— Зэйл…

Он попытался пошевелиться, но не смог.

— Зэйл…

Он попытался вздохнуть, но не смог.

— Зэйл…

Если бы не тренировки, он бы уже был мертв, в легких его совсем не осталось воздуха.

— Зэйл, проклятый молодой дурень! Ты не можешь умереть у меня на глазах, черт тебя побери!

Некромант попытался заговорить, но не смог произнести ни звука. Он попытался поднять веки, но они сопротивлялись, и только огромным усилием ему наконец удалось разлепить ресницы.

И вот тогда Зэйл понял, что случилось. Он, как и Грегус Маци, оказался частью скалы.

Зэйл постепенно осознавал свою страшную участь. Он висел на сталактите над первой пещерой, которую они пересекли во время предыдущего похода в глубь горы. Руки и ноги Зэйла были крепко стянуты за спиной. Однако, в отличие от колдуна. Зэйл был пленен без всякой цели. Сила, забросившая его сюда, не нуждалась в часовом, а просто попыталась его убить.

А Зэйл умрет — и очень скоро. Он уже чувствовал, как изменяется его плоть, сливаясь со сталактитом. Странная энергия личинками копошилась в теле, работая над его структурой. Со временем он станет частью горы покрепче Грегуса Мани.

Но прежде чем это случится, он просто задохнется.

— Зэйл, мальчик! Ты еще должен меня слышать!

Гулкий голос Хамбарта Вессела эхом носился по пещере, раздаваясь как будто со всех сторон разом. Напрягшись, некромант вглядывался в темноту пещеры. Где-то там, несомненно, и лежал череп, оказавшийся в такой же ловушке, как и он. Что может сделать для него лишенный тела Хамбарт?

Мысли Зэйла расплывались. Внезапно его охватила страшная усталость.

— Если ты меня слышишь, я там, где ты меня оставил, помнишь? Ну, постарайся представить, где я!

Чего пытается добиться череп? Зэйлу смертельно хотелось одного — спать. Зачем Хамбарт ему мешает?

— Я думаю, ты еще слышишь меня, парень, я на этр надеюсь! Я не хочу валяться в этой сырости всю оставшуюся вечность, так что услышь меня!

Голос Хамбарта раздражал мага. Зэйл хотел сказать, чтобы он убирался, но без ног Хамбарт вряд ли сумел бы исполнить эту просьбу.

— Твой кинжал, Зэйл! Тебе нужен твой кинжал, и ты спасешься!

Кинжал! Глаза Зэйла расширились. Кинжал по-прежнему у него?

Его спутник тут же ответил:

— Я его вижу, парень! Он всего в нескольких футах от меня!

И в тысячах миль от некроманта. Да… Если бы Зэйл хотя бы видел клинок, он смог бы призвать его к себе. Однако маг никогда не увлекался вызовом объектов вслепую, особенно в подобных обстоятельствах. Он должен видеть то, что ему требуется.

Желание провалиться в дрему вновь охватило его.

— Слушай меня! — настаивал череп.- Он показывает на меня, и острие прижато маленьким камешком. Еще один булыжник, вроде зуба великана, подпирает рукоять…

Несмотря на желание уснуть, Зэйл слушал. В его сознании начала формироваться описываемая картина. Он даже видел череп Хамбарта, его пустые глазницы, с надеждой глядящие на клинок…

Но к чему это все?

— Ты же видишь его, да, парень? Проклятие! Если ты все еще жив и слышишь меня, ты должен видеть!

И Зэйл наконец понял. Хамбарт достаточно долго пробыл с Зэйлом, чтобы верно оценить способности того, кто его оживил. Он понимал, что некроманту необходимо видеть кинжал, так что решил создать для него отчетливую картину.

А вдруг получится? Потребуется весь воздух, оставшийся еще в его теле, частица за частицей, чтобы он продержался, не дыша, в четыре, а то и в пять раз дольше, чем обычный человек. Придется совершенно выжать легкие, чтобы собрать достаточно сил для одного заклинания.

А тем временем Хамбарт продолжал говорить. Череп либо был оптимистом в том, что касается способностей его друга, либо просто не желал думать о неудаче. Ведь в этом случае Хамбарт останется в Нимир навсегда — дух его просто не сможет выбраться па волю.

— Вот так вот, Зэйл! — кричал череп, голос его казался слегка приглушенным. То ли слух начал изменять некроманту, то ли Хамбарт исчерпал весь свой оптимизм. ~ Теперь у тебя есть славная картинка, если ты вообще что-нибудь слышал.

Сконцентрировавшись на кинжале, Зэйл быстро сложил в единое целое подробности, перечисленные его спутником. Он видел камни и то, как лежит на них клинок. Он снова видел, как череп Хамбарта смотрит на частично придавленное острие. Некромант представил себе все неровности скалы, дополняя образ.

Из последних сил Зэйл сосредоточился на магическом кинжале, потребовав, разумом и сердцем, чтобы он пришел к нему.

— Зэйл!

Что-то блестящее пролетело по пещере, словно выпущенное из лука. Окаменевший некромант сосредоточился, Объект тут же изменил направление, устремившись к нему, — луч света в смертельной тьме.

Костяной кинжал безошибочно летел к своему Хозяину. На мгновение Зэйл вспомнил, что они вынуждены были сделать с Грегусом Маци Должен ли он сейчас вынудить клинок мчаться к нему острием вперед? Должен ли он пожелать, чтобы оружие глубоко вонзилось в его пока еще человеческую плоть?

Но ситуация с Маци отличалась от его положения. Колдуна поместили в скалу с определенной целью, С Зэйлом все не так. Трансформация только-только началась. Направляя кинжал, он еще может спасти себя.

Но вдруг клинок упал. Некромант из последних сил сосредоточился на кинжале. Его во что бы то ни стало надо поднять.

Иди ко мне, - мысленно взывал он. — Иди ко мне.

И заколдованное оружие послушалось, взмыв в воздух. В последний момент клинок резко развернулся, обогнув Зэйла и сталактит, и ввинтился рукоятью в затвердевший кулак некроманта.

И чуть только клинок прикоснулся к нему, Зэйл смог пошевелить пальцами. Стиснув кинжал, он направил в него всю свою силу. Легкие разрывались, сердце дико колотилось, но закованный в камень пленник не сдавался.

И оболочка вокруг него вдруг раскололась, как от удара молнии.

Обессиленный некромант начал падать на землю. Если бы он висел в центре пещеры, над острыми известковыми отложениями, он наверняка бы погиб, но сталактит, частью которого он был, располагался над глубокой пропастью.

Пролетая мимо выступа, Зэйл ухитрился пробормотать заклинание, и внезапный порыв ветра взметнул его вверх. Величайшим усилием магу удалось уцепиться за стену пещеры.

Зэйл медленно подтянулся и оказался на шершавом полу. Вымотанный до предела, он лежал, неровное дыхание со свистом рвалось из груди, а каждая клеточка тела болела так, словно кто-то уронил на него саму Нимир.

— Зэйл? — осторожно окликнули его.

— Я… я… жив, — прохрипел он в ответ.

— Уверен? — отреагировал Хамбарт,- По голосу, не похоже.

— Дай… дай мне- время…

— Я пока никуда не собираюсь, — проворчал череп.

Постепенно дыхание Зэйла восстановилось. Тело продолжало ломить, но. по крайней мере, он мог двигаться.

При свете кинжала Зэйл смог оценить повреждения. Одежда его превратилась в лохмотья, а кожу стягивали шрамы — повсюду, где его тело соприкасалось со сталактитом. Зэйл не сомневался, что и на лице его остались подобные отметины, но возблагодарил Великого Дракона за то, что Трэг'Оул сохранил ему жизнь.

На подгибающихся ногах некромант наконец добрел до коридора, в котором на него напали. Оползень, на который наткнулись они с капитаном Дюмоном, почти исчез, словно сдутый каким-то чудовищным порывом. Зэйл держал перед собой кинжал — на всякий случай, вдруг кто-то снова станет покушаться на него, но опасности он не чувствовал.

Еще несколько ярдов, и он остановился перед черепом.

— Ох, парень! Какое дивное зрелище для измученных глаз — впрочем, надо сказать, зрелище довольно мучительное. Ну и видок у тебя!

— Я еще не готов присоединиться к тебе в после жизни, Хамбарт. — Обессилевший чародей сел, привалившись к скале. — Расскажи, что со мной случилось.

— После того, как тебя прихлопнули две чудовищные ручищи, ты выронил клинок. Я боялся, что они раздавят тебя, как жука, но вместо этого эти каменные лапищи поползли вдоль стен, направляясь к пещере. Они легко преодолели обвал, камни так и стучали по мне — знаешь, что я чуть не треснул, как яйцо!

Зэйл согласно кивнул:

— Продолжай.

— А это все. Ты исчез из виду, потом последовала какая-то мерзкая вспышка, а потом я принялся орать, едва не вывернувшись наизнанку.

— Спасибо тебе за это. Ты меня спас.

Череп ухитрился фыркнуть:

— Что ж, мне пришлось! Кто, кроме тебя, вынесет меня отсюда?

Зэйл взглянул мимо Хамбарта и нахмурился. Череп не видел и даже, вероятно, не предполагал, что тонны обломков теперь основательно запечатали вход. Некромант сомневался, что ему удастся прорыть ход наружу или проложить путь с помощью магии. Значит, надо искать другой путь.

— Идем, Хамбарт.

Он подхватил череп и направился обратно в пещеру.

— Ты не туда идешь, парень.

— Нет, туда.

Секунда молчания, а затем лишь тяжкое оханье стало ему ответом.

Некромант ступил в обширные каменные покои. Подняв кинжал, Зэйл пристально озирал окружающее пространство.

— Мы пойдем туда, — заявил он, наконец, показывая на дыру у самого верха пещеры.

— Туда? А как дотуда?

Это был отличный вопрос. На первый взгляд казалось, что до цели добраться невозможно, Зэйл порылся в разорванных остатках своего плаща, но не нашел веревки, которой они воспользовались в прошлый раз. И все же, насколько он помнил схему, эта дыра вполне способна вывести их из гигантского брюха Нимир.

Посмотрев на гладкую крутую стену под проходом, Зэйл глубоко вздохнул и ответил:

— Взберусь, конечно.

— Взберешься? — В голосе черепа слышалось сомнение. — Взберешься туда? Зэйл, неужели ты думаешь…

Некромант не дослушал Хамбарта и без лишних церемоний запихнул его в мешок.

Зэйл не нуждался в таких словах. Он и так не очень-то верил в собственные силы. Однако он должен попробовать.

Зэйл лишь не сказал Хамбарту, что когда тайны Уреха будут раскрыты, это не сулит им ничего хорошего.

Озабоченный Горст доложил Кентрилу:

— Элборд не вернулся.

Пытающийся привыкнуть к новой форме, Кентрил оторвался от зеркала и взглянул на своего помощника:

— Время обеденное. Ты проверил его комнату?

— Да, Кентрил. Его вещи все еще там.

— Может, он решил ненадолго задержаться в городе? Возможно, уход товарищей заставил его тосковать по дому.

Капитан и сам испытывал грусть, распрощавшись с солдатами. Даже Этанна не смогла полностью заглушить печаль.

— Ну да, — буркнул Горст, не слишком успокоенный словами Кентрила.

В первый раз Кентрил пожалел, что у него вечером свидание с Этанной. Из-за отсутствия Олборда ему стало как-то не по себе.

— Обыщи дворец, только тайком. Убедись, что Элборда действительно нет. Если у меня появится возможность, я тоже его поищу.

— Ладно.

— А что Зэйл?

— Его посох в комнате, но сам он тоже пропал. Это уже было похуже исчезновения молодого наемника. Зэйл не из тех, кто станет бродить неизвестно где, тем более после того, что они видели.

— Горст?

— Да, Кентрил?

— Возьми оружие.

Гигант кивнул, похлопав по висящему на боку мечу:

— Я всегда при оружии. Ты сам меня этому научил.

Да, если таскаешь с собой секиру или топор, это наверняка вызовет массу подозрений, а при виде меча в ножнах брови случайных встречных не поползут на лоб. Не покажется странным и то, что великан-наемник разгуливает по коридорам дворца. Чужеземцу простительно любопытство.

Горст отправился было выполнять поручение, но замешкался:

— Кентрил, если я все-таки не найду Элборда во дворце, может, стоит поискать его в городе?

Капитан Дюмон задумался на мгновение и ответил:

— Нет. Если придется идти в город, мы отправимся туда вместе или не отправимся вообще.

Оставшись в одиночестве, Кентрил вновь занялся костюмом, но мысли об Элборде не давали ему покоя. Значит, и некромант, и Элборд исчезли. Капитан благодарил Небеса за то, что хотя бы Джодас и остальные ушли вовремя. Иначе со временем потерялись бы все.

Потерялись?

Элборда в последний раз видели провожающим отряд…

— Нет!

Забыв об одеждах, забыв даже об Этанне, Кентрил выскочил из покоев и подбежал к ближайшему дворцовому окну. Под ним раскинулся мерцающий россыпью факелов город. Он всматривался в окутанные тенью здания, вслушивался в гомон веселящейся толпы и пытался убедить себя, что чудовищная мысль, только что всплывшая в его сознании, не может быть правдой. Наверняка те шестеро, которые решили уйти, мирно вышли из городских ворот и сейчас шагают по залитым солнцем джунглям. Наверняка они уже в относительной безопасности.

И все же жгучее, ворочающееся внутри него чувство мешало капитану поверить в это.

Этанна.

Она скажет ему, что происходит. Она успокоит его, все объяснит и развеет страхи.

Кентрил бросился бежать по королевским залам и коридорам, не обращая внимания на отдающих честь стражников, мимо которых пролетал. Он сосредоточился лишь на одном — на дочери Джариса Хана — и на этот раз искал ее не ради наслаждения.

Около главных покоев один из слуг преградил ему путь. Прежде чем он успел что-то сказать, Кентрил схватил его за воротник и заорал:

— Где твоя госпожа? Где Этанна?

— О, я здесь. — Обескураженный офицер отпустил слугу и повернулся. Прекрасная рыжеволосая принцесса-облачилась в балахон, похожий на тот, который она надевала, когда помогала освобождать своего отца от проклятия. Позади нее Кентрил заметил дверь, которой прежде не видел. — Чего ты хочешь, любовь моя?

Его так и тянуло обнять девушку, забыть обо всех проблемах, но капитан Дюмон не мог не думать о своих людях. По крайней мере трое из них точно пропали, а возможно, и еще семеро, если не считать некроманта.

— Где ты была?

— Помогала отцу, — небрежно ответила девушка. Ее прелестные губки озабоченно поджались. — Тьг выглядишь встревоженным, Кентрил. Я тебя чем-то обидела?

И снова мужчина с трудом поборол желание привлечь к себе женщину.

— Я хотел поговорить с тобой. — Кентрил вспомнил о слуге. — Наедине.

— Мы одни, — сказала она с дразнящей улыбкой. Оглянувшись через плечо, капитан обнаружил,что фигура в ливрее действительно пропала из виду. Поистине эти слуги быстры и бесшумны, как сама ночь.

Внезапно Этанна оказалась сбоку от него, ее пальцы сплелись с его пальцами.

— Давай прогуляемся, ладно?

Она повела его к балкону, с которого лорд Хан явил свой лик народу после того, как Квов Цзин освободил его. Кентрил хотел было задать ей вопрос, но Этанна прижала пальчик к губам. Глядя в ее чарующие глаза, Кентрил повиновался.

Воздух снаружи оказался, прохладным, и офицер поежился. Как он ждал момента, когда Урех сможет купаться в солнечных лучах, а тень горы будет означать лишь угасание дня.

— Мне так нравится здесь, — промурлыкала его спутница. — Я знаю, что дворец стоит на холме, но чувствую себя так, словно мы высоко-высоко, точно на самой Нимир!

Так легко поплыть по волнам ее речей, позволить ее настроению охватить себя. Но Кентрил не поддался женским чарам. От пего зависят чужие жизни.

— Этанна, мне надо с тобой поговорить.

— Глупенький! Ты уже говоришь! Теперь он слегка рассердился:

— Не играй со мной! Это важно! По крайней мере трое моих людей исчезли, а теперь пропал еще один. Я беспокоюсь о тех, которые ушли, а заодно и о Зэйле. Слишком много вокруг непонятного, а это означает, что происходит что-то очень нехорошее.

Брови девушки нахмурились.

— Не хочешь ли ты сказать, что это я что-то с ними сделала?

— Нет, конечно же нет. Но что-то здесь не так, я и не знаю, что думать. Все как-то неправильно, даже Грегус Маци…

— Грегус Маци? — Взгляд молодой женщины затвердел. — При чем тут эта гадюка?

Кентрил решил, что пришло время рассказать ей все. Наверняка Этанна не знает правды. Он крепко стиснул ее плечи:

— Этанна, твой отец не уничтожил его.

— Что ты имеешь в виду? Отец сказал…

— Послушай меня! — Он придвинулся ближе, наклонился к ней так, чтобы она видела его глаза и понимала, что он говорит правду. — Этанна, я нашел его, Грегуса Маци. Он был проклят, обращен в камень, в часть пещеры внизу, и использован как какой-то адский часовой.

— Что ты делал внизу? Откуда ты узнал, где его искать?

Кентрил бросил взгляд через плечо, и, убедившись, что никто не шпионит за ними, ответил:

— Это выяснил Зэйл. Он был в жилище Маци и пытался вызвать тень колдуна, чтобы задать ему вопрос о…

Девушка напряглась и пробормотала:

— Некромант, ну конечно, он на это способен…

Расстроенный Кентрил встряхнул ее за плечи:

— Послушай меня! Ты лучше знаешь своего отца. Он не изменился? Тебя в нем ничего не смущает?

— Мой отец точно такой, каким он и должен быть.

— Но что-то здесь неправильно, Этанна, а из-за любви к тебе я слишком долго не обращал ни на что внимания. Люди, доверившиеся мне, возможно, уже мертвы, а то, что погубило их, все еще бродит где-то по Уреху. Если твой отец. Девушка прижала ладонь к его щеке, и Кентрилу стало трудно сосредоточиться.

— Ничто не затронет нас здесь. Это дворец Джариса Хана. У меня есть ты, а у тебя — я, и это все, что имеет значение, не так ли?

Как просто было бы согласиться. Одно ее прикосновение вгоняло его в дрожь, делая все остальное совершенно неважным.

— Нет! — вскрикнул он, стискивая ее запястье. — Этанна! Ты должна отнестись к моим словам серьезно! Я не могу оставаться с тобой и делать вид, что ничего не случилось! Я отправлюсь на поиски Элборда и остальных! Они…

— Ты не можешь уйти! Ты мой, я не отпущу тебя!

Кентрил посмотрел на нее с изумлением — он не ожидал от молодой женщины такой горячности. В гла зах ее металась ярость, что казалось и вовсе невозможным.

Она шагнула к нему, и бывалый воин неожиданно попятился.

— Я попросила тебя у отца, и он сказал, что я могу тебя взять! Все, чего я хотела, — это ты: Я не желала никого другого. Только тебя, разве ты не видишь?

Не раздумывая, Кентрил отступил еще на шаг.

Лицо девушки смягчилось.

— Мне было так одиноко здесь, я была совсем одна, кроме него и еще нескольких… и когда они ушли, я стала тосковать о чем-то большем.

Каждый волосок на теле Кентрила встал дыбом. Этанна медленно приближалась -к нему, ветер из ниоткуда подхватил ее волосы и одежды так, что локоны взметнулись дико и чувственно, а балахон облепил соблазнительную фигуру. Ее улыбка обещала все, и глаза маняще блестели из-под длинных густых ресниц.

— Я хочу тебя всем сердцем, всей душой и всем телом, Кентрил, — проворковала она. — А ты, разве ты яе хочешь меня?

Он хотел. Он хотел ее. Он хотел отдать себя ей, отдать всецело, так, как она желает. Капитан хотел служить ей, защищать ее…

Но когда дочь Джариса Хана протянула к нему руки, что-то заставило Кентрила броситься вперед.

Резкое столкновение заставило Этанну ошеломлено вскрикнуть, она потеряла равновесие и упала назад.

За перила.

— Этанна!

Кентрил рванулся за ней, попытавшись достать, удержать, но она уже исчезла из виду. Он привалился к поручням, в ужасе всматриваясь вниз. К несчастью, глубокая тень оказалась слишком плотной. Кентрил вслушивался, но не слышал ни крика, ни возгласов обнаруживших тело слуг.

Он сполз на пол, сердце его готово было разорваться. Он не собирался убивать ее! Кентрил хотел лишь разорвать цепи, которыми она привязала его к себе. Он знал, что она, как и ее отец, владеет магией, и догадывался, что из страха потерять его женщина могла наложить на него чары, заставить его любить ее. Если бы она только понимала, что делает!

Ее отец. Любые тревоги Контрила связанные с лордом Ханом, теперь бледнели в сравнении с нынешней ситуацией. Как он посмотрит в лицо правителя Уреха, как скажет ему, что его единственная дочь разбилась насмерть после того, как ее толкнул человек, которого она любила? Как?

В глубине души капитан Дюмон отдавал себе отчет, что сходит с ума. Часть его существа скорбела о смерти Этанны и боялась ее последствий, а другая беспокоилась об исчезнувших людях и Грегусе Маци.

Так или иначе, ен должен встретиться с Джарисом Ханом. За то, что сделал Кентрил, все равно придется ответить. Он должен посмотреть Хану в лицо.

Офицер вспомнил о двери, которую заметил только сегодня, о двери, из которой, весьма вероятно, она появилась. Девушка утверждала, что помогала отцу, значит, можно предположить, что престарелого монарха удастся найти там, куда эта дверь ведет.

Не колеблясь ни минуты, офицер побежал прочь с балкона. Дворцовое эхо гулко повторяло стук его сапог, но ничто больше не нарушало тишину. Не было видно ни слуг, ни стражников. Слышали ли они, что произошло, отправились ли искать останки своей госпожи? Почему никто не вышел на балкон узнать, что случилось?

Но мысли о слугах испарились, как только солдат оказался рядом с той самой дверью. Распахнув ее, Кентрил увидел лестницу, ведущую в подземелье дворца, Здесь не было ни ламп, ни факелов, но все же какой-то мутный свет позволял ясно видеть ступени.

Инстинкт воина едва не заставил его потянуться к мечу, но его остановила мысль об Этанне. Разве можно рассказывать отцу о гибели дочери с оружием в руке?

Уже начав спускаться, Кентрил подумал, не вернуться ли ему за Горстом, но решил, что справится один. Это дело Кентрила и Джариса Хана, и только.

Наконец Кентрил добрался до последней ступени. У подножия его поприветствовала свирепая голова горгульи с кольцом в клюве — ручка на древней железной двери. Поскольку идти больше было некуда, Кентрил потянул за кольцо.

Знобящий, но мягкий ветерок завертелся вокруг него.

Тезарка.

Ошеломленный офицер отпустил кольцо и резко повернулся. Кентрил мог бы поклясться, что слышал голос Этанны, но ведь это невозможно. Любой намек на ее присутствие рождается из гложущей его вины.

Напомнив себе, зачем он пришел сюда, Кентрил решил попробовать еще раз. Он уже знал, что это не сработает, но…

Тихо застонав, железная дверь подалась.

Кентрил отступил.

— А, Дюмон! Самое время!

В центре огромной комнаты, рядом с высокой каменной платформой, покрытой мистическими символами, стоял улыбающийся Квов Цзин и дружески протягивал руку навстречу наемнику. Серебряные руны турнннаша Вижири ярко сверкали, а низенькая фигурка, казалось, помолодела на десятки лет, столь восторженным было ее обезьянье личико.

Сбитый с толку Кентрил медленно направился к нему.

— Цзин? Что ты здесь делаешь?

— Готовлюсь к такому колдовскому подвигу, о котором мог только мечтать! Готовлюсь обуздать Силы, к которым ни один Вижири не притрагивался веками, если вообще когда-нибудь притрагивался!

Кентрил огляделся, но в просторной комнате больше никого не было. И хотя он в прошлом общался с колдунами, даже заходил в их святилища, это место наполняло его то ли ужасом, то ли благоговением.

— А где лорд Хан?

— Скоро вернется. Ты можешь подождать. Он хотел, чтобы ты пришел.

Но Кентрил не обратил внимания на слова мага.

— Я должен найти его, объяснить, что случилось с его дочерью.

Цзин нахмурился:

— С его дочерью? А что с его дочерью? Она ушла отсюда совсем недавно.

— Думаю, добрый капитан боится, что с моей дорогой Этапной произошло что-то ужасное, — раздался громкий голос за спиной Дюмона.

Ошеломленный Кентрил отпрянул от двери. На пороге стоял Джарис Хан, выглядевший, несмотря на свои преклонные годы, куда крепче и моложавее, чем в их последнюю встречу.

Лорд Хан благожелательно улыбнулся:

— Она удивила тебя. Заставила повиноваться инстинктам. Этанна умеет создавать настроения, добрый капитан. Ты реагировал так, как следовало.

— Но…- Кентрил не мог поверить, что их хозяин может так спокойно говорить о столь страшном происшествии. Хотя он и испытал некоторое облегчение из-за того, что монарх не призывает его к ответу, но это не могло вернуть к жизни его дочь. — Но Этанна мертва!

Джарис Хан хмыкнул:

— Мертва? Я бы так не сказал! Ты же не мертва, дорогая, не так ли?

И из-за спины отца выступила дочь.

Капитан Дюмон вскрикнул и, отпрянув, упал на массивную плиту.

— Я не хотела огорчать тебя, — промурлыкала девушка, а дверь, в которую она вошла, закрылась за ней сама собой.

Этанна подошла ближе, слегка пошатываясь, ибо одна ее нога казалась сломанной прямо посередине, а ступня другой вывернута в сторону. Левая рука согнулась под невозможным углом, уходя за спину женщины, а правая, протянутая к Кентрилу, заканчивалась жутким уродливым месивом, в котором нельзя было узнать изящную кисть. Разорванный балахон покрывали пятна грязи, но — немыслимо! — на ткани не краснело ни одной капли крови.

Голова девушки прижалась к плечу, едва удерживаемая скрученными сухожилиями щей.

— Видишь? — показал Джарис Хан. — Возможно, немного повредилась, но уж наверняка не мертва.