Теперь всё должно было измениться к лучшему. Каждый день Марит шла на работу в радостном возбуждении: наступил новый этап, меньше дел, больше интересных задач, больше свободного времени и, что немаловажно, каждый день в столовой можно будет хоть ненадолго увидеть Сильвестера и, возможно, даже перекинуться с ним парой фраз.
Но всё шло не так, как хотелось.
Постоянно возникали неотложные дела, кто-нибудь просил Марит помочь, а если вдруг появлялась свободная минута, фру Гросен – тут как тут – начинала читать нотации.
Как-то раз в обеденный перерыв Марит увидела Сильвестера и они обменялись парой слов, но с Сильвестером было что-то не так. Казалось, он был чем-то недоволен. Что-то произошло или он просто стеснялся? Спросить Марит не могла – кругом были люди, которые следили за всем, что она делает.
– Жизнь изменилась так внезапно, – сказала Марит Стелле, когда наконец нашла время посидеть с ней рядом на скамейке.
– Разве не этого ты хотела? – спросила Стелла.
– Этого, но тут что-то не так. Все как будто недовольны…
– А ты спрашивала у них, чего они хотят? – с улыбкой поинтересовалась Стелла. Марит покраснела. Поняла ли Стелла, что, говоря «все», Марит в первую очередь имела в виду Сильвестера?
– Но ведь в «Главвафле» несколько тысяч сотрудников, – проговорила Марит.
– Вот именно, – согласилась Стелла. – Тогда… – она медленно стала перебирать струны гитары.
– Что ты имеешь в виду? – спросила Марит. Она чувствовала, что не до конца понимает певицу.
– Да, но это ведь не так-то просто – спросить у нескольких тысяч человек, что они думают…
– Да… – сказала Марит, по-прежнему чувствуя, что она чего-то не понимает.
Но тут Стелла запела, и Марит подумала, что всё правильно. Она сидела и слушала пение Стеллы, и больше в тот день они не разговаривали.
На следующий день Марит обедала с Бьёрнаром Сивертсеном.
– Иногда мне кажется, будто происходит что-то важное, чего я не вижу, – прошептала девушка своему другу, пока никто не слышит. – Я что-то упустила? Что-то важное?
– Нет, ты гений, – ответил администратор, словно бы немного нервничая.
– Но почему тогда всё совсем не так, как я думала? – прошептала Марит на ухо Бьёрнару.
– А чего тебе не хватает? – недоумённо спросил Бьёрнар.
– Ничего ты не понимаешь, – вздохнула Марит и решила задержаться после работы. Она поспешно вышла из столовой, не глядя на окошки для раздачи еды. Почти не глядя. Затем она села в лифт до одиннадцатого этажа. Теперь у Марит был собственный кабинет, такой же просторный, как у фру Гросен, которая располагалась по соседству с ней. Их кабинеты разделяла только стеклянная перегородка. Единственное отличие заключалось в том, что из окна Марит открывался вид на город, а из окна фру Гросен – нет.
– Ну да, вид из окна… – пробормотала Марит себе под нос. Она обошла вокруг деревянного письменного стола, выкрашенного в цвет вафель, прошла мимо мягкого красного кожаного кресла и встала у окна. Марит поняла, что ни разу не смотрела в окно с того самого дня больше месяца назад, когда она приняла предложение о работе.
На улице шёл дождь и стоял такой густой туман, что ничего не было видно.
