Третью ночь подряд Боря изучал Евангелие, пытаясь вычислить, что там произошло с его отцом в молодости. Задание поговорить с родителем оказалось и правда невероятно сложным. Боря просто не мог собраться с духом, боялся, что отец его высмеет, как последнего простофилю.

По всей вероятности, дедушка имел в виду Иуду Искариотского, а не другого апостола Иуду, о котором упоминалось только в конце Евангелия от Иоанна. Но неужели его отец предал Христа? Как он мог это сделать? Или дедушка подразумевал что-то более конкретное?

Наконец Боря тяпнул крепкого кофе для храбрости и подошёл к отцу, который читал книгу, кося одним глазом на телевизор.

– Па! Что там было у тебя с бабушкой, дедушкой и Церковью?

Папа расхохотался напоказ, но глаза у него сделались испуганные.

– А ты откуда узнал? Да ничего не было! Крестили меня!

– Когда, во младенчестве? – удивился Боря.

– Да не во младенчестве! Когда мне было четырнадцать с половиной лет, как тебе сейчас!

– И что, тебя исключили из комсомола?

– Причём здесь комсомол? Я вроде как сам хотел креститься. Они убедили меня. А когда окунали в воду, мне стало физически неприятно, чуть сознание не потерял. Дотерпел до конца, но дал себе слово: больше я в церковь ни ногой.

– А Евангелие ты прочитал?

– Как всякий образованный человек. А может, и не дочитал, не помню. В руках держал, это точно. Примитивизм! Хочешь знать, о чём там, посмотри лучше фильм Мартина Скорсезе «Последнее искушение Христа».

Отец уткнулся в книжку и махнул рукой, давая понять, что занят и не хочет больше говорить.