Разбудил меня полуденный звон, исходивший с высокой деревенской колокольни, предназначенной для созыва населения на работу, обед и предупреждения о нападении врага. Все это можно было узнать по тону звучания колоколов. Этот звал к обеду. С ужасом обнаружив, что пропустила утренние занятия, я стала искать во что одеться, но кроме аккуратно сложенной черной одежды ничего более не обнаружила. Зато на столе уже ждал теплый обед. Это повергло меня в удивление, так как преодолеть защитное заклятие на двери мог только красный мастер.

Сбежав по лестнице и вылетев из дверей, я чуть не сбила с ног мастера Ириона. Ответив на мое приветствие, он сообщил, что Совет мастеров ждет меня.

Красные мастера огня сидели за круглым столом в зале советов. На нижних ступенях сидели полукругом черные. Перед ними стояла я. Десятки глаз были устремлены на меня, чего-то ожидая. Любопытство, скептицизм, оценка читались в них. Самый старый из мастеров встал и попросил меня повторить Хвост Дракона, который вчера был использован.

"Если размеренная жизнь Академии будет поставлена под угрозу, то я в первую очередь буду беспокоиться об этом" — синее пламя охватило мою руку, когда я, упав на одно колено, хватила ею об пол, стены зала Советов сотряс мрачный гул. Некоторые мастера переглянулись, другие возбужденно зашептались, но по знаку старца в красной мантии все смолкли.

— Отныне, виэль Катарина, ты черный мастер. Носи же с честью свое одеяние и пусть разум твой будет спокоен, сердце холодно, а руки горячи.

Кетан и Ирион были последними, кто подошел поздравить меня. Вместе с ними я покинула зал Советов.

Солнечный свет заливал Ристалище. Шум и пыль, составляли неотъемлемую его часть и создавали особую атмосферу во время занятий. Мы увлеченно фехтовали с Ирионом. Наполовину в шутку, наполовину всерьез среди учеников бытовало мнение, что среди черных не будет ему равных пока, наконец, он не станет красным мастером. Но, как водится, будучи асом в бою, он слабо владел магией. Он с удовольствием замечал, что я делаю успехи, и его труды не пропадают даром, хотя для такой оценки мне пришлось очень сильно постараться. В такие моменты во мне просыпалась благодарность отцу за его уроки, с детства, научившие меня уважать и чтить клинок.

Ириона отозвал ученик в зеленом одеянии. Обрадованная подаренной мне передышке я присела прямо на выстланный соломой пол, упершись лбом на руки, сомкнутые на рукояти. Кто-то, шурша соломой, остановился рядом со мной. Подняв голову, увидела перед собой девушку в зеленом. На лице ее читался вызов, и я не стала ей отказывать, хотя тело до сих пор болело после схватки с Ирионом. Мы стали в стойку. Первые минут я спокойно отбивала ее довольно неумелые атаки, пока ее подруга не напала на меня со спины. Услышав ее шаги сзади, сделала вид, что не замечаю надвигающейся опасности. Их подлый поступок породил во мне ярость и коварство. Сбив с ног ударом во внутреннею часть колена ту, что подходила сзади, я описала полукруг и выбила мощным ударом клинок у своей опешившей соперницы. Затем со злостью приставила острие к горлу. Я чувствовала, что не могу контролировать гнев, пылавший во мне ярким пламенем. Он сжигал изнутри, требуя освобождения. Казалось, что время остановилось: ярко-красная капля медленно скатывалась к земле. Можно было заметить, как она светится в лучах солнца, искрясь как драгоценный камень, слегка повернув голову, можно так же было заметить, как исказилось лицо Ириона, как он так же как эта капля медленно, слишком медленно приближался ко мне. Из-за того, что моим вниманием завладел Ирион, я не увидела того, кто отдернул мою руку с клинком от шеи девушки и резко оттолкнул в бок. Время ускорило свой бег, и мне стали слышны крики черных мастеров, чтобы я бросила меч, и беспокойный ропот зеленых. Передо мной возник разгневанный Кетан, держащий мой меч в своих руках. Он молчал, но гнев и отчуждение его так были сильны, что это показалось намного больнее, если бы он сейчас начал обвинять меня. Я приподнялась, затем села заметив при этом злорадный взгляд соперницы, которая с притворным ужасом держалась за свою шею. Я исказила свои губы в улыбке, и она уже по-настоящему испугавшись, отшатнулась назад. Вскоре к нам приблизился Ирион, лицо его было искаженно в холодном презрении. Я смело взглянула ему в глаза, хотя чувствовала себя виноватой.

— Виэль Катарина, вы обвиняетесь в попытке убийства более слабого противника, к тому же своего соратника. Вы будете представлены Суду. На время разбирательства в этом деле вы будете сопровождены Кетаном в вашу келью.

После этих слов я встала с земли, отряхнулась и последовала за своим проводником, который направился в сторону Жилища. Мне хотелось остановить его, объяснить, но гордость не позволяла это сделать, поэтому, склонив голову, я молча продолжила путь. Вскоре на горизонте показалось двухэтажное здание. Когда мы оказались под его сводами, все еще теплившаяся во мне надежда совсем погасла.