Граф Конрад Дамонов теперь мог сидеть. Он расположился в большом мягком кресле и играл с любимым псом, а рядом сидел Степан Урзен. После визита Рюрика молодой дворянин быстро поправился, поскольку противоядие успешно подействовало. Скоро он вернулся к тому состоянию, в котором был до отравления.

– Степан, – сказал он, мягко отталкивая пса, – что-нибудь слышно о Рюрике Невеле?

– Ничего, насколько мне известно, – ответил Урзен.

– Хотел бы я помочь в его поисках. Но ты что-нибудь слышал о подозрениях?

– Некоторые считают, что к этому приложил руку горбатый монах.

Урзен не знал об отравлении своего друга, поскольку это держалось в тайне; он не имел представления о подлинной личине священника.

– Мне кажется, этот человек – злодей, – продолжил Урзен. – У него злодейская внешность.

– Так и есть, – отозвался граф.

– Никогда раньше не видел такое порочное лицо.

– И кто же, – раздался голос от двери, – заслужил такое лестное замечание, друг мой?

Граф и Степан обернулись. Перед ними стоял горбатый священник.

– Вот как? – произнёс он, когда обратил внимание на то, что больной сидит. – Вы поправляетесь?

– Да, – ответил Конрад. – Быстро поправляюсь, как видите.

Священник испытал глубокое разочарование, но сумел скрыть его. Конечно, он скрыл свои чувства только от Степана, но граф слишком хорошо его знал.

– Вы давно не приходили, батюшка, – сказал граф, тоже пытавшийся скрыть свои настоящие чувства.

– Да, да, – смущённо отозвался Савотано, – признаю; но я был нужен в другом месте. Посмотрим… я не был здесь с того вечера, когда я увидел у вашей постели незнакомца, пока вы спали.

– Что за незнакомец?

– Не знаю. Кажется, я его раньше не видел. Молодой человек приличной наружности. Вероятно, ваш родственник.

Эта ложь, такая дерзкая и грубая, поразила графа, поскольку он знал, о чём священник разговаривал с Рюриком.

– Я думал, вы знаете этого человека, – сказал граф, пристально глядя в лицо священника.

– Нет. Может быть, я его видел раньше, но не знаю, кто это. Но как, как случилась с вами эта внезапная перемена, сын мой? Когда я был у вас в последний раз, доктора думали, что вы умираете.

– Да, я знаю, – ответил граф, скрывая глубокое отвращение, которое переполняло его. – Но ко мне вызвали нового врача, и он прописал новое лекарство. Он сказал, что старое лекарство не подходит, и дал мне новое. И вот что из этого вышло.

– Понятно, – сказал священник. – Кажется, вам скучать не приходится, а мне пора. Сегодня я должен нанести ещё несколько визитов.

Граф ничего не ответил. Священник понял, что удерживать его не будут, и тут же поднялся. Прежде чем дойти до двери, он дважды останавливался, но ничего не сказал. Когда он вышел на улицу, он направился в центр города и скоро достиг дворца герцога Тульского. Старый привратник без вопросов пустил его, и он тут же прошёл в переднюю, где спросил герцога. Один из слуг ушёл искать хозяина, а когда он вернулся, то предложил священнику следовать за ним.

Герцог был в своём кабинете, и как только слуга удалился, он предложил гостю сесть.

– Ну же, Савотано, – спросил он, – ты видел графа?

– Да, я только что от него. Всё плохо, господин, этот злодей поправляется.

– Поправляется? – с удивлением повторил Ольга. – Но ты уверял меня, что он умирает.

– Так и было. Но теперь он поправляется.

– Но как это случилось?

– Он сказал, у него новый врач, который отменил старое лекарство и назначил новое.

– И поэтому он поправляется, да?

– Да.

– Так займись новым лекарством. Савотано, ты не должен позволить ему ускользнуть.

– Ах, господин, я пересказал его объяснения. Моё объяснение совсем другое.

– Какое же?

– Они просто поняли, что кто-то пытался отравить графа.

– Вот как? Они что-то сказали?

– Нет, в этом не было нужды. Я знаю, что лекарство, которое принимал граф, было правильным, поскольку его давал хирург. Есть ещё кое-что. У графа, должно быть, есть какое-то сильное противоядие от этого яда.

– Как ты узнал?

– Если бы было иначе, графа не было бы в живых. Будьте уверены, господин, что они знают о яде. Они как-то нашли его и быстро приняли меры. Я это знаю.

– Думаешь, они тебя подозревают? – с тревогой спросил герцог.

– Не знаю, но боюсь, что да. Тем не менее, это ничего не значит – я не оставил никаких следов. Какая жалость! Через сутки он был бы мёртв.

– Значит, ты знаешь, когда они нашли яд?

– Да, в тот день, когда Рюрик Невель был схвачен. Я был там вечером, и оружейник был там же, и я обратил внимание, хотя и не подал виду, что на столе нет склянок. Они уже начали новое лечение, поскольку я видел, что цвет кожи у графа изменился. Вы не должны меня винить.

– Я тебя не виню, Савотано. Но должны быть ещё способы расправиться с ним.

– О, да, сотни способов. Я найду какой-нибудь способ, пока он не выздоровел.

– Послушай, – сказал герцог после короткого раздумья, – рассмотри все возможности. Мы должны обратить дело в нашу пользу. Покончи с ним. Я этого хочу.

– Я сделаю всё, что смогу. Но сейчас о другом. Юный Невель теперь безопасен, и с ним можно расправиться в любой миг. Я оставил его в живых только потому, что не имел другого приказа.

– Да, это правильно, – ответил Ольга; после этих слов он поднялся и зашагал по комнате. Священник следил за ним взглядом, но ничего не говорил. Наконец герцог остановился и посмотрел в лицо Савотано.

– Сможешь ли ты его убить? – промолвил он шёпотом.

– Нет ничего проще.

– И не останется никаких следов?

– Никаких.

– Тогда…

– Послушайте, – сказал горбун, когда Ольга замешкался. – Я подозреваю, что это оружейник нашёл яд; и если это так, то, скорее, начнут подозревать вас, а не меня.

– Вот как? Почему?

– Потому что он человек удивительно острого ума, и он многое замечает. Он был здесь несколько раз, а отсюда пошёл прямо домой к графу. К тому времени он уже знал, почему произошла дуэль, и если он хотя бы вполовину так умён, как я считаю, он понял, кто стоит за отравлением. Я в этом уверен.

– Ты прав, Савотано. Пусть он умрёт!

– Я и сам понял, что это лучший выход; если он будет разгуливать на свободе, вам будет грозить опасность.

– Ты сможешь убить его без шума?

– Смогу, – со злобной ухмылкой ответил священник. – И пусть шумит, сколько угодно, всё равно сейчас он в таком месте, где его никто не услышит.

– А где он?

– Как вы и советовали: в самом глубоком подвале ваших старых бань; там его никто не станет искать.

– А что ты сделаешь с телом?

– Что ж, это просто. Его можно спрятать в водопроводе. Вы же знаете, водопровод до сих пор существует, и в некоторых местах он сохранился в целости; но возле здания он почти разрушен. Тело можно спрятать так далеко, что в самом подвале даже летом не будет чувствоваться запах. Видите, как просто.

– Тогда сделай всё сегодня ночью.

– Завтра ночью, господин, поскольку сегодня ночью я буду занят.

– Хорошо, пусть будет завтра. Но запомни – на этом всё. Больше никаких вопросов об этом деле. Когда я увижу тебя снова, я не хочу услышать, что Рюрик Невель ещё жив.

– Не беспокойтесь, господин. Считайте, что оружейник уже мёртв.

– Хорошо! Да будет так.

Вот таким образом гордый герцог решил избавиться от Рюрика Невеля!

Ольга снова пересёк комнату, а когда остановился, его лицо помрачнело.

– Савотано, – сказал он, – есть ещё один человек, который стоит на моём пути. Я говорю об этом дьявольском монахе.

– Я видел его утром, господин, и я уверен, что он следит за мной. И не только он. Ему кто-то помогает. За мной следили, а один из моих людей – тот, что заманил Невеля в ловушку – два часа назад сказал мне, что за ним тоже следят.

– И ты думаешь, за этим стоит монах? – с тревогой спросил герцог.

– Я это знаю, поскольку видел, что он за мной следит.

– Тогда почему ты не избавился от него?

– Эх, – промолвил священник, помотав головой, – мы не всегда можем делать то, что хотим. Но он недолго проживёт… и я ему помогу; думаю, возможность мне представится.

– Он дерзкий человек. Я обнаружил его вчера в моём дворце в покоях графини.

– В самом деле? И вы не избавились от него?

– Нет. Это было в разгаре дня, и вокруг были люди. Но если я снова увижу его здесь, то проткну его сердце шпагой. Я его предупредил. Но, – продолжил герцог после раздумья, – будь с ним поосторожнее. У него могут быть помощники.

– Ему меня не обвести, – самоуверенно отозвался священник. – Он скоро поймёт, что я столь же хитёр, как и он. Но странно…

– Что странно? – спросил Ольга, вздрогнув, поскольку он тоже подумал о некоей странности.

– Странно, что этот чёрный монах оказался в Москве так неожиданно и первым делом начал ходить за мной по пятам и слоняться вокруг вашего дворца.

– Да, – отозвался Ольга. – Мне пришла в голову та же мысль. Но не важно… Если он позволит себе лишнее, от меня он не спасётся. Все знают, что с герцогом Тульским шутки плохи. Есть только один человек в Москве важнее меня, и это император; но, скажу тебе прямо, даже он не важнее. Он не может без меня обойтись. Если он сталкивается с какой-то трудностью, он тотчас же посылает за мной.

– Тогда используйте вашу власть на ваше благо, господин.

– На этот счёт не беспокойся.

В этот миг священник поднялся, чтобы уйти.

– Ты помнишь мои распоряжения? – спросил Ольга.

– Хорошо помню, господин, и я выполню их в точности.

– А когда выполнишь, дай мне знать.

– Будет исполнено.

И снова уродливый священник был на улице, а герцог остался один.

«Ах, господин, – пробормотал священник – это податливое орудие, – шагая по улице, – вы слишком уверены в своей власти. Я знаю, в России так уже не раз бывало!»