Театр.

Смерть проснулся ровно через восемь часов. Взмахом руки он зажёг светильники и стал рассматривать спальню. Кровать, пара стульев, малахитовый столик со стопкой книг, напольное зеркало. Просто и рационально, как и требовалось боевому магу. И всё же, глядя на знакомые предметы, Смерть почему-то ощущал себя так, словно был здесь гостем.

- Что со мной происходит?

Маг сел и машинально достал из воздуха сигарету. Повертел в руке, уничтожил и откинулся на подушки.

- Моя спальня, - громко сказал он, но что-то в глубине сознания воспротивилось его словам. - Моя спальня! - настойчиво повторил Смерть и прислушался к себе.

Возражений не последовало, но и ощущения правильности происходящего не возникло. С ним по-прежнему было что-то не так. Маг откинул одеяло, подошёл к зеркалу и сел перед ним на стул. Холодными белыми глазами он сантиметр за сантиметром рассматривал своё отражение, пока не сообразил: "Глаза. Раньше у меня были другие глаза". Неожиданно в глубине зрачков мелькнули и пропали крохотные голубые искры.

- Что это? - Смерть приблизил лицо к зеркалу. - Искры. Я хочу понять вашу природу. - Но искры больше не появились. - Хорошо. Я подожду.

Маг выпрямился и застыл, вперив цепкий взгляд в собственное отражение. Он просидел перед зеркалом до рассвета, но голубые искры так и не появились. Смерть умылся, оделся и снова уселся перед зеркалом. Около девяти утра он почувствовал, что хозяин проснулся, и напрягся в ожидании приказа, но Олефир не спешил вылезать из постели. Растолкав спящих рядом молоденьких фрейлин, он откинул одеяло, и девушки, спрятав почтительный страх за очаровательными улыбками, стали рьяно ласкать своего повелителя.

- У меня есть сорок минут, - сказал себе Смерть и, оставив хозяина развлекаться с любовницами, вновь сосредоточился на своём отражении.

На этот раз маг сменил тактику: вместо того, чтобы ждать, он раскинул в сознании сеть и стал вылавливать искры, как рыбак мелкую рыбу. Улов превзошёл все ожидания: крохотных голубых искр набралось более миллиона, но едва маг собрался проанализировать их природу, за спиной прозвучал хлопок двери и в благословенной тишине спальни зазвучал звонкий голос Хранительницы.

- Привет, братишка! - Стася подбежала к магу и доверительно сообщила: - Я пришла сказать, что уже не сержусь на тебя! Поиграем?

Смерть повернул голову и бесстрастно оглядел молодую женщину: короткое розовое платье с рюшами, белые кружевные панталоны, красные лакированные туфельки. В рыжих роскошных волосах диковинной бабочкой переливался огромный ярко-красный бант.

- Женщина твоего возраста не должна одеваться как маленькая девочка, - безапелляционно заявил он, и принцесса надулась:

- Не будь букой! Мне нравится моё платье! Это мама мне подарила! Давай играть!

- Хорошо. Что я должен делать?

- Искать меня. Только сначала досчитай до ста! - протараторила Стася и выскочила в коридор.

- Один, два, три… - ровным голосом начал Смерть. Он не спеша досчитал до ста и осмотрел замок: Хранительница пряталась за шкафом в оружейной комнате. Маг поднялся со стула и шагнул к ней: - Я нашёл тебя.

- Ну, вот… Так быстро? - разочарованно протянула Станислава, и на её глазах заблестели слёзы.

Смерть непонимающе уставился на расстроенную женщину:

- Что я сделал неправильно?

- Ты нашёл меня слишком быстро!

- Ты сама сказала: считай до ста. Я сосчитал и пришёл к тебе. Ты же хотела именно этого.

- Бестолочь! - хихикнула Стася, вытирая слёзы рукавом платья. - Ты должен был ходить по коридорам, заглядывать в комнаты, за портьеры и в другие укромные места.

- Зачем? Я знал, где ты.

- Ты подглядывал за мной?

- Да.

- Это нечестно! Нельзя подглядывать. Оставайся здесь и считай до ста! И смотри, не подглядывай!

Стася погрозила брату кулаком и пулей вылетела из оружейной.

- Один, два, три…

"Чем занимаешься?" - благодушно поинтересовался Олефир.

"Играю".

"И как? Нравится?"

"Принцесса попросила меня сосчитать до ста, а потом найти её", - доложил Смерть.

"И как успехи?"

"Один раз я справился. Она захотела ещё".

"Продолжай играть. В одиннадцать - жду вас обоих к завтраку".

- Четыре, пять, шесть…

Маг досчитал до ста, вышел в коридор и неторопливо пошёл по замку, тщательно осматривая комнаты, раздвигая портьеры, заглядывая в ниши. Слуги кланялись ему и провожали удивлёнными взглядами, но Смерть не замечал керонцев. Он кропотливо обследовал замок, пока в одной из галерей не столкнулся с Солнечным Другом.

- Здорово, дружище! Куда путь держишь? - поинтересовался Валечка, окинув друга мутным нетрезвым взглядом.

- Я ищу Стасю.

- Флаг тебе в руки! Кстати, я видел её на кухне.

- Спасибо, - безразлично кивнул маг и зашагал дальше.

Раздался бой башенных часов. С первым ударом Смерть переместился к Хранительнице, взял её за руку, а со вторым ударом они уже стояли в трапезном зале.

- Ты опять всё испортил, Дима! - Стася кинулась на брата с кулаками: - Ты опять подглядывал!

- Нет. - Смерть перехватил её руки и бесстрастно сообщил: - Я не подглядывал. Мне сказал шут.

- Не смотри на меня так!

- Как?

- Мне страшно!

- Почему? Я не получал приказа убивать тебя.

- Твои глаза неживые!

- Оставь её! - Валечка ввалился в зал и бросился на защиту бывшей жены: - Как ты можешь? Ты же любил её? - кричал он, наступая на Смерть. - Ты всегда защищал её!

- Я не получал приказа убивать сестру, - повторил маг, разжал пальцы, и принцесса кинулась в объятья шута.

Валечка одной рукой обнял её, а другой показал Смерти кулак:

- Тронешь - убью!

- Нет, - качнул головой маг. - Ты не можешь убить меня.

- Ещё как могу! - с пьяной бравадой заявил Валентин. - И повод у меня есть! Ты убил Тё…

- Молчать! - рявкнул Олефир. - Все за стол! Ешьте!

Солнечный Друг и Хранительница бегом бросились на свои места. Смерть тоже перенёсся за стол, положил в рот печенье и вопросительно посмотрел на хозяина.

- Чего тебе?

- Вы недовольны мной. Объясните, что делать, и тогда у Вас не будет причин для недовольства, хозяин.

- Поговорим после завтрака!

Смерть кивнул и продолжил есть…

Встав вместе с оранжевым ясным солнцем, Ричард прогулялся по казарме, осторожно выяснил местные порядки, познакомился с сослуживцами и капитаном гвардейцев. Артём же, хоть и проснулся одновременно с другом, вставать не пожелал, так и валялся всё утро в постели, проклиная судьбу.

Инмарец вернулся довольным и удивлённым:

- Тебе повезло, Тёма. Служба годарского гвардейца проста и приятна. Это тебе не Зара! Там бы ты точно пропал, а здесь гвардейцы несут почётный караул возле Олефира, а в остальное время занимаются своими делами. Потрясающе! Видимо, король Годара целиком и полностью полагается на магию. Его армия - дань традициям. Она небоеспособна. Ладно, это не наши проблемы. - Принц уселся на кровать рядом с временным магом и хлопнул его по плечу: - Не кисни, Тёма. Всё в порядке, тем более что Кир и Изот в Керонском замке на особом положении. Они напрямую подчиняются Олефиру. Так что, когда мы ему понадобимся, он позовёт нас. А в остальное время, мы предоставлены сами себе. - Он снова хлопнул Артёма по плечу: - Ситуация складывается идеально! У нас полно времени, чтобы научить тебя сражаться. Станешь настоящим гвардейцем! - хохотнул инмарец и взъерошил ёжик тёмных жёстких волос. - Вставай, лежебока! Мы отправляемся к морю!

Временной маг нехотя откинул одеяло:

- К морю, так к морю…

Друзья взяли на конюшне лошадей и, беспрепятственно покинув город, поскакали к побережью. Артём вдыхал свежий осенний воздух, смотрел на круглые бело-серые холмы, золотисто-красные в свете утреннего солнышка сосны, и вскоре на его лицо вернулась беспечная мальчишеская улыбка, увидев которую Ричард с добродушным ехидством подумал: "Фиг, ты у меня забалуешь! Не позволю превратить учёбу в балаган! Станешь солдатом, как миленький!"

Среди редкого леса замелькали иссиня-чёрные скалы, и, пришпорив коней, друзья выехали на побережье Зеркального пролива. Артём вопросительно посмотрел на инмарца, но тот отвернулся и пустил коня вдоль берега. Временной маг фыркнул и поехал следом, любуясь прозрачно-бирюзовой гладью и бредущими по ней скалами-великанами. Принц остановил коня на маленьком пляже, скрытом от любопытных глаз полукруглой иссиня-чёрной грядой и зарослями орешника, спешился и, язвительно глядя на умиротворённое лицо партнёра, потёр руки:

- Приехали! Слезай и бери в руки меч!

Артём лениво потянулся:

- Брось, Ричи. Зачем мне махать мечом? Ты же сам сказал, что служба годарских гвардейцев легка и приятна. Я уже чувствую это…

Ни слова не говоря, Ричард сдернул друга с лошади, поставил на песок и вручил меч.

- Чуешь, чем пахнет?

Инмарец приставил к носу мага свой здоровенный кулак.

- Ты что, бить меня собрался?

- Ещё как!

- Ну, если тебе так необходимо поиздеваться надо мной…

- Тёма!

Временной маг отпрыгнул, выставил перед собой меч и зло произнёс:

- Ну, давай, бей!

Ричард ухмыльнулся, сделал обманный выпад, и через секунду Артём лежал, уткнувшись лицом в песок. Инмарец поставил ногу ему на спину и наставительно сообщил:

- Может, служба годарского гвардейца легка и приятна, но твоя служба, Тёма, будет тяжёлой и трудной!

Он убрал ногу, и Артём, отплёвываясь и чертыхаясь, поднялся на ноги:

- Сволочь! Пользуешься моей беспомощностью!

- Ты мне ещё спасибо скажешь!

Артём подхватил с песка меч и, бестолково размахивая им, ринулся на инмарца.

- Сейчас я тебе покажу! - в бешенстве крикнул он и снова оказался на песке.

- Обязательно покажешь, Тёма, но явно не сегодня! - Ричард подтолкнул к Артёму меч: - Продолжим!..

Смерть стоял посреди кабинета, словно выставленный напоказ экспонат, и смотрел в глаза хозяину. То, что Олефир копается в его сознании, мага не волновало: владельцу положено осматривать своё оружие, а, значит, всё шло правильно и естественно. И Смерть был спокоен и расслаблен, в отличие от путешественника, которого потрясли изменения в сознании ученика. Раньше, когда Дима становился Смертью, в его сознании мерцало множество белых пятен, а сейчас, когда личность Димы исчезла, сознание полыхало холодным белым огнём, в котором, то там, то тут, вспыхивали крошечные голубые искры. "Глупый мальчик… Как же ты собираешься вернуться? Неужели ты не понимаешь, какому искушению подвергаешь меня? Я могу приказать Смерти собрать искры воедино, и мой строптивый Дима вернётся, а могу заставить уничтожить их, и я получу идеальную машину смерти. - Олефир поморщился: - Но такая преданность мне не нужна! Ты перестал быть собой! А мне нужен мой Дима!.. Но и помогать тебе я не буду! Выберешься сам!.. Интересно, сколько времени это займёт?" Маг оторвал взгляд от сознания Смерти и укоризненно произнёс:

- Ты задаёшь чересчур много вопросов.

- Мне нужна информация, чтобы безукоризненно исполнять Ваши приказы.

- И что тебя волнует больше всего?

- Зачем я здесь?

- Чтобы служить мне.

- Хорошо. Что я должен делать?

- Для начала определимся с твоим статусом. - Олефир сел за стол и подпёр голову рукой: - Я объявлю тебя своим официальным наследником, принцем Годара, и ты будешь называть меня "папа".

- Хорошо, папа, - равнодушно кивнул Смерть.

- Теперь главное: ты должен выполнять приказы, не задавая вопросов и не раздумывая.

- Если я перестану думать, я не смогу действовать правильно.

- Значит, я буду отдавать такие приказы, что думать тебе не придётся!

- Я понял, папа.

- У тебя есть ещё вопросы?

- Вы запретили задавать вопросы, папа.

- Молодец. Вижу, ты действительно всё понял. Иди, навести сестру, - скучным голосом приказал Олефир. - Поиграйте. У вас здорово получается.

Смерть поклонился и перенёсся в покои Стаси. Хранительница тут же вскочила с пола, отбросив в сторону цветные карандаши и альбомный листок, и кинулась к брату:

- Привет! Ты пришёл поиграть?

Маг оглядел большую кровать под балдахином, украшенным бантиками и смешными зверушками, разбросанные на ковре игрушки, вазочки с конфетами. Его взгляд остановился на качающейся посреди комнаты деревянной лошадке.

- Комната молодой женщины должна выглядеть иначе.

- Ну, почему ты вечно всем недоволен?

- Здесь всё не так, как надо.

- А мне нравится!

- Ты взрослая женщина…

- А мама сказала, что я ещё ребёнок и должна играть, ни о чём не думая.

- Если ты перестанешь думать, ты не сможешь поступать правильно.

- О чём мне думать? Мне и так хорошо! Давай лучше играть!

- Я готов. Приказывай.

От удивления брови Хранительницы поползли вверх:

- Не хочу приказывать! Хочу играть!

- Игра - это приказ.

- Ты противный! Ты играешь по приказу! - капризно топнула ножкой принцесса. - А что ты сам любишь делать?

- Я делаю то, что мне приказывают.

- Тебе должно нравиться, то, что ты делаешь! Давай поиграем, как хочешь ты!

- Хорошо.

Смерть медленно повернул голову, и под его пристальным взглядом комната начала терять вызывающе-яркие краски, преображаясь в изысканно-строгий будуар. Стася, открыв рот, следила за творящимся на её глазах волшебством. Закончив с интерьером, маг посмотрел на сестру, и на ней появилось бледно-зелёное платье из тончайшего муслина с подхватом под грудью. В распущенных рыжих волосах засверкал серебряный обруч с изумрудом, а точёную шею украсило изумрудное колье тончайшей гномьей работы. Стася провела ладонью по струящейся материи, подбежала к зеркалу и счастливо взвизгнула:

- Здорово! Я похожа на маму! Я такая же красивая, как она!

- Теперь ты выглядишь правильно, как положено взрослой принцессе, - холодно произнёс Смерть, сел на диван, и в его руках появилась книга. - Мы будем читать. Это подобающее занятие для принцесс.

Стася послушно кивнула, устроилась рядом с ним и сложила руки на коленях. Смерть монотонно читал душещипательный роман о любви лирийской придворной дамы к бедному инмарскому воину, и принцесса заворожено внимала его бесцветному голосу. Но вскоре глаза её стали слипаться, а голова клониться к плечу. Бороться со сном не хотелось, и Хранительница свернулась калачиком, положила ладонь под щёку и, пробормотав: "Ты читай, братик, читай", уснула.

Смерть отложил книгу, аккуратно перенёс принцессу на кровать, укрыл одеялом и отправился в свою комнату. Он сел перед зеркалом, уставился на своё отражение и приказал:

- Искры.

В глубине белоснежных зрачков зажглись крохотные голубые точки. Смерть сосредоточился было на них, но тут в комнату ворвалась разъярённая королева. Подскочив к воспитаннику, Алинор глухо рыкнула и залепила ему пощёчину:

- Безмозглая тварь! Что ты сделал с моей дочерью?

- Я поступил согласно приказу. Хозяин хотел, чтобы я вылечил её, и я начал лечение, как только Хранительница перестала сопротивляться, - бесцветным голосом произнёс Смерть.

- Идиот! - завопила Алинор и снова ударила его по лицу: - Она должна оставаться ребёнком! Не смей вмешиваться, щенок!

- Я не могу выполнять два, взаимоисключающих друг друга приказа, - спокойно сказал маг. - И согласно приоритету буду выполнять приказ короля.

- Оставь его, любовь моя!

Алинор резко обернулась и с обидой взглянула на мужа:

- Ты отдал её мне, Фира, и только я должна решать, как ей выглядеть!

- Пойдём, дорогая, я всё тебе объясню.

Олефир обнял жену, и они исчезли, а Смерть повернулся к зеркалу и вновь уставился на своё отражение.

- Искры, - произнёс он, и голубые точки послушно засияли в белых зрачках. Маг сосредоточился на них, изгнав из сознания все мысли, поскольку хозяин запретил ему думать, и скоро перед глазами поплыли мутные расплывчатые картины, словно он впустил в своё сознание чужой разум. Силуэты людей, незнакомые пейзажи, здания. В голове Смерти зазвучали глухие далёкие голоса, но он не смог ни понять, ни узнать их. И вдруг сердце сжалось от боли. Но это была не физическая боль!

- Хватит!

Смерть повернулся к зеркалу спиной. "Что это было? - растерянно подумал он, и в старательно очищенный разум хлынули мысли. - Почему хозяин молчит о синих точках? Моё сознание распахнуто для него, и он видит всё, что со мной происходит. Он видит, что со мной что-то не так, и молчит. Почему?.. Чего он добивается? Почему он прямо не скажет мне об этом? Он запретил мне задавать вопросы. А я не могу искать ответы, не задавая вопросов. Он запретил мне думать. А я уже думаю. Почему он не останавливает меня? Я же нарушаю его приказ".

Смерть опустил голову и стал разглядывать свои руки: с ними тоже было что-то не так…

После завтрака, прихватив бутылку вина, Валечка отправился бродить по замку. Вчера он ухитрился перезнакомиться с огромным количеством придворных и слуг, и почти с каждым пропустил по рюмочке. Сегодня он планировал продолжить "общение" с народом, но стычка со Смертью выбила его из колеи. Валечке хотелось взять Диму за шкирку, потрясти его и прокричать в ухо: "Проснись, идиот! Тебя уже заставили убить Тёму и Ричарда! Что дальше? Так и будешь служишь их убийце?!" Но Олефир ясно дал понять, что не потерпит его разговоров со Смертью. А Валечка не хотел умирать. Он верил, что Дима очнётся и всё исправит. "Хотя вряд ли он воскресит Тёму и Ричи… Хотя… - Землянин вспомнил историю Лазаря, хлебнул вина и задумчиво почесал затылок. - Не знаю, на что способен этот странный субъект… А было бы здорово…" Солнечный Друг представил себе улыбающегося Артёма, серьёзного Ричарда, и боль утраты ножом полоснула по сердцу. Землянин снова глотнул вина и вывалился во двор. С ненавистью взглянув на мрачные стены замка, он аккуратно закупорил бутылку и отправился на конюшню. Валя решил рискнуть и пропустить обед: ему было больно смотреть в холодные глаза Смерти и наблюдать, как резвится девочка Стася. "Мне необходим тайм-аут, прежде чем я снова появлюсь перед светлыми очами Олефира! Если уж я не могу уйти совсем, хотя бы проедусь по окрестностям. Не убьют же меня за это, в самом деле! Я же не бегу!"

Договориться с конюхом стало делом нескольких минут. Работяга получил початую бутылку вина из личных запасов короля, а шут - спокойную гнедую кобылу по кличке Муха. Взобравшись в седло, Валя приветливо помахал караульным гвардейцам, выехал за ворота замка и отпустил поводья, предоставив лошади самой выбирать путь. Муха чинно прошла по мощёным улицам Керона, вышла за городские ворота, свернула с дороги и по еле видной тропинке направилась в лес. Валечка меланхолично смотрел по сторонам. Керон напомнил ему старый Вильнюс, а его окрестности - северную Европу: разлапистые сосны, круглые холмы, поросшие бело-серым пушистым мхом и низкорослым кустарником. Копыта лошади мягко ступали по жесткой густой траве, подёрнутой осенней желтизной, и полупьяный землянин начал клевать носом…

Разбудило его тихое ржание. Валя потёр глаза и с удивлением огляделся: Муха привезла его на побережье Зеркального пролива. Солнечный Друг обвёл глазами глубокую бухту с высокими крутыми берегами, острые иссиня-чёрные рифы, выступающие из зеленовато-голубой воды, и с наслаждением вдохнул бодрящий аромат моря.

- Сон алкоголика крепок, но краток! - ухмыльнулся он и вдруг услышал далёкий прерывистый звон.

Валечка задумчиво потёр нос, легонько дёрнул поводья и направил лошадь на любопытный, нехарактерный для лесной глуши звук. Петляя между утёсами, он почти вплотную подъехал к месту, откуда раздавался лязг мечей и мужские голоса, спешился и осторожно выглянул из-за скалы. Глазам предстала весьма занятная картина: на маленьком песчаном пляже сражались двое королевских гвардейцев, причём один из них явно превосходил в мастерстве другого. Более опытный товарищ то и дело останавливал поединок и что-то объяснял своему противнику, а тот виновато кивал, чесал затылок и с ненавистью косился на свой меч. "Как в королевскую гвардию попал недоучка? - озадаченно подумал Валечка и вгляделся в лица гвардейцев. - Да это же Кир и Изот!.."

Солнечный Друг вскочил на лошадь, выехал из-за скалы и широко улыбнулся:

- Добрый день, господа!

"Гвардейцы" тотчас опустили мечи и насторожено уставились на землянина.

- Привет. Как получилось, что любимый шут короля оказался столь далеко от замка? - настороженно усмехнулся Ричард. Он был чертовски рад видеть друга, но как вести себя с ним не знал.

- Да вот, решил получше узнать страну, в которую занесла меня судьба, - беззаботно ответил Валентин и в свою очередь спросил: - А что здесь делают лучшие гвардейцы Олефира? Неужели во всём замке не нашлось места, где можно помахать мечами?

- Нам нравится морской воздух.

Солнечный Друг хмыкнул, состроил удивлённое лицо и кивком указал на "Изота":

- Твой товарищ не владеет мечом. Интересно, зачем король держит его на службе?

"Этот пропойца выдаст нас! Всему замку по пьяни разболтает!" - мысленно выругался Ричард и посмотрел на Артёма, который, понурив голову, нервно возил мечом по песку. Почувствовав, что временной маг вот-вот сорвётся и впадёт в истерику, принц напустился на Валентина:

- А ну вали отсюда, шут! Твоё дело веселить короля, а не шпионить за его верными слугами!

Землянин не ожидал такого ответа. Лицо его вытянулось, а глаза мстительно сузились:

- Верные слуги, значит? Конечно! Вернее не бывает!.. А что касается владения мечом, так оно вам без надобности! Когда пинаешь ногами беспомощного человека, меч только мешает!

- Замолчи! - взорвался Артём. - Ты ничего не знаешь!

Он выронил меч, плюхнулся на песок и, закрыв лицо руками, разрыдался. Валентин виновато поморщился, спрыгнул с коня и сел рядом с другом:

- Прости, пожалуйста. Я сам весь на нервах. Мои друзья погибли. Моя бывшая жена сошла с ума, а единственный человек, который может вытащить нас из этого дерьма, ухитрился наложить на себя какое-то сложное заклятие… Я не знаю, как помочь ему. Я не маг и не воин. Я просто пытаюсь выжить… Как и ты, Тёма.

- Ты погубишь нас! - Временной маг в ужасе вскочил. - Нас-то Дима прикрыл, а ты… ты… Олефир прочтёт твои мысли и нам конец!

Ричард обнял Артёма и прижал к себе. Уткнувшись в его широкую грудь, временной маг плакал, как ребёнок, а инмарец успокаивающе гладил его по голове и исподлобья рассматривал землянина. Он был согласен с Артёмом: Валя представлял для них смертельную опасность. Принц с горечью посмотрел на свой меч, и, проследив за его взглядом, Валентин осуждающе покачал головой:

- Не стоит, Ричи. Меня никто не воспринимает всерьёз. Олефиру в голову не придёт читать мои мысли. Он, как и ты, считает меня балаболом и пьяницей. - Солнечный Друг кисло улыбнулся. - Я уже пил с половиной замка: и со слугами, и с придворными, и с гвардейцами. Фира ничего не заподозрит, если на почве пьянства я сойдусь и с вами. Кстати, кто из вас кто, друзья мои?

- Я - Кир, - сухо ответил Ричард. - Он - Изот.

- Да уж… Изот. Ну и имечко тебе досталось, Тёма.

Артём вытер слёзы, сел на песок и недоверчиво взглянул на Солнечного Друга:

- Ты уверен, что мы можем вернуться в замок?

- Да, Изот. Ты можешь спокойно нести свою службу. Рад был познакомиться с тобой, - улыбнулся ему землянин.

- А ты не прост, Валентин, - покачал головой принц. - Мы совсем не знаем тебя. Кто ты?

- Я шут короля Олефира!

Солнечный Друг скорчил забавную рожу и лукаво посмотрел на инмарца.

- Почту за честь дружить с тобой, шут, - слегка поклонился Ричард, а Валечка встал, отряхнулся и торжественно объявил:

- Господа! Приглашаю вас после ужина разделить со мной чашу годарского вина! А теперь прошу извинить: король ждёт меня к обеду!

Он витиевато взмахнул рукой, вскочил на Муху и, не оглядываясь, поскакал в Керон.

- Интересно, где наш пьянчужка научился так хорошо ездить верхом? - глядя ему вслед, задумчиво пробормотал Ричард и вздохнул: - Вставай. Тёма, времени не так много, пора продолжить урок…

Хранительница с нетерпением ждала обеда. Роман о любви инмарского воина и лирийской дамы, что читал ей Смерть, заставил Стасю почувствовать себя юной девушкой, и теперь она грезила о чистой, высокой любви. Обнаружив в оставленной братом книге портрет возлюбленной инмарского воина, Станислава тот час вызвала парикмахера, сунула под нос гравюру и потребовала соорудить ей точно такую же причёску. Парикмахер и горничные два часа возились с густыми рыжими волосами, и всё это время принцесса капризничала и ругалась. Теперь же, когда волосы были уложены и украшены серебряной стефаной, усыпанной мелкими изумрудами, Стася с абсолютно прямой спиной сидела на бархатном пуфике перед зеркалом и придирчиво рассматривала своё отражение. Бледно-зелёное платье, сотворённое Смертью, выглядело идеально, а вот причёска, сделанная парикмахером королевы, заставляла нервничать. "Так ли она хороша, как платье?" - рассуждала Стася, тщательно сравнивая рыжую волосяную башню с чёрной башней лирийской дамы. Наконец, она признала сходство полным и самодовольно произнесла:

- Ну, всё! Теперь Дима обязательно влюбится в меня! Как тот инмарский воин!

Хранительница осторожно поднялась и, стараясь не шевелить головой, поплыла в трапезный зал. Она шла по коридорам и галереям Керонского замка, с удовлетворением посматривая на вытянутые лица придворных и слуг. "Точно влюбится!" Мысленно потирая руки, принцесса царственно вплыла в трапезный зал и остановилась в двух шагах от стола, позволяя брату оценить свой безупречный облик. Но Смерть лишь скользнул равнодушным взглядом по лицу сестры и вновь уставился в тарелку.

Стася растерялась - возлюбленный не оценил её красоты. Изумрудные глаза наполнились слезами, и, предупреждая надвигающуюся истерику, Валечка выскочил из-за стола.

- Вы ослепительны, Маргарет! - восторженно воскликнул он и галантно подал принцессе руку.

- Благодарю тебя, шут, - жеманно улыбнулась Стася, бросила обиженный взгляд на брата и вложила пальцы в ладонь шута.

Солнечный Друг подвёл Хранительницу к столу, усадил рядом с собой и стал демонстративно флиртовать с ней. Станислава с милой улыбкой принимала ухаживания, искоса поглядывая на брата: теперь она жаждала вызвать у него ревность. Олефир улыбался во весь рот, наблюдая за тщетными стараниями обольстить Смерть, а Алинор снисходительно смотрела на дочь, радуясь, что эта безумная любовь обращена не на её мужа.

Но брат по-прежнему оставался равнодушным, и Стася не выдержала: она аккуратно расправила платье, грациозно повела плечами и кокетливо взглянула на Диму. Однако тот не заметил её ужимок. Он ел, тщательно пережёвывая пищу. Хранительница обиженно поджала губы, и на её глазах вновь заблестели слёзы.

Олефир нахмурился, и, оттягивая внимание на себя, Валечка сейчас же поднял бокал:

- Выпьем за величайшего из королей Годара, за лучшего мага Лайфгарма и прочее, прочее, прочее! - Он выпил вино, опустился на стул и громко обратился к принцессе: - Ну вот, формальности улажены, и мы можем болтать дальше. Кстати, меня зовут Валентин. Тебе нравится моё имя?

- Нет, - капризно ответила Станислава и во весь голос заявила: - Мне нравится имя Дмитрий!

- Это для меня не новость. Ему тоже нравится имя Стася.

- В самом деле? - оживилась принцесса, и слёзы на её глазах высохли.

- Да, - важно кивнул Солнечный Друг и зычным таинственным шепотом добавил: - Только он усердно скрывает это.

Просияв от счастья, Стася вцепилась в руку Смерти:

- Это правда, Дима?

Маг перестал жевать, оторвал глаза от тарелки, бесстрастно посмотрел на Хранительницу и перевёл взгляд на Олефира.

"Скажи, что ты в восторге от её имени".

- Я в восторге от твоего имени, - послушно повторил Смерть.

От радости принцесса едва не свалилась со стула. Она решила, что старания всё-таки достигли цели, и Дима влюблён в неё без памяти. Безумную женщину ничуть не смутил безразличный взгляд возлюбленного и, закрепляя свой успех, она проворковала:

- А моя причёска тебе нравится?

- Такие причёски были в моде у лирийских дам двести лет назад, - безразлично сообщил Смерть и продолжил трапезу.

Стася охнула, прижала ладони к щекам, словно брат залепил ей пощёчину, и разревелась. Валечка тяжело вздохнул и ласково погладил её по плечу:

- Не печальтесь, Маргарет. Рано или поздно Дима поймёт, что Вы самая красивая принцесса на свете!

- Правда? - всхлипнула Хранительница и утёрла слёзы.

- Я никогда не вру! - приложив руку к груди, ответил Солнечный Друг. - Особенно Вам, моя принцесса.

- Ты добрый, шут. Хочешь, я буду дружить с тобой? Ты будешь читать мне книжки, как Дима!

- Без проблем! Когда начнём?

- Завтра утром.

- Как прикажете, моя принцесса.

- Утром не получится, - вмешался Олефир. - Вы все будете заняты на церемонии, так что чтение придётся отложить до вечера.

- Вечером, так вечером, - покладисто согласился землянин. - Мне без разницы! Я готов развлекать честной народ в любое время дня и ночи!

- Молодец, шут! Я не ошибся. Ты хорошее приобретение.

Не выпуская из рук бокала, Валечка мигом вскочил на стул и дурным голосом заголосил:

- Боже, царя храни! Многая лета, многая лета!..

А Олефир смотрел на него и благосклонно улыбался…