Выходя из госпиталя, Забава смеялась. А ведь Соколов уже успел капельку забыть, как сильно ее смех напоминает перезвон колокольчиков. А теперь вот вдруг вспомнил.

Дарька убежала вперед, подпрыгивая и вертя в руках брелок от Мустанга. Юной принцессе позволено нажать на указанную кнопочку, открыть дверцу машины и чинно усесться на заднее сиденье. И Поликарп, оказавшись около верного черного коня, вдруг прижал к себе своего Василька, заставив остановиться.

— Выйдешь за меня? — совершенно неожиданно спросил он. Спросил, чуть улыбаясь, но глядя серьезными серо-зелеными глазами в темно-васильковые.

— Ты псих, Соколов, — растерялась Забава, неуверенно улыбаясь.

— Согласен, — тряхнул головой Поликарп, — Но я все равно спрошу еще раз. Выйдешь?

— Ааа… эээ… — «подвисла» Забава Потаповна.

Девушка стояла, нежась в крепких руках своего рокера, растерянно прикусывала нижнюю губу и не понимала, что вообще происходит сейчас.

— Ситуация такая, — вздохнул Соколов, — Я люблю тебя. Ты тоже любишь меня. Мы с тобой отлично ладим. Мы уже много дней живем вместе на одной жилплощади. От тебя без ума мои родители, мои друзья. Сам я, кажется, неплохой вариант на должность мужа. Особенно твоего. Твои родители дали «добро» на мою кандидатуру.

Забава слушала и неуверенность и растерянность в ее взгляде медленно сменяли озорные огоньки.

— Дарька тебя любит, — внесла лепту девушка.

— Ага, — кивнул Соколов и уже серьезнее добавил, — Я, правда, хочу жениться на тебе. Чтобы по любви, а не в качестве благодарности за улаженный конфликт с твоим дядей.

— Дурачок, — несильно ударила Забава любимого в плечо, а потом лукаво стрельнула в парня глазками, игриво так,　 — В качестве благодарности я бы с тобой переспала.

— Удар ниже пояса, — Соколов даже запрокинул голову, чуть прикрыв глаза, — Только мне кажется, что тема постели стала часто мелькать на нашем горизонте?

— А кто виноват, что ты перестал нагло домогаться меня? — немного покраснев, выпалила Забава.

— Василек, — взмолился Соколов, — Не то место мы выбрали, чтобы обсуждать именно эту тему.

— Первый начал, — улыбнулась девушка, бросив взгляд на открытую дверцу авто. Дарька уже умудрилась вскарабкаться в детское кресло и теперь задумчиво вертела в руках брелок, — Сам держался от меня на расстоянии вытянутой подушки.

— Так, Поликарпова! — строгим голосом преподавателя отчитал Поликарп, — Я, на минуточку, честный и добропорядочный гражданин консервативных взглядов. «Ни-ни» до свадьбы!

И Соколов, широко улыбнувшись, понимая, что никуда она, его Василечек, уже и не денется, склонился ниже и жарко прошептал:

— Соглашайся, пока у меня окончательно не поехала крыша от спермотоксикоза, — и уже, прижимаясь губами к виску своей девчонки, — Нам еще стариться вместе. Зачем я тебе потом такой нужен буду, с травмированной психикой.

— Ладно, — кивнула Забава, посмеиваясь от щекотки, нежности и, что уж скрывать, желания к этому большому и самому лучшему в мире парню, — Но только потому, что забочусь о своей старости. Действительно, зачем ты мне с искалеченной кукушкой. Придется искать другого….

Соколов самым натуральным образом зарычал.

— Дудки! — выдал он, — Едем жениться!

* * *

Первым желанием Забавы было, как можно сильнее треснуть своего новоиспеченного жениха. И желательно чем-нибудь тяжелым. А все почему? Потому что, упросив Забаву сесть за руль, Поликарп принялся звонить всем подряд. И первым в длинном списке собеседников стоял Роман Олегович, муж Альбины. И разговор начался с таких фраз, что Забава непроизвольно нажала на тормоз, едва не спровоцировав аварийную ситуацию.

— Роман Олегович! Помогите! Я женюсь! — почти прокричал Соколов.

На эти крики мужчина весьма флегматично и спокойно заметил:

— Отмазать? Или подсобить?

— Какой «отмазать»?! — возмутился Соколов, — Помогите жениться скорее! Прям ужас как нужно! Приперло, вот невмоготу!

Роман Олегович снисходительно посмеялся и заверил, что через час он уладит вопрос и перезвонит.

Далее Соколов, кривляясь, строя смешные рожицы, подпевая известной рок-группе и переглядываясь с Даринкой, позвонил Альбине.

— Альбина! Помоги! Женюсь! — радостно кричал Соколов, а Забава уже перестала удивляться и вела машину ровно и уверенно, разве что поинтересовалась, куда мсье велит его доставить.

— Прям сегодня и женюсь! Предлагаю обновить новый банкетный зал, или ты меня не пустишь, и мне идти к конкурентам? — уже приступил Соколов к шантажу, — Нас везде примут, и в «Аполлинарии» и в «Барине».

Соколов на минутку замолчал, слушая все, что о нем думает Альбина, которая не стеснялась в выражениях. Поликарп посмеивался и смотрел на Забаву. Той оставалось только покачивать головой. Нет, парень ей достался жуть какой несносный, но такой любимый.

— Тогда сразу после регистрации мы примчимся к тебе! — кивнул Соколов, — И нет, меня не смущает, что жениться мы будет вечером, а свадьбу состряпаем за два часа. Это же не главное! Главное, что народ придет самый нужный, только близкие. Ну а самое главное, что я женюсь!

Альбина напоследок окрестила друга несколькими забористыми словечками и отключилась.

— К родителям поедем! — кивнул Соколов, — Нужно и их прихватить. И еще Ленке и Любомиру сообщить. Пусть Мирыч тащит свой загипсованный зад и красавицу-жену.

— Карпуша, а тебе не кажется, что как-то все слишком спонтанно? — «тонко» намекнула Забава, — Это ведь свадьба. Такие дела нахрапом не делаются. И родители мои еще в больнице…

— Нет! — мотнул головой Соколов, — Предлагаю так: сейчас быстро зарегистрируемся, а когда родителей выпишут — обвенчаемся. И пир горой и куча гостей, все как полагается. Я даже на выкуп согласен. Что скажешь?

— Не побоюсь повториться, — хохотнула Забава, — Но жених мне достался — полный псих.

— Я тоже тебя люблю, Василек мой! — Соколов не удержался и полез целоваться, благо, что светофор на перекрестке, где притормозил Мустанг, был длинным. И прервался Поликарп, только когда Дарька с заднего сиденья звонко сообщила, что свет уже давным-давно сменился на зеленый.

На следующем повороте Соколов вновь заставил Забаву прибегнуть к экстренному торможению, зычно крикнув на весь салон «Стой!».

Забава вздрогнула, аккуратно припарковалась около стройного ряда бутиков, и отвесила любимому жениху знатный подзатыльник.

— Соколов! Я тебя грохну! — пригрозила Забава.

— Ролевушку на ночь прибереги! — широченная улыбка Соколова грозила ему ангиной, — Глянь, судьба, не иначе! Так, ты быстренько вылезай, мы с Дарькой к моим. А ты вон в том магазинчике приборохлись. А Ленку мы к тебе направим.

Мнение Забавы Соколов не спросил. Просто высадил девушку на парковке около бутика известного бренда свадебных нарядов, наградил ее кредитной картой, рюкзаком, и жарким поцелуем.

— Вот, чтобы самое шикарное платье выбрала! — напутствовал жених свою невесту, и, насвистывая, поехал дальше.

— Идиот, — ласково пробормотала Забава, вынимая телефон и набирая номер подруги и будущей родственницы.

Спустя несколько длинных гудков Елена Александровна ответила на вызов.

— Ленка! Ты знаешь, что твой брат — невыносимый человек? — начала Забава, горько вздыхая.

— Поругались? — предположила Елена.

— Хуже, — улыбнулась Забава, — Он на мне женится. И ему приспичило именно сегодня.

— Шикарный расклад, — присвистнула Елена, но широко улыбалась во все тридцать два зуба, Поликарп уже успел ей позвонить и гаркнуть пару слов, мол, женюсь, а ты мчи в свадебный салон за платьем, — Что могу сказать… Выражаю соболезнования.

— Ну, Лен! — возмутилась Забава, улыбаясь.

— Экстренная помощь уже в пути, — деловито сообщила Соколова, — Без меня ничего не примерять!

Спустя полчаса к бутику свадебной одежды подъехал красный Форд, из которого чинно выползли Елена-Прекрасная, Милентия и Полина Суворова, к которой была приставлена охрана на черном тонированном джипе. С четой Суворовых и с их веселым карапузом Забава была знакома не так давно, но видеть девушку, веселую и улыбчивую, она была рада. Ее муж, Давид Сергеевич, девушку немного пугал своим хмурым видом. Но заметив нежный и совершенно влюбленный взгляд, которым он одаривал жену и ребенка, Забава решила, что бояться мужчину не нужно.

— Нет, девочки, — весело смеялась Забава, обнимая подруг, — Вот понятно, что Ленка убежала из дома без проблем. Но вас-то как выпустили?

— А у мужской половины нашего коллектива организовался экстренный мальчишник, который включает в себя подготовку зала и продуктов на вечернее торжество, — отчиталась Елена, — Что ж, Василечек, — присаживаясь на диванчик, потерла руки Соколова, — Давай распотрошим кредитку братика, чтобы в следующий раз предупреждал заранее о таких масштабных мероприятиях.

— Боюсь, следующего раза я не выдержу, — захныкала Забава, а девчонки весело рассмеялись.

***　

— Мам, а я замуж выхожу, — улыбаясь сквозь слезы, тихо говорила Забава в телефон, — Спонтанно все так… И мне, кажется, страшно…

— Доча, глупости, — тихо отвечала Людмила Валерьевна, — Соколов вон какой мужчина. Сразу видно, супер-мен.　

— Вот именно поэтому и страшно, — призналась Забава, — Я так его люблю, что не знаю, как быть, если вдруг надоем ему.　

— Тогда не выходи, — предложила мама.　

— Мам, ну я же люблю его! — Забава возмущенно фыркнула, — И как-то не представляю, что утром проснусь, а его нет рядом. Не сопит в ухо. В душе не поет свои жуткие песни. Знаешь, мне даже стали нравится некоторые рок-группы. Нет, мам, я хочу за него замуж.　

— Тогда не вижу причин для истерик, — Забава слышала по голосу, что мама улыбается.

— Просто хотела, чтобы вы были рядом, — призналась девушка, — Но Соколов обещал мне венчаться, когда вас выпишут.　

Забава, разговаривая по телефону, сидела в свадебном платье в кабинете Альбины прямо на столе, поскольку не хотела измять длинный шлейф наряда. К слову, невеста выглядела шикарно и вместе с тем, необычно. Платье, стильное и расшитое кружевом, подчеркивало пышную грудь и крутые бедра. Короткая юбка спереди уходила в длинный шлейф и ложилась мягкими волнами на пол. Короткая фота, торчащая из-под небольшой шляпки, скрывала часть искусно уложенных волос и кокетливо и таинственно спадала на глаза. Руки девушки были затянуты в белоснежные кожаные перчатки без пальцев. А на ногах красовались элегантные высокие до колен васильковые кеды с белоснежными кружевными шнурками. Весь наряд Забавы говорил о ее веселом нраве, подчеркивая некую безбашенность и дух авантюризма. Увидев платье, примерив его и заметив одобрительный блеск в глаза подруг, Поликарпова, не раздумывая, согласилась на его покупку. Да, именно такой она видела себя рядом с Соколовым, который, естественно, также не выглядел обычным женихом. Поликарп Сергеевич на собственной свадьбе меньше всего походил на «шизоидного препода», коим его окрестили бедолаги-студенты. Традиционный пиджак в наряде жениха отсутствовал. Его заминал кожаный стильный жилет с косой молнией и шипами. Рукава белоснежной рубашки были подвернуты до локтя а на запястьях — широкие браслеты из мягкой кожи. Стильные серые брюки украшала массивная цепь на бедре. А на ногах высокие, почти до колен ботинки со шнуровкой, в которые были заправлены брюки. Единственное, что роднило Соколова с видом обычного рядового жениха — васильковый галстук, выглядывающий из расстегнутого до середины груди жилета. А обычно уложенные волосы торчали лихим ежиком, придавая лицу бунтарский вид. И именно в это безобразие, именуемое прической, Соколов сейчас зарылся рукой, привалившись к дверному проему и любуясь на невесту, сидящую на столе спиной к нему.　

Поглощенная разговором, Забава не услышала, как появился Поликарп в кабинете. А парень, чуть улыбаясь, наглым образом подслушал весь разговор своего Василька с тещей. Но он честно собирался дать Забаве знать, что пришел и находится рядом. Но не смог, стоило ему услышать слова, что она любит его.　

С момента их знакомства, Соколов не часто слышал эти слова от своего Василька. Вернее, вовсе не слышал. Да, она не отрицала. Да, говорила намеком или вскользь. Но ни разу он не получил полноценной фразы «Я тебя люблю». И это его, как выяснилось, напрягало. А теперь вот Соколов расслабился. Любит! Василек его любит!　

Понимая, что руки уже не могут не прикасаться к обворожительному телу, затянутому в белоснежный наряд, Соколов шагнул ближе и обнял девчонку, устраивая подбородок на ее плече, а руками скользнув по талии и оставляя их на животе.　

Он молчал, позволяя Забаве вести разговор с родителями и слушать поздравления в связи с грядущим событием. А сам кайфовал от того, как доверчиво Забавы склонила голову, открывая доступ к шее, а рука непроизвольно и уже привычно замерла в его волосах, перебирая длинные пряди и ероша короткие.　

— Хорошо, мам, — вздохнула Забава на очередную фразу Людмилы Валерьевны, — Конечно, я ему передам поздравления. И мы утром приедем. Ну ладно, не утром, к вечеру. Папе привет. Люблю вас!　

Забава сбросила вызов и отложила телефон.　

— Переживаешь? — спросил Соколов, не позволяя Забаве развернуться в его руках.　

— Немного, — призналась девушка, — Я же не каждый день выхожу замуж! Это ты у нас спокоен, как удав. А я вот нет, нервничаю!　

— Давай сбежим, — предложил Соколов, улыбаясь. Парень потерся носов о висок любимой, и словно заговорщик, прошептал, — Убежим на необитаемый остров. Бросив всех здесь. Нас поймут, и без нас вылакают все запасы Альбины.　

— Угу, бегу и спотыкаюсь, — хохотнула Поликарпова, — Меня Ленка убьет, если ее старания не будут оценены по достоинству. Нет, придется идти в народ.　

— Придется, — согласился Поликарп, — Знакомый Романа Олеговича уже прибыл, будет нас регистрировать. Я отдал ему кольца и глянь, чего отобрал. Практически, зубами вырвал.　

Соколов вынул из внутреннего кармана новенькое свидетельство о заключении брака.　

— Какой ты шустрый, — рассмеялась Забава, разворачивая документ и любуясь на стройные буквы.　

— Соколова ты уже, — вальяжно протянул Поликарп, обходя стол и вновь заключая девчонку в объятия, — А знаешь, раз уж мы теперь муж и жена, то супружеский долг можно уже исполнять. А у меня знаешь, сколько этого долга накопилось. Прям ух!　

— Держи карман шире, Соколов! — хохотнула Забава, шутливо вырываясь из рук жениха, — Пока не было официального поцелуя, мы еще не женаты!　

— Ведьмы ты! — вздохнул Поликарп, подхватив настроение Забавы, и пытаясь ее догнать.　

Нет, приложи он капельку усилий, беглянка была бы вмиг поймана, но невеста хотела поиграть и побеситься, а Соколов и не возражал вовсе.　

По клубу «Рокировка», погруженному в приятную торжественную атмосферу, пронесся задорный девичий смех, а следом и мужской. Жених и невеста появились в зале короткими перебежками. Невеста наглым образом пряталась от жениха за гостями, мебелью, официантами, снующими с подносами по залу, а Соколов, улыбаясь, загонял свою невесты в нужном ему направлении, а конкретно — в сторону сооруженной в центре зала арке из живых цветов и к стоящему в строгом черном смокинге мужчине.　

— Вы начинайте, начинайте, — распорядился Соколов, — Не обращайте внимания на нас.　

Чиновник, не выказав удивления, приступил к стандартной речи о создании семьи, как ячейки общества. А молодые люди все еще играли в салочки. Забава бессовестным образом пряталась за спину Романа Олеговича. Соколов безуспешно пытался ее оттуда выудить. Речь чиновника подходила к концу. Гости уже не скрывали эмоций, откровенно хохотали над забавной парочкой. И Забава с трудом разобрала вопрос:　

— Согласны ли вы, Забава, взять в мужья Поликарпа?　

— Ну, естественно! — четко произнесла девушка, увернувшись от рук Соколова.　

— А вы, Поликарп, согласны ли взять в жены Забаву?　

— Жду не дождусь уже, — выкрикнул Соколов и все же ухитрился поймать девчонку, — Попалась!　

Забава и не пыталась больше вырваться. И под извечную фразу «Можете поцеловать невесту!», под крики и свист гостей, под торжественную музыку, Соколов прошептал в губы: «Ты теперь моя, Василечек!» и жарко поцеловал теперь уже жену.　

Новоиспеченная чета Соколовых настолько увлеклась догонялками, что пропустила момент одевания колец. И теперь, когда Забава никуда не пыталась бежать, Поликарп взял кольцо и надел его на палец своей Забаве, ради которой готов был вынести любые испытания. А Забава надела кольцо на палец любимого, зная, что любит его безумно и любима им.　

Оторвавшись от жены, Соколов повернулся к гостям. И под оглушительный крик во все легкие «Я женат!» на него накинулись парни всей оравой. Забаву же девчонки, визжа и подпрыгивая от радости, обнимали и целовали в щеки.　

Когда радость капельку поутихла, Соколов вновь прижал к себе Забаву, намереваясь больше ни на миг не выпускать ее из рук.　

— Валим? — предложил Соколов, поигрывая бровями.

— Озабоченный ты у меня! — рассмеялась Забава, — Давай, поедим сначала.　

— И ничего я не озабоченный, — шутливо насупился Соколов, утаскивая Забаву ближе к столам с едой. Ведущий уже приступил к основной программе, рассыпаясь в поздравлениях, преградив им путь, — Просто эти обезумевшие Соколята издеваются надо мной. А ты вся такая красивая и соблазнительная, так и съел бы.　

Забава, не стесняясь, хлопнула жениха по пятой точке ниже спины.　

— О, да, Василек, — жарко шепнул Соколов, вызвав очередной приступ смеха Забавы, — Я от тебя не отстану, Василечек мой, — это уже серьезнее и нежнее, — Вот только домой доберемся.　

А домой молодожены добрались еще нескоро. Глубоко за полночь, когда все гости высказали поздравления и пожелания, когда бюджет семейства Соколовых пополнился на увесистую сумму в пухлых конвертиках, когда невеста уже утомилась от веселых танцев, а жених — от конкурсов, Забава тихо пила чай в обществе Альбины, мамы Тони, Елены и Ленты, а Поликарп, стоя на крыльце клуба, курил вместе с отцом.　

— Пап, все как-то завертелось так быстро, — затянулся Соколов-младший, — И я даже не поблагодарил тебя. Спасибо, за всё.　

Полковник долгое мгновение смотрел в глаза сына, словно искал в них что-то.　

— Ты сказал тогда, что мне не за что тобой гордиться, — наконец, произнес Соколов-старший, — Но ты не прав. Я горжусь тобой и рад, что ты именно такой, какой есть.　

— Спасибо, пап, — немного сконфузился Соколов, непривыкший слышать похвалу от отца.　

— И жена у тебя отличная, — улыбнулся полковник, — Я уж думал, женишься на какой-нибудь байкерше. А тут прям порадовал.　

Поликарп только рассмеялся.　

— Ты не видел, как она гоняет, — хмыкнул Поликарп, — У не тачка — зверь.　

— Вы бы лучше о детях подумали, а не в машинки все играетесь, — проворчал полковник, выбрасывая сигарету в урну.　

— Знаешь, па, вот ты прав! — кивнул Соколов, и, стремительно вернулся в зал.　

Оказавшись около своего Василька, Соколов, не объясняя причин, подхватил ее на руки, перебросил через плечо и отправился к выходу.　

— А чай?! — захныкала Забава, вися на плече мужа.　

— Супружеский долг важнее, — невозмутимо ответил Соколов и, махнув друзьям и родне на прощание, вышел из клуба, усадил Забаву в машину, сам сел за руль и рванул машину с места, унося их в свой новый, уже достроенный и отремонтированный дом. Долг, он ведь такой. Он превыше всего будет.　

* * *

Соколов не пил, вообще ни капли спиртного. Казалось бы, бери и расслабляйся, повод ведь стоящий. Но нет, парень решил не усугублять ситуацию алкоголем.　　 И Забаве весь вечер вместо шампанского подливал сок, то и дело, шепча ей на ухо, что жена ему нужна трезвая на всю ночь. Поэтому сам смог сесть за руль, а спустя полчаса уже парковал Мустанг у главного входа, закрывая ворота с пульта.

Выйдя из машины, Поликарп открыл дверцу успевшей задремать Забаве. Стоило девушке ступить на брусчатку, как Соколов уже подхватил ее на руки и понес к входной двери.

— Добро пожаловать домой, — улыбаясь, прошептал Поликарп.

Глаза Соколова сияли и светились счастьем. Широкая улыбка не собиралась сползать с лица. А шаловливые руки уже блуждали по желанному телу, стоило входной двери с тихим щелчком закрыться на замок.

Как именно они оказались в спальне на втором этаже, Забава не поняла. Опомнилась, когда Соколов стягивал с себя ботинки и брюки, взглядом, словно прожигая дыру в лифе платья жены.

— Я говорил, какая ты красивая? — шептал Поликарп, справившись, наконец, с одеждой.

— Неа, — мотнула головой Забава, лихорадочно расстегивая пуговицы на рубашке Поликарпа.

— Говорил, какая ты у меня удивительная? — продолжал шептать Соколов, путаясь руками в юбке своего Василька.

Новоиспеченный супруг никак не мог отыскать молнию, чтобы стащить платье. Плюнул, и приступил к ее кедам, лихорадочно развязывая шнурки и отбрасывая обувь за спину. Далее, в ту же сторону отправились и чулки. Забава уже справилась с рубашкой и замерла ладонями на широкой и надежной груди.

— Василек… — выдохнул Соколов в район шеи любимой, — Я так тебя хочу…. Прям крышу сносит…

— Вижу, — шепнула Забава, зарываясь пальцами в волосы Соколова, перебирая прядки, — И я тебя….

Поликарп сделал два шага к кровати, подталкивая Забаву к горизонтальной плоскости. Но девушка запуталась в шлейфе платья и, смеясь, плюхнулась пятой точкой на пол. Соколов чертыхнулся, хотел поднять жену и уложить на кровать. Но не успел. Ласковые, но требовательные ручки прошлись по самой жаждущей женской ласки части тела. Бессовестным, совершенно, образом.

— Ох, Василек! — прорычал Соколов, и прижался к шее любимой ртом, а руки уже блуждали по ее телу, зарываясь под юбку, и безошибочно отыскивая самые сокровенные места.

Белье Соколова топорщилось и не скрывало возбуждения. А руки стянули тонкие кружевные трусики с бедер Забавы и отбросили их в сторону. На секунду Соколов застыл, навис над своей любимой, глядя ей в глаза.

— Я люблю тебя, — улыбнулась нежно Забава, прочитав в серо-зеленом взгляде ответные чувства.

Поликарп, будто в замедленной съемке, склонился ближе, оставил нежный поцелуй на припухших губах, и, глубоко вздохнув, начал спускаться ниже, жарко прижимаясь ртом к желанному телу через ткань кружева.

Войдя в комнату, Соколов не включил свет, и сейчас спальню окутал приятный полумрак, разбавленный неярким отблеском уличного фонаря. Но и его хватало, чтобы видеть жаркий и обжигающий взгляд глаз мужчины и капельку смущенный — девушки.

— Ничего не бойся, — тихо шепнул Поликарп и спустился ниже, к бедрам, нависая и устраиваясь удобнее.

— Не боюсь, — шепнула Забава в ответ, ее руки блуждали по груди любимого, задевая напряженные соски, вызывая едва различимый то ли стон, то ли выдох.

И Соколов устал медлить и уговаривать себя не спешить. Глубоко вздохнув, он стремительно склонился над любимой, женой, своим Васильком, и прижался губами, преодолевая мимолетное сопротивление.

Услышав протяжный стон, Соколов только довольно улыбнулся, мысленно обещая, что это — только начало.

Спустя мгновение, чувствуя, как все тело покрывается румянцем смущения, Забава уже металась под умелыми и требовательными губами мужа. Шумно выдыхая, она стонала, обещала Соколова пристукнуть чем-нибудь тяжелым и не накормить завтраком. Но парень был неумолим, он не останавливался, только между томительно-глубокими поцелуями жарко шептал, как сильно он любит своего Василька.

Забава, всхлипывая, умудрилась притянуть Соколова ближе, а он, прервав так полюбившееся ему занятие, страстно поцеловал девушку, позволяя языкам сплестись в диком танце.

Извиваясь и постанывая, Забава крепко прижимала к себе любимого. А он, задыхался от нежности и страсти, от того, как томно звучит ее стон в его ушах, как невообразимо сладостно чувствовать ее дрожь на пальцах. И нежные поглаживания сменяются твердым скольжением плоти, а губы вновь ловят стон. И уже неважно чей. Тихое «Прости» от причиненной мимолетной боли, и длинный шумный выдох в ключицу.

— Все хорошо, — шепчет девушка, поддаваясь вперед и крепче стискивая любимое тело, покрывшееся капельками пота, обнимая напряженные руки, упирающиеся в пол, подстраиваясь под медленные движения.

Но Соколов уже не в силах медлить, все, чего ему хочется, это двинуться вперед, до самого конца, и отпустить себя. Но он терпит, сцепив зубы, и шумно выталкивая воздух из груди. А Забава…. Она не упростила задачу. Девчонка, словно испытывая его выдержку, двигалась синхронно ему, навстречу, царапая крепкие плечи ногтями и прикусывая кожу на запрокинутой шее.

— Ты хочешь ребенка? — хрипло шепнул Поликарп, на миг застыв, чувствуя, как колотится сердце и стучит пульс в ушах, — Хочешь? Потому что я очень хочу. Но если нет, то я, если не сдохну, правда, схожу за презервативами…

— Мы женаты, — хрипло шепнула Забава в ответ, — конечно, я хочу ребенка!

— Ох, Василек! — то ли простонал, то ли выдохнул Поликарп, и понял, что терпеть больше не может.

Забава решила, что все последние недели совершенно зря не проявляла инициативы. Ох, если бы она знала, что близость с любимым мужчиной будет настолько сладкой, настолько глубокой и жаркой, она бы первая соблазнила его. И теперь, чувствуя, как любимый входит в нее в последний раз и обессилено прижимает ее к полу, девушка счастливо выдохнула. Пусть в месте соприкосновения их тел нещадно ныло. Пусть ковер под попой неприятно натер кожу, а некогда элегантная шляпка непослушным безобразием свалилась набок, Забава была счастлива.

— Господи, солнышко мое, — простонал Поликарп на ухо, — Скажи мне, что я самый настоящий мудак…

— Неа, не скажу, — шепнула Забава, прикрывая глаза, — Ты мой любимый мужчина.

— Полное фиаско, — простонал Соколов, прижимаясь лбом к виску любимой.

— Глупости, — фыркнула Забава, а потом серьезно взглянула на мужа, — Все так плохо?

— О нет, мне кайфово, ты даже не представляешь, насколько, — Поликарп принялся оставлять ласковые поцелуи на щеках, губах, волосах Забавы, — И доказательство сейчас вытекает на шикарное платье, которое ты хотела бы, наверное, показать нашей дочке лет через десять. Я скотина, признаю.

Забава шутливо отвесила Поликарпу подзатыльник.

— Не наезжай на моего мужа! — скомандовала девушка и уже нежно провела по его лицу, задерживаясь на щеках, — Я тебя люблю. А платье — это всего лишь платье.

— На венчание я куплю тебе другое, новое, и честно-причестно не стану его портить, — клятвенно пообещал Соколов.

Освободив Забаву от веса своего тела, парень встал и, подхватив любимую, отправился в ванную. Включив неяркий свет, он настроил воду в душе, помог стянуть испорченное платье, шляпку, перчатки. Помог искупаться, игнорируя просьбы покинуть ванную и предоставить Забаве минутку уединения. А потом, обмотавшись в полотенце и завернув в огромную махровую простынь Забаву, Соколов принес девушка обратно в спальню. Уложив ее в постель, лег сам, осторожно обнимая ее со спины.

— Сильно больно? — шепнул он, прижимаясь ртом к приоткрывшемуся плечику.

— С какой целью интересуешься? — улыбнулась Забава, поглаживая широкую ладонь, накрывшую ее живот.

Горячие прикосновения широкой ладони вызвали в девушке теперь уже знакомый трепет. Осмелев, Забава потерлась о бедра любимого попкой, вызвав стон.

— Василек…. — взмолился Поликарп, — Давай спать.

— Не хочу, — выдохнула Соколова, — Хочу супружеский долг! Сам говорил, накопилось.

Соколов понял, что спорить с ней не может. Сил нет. Потому что, пока он купал ее, поглаживал все до боли знакомые и желанные впадинки, адское возбуждение вернулось в его тело.

Но только в этот раз он железно пообещал себе действовать медленно. И у него получилось. Нежность, с которой он целовал своего Василька, забирала мысли и душу неопытной девчонки. Жаркое дыхание опаляло разгоряченную кожу. Рваные выдохи посылали дрожь по всему телу. И неистовый шепот «Люблю» уносил за собой в параллельный мир, где царили умопомрачительная страсть и взаимная　 любовь.

* * *

Сонно потянувшись, Поликарп открыл глаза. Оглядев спальню, подметив поднятые с пола и сложенные аккуратной стопкой вещи, отсутствие жены под боком и полуденное солнце, стучавшееся в окно, новоиспеченный муж решил, что пора бы и поднять свою тушку с кровати.

Насвистывая веселую детскую песенку, Поликарп, предварительно натянув белье, отправился искать свою хозяюшку-жену, сбежавшую из их супружеской постели. Пропажу он отыскал на кухне. Девушка над чем-то колдовала у плиты, приплясывая в такт музыке, доносившейся из мобильного телефона, лежавшего на столе.

На мгновение Соколов замер, ероша волосы рукой, а второй упираясь в бедра. Забава была прекрасна. В длинной футболке, смешных тапках и полосатых носках, с растрепанными волосами, собранными в небрежный пучок на макушке — она казалась настолько домашней и родной, и вместе с тем желанной,　 что Соколову вмиг стало не до завтрака.

Подойдя к жене, Поликарп обнял ее за талию, скользнув руками по безумно притягательному телу, прижимая к своему, уже возбужденному, выдыхая «Люблю» в макушку, а потом и в плечо, шею, оставляя горячее дыхание на нежной коже.

— Доброе утро, — выдохнула Забава, улыбаясь и чуть отклоняясь в руках мужа.

— Доброе, самое доброе, Соколова, — ответил Поликарп.

— Непривычно, — хихикнула девушка, — Вот Ленка — Соколова, Лента тоже Соколова, а я пока не привыкла.

— Привыкнешь, — заявил Поликарп, и, выключив плиту, развернул жену к себе, — Я соскучился.

— Ты спал, — возразила Забава, улыбаясь, — Младенческим сном. А я честно пыталась тебя разбудить.

— Просто кое-кто открыл для себя новое хобби, — поддразнил своего Василька Соколов, — Так что, бедный я. Мне меня почти жалко. Но так и быть, я пожертвую собой во благо семейного счастья.

— Какое самопожертвование с твоей стороны, — наигранно восхитилась Забава, глядя в чертовски обаятельные и наглые глаза мужа.

— Да, я такой, — рассмеялся Соколов и подхватил жену, намереваясь погасить очередную часть накопившегося супружеского долга. Но на лестнице их остановил звук тихонько открывающегося дверного замка.

Забава вместе с Поликарпом посмотрели на входную дверь. Под их удивленным взглядом в дом вошла Ленка с большой коробкой в руках.

— Не отвлекайтесь, — спокойно сообщила девушка, — Я на минутку.

Соколова прошла на кухню, а следом, гонимые любопытством, вернулись и хозяева. Чета Соколовых внимательно наблюдала, как девушка поставила коробку на стол, расправила шикарный бант на подарочной упаковке, повернулась к плите, принюхалась, открыла крышку сковороды и принялась прямо из нее уплетать завтрак молодоженов.

— Вкушно, — кивнула девушка подруге.

— Лен? Все в порядке? — осторожно спросила Забава.

Елена повела плечом, закусила блином, отпила сок из высокого стакана.

— Справлюсь, — заверила Ленка, — Я сильная.

Махнув рукой, девушка вышла из кухни, а потом и из дома.

— Мне кажется, у нее потекла тушь, — тихо сказала Забава, — Плакала, наверное.

— Угу, — недовольно промычал Соколов, уже набирая номер телефона друга, — Слышь, Черепанов! — практически проорал Поликарп в трубку, — Какого хрена сестра заявилась ко мне в слезах? Ты там охренел? Или как?

Что ответил Гера — для Забавы осталось загадкой, но только муж, молча, выслушал ответ друга, и сбросил вызов.

— Разберутся, — утешил он своего Василька, — Как только он до нее доберется, будут мириться.

— Поругались? — участливо спросила Забава.

— Не сошлись во мнениях, — уклончиво ответил Соколов и вновь потащил жену в спальню.

— А подарок посмотреть? — Забава протянула руку в сторону кухни.

— Да кофеварка там, — отмахнулся Соколов, — Не о том думаешь, Василек. Долги нужно раздавать. Ой, как нужно!