Тимариан

Очнулся от безумной боли. Все мое тело горело в огне. Открыл глаза, мысленно уже прощаясь с жизнью, ведь только от огня я могу умереть без возможности возродиться. Осмотрелся. Темная камера и свет, падающий через решетки в тесную клетку. По ту сторону решетки увидел фигуру стражника, охранявшего меня. Мятеж? И кто же метит на мой трон?

Новая волна боли заставила согнуться пополам. Вновь огонь, раздирающий плоть. И до меня начало медленно доходить. Все вспомнилось. Последняя сцена в ванной… Амита, бледная, но прекрасная, швыряет в меня огненный шар. В ее глазах — сожаление и упрек. Мысли прояснились, благодаря брату, вернее его точному удару и кафелю на стене ванной. Значит, Амита носит под сердцем малыша. Моего. И сейчас я готов голову отгрызть самому себе за мою вспыльчивость, гнев, сомнения в ее верности. Как мог я так думать?

Вновь мистический огонь заставил скорчиться в адских муках. Но в камере по-прежнему было темно. Значит, не моя это боль.

Чувствовал, как замок начинает содрагаться, словно накапливая магические силы.

— Амита! — прошептал я, полностью уверившись, что боль — ее.

Охранник подошел ближе к моей темнице.

— Выпусти! — только прохрипел я, хватаясь руками за толстые прутья.

— Императрица велела не выпускать тебя, Император, — тихо ответил охранник, склонив голову.

Но парень стоял слишком близко. Возможно, намеренно провоцировал меня на побег.

Времени было катастрофически мало, и я, ухватив дракона за одежду, рванул на себя. Парень отключился от удара. А я, мысленно поблагодарив охрану, не успевшую еще модифицировать тюремные помещения, выхватил связку ключей из рук обезвреженного охранника.

Открыл замок и помчался вверх по лестнице, к выходу. Оказавшись на улице, двинулся к источнику света, озарившего яркой вспышкой, казалось, весь замок, погруженный в предрассветные сумерки. Ноги несли меня слишком медленно. Я полетел. И только оказавшись на арене, упал на землю, вновь принимая облик человека. Я чувствовал магию безумной силы. Мозг никак не хотел до конца осознавать всю ситуацию в целом. Но я видел, как четверо Старейшин стояли вокруг источника огня, образовав круг. И только теперь я осознал, что в центре круга — моя жена. Старейшины, не позволяя пламени вырываться из круга, с каждым мгновением увеличивали силу огня, в котором горела моя Амита.

Я обезумел. Подскочил к первой фигуре в черном плаще и с силой попытался вырвать его из круга, надеясь разрушить его целостность. Собрав все силы, направил их на огонь, пытаясь погасить его.

Меня кто-то схватит за руки, оттаскивая от круга.

— Нет! — орал я, видя, как хрупкая фигурка жены сгибается пополам. От боли.

— Разве не видишь, ты только делаешь хуже! — заорал Мик мне в лицо, — Ты убиваешь ее, брат!

Я продолжал рваться к любимой, но сил не хватало. Казалось, огонь сам начал отделять от меня Эмми. Моя магия уже не могла проникнуть сквозь барьер, поставленный Старейшинами.

Я застыл, видя, как хрупкая фигурка Эмми выпрямилась. Ее спина неестественно выгнулась, и все тело любимой приподнялось над землей. Огонь погас в одно мгновение. Старейшины опустили руки. А Эмми продолжала парить над землей. Ее голова была откинута назад. Все тело обмякло. А лицо было слишком бледным для живого человека.

Почувствовал, что меня перестали удерживать. И стремительно приблизился к любимой. Руки тряслись, ноги не держали. Осторожно притронулся к хрупкой ручке и, не имея больше сил, обнял малышку, крепко прижав к себе. Закрыл глаза. Зарылся лицом в волосы, которые пахли костром с примесью луговых цветов.

— Зачем же ты так… — прошептал я, прекрасно осознавая, что мои упреки в измене подтолкнули любимую на ритуал. Завтра я обязательно накажу каждого, кто вздумал поведать об обряде и провести его, отобрав у меня Амиту. Но это будет завтра. А сегодня, сидя на земле и прижимая к себе любимую, я впитывал каждое мгновение, каждую черточку, чтобы унести память о ней с собой в вечность. Часть меня не верила, что Амиты больше нет со мной. А вот вторая часть….

Полная апатия и безразличие ко всему накрыло меня. Амита лежала в моих руках, не дыша и не двигаясь. Я раскачивался, баюкая любимую на руках. Горло перехватило. Сердце замерло. Надежда медленно угасала во мне.

— Тим, — чья-то рука легла на мое плечо, кажется брат, но мне было безразлично, — она не сгорела. Значит, все сработало.

— Почему тогда она не дышит? — прошептал я, поглаживая щеки, нос, губы одной рукой. Превозмогая боль и спазм, сжавший глотку, начал говорить с любимой.

— Я люблю тебя, — шептал я, — и если ты не очнешься, я весь замок разнесу. Ты ведь меня знаешь! — это уже с угрозой, — и твоему миру достанется. Библиотеку твою спалю к чертям! — я прижался носом к нежному крохотному ушку, понял, что мой голос уже не хрипит, а скорее звенит от слез, но мне было плевать, — и полмира разнесу, а может быть и весь! И перейду на сторону Темных. Там меня давно ждут. И последую за тобой. И накажу тебя за то, что посмела проделать все это без меня. И комнату твою спалю!

Угрозы не возымели действия. Амита все также лежала в моих руках без движения. Я перешел на лесть.

— Малышка, я ведь не смогу без тебя, без твоей улыбки, без смеха, — увещевал я, баюкая Амту на руках, — ты только представь, что будет с моей бессмертной душой? А с драконами? Ты о них подумала? У нас ведь крестник появится скоро. И малыш. У нас с тобой же малыш будет. Я точно знаю, это мальчик. Я давно хотел сказать, просто боялся. Я сон видел. Там он и ты. Там мы вместе все. А он такой непоседа. Ужас просто. Настоящий дракон. И волосы у него, как у тебя. И глаза твои. У тебя волшебные глаза, я говорил? Нет, кажется. Прости меня, милая.

Я на миг замолчал, переводя дыхание. Выдохнул.

— Амита… — уже взмолился я из последних сил, — Не бросай меня. Пожалуйста! Я ведь так долго тебя искал, столько веков ждал… Ты не можешь меня оставить! И уйти не можешь! Ты ведь моя! Вся! Целиком! Только моя!

Моих волос коснулась нежная рука. Это легкое прикосновение заставило меня открыть глаза.

— Если ты еще раз выкинешь что-нибудь подобное, — прохрипел я, глядя в лицо Амиты, — я не гарантирую, что никто не пострадает.

На меня смотрели зеленые глаза любимой. Но теперь в них появились тягучие золотистые искорки. Она изменилась. Ее волосы переливались огнем. А кожа, казалось, искрилась.

Амита подняла руку, посмотрела на нее, словно не веря, что жива.

— Говоришь, сны видел? — прошептала малышка.

— Угу, — выдохнул я, проводя кончиками пальцев по щечке, на которой начал появляться румянец, — я… прости меня, милая. Я сам не знаю, что…

—..на тебя нашло? — подсказала Амита.

— Да, — согласился я, — в приступе ревности я не могу контролировать себя и говорю, не думая.

— Ну, мы ведь так и поженились, — легкая улыбка скользнула по нежным губам, — в приступе твоей ревности.

— Прости меня, — повторил я вновь.

Эмми улыбнулась. Она все еще держала руку, словно закрываясь ладонью от восходящего солнца. Увидел, как на ее пальцах заплясали искорки огня.

— Я и не обиделась, — задумчиво проговорила Амита, — я же сказала, что реакцию твою предвидела. Поэтому и не сказала сразу, как только сделала тест.

— Поэтому и обряд решила провести так быстро? Даже не дав мне выбора? — шептал я.

— Все верно, Император, — улыбалась Эмми, — вопреки твоему упрямству и твердолобости, я люблю тебя. И отказываться от тебя, несмотря на все твои недостатки, не собираюсь. А теперь, хватит уже болтать, поцелуй меня, дракон!

Я рассмеялся, понимая, что счастлив как никогда. И выполнил просьбу: ласково, нежно, вложив в поцелуй все свои чувства, бурлившие в душе в этот миг.

— Помоги встать, — попросила жена, не убирая ладоней с моего лица. Ее пальчики блуждали по моей голове, то задерживаясь в волосах, то прижимаясь к щекам.

— Полежи так минутку, — прошептал я и честно ответил, — пока не могу. Моя старческая психика немного не смирилась еще с последними событиями.

— Скажешь, когда смириться? — хихикнула Амита. Ее ладошка легла на мою щеку. Провела по лбу, отбрасывая волосы с лица. Вновь прижался к ее губам в поцелуе.

— Уже потихоньку смиряется, — шептал я между поцелуями, — я люблю тебя, Амита. И никогда никому не отдам. Ни в этом мире, ни в человеческом.

Амита хотела ответить, но не успела. Неведомая сила приподняла ее, настойчиво вытягивая из моих рук. Я подскочил на ноги. Амита парила в воздухе. Я крепче держал ее за руки, не позволяя отдаляться. Но что-то все сильнее отбирало ее у меня.

— Амита! — выкрикнул я, не понимая, что происходит.

Эмма парила в воздухе, с непониманием и удивлением глядя на меня. Я тоже ровным счетом не понимал ничего. Ее пальчики крепко держались за мою ладонь. Я из последних сил пытался удержать ее. Внезапно все прекратилось. Вокруг Эмми появилось огненное свечение, создавая ореол. Тело выгнулось дугой, и с неба спустился одинокий луч. Замер на груди любимой. Я увидел тонкие золотистые нити, складывающиеся в письмена на древнем языке драконов.

— Непокоренная Хранительница рода драконов, — прошептал я, читая символы.

Древние слова сложились в затейливый рисунок, который расположился от груди и до шеи Амиты.

Амита всем телом обмякла. Я подхватил ее на руки и прижал к себе. Теперь я был уверен, она — навсегда со мной. Она — Хранительница рода, такая же бессмертная, как и я.

— Я люблю тебя, — шептал я, — как же я люблю тебя!

Амита улыбнулась и в ответ прижалась ко мне.

— А я тебя сильней, дракон, — услышал ее тихий шепот.

— Говорил же, она справится, — услышал голос Мика за спиной.

— С тобой я позже разберусь, — хмуро повернулся к мелкому братцу.

— Нет, Эмми меня защитит, — усмехнулся Микариан.

Эмма взмахнула ручкой и в подтверждение слов брата окутала Мика в кокон из света и золотистых нитей. Я физически ощущал магическую силу, которую излучала жена. За все мое существование я не встречал подобной силы или равной ей. Сомневался вообще, что такое возможно.

— Странно, — прошептала малышка, — мне даже напрягаться особо не нужно.

Ирикс попытался нарушить защитный кокон, протянув руку. Но сразу же ее отдернул.

— Черт! Больно! — выругался друг.

Эмма легонько выдохнула, кокон вокруг Мика исчез.

— Я все вижу иначе, — услышал шепот любимой, — словно бы насквозь.

Заглянул в ее глаза. Увидел в них испуг и страх.

— Мы справимся, — пообещал я.

Эмма прижалась ко мне, обняв руками за пояс. Я обнял ее в ответ. Под моими ладонями почувствовал жар. Отстранился. Эмма вновь горела. Но этот огонь не приносил боли, нам с женой, по крайней мере. Но вот все остальные отпрянули от нас. Земля вокруг нас с Амитой приобрела черный цвет, выгорев.

— Тише, девочка, — шепнул я. Прикрыв глаза, попытался окутать Эмми своим теплом, успокаивая.

— Тебе не больно? — услышал растерянный шепот любимой.

— Нет, ты не ранишь меня, — уверил я ее. Отстранился, заглянул в ее глаза, — в новой сущности ты очень сильна. Сильнее любого из Старейшин. Сильнее меня, пожалуй. Мое самолюбие страдает, милая. Признайся, ты специально это сделала? Да? Хочешь мой трон, Амита? — я лукаво подмигнул жене. А она смутилась.

— Не нужен мне твой трон, Амитин, — обиженно проговорила малышка, пряча лицо на моей груди, — мне ты сам нужен. И еще, если не сменишь эти тряпочки, которые висят на тебе, я все здесь спалю к чертям!

Амита была права, одет я был, скажем прямо, не очень. Вернее, скорее раздет. Прикрыты были только бедра и то каким-то куском ткани.

Увидел, как отец протянул руку с плащом. Благодарно принял его. И пока пытался более менее одеться, закрывая все стратегически важные места, не заметил, как на арену начали собираться все жители замка. Кто-то подлетал с воздуха, кто-то шел со стороны мира людей, кто-то выходил из замка. Нас окружал мой народ драконов. Амита прижалась ко мне, ища поддержки.

Первыми, склонив голову, опустились на колени Старейшины, следом — моя семья, признавая Хранительницу своего рода. И когда на арене все драконы преклонились перед Эммалин, я повернулся к жене.

— Непокоренная Хранительница рода драконов! — громогласно провозгласил я и так же, как и мой народ, опустился на колени перед Амитой.

— Тима, встань, — попросила тихо любимая, — ты ведь Император.

— Пусть Боги будут благосклонны к тебе, Хранительница, — проговорил я, поднимая голову, но не вставая с колен, — пусть наш род процветает и крепнет. Пусть твоя магия никогда не ослабнет, и твой огонь никогда не угаснет. Пока живешь ты — живу и я, моя Эммалин!

— Тима, перестань! — шепнула Амита. Видел в ее глазах слезы, — Встаньте, хватит!

Но никто из драконов не смел подняться, пока я стоял на коленях перед Императрицей.

— Будь мудрой и справедливой, — продолжал громко и четко говорить я, — если мы оступимся — покарай нас, и мы примем с радостью твое наказание! Если мы ослепнем — поведи нас за собой, и мы беспрекословно последуем за тобой!

— Тима, ты что несешь? — уже тише шептала Амита, — Мне двадцать четыре. Тебе — больше трех тысяч. Какая у меня мудрость, я тебя умоляю!

— Ибо ты наш свет, озаряющий и ведущий сквозь тьму, наш огонь, исцеляющий и дарящий жизнь, — продолжал я, и, склонившись еще ниже к самой земле, закончил, — ты — Сердце рода драконов. Принимаешь ли ты нас под свою защиту, Хранительница?

Я замолчал, склонив голову и закрыв глаза. На арене повисла оглушающая тишина, даже природа затаилась, не смея нарушить покой дуновением ветра.

Моих волос коснулись нежные, немного подрагивающие пальцы.

— Да, я принимаю вас, драконы! — громко и твердо проговорила Амита, — Подымитесь с колен! — велела малышка.

Жена убрала руку с моей головы, ожидая, что я встану. Но я не двигался. Был еще один вопрос, который я безумно хотел задать. Теперь, когда Амита настолько сильна и могущественна, она вполне может обойтись и без меня. Зачем нужен ей я, тот, который обидел ее, был причиной ее слез?

— А меня, Хранительница рода драконов, меня ты тоже принимаешь? — прошептал я. Словно вечность я ждал, стоя у ног моей жены. Ждал ее решения. И боялся. Боялся открыть глаза и увидеть вместо любви и нежности холодность и лед. Да, мы все решили, помирились, но вина не давала мне покоя.

Заставил себя открыть глаза. Амита стояла рядом со мной, опустившись на колени. В ее глазах стояли слезы. На губах — нежная улыбка.

— Зачем мне весь твой род и Империя, если рядом не будет тебя? — шепнула малышка и уже громче добавила, — Я принимаю тебя, мой Император!

Выдохнул и сгреб малышку в охапку.

— Люблю, — прошептал я.

— Люблю, — ответила она, прижимаясь ко мне не менее сильно.

Поднялся на ноги, утягивая Амиту за собой. Солнце поднималось над нашими головами, возвещая о новом дне, о начале новой эпохи Империи драконов.

— Мой Император, — тихо позвал меня Мик. Глянул на брата. В его руках была моя одежда. Рядом стоял Ирикс с моим мечом в руках. Выпустив на минуту Амиту из рук, принялся одеваться. Драконы расходились по своим делам. Мама отдала распоряжение готовить прием в виду последних изменений в замке. И принялась обнимать Амиту. Сестра тоже, разводя сырость, кинулась к подруге. В общем, вполне себе так нормальная реакция на последние события.

Оделся, принял меч из рук друга, вложил его в ножны. Посмотрел на жену. Малышка вдруг отпрянула от родни.

— Тима…. - прошептала Эмми испуганно.

Увидел, как ее тело вновь начало гореть. Меня накрыла волна боли, и сотни тысяч голосов одновременно вдруг заговорили в моей голове. Прижал жену к себе, даже боясь представить, насколько сильна ее боль, если я чувствуя ее, переношу с трудом.

— Все хорошо, — шептал я. У меня едва получалось шевелить губами, а Амита…. В ее глазах плескалось расплавленное золото, раскаленная лава, ослепляя и заставляя кричать от боли.

— Тимка…. - услышал едва различимый шепот. Даже не шепот, а скорее просто шевеление губ. Пальцы Эмми вцепились в мои плечи, ногти вонзились в кожу, раздирая до крови, но я не обращал внимания на это. Обхватил ее лицо, сжал ладонями, заставляя не двигаться.

— Смотри на меня! — велел я.

Я хотел облегчить ее страдания, хотел забрать ее муки себе, но не выходило. Словно Эмми поставила барьер, запрещая мне ее лечить.

Эмми закричала. Огонь сжигал ее изнутри. По моим пальцам, прижатым к ее лицу, струилось пламя, будто бы сила огня пыталась разделить нас.

— Я не позволю тебе уйти! — прохрипел я. Но Амита не слышала меня. Она кричала, опаляя своим дыханием все вокруг. Кроме меня.

— Я не отдам ее тебе! — прокричал я, обращаясь сам не понимая к кому. К Высшим силам, к Магии, к Огню. Мне было плевать, кто хочет забрать у меня любимую, я не отдам.

С каждым мгновением становилось больнее, моя голова, казалось, разрывалась на части. И только мысль о том, что Эмми в сотни раз хуже, заставляла меня переносить боль. Секунды мне хватило принять решение. Собрав все силы, я закрыл глаза и вновь попытался проникнуть под защитный барьер, которым Эмми заслонилась от меня. Я боролся, казалось, вечность.

— Милая, пусти меня! — повторял я. И Амита поддалась, либо уже устала противостоять мне. Барьер пал, и волна новой боли накрыла меня. Я начал читать заклинания исцеления, пытался забрать ее боль себе.

У меня начало получаться. Но в один миг все остановилось, замерло, зависло в воздухе. Открыл глаза. Амита, лежала на моих руках обессиленная и без сознания. А я весь горел в огне. Запрокинув голову, закричал, освобождаясь от энергии, скопившейся внутри меня. Сила и магия опустошали, осушали меня изнутри, покидая мое тело.

Колени подогнулись. Я упал на землю, держа Амиту в руках. Накатила волна спокойствия. Закрыл глаза. Перед моим мысленным взором появилась женщина в белых одеждах.

— Ты отвоевал ее, Тимариан Бесстрашный, — шептала она, но голос ее в моей голове отозвался эхом сотней голосов, — заслужил. Береги ее, ибо она — твое сердце.

— А ребенок? — спросил я, понимая, что не имею права требовать чего-то у Богов.

— Ребенок? — переспросила Богиня, — Нет. Нужно сделать выбор, Император.

— Хорошо, — решительно ответил я, — я сделал его. Эмми и ребенок останутся, а ты заберешь меня.

Мое решение было твердым и окончательным.

— А если я откажусь от твоего дара, дракон? — в голосе Богини звучала насмешка, — Что ты сделаешь тогда?

Я молчал, мучительно выискивая способы вытащить Эмми и малыша из рук Богини. Но я знал точно, ничто не заставит меня остановиться, пока мои любимые не окажутся в безопасности. Ничто, даже Боги. Я готов бросить всем и каждому вызов, разорвать всех и каждого в клочья, только бы Амита и наш малыш были в порядке. Жили.

— Твоя мысль ясна, Тимариан Бесстрашный, — ответила Богиня, — ты на многое способен ради любви. Как и все драконы. И сегодня Боги милостивы к тебе. Твое дите я не заберу. Но потребую жертву.

— Какую? — спросил я, собираясь отдать все, что ни попросит Богиня.

— Ты построишь храм на вершине горы и воскресишь память обо мне, — говорила Богиня, — пока драконы будут помнить меня, твой род будет процветать. Пока твоя Хранительница милостива к тебе, твой род не прервется.

Покорно склонил голову, принимая решение Богини. Храм? Она хочет храм? Да я построю десять храмов в ее честь, только бы мои близкие были живы и невредимы!

Когда открыл глаза, Богини уже не было, и только эхом где-то далеко-далеко до меня доносились тихие слова «Ты не подвел меня, внучек». Усмехнулся. Как же хорошо, когда Богиня — бабушка.

Осмотрелся по сторонам, оказывается, мы с Амитой лежали в наших покоях в императорской постели. В дальнем углу в кресле спал Мик, охраняя наш покой. Сколько мы пролежали здесь?

— Два дня, — тихо ответил брат, словно прочитав мои мысли.

Голова гудела, но я был как никогда рад этому. Мы выжили. Амита, малыш…. Мы живы!

— Амита! — тихо позвал я. Эмми пошевелилась, открыла глаза. Склонился над ней, вглядываясь в каждую черточку, каждую ресничку.

— Боги, милая! — шептал я, прижав Амиту к себе, — Как же я люблю тебя!

— И я, — шепнула Эмми мне на ухо, прижимаясь ко мне не менее сильно.

— Там твой народ, Император, — тихо проговорил брат, — драконы ждут вестей от своих Правителей.

Мик указал рукой в сторону окна. И склонил голову в уважительном поклоне.

— Нужно показаться им, — шепнула Амита. Она осторожно поднялась на ноги. Помог ей, придерживая за руки. Все еще немного слабая от пережитых событий, Амита нежно улыбнулась мне.

— Мы выйдем, Миша, — сообщила Эмми.

Михаил открыл балконные двери. Я услышал, как на улице поднялся гул. Михаил вышел. Гул стих.

— Наш выход, — улыбнулся я. Подхватил жену на руки и шагнул на балкон. Амита, обняв меня за шею, опустила голову на мое плечо. Ступив на балкон, я увидел, что вся площадь была заполнена драконами. Кажется, я никогда не встречал столько драконов в одном месте. Разве что, много веков назад, когда мы воевали с врагами за объединение Империи. Но чтобы в мирное время, нет, ни разу.

— Здесь все драконы, — прошептал я.

— Да, — ответил Микариан, — со всех миров.

Народ стих. Я сделал еще шаг ближе к драконам. Опустил Амиту на пол. Она взмахнула рукой, приветствуя свой народ. Драконы ответили громогласным ликованием в нашу честь. Посмотрел на жену. Она все светилась. Видел по ее лицу, что ей трудно контролировать мощь и силу, скрытую в ее сущности. Но она справляется.

— Ты теперь дракон, — проговорил я, склонившись к уху Амиты, пытаясь перекричать голоса своих драконов, приветствующих наше возвращение, — как ощущение?

— Хочу попытаться сделать кое-что, — улыбнулась Амита.

Заглянул в ее глаза. Пламя, плескавшееся в них, заставило улыбнуться. Был рад видеть любимую во здравии, но я понял, что буду немного скучать по глубокому зеленому цвету ее глаз. Но это не важно, главное, что Амита здесь, со мной.

— У всех драконов есть вторая сущность, — шептала Амита, — а у меня?

— Давай попробуем, — согласился я.

Я подпрыгнул, обратился в дракона и обернулся к Амите. Жена все еще стояла на балконе. Но теперь она изменила облик человека на сгусток огня. Замер, любуясь ее видом. Пламя переливалось, и в самом его центре четко просматривались контуры человеческого тела. Так, словно любимая горела в огне. Вот только пламя не причиняло ей и толики боли.

— Ты прекрасна, Амита, — выдохнул я.

Сгусток пламени поплыл по воздуху, приближаясь ко мне. Любимая парила рядом со мной. Наш народ ликовал, приветствуя новый облик Императрицы. А я радовался. Теперь все будет в порядке. Богиня ведь не может меня обмануть! Родня, как-никак, пусть и очень дальняя.

— Полетаем? — лукаво предложила Амита. Она подлетела совсем близко к моей морде, протянула руку, прикоснулась к носу. Ее огонь не опалял, наоборот ласкал и согревал, как и раньше.

— Полетаем! — рассмеялся я.

Наш полет был стремительным, мы рассекали ночное небо, пока рассвет не забрезжил на горизонте. Первые лучи солнца позолотили горы и я решил, что пора возвращаться домой.

— Нам пора, — прокричал я, когда жена в очередной раз, кувыркнувшись в воздухе, взметнулась вверх. Рассмеялся. Ребенок, одним словом.

Мы повернули в сторону замка. Оказавшись на арене, увидели несколько драконов. Парни ожидали нас. Почти все драконы разошлись, остались только самые приближенные. Увидев нас, Мик поднялся на ноги.

— Ну, наконец-то, — усмехнулся Мик, когда я, изменив обличие, принялся переодеваться в одежду, приготовленную братом для меня.

Амита осторожно приземлилась на ноги. Ее пламя погасло. Теперь она была, казалось, обычной смертной девушкой, если бы не глаза, в которых плескалась раскаленная лава.

— Мне нужно привыкнуть к твоим глазам, Амита, — рассмеялся я, любуясь глубоким золотом ее глаз.

Эммалин хотела что-то сказать, но так и не успела. Стремительно обернулась и начала всматриваться вдаль.

— Все уходите! — громко проговорила любимая.

Ирикс потянул жену в замок, отец увел маму. На арене остались мы с Амитой, Мик и Старейшины.

— Пусть уйдут! — любимая бросила взгляд на меня через плечо. Я, как и она, чувствовал приближение темной магии. Сильной и мощной, на порядок выше той, которой Диникс владел раньше.

Со стороны Северных гор приближались драконы. Диникс летел в окружении. Приземлившись на арену, не принимая обличия человека, Диникс направился к нам. Медленно, угрожая и пытаясь вселить страх.

Я вынул меч.

— Господа, советую подчиниться Императрице! — обратился я к Старейшинам.

— Мы будем хранить периметр, — предложил один из Старейшин.

— Лучше проверить границы нашего мира и укрепить их, — скомандовала Эмми, — нельзя допустить, чтобы темные силы при сражении попали к людям.

Старейшины удалились выполнять поручение Хранительницы. Слева от Амиты встал Микариан с мечом наготове.

— Успел, — тихо проговорил Ирикс, вставая рядом со мной.

— Милая, это мой бой, — тихо проговорил я жене.

Амита бросила на меня лукавый взгляд.

— Хорошо, — малышка отвернулась, кокетливо поправила подол юбки.

Улыбнулся, глядя, как жена легким движением руки отбросила волосы за спину. На первый взгляд, она была прежней, беззащитной, хрупкой человеческой девушкой. Но это был обман, спектакль для Диникса. Держу пари, он чувствовал силу огня и магии, но относил ее ко мне. Все же моя жена — мудрая Хранительница.

— Я просто сделаю его равным, — улыбаясь еще больше, шепнула малышка, она ступила назад, словно прячась за меня. Я следил за женой взглядом, улыбался в ответ. Боги, она была прекрасна.

— Мальчики, советую пригнуться, — шепнула Амита. Мы стремительно сели.

Амита, раскинув руки, ударила волной по врагам.

Диникс с приспешниками приблизился уже на достаточное расстояние, чтобы я мог увидеть на его морде недоумение и растерянность.

— Ты прекрасна, Солнышко, — выдохнул я. Тем временем Амита приподнялась над землей. Ее обнаженные ступни соблазнительно выглядывали из-под подола платья.

— Тимариан, не время сейчас, ты не находишь? — одернул меня брат, — У нас вроде как битва на смерть!

— Зануда, — выдохнул я и зашагал в сторону темного.

Амита по воздуху следовала за мной.

— Стойте! — скомандовала жена. Мы с парнями послушно застыли на месте, полностью повинуясь Хранительнице.

Эмми наклонилась вперед, протянула руки в сторону Диникса. Увидел, как его тело выгнулось. Темный закричал, превращаясь в человека. Смертная оболочка Диникса упала на землю. А вот темный сгусток магии воспарил над землей, начиная кружиться и превращаться в вихрь.

— Придержи меня, — услышал голос малышки. Отбросив меч брату, ухватился за ноги жены и притянул к себе. Чувствовал, как она борется с Тьмой. Видел, как силы моей малышки струятся по ее венам и через кончики пальцев выходят в виде огня. А пламя, создавая тонкую сеть, окутывает и накрывает темный вихрь. В одночасье все стихло. Вихрь растаял под силой огня и магии Эмми. А с неба упали первые тяжелые капли дождя на землю. Амита подняла лицо к небу.

— Я в порядке, — обратилась она ко мне, — теперь ваш выход, мальчики.

Осторожно уложил Амиту на землю. Мик перебросил мне меч. И вовремя. Диникс уже оклемался от моральной и физической травмы, оделся и направлялся к нам.

Начался бой. Я сражался с бывшим темным драконом, а теперь просто драконом. Ирикс и Мик занялись сопровождением Диникса.

— Значит, она больше не смертна, — утвердительно прошипел Диникс.

Я только усмехнулся.

— И она сильна, — продолжал говорить дракон в перерыве между атаками, — а мы сражаемся на арене. Я тут подумал, если я убью тебя, то вполне могу стать Императором. И твоя подстилка будет согревать мою кровать!

Вот зря. Зря он это сказал.

— Не смей! — рявкнул я, — Не смей открывать пасть на Хранительницу моего рода!

Диникс прищурился и сделал выпад. Обманное движение… и мой меч проткнул доспехи темного.

— Прости, друг, — услышал я едва различимый шепот Диникса. В его стеклянных глазах увидел сожаление, — спасибо.

Последнее слово Диникса заставило меня вздрогнуть.

— Он устал от гнета темноты, — прошептала Амита.

Кивнул. Диникс умер от моего меча у моих ног. Амита, раскрыв ладонь, окутала тело умершего дракона пламенем. Мгновение и вместо тела на арене лежала горстка пепла. Вскинув руку, Амита развеяла пепел по ветру, оставив только воспоминания.

— Он сам выбрал свой путь, — утешила меня любимая.

Я кивнул. Да, он выбрал и расплатился за свой выбор.

Обнял жену, посмотрел поверх ее головы на сражающихся драконов. Ирикс и Мик яростно бились, но их было всего двое против десяти.

Вздохнул. Не хотелось выпускать Амиту из рук, но помочь парням нужно.

— Пойду я, помогу, — улыбнулся Амите.

— Ага, давай, — жена легонько поцеловала меня на удачу и отпустила.

— Эй, мне оставьте парочку! — крикнул я, бегом направляясь к дерущимся. Но стоило мне приблизиться к драконам, как один из них улетел. Ну, как улетел… Так, словно его отшвырнула невидимая сила. Я направился ко второму. Та же ситуация.

— Что за…? — долетел до меня недовольный голос брата. Глянул в его сторону. Там та же история. Мы вроде как и находились в самой гуще событий, но ни один противник не мог коснуться нас.

— Малыш, нам уже и повеселиться нельзя? — крикнул я, оборачиваясь к Амите.

Обернулся и застыл удивленно. Рассмеялся. Амита парила в воздухе, словно лежала на мягкой травке на животе, подложив руки под подбородок. Лукаво смотрела на нас издалека и вертела ножкой в воздухе. При каждом ее взмахе один из противников выходил из строя.

— Нет, ну я так не играю! — крикнул Мик и обиженно швырнул свой меч на землю, — Уже и пар нельзя выпустить. Спасибо, блин, за понимание!

Ирикс, смеясь, поднял его меч и направился вслед за Миком, убедившись, что противников больше нет.

— А меня все устраивает, — пожал плечами друг. Кирэль уже бежала ему навстречу, несмотря на запрет появляться на арене.

Проходя мимо Амиты, Мик склонил голову и, недовольно ворча, направился в замок. Эмми, протянув руку, заставила его остановиться. Мик поднял голову. Амита приблизилась к брату. Приложила руку к его волосам. Что-то проговорила тихо. И убрала руку. Микариан кивнул и, не останавливаясь, поспешил в замок.

— Что ты ему сказала? — поинтересовался я, приближаясь к любимой.

— Так, глупости всякие, — отмахнулась Амита. Она все еще «лежала» словно на облачке, болтая ножками в воздухе. Прям, девчонка еще, а не Хранительница целого рода. На душе стало легко и свободно.

Приблизился к ее лицу. Обнял ладонями. Провел большими пальцами, очертив контур губ.

— И все-таки? — настоял я.

— Велела ему в мир людей сходить, — пожала плечами Амита, — он должен закончить книгу, если хочет изменить свою жизнь.

— Куда уж больше? — хмыкнул я.

— Ну, я, знаешь ли, крайне романтична, — улыбнулась жена, — вот мне и хочется, чтобы все вокруг были счастливы, как и я с тобой.

— Мик больше не будет одинок? — предположил я. Амита осторожно кивнула. Рассмеялась. Рассмеялся в ответ.

— У Кирэль будет дочь, — Амита спустилась со своего «облачка» и встала в кольцо моих рук. Проследил за ее взглядом. Она смотрела на Ирикса и Кирэль. Сестра, как обычно что-то гневно выговаривала мужу, а тот просто обняв ее, слушал и целовал.

— Ты видишь это? — шепнул я.

— Да, крохотный дракончик растет в ее чреве, — шептала Амита, — я вижу, как бьется ее сердечко. Знаешь, это немного дезориентирует. Но мы ведь справимся?

— Конечно, — уверенно ответил я. И замолчал.

— А нашего малыша ты тоже видишь? — спросил я.

— Нет, Тима, — вздохнула малышка, — не вижу. Но уверена, все хорошо будет.

— А как иначе? — рассмеялся я, — Вот только сомневаюсь, что твои превращения не повредят малышу.

— Тимаааа, — выдохнула любимая, — говорю тебе, все будет хорошо! Или Император не верит Хранительнице своего рода?!

Эмми нахмурилась, сдвинула брови, будто собиралась обрушить на меня весь свой колдовской гнев.

— Люблю тебя, — улыбнулся, понимая, что не может моя Амита всерьез злиться на меня.

— А я тебя, мой Император, — услышал ответ Амиты.