Едва высохли слёзы на её щеках, как Дин засунул их обоих в машину и повёз в неизвестном направлении. Вернее — известном одному ему. Сам Игарм знал только то, что это место — центральная база группировки «Свобода». Ни цели группировки, ни местонахождения баз, ни численности входящих в неё бойцов он не знал. Дин сказал — «На месте разберешься. А ремеслу и так научен, судя по словам Авгуса», но уверенности его слова не вселили.

«Деваться некуда. Сидеть в трущобах и просить милостыню? Снова лезть наверх в одиночку? Ну нет. Все равно планировал вступить в «Закат», а судя по утренним убеждениям — «Свобода» во многом лучше»

Хозяева дома как нарочно не позволили ему хорошенько отдохнуть и поразмыслить над дальнейшими планами. Файра сразу дала понять, что подобного гостя у себя держать не намерена. После исчезновения блондинистой девочки и антагонистичной ботки её настроение упало настолько, что закрывая за ними дверь не соизволила даже попрощаться. Только злостно зыкнула в спину недавнему нахлебнику и закрыла дверь на защёлку.

Про девушку, которой оказалось более тридцати лет, вообще говорить нечего. Едва узнав, что её дочь пропала, она прорыдала два часа, кутавшись в одеяло и совсем по-девичьи сопя.

Игарму не редко приходилось успокаивать свою сестру. Например после очередного разрыва с бой-френдом, а в детстве после нагоняя от матери или драки со сверстниками. Маленькую Анну и его самого часто били, когда им было меньше десяти. После того как Игарм вырос, окреп, возмужал и научился управлять мутацией — больше желающих почесать о них кулаки не нашлось. Совсем редко его вызывали на дуэль или били из-под тешка, но то были совсем другие бои. Однако, услышав плачь за дверью и узнав у мрачной хозяйки причину, он оказался бессилен. Побоялся даже открыть дверь, не то что сесть на кровать, обнять и прошептать слова утешения.

— …вительство также делает всё возможное для поимки Усума, но пока неизвестно ни его места нахождения, ни жив ли он вообще. Отряд «Щитов» прочёсывает двенадцатый сектор, но пока безрезультатно. Центр БиоНаук подсчитывает жертвы и нанесённый материальный ущерб. По последним данным от рук монстра скончался профессор Палан'ш и его ассистент. Жителям двенадцатого сектора рекомендуется запереться в своих квартирах и ждать поимки чудища. Что это за невероятная сила и кто создал столь свирепое и безжалостное чудовище? А самое главное — кто теперь в ответе за все смерти и разру… — тараторил женский голосок из АвтоРадио.

Девушка сидела на заднем сидении вместе с ним — не жива, не мертва. Смотрела красными глазами в одну точку. Виной покраснения были не только слёзы, но и недосып. Дин поднял к шестому часу, заверив, что свободцы не любят, когда новички опаздывают.

За всю поездку она посмотрела на него всего раз. Во взгляде можно было прочесть многое. Ей тоже некуда деваться. И она тоже начинает ненавидеть правительство верхних секторов.

«Если всё, что сказал тот добротно сложенный лысый мужик, возникший из ниоткуда и подёргивающийся синим цветом — чистая правда, и Авриана действительно потомок какого-то там пророка, то это многое объясняет. Мало ли на что способны эти пророки? Сквозь стены ходить? По воздуху летать? Будущее предсказывать? Во снах являться…? Судя по её виду — она может лишь бороться и верить в лучшее, что уже половина успеха. Она даже сама так сказала, едва открыв дверь своей рыдальни — «Я найду её. И слугу тоже найду. Что бы там не случилось — они всё ещё живы. Я знаю это». И больше ничего. Ни единого слова. Молчала, уйдя в себя настолько глубоко, насколько это вообще возможно. Я бы обо многом хотел её расспросить, но сейчас лучше не навязываться»

— Набор в «Свободу» проводится каждый месяц в центральной базе сектора. Группировка в данный момент покрывает семьдесят процентов от всех секторов. В остальных тридцати нет ни одной базы, но они полны другими группировками, хотя по сравнению со «Свободой» численность в их рядах мизерна… — начал информировать новичков лейтенант.

— На войне любая дружественная сила — шаг к победе, — исковеркал пословицу гархак. На языке деффренков она звучала утрированно. Не как на его родном.

— Верно… Но попрошу более не перебивать. О чём я… Да, точно — набор. Он начнётся сегодня в шесть тридцать. Всё, что вам нужно — зарегистрироваться и заполнить анкету. После вы пройдёте медицинское обследование, а потом и ускоренный курс молодого бойца…

— А почему ускоренный? — ожила девушка, угрюмо смотря в пол машины.

— Я же попросил, — насупился Дин.

— Извините. Я не слышала, — прошептала девушка. Игарму стало не по себе.

— Ладно. Ускоренный он потому что сейчас нет времени на заторможенный, — в голосе свободца промелькнуло раздражение, но он подавил его, едва оно появилось. — Со дня на день начнётся война. Не просто стычка, а самая настоящая бойня между верхними и нижними секторами. Этот набор последний. Более подробно расскажет сам Глава. Мне главное донести до вас двоих, что едва вы увидите местонахождение базы — ваша прежняя жизнь закончится. Вы уже не сможете просто сбежать от войны или переждать её дома, надеясь, что его не снесут. Понятно?

«Сбежать я всегда успею. Давно бы уже сбежал. Хотя, о чём я? Вообще не полез бы в этот треклятый купол. Если бы сестра не попала в беду — глаза б мои твою рожу не видели. И твою драную базу тоже»

— Да, — хором ответили сидящие сзади. Ему нечего было терять, кроме сестры и жизни, и Авриане, похоже, тоже. С тем только отличием, что у неё не сестра, а дочь.

Нижние сектора располагались не на «Сети», поэтому между ними не было никаких провалов. Вся лишняя площадь отводилась под свалки, «дыры», уходившие в сети метро-бункеры, и забытые всеми руины Москвы, много веков назад обчищенные до нитки любителями «добра» задаром.

Центральная база опровергала своё названия, располагаясь на самом краю сектора двенадцать. Под неё был оборудован бывший вокзал, впрочем, с виду не отличающийся от развалины.

Руины былой цивилизации практически пусты. Лишь изредка можно встретить чумазую и не бритую физиономию одичавших бомжей. Они отдали предпочтение пустынным улицам развалин — не пожелали жить в секторах, полных любителей отпустить злость на менее везучих.

«Интересно, а что они тут едят? Может тех самых «червей», упомянутых Валирой в больнице? И они же наверняка давно знают о базе…» — почесал макушку Игарм. Слишком много вопросов, на которые их шофёр скорее всего не ответит. Он снова замолк, сосредоточенно что-то обдумывая.

Гархаку совсем перестало нравиться происходящее. Он сумрачно рассматривал голые дома из окна автомобиля, тоже крепко задумавшись.

Когда машина остановилась, Игарм и Авриана начали с интересом озираться в окна авто, пытаясь увидеть огромное здание, снующих туда-сюда военных и хоть какую-то технику. Например — капсулы. Иначе как вообще нападать?

Ничего этого не было.

— Вылезайте. Мы приехали, — сказал Дин и подал пример, выйдя из машины. Припарковал её прямо на грязной щебёнке, когда-то бывшей гладким и чистым асфальтом.

Юноша вылез. Девушка после. Всё такая же убитая, но теперь не жалкая, а решительная и озлобленная.

— Ну и где…? — с плохо скрываемой усмешкой вопросил Игарм.

— Дальше пехом пару сотен метров пройдём.

— А машина? — с подозрением спросила девушка, всё ещё стоявшая у автомобиля и смотревшая по сторонам.

— Ключи у меня. Да и некому тут её угонять. Для этого навыки нужны, которых у местных и в помине нет, — проигнорировал недоверие Дин, ответив ровным и рассудительным тоном, лишь в конце припудрив его лёгким призрением в адрес «местных». — Лучше бы о себе беспокоилась.

Она хмыкнула в ответ и выжидательно уставилась на лейтенанта.

Пахло гнилью и помоями. Под ногами скрипел щебень вперемешку с мелким стеклом, похожим на бриллианты. Почти все дома бывшей столицы разрушены, стёклами и рамами не могло похвастаться ни одно окно, что уж говорить об остальном. В общем — нынешняя Москва вызывала шквал отрицательных эмоций. От страха до жалости. Игарму же она напомнила Скальные Долины, отличаясь лишь тем, что дома не ушли в землю и не были обросшими настолько сильно. Пару чахлых кустиков на том месте, где в незапамятные времена росла клумба — это максимум. И опять же совершенно не ясно — откуда те брали «пищу»? Или бомжи специально поливали их из наполовину загрязненных местных озёр?

Петляв средь улиц и подворотен, они всё-таки достигли цели, хотя идти пришлось совсем не пару сотен метров, а километр и более. Всё это время оба туриста с неподдельным любопытством озирались по сторонам. Посмотреть было на что.

У входа вокзала стоял один единственный охранник со стареньким железным оружием, похожим на то, которым орудовали вояки из контрольного пункта, но более броским и неказистым.

— Товарищ лейтенант — эти с вами? — спросил высокий и худощавый холерик с натянутой на лицо маской, оставляющей на виду только глаза. Кивок на него и девушку.

— Да. Новобранцы, — коротко бросил Дин, даже не посмотрев на охранника, и первым открыл дверь, проследовал внутрь. Новобранцы за ним.

Цивилизации не было и внутри. Пустые стены, разрисованные так давно, что краска со временем стёрлась и стала походить на разноцветный мох, и не ровные проёмы окон, будто пережившие бомбардировку. В нос вдарил запах кирпича, пота и чего-то ещё, чему Игарм не знал названия. Единственное, что хоть как-то походило на цивилизацию — старенький лифт.

Лифт располагался в одной из кабинок касс. Бросалось в глаза, что он там не к месту. Его охраняли двое, мало чем отличающихся от первого служивого. Оба испытующим взглядом уставились на прибывших, стоило тем войти в кабинку.

— Сдать оружие, — потребовал один из охранников, кивнув в сторону стоявшего рядом с ним ящика. Внутри последнего лежала целая куча разнообразных железяк и даже местами попадались самые настоящие ИРК.

«Откуда у жителей нижних секторов это оружие? Может это в порядке вещей…? Судя по удивлённому взгляду Аврианы, павшему в ящик — скорее нет, чем да.

Досадно вздохнув, Игарм вытащил из пояса не пригодившийся нож. Ни у девушки, ни у сопровождавшего их свободца оружия при себе не нашлось.

— По очереди, — сказал второй охранник с убранным назад ружьём. В руке у него находилось палкообразное устройство, на конце которого горел красный фонарь сенсора. Им он ещё раз проверил новоприбывших на наличие металла. Устройство молчало. — Проходите.

Пару кликов по экрану лифта и путь открыт.

Спускаться пришлось не долго. Этажа четыре — не больше — а после ещё этаж вниз по лесенке. Само помещение, в отличие от вокзала, под которым они находилось, было почти новым. Стены выкрашены бледно-зелёной краской, не успевшей даже как следует засохнуть, не то что растрескаться и осыпаться. Под ногами, (О чудо!) самая обыкновенная плитка белого с серым. Никакой пыли и неприятных запахов. Кругом чистота и порядок.

Коридоры кишели деффренками.

Из стороны в сторону бегают члены группировки, нервно поглядывая на новичков. Кто уже с оружием в руках — на практику, а кто просто мимо проходил или был вызван к начальству.

Таких же как они — новобранцев, ещё не успевших дать клятву и вступить в ряды борцов за свободу, встретить не довелось. Оба добровольца шли не оглядываясь по сторонам, смотря на спину сопровождающего. Он молчал, ведя за собой.

Резко повернув и открыв кабинет с табличкой «Приёмная комиссия», Дин учтиво поздоровался и вошёл, поманив их рукой.

— Поздновато вы, Сержинский, — заметил поджарый старик в зелёной форме и красным от духоты лицом. — А кто это у нас тут? — он поднялся со своего места.

Кабинет на два стола. Куча полок и неизвестных Игарму приборов не вызвали у юноши интереса. Как и не вызвал интереса сам юноша у обоих представителей приёмной комиссии. Их взгляды — старика и усатого дядьки с лысиной и толстыми очками — пали на тут же смутившуюся девушку.

— Какая это Белоснежка по счёту за сегодня? Совсем бабы от рук отбились. Им бы готовить, стирать, да детей кормить, а они в «Свободу», да перевороты вершить, — подал голос обладатель лысины и очков.

Не спросив разрешения, Дин сел на один из чёрных мягких стульев, который стояли у правой стенки от входа. Оба новобранца застыли в двери.

— Это не просто новобранцы, господа. Впрочем — вам не обязательно знать все подробности. Просто примите их, пока не началось вещание, — выдал Дин, будто похвалился успехом с коллегами.

Старик с двойным интересом окинул обоих «духов». Мужчина с усами снял очки и начал протирать их тряпочкой из узорчатого чехла, при этом близоруко щурясь на всех прибывших, не исключая Дина. Лейтенант вздохнул, как перед нудной и долгой работой.

— У них нет документов. КЧ может выдать только общую информацию.

— Вот как, — притворно удивился старик. — Ну да ладно. Посмотрим, с чем мы имеем дело. Девушка…

— Авриана, — представилась она, подойдя ближе и поравнявшись с блондином.

— Отлично. А по отцу…? Вы же не против…

— Против, — ответил за неё Дин. — Вся информация об этих двух должна быть строго конфиденциальна.

— Ну хорошо, разберёмся. Раз так — Авриана — присаживайтесь, — мужчина снова надел очки и указал на стул, стоявший рядом с ним. — Вас же, молодой господин, примет мой коллега.

Коллега недобро покосился на коллегу, но промолчал, мол — «Ну и фиг с тобой».

Вся процедура посвящения состояла из трёх частей. Первая — заполнить анкету на «разумность и адекватность», на которой Игарму удалось сделать кучу оплошностей, но не превысить их норму. Второе — заполнение бумаг, приобретение личной мед карточки и военного дела. Третье — мед осмотр, в котором пришлось отлучиться в соседний кабинет. За время мед осмотра гархак чудом не поубивал всех причастных к этому унизительному ритуалу. Из личной информации были записаны имена, адреса (Оба прописали себя в доме Дина и Дана) и возраст. После всех нюансов их отпустили.

Дальше идти по коридору молча Сержинский не пожелал.

— Теперь вы с гордостью можете называть себя частью чего-то большего, нежели просто ваши жизни и стремления. Теперь вы полноправные новички «Свободы». Я надеюсь, что не ошибся в выборе, когда предложил вас. Вы уж не подведите. О, нам сюда, — говоря это, лейтенант светился, хотя не голосом, не выражением лица радости не выказывал.

Ещё один кабинет. Очень много аппаратуры. Пять станков, двое из которых заняты. Чёрные устройства размером с бочку, от каждого из которых шло по «руке» с острым наконечником. Над каждым дребезжащим устройством склонялся один свободец, контролируя процесс и что-то вводя на клавиатуре, встроенной в механизм. Рядом с двумя «бочками» сидели по-простецки одетые юноши. Правая рука каждого была зажата в механизме и им же в неё что-то вшивалось.

— А это ещё что? — шепнул Игарм Дину.

— Это так… На всякий случай. А точнее — на случай неповиновения, — ровным тоном ответил лейтенант, дабы показать, что присутствующим этот вопрос не нов.

Игарм почесал затылок. Назад пути нет.

Вшивание чипа в плечё, а заодно и новая запись в КЧ заняли около десяти минут. Не сказать, что было совсем не больно, но по сравнению с болью, ощутимой от дыры в груди — пара пустиков.

В зале собрания они оказались к семи. Большое помещение со сценой, похожее на обычный клуб — забито, как бочка огурцами. Молодняк взирал на сцену и состоял исключительно из молодёжи, не успевшей даже примерить форму свободцев. Он нервно рокотал и перешептывался. По обе стороны сцены стояли вооруженные в форме, прожигая взором присутствующих.

Игарм и Авриана застыли не далеко от входа, не став пробиваться ближе к сцене.

— Тишина! — потребовал электронный голос, разнёсшийся по всему помещению. Действительно стало тише, но голос все равно повторил. — Прошу тишины. Сейчас, прямо перед вами привстанет главнокомандующий сопротивлением в двенадцатом секторе и, собственно, Глава всей группировки «Свобода», прибывший сюда специально ради того, чтобы поговорить с вами — нашим будущим.

Голос стих. Вместо него начал нарастать цокающий звук от ударов подошв о сцену. Перед толпой из двухсот и более добровольцев привстал не молодой, но и не сильно старый мужчина. Одет в штаны униформы группировки и обычную майку чёрного цвета без рукавов. Рельефная мускулатура и множество шрамов на руках и лице вызывали уважение. Чёрные с проседью волосы убраны назад и ниспадают до плеч. Руки заведены назад, а взгляд внимательно бегает по лицам, устремлённым в его сторону.

Мужчина заговорил, представившись Югнаром Ханом. Говорил он громко и разборчиво, как истинный оратор, не усиливая собственный голос микрофоном и прочими устройствами. Говорил о многом. О болезнях Ниши, уносящих еженедельно тысячи жизней, об экологии, называя нижние сектора помойкой верхних, об экономике и государственных интригах, нещадно ругая «трусливых крыс», имея виду госкомитеты нижних секторов, и откровенно матеря «зажравшихся свиней», говоря о Главах и госкомитете верхних, которые вертят нижними и держат всех в страхе. Он много о чём говорил, действительно заставляя проникнуться до глубины души. Проникнуться тем, что все нишевцы живут как помойные крысы. Хотя нет — даже хуже. У той есть то, чего нет у них. Даже помойная крыса свободна. А они взаперти.

Речь Хана, зажигающая в сердцах волю к победе и веру в то, что стать свободным вполне возможно, была умело прервана в тот момент, когда босс группировки замолк на пару секунд, дабы перевести дух.

— Вот скажите, господин Хан, если мы разгромим верхние сектора, перебьём всех гадов и займём их место под солнцем — чем мы будем отличаться от них самих? Разве со временем мы не превратимся в таких же, как они? Как вы выразились — в «свиней»? — подал голос хмурый парнишка с передних рядов. Повисла тишина.

— Хороший вопрос, молодой деффренк, — Югнар взглянул на юношу всего раз, а после обратился ко всем, прохаживаясь по сцене и заглядывая в лицо каждого. — С самого детства нам всем внушают обманчивую истину. Фальшивую правду, чьи нити ведут в столь далёкое прошлое, что наши деды давно позабыли смысл этой правды. А она уж давно обратилась в ложь.

— Как понимать все эти философские речи? — не унимался парень.

Мужчина искоса взгляну в сторону, откуда донёсся голос. После, будто ничего не слышав, продолжил свою разъяснительную речь.

— Многие из вас давно догадались, что я имею ввиду «наружу». Ту самую загрязнённую пустошь, где невозможно дышать, от радиации организм погибает, от лучей светила слепнут глаза и на просторах пустынь которых живут ужасные монстры, а под землёй возятся черви-мутанты. Так вот — всё это сказки. Будьте уверены.

— Судя по рассказам охотников — монстров там действительно тьма… — заметил другой голос. То был мужчина средних лет, стоявший не так далеко от Игарма.

— Да. Снаружи, то есть — вне Аванхальма, действительно существует множество видов опасных животных. Да — в некоторых местах всё ещё есть намёки на радиацию, но поверьте — всё это мелочи. Жить вне купола вполне возможно уже сейчас. Единственное, что нам мешает выбраться из стен, служивших тюрьмой множеству поколений, это отсутствие технологий. Захват верхних секторов — прежде всего захват капсул, оружия и продвинутой техники, с помощью которой мы и обретём с вами истинную свободу. Не в виртуальных мирах и не на самом последнем этаже вышки Аванхальма, а на просторах бесконечных плодовитых землях. Поверьте мне, я был охотником. Я видел наружный мир. Он прекрасен. — Произнося последние слова, он смягчился, и, как показалось Игарму, добродушно улыбнулся.

— Если даже мир, который, по-вашему, так и ждёт, пока его обоснуют, действительно существует, то можете ли вы с полной уверенностью утверждать, что он никем не занят? — продолжил парень, стоящий ближе к сцене. Гархак не видел его самого, так как вопрошайку скрывала толпа внемлющих.

— В этом не стоит сомневаться, юноша. Мир, о котором я сейчас говорю, действительно реален. Множество веков назад наши предки покинули его, дабы спастись от катастрофы. Сейчас он населён только неразумными тварями, которых…

— Ложь! — не выдержал Игарм, через секунду пожалев о том, что сказал. Девушка, стоявшая рядом, как и вся собравшаяся толпа, уставилась на посмевшего перечить Главе.

Только сейчас он заметил, что Дин ушёл, оставив подопечных на произвол судьбы.

— Интересно… И где же это я солгал? — от Хана повеяло холодком. Столь нагло его ещё никто не перебивал.

— В Скальных Долинах есть разумные существа.

— Да? Ну… об этом мы с тобой позже поговорим, — Югнар смягчил тон, самодовольно хмыкнув. — Как тебя, говоришь, зовут, фантаст?

— Равн Ша'глайн, — как можно громче сказал Игарм, чтобы босс хорошенько расслышал.

Брови Хана лишь на секунду прыгнули вверх, а после он ещё раз взглянул на юношу, чьё имя спросил.