Ты — тихое счастье Вечернего Грота,

где робко колышется лоно волны

в тот час, когда меркнет небес позолота,

и реют над звездами первые сны.

Ты — час примиренья замедленной битвы,

где внятен для сердца незлобный призыв,

родится из ужаса трепет молитвы,

и медлит ночного безумья прилив.

Капелла, где строже дыханье прохлады,

защита от огненных, солнечных стрел,

покой и безгласность священной ограды

прощение всем, кто сжигал и сгорел.

Как плачущий луч низведенного Рая,

как тонкое пламя надгробной свечи,

там влагу ласкают, горят, не сгорая,

и в небо бегут голубые лучи.

Там плавно колышется белая пена,

как Ангел, забывшийся сном голубым,

и сладко-бессильный от тихого плена

с тенями сплетается ласковый дым.

В том Гроте не слышно ни слов, ни признаний,

склоненья колен, сочетания губ,

и шелест невинных и детских лобзаний

в том Гроте, как в храме, казался бы груб!..

Я путник бездомный, пловец запоздалый

к Вечернему Гроту пригнал свой челнок,

я долго смотрел на померкшие скалы,

на золотом счастья облитый порог.

Но всплыли пустыми глубокие мрежи,

все глуше был волн набегающий гул,

а отблеск желанный все реже и реже

и вдруг в торжествующей мгле потонул.

И поняло сердце, что я недостоин

в капеллу святую, как рыцарь, войти,

но дух просветленный стал тверд и спокоен,

как воин, на все обреченный пути!