— Не знаешь, радиация нам не грозит? — взволнованно поинтересовалась Белла, с ужасом рассматривая клубящуюся шапку ядерного взрыва. Они находились довольно близко от эпицентра, Белла не могла не понимать всей опасности.

— Я никогда не проверял, — мрачно пробормотал Эдвард, успокаивающе поглаживая плечо любимой, — но предполагаю, что нет.

— Предполагаешь? — насупилась Белла, все еще обеспокоенная.

— Не грозит… — невесело усмехнулся Эдвард, — наверное…

Белла закатила глаза, ведь ее вампир так и не дал прямого ответа на вопрос.

— Мы должны вернуться, чтобы помочь, если кто-то сумел выжить, — вздохнул Эдвард, уже скучая по Арнольду. Ему было искренне жаль парня, если тот погиб. Эдвард уже привязался к молодому вампиру, почти как к члену своей семьи. Да и шанс выжить был куда выше, если рядом друг, на которого во всем можно положиться.

— Ты шутишь? — воскликнула Белла и с опаской оглянулась на гриб, который уже потихонечку начал оседать. — Я не хочу туда.

— Ты должна знать, — пробормотал Эдвард печально, — что это Арнольд спас нас в этот раз. Если бы не его дар, мы бы пробыли там достаточно долго, чтобы взрыв достиг своей цели. Если бы мы были еще внутри, когда бомба взорвалась, вряд ли у нас был бы шанс выжить. Его чувство опасности, которое я прочел в его мыслях за несколько секунд до взрыва — вот что спасло нас.

— Тогда пойдем и попробуем отыскать его, — решилась Белла. — Вдруг ему требуется наша помощь?

Было странно и довольно страшно двигаться к эпицентру взрыва, а не от него. Все вокруг олицетворяло собой наступающий апокалипсис. Небо покрылось темной завесой, превращая ясный погожий день в мрачные вечерние сумерки… Пепел сыпался с небес, покрывая землю и поваленные рядами деревья равномерным скрипящим под ногами сероватым слоем…

Белла и Эдвард, держась за руки и не торопясь, брели ко все еще оседающему грибу.

Лес существенно пострадал. Где-то милях в четырех от эпицентра стали попадаться вывороченные огромные деревья с мощной кроной, тут и там бушевали атомные пожары. Горящие стволы в полутьме выдавали странное зеленоватое свечение, и становилось ясно, что, если бы у ребят был счетчик Гейгера, то он бы зашкалил за крайнюю отметку. Это пугало… но одновременно завораживало.

Ближе к центру ударная волна не пощадила и чахлые деревья: они лежали в сторону ее движения, как прилизанные огромным утюгом.

Их кора была обуглена — дымилась и местами горела, — и вампирам приходилось выбирать обходные пути для продвижения, чтобы не ступать ногами прямо в пекло. Это были лишь попытки. Обувь прогорела насквозь, ее пришлось выбросить и идти голыми ногами. Огонь не мог причинить невредимой коже вампира вред, но жара было достаточно, чтобы напугать их обоих и заставить двигаться с чрезвычайной осторожностью.

Вскоре от векового леса ничего не осталось, только обуглившиеся пеньки.

Земля дымилась, марево жара колебало воздух до уровня груди. Верхний слой земли был покрыт коркой спекшихся пород. Это место напоминало ад даже больше, чем все, что они видели до этого на планете. Для завершения картины не хватало лишь чертей, прыгающих по углям.

Наконец, вампиры дошли до сплошной черной стены из дыма и густой пыли, смрада и гари. Впереди не было видно ни зги, даже совершенным зрением вампира можно было разглядеть землю лишь в метре от себя. Эдвард и Белла, очевидно, добрались до ножки оседающего «гриба». Где-то в этом аду находился эпицентр — воронка, в которую никакой здравомыслящий человек, и даже вампир, никогда бы не пошел.

— Обойдем вокруг, — предложил Эдвард. — Если кто-то вышел оттуда, мы учуем его след…

Им понадобилось не меньше часа, чтобы сделать круг и вернуться к своему собственному следу, ничего не обнаружив. Никаких признаков, что в эпицентре выжил кто-то.

— Что ж… — пробормотал Эдвард с беспокойством, нервно проводя рукой по волосам, — пожалуй, нам придется отправиться вглубь… на столько, на сколько сможем…

— Мне… жутко… — прошептала Белла, сопротивляясь необходимости идти туда. Она прекрасно понимала, что была бы давно мертва, если бы до сих пор являлась человеком. Но даже будучи вампиром, она понятия не имела, уязвимы они с Эдвардом для радиации или нет. Пока она чувствовала себя как обычно, но кто знает…

— Хочешь, я схожу один? — по глазам обоих стало ясно, что об этом не может быть и речи — никто из них не способен был отпустить другого одного.

— Нет, пойдем вместе, — мужественно согласилась Белла и улыбнулась. — В конце концов, вряд ли хоть когда-то мне еще представится случай посмотреть вблизи на последствия ядерного взрыва. Редкая экскурсия.

— Да уж, — улыбка Эдварда вышла куда более мрачной, чем у Беллы, и они направились вперед.

Почти сразу стало ясно, что внутри ничего живого не осталось, и тем более ничего целого. От деревьев тут не выжило даже пеньков, земля была не просто обуглена — взрыв заставил вскипеть ее поверхность. Скоро под ногами вампиров вместо пепла возникла хрупкая корка из расплавленных пород. Она крошилась под ногами. Видимость была нулевая.

Еще ближе, где взрыв смел верхний слой почвы и добрался до песка, расплавив и его, корка стала напоминать тонкое зеленоватое стекло, неровное и причудливое на вид. Эта корка хрустела и ломалась под ногами, как тонкий ледок на весенних лужах после ночного заморозка.

— Я думаю, дальше идти не имеет смысла, — пробормотал Эдвард, когда они остановились на краю воронки диаметром не менее пятидесяти метров. Никаких признаков жизни, никаких признаков того, что здесь когда-то была стартовая площадка с инопланетными кораблями — не осталось. Это место было полностью мертво.

Когда вампиры направились обратно и дошли до стены пожаров, Эдвард, недолго думая, подхватил Беллу на руки.

— Эй! Тебе же больно! — возмутилась девушка, изгибая шею и глядя, как ноги его любимого, абсолютно нагие, ступают по горящим стволам и траве. — Я могу идти сама!

— Ну вот еще, — проворчал Эдвард, крепче прижимая девушку к себе, чтобы она не вздумала вырываться.

Эдвард опустил Беллу на землю только тогда, когда джунгли начали выглядеть обычно. Тишина в лесу стояла одуряющая: ни треска цикад, ни пения птиц… только слегка воющий в опустевших ветвях ветерок. Пепел продолжал сыпаться густым дождем, превращая лето в зиму, хотя цвет покрывала был грязно-серым, а не белым.

Иногда они встречали тела мертвых животных и птиц, но нигде не ощущалось присутствия Хищников или людей.

— Что мы будем делать? — спросила Белла не без волнения, наблюдая все более мрачное и подавленное выражение лица Эдварда. Ей не нравилось, что он так сильно беспокоится. В конце концов, они оба живы, а значит, придумают еще что-то, чтобы выбраться отсюда.

Эдвард, совершенно очевидно, ее энтузиазма не разделял.

— Прости меня… — он прижал девушку к себе, выглядя абсолютно раздавленным. — Если честно, я не знаю… Мне ничего в голову не приходит. Это, — он обвел рукой вокруг, — не должно было случиться с нами. Я больше не верю в спасение. Думаю, теперь, если они узнают, что мы еще живы, то уничтожат всю планету…

Белла вздохнула и задумалась ненадолго. Они уже прошли половину пути до города, и отовсюду отчетливо слышался запах болотной гнили. Куда ушли Хищники, чтобы избежать радиации? Наверняка, где-то на планете есть еще одна взлетно-посадочная площадка, с которой они смогли бы улететь. И кораблей должно там оказаться очень много, чтобы уместить сотни чудовищ на борту.

— Надо идти по их следу, чтобы узнать, куда они направились, — предложила Белла уверенно, и Эдвард кивнул, правда, без капли оптимизма.

Дорога казалась бесконечной. Десятки миль тянулся след армии Хищников. Сотни их ног прошли по джунглям с севера, чтобы окружить город и гнать обреченных на смерть, к начиненным взрывчаткой инопланетным кораблям. Теперь след удалялся в обратном направлении, по прямой. Здесь уже не было пепла, и джунгли вновь огласились криками птиц. Это место было живым, а Эдвард и Белла — единственными выжившими.

— Как ты думаешь, Элис может видеть все, что с нами тут происходит? — Белла пыталась отвлечь Эдварда от начинающейся депрессии. — Я просто думаю, если она видит, то все знают, что мы живы. Ведь она сказала бы и Чарли тоже?

— Когда мы вернемся, — продолжала Белла, — я позволю ей устроить нашу свадьбу так, как она того пожелает — с любым размахом. Пусть развлечется, — это обещание заставило Эдварда слегка улыбнуться, несмотря на отчаяние.

— Как думаешь, Чарли не очень заметит разницу? Я бы хотела увидеть его еще разочек или два, пока это возможно — пока он не заметит, что я не старе…

Белла осеклась, увидев новое выражение лица Эдварда. Его рот раскрылся, а глаза загорелись… почти безумной надеждой.

— О… — сказал он и повлек Беллу за собой, очень быстро.

— Что слу…? — попыталась она узнать, но Эдвард вдруг крикнул громко, на весь лес:

— Это мы!

Через секунду они выскочили на поляну и столкнулись буквально нос к носу… с живым Арнольдом.

— Вашу мать! — изрыгая ругательства и широко улыбаясь, Арни схватил Эдварда в охапку, а после этого и Беллу, которую немного покружил. — Живы! Черт возьми, живы! — повторял он. — Я думал, что один остался… отвратительное чувство, скажу я вам! Я так чертовски рад, что вы живы!

— Благодаря тебе, — улыбался Эдвард, заключая друга в не менее крепкие объятия в ответ, а когда тот не понял, постучал по своей голове: — Услышал в твоих мыслях об опасности, и мы успели выбраться.

— Да. Это замечательно! — просиял тот, а затем помрачнел: — Кэррон, наверное, погиб…

— Мы дошли почти до эпицентра — никаких следов… — подтвердил Эдвард.

— Ничего себе! — восхитился Арни. — До эпицентра? Я не настолько отчаянный. Я бежал, пока не услышал пение птиц… Находиться там, где смерть, нелегко для меня. К тому же, я думал о людях…

— Ты спас людей? — изумился Эдвард, но тут же прочел ответ в его памяти.

— Это была лишь попытка, — вздохнул глава города. — Я схватил двоих, но радиация убила их практически мгновенно… Их тела были такие хрупкие… При ударе о землю — когда нас отбросило — уже после своей смерти, они были окончательно повреждены. Они не выжили бы в любом случае…

— А что там? — отвлекла их обоих Белла, осторожно выглядывая из-за кустов на большую, периметром около пятисот метров, поляну.

— Они все улетели, — вздохнул Арни и пригласил Эдварда следовать за ним. Перед взорами вампиров открылся вид обугленной площадки, с которой, судя по запаху, еще совсем недавно стартовали множество инопланетных кораблей.

— Ты последовал за ними, как и мы, — изрекла Белла спокойно.

— Да, я хотел догнать их… — сокрушенно покачал головой Арнольд, — но не успел. Они улетели все… без исключения.

— Они не вернутся, — выдохнул Эдвард, ужаснувшись тому, что они могут остаться на этой планете навсегда…

— Но также это значит, что они считают нас всех погибшими, — заметила Белла, и Эдвард с Арнольдом удивленно на нее посмотрели. Белла смутилась и, запинаясь, добавила: — Я всего лишь думаю, что это может стать нашим преимуществом. Когда они прилетят снова, их будет ждать сюрприз…

— Что заставляет тебя верить, что они прилетят?

— Вот это, — Белла указала пальцем на темнеющее вечернее небо, и там они увидели большое скопление двигающихся звезд. Это было похоже на рой блестящих пчел.

— Корабли… — не без зависти пробормотал Арнольд.

— Да, — ответила Белла. — И если бы они хотели покинуть эту планету, то наверняка не толпились бы рядом с ней, а уже искали новые места для охоты…

— Может, они совещаются, — предположил Эдвард.

— Или пируют за победу, — мрачновато усмехнулся Арнольд.

— В любом случае, нам стоит затаиться и просто подождать, что будет дальше. Если они улетят, что ж, значит, я была неправа. Но если останутся, рано или поздно, проследив за снижающимися звездами, мы поймем, где они приземлились.

— Ты молодец, — похвалил Эдвард Беллу, и в его глазах впервые за последние несколько часов снова зажглась надежда.

— Думаю, теперь нам следует действовать хитрее, — поджал губы Арни. — Не нападать в лоб. Захватить корабль другим способом.

— А пока нам нужно спрятаться, — добавила Белла и показала рукой в сторону юга, откуда они пришли. — Они думают, там все мертво. Нам следует вернуться туда, где они не будут нас искать.

— В город, — одновременно согласились Арнольд и Эдвард, и трое вампиров, не сговариваясь, двинулись на юг.

— Мишель может быть все еще жив, — заторопился Арнольд. — Он был далеко от взрыва.

— Надеюсь, он станет сговорчивее, — пробормотал Эдвард.

— У него нет выхода, — улыбнулась Белла. — Тем более, теперь нам больше нечего делить, — на этих словах Эдвард помрачнел, с беспокойством глядя на свою возлюбленную. Уже очень скоро ее муки голода станут нестерпимыми. Он сам мог долго обходиться без крови, он привык к этому. Два месяца — для него ничто, да даже и тогда он просто ослабел бы от голода, но стойко бы переносил страдания. Чего нельзя сказать о новорожденных. Арнольд продержится чуть дольше, потому что в его руках совсем недавно оказались двое мертвых людей со свежей кровью. А вот Белла… сейчас она выглядит такой беспечной по поводу этого, но что она скажет спустя неделю, когда боль начнет побеждать ее, и не будет ни одной возможности облегчить муки? А спустя месяц?

— Как ты себя чувствуешь? — спросил он, подхватывая любимую и привычно закидывая ее себе на спину, как если бы она все еще была человеком.

— Нормально, — хихикнула Белла, но тем не менее позволила ее любимому вампиру нести себя. Обняв за шею, Белла нежно чмокнула Эдварда в щеку.

Эдвард не поверил.

— Белла, вампиры не могут умереть от голода, но…

— Но ты боишься, что я буду страдать, — оптимистично закончила Белла за него.

Эдвард нежно погладил руки девушки.

— По-твоему, это смешно? — спросил он сурово.

— Я рада, что мне не придется убивать, — беззлобно проворчала Белла. — Не волнуйся, я потерплю.

— Ты совсем не понимаешь, как это будет… — вздохнул Эдвард, представляя себе Беллу, корчащуюся от боли почти так же сильно, как в агонии перерождения. Потерявшую разум и превратившуюся в голодного зверя, ищущего, во что бы вонзить свои зубы. Он будет таким же, только немного позже, чем она… Кончится тем, что, обезумев от голода, все трое начнут бросаться друг на друга, пока не истребят полностью, и в живых не останется один из них… Это будет очень мучительный опыт для всех, и в особенности для оставшегося в полном одиночестве последнего вампира.

— Изменить этого так или иначе нельзя, так что нет смысла переживать заранее, — посоветовала Белла, и вампиры выбежали к городу.

Забор местами устоял, а вот внутри не нашлось ни одного целого дома, только руины. Повсюду остались язвы от взрывов, равномерно засыпанные пеплом, продолжавшим сыпаться с небес вместе с ливнем, который обрушился на джунгли час назад. Вода превратила пепел в липкую серую массу, чавкающую под ногами; заполнила все углубления, превращая территорию города в разлившуюся грязную кашу.

Вампирам не требовалось укрытие, и все же они гораздо комфортнее чувствовали себя, если жили, как люди. Им требовалось материальное подтверждение, что они «дома», чтобы ощутить себя хоть в маленькой степени уютно. Поэтому Арнольд приподнял покосившуюся крышу, и Эдвард помог установить ее над одним из оставшихся остовом дома. Получилось импровизированное жилище, внутри которого все они могли бы укрыться от дождя.

— Дождь смоет запах следов Мишеля, если он жив и ушел куда-нибудь, — заметил Эдвард, с тоской глядя на потоки воды, уже порядком поднявшие уровень реки. Если так пойдет и дальше, им всем придется перебраться на деревья, потому что джунгли затопит.

— Невелика потеря, — проворчал Арни недовольно, вспоминая непослушного вампира. — Да и в любом случае поздно сокрушаться. Дождь УЖЕ смыл его следы. Попытаемся с утра найти его… Лучше расскажи мне о твоей семье, — попросил он, и Эдвард с удовольствием рассказал парню несколько историй.

До самого восхода солнца ливень не прекращался. Когда посветлело, сквозь черную непроницаемую завесу туч было неясно, как высоко поднялись оба солнца.

День был похож на сумерки, не в пример постоянной ясной погоде, которую они наблюдали на этой планете раньше. Заметно похолодало, а дождь лишь немного уменьшился, и не думая прекращаться.

Вампиры начали прочесывать лес с востока — именно туда ушел Мишель, принужденный Арнольдом к битве с Хищниками.

Первое, что всем троим бросилось в глаза, когда они запрыгнули на частокол — это отсутствие трупов людей, которых они ранее убили и сбросили здесь.

— Ты думаешь о том же, о чем и я? — задал Арни мрачный вопрос Эдварду. Что они догадались: мы каким-то образом питаемся ими. Я помню, как они смотрели на нас, когда мы сбрасывали тела. Мне не нужно уметь читать мысли — на рожах этих тварей было написано жгучее любопытство. Могу поспорить, что они уже сделали вскрытие каждого мертвеца и обнаружили, что в них отсутствует кровь.

— Да, я тоже так думаю, — ответил Эдвард, и его зубы скрежетнули.

— Это значит, они больше не станут снабжать планету людьми, — мрачно процедил Арнольд, — когда узнают, что мы живы.

— Ты прав, — нахмурился Эдвард, думая, станет ли это еще одной причиной, по которой Хищники не вернутся.

Они спустились и попытались расшифровать следы, но вода смыла все запахи с земли. Лишь в некоторых местах на деревьях остался отголосок болотной гнили — там, куда из-за густой листвы не смог проникнуть дождь.

Вампиры разделились, планомерно прочесывая окрестности. Белла обследовала участок посередине, медленно удаляясь от города, разглядывая каждый метр земли и ветвей. Справа и слева от нее на расстоянии ста метров то же самое делали Эдвард и Арнольд.

Следы битвы сохранились, но все поверженные тела Хищники унесли с собой. Некоторые стволы деревьев были густо измазаны зеленой засохшей кровью, которую не смогли смыть даже потоки дождя. Это означало, что если даже Мишель погиб, он дорого отдал свою жизнь.

Эдвард услышал, как Белла вскрикнула, буквально через пятнадцать минут после начала поисков. Он бросился бежать через лес в ужасе, что оставил любимую одну, и случилось что-то непоправимое. Как он мог забыть о ее крайней невезучести?

Одновременно с ним с другой стороны леса вылетел Арнольд, испуганно таращась по сторонам.

— Что? Что случилось? — воскликнул он, и в тот же миг оба парня увидели, куда смотрит Белла, прикрыв ладошками рот.

Запутавшись в корнях многовекового высокого дерева, шевелились и подрагивали, а также неуклюже подпрыгивали вверх, две руки и две ноги… тела не было… так же как и головы…

Белла тотчас отвернулась и уткнулась в плечо любимого, зажмурившись, когда он подошел и привлек ее к себе. Сам Эдвард был потрясен не меньше, чем она, с ужасом взирая на оставшиеся части тела… Мишеля.

— О… мой… Бог… — прошептал Арнольд, открывая и закрывая рот, не зная, что еще добавить. — А где остальное?!

— Полагаю, там же, где и тела людей, — процедил Эдвард с неприкрытой ненавистью в голосе. Мысль о том, что в руках у тварей находится половина тела бессмертного вампира, вселила в Эдварда настоящий животный ужас, когда он представил, для чего они забрали его.

— Теперь они будут знать, как нас убить, — пробормотала Белла, и Эдвард ясно расслышал в ее голосе панику.

— Почему они оставили это? — зарычал Арнольд в негодовании.

— Так он беспомощен и безвреден для них, — Эдвард тоже зарычал.

— Вот сукины дети! Ненавижу вас! — закричал Арнольд, бесполезно потрясая в безучастное небо кулаком.

— Ему больно? — Белла больше не умела плакать, но ее плечи подрагивали, что не оставляло сомнений в том, что она разрыдалась бы, если бы могла.

— Тебе было больно? — спросил Эдвард, и Белла вздрогнула, вспоминая ощущение огня отовсюду, когда ее ранили. Пока раны заживлялись, боль была чудовищной — практически такой же, как при перерождении. Скорее всего, Мишель ощущает себя сейчас, как в аду — каждая из его частей. Хотя никто не знал, что чувствует вампир, тело которого расчленено. Быть может, это позволило ему погрузиться в спасительное беспамятство? Но, конечно же, это была только теория…

— Что мы будем делать? — голос Арни вышел подавленным.

— Нужно сжечь остатки, — предложил Эдвард мрачно, и когда Арни посмотрел на него, добавил: — Сомневаюсь, что они отдадут нам остальное. И не думаю, что мы сможем жить спокойно, если будем знать о руках и ногах, брошенных здесь, в лесу. Достаточно ужасов на этой планете. Мне жутко даже просто смотреть на это, хотя я многое повидал за сотню лет…

— Да, сожжем, — согласился Арнольд и исчез, чтобы принести из города зажигательную смесь.

Вскоре над лесом поднялся удушливый фиолетовый дым, который должен был остаться невидимым с орбиты из-за плотной завесы облаков. Три вампира скорбно смотрели на огонь, оплакивая собрата. Хотя Мишель и не успел стать их другом, они не желали ему такой чудовищной смерти. К тому же, хотел он того или нет, но он отвлек Хищников, чтобы остальные могли беспрепятственно сбежать. Он помог им.

Раздавленные случившимся, отчаявшиеся и одинокие, три вампира вернулись в руины, которые совсем недавно были городом, приютившим множество людей. Теперь это место напоминало застарелое поле боя, присыпанное слоем липкого влажного пепла, но не скрывшего язвы от взрывов гранат. Разрушение и запустение было повсюду, тишина окружающего леса действовала угнетающе, а надежда становилась все меньше с каждым днем.

Дождь не прекращался две недели, после чего солнце победило мрачную апокалипсическую погоду, выглянув в маленький неуверенный просвет среди туч. Оно не добавило оптимистических нот мертвым джунглям, скорее, превратило картинку в сюрреалистический пейзаж.

Дождь закончился, вода впиталась в землю, оставив после себя подсыхающий пепельный слой. Деревья выглядели так, словно украшены к Хэллоуину многочисленным готическими игрушками — на каждом листе налип пепел серым непривлекательным слоем.

Вампиры чувствовали себя неважно.

Арнольд находился в постоянном поиске замены питанию. Его надежда найти на этой планете что-то подходящее не угасала: он уходил на охоту, нападая на птиц, зверей и даже рыб, но каждый день возвращался ни с чем. Его глаза горели легким безумием из-за усиливающейся жажды, которую нечем унять. Охота отвлекала его, хотя и не приносила результата.

— Мы умрем? — спросил он как-то у Эдварда, примерно на шестой день их уединения.

— Нет, — Эдвард лежал на пальмовых листьях и безучастно смотрел вверх. Он прижимал к себе Беллу, которая закрыла глаза, притворяясь, будто спит. Легкие поглаживания ее плеча немного отвлекали девушку от неприятных ощущений в горле.

— Ослабеем? — уточнил Арнольд, поджимая губы. Ему совсем не нравилась идея оказаться беззащитным и стать легкой добычей, когда Хищники вознамерятся вернуться.

— Сначала обезумеем, — безразлично поведал Эдвард, — а затем, если до этого не перебьем друг друга, ослабеем, ты прав.

— Надо что-то делать! — прорычал Арнольд и умчался в лес, твердо намереваясь найти выход.

Но выхода не находилось. Хищники покинули планету, и не было известно, когда они рискнут спуститься вновь. Будет ли это тогда, когда вампиры уже не смогут оказать им сопротивления? Или они останутся здесь на много лет, превратившись постепенно в окаменевших от слабости живых мертвецов?

Когда Белла увидела первый лучик солнца, это отвлекло ее немного.

— Солнце, — прохрипела она. Боль в горле была настолько непереносимой, что уже пару дней ей было трудно говорить. Словно огонь поселился внутри нее и сжигает заживо, снова и снова. Она сглотнула и почувствовала губы Эдварда на своих. С благодарностью она ответила на поцелуй — это отвлекало ее на время.

Небо полностью очистилось от туч к концу третьей недели. Теперь вампирам не требовалось по очереди дежурить у стартовой площадки Хищников, где небо оставалось ясным, и они могли прямо из разрушенного города увидеть, что корабли тварей по-прежнему присутствуют на орбите. Чем Хищники были заняты там, непонятно, но они так ни разу и не спустились вниз.

В джунгли вокруг города вернулись цикады, скрашивая существование трех вампиров, но животные продолжали сторониться проклятого места, и Арнольду приходилось уходить все дальше в поиске новых охотничьих угодий. Иногда он пропадал по нескольку дней.

Белла почти не замечала его отсутствия, только изредка вспоминая о нем. У нее были проблемы поважнее этого.

— Где Арнольд? — спросила Белла однажды, когда наступила третья ночь, и она не услышала разговора двух парней — обычно они хорошо отвлекали ее от мучений.

— Ищет пищу, как всегда, — пробормотал Эдвард, его пальцы скользили вдоль плеча и бедра девушки, расслабляя напряженные как перед прыжком мышцы. Белла вздохнула и прикрыла глаза, чувствуя, как под движением рук любимого ее жажда отступает, сменяясь совсем другим желанием. Пока что это срабатывало, но позже, Белла теперь знала, даже это не поможет. Становилось все хуже с каждым днем.

— Я в порядке, — пробормотала она, пытаясь солгать убедительно, чтобы ее вампир не сильно переживал о ней.

— Поэтому одна твоя рука обхватывает горло? — скептически поинтересовался вампир, медленно стягивая с тела девушки прикрывающий ее грудь продолговатый плотный лист. Его губы оставляли короткие обжигающие поцелуи на освобождающихся местах.

— Прости… — пробормотала девушка, с усилием убирая руку от горла, но пропуская между пальцами пряди волос любимого, чтобы занять непослушные руки. Это не было нежным, так как девушка испытывала сильную боль.

— Это ты меня прости… — с огромным чувством вины прошептал Эдвард. — Если бы я знал, что все так будет, то…

— То что? — Белла таяла от прикосновений Эдварда, но вот его настроение ей совсем не нравилось. — Не обратил бы меня? Лучше бы я умерла?

— Нет, что ты! — поспешно воскликнул вампир, и его перепуганное таким ужасным предположением лицо появилось над девушкой. — Но когда я представляю, что мы можем остаться здесь навсегда… навечно… мне становится страшно, Белла.

— Главное, что мы вместе, — успокаивающе произнесла девушка.

— Через пару месяцев ты не будешь так считать, — голос Эдварда стал очень мрачным. — Ты возненавидишь меня. Ты захочешь умереть.

— И что ты сделаешь? Убьешь меня? — Белла совершенно спокойно спросила об этом, будто интересуется прейскурантом услуг.

— Да, — абсолютно серьезно пообещал Эдвард, и не думая шутить, — если это то, чего ты захочешь. Я не позволю тебе страдать.

Белла снисходительно улыбнулась. В этом был весь ее Эдвард. Всегда благородный и воспринимающий все чересчур близко к сердцу.

— Ты такой идиот, — мягко и нежно проворчала она.

— Ты просто не понимаешь сейчас… — поморщился Эдвард, глядя на то, как часто Белла сглатывает яд, и какие муки ей причиняет голод.

— Я никогда не оставлю тебя, запомни, — отрезала Белла. — Что бы ни случилось и как бы трудно ни было, я не оставлю тебя на этой планете одного. Ты поклялся, что вернешь меня домой, помнишь?

— Помню… — прошептал Эдвард, мрачнея.

— Значит, любые другие просьбы не имеют значения. Обещай мне, Эдвард, что бы ни случилось, ты выполнишь первую клятву — вернешь меня… ЖИВОЙ.

— Даже если ты будешь умолять меня убить тебя? — лицо Эдварда искривилось в муке.

— Даже если так.

Какое-то время они смотрели друг на друга испытующе.

— Клянусь, — наконец, пробормотал Эдвард, не увидев сомнений на лице возлюбленной. Эта клятва вернула ему уверенность, что Белла не сожалеет об обращении. И еще, эта клятва не позволит ему совершить глупость, о которой он недавно говорил. На самом деле, это стало бы самым жутким кошмаром для него — если бы Белла попросила о смерти, и ему пришлось бы выполнить просьбу. Он никогда не смог бы пережить такого. А теперь у него появилась гарантия, что он не сделает этого ни при каких обстоятельствах.

Белла улыбнулась, видя облегчение на лице своего вампира. Она была рада, что он выбросил дурацкие мысли из головы. Она никогда не попросила бы убить ее, зная, что он останется на вечность одинок. Никогда.

— Отвлечь тебя? — прошептал Эдвард, его пальцы снова заскользили по изгибу ее талии и бедра.

— Пожалуй, — согласилась девушка, осознав, что снова непроизвольно положила руку на горло, горящее огнем.

Глубокий страстный поцелуй был ей ответом, и Белла перекатилась, срывая с Эдварда одежду, как и он с нее.

Те жалкие обрывки ткани, которые еще на них оставались после битвы, давно пришли в негодность. Теперь их заменяли плотные длинные листья одного дерева, очень напоминающие по текстуре ткань. Конечно, иголки и ниток у вампиров не было, но они научились сшивать листья с помощью гибких веточек небольшого куста, растущего у реки. Это было удобно — порванную в порыве страсти самодельную одежду очень легко и быстро можно восстановить. Это занимало время и отвлекало от жажды.

Ошметки листьев полетели в стороны, несуразная, полуразрушенная хижина огласилась рычанием двух вампиров, а затем их тихими стонами удовольствия.

Эдвард чувствовал себя свободным теперь, когда не должен был ограничивать силу. Сжимая в объятиях свою девушку, он мог часами отдаваться безудержной страсти, отвлекая любимую и отвлекаясь сам.

Они довольно хорошо узнали друг друга за это время, что позволяло принести максимальное удовольствие.

Белле очень нравился этот способ отвлечения от жажды — он действительно помогал забыть о ней. Но с каждым разом становилось все труднее.

Эдвард справлялся гораздо лучше нее: его движения все еще были плавными, а прикосновения нежными, он не торопился, достигая пика наслаждения, и удовлетворялся длительным процессом.

Чего нельзя сказать о Белле. Все чаще во время занятий любовью она продолжала думать о крови, несмотря ни на что. Она смотрела на гладкую мраморную шею любимого, и ей мерещилось, что это может быть человек. Она не чувствовала запаха крови, но проверить это, вонзив свои зубы в нежную кожу, хотелось сильнее всего остального. Сейчас это желание выросло до огромных размеров, подавляя разум. Медленные движения Эдварда сводили ее с ума, Белле хотелось страсти, даже ярости, чтобы выплеснуть куда-то лишнюю энергию. Но, стоило Белле перевернуть любимого на спину, чтобы взять все под свой контроль, как он тут же возвращал ее обратно, не позволяя спешить. Разумом девушка понимала: Эдвард продлевает удовольствие, чтобы отвлечь ее на более долгий срок. Но тем самым вампир сводил ее с ума.

Она услышала свое рычание, когда наслаждение начало побеждать ее тело, захватывая приятным электричеством, восхитительно распространяясь до самых кончиков ног. И потом Белла закричала.

Она очнулась от удивительно волшебного ощущения: ее зубы впились во что-то мягкое и податливое, принося необыкновенное облегчение жажде. Хотя она не чувствовала вкуса крови на своем языке, уже того, что ее зубы нашли, во что вонзиться, расслабили каждый ее нерв. Это было похоже на сказку.

А потом она услышала сдавленное шипение Эдварда над собой и поняла, как сильно он напряжен. Следующее, что Белла почувствовала, это что она обхватывает руками и ногами любимого настолько крепко, что даже ее ногти почти вошли под кожу Эдварда. А затем до нее дошло, что ее зубы находятся где-то в районе его шеи, глубоко внутри плоти. Это было восхитительно… но наполнило девушку настоящим ужасом, несмотря на то, что тело продолжало испытывать удовольствие и облегчение одновременно.

С трудом Белла разомкнула зубы, позволив Эдварду пошевелиться.

— Боже мой, прости! — воскликнула она потрясенно. — Я не хотела…

— Ничего, если тебе стало легче, — пробормотал Эдвард и даже улыбнулся, хотя сразу после этого с шипением потер свою шею, на которой Белла отчетливо видела зарастающий след своих зубов.

— Больно? — взволнованно выдохнула она.

— Немножко щиплется, — Эдвард снова улыбнулся и прилег рядом, подперев голову рукой. Он нежно разгладил пальцами складочку между бровей любимой. — Не переживай об этом. Я знал, что так будет рано или поздно. Ты продержалась даже дольше, чем я рассчитывал.

— Прости…

Искреннее переживание на лице Беллы забавляло Эдварда.

— Можешь кусать, сколько захочешь. Я весь твой, — улыбка вампира стала совсем широкой, когда он приблизился к девушке, коротко целуя ее в губы и обнимая рукой. Он был готов на что угодно ради нее, тем более на такую малость. — Если тебе станет легче, могу сделать то же самое с тобой, — губы Эдварда прижались к шее девушки, и она почувствовала легкое прикосновение его зубов.

— С каких пор тебя не пугает мысль о том, чтобы укусить меня? — уловка Эдварда сработала — Белла отвлеклась от беспокойства, улыбнулась и легла на спину, глядя на Эдварда с весельем в глазах.

— С тех самых пор, как я могу это сделать без риска для твоей жизни, — ухмыльнулся вампир и вновь наклонился, медленно покусывая ее шею.

Белла наслаждалась проявлением нежности со стороны любимого, устремив в небо мечтательный взгляд и улыбаясь. Ее жажда на время отступила, оставив место прекрасным ощущениям, а взгляд бездумно блуждал по ночному небосводу. Ей ужасно хотелось оказаться дома. Она соскучилась по Чарли и своим друзьям, да и просто по людям. Это место было чуждым и враждебным, и Белла морально устала находиться здесь. Хотелось бы ей, чтобы нашелся выход…

— О чем ты думаешь? — спросил Эдвард, почувствовав, что Белла снова напряжена. Ее глаза на секунду прикрылись, когда он взглянул на нее, а губы беззвучно шевелились, словно она говорит про себя молитву.

— Загадала желание, — девушка улыбнулась, открывая глаза.

— Сбудется? — Эдвард поднял одну бровь.

— Говорят, если успеть загадать, когда видишь падающую звезду, то сбудется обязательно, — улыбка Белла вышла шире, будто она и вправду верит в это.

— Падающую? — брови Эдварда сошлись на переносице, а затем он резко развернулся, впиваясь взглядом в небо. На черном небосводе, там, где роилось скопление инопланетных кораблей, виднелся длинный след — росчерк пера, уводящий на восток…

Эдвард вскочил, не отрывая взгляда от черного неба над головой. Белла вскочила за ним. Они оба наблюдали, как один за другим корабли покидают орбиту. Это выглядело как яркая вспышка, затем оставляющая за собой продолговатый белый след, теряющийся где-то в атмосфере планеты, почти на горизонте.

Это не было похоже на предыдущие приземления, когда корабли снижались плавно вниз. Но, тем не менее, это была надежда, что Хищники отправились в путь — искать новые угодья для охоты.

Вампирам оставалось только надеяться, что эти угодья останутся на этой планете, просто поменяют сторону света.

— Нужно отправляться в путь, — решительно заявил Эдвард, беря Беллу за руку. — Уже около десятка кораблей улетело. Нельзя терять времени.

— Арнольд! — кричал он, когда они с Беллой, стремительно одевшись, побежали на восток. Они шли по следу Арни много миль и нашли его у излучины огромной реки — он выскочил навстречу.

— Корабли! — выпалила Белла, и Арни кивнул им обоим.

— Я видел.

Вампиры мчались на восток, преодолевая несколько тысяч миль в день. Эта планета была огромна — раза в три или в четыре больше Земли. И везде был одинаковый пейзаж — джунгли и только джунгли.

Ночами вампиры наблюдали за небосводом, и иногда по-прежнему видели движущиеся звезды. Это позволяло надеяться, что они бегут все еще в правильном направлении. Но неизвестно было, где конечный путь. Также неизвестно, приземлились ли где-то Хищники, или только лишь следуют мимо планеты, покидая ее орбиту и отправляясь глубоко в космос… оставляя вампиров заложниками этого места.

— Мы не можем нападать, — говорил Арнольд. — Это не сработает, как и прежде. Они снова взорвут свои корабли. Мы должны захватить посудину хитростью.

— Если они увидят нас, — согласился Эдвард, — то снова заминируют корабль. И мы останемся ни с чем.

— Может, нас устроить им ловушку? — предложила Белла. — Когда узнаем, где они обосновались, мы могли бы сделать подкоп…

— Так мы останемся незамеченными! — обрадовался Арни, улыбаясь Белле. — Ты очень умная девушка! — восхитился он.

— А что у них с обонянием? — спросил Эдвард. — Они могут почуять наш запах?

— Чего не знаю — того не знаю, — пожал плечами Арнольд, — людей они находили по тепловому излучению, как мне кажется.

— И все же, ради предосторожности, туннель придется рыть издалека — возможно, за несколько миль. Иначе они могут заметить нас.

— Сколько миль они охватывают для охоты? — уточнила Белла.

— Двадцать, — ответил Арни, — ну, может, тридцать. Не больше.

— Значит, придется рыть с такого расстояния.

— Это займет много дней, — Арнольд был разочарован, ему не терпелось достигнуть цели.

— Если будем работать все вместе, то втроем пророем его недели за две, — прикинул Эдвард.

— А может, положимся на эффект неожиданности? — глаза Арнольда горели дикой жаждой. Он был готов броситься на врага прямо сейчас. Ему надоело ждать.

Эдвард знал, что из-за голода вампиры теряют рассудок, и уже не могут трезво мыслить. Ему придется взять роль лидера на себя, если он хочет спасти их всех. Эдвард был единственным, кто не потерял бы контроль в любой ситуации. В случае схватки, измученные и ослабленные жаждой, Белла и Арнольд станут очень легкой добычей.

— Мы должны проникнуть на корабль абсолютно незамеченными, — медленно объяснил Эдвард, — и успеть разобраться с тем, как он взлетает, до того, как твари поймут, что мы внутри. Только так у нас останется шанс, что корабль не взорвут при попытке угона.

— Что им стоит взорвать его уже на орбите? — ужаснулась Белла.

— Что ж, придется рискнуть, — мрачно закончил Эдвард.

Они добрались до места спустя шесть дней.

Сначала они увидели, как две или три светящиеся точки опустились вниз. Но прежде, чем они успели порадоваться, корабли взмыли обратно в небо и ушли на орбиту.

— Так быстро? — разочарованно простонал Арни, они втроем наблюдали происходящее с высокого дерева на расстоянии в пятьдесят миль.

— И никаких парашютов, — заметил Эдвард.

— Что, людей не будет? — Арнольд выглядел так, словно уже совершенно обезумел от голода и готов совершать глупости. Белла держалась куда лучше его, но измучена была также сильно. Только Эдвард оставался в здравом рассудке, хотя тоже испытывал сильную боль. Гораздо больше его волновала развивающаяся слабость в теле, а долго не охотиться было для него не впервой.

— Может, позже? — предположил он и сжал плечо друга до боли, чтобы тот пришел в себя. — Давай приступать.

Они работали по двое. Один всегда оставался на посту, зорко следя за обстановкой, чтобы предупредить остальных в случае опасности. Дни тянулись бесконечно, но вампиры не давали себе отдыха, прорубая туннель. Они не выносили из ямы лишнюю землю, как это сделали бы люди. Вместо этого они просто утрамбовывали почву по сторонам, расширяя лаз так, чтобы могли пролезть одновременно хотя бы двое. Туннель был похож на нору огромного зверя. Речь не шла об удобстве — скорее, о скорости.

Все время, пока копали, вампиры следили за кораблями, но никогда не было такого, чтобы хоть один, приземлившись, не улетел спустя минуту или две.

Людьми также не пахло. Ближе тридцати миль приблизиться вампиры не смели, боясь потерять свое преимущество, если их заметят. Приходилось надеяться на то, что они смогут каким-нибудь образом сделать подкоп точно — или хотя бы как можно ближе к стартовой площадке.

— Сукины дети! — ворчал Арнольд раздраженно, глядя в бинокль на восток. — Либо они подозревают, что мы живы, либо знают об этом! Иначе почему бы им так бояться сажать свои корабли?

— Согласен, — приходилось признавать Эдварду, и ему очень не нравилось такое положение вещей. Их преимущество могло оказаться бесполезным.

— Нам же не обязательно захватывать корабль изнутри, — предложила однажды Белла. — Мы можем прицепиться к обшивке, а проникнуть внутрь уже на орбите. Воздух нам не нужен, а на одном корабле Хищников нам на один зубок. Это будет проще простого.

— А твоя девчонка поразительно умна, — улыбнулся Эдварду Арнольд, и тот поцеловал невесту.

Они закончили туннель в рекордные сроки — через восемь дней. Все это время вампиры ориентировались по звуку двигателей, и могли в точности сказать, что сейчас находятся прямо под стартовой площадкой. Кораблей на ней, по всей видимости, в данный момент не было. Оставалось ждать, когда корабль приземлится, и попробовать запрыгнуть на него незамеченными в момент взлета. Темнота должна была помочь, а за дымом из сопел двигателей быстро мелькнувшие тела вампиров не привлекут внимание Хищников.

Корабли приземлялись всегда ночью, а сейчас стоял полдень, так что вампиры решили выбраться наружу, глотнуть чистого свежего воздуха и отметить окончание труда.

Они быстро двигались по узкому туннелю на выход, когда Арни зашипел, и Эдвард услышал его мысли.

Там что-то происходит, снаружи. Они там.

— Подожди, — прошептал он, дернув Эдварда за ногу, но тот уже и так остановился, с ужасом обернувшись к Арнольду.

Нельзя выходить. Нельзя оставаться здесь. Его мысли были наполнены паникой. Они обнаружили нас! Я чувствую их… повсюду.

— Что случилось? — заволновалась Белла, находящаяся позади всех, и Арнольд многозначительно переглянулся с Эдвардом.

Эдвард быстро оценил обстановку. Если Хищники нашли их туннель, то непременно ждут снаружи, на выходе, и во всеоружии. В то же время чувство опасности Арнольда подтверждало: если они попытаются скрыться другим путем, то опасность ничуть не уменьшается. Они потеряют шанс захватить корабль. Это будет новая битва, и вряд ли на сей раз выживет хоть один из них. В конце концов, как и боялся Эдвард, Хищники могут попросту взорвать всю планету.

Требовалось что-то иное, чтобы спастись на этот раз. Хитрость.

Возможно, если он вышел бы к Хищникам в одиночестве, они не заподозрили бы, что в туннеле остался кто-то еще… Так его Белла могла быть спасена…

— Я отвлеку их, а вы дождетесь темноты и попытаетесь захватить корабль, и потом подберете меня, — сказал Эдвард Арнольду, бросая испуганный взгляд в сторону Беллы — та с ужасом смотрела на любимого, распахнув рот.

— Нет! — голос Беллы наполнился паникой. Было видно, что она собирается броситься вперед, чтобы удержать любимого рядом с собой.

— Я могу пойти, — добросердечно предложил Арнольд, чтобы не разрывать пару.

— Ты плохо контролируешь себя, — тихо и быстро ответил Эдвард тоном, не терпящим возражений. — От тебя не будет толку в бою.

Арнольд вынужден был признать, что Эдвард абсолютно прав. Только рискуя собственной жизнью и отвлекая тварей, он может подарить им шанс, в противном случае погибнут все.

— Даже не думай! — голос Беллы задрожал, она быстро поползла вперед. — Или я пойду с тобой, или мы оба останемся здесь!

— Помоги мне, — шепнул Эдвард Арнольду, и тот незаметно кивнул.

В момент, когда Белла оказалась между Арни и стенкой туннеля, новорожденный обхватил ее руками и прижал к земле.

— Иди! — бросил он Эдварду, а Белла издала отчаянный вопль и начала вырываться. Ее рычанием огласился весь туннель, и последнее, что запомнил Эдвард — это ее наполненные ужасом и болью глаза, такие, будто она видит его последний раз.

— Сбереги ее, — крикнул Эдвард, прежде чем уйти вперед, обрушая за собой туннель.

До выхода оставалось около двух миль. Эдвард обрушил около мили пути, после чего прорыл новый туннель поверх старого — чтобы это выглядело так, будто он работал только до этого места. Ведь если бы он был один, так и было бы.

Оставалось надеяться, что Хищники в самом деле обнаружили туннель только сейчас, и не знали, сколько в действительности выжило вампиров.

Эдвард отлично разыграл свою роль, выскочив из норы неожиданно и изобразив ужас и потрясение, когда оказался окруженным кольцом прозрачных тел. Стрекот и предупреждающее рычание раздалось со всех сторон, а затем в сторону вампира полетел снаряд. Он ударил под ноги вампира, а не в него, раскрошив в мелкий щебень огромный валун. Весьма впечатляющее оружие. А затем в руках у половины Хищников вспыхнул огонь из стволов коротких металлических огнеметов.

Они знали.

Знали, как убить вампира.

Не оставалось сомнений в том, что тело Мишеля дало им много ответов на вопросы.

Медленно, не сопротивляясь, Эдвард поднял руки над головой, признавая полное свое поражение.

Он подумал: если бы они хотели убить его, то сделали бы это сразу же. Но они не стреляли, а словно ждали чего-то. Быть может, они хотят от него чего-то другого, а не просто его смерти.

Один из Хищников, латы которого выглядели более мощными, чем у других, а дреды были в два раза толще, настороженно приблизился к вампиру. Его глаза жадно осматривали лицо сдавшегося врага, как будто он искал в нем что-то. Эдвард с ненавистью смотрел на него в ответ.

Кольцо сжалось, когда Хищник, очевидно, являющийся здесь генералом, подошел вплотную к Эдварду, все еще недоверчиво оглядывая его. Эдвард снова обратил внимание на его странную манеру — он поворачивал голову то вправо, то влево, словно не мог толком разглядеть вампира. Одна его рука прикасалась к шлему, и тот издавал короткие щелчки. Каждый раз Хищник с неудовольствием ворчал. Эдвард предположил, что в шлем встроено что-то вроде сенсора, и тварь пытается обнаружить, в каком диапазоне инфракрасного спектра вампира видно лучше всего. Эдвард надеялся, что ни в каком, судя по разочарованному ворчанию чудовища.

Хищник повернулся в сторону собратьев, когда закончил проверку, и несколько прозрачных силуэтов немедленно отправились в туннель. Эдвард надеялся, что и там они ничего не найдут.

Тем временем генерал поднял руку, украшенную латами из темного, почти черного металла, и выпустил из запястного щита два коротких блестящих лезвия, которые медленно, с обманчивой осторожностью направил в сторону Эдварда.

Эдвард не пошевелился, когда оба лезвия оказались с обеих сторон от его шеи, заключая лицо вампира в стальной капкан.

Генерал разглядывал вампира с любопытством, явственно горевшим в маленьких отвратительных глазах. Он нажал направо, намереваясь повернуть голову вампира, чтобы посмотреть сбоку, но ему удалось только заставить того чуть вздрогнуть, так как Эдвард воспротивился. Хоть генерал и посчитал врага своим пленником, Эдвард не собирался позволять унижать себя, разглядывая, словно он товар на витрине магазина.

Лезвия оказались прочными. Эдвард чувствовал, что его кожа слегка напряглась под сталью, но затем металл не выдержал и заскрипел. Хищник раздраженно зарычал и попытался силой сдвинуть лицо Эдварда в сторону — так, как он того хотел. Он получил рычание Эдварда в ответ, но не смог подчинить вампира своей воле. Лезвия погнулись.

Медленно убрав руку, Хищник опустил ее вниз, задевая погнутыми лезвиями кожу вампира на груди, отчего тот злобно зашипел, потому что они оставили там светлый след, причиняя небольшую, но неприятную боль. Они оба — вампир и Хищник — смотрели на моментально исчезнувшую царапину.

Хищник издал звук, весьма похожий на хихиканье, и Эдвард раздраженно сдвинул брови, непроизвольно поднимая верхнюю губу, готовый защищаться. Протянув теперь свою руку вперед, он схватился за один клинок и через секунду согнул его так, что тот стал совершенно неузнаваемым. На самом деле, Эдвард хотел растереть его в порошок, но это оказалось что-то новенькое для него — металл не поддавался.

Эта демонстрация силы, тем не менее, произвела на Хищника неизгладимое впечатление. Он вполне прочувствовал угрозу, которую Эдвард вкладывал в свой жест. Он немного присел, озлобленно стрекоча и указывая в сторону своих воинов. Вновь вспыхнули огнеметы, показывая Эдварду, что он все же пленник, и вампир поспешно убрал руки, поднимая их над головой. Его глаза слегка расширились.

Генерал снова издал звук, похожий на отвратительный смех, и наклонился немного вперед, после чего неясным, странным рокотом, но тем не менее отчетливо, произнес:

— Боишься?

Несмотря на то, что Эдвард с трудом разобрал слово, он пораженно выдохнул:

— Так ты можешь говорить!

Вместо ответа Хищник издал ликующий вопль, который подхватили остальные.

Для Эдварда было удивительным обнаружить, что интеллект тварей не ограничивается только охотой. По всей видимости, эта раса была развита не менее, а то и более, чем люди и даже вампиры. По крайней мере, до сих пор Хищники давали вампирам сто очков вперед. Лишь бессмертие являлось преимуществом вампиров на планете врага.

Хищники, посланные в туннель, вернулись ни с чем, и Эдвард с облегчением выдохнул. Он не хотел думать, в каком состоянии сейчас Белла и удерживает ли ее до сих пор Арнольд силой, просто надеялся, что она не наделает глупостей, бросившись его спасать. Ее безопасность — всегда была главной для него. Сейчас, благодаря его самопожертвованию, у них у всех появился шанс. А Хищники вроде не намерены были убивать его немедленно. Хотя думать, для каких целей он им может оказаться нужен, было крайне неприятно.

Под конвоем Эдварда препроводили на восток — именно к тому месту, к которому вампиры рыли туннель.

Стартовая площадка была пуста. И она была огромной, позволяющей вместить до сотни кораблей.

Немудрено, что тварям потребовался такой нехилый аэродром, ведь Эдвард видел вокруг себя не меньше трех сотен чудовищ. Должно быть, чтобы не терять свои корабли, Хищники высаживались, а корабли улетали.

Эдварда вывели к северной оконечности поля, после чего Хищники выстроились вокруг плотным строем, создав пространство, по форме напоминающее футбольное поле. Они переговаривались между собой на совершенно непонятном Эдварду языке — в нем не было ни одного членораздельного слова. Даже своим чутким слухом Эдвард не мог отличить один звук от другого, чтобы определить закономерность в их странной речи.

Пока Эдвард продолжал стоять под прицелом сотни существ, не понимая, что от него хотят, Хищники стали прибывать. Ряды увеличивались, и оказалось, что на планете их гораздо больше, чем Эдвард подумал вначале. Он насчитал шесть или семь сотен, и это был лишь приблизительный подсчет. Чудовища заняли все пространство стартовой площадки, и вполне возможно, что все окружающие периметр деревья.

Эдварду начало казаться, что он находится посреди цирковой арены, а вокруг занимают места зрители, чтобы увидеть представление. Еще больше он убедился в этом, когда на поле привели закованного в кандалы Хищника со сморщенным лицом. Этот тип отличался от остальных: он был на голову выше собратьев, и его лицо было более широким и приплюснутым. Лоб был странным образом деформирован и абсолютно лыс — дреды висели только на висках и затылке. В каком-то смысле он был даже уродливее других. Но в то же время он был мощнее. Он был практически в два раза выше Эдварда, и настолько же шире в плечах!

Эдвард опустил руки и прищурился, недоверчиво наблюдая, как с чудовища снимают кандалы. Тот возмущенно рычал и огрызался на своих собратьев, но не сопротивлялся, когда ему предложили латы и шлем — такие же, как у генерала, из темного металла, который Эдвард не смог уничтожить, а лишь погнуть его.

Похоже, вампиру предстоял поединок.

С одним Хищником? Или их будет много? Но Эдвард не видел на поле других претендентов, кроме одного. Неужели твари действительно считают, что один из них, даже если он выше и закован в приличную броню, способен победить бессмертного?

К Эдварду направился генерал. Подойдя вплотную, он поднял левую руку, нажимая на встроенном в левое запястье мини-компьютере несколько кнопок. Словно видение из сказки, перед Эдвардом вспыхнул трехмерный маленький голубой шар — виртуальная картинка планеты Земля. Эдвард задохнулся, невольно подаваясь вперед, и поднял на Хищника потрясенные глаза.

Тот сразу же указал на уже закованного в латы собрата, и жест его ясно означал: Эдвард должен сразиться ради свободы.

Эдвард не мог поверить в это.

Надежда загорелась в его груди.

Если он убьет противника, его отпустят домой.

Но затем он ощутил недоверие, памятуя о начиненных взрывчаткой кораблях. Кто даст гарантию, что все это не обман?

И еще он думал о Белле и Арнольде. Относится ли освобождение только к нему одному, или они смогут улететь втроем? Что, если твари потребуют выиграть такие же сражения у остальных? Эдвард мог себе представить Арнольда, дерущегося с Хищником. Но только не его Беллу. Маленькая хрупкая фигурка против чудовища в два с половиной раза выше ее. Белла, теряющая контроль, ослабленная жаждой, станет легкой мишенью.

Так что план не сработает. Эдварду оставалось только положиться на удачу и на то, что Арни доберется до корабля тем способом, который они запланировали вначале. Или, если Эдварду подарят корабль, то он сможет подобрать любимую и друга.

Медленно, будто нехотя, Хищник-гигант двинулся в сторону Эдварда.

Вампир заметил, что первые ряды Хищников выставили перед собой прозрачные щиты, защищая собравшуюся толпу от случайных выстрелов сплошной непроницаемой стеной.

Непроизвольно Эдвард принял угрожающую стойку и оскалил клыки. Руки сжались в кулаки. Понимает ли Хищник-пленник, что послан на смерть? Возможно, да, потому что двигался он с явной неохотой.

Эдвард тоже не торопился нападать, разглядывая врага и ища его слабые стороны.

Все тело, руки, ноги и голову закрывал толстый слой черного металла, поднимаясь до уровня подбородка. Но голова чудовища свободно поворачивалась, и этого зазора в латах должно хватить, чтобы свернуть ему шею. Из щита на правом запястье торчал небольшой, но очень толстый зазубренный клинок, похожий на огромный коготь — Эдвард сразу предположил, что, в отличие от крохотных лезвий, ему не удастся с такой же легкостью погнуть этот меч. По крайней мере, вряд ли у него будет на это время.

В левой руке у твари, прикрепленный к доспехам, красовался огнемет в рабочем состоянии. А на левом плече была закреплена пушка, двигающаяся в ту же сторону, куда смотрела тварь.

Эдвард вынужден был признать, что Хищники отлично подготовились к бою, усовершенствовав оружие до такой степени, чтобы почти сравнять шансы на победу. Их просчет был только в том, что они выбрали поединок один на один. Несмотря на все их ухищрения, Эдвард все еще обладал бессмертием, скоростью и силой.

Из шлема Хищника вырвался красный луч, заскользивший по груди вампира, как прицел.

Но в тот момент, когда полетел снаряд, Эдварда уже не было на том месте. Очень быстро он оказался у твари за спиной, но тот был не менее быстр, развернувшись лицом к вампиру. Они оказались очень близко. Столб огня, полыхнувший в лицо Эдварда, заставил его отскочить назад. Это был инстинкт, и он ничего не мог поделать с ним, несмотря на то, что неповрежденной коже огонь ничем не грозил.

Глубокий рев издал Хищник, приседая, и это было похоже на воинственный клич. Он снова двинулся на врага.

Эдвард обратил внимание, что эта особь передвигается гораздо стремительнее остальных. Но затем он осознал, что это не Хищник быстр, а сам Эдвард медлителен из-за длительного голода. Он никак не мог оказаться за спиной у твари так, чтобы тот не успел развернуться к нему, прежде чем Эдвард мог бы запрыгнуть Хищнику на плечи.

Выстрелы были настолько частыми, что площадка скоро стала напоминать дымящийся адский котел.

Дым помог Эдварду стать еще более невидимым для врага. Он перекатился в одну из ям и замер там. Воспользовавшись растерянностью твари, потерявшей вампира из вида, он выпрыгнул как раз в момент, когда тот повернулся спиной, и ему удалось оказаться у противника на закорках. Хищник пораженно завизжал, силясь сбросить вампира и ударяя наотмашь клинком через свое плечо. Лезвие скрипело, но не ломалось, и оставляло на коже вампира небольшие, безвредные царапины.

Эдвард крепко вцепился в шлем твари, намереваясь оторвать его, но сталь неожиданно прочно сидела и была весьма толстой. Пока Эдвард возился с этим, Хищник упал на спину и принялся кататься, измазывая их обоих в грязи и пыли. Он отчаянно рычал, и отовсюду, со всех сторон, раздавался такой же рык.

Что-то твердое закатилось Эдварду под спину, а в следующую секунду с оглушительным грохотом оно взорвалось, подбрасывая его тело в воздух и отбрасывая еще и Хищника метров на пять.

Мучительная боль обжигала спину, когда вампир откатился в одну из ям. Отчаянно шипя, Эдвард сжал кулаки, превозмогая муку и надеясь, что раны заживут быстрее, чем враг опомнится. Столп огня, накрывший его, стал доказательство, что его расчеты не оправдались. Эдварду оставалось только вжаться в землю, чтобы огонь не добрался до поврежденной спины. Он закрыл глаза, а когда открыл, Хищник стоял над ним, снова приготовившись стрелять.

Ярость накрыла вампира с головой. Ему надоели эти игры в кошки-мышки. Инстинкт выживания, а также ненависть придали ему сил. Эдвард вскочил, не обращая внимания на летящий в его сторону снаряд.

Грудь прорезало острой болью, но он не остановился, подлетая к врагу мгновенно и решительно. Он не пытался напасть — вместо этого он уничтожил огнемет, пока тварь пыталась задеть его мечом и продолжала стрелять в упор. Когда Эдвард с шипением ушел в сторону, его грудь, живот и лицо были повреждены, но зато у врага больше не было оружия, способного поджечь его.

Они встали друг напротив друга, медля. Хищник бесполезно щелкал погнутым и вышедшим из строя огнеметом, разочарованно наблюдая, как вампир на его глазах стремительно исцеляется. Эдвард тоже не спешил нападать, ожидая, когда боль перестанет терзать, а силы вернутся.

— Знаешь, — сказал он врагу сквозь зубы, — мы могли бы помочь друг другу.

Хищник недоверчиво склонил голову набок, будто прислушиваясь, но затем пушка на его плече засветилась, заряжаясь внутренней энергией.

Эдвард присел перед прыжком, когда Хищник снова приготовился стрелять, но в этот момент раздался свист, и поле заполнили воины, направляя на Эдварда оружие и оттесняя его в сторону от врага. С раздражением вампир наблюдал, как искореженный огнемет на левом запястье Хищника заменяют новым.

Эдвард зарычал, прекрасно понимая, чего добиваются твари. Они желали сравнять шансы противников, чтобы победа Эдварда не была такой уж легкой.

Спустя пять минут схватка была возобновлена.

Эдвард видел некоторую неуверенность противника, когда они снова начали кружить друг против друга. Это дало вампиру время продолжить начатый разговор.

— Нам не обязательно драться друг с другом, — прошептал он, внимательно следя за огнеметом и выражением глаз Хищника, светящихся немалым интеллектом. — Мы можем драться против них, вместе. У тебя отличная броня. Они не смогут ранить тебя.

Хищник издал недоверчивый вопль, потрясая мечом, но Эдварду почудилось, будто жест относится больше не к нему, а к стене из прозрачных щитов, за которыми пряталось полчище из сотен врагов. Это показалось вампиру хорошим знаком.

— Я мог бы помочь тебе прорваться к кораблю, когда он прилетит, — тихо предложил он, не сводя с Хищника пристальных глаз. — Ты мог бы помочь мне улететь.

Эдвард решил, что нужно попробовать переманить врага на свою сторону. Он же тоже пленник, они могли стать союзниками в борьбе против гнусных тварей. К тому же, он точно знает, как летают корабли… Враг его врага вполне может стать другом.

Подтверждением этого была вновь склоненная на сторону голова врага, говорящая о сомнении. Но в следующую секунду, отвратительно застрекотав, Хищник выпустил по Эдварду снаряды из всех орудий.

Невредимый, Эдвард легко уклонился в сторону, и на этот раз избрал другую тактику, нежели нападение со спины.

Очевидно, что самым уязвимым местом в броне была шея, так что вампир спустя секунду оказался перед лицом монстра, одной рукой хватая его за горло — поверх брони, — а другой отводя в сторону огнемет. Он понял, что ему не дадут сломать оружие, поэтому предпочел иначе обезвредить его.

У Эдварда было буквально несколько секунд, чтобы победить, потому что любой выстрел в упор разорвет вампира на части.

Издав взбешенный рык, Хищник сделал мощный выпад правой, также хватая вампира за горло, только его пальцы ничего не могли сделать бессмертной коже, в отличие от пальцев Эдварда, сжимающихся неумолимо вокруг шеи и запястья, медленно проминающих броню.

— Я не хочу тебя убивать, — прошипел разъяренно Эдвард, когда Хищник завизжал от боли — его левое запястье было почти сломано, а из-под каркаса поврежденной брони показались первые капли зеленой крови. В момент, когда Хищник выпустил снаряд, Эдвард отпрыгнул в сторону, и тот не причинил ему никакого вреда.

Ноги Хищника подогнулись, и он повержено упал на колени, хватаясь за горло и сплевывая кровь.

Твари за щитами заурчали, ожидая, чтобы Эдвард закончил начатое, но он повернулся к Хищнику спиной и бросился на ближайший прозрачный щит.

Прежде, чем его окружили воины, угрожая огнеметами, он порушил семь или восемь щитов… не трогая, впрочем, врагов, чтобы не провоцировать нападение на себя.

Подняв вверх руки, сдаваясь перед огромным количеством направленного в его сторону оружия, Эдвард наблюдал, как поверженный, но не убитый им враг тяжело поднимается на ноги. Он рычал и тряс головой, когда его руки снова заковали в кандалы, туго стянув за спиной. Броня на его шее была погнута, но кровь перестала сочиться — Эдвард знал, что на самом деле не слишком повредил ему.

Все оружие у пленника отобрали.

Эдвард был так увлечен разглядыванием врага, что не заметил, как перед ним оказался генерал. С огромным достоинством, словно он Царь Вселенной, тот указал на Эдварда, и в его сторону протянули кандалы из черного металла, приличной толщины.

— Это что, шутка? — воскликнул Эдвард раздраженно, и генерал злобно заворчал, показывая жестами подчиниться.

Эдварду было почти смешно чувствовать металл на своих запястьях, но если Хищники так ощущают себя в большей безопасности, он подыграет им. Конечно, металл довольно прочный, но вампир понимал, что ему не потребуется и десяти секунд, чтобы разорвать его.

Хищника, с которым Эдвард дрался, уже уводили. Генерал многозначительно показал пальцем в его сторону, а затем указал на заходящие солнца.

— Завтра, — прострекотал он, давая понять Эдварду, что поединок будет продолжен на следующий светлый день.

Вампир не стал сообщать чудовищу, что на ночь у него запланировано кое-что другое, особенно, если он увидит приземляющиеся корабли…

Белла шипела и яростно вырывалась, но Арнольд продолжал удерживать ее.

— Отпусти! — отчаянно молила она. — Они убьют его!

— Не убьют, — Арнольд тоже был новорожденным, да еще закаленным в боях мужчиной, так что он был гораздо сильнее девушки. У нее не было ни единого шанса вырваться, однако она упорно продолжала свои бесплодные попытки.

— Успокойся! — в сотый раз просил Арнольд. — Подставившись под удар, ты ничем ему не поможешь.

— Я могу помочь! Я теперь такая же сильная, как и он, — плечи девушки поникли, но Арни эта обманчивая покорность не заставила разжать руки.

— Нам нужно продумать тактику, — уговаривал глава города. — Посмотри, они не тронули его! Он нужен им живой!

Они сидели на верхней ветке раскидистого дерева, за пять миль от места, где схватили Эдварда, и наблюдали издалека, как его окружили и ведут.

Белла была поражена и разозлена, что Эдвард так поступил с ней. Она не хотела быть спасенной, если он сам жертвует собой. Она хотела быть рядом с ним прямо сейчас. Но Арнольд поклялся Эдварду уберечь ее, и не было никакой возможности заговорить ему зубы и сбежать. На время Белла смирилась с поражением. Но только до тех пор, пока не услышала звуки боя, доносящиеся со стартовой площадки. Белла обезумела от мысли, что ее Эдварду сейчас причиняют боль, а она далеко. Отчаянно рыча, она умоляла Арни отпустить ее.

— Мы пойдем туда ночью, — решил Арнольд, также наблюдая вспышки и слыша взрывы со стартовой площадки.

— Это битва, мы должны идти туда сейчас, — стонала Белла, представляя себе, что Эдвард прямо сейчас бьется за свою жизнь… и погибает. Эта мысль наполняла ее сердце невыносимой болью, а разум сумасшествием. Она не сможет жить без него. Она должна помочь ему!

— Нет, — жестко отрицал Арнольд. — Мы должны сделать, как он сказал. Пройти через туннель и захватить корабль, а затем, если Эдвард все еще будет жив, забрать его.

— Отпусти меня, — умоляла Белла, рыдая от горя сухими слезами. Ее туго стиснутые ручищами Арнольда плечи содрогались, все ее тело трясло.

— Это не битва, — уговаривал Арни. — Их много. Если бы они хотели убить его, взрывы были бы беспорядочны, и все закончилось бы быстро. А я вижу вспышки из одного места и довольно долго. Скорее, это схватка.

— Схватка? — переспросила Белла, не понимая, что это значит.

— Их любимое занятие — состязание один на один, — пояснил Арнольд. — Иногда они проявляют… благородство. Победить достойного соперника один на один почетно среди их расы.

— Но ведь единственному Хищнику Эдвард не может проиграть? — с надеждой прошептала Белла.

— Об этом я и толкую, — ворчливо заметил Арнольд.

Вскоре звуки битвы стихли, но Белла не могла почувствовать себя лучше, так как не знала, жив Эдвард или мертв. Она рыдала все время до поздней ночи, когда Арни наконец объявил, что они идут в туннель.

Было неясно, каким образом Хищники обнаружили их первый туннель, поэтому выход из второго был замаскирован лучше. Лаз в него находился среди скал и начинался в норе обычного животного, и лишь оттуда продолжался, постепенно расширяясь и достигая стартовой площадки через много миль.

Белла волновалась о любимом настолько сильно, что даже не могла ясно мыслить. Мучительная жажда отошла на самый дальний план, она хотела только одного: как можно быстрее убедиться, что Эдвард жив.

— Если с ним что-то случится, я убью тебя, — угрожала она Арнольду весь день и весь вечер, и ярость мешала ей осознать, что Арни ни в чем не виноват.

Зато теперь они действовали сообща, и Белле удалось немного успокоиться — до такой степени, чтобы работать вместе.

Вскоре они уже находились в логове врага — точнее, под ним. Хищники-воины и не подозревали, что земля под их ногами испещрена туннелями.

Белла рвалась наверх, теряя разум, и Арнольду стоило огромного труда удержать ее. Они обследовали каждый вырытый тупичок, сквозь толщу земли пытаясь услышать что-то об Эдварде. Их старания были вознаграждены в третьем тупичке.

— Белла, со мной все в порядке, — произнес бархатный голос Эдварда очень издалека, его было едва слышно сквозь слой почвы, но девушка разрыдалась от облегчения. Она начала рыть туннель наверх, яростно сгребая под себя землю, но Арни снова остановил ее и зажал рот ладонью.

— Спасибо, — услышал он голос Эдварда, звенящий от напряжения. Эдварду не нравилось то, что Белле пришлось пережить, и то, как сильно она волновалась за него сейчас. Но не было ничего важнее ее безопасности.

— Мы будем здесь, — сказал Арни, зная, что Эдвард прочтет в его мыслях: план по захвату корабля, как и прежде, в силе. — Скажешь, когда они начнут снижение?

— Да, — ответил Эдвард, делая вид, что разговаривает сам с собой. Хищники, окружающие его плотным кольцом, с наведенным оружием, поглядывали на него подозрительно. Но, очевидно, не слышали вампиров, находящихся под землей. Их слух был не настолько совершенен.

— Ты сможешь добежать до корабля? — поинтересовался Арнольд, ведь он не видел положения, в котором находился его друг наверху.

Эдвард внимательно огляделся. Он находился в центре поляны, напоминающей камеру пыток. Здесь висели тела животных с ободранной до мяса кожей, которыми питались твари. Горел огонь в нескольких глубоких чашах, освещая территорию. Ровные ряды черепов довершали картину. Логово.

Два тотемных столба странной изогнутой формы находились по разные стороны поляны. К одному из них был прикован боец-гигант, с которым Эдварду предстояло сразиться еще раз завтра.

Ко второму столбу был прикован Эдвард. Но, в отличие от Хищника, он был еще и окружен тридцатью воинами, половина из которых вооружена дробящим камень оружием, а половина — огнеметами. Они сменялись три раза за ночь, на смену этим приходили другие, отдохнувшие.

Оковы казались Эдварду нелепыми — он мог сбросить их за считанные секунды. Другое дело, что этих секунд вполне может хватить, чтобы выстрелить в него из тридцати стволов. Каковы шансы, что он выживет? Нужно было, чтобы воинов что-то отвлекло…

— Меня охраняют, — пробормотал он тихо и быстро, ни один Хищник не смог бы разобрать ни слова.

— Мы придумаем что-нибудь, — пообещал Арни.

Случай представился к трем часам ночи. Две короткие вспышки осветили небосклон, и Эдвард коротко бросил:

— Пора.

Слушая, как Арнольд и Белла отползают в сторону корабля, Эдвард медленно напряг руки, размыкая кандалы. На самом деле он делал это всю ночь — настолько медленно, чтобы движения не были заметны Хищникам. Чтобы порвать металлические обручи, обхватывающие запястья, вампиру теперь хватило бы и рывка.

— Нам придется разделиться, — говорил Арни Белле, зубы которой были стиснуты от волнения. — Кто-то один должен захватить корабль; второй освободить Эдварда.

— Я пойду к Эдварду, — решила Белла.

— Он убьет меня за это, — пробормотал Арни себе под нос, но вслух добавил: — Их много, драться бесполезно. От вас обоих нужно только одно — добежать.

— Хорошо, — согласилась Белла, направляясь в обратную сторону, — тогда я отвлеку Хищников и уведу их за собой глубоко в лес. Эдвард сможет освободиться и помочь тебе, а потом вы подберете меня в лесу.

— Идет.

Арни выскочил из-под земли как раз чтобы увидеть сопла двигателей, снижающиеся прямо на него…

Все казалось хорошо отработанным слаженным планом. Эдвард видел, как снижается корабль в ста метрах от того места, где он был прикован. Он уже представлял себе, что Арни и его Белла внутри, расправляются с Хищниками, завладевая посудиной. Все это должно произойти в полной тишине, Хищники не должны даже понять, что внутри корабля уже враги. Надеюсь, Арни разберется, как им управлять.

Совершенно ужасающими для Эдварда стали звуки выстрелов, доносящихся со стартовой площадки. Он вздрогнул, как и Хищники, окружающие его. Трое или пятеро потеряли концентрацию, разворачивая головы в сторону сражения, но остальные сошлись ближе вокруг Эдварда, предупреждающе стрекоча. Огнеметы опасно вспыхнули, и Эдварду пришлось в мучении замереть, не в силах сделать что-то, чтобы помочь другу и любимой в беде.

Эдвард находился в абсолютном ужасе, что его Белла вступила в схватку, его мышцы оцепенели, а сердце сжалось, и он был готов рискнуть, даже если попытка бегства сулила гибель.

Все это заняло около секунды, а затем с противоположной от сражения стороны, совсем рядом от Эдварда, с ближайшего дерева, раздался мелодичный голос его Беллы.

— Эй! — неожиданно крикнула она, показываясь на ветке, и у Эдварда распахнулся рот.

Хищники заверещали, понимая, что происходит что-то необычное, и вскинули оружие, немедленно стреляя в лес.

— Нет! — зашипел Эдвард, моментально избавляясь от оков, потому что не мог смотреть, как в его Беллу стреляют. Это было сделано как нельзя вовремя — все Хищники были отвлечены. Но уже в следующую секунду, заметив освободившегося врага, они начали стрелять по нему, и Эдвард, окруженный со всех сторон, был вынужден защищаться.

Около десятка Хищников бросились за Беллой в лес, облегчив Эдварду задачу здесь, но он все равно не мог прорваться к ней, и слышал топот сотен ног. Кто-то спешил на стартовое поле, чтобы защитить корабль, который, очевидно, пытался захватить Арнольд. Кто-то устремился сюда, вернуть пленника под контроль. И большое количество Хищников бросилось в погоню за Беллой. Весь лагерь разделился на три битвы. Все шло совсем не так, как запланировали вампиры. Все шло наперекосяк. Они раскрыли свое присутствие вместо того, чтобы захватить корабль тихо.

— Белла! — крикнул Эдвард в отчаянии, что не может прорваться к ней. На него нападали со всех сторон.

— Я уведу их подальше, а потом оторвусь от них! — ответил ему голос Беллы издалека. — Помоги Арнольду!

Эдвард зарычал от бессилия, но вынужден был признать, что так для Беллы безопаснее всего. Она не будет участвовать в сражении, а скорость позволит ей остаться в живых. В любом случае, другого выхода не существовало.

— Только не останавливайся! — умоляюще закричал он, надеясь, что Белла услышит и послушает его.

Враги прибывали отовсюду, их снова было море. Все те сотни, которые Эдвард видел днем, спешили сюда, чтобы защитить своих. И теперь они прекрасно знали, как убить вампира, так что скоро джунгли полыхали огнем. Это был настоящий пожар, любая рана на теле могла стать смертельной. Преимуществом вампиров было то, что среди огня Хищники не видели своих жертв, поэтому палили вслепую.

Эдвард не успел осуществить прорыв к кораблю. С тоской и разочарованием он смотрел, как тот взмывает обратно в небо, оставляя вампиров на планете.

Вскоре он уже бился с Арнольдом плечом к плечу, но это не помогало им вырваться из оцепления. Схватка была похожа на американские горки, вампирам оставалось только уклоняться от сотен выстрелов, надеясь, что оборона тварей даст трещину, и они прорвутся в джунгли… уйдя от Хищников снова ни с чем… но хотя бы живыми…

Их оттеснили к логову — на открытом пространстве было меньше огня, и Эдвард с Арнольдом старались удержать эту позицию. Предсмертные визги особо смелых монстров раздавались все реже, потому что их ряды становились плотнее, а ситуация превращалась в безвыходную.

Прикованный к тотему рычащий и дергающийся Хищник-гигант привлек внимание Эдварда.

Мысль о союзничестве вновь посетила голову вампира. Им не помешает еще один боец.

Улучив момент, Эдвард подбежал и одним движением освободил пленника, порвав его кандалы. Огромная туша рухнула с двухметровой высоты вниз. Но Хищник тут же начал подниматься.

— Что ты делаешь? — крикнул Арнольд потрясенно, потому что заметил, как Эдвард защищает поднимающегося за его спиной монстра от случайных выстрелов.

— Враг моего врага — мой друг, — крикнул Эдвард, в то время как Хищник-гигант поднялся и с чувством собственного достоинства, не обращая внимания на окружающую его смертельную битву, стал неторопливо надевать латы и шлем.

— Очень сомневаюсь, — скептически заметил Арни, видя, что тварь и не думает сражаться. Вместо этого Хищник, закончив с доспехами, стал сбрасывать в кучу нескольких мертвых врагов, после чего издал торжествующий вопль. Противник, наконец, обратил внимание и на него. Двое Хищников мгновенно погибли, проткнутые прочным темным когтем-клинком. Их тела отправились в общую груду. На выстрелы гигант внимания не обращал — теперь, когда он был закован в латы, они отскакивали от него, озаряя ночь фейерверком искр. Помогать своему освободителю, а также его другу он абсолютно не спешил. Возможно, Эдвард ошибся насчет него…

Ответный вопль, такой же мощный, как у гиганта, раздался с ближайшего дерева, и на поляну спрыгнул генерал. На нем были точно такие же доспехи, черного цвета, и он направился прямиком к освобожденному собрату. Клинок, выскочивший из запястного щита генерала, был вдвое длиннее, чем у гиганта, но зато у того был толще и мощнее.

Отвратительно стрекоча, они присели и стали кружить друг напротив друга, не обращая внимания больше ни на кого. Они дрались так, словно это единственное, что важно для них обоих.

Вампирам некогда было раздумывать над этим, потому что становилось все более очевидным — схватку они проиграют. Оба уже были ранены десятки раз, и только чудо не позволило им сгореть. Если не выберутся отсюда в ближайшие минуты, оба будут мертвы.

Периферийным зрением они заметили, что их союзник победил — тело генерала, пронзенное клинком во многих местах, рухнуло на колени. После чего с торжествующим воплем гигант отсек ему голову и поднял высоко вверх, показывая остальным доказательство своей безусловной победы.

Тело поверженного врага отправилось в общую кучу — так, будто Хищник собирался устроить братскую могилу. Помогать вампирам он и не собирался.

Ровный отсчет таймера стал для обоих вампиров неожиданностью. Они резко повернули головы в сторону гиганта, потрясенно наблюдая, как тот включает устройства самоуничтожения на запястье каждого из мертвецов. В его распоряжении было около десятка тел…

— Что он творит? — прошептал Эдвард, на что Арни злобно зарычал.

— Хочет взорвать нас всех.

— Проклятье! — вскричали оба одновременно.

Они бились, но все же видели, как Хищник-гигант, воспользовавшись тем, что все силы брошены на убийство вампиров, исчез в лесу. Попросту сбежал.

— Черта с два! — заорал Арнольд, бросаясь вслед за ним.

То ли Хищников стало меньше потому, что они услышали угрожающий писк работающих устройств самоуничтожения, и поспешили скрыться, спасая свои жизни. То ли потому, что вампирам просто повезло, но они вонзились в прозрачные ряды, и удачно, избежав смерти. Расшвыривая противника перед собой, Арнольд, разъяренно рыча, прорывался в лес — туда, где скрылась огромная фигура ненавистного врага, предавшего их обоих. Он был зол на гиганта даже больше, чем на остальных.

Эдвард бросился за ним, и спустя пять секунд оба оказались в абсолютно свободном от тварей лесу. Где-то сзади слышался их клекот, постепенно отдаляясь.

Взрыв был такой силы, что сотряс землю, заставил деревья покачнуться. Вампиры даже не оглянулись, прекрасно представляя, какой пейзаж расцветает за их спиной, учитывая, что сдетонировали одновременно около десяти ядерных зарядов. Они только надеялись, что взрыв такой мощи уничтожил как можно больше их врагов. Или даже всех.

Ни Эдвард, ни Арнольд даже не остановились, преследуя предателя. Его отвратительная вонь, а также зеленая фосфоресцирующая кровь на ветвях деревьев вела их вперед. Хищник был ранен.

Эдвард хотел бы оставить его в покое, но Арни был настолько ослеплен жаждой мести, что не мог остановиться. Эдвард же больше всего на свете хотел отправиться за Беллой. К счастью, след его Беллы пока вел в том же направлении.

— Эдвард? — он услышал ее голос примерно через пятнадцать миль и возликовал. Погони за ней не было.

— Белла! — воскликнул он радостно и резко затормозил, и в тот же миг девушка бросилась в его объятия.

— Я увидела взрыв, — выдохнула она в ужасе, — и сразу побежала обратно! Что есть силы! Я так испугалась за тебя!

— Все в порядке! — Эдвард испытал невероятное облегчение, что его любимая жива. Не теряя времени на сантименты, он схватил ее ладошку и потащил за собой. — Бежим. Арнольд сошел с ума.

— Что случилось? — спросила Белла.

— Я прочитал в его мыслях: у нас не было и шанса захватить корабль. Весь наш план был изначально несостоятелен. Хищники знали, что мы живы и попытаемся рано или поздно захватить корабль, поэтому не сажали ни одного. Сами все они приземлились на парашютах. Каждую ночь корабли, которые мы наблюдали, не садились — с пятисот метров они сбрасывали боеприпасы вниз, а затем корабли улетали прочь. Мы бы никогда не смогли выбраться!

— Теперь они уничтожат планету? — Белла была абсолютно раздавлена этим. Неужели она никогда не увидит Чарли, или Элис?

— Очень сомневаюсь, — скривился Эдвард с отвращением, вспоминая бой, устроенный между ним и гигантом. — Они будут совершенствовать оружие… пока не убьют нас врукопашную. Другая победа им не интересна.

— Но мы же ослабеем со временем… — вот теперь Белле в самом деле стало страшно за собственное будущее. Неужели им все же суждено умереть в этом ужасном месте?

— Ослабеем, — подтвердил Эдвард голосом мрачным, как из могилы, подавленность настигла и его тоже. Не было выхода. Они навсегда останутся на этой планете. И погибнут здесь. Его Белла погибнет тоже, он не сможет ее защитить. Не было ничего хуже этой мысли.

— Я не хочу умирать, — Белла сжала руку Эдварда, ее голос полон отчаяния и боли. — Я хочу домой!

— Мы будем пытаться, — прошептал Эдвард, не смея даже смотреть на любимую. Он не сдержал свою клятву, и теперь Белла обречена.

— А что там с Арнольдом? — пробормотала девушка, сглатывая свой ужас. Она пыталась отвлечься.

Эдвард слышал мысли Арни и очень спешил, боясь опоздать.

— Он хочет убить того, кто мог бы пригодиться. Он потерял разум, не контролирует себя.

В этот миг они вылетели на небольшую поляну и резко остановились.

Они прибыли как раз вовремя.

Арнольд, разъяренно рыча, стоит напротив Хищника-гиганта с занесенным для удара кулаком.

— От меня не сбежишь! — ревет он остервенело, и его кулак впечатывается в шлем с правой стороны. — Чертов предатель! Омерзительная тварь!

С криком боли Хищник отлетает, мощно ударяясь о ствол дерева и сползая вниз. Становится заметно, что это далеко не первый удар Арнольда — шлем монстра погнут и покрыт трещинами, из-под которых сочится зеленая кровь. Его правая рука, к которой прикреплен меч, повреждена.

— Стой! — закричал Эдвард, преграждая разъяренному вампиру путь к чудовищу. — Он нужен нам!

— Черта с два! — выплюнул Арни, потрясая кулаком. — Ему нельзя доверять!

— Мы заставим его повиноваться! — Эдвард пытался вразумить потерявшего контроль новорожденного, хотя знал, что у него практически нет шансов.

— Не стой на пути! — предупредил Арнольд, принимая боевую стойку, пока Хищник тяжело поднимался за спиной Эдварда.

— Он просто хотел выжить, как и мы, — вмешалась Белла, не желая, чтобы друзья дрались, ведь в таком случае пострадает Эдвард.

— Выжить? — взвизгнул Арни, и на его груди расцвел красный оптический прицел. Хищник снова готовился вступить с ним в бой.

Кинувшись на друга, Эдвард повалил его на землю, и над ними обоими пролетел снаряд. Хищник раздраженно заворчал, были слышны его приближающиеся шаги.

— Эдвард! — предупреждающе ахнула Белла, сама, впрочем, не желая бороться ни с кем.

— Стой! — Эдвард вскочил, теперь протягивая в сторону Хищника руку, надеясь прекратить сражение. — Мы нужны друг другу!

— Черта с два! — повторил позади Эдварда Арнольд, его голос был чуть более спокоен. — Ему никто не нужен!

— ОН нужен нам, — признал Эдвард нехотя. — Поведет корабль, — и пристально посмотрел Хищнику в глаза.

Тот выглядел покалеченным, но готовым сражаться до последнего. Он поднял левую неповрежденную руку, прикасаясь к шлему, и тот издал шипящий звук. Затем то же самое было проделано с другой стороны, после чего Хищник снял шлем, отбросил его в сторону и издал громкий яростный вопль, наклоняясь вперед. Вонь из его пасти достигла лиц вампиров, заставив тех поморщиться. Его лицо было в зеленой крови, и оно было отвратительным. Мерзкие передние выступающие зубы оттопырились, рот раскрылся, показывая второй ряд острых зубов.

— Мы поможем тебе захватить новый корабль, — Эдвард все еще надеялся заручиться поддержкой чудовища, перетянуть его на свою сторону. — Давай, соглашайся. Я же помог тебе!

Подняв меч, Хищник сделал угрожающий шаг вперед, собираясь броситься на врага, и снова заверещал.

— Он не сдастся, — прорычал Арни из-за спины Эдварда. — Он не будет помогать. Давай, я убью его.

— Подожди, — попросил Эдвард, осознавая, что Хищник перестал стрелять. По крайней мере, он не нападает больше, только злится.

А в следующую секунду монстр выставил вперед меч, обороняясь, и угрожающе направил его в сторону Эдварда… затем Арнольда, которого Эдвард закрывал собой… а затем медленно переместился его на Беллу.

Та вздрогнула и отшатнулась, а Эдвард немедленно напрягся, непроизвольно подаваясь вперед. Все его сочувствие к монстру в тот же миг исчезло. Голос зазвенел от напряжения и ненависти:

— Только попробуй, — прошипел взбешенно он.

Меч исчез с громким щелчком в щите запястья, оптический прицел отключился.

— Так-то лучше, — процедил Эдвард, недоверчиво глядя на чудовище и гадая, что сделать, чтобы заставить его повиноваться.

Медленно, едва действуя правой поврежденной рукой, Хищник открыл крышку мини-компьютера на левом запястье. Его пальцы почти не слушались, когда он нажал несколько маленьких кнопок.

Все вампиры напряглись.

— Эта склонность к самоподрыванию, похоже, у всех у них в их омерзительной крови, — прорычал Арнольд и двинулся было вперед, намереваясь довершить убийство несговорчивой твари, но Эдвард остановил его одной рукой.

— Подожди, — посоветовал он, — это другая комбинация. — Эдвард уже неоднократно видел, какие кнопки набираются для активации ядерного заряда. У него было совершенное зрение и совершенная память, он и сам смог бы активировать теперь эту бомбу, даже с закрытыми глазами. Но тут было что-то иное.

Недовольный клекот издал Хищник, прежде чем повернуться в сторону поляны лицом. Все вампиры автоматически посмотрели туда же.

Словно волшебная картинка из страны грез, медленно теряя маскировку невидимости, перед ними возник… корабль.

— О… — ахнула Белла пораженно, и Эдвард крепко сжал ее ладошку, неожиданно оказавшуюся в его руке.

— Вот черт! — воскликнул Арнольд. — Эта штука все это время была у нас перед носом!

— Теперь эта штука наша! — заметил Эдвард и двинулся к кораблю, даже и не думая спрашивать разрешение у хозяина.

* * *

Медленно планета смерти исчезала в космической дали. Вампиры чувствовали себя… свободными. Они пребывали в такой эйфории, что даже не спрашивали, куда они летят. Все, что угодно, только прочь отсюда, из этого кошмарного места, чуть не ставшего их могилой.

— Ты ведь знаешь, куда нам лететь, верно? — с угрозой процедил Арнольд Хищнику, когда тот поднял корабль над лесом. Монстр ничего не ответил, только подвигал жвалами, а его мерзкие маленькие глазки смотрели злобно и недоверчиво. С тех пор он игнорировал присутствие вампиров, как будто тех и нет на корабле. Он следовал непонятному курсу, но не мог не понимать, что умрет, если не выполнит условий сделки.

— Мы летим домой? — Белла сидела возле крохотного иллюминатора, смотря наружу. Там ничего не было видно, все становилось размытым из-за сверхсветовой скорости, с которой они летели.

Белла задыхалась, обе ее руки обхватывали горло, но улыбалась счастливо Эдварду, который крепко обнимал ее.

— Я не знаю его мыслей, — мрачно прошептал Эдвард, — но надеюсь, что да, домой.

— Как долго? — Белла была измучена жаждой так, что казалось, все ее тело горит изнутри. Она даже плохо видела лицо Эдварда перед собой, зрение затуманивалось красной пеленой.

— Я не знаю…

Эдвард не считал дни полета. Он только помнил, что впервые очнулся на планете довольно голодным, а это значит, что перелет продолжится около месяца. Сам он был привычен к ощущению голода, но его новорожденная Белла вряд ли выдержит такое. Уже сейчас она едва осознавала саму себя.

Эдвард смотрел на муки Беллы с содроганием. Они уединились в самой дальней части корабля, но даже здесь Эдвард не мог бы сделать ничего, чтобы отвлечь любимую. Корабль был слишком тесным, да и Белла больше не реагировала ни на одну его ласку, только непрерывно стонала от боли, хватаясь за горло.

Девушке казалось, что она снова перерождается, только теперь это длилось дольше, чем три дня.

Лицо Эдварда над ней становилось все более размытым, теряло яркость. Она захлебывалась ядом, едва терпя свои мучения, и чувствовала нарастающую слабость во всем теле. У нее начались провалы в памяти, во время редких проблесков сознания она не понимала, что она делала предыдущий промежуток времени.

Ни о каком самоконтроле речи уже не шло. Белла понимала, что сейчас ведет себя как обезумевший от жажды новорожденный вампир.

Ей стало страшно, что она не сдержится и нападет на людей, как только они приземлятся. Она не сможет удержать себя, это очевидно. Но она не хотела становиться монстром, даже сейчас, когда боль от жажды практически лишала ее сознания.

— Эдвард, — хрипела она, его лицо над ней было обеспокоенным и перекошенным от сочувствия.

— Я здесь, любимая. Все будет хорошо.

— Убей меня! — предложила она Эдварду, вцепляясь в кожу на его груди, как будто это ворот его рубашки. — Я не хочу причинить никому вреда, когда мы вернемся…

— Ты никому ничего не сделаешь, я не позволю, — твердо сказал Эдвард, успокаивающе гладя скулы любимой. Ему было все труднее смотреть на ее страдания.

— Ты не сможешь удержать меня, — голос Беллы звучал отчаянно.

— Я не буду один, — пообещал Эдвард. — Элис наверняка увидит наше возвращение…

— Элис… — пробормотала Белла, сквозь боль не в состоянии даже вспомнить лицо подруги. — Чарли…

— Ты еще увидишь Чарли. Я поклялся тебе!

— Нет! — Белла начала кричать и вырываться. Ее боль стала такой сильной, что уже невозможно терпеть. Ей хотелось только одного — прекратить агонию. — Я больше не могу!

Теперь, когда девушку не отвлекала битва за выживание, в замкнутом пространстве корабля, она не могла больше выносить свою жажду.

— Все будет хорошо, — бормотал Эдвард, укачивая ее на руках, словно в колыбели. С их последней трапезы прошло более двух месяцев. Эдвард тоже чувствовал боль, а еще слабость и головокружение, но это было ничем по сравнению с переживаниями за его Беллу.

— Убей меня, прошу! — закричала она из последних сил.

Глаза Эдварда в ужасе расширились. Он знал, что такой момент может настать, но не хотел верить в то, что это уже случилось.

— Я больше не могу терпеть! Убей меня!

— Нет, — зарычал он в ответ, злясь на себя и обстоятельства. — Ты взяла с меня клятву, что я не сделаю этого! Даже если ты будешь просить!

— Я передумала! Пожалуйста… пожалуйста…

— Нет, ни за что, — умолял он, его сердце сжималось от невыносимой боли — это было сильнее, чем жажда. — Только не сейчас. Совсем немного осталось…

— Пожалуйста, — хныкала девушка, а затем начинала кричать, как дикий раненый зверь.

Слишком занятый мучениями возлюбленной, Эдвард не сразу заметил Хищника рядом с собой. А когда заметил, оглушительно и угрожающе зарычал, не выпуская, впрочем, девушку из рук.

Очевидно, что монстра привлекли сюда вопли. Он смотрел сверху вниз, и по его лицу не было понятно, наслаждается ли он мучениями врага или просто пришел полюбопытствовать, что произошло.

Эдвард прекрасно понимал, насколько уязвимы сейчас перед Хищником он и Белла. Самая легкая добыча. И от этого только свирепее рычал. А что ему оставалось? Он не смог бы защитить девушку сейчас, если Хищник вознамерится избавиться от врага.

Сделав шаг в сторону, Хищник нажал кнопку в стене, и рядом открылась узкая металлическая дверь.

Запах, донесшийся оттуда, заставил вампира вздрогнуть, а Беллу зарычать. Запах человека.

Не колеблясь, Эдвард вскочил на ноги и последовал туда, волоча Беллу за собой. Ему было абсолютно все равно, невинные там люди или нет. Он даже не был уверен, что в состоянии сейчас удержать Беллу от убийства, свернув предварительно жертвам шею. Он был готов вцепиться в глотку человека сам, только надеялся, что остатков самоконтроля ему хватит, чтобы уступить пищу возлюбленной.

Вампир даже не сразу понял, что запах старый, а не свежий. Людей здесь не было… и очень давно.

Это было большое помещение, похожее на грузовой отсек. Посередине в полу располагался огромный шлюз, через который можно сбрасывать груз. Над ним поблескивали странного вида огромные желтоватые стекла, похожие на скопление прожекторов. По сторонам, среди переплетения красно-коричневых шлангов и проводов, были прикреплены ряды ранцев, в которых Эдвард безошибочно узнал парашюты.

Все это вампир быстро охватил своим зрением, в то время как другая часть мозга наблюдала за Беллой, скорчившейся в агонии у стены.

Арнольд влетел в помещение сразу за ними, и сейчас, рыча, метался от стены до стены, не понимая ничего.

Сначала у Эдварда мелькнула надежда, что они прилетели, и Хищник собирается предложить им надеть парашюты. Но затем до него дошло, что тот может оказаться не прочь попросту выкинуть в космос ослабевших врагов.

С рычанием Эдвард повернулся к нему, и увидел в его руках толстую пушку, напоминающую с виду огромный фонарь. Кажущаяся безобидность оружия не обманула вампира, потому что это все-таки оставалось оружием, направленным на него. Эдвард хотел броситься на тварь, да не успел. Луч ослепительного света ударил прямо ему в лицо… И он потерял сознание…