— Нет, Кетан, уже нет, иначе они уже давно настигли ли меня. Я удивлена тем, как ты, смог меня найти!?

— О виэль…это долгая история, а нам необходимо спешить. Я уверен, что Совет не оставит свои поиски.

— Спешить куда?

— В Тангер.

— В столицу темных магов?! Ты сошел с ума! Они преследовали меня все время. Они убили Арена и…

— Какого еще Арена?

— Моего друга и защитника, Кетан. Человека, без которого я давно была бы мертвой.

— Выслушай меня, Катарина…

Начинало смеркаться, когда Кетан окончил свое длинное повествование. Он все подробно рассказал, но я так и не смогла понять каким образом его вновь обретенный отец собирается восстановить Равновесие. Я сказала ему, что рада тому, что он теперь не один, что ему удалось узнать о своем прошлом и обрести отца. Но идти в Тангер? Рискованная затея… Он убедил меня в том, что его отец сможет обеспечить нам безопасность, благодаря верным людям. Восстановить Равновесие — да ради этого стоило рискнуть. Вот только загадочная смерть Хранителя от руки тангерийца беспокоила меня, вселяя сомнения. Как можно надеяться найти пристанище в столице людей, столь жестоких и хитрых, что смели осквернить колодец и убить последнего Дракона. Иного выхода не было. После побега из Академии не было уже надежды на помощь светлых магов, да и слишком убедительны были доводы Риваола и Кетана об их причастности в этой суматохе. Я решила, что стоит попытать счастья в Тангере, хотя это казалось большой авантюрой. К тому же мне хотелось больше узнать об убийце Харонтера-дракона, который стал частью меня, моей сущности. Мы вышли на рассвете, переночевав в пещере дракона. Деньги нам могли бы пригодится, поэтому мы взяли немного из его сокровищ. Спуск с горы оказался не легким, хотя не таким уж сложным, как подъем, но, поддерживаемая Кетаном, я чувствовала, что теперь нет ничего невозможного. Когда мы достигли подножья, то ноги сами понесли меня на поиски тела Кали — они не увенчались успехом. На вопрос моего спутника, что ищу, я в свою очередь рассказала ему все о своем побеге и об Арене и Кали, утаив при этом об убийстве. Странное нападение тангерийцев, Кетан объяснил тем, что они могли действовать в целях личной мести. На вопрос, как ему удалось меня найти, он ответил, что все время шел по следам, которые оставили наши лошади, от самых стен Академии, пока следы не оборвались в болотах. А за ними есть лишь одно место, которое могло заинтересовать меня. Я знала, что на пути в Тангер мы должны были вновь пересечь болота.

— Кетан, неужели нам снова придется блуждать в этом мрачном месте?

— Да, Катарина, но не волнуйся — у меня есть карта, и мы отыщем кратчайший путь.

— О, это замечательно! Могу взглянуть?

Он извлек из потертого кожаного мешка, что висел на боку, небольшой потрепанный сверток.

— Осторожнее с ней, насколько мне известно, в мире всего семь точных карт.

Развернув сверток, я изумленно подняла глаза на спутника, затем вновь вгляделась в пожелтевшую тонкую кожу. Карта была написана кровью. Странно, но это меня нисколько не смущало, может потому, что в кабинете отца висела такая же карта. Точь-в-точь, как будто я только что сняла ее со стены.

— Катарина, — голос Кетана, в котором слышались нотки нетерпения, пробудил меня от воспоминаний, — ты можешь изучать ее вечно, но тогда мы никогда не сдвинемся с места, а у нас мало времени.

Бережно свернув карту, я протянула ее Кетану и последний раз взглянула на цель пути, ценой достижения которой стала жизнь моих ни в чем неповинных спутников. "Арен, Кали я делаю это во имя вас". Я встала на колени, и приказала ожить серебряному браслету на моей руке. Вырвавшись серой стрелой, он вонзился в подножие Горы Оракула. Земля слабо содрогнулась, нарастающий гул пронесся в горах, и поток камней закрыл вход в пещеру, делая ее больше недоступной ни для кого. Кетан изумленно воззрился на то, что я сделала.

— Подарок Арена, — пояснила я.

— Катрина, ты в своем уме?! Мало того, что ты дерзким поступком можешь разгневать Эльфею, так еще этот всплеск Силы не останется незамеченной для наших преследователей и Дракона.

— Зато никто больше не достигнет источника Судьбы, а Хранитель мертв, Кетан. Я видела его останки. Честолюбие, стремление к власти губит в душе любые проявления жалости и уважения к жизни.

— О, боги! Хранитель?! Мы должны скорее покинуть это место, чтобы не разделить с ним ту же участь. Твой дерзкий поступок может серьезно ухудшить наше положение.

— На границе болот есть деревня керриш. Мне необходимо сообщить семье Кали скорбную весть.

— Ты не перестаешь удивлять меня, Катарина.

— Разве ты не поступил бы так же?

Кетан в ответ промолчал, посмотрев на небо. В конце дня в воздухе возник смрад гниющих растений, свидетельствующий о том, что мы достигли гиблого места.

Пригладив волосы, я остановилась. Кетан оглянулся и медленно приблизился ко мне.

— Что-то не так?

— Нет, все в порядке. Я просто немного устала… Прости меня.

Кетан отрицательно покачал головой и дотронулся до моей щеки.

— Тебе не за что просить прощение…

Затем выражение его глаз изменилось, слегка похолодело. Он опустил руку и достал карту из мешка.

— Судя по изображенному, перед нами уже через тря дня должна появиться деревня. Нам нужно двигаться в направлении звезды в области созвездия единорога. Как ты себя чувствуешь? Можешь уже двигаться дальше?

Почувствовав себя обузой, я быстро кивнула головой, после чего сделала шаг вперед и поскользнулась, но от падения в зловонную жижу меня спас Кетан. Его крепкие руки лежали у меня на талии, не позволяя шелохнуться. Краска стыда прилила к щекам. Стиснув губы, я резко отшатнулась от него, вновь чуть не упав. Это происшествие еще сильнее распалило гнев на саму себя. Почему мое поведение было столь глупым? Почему после всего пережитого, я все равно веду себя как кисейная барышня?

— Давай лучше двинемся в путь. — Вот и все что мне удалось выдавить из себя.

Кетан внимательно всмотрелся в мое лицо и повернулся спиной, продолжив аккуратно перепрыгивать с кочки на кочку. Глубоко вздохнув, я последовала за ним, стараясь впредь не оступаться. К началу третьего дня перед нами открылась довольно большое поселение. Большая часть его домов располагалась на болоте, на деревянных мостах, которые соединялись с берегом. Деревянные стены хижин с северной стороны были покрыты густым зеленным мхом с сиреневатыми проплешинами. Стены же домов, расположившихся на берегу, были покрыты вьющимися растениями. Они поражали воображение яркими цветами различных окрасов от синего до красновато-золотистого. Несколько мужчин, отсоединившись от остального населения, двинулась вглубь леса. Большинство из них за спинами несли луки, и колчаны с десятью оперенными стрелами. А небольшая группа женщин в темно-коричневых юбках и светло-зеленых рубахах, завязав подол юбки на талии, спустилась к болоту и опустила босые ноги в жижу. Весело щебеча и громко смеясь, они направились вглубь болота, придерживая на голове плетеную корзину. Стайка сорванцов бегала по мостикам, оглашая окрестности своими криками и гулким скрипом деревянных половиц. На берегу резвились странные животные, издали похожие на перьевые шарики из которых с любопытством выглядывали маслянистые черные глазки. Я удивленно ахнула и остановилась. Обернувшись, Кетан улыбнулся, видя мое изумление.

— Что здесь смешного? — я обиженно надула губы, а затем, не выдержав, засмеялась.

— Среди народа керриш культивируется легенда о том, почему испокон веков их деревня находится рядом с болотом.

Отсмеявшись, я откинула по привычке волосы со лба и посмотрела на спутника:

— И какая же?

— Считается, что давным-давно данные берега, что ты видишь перед собой, омывало зеркально чистое озеро, испив воды которого можно было почувствовать прилив энергии. Народ керриш был хранителем озера, но за безалаберность присущую этому народу Ишиншур наказал их тем, что превратил воду в зловонную жидкость.

Я хмыкнула и удивленно покачала головой:

— Но это противоречит легенде о Харонтере.

— Зато наполняет жизнь каждого керриша надеждой, что когда-то болота превратятся в чистейшую воду, и желанием стать лучше, чем они есть на самом деле.

Вспомнив Кали, я передернула плечами, обогнула Кетана и пошла вперед. Некоторые из представителей народа керриш, заметив нас, останавливались. Сердце болезненно забилось. Если кому-нибудь придется сообщать ужасную весть семье своего друга, то те поймут чувства, испытанные мной в этот момент — избавь их от этого, Арикон. Мне очень не хотелось сообщать семье Кали о гибели их сына, но придется, потому что его смерть лежала на моей совести. Я затаила дыхание и постаралась успокоиться. Это у меня вышло лишь со второй попытке. Внезапно, чуть не сбив меня с ног, мимо пробежал мальчик, который пытался убежать от девчонки лет семи по человеческим меркам. Я схватила его за плечо и присела, вглядываясь в испуганные глаза.

— Не бойся, — мои губы растянулись в улыбке, чтобы не испугать его еще больше. — Знаешь ли ты, где я могу найти родственников Кали?

От этих слов глаза мальчика сделались еще шире. Я ждала ответа и уже хотела повторить вопрос, но он, как бы отойдя от оцепенения, хитро посмотрел на меня, затем перевел глаза на идущего к нам Кетана и осторожно ответил:

— В той стороне, — палец его указал на широкую тропинку, терявшуюся в чащи низкорослых, но тесно стоявших друг к другу деревьев. — Дом большой, вы его заметите.

Удивленная поведением мальчика, я последовала вперед, на всякий случай, держа руку ближе к бедру.