Подивившись над всем этим еще минут пять, я натянула сапоги на свои многострадальные ноги и отправилась к реке. По дороге отломила ветку у симпатичного дерева с оранжевыми листьями. Зубы действительно нуждались в чистке.

На берегу никого не было. Пожала плечами, стараясь не думать, куда это моего мужа унесло. По крайней мере, на этой планете борделей днем с огнем не сыскать, потому как их здесь попросту нет, так что хоть об этой неприятной стороне отношений мне задумываться не надо. Да и вообще, отсутствие конкуренции в моем случае — залог счастливой семейной жизни.

Нахмурилась, набирая прозрачную воду в ладошки и выплескивая себе на лицо. Но ведь мне все равно придется женщин сюда перетащить. Разве я здесь не с этой миссией? А это определенно означает борьбу за внимание такого клевого мужика, как Ам. Во что я, спрашивается, ввязалась? Стоп. Хватит хандрить по несуществующему поводу. Что, я разве не найду куда и кому свежеприбывших женщин пристроить? Я же аналитик и знаю, что любую ситуацию всегда можно разрулить.

Покачала головой над своими мыслями, взяла в руки палочку и только собиралась почистить зубы, как сильный захват на запястье заставил меня разжать пальцы. Резко дернула руку на себя и, состроив возмущенную рожицу, обернулась.

— Ам, ты чего пугаешь? — Грозно спросила я.

Парень тяжело дышал, так как будто стометровку за пару секунд пробежал.

— Это… дерево ядовито…, а ты его собиралась… съесть! — Он говорил прерывисто из-за сбившегося дыхания.

Я скривила лицо и, отвернувшись, принялась полоскать руки в воде. Мало ли отравлюсь, если по дурной привычке из детства примусь грызть ногти (а мама мне всегда говорила, что это плохо). Кажется, и здесь мое фатальное невезение действует на полную катушку. Прямо удивительно, как я до своих лет умудрилась дожить и не убиться?

— Я не собиралась это есть. Я зубы хотела почистить. — Смущенно пробормотала, стряхивая с пальцев воду.

— О боги! — Раздался вопль позади меня. Я от неожиданности чуть в воду не ухнула. — Как же я не подумал???

Пришлось повернуться и застать мужа за очень интересным занятием: он, заведя одну кисть за плечо, где она исчезла, принялся там что-то перебирать.

— Э-э, — вырвалось у меня. — Ам, с тобой все в порядке? А то у тебя тут… мм… рука исчезла.

— Да. — Он просветлел лицом и стал нежно-салатового цвета. — Вот, держи. — Муж вытянул целую руку из-за плеча и протянул мне. На ладони лежала маленькая квадратная коробочка.

— Что это? — Я вытянула шею и подозрительно прищурилась. Если уж у них тут деревья ядовитые есть, то маленькие серые коробочки точно опасны.

— Это камень тога. Он чистит все поверхности. Мы его используем для очищения всего. Его надо на язык положить и он за двадцать ударов сердца все очистит. — Пояснил Ам, с любопытством наблюдая за мной.

Медленно протянула руку, забрала коробочку, которая и в самом деле оказалась камнем. Понюхала. Ничем не пахнет. Ладно, была — не была. Все-таки вряд ли Ам собирается меня сейчас укокошить, если это можно было сделать пару дней назад.

Положила этот тогу на язык и закрыла рот. По языку тут же поползли небольшие покалывания. Сосчитала до двадцати, и выплюнула камень на свою ладошку. Пробежалась языком по зубам. Чистые. Ей богу, чистые. Кажется, я отожму у своего благоверного данную вещицу.

Отжать я, собственно, ничего не успела, так как Ам быстрым движением забрал у меня камень и сделал шаг к воде. Хотела уже возмутиться таким поведением, как вдруг он разделил камень пополам, и вылил мутную жижу, находившуюся в полости камня, в реку. Брр. И это все было на моих зубах? Мда. Пусть уж лучше муж сам носит этот камешек, а мне в руки дает только по мере надобности.

Завтракали мы снова рахушем, так как все еще находились близко к горам, где съедобных растений почти не было. То, что Ам находил их, было почти чудом. После, мой герой быстро распутал мне волосы, а я переплела ему косу. И почему его волосы не запутываются? Затем, растолкав грозную сонную Мурку, мы принудительно заставили ее поесть и отправились на Запад. Как сказал мой мужчина, сегодня мы должны дойти то старых поселений, где когда-то жили женщины. Место это было не так уж и далеко, а моя кошка еле переставляла ноги, поэтому я решила идти пешком.

Первый час мы шли под мерное бурчание Ама по поводу моих страданий и возможной смерти при ходьбе ногами по пересеченной местности. Отказавшись от завуалированной просьбы ехать на его шее, я перевела тему на его работу. Ух, как мне хотелось знать о нем больше. Мужчина замялся, не зная, что мне сказать. Чтобы подбодрить его, я принялась рассказывать о своей работе, а потом и о жизни. Нет, о личной жизни я не говорила, а вот о всяких технических приспособлениях, автомобилях, метро, самолетах, экологической обстановке.

— А ваш король, он какой? — Неожиданно прервал меня Ам.

— Король? — А стоит ли говорить ему, что у нас другая форма правления? Вдруг, надумает свергать начальство, а я потом крайней окажусь? — Э-э. Нормальный такой мужик, наш король. — Нашлась с ответом и глупо хихикнула.

— А у него есть королева? — Еще более неожиданно спросил он.

— Королева? — Я задумалась, вспоминая что-то там из светской хроники. — Королева, к сожалению, от него ушла. Не смогла жить с постоянно работающим мужем.

Ам резко остановился и повернулся ко мне.

— У вас королева может уйти от короля? — Его зеленые глаза стали круглыми-круглыми.

— Ну, да. Конечно, это редкость, чтобы такого мужика бросали, но и такое случается. Понимаешь, женщинам тепло нужно. Семья. Внимание. А если все время мужа уходит на работу, какая уж тут семья? — Попыталась я быть солидарной с женщинами.

Спина мужчины подозрительно сгорбилась, плечи поникли. Кажется, даже цвет его кожи перестал быть таким уж зеленым. Некоторое время мы шли молча, а потом мужу вновь стали интересны некоторые вопросы.

— Ты сказала, что у вас есть женщины. А много их?

— О. Ты даже не представляешь сколько. И наша страна одна из немногих, где женщин больше, чем мужчин. — Статистику по стране я припомнить не могла, но вот в статистике по городу на одну женщину приходилось 0,75 мужчины. Огромная пропасть, не дающая куче женщин обрести семейное счастье.

— И их всех можно перенести сюда? — Воодушевился Ам.

Я задумалась. Можно конечно и всех сюда, да только такой чистый мир стервами неумытыми загаживать не следовало бы. Ведь если здесь живут такие тонкие натуры, как Ам, то и женщин сюда надо мудрых и понимающих.

— Не думаю, что сюда надо перетаскивать именно всех. Тем более нормальный способ я еще не придумала. Эх, Виталинку бы спросить…. — Размечталась я.

— Виталинку? — Ам нахмурился.

— Вторую женщину. Она моя подруга и я привыкла советоваться с ней по многим вопросам. Надеюсь, что ей с мужем повезло. — Я улыбнулась.

— Рок хороший. Очень добрый и верный. — Ам улыбнулся.

— Он твой друг? — Удивилась я.

— Да. Самый лучший. И уверяю тебя, он никогда плохо женщине не сделает.

Я только хотела узнать больше об этом друге Роке, как мне пришлось экстренно остановиться. А все почему? Потому что на меня из-за дерева вылетела гигантская черная… шмель.

— А-а-а, — вопль вырвался непроизвольно, и я ловко вскарабкалась Аму на ручки.

Нет, я не истеричка, просто в детстве меня ужалила пчела в ухо (неделю ходила, как одноухий чебурах), и я всех этих полосатых летающих медоносцев боюсь, как черт ладана. А эта тварь была размером с мою голову и тарахтела, как трактор.

— Инна, ты чего? — Подняла голову из мужниной подмышки, куда успела забуриться лицом, и увидела удивленные глаза.

— Я боюсь насекомых. — Созналась, стараясь не смотреть на зависшую в паре метрах от нас образину.

— Почему? — И все тот же недоуменный взгляд.

— Меня в детстве одна такая покусала. Ну, то есть жалом ужалила. — Призналась я в своих детских страхах и покраснела.

— Покусала? Ужалила?!? — Ужаснулся Ам. — Как это возможно вообще?

Я тут же пораскинула мозгами.

— У вас что, насекомые не кусаются? — Он помотал головой в ответ. — И кровь не пьют? — Муж побледнел от моих слов.

— У вас насекомые пьют кровь??? — И забегал со мной на руках между деревьев.

— Э-э, — я не знала, как его успокоить, не соврав. — Ну, они маленькие совсем. Страшно, только если тебя комары в лесу облепят и искусают. — Что-то плохой из меня успокоитель. — Ам, ты чего?

Он резко остановился, и я поняла, что мы едва не впечатались в дерево. Мурка, бегающая за нами, укоризненно на нас посмотрела и села на попу.

— Надо срочно спасать ваших женщин из такого ужасного мира. Их там едят насекомые…. — Муж побледнел еще сильнее и его затрясло. И меня тоже, потому что с его рук я слезть не успела.

Черт, что делать то, а? Где тебя носит, Витка, мать твою растак, когда ты так нужна со своим образованием? Точно! Что бы сделала подруга в подобном случае? Применила шоковую терапию.

Собрав все свое мужество, чуть подтянулась на его руках, обхватила его лицо ладонями и прильнула своими губами к губам Ама. А что? И мне приятно, и отвлекаю от всяких страшных мыслей про насекомых, и, вообще, я зубы почистила. Увлеченно принялась изучать твердые губы, мягко прикасаясь к ним. Трясти мужа тут же перестало. Теперь он просто стоял и не двигался, замерев, как истукан. А я так увлеклась, что в порыве страсти легонько укусила его нижнюю губу. Рядом раздался предупреждающий рык, и я почувствовала под ладонями проступившую шерсть. Так, кажется, на сегодня хватит.

Отстранившись от полуобратившегося мужа, посмотрела на Мурку, которая скалила на Ама зубы. Вновь взглянула на мужа. Тот стоял с закрытыми глазами, напряженной челюстью и с местами проступившей сквозь кожу шерстью. Кажись, я погорячилась, принявшись отвлекать мужчину таким образом.

Осторожно сползла с его рук и отошла на пару шагов.

— Ам ты как? — Спросила, боясь, что он сейчас сорвется.

Муж медленно зеленел, возвращая себя в обычную форму.

— Прости, я напугал тебя. — Прохрипел он через минуту, отворачиваясь.

Ну вот, сейчас опять сбежит.

— Гигантский шмель напугал меня гораздо сильнее, поверь. А тут скорее я от неожиданности струхнула. — Пыталась говорить спокойным голосом.

— Гигантский шмель? — Ам даже развернулся обратно.

— Ну, это черное насекомое. Толстое такое…. — Я замахала руками. Мало ли у него память отшибло, теперь напоминать надо.

— Это рых. — Последнее слово он прорычал. — Живет только там, где водятся цветы оли. Значит, до старого поселения осталось всего несколько тысяч шагов пути. — Прикинул он.

Ну вот, даже ожил. И говорит уже нормально. И цвет свой вернул. И вообще, можно уже дальше идти, что мы и сделали. Молча идти уже не хотелось, поэтому я запела себе под нос «Гигантский шмель, на душистый хмель…».

— Что это? — Через минуту спросил Ам.

— Где? — Я перестала петь и огляделась по сторонам.

— То, что ты сейчас так плавно говорила. — Муж смотрел на меня с живейшим интересом.

У меня от такой формулировки щека задергалась.

— Это песня такая. Хочешь спою? — Предложила я. А что? Голос у меня нормальный, я даже на уроки сольфеджио ходила в детстве.

— Хочу. — С огоньком в глазах сказал он.

— Мохнатый шмель…. — Запела на весь лес. Эх, хорошо то как. Я уж и забыла, что такое петь в полный голос. В квартире то так не попоешь, соседи сразу вызовут блюстителей закона.

Ам слушал молча. После тоже молчал. Минут пять.

— А ты знаешь еще такое «песня»? — Осторожно спросил он, косясь зеленым глазом.

— Знаю. — Я улыбалась. — Тебе каких больше хочется? Про любовь, про мужество, про детство?

Последнее ему явно не понравилось. Может, травма какая-нибудь далекая?

— Давай про любовь. Или про мужество. — Он как-то растерялся.

И я запела «Катюшу». Ох, как я пела. У меня было полное ощущение, что весь лес замер, слушая мои завывания. Потом без перехода спела про «Синий платочек». Закончив петь, вдруг услышала тихое шмыгание. Повернулась к Аму, который прятал сейчас лицо, отворачивая его в сторону от меня.

— Ам, ты чего? — Блин, что-то я не подумала, что петь такие песни опасно для психического здоровья окружающих.

Он вытер лицо ладонями и повернулся ко мне.

— Все хорошо. Просто трогательно так…. — Он смутился и недоговорил. Какое-то время мы шли молча. — А ваши женщины всегда так ждут своих мужчин с битвы? — Наконец, созрел он.

— Если женщина любит, она своего мужа не то что ждать будет, а сама на поле боя за ним пойдет и всех приложит, только чтобы до ее родненького не добрались. — Фыркнула я, вспоминая грустную историю своей страны.

— Любит? — Он нахмурился. — Что это значит?

— Э-э, ну как…. — У меня даже слов не нашлось, чтобы описать это слово. — Ну, когда человек становится близок сердцу. Разве у вас нет такого слова?

— Нет. У нас есть слово «чоку» — желать. Но твоего слова нет. — Он покачал головой, понимая разность наших культур.

— Подожди. Ты разве не все мои слова понимаешь? — Он помотал головой. — А как тогда ты догадываешься, о чем я говорю?

— Когда соединяю слова, можно уловить общий смысл. — Кошмар, а я ему про Цоя объясняла. Дура.

Мы шли еще пару часов, когда перед нами возникла поляна с разбросанными в хаотичном порядке огромными камнями.

— Это древнее поселение женщин. За столько лет здесь не уцелели органические строения, но одно каменное до сих пор стоит. — Торжественно возвестил Ам и потянул меня в сторону валунов.

Мурка, обреченно вздыхая, посеменила рядом, водя носом по воздуху и недовольно порыкивая. Не нравилось ей это место. Мне, кстати, тоже. Какой-то осадок здесь был. Не понимала я этих их лесных женщин. Ну, какая мать оставит своего ребенка? Я бы не оставила ни за какие коврижки.

Наконец, Ам подвел меня к большой каменной куче, которая оказалась чем-то вроде пещеры. Ну и ладно, до этого мы вообще под открытым небом ночевали. Ага. Вот тут даже место для костра есть.

Ночевать пришлось все-таки под каменной крышей, так как небо вдруг затянули тучи, и принялся накрапывать скучный дождик.

Я сидела в пещере, почти всей занятой толстым одеялом и пыталась распутать волосы после очередного дня похода. Нет, все-таки я их отрежу. Очень неудобно с ними возиться, не имея при этом подручных средств в виде бальзамов и прочих радостей цивилизации. Сейчас дождусь Ама, и попрошу тот остренький кинжальчик.

Ам пришел быстро, радостно стряхивая с волос дождевые капли.

— Вот. Нашел. — Он вывалил на постель огромный лиловый… арбуз. Килограмм этак на двадцать пять.

— Что это? — Я тут же забыла про свои проблемы и подползла ближе к этой круглой штуке.

— Хива. Это очень редкий плод. — Ам явно гордился тем, что притаранил этот продукт питания.

— Такой же редкий, как у тех плотоядных деревьев? — Настороженно спросила я.

— Нет. Это растение не плотоядно. Просто оно годно к употреблению всего пару дней, и не хранится даже в стазисе. Очень сложно его найти в хорошем состоянии.

На вкус лиловая мякоть была, как воздушный рис. На самом деле вкусно — в рот положил, и оно там тает.

Поужинав, я вспомнила про свои волосы и снова попросила Ама оттяпать половину.

— А может быть…, - он немного помялся.

— Говори.

— Мы через день выйдем к источнику магии, и я смогу зачаровать твои волосы так, чтобы они не запутывались никогда. — Он смущенно отвел глаза и спросил. — А ты не могла бы научить меня так скручивать волосы? Ну, в эту, в косу.

— Конечно, могу. Давай, распутывай мою копну, и будешь на мне учиться. — Обрадовала его.

Ам с энтузиазмом принялся за дело. Тщательно расчесал волосы и вопросительно уставился на меня.

— Вот смотри, — разделила их на три части и показала классическое плетение. Затем все распустила и повернулась к мужу спиной. — Твоя очередь.

Бережными касаниями, от которых мурлыкать хотелось не хуже развалившейся у входа Мурки, он начал переплетать мои волосы. Сначала неловкими движениями и боясь сильно дергать за пряди, но к середине косы, он уже вполне наловчился и шустро все доплел. В благодарность переплела косу ему, мимоходом спрашивая об экзотических животных и растениях обитающих на планете. Кажется, я так и уснула в этот вечер под тихий рассказ Ама.

Утро наступило неожиданно рано и не очень приятно. Я, собственно, проснулась, потому что у меня зачесалась левая пятка. Почесав конечность, улеглась обратно, но тут вдруг Ам поднял голову и посмотрел на выход из пещеры. Мурка навострила уши и тоже во всю буравила взглядом лес.

— Охранять. — Приказал Ам, плавным движением поднялся и выскользнул наружу.

От чего это Мурке надо меня охранять. Сонный мозг все никак не мог сформулировать мысль, вертевшуюся в голове. Если Мурке сказали меня охранять, значит туда, куда ушел Ам опасно. Его же там сейчас….

Я подскочила на одеяле и поспешила прочь из каменного строения. Моя телохранительница тут же перекрыла мне дорогу.

— Разжалую в домашнюю кошку сибирской породы. — Я притопнула босой ногой.

Мурка, недовольно рыкнув, освободила проход и пристроилась сбоку от меня. Я пулей выскочила из укрытия и крадучись направилась к ближайшему валуну, из-за которого слышались звуки борьбы. Осторожно выглянула из-за большой каменюки и увидела, как Ам откидывает от себя большого серого парня. Двое других уже лежали на земле нездоровыми кучками. Из леса выбежали еще двое. Последний из бежавших был даже огромнее моего мужа. Блин, что делать то? Они ж его сейчас по полянке размажут.

Я уже хотела выйти из укрытия и броситься на помощь, как вдруг мой зеленый герой что-то громко и гортанно зарычал. Звучало это примерно так: «Грых рых урр Амиа». Бежавшие два серокожика остановились и пристально принялись рассматривать моего мужа. Один вдруг посерел еще больше и, показав пальцем на Ама: «Амиа?», согнулся перед ним в глубоком поклоне.

А я начала вспоминать. Амиа. Где-то я слышала это слово. Что-то тар Лий такое говорил…. Точно. Так зовут их короля, который пострадал в детстве от своего отца и…. Шрамы!

— Так как, говоришь, тебя зовут? — Раздался над поляной мой звонкий голос.