(род. в 1895 г. – ум. в 1925 г.)
Цитата из энциклопедии: «Есенин Сергей Александрович (1895–1925) – русский советский поэт. С первых сборников («Радуница», 1916; «Русский часослов», 1918) выступил как тонкий лирик, мастер глубоко психологизированного пейзажа, певец крестьянской Руси, знаток народного языка и народного характера…».
В общем-то, подобное можно прочесть про любую хоть сколько-нибудь известную фигуру из плеяды российских поэтов первой четверти двадцатого века. И, по мнению серьезных литературоведов, многие из них не только не уступали в даровании Сергею Есенину, но и превосходили его (собственно, вот оценка своего таланта, данная самим поэтом: он «небольшой, но ухватистой силы»). Тем не менее, многие его современники проходят сегодня как строки списка «поэты Серебряного века русской поэзии», а его имя живет самостоятельной жизнью. И надо заметить, что жизнь эта отнюдь не отличается добропорядочностью…
Возможно, именно беспутный образ жизни, вызывавший постоянные пересуды и сплетни современников, бесчисленные романы и бесконечная череда пьяных дебошей стали непременным обрамлением поэтической деятельности Есенина. Он впустил всех нас в свою частную жизнь, похожую то ли на авантюрный сериал, то ли на фотовыставку папарацци, и сделал зрителями.
Иногда даже возникает ощущение, что Есенин не просто писал стихи, но сознательно строил свою карьеру в соответствии с законами шоу-бизнеса: стихи – скандал – внимание публики – очередной скандал – запой и так далее… И уже непонятно, что публике интереснее: творчество поэта или пикантные подробности его личной жизни. И еще менее понятно, что же стало истинной причиной самоубийства Сергея Есенина: творческий кризис, пьяный угар, болезнь или желание лишний раз пощекотать нервы поклонниц в расчете на то, что кто-то придет, спасет, вынет из петли.
Шоу продолжается, и по сей день биография Есенина вызывает толки… Множатся и обрастают подробностями «правдивые» истории любовных похождений поэта, персонажами которых становятся уже не только женщины, но и мужчины. Возникают «сенсационные опровержения» версии о его самоубийстве: мол, поэт в последние месяцы 1925 г. был абсолютно здоров, никаких оснований расставаться с жизнью у него не было; его убили «враги»-чекисты (все сплошь участники сионистского заговора). Одновременно появляются «достоверные» сведения о том, что Есенин был тайным осведомителем НКВД – вот потому-то власти ему благоволили.
Такая же разноголосица сопровождает и творчество поэта. Одни приводят неопровержимые доводы в пользу того, что революция 1917 г. стала для Есенина личной трагедией: называя себя «последним поэтом деревни», он оставался крестьянином в душе и тяжело переживал оторванность от земли; поэтические образы Есенина религиозны по своей сути, и это обостряло и без того плохие отношения с официальной критикой. Другие утверждают, что он, напротив, с восторгом принял революцию, искренне воспевал новый быт и социалистические преобразования в Советской России. Третьи говорят, что Есенин, с его потомственной крестьянской хваткой, просто-напросто использовал советскую власть в своих интересах…
Кто из исследователей прав, сегодня трудно судить, но одно, пожалуй, можно утверждать – жизнь Сергея Есенина не могла закончиться; она могла только оборваться. Он не относился к тем людям, которые чинно покидают бренный мир, дожив до преклонных лет.
* * *
21 сентября (3 октября) 1895 г. в семье старообрядцев Есениных из села Константиново Рязанской области родился сын, которого назвали Сергеем. Сын богатого крестьянина, он с малолетства воспитывался у деда по матери, человека предприимчивого и зажиточного, знатока церковных книг. Мальчик окончил четырехклассное сельское училище, затем, в 16 лет, церковно-учительскую школу в Спас-Клепиках. Писать он начал девяти лет от роду, и за это время им было написано более 30 стихотворений, составлен рукописный сборник «Больные думы», который он пытался опубликовать в Рязани.
В 1912 г. Есенин переехал в Москву, где в магазине купца Крылова служил его отец, и некоторое время помогал ему. В марте 1913 г. Сергей устроился в типографию Товарищества И. Сытина помощником корректора, и вскоре корректор типографии – Анна Изряднова – стала его первой гражданской женой и родила сына Юрия.
Она вспоминала о Есенине так: «Только что приехал из деревни, но на деревенского парня не был похож – на нем был коричневый костюм, высокий крахмальный воротник и зеленый галстук. С золотыми кудрями он был кукольно красив… Настроение было у него упадочное – он поэт, никто не хочет его понять, редакции не принимают в печать, отец журит… Все жалованье тратил на книги, журналы, нисколько не думал, как жить…»
Жизнь с Анной с первых дней стала тяготить Есенина, он совершенно не думал о семье – больше всего его заботил поэтический успех. Наконец, в 1914 г. его стихи, хотя и не лучшие, напечатали, и в 1915 г. Есенин оставил Анну с маленьким ребенком, решив попытать счастья в журналах северной столицы. Он перебрался в Санкт-Петербург, где сразу же свел знакомство с русскими поэтами-символистами, прежде всего с Александром Блоком.
М. Горький вспоминал: «Я видел Есенина в самом начале его знакомства с городом: маленького роста, изящно сложенный, со светлыми кудрями, одетый как Ваня из «Жизни за царя», голубоглазый и чистенький… Город встретил его с тем восхищением, как обжора встречает землянику в январе. Его стихи начали хвалить чрезмерно и неискренне, как умеют хвалить лицемеры и завистники». А. Блок назвал Есенина «талантливым крестьянским поэтом-самородком», а его стихи – «свежими, чистыми, голосистыми», чем во многом определил успех поэта в Северной Пальмире.
Сергей предстал перед петербургской творческой интеллигенцией в образе наивного и простодушного деревенского паренька, хотя ни наивности, ни простодушия в нем не было – по крайней мере, так считал его близкий друг Анатолий Мариенгоф. Он вспоминал, как Есенин объяснял ему свой успех в Петрограде: «…С бухты-барахты не след идти в русскую литературу. Искусную надо вести игру и тончайшую политику…Не вредно прикинуться дурачком. Шибко у нас дурачка любят… Каждому надо доставить удовольствие… Пусть каждый считает: я его в русскую литературу ввел. Им приятно, а мне наплевать». Верная тактика сработала: за несколько недель Есенин завоевал славу посланца русской деревни в самых влиятельных и изысканных петроградских литературных кругах. Он стал модным поэтом, любимцем журналов и гостиных. Поэт читал стихи императрице, а в 1916 г. вышел первый сборник его стихов – «Радуница».
В 1917 г. он горячо принял революцию и был назван возмущенной общественностью за принятие революции «предателем», хотя принял ее Есенин по-своему, с хитрой оглядкой. Он бредил славой, а революция давала ему возможность ухватить ее за хвост. И дело было не только в том, что революцию сделали мужики и деревня почувствовала себя победительницей. Просто в той рафинированной и утонченной культуре, что стремительно уходила на дно, Есенину было уготовано скромное место – талантливый самородок. А теперь пришло его время: поэт отринул петербургскую культуру, начал освобождаться от своего прошлого и стремительно возноситься на вершину славы.
Тогда же, в 1917 г., в его жизни появилась Зинаида Райх. Есенин и Райх отправляются в путешествие по русскому Северу, а 4 августа 1917 г. венчаются под Вологдой в церкви Кирика и Иулиты. В марте 1918 г. поэт вернулся в Москву, где стал одним из основателей группы имажинистов (имажинизм – литературное течение, в котором утверждается самоценность образа как такового, незначимость смысла, превосходство формы над содержанием), ас 1919 по 1921 г. возглавлял ее. В то время он был частым гостем в столичных литературных кафе, где читал свои новые стихи и очень много пил.
К тому времени брак с Зинаидой, в котором у Есенина родились двое детей, Константин и Татьяна, закончился разводом. Отчасти виной тому были регулярные загулы и пьянство мужа, сопровождавшиеся рукоприкладством; отчасти – отношение к Райх есенинского окружения, которое ни в грош не ставило ни ее талант, ни прочие качества. Потом, после мучительного расставания с Сергеем и тяжелой болезни, Зинаида стала женой выдающегося режиссера Всеволода Мейерхольда и ведущей актрисой его театра.
Окончательно порвав с Зинаидой Райх, Есенин с легкостью относился к случайным встречам, с удовольствием пил и скандалил в кабаках… Он был бездомен и бесприютен, когда в его жизнь ворвалась Айседора Дункан, знаменитая американская танцовщица, приехавшая в Россию, чтобы открыть студию танца для русских девочек.
В 1922 г. Есенин женился на Айседоре, которая была старше на пятнадцать лет. Их роман произвел настоящий фурор, особенно когда поэт, нарочито подчеркивающий свое происхождение, сопровождал жену во время ее выступлений в Европе и США. Есенин мог, например, из окна гримерной Айседоры Дункан в Симфони-Холле в Бостоне размахивать красным флагом и кричать: «Да здравствует большевизм!» Во время поездки в США супруги начали часто ссориться, причем зачастую скандалы происходили на публике. Этот брак тоже распался.
После разрыва с Дункан Есенин возвратился в Москву, и началась пора затяжных попоек, в результате которых свет увидели самые скандальные сборники поэта – «Исповедь хулигана» и «Москва кабацкая». Есенин стал совсем другим – исчезло юношеское обаяние, испарились жизненная цепкость и деловая хватка. Сломленный, больной человек стремительно катился вниз, менял женщин, пил, погибал – и сам стремился к гибели. За ним тянулись слухи о диких скандалах, поговаривали и об эпилептических припадках. «От кудрявого, игрушечного мальчика остались только очень ясные глаза, да и они как будто выгорели на каком-то слишком ярком солнце, – писал М. Горький. – Беспокойный взгляд их скользил по лицам людей изменчиво, то вызывающе и пренебрежительно, то вдруг неуверенно, смущенно и недоверчиво…»
Вернувшись из-за границы, Есенин со своими сестрами поселился у Галины Бениславской, ставшей для поэта близким другом и помощником; она вела все его литературные дела. Летом 1925 г. Есенин женился на внучке Льва Толстого – Софье, хотя, по отзывам современников, был не прочь сочетаться браком и с племянницей Федора Шаляпина, и, похоже, выбрал Толстую, загадав на орел-решку. Однако и Софья не сумела отвлечь мужа от алкоголя и кокаина.
Уже с 1921 г. в поэзию Есенина вошли мотивы увядания: «О, моя утраченная свежесть, / Буйство глаз и половодье чувств!»; «Отцвела моя белая липа…»; «Отговорила роща золотая…»; «Потеряла тальянка голос, / Разучилась вести разговор» и т. п. А в последние два года жизни поэта тема смерти властвует в его стихах: в произведениях Есенина отмечено около четырехсот упоминаний о смерти, из них более трети приходится на последние два года (в половине этих последних стихов поэт говорит о самоубийстве).
Под влиянием тяжелого пристрастия к алкоголю у поэта развивается страх одиночества и мания преследования, которые, видимо, стали и причиной, и поводом для самоубийства – поводом сугубо клиническим, обусловленным психической болезнью. Вот слова А. Мариенгофа, знавшего Есенина лучше, чем кто бы то ни было: «Есенинская трагедия чрезвычайно проста. Врачи это называли «клиникой». Он и сам в «Черном человеке» сказал откровенно: осыпает мозги алкоголь. Вот проклятый алкоголь и осыпал мозги, осыпал жизнь». И еще: «В последние дни своего трагического существования Есенин был человеком не больше одного часа в сутки. От первой, утренней, рюмки уже темнело его сознание. А за первой, как железное правило, шли – вторая, третья, четвертая, пятая».
Время от времени Есенина клали в больницу, где самые знаменитые врачи лечили его самыми новыми способами. Они помогали так же мало, как и традиционные средства, которыми его тоже пытались лечить. Известный психиатр профессор П. Ганнушкин предупреждал близких поэта о большой вероятности попыток самоубийства. Основанием для столь мрачного прогноза послужили приступы депрессии и тяжелый наследственный алкоголизм.
В июне 1925 г. Есенин постоянно говорил Софье Толстой – еще невесте: «А умереть я все-таки умру. И очень скоро». Решение «уйти» стало у него маниакальным. Он ложился под колеса дачного поезда, пытался выброситься из окна, перерезать вену обломком стекла, заколоть себя кухонным ножом. В редкие трезвые минуты Есенин жаловался, что жизнь ему опротивела, что он всё растерял, что у него не осталось ни друзей, ни близких и что он сам уже никого не любит.
В ноябре 1925 г. Есенин добровольно лег в психиатрическую клинику П. Ганнушкина, откуда, не долечившись, сбежал 21 декабря 1925 г. На следующий день поэт отправился в Ленинград, где прошли последние четыре дня его короткой жизни. Перед отъездом он побывал у всех родных: навестил детей от брака с Зинаидой Райх и попрощался с ними; зашел к Анне Изрядновой, просил беречь сына и на прощание произнес: «Смываюсь, уезжаю, чувствую себя плохо, наверное, умру». Мужу своей сестры Кати сказал, как о чем-то решенном: «Я ищу гибели. Надоело все».
Перед отъездом Есенин отправил своему приятелю поэту Вольфу Эрлиху телеграмму: «Немедленно найди 2–3 комнаты. 20-х числах переезжаю жить Ленинград. Телеграфируй», но Эрлих подходящей квартиры не нашел. Поэт хотел начать в Ленинграде новую жизнь – он привез с собой не только все свои вещи, но и рукописи, сборники, записи. Он собирался издавать журнал и работать над первым полным собранием своих сочинений. Приехав в Ленинград 24 декабря, Есенин поселился в гостинице «Англетер». Держался он настороженно и говорил, что за ним не то следят, не то собираются следить «люди из Москвы». Поэт боялся оставаться в номере и по вечерам и ночью подолгу сидел в вестибюле. Он просил никого не пускать к нему в номер, так как за ним охотятся, на него уже открыто несколько «политических» дел. В реальности же двенадцать из тринадцати дел были связаны с его пьяными дебошами. В состоянии опьянения Есенин начинал буйствовать, и его агрессия пресекалась милицией – отсюда «уголовные дела».
Да и вообще насчет гонений поэт, по меньшей мере, сгустил краски. Валентин Катаев пишет, что Есенин «был любимцем правительства». Ему вторит Владислав Ходасевич: «Всякий, сказавший десятую долю того, что говорил Есенин, давно был бы расстрелян. Относительно же Есенина был только отдан в 1924 г. приказ по милиции – доставлять в участок для вытрезвления и отпускать, не давая делу дальнейшего хода». Когда летом 1925 г. поэт работал над «Персидскими мотивами» в Баку, его поселили на одной из лучших дач с огромным садом, фонтанами и всяческими восточными затейливостями, чтобы создать «иллюзии Персии в Баку».
Всю жизнь Есенин фатально шел к гибели, но, по-видимому, не собирался действительно кончать жизнь самоубийством. Заявляя, что жизнь потеряла для него всякий смысл, он, как это бывает, и жаждал смерти, и одновременно боялся ее. В общем-то, если забыть о психической болезни поэта вследствие алкоголизма (а это, видимо, основная причина гибели), то его самоубийство напоминает т. н. демонстративный суицид, когда решение об уходе из жизни продиктовано преимущественно желанием обратить на себя внимание, а самоубийца предпринимает все возможное, чтобы его остановили.
Складывается впечатление, что Есенин приложил немало усилий, чтобы подстраховать себя, обеспечить спасение. Однако все усилия оказались тщетными, и страховка не сработала – слишком сложной оказалась ее схема.
Итак, Есенин живет в гостинице «Англетер», встречается с друзьями… Утром 27 декабря он пишет свое знаменитое прощальное стихотворение «…До свиданья, друг мой, до свиданья», но поскольку в номере не оказалось чернил, то пишет его кровью, предварительно сделав три неглубоких пореза на левой руке. Вот эти строки:
Позже к Есенину зашел Вольф Эрлих. В номере поэта в это время находились жившие в той же гостинице супруги Устиновы и несколько случайных знакомых (которые могли, заметив порезы на руке, поинтересоваться, что же произошло; не заметили). Видный партиец, литературный функционер Георгий Устинов просто обожал Есенина и как поэта, и как друга. Сергей Есенин вырвал из блокнота листок с написанным утром стихотворением и сунул Эрлиху со словами: «Прочтешь дома, потом, когда будешь один». Через некоторое время Эрлих попрощался и ушел, но вскоре вернулся: забыл портфель. Есенин сидел у стола и просматривал старые стихи. Простились вторично.
За делами Эрлих забыл о листочке, лежавшем у него в кармане, и прочел стихи только на следующий день, когда поэта уже не было в живых. Можно попытаться восстановить логику Есенина: Эрлих придет вечером домой, наверняка прочтет стихи, увидит, что они написаны кровью, и бросится спасать… Есенин, наверное, не понимал, почему Эрлих никак не отреагировал на прощальные восемь строк, – ему не могло прийти в голову, что тот попросту забыл о листке со стихами.
В десять вечера поэт спустился к портье и еще раз специально попросил, чтобы в номер к нему никого не пускали. Но можно вообразить, какой бы поднялся шум, если бы в гостиницу все же явился Эрлих с «кровавой» запиской и потребовал немедленно пустить его к Есенину. После разговора с портье Сергей стучался к Устиновым, но Георгия Устинова не оказалось дома.
Оставалось надеяться, что Эрлих все же прочтет стихи и примчится в гостиницу. Есенин смастерил петлю, причем узел не был самозатягивающимся. О том, что произошло потом, можно только догадываться: может, полутораметровая тумба, на которую взобрался поэт, упала, и он не сумел выбраться из петли; может, в дверь кто-то постучал, а он решил, что это Эрлих будет взламывать замок и успеет его спасти… А может, это досужие домыслы – кто знает.
Утром 28 декабря 1925 г. Есенина нашли повесившимся в номере ленинградской гостиницы «Англетер». Жена Устинова хотела пригласить его на завтрак, но не могла достучаться. Комендант гостиницы открыл номер своим ключом. Есенин висел в петле, прикрепленной к водопроводной трубе, схватившись за нее руками, как будто пытался спастись. На его лице застыло выражение ужаса… Через много лет все это дало повод рассуждать об убийстве поэта и выдвигать самые невероятные версии его гибели.
Сергея Есенина хоронили в Москве. На Ваганьковском кладбище собрались все его женщины: мать, сестры, жены и возлюбленные. Сергея хоронили Анна Изряднова, Зинаида Райх, Галина Бениславская, Софья Толстая… Айседора Дункан прислала телеграмму. «…Его дерзкий дух стремился к недостижимому… Я оплакиваю его смерть с болью и отчаянием».
Через год Галина Бениславская застрелилась на могиле Сергея Есенина. В 1927 г. в Ницце погибла Айседора Дункан. В 1939 г. Зинаиду Райх убили в ее собственной квартире. Софья Толстая сохранила верность поэту и старательно берегла все, что было связано с его жизнью, разбирала архив, готовила к изданию его сочинения.