Я черных душ вожатый бледный,

я пастырь душ, лишенных крыл,

я, призрак смутный и бесследный,

лишь двери Рая им раскрыл.

Здесь душ блаженных вереница

течет, как звезды, предо мной,

и падших душ, укрывших лица,

стеня, влечется хмурый строй.

Моя стезя одна и та же

от дня творенья до Суда,

за веком век, за стражей стража,

но я бессменен навсегда.

Я — путь к блаженствам, но неведом

моим очам Господен Град,

и душ стада за мною следом

нисходят в мой незримый Ад.

Я никогда не поднимаю

всегда спокойного чела,

и с мглой Преддверия сливаю

два серые мои крыла.

Я тенью гор столетья мерю,

как тенью солнечных часов,

не вопрошая, внемлю зов,

все зная, ничему не верю!

Мне высь полета незнакома;

мне посох дан взамен меча,

я им стучу у двери дома,

и гаснет робкая свеча.