Бывших охотников не бывает. Именно поэтому Укли Шенге всё ещё считал себя таковым, хотя его нынешний пост был намного выше какого-то там грязного охотника. Да и само слово в его случае исказилось. Вместо того чтобы летать на капсуле вне купола и стрелять в попадающихся на пути зверюшек, он угрюмо сидел в кустах Золотого леса. Смотрел через листья вдаль, поверх прицела родимого ружья. Смотрел и слушал дуновение ветра, качающего старые деревья. Это чувство — чувство свободы, блаженства от уединения с природой и счастье, занимающее весь разум… Такое можно ощутить только здесь — в лесу. И пускай на самом деле это пара десятков гектар специально посаженных деревьев, огороженных высоким забором и тщательно охраняемых, пускай ветер, обдувающий эти деревья — искусственно создан тщательно проработанной кондиционерной сетью, пускай животные, которые время от времени, да попадаются — на самом деле очень хорошо сделанные роботы — пускай всё, что он видел вокруг — ложь… Забывая об этом хотя бы на миг и принимая всё за чистую монету, он мог почувствовать «Это». А чувства, которое он испытывал, были самыми настоящими. И именно «Это» было главным.

Зоркий глаз профессионала уловил движение за низкорослым деревом. Движение выбивалось из темпа ветра, и без того шевелящего листья. Кто-то аккуратно крался в его сторону.

Медленно, без резких движений, Укли сменил позу с сидячей на одном колене на лежащую. По сравнению с его расположением, нужное дерево находилось в низине, поэтому удобнее всего стрелять именно лёжа.

Затаив дыхание, не молодой мужчина посмотрел в прицел своеобразного ружья, чем-то напоминающего Советскую «трехлинейку», но с совершенно другим перезарядом и из другого материала. Целых полтора часа ожидания не должны пропасть даром. Пускай ни шкуры, ни мяса он не получит, зато заработает лишние пару сотню кредиток. Да и один только азарт чего стоит. Естественно, такая охота не идёт ни в какое сравнение с тем, что испытываешь при охоте на неизведанных землях и неизвестных науке уродцев. Иногда Шенге даже жалел, что променял настоящую свободу искусственную. На кресло Главы. Но он также верил, что благодаря этому креслу обретёт истинную свободу. И не только для себя. Все, кто желает этого и кому посчастливится выжить.

Из-за приземистого деревца вышла тощая животинка, чем-то напоминающая то ли оленя, то ли лося. Самому Укли она ничего не напоминала. Её он знал такой, какая она есть и под своим названием.

Стрелять сдуру он не стал. Это не достойно профессионального охотника. Считая секунды, рассчитав сопротивление искусственного ветра и угол выстрела, Укли наслаждался каждым мгновением, которое животное было под прицелом. Вот он — шанс. Удар сердца — ещё удар… Необходимо попасть между…

— Господин Шенге, у меня личное донесение, — послышался тихий шепот откуда-то со спины. Его вполне хватило, чтобы зверюшка пугливо оглянулась и унеслась восвояси.

— Эээааа!!! — злобно проревел Глава «Свободы», резко обернувшись. И как он вообще не заметил, что к нему крадутся?

«Старею» — печально заключил он.

В четырёх метрах от него, почти на половину укрывшись за кустом какой-то ягоды чёрного цвета, на корточках замер старший лейтенант Ямак. Одет он был подобающе — униформа защитного цвета и тёмно-серые перчатки без пальцев. Последние — часть официальной формы свободцев. В отличие от Укли, настроение у лейтенанта приподнято, о чём говорила его дурацкая улыбка.

— Ты что, позвонить не мог? Дурень блин — добычу спугнул, — раздражённо прокряхтел мужчина. Больше всего он не любил, когда его отрывали от любимых занятий. В последнее время на них и так не было ни времени, ни денег.

— Прошу прощения — велели передать лично в руки, так сказать, — пробираясь ближе, ответил лейтенант. — Ответ от босса охотников — Югнара Хана.

Шенге встал, перестав скрываться. Все равно охота сорвана. Зря только пятьдесят кредитов за пропуск потратил. Но дело действительно важное.

— Хватит придуриваться. Добыча на другом конце леса уже. Нормально подойди и показывай.

Хитро улыбнувшись, Ямак сбросил придурь. Перестав корчить из себя незнамо кого, он подошёл. Молниеносно набрав код на КЧ, зашёл в раздел «Документы» и стал водить пальцем по воздуху, прокручивая висящие в нём колонки голубоватого цвета с чёрным текстом.

Вот оно.

— Подписал, значит, — Глава задумчиво потёр подбородок. — На словах просил что передать?

— Да. Он спрашивал насчёт выгоды. Мол — участие в правильном деле, это конечно хорошо, и надрать зад зажравшимся гадам давно пора, но какая-то доля за их поддержку должна быть.

Укли сначала нахмурился, а после снисходительно улыбнулся.

— Свободу не делят. Она как Земля — одна на всех.

— И Аванхальм тоже, — чуть подумав, ответил лейтенант.

Где-то сзади, на пределе слышимости, хрустнула ветка. Мужчина с ружьём тут же обернулся, высматривая добычу.

— Это ещё не всё, — продолжил лейтенант, но снова шёпотом и аккуратно присев.

— Застрелю гада.

— Завтра последний набор. Вы обязаны явиться на базу не раньше семи утра с готовой речью.

Прогремел выстрел. Глупая скотина, сверкая пятками, унеслась прочь. Это была самая наглая разновидность обезьян.