К трем часам Ленка разнервничалась. Соколова стояла в центре своей комнаты, расчесывала щеткой волосы, которые и без этих маневров легким водопадом красиво опускались на плечи. И смотрела на свое отражение. Фраза брата о чувствах Геры ежесекундно вертелась в голове. И как понять, действительно любит Черепанов ее или нет?

Швырнув щетку на кровать, Елена прихватила сумочку и, хлопнув дверью, спустилась на первый этаж. Лента колдовала у плиты, собираясь побаловать супруга очередными вкусностями. Сам Соколов все еще торчал в кабинете, улаживая рутинные вопросы развивающейся охранной фирмы. И Елена решила не мешать родне своими нервами и подождать Герасима на улице. Но стоило девушке открыть двери, как к воротам подъехала долгожданная Тундра Черепанова. Сам парень вышел из машины и, увидев Елену, подошел ближе.

— Привет, — улыбнулся Герасим, останавливаясь в миллиметре от девушки.

— Привет, — подняла Елена голову навстречу парню, и радостно улыбнулась, видя, как его взгляд скользнул по ее губам и замер на них.

Черепанову в это мгновение абсолютно перехотелось ехать куда-то. Глядя на Елену, видя отклик в ее глазах, радостную улыбку, адресованную только ему, парень все больше склонялся к мысли, увезти девушку подальше от цивилизации. Но ведь нельзя. И вместо этого, оставив нежный поцелуй в уголке красивых губ, парень помог Елене устроиться на переднем пассажирском.

И стоило девушке пристегнуться ремнем, как с заднего сиденья донеслось дружное «Здрасти!».

Три детских голоса, сплетенные в общее приветствие, заставили Елену обернуться и широко улыбнуться заинтересованно глядящим на нее трем парам одинаковых глаз.

— Добрый день, зайцы, — улыбалась Елена, — Кто из вас кто?

Тем временем Герасим уселся за руль и завел двигатель.

— Арина, Руслан, Остап, — перечислил Герасим, бросив взгляд на заднее сиденье, — Арина Матвеевна, пристегнись.

Елена с улыбкой смотрела за девочкой, которая все никак не могла застегнуть ремень на детском кресле. Но при этом у нее выходило весело болтать, широко улыбаясь Соколовой и умильно строя ей глазки.

— А Вы Лена? А Вы красивая! И дом у вас красивый и большой. А вы одна тут живете? А с кем? А собака у вас есть?

— Можно не отвечать на все вопросы, — посмеивался Герасим, видя на секунду растерянное лицо Елены.

— Я живу с братом и с его женой, — улыбалась Елена, — А собаки у нас нет.

— А у нас теперь есть собака, — обрадовалась собеседнице Аринка.　　

И небезызвестная Муся подала голос с заднего сиденья. Марисабель обиженно сопела из клетки-переноски, тихо попискивая от недовольства.

— Муся! Прелесть моя! — обрадовалась Ленка, извернувшись и взглянув на собачку.

— Может быть, поедем уже? — чинно поинтересовался старший из детей, — В шесть у меня бокс.

— Какие мы важные, — пробормотал Гера и, подмигнув Елене, повез всех собравшихся в парк на прогулку.

Елена никогда не проводила столько времени с детьми. Нет, не потому, что не любила их. Любила, и очень ждала пополнения в семье брата. Просто не было пока карапузов в их семье. Вернее, был малыш у четы Суворовых. Но он не так давно родился, и гулять по паркам пока не мог. А здесь сразу три ребенка. Каждый раз, глядя на мелочь, весело поедающую мороженое, и радостно визжащую на очередной карусели, Ленка понимала, что глупо улыбается и вместе с тем поражается, как Герасим успевает усмотреть за всеми тремя одновременно. Парень, играючи, справлялся с ролью старшего брата, баловал родню, и Елену не оставлял без внимания. Неровне со всеми ей доставалось мороженое, веселый смех и подтрунивание, когда Елена в очередной раз занимала место в детском паровозике. Аринка наотрез отказалась ехать самостоятельно. Вот и пришлось Елене сопровождать пугливую принцессу. Поскольку ее братья чинно заявили, что данный вид развлечения для малышни, а они ведь уже о-го-го какие взрослые. Но Соколова с радостью пожертвовала репутацией хладнокровной принцессы и с визгом и смехом совершила несколько поездок вместе с девочкой. И в качестве благодарности Ленка получила звонкий поцелуй от мужчины своей мечты. Ох, ради такого Соколова готова была разъезжать на паровозе хоть целый день.

— Не устала? — тихо поинтересовался Герасим, сидя на лавке, поглаживая Ленку по спине широкой ладонью и наблюдая за детьми, играющими на детской площадке.

Те самые хваленые мальчишки, позабыв о недавнем сделанном ими час назад заявлении «Мы уже давно выросли для таких игрушек», самозабвенно съезжали по разноцветным горкам, визжа от восторга и радости.

Елена, сидя на лавке рядом с Черепановым, положила свою голову на его плечо, а ладонь — на грудь, выводя затейливые узоры на кармане мужской сорочки, и улыбалась. На ее коленях чинно восседала Муся, зорко следя за детьми, и требуя внимания девушки.

— Нет, что ты! — ответила Ленка, чуть вздохнув, — Просто они такие прикольные. Расскажи, как это, когда семья большая?

Рука Герасима скользнула по шее девушки, путаясь пальцами в идеальных белокурых волосах, и вновь вернулась на спину, проводя вдоль позвонков, и замерла на талии. В очередной раз Черепанов подметил, насколько хрупка Елена, изящна, насколько белоснежна ее кожа, и как сногсшибательно она пахнет в районе шеи.

— Сложно, шумно, часто сводят с ума, — задумчиво проговорил Гера, — А еще весело, интересно и не скучно. И потом, дети — самая большая радость, которая может случиться у человека. Но только им об этом не говори — сядут на шею.

Соколова рассмеялась такому ответу, неосознанно переманив внимание Герасима на себя. И Елена, честно признаться, немного испугалась этого внимания. Нет, не то, чтобы побоялась, нет. Соколова испугалась своей реакции на пристальный взгляд зеленых глаз. А ведь кругом дети, мамаши с младенцами, бабульки с внуками. Но именно сейчас, Ленка поняла, что еще капельку и станет заядлым сексуальным маньяком. Поскольку колдовской взгляд рушил все барьеры.

— Ленка? Ленка Соколова?! — вдруг раздался громкий мужской голос в паре метров от скамейки, на которой сидели молодые люди, — А я смотрю, ты, не ты!

Мужской голос давнего приятеля заставил Елену моргнуть и отвести взгляд от Черепанова.

— Здравствуй, Саша, — поздоровалась Елена, почему-то не испытывая особой радости от встречи, и из вежливости добавила, — Как дела?

Соколова натянуто улыбалась Александру, мысленно посылая ему всяческие небесные кары. Вот сколько в городе площадок детских? А ему приспичило прогуляться именно на этой.

— Отлично, у тебя как? — продолжал любезничать Климов Александр, — А тебя сюда каким ветром?

Шагнув ближе, парень протянул руку Герасиму, коротко представляясь:

— Александр.

— Герасим, — голос Геры был ровным, спокойным, а объятия все такими же нежными и крепкими, и Ленка заметно расслабилась, — Вот, гуляем.

— А мы тоже, — улыбался Климов, — Вон мой спиногрыз, в синей кепке.

Елена рефлекторно поискала взглядом мальчика в синей кепке, и увидела точную копию Климова. Возможно, еще месяц назад Лена разрыдалась бы, вполне возможно, влепила бы Сашке пощечину, обозвала в лучшем случае козлом. Но не сегодня. Сейчас Ленке было чихать на Климова, на то, что　 познакомившись с парнем в клубе, Ленка повелась на смазливую морду и веселые байки, что умело рассказывал Климов. А спустя пару недель узнала, что женат и есть ребенок шести лет. Сейчас, сидя в руках Геры, Соколовой было откровенно плевать на приятеля. А ведь раньше лила слезы в подушку и утверждала Забаве и Полинке, что все мужики — сволочи. Рыдала, когда по телефону рвала так и не успевшие начаться отношения. А сейчас смазливое лицо и красивая улыбка Соколову ни капли не затронули, ни единую струнку души. Разве что возникло чувство брезгливости. Именно поэтому, взглянув на изящные наручные часики, Елена отметила, что уже половина шестого.

— Полшестого, солнце, — ласково проговорила Соколова, — Остапу пора на бокс.

— Все верно, Леночка, — кивнул Герасим, поднимаясь со скамейки, — Всего хорошего, Александр.

Черепанов, помог подняться Елене, и, обнимая за талию, повел к детям. Коротко скомандовав, отправляться к машине, Гера, молча, шел следом.

В очередной раз Елена послала Климову мысленный привет в виде пожеланий страдать от запора, диареи, импотенции и прочих радостей, когда поняла, что настроение Герасима резко испортилось.

— Гера, это не то, о чем ты… — начала Соколова.

— Не здесь, — коротко сказал Гера и, отключив сигнализацию, открыл перед девушкой дверь машины.

Спустя полчаса, Остап был доставлен в спортзал, Арина и Руслан вместе с Мусей переданы на руки шестнадцатилетней Аси, а сами молодые люди остались в машине. Гера постукивал по рулю большим пальцем, а Ленка грустно улыбалась.

— Я не встречалась с ним, — вдруг начала говорить Соколова.

— Ты — вполне возможно, — спокойно прервал ее Гера, — Но он, судя по его взгляду на тебя, очень даже встречался.

— Бред какой-то, — выдохнула Соколова, — Гер, ну глупости….

Договорить Ленка не успела, зазвонил телефон Герасима. Пару секунд Черепанов смотрел на дисплей и задумчиво молчал. А потом коротко ответил на вызов. После односложных фраз, Гера завел двигатель и сбросил вызов.

— Нужно заскочить кое-куда, — неопределенно пояснил Герасим.

Минут пять парень молчал, Ленка тоже решила не нагнетать обстановку. Было крайне непривычно чувствовать, что стала причиной плохого настроения парня. А потом пришло озарение. Черт, ведь ревнует же! И на Ленкиной довольной моське появилась широкая улыбка, которую она безрезультатно пыталась скрыть. Ревнует!! Вот так номер!

Выйдя из машины вслед на парнем, Соколова удивилась, когда Гера аккуратно взял ее за руку. Уже что-то. Сам взял за руку, значит, не дуется. Поднявшись в лифте на девятый этаж, Гера вынул ключи из кармана и открыл обычную металлическую дверь. Войдя внутрь квартиры, парень включил свет. Не успела дверь закрыться, как на пороге появилась бабушка в переднике и домашнем халате.

— Доброго дня! — звонко говорила старушка, — Это хорошо, что у прошлого хозяина ваш телефон нашелся. А то эти Стрельниковы охамели! Льют меня и льют! Светка там в ванной плещется, мне всю ванну залила. И вашу кухню, точно говорю!

Герасим, не разуваясь, прошел на кухню. На потолке действительно красовалось огромное мокрое пятно, а по стене стекала тонкая струйка воды.

— Вот! Так что, милости прошу, со мной! — тараторила деятельная соседка, — Светка точно вас побоится, пусть возмещает ущерб!

— Да тут все равно ремонт делать, — возразил Герасим.

Но ответ старушку не устроил, прихватив Геру за руку, бабулька настойчиво потянула парня из квартиры.

— И жену прихватите, — командовала она, — Дополнительные свидетели не помешают.

Ленка только перескакивала следом через ступеньки, поспевая за Черепановым. И после получасовых разборок со «Светкой», а на деле Светланой Семеновной, старушкой чуть старше деятельной бабульки, молодые люди вернулись в квартиру этажом ниже. И оказавшись за закрытой дверью, Ленка улыбнулась.

— Нет, квартира, конечно же, хорошо, — улыбалась она, — Но дом лучше.

— На дом я пока не заработал, — хмуро пояснил Гера.

— Зато на квартиру заработал, — возразила Елена, осматривая просторную комнату. Квартира была однокомнатной. Просторный зал переходил в кухню-студию, а через большие широкие окна с улицы лился свет заходящего солнца. Уютная квартирка, подумалось Елене, пусть и мебель старовата, да и стены не мешало бы перекрасить и обновить полы.　　

— Ипотека, — пояснил парень, останавливаясь в дверях.

Ленка, оставив туфли в коридоре, прохаживалась от окна к окну.

— Парк видно, — кивнула головой Елена на верхушки деревьев вдали, — И район неплохой.

Герасим подошел ближе. Ленка слышала, как парень тихо выдохнул и обнял ее за плечи, перехватив рукой, а носом прижался к Ленкиной макушке.

— Лен, кажется, я совсем сдурел, — разобрала Соколова слова парня, — Прости меня, Лен.

Ленка на сдуревшего Черепанова обиды не держала. Наоборот. Довольно улыбалась, греясь в его руках, чувствуя, как от крепких рук расползается тепло по всему телу.

Накрыв его руку своими ладонями, Соколова ласково потерлась о нее щекой.

— Все хорошо, — заверила девушка, и, окончательно осмелев, оставила короткий поцелуй на обнимавшем ее предплечье и провела ладонью, наслаждаясь мягкостью коротких золотистых волосков.

И тут же вторая рука парня легла на живот Елене, стискивая и прижимая к большому телу хрупкую женскую фигурку.

— Расскажи мне, — тихо, едва слышно попросил Черепанов, — Я не могу так, Лен. Хочу знать. Про всех.

Соколова опешила. Поддавшись крепко стиснувшим ее тело рукам, она не сразу поняла, о чем именно просит Гера.

— О ком? — переспросила она, и чуть повернув голову, взглянула в пылающие зеленым огнем колдовские глаза.

Парень молчал, и, казалось бы, даже не шевелился и не дышал.

— Кто был до меня, — тихо пояснил Герасим.

Ленка могла бы повредничать, поиздеваться, помурыжить Черепанова, прикинуться, что не понимает о чем речь, или начать перечисление парней, даже тех, кому улыбалась еще в детском саду, сидя на соседнем горшке. Но не смогла. Взгляд Герасима был таким… таким… словно у раненого зверя. И Ленка улыбнулась. Чуть отклонившись в руках парня, провела ладонью по чуть колючей щеке, разгладила морщинку между бровей, скользнула кончиками пальцев по подбородку, коснулась указательным пальцем уголка рта.

— Не было никого, — тихо призналась Ленка, вроде бы и стыдясь, что опыта нет, но и радуясь, видя, как по-мальчишески загораются глаза парня радостью, и, кажется, даже счастьем.

Черепанов обомлел. Да что уж там, охренел немного, не веря своим ушам. Но она сказала именно так. Да. Так и сказала. И пусть он долго и тщательно уговаривал свое самолюбие, что неважно всё, неважен кто-то, кто был с Леночкой, его хрупкой принцессой, до него. Уговаривал, и даже, кажется, сам поверил, что неважно. Но нет. Важно и еще как. Герасим понимал, нельзя быть таким собственником, таким ревнивым эгоистом. Но ничего не мог с собой поделать.

Да, эгоист. Да, собственник. Да, делиться не станет. Ни с кем.

И именно поэтому, выбитый из колеи, сбитый с толку, он, почти до боли сжал Ленку и жадно впился в столь манящие и желанные губы поцелуем. В одну секунду навалилось все, что он так сильно и тщательно сдерживал, пытался контролировать. Навалилось и накрыло с головой, отсекая от мира, от реальности и лишая здравого смысла. Черепанов позабыл обо всем, абсолютно. Приподняв Елену над полом, Гера сделал два стремительных широких шага до хрупкого и старенького диванчика, застеленного темно-синим пледом, благо чистым и свеже-постиранным. На долю секунды мозг все-таки вернулся в черепушку Герасима, и, прервав дикий и глубокий поцелуй, парень мутным взглядом посмотрел в любимые глаза.

— Все в порядке, — тихо шепнула Ленка и сама ловко вытянула заправленную в брюки рубашку. Ее пальцы подрагивали, но отступать Ленка не собиралась.

— Моя… — шепнул Гера, зарываясь носом в хрупкую шею, не имея сил сдержаться, понимая, что ртом оставляет следы на тонкой коже, — Ленка, ты моя…

У Ленки не было шансов устоять перед таким напором, скрыться, убежать, отстраниться. Гера, словно ненасытный маньяк, прижимался ртом, стискивал ладонями, вдыхал глубоко в легкие Ленкин запах, настолько дико и необузданно, словно проживал последние мгновения и боялся не успеть.

Одежда Соколовой улетела в сторону. Большие, но, как оказалось, ловкие пальцы быстро освобождали девушку от тщательно подобранного наряда, включая белье. На смущение у Ленки не оставалось времени. Все, что она могла, — чувствовать мягкий ворс пледа спиной и горячее тело любимого парня, казалось бы, всем телом. Капитуляция Соколовой была сладкой, желанной, и настолько необходимой, что Ленка не могла сделать вдоха. Воздух вылетал короткими рваными толчками. А Гера, самым бессовестным образом, нагло воровал и эти короткие выдохи, лихорадочно целуя припухшие губы. А потом вдруг замер, застыл неподвижно, нависая сверху. Словно опомнился, будто зверь внутри него уснул, возвращая рассудок. И поцелуи вмиг стали нежными, ласкающими, ласковыми. Таким медленным и страстным, что в уголках глаз Ленки скопились слезинки, а руки крепче стиснули широкие обнаженные плечи. И одновременно Ленка почувствовала, как Гера проникает внутрь ее тела, замирая и боясь причинить боль. Непривычное и немного неприятное ощущение сковало тело Ленки, а рваный всхлип готов был вырваться из груди. Но Ленка сдержалась, закусив губу до крови.

— Лен, — хрипло прошептал Герасим, прижимаясь лбом к ее плечу, — Прости меня, Леночка моя, — и еще тише, едва различимо добавил, — Люблю тебя, Ленка.

И Соколова не удержалась, всхлипнула, обхватила руками голову парня и чуть отстранила от себя, заглядывая в зеленые глаза, улыбаясь сквозь слезы.

— Герочка, — шептала девушка, покрывая короткими поцелуями любимое лицо, — Герка, — повторяла Ленка, обхватывая парня за шею и стискивая так, словно хотела придушить. Возможно, парня более хилой комплекции Соколова и задушила бы, но Гера только простонал что-то, и двинул бедрами, проникая глубже.

А потом Соколовой было не до мелочей. Потом ей стало хорошо и легко. Нет, не так, чтобы боль прошла, но было приятно. А от тихих хриплых стонов, ласкающих ее ухо, было приятней вдвойне.

И под ласковое «Леночка моя», Соколова расслабилась окончательно. А Черепанов, сходящий с ума от близости, эйфории и непередаваемого охватившего его разом счастья, вновь лишился мыслей. Все, что он мог чувствовать, это неровное дыхание девчонки в его руках и ее ласковые ладони, крепко стискивающие его голову. И Черепанов улетел. Улетел надолго, окончательно и бесповоротно, ловя настоящий ни с чем несравнимый кайф.

— Правда любишь? — тихо спросила Ленка, водя руками по широкой спине.

Герасим лежал поверх Соколовой, и никак не мог сдвинуться даже на миллиметр. А она и не возражала, не выпуская его из объятий, не разжимая рук, ног, и водя губами по шее любимого.

— Правда, — хрипло выдохнул Гера, собираясь перевернуться. Но Ленка не пустила. Только крепче обхватила могучее тело своего технаря.

Счастливо вздохнув, Ленка расслабилась и сама не заметила, как провалилась в глубокий сон.

Еще минутку полежав в прежнем положении, Гера все-таки изловчился и перевернулся на спину, увлекая девушку за собой. Ленка даже не проснулась, устроив голову на подушке, а лицом прижимаясь к плечу парня.

Черепанов глядел в потолок и осознавал, что именно сейчас натворил. Нет, он не раскаивался и не сожалел. Просто он все планировал сделать иначе. Ну и подождать, конечно же. Хотя бы месяц. Но этот дебилоидный Александр спутал все карты, выбесил жутко своим взглядом на Ленкину грудь. Герасим сам не понял, как сдержался в парке, а ведь так хотел вмазать прямо в морду, чтобы не зыркал так на его девушку. А потом и заявление это, что не было никого. Так что Черепанов был обречен поддаться урагану эмоций, взбунтовавшемуся в его душе сегодня.

Нет, определенно, Черепанов ощущал себя счастливчиком, отхватившим выигрышный лотерейный билет.　　

Пропуская шелк белокурых волос сквозь пальцы, Гера улыбался. Да, теперь Ленка однозначно вся его. Вся, целиком и полностью. Его. Только его.

В отличие от Соколовой, Гера не спал. Так и лежал, поглаживая хрупкие плечи, укрытые пледом, рукой, получая неизведанный ранее кайф просто от того, что может быть настолько близко к своей принцессе. Принцессе, оказавшейся на деле хрупкой девочкой, маленькой и беззащитной.　

Гера вспомнил ее холодный, даже надменный взгляд, которым она одаривала сотрудников «Сокола». Тогда ему до одури захотелось, чтобы эти глаза дивной красоты смотрели на него мягко и нежно, как сегодня. Или это было еще раньше? Да, раньше, при первой встрече. Именно тогда, и сейчас Герасим понял это.　

Елена Александровна в тот день появилась в их отделении. Стуча каблуками, гордо проплыла мимо группы спецназа, бросив абсолютно холодный и равнодушный взгляд на мужчин. Проплыла и скрылась в здании управления. Спустя полчаса выплыла обратно, но уже в сопровождении Мирыча Соколова. Черепанов четко запомнил, как позавидовал приятелю, думая, что Ленка — его жена. А потом так же случайно узнал, что и не жена вовсе, а сестра. И спустя неделю случился обвал здания, когда группа Сокола работала внутри. И первым делом Черепанов, по приказу полковника Соколова сообщил родне Любомира. Жена Соколова примчалась на мотоцикле первой, а следом приехала и Лена. В отличии от Милентии, Елена не устраивала истерик, к тихо упала в обморок, но Гера подхватил ее, не позволяя упасть на землю.　

Тогда, первый раз в жизни, обнимая малознакомую девушку, Черепанов понял, что чувства не нужно звать. Они приходят сами. Поглаживая белокурые волосы, ограждая от порывов ветра хрупкое девичье тело, находящееся в обморочном состоянии, Герасим решил, что эту принцессу он обязательно завоюет. И так и получилось. Ему удалось, каким-то чудом, сам пока не понял каким, заполучить Ленку Соколову, которая вовсе не ледяная и неприступная, а очень даже пылкая и страстная, а еще нежная и заботливая.　

Пригладив растрепанные белокурые волосы своей рукой, Гера аккуратно встал с дивана.　

— Слов нет, какой ты молоток, Черепанов, — пробормотал парень, тихим шепотом, понимая, что минуты близости были настолько незапланированы, что он не удосужился купить контрацептивы. Но почему-то эта мысль его ни грамма не пугала, как и последствия. Именно поэтому, Черепанов не помчался в аптеку, расположенную в этом же доме в крайнем подъезде, а спокойно отправился в душ, стараясь не разбудить спавшую Леночку. А потом, вымышись, позвонил другу с просьбой отправить с курьером уже приготовленную еду. И после, поставив телефоны в режим вибрации, скользнул к Ленке под пледик.

***　

— Нет, Черепанов, — услышала Ленка приглушенный голос из коридора, — Ты все-таки говнюк. Звонишь мне, а сам в хату не пускаешь.　

— Вали домой, Бася, — спокойно отвечал Герасим, а Елена заулыбалась. Оказывается, она уже успела соскучиться по глосу Геры.　

— И почему Ленка выбрала тебя, а не достойного мужика? — вздохнул Василий, — Слушай, а есть шанс, что вы разбежитесь?　

— Вась, ну, правда, завязывай, — вздохнул Черепанов.　

Слушая разговор двух друзей, Елене, почему-то захотелось показать Василию, что они не собираются разбегаться, что она выбрала Геру, что другого претендента на свое сердце даже и не рассматривала.　

Отыскав в сложенной на подоконнике одежде мужскую рубашку, Елена надела ее на голое тело. Убедившись, что наряд скрывает попу и даже бедра, Соколова выплыла из ванной, заставив Басю замереть на полуслове.　

— Охренеть, чтоб я сдох, — вырвалось у Василия, — Лен, я кажется, влюбился.　

— Не поможет, Бася, — хохотнула Ленка, не воспринимая Барычинского всерьез, — Мое сердце принадлежит вот этому парню.　

И подойдя к улыбающемуся Черепанову, Ленка закинула руки на его плечи, привлекая за шею к себе.　

— Ребят, ну, я так не играю, — обиженно просопел Василий, но на лице парня играла довольная улыбка. Рад был Барычинский за друга детства, очень рад.　

Обойдя целующуюся парочку, Бася прошел на кухню, оставил пакеты, и, вернувшись в коридор, наигранно горько вздохнул.　

— Лен, ну, если все же передумаешь, — «тонко» намекнул парень.　

Ответа не последовало, да, собственно, Василий на него и не рассчитывал. Все еще широко улыбаясь, покинул квартиру друга, захлопнув за собой дверь. Насвистывая, спустился по лестнице, игнорируя пустой лифт, и оказавшись в машине, взглянул на окна новой квартиры Геры. Нет, самую малость он, разумеется, завидовал. И даже не тому, что девушка у Черепанова красавица, нет. Он тоже хотел испытать подобные чувства, чтобы крышу сносило от одного только вида любимой девчонки. Да вот не везло пока Басе, не везло.　

***　

— Ушел? — тихо шепнула Ленка, капельку отстраняясь от парня.　

— Ушел, — подтвердил Гера, но девушку из рук не выпустил, а наоборот крепче прижал ее, — Ты очень красивая, Лен…

Соколова скромно улыбнулась. Она уже знала этот взгляд, обжигающий, колдовской, крышесносный.　

И поддалась парню навстречу. Поддалась его жарким и крепким рукам, его забирающим дыхание губам, его страсти и нежности, сквозящей в каждом движении.　

— Герочка… — шепнула Ленка, отбросив всякое смущение и скользнув руками по спине, а потом и ниже под домашние спортивные брюки, и шумно выдохнула, когда поняла, что белья на парне, как и на ней самой нет.　

Соколова все еще чувствовала дискомфорт от недавней близости, но и вместе с тем поняла, что все внутри нее трепещет и сладко замирает от предвкушения. Почувствовав руки парня на своих бедрах, Ленка откинулась в руках Геры, словно приглашая, разрешая действовать дальше. И Герасим не смог остановиться. Он вообще плохо соображал, когда держал в руках свою принцессу с осоловевшим взглядом, в котором поселилось томное желание и обещание.　

Шагнув вперед, Герасим оперся ладонью о стену, и прижал Ленку к ней спиной, приподнимая над полом и заставляя обхватить свои бедра ногами. Жадные губы спустились к шее, и дальше к груди, а слух ласкали тихие стоны и шумные выдохи, подстегивая парня действовать дальше и не останавливаться.　

Да Соколова прибила бы Геру собственными руками, реши он прервать столь увлекательное занятие.　

— Гера… — шептала Ленка, сжимая руками его голову, неистово гладя ладонями по щекам, лбу, затылку.　

— Уверена? — только и шепнул Герасим, когда Ленка сама подалась бедрами вперед, стремясь слиться с любимым, и громко застонала, когда почувствовала, что ловкие пальцы парня проникают в нее, ласкают, дарят невероятное наслаждение.　

— Ленкааа… — выдохнул Герасим, когда понял, что ждет его, жаждет, и, кажется, любит.　

Ведь любит же? Иначе зачем позволила ему все? Почему именно ему, а не тому же Александру? От этой мысли, невысказанной, не озвученной, Герасим только больше распалился.　

— Любишь меня? Скажи, Лен, — хрипло прошептал Герасим, замирая на месте, обхватив руками Ленку за щеки, заставляя посмотреть на него.

Сквозь туман страсти и желания, Ленка не могла понять, почему остановился, когда она вся изнывает от его близости, когда хочет почувствовать его глубоко внутри, почти у самого сердце, почему медлит… И открыв глаза, увидела зеленый омут, в котором плескался ураган чувств и желаний, обещаний и признаний.　

— Да, — простонала Ленка, почти прохныкала, и добавила, — Всем сердцем, родной мой.　

И Герасим вновь слетел с катушек, словно голодающий, накинулся на Ленку, резко погружаясь в ее тело, и одновременно страстно целуя нежные и любимые губы.　

— Люблю… — повторял охваченный дикой страстью и щемящей нежностью Гера, подводя любимую к черте, за которой уже ничто кроме них двоих не имело значение.　

— Люблю… — отвечала Ленка, задыхаясь от ощущений, которых не смогла испытать при первой близости, а теперь понимала, что по щекам катятся слезы, и не остановить их, как бы ни старалась.　

А Гера лихорадочно целуя свою белокурую принцессу, снимая влагу с нежных щек, вновь и вновь повторял, как любит, как не отпустит, не отдаст никому. И Ленка верила любимому. Ведь тоже любит, и тоже не отдаст. Никому и никогда.　

Ленка безвольно рухнула в руки Гере, благо он — мальчик сильный, удержал, отнес в ванную, поставил под теплые струи воды. И сам встал рядом.　

— Мне кажется, что вот-вот взлечу, как шарик гелевый, — призналась Лена, положив голову парню на плечо, понимая, что сил промыть волосы — нет.　

Герасим только посмеивался, оставляя на щеках, виске и на лбу девчонки нежные поцелуи. Черепанов сам вымыл Ленку, закутал в полотенце и отнес в комнату, на диванчик.　

— Лен, погоди, не засыпай, — тихо с улыбкой попросил Гера, — Нужно поесть.　

— Не хочу есть, — сморщилась Ленка, укутываясь в покрывало, — Пить хочу.　

Герасим кивнул и отправился на кухню. Ленка наблюдала за парнем, как он двигает в полумраке квартиры, как, не стесняясь наготы, ковыряется в пакетах, привезенных Барычинским. А потом и возвращается к ней с бутылкой морса, вина и коробкой закусок — ароматно пахнущих куриных ножек.　

Ленка поняла, что все-таки проголодалась. И Гера принес все коробки с едой, привезенные Басей. Вдвоем они устроились на диванчике, обнявшись и выбирая друг для друга самые вкусные кусочки, кормя друг друга с рук, смеясь и постоянно целуясь.　

А после, сытые и довольные, молодые люди устроились под одеялом. Ленка положила голову на плечо Гере, и принялась выводить замысловатые узоры на его груди. А Герасим водил ладонью по спине любимой, то и дело зарываясь в шелковистые волосы, глядя за окно на ночной город и радуясь, что у него есть она — его принцесса.　

* * *

Утром их разбудила настойчивая трель дверного звонка. Перевернувшись на бок, Ленка сонно поморгала.　

— Гера, там в дверь звонят, — пробормотала Елена, оглядываясь в поисках одежды.　

— Угу, — промычал Гера, но подниматься не спешил, а только притянул Елену ближе к себе, — Ну их, пусть валят.　

Ленка звонко рассмеялась, и умудрившись вывернуться их жадных рук Герасима, собрала свою одежду и убежала в ванную. А Герасим, натянув спортивки, отправился смотреть, кто же там такой настойчивый в семь утра в воскресенье.　

В ванной комнате Ленка пропадала двадцать минут. Привела волосы в порядок, нанесла легкий макияж, расправила одежду, радуясь, что вещи не измялись, и вышла, широко улыбаясь из своего укрытия.　

Стоило Соколовой оказаться в коридоре, как она тут же наткнулась на строгий женский взгляд из-под очков. Дама, одетая в черную юбку ниже колен и строгую блузку в тон, смерила Ленку изучающим взглядом от макушки до пят, и повернулась к стоящему у плиты Герасиму. Черепанов уже был одет в футболку и спортивки. Увидев Елену, он широко улыбнулся, и протянул к ней руку, прося приблизится.　

— Здравствуйте, — скромно улыбнулась Елена, и увидела, что на диване сидит седовласый мужчина, как две капли воды похожий на Геру.　

— Доброе утро, милая барышня, — голос женщины был строг, — Значит, Вы и есть Елена.　

Ленке захотелось спрятаться за Геру, таким строгим был голос незнакомки. А еще Ленка покраснела, будто помидор, и опустила взгляд. И куда только делась вся ее холодность и равнодушие. Сейчас Соколова ощутила себя нашкодившим подростком под этим суровым взглядом. Словно в кабинете у директора. Соколовой хотелось провалиться этажом ниже, и одновременно извиниться за все проступки и пообещать, что больше так не будет.　

— Милота-то какая! — хохотнула женщина, — Я уж и не думала, что в наше время девушки могут смущаться. Куда там, все ж самостоятельные, опытные, клейма ставить негде. А тут, засмущалась вся. Прелесть, не иначе!

Ленка опешила, моргнула пару раз, несмело улыбнулась.　

— Ма! — вздохнул Гера, — Ты ж на пенсии, выключай строгую училку, — и уже поцеловав Ленку в висок, — Вот, это моя Леночка.　

— Да видим, что твоя Леночка, — хмыкнул Черепанов-старший, — нам о твоей Леночке мелочь все уши прожужжала. Вот, решили, пока не успели разбежаться, прийти и познакомиться.　

«Да уж, познакомились!» — подумала Леночка, но в ответ лишь улыбнулась.　

Завтрак прошел быстро. Вернее, Гера тонко намекал, что родителям пора бы и домой, что у них, у молодежи, все отлично, и дел вагон. Но родители все сидели и не торопились уходить.　

— Значит, жить вы теперь будете здесь? — в лоб спросила Марья Семеновна, убирая со стола посуду и составляя ее в раковину, Ленка скромно помогла женщине.　

— Мы как-то и не говорили еще об этом, — пожала плечом Ленка.

— Мам, ну, правда, хватит, — возразил Гера, и красноречиво посмотрел на отца, ища поддержки.

— И правда, Марья, — встал из-за стола Матвей Иванович, — Навестили и отчаливаем. Как решат, так и будет. А ты, Леночка, к нам приходи. Вот сегодня и приходи, даже если наш охламон не позвал. Мы рады будем. И дети старшие хотят познакомиться. С трудом их дома удержали. А так все рвались.　

— Боже! — вздохнул Гера, представив, как в его однушке помещается все семья Черепановых, сказка «Теремок», не иначе.　

— Спасибо, — вежливо улыбнулась Елена, — Мы обязательно зайдем.

— Нет, сегодня не зайдем, — возразил Герасим, — Некогда нам. Работа, дела. Некогда, правда.　

— Ну-ну, — хмыкнула Марья Семеновна, — Мы почему-то так и подумали. Одежда сменная в сумке. Не скучайте, молодежь.　

И родители скромно откланялись. Только на пороге уже, обнимая Елену на прощание, мама Герасима — Марья Семеновна тихо шепнула так девушке на ухо.　

— Мне бы внучку, — проговорила женщина, — А то устала от этого патриархата. Куда ни плюнь — одни мужики.　

Ленка на автомате кивнула, застыв статуей. И смотрела, как за родителями Геры закрывается дверь.　

— Лен? Ты как? В норме? — забеспокоился парень, рассматривая лицо безмолвной Соколовой, — Чего мама тебе наговорила? Не обидела? Она у нас бывает резковата.　

— Эээ… нет, — мотнула головой Ленка, — Ты еще мою не видел. Вот она резковата. А твоя прелесть просто.　

Герасим улыбнулся, привлек Ленку к себе, поцеловал в макушку.　

— Чем займемся? — спросил он, спустя пару минут молчания. Нет, он, конечно, знает одно очень увлекательное занятие. Но вдруг Леночка хочет чего-то другого.　

— Мне бы одежду сменить, — улыбалась Елена, глядя на Герасима снизу верх, нежась в его надежных руках.　

— Хорошо, — кивнул Герасим, — Только чуть позже.　

Нет, не смог он все-таки от нее оторваться. Не сейчас, когда она так доверчиво смотрит на него своими загадочными глазками и мило улыбается.