Редко кто попадает в пустыню по собственной воле. Иисуса в пустыне искушал Дьявол, Он выстоял, значит, Его ссылка в пустыню оправдана.

Одинокий путник, преодолевающий бархан за барханом, обходящий зыбучие пески. Его продвижение тоже оправдано, потому что впереди у него пункт «Б», где его с нетерпением ждут.

Сам же, просто так, не из-за чего через пустыню не потащишься, если только тебя туда не сослали.

Ссылка в пустыню.

Песок. Я поворачиваюсь на одном месте, просматривая из-за барханов неровный круг горизонта. Сейчас кажется, что я — центр этого круга, и горизонт — его предел.

Я иду, изрядно измученный миражами, которые доканывают меня манящей нежитью через каждые пятьдесят шесть шагов пути.

Когда во фляге еще плескалась влага, я отдыхал гораздо реже, нежели теперь. Я называл ее «водой» только когда она тяжело, но с каждым разом легче и легче стучала мне по бедру, прикрепленная к ремню кусочком кожи.

После очередного сеанса небытия каждый раз с ужасом я думаю о том, что слово «вода» навсегда потеряно для меня, потому что теперь я не только губами, а даже мысленно не могу его воспроизвести, представить его написание на бумаге, потому что двести тридцать шагов тому назад солнце начисто выпекло у меня образную память, и я уже не помню, как читаются и пишутся буквы…

С каждым шагом за ненадобностью я забываю свое имя. Названия предметов одежды, что на мне, путаются у меня в голове, и я уже сомневаюсь, что надетое на мне внизу, то, что волочится по желтому… небу… подо мной… надо мной… ботинок… или… звезда…

Летит…

Летит… Что летит или кто летит?..

Озеро… Опять это чертово ненастоящее озеро… Пожалуйста, сколько угодно, мне плевать, было бы только чем плюнуть…

На сей раз быстрее на двена… триста… два…