Через два месяца после установления своей власти Хотак назначил первых колониальных старейшин, почти всех — капитан-ректоров тех же колоний.

Помня недавние события на Мито, старейшины Брока, Тенгиза, Даса и Силееса запросили подкрепления и увеличили силы своей самообороны. Согласно предложениям старейшин Хааба с Мито и Земака с Эмира система правосудия была радикально изменена, вместо привычных поединков был введён трибунал, членов которого назначал лично старейшина. Признанные виновными немедленно заковывались в кандалы и отправлялись на шахты или в дальние колонии.

Хотак нуждался в ресурсах не меньше, чем в солдатах, ведь расширяющаяся империя требовала все больше меди, железа, кожи и дерева. Несколько пустынных островов было заселено и превращено в сплошные колонии заключённых, день и ночь добывающих руду или рубящих лес. Вся надежда заключённых выжить здесь заключалась лишь в неуклонном выполнении дневной нормы, иначе они лишались еды и подыхали с голоду. Яркими примерами служили недавно отстроенные колонии с такими красочными названиями как Удавка и Душегубка на востоке от Мито или богатая железом Огненная Пасть на юге от Котаса.

Империи теперь казалось, что каждый день приносит новые имена смерти. Острие секиры качнулось к Арднору, угрожая нанести смертельный удар. Старший сын Неферы усмехнулся и принял защитную стойку, с его точки зрения, противник двигался как муха, попавшая в смолу. Глаза врага налились кровью, лицо исказилось, а с тела обильно тёк пот, но он никак не мог хотя бы раз поразить противника.

Арднор уже потерял надежду на настоящую атаку и двинулся вперёд сам. Мир вокруг завертелся, хотя ему, как всегда, хотелось двигаться ещё быстрее. Противник попытался пнуть его в опорную ногу, но не успел, и одобрительный рёв воинов, образовавших большой квадрат вокруг поединщиков, был ответом на ловкость Первого Мастера.

С дикой усмешкой Арднор провёл ложный выпад, заставляя противника высунуться вперёд, и, не давая ему ни секунды восстановить баланс, ударил рукоятью секиры в живот. И только ощутив, как глубоко и сильно прошёл удар, Де-Дрока позволил себе расслабиться.

Мир замедлил бег и заструился вокруг в нормальном ритме, противник согнулся пополам и рухнул на колени, едва дыша.

Тишина заполнила огромный зал.

Арднор не стал терять времени и, повернув секиру плашмя, нанёс удар противнику в голову, заставив того распластаться на плитах Храма. Вернув лезвие в боевое положение, Арднор засмеялся и, широко размахнувшись, рубанул сверху вниз.

Лезвие замерло в полудюйме от шеи несчастного.

Подняв секиру над головой, Первый Мастер торжествующе оглядел толпу. Вокруг него стояло больше сотни воинов Храма — Защитники одобрительными криками приветствовали удаль начальника. Правда, каждый из них благодарил предков, что не он был выбран в качестве очередного партнёра для тренировки.

Поверженный минотавр пришёл в себя и согнулся, касаясь кончиками рогов чёрных истёртых плит.

— Моя жизнь принадлежит тебе, — проговорил он ритуальную фразу. — Так же, как и смерть.

— Сейчас и всегда, — такой же ритуальной фразой ответил Арднор.

Он повернулся, и все присутствующие воины хором повторили клятву. Все они только что прошли тяжелейшее испытание, включавшее в себя пять дней голодовки, испытание огнём и заключительный бой с Первым Мастером. Многие из них погибли, не дойдя до финального поединка.

— Поднимись, Джонас! — приказал Арднор.

Сын леди Неферы ощущал особый подъем после поединка, ведь Джонас имел репутацию лучшего в этом наборе бойца. Победив его, даже с помощью специального приёма, который многие бы сочли чародейством, старший сын императора испытал истинное наслаждение.

Воины продолжали выкликать приветствия и здравицы, стены зала дрожали от криков и воплей. Один из слуг почтительно поднёс Арднору кубок с водой и свежее полотенце. Первый Мастер слегка обмахнул себя, сделал глоток и решил, что в бассейн он отправится позже, — впереди ещё много неотложных дел.

Пока он лениво вытирался, все Защитники торопливо выстроились в пять шеренг, вытянувшись в струнку и замерев. Арднор отбросил ткань и прошёлся перед строем.

— Простой народ — вот смысл существования Храма! — сказал он.

— Минотавры будут защищены! — рявкнул строй.

— Храм — душа минотавров! Храм будет защищён! — заорал Арднор, раздувая ноздри. — Обряды завершены, испытания пройдены! Все вы доказали своё предназначение и способность выполнять священную обязанность! Теперь ваши жизни и ваши смерти навсегда принадлежат Предшественникам! Вы вечные слуги и защитники Храма!

Каждый в строю глухо ударил в грудь сжатым кулаком:

— Мы — Защитники веры!

Руки опустились, и Арднор увидел на груди каждого выжженный знак посвящения, контуры двухлезвийной секиры. Символ наносился в самом финале испытаний, и каждый Защитник с гордостью носил его.

— Всегда будьте на страже, — закончил Арднор, — и день придёт…

Защитники повернулись и чётким шагом вышли из комнаты, рядом с командиром остался только адъютант. Арднор перевёл дух и одним глотком допил воду из кубка.

— Где моя леди-мать? — спросил он, вытирая рот.

— Она всё ещё отдыхает в своих покоях, Первый Мастера

— Как — отдыхает, ведь уже почти полдень?!

— Леди Нефера передала, что готовится к специальной службе в Храме и ей необходим отдых, Первый Мастер. Кроме того, у неё ещё множество писем и приказов, которые необходимо отослать немедля.

Арднор хмыкнул:

— Ну, тогда конечно. Не буду её тревожить. Не хотелось бы, чтобы она ударила в грязь лицом перед мирными овцами нашими…

Адъютант замер, не зная, что сказать, но старшего сына Хотака и Неферы это не волновало.

— Есть известия для меня?

— Ваш брат Бастиан хотел бы переговорить при первой же возможности.

— Бастиан? Удивлён. Что ему от меня надо? — Для Арднора младший брат был всего лишь эффективной, но очень утомительной ниточкой для управления империей. — Он сказал, где его можно найти?

Худощавый адъютант, наконец, решился и выказал полное незнание ответа:

— Он лишь передал, что вы найдёте его, понаблюдав за колоссом, Первый Мастер.

Арднор мрачно уставился на адъютанта, задумчиво поигрывая желваками.

— Работы близки к завершению?

— Почти всё готово, командир. — Серый минотавр поклонился.

— Тогда я, пожалуй, поеду посмотрю… — Первый Командир бросил кубок адъютанту и быстрым шагом направился в свои покои.

Немного позднее, уже облачённый в полный наряд Защитника, Арднор потребовал коня и в сопровождении четырёх воинов понёсся в сторону северных кварталов столицы.

В городе к Защитникам привыкли и уже не обращали на них внимания, а их начальника знали все. Сторонники Предшественников почтительно кланялись или приветствовали его радостными криками, остальные испуганно жались к стенам.

Отряд Арднора покидал район резиденций высокопоставленных лиц, направляясь к окраинам, месту жительства офицеров флота и зажиточных горожан. Все чаще им на пути попадались сожжённые виллы и разграбленные дома, огромные фургоны, забитые рабами, неторопливо грохотали по мостовой.

Наконец имения уступили место скромным жилищам, аккуратным домикам из серого камня. В самой глубине этих безликих зданий Арднор осадил коня и кинул поводья одному из воинов эскорта. Когда он не спеша подошёл к неприметной двери, стоящие на страже Защитники вытянулись и отсалютовали.

— Мой брат внутри? — спросил Первый Мастер, стаскивая шлем.

— Лорд Бастиан ожидает милорда Арднора, — кивнул часовой.

Арднор шагнул за порог, неторопливо озираясь. Множество минотавров разного возраста, одетых в пыльные фартуки, усердно трудились, обрабатывая мраморные блоки, расположенные в обширной мастерской. Под их умелыми руками камень уже начинал приобретать вид фрагментов фигур коней и колесниц великих чемпионов. За мизерным исключением все резчики и мастера входили в Дом Тикло, известный своим непревзойдённым мастерством в укладке камня и ваянии. Император Чот неустанно заказывал им все новые и новые монументы себя самого, но вся многолетняя работа Дома оказалась уничтоженной после его смерти.

Однако император Хотак решил превзойти своего предшественника, поэтому незамедлительно заказал у камнерезов небывалый колосс — монумент, более чем в два раза превосходящий по высоте статую Чота на главной площади. Статуя должна была изображать огромного минотавра, закованного в доспехи, вздымающего над головой двуручную секиру и отрубленную голову людоеда. Точнее, так хотел ещё Чот, проект которого и использовали мастера, внеся лишь небольшие изменения.

Арднор с удовлетворением наблюдал, как резец скульптора стёсывает клыкастую морду людоеда, превращая её в человеческую голову в шлеме. Рыцарь Нераки. Изменение союзов привело и к изменению в монументе.

Его брат стоял неподалёку и указывал на что-то стоящему рядом мастеру. Тот согласно кивал, затем заметил подошедшего Арднора и согнулся в поклоне. Бастиан обернулся и помахал брату рукой:

— Я думаю, мы можем сказать большое спасибо прошлому императорскому величеству Чоту за то, что он некоторым образом позаботился и о нас. — Он усмехнулся. — Чот хотел установить этот памятник через год, к годовщине своего правления — чрезмерно длинного правления…

— Да, ты очень правильно это заметил, — кисло ответил Арднор. Он мысленно представил своё лицо на постаменте, затем ему пришло в голову, что в день его коронации он распорядится установить ещё больший колосс.

— Рад, что ты приехал, мне давно нужно с тобой поговорить.

Братья двинулись в угол цеха, где огромная глыба заглушала постоянный грохот молотов и скрежет резцов.

— Так что ты хотел, Бастиан?

— Арднор, я обязан настоять, чтобы твои Защитники прекратили конфликтовать со стражей и солдатами легионов.

Первый Мастер воззрился на брата, не веря собственным ушам:

— Конфликтуют? Мои Защитники? Что ты имеешь в виду, Бастиан? Если бы не они, то, смею тебе напомнить, один очень важный наш противник убежал бы! Это они обеспечивали всю безопасность в первые дни после переворота! У отца были верные легионы и стража, но они были распылены по всей империи! Именно Защитники помогли сэкономить такое важное время! И после этого ты говоришь о конфликтах?!

Рабочие вокруг испуганно вжимали головы в плечи, Бастиан упрямо смотрел в землю перед собой.

— Всё, что ты говоришь, Арднор, — правда, но ты меня не дослушал. К отцу приходит все больше и больше жалоб на то, что Предшественники берут себе много власти и занимаются самосудом. Да, Храм становится сильнее с каждым днём, но слишком много минотавров все ещё поклоняются старым Богам или никому вообще. Бывшие храмовники Саргаса тоже пытались управлять императорами силой или хитростью, поэтому никто не хочет повторения старого.

— Что ты несёшь?!

— Храм играет свою, очень важную роль, Арднор, поэтому сосредоточься на ней, а не старайся сгрести все под себя.

— А как насчёт Рахма и Тирибуса? Чем дольше они остаются на свободе, тем больше времени у них начать плести интриги против нас. Их нужно разыскать любым способом, ты это тоже прекрасно знаешь!

— Можешь быть уверен, с ними разберутся.

Глаза Арднора налились кровью, вены на шее вздулись и запульсировали, но он сдержался и коротко кивнул брату:

— Хорошо, Бастиан… — Первый Мастер хрипло выдохнул. — Я вынесу твоё предложение на совет Храма, но это всё, что я могу обещать.

Бастиан коротко кивнул.

— Скажу тебе ещё одну вещь, младший братишка. — Арднор остановил взгляд на фигуре колосса. — Когда я стану императором, подобные вещи не будут меня интересовать, и никто не посмеет задумываться, кто правит империей — трон или Храм… Ибо это будет одно целое!

Первый Мастер решительно зашагал к выходу, оттерев плечом Бастиана. Как только он вышел из цеха Тикло, вокруг него сомкнулись воины эскорта, сопроводив до лошади. Застегнув шлем, Арднор пустил коня рысью и понёсся обратно, все ещё кипя от ярости. Стараясь успокоиться, он представлял себе будущую статую, изображающую его в зените славы, и толпы минотавров, собравшихся на неё посмотреть…

Придворная жизнь при Чоте вполне устраивала Тирибуса, но он знал, что вечно так продолжаться не может. Придёт новый правитель и приведёт за собой новых слуг… Он давно знал — необходимо иметь надёжный план на случай непредвиденных обстоятельств.

Тирибус никогда особо не доверял Лотану, но даже он не ожидал, что ветхий минотавр сыграет такую важную роль в заговоре. То, что он предатель, не смогли до последней минуты выявить лучшие шпионы Тирибуса, и это привело их к неожиданной гибели.

Сейчас Де-Нордмир уже знал о том, что многим удалось избегнуть сетей Хотака, но его интересовал только командующий Рахм. Старый ветеран и любимец армии, он представлял собой ту силу, которая нужна была Тирибусу, задумай он низвержение нового императора. Рахм сплотил бы военных…

Стук в дверь прервал размышления советника.

Маленький домик, расположенный в двух часах езды от ближайшего города, был приобретён Тирибусом давно и на чужое имя. Здесь хранились запасы еды и питья, кроме того, жили несколько надёжных воинов.

— Войди, Нолхан.

Его адъютант был похож на самого Тирибуса — то же вытянутое лицо и высокие надбровные дуги, однако голова была покрыта серебристо-коричневым мехом.

— Только что вернулся Фраск, всё готово. Судно встретит нас на северо-восточном побережье. Если мы выедем утром, то доберёмся до материка через три дня.

— Прекрасно. Там мы сможем послать известие лорду Таргону.

— Прошу прощения, милорд, но будет ли мудро заключать союз с людьми?

— Естественно. Таргону необходима поддержка минотавров в его военных кампаниях. Я сумел добиться гораздо более выгодных условий, чем Чот в своё время.

— Простите, я не хотел поставить под сомнение ваш ум, милорд.

Тирибус успокаивающе поднял руку;

— Все в порядке. Есть ещё какие-нибудь новости снаружи?

— Кеск Младший мёртв. Его поймали на корабле, выходящем из столицы, он был спрятан под искусственным полом в трюме. Капитан и помощники казнены тоже.

Советник фыркнул:

— Невелика потеря. Главное, командующий Рахм на свободе, это отвлечёт соглядатаев Хотака, облегчив наше бегство. — Тирибус потёр ладони. — Я буду обедать через час и до тех пор желаю оставаться в одиночестве.

— Да, милорд. — Адъютант поклонился и вышел, оставив советника наедине с бумагами.

Тирибус не спеша просматривал пункт за пунктом будущее соглашение с Таргоном — названия, имена, планы местности. Он всегда стремился свести неожиданности к нулю и сейчас уже обдумывал детали крушения власти Предшественников, которые очень тревожили его: «Нефера, конечно, шарлатанка, но невероятно умная шарлатанка… Она сумела превратить то, что я долгое время принимал за ребячью возню, в сильнейшую секту, которая росла день ото дня… Поэтому надо, чтобы она поскорее отправилась на вечное свидание к своим любимым призракам… — Слухи о загадочной власти жрицы не беспокоили его. — Подумаешь, духи, кому они могут причинить вред?»

В этот момент в комнате потемнело.

Тирибус поднялся, чтобы зажечь лампу, но с удивлением отметил, что за окном всё ещё стоит яркий день. Советник ощутил, как невидимые глаза со злорадством наблюдают за ним.

— Нолхан?! — позвал он, неуютно чувствуя себя в темноте.

Несмотря на то, что адъютант должен был сидеть за дверью, никто не отозвался.

Тирибус шагнул к выходу, но тьма сгустилась так, что он не мог разглядеть и фута перед собой, каждый шаг давался с трудом, словно в воде. Чей-то взгляд буравил его спину. Советник обернулся — из тьмы на него смотрели два огненных глаза.

— Нолхан! Фраск! Джосирис! — заорал он, но никто не появился.

Тирибус не мог отвести взгляда от чудовищных глаз, понимая, что только одна власть могла послать их сюда.

— Нефера… — пробормотал он, начиная осознавать, что жрица Предшественников всё же обладает настоящей силой…

Минотавр выхватил меч и рубанул по глазам твари, но клинок прошёл сквозь них, не встретив сопротивления. Отскочив назад, Тирибус вдруг нащупал ручку двери, но она не сдвинулась с места, словно окаменела. Отбросив бесполезный клинок, советник схватился за неё двумя руками, но в это мгновение что-то впилось в его плечи и потащило назад, к пылающим глазам.

Четыре ужасных щупальца, сотканные из дыма, вздёрнули Тирибуса на фут от земли, он попытался закричать, но ощутил, что не может выдавить ни звука — рот больше не подчинялся хозяину. Советник поднял руку в тщетной попытке освободиться, но пальцы хватали лишь туман.

Бурлящее облако рванулось к нему и стало заползать в горло, Де-Нордмир забился в судорогах. Его руки и ноги ещё какое-то время молотили по воздуху, а потом замерли, расслабившись. Глаза Тирибуса смотрели вперёд, но видели лишь одно — смерть.

Тело упало на пол с глухим стуком.

— Милорд? — Нолхан приоткрыл дверь, заглядывая внутрь. — Что это за…

Адъютант и слуги замерли с открытыми ртами, увидев бездыханное тело своего хозяина, скорчившееся у стола. Нолхан медленно попятился, увлекая остальных. Они были прекрасными солдатами, готовыми немедля сложить головы в любом бою, но перед потусторонними силами их охватывал дикий ужас, особенно сейчас, когда все видели искажённое страшной гримасой лицо Тирибуса. Люди Де-Нордмира бросились к лошадям и поскакали прочь, не оглядываясь назад.

Когда они исчезли за поворотом дороги, изо рта советника показался тёмный туман, пламенные глаза которого теперь смотрели за пределы Митаса, ища следующую жертву…