столько разговоров — почему в России в отличие от Запада такое легковесное, безбоязненное или даже наплевательское отношение к некоторым законам.

На Вече казаки избирали себе главного, главаря, вождя, атамана — самого лучшего из своих рядов, чтобы, руководствуясь принятыми законами, мудро и справедливо руководил их общиной. Законы казаки принимали крепко, внимательно следили за соблюдением и жестко наказывали за их нарушение, вплоть до изгнания или смертной казни. Опять же, это был и способ выживания, способ собирания в пучок, в команду, в мини-государство и способ эффективной благополучной жизни. Это было сознательное самоограничение каждого члена общины, своего «я», своих желаний и инстинктов ради добра всей общины и совместной жизни. Сознательность, нравственность — это сознательное самопожертвование своих «прав» и желаний, — это знаменитая «сознательность» и совершенство, к которому, борясь с собой, с собственными недостатками и инстинктами, стремятся люди в каждом поколении тысячелетиями, — это называется сегодня — цивилизованность. Наш выдающийся мыслитель Иван Аксаков объяснял суть самосознания русского человека:

«Закон нравственный, внутренний требует, прежде всего, чтобы человек был нравственным и чтобы поступок истекал, как свободное следствие его нравственного достоинства, без чего поступок теряет цену. Закон формальный или внешний требует, чтобы поступок был нравственным по понятиям закона, вовсе не заботясь, является ли нравственным сам человек...». Это важная разница между своим, собственным пониманием, сознательным самоограничением и внешним — «скрижальным», из-за страха, правовым, конституционным. И эта тема пронзает идеологию и политику, — наш выдающийся мыслитель Ю. Самарин объяснял: «Если нет свободы духовной, не может быть и речи ни о свободе гражданской, ни о свободе политической, ибо и та и другая предполагают первую...».

Даже такая откровенная сволочь, хаявшая из Лондона вместе с Огаревым и другими западниками Россию и желавшая ей беды — как фанатичный демократ и либерал А. Герцен, в конце своей беспутной жизни неожиданно разочаровал своих сторонников, придя к совсем недемократичному выводу: «Нельзя людей освобождать в наружной жизни больше, чем они освобождены внутри». Не случайно тема нравственности и самосовершенства, самоулучшения звучит у всех великих русских мыслителей и писателей от А. Пушкина до Ф. Достоевского и И. Ильина. Причем тема не просто «звучит», эти великие люди страстно и упорно боролись за душу русского человека, пытались её выровнять, вылечить, шлифовать, улучшать. Например, Л. Толстой, переживая, набросился даже на «науку мудрости»: «Наука и философия трактуют о чем хотите, но только не о том, как человеку самому быть лучше...». А лучше — это не значит — собрать волю, напрячься и чего-то достичь, но и задуматься, собрать волю и самоограничиться в чем-то, самопожертвовать, — и это тоже достижение, и во многих случаях большее.

Этот высокий уровень самоорганизованности — это подобие Богу, — самоорганизоваться из хаоса, и чтобы не впасть в хаос установить самим себе законы — ограничения и правила общежития. Это ещё называется — державность, государственность, поэтому казаки и в целом русский народ — державный народ, народ-государственник. Поэтому и возник для некоторых наблюдателей исторический парадокс — когда встал вопрос о вхождении свободолюбивых казаков в Российское государство, то они не просто органично вошли, но(!) — стали столпом русской государственности, её опорой; опорой царю, императору. Это часть загадочной, для многих иностранцев и наших неграмотных — непонятной русской души. Выдающийся мыслитель 19 века, славянофил Д.А. Хомяков (1841-1918 г., старший сын знаменитого А.С. Хомякова) объяснял: «На западе власть явилась, как грубая сила, одолела и утвердилась без воли и убеждения покоренного народа. В России народ осознал и понял необходимость государственной власти на земле, и власть явилась, как званный гость, по воле и убеждениям народа».

Пример самоорганизации части русского народа из современности: белорусский народ во главе с А.Г. Лукашенко, не имея в своих недрах и тысячной части того, что есть в России, самоорганизовался по своему здравомыслию — не брал пример с соседей: ни с России, ни с Латвии, ни с Польши, ни с Украины, не слушал, как в России, западных советников, не влез в долги, не впустил в свою экономику рыночный хаос и непредсказуемость, и результат — до кризиса, начавшегося во второй половине 2008 года, в Белоруссии были самые высокие темпы роста экономики среди стран СНГ и Европы, самые низкие цены на продовольствие, самая большая социальная защищенность народа, и после кризиса в 2009 году — когда во всех странах падение экономики, ВВП выражается в двухзначных цифрах, — в единственной Белоруссии наблюдается рост экономики, зафиксированный независимыми экспертами.

На примере казаков мы наблюдаем случай самоорганизации, державности, установления самим себе нравственных законов общежития. Такой вид принятия законов в ладу со всеми соотечественниками и с божьими нравственными принципами называется — соборным, соборность — это единство понимания нравственных ценностей и совместная жизнь по ним, в ладу со своей совестью — с нравственными ценностями и в ладу с окружающими, живущими по таким же ценностям. Несмотря на утверждения ортодоксальных христианских теоретиков, соборность на Руси существовала задолго до принятия христианства. Поэтому и Бог ограничительных скрижалей русским не спускал, чтобы под страхом страшной кары и Ада заставить их придерживаться элементарных нравственных человеческих норм, — не было необходимости. Это Бог делал по отношению к народам — погрязшим в пороке, разврате и в поклонении к золоту, и добывающим золото любой ценой и любым способом. Кстати, это с конца 18 века стало характерным для западной идеологии, для западного сознания, для всего Запада, в котором доминирует сегодня «богоизбранный народ» со своим поклонением «золотому тельцу» и со своим современным кризисом во всех сферах. И с момента «перестройки» мы попытались в эту сторону сунуться, попробовали им уподобиться, соблазнились в ущерб душе, совести и связи с Богом набить до краев животы и кошельки, рискнули изменить сами себе и Богу, понаблюдаем — чем этот эксперимент нашего попугайничанья, это заблуждение закончится. Сегодня этот опасный эксперимент в самом разгаре.

И по той же причине Бог ранее не посылал Русским своих учителей, Мессию чтобы вразумить жить по элементарным законам общежития, нравственности. Бог, вероятно, прекрасно понимал, видел — что для русских это не нужно, совсем излишне, о чем убедительно свидетельствовала их дохристианская история. Сегодня, конечно, не помешал бы... — возможно, успел бы спасти.

Несмотря на свою свободолюбивость и даже лихость в своём большинстве казаки были глубоко верующими. Как уже указывал выше — в период насилий и преследований Владимира-Крестителя казаки придерживались старой веры, ведической веры, называемой многими огульно и зло — языческой, веры наших дохристианских предков. Затем в ходе истории казаки умудрились совместить две религии, что Иван Грозный называл — «русская религия», «русская вера» — смесь ведической веры, обрядов предков и пришедшего христианства. По сути, в принципе казаки ничего не имели против учения Христа и его заповедей, кроме кровавого способа навязывания христианства. Более того — заповеди им нравились, потому что совпадали с их пониманием, понятием, их сознанием, поэтому и Христос им нравился, был понятен и духовно близок, и поэтому Его со временем приняли все казаки. Как утверждал один известный немецкий ученый 19-го века, изучавший русский народ и его историю — русские по своей сути, по мировоззрению и по морально-нравственным устоям были фактически христианами до Крещения.

Речь, конечно же, идет о подавляющем большинстве русского народа, понятно, что попадались и преступники и различные выродки.

Со временем христианская часть в вере казаков стала сильно преобладающей, явно доминантной, и произошел ещё один парадокс — примерно к 19-му веку свободолюбивые лихие казаки стали опорой христианства в России. И как мы наблюдали из истории — казаки жили довольно эффективно, счастливо, и в казацких станицах был один из самых высоких уровней нравственности, можно даже сказать — образцовый. Сами себя хорошо кормили, сами себя достойно защищали и других тоже. В результате — к 20 веку, к революциям казаки в России были самой самоорганизующейся, быстро возрождающейся в тяжелые времена частью русского народа и мощной опорой самодержавия, монархии, государства, христианства, церкви, основа — ядро русского народа, порода, образец.

И эта самоорганизующаяся русская сила порядка, Восток, евразийцы, «континенталисты», в конце 19-го века столкнулась с самой сутью Запада и с основой «атлантистов», причем с берегов «Мертвого моря». Вернее, — в России в конце 19 века и начале 20-го силы «способные к разрушению», богоборческие напали на силы «способные к самоорганизации», подобные Творцу, и началась яростная схватка. В террористической войне 1878-1881 года и в террористической войне 1901-1906 гг. нападавшие захватить власть и разрушить Российскую империю не смогли, теперь же, — после октября 1917 года был один из решающих переломных моментов — кто кого... И это всё вышеперечисленное Ленин-Бланк и Лейба Бронштейн, в отличие от огромного количества прекрасно образованной безграмотной шумливой и кичливой русской интеллигенции, отчетливо понимали и соответственно принимали решения о ликвидации этой серьёзной для них русской помехи, препятствия и теперь и на будущее. «Ленин — совершеннейшее воплощение богоборческой идеи революции. Он был талантлив, образован, целеустремлен, но безжалостен и беспринципен, воинствующий атеист. Его высказывания и поступки не оставляют сомнений: он отторгал всё, что составляло красоту и правду русской христианской жизни. Поэтому он вместе с Троцким считал необходимым главный удар направить на крестьянство — главного хранителя и носителя национального и православного сознания», — отметила в своей книге «Россия и русские в современном мире» (2009 г.) Н. Нарочницкая.

Поэтому понятны истеричные требования Бронштейна-Троцкого через ту же газету «Известия народного комиссариата по народным делам»: «Это своего рода зоологическая среда, и не более того. Дон необходимо обезлошадить, обезоружить и обезглавить. Очистительное пламя должно пройти по всему Дону и на всех них навести страх и почти религиозный ужас. Старое казачество должно быть сожжено в пламени социальной революции. Пусть последние их остатки, словно евангельские свиньи, будут сброшены в Черное море...».

Обязательно повторю ещё раз — «ученые», авторы учебников по истории, по которым наши старшеклассники изучают историю, жизнь, — Н.В. Загладин, С.И. Козленко, С.Т. Минаков, Ю.А. Петров совместно с редакционным Советом издания — академики Академии наук: Ананьич Б.В., Куманев Г.А., и Симония Н.А., генерал Веревкин-Рахальский В.Н, искусствовед Мизиано В.А., друг Б. Ельцина — Егор Строев и многие «ученые» чиновники из министерства образования, причастные к содержанию учебника, — прекрасно знают правду: все слова, решения и главное — кровавые деяния в России фашиста Бронштейна-Троцкого, но поступают как отъявленные лжецы и вредители своему народу — вовсю расхваливают и пропагандируют Лейбу Бронштейна и Якова Свердлова, нагло скрывая правду перед выходящими из школы в жизнь детьми, возможно, в недалеком будущем подвергая их такой же страшной беде, какой подвергся наш народ по незнанию нашей русской интеллигенции, по причине её неграмотности после октября 1917 года.

Почему это происходит? — Понятно, потому что многочисленные идеологи «богоизбранного народа» в нашей стране чутко и ранимо следят за информацией и имиджем своего народа, — а ведь правда о Бронштейне, о котором Гершуни говорил «Он был Прометеем не потому, что таким уродился, но потому, что он дитя народа-Прометея.» (из исследования А. Солженицына), и правда о других многочисленных еврейских фашистах бросает неприятную тень на «цивилизованных» «богоизбранных», которых все вышеперечисленные русские «ученые» причастные к изданию этого крайне лживого современного учебника ужасно боятся. Почему о Гитлере и Геббельсе можно правду писать, о Бронштейне, Свердлове и Ленине нет?.. Вернемся к недалеким событиям 20-го века.

Кроме способности к самоорганизации Ленину и Бронштейну казаки не нравились и по другим причинам, во-первых, казаки были наиболее обеспеченным слоем российского крестьянства — с землей, поэтому к обещанию Ленина — дать землю реагировали слабо, на эту уловку не попадались. Во-вторых, даже та часть казаков, которая поддалась агитации и пропаганде захватчиков и восприняла большевиков положительно, к середине 1918 года уже поняла многое, разобралась в большевиках, и уже хлебнула беды, потому что, как помним из мемуаров помощника Ленина А. Шапошникова, — в первую очередь к казакам Ленин направил грабительские военные продотряды осуществлять «военный коммунизм». И если часть казаков дала слабину — предала Краснова, то большая относилась к большевикам неприязненно, перспективы у Ленина не было.

«Настроение Кубани постепенно менялось. Неверно было бы утверждать, что область «изжила большевизм». В казачьей среде, как я уже говорил, больны им были не более 30% — фронтовая молодёжь. — отмечал в своих мемуарах генерал А.И. Деникин. — Но главное — советский режим с его неизбежными приёмами — убийствами, грабежами и насилиями — стал вызывать уже в казачьей среде волю к активному сопротивлению. Оно возникало во многих местах стихийно, неорганизованно и разрозненно. К середине 1918 г. обострение отношений к советской власти в широких слоях населения достигло уже большого напряжения, основываясь не только на возмущенном национальном чувстве, но и на причинах социального, экономического и психологического характера. Освобождение Дона являлось в начале результатом войны народной — партизанской. Неорганизованной. Восстали против большевиков отдельные станицы под командой случайных начальников.»

В-третьих, казаки были военизированной частью российского общества, обученные военному делу с юношества, дома у казака была сабля и винтовка, во дворе стояло несколько добротных лошадей, поэтому казачьи отряды в станицах возникали мгновенно. На это и обратил внимание палач казачества И. Рейнгольд: «Бесспорно, принципиальный наш взгляд на казаков, как на элемент, чуждый коммунизму и советской идее, правилен. Казаков, по крайней мере, огромную их часть, надо будет рано или поздно истребить, просто уничтожить физически, но тут нужен огромный такт, величайшая осторожность и всяческое заигрывание с казачеством. Ни на минуту нельзя упускать из виду того обстоятельства, что мы имеем дело с воинственным народом, у которого каждая станица — вооруженный лагерь, каждый хутор — крепость».

Как показал пример первого похода Краснова на Царицын, — разгромленные белые армии быстро восстанавливались за счет казачества.

Поэтому лидеры захватчиков, лидеры Центрожида поставили перед собой сатанинскую задачу превентивного характера — физически уничтожить полностью казаков, как источник сопротивления и формирования белых армий. Центрожид не видел независимых, самодостаточных казаков в своём «светлом будущем» мировой гегемонии в результате мировой революции.

Непосредственно исполнителем Холокоста казаков был назначен, судя по прекрасному портрету, нарисованному Е.А. Кацманом, один из самых интеллигентных и «прогрессивных» лидеров Центрожида, Председатель ЦИК Советов с 8.11.1917 — Яков Свердлов по кличке «Макс», он же — Янкель Мовшович. «Просветитель» А. Луначарский писал об этом фашисте в очерке «Яков Михайлович Свердлов»: «Этот чёрный костюм, блестящий, как отполированный лабрадор, придавал маленькой, спокойной фигуре Свердлова ещё больше монументальности, солидности очертания. Действительно, этот человек казался алмазом, который должен быть исключительно твёрд, потому что в него упирается ось какого-то тонкого и постоянно вращающегося механизма».

Рис. Я.М. Свердлов.

Этот очередной еврейский фашист, именем которого и сейчас названы в России многие улицы и заводы, висят его памятные мраморные доски и стоят памятники, правильно понимал стоящую перед ним задачу, — и 24 января 1919 года вышла знаменитая фашистская директива Оргбюро ЦК за подписью Свердлова — «Провести массовый террор против богатых казаков, истребив их поголовно, провести беспощадный массовый террор ко всем вообще казакам. Всем комиссарам, назначенным в те или иные казачьи поселения, проявлять максимальную твердость...». А ведь в мирное время Свердлов был борцом за права человека.

В это время — в январе 1919 г. Центрожид задуманной кровавой расправе обеспечил оригинальное идеологическое прикрытие — были упразднены многие уездные чека, а губернские и областные подверглись чистке. Во многом эти действия были вынуждены, ибо в своих зверствах чекисты довели население России до такого отчаянного предела, что многие граждане потеряли всякий страх смерти и были многочисленные случаи, когда граждане с ножом или пистолетом поджидали у выхода из ЧК фашистов, чтобы отомстить им за своих погубленных родственников.

Также 24 января 1919 г. было распространено «на местах» секретное письмо ЦК РКП(б) для «своих», подписанное Свердловым — «...Необходимо, учитывая опыт года гражданской войны с казачеством, признать единственно правильным саму беспощадную борьбу со всеми верхами казачества путём поголовного их истребления. Никакие компромиссы, никакая половинчатость недопустимы. Поэтому необходимо: 1. Провести массовый террор против богатых казаков, истребив их поголовно; привести беспощадный террор по отношению ко всем вообще казакам, принимавшим какое-либо прямое или косвенное участие в борьбе с Советской властью. К среднему казачеству необходимо применять все те меры, которые дают гарантию от каких-либо попыток с его стороны к новым выступлениям против Советской власти».

В пункте № 2 этого документа Свердлов описывает уничтожение оставшихся в живых казаков через голодную смерть: «Конфисковать хлеб. Это относится как к хлебу, так и ко всем другим сельскохозяйственным продуктам». Это об этом еврейском фашисте другой еврей — А. Луначарский в вышеназванном очерке писал: «...сколько в нём было великодушия и как умел он необходимую жестокость и силу сочетать с подлинной добротой...».

Яков Свердлов в январе 1919 г. сам приехал с карательными отрядами на Дон чтобы проконтролировать эту широкомасштабную операцию. Стоит помнить ещё одного фашиста. «Выполнять постановление доверили проверенному еврею Якиру и его китайским головорезам (китайцев в Красной армии воевало более сорока тысяч. Уж он-то, Якир, припомнил казакам «новочеркасские сутки» — право пребывание евреев в городе)... директива Свердлова Якиру показалась слишком мягкой и либеральной. Поэтому он выпустил свою директиву о «процентном уничтожении мужского населения». Проценты он устанавливал сам», — отметил в своём исследовании А. Широпаев.

Хватало в этой коммунистической операции и «интернациональных» фашистов и русских выродков-фашистов, — «В станице Морозовской комиссар Богуславский творил расправу без всяких расстрельных команд, сам. Позже в его дворе нашли 50 зарытых трупов, а за станицей ещё 150 — мужчин, женщин, детей. Многие из них были не застрелены, а зарезаны, носили следы истязаний, изнасилований. Впрочем, надругательства над казачками творились повсюду, внедрялись чуть ли не в качестве «нормы». Свидетель сообщал: «Много было насилия над женщинами. Были насилия над 14-летними девочками, причем говорили, что нужно влить им крови коммунистов».

«Они прошли через ад», — несколько раз в неделю повторяет телеканал «Хистори», говоря о евреях во времена гитлеризма, но почему-то эту фразу ни разу не скажут о миллионах русских, прошедших в 1918-1922 гг. через Ад еврейского фашизма и погибших.

Уничтоженным русским станицам давались новые издевательские еврейские имена: Цимлянская переименована в Свердловск, а Константиновская в Розы Люксембург.

Возможно, всеобщий террор в России после октября 1917 года, супертеррор второй половины 1918 года и Холокост казачества с 1919 года пытался объяснить знаменитый профессор многих наук, в том числе «магических», приезжее светило еврей доктор Папюс: «Подробности посвящения в степень Кадош... указывают, что эта степень является синтезом всех мщений и осуществлением на земле той ужасной кровавой книги, которая очень часто невидимо раскрывается, когда Бог разрешает заявить о Себе адским силам» («Генезис и развитие масонских символов»). Адские силы видим, остается неясным — мщение за что?

За февраль-март 1919 года Свердлов со своими фашистскими отрядами проделал большую часть своей кровавой работы на Дону. В интерпретации советской идеологии этот Холокост звучит так — Большая Советская Энциклопедия: «Свердлов проделал огромную работу по укреплению Советской власти в деревне...» и «сгорел на работе». Помог случай, вернее один бастующий против ленинской власти русский рабочий — метнувший во время митинга в Орле камень в голову Свердлову. После чего этот свирепый фашист тяжело заболел и умер 16 марта 1919 года. Смерть Свердлова, — правой руки Ленина сильно ослабила позиции Троцкого, Каменева и Зиновьева, — и одним талантливым фашистом стало меньше, и его место председателя ВЦИК занял Калинин, худо-бедно, а всё-таки русский человек.

Похоже, что Сверлов неудобно и неуверенно чувствовал себя на русской земле, боялся, и поэтому у него было не только «чемоданное настроение» и лютая жестокость, основанная на собственном страхе, но и готовый план побега на случай, если бы русские смогли бы отбиться от захватчиков:

«В 1960-е годы при разборе бумаг кремлёвского кабинета Якова Свердлова, служащими музея были обнаружены несколько бланков заграничных паспортов, выписанных на разные имена с фотографиями большевистского вождя. Там же были найдены различные суммы в иностранной валюте и другие вещи, необходимые для быстрого и эффективного бегства за границу», — отметил в своём исследовании А. Арутюнов.

В конце марта 1919 года в результате смерти Свердлова темпы уничтожения казаков снизились. Причиной этому было и вспыхнувшее отчаянное антисоветское Вешенское восстание казаков.

«Сначала Дон оцепенел от ужаса. Выдержали казаки при втором нашествии большевиков всего лишь месяц. Пока не поняли, что их попросту систематически истребляют. В десятых числах марта почти одновременно в несколько местах вспыхнуло восстание. В Еланской, когда 20 местных коммунистов приехали арестовывать казаков, поднялся Красноярский хутор. В Казанской, когда приехали 25 трибунальцев с пулеметом производить там «Карфаген», тоже восстали. Пошла цепная реакция. Сотник Егоров поднял по казачьему сполоху 2 тысячи человек. Казаки трех хуторов прогнали большевиков из Вешенской. Вначале восстали 5 станиц — Казанская, Елагинская, Вешенская, Мигулинская и Шумилинская. Поднялись Мешковская, Усть-Хоперская, практически весь Верхне-Донской округ. Область восстания протянулась на 190 км. Только тогда красные начали снимать с фронта регулярные полки...» — отметил в своём исследовании В. Шамбаров.

Центрожид, опасаясь опасного расширения восстания на другие области, в спешном порядке 16 марта 1919 года формально отменил директиву о Холокосте казаков, но он продолжался. В результате этого восстания казаков случилась пробуксовка планов коммунистических фашистов, и выздоровевший дедушка Ленин возмущенно орал: «Не останавливайтесь ни перед чем. Во что бы то ни стало, изо всех сил и как можно быстрее добить казаков, иначе гибель неизбежна».

«На юг России выехал сам Дзержинский. Он сообщает Ленину о том, что «за последнее время сдались в плен около миллиона казаков. Прошу санкции». Телеграмма Ленина: «Расстрелять всех до одного». Так Вождь справил тризну по Свердлову, недавно похороненному у Кремлевской стены», — отметил в своём исследовании В. Шамбаров. Массовое уничтожение казачества продолжалось до 1923 года. И этот картавый фашист до сих пор лежит в почёте в мавзолее на главной площади столицы России.

Через сто лет, в 2007 году идеолог современных коммунистов С. Кара-Мурза «забывший» все эти тысячи кровавых преступлений своих кумиров в своей книге «Матрица «Россия» на лету своей фантазии легко открывает новый закон человечества на примере «богочеловека» Ленина-Бланка:

«Даже странно, что это оказалось возможно, обычно ум и совесть действуют попеременно, чтобы не мешать друг другу. Ленин любил трудящихся как класс, и это не такая уж редкость (это какое-то издевательство над читателем. — Р.К.). Но он, взрослея, полюбил и трудящегося человека как личность, без сентиментальности. Это трудно, тут надо быть святым».

Здесь даже слов не хватает от возмущения, это даже назвать враньём — будет очень мало. Это уже за всякими рамками любого здравого смысла. Может — я чего не знаю? — Может это к 1924 году Ленин в параличе в инвалидной коляске, наконец-то, повзрослел, озарился и наконец-то полюбил свое орудие разрушения и захвата власти, перестал быть кровавым садистом-фашистом и стал святым. Надо на всякий случай посмотреть, в каком состоянии сам С. Кара-Мурза со своим «законом переменного ума и переменной совестью» или — «законом отключения совести».

Захватчики подтянули части Красной армии и попытались потопить в крови отчаянное Вешенское восстание казаков, но боясь вспышек очередных восстаний, от безысходности, некоторые фашисты предлагали провести этнические чистки, и выселенных с родных мест казаков загнать в коммунистические концлагеря — «немедленно приступить к постройке и оборудованию концентрационных лагерей», — призывал Бриллиант-Сокольников. «Приготовьте этапные пункты для отправки на принудительные работы в Воронежскую губернию, Павловск и другие места всего мужского населения в возрасте от 18 до 55 лет включительно. За каждого сбежавшего расстреливать пятерых», — приказывал карательным частям комиссар А. Сырцов. Но вешенским казакам повезло, — на помощь восставшим спешно двинулись части Белой армии Деникина и прорвали оборону, оцепление Красных и соединились с повстанцами. После чего не только ситуация для Красных карательных войск сильно осложнилась, но и ситуация на фронте стала не в их пользу.

Любимец наших академиков от истории современной Российской академии наук Лейба Бронштейн тему ликвидации казачества постоянно держал под контролем и 25 мая 1919 года издал приказ №100: «Солдаты, командиры и комиссары карательных войск!.. Гнезда бесчестных изменников и предателей должны быть разорены. Каины должны быть истреблены. Никакой пощады к станицам, которые будут оказывать сопротивление...».

Уральских казаков в Оренбуржье и на Урале уничтожал Шая Голо-щекин и Г. Петровский. Русский фашист Г.И. Петровский «доблестно проявил себя» и в кровавом расказачивании на Украине, в честь этой мрази захватчики переименовали город Екатеринослав в Днепропетровск. В 1937 году Г. Петровский, потеряв всякое человеческое достоинство, так унизительно публично лебезил перед Сталиным, что Сталин его единственного из всех кровавых палачей периода 1917-1923 гг. пожалел, оставил в живых.

Рис. Г.И. Петровский. 

Бронштейн-Троцкий, кроме ликвидации казачества, решил ещё, попутно, гуляючи испортить казачью породу, русскую чистокровность. «На Кубань прибыл «устанавливать советскую власть» сам Троцкий. Вероятно, захваченных здесь казаков и белогвардейцев ждала такая же участь, как в Архангельске и Одессе, но многим подарила жизнь война с Польшей — их мобилизовали в Красную армию. Тем не менее и на Кубани прошли крупные «чистки». Было арестовано 6 тысяч станичных атаманов, членов станичных правлений, офицеров, войсковых чиновников. Их отправили в Холмогоры и всех перебили, — отметил в своём исследовании В. Шамбаров. — В Екатеринодаре фрейдист Троцкий ещё раз вернулся к «социализации женщин». По свидетельству Н.Д. Жевахова, Лев Давидович сразу по приезде на Кубань отдал распоряжение о «реквизиции» 60 молодых девушек. Часть красноармейцев ворвалась в женские гимназии, другая устроила облавы в городском саду и тут же изнасиловала 4 учениц в возрасте от 14 до 18 лет. Около 30 учениц были уведены во дворец войскового атамана, к Троцкому, другие в Старокоммерческую гостиницу, к начальнику большевистского конного отряда Кобзыреву, третьи в гостиницу «Бристоль» к матросам, и все были изнасилованы...». Некоторых девушек потом увезли в неизвестном направлении, некоторых подвергли истязаниям и бросили в реку. Одна гимназистка 5-го класса, видимо, сказала мучителям нечто обидное. Её привязали к дереву, прижигали тело каленым железом, а потом расстреляли.

После этой вакханалии кампания «социализации» пошла планомерно. Составлялись списки семей офицеров, чиновников, купцов, богатых казаков, в которых имелись девушки. А красноармейцам и чекистам в качестве поощрения выдавались удостоверения, скольких девушек предъявитель может «социализировать». Эта практика осуществлялась вполне официально, а в Краснодарском краевом архиве сохранились подлинники таких удостоверений, автору довелось видеть их».

Прославленного в современных еврейских книгах Лейбу Бронштейна трудно назвать даже человеком — это был некий монстр, чудовище, по поводу которого у писателя А.И. Куприна были довольно точные ассоциации: «чудовищная голова клопа под микроскопом».

Знаменитый В.И. Даль в 19 веке собрал сборник народных пословиц и поговорок, одна из них давно твердила истину, в которой многие «толерантные» до 1917 года интеллигенты убедились на собственной трагедии и трагедии своих близких — «Льстив жид в бедности, изверг при власти». С долей иронии эту истину можно на полном основании перефразировать: «правозащитник — жид без власти, и безжалостный изверг при власти».

Всего Лениным и Бронштейном было уничтожено более 3-х миллионов казаков, и затем уничтожение продолжилось ещё с 1929 года.

Стоит вспомнить, что в октябре 1917 года части казаков находились в столице и могли спасти Россию в самом начале возникновения Кровавой Красной диктатуры. Но отсутствие среди них грамотных, способных разобраться в сложной политической ситуации и мудреной ленинской лжи привело к трагедии России в целом и страшной трагедии самих казаков. Казаки не только не поддержали генерала Краснова, пытавшегося через несколько дней после государственного переворота очистить столицу от красной нечисти, но в последующие месяцы вели себя «странно» по свидетельству генерала А.И. Деникина:

«Замечательно, что даже в конце октября, когда вследствие порыва связи о событиях в Петрограде и Москве и о судьбе Временного правительства на Дону не было ещё точных сведений и предполагалось, что осколки его где-то ещё функционируют, казачья старшина в лице Юго-Восточного союза искала связи с правительством, предлагая помощь против большевиков, но... обуславливая её целым рядом экономических требований: беспроцентным займом в полмиллиарда рублей, отнесением на государственный счёт всех расходов по содержанию вне территории Союза казачьих частей, устройством эмеритальной кассы для пострадавших и оставлением за казаками всей «военной добычи», которая будет взята в предстоящей междоусобной войне...». В результате получили... — страшный урок.

Выше речь в основном шла об уничтожении казаков на Дону и Кубани, но на Северном Кавказе терских казаков красные фашисты-марксисты уничтожали с конца 1917 года и до 1920 года также методично.

А.И. Деникин: «Поперёк пути Совета стояло терское казачество, хотя и сильно тронутое внешними проявлениями большевизма, но цепко державшееся ещё за свои привилегии, преимущественно экономического характера. Совет считал необходимым разрушить военную и экономическую силу казачества. Это решение было обосновано первоначально не столько на реальном противодействии терцев, сколько на инстинктивном страхе нового правящего класса перед «страшной силой казачества» и его «реакционной ролью» в прошлом. Об этом большевистские ораторы говорили на всех съездах. Сопровождая свои речи красочными личными воспоминаниями о «казачьей плети».

Происходило большое недоразумение, так как казаки наиболее склонны были опереться на советскую власть в своей борьбе против чеченцев, ингушей и притеснявших их непокорных центру местных совдепов. Насаждая и поддерживая материально горские Национальные советы, большевики начали тщательно вытравлять остатки казачьего самоуправления. Совдепами снаряжались целые экспедиции для поголовного разоружения станиц. За разоружением следовало полное истощение реквизиями и грабежами, насилиями и убийствами».

Наталья Нарочницкая в своей книге цитирует из архива советские документы того периода: «Нестеровская (станица) занята белыми при активной поддержке населения. Необходимо обрушительной быстротой выбить их оттуда и выселить всю станицу и передать их горцам» (1920 г., ЦГА РСО). Здесь можно подчеркнуть два момента: первый — население, как признали большевики, поддерживало белых, второй — большевики решили не только очищенную станицу передать горцам, но и выгнанных станичников с женами и детьми «передать горцам». Этой операцией руководил Сталин, который затем докладывал Ленину: «...Выселено в военном порядке пять станиц. Недавнее восстание казаков дало подходящий повод и облегчило выселение, земля поступила в распоряжение чеченцев. Положение на Северном Кавказе можно считать устойчивым.» (РЦХИДНИ, из исследования Н. Нарочницкой).

Здесь много ужасного скрыто под фразой Сталина: «выселено в военном порядке». И как видим из донесения Сталина Ленину — если бы казаки и не восставали, их всё равно репрессировали бы и изгнали бы из родных мест, но восстание казаков дало коммунистам прекрасный повод ускорить реализацию своих фашистских планов.

Когда Советская власть была окончательно установлена на всей территории, и наступило мирное время, то терским казакам легче не стало. Выдержка из протокола заседания ЦК Советов терской области: «Постановили: 1) Не разрешать казакам уборку озимых хлебов; ...разработать и представить план использования хлеба; 4) Предложить Чеченскому окружному исполкому немедленно вселить чеченцев во все станицы, откуда выселены казаки...» (ЦГА РСО). Обращаю внимание — первым пунктом этого постановления коммунисты обрекали казаков на голодную смерть. Опять продолжались этнические чистки и Холокост.

«Когда красные ворвались на Северный Кавказ, возобновился геноцид казаков — на этот раз терских. 1,5 тысяч семей на Тереке объявили «контрреволюционными» и репрессировали. 11 станиц решено было отдать «революционным» чеченцам и ингушам. Их население — 70 тысяч казаков, подлежало депортации. Окружив станицы и хутора, людей выгоняли из родных хат и под конвоем повели на север. Но «упростили» проблему. По пути каратели и «революционные» ингуши набросились на беззащитные колонны, принялись рубить и резать без разбора пола и возраста, ударили пулеметы. Дорога на Беслан была завалена трупами казаков, казачек, их детей», — отметил в своей книге В. Шамбаров.

Об этом же ужасе вспоминал генерал Деникин: «Весьма примитивный «аграрный закон», принятый на 3-м Терском народном съезде, отнимал у казаков земли в пользу крестьян и «исправлял исторические ошибки» в пользу чеченцев и ингушей мерами, крайне элементарными по замыслу и крайне жестокими по выполнению. Так, например, соединенными силами ингушей и Красной гвардии были разгромлены четыре станицы Сунженской линии, стоявшие поперёк пути между горной и плоскостной Чечнёй, казаки из них выселены поголовно (до 10 тысяч) и с остатками своего добра безоружные потянулись на север без каких-либо определенных перспектив; гибли и мёрзли по дороге, подвергаясь вновь нападению и ограблению со стороны горцев. Под ударами со всех сторон воля к сопротивлению начала падать в казачестве. Многие станицы Волжского и Сунжеского отделов разоружались по первому окрику большевиков и выдавали небольшим красногвардейским частям и ингушам припрятанное оружие, пушки, боевые припасы. Ибо вопрос шёл уже не о сохранении «вольностей», а только о самосохранении.

На 7-м казачьем съезде под давлением Совета комиссаров и большевикствующих казаков терцы постановили отказаться от всех своих привилегий и «вольностей». Но это самоотречение не изменило положения, и преследование казачества продолжалось с прежней силой». Это был, бесспорно, — Холокост казачества и геноцид русского народа.

! — Еврейский историк и свидетель тех событий С.М. Дубнов писал в 1919 году: «10 апреля. Предвижу ужасы Пророчества Достоевского «Евреи погубят Россию» станет лозунгом мести», «8 мая. Положение наше ужасно: желаем избавиться от большевиков, хотя знаем, что избавление принесет, прежде всего, еврейский погром...».

Многих и сегодня бодрит лихая песенка «Тачанка» («Эх, тачанка-ростовчанка... все четыре колеса»), но когда осознаешь — для чего написал эту заводную песенку «товарищ» Рудерман, то веселая лихость быстро гаснет. Лично меня, как историка, также коробит — когда современный певец А. Розенбаум, иногда ещё и вместе с еврейским хором Турецкого или военным хором, поет песни казаков — «...только пуля казака во степи догонит...». Представляю «смешанные» чувства евреев, — если бы военный хор Бундесвера приехал в Израиль и стал сочувственно петь песни о евреях в период их Холокоста.

В этой книге приведены бесспорные факты и мнение реальных свидетелей тех ужасных событий. Только что мы прочитали мнение еврейского историка, именем которого назван современный еврейский университет в Москве. А вот что пишет современный еврейский идеолог из США Семён Резник, опираясь на известного русского «классика» Евгения Евтушенко, покинувшего Родину ради больших гонораров в США С. Резник:

«Каждый порядочный человек, тем более интеллигент, тем более писатель-гуманист, отождествляет и будет отождествлять себя с еврейством до тех пор, «когда навеки похоронен будет последний на земле антисемит» (Е. Евтушенко), да ведь не дождаться нам этого времени!» С Резником всё понятно: работа у него такая, но как видим — бесспорный поэтический талант Евтушенко-Гангуса не гарантирует элементарную гуманность, элементарную человеческую порядочность (не говоря уже о любви) по отношению к народу, в котором родился.

Поскольку русских казаков и их семей оказалось много — несколько миллионов на довольно большой территории, то этот Холокост Центрожида над русским народом затянулся до 1920 года. «В 1920 г. в связи с ликвидацией казачества Д.К.в. прекратило своё существование» — с удовольствием отмечает Советская Историческая Энциклопедия.

А современный еврейский исследователь Гонтмахер не без восхищения отмечает, что именно в 1920 г. «гениальный» грабитель из Центрожида — Моисей Фрумкин так наладил работу на Дону по грабежу хлеба, что собрал зерна в десять раз больше, чем в предыдущие годы. Легко догадаться, что со 100% ликвидацией русского казачества, отбиралось и всё зерно. Для сомневающихся, особенно для оставшихся простых фанатичных коммунистов, иногда думающих, что Ленин «не знал», «не был в курсе» уничтожения миллионов русских, рекомендую прочитать советы Ленина главе Наркомпрода в Саратове своему сородичу Пайкесу, который, по мнению Ленина, был недостаточно хорошим фашистом, сатанистом:

«Расстреливать заговорщиков и колеблющихся, никого не спрашивая и не допуская идиотской волокиты» (т.36. С. 374). И главу Пензенского губкома Минкина Ленин также считал недостаточно хорошим фашистом, поэтому настоятельно от него требовал: «1) Повесить (непременно повесить, дабы народ видел) не меньше 100 заведомых кулаков, богатеев, кровопийц. 2) Опубликовать их имена. 3) Отнять у них весь хлеб. 4) Назначить заложников. Телеграфируйте получение и исполнение» (Латышев «Рассекреченный Ленин», 1996 г.). Опять вспоминается современный коммунистический идеолог С. Кара-Мурза и его «святой» Ленин.

Заложники, страх смерти, убийства, расстрелы стали рутинным, обычным методом управления захватчиков даже в простейших ситуациях — 15 февраля 1919 Совет обороны постановляет: «взять заложников из крестьян с тем, что если расчистка снега не будет произведена, они будут расстреляны». То есть в 20-м веке красные захватчики относились к русским крестьянам как к колониальным туземцам, пожалуй, намного хуже.

Интересно отметить — в 2005 году я посетил славный город Волгоград-Сталинград, который когда-то назывался Царицын, вокруг которого располагалось большое количество казацких станиц, и обнаружил — в центре города (в 2005 г.) стоит монументальный памятник еврейскому комиссару-фашисту, погибшему в 1919 г. от выстрела или сабли защищавшего свою семью и свою Родину неизвестного казака. А на стене центральной гостиницы этого города, расположенной на центральной площади, красуется памятная плита, гордо сообщающая, что в этом здании располагалась славная комиссия (комитет) по уничтожению русских казаков, по грабежу у них продовольствия. (!) И — ни одного памятника славному русскому казаку, миллионам уничтоженным русских казаков. При этом интересно то, что ведь во время войны Сталинград был полностью разрушен, но в 50-е или 60-е годы восстановили именно эти памятники во славу фашистам, погубившим русских казаков и их семьи.

А.В. Трехлебов в своем исследовании (1999 г.) отмечает, что в виду того, что коммунисты в результате Холокоста и этнических чисток уничтожили русское казачество, то «естественно» вставала проблема использования огромных пустующих земель, поэтому коммунисты издали распоряжение:

«ЦК постановляет провести через соответствующие советские учреждения обязательство Наркомзему разработать в спешном порядке фактические меры по массовому переселению бедноты на казачьи земли». Подключился к этому даже главный комиссар по культуре и просвещению Луначарский: «Двиньте энергичное массовое переселение на Дон из неземледельческих мест». В развитие этого вопроса 1 марта 1919 года появилось постановление ВЦИК «О социалистическом землеустройстве и мерах перехода к социалистическому земледелию» — пустующие казацкие земли и переселенцы были хорошим поводом поэкспериментировать — попробовать создать сельхозкоммуны и совхозы. Казачьи земли были под надежным контролем Центрожида, например, — во главе Ростовской губернии находились: бывший глава областной Думы Ростова — Эрлихман, бывший секретарь этой Думы — Локерман, и их подельники — Исаак Рейнгольц, Виляцер, Вайсберг и ряд других. Когда с казаками было покончено, над Доном поставили товарища Израильского (такая фамилия) секретарём Донисполкома, секретарём Ревсовтрударма — В. Зеликмана, секретарём Кавбюро ВЦСПС — Гинсбурга. Еврейская власть в России и над Россией торжествовала.

В конце этой трагической темы и этой главы хочу предложить важную идею — необходимо по теме Холокоста в России провести ряд научных конференций — как внутрироссийских так и международных. Более того, в виду особой важности этого фрагмента российской истории в теме ОБЖ (Охрана и безопасность жизни), чтобы лживыми учебниками по истории не обманывали наших детей — необходимо принять соответствующие законы. Во многих цивилизованных европейских странах принят закон, по которому строго наказывают укрывателей или отрицателей преступлений перед своим народом и страной. Вот таких негодяев — сознательно, умышленно идущих на громадный кощунственный обман и укрывающих и отрицающих преступления против России, русского народа и против других народов, населяющих Россию, следует строго наказывать. Этого рода преступники намного опаснее народу, обществу и государству — чем многие уголовники. И я надеюсь, а я ещё не совсем стар, что многих современных авторов учебников по истории России — «профессионалов» из университетов и академий увижу на скамье подсудимых. Раз уж решились при поддержке Запада на глобальные реформы, на «перестройку» ради гласности, открытости и правды — тогда уж давайте доведем эту красивую демократическую идею и это верное начинание до конца, до цели, — до максимально полной правды.

 

ГЛАВА ШЕСТАЯ

1919 год. Беда на Украине. Захват Венгрии. Основное преимущество красных. Подлости Антанты. Перелом

В то время как после ухода германских войск и сокрушительного поражения генерал Краснов был в тяжелом положении, этого нельзя было сказать о Деникине, который в декабре 1918 г. подавил большевиков на Северном Кавказе.

26 ноября состоялась первая встреча представителей Краснова и представителей Деникина через посредничество английского генерала Пуля, которая прошла безуспешно. А 21 декабря переговоры прошли успешно. Их результатом было объединение белых армий — 8 января 1919 года были созданы Вооруженные силы Юга России, включавшие Добровольческую армию под командованием генерала Май-Маевского, Донскую армию под командованием генерала Сидорина и Кавказскую (Кубанскую) под командованием Врангеля. Генерал Краснов фактически был отстранен от руководства и по требованию Деникина 15 февраля 1919 года был вынужден уйти в отставку.

Любопытно заметить, что среди стойких русских патриотов, боровшихся за Российскую империю, был свой «интернационал», — в армии Деникина у генерала Май-Маевского текла польская шляхетская кровь, а у Врангеля текла кровь немецких баронов, в армии Колчака — у Каппеля текла шведская кровь, а у любимца Колчака генерала С.Н. Войцеховского — польская, у самого надежного помощника генерала Юденича была фамилия Дзерожинский, и это только маленький пример.

В Белом Сопротивлении стали вырисовываться оптимистические перспективы, беспокоившие не только большевиков, но и союзников, которые к этому времени были уже непонятно чьи союзники и на чьей стороне...

Рис. А.И. Деникин.

Деникин с объединенным войском в январе 1919 на Северном Кавказе разгромил огромную 150-тысячную 11 Красную армию, взяв только в плен около 30 тысяч. Остальные стали убегать в горы в сторону Грузии, но Грузинское правительство отказалось пускать бегущих красноармейцев. Деникин взял Владикавказ и стал ждать давно обещанной помощи от союзников в виде оружия и боеприпасов — чтобы начать генеральное наступление на Москву. В это время на Восточном фронте ряд существенных побед над Красной армией одержал Колчак — взял Пермь, и также стал ждать обещанной помощи от союзников — от Англии и США, — чтобы двинуться на Москву.

А союзники в это время преподнесли сюрприз — 19 января 1919 года премьер-министр Великобритании Ллойд Джордж неожиданно выступил с предложением к Деникину и Колчаку сесть с большевиками за стол переговоров на Принцевых островах, прекратить войну и зафиксировать на карте границы. Это была старая мечта Запада — увидеть Российскую империю слабую — раздробленную на несколько суверенных республик. И Запад не хотел видеть опять сильную единую Россию, объединенную частично своими Красными, с которыми США уже подписали торговое соглашение, и тем более Белыми. Глава британского правительства Ллойд Джордж в своём парламенте четко объяснил:

«Целесообразность содействия адмиралу Колчаку и генералу Деникину является тем более вопросом спорным, что они борются за единую Россию. Не мне указывать, соответствует ли этот лозунг политике Великобритании».

Белым эта затея категорически не понравилась, а Ленину из тактических соображений понравилась, и 24 января он выразил готовность к переговорам. Красным нужна была пауза, передышка, чтобы разобраться в поражении на юге и на востоке, восстановить силы, на захваченной территории уничтожить основу белых армий — казачество и максимально быстро захватить территории, оставленные германской армией, тем более что в этом направлении сопротивление было минимальным. В январе 1919 г. Красная армия захватила Латвию, вошла в Литву и захватила Вильнюс (Вильно), и было объявлено об образовании — Литовско-Белорусской Социалистической Республики Советов. Далее — в Литве и в Белоруссии Красные неожиданно столкнулись с частями возродившейся польской армии. После чего Красная армия вошла в Украину, во многих городах которой большевикское подполье готовило восстания.

Независимой Украиной руководила Центральная Рада во главе с писателем Винниченко и учителем Петлюрой. После победы над Германией «Антанта» решила перехватить её влияние над Украиной и уже 23 ноября 1918 года высадила первые войсковые части в Новороссийске, 26 ноября в Севастополе, 27 ноября в Одессе, — всего 130 тыс. солдат. Но это не помогло руководителям самостийной Украины. Ленинцы развернули на Украине большую информационную войну — свою любимую промывку мозгов украинцев. «На Украине шла безвозбранно, на глазах у всех, большевистская пропаганда и организация восстания, — писал генерал А.И. Деникин. — Большевистские центры подготовляли повсеместно «революционные комитеты», производили учёт сил и вербовку красноармейцев якобы для Восточного фронта».

1 января 1919 г. произошло успешное большевистское восстание в Харькове, а 3 января к Харькову подоспели с поддержкой Красные войска из России. В Харькове было объявлено о создании Украинской Советской Республики — правительство которой расположилось в Харькове. На Украине ленинские комиссары проявили такую же лютую жестокость, как против русского казачества. Как коммунисты изгалялись в своей звериной лютости в Харькове — описал в своём исследовании А. Широпаев: «В обычное время трупы вскоре после бойни вывозились на фурах и грузовиках за город и там зарывались. Около упомянутой могилы мы наткнулись в углу сада на другую более старую могилу, в которой было приблизительно 80 трупов. Тут лежали трупы с распоротыми животами, у других не было членов, некоторые были вообще изрублены. У некоторых были совершенно выколоты глаза и в то же время их головы, лица, шеи и туловища были покрыты колотыми ранами (некоторые исследователи усматривают в этом доказательство ритуального характера пыток. — А.Ш.). У нескольких не было языков. В одном углу могилы мы нашли некоторое количество только рук и ног.

В губернском чека (Харьков) мы нашли кресло вроде зубоврачебного, на котором остались ещё ремни. Весь цементный пол был залит кровью, а к окровавленному креслу прилипли остатки человеческой кожи с волосами. В этом помещении особенно бросилась в глаза колода, на которую клалась голова жертвы и разбивалась ломом, непосредственно рядом с колодой была яма, вроде люка, наполненная доверху человеческим мозгом, куда при размозжении черепа мозг тут же попадал».

В мемуарах Жевахова и Мельгунова любители кровавого коммунистического «садизма» могут найти немало более ужасных картин. В своём исследовании В. Шамбаров отметил некоторые из них:

«Существовала жуткая Харьковская ЧК, где действовали свои «знаменитости» — Португейс, Фельдман, Иесель Манькин, матрос Эдуард, австрийский офицер Клочковский. Особенно тут «прославился» Саенко, комендант концлагеря на Чайковской. Он любил убивать холодным оружием медленно и мучительно. Поблизости от концлагеря были обнаружены более 100 тел с переломами, следами прижиганий раскаленным железом, обезглавленные, с отрубленными руками и ступнями.

У мужчин были изувечены половые органы, у женщин отрезаны груди и соски. В Харькове практиковалось и скальпирование жертв, снятие «перчаток» с кистей рук».

И где международные трибуналы типа Нюрнбернгского?..

4 февраля 1919 года Красные армии коммунистов взяли Киев и «оторвались» в своих сатанинских влечениях. «Войдя в Киев, большевики уничтожили 2 тысяч человек. Офицеров вызывали в театр для «проверки документов», там же перестреляли и перерубили. Хватали на улицах и расстреливали «подозрительных». — отметил в своем обширном исследовании В. Шамбаров. — Много свидетельств сохранилось о том, что творилось в Киеве (49, 52, 56, 95, 103). Здесь угнездилось 16 карательных учреждений! Всеукраинская ЧК, губернская ЧК, уездная ЧК, Лукьяновская тюрьма, концлагерь, особый отдел 12-й армии и т.д.

Действовали эти мясорубки независимо друг от друга, так что человек, чудом вырвавшийся из одной, мог сразу попасть в другую. Главные из них компактно расположились в Липках в квартале богатых особняков. «Эти дома, окруженные садами, да и весь квартал кругом них превратился под властью большевиков в царство ужаса и смерти» (из доклада Центрального Комитета Российского Красного Креста о деятельности ЧК в Киеве). В садах особняков были обнаружены захоронения нескольких сотен трупов — и мужских, и женских, и детских. Умерщвлены они были различными способами. Зафиксированы обезглавливание, проламывание черепов дубиной и молотом, четвертование, вспарывание животов, вбивание деревянного кола в грудную клетку, распятие, убийство штыками и вилами с прокалыванием шей, животов, груди. Были и погребенные заживо — одна из засыпанных женщин была связана вместе со своей восьмилетней дочерью.

В одной из чрезвычаек Киева было обнаружено подобие театра со сценой, креслами для зрителей и следами пуль и крови. Сюда приводили приговоренных мужчин, женщин, на сцене приказывали снимать с себя все до нитки. Палачи демонстрировали меткость, попадая в ту или иную точку тела. А «зрители» пили шампанское, аплодировали удачным выстрелам. Комендант киевской ГубЧК Михайлов, холеный и изящный тип, «развлекался» иным образом. Он отбирал красивых женщин и девушек, и в лунные ясные ночи выпускал их обнаженными в сад и охотился на них с револьвером.

Всего в Киеве комиссия обнаружила 4800 трупов казни. Но нашли не все захоронения, в некоторых ямах людей уже нельзя было сосчитать из-за сильного разложения. А по данным населения об арестованных и исчезнувших родных и знакомых составилась цифра в 12 тысяч жертв. И это только в одном городе! Многие убийцы были из уголовников — Терехов, супруги Глейзер. Но самым крайним садизмом отличались палачи-женщины, Роза Шварц и «товарищ» Вера. Убивали своих жертв с изощренной жестокостью, выкалывали или выжигали папиросой глаза, загоняли гвозди под ногти. Особенно измывались над теми, на ком обнаруживали нательный крест. Таким выжигали или вырезали кресты на лбу, на груди, заставляли умирать тяжело и медленно.

В Киеве комиссарша Нестеренко заставляла солдат насиловать женщин и девочек в её присутствии. Ослушание красноармейца могло стоить ему жизни». В Киеве своими истязаниями прославился ещё палач Лившиц.

Киевляне, харьковчане, многие украинцы воспринимали этот коммунистический террор, как нашествие кровожадных «москалей», так что сегодня у Ющенко и его друзей из США есть почва для разжигания ненависти к русским, есть карта для политических игр, хотя не русские это все организовывали... — а о еврейских комиссарах, захвативших Россию и организовавших столько кровавых, фашистских расправ Ющенко и не пикнет... — а США «не вспомнят».

Именно в захваченном Красной армией Киеве прозвучала торжественная восторженная речь Лейбы Бронштейна: «Чиновники, лакеи старого режима, судейские, издевавшиеся в судах, педагоги, развращавшие в своих школах, помещики и их сынки, студенты, офицеры, крестьяне-кулаки и сочувствующие рабочие — все должны быть зажаты в кровавую рукавицу, все пригнуты к земле. Кого можно — уничтожить, а остальных прижать так, чтобы они мечтали о смерти, чтобы жизнь была хуже смерти» (ЦГАОР, ф.5974, оп.1, е.х.31, л2). Как здесь опять не вспомнить наших современных многочисленных профессоров и академиков — любящих Бронштейна и нагло обманывающих наших детей в учебниках.

В результате договоренности на сторону Красных перешёл со своей армией анархист Нестор Махно. Неожиданная любовь к Центрожиду была в принципе понятна — ведь начальником штаба у Махно был Арон Барон, начальником контрразведки Лейба (Лев) Зиньковский (под маской — Задов), начальником агитпрома — Эйхенбаум (под маской — Волин), была у Махно и отдельная еврейская рота. Кстати, и у Красных также было отдельное воинское подразделение, состоящее из евреев под командованием Иосифа Фурмана — самые надежные красные опричники Ленина, красносотенцы.

Более того — в феврале 1919 г. на сторону Центрожида перешёл от Центральной Рады, которая называлась уже — Украинской Директорией, атаман Григорьев со своей казачьей армией. Это во многом и определило исход воинских сражений против армий Петлюры-Винниченко, которым Антанта так и не помогла. И Красные заполонили Украину.

Киевляне, харьковчане, жители других украинских городов убегали в Одессу — чтобы на кораблях удрать подальше от этого кошмара, реального Ада при земной жизни, но со спешно уехавшими французами почти никто не уехал. Французы внесли огромный вклад в поражение Белого движения на юге. Захватили все южнорусские города, запретили Деникину проводить мобилизацию в Одессе и Херсоне. В Николаеве, на острове Березань и в Тирасполе были огромные склады имущества и оружия ещё царской русской армии, но французы категорически запретили ими пользоваться. Уплывая, французы грабанули «на дорожку» Крымское казначейство. Главнокомандующий французских войск полковник Фрейденберг столько грабанул в России, что даже во Францию не вернулся, а открыл в Константинополе свой банк.

А собравшихся в Одессе беженцев ожидал настоящий земной Ад. В неразберихе, под шумок ухода французов, их беззастенчиво грабили местные банды одесской контрабандисткой мафии во главе с Мишей Япончиком (он же Мойша Виницкий, «Виницкий» — тоже маска), у которого была своя «армия Молдаванки», из которой после прибытия Советской власти был сформирован «специальный», особо надежный 54 полк Красной армии под командованием Япончика и душесмотрителя — политрука Фельдмана.

А в Крыму русских и украинских беженцев грабили банды Соломона Крыма, который даже умудрился создать своё местное крымское правительство.

А когда пришли Красные, коммунисты. «Сперва расправа шла на старых кораблях, стоявших в порту. Людей привязывали к колесам судовых машин, лебедок и разрывали на части. Привязывали цепями к доскам, продвигая ногами в корабельную печь, поджаривали заживо. Потом опускали на веревке в море, приводили в чувство, и снова тащили в печь. Офицеров расстреливали в каменоломне или проламывали головы булыжниками. Потом заработали постоянные расстрельные команды чрезвычаек. С апреля по август, до взятия города деникинцами, было уничтожено по советским официальным данным — 2200, по неофициальным — 5 тысяч человек.

Здесь тоже выделялись женщины. Самой известной исполнительницей приговоров была Дора Любарская. Молодая, красивая, она ходила в дорогих вечерних платьях, демонстрировала томные манеры в стиле «вамп». На службу приходила вечером. Выпивала немного вина, нюхала кокаин, а потом приступала к «работе». Всегда одна. В комнату, где она находилась, заталкивали поодиночке связанных людей, и «товарищ Дора» убивала их со страшными истязаниями. Вырывала волосы, резала уши, пальцы, носы, мужские и женские части. И сама при этом доходила до сексуального экстаза. За два с половиной месяца отправила на тот свет 700 человек. В изощренности и в количестве жертв ей уступала другая чекистка, 17-летняя «проститутка Саша», расстрелявшая всего 200 человек», — описал этот кошмар в своей книге В. Шамбаров. В результате расправ около 5 тысяч людей в Одессе коммунистами и их местными союзниками было убито.

О кровожадных одесских сатанистах писал свидетель тех ужасов Н.Д. Жевахов: «В Одессе свирепствовали знаменитые палачи (чекисты) Дейч и Вихман, оба жиды. Каждому жителю Одессы было известно изречение обоих, что у них «нет аппетита к обеду, прежде чем не перестреляют сотню гоев». В Полтаве зверствовала чекистка Роза и уголовник Гришка — к 18 монахам она применила средневековую смертельную пытку — всех посадили на колы и с наслаждением наблюдали за страшными мучениями несчастных и ни в чём не виновных.

Когда-то давно, в 18-м веке знаменитый государственный деятель США Бенджамин Франклин (1706-1790) высказал мрачные прогнозы: «Где бы ни было, в стране, где поселяются евреи, независимо от их количества, они понижают её мораль, коммерческую честность, изолируют себя и не поддаются ассимиляции. Если мы, путем Конституции, не исключим их из США, то менее чем через двести лет они ринутся в большом количестве, возьмут верх, проглотят страну и изменят форму нашего правления». В это время история евреев в России только начиналась, и уже через сто лет реальность была намного мрачнее прогнозов Б. Франклина.

Белогвардейцы не были в условиях войны святошами, особенно рядовые, — и грабили крестьян, и расстреливали, в том числе и колчаковцы под Челябинском и Екатеринбургом расстреляли около 9-ти тысяч подпольщиков и пленных, и были случаи изнасилования женщин, но такой массовой сатанинской изобретательности в пытках и в умерщвлении точно не демонстрировали. Иногда коммунисты, в частности Г. Зюганов, подчеркивают, что Белые также убивали и чинили расправы... — это то же самое, что упрекнуть наших солдат в том, что они во время Второй мировой войны убивали напавших гитлеровцев, в обоих случаях была борьба-сопротивление против напавших захватчиков.

В апреле 2004 г. современный еврейский идеолог и бывший руководитель одного из центральных телеканалов России, талантливый лжец — Николай Сванидзе на Российском телевидении продемонстрировал миллионам россиян очередной свой исторический фильм, на этот раз о Деникине. — И ни одного еврейского имени или фамилии, — и ничего о кровавых злодеяниях фашистов, но звучали русские фамилии, и было сказано о случаях антисемитизма в армии Деникина. Но почему эти случаи антисемитизма были и после чего и когда — полное лживое умолчание.

А правда такова — «...процентное отношение евреев к остальным сотрудникам «чека» равнялось 75:25, а командные должности находились почти исключительно в их руках», — подчёркивает бывший чекист С.П. Мельгунов в своих мемуарах («Чекист о Чека», Прага, 1925 г.).

«Когда Киев на короткое время был взят Добровольческой Армией Деникина (в августе 1919 г.), «Особая Следственная Комиссия Юга России», состоявшая из высокопоставленных юристов, в объективности которых не может быть сомнения, установила, что Киевская Чека состояла на 75% из евреев, а в списке расстрелянных Чека ни одного еврейского имени не было», — отмечает в своём исследовании Андрей Дикий и публикует эти исторические списки (и чекистов и расстрелянных) в конце своей книги. А. Солженицын отмечает, что американский исследователь Брюс Линкольн указывает в своем исследовании, что в Киевском «чека» во время этих кровавых событий было 80% евреев.

Направление на Европу — через Белоруссию и Украину особо интересовало Ленина и Бронштейна, ибо там начиналось то, о чем они давно мечтали, — их соплеменники захватывали ослабленную войной, покоренную Германию. «В начале 1919 г. Советы, руководимые в основном евреями, начали восстание в Берлине и Мюнхене», — фиксировал Дж. Мюллер в своей книге «Диалектика трагедии: антисемитизм и коммунизм в Центральной и Восточной Европе».

В январе 1919 г. в результате «красных» восстаний на территории Германии были созданы Бременская Советская Республика и затем в апреле Баварская Советская Республика. Когда в Баварии, в Мюнхене главу Красных террористов — еврея К. Эйснера убили, то его сменил на руководящем посту родившийся в Петрограде еврей Евгений Левинэ, а был там ещё М. Левин и целая плеяда подобных - А. Кёбис, Л. Иогихес, Эберт, Шейдеман, Г. Ландауэр, Э. Толлер, Э. Мюзам, О. Нойрат и др.

Но еврейская-марксистская революция в Германии не пошла по уже отработанному российскому сценарию. Этому помешал всего один человек — немецкий патриот по фамилии Носке, эдакий немецкий Минин-Пожарский. Он собрал недалеко от Берлина патриотически-настроенных солдат, офицеров, студентов и двинулся вместе с ними на очистку от террористов, от революционной заразы Берлина. Эта Белая немецкая армия довольно легко выгнала авантюристов из всех правительственных зданий, захватила власть, и арестовала главных террористов: Розу Люксембург и Карла Либкнехта и назначила кратчайшие сроки проведения Учредительного собрания, которое «почему-то» так не хотели собирать террористы-революционеры. А после расстрела немецкими патриотами «при попытке к бегству» 15 января 1919 года главарей-зажигателей: К. Либкнехта, Р. Люксембург и К. Эйснера подтвердилась аксиома древнееврейских мудрецов: «убей лучшего из них» — красно-черная революция в Германии пошла на спад. Поэтому их более успешные соплеменники и единомышленники в России рвались к ним на помощь, в развитие мировой революции, спешно стараясь решить мешающую проблему сопротивления в России.

Революция в Германии здорово напугала союзников, Антанту — во-первых, расползание непредсказуемого кровавого марксизма-ленинизма, конечно, не радовало, — это пламя могло вполне перекинуться к ним, а во-вторых, могло сорваться сдирание огромной контрибуции с Германии. Поэтому Антанта наконец-то решила помочь Белым в России, чтобы отвлечь и задержать Красные армии, и 19 февраля 1919 г. в Новороссийск прибыл первый корабль с оружием и обмундированием в помощь Деникину.

В Германии марксисты пытались применить ту же запугивающую жестокость, красный террор, как и в России. И в первую очередь их удар был направлен по идеологическим оппонентам, с целью добиться монополии на идеологическом поле. Повторю слова полной человеческой ненависти хрупкой Розы Люксембург в октябре 1918 года: «Во имя величайших целей человечества девиз по отношению к нашим врагам: палец в глаз, колено на грудь». И это были не пустые слова. Элла Грайфер в своём исследовании акцентирует внимание на решимости захватчиков власти в Германии — в конце апреля 1919 г. немецкими красногвардейцами были расстреляны 7 философов «Общества Туле». Этот расстрел, сообщение о котором стояло 5 мая 1919 г. на первой странице лондонской «Таймс», — «дал пищу ядовитому антисемитизму и неутихающей жажде мести», — отметила Э. Грайфер.

В центре Еврейской мировой революции — в России Центрожид не мог пассивно смотреть на то, как вспыхивают и гаснут очаги мировой революции, зажжённые их собратьями по гегемонии, — и в начале марта 1919 г. на восьмом съезде РКП(б) Центрожид принял решение активно помочь своим собратьям по захвату власти в других странах. 2 марта в Москве прошло Учредительное собрание Коминтерна — был организован штаб захвата планеты — Коминтерн (Коммунистический Интернационал) под руководством Г.Е. Зиновьева. Так получила ускорение из России давняя мечта Ленина и Бронштейна и многих их единомышленников. Идеологом и автором соответствующего Манифеста был Л. Бронштейн-Троцкий. Во многие страны из России были посланы коммунистические лазутчики — специалисты по террору, по оболваниванию населения для разжигания революций и захвата власти. Например, в Берлине советским революционным подпольем руководил Яков Самуэлович Рейх, — это был первый Рейх, пытавшийся завоевать Германию. Ленин Рейху: «Ставить работу Коминтерна надо именно на Западе, и прежде всего в Германии».

Это не помогло коммунистической революции в Германии. Не поддержанные «несознательным» — то есть умным, грамотным немецким населением Советские республики в Германии к маю 1919 г. перестали существовать.

Зато Центрожиду удалось поддержать через Коминтерн своих соплеменников в других местах, — в марте возникли Венгерская и Словацкая советские республики. Даже в Англии ирландцы стали создавать нечто подобное. Глядя на успехи своих соплеменников в России — 21 марта 1919 г. в Венгрии власть захватили такие же террористы во главе с евреем Бела Куном. И при этом стоит отметить очень важную вещь — в Венгрии евреям жилось прекрасно, как всегда лучше всех — и по сравнению с Россией в этой стране никогда не было никакой черты оседлости, никаких ограничений. Историк Дж. Мюллер отметил: «Но если в России и Германии роль евреев в революции была «весьма заметной», то в Венгрии она стала ведущей...». Там вместо Ленина, Бронштейна, Урицкого и Свердлова были рвущиеся к власти евреи: Бела Кун, Тибор Самуэли, Дьердь Лукач, Матиас Ракоши, — последний пошутил по поводу единственного венгра, в руководстве восстания, которого избрали главой Совета министров — чтобы «кто-нибудь мог подписывать приказы о казнях по субботам».

После захвата власти террористы в Венгрии поступали по той же схеме, прописанной в «Протоколах». — «Статуи венгерских королей и героев были сброшены с пьедесталов, национальный гимн запрещён, ношение национальных цветов стало наказуемым делом», — отмечает в своём исследовании А. Солженицын. — Трагичность ситуации усугублялась тем, что исторически венгерские евреи жили куда состоятельнее своих восточно-европейских земляков и намного успешнее их продвигались в венгерском обществе».

Этот факт ещё раз подтверждает, что тезис современного еврейского «гения истории» Эдварда Радзинского — что евреи приняли массовое участие в терроризме, революциях по причине их нищеты и бедности — является полностью лживым, и окончательно дискредитирует этого бессовестного лгуна, — истинного патриота своего народа. Который в 2009 году в программе «Вечер с В. Познером» признался: «Лгу во спасение», хотя во спасение кого — можно догадаться, хотя это звучит сегодня немного парадоксально — спасать мощнейшего сегодня на нашей планете гегемона в экономической и политической сферах.

Интересно глянуть, что в это время писал в своём дневнике знаменитый исследователь Ноосферы, по своим ранним воззрениям — убежденный либерал и кадет, В.И. Вернадский:

«19.04.1919. Власть в руках невежественных «испанцев», как здесь говорят. Невольно антисемитизм даже там, где его не хотят. Фомин рассказывал, что комиссары, молодые евреи с семьями были в саду (Ботаническом), хотели проникнуть и в научную часть — но удовольствовались тем, что лежали на траве перед его домом. А публика такая: дама со студентом явилась и срезала всю коллекцию кавказских ирисов.

20.04.1919. Мы оба смотрим на Венгерскую советскую республику как на проявление силы еврейства».

После захвата Венгрии, сформированная евреями венгерская Красная армия, пропитанная идеей мировой гегемонии, напала на Словакию и, как указывает Советская Историческая Энциклопедия: «помогла образованию Словацкой Советской Республики».

В харьковской газете «Коммунист» за 12 апреля 1919 г. некий ленинский комиссар — Мойша Коган весьма доходчиво объяснял украинцам: «Еврейский народ есть истинный пролетариат, истинный интернационалист, не имеющий родины. Без преувеличения можно сказать, что великая социалистическая революция сделана именно руками евреев. Разве тёмные, забитые русские крестьяне и рабочие массы могли бы сами сбросить с себя оковы буржуазии? Нет, именно евреи вели русский пролетариат к заре интернационализма. Не только вели, но и сейчас советское дело находится в их надёжных руках. Мы можем быть спокойны, пока верховное руководство Красной Армии принадлежит товарищу Льву Троцкому. Правда, евреев нет в рядах Красной Армии в качестве рядовых, зато в комитетах и в совдепах в качестве комиссаров евреи смело и бесстрашно ведут к победе массы русского пролетариата.» («Новый мир» №10, 1988 г., стр. 198-218).

В России евреям фартило — 12 февраля 1919 года на фронте у Деникина 4 полка генерала Краснова, обработанные ленинскими агитаторами, предали Белое сопротивление и перешли к Красным. Еврейская российская Красная армия, разбив в апреле 1919 года войска украинцев, поспешила на помощь захватчикам Венгрии, но для Ленина и Бронштейна произошёл пренеприятный случай — познакомившись хорошо с руководством Красных армий, предатель Украины атаман Григорьев вдруг всё осознал — прозрел и поднял мятеж против Центрожида, а у него было 20 тысяч бойцов, шесть бронепоездов и большое количество другого вооружения. Прозревшие украинцы армии Григорьева теперь боролись очень упорно и идейно под лозунгами «Власть Советам народа Украины без коммунистов», «Ликвидация продразвёрстки», «Украина для украинцев». Под «коммунистами» и «большевиками» они подразумевали евреев и относились к ним как к захватчикам Украины.

Теперь уже Ленину и Бронштейну необходимо было ликвидировать новое препятствие — армию атамана Григорьева. Но тут навредил сам себе Бронштейн, который подключил к подавлению Григорьева нового союзника — Нестора Махно. И хотя Махно, подло заманив атамана Григорьева на переговоры — расстрелял его, но ситуация для Центрожида легче не стала. Махно всё-таки был не только наследником славной казачьей вольницы, но и анархистом, и не любил диктата и жесткой «вертикали» с расстрелами, в которой он был внизу, и потому вел себя соответственно — по-анархистски. Что взбесило нетерпеливого деспота Бронштейна, который решил, что «мавр сделал своё дело — убил Григорьева и теперь можно его убрать» — неожиданно объявил Махно вне закона и приказал расстрелять его представителей, и начать боевые действия против его отрядов.

Теперь Махно из союзника естественно превратился во врага и в ответ на предательство Бронштейна, Красных поднял на Украине на восстание огромное количество крестьян, партизанские отряды которых разрушили тылы и снабжение Красной армии двигавшейся в Венгрию. Ситуация для Ленина и Бронштейна ещё более усугубилась. В условиях разгоревшейся партизанской войны и без снабжения Красная армия остановилась. Лейба Бронштейн от бешенства и отчаяния рвал свою дьявольскую клочковатую бороду. Только к концу июля 1919 г. григорьевские отряды и войско Махно были ликвидированы Красными. Благодаря этой заминке в России венгерский народ смог сплотиться, собраться и защититься и прогнать летом 1919 г. своих еврейских комиссаров, которые удрали к захватчикам России и в 1920 году успели «славно» позверствовать в России.

В Венгрии и Словакии захватчики не удержались у власти потому, что, как объясняет Советская Историческая Энциклопедия (СИЭ) — «в связи с ошибками в аграрной политике». В переводе на язык Правды это означает, что, как и в России, захватчики, стремясь к верховной власти, пообещали крестьянам землю, но, подло обманули. — Когда захватили власть никакой никому земли не дали, землю национализировали, устроили Красный террор и стали сгонять крестьян в кооперативы и коммуны. Возмущённый венгерский народ, в отличие от русского, прогнал захватчиков исключительно быстро. Ответ был логичным — возмущённые венгры устроили еврейские погромы. «Насилие (над евреями) было особенно кровавым в Польше после провала большевистского вторжения и в Венгрии после падения режима Бела Куна», — отмечает в своём исследовании еврейский историк и политолог Пол Джонсон.

На Украине этот закономерный «ответ» также наблюдался: 15-17 мая 1919 г. в Елизаветграде (Кировоград) белыми было уничтожено полторы тысячи евреев. «8 июня 1919 г. Бердичев, Житомир, Проскуров — сплошной кошмар. Регулярные украинские войска вырезали целые еврейские общины, под предлогом истребления большевиков», — фиксировал в своем дневнике расправы григорьевских частей С.М. Дубнов. Если в этой кошмарной теме допустимо сравнение, то это несравнимо с пролитой в огромном количестве ленинцами русской и украинской кровью.

Причем весной 1919 года «пролетарские» вожди «пролетарской» республики пролили огромное количество пролетарской крови в Астрахани. В марте 1919 года восстали рабочие в Астрахани — не с оружием, просто бурно митинговали — выражали недовольство властью, бастовали. Рабочие Астрахани уверовали, что в России они пришли к власти... Когда 14 марта 1919 г. астраханцы опять собрались на митинг, то Красные отряды Центрожида окружили митинг и открыли пулеметный огонь и стали забрасывать забастовщиков гранатами. Сразу было расстреляно более 2-х тысяч рабочих. Затем председатель реввоенкома «друг рабочих» С.М. Киров объявил в Астрахани «красный террор» и вместе с командующим красной военной флотилии С.Е. Саксом приступил к его осуществлению. Странно... — «кровавое воскресенье» 1905 года и сейчас в тысячу раз вспоминают чаще — чем кровавый март в Астрахани. Подробно эту трагедию русского народа описал С.П. Мельгунов: «В марте (1919 г.) в Астрахани происходит рабочая забастовка. Десятитысячный митинг мирно обсуждавших своё тяжёлое материальное положение рабочих был оцеплен пулемётчиками и гранатчиками. После отказа рабочих разойтись был дан залп из винтовок. Затем затрещали пулемёты, направленные в плотную массу участников митинга. За пулемётной трескотнёй не было слышно ни стона раненых, ни предсмертных криков убитых насмерть. Этим была закончена первая часть ужасной астраханской трагедии. Вторая — ещё более ужасная — началась 12 марта. Часть рабочих была взята «победителями» в плен и размещена по шести комендатурам, по баркам и пароходам.

В центр полетели телеграммы о «восстании». Из центра пришла лаконичная телеграмма, подписанная Троцким: «Расправиться беспощадно». Участь пленных была решена. Кровавое безумие царило на суше и на воде. В подвалах ЧК и просто во дворах расстреливали. С пароходов и барж бросали прямо в Волгу. 13 и 14 марта расстреливали по-прежнему только одних рабочих. Но потом власти спохватились. Ведь нельзя было даже свалить вину за расстрелы на восставшую «буржуазию». И власти решили, что «лучше поздно, чем никогда»... решили взять первых попавшихся под руку «буржуев» и расправиться с ними по очень простой схеме: брать каждого домовладельца, рыбопромышленника, владельца мелкой торговли, заведения и расстреливать. К 15 марта едва ли можно было найти хоть один дом, где бы не оплакивали отца, брата, мужа...». — (С.П. Мельгунов «Красный террор в России»).

В апреле 1919 г. произошла крупная забастовка рабочих в Туле, но чекисты быстро переловили лидеров рабочих и заставили запуганных рабочих смириться. Поясняющим комментарием к этим кровавым событиям могут быть слова русского фашиста среди захватчиков Николая Бухарина: «Пролетарское принуждение во всех формах, начиная от расстрелов, является методом выработки коммунистического человека из человеческого материала капиталистической эпохи».

Ленин на пике воодушевленного марша на Германию и Венгрию решил усилить в России кампанию борьбы против религии и священников. Чтобы опорочить и «разоблачить» прилюдно православную церковь в феврале 1919 г. по специальному постановлению Наркомата юстиции Центрожида комиссары начали вскрытие мощей православных святых — состоялось 63 публичных вскрытия. А после «разоблачения» было уже «естественным» — разгромить и разрушить православный храм. По инициативе Ленина в апреле Политбюро опять вернулось к теме русских священников.

11 апреля 1919 года по личному указанию Ленина публично вскрыли мощи св. преподобного Сергия Радонежского. Похоже, что социал-демократ Ленин решил дозачистить идеологическое поле в России, добить идеологических конкурентов. Соответствующей была и реакция народа, который видел только одно объяснение надругательства над его святынями — «Разве бы русские, православные, на такое дело пошли? — говорят по России. — Это всё жиды подстроили. Жидам что: они самого Христа распяли», — рассказывал о настроении народа С.С. Маслов(С).

Но Ленин не успокоился и 1 мая 1919 года издал постановление под оккультным сатанинским номером — № 13666-2 «О борьбе с попами и религией». И 1 мая 1919 года Ленин послал телеграмму Дзержинскому: «В соответствии с решением ВЦИК и СНК необходимо как можно быстрее покончить с попами и религией. Попов надлежит арестовывать как контрреволюционеров и саботажников, расстреливать беспощадно и повсеместно. И как можно больше. Председатель ВЦИК Калинин. Председатель СНК Ленин». По этому поводу опять вспоминается С. Кара-Мурза и современные учебники для школьников и студентов.

Ленин с неослабевающим вниманием следил за подавлением остатков христианских священников, замечу — еврейские, иудейские священники были под защитой и охраной Ленина, Центрожида, и за искоренением религии. У Ленина и ленинского Совнаркома не было больше срочных дел — как 29 июля 1919 года принять декрет «О ликвидации мощей во всероссийском масштабе».

Весной 1919 года Белые армии начали наступление. Англичане и американцы поставили на Дальний Восток оружие Колчаку, которое только в небольшом количестве до него в Пермь дошло. Медленно передвигающиеся на восток чехи заблокировали всю железную дорогу, — сами передвигались и тащили из расчета — один вагон на двух чехов огромное количество награбленного и скупленного по дешевке, всего — 20 тысяч вагонов! А поскольку чехи контролировали дорогу от Новониколаевска до Иркутска и Владивостока, то свои составы пропускали в первую очередь. В результате этого — только между Красноярском и Владивостоком скопилось более 140 составов с оружием, боеприпасами и обмундированием. Белые генералы и офицеры постоянно находились в соприкосновении с чехами, и постоянно возникали конфликты, которые часто приходилось улаживать самому Колчаку.

Всё это добро, оплаченное Колчаком золотом, грабили местные партизаны, распродавалось охраной местным жителям, и даже американцы в надежде, что Белые не узнают, перепродавали колчаковское оружие красным партизанам. Но «шило вылезло» и в апреле Колчак по этому поводу устроил американцам скандал и потребовал удалить американские войска с Дальнего Востока. На Дальнем Востоке у Антанты были немалые войска: 6 тысяч англичан, 8 тысяч США, 1 тысяча французов, но в боях против Красных участия не принимали, а руководили чехами и контролировали Колчака, японцев — чтобы ничего больше не захватывали. Южнее — в Чите и Хабаровске властвовал атаман Семенов, которого японцы подталкивали к созданию «суверенного» марионеточного правительства и «суверенного» государства. Семенов формально признал власть Колчака, но был себе на уме — своих войск Колчаку не давал, часто игнорировал приказы Колчака и жил себе счастливо со своей боевой красавицей Машкой-Шарабан.

К тому же с конца 1918 года большевики проделали большую работу — организовали на всей территории Сибири широкомасштабное партизанское движение, в глубоком тылу Белых. Сибирские крестьяне ещё не испытали всю «прелесть» коммунистического «военного коммунизма», а большевики к тому же ловко умудрились сыграть на патриотизме — ведь Белые дружат с интервентами — Родину продали. В глубоком тылу — в Красноярске Белые боялись ходить по городу, — днем мог пальнуть в упор с виду приличный прохожий, а ночью в окно «на свет» в любую минуту могла влететь красная граната. Под откос летели составы с помощью для Колчака почти каждый день, например, есть статистика за май-июнь — на каждые 10 дней на сибирской магистрали приходилось 11 крушений поездов.

Неприглядная картина была в тылах и у Деникина. «Каждый день — картина хищений, грабежей, насилия по всей территории вооруженных сил. Русский народ снизу доверху пал так низко, что не знаю, когда ему удастся подняться из грязи», — писал Деникин в 1919 г. в письме к жене.

У Колчака была серьёзной также большая кадровая проблема. К концу 1918 года те офицеры, которые хотели сражаться против захватчиков, уже собрались на юге России или на западе и сражались, а на востоке у Колчака было много его морских офицеров, которые, естественно, не были специалистами в сухопутных сражениях. И ошибка была допущена в самом начале наступления — не выдержав, не дождавшись, подгоняемые усиливающимся голодом, колчаковские армии в ужасную весеннюю распутицу, мокрый снег и слякоть пошли в наступление. Итак, атакующих всегда больше гибнет в несколько раз, чем атакуемых, а в таких условиях — когда невозможно бежать в атаку, когда передвижение забирает много сил. Тем не менее начало было успешным — 14 марта колчаковцы заняли Уфу, затем Бугульму, 10 апреля взяли Сарапул, а 13 апреля белые взяли Ижевск и Воткинск. Под впечатлением этих побед Деникин признал главенство над собой Верховного правителя России Колчака (в мае 1919 г.).

В это время сюрприз преподнесли союзники-Антанта: на совещании Антанты (Совет Десяти) в Париже в апреле 1919 было принято решение — больше не вмешиваться во внутренние дела России и вывести войска. Это было результатом шантажа большевиков — угрожали мировым пожаром, и одновременно стремительно развивающегося экономического сотрудничества между США и Кремлем. Уходя, антантовцы нагло наживались — распродавали всем желающим недошедшую до Колчака оплаченную им «помощь».

Тем не менее Колчак был настроен продолжать наступление. У него было два направления: одно — на Запад, на Москву, второе — на юг на соединение с Деникиным. На Москву было перекрыто — в конце февраля башкирская армия предала Колчака, соблазнившись на обещание Ленина дать суверенитет, перешла на сторону Красных. Ленин сдержал слово — и 20 марта 1919 года и было подписано соглашение об автономии Башкирии, после чего башкиры под властью Ленина стали «суверенными» и «свободными». На этом же направлении предали Колчака и союзники-Антанта. Ещё зимой 1919 года Колчак договорился с союзниками, что они предпримут наступление с Архангельска и Мурманска, оттянут на себя силы Красной армии перед его наступлением. Колчак долго ждал — когда воинские подразделения генерала Айронсайда начнут наступление на Котлас и Вятку, так и не дождался. А в апреле Антанта уже приняла решение не участвовать в военных действиях в России.

Неожиданно помощь Колчаку предложил знаменитый российский и финский генерал Маннергейм, который, как каждый проживший большую часть жизни в России, — любил Россию и переживал за неё. Маннергейм очистил от большевиков Финляндию, и не прочь был это сделать в России, поэтому предложил Колчаку скоординировано двинуть на Петроград 100 тысяч финских солдат при условии, что после освобождении России от большевикского захвата, Колчак признает независимость Финляндии. В дополнение к нескольким сотням тысяч колчаковцев это было большой силой, причем — хорошо организованной силой. Большевики ради достижения большой стратегической цели поступали «гибко», «по ситуации» — шли на любые временные тактические союзы. Но Колчак не был политиком, и совершил большую ошибку, он отвергнул помощь Маннергейма, так как не хотел давать суверенитет Финляндии, потому что выступал за «единую и неделимую» Российскую империю; и в результате — всю Россию потерял, а СССР затем неплохо развивался и без Финляндии.

Не наладив отношения с Маннергеймом, Колчак здорово навредил генералу Н.Н. Юденичу, который во многом зависел от Маннергейма и с его помощью получил на создание Северо-Западной армии по тем временам огромную сумму — 2 миллиона марок.

В апреле 1919 года «союзники» преподнесли Белым сюрприз и на юге — когда подразделения Белых отступили к хорошо укрепленной старой крепости — Севастополю, и приготовились обороняться, то 12 апреля 1919 года французское военное командование без объяснений предъявило Белым ультиматум — покинуть Севастополь. И на западном фронте «союзники» предали Белых — когда Родзянко со своими малыми силами предпринял удачное наступление и взял Псков, Ямбург и Гдов, то «союзники» — англичане прекратили его снабжать. И без снарядов и пуль наступление остановилось, а затем началось отступление. А когда армия Родзянко численностью 7 тысяч бойцов освободила Эстонию, то начала прозревать военная основа большевиков — красные балтийские моряки. «А главное — колебался Балтфлот. Моряки, прежняя «краса и гордость революции», хорошо видели, к каким бедствиям привела Россию эта революция. И появилась реальная возможность привлечь их на сторону белых — что гарантировало падение Петрограда. Но когда первые два советских миноносца подняли якоря и прибыли в Таллин, то англичане... отдали корабли Эстонии. А из команд кого расстреляли, кого загнали в концлагерь. Другие моряки повторять их опыт не стали», — отметил в своём исследовании В. Шамбаров. Вернемся к Колчаку.

Ко всем бедам, сил и вооружения у Колчака оставалось немного. Поэтому Колчак двинул свои войска на юг — на Самару — к Деникину. Когда планы Колчака дошли до Деникина, то он в мае двинулся навстречу — на север, на Царицын. Но в этот момент большая беда случилась у Колчака — сработало главное ленинское оружие — идеологическое, пропаганда и агитация. 1 мая 1919 года Украинский полк имени Тараса Шевченко, державший фронт у станции Сарай-Гир, убив 60 белых офицеров, подло предал и с орудиями перешел к Красным. Затем ещё 4 колчаковских полка предали и перешли к Красным.

В результате этого предательства на фронте возникла большая дыра, в которую ворвалась армия Фрунзе и зашла глубоко в тыл, фронт рухнул, в боязни окружения белые беспорядочно отступали, неся огромные потери. Коммунисты этот прорыв объяснили военным талантом Фрунзе. Немного позже перешел на сторону Красных 11-й Сенгилевский полк и несколько батальонов. В июне 1919 к Красным, убив офицеров, перешли два батальона 21-го Челябинского полка горных стрелков. В конце июня под Пермью Красным сдались без боя 3-й Добрянский и 4-й Соликамский полки. В сумме перешло к Красным более 20 тысяч солдат. Фронт Колчака полностью развалился, вместо наступления на юг его армия вынуждена была с большими потерями, имея «на плечах» Красных, отступать за Урал к Челябинску.

Вскрылась, трагически «материализовалась» крупнейшая проблема Белых, — в идеологии. Белые во всём своем разнообразии не были готовы к переменам, к революции, к формированию единой привлекательной и ясной идеологии «для масс». И в ходе гражданской войны не определились. Среди белых офицеров были сторонники перемен, с ними спорили другие белые офицеры-монархисты, которые были верны клятве, монарху. Либеральные взгляды Деникина раздражали монархистов Деникина, а Антанта считала — что взгляды Денинкина не достаточно либеральны. По требованию Антанты Деникин в армии даже сменил гимн «Боже, Царя храни!» на Преображенский марш. Одни желали вернуться к прежней форме правления — к монархии, другие, более — «прогрессивные» желали конституционную монархию, третьи хотели вернуться к временному правительству и парламентаризму, четвертые — размышляли «накоротке» и по-туземски примитивно — собрать Учредительное собрание, а дальше — как народ решит, пятые хотели быть полностью свободными — анархистами, шестые — вообще не понимали, как выстроить будущее, примером этому сам Деникин: «Я бороться за форму правления не буду, я веду борьбу только за Россию».

Деникин говорил общие слова — что необходимо сражаться: «...не для защиты сословных и классовых интересов, а чтобы создать новую светлую жизнь всем: и правым, и левым, и казаку, и крестьянину, и рабочему». — А что думать крестьянину, зараженному духом анархистской свободы? — Что будет? — Наделенную или награбленную землю отберут обратно? Помещики вернутся — высекут?

А ответы на эти вопросы очень серьёзные и решающие — у кого будет больше солдат, у кого будет больше армия. А у Ленина было враньё — но ясное, сладкое, многообещающее, и к весне 1919 года он не смог мобилизовать планируемые 3 миллиона солдат для мировой революции, но 1,5 миллиона уже под винтовки поставил. Только Врангель в конце Гражданской войны признал революционный передел земли.

Большевики применили на тот период времени самые передовые научные открытия в социологии, обществознании, в психологии и политологии. Эти знания специально не афишировались, только мелькнули в «Протоколах», которые заинтересованные силы подвергли сомнениям. Разрыв в знаниях был огромен. Большинство российских политиков были не в курсе этих знаний и технологий, которые такие передовые в то время (без всякого сарказма) люди как Бронштейн и Ленин со своими «соратниками» давно применяли и совершенствовали. А как писали в своих мемуарах многие белые генералы — до 1917 года они политикой и всякими там мудреными технологиями работы с «массами» не интересовались, для них было всё просто — дали клятву и служили согласно Уставу.

Захватчики высокопрофессионально владели методами информационной войны — они легко переагитировали белых солдат на свою сторону, создавали внутри белых террористические группы, а за их спиной подполье и партизанские отряды. Основой этого была опять же Ложь-Надежда. Подлая, наглая Ложь была намного сильнее искренней патриотической правды. И вожди Центрожида были в этом, несомненно, талантливыми и непревзойденными. Трагедия Белых была и в том, что грамотных крестьян, казаков и рабочих, способных разобраться в сложной политической обстановке было мало, а ленинцы применяли против патриотических призывов не только кнут-насилие, но и огромный иллюзорный пряник — «светлое будущее Коммунизма», за которым тянулись миллионы неграмотных и оболваненных. Большая иллюзорная «Надежда» вела их в бой. А Белые никаких красивых надежд не дарили, и были не понятными, не ясными. К тому же Белые не готовы были к таким жестким методам по отношению к мирному населению, какие применяли Ленин и Бронштейн — насильственная мобилизация, метод заложников-семей, массовые расстрелы.

Во время боев против Колчака и Деникина Ленин объявил «советскую мобилизацию», 31 мая 1919 года он приказывал: «С 15 июня мобилизовать всех служащих советских учреждений мужского пола от 18 до 45. Мобилизованные отвечают по круговой поруке друг за друга, и их семьи считаются заложниками в случае перехода на сторону неприятеля или дезертирства или невыполнения данных заданий и т.д.».

К осени 1919 года Ленин и Бронштейн смогли увеличить Красную армию до 4 миллионов, и хотя во второй половине 1919 года из Красной армии, несмотря на все запугивания, дезертировало около полутора миллионов бойцов, но Красные сумели создать большую грозную военную силу.

Белые генералы также интенсивно занимались созданием и увеличением армий, но у них результаты мобилизации были в несколько раз ниже, чем у ленинцев. Хотя в некоторых редких случаях они пытались перенимать методы Красных, подражать им, например, — атаман Б.В. Анненков расстрелял более тысячи крестьян, восставших против насильственной мобилизации в Славгородском уезде.

Весной 1919 года в Финляндии с помощью Маннергейма сформировал небольшую армию (16 тысяч солдат и офицеров) генерал Н.Н. Юденич, который успешно начал наступление на Петроград и 15 мая взял Гдов, 17 мая Ямбург, 25 мая Псков, затем Лугу и подошел к Гатчине, до Петрограда оставалось 50 километров. В это время Маннергейму дошло известие, что Колчак отказал ему в суверенитете Финляндии, а в Париже возмущенные предложением Маннергейма бездельники из Политсовета во главе с С.Д. Сазоновым вообще подняли шумный гвалт. Недовольны были и англичане, которые преследовали цель раздробления России. А в это время напряглись испуганные Красные.

В условиях усиливающегося Сопротивления захватчики ужесточили насильственные методы мобилизации в Красную армию. — Постановление Совета труда и обороны от 3 июня 1919 года гласит:

«Бывшие царские генералы и адмиралы при поддержке иностранной буржуазии со всех сторон идут походом против Рабоче-Крестьянской Советской России. В это время находятся трусы и шкурники, уклоняющиеся от мобилизации, бегущие из рядов Красной Армии. Они хотят только пользоваться плодами революции, но не желают защищать землю и свободу. Советская власть и все трудящиеся должны быть беспощадны к таким предателям. Совет обороны постановляет:

1. Дать возможность всем уклонившимся от мобилизации и дезертировавшим из армии загладить свое преступление добровольной явкой в ближайший волостной, уездный или городской комиссариат по военным делам.

2. Явившиеся добровольно в течение семи дней со дня опубликования настоящего постановления освобождаются от суда и наказания.

3. Не явившиеся в течение указанного срока считаются врагами и предателями трудящегося народа и приговариваются к строгим наказаниям, вплоть до расстрела.

4. Революционным трибуналом, а где их нет — губернским комиссиям по борьбе с дезертирством представляется право в числе прочих мер наказания на уклоняющихся и дезертиров налагать следующее:

а) конфискация всего имущества и части его.

б) лишения навсегда или на срок всего земельного надела или части его (покос, огород, сад и т.п.)».

Дезертирами считались и те, кто прятался от призыва в армию. Как видим — это решение было направлено против крестьян и на их насильственную мобилизацию в Красную армию. И стоит отметить — это репрессивное решение Центрожида по запугиванию русских крестьян имело большой эффект. Особенно красные фашисты усилили террор в многострадальном Петрограде, в котором властвовал еврейский фашист Зиновьев и его сподручные, когда армия Юденича подошла совсем близко к городу. Террор в несчастном Петрограде ещё усилился и после того, как воинская часть Красных на фронте перешла к Юденичу, якобы виновными были старые спецы. К тому же, казалось, судьба благоволила Юденичу — в ночь на 13 июня в фортах вдоль Финского залива под названием «Красная Горка» и «Серая Лошадь» прозревшие красногвардейцы подняли мятеж против Советской власти. Мятеж начал распространяться и на Кронштадт, и только зверства Яши Петерса остановили распространение мятежа. Большевики подогнали корабли с дальнобойной артиллерией и стали расстреливать изменщиков. А «союзники» Белых — англичане, имея рядом огромный военный флот, за этим спокойно наблюдали.

«Тот же Зиновьев не смог, однако, организовать оборону Петрограда, когда армия Юденича стала подходить к городу. Уже летом 1919 года на фронте под Петроградом создалось угрожающее положение», — отмечает в своём исследовании Рой Медведев («К суду истории»). В это время в Петрограде за событиями наблюдал еврейский историк С.М. Дубнов, который в своем дневнике записал: «16 июня. Террор снова усилился. Сюда (в Петроград) прислали из Москвы оберпалача (Чека), Петерса (Якова Христофоровича)». Вообще-то Петерса на помощь Бронштейну и Ленину прислали из Лондона, где его возвращения с добычей дожидалась его семья.

В Петрограде Апфельбаум-Зиновьев собрал многотысячную карательную армию из рабочих, матросов и красноармейцев и начал кровавую «чистку» города, которую и отметил в своём дневнике еврейский историк С.М. Дубнов:

«23 июня. Террор, расстрел сотен и тысяч узников. Расстреливают тайно, без суда, в тюрьмах (вчера говорили о расстрелянных в Петропавловской крепости 500 офицерах, явившихся для регистрации). Новый диктатор Петерс купается в крови по горло». Вот они — первоисточники, которых так не могли найти современный еврейский идеолог из США и «знаменитый» критик А. Солженицына — Семен Резник и «учёные» из московского Еврейского университета имени С.М. Дубнова.

В условиях угрозы Центрожиду еврейские группировки в России потушили свои взаимные претензии, разногласия и объединились — многие бундовцы и сионисты поспешили на помощь Ленину. Например, летом 1919 г. лидеры Бунда Ф. Дан и Л. Цедербаум (Мартов) вернулись в «большевистский» ВЦИК. Без помощи Маннергейма наступление Юденича ослабло, Красные перешли в контрнаступление и концу июня отбросили Юденича в Финляндию и Эстонию.

«Если наступление начато, нельзя ли мобилизовать ещё тысяч 20 питерских рабочих плюс тысяч 10 буржуев, поставить позади их пулемёты, расстрелять несколько сот и добиться настоящего массового напора на Юденича», — спешил с рекомендациями «добрый дедушка» Ленин (Латышев А.Г.).

На волне успеха по разгрому Колчака и Юденича воодушевленные Ленин и Бронштейн опять замахнулись на всю планету, опять вернулись к теме «мировой революции».

В это время бесспорные хозяева планеты, обеспечившие себе путем Первой мировой войны «новый порядок», не спеша вкушали плоды победы над Германией — 28 июня 1919 г. был подписан циничный грабительский Версальский договор. У Германии отобрали все колонии, часть территории, и произвели потрясающий грабеж — забрали весь флот, почти весь ж.д. состав и многое другое и плюс к этому заставили выплатить гигантскую сумму репарации — 132 млрд. золотых марок (это по тем-то временам!), которые Германия, конечно же, не могла выплатить сразу, поэтому плюс ко всему победителям начали «капать» из Германии драконовские проценты за задержку платежа. Выполнив замысел Первой мировой войны её организаторы не только сохранили свою гегемонию на планете, но и нажились на Германии славно.

В результате Версальских договоренностей победители учредили по инициативе США первое мировое правительство — Лигу Наций, естественно, во главе с масоном высокой степени Леоном Буржуа. Но из-за разразившегося внутреннего раздрая в политической элите США — Сенат США отказался ратифицировать Версальский договор, и этим обесценил и Лигу Наций и весь этот спешный замысел подъёма США до роли мирового гегемона. Немалый вклад в эту историю внес своими «открытиями» в идеологической сфере Генри Форд. Более того, линия раздора пробежала и между союзниками по коалиции, — Англия желала удержать свою доминанту, гегемонию на планете и, несмотря на национальную, масонскую и идеологическую «родственность» с США, не желала уступать ей пальму первенства и быть у неё в подчинении. За этим всем болезненно наблюдала Франция, которая играла в свою самостийную игру. Но это всё были разногласия внутри «нового порядка».

«Нового порядка» не было только на огромной части планеты под названием Россия. И гегемоны решили повторить январский маневр — попытаться зафиксировать раздробленность России, и 5 июля 1919 года — ультиматум большевикам министра иностранных дел Англии лорда Керзона — прекратить войну против поляков и заключить перемирие с Белыми. На этот раз Ленину и Бронштейну передышка, пауза была не нужна — их сбивали с победного марша по России: на западном фронте исключительно удачно отбились от Юденича и Родзянко, полностью их разгромив, на Украине наконец-то разбили Махно и армию изменщика Григорьева.

На севере англичане покинули Архангельск, а вместе с ними смогла уплыть небольшая часть белых, пришли Красные — и подвергли Архангельск ужасной коммунистической чистке. «Да и в саму «Правду» прорвалось (3 июля 1919 г. — напечатали под насмешливым заголовком «Бей жидов!») воззвание рабочих Архангельска «к сознательным русским рабочим и крестьянам»: «повсюду поруганы, опоганены, разграблены. только русские православные церкви, а не еврейские синагоги. Смерть от голода и болезней уносит сотни тысяч ни в чём не повинных русских жизней», а «евреи не умирают от голода...» — отметил в своем исследовании А. Солженицын.

На востоке разбитая армия Колчака отступила уже за Уралом, как раз в это время Красные армии окончательно разбили его армии и захватили Челябинск и Екатеринбург. Под Челябинском в плен к Красным попали 15 тысяч солдат Колчака. Фактически колчаковской армии как организованной боевой силы уже не было. Колчак в августе бросился за помощью к США, которые пообещали помочь, и Колчак заплатил предоплату золотом, но Ленин и Бронштейн, уже развившие бурную торговлю с США и строящие совместные глобальные планы по созданию Израиля на территории России — в Крыму, были уверены — Колчак никакого оружия не получит, этого «лоха» американские собратья обязательно «кинут». Так почти и получилось, — для «отмазки» США поставили Колчаку немного давно устаревшего оружия, которое с ДВ к его войскам так и не дошло. При этом, чтобы подвигнуть американцев на помощь, Колчак согласился отдать им в концессию на 15-20 лет разработку ископаемых в Сибири.

В середине 1919 года в трех губерниях: Орловской, Курской и Воронежской вспыхнули восстания крестьян, которые во многом помогли знаменитому прорыву генерала Мамонтова по тылам Красной армии, но это было уже позади. Осталось захватчикам разобраться только с Деникиным, который чего-то копошился в районе Северного Кавказа и Крыма, 30 июня 1919 г. его Кавказская армия, идя на встречу Колчаку, захватила Царицын, но Колчак был уже далеко.

В общем-то, дела у захватчиков шли хорошо, поэтому и ответ Керзону был крайне дерзким, хамским и по-большевикски красивым: «Лорду — в морду!» Но ещё более дерзким был ответ гегемонов России гегемонам планеты на деле. Воодушевленные Ленин и Бронштейн опять вернулись к реализации замысла «мировой революции». Но на этот раз решили не ждать, когда вспыхнут очаги революций в Европе, а самим «на штыках» её внести в Европу, однако, опять сильно надеялись на своих соплеменников и единомышленников в Германии. По дороге была Польша, но Польшу они в расчет не брали — во-первых, Польша только как год назад появилась опять на карте, возродилась, поляки занимались самоорганизацией, структурированием и были ещё слабы во всех отношениях. Когда небольшая Красная армия легко занимала территорию после уходящих немцев, то, захватив Латвию, вошла в Литву и захватила Вильно (Вильнюс). И в это время неожиданно оказалось, что поляки решили возродиться не совсем скромно, а пользуясь ситуацией в России, решили восстановиться размашисто — в границах своего государства до раздела Польши в 18-м веке: от Балтийского моря до Черного. И Вильно поляки, исходя из истории, и что в этом городе больше половины жителей были поляками, считали своим городом, соответственно, по их мнению — Красные покусились не на своё. И в начале марта 1919 г. Польша начала войну против Советской России, — польские войска вошли в западные области и заняли города Гродно, Слоним, Волковыск, Лиду и Пинск, а 21 апреля неожиданно для Красных отбили у них Вильнюс, где устроили большой еврейский погром. А это уже был вызов Центрожиду в Кремле.

Запад поддержал идею суверенной Польши — как буфера, защищающего Европу от распространения заразы ленинизма.

Во-вторых, в Польше были очень сильны позиции еврейского сообщества и демократов среди поляков, и кроме этого можно было послать в Польшу своих поляков: Дзержинского, Менжинского, Крижановского, Мархлевского, Рокоссовского и т.п. В общем, Польша была уже делом решенным. Все восхищались пламенными словами Мойши Тухачевского: «Через труп белой Польши лежит путь к мировому пожару. На своих штыках мы принесем трудящемуся человечеству счастье и мир. Вперед на Запад! На Берлин!». Для этой «прекрасной» помпезной цели «русского пушечного мяса» Ленину, Бронштейну и им подобным было не жаль, — погибнут «за святое дело».

И на волне этих оптимистичных мыслей 19 июля 1919 года в Петрограде открылся 2-й конгресс Коминтерна, на который ленинцы собрали более 200 делегатов из различных стран. Три недели они восторженно, экзальтированно обсуждали практические вопросы по продвижению мировой революции и уже создание ФСРМ — Федерации Советских Республик всего мира.

30 июля в Польшу для организации рабоче-крестьянского восстания приехал Дзержинский, Мархлевский и другие красные поляки. И 1 августа Красная армия перешла в наступление против поляков — перешла Буг, в Москве в Коминтерне началась эйфория предчувствия власти над всей планетой. Властолюбивого деспота и тирана Бронштейна на волне этой эйфории и предчувствия ещё большей власти понесло просто фантастически, — он выдвинул хитрый план одновременного «зажигания» мировой революции в двух точках, — ещё и в Индии. «В августе 1919 года Троцкий подал в ЦК секретную записку с предложением сформировать на Южном Урале конный корпус в 30-40 тысяч сабель и бросить его через Афганистан на Индию — вызвать там революционный взрыв и лишить Англию её лучшей колонии. А дальше глядишь — и по всей Азии заполыхает», — отметил в своей книге В. Шамбаров. Руководство Англии скоро об этих планах узнало, не на шутку встревожилось и решило одернуть посягнувших на их гегемонию захватчиков России, — и в ночь на 17 августа 1919 года английский флот предпринял мощную атаку на Кронштадт, в результате чего было потоплено несколько подводных лодок и повреждено несколько военных кораблей, в ответ англичане неплохо получили «сдачи» от балтийских моряков.

Но радужную перспективу «мировой революции» в 1919 году перечеркнул Деникин. Обеспокоенные, разъяренные европейские гегемоны бросились за помощью и с помощью к Деникину, который спешно начал наступление. Ленину и Бронштейну пришлось оставить на время Польшу в покое и отложить поход по распространению мировой революции с помощью красных штыков.

Стоит отметить, что к 1919 году в результате ленинской политики в торговле, в результате уничтожение ленинцами лучших в России хлеборобов, в том числе и поголовного уничтожения и выселения хлеборобов в казачьих волостях, и Гражданская война вытаптывала посевы и урожай уже два года, — «накопился» страшный голод, особенно в больших городах. По этим же причинам, кстати, и тем более — страшный голод был в России и в 1920-1924 годах.

«Когда к Троцкому (в 1919 г.) явилась делегация церковно-приходских советов Москвы и профессор Кузнецов стал говорить о небывалом голоде, диктатор вскочил и закричал: «Это не голод. Когда Тит осадил Иерусалим, еврейские матери ели своих детей. Вот когда я заставлю ваших матерей есть своих детей, тогда вы сможете прийти и сказать: «Мы голодаем». А пока вон отсюда. Вон!» — отметил в своем исследовании Н. Кузьмин. Этот фашист добился своей цели в России в 1921-1923 годах.

Антанта оказывала локальную помощь Деникину, а в это время усердно вредила Белым в других местах. «В конце лета 1919 года в Архангельске и Мурманске была объявлена эвакуация иностранных войск. На складах здесь по-прежнему оставалось огромное количество военных грузов, завезенных ещё при царе, при Временном правительстве (и оплаченных русским золотом). Но англичане вместо того, чтобы передать их Белой армии Миллера, принялись всё уничтожать. Сжигали склады, топили запасы в море. Впрочем, американцы оказались практичнее. Свои склады со снаряжением они уничтожать не стали. Вместо этого. перепродали их второй раз. Большевикам...» — отметил В. Шамбаров.

А в сентябре 1919 г. Антанта вдруг потребовала у Колчака очистить Дальний Восток от русских войск. Весьма оригинальный способ США захватить Дальний Восток. Колчак в ответ американцам (и Мартиросяну) телеграфировал на ДВ генералу Розанову: «Повелеваю Вам оставить все Русские войска во Владивостоке и без моего повеления их никуда не выводить. Требование союзников — есть посягательство на суверенные права России». В боевые действия с русскими частями США вступить не решились.

В это время чехи с американцами продолжали контролировать железную дорогу, и, спеша самим добраться до ДВ, привилегированно относились к отправке своих составов, и парализовали всё движение других эшелонов. В результате чего — 121 эшелон с белогвардейцами и беженцами на всем пути встали в ожидании разрешения чехов, в условиях дезорганизации, голода и бушующего тифа, с тревогой глядя на запад, откуда в любой момент могли появиться Красные, а партизанские красные отряды могли появиться с любой стороны и в любую минуту.

В своей книге Юрий Сергеев («Княжий остров» и другие) приводит свидетельства очевидцев событий тех времен в Сибири: «...То, что делали белые, а иногда под их марку переодетые красные, их агенты, чтобы поднять возмущение у свободного сибирского мужика, не знавшего порок, не идёт ни в какое сравнение с тем, что творили комиссары.

Я не стану врать и передавать слухи, но скажу правду, что сам видел. Вы себе можете представить офицерскую роту, сдавшуюся на милость победителей, поверивших их агитации, что они будут отправлены по КВЖД в Манчжурию, как только сложат оружие. Вот запись в дневнике, слушай. «...Варвары! Инквизиторы! Они прибили погоны гвоздями к плечам русских офицеров и гнали стадом баранов к нашим позициям: кололи штыками, рубили шашками безоружных людей, отрезали мужские уды и засовывали в рот ещё живому человеку. Мы бросились в штыковую и отбили всего троих... с прибитыми к плечам погонами. Один из них выжил. седой мальчик, прапорщик...».

А «союзники», как мастеровитые шахматисты, по мудреной схеме сдали Колчака большевикам. 31 октября 1919 года Колчак часть золотого запаса России — 505 тон (на 650 млн. рублей) в Омске погрузил в 40 вагонов и под охраной, разместившейся в 12 вагонах. Куда ехал Колчак с золотом? — Увозил на восток, чтобы не забрали Красные, но понятно, что Красные придут и на ДВ. Куда девать золото? — Вывозить за границу? — В США? В Японию? В Китай? — В любом случае большой риск: заберут и спасибо не скажут.

Зачем Колчаку 40 вагонов золота? — Купить оружие? Но кто с этим оружием будет сражаться против большевиков? — Армии то уже нет. И ДВ — не Дон с густонаселенными казачьими станицами. Монголы?

Китайцы? У Колчака началась опасная бессмыслица. На ДВ его уже ждало руководство «союзников» — Антанты. Сокрушенный, подавленный Колчак, «весь на нервах» переживал тяжелейший период своей жизни, сам не понимал своего будущего — что делать(?), наблюдая как на всём огромном протяжении сибирской дороги гибнут остатки его армии, также абсолютно не понимающие своей перспективы. А чехи стали в первую очередь пропускать эшелон с золотом.

Колчак покидал фронт, свою армию, и двигался на восток, а за ним с запада шли Красные. После крушения Колчака вдоль всей железной дороги на всём огромном пространстве Сибири остались белогвардейцы и беженцы. Красноармейцы и красные партизаны разоружали белогвардейцев и оставляли умирать от холода и голода. «И колчаковцев разоружив, отпускали домой без литеров на проезд, без аттестатов и продовольствия. Пешком — через всю Сибирь. Крестьяне из-за тифа их в дома не пускали. И тысячи солдат в рваных сапогах и шинелях, больные и обмороженные, брели кое-как по шпалам. Падая от усталости или присев отдохнуть уже не вставали. Набивались в нетопленные здания вокзалов, укладывались в повалку на полу — и значительная часть больше не просыпалась. Эпидемии косили людей повсюду. В тифозных бараках «благополучного» Челябинска валялось 5 тысяч больных, а «неблагополучного» Новониколаевска — 70 тысяч. Трупы лежали на улицах, на станциях, их никто не убирал — только стаскивали с проезжей части, чтоб не мешали, а вагоны и эшелоны с мертвецами отгоняли в тупики. Повсюду расползалась трупная вонь... — описывал этот фрагмент ужасной трагедии русского народа В. Шамбаров. — Аналогичные кошмары творились в других местах. На Дону, в дополнение к тифу, появилась чума, на Северном Кавказе — холера».

В октябре 1919 года второе наступление на Петроград предпринял генерал Юденич. «Северо-Западная армия Юденича летом 1919 года начала готовить второе наступление на Петроград. При этом велись переговоры с Маннергеймом — удар Финляндии, имевшей довольно сильную армию, гарантировал стопроцентный успех. Но вмешался руководитель союзных миссий в Прибалтике английский генерал Гофф. Который, как писал участник переговоров генерал Марушевский, сделал буквально всё, чтобы финны не вступили в войну на стороне белых... — отметил в своей книге В. Шамбаров. — Англичане всё же начали поставки для армии, но прислали всякий хлам. Из танков, отгруженных Юденичу, оказался исправен только один, из аэропланов — ни одного. Тем не менее даже с плохим вооружением белогвардейцы перешли в наступление».

12 октября Юденич взял Ямбург, затем Лугу и Гатчину, Царское село, Павловск и подошел к Пулковским высотам, то есть — до Петрограда оставалось несколько километров.

Срочно для спасения «колыбели революции» Ленин отправил на помощь Зиновьеву Бронштейна и Сталина. «В Петрограде я застал жесточайшую растерянность. Всё ползло. Центром растерянности был Зиновьев», — вспоминал Бронштейн. И Бронштейн стал применять свои любимые методы — расстрелы, заградительные отряды в спину и т.д. Бронштейн организовал спешную мобилизацию горожан, не глядя на классовую принадлежность. Только на Пулковских высотах погибло этих неопытных, беспомощных «бойцов» более 10 тысяч. Но время было выиграно, и Троцкий успел подтянуть сильные части с других фронтов. Более того, как указывает В. Шамбаров, Бронштейн с помощью установленной на его бронепоезде мощной радиостанции, благодаря которой мог связаться со всеми главными городами Европы, быстро узнал о слабых местах фронта Юденича, о предательстве эстонского правительства, и 23 октября войска Центрожида перешли в наступление, нанесли эффективные «точечные» удары, а в тыл с моря высадился красный десант, и к декабрю с Юденичем было покончено.

Рис. Юденич.

И здесь Белым опять «помогли» союзники: англичане и управляемые ими эстонцы, которые пообещали прикрыть определенные участки фронта, и этого не сделали. В результате армия Юденича еле избежала полного окружения. А когда остатки Белой армии и беженцы отступили в Эстонию, то правительство Эстонии отнеслось откровенно вражески — стало разоружать и загонять Белых в лагеря и тюрьмы. Юденич просил, умолял англичан перебросить морем своих солдат и офицеров на южный фронт к Деникину и Врангелю, но «союзники» в этом ему категорично отказали. С русскими беженцами в Эстонии обращались возмутительно пренебрежительно и враждебно, многие тысячи русских беженцев и солдат погибли осенью и в зиму 1919-1920 года от морозов и голода.

А на юге России Антанта помогала Деникину неплохо. К концу августа 1919 г. возродившаяся украинская армия Винниченко-Петлюры захватила Киев, но продержалась совсем не долго. Украинцам и Деникину не получилось договориться против общего врага, и они, на радость Ленину, стали воевать друг с другом, в результате украинская армия в августе была выбита деникинской армией из столицы Украины. Это была ошибка Деникина.

Увидев тысячи замученных и расстрелянных коммунистическими палачами людей, деникинцы стали агрессивно относиться к евреям. В Киеве и других украинских городах казаки Деникина в августе и осенью 1919 г. устроили ряд крупных еврейских погромов. В своем дневнике С.М. Дубнов фиксировал: «5 августа. На днях узнал о погромах в Балашове и Козлове во время недавнего набега Мамонтова с казаками. В Балашове казаки спрашивали уличных мальчишек, где тут живут евреи; получив указания, врывались в дома, секли, рубили мужчин, женщин и детей, приговаривая: это вам за Троцкого, это за Свердлова! Вырезали 50 семейств, остальных выгнали из города».

В своём исследовании Я. Рабинович цитирует отрывок статьи В.В. Шульгина (6 октября 1919 г.) в газете «Киевлянин»: «Поймано и расстреляно множество шпионов, а также коммунистов, в том числе еврей, стрелявший из пулемёта с Николаевской церкви, убивший 15 офицеров, врач-венеролог еврей Груббер, стрелявший из дома по Лютеранской улице, две еврейки, сообщавшие по тайному телефону, установленному на крыше дома, сведения о передвижениях добровольческих частей...(и т.п.)». После чего Рабинович комментирует: «Гусев-Оренбургский приводит заявление киевской Лиги борьбы с антисемитизмом, в котором последовательно опровергаются все газетные сообщения подобного рода». Весьма странно, что Рабинович с его тщательностью и щепетильностью не цитирует ни одного «опровержения».

Деникин сформировал 40-тысячную армию, и получив от Антанты большое количество оружия и боеприпасов, начал поход на Москву и в сентябре — октябре занял Донбасс, и стал контролировать территорию от Киева до Одессы и Царицына. 6 октября Деникин занял Воронеж, 13 октября — Орел, и подошел к Туле, до Москвы оставалось 200 километров. Ленину и Бронштейну было уже не до «мировой революции». Они бросили клич: «Все на борьбу с Деникиным!» И, готовясь покинуть Москву, Ленин даже создал Московский подпольный комитет партии, а правительственные учреждения начали эвакуацию в Вологду.

И Центрожид срочно принял целый комплекс удачных политических ходов — неожиданно удалось быстро заключить перемирие с украинскими националистами — с Петлюрой, и ещё более удивительно — начав наступление против Польши Центрожид предложил Польше перемирие, и польское руководство под влиянием Антанты согласилось. Это дало возможность Бронштейну перебросить много освободившихся войск (около 40 тыс.) против Деникина. Создав перевес — 62 тысячи красноармейцев против 22 тысяч белогвардейцев, Красные бросились в наступление. Более того, большевикам удалось помириться с уже объявленным врагом Махно, который вдруг резко активизировался в тылах Деникина, поднял широкомасштабное партизанское движение, и рейдами своих отрядов стал разрушать тылы Белых.

Перевес Красных был огромным, и после ряда жестких сражений разгром под Воронежем и Касторной Белых конных подразделений генерала Мамонтова и Шкуро 24 октября 1919 г. означали перелом, и крах планов Деникина, отступление.

У Колчака в это время были свои беды и проблемы. Как мы уже знаем — Колчак 31 октября выехал из Омска с 40 вагонами золота и двигался на восток. Причем он ехал по своей территории в вагоне увешанном флагами союзников — якобы под дипломатическим прикрытием от нападений. В это время руководимые американцами чехи нашли придирку и 13 ноября 1919 года предъявили Колчаку меморандум недоверия, что фактически позволяло перевести Колчака «легитимно» в разряд врагов со всеми вытекающими последствиями.

А в декабре 1919 года «большой друг» России — еврейский олигарх в США Яков Шифф «вдруг» объявил Колчака злостным антисемитом. Хотя в это время в Сибири и на Дальнем Востоке, кроме большевикских комиссаров, одессита Дербера и нескольких еврейских торговцев, типа торговца сладостями прадедушки Ирины Хакамады, евреев трудно было найти. Однако, обвинение было серьёзным — за это могли и золото отобрать. Кроме того — если уж сам Шифф включился в некую игру — значит ставки были высоки.

27 декабря 1919 года эшелон с Колчаком и золотом прибыл на станцию Нижнеудинск.

За два дня до его прихода в соседнем городке Глазкове прошли удивительные подготовительные мероприятия — 25 декабря с помощью большевикского подполья там произошла маленькая революция, после которой власть в городе захватила небольшая группа эсеров и бундовцев, именуемая себя — «Политцентр».

По совету иностранцев Колчак почему-то дал добро на смену хорошей русской охраны (из казаков) эшелона во главе с поручиком М.К. Ермохиным на охрану из чехов. То есть, — фактически отдал 40 вагонов золота иностранцам. После чего генералы «союзников» неожиданно под угрозой использования против Колчака чешских войск заставили Колчака подписать приказ об отречении от прав Верховного Правителя и Верховного главнокомандующего. То есть превратили Колчака в частное лицо. После этого «юридически» выверенного хода «союзники» сделали следующий коварный, мстительный шаг, которого наивный Колчак, скорее всего, не ожидал, — 15 января с санкции руководителя войск Антанты французского генерала Жанена, а он по приказу глав государств коалиции, передали Колчака под арест этой специально созданной временной «прокладке» между Антантой и большевиками под названием «Политцентр». То есть, — Антанта отдала Колчака на расправу. После чего «Политцентр» через несколько дней «почему-то» отдал Колчака ленинцам и растворился. Понятно, что если бы американцы, которые уже строили глобальные экономические и политические планы с Лениным и Бронштейном, сразу передали бы Колчака большевикам, то это выглядело бы слишком грубо, банальным предательством. А так якобы «сыграли тонко».

Затем все стороны поделили золото Российской империи «по честному»: представители Антанты и чехи взяли себе 188 тонн золота в счет погашения своих затрат, издержек, и за то, что сдали Колчака большевикам, а захватчикам России, ленинцам — теперь законным претендентам на золото отдали 317 тонн золота при условии, что большевики не будут вредничать и обеспечат беспрепятственный выезд своих новых компаньонов из России. И чехи, после нескольких лет приключений в России, со своей долей золота благополучно покинули Россию. Так по-голливудски счастливо закончились приключения чехов в России. А во взаимовыгодных отношениях США с Лениным и Бронштейном открылась новая яркая страница истории, которую мы рассмотрим в следующей главе.

Большевики отправили золото своим в Москву, и по дороге несколько десятков тонн золота загадочным образом пропало. А судьба Колчака была уже предрешена, — его вместе с Пепеляевым большевики после допроса без суда расстреляли в ночь на 7 февраля 1920 года на берегу притока Ангары реки Ушаковки, труп мстительно бросили в прорубь. Расстрел проходил под руководством еврейского комиссара Шимона Чудновского. Антанта и чехи своё подлое дело сделали, и после расстрела Колчака — 7 февраля 1920 г. Ленин подписал с ними мирное соглашение, и до 2 сентября 1920 г. корабли с чехами беспрепятственно покидали Россию.

Кстати, 2 февраля 1920 года Ленин подписал мирное соглашение с признанной суверенной Эстонией и при определении её границ за активную помощь в уничтожении армии Юденича и беженцев (контры) легко отдал почти 1000 кв. километров российских земель.

На юге России история Белого сопротивления также приближалась к печальному завершению. 12 декабря 1919 г. Красные армии захватили Харьков, 16 декабря Киев. В захваченных Красными городах и в Одессе опять повторилась трагедия, ибо при наступлении Красной армии опять многие тысячи беженцев двинулись в Одессу, чтобы попытаться уплыть из этого ада подальше. Не покинули украинские города только «свои» — евреи. Очевидец происходящего Шульгин свидетельствовал, что в Киеве жило около ста тысяч евреев и среди них было много богатых, но никто из них не покинул Киев, когда, тесня армии Деникина к городу, армии Центрожида, ждали «своих». И наоборот — когда армия Деникина покидала Киев, то, имея уже печальный опыт Советской власти, в страхе перед надвигавшимися фашистами произошёл исход русских из города в количестве около 60 тысяч человек, по оценке Шульгина.

В российских городах ситуация была не легче. Знаменитый ученый В.И. Вернадский в своём дневнике отметил: «12/25.12.1919. При взятии билетов кто-то говорил о засилии евреев, необходимости их обуздания, погрома. В вагоне бежавшая из Астрахани татарка, владелица рыбного дела, рассказывала об ужасах города, о том, что там жиды и большевики режут всех, что жиды хорошо живут. Какой выход?».

Резко негативное отношение украинского народа к коммунистам настолько было очевидным, что Центрожид решил устроить показуху, выпустить немного народный пар ненависти, — расформировал многочисленные ЧК на Украине, и провёл на Украине чистку своей партии. Да, немного полегчало.

2 января 1920 г. Красные захватили Царицын, 6 января Таганрог и Ростов-на-Дону. Далее в сражениях за Кубань в феврале 1920 года трагедия Деникина резко усугубилась. Казачья Кубанская Рада вспомнила времена Богдана Хмельницкого и стала бредить о создании собственного суверенного государства. Чтобы быть сильнее и обезопасить свою восточную границу, Рада заключила союз с соседями — с горцами, которых уже давно использовали большевики. В результате этого «мировоззрения» кубанская армия предала Деникина, оставила свои позиции на фронте и часть перешла к Красным, а часть ушла в вольницу к зеленым, типа Махно. Почти повторилась трагическая история Колчака с башкирами и с Украинским полком. В образовавшуюся дыру на фронте ринулись Красные, произошел катастрофический развал фронта. Остатки армии Деникина отступили в Крым, и их ликвидация было только вопросом времени.

С учетом краха ещё и армии Колчака можно было считать, что Гражданская война закончилась победой захватчиков и поражением русского Сопротивления. Но захватчики России не почивали на лаврах, не расслаблялись, и, судя по приведенному ниже документу, призывали друг друга к бдительности и сплочению своих рядов. — При столкновении на эстонской границе 9 декабря 1919 года эстонских войск с Красными войсками был убит батальонный командир 11-го стрелкового полка с еврейской фамилией Зундер. При нём эстонцы нашли странный документ-возвание-инструкцию, который получил широкую известность и был опубликован не только в эстонских газетах, но и в английской газете «Morning Post» (от 3 апреля 1920 года). Эта инструкция была под грифом «секретно» и адресована «Представителям отделов международного союза израэлитов». Вот небольшой, но очень характерный отрывок этого документа:

«...Мы ниспровергли чужие святыни, мы поколебали в народах и государствах их культуру и традицию. Мы совершили всё, чтобы подчинить русский народ еврейскому могуществу и заставить его, наконец, стать перед нами на колени. Мы почти достигли всего этого, однако... мы должны быть осторожными. Россия повергнута в прах; находится под нашим владычеством; но ни на минуту не забывайте, что мы должны быть осторожными! Священная забота о нашей безопасности не допускает в нас ни сострадания, ни милосердия.

Мы не должны иметь жалости к нашему врагу: нужно устранить их лучшие и руководящие элементы, чтобы у покорённой России не было вождя. Этим мы уничтожим всякую возможность воспротивиться нашей власти. В городах, комиссариатах, продовольственных комиссиях, домовых комитетах и т.д. представители нашего народа играют первенствующую роль. Но не опьяняйтесь победою. Будьте осторожны, потому что никто не может защитить нас кроме нас самих. Помните, что на Красную армию положиться нельзя, ибо она внезапно может повернуть оружие против нас. Сыны Израиля! Близок час, когда мы достигнем долгожданной победы над Россией. Тесней сомкните ряды».

Такое впечатление, что, по мнению мудрецов народа-«гегемона» захват власти в России, захват России — это ещё не победа. А окончательная победа будет только тогда, когда исчезнет даже потенциальное, теоретически возможное сопротивление русского народа. — пока не будут «устранены лучшие и руководящие элементы (лидеры. — Р.К.)» русского народа, которые способны на протест и на сопротивление, — это мы будем наблюдать и в 20-х годах и в середине 30-х годов пока Сталин не спохватится. Дальнейшее достижение долгожданной победы над Россией и русским народом, а также ещё одну попытку осуществления мировой революции мы будем наблюдать в следующей главе.

 

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Провал второй попытки продвижения мировой революции

В начале 1920 года Ленин неожиданно удивил многих своим «гуманизмом» — 17 января 1920 года вышел декрет Совнаркома, отменяющий расстрелы. Хотя это был совершенно пропагандистский лживый декрет, но к его вступлению в силу поспешили в ночь на 17 января в Петрограде в тюрьмах расстрелять около 400 человек, а в Москве — более 300. А после введения этого декрета только с сентября по декабрь 1920 года в Москве в операциях по «чистке» города было расстреляно по советским данным — 1500 человек, а реально наверняка намного больше. А в Петрограде за 1920 год в результате «чисток» было расстреляно около 5000 человек. Ну, — это частности, в глобальном отношении этот год был особым.

Колчак был разгромлен и расстрелян, армия Юденича окончательно разгромлена, армия Деникина была разгромлена, и её осталось только добить, но это был уже «технический» вопрос и вопрос времени, — фактически Сопротивление в покоренной России было сломлено и уничтожено, всё — полное господство над захваченной Россией. И теперь Ленин и Бронштейн уже могли начать восстанавливать Россию по своему разумению, налаживать мирную жизнь в стране, выстраивать экономику, восстанавливать промышленность, но!... — Им это не было нужно, цели такой у них вовсе не было, «приоритеты» и мечты у них были совсем другие. Такой вывод полностью доказывают их действия в начале 1920-го года, — Ленин с Бронштейном опять взялись за подготовку мировой революции. И так спешили осуществить свою мечту, что даже не стали добивать Белых, оставили их на потом, «на второе». Россия для Ленина и Бронштейна была не конечной целью, и об этом никто из серьёзных историков спорить не будет, захват России для них был только началом осуществления большого плана этих глобалистов того времени.

Николай Кузьмин в своём исследовании отмечает: «Встреча председателя Совнаркома с американским представителем Буллитом, опытным дипломатом и разведчиком. Ленин просит своего собеседника посодействовать тому, чтобы правительство США признало Советскую Россию в её существующих границах. Буллит усмехается и идет разговаривать с Троцким. Тот заявляет американцу: «Никаких признаний! Это бред!» Оба они понимают один другого без лишних слов. Тот и другой находятся в России для осуществления более глубоких планов. По этим планам большевикам гарантируется победа в гражданской войне».

Россия должна стать опорной точкой мировой революции. И судя по необычайно тесным отношениям между США и Центрожидом, — понятие «мировая революция» уже выглядело сильно усеченным, ограниченным европейско-азиатским материком, — без США, и соответственно — без Латинской Америки как зоны влияния США по «доктрине Монро» и, конечно, без совсем родственной США Англии, и её огромной сферы влияния: от Австралии до Африки, Индии и Китая.

Необычайно теплые отношения с Англией Бронштейна и Ленина и координация совместных действий в Мурманске, Прибалтике, на Дальнем Востоке замечены уже давно и много раз. В тот период, когда Ленин в марте 1918 года удирал из Петрограда перед наступлением своих обиженных и разъяренных друзей-спонсоров, любопытно заглянуть в многоговорящую о теплых отношения переписку Ленина с английским полковником Робинсом. Когда они оба спешно убежали в разные стороны из Питера, Робинс телеграфирует Ленину: «Каково положение в Петрограде? Какие новости о германском наступлении? Подписан ли мир? Выехали ли английские и французские посольства? Когда и какой дорогой? Скажите Локкарту, в английском посольстве, что мы доехали» (В.Ш.).

Старую континентальную Европу США и Англия, похоже, готовы были отдать на растерзание ленинцам. «Старый свет» жалеть уже не стоило: Германия была врагом, и её осталось максимально дограбить, а по насыщению революционными элементами — соплеменниками Бронштейна и Ленина-Бланка — это уже была почти своя страна, осталось только немного помочь. Родственная Германии Австро-Венгерская империя перестала существовать, развалилась на множество ничего не значащих в геополитике мелких государств. То же самое можно сказать и об остальной «мелочи», с которой можно было или не считаться или запросто использовать в своих интересах, ярким примером этого было то, как поступили в следующем десятилетии с Чехией и Польшей.

Испания и Португалия были в то время европейской провинцией, захолустьем, и, кроме того, — исторически являлись «водными» и колониальными конкурентами Англии и США. Из «серьёзных» оставалась Франция — и, похоже, этой измученной до неприличия и комизма многочисленными масонскими революциями, экспериментальной площадкой революций, готовы были пожертвовать. И руководство Франции прекрасно понимало эту ситуацию, поэтому, как мы будем наблюдать дальше, оно отчаянно и довольно успешно сопротивлялось осуществлению этих планов США, Англии и Ленина с Бронштейном: от противостояния в Лиге Наций и во время многочисленных послевоенных совещаниях и конференциях (типа Версальских) и до конкретных действий, направленных против продвижения Красной армии в её сторону. Вообще-то, противостояние Франции блоку США-Англия длилось довольно долго и закончилось только тогда, когда в 21 веке Францию возглавил еврей Саркози и в 2009 году втянул Францию в НАТО, которое находится под управлением США.

Для глупцов, неграмотных и масонов с их союзниками — «это всего лишь теория заговора», а для всего человечества это реальная история, а для многих народов — это реальная трагическая история. В споре с одним оппонентом я спросил: «Если бы Ленин-Бланк и Бронштейн успешно осуществили «мировую революцию» — то где бы они разместили своё управление, свой Центрожид? — В Москве? Или в любимом Лондоне? Или в любимом Париже? Или в любимой Швейцарии? Или в Берлине?» Мой собеседник не ожидал такого странного, но вполне логичного вопроса, задумался, «завис» и потом посмотрел на меня растерянными глазами.

Почему «мировая революция» без США, но с участием США? Потому что США и Россия, после её захвата, были захвачены «разными руками» одной и той же организации. Как свидетельствовали К. Маркс, огромное количество немецких мыслителей 19-го века, Генри Форд, Шимон Дубнов, Энтони Саттон, Дэвид Дюк и много других наблюдателей — в США официальной властью владели «белые» масоны, а фактической — финансовой и экономической владели «кучерявые» масоны, но их гегемония над ещё развивающейся, становящейся США, которую они пытались стремительно вывести не только в лидеры, но в мировые гегемоны, как способ достижения старой глобальной цели, не была жесткой, была довольно либеральной. А в России, после её захвата, установили жесткий, деспотический режим правления, точно такой какой был описан полтора десятка лет назад в знаменитой «Тайне сионских мудрецов» (или «Протоколах»).

При таком режиме быстрее и проще грабить богатую страну и эксплуатировать её жителей, в том числе и использовать русских в виде «пушечного мяса» для продвижения мировой революции. Наблюдавший из США умнейший человек той эпохи — Генри Форд в 1919 году писал: «Если бы те евреи, которые господствуют над миром, пожелали освободить русский народ и погасить разъедающее пламя большевизма, положив конец участию евреев во всех революционных движениях, то они могли бы это сделать в недельный срок. То, что в настоящее время происходит, делается с ведома и согласия еврейских мировых сил».

Даже в 1928 году на 6-м конгрессе Коминтерна любимец Ленина-Бланка, «душа» коммунистической партии и предатель России Николай Бухарин объяснял способ продвижения «мировой революции»: «В этой войне будут принимать участие многомиллионные армии с удушающими газами и множеством аэропланов. Эта война потребует огромных расходов и особенно тяжело отзовется на истреблении и искалечении воинов». Чьих воинов? — Конечно, — русских. При этом стоит заметить, что в данном случае Н. Бухарин продолжал или даже просто повторял одну из форм проявления агрессивного иудаизма под названием «марксизм». Надеюсь, в книге № 3 этой серии я это доходчиво объяснил.

Бронштейн объяснял предназначение России в понимании Ленина: «Глубокий интернационализм Ленина выражался не только в том, что оценку международной обстановки он ставил неизменно на первое место; само завоевание власти в России он рассматривал прежде всего как толчок к европейской революции, которая, как он повторял не раз, для судеб человечества должна иметь несравненно большее значение, чем революция в отсталой России».

Сам Бронштейн-Троцкий по поводу предназначения России и населяемых её «масс» откровенно объяснял не доверительным шепотом в кабинете «тет-а-тет», а с трибуны 10-го съезда РКП(б) в марте 1921 года: «С бродячей Русью мы должны покончить. Мы будем создавать трудовые армии, легко мобилизуемые, легко перебрасываемые с места на место. Труд будет поощряться куском хлеба, неподчинение и недисциплинированность будет караться тюрьмой и смертью». Несмотря на это публичное высказывание на съезде партии(!) и современную «гласность» и демократию — ни в одном современном учебнике эту программную речь Бронштейна вы не встретите. Как видим, — Бронштейн задумал покоренный русский народ превратить в рабов, в рабочий скот для торжества «мировой революции» и мировой гегемонии.

«...Троцкий действительно высказывал ряд предположений, которые можно воспринять в качестве «нэповских». О допуске более широкого «продуктообмена», о легализации частного сектора. Но только предназначались эти нововведения вовсе не для изменения экономической политики внутри России. Они требовались для создания и функционирования сети иностранных концессий! Вот и складывается полная картина, какой должна стать Россия по планам троцких и лурье. Огромная разоренная страна — подобие единого концлагеря. Уменьшившееся затерроризированное население превращено в рабов и покорно трудится, поощряясь «куском хлеба». А сверхприбыли будут грести угнездившиеся в России и урвавшие в ней свою долю иностранные бизнесмены. — отметил в своей книге В. Шамбаров (Шамбаров забыл упомянуть ещё счастливых крымских израильтян. — Р.К.). — Проекты превратить Россию в царство рабов, бесплатно работающих как будто «ради светлого будущего», а действительно на благо иностранных толстосумов, остались нереализованными, потому что со второй половины 1920 года уже вся страна заполыхала крестьянскими восстаниями».

Только с учетом всего вышесказанного в этой главе можно понять последующие действия Ленина и Бронштейна.

«В Нью-Йорке уже в 1919 году было создано «Советское бюро» — неофициальное торговое, пропагандистское и дипломатическое представительство в США. — отметил в своей книге В. Шамбаров. — Как установили последующие слушания в подкомитете Сената США по внешним связям, «Совбюро» в 1919 году заключило контракты на 26 миллионов долларов. Из них контракт на 3 миллиона (на поставку машин) руководитель «Совбюро» Мартенс отдал своей фирме «Вайнберг и Познер», заказ на 10 миллионов получили чикагские производители мясных консервов «Моррис и К».

По логике — если бы Ленин и Бронштейн хотели развивать Россию, поднимать промышленность и экономику, то строили бы у себя фабрики и заводы своими силами или с помощью иностранцев за золото, но они предпочитали делать заказы в других странах. Особенно поразила в 1920 году «оригинальная» идея Бронштейна и Ленина — заплатить золотом предоплату шведам, чтобы они за это золото построили завод по производству паровозов, а у них до этого момента не было ни одного такого завода, и после этого сделать на этом заводе большой заказ на паровозы для России. Хотя в России были прекрасные мощности по производству паровозов. Абсурд, нонсенс. Интересно, — как бы Геннадий Зюганов или С. Кара-Мурза объяснили бы эту «гениальность» Ленина?

И это был не единичный странный случай. В октябре 1921 года после окончания Гражданской войны, после провала похода на Польшу с целью продвижения мировой революции, вроде оружие было уже не нужно, по крайней мере, — в нем не было острой необходимости в условиях ужасного, а для многих миллионов — смертельного голода в стране, — Бронштейн в октябре 1921 года разместил заказ в Германии на производство и покупку винтовок и пулеметов на 12 млн. рублей золотом, а в это время огромное количество оружия он и Ленин бесплатно отдали туркам — Кемалю-паше.

Кстати, завод в Швеции не построили, но много золота по тартускому договору под этот проект вывезли. Как оказалось, — это была афера, «схема» придуманная Лениным и Бронштейном для вывоза капиталов из России, причем не в Швецию, а в основном в США. Практиковались и попроще способы, — в начале 1920 года финские власти случайно при досмотре арестовали известного писателя и по совместительству шпиона США Джона Рида, который ехал из России в Европу с чемоданом, набитым деньгами и бриллиантами. Под давлением США был со своим фантастическими богатствами отпущен. Для чего это золото и бриллианты? — Долги Якову Шиффу? Или для «зажигания» мировой революции? Для этих целей 16 апреля 1920 года Ленин издал декрет о конфискации золота и драгоценностей у населения России? К тому же большевики «конфисковали» из захваченной Бухары у местного эмира 7 вагонов золота и драгоценностей.

Валерий Шамбаров в своём исследовании указывает достаточно точную информацию:

«В августе 1920 года партия русских золотых монет и золотых слитков на 39 миллионов долларов была через посредство банка «Ден Норске Хандельсбанк» поставлена компании «Роберт Доллар». Тогда же имело место сообщение, что из Таллина вышли 3 судна с золотом, предназначенным для США. Пароход «Гаутод» вез 216 ящиков — сопровождающим был все тот же Юрий Ломоносов. Ещё 216 ящиков везло судно «Карл Лайн» и 108 — «Рухелева». В каждом ящике находилось по 3 пуда золота. Потом был отправлена ещё одна партия на пароходе «Виллинг Моулд». Золото вывозилось из России под видом липового «паровозного заказа», но основным адресатом была фирма Якова Шиффа «Кун и Лоеб».

В это время Олаф Ашберг предлагал всем желающим “неограниченное количество русского золота» через шведские банки. Здесь производилась «отмывка». Русское золото переплавлялось и шло в другие страны с новыми клеймами». Примерно на 10 миллиардов русского золота по сегодняшним ценам оказалось в США. Ярый руссоненавистник Яков Шифф дожил до счастливого момента, — рухнула с его помощью Российская империя, и вернулись с лихвой потраченные на это дело большие деньги, более того — его соплеменники владели захваченной Россией, а в Крыму уже планировали строить Израиль, и счастливец в сентябре 1920 года умер.

Рис. Яков Шифф.

Влиятельные и богатые граждане США организовали войну Японии с Россией, участвовали в подготовке двух революций — в 1905 г. и в октябре 1917, а англичане активно участвовали в подготовке Февральской революции. И наконец-то цель была достигнута, план выполнен и даже перевыполнен, и наступил момент возврата вложений с прибылью.

Вообще-то бизнес на захваченной России развернулся бурный и «красивый». Масштабную торговлю произведениями искусства организовали спекулянт Гульбекян, знаменитый ленинец А. Микоян, торгпред СССР в Париже Зеликман и глава советской миссии в Лондоне Рабинович. «Алчные негоцианты не знали никакого удержу и спешили сбыть добычу пусть даже за гроши. Вот цены за шедевры мировой живописи: Рембрант «ушел» за 4,6 тысячи долларов, Эль Греко — за 9,5 тысяч, Ренуар — за одну тысячу, Рубенс за 650, Босх — за 600, Курбе — за 450 долларов!.. Пасхальные подарочные яйца Фаберже братья Хаммеры приобретали всего за 50 долларов. Всего из ограбленной России было вывезено шесть тысяч тонн редкостных предметов, украшающих и лучшие музеи мира, и частные коллекции миллиардеров», — отметил в своем исследовании Н. Кузьмин. Кто-то из современников с психологией «рыночников» может от зависти ахнуть — вот это, товарищи современные коммунисты, бизнес-гешефт! — Под названием: «Захват России в октябре 1917 года».

В Нью-Йорке Хаммер открыл даже магазин с откровенным названием «Эрмитаж». Кроме того, Хаммер при помощи своих агентов в России Шаффера и Шапиро скупал по смешной цене драгоценности из «Алмазного фонда».

Соплеменники в США активно помогали своим захватчикам России, а особо невыдержанные и экзальтированные сторонники скорейшего укрощения строптивой России прибыли добивать Белых. «На территории Юга России вдруг очутился Яков Рубин, американский банкир из фирмы «Рубин Бразерс», имевший тесные связи с Рокфеллером, М. Шиффом, Дж. Шпаером. Но делами он занялся вовсе не финансовыми. Наводил контакты с подпольем и развернул столь активную и столь подозрительную деятельность, что деникинская разведка арестовала его как большевистского шпиона. Но под давлением союзников, естественно, выпустила. В феврале 1920 года Рубин вместе с представителями американского Красного Креста оказался в Одессе, участвовал в подготовке большевистского восстания и, как докладывал адмирал Мак-Келли, «помогал образовать советское правительство в Одессе».

Передохнув от сражений пару месяцев, Ленин и Бронштейн, как уже обращал внимание выше, не стали восстанавливать и поднимать Россию, а стали во второй раз готовить поход с целью расширения мировой революции, второй раз нападение на Польшу, которое можно также назвать — боевой проход через Польшу в Германию с одновременным захватом Польши и перекраской её в свой цвет. Бронштейн-Троцкий был уверен: «Война... закончится рабочей революцией в Польше, в этом не может быть никакого сомнения, но в то же время нет никаких оснований полагать, что война начнется с такой революции...». Он был уверен — стоит помочь, войти, зажечь и дальше само разгорится, а слияние большевикской промышленной Германии с богатой ресурсами большевикской Россией даст мультиэффект и небывалую мощь, перед которой никто в Европе не устоит.

Заработала вовсю ленинская пропагандистская машина, — на каждом митинге в этот период воодушевленно орали: «Мы на гибель всем буржуям мировой пожар раздуем! Да здравствует мировая революция!». Большие надежды Ленин и Бронштейн по-прежнему возлагали на своих соплеменников в Германии. Осталось пройти Польшу. За Польшей была тлеющая Германия и ещё не остывшие после революций Венгрия и Словакия. А для задирки с Польшей нужен был хоть какой-то повод.

В Польше ситуацию в стране контролировала военная организация «ПОВ» — Польская организация Военных во главе с полковником Иосифом (Юзефом) Пилсудским, которая была создана ещё в 1915 г. и во время оккупации находилась в подполье. Пилсудский ещё в молодости боролся с русской оккупацией — за что был в ссылке в Сибири, а во время окончания мировой войны находился в немецкой тюрьме. И когда Германия, оккупировавшая во время войны полностью Польшу, капитулировала, то Пилсудский и Польша «автоматически» обрели свободу. В сентябре 1918 г. было создано Временное народное правительство республики Польши, которое и возглавил Пилсудский. Военные подразделения поляков во время Первой мировой войны входили в состав армий различных государств. И когда вдруг засверкала 150-летняя надежда на восстановление суверенитета, то поляки из разных стран потянулись на свою Родину строить государство. А.И. Деникин в сторону поляков сделал благородный жест. Деникин: «До конца 1918 г. средствами Добровольческой армии удалось сформировать польскую бригаду из трёх видов оружия, часть которой под начальством подполковника Малаховского приняла кратковременное, но видное участие в боях на Ставропольском направлении. Когда же в декабре в водах Чёрного моря появились союзники, я отправил польскую бригаду со всею её материальной частью на русском пароходе в Одессу, откуда они двинулись на родину». Затем Деникин отправил на родину ещё польскую дивизию во главе с Зелинским. Поляки суверенитет у Ленина не просили, хотя он и объявил «о праве наций на самоопределение». То же сделали и украинцы, став суверенными. Но в конце 1919 года Красная армия захватила Киев.

Украинское правительство в изгнании обратилось за помощью к соседям, к руководству молодой Польши, пообещав отдать полякам юго-западные территории (часть Галиции, Западной Волыни и часть Полесья; во Львове более половины жителей были — поляки). Это было предложение от которого трудно было отказаться, хотя поляки прекрасно понимали риски — столкновение с многомиллионной Красной армией. Поляки решили рискнуть и помочь национальному правительству Винниченко-Петлюры, — и 21 апреля 1920 г. был подписан между сторонами военный договор. Совместными усилиями польские и украинские войска 25 апреля 1920 г. начали наступление, и 26 апреля захватили Житомир и Коростень, а 4-6 мая Киев, и поляки вышли на левый берег Днепра к своим границам времен Алексея Романова и короля Владислава. Польские войска, захватив для Украинского правительства Киев, считали свои договоренности выполненными и дальше не пошли.

В Кремле поняли, — мало того, что в любом случае необходимо было нападать на Украину, которую, несмотря на все лозунги о свободе и суверенитете, не хотелось оставлять суверенной, но был прекрасный повод для нападения на Польшу — для начала великого похода по распространению мировой революции. Как отметил в своей работе «Пролетариат и крестьянство в революции и советско-польской войне» (август 1920 г.) Л.Бронштейн-Троцкий, руководство Франции, обеспокоенное планами «мировой революции», захвата континентальной Европы в марте 1920 года подняло шум — чтобы предотвратить наступление Красных армий Ленина и Бронштейна, и забросало правительства разных стран телеграммами, что готовится «колоссальное наступление» на Европу через Польшу. В это время Англия по договору 1919 года поставила в Польшу много вооружения.

Ленин, объясняя войну с Польшей, в своей речи 6 ноября 1920 года, посвященной 3-й годовщине революции, витиевато объяснял: «Мы тогда знали, что наша победа будет прочной победой только тогда, когда наше дело победит весь мир, потому что мы и начали дело исключительно в расчёте на мировую революцию». Замечу ещё раз — не ради России, и даже не ради власти над Россией.

И хотя Бронштейн заявлял, что «главным инициатором похода был Ленин», но на самом деле самым большим фанатиком мировой гегемонии был Бронштейн. Своим он объяснял истинные цели нападения на Польшу: «...подталкивание, ускорение революции в Польше и привнесение в Европу революции извне, на штыках Красной Армии...». А для оболваненных русских предназначалась загадочная фраза — «иначе победа социализма в России невозможна», и попроще, — Бронштейн: «И наша задача теперь отсечь голову хищному польскому орлу и тем самым помочь польским рабочим и крестьянам поднять над Польской республикой знамя, на котором будут, как и у нас, символы труда».

Знаменитый создатель автомобилей Генри Форд со своего американского Олимпа наблюдал за событиями в России и в 1919 г. писал: «Но такое покорение страны, какое пытались создать в Германии и которое удалось в России, ещё не является конечной целью программы. Оно лишь начало её открытого выполнения. В настоящее же время мир принуждён присутствовать при том, как постепенно готовится жесточайшая месть маленькой Польше, стране, которая по всей вероятности намечена второй в списке жертв Советов за то, что она осмелилась отстаивать свою самостоятельность против еврейского могущества. России пришлось горько искупить «белую» попытку освободиться от еврейского засилия; теперь очередь за Польшей. Пожар должен охватить весь мир: такова мечта восточных европейских евреев, а вместе с ними и многих американских евреев».

«На штыках мы принесем трудящемуся человечеству счастье и мир! Вперед на Запад! На Варшаву! На Берлин!» — опять орал Мойша Тухачевский.

Ленин с Бронштейном поступили весьма оригинально — захват украинцами и поляками Киева объявили нападением на Россию, и под лозунгом «Отечество в опасности!» — обратились к национальным чувствам бывших царских офицеров. Перешедший на сторону Центрожида генерал А.А. Брусилов обратился с воззванием к офицерству с призывом влиться в Красную армию и защищать Родину. И (!) многие тысячи царских офицеров по призыву генерала А.А. Брусилова пошли на помощь захватчикам их Родины.

В это время Ленина и Бронштейна решила поддержать лавирующая между сторонами Англия, — 4 мая 1920 года было опубликовано обращение к белогвардейцам («нота Керзона») о прекращении боевых действий. Такое впечатление, что руководство Англии спешило покончить с Белым сопротивлением в России, чтобы Ленин и Бронштейн смогли сконцентрировать все силы Красной армии на прорыве через Польшу в Германию. А обеспокоенная Франция в это время предпринимала срочные действия по задержанию Красных армий, — она вдруг признала правительство Врангеля и стала толкать Врангеля в наступление против большевиков, чтобы оттянуть часть Красных армий с польского фронта. И Врангель в начале июня начал наступление и прорвался в Северную Таврию. Большевикам пришлось срочно перебрасывать 20 дивизий с польского фронта.

Затем французы попытались соединить армии Деникина-Врангеля с польской, образовать единый фронт. Но Врангель, как и Колчак в случае с финнами, был за «единую и неделимую», чем и напугал в этом чувствительном вопросе поляков. «...Никакое политическое соглашение между Пилсудским и Врангелем ныне неосуществимо, ибо Пилсудский не считает Врангеля достаточно авторитетным для этого — с одной стороны, и боится его реакционности с другой...» — писал в письме В.Л. Бурцеву 26 июня 1920 года консультант Пилсудского знаменитый террорист Савинков.

После месячной подготовки 4 июля 1920 г. Красные армии пошли в наступление. Сталин и Будённый со своими конными армиями пошли на Киев, а Тухачевский на Вильнюс, и захватив эти города, к 24 июля подошли к границам Польши. К этому времени уже был готов приказ Главкома Каменева и председателя РВС Бронштейна от 20 июля 1920 года — наступать на Варшаву. Красные армии вошли в Польшу и стали стремительно двигаться в сторону столицы Польши и Германии. 10 июля 1920 года вышла очередная нота министра иностранных дел Англии Керзона, на этот раз обращенная к большевикам — чтобы Красные армии не пересекали границу Польши по «линии Керзона». Это был формальный протест, «отмазка» перед поляками. Ленин и Бронштейн это требование полностью игнорировали, и англичане это знали заранее.

Красные армии вошли в Польшу, и в городе Белостоке 30 июля ленинцы организовали своё «законное» Советское Польское правительство во главе с поляком Ю. Мархлевским, которого плотно окружали его «помощники» евреи. Теперь в Польше заработали военно-революционные большевистские трибуналы. При этом ленинцы развернули в Польше свою любимую информационно-идеологическую пропаганду. «Польский крестьянин ещё не умеет взять землю», — писал Бронштейн, полон желания научить — как это сделать. Но удивительно — польские крестьяне на это искушение не поддались. Впрочем, не поддались агитации и польские рабочие. Сработала только национальная поддержка — «И в Польше, видимо, еврейское население встречало Красную армию горячо. По советскому источнику: в боях против поляков под Минском участвовали целые батальоны еврейских рабочих», — отмечает в своем исследовании А. Солженицын и ссылается на Еврейскую Энциклопедию: «Поляки неоднократно обвиняли евреев в поддержке их противников. Во время советско-польской войны многие евреи «были убиты (польской армией) по обвинению в шпионаже в пользу Красной Армии» (КЕЭ, т. 6., с. 646)».

Для поляков — большевики, марксисты, ленинцы и коммунисты ассоциировались почти исключительно с евреями, с которыми был накоплен богатый многовековой опыт совместной жизни, после того как в начале 2-го тысячелетия решили пожалеть и приютить у себя гонимых в Европе евреев.

«Телеграмма от 12 августа 1920 года агентства «У.П.» бросает свет на внутреннее родство советской системы с еврейским духовным строем. Телеграмма говорит о положении в польских городах и деревнях, которые были заняты большевицкими войсками во время их наступления: «Местные еврейские общины тотчас образуют советы и коммунистическое управление». Совершенно натурально. Можно только заметить, это находится в полном противоречии (по плану «Протоколов») с постоянно встречающимися в печати рассказами о страданиях евреев под властью советов и об их отвращении к красным», — писал в тот период в США Генри Форд.

В отличие от еврейской солидарности — «пролетарская солидарность» в Польше не сработала. Польский рабочий класс и крестьянство пошли бить «русских захватчиков». Не хотели опять быть «под русаками», вернее — под евреями. Здоровый польский национализм восстал против еврейской национальной солидарности, еврейского национализма и пропагандистского интернационализма.

Центрожид был уверен, что в любом случае недавно образованная Польша очень слаба и не сможет оказать сопротивление многомиллионной Красной армии, которая к этому времени насчитывала около 4 млн. бойцов и офицеров. Но Ленин и Бронштейн не только недооценили силу поляков и их патриотическую самоотдачу, но и переоценили своё главное оружие, которое до сих пор их не подводило — их излюбленные методы информационной войны, ведущие к разложению армии и общества. В Польше информационно-идеологическая пропаганда ленинцев не дала своего эффекта. В отличие от русских, поляки жили вместе с евреями не сто лет — а более семисот, и у них не было иллюзий и этой повальной фатальной легковерности во всякую Ложь типа Коммунизма.

Поляков, если «влезть в их шкуру», можно понять. Но иногда даже из уст уважаемых людей можно услышать абсурдные речи, например, современный ленинец, коммунист, красный демократ Владимир Карпов в своём большом исследовании «Генералиссимус» (2007 г.) с сожалением пишет: «В Польше была развернута широкая и энергичная шовинистическая пропаганда — защита от «русских поработителей» затмила классовые и пролетарские идеи». А современные синие демократы обязательно подняли бы шум по поводу разгоревшейся в Польше ксенофобии и начали бы орать о «польском фашизме».

Все слои польского общества под угрозой потери только что полученной свободы необычайно сплотились и оказали ожесточённое сопротивление, в том числе и партизанское, попутно под удар попали многие еврейские сообщества в Польше и Белоруссии. Наступление стало притормаживаться. В это время Ленин спешил, подгонял и подстегивал: «Я просил Сталина ускорить распоряжение о бешенном усилении наступления...».

Юго-Западным фронтом командовал Егоров, а членом Совета ЮгоЗападного фронта был Сталин. Юго-Западный фронт завяз в боях с поляками за «восточную столицу Польши» — Львов. После победных, но тяжелых затяжных боев за Киев, Ровно, Новгород-Волынский 2 августа 1920 года Политбюро ЦК РКП(б) приняло решение объединить все армии, действовавшие против Польши. Понятно, что такой исторический момент — как прорыв с «огнищем» в Европу хотел осуществить «Прометей» Бронштейн-Троцкий с Тухачевским.

Позже в книге «Сталин» Бронштейн умудрится обвинить в поражении Тухачевского под Варшавой Егорова и Сталина, что они увлеклись взятием Львова и не помогли Тухачевскому.

Поляки же боялись прорыва на Украине Красных армий Егорова и спешно отступали к Варшаве, концентрируя свои силы. В этой ситуации не на шутку озаботилось своей судьбой руководство Франции, которое в помощь полякам не только уговорило Врангеля наступать, но и прислало своих опытных, проверенных войной генералов и офицеров.

Несмотря на ожидаемость контрудара, — контрудар поляков под командованием французского генерала М. Вейгана по Красной армии 16 августа 1920 года был настолько мощным, что фронт Тухачевского разлетелся как пенопласт на множество убегающих в панике красноармейских групп. И началась трагедия Красной армии и русского народа в лице сагитированных и насильственно мобилизованных красноармейцев. Ибо убегать пришлось 300-400 километров по польской территории с очень агрессивным населением, без помощи, в условиях разгоревшейся польской партизанщины. А две Красные армии «потеряли ориентацию в пространстве» — убежали в сторону Германии в Пруссию и были интернированы. В плен к полякам попали 130 тысяч красных бойцов и командиров, было захвачено 200 артиллерийских орудий. Так провалилась попытка прорваться в Германию и осуществить захват ведущих мировых стран, — установить мировую гегемонию. А если ещё учесть, что Красной армии и спецподразделениям пришлось уничтожить свою же взбунтовавшуюся — прозревшую дивизию, то масштаб провала и разгрома станет ясен. В Западной Белоруссии и Литве разрозненные отступающие отряды Красной армии ещё и добивали партизанские белогвардейские отряды «Зеленый дуб», «Русская правда» и пр. — после разгрома Юденича партизанившие в прибалтийских и белорусских лесах.

«Когда мы в сомнабулистическом состоянии приближались к Варшаве, где революционного подъёма не было, а был создан кулак... и получилась одна из величайших катастроф, которые когда-либо мы переживали на наших военных фронтах», — объяснял неудавшееся нападение на Польшу неудачей в информационной войне Лейба Бронштейн. Да, в этом случае засорение и оболванивание мозгов не прошло, — и не было «революционного подъёма» оболваненных бедных слоёв польского общества.

В разгроме Тухачевский в своей книге «Поход на Вислу» (1923 г.) — обвинил Будённого, Ворошилова и Сталина. Сталин на обвинения в свой адрес со стороны Бронштейна и Тухачевского ответил метко, — чтобы не было этой болтовни, предложил Политбюро создать комиссию «по расследованию условий нашего июльского наступления и августовского отступления на Западном фронте». Но «добрый дедушка» Ленин решил спасти своих любимчиков, прикрыть, и это предложение заблокировал, о чем и информировал с досадой в сентябре 9-ю партконференцию Сталин: «Я требовал в ЦК назначения комиссии, которая, выяснив причины катастрофы, застраховала бы нас от нового разгрома. Т. Ленин, видимо, щадит командование, но я думаю, что надо щадить дело, а не командование».

Лейба Бронштейн жаловался и на плохую организацию продразверстки на местах и в Белоруссии (естественно, поляки саботировали), и на плохую работу железнодорожных служб, после чего напросился, чтобы навести порядок «по-своему», ещё и на пост главного начальника по железной дороге, этот пост от Ленина получил, и начались расстрелы железнодорожников.

Объяснение поражения современные исследователи истории иногда доводят до полного абсурда, например, уважаемый мною Николай Кузьмин ссылается на единственную статью какого-то маргинального ксендза в конце 20-х во время внутренних разборок в Польше за власть, и утверждает, что Пилсудский действовал против Ленина и Бронштейна в сговоре с самим Бронштейном, Тухачевским и со всеми сионистами планеты; написать такую умную увлекательную книгу — и такую чушь ляпнуть.

После разгрома Красных армий были отмечены крупные погромы евреев в польских и белорусских городах: Турове, Мозыре, Петракове, Ковчицах, Копоткевичах и других. «Насилие (над евреями) было особенно кровавым в Польше после провала большевистского вторжения и в Венгрии после падения режима Бела Куна», — повторю утверждение Пола Джонсона.

Возвращавшиеся из Польши в Россию остатки Красной армии без организованного снабжения были вынуждены добывать себе пропитание сами — то есть стали грабить богатые слои населения, — коими были евреи. Это зафиксировала Краткая Еврейская Энциклопедия: «особенно жестокие погромы Первая Конная армия устраивала при отступлении из Польши в конце августа 1920 г.»(С).

Об этом пишет и С. Маслов: «Путь Конной армии Будённого, когда с польского фронта она перебрасывалась на крымский... был отмечен тысячами убитых евреев, тысячами изнасилованных женщин и десятками дотла разграбленных еврейских поселений. В Житомире с погрома начинала каждая власть...».

Ленин и Бронштейн тяжело переживали это поражение и пытались, убегая из Польши, вредничать полякам, мстить им. По их поручению еврейский военный «гений» Эфроим Склянский разработал план проведения террористических провокационных акции большевистских диверсионно-бандитских спецотрядов на территории Польши. На этом плане в ноябре 1920 г. Ленин наложил резолюцию: «Прекрасный план. Доканчивайте его вместе с Дзержинским. Под видом «зеленых» (мы потом на них и свалим — Ленин) пройдём на 10-20 верст и перевешаем кулаков, попов, помещиков. Премия 100 000 за повешенного» (из исследования А. Арутюнова). Этот прием Ленин уже применял в Сибири против Колчака, чтобы зверствами своих комиссаров, переодетых в лжебелых, поднять против Белых сибирских крестьян, и срабатывало... — так почему бы не повторить. Ленин к концу Гражданской войны научился стимулировать убийства, не утруждаясь «идеологической пропиткой», пропагандой.

18 марта 1921 г. в Риге был подписан мирный договор Центрожида с польским правительством, по которому были определены границы, — Ленин был вынужден отдать полякам большие территории, находящиеся севернее и восточнее «линии Керзона» — Западную Белоруссию и Западную Украину. Более того, — о чем «почему-то» молчат все учебники, — Ленин согласился выплатить контрибуцию Польше в размере 30 миллионов золотых рублей, и выплатил.

После поражения от Польши идея распространения кровавой революции сильно приугасла, но не потухла, и желание захватить власть над всей планетой у Бронштейна и Ленина не исчезло. Насколько это возможно, они стали захватывать территории по периферии России. Напрочь «забыв» «право наций на самоопределение» — весной 1920 г. ленинцы военной силой установили советскую власть в Азербайджане. А во второй половине 1920 года послали Красную армию советизировать Персию, нынешний Иран. По дороге в Иран Красная армия устанавливала силой оружия советскую власть среди «басмачей» — так в конце 1920 года были созданы две республики на территории современного Узбекистана и Туркмении — Бухарская и Хорезмская советские республики, а позже в северном Иране была образована Гилянская советская республика, но её руководство вскоре пошло против большевиков. А в начале 1921 г. армии Центрожида силой оружия установили советскую власть в Армении, Грузии и на Северном Кавказе.

А участник боёв с поляками Макс Гольдштейн (1897-1925 гг.) поехал в Румынию, где пытался зажечь пролетарскую революцию, — с этой целью он взорвал местный Сенат, и за это был приговорён в 1922 г. к пожизненному заключению, так и не одурманив румынских пролетариев и крестьян.

После очень болезненного провала распространения «мировой революции» в Европе несостоявшимся «мировым гегемонам» пришлось остаться в захваченной России, и они — раздосадованные, злые, свирепые, стали наводить порядок в России, стали проводить на всей территории кровавые чистки. «Северный край был отдан на расправу садисту Кедрову. Из-за того, что море замерзло, здесь белогвардейцы практически не смогли эвакуироваться, спаслось всего 2,5 тысячи человек, а 20 тысяч попало в плен, — отмечает в своём исследовании В. Шамбаров. — Развернулись аресты и среди мирного населения. Сперва в Архангельске устраивались публичные казни на площади у завода Клафона. Среди тех, кого расстреливали, были мальчики и девочки 12-16 лет. Но затем все же сочли, что прилюдно творить такие дела не стоит. И место для массовых экзекуций выбрали более глухое, под Холмогорами, где располагался лагерь для пленных, построенный англичанами. Первую партию обреченных в 1200 человек Кедров погрузил на 2 баржи, и когда они пришли в Холмогоры, приказал открыть по баржам огонь из пулеметов. Зверствовала и его супруга Ревекка Платинина — она лично расстреляла 87 офицеров и 33 гражданских, потопила баржу с 500 беженцами и солдатами, учинила жуткую расправу в Соловецком монастыре, после которой в сети рыбаков попадались труппы утопленных монахов. Казни шли всю весну и лето. К осени Архангельск называли «городом мертвых», а Холмогоры — «усыпальницей русской молодежи».

Когда в сентябре было решено провести «день красной расправы» (в годовщину постановления о красном терроре), то из местных жителей даже не набралось нужного количества жертв — расстреляли 200 крестьян и казаков, присланных в Холмогорский лагерь с юга».

И таких коммунистических, ленинских концентрационных лагерей смерти было ни один и не два. Американский историк Ричард Пайпс в своей книге «Русская революция» (1999 г.) отметил такой исторический факт: «В противоположность той распространенной точке зрения, которой придерживался в течение многих лет ряд западных историков, советский террор и система лагерей ГУЛАГа началась не со Сталина. В конце 1920 года Советская Россия уже имела 84 лагеря, где содержалось около 50 000 заключенных. К октябрю 1923 года это число увеличилось до 313 лагерей с 70 000 заключенных».

В новой ситуации — после поражения от Польши и провала пытки мировой революции многих удивил своим «новаторством» В.И. Ленин, заявивший: «Удержать пролетарскую власть (читай свою власть. — Р.К.) в России без помощи крупного капитала — нельзя!». Вот те на-а. — а как же борьба насмерть с капитализмом?! Коммунисты скажут: гибкость «гения», временная уступка, использование дураков-капиталистов и т.д. В случае с Германией эти варианты ещё можно обсуждать, но не связку Ленина с США.

23 ноября 1920 года на пленуме Московского областного комитета партии Ленин ошарашил многих: «Мы обязаны помочь Западу нашими богатствами!» Это можно перефразировать, сохраняя смысл идеи Ленина — «Мы должны помочь капиталистам нашими богатствами». Вот тебе и «революционэр», «марксист», «классовый борец», «вождь пролетариев» (далее полагается грубая нецезурщина). И Ленин издал декрет о сдаче месторождений полезных ископаемых в России иностранным компаниям.

Как показала дальнейшая практика — подавляющее большинство компаний были из США, и более того — с еврейскими олигархами из США Ленин начал договариваться о продаже им ещё не освобожденного от Белых Крыма для осуществления проекта под названием «Крымская Калифорния» — построение на землях древней Хазарии Израиля. Старый русский марксист Плеханов, убеждавший уже давно, что евреи хотят построить в России свой Сион, и наживший этим много врагов среди террористов-«революционэров», оказался прав.

Этот трагический фрагмент русской истории — подавление Белых в Крыму, кровавая зачистка Крыма, чтобы обеспечить «чистую» площадку под строительство Израиля в России и строительство этого Израиля всем еврейским миром мы рассмотрим в следующей главе.

 

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

1920-1921 гг. Холокост в Крыму. Строительство Израиля

Прекращение военных действий с Польшей в конце лета 1920 г. позволило Ленину и Бронштейну перебросить свои войска против Врангеля и достичь четырёхкратного перевеса сил. «Рушился фронт, разлагался тыл. Глубокие трещины, легшие между главным командованием и казачьими верхами, не были засыпаны. И привлечение барона Врангеля к новой деятельности, и оставление его не у дел одинаково вызывали крупные осложнения. — писал в мемуарах Деникин, — Пути на Тамань были отрезаны. На маленьком Крымском полуострове сосредоточилось всё, что осталось от Вооружённых сил Юга. Армия насчитывала в своих рядах 35-40 тыс. бойцов, имела вооружение 100 орудий и до 500 пулемётов. Но была потрясена морально, и войска, прибывшие из Новороссийска, лишены были материальной части, лошадей, обозов и артиллерии...».

Деникин сам был сильно деморализован и передал командование этой армией, в которой из 40 тысяч — 50% были офицеры, Врангелю Петру Николаевичу (1878-1928 гг.). Когда в конце октября 1920 г. в Северной Таврии Красные пошли в наступление и нанесли сокрушительный удар войскам Врангеля и даже взяли в плен 20 тысяч бойцов, то Врангель вспомнил о предложении французов об объединении сил с поляками. Но поляки к этому времени уже прекратили воевать, были довольны победой, полученной территорией, золотом, и отказались опять ввязываться в войну против большевиков.

И руководство Франции, довольное, что Красная армия через Польшу не прошла, уже против США и Англии не пикировало, и, успокоенное, изменило свою позицию по отношению к Белым на противоположную — и предложило Врангелю сдаться Центрожиду. То есть руководство Франции, особенно ложу «Великий Восток» устраивало, если Ленин и Бронштейн не будут вылезать со штыками за пределы захваченной страны, не удалось захватить Россию Наполеону, так хотя бы любимые «революционэры». Лишний раз приходится убедиться, что политика национальных интересов — это мерзко и цинично, но заниматься аналогичным — защищаться необходимо.

Итог «борьбы» Антанты с большевиками, вернее — с Белыми подвел А. Солженицын: «И все же, сквозь всю Гражданскую войну, поведение недавних союзников России поражает корыстью и слепым равнодушием к Белому движению — наследнику союзной императорской России. Навязывали белой стороне слать в Версаль делегацию, совместную с большевиками; потом — бредовое примирение с большевиками на Принцевых островах. Антанта, не признав официально ни одного из белых правительств, поспешно признавала все новые национальные государства, возникавшие на окраинах России, — прямое стремление к распаду России.

Англичане поспешили оккупировать Бакинскую нефть, японцы — Дальний Восток и Камчатку. Американцы в Сибири только помешали белым и способствовали захвату Приморья большевиками. За всякую помощь свою белым войскам союзники драли вознаграждение — золотом от Колчака, а на юге России черноморскими судами, концессионными обязательствами. (И даже до позорности: англичане, уезжая с архангельского Севера, часть царской амуниции передали красным, остальное утопили в море, только бы не досталось белым.) А весной 1920 Антанта ультимативно требовала от Деникина-Врангеля прекратить борьбу против большевиков». Бесспорным было то, что Антанта была против воссоздания единой и неделимой мощной Российской империи — геополитического конкурента, а значит — была принципиально против Белых.

Для окончательного уничтожения Белых Центрожид сконцентрировал огромную военную мощь — 200 тысяч бойцов и командиров под командованием М.В. Фрунзе и Бела Куна (приехавшего из Венгрии на помощь своим сородичам). А 2 ноября ещё подписали соглашение с Махно о взаимных военных действиях против Белых. И 7 ноября 1920 года Красные начали решающее наступление. Ценой в 10 тысяч жизней красногвардейцев Красными был взят с четвёртой попытки Турецкий вал. Только после того, как Красные части и армия Нестора Махно форсировала мелководный пролив и зашла в тыл Белым, — 11 ноября махновцы прорвали оборону Белых. И 13-14 ноября белогвардейцы и беженцы в количестве примерно 150 тысяч человек на 130 кораблях покинули последний кусочек родной земли. 14 ноября последний корабль вместе с Врангелем отчалил от российского берега.

Всё — Белое сопротивление уничтожено, Белого сопротивления нет. Захватчики России торжествуют, они удержали власть над Россией.

Им теперь не нужны даже союзники, много сделавшие для победы над Белыми. После Крымского штурма ленинцы пригласили махновских командиров 26 ноября в г. Мелитополь на совещание и расстреляли, а части Махно окружили и стали расстреливать из пулеметов. Махновцы бросились в прорыв, и только половина их вырвалась из смертельной ловушки ленинцев. Сам Махно Нестор Иванович еле спасся, долго убегал от погони, затем убежал в Румынию, затем попал в Польшу, и закончил жизнь в Париже, где бедствовал, подрабатывал маляром и умер от болезней в 46 лет. А ближайший его телохранитель Лёва Задов «почему-то» был взят на работу в ГПУ (в 1922 году ВЧК переименовали в ГПУ), и прекрасно жил до репрессий 1937 года. Такое впечатление, что Лева был уже давно «засланным Левой».

А оставшихся в Крыму не только русских офицеров и солдат, но и местных жителей ждал ужасный кошмар, реальный Ад. Ещё во время боев в Крыму захватчики применили коварный и подлый прием, который описали многие исследователи и в том числе и А.С. Иванченко («Путем Великого Россиянина»): «У легендарного красного командарма Михаила Васильевича Фрунзе хватило мужества безоружным обратиться к белогвардейцам с речью, в которой он, чтобы избежать лишнего кровопролития, обещал им взамен жизнь и свободу. Подлинное мужество, а по отношению к Фрунзе это ни у кого не вызывало сомнения, несовместимо с бесчестием. И люди чести поверили человеку чести. Ни они, ни он не могли себе представить, что в обозе Южного фронта окажутся комиссары, снедаемые жаждой славы библейских Иисуса Навина, истребившего всё живое в Иерихоне и его окрестностях, и Эсфирь. Именно так, воспользовавшись отсутствием Фрунзе, поступили с бывшими русскими солдатами и офицерами Бела Кун и Розалия Самойловна Залкинд-Землячка, после чего Фрунзе, узнав о случившемся, решил застрелиться, и только осечка пистолета да вбежавший в кабинет командующего ординарец предотвратили самоубийство».

Здесь есть одна неточность, — то, что в обозе Южного фронта были кровожадные комиссары, сомнений никаких нет, но не они принимали глобальные решения, они только с удовольствием исполняли то, — что им приказывали их старшие товарищи-единомышленники из Центрожида. Ленин 12 ноября 1920 года телеграфировал Фрунзе: «Только что узнал о Вашем предложении Врангелю сдаться. Удивлен уступчивостью условий. Если враг примет их, надо приложить все силы к реальному захвату флота, т.е. невыходу из Крыма ни одного судна. Если же не примет, нельзя ни в коем случае повторять и расправиться беспощадно». И начался сатанизм.

«Перед тем, как 15 ноября 1920 года в Севастополь вошли части 51-й стрелковой дивизии под командованием В.К. Блюхера, в город въехал огромный бронеавтомобиль, вдоль корпуса которого большими красными буквами было написано «Антихрист». — отметила в своём труде Т. Грачева («Невидимая Хазария», Рязань, 2008 г.). — Для ликвидации потенциального очага сопротивления создается «особая тройка», наделенная практически ничем не ограниченной властью. В состав её вошли: член РВС Южного фронта, председатель Крымского военно-революционного комитета Бела Кун, секретарь обкома Розалия Самойловна Залкинд («Роза Землячка»), которую А.И. Солженицын назвал «фурией красного террора», а также председатель ЧК Михельсон. В графе «В чем обвиняется?» следователи особых троек писали: «казак», «подпоручик», «чиновник военного времени» и т.п.».

Рис. Розалия Самойловна Залкинд.

На первом этапе стояла задача — выявить и уничтожить неуспевших или несумевших уплыть спасительными пароходами белогвардейцев и беженцев, теперь спрятавшихся и замаскировавшихся под местных жителей. Отличить местных от «прибывших» при отступлении ленинским комиссарам не составило особого труда, местные имели жилища — дома и квартиры. Это понимали все, поэтому ленинцы вначале даже не утруждали себя поиском, — а объявили об обязательной явке бывших царских офицеров в советские органы власти на регистрацию, а тех, кто не явится, не донесёт или спрячет — предупреждали о самых страшных последствиях. Это оказалась «регистрация» в мир иной. В первую же ночь в Симферополе было расстреляно 1800 человек, в Феодосии — 420, в Керчи — 1300, в Севастополе — 1600.

Кроме того, ленинцы не ленились арестовывать подозрительных личностей прямо на улицах, а для этого достаточно было отличаться по одежде от портового грузчика. «Нахимовский проспект (в Севастополе) увешан трупами, арестованных на улице и тут же наспех казнённых без суда», — писал в своей книге очевидец тех событий С.П. Мельгунов.

Эта кампания после окончания Гражданской войны по обнаружению побежденных Белых, по поиску и разоблачению уцелевших врагов проходила не только в Крыму, но прокатилась по всей покоренной России. «Суровая «зачистка» осуществлялась и на юге. В Елизаветграде провели кампанию по выявлению родственников белогвардейцев, на расстрел отправляли даже детей 3-5 лет. — отметил в своём исследовании В. Шамбаров («Нашествие чужих: заговор против империи», 2008 г.). — В Ростовской ЧК убивали по 50-100 человек ежедневно, иногда расстрелы шли круглосуточно. Для руководства репрессиями сюда приехал Яков Петерс. Часто присутствовал на казнях и сам любил расстреливать. По свидетельствам красноармейцев, он взял с собой в Ростов сына, мальчика 8-9 лет, который приходил с ним расстреливать и приставал к отцу: «Папа, дай я!».

Особого размаха достиг террор в Одессе. 1200 пленных офицеров разместили в концлагере, основательно подготовились к акции и расстреляли всех в одну ночь. Аналогично поступили с пленными галичанами. Ну а гражданских беженцев или местных жителей, арестованных при облавах, по доносам, стали истреблять планомерно. Фабрика смерти представляла собой закрытый «чекистский городок», где для палачей имелись все удобства — своё кафе, парикмахерская, кинематограф.

И процедура умерщвления была разработана, как на конвейере. За ночь казнили по 30-40 человек, иногда число доходило до 200-300. Отобрав очередную партию, раздевали донага, на шеи вешали таблички с номерами и заводили в зал ожидания. Работали несколько смен палачей... «Славился» негр Джонсон — он умел сдирать кожу с людей, иногда перед расстрелом «для развлечения» рубил руки и ноги. Местными «знаменитостями» были также латыш Адамсон, любитель насиловать приговоренных женщин, и уродливая латышка по кличке Мопс, ходившая в коротких штанах с двумя наганами за поясом — её «личный рекорд» составлял 52 человека за ночь. Всего в Одессе только по красным официальным данным, было казнено 7 тысяч человек, по неофициальным — 10-15 тысяч.

В Ставрополе прошла кампания показательных казней за «недоносительство». 60 женщин, обвиненных в том, что не сообщили о скрывающихся родственниках, были на площади коммунистами обезглавлены».

Постепенно кампания по поиску спрятавшихся или замаскировавшихся белогвардейцев или казаков стала немного утихать, но не в Крыму. В Крыму эта ужасная кампания перешла во второй этап.

Многие сомнения у огромной армии «эрудированной» русской интеллигенции — типичных «розановцев» развеял своим выступлением на центральном канале телевидения в 2008 году друг Б. Ельцина — Михаил Полторанин, который руководил в 1992 году вскрытием секретных советских архивов, и который в 2008 году с телеэкрана поведал о проекте «Крымская Калифорния», о том, как Ленин и Бронштейн продали Крым еврейским американским олигархам, чтобы они совместно с евреями в России смогли в солнечном, плодородном и отлично расположенном с геополитической точки зрения Крыму построить Израиль. А кто хоть немного интересовался историей создания в Палестине государства Израиль с 1919 года с помощью Англии, то обязательно обратил внимание на главную проблему этого строительства, которая мешала с 1919 года и по 1947 год, да и в определенной мере «зудит» и по сей день.

Если упрощенно доходчиво её объяснить, то проблема выглядела следующим образом: давние исторические и стратегические союзники верхушки мирового еврейства — руководство Англии (причем во многом англичане стали союзниками поневоле — после захвата их экономики Ротшильдом и «панования» в их правительстве Дизраэли и прочих масонов еврейской национальности) приняло предложение и решило помочь евреям в создании Израиля в Палестине, и во время развязанной ими же Первой мировой войны послало английскую армию в сражение против армии Османской империи, затем Ирака и Египта для завоевания для евреев Палестины, и после четырехлетних упорных кровавых сражений — завоевало. И после «декларации Бальфура» англичане, образно говоря (! — далее для лучшего понимания — некоторые события я объясню художественным языком, образно, в виде воображаемого диалога), евреям сказали:

«Вот дорогие наши союзники по мировому доминированию и мировой гегемонии — мы вам проделали большую работу, мы пошли вам навстречу: приняли непростое политическое решение, за вашу мечту погибло очень много английских солдат и офицеров, и на эту операцию мы потратили огромные средства, — и мы для вас завоевали Палестину, — берите её и стройте свой Израиль». После чего с чувством исполненного товарищеского долга англичане хотели «умыть руки» от турецкой и арабской крови и покинуть Палестину. Но. — «Нет! Не делайте этого, не уходите!» — испугано вскрикнули прищуренные еврейские мудрецы. «В чём дело, господа евреи? Какие ещё проблемы?» — удивленно спросили измученные англичане. «Видите ли, — объясняют англичанам евреи, — в Палестине живет только 6-7% евреев, верных малой сионисткой идее фанатиков, и 97% арабов, которые ещё не знают, что мы будем строить на их землях свой Израиль. В этих условиях нам очень трудно будет строить Израиль».

Изумленные англичане евреям советуют: «Во-первых, вы — одна из самых цивилизованных и дипломатичных наций на планете, — вы сможете с арабами договориться и мирно успешно сосуществовать, ведь арабы так вас уважают и почитают на религиозном уровне, ибо признают, что их религия вышла из вашей, что их предок Исмаил — прямой родственник вашего Авраама. Поэтому они относятся к вам как к старшему брату, признают ваше первенство, старшинство и даже верховенство.

А во-вторых, вы — многочисленная и самая богатая нация на планете, — бросьте клич, позовите и миллионы евреев из разных стран обязательно приедут в Палестину — чтобы осуществить двухтысячелетнюю мечту нации. И многие тысячи еврейских толстосумов из разных стран — меценатов, спонсоров и инвесторов засыплют Палестину деньгами. И вы построите в Палестине прекрасный, сказочный оазис, на белую зависть всем остальным народам!» — сказали с завистью англичане, и устало и немного раздраженно спросили: «Что вам — евреи от нас ещё надо?»

Мудрые евреи неразумным англичанам объясняют: «Богатые евреи, типа Ротшильдов, деньги на строительство в Палестине Израиля дают уже давно, почти 100 лет, — и уже очень разочарованы, и устали, и даже подозревают, что деньги их бесстыже «осваивают», а Израиль «почему-то» не строится. Другие же еврейские богатеи могут и не вложить деньги — это очень долгосрочные вложения, жизни может не хватить — чтобы увидеть от них прибыль, а есть много гешефта поспокойнее и намного прибыльнее. И, кстати, многие богатые евреи сюда и не приедут — слишком хорошо живут в различных столицах, поэтому им не очень-то и хочется ехать работать в пустыню, пыль глотать. А третьи евреи, возможно, и хотят приехать, но они, извините — так уж исторически сложилось, — не умеют создавать: строить, ковать, пахать, выращивать, ибо они умеют только торговать, менять деньги, давать под проценты, оказывать юридические услуги, командовать, критиковать, иронизировать, высмеивать, разрушать, а для строительства Израиля с нуля — нужны конкретные работники.

И все вместе с одесским юмором и иронией Жванецкого могут, заламывая театрально руки, воскликнуть: «Две тысячи лет евреи жили, и хорошо жили, — и почему именно на нас, на наше поколение выпала такая беда — рисковать, вкладываться в пустыню, пахать в пустыне и на жаре вместо Женевы и Карловых Вар пыль глотать». Поверьте, — мы себя знаем лучше вас. Поэтому, братцы англичане, процесс освоения земель и строительство Израиля будет идти вяло и долго, а нам бы хотелось — быстро и чтобы никто под ногами не путался, не мешал.

И, кстати, про цивилизованность и дипломатичность, да — мы самые цивилизованные, и исторически вынуждены были стать самыми дипломатичными, но, несмотря на это, богатая история сожительства с различными народами показывает различные примеры, — и часто очень негативные. Поэтому по теории вероятности в таком важном глобальном деле следует ожидать худшего среди арабов в пустыне».

Недоумевающие англичане уже совсем раздраженно: «Вы что? Хотите — чтобы мы вам ещё и Израиль в Палестине построили?» «Нет, конечно, — отвечают тактичные евреи бестолковым англичанам, — но вы должны нам ещё помочь, кроме вас некому. Мы то будем неуклонно наращивать в Палестине наш процент, но хотелось бы, чтобы вы помогли уменьшить процент арабов в Палестине». «Это как?..» — подозрительно спросили благородные англичане. «Ну не вам же объяснять с вашими колониями и политикой по отношению к туземцам, — раздраженно вспыхнули евреи, — немного пугнули, стрельнули в каких-то наглецов, можем помочь с провокацией. А если будут недовольны какими-то нашими действиями, то можно «жестко поставить плечо» и защититься залпами. В общем, способов много — чтобы арабы испугались, почувствовали себя некомфортно и ушли из Палестины на все четыре арабские стороны».

«Э-э нет, товарищи евреи, мы так с вами не договаривались, — холодно ответили надменные англичане. — Мы своё дело сделали — и баста! А на такие грязные дела мы не подписывались, — мы всё-таки цивилизованная нация! Да и портить отношения с арабами не хочется».

«Ладно, чистюли, мы сами сделаем грязную работу по запугиванию и изгнанию — вспомним исторические национальные традиции террора — сикириев (кинжальщиков): на безлюдной улице и даже на людной — кинжал в спину и в подворотню или на соседнюю улицу, где «случайная» толпа евреев помешает преследователям; или пальнуть из-за угла в местного лидера, продать в аптеке что-то «по ошибке» — чтобы бегали по пустыне от поноса до изнеможения, повысить неграмотным банковский процент и «грамотно» составить договор — затем за долги забрать и выгнать и т.д. — способов много.

У нас есть для этого хорошие парни: задиристый бесстрашный Жаботинский из Одессы и другие, — продолжили речь евреи, — но вы хотя бы: а) пока не уходите, присутствуйте, б) закройте глаза на наши делишки, в) прикройте в случае чего, — если возмущенные палестинцы задумают с нами расправиться. А мы в долгу не останемся». «Ну ладно, — неохотно согласились англичане, — но вы уж там — слишком жестко не шалите».

Евреи создали несколько откровенно террористических фашистских организаций и так «шальнули» — «пугнули» арабов, что возмущенные кровопролитием англичане не выдержали — арестовали Жаботинского, и английский военный трибунал приговорил его к 15 годам каторжных работ, хотя могли и расстрелять. Ответ еврейской стороны с требованием освободить своего патриота-чистильщика был очень быстрым, — на улицы Иерусалима высыпало более 15 тысяч евреев, которые блокировали работу британской администрации. А сионисты Америки, Испании, Франции и Германии дружно осадили британские дипломатические представительства, англичане не выдержали давления «мирового еврейства» и путем хитрой махинации освободили преступника.

С тех пор отношения неблагодарных евреев и «нерешительных» — цивилизованных англичан испортились серьёзно и надолго, и даже дошло до того, что недовольные мягкотелостью англичан евреи развязали в Палестине в 40-х годах террористическую войну против Англии, и убили много английских солдат, офицеров и дипломатов. В эту щель раздора между бывшими союзниками — англичанами и евреями попытался влезть Сталин, решивший сыграть по-крупному на этом раздоре, и занять место англичан, и даже пробил для евреев в ООН официальное признание государства Израиль. Но Сталин просчитался — неблагодарные евреи «кинули» Сталина и убежали «под крышу» США. Хотя евреи не считают, что «неблагодарные» и что «кинули» Сталина, а поступили с ним «соответственно его достоинству» — отомстили за предательство Сталиным «мировой революции», ишь ты, — вместо «мировой революции» стал восстанавливать мощную Россию, строить СССР. Эти истории мы подробно рассмотрим в следующей книге этой серии (№7).

В отличие от англичан — Ленину и Бронштейну в аналогичной ситуации с крымчанами долго объяснять ничего не надо было — эта «работа» в захваченной России проводилась ими уже давно — три года, в огромных масштабах и с сатанинским удовольствием. К тому же уже был аналогичный опыт — Холокоста, «очистки» от казаков Дона, Кубани и Северного Кавказа. И очистить Крым от проживающих там русских, татар, немцев и украинцев под строительство Израиля — это несколько раз «плюнуть» сквозь зубы Белу Куну, Розалии Залкинд с их спецотрядами и Бронштейну с его Красной армией. Придирки убить крымчанина или увезти в концлагерь, откуда он никогда не вернется — всегда найдутся. И Ленин с Бронштейном начали в Крыму Холокост.

«Дальше террор перекинулся и на мирное население. — отметил в своём исследовании В. Шамбаров, — в Севастополе казнили 500 портовых рабочих, помогавших грузить белые суда, в Алупке — медперсонал санаториев, где лечились Белые. По городам проводились облавы с оцеплением и прочесыванием кварталов. Хватали членов семей белогвардейцев, медсестер, врачей, учителей, юристов, священников. Агенты ЧК и особотделов шныряли по улицам, задерживая людей просто по признаку хорошей одежды.

Потом пошли аресты по анкетам — всем лицам старше 16 лет предписывалось ответить на 40-50 вопросов, а через 2 недели со своей анкетой явиться в ЧК для «собеседования». Если же вместо собеседования человек сбежит, арестовывали его родственников. Тюрьмы были переполнены. А по ночам кипела «работа». Партиями по 60-80 человек вывозили за город, приказывали раздеться догола и расстреливали из пулеметов. Потом процедуру «усовершенствовали». Чтобы не возиться в темноте с вещами казненных, стали раздевать людей ещё в тюрьме. И очевидцы наблюдали из окон кошмарные картины, как колонны обнаженных мужчин, женщин, стариков и подростков на морозе, зимним студеным ветром гнали на смерть.

Для удобства применяли и другую «рационализацию». Пригнав к заранее вырытым ямам (предыдущими расстрелянными), обреченных заставляли ложиться «под равнение» на слой мертвых. После чего полосовали пулеметной очередью. Иногда раненных добивали камнями по голове, иногда закапывали полуживыми.

Но не только расстреливали. В Керчи устраивали «десанты на Кубань» — вывозили в море и топили. В Севастополе сотни человек были повешены — по Нахимовскому проспекту, Приморскому бульвару, Екатерининской Большой Морской в качестве виселиц были использованы все деревья, столбы, даже памятники. При допросах применялись жуткие пытки, каждый из карателей обзаводился «гаремом» из 4-5 любовниц. Брали их из пленных медсестер, из арестованных «буржуек».

Это был Холокост страшнее гитлеровского Холокоста, — Гитлер такое сатанинское разнообразие способов убийства людей не использовал.

Подсуетился ещё один еврейский интеллигент в помощь своим подельникам — Луначарский, который организовал воспитание молодежи по-ленински, — Наркомат просвещения в 1920 году издал «Сборник задач по внешкольной работе библиотеки» двух выродков под масками «Херсонский» и «Невский», которые настоятельно рекомендовали: «Девочка двенадцати лет боится крови. Составьте список книг, чтение которых заставило бы девочку отказаться от инстинктивного отвращения к красному террору».

«Вслед за офицерами террор практически сразу же перекинулся на мирное население, — также отмечает в своём исследовании Татьяна Грачева. — Официальный представитель Наркомнаца в Крыму М. Султанов-Галиев писал: «Среди расстрелянных попадало очень много рабочих элементов и лиц, отставших от Врангеля с искренним и твердым желанием честно служить Советской власти». Казнили людей, которые содержались в концлагере, организованном на территории Херсонесского Свято-Владимирского монастыря. Людей не только расстреливали и вешали, но и топили. «Землячка» как-то заявила: «Жалко на них тратить патроны, топить их в море».

Троцкий отдавал приказы на массовое и беспощадное уничтожение мирного населения. А.П. Столешников приводит следующую цитату: «Если Троцкий слал инструкции «беречь патроны», тогда людей топили, жгли и творили другие ужасы. В Евпатории сотни людей были утоплены в море с привязанным к ним металлоломом. Все они были сброшены с городского пирса. А ведь это всего мелкий городишко. Никто в Евпатории не оказывал сопротивления красным. Город так расположен, что нет никакого военного смысла его оборонять. Троцкий просто предал жителей города смертной казни. Точно так же тысячи людей были утоплены в Одессе и других прибрежных городах. Поэтому общий счет жертв только на черноморском побережье Крыма идет на десятки тысяч людей.

Троцкий поставил задачу Бела Куну: «Чтобы Черное море стало Красным». Белла Кун круглосуточно топил людей в Черном море огромными толпами. Этот убийца планетарного масштаба убил столько мужчин, женщин, детей и стариков в России и Украине, что с ним не может сравниться в истории никто, если только не собрать всех вместе против одного Троцкого.

Рис. Бела Кун.

14 декабря 1920 года, спустя ровно месяц после взятия Крыма, Ю.П. Гавен написал письмо члену Политбюро РКП(б) Н.Н. Крестинскому о том, что не имея сдерживающего центра, Бела Кун «превратился в гения массового террора».

Кровавое имя этого ленинского фашиста, палача русского, украинского и татарского народов — еврейского «гения» массового ленинского террора — Холокоста и по сей день славно увековечено в названиях современных улиц многих российских городов, включая Москву, С.-Петербург и южные российские города.

У некоторых палачей, как например у Эйдука, в процессе их «интересной» «творческой» работы разгоралось не только необычайное половое возбуждение, но поэтическое воодушевление, и писались «само собой» стихи и создавалась своя сладкая черная лира:

...Нет большей радости, нет лучших музык,

Как хруст ломаемых жизней и костей

(из сборника «Улыбка ЧК»).

В ноябре 2008 года в России открыт памятник Осипу Мандельштаму, — это открыт третий памятник этому советскому еврейскому поэту за последние 15 лет. Можно, конечно, каждые 5 лет ставить в России памятник Мандельштаму, умершему своей смертью в лагере для заключенных при Сталине. А кто поставит памятники многим тысячам замученных и расстрелянных в Крыму в 1920-1921 годах? Какой русский президент, премьер или министр культуры осмелится поставить памятники миллионам русских, убитых по всей России во время Гражданской войны, во время откровенного геноцида и Холокоста?

Выдающийся русский писатель Иван Шмелев жил в это ужасное время в Крыму и был этому Холокосту свидетелем, и благодаря Горькому покинув Россию, утверждал: «Крым был сплошным концлагерем». Шмелев был свидетелем — как сотни трупов ленинцы просто засыпали в оврагах. А в районе Феодосии ленинцы, экономя патроны, сбросили со скалы вместе с другими его сына. При этом сами ленинцы признали, что Шмелев младший не был «контрой», но он, возможно, был сочувствующим контрреволюции. Шмелев отчаянно пытался спасти необоснованно арестованного сына и неоднократно обращался за помощью к Луначарскому, который, в свою очередь, обратился с этим вопросом к Калинину. «Мудрый» и «добродушный» дедушка Калинин с холодным взглядом убийцы пояснил Луначарскому, что Шмелеву-старшему «трудно объяснить то, что нам предельно ясно». В эмиграции И. Шмелев по поводу этой ужасной трагедии написал несколько книг» («Солнце мертвых» и др.).

«По официальным советским данным в 1920-1921 гг. в Симферополе было расстреляно около 20 тысяч человек, в Севастополе — около 12 тысяч, Феодосии — около 8 тысяч, в Керчи — около 8 тысяч, в Ялте — около 5 тысяч, всего до 52 тысяч человек. Однако, по свидетельству генерала Данилова, служившего в штабе 4-й Красной Армии, в период с ноября 1920 года по апрель 1921 в Крыму было уничтожено более 80 тысяч человек». Солженицын утверждает, что в Крыму в этот период было уничтожено не менее 120 тысяч человек. И стоит заметить, — крымчан уничтожали по доносам или подозрению и в последующие годы. И неизвестно — сколько было вывезено из Крыма. «Лагерь под Рязанью считался «близко», этапы туда гнали пешком. И они вообще не доходили до места. Едой осужденных не обеспечивали, они быстро выбивались из сил, да и конвоирам не улыбалось топать тысячу километров. И весь этап расстреливали где-либо в степи, списав трагедию на тиф», — отметил в своей книге В. Шамбаров.

Коммунисты любили пошутить «по-ленински» — в Симферополе в день Пасхи арестовали празднично одетых по поводу праздника гимназисток и погнали их под охраной драить сортиры красноармейцев.

Нет данных, неизвестно — сколько тысяч людей ленинцы расстреляли путем провокаций в портовых и приграничных городах. Например, — объявлялась замаскированная чекистка некая баронесса Штерн якобы из международного Красного Креста и пускала слух, что способна под дипломатическим прикрытием вывезти за границу прячущихся Белых, к ней стали стекаться заинтересованные, и когда набиралась большая группа, то приезжали чекисты и всех расстреливали, попадали под репрессивный каток и родственники несчастных. Таким же образом ленинцы образовывали многочисленные «спасительные» «окна» на границах с Румынией, Польшей, Финляндией.

А у тех двух миллионов русских, успевших уплыть или перейти живым границу, спасаясь от ленинцев, судьба сложилась не лучшим образом. Например, по решению французского военного командования корпус в количестве 25 тысяч человек под руководством генерала Кутепова отправили на полуостров Галлиополи, 15 тысяч кубанских казаков — на остров Лемнос, 15 тысяч донских казаков — в Чаталджи, а 20 тысячам российских женщин и 7-ми тысячам российских детей разрешили высадиться в Константинополе. Но там уже было полно несчастных русских.

«На Пере, которую окрестили Перской улицей, торговали безделушками пожилые русские люди, при всех орденах. Русские девушки торговали своим телом в Галате, где кутили английские матросы. Французы забрали привезённые хозяйственные грузы и продовольствие, но грозились не кормить (военных), если не будет полного подчинения. Чернокожие солдаты разгоняли палками недовольных. Итальянцы захватили все серебро, которое вывез ростовский банк», — описывал Дмитрий Жуков.

Писатель Иван Шмелев в тоске по Родине приезжал в Эстонию к границе и долго смотрел на ближайшие псковские леса, луга, поля, на далекий купол церкви. Б. Энгельгард свидетельствовал в своих дневниках, что некто С.И. Трофимов приезжал на латвийско-советскую границу и на детских воздушных шариках пускал в СССР самодельные антисоветские листовки.

Смеявшаяся над Нилусом до 1917 года русская интеллигенция, спорящая о высоких материях, шумящая о «правах человека» в России и презиравшая отсталых варварских «черносотенцев», теперь бесполезно снова и снова прокручивала свои ошибки и с рыданиями повторяла стихи М. Волошина:

С Россией кончено.

Её мы прогалдели, проболтали,

Пролузгали, пропили, проплевали,

Замызгали на грязных площадях,

Распродали на улицах: Не надо ль

Кому земли, республик да свобод,

Гражданских прав?..

В.В. Шульгин сокрушался картиной падения русской эмиграции, «когда тоска по России отождествлялась с водкой в огромных количествах». Д. Жуков в этом ракурсе подчеркнул: «Безволие проявляется и в том, что эмигрантские газеты издаются едва ли не все не русскими, а теми же евреями, что начинали революцию: «В Праге «Воля России» — Минор и К, «Правда» (в Праге) — Гикитсон и К, в Берлине «Время» — Брейман, «Руль» (в Берлине) — Гессен и К, «Известия» (в Берлине) — Конн, «Родина» (в Берлине) — Бухгейм, «Отклики» (в Берлине) — Звездич-еврей, в Риме «Трудовая Россия» — Штейнбер, в Париже «Последние новости» — Гольдштейн, «Свободные мысли» (в Париже) — еврей Василевский».

Именно в Париже нашло пристанище более 400 тысяч русских беженцев, много проживало также в Харбине, Берлине, Праге, Сербии, Болгарии. Как видим, и вне России евреи делали гешефт на русских и пытались влиять через прессу на их «свободные мысли». А русские офицеры в это время работали грузчиками, официантами, таксистами.

Стоит отметить, что и уцелевшие в Гражданской войне русские офицеры, и бежавшая российская интеллигенция на чужбине трудно адаптировались к новым условиям жизни вне Родины, — в отличие от евреев, которые и в Стамбуле, и в Париже, и в Лондоне и в других городах и странах чувствовали себя как дома, имея всестороннюю поддержку местной еврейской общины и ценный тысячелетний опыт успешной жизни среди других народов. Неудивительно, что русские эмигранты вели себя на чужбине очень скромно и неуверенно, что и позволило известному еврейскому сионисту Жаботинскому язвительно с бравадой заявить: «Впрочем, и свободные, западные русские (белые эммигранты) в этом деликатном пункте храбростью не блещут..,»(С).

Нет, конечно, — многие блистали храбростью, и многих таких сажали в тюрьмы, убивали советские чекисты и их агенты в различных городах типа Жаботинского, но большая часть, потеряв Родину, смысл жизни, махнув несколько рюмок дешевой водки в страшной тоске и прострации тихо напевала:

Белой акации гроздья душистые

Ночь напролет нас сводили с ума.

В темных оврагах стояла вода.

Боже, какими мы были наивными!

Русским женщинам было не легче. «У русского посольства «осколки русской империи» торговали всем, что ещё можно было продать, чтобы купить горячего чаю с хлебом. Прекрасными акварелями, например. А вот княгиня Н. с вывеской на груди. Русские женщины всё-таки умудрялись оставаться привлекательными, несмотря на отсутствие не то что туалетов — сносной одежды. В Стамбуле-Константинополе их узнавали по шапочкам, сделанным из обрезанных чулок...» — вспоминал В.В. Шульгин.

Поэтому неудивительно, что когда после окончания Гражданской войны Ленин 7 апреля 1921 года милосердно объявил амнистию беженцам и гарантировал безопасность при возвращении на Родину, то многие мыкающиеся в беде и сильно ностальгирующие по Отчизне русские поверили и решили вернуться. И когда в конце апреля 1921 года пароход «Решид-паша» привез из Константинополя в Новороссийск 1500 первых возвращенцев, понадеявшихся на амнистию, то ленинцы их встретили «по-ленински» — 500 человек расстреляли сразу, остальным смерть немного отсрочили — отправили в концлагеря. Такая участь постигла примерно 122 тысячи человек, поверивших Ленину и вернувшихся. И когда 3 ноября 1921 года Ленин в своём «гуманизме» пошел дальше и объявил отдельно амнистию рядовым белогвардейцам, то легковерных уже почти не было. Но ленинцам и без них было кого расстреливать в ходе неспешных зачисток в «мирное время».

«В Питере за первые три месяца 1921 года по официальным советским данным было казнено 4300 человек, в Одессе за первые 2 месяца — 1418. В Киеве в конце 1921 года в Политехническом музее была устроена выставка исполкома, демонстрировавшая успехи и показатели различных советских учреждений за год. Там был и стенд ЧК с диаграммой расстрелов. Наименьшее количество расстрелов за месяц составило 432 человека...» — отметил в своём исследовании В. Шамбаров. В 1921 году оставалось ещё много «работы» и в Крыму. Холокост в Крыму продолжался весь 1921 год. Крым называли «Всероссийским кладбищем». Уничтожали целыми селениями. Как утверждал в своей книге свидетель тех времен С.П. Мельгунов — в Крыму «Действует пулемёт, ибо жертв слишком много, чтобы расстреливать поодиночке» (С.П. Мельгунов «Красный террор» в России, 1918-1923 гг., Берлин 1924 г.).

Масштаб Холокоста был таковым, что Турция выразила Советскому правительству возмущение — невозможно было плавать кораблям, баркасам и шхунам, потому что огромное количество человеческих трупов с советской стороны расплылось по Черному морю и мешало судоходству.

Среди исполнителей крымского Холокоста особо выделилась фашистка Розалия Залкинд (под маской — «Землячка»). Она была лично организатором многочисленных карательных акций и расстрелов. При её непосредственном участии было расстреляно по подозрению в сотрудничестве с белыми и в пытках погибло около 12 тысяч мирных жителей Крыма. В кровавые жернова этих событий попали и «самостийные» крымские татары. За заслуги перед Советской властью Розалия Залкинд была похоронена в 1947 г. у Кремлёвской стены на Красной площади.

А еврейская фашистка Ревека Майзель (под маской — Пластинина), которая «расстреляла собственноручно свыше ста человек» (С.С. Маслов), за свои заслуги ещё в сороковых годах она была членом Верховного Суда РСФСР, заслуженный персональный советский пенсионер.

«Чекистские методы уничтожения и пыток были столь изобретательными, что следственные комиссии Белых армий, отвоевывавшие у Красных города, поражались изуродованным трупам: у них часто были выколоты глаза, отрезаны носы, уши, конечности, раздавлены половые органы и вырваны кишки; тела не хоронили и не выдавали родственникам, а выбрасывали на свалки, в море, в реки и карьеры. Подобная патология была особенно очевидна в чекистах-женщинах, чей садизм противоречил представлениям о мягкой женской природе: Землячка-Залкинд зверствовала в Крыму, Брауде в Москве, «товарищ Роза» в Киеве, Е. Бош в Пензе, Р. Мейзель-Пластинина в Архангельске, Дора Явлинская и Ремовер в Одессе, последняя отличалась садистской половой извращённостью...» — отметил в своей книге М. Назаров («Вождю Третьего Рима»).

Причем кровавых еврейских Роз было несколько — в Крыму Роза Залкинд, в Киеве своя Роза Шварц, в Полтаве своя «Роза». Причем Назаров не всех фашисток назвал, — Ремовер в Киеве убила 80 человек, нет статистики — сколько убила в Астрахани чекистка Рахиль Вассерман, которая пыталась «шлепнуть» даже своего С.М. Кирова, его случайно спас Орджоникидзе.

России в XX веке «повезло» на еврейских женщин-фашистов, которые в период 1901-1906 гг. были кровавыми террористками, а после захвата власти многие стали ещё более кровавыми комиссарами. Такую же «талантливую» фашистку мы встретим в ходе репрессий в 30-х годах, Соню — «золотую ножку», любительницу давить ножкой мужские половые органы. Совершенно точно — ни в одной истории любой страны на нашей планете и ни в каком-либо другом народе вы не встретите таких женщин-фашистов. Это отдельная тема для исследований, в результате которых можно написать целую книгу под названием «Еврейские фашистки в истории России» или «Феномен еврейских фашисток в истории человечества».

Обращаю внимание, — в этой книге было названо большое количество красных палачей-фашистов, причем евреев-фашистов. Хотя многие современные еврейские комиссары от идеологии — Н. Сванидзе, В. Познер, С. Шустер, В. Соловьев, Млечин, «еврейский Дюма» Д. Быков и им подобные надеялись, что после 70-80 лет об этих фашистах забудут, а будут знать только о Сталине и германских фашистах времен Второй мировой войны. И если уж министр российской культуры и по совместительству еврейский идеолог Мойша Швыдкой в 2002 году на телевидении назвал одну из телепередач — «Русский фашизм хуже немецкого», и при этом этот негодяй не объяснил, — что это за явление «русский фашизм», где он его встретил и не привел ни одного примера, кроме созданных специально для этого провокаторов-скинхедов, то — что такое «еврейский фашизм» в России я могу объяснить на многочисленных исторических фактах, да и вы после ознакомления с правдивой историей России тоже. Вернемся к Холокосту в России — в Крыму.

Понятно, что огромной репрессивной армии чекистов и красноармейцев необходимо было хорошо питаться несколько раз в день, поэтому в крымских городах постоянно проводились обыски-грабежи и в Крыму и окрестностях непрерывно проводились продразверстки «по-ленински». В результате непрерывного 2-летнего грабежа и Белыми при отступлении и Красными, отсутствия торговли в плодородном Крыму разразился страшный голод, который сильно помог ленинцам в их сатанинском деле. «В Крыму с наступлением зимы вдруг разразился жесточайший голод. За несколько ледяных месяцев вымерло более 100 тысяч человек. Из США в Крым пожаловал М. Розен, один из руководителей «Джойнта», — отметил В. Шамбаров. — У него состоялась встреча с А. Гавеном, председателем ВЦИК Крыма. Разговор шел на идиш. Собеседники договорились «выделить для еврейских поселенцев пустующие земли».

Вот он, исторический момент, который так усердно пытались достигнуть своей «чисткой» Ленин и Бронштейн, — Крым почти расчищен и теперь можно было начинать строить Израиль. И это необходимо было как-то красиво «логично» оформить. «В адрес советского правительства поступило обращение, подписанное тремя известными еврейскими деятелями. Это были писатель Л. Квитко, профессор Московской консерватории А. Шор и М. Кольцов (под маской «Михаил Кольцов» был — Мойша Ефимович Фридланд, старший брат Бориса Фридланда — известного советского карикатуриста под маской «Борис Ефимов». — Р.К.). По поводу М. Кольцова-Фридланда Н. Кузнецов заметил:

«Чрезвычайно деятельный партийный публицист Михаил Кольцов в СССР обыкновенно так заканчивал свои разгромные статьи-доносы: «Гражданин Н.! Прочитав этот фельетон, не теряйте времени и отправляйтесь в тюрьму. Там вас ждут». Страх неминуемой расправы заставлял цепенеть каждого, кто имел несчастье обратить на себя внимание этих «железных» прокуроров. Вызывание ужаса сделалось их творческим призванием. Особенно преуспели в этом Бескин, Безыменский, Розенфельд, Авербах, Бухштаб, Беккер, Горнфельд, Гроссман, Дрейден (и т.п.)».

Инициаторы предлагали образовать в Крыму Еврейскую Советскую республику. Евреи доказывали, что они народ трудолюбивый, солнечный полуостров прямо-таки предназначен для обитания там детей Израиля. Кроме того, авторы проекта гарантировали всемерную поддержку богатейших кругов США. Они называли организацию Гувера, «АРА» и банк «Джойнт сток»». То есть проект уже был обговорен и согласован между евреями США и захватившими Россию.

Ю. Лурье (под маской — «Ларин») с гордостью утверждал, что даже сам глава — председатель еврейской международной организации «Джойнт» — Луи Маршал признал благодетельное право революционных конфискаций. Эта идея еврейского Крыма, Израиля, Новой Хазарии, очень понравилась международному еврейскому сообществу — была некая связь с древней историей, приморское место стратегическое для страны, да и вообще — место благодатное.

Как по взмаху волшебной палочки — воодушевленно загалдела «мировая общественность» и пресса, — 49 писателей из разных стран выступили с инициативой сбора средств по всему миру для строительства Израиля в России. Еврейский конгресс в США в Филадельфии призвал богатейшие еврейские семьи активнее включиться в проект. В общем — восторг мирового еврейства был огромен, и Центрожид «давлению» мировой общественности сопротивляться не стал. Наоборот — прекрасную идею создания Израиля в захваченной России, естественно, подхватили все лидеры Центрожида: Бронштейн, Ленин-Бланк, Каменев-Розенфельд, Зиновьев-Апфельбаум, Луначарский и некоторые из наших выродков, — «главного крестьянина» России дедушку Калинина предусмотрительно и «политесно» назначили главным русским лицом этого проекта, а Н. Бухарин в «Правде» вместе с неким Абрамом Брагиным, чтобы подготовить русские мозги к Израилю в России, написал обширную пропагандистскую статью на эту тему. Планировалось переселить в Крым — 100 тыс. еврейских семей, под еврейскую колонизацию отводилось 455 тыс. га крымской земли.

Нарком земледелия Смирнов предостерег экзальтированных строителей Израиля — этот проект вызовет возмущение оставшихся в живых крымских татар и может дойти до еврейских погромов. В переживания Смирнова за сохранность еврейского народа не очень-то поверили, — ведь зашугали до животного страха и ужаса, но решили учесть критическое замечание и на всякий случай осуществить перестраховочные превентивные меры — дочистить татар, чтобы не рыпались, — возбудили уголовное дело против татарской элиты и в застенки бросили 63 татарских лидера — «дело 63-х», и из Крыма на север сослали 20 тысяч татар-«единомышленников».

К тем, кто выражал некое недовольство, недобрый взгляд или вспоминал, что это его земля, его Родина или не помогал строить Израиль — саботировал политику коммунистической партии и правительства, ленинцы относились очень чутко и болезненно — и репрессии продолжались много лет подряд. В 1928 году даже высокопоставленного чекиста из особого отдела, а затем председателя ЦИК Крымской АССР Вели Ибраимова расстреляли по наущению видного теоретика марксизма-ленинизма Ю. Лурье за то, что его заподозрили в татарском национализме, что он совсем не понял политики партии и посмел выступить в защиту своих земляков. Причем был расстрелян не за противодействие еврейской колонизации, а официально — за бандитизм.

Для таких случаев в Кремле решили также подготовить идеологическое прикрытие. Долго не думали, — воспользовались старым изъезженным многими веками идеологическим приемом — что, якобы, еврейский народ, — самый гонимый несправедливо народ на планете, а уж в Российской империи — особенно, даже в 1922 году впервые в России ленинцы ввели понятие «русский фашизм». В доказательство и при подготовке внедрения этого понятия ленинцы решили провести пропагандистскую подготовку — промывку мозгов и для этого решили провести невычурное мероприятие.

«В апреле 1921 года большевики решили устроить в Симферополе торжественные похороны жертв «белого» террора. И сколько ни искали, нашли только 10 подпольщиков, осужденных военно-полевым судом и повешенных. Цифра показалась несолидной, и власти взяли первых попавшихся покойников из госпиталей, доведя количество гробов до 52, которые и были пышно захоронены, после торжественного митинга и шествия», — отметил В. Шамбаров. Это большое ленинское «шоу с гробами» должно было объяснить репрессии, Холокост в Крыму и существование «белого террора» — «русского фашизма». Поэтому самому гонимому в царской России еврейскому народу «по справедливости» в качестве компенсации за исторические страдания можно отдать «для возделывания» уже всё равно пустующий Крым.

Этим важным идеологическим обоснованием занялся сам Лейба Бронштейн. «Троцкий сам подготовил документ, назвав его «Декретом о самой угнетенной нации». Это был государственный закон об исключительном положении евреев в СССР. Преимущества этой нации перед всеми остальными касались самых разнообразных сторон жизни: от назначения на руководящие посты до внеочередного получения квартир, — отметил В. Шамбаров, но — Декрет провалился, на заседании Политбюро при голосовании не хватило всего одного голоса. Зато прошло предложение о создании «Комиссии ЦК по антисемитизму». Её возглавил Бухарин. Осуществилась также идея Ю. Ларина (Лурье) о включении в программу для поступающих в высшие учебные заведения обязательного экзамена по антисемитизму». Это, кстати, проходила кампания по борьбе с антисемитизмом и несуществующим «русским шовинизмом» по всей захваченной России, но этот фрагмент истории рассмотрим далее отдельно.

Бронштейну навстречу в унисон с «русской стороны» в теме «угнетенная еврейская нация — и высокомерная шовинистическая, фашистская русская» в разгар строительства Израиля в Крыму выступил Николай Бухарин, который с трибуны 12 съезда (17-25 апреля 1923 г.) предложил: «Мы в качестве бывшей великодержавной нации должны поставить себя в неравное положение. Только при такой политике, когда мы искусственно поставим себя в положение более низкое по сравнение с другими, только этой ценой мы сможем купить доверие прежде угнетенных наций». То есть — Бухарин предложил русским стать на колени, опустить головы и постоянно просить прощения и извиняться. В этой ситуации — отдать Крым выглядит логичным «покаянным» и «компенсирующим», даже — недостаточным, мелковатым шагом навстречу обиженной и угнетенной еврейской нации.

Ранее Бухарин говорил о своём народе со знанием темы более откровенно: «Русский народ — нация обломовых, нация рабов, с рабским прошлым, народ-растяпа с присущей ему азиатской ленью». Поэтому неудивительно, что с началом «перестройки» в начале 90-х годов 20-го века при развале СССР приехавшие из разных стран кучерявые диссиденты вспомнили обиженного, недооцененного «талантливейшего» и «несправедливо» репрессированного Сталиным выродка Бухарина.

В общем, — перестраховочное идеологическое прикрытие провели, и на волне воодушевления Политбюро коммунистической партии решило расширить территорию будущего Израиля в Крыму — приняли решение к пустующему «Всероссийскому кладбищу», ещё не высохшему от моря крови, добавить южные области Украины, Абхазию и российское побережье Черного моря включая Сочи. То есть — довели до контуров былой Хазарии. А немного позже ещё и запланировали создать отдельные обособленные еврейские национальные автономные районы в местах постоянного исторического проживания евреев — в Белоруссии, на Украине, в Молдавии. Кстати, нарком по делам национальностей Иосиф Сталин принимал самое активное участие в этом проекте.

Эти широкие щедрые жесты впечатлили мировых капиталистов, вернее — еврейских мировых олигархов, и в Москву приехал влиятельнейший человек в «мировом правительстве», представитель богатейшего семейства — Феликс Варбург, который встретился с министром торговли Шейнманом, секретарем Госплана Миндлиным, Димманштейном из ЦК, Вайнштейном из министерства финансов и с другими «своими» национальными гарантами — чтобы оговорить уже конкретные «схемы» по финансированию проекта и использование этих огромных денег.

«Еврейское лобби в СССР прибегло к излюбленным уловкам. В продолжающихся переговорах была достигнута договоренность о займах... Комбинация предлагалась простейшая: правительство СССР выпускает государственные облигации на обговоренную сумму займа, а финансисты США немедленно покрывают всю их стоимость. Условия были щадящими: по 5 процентов годовых. Выплата задолженности начиналась только в 1945 году и растягивалась до 1954 года, — отметил Н. Кузьмин. — Началась организационная суета. Влиятельный банк «Джойнт сток» раскрыл свои хранилища золота. На средства «Джойн сток» в Крыму возник Союз колонистов «Бундестрой», образовался еврейский потребительский кооператив «Самодеятельность», деятельно засуетилось «Общество содействия землеустройству евреев-тружеников» — «Озет». Банк «Джойнт сток» выделил 15 миллионов долларов». По тем временам это были очень большие деньги.

Как оказалось позже, кроме льготных кредитов, — саму крымскую землю Ленин продал еврейским олигархам из США по договорам с РСФСР 1921-1922 годов, и именно эти векселя нашел М. Полторанин, вскрывая в 1992 году секретные архивы СССР. Поэтому-то разбирая после Ленина бардак, Сталин предусмотрел перестраховочный вариант, — чтобы не отдавать по всем международным законам Крым, — он пошел на юридическую уловку — Крым следовало передать под юрисдикцию Украине, с которой таких договоров не было, переложить из одного своего кармана в другой свой, этой заготовкой и воспользовался Хрущев.

Многие сионисты в Палестине наслушались речей приехавшего к ним Трумпельдота: всё, — Гражданская война в России закончилась, сопротивление русских сломлено и уничтожено, и можно при нашей власти строить Израиль, — это вам не в пустыне строить на берегу Мертвого моря под сомнительным прикрытием слюнявых, мягкотелых англичан, а в Крыму под бдительной охраной суровых чекистов и спецотрядов, — бросили строить Израиль в Палестине и поехали его строить в Россию, в Крым. Причем этот процесс миграции из Палестины шел несколько лет — до 1929 года.

Как утверждает горячий юдофил Г.В. Костырченко («Тайная политика Сталина. Власть и антисемитизм», 2001 г.), например, в 1927 году реэмиграция из Палестины в Россию превысила иммиграцию на 87%! И эмигранты партии этого года создали в Крыму кибуц-коммуну под названием «Воля нова». В Крыму уже в 1921 году началось строительство Израиля, и к 1923 году было организовано свыше 100 еврейских кибуцев-колхозов. Еврейские организации многих стран стали оказывать щедрую помощь переселенцам в Крым — тракторами, семенами, деньгами; особенно щедро помогали евреи из США. А в России Владимир Маяковский обеспечил пропагандистское пиар-прикрытие фантастическими стихами:

Трудом упорным Еврей В Крыму

Возделывает Почву-камень.

И якобы к осени 1923 года этот трудолюбивый еврей довозделывал Крым уже почти до райского состояния, и в условиях страшного смертельного голода зимы-весны 1923 года евреи решили это доказать, — осенью в Москве в Сокольниках открылась сельскохозяйственная выставка, на которой сказочным изобилием урожая блистал павильон под названием «Еврейский». Показать этот павильон ленинцы притащили еле живого парализованного Ленина, который уже ничего не говорил, мычал и показывал язык подобно Эйнштейну. «Грузная Крупская, толкавшая инвалидную коляску, «перевела» организаторам выставки мнение своего мужа: «Ильич в восторге», — отметил Н. Кузмин.

После тесного сотрудничества с Джойнтом в 1923 году, в следующем 1924 году Советские власти дают «Джойнту» в Москве под офис шикарный особняк в Гранатном переулке, известный в наши дни как Дом архитектора, где был открыт «Агро-Джойнт», который прекратил работу в России 30-х годов. В этом же 1924 году в СССР было организовано «Общество земельного устройства трудящихся евреев» (ОЗЕТ). История с «Джойнтом» довольно символична, — в 1989 году «мудрый» М.С. Горбачёв вернулся опять к этой теме и пригласил руководителя «Джойнта» Ральфа Гольдмана приехать в СССР, а в 2002 году благодаря стараниям В. Путина «Джойнт» вернулся в Москву, на Большую Никитскую улицу.

За пределами СССР восторг по поводу политики Советской власти был намного большим, — 16 октября 1925 г. «Джуиш кроникл» писала: «Крым предположено сделать теперь заместителем Палестины. Зачем посылать евреев в Палестину, столь непроизводительную и неоправдывающую большие жертвы и неимоверно тяжёлый труд. Богатая земля Украины открыта для них, и плодородные поля Крыма улыбаются страждущему еврею. Москва явится покровительницей русского еврейства и потому может претендовать на моральную поддержку евреев всех стран» (С).

Этот процесс дошел до невероятного «прогресса» — в 1926 г. на съезде ОЗЕТа русский Калинин вдруг озаботился чистокровностью евреев, «бедственным» положением новой титульной нации и «резко выступил против ассимиляции (советских евреев) и выдвинул широковещательную программу еврейской автономии» (С). То есть дедушка Калинин выступил как фанатичный расист, ксенофоб и сионист — решил евреев обособить и оградить от «нечистых», — чтобы евреи в СССР не смешивались в браках с русскими и другими нациями, чтобы сохранить чистоту их крови, сохранить их чистое национальное ядро. На демократическом Западе эту расистскую «интернационалистическую» инициативу Калинина назвали — «Декларация Калинина».

Поэтому вполне понятна привлекательность для евреев СССР, в который из разных городов Европы и США потянулись еврейские националисты, ибо им уже не надо было клянчить спонсорских денег у своих богатых соплеменников, — только в СССР они могли издать на идиш свои стихи, книги и журналы за государственный счет.

Яростный противник А. Солженицына, юдофил Г. Костырченко в своём исследовании помогает нам разобраться в этом вопросе и разъясняет, что в Палестине 16 мая 1926 г. в г. Яффе большая группа израильтян сообразив, что — зачем им строить Новый Израиль в тяжёлых условиях пустыни и в борьбе с арабами, — сформировала организацию и целое движение под названием «Союз возвращения на родину».

Несмотря на большой поток сионистов, на большую помощь советских властей и многих еврейских организаций и банков — огромные деньги были «освоены», а евреи так и не стали крымскими крестьянами, а Крым так и не стал плодородным раем, «крымской Калифорнией», и в начале 30-х Сталин этот проект прикрыл. Хотя эта идея жила ещё долго — «Крымскую Калифорнию» вспоминали евреи в России и в США при открытии второго фронта, а после Второй мировой войны проект строительства Израиля в Крыму превратился в «Крымское дело». Эти истории мы рассмотрим в следующей книге этой серии.

Мы закончили рассматривать период захвата России еврейскими террористами-политтехнологами под названием «Гражданская война», имея ввиду разгром белогвардейских армий. С тех пор прошло 90 лет, но такое впечатление, что борьба Белых защитников Родины с коммунистами и либералами, вооружённых по-прежнему словом «свобода», за Россию продолжается и не только в пределах России, но и далеко за её границами. В Латинской Америке, в Чили томится сейчас в тюрьме внук генерала Семёна Краснова — бригадный генерал чилийской армии Мигель Краснов-Марченко (1946 г. рожд. в австрийском Тироле), закончивший американскую военную школу в Панаме и награждённый высшими наградами Чили, в том числе и за борьбу с коммунистами во главе С. Альенде, — медалью «За мужество», которой в Чили не награждали никого 100 лет, а также награждён Военной Звездой, Большой Звездой и Звездой Славы.

А когда в 2000 году в Чили к власти пришли либералы, то в 2001 году Мигеля Краснова арестовали, судилище над ним возглавил судья с либеральными взглядами с «родной» для нас фамилией — Гусман (из исследования О.Г. Гончаренко «Белоэмигранты между звездой и свастикой, М. 2005 г.).

 

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Крестьянская Гражданская война. Кронштадтское восстание

Как помним из событий 1918 года, — в мае 1918 года захватчики под личиной «рабоче-крестьянской власти» организовали гражданскую войну крестьянству, создав Комбеды — расчленили крестьянство и натравили одну часть на другую — на успешных, с достатком. В это же время для грабежа крестьян Ленин организовал рабочие вооруженные продотряды, чекпроды и особые военные отряды по грабежу крестьян.

В конце 1918 года захватчики начали реализовывать проект Лурье — поголовной «коммунизации крестьян» — создание сельхозпредприятий в деревне — совхозов, где крестьяне — уже не крестьяне, а рабочие, работающие за паек. В условиях Гражданской войны, конечно, поголовной коммунизации не получилось, а продразверстка, реквизии продолжались непрерывно уже два года. А с окончанием Гражданской войны, победители-ленинцы вдруг крестьянам напомнили, что за период войны крестьяне много задолжали им за тот период, когда они находились под властью белых, зеленых и прочих, и более того — предали: кормили врагов революции.

Три года Советской власти. Что получили от неё крестьяне? — Обман. Никто не разбогател, никакой земли в собственность крестьяне не получили. Зато получили: принудительный набор в Красную армию, среднее и зажиточное крестьянство получило животный страх быть названным «контрой!» и после этого — расстрел или высылка. В течение 2-х лет происходил непрекращающийся грабёж крестьян Советской властью через реквизии урожая и скота оголтелыми красными отрядами. Особенно грабительный пресс навалился на крестьян центральных российских губерний после геноцида на Дону и Кубани, где вместо богатых казачьих станиц остались безлюдные пепелища.

Стоит отметить, что «рабоче-крестьянская» власть в России не просто проводила реквизии «излишков» у крестьян, а совершала это изобретательно-зверски. Для эффективного грабежа, следуя известному принципу — во главе продотрядов ставились, по возможности, комиссары не русской национальности, чтобы не было жалости к русским крестьянам или чувства патриотическо-национальной солидарности. «Член губпродкома латыш Матвей Лаурис, расположившись с отрядом в селе, требовал на ночь от населения 31 женщину (по числу красногвардейцев) — для себя и своего отряда», — отмечает в своем исследовании А. Солженицын. А, например, в Тамбовской губернии постоянно орудовали 50 подобных отрядов численностью около 5 тысяч холостых варваров-красногвардейцев. Понятно, что терпение ограбленных и изнасилованных крестьян было не бесконечным. К тому же в это время как раз стали расформировывать по ненадобности Красную армию, и закаленные в боях красноармейцы стали возвращаться в свои деревни — и видели страшное бедственное положение своих родственников, слушали многочисленные истории о зверствах продотрядов и Красной армии, — прозревали, готовы были теперь уже защищать свою малую Родину от захватчиков России. И во многих областях России крестьяне почти одновременно в отчаянном порыве пошли против Советской власти, против Ленина и Бронштейна.

Мы и раньше наблюдали крестьянские восстания в разных местах России и в 1918 году и в 1919, но на этот раз размах был огромным — всенародным. Восстали украинские крестьяне и казаки Левобережной и Правобережной Украины, а в Омской, Тюменской, Екатеринбургской, Челябинской, Оренбургской губерниях покатились восстания, возглавляемые Сибирским крестьянским союзом. В Якутии. Ещё один мощный очаг вспыхнул в Томской губернии и на Алтае. Восстал Северный Кавказ, даже в Белоруссии возникли восстания после грабительского шествия в обе стороны Красной армии в Польшу и обратно.

В Тамбовской губернии в конце 1920 года с оружием против Советской власти во главе с А.С. Антоновым встали 50 тысяч крестьян, а ещё в несколько раз больше крестьян им помогало. Восстание охватило и соседние губернии. Крестьяне уничтожали продотряды, убивали представителей Советской власти (было убито около 5 тысяч коммунистов в этом регионе), грабили склады, поезда.

«И — чего ожидать от тамбовских крестьян, — отмечает в своем исследовании А. Солженицын, — если в мрачном логове тамбовского губкома, в разгар подавления великого крестьянского восстания в этой срединно-русской черноземной губернии, вдохновители хлебной разверстки, секретари губкома были — П. Райвид и Пинсон, а зав. отделом пропаганды Эйдман?.. тамбовский губпродкомиссар, который непомерным отбором хлеба и вызвал восстание — Я. Гольдин, а прославившийся начальник продотряда, поровший (и казнивший) крестьян за несдачу — Н. Марголин. А полномочным представителем ВЧК по Тамбовской губернии в те месяцы был — Лев Левин. «Межведомственную комиссию по борьбе с бандитизмом» (так назвали захватчики восставший народ) возглавил Эфраим Селянский».

Необходимо согласиться с великими словами современного еврейского идеолога из США Семёна Резника, сказанными в XXI веке: «Ленинско-сталинская диктатура творила страшные преступления — ничуть не менее масштабные, чем нацистские. На совести тех, кто в этом участвовал, миллионы ни за что ни про что загубленных (российских) жизней. Все активные участники этих злодеяний, прежде всего, сотрудники «славных» органов, должны быть названы поименно. Поздно уже судить их уголовным судом, но пора, наконец, осудить их судом истории». Вот, как мы видели, — Солженицын и назвал нацистов-фашистов поименно.

Центрожид на борьбу с русским народом в Тамбовской губернии выслал 100-тысячные войска РККА во главе со «своим» Тухачевским, который старался по понятными причинам в карательных акциях применять интернационалистов. Особо зверствовали «чоновцы» — бойцы ЧОНа (части особого назначения), составленные из фанатичных, проверенных в расправах коммунистов и комсомольцев.

И газеты наполнились сообщениями о мрачных победах Красной армии, например, газета «Известия» в Тамбове сообщала сводку на 5 сентября 1920 года — казнено 250 человек, сожжено 5 сел. И такие сводки шли из многих мест. На Правобережной Украине расстреляно 10 тысяч человек, в Томской губернии — 5 тысяч и т.д. Все зверства коммунистических комиссаров не буду перечислять, повторять, но из коммунистических «креативных» новинок можно отметить — «В Петропавловске изуродованные трупы заложников выставлялись для устрашения на базаре, в мясных рядах», — отметил В. Шамбаров.

Тухачевский, позорно проигравший полякам и сдавший в плен 130 тысяч красноармейцев, — здесь в полной мере проявил свой «талант» против русских крестьян — бомбардировки деревень, применение военных ядовитых газов на больших территориях, расстрел семей вместе с детьми участников восстания и т.д. — как только не изгалялся этот сатанист, которого «наш» знаменитый тележурналист и еврейский политтехнолог Н. Сванидзе в своём историческом фильме 2005 г. изобразил героем и талантливым несостоявшимся музыкантом. И фамилию этого фашиста до сих пор носят многие улицы российских городов, а имени героических Тамбовских крестьян, Томских, Ярославских и т.п. — ни одна улица.

К протестующим крестьянам применили также проверенный жестокий приём Бронштейна и Ленина — заложников, для которых рядом с родной деревней в чистом поле устраивали концлагерь, обтянутый колючей проволокой, в котором держали без еды и воды заложников — семьи, у которых дома не было мужчин. «Если за три недели тот не являлся, чтобы своей головой выкупить семью — семью ссылали», — писал А. Солженицын («Архипелаг ГУЛАГ»).

Приказ «талантливого» палача русского народа еврейского комиссара Тухачевского № 116 от 23 июня 1921 года: «Опыт первого боевого участка показывает большую пригодность для быстрого очищения от бандитизма известных районов по следующему способу чистки. По прибытии на место волость оцепляется, берутся 60-100 видных лиц в качестве заложников и вводится осадное положение. Выезд и въезд в волость должны быть на время операции запрещены. После этого собирается полный волостной сход. Жителям дается 2 часа на выдачу бандитов и оружия, а также бандитских семей, и население ставится в известность, что в случае отказа дать упомянутые сведения заложники будут расстреляны. Если население бандитов и оружия не указало по истечении двухчасового срока, сход собирается вторично, и взятые заложники на глазах у населения расстреливаются, после чего берутся новые заложники и собравшимся на сход вторично предлагается выдать бандитов и оружие».

Захватчик России Мойша Тухачевский выполнял всего лишь установку своего вождя — Ленин: «Террор — это средство убеждения покорённого народа» (ПСС, т. 45, с. 405).

На примере этого приказа и огромного количества кровавых деяний по уничтожению русского народа я не вижу никакой разницы между захватчиками России — Лениным-Бланком и Бронштейном и пытавшимися захватить Россию — Гитлером и Геббельсом. Ситуация с Лениным и Бронштейном была даже более болезненной, ибо гитлеровцы были «чистыми» захватчиками, «чистыми» оккупантами, «чистыми» интервентами, а ленинцы-бронштейнцы для убийства русских использовали русских. В этой мерзкой и циничной теме можно даже заметить, что гитлеровцы были гуманнее — борясь с «бандитами» — белорусскими партизанами в режиме циркулярного приказа не брали «60-100» заложников для расстрела, а в большинстве случаев практиковали 3-5 человек, — разница в «уровне», «широте», размахе фашизма очевидна.

Мойша Тухачевский сам был кровавый палач и таких же палачей выгораживал. «Иудей Аркадий Гайдар, командовавший полком в годы гражданской войны, учинил на территории Хакассии такой геноцид, что даже советская власть была вынуждена приговорить его к расстрелу. И только вмешательство иудея Тухачевского спасло его», — отмечают авторы книги «Тайна Арийской Матрёшки» Инга Мочалова, Надежда Черкасова, Валентина Новосёлова, Владимир Данилов.

Из-за огромного размаха народного русского восстания Центрожиду пришлось открывать несколько фронтов — в Тюменской губернии, Челябинской, Омской и Екатеринбургской. Это была часть Гражданской войны и часть русской Катастрофы.

И в этот момент мы глянем на современного идеолога коммунистов и послушаем его высказывание по поводу крестьян — С. Кара-Мурза: «Большевизм преодолел цивилизационную раздвоенность России, соединил «западников и славянофилов». Это произошло в советском проекте, где удалось произвести синтез космического чувства русских крестьян с идеалами Просвещения и прогресса» («Матрица «Россия»» М., 2007 г.). — Это какой-то «мудреный» абсурд. То ли этот наш современник прилетел с другой планеты и «не в курсе» — что происходило в России, или этот «учёный» совсем потерял совесть. И это мы ещё не касались страшного голодомора 30-х и издевательских «трудодней» 50-х и 60-х.

Почти год сражались русские крестьянские армии и отряды против оккупантов России. После подавления восстания «народная» власть провела зачистку территории — ещё долго сотнями и тысячами вешали красногвардейцы вдоль деревенских дорог «не так» глянувших на них крестьян. Трудно назвать количество убиенных крестьян — 100 тысяч? — 200 тысяч? Больше?.. В Саратовской губернии в конце 1920 года также произошло крупное восстание русских крестьян против Советской власти, которое возглавил А. Сапожков, а на Урале восставших возглавил Сапожников, в Башкирии — Валидов. Везде та же причина, те же фашисты, та же трагедия.

Наивные крестьяне из далёкой Тюменской земли на 10 съезде РКПб донесли правду до верхушки Центрожида о зверствах красных комиссаров продотрядов — «ставили (крестьян) в ямы, заливали водой и замораживали». Они, бедолаги, надеялись, что Главные Коммунисты во главе с Лениным и Бронштейном об этом не знают. Они не знали — что их любимые вожди сделали с миллионами казаков. «Совсем недавно опубликованы подробности, с чего началось крупное крестьянское западно-сибирское восстание 1921 г. — пишет в своем исследовании А. Солженицын. — Тюменский губпродкомиссар Инденбаум, после жестоких хлебозаготовок 1920 г., когда область к 1 января 1921 г. выполнила 102% намеченной разверстки, объявил ещё дополнительную неделю «окончательной развёрстки» — с 1 по 7 января, то есть как раз в предрождественскую неделю.

В личной телеграмме Инденбаума требовалась «самая беспощадная расправа вплоть до объявления всего наличия хлеба в деревне конфискованным». При формировании продотрядов, с ведома Инденбаума, в продотряды принимались бывшие уголовники.»

Получив такой подарок от Инденбаума на Рождество, — русские крестьяне в Сибири поняли, что у них есть выбор: погибнуть от голода или в бою против фашистов с ружьём в руках. И выбрали достойный вариант. В начале 1921 г. это восстание охватило огромную местность, включая города Ишим, Петропавловск, Тобольск, Березово, Обдорск, Барабинск, Каинск, Сургут и множество деревень. Но что могли сделать крепкие сибирские крестьяне против многотысячных, хорошо вооружённых регулярных Советских войск во главе с опытными в борьбе с народом комиссарами.

Огромная Красная армия, направляемая Центрожидом, носилась по железной дороге по огромной территории России, потопляя в крови то тут — то там народные русские восстания.

В начале 1921 г. против Советской «рабоче-крестьянской» власти выступил в некоторых случаях даже самый надёжно-обманутый класс — пролетариат, рабочие. «В феврале 1921 г. и в Москве были рабочие забастовки с лозунгом: «Долой коммунистов и евреев», — отмечает А. Солженицын. Эти события советские историки усердно скрывали, да и сейчас умалчивают. Но наиболее сильные волнения рабочих произошли в Петрограде, — восстали рабочие любимого коммунистами Путиловского завода и стали на улицах Петрограда ловить и бить коммунистов. И это после того, как Ленин, почувствовав, что рабочие на грани восстания, в ситуации большого дефицита продовольствия 4 декабря 1920 года издал популистский пиар-декрет о бесплатной раздаче продовольствия, и в доказательство этой заботы было проведено несколько показательных акций по раздаче продовольствия рабочим.

Но в ответ на рабочие волнения Центрожид в отместку закрыл 11 февраля более 90 петроградских заводов и фабрик, включая Путиловский, «Треугольник» и др. Но это только усилило беспорядки в городе, и 25 февраля Центрожид был вынужден объявить военное положение в Петрограде, ввести войска и даже был создан Комитет обороны Петрограда. Этим широким недовольством населения (крестьяне, теперь — рабочие) решили воспользоваться союзники Ленина — бундовцы, кадеты и сионисты, которые осторожно пытались возглавить его и придать идеологическую направленность.

28 февраля 1921 г. моряки военных кораблей «Петропавловск» и «Севастополь» вступились за рабочих и приняли на своем собрании резолюцию с призывом к Центрожиду не применять оружие против петербуржцев, и соблюсти объявленные свободы и права. Конечно, такое обращение к фашистам-захватчикам выглядит смешно, — как будто красные кронштадтцы не знали, на что способны Ленин и Бронштейн. И моряки окончательно прозрели — 1 марта восстал весь 25 тысячный Кронштадт, из которого восставшие выгнали местные Советские власти.

В это время как раз заседал 10 съезд РКП(б). Для управления моряки создали свой ВРК — Временный революционный комитет.

А поскольку по утверждению Солженицына: «У Кронштадтского восстания уже был антиеврейский характер: уничтожали портреты Троцкого и Зиновьева, но не Ленина», то Центрожид долго искал среди своих кандидатуру на переговоры с матросами. И послал для переубеждения моряков единственного среди них «представителя от крестьян», которого держали там для фасадной русской афиши — маразматического дедушку М.И. Калинина, памятник этого слабоумного «героя» до сих пор красуется в Петербурге на площади Калинина, а многим тысячам героически погибших против захватчиков России морякам — ничего, никакой памяти.

Когда этот «представитель народа» не смог воздействовать на умы моряков, то к ним послали с агитацией очередных русских — поэта захватчиков Демьяна Бедного и страстного юдофила журналиста-марксиста М.Е. Кольцова-Фридлянда, и одновременно провели бомбёжку агитационными листовками — сбросили с самолёта 50 тысяч листовок, по две на каждого кронштадтца. И когда эти меры не дали никакого эффекта, то Центрожид поручил своему «талантливому» проверенному палачу — Мойше Тухачевскому уничтожить восставших. Теперь у Тухачевского задача была посложнее, — это были не крестьяне.

Сложность состояла в том, что матросы были русские по национальности, и бросить против них русских красногвардейцев — это означало риск братания, ибо на четвёртый год Советской власти — уже многие разглядели лицо этой власти, и достаточно было «искры» чтобы вспыхнуло обратное пламя. Поэтому Тухачевский начал производить срочный отбор войск по национальному признаку, чтобы избежать риска патриотической или национальной солидарности. Готовя в атаку отряды татар, башкир, интернационалистов и из фанатиков коммунистов и комсомольцев.

Проследим события по дневниковым записям находящегося в это время в Петрограде еврейского историка С.М. Дубнова:

«4 марта. В Кронштадте восстание матросов, принявших резолюцию эсеров».

«6 марта. Сегодня мне передали кронштадтскую резолюцию, что требования её самые умеренные: не учредительное собрание (это уже проходили в конце 1917-го), а только свободные выборы в Советы на основании избирательного права для всех трудящихся с тайным голосованием. И даже эту резолюцию советская власть отвергла и запрещает её публиковать».

«9 марта. Уже два дня бомбардируется Кронштадт».

После старательной бомбардировки войска Центрожида по льду пошли на штурм. Представьте атаку по открытому льду. Но Бронштейну и Тухачевскому русских красноармейцев было не жаль, опять русские убивали русских. Кронштадтцы оказали упорное сопротивление — понеся большие потери, советские войска вынуждены были отступить. Мойше Тухачевскому показалось, что его красногвардейцы не усердно бегут в атаку и закрались у него подозрения. — На всякий случай после захлебнувшейся атаки он демонстративно расстрелял несколько десятков красноармейцев, чтобы остальные в следующем штурме быстрее бежали под пулями по льду. Фашист есть фашист.

«18 марта. Кронштадт взят, усмирен, залит кровью. В течение двух суток он обстреливался из 12-дюймовых орудий, красные наконец ворвались в крепость под ураганным огнём, громоздя кучи трупов на пути. Гнали в бой надежные войска башкиров» — зафиксировал в дневнике С.М. Дубнов. Трудно и страшно вообразить — что творилось в Кронштадте после его захвата Красной армией. Библейские страшилки об Апокалипсисе и последнем дне человечества блекнут перед совершавшимся зверством. Известный американский социолог русского происхождения, живший в то время — Питирим Сорокин писал об этих адских днях в Кронштадте:

«Три дня латышское, башкирское, венгерское, татарское, русское и международное отребье, свободное от всех ограничений, обезумевшее от кровавой похоти и спиртного, убивало и насиловало».

Обращаю внимание, во-первых, мы очередной раз видим еврейского фашиста Тухачевского руководителем кровавой расправы в России, — во-вторых, особо обращаю внимание на упорную «тихую» идеологическую борьбу еврейского сообщества в современной России в XXI веке — когда, например, в созданном в 2004 г. еврейским продюсером и еврейским режиссером фильме «Дети Арбата» — еврейский фашист Тухачевский показан совершенно положительным героем, невинной жертвенной овцой тирана Сталина.

Понятно, что Кронштадт был обречён на поражение, не только силы были неравные, но и ждать массовой поддержки восстания со стороны населения было иллюзией — за три с половиной года захватчики России вогнали почти в каждого россиянина животный страх. Во время штурма Кронштадта 8 тысяч его защитников со своим руководством: председателем ВРК Петриченко и начальником артиллерии А.Н. Козловским под покровом ночи ушли по льду в Финляндию. Те же, кто не захотел уйти и уцелел после взятия Кронштадта Красными, потом горько об этом жалели. 18 марта Кронштадт пал. После взятия Кронштадта расстреляли 2103 кронштадтцев, а 1400 заложников — членов семей кронштадтцев казнили в Питере и Ораниенбауме, и 6 тысяч отправили в ленинские концентрационные лагеря на верную смерть, под пытки и издевательства красных комиссаров.

После подавления восстания в Кронштадте на заседании Политбюро под председательством Ленина 20 апреля 1921 года было принято решение — «О создании дисциплинарной колонии на 10-20000 человек по возможности на дальнем севере в районе Ухты, в большей отдалённости от населенных пунктов». То есть, — Ленин фактически готовил место гибели кронштадтцев, выживших в восстании.

Огромное количество мощных крестьянских восстаний, возмущения рабочих, отчаянно восстание кронштадтцев не просто впечатлили Ленина, а серьезно тряхнуло его сознание. Это был не просто — «звоночек» захватчикам, а — грозный колокол: свои, опорные — кронштадтцы восстали. Если до восстания Ленин принципиально убеждал делегатов в своей правоте — в политике железной рукавицы: никаких свобод, никакой свободной торговли, но через неделю, после восстания в Кронштадте, делегаты с удивлением обнаружили, что Ленин стал их убеждать в совершенно обратном — в необходимости «новой экономической политики».

Центрожид пытался извлечь урок из антисоветских восстаний и даже попытался немного изменить своё лицо — М. Агурский отмечал: «преобладание евреев в руководстве петроградской (партийной) организации стало, видимо, столь одиозным, что Политбюро, учитывая уроки Кронштадта и антисемитских настроений в Петрограде, решило направить туда несколько русских членов партии, правда, исключительно с пропагандистской точки зрения» (С). То есть захватчики решили разбавить еврейскую картину власти редкими русским лицами.

А. Солженицын к этому добавляет: «Так, вместо Зорина-Гомберга секретарем губкома был направлен Угланов, вместо Трилиссера — Комаров, в ЧК — Семенов. Но Зиновьев объявил новой группе войну и обжаловал решение Политбюро». Мы видим националистическую шовинистическую позицию Зиновьева и тех, кто его поддержал.

Одновременно Центрожидом была проведена разъяснительная работа с народом, чтобы скрыть народный характер восстания, которому объяснили — восстание подготовили иностранные разведки вместе с меньшевиками и эсерами. Ссылка на последних была не случайной, ибо давала право Центрожиду произвести окончательную чистку идеологических противников, коими теперь, на последнем этапе, просто считались люди, имеющие своё иное мнение и не побежавшие сразу на поклон к захватчикам, сохранившие своё достоинство — хорошим примером этому является философ Бердяев. Поэтому наравне с массовыми расстрелами интеллигенции была организована и массовая высылка из России многих бывших общественных деятелей, бывших союзников, учёных, философов. Эту обширную тему мы рассмотрим в последней главе этой книги.