Ущербный маг.
Вот уже который день караван с подарками кайсаре Сабире тащился по пустыне. Дмитрий устал от однообразного пейзажа. Порой магу казалось, что до конца жизни по ночам ему будет сниться желто-коричневое море песка и белое палящее солнце, так и норовящее сжечь людей, превратить их в сухие мешки кожи. Оазисы, где останавливался караван, радовали глаз обилием зелени и кипучей деятельностью жителей. Города харшидцев походили на муравейники: мужчины, женщины, дети сновали по улицам взад-вперёд, и их поток ослабевал лишь в самые жаркие часы. После нескончаемой тишины пустыни оазисы оглушали. Дима таращился на людей, как дикарь, приехавший из затерянных земель, и остро чувствовал своё одиночество. Ему не хватало общения. И информации. Барон Кайл, возглавлявший посольство Кристера, боялся мага и старался оградить его от всех: от рабов, надсмотрщиков, наёмников. Дмитрия везли в отдельном, головном фургоне, правил которым немой долговязый раб с вечно недовольным, кислым лицом.
Дима оказался в полной изоляции. Во время путешествия он почти не покидал фургон, на постоялых дворах его сразу же запирали в комнате без окон или в подвале. Единственный человек, снисходивший до беседы с ним, был сам Кайл. Правда заглядывал он к рабу нечасто и ненадолго, а разговоры сводил к выяснению его нужд. Дмитрий неоднократно пытался расспросить барона о Сабире, Харшиде и Камии в целом, но вопросы раба только пугали посла, и он торопился убраться прочь. Панический страх Кайла и смешил, и расстраивал Диму. Он понимал, что для камийца слово "маг" звучит, как "великий Олефир" или "принц Камии", и что Кайл ужасно боится, как бы его подопечный не сбежал, воспользовавшись даром. Маг пробовал объяснить барону, что едет к кайсаре добровольно, ради брата, но такие речи ставили посла в тупик - он не мог уразуметь, как можно рисковать жизнью ради никчемного сумасшедшего. И Дмитрий оставил попытки разговорить Кайла. "Придётся играть вслепую", - с досадой думал маг и терпеливо ждал встречи с кайсарой.
Дни проходили за днями, и вот наконец караван достиг столицы Харшида. Бэрис ошеломил Дмитрия. Огромный город ярким цветком раскрылся среди бескрайнего жёлто-коричневого песка. Многометровую толщу городских стен испещряли удивительные красно-зелёные узоры. Высокие бойницкие башни заканчивались острыми шпилями с реющими на сухом, горячем ветру ало-чёрными флагами. Стены почти полностью закрывали город, лишь кое-где выглядывали макушки деревьев да виднелась крыша дворца - гигантский, сияющий золотом купол. Город словно был упакован в яркую расписную коробку с желтым бантом на крышке.
Караван приблизился к массивным железным воротам и остановился в хвосте длинной очереди из фургонов и верховых. День перевалил за половину, и желающих попасть в столицу было не счесть. Кайл подъехал к головному фургону, беспокойно огляделся и, подозвав наёмника, приказал немедленно расчехлить знамя. Как только над головами взвился зелёно-золотой стяг с головой волка, впередистоящие караваны и всадники стали медленно разъезжаться в сторону, освобождая дорогу посольству. Барон гордо расправил плечи и неспешно двинулся к воротам: стражникам нужно было успеть известить кайсару о прибытии гостей.
Посольство прибдизилось к распахнутым створам и остановилось. Кайл вытащил из седельной сумки резной деревянный футляр с верительными грамотами, положил перед собой и приготовился ждать. Городские стражники отсалютовали послу и навытяжку замерли перед воротами. Воцарилось молчание, нарушаемое лишь всхрапыванием коней и фырканьем быков. Высунувшись их фургона, Дмитрий с недоумением посмотрел по сторонам. Никто не шевелился, ни стражники, ни наёмники, а Кайл походил на мраморную статую, усаженную в седло.
Прошло не менее часа, прежде чем из города вылетел всадник в снежно-белом халате и розовой чалме, перевитой тонкими золотыми шнурами. Он на полном скаку подлетел к барону, осадил коня и, приложив руку к груди, склонил голову:
- Приветствую Вас на Харшидской земле, господин посол!
- И я приветствую Вас, почтенный Гаршан.
Кайл степенно поклонился и вручил всаднику деревянный футляр. Харшидец извлёк свёрнутый трубочкой лист, развернул его и внимательнейшим образом изучил ровные чернильные строчки. Закончив чтение, он вернул документ барону и сделал широкий приглашающий жест:
- Следуйте за мной, господин посол. Кайсара примет Вас незамедлительно.
- Благодарю, почтенный Гаршан, - церемонно ответствовал Кайл, выверенным движением бросил горсть золотых стражникам и бок о бок с харшидцем въехал в ворота.
Фургон дрогнул и покатил следом. Дмитрий уцепился за металлическую дугу, поддерживающую кожаный покров, и хмуро разглядывал город, в котором ему предстояло жить. И выживать. Узкие улицы сменялись проспектами и просторными площадями, окружёнными громоздкими каменными зданиями. Дома в Бэрисе стояли вплотную друг к другу, лишённые привычных для оазисов садиков. Зато на пути каравана встречались множество парков, садов и аллей. Фургоны погружались в тень, чтобы на следующей площади или улице снова вынырнуть под жестокое камийское солнце.
Постепенно улицы и проспекты становились шире, площади - больше, а дома расступались. Теперь это были не громоздкие каменные монстры, а роскошные виллы и особняки с бассейнами и фонтанами, газонами и пёстрыми клумбами. Но Дмитрия великолепие Бэриса не трогало. Его взгляд был устремлён вперёд, туда, где стоял дворец кайсары - его новой хозяйки и противницы.
Особняки остались позади. Караван выехал на безлюдную мощёную площадь, посреди которой возвышался прекрасный белоснежный дворец, опоясанный красной каменной стеной с плотно закрытыми железными воротами. Дворцовая стена оказалась ниже и тоньше городской, зато сторожевые башни располагались значительно чаше. Приглядевшись, Дмитрий различил на площадках солдат с направленными на город луками и покачал головой. По его мнению, закрытые ворота и ощетинившиеся стрелами башни говорили о слабости правительницы, но маг тут же одёрнул себя - делать выводы было преждевременно.
Караван подкатил к массивным воротам, и Гаршан, приподнявшись на стременах, крикнул:
- Посольство графа Кристера!
Дмитрий усмехнулся: во дворце знали о прибытии каравана и могли бы открыть ворота заранее, но, по-видимому, харшидцы обожали всякого рода церемонии. "Что ж, подождём. Мне-то уж точно спешить некуда", - подумал маг и понял, что врёт себе: на самом деле его снедало нетерпение. Очень уж любопытно было взглянуть на женщину, способную править страной в жестокой и беспощадной Камии.
Натужно заскрипел ворот, могучие створы растворились. На площадь высыпали солдаты в белых шароварах и бело-золотых тюрбанах и выстроились в два ряда, образовав коридор, по которому двинулся караван. Фургоны въехали на выложенную разноцветной плиткой дорожку и покатили вдоль молочных стен дворца. Барон Кайл остался беседовать с Гаршаном, а солдаты кайсары сопроводили караван на задний двор. Из больших аккуратных пристроек высыпали десятки рабов и окружили фургоны. Они быстро и ловко выпрягали быков, рассёдлывали коней, осматривали колёса и кожаные покровы фургонов. Один из наёмников Кайла распахнул полог и приказал Дмитрию вылезать. Маг спрыгнул на землю и оказался в плотном кольце наёмников. Рабы кайсары с изумлением поглядывали на странного мужчину в простой чёрной одежде, которого охраняли не хуже, чем высокородного господина, а Дима с невозмутимым видом стоял между наёмниками и ждал.
Вскоре на заднем дворе появился запыхавшийся Кайл. Взглянув на мага, он с облегчением выдохнул и стал быстро раздавать команды. Местные рабы убрались восвояси, а прибывшие из Крейда - выгрузили из фургонов лари и шкатулки, выстроились длинной цепочкой и уставились на посла. Кайл махнул рукой, приказывая наёмникам расступиться, подошёл к Дмитрию и скептически оглядел его простой чёрный костюм.
- Выглядишь не ахти, - пробормотал он.
Впрочем, одежда раба крейдийца не интересовала. А вот его поведение… Независимый вид невольника раздражал и смущал посла. "Вдруг кайсара откажется от подарка и придётся возвращать его в Крейд? Ну уж нет! На это моих нервов не хватит!" Барон сурово взглянул в непроницаемые голубые глаза и твёрдо сказал:
- Веди себя смирно, раб, иначе сдохнешь в пустыне.
- Не волнуйтесь, барон, - спокойно ответил Дмитрий. - Кайсара заберёт меня.
Кайл с подозрением посмотрел на мага, неопределённо дёрнул плечом и скомандовал:
- За мной!
Делегацию провели в большой зал для аудиенций, где её встретили сановники кайсары - восемь длиннобородых мужчин в голубых парчовых халатах. Они с важным видом сидели на низких деревянных лавочках по бокам от высокого, застланного коврами постамента. У каждого на коленях лежала тонкая раскрытая книжица, а в правой руке был зажат карандаш. Сановники поприветствовали барона дружными кивками и воззрились на золочёные двери, позади постамента.
Почти сразу, створы распахнулись и высокий звонкий голос провозгласил:
- Великая правительница Харшида кайсара Сабира и визирь Сахбан!
Дмитрий приподнял голову и взглянул на высокую стройную женщину в простых белых одеждах, плавной уверенной походкой идущую к постаменту. Она действительно не походила на обычную камийку. Коротко остриженные тёмно-каштановые волосы воинственно топорщились. Хищное, властное лицо с резкими чертами и умными карими глазами указывало на своенравный и решительный характер, а сильная рука сжимала рукоять сабли так, словно кайсара собиралась броситься в бой.
А вот сопровождавший Сабиру мужчина не имел отношения к воинскому искусству: заметное брюшко, холёные руки, расслабленное, чуть одутловатое лицо, капризные полные губы. Но Дмитрий сразу понял, что визирь опасен не меньше своей повелительницы - хитрые смоляные глаза светились энергией и умом. В сознании Сахбана шла активная работа: он просчитывал варианты развития встречи с крейдийским посольством. "Номер один, - подумал Дима и горько усмехнулся: - Как Тёма, список составлять начал".
Сабира взошла на постамент, опустилась на ковёр и скрестила ноги. Сахбан присел на ступеньку ниже. Кайсара благосклонно кивнула визирю, посмотрела на северян. Взгляд карих глаз пробежался по лицам, не сделав исключения ни для надсмотрщиков, ни для рабов, и вперился в лицо посла.
- Приветствую вас в Бэрисе, барон Кайл. Надеюсь, граф Кристер пребывает в добром здравии?
- О да, великая госпожа! Мой повелитель склоняет голову перед твоей небесной красотой и шлёт дары, в знак своего дружеского расположения, - церемонно провозгласил Кайл и поклонился.
- Я ждала самого Кристера, барон, но, вижу, он не торопится лично прибыть в Бэрис, - усмехнулась Сабира, и посол вновь поклонился:
- Мой господин ждёт завершения переговоров. Ваш визирь Сахбан, да живёт он, не зная печали, внёс очередные изменения в союзный договор, и министры согласовывают поправки.
- Что ж, Сахбан знает, что делает, - ехидно заметила кайсара. - Будем надеяться, что нам удастся договориться.
- Безусловно, о, прекраснейшая из женщин. Граф Кристер мечтает о том времени, когда наши страны пойдут рука об руку в светлое будущее Камии.
- О войне он мечтает! - фыркнула Сабира, и глаза её алчно блеснули: - Твоему повелителю не даёт покоя слава великого Олефира.
- Мы соединим армии Харшида и Крейда, и Камия снова будет единым государством, - поспешил вмешаться Сахбан, и барон согласно кивнул:
- Со столицей Ёсс.
- Бэрис, - оскалилась кайсара.
- Ёсс - столица Камии! - воскликнул барон. - Так завещал великий Олефир!
- Но Бэрис - древнейший город мира, и имеет больше прав стать главным городом Камии!
- Мы обсудим это позже, госпожа, - склонившись к кайсаре, прошептал Сахбан, и Сабира резко обернулась:
- Я требую, чтобы этот пункт был в союзном договоре!
- Он будет там, светлейшая, - заискивающе улыбнулся визирь и бросил насмешливый взгляд на Кайла.
Барон поджал губы и поклонился, скрывая досаду. Цели правителей Харшида и Крейда были одинаковы: воспользоваться мощью соседа и захватить остальные государства, а потом тихо избавиться от союзника. Единовластным повелителем Камии должен был стать тот, кто окажется изворотливей и успеет первым нанести удар.
Стороны неспешно согласовывали детали предстоящего союза и готовили солдат для порабощения мира, или войны друг с другом (если министры не договорятся). Шании, Брадосу, Аргулу и Суниту оставалось лишь надеяться, что Кристер и Сабира не найдут общего языка и погрязнут в междоусобной войне, а они, под шумок, попытаются отхватить часть территорий Харшида и Крейда, чтобы упрочить своё положение. Шпионы малых стран всеми силами препятствовали заключению военно-политического союза, последствия которого грозили катастрофой для их стран. В ход шли: и яд, и подкуп, и компромат - любые средства, способные поссорить кайсару и графа…
Сабира повелительно кивнула послу, и Кайл зыркнул на свиту. Дмитрия вытолкнули вперёд, заставили пасть ниц, а рабы, подгоняемые плетями надсмотрщиков, спешно разложили на ступенях лари и шкатулки. Крышки распахнули, и глазам кайсары предстали тонкие льняные ткани, роскошные меха, драгоценные камни, изысканные северные вина и прочие мелочи, которые, как правило, присылал граф Кристер. Кайсара осмотрела подарки и, указав на распростёртого ниц мужчину, иронично поинтересовалась:
- Повелитель Крейда решил, что в Бэрисе недостаточно рабов?
- Это необычный раб, госпожа, - торжественно объявил барон. - Мой повелитель приобрёл его специально для Вас, прекраснейшая. Он обладает уникальными способностями.
Сабира перевела взгляд на раба:
- Встань!
Дима поднялся, и кайсара стала не спеша рассматривать его: крепкая стройная фигура, спутанные тёмные волосы до плеч, внимательные голубые глаза… Раб был необычайно красив, к тому же в нём чувствовалась сила, которую так любила Сабира. Дмитрий вскинул голову, и их глаза встретились. Правительницу Харшида бросило в жар. Ей захотелось сорвать с раба одежду и слиться с ним в чарующем экстазе. "Он словно необузданный конь! - подумала Сабира и жадно вздохнула: - Какое упоение оседлать его и… - Кайсара осеклась, сообразив, о чём думает во время приёма, и её охватила злость. - Вероятно, граф специально прислал его, чтобы соблазнить и убить меня!" Карие глаза блеснули металлом:
- Как твоё имя, раб?
- Дмитрий, - с вызовом ответил маг.
Ему хватило взгляда, чтобы понять, как вести себя с женщиной-воином. "Хотите увидеть силу, мадам? Без проблем!" - ухмыльнулся про себя Дима и стал бесцеремонно разглядывать Сабиру.
Под взглядом раба кайсара почувствовала себя голой. "Вот наглец! И откуда ты только такой взялся?" - сердито подумала она и язвительно улыбнулась:
- Просто Дмитрий?
- Разве этого мало? - деланно удивился маг, и визирь громко фыркнул.
Кайсара предупреждающе взглянула на Сахбана, покосилась на бледного, как полотно, барона и вновь обратилась к Дмитрию:
- Судя по твоим речам, ты не всегда был рабом.
- Конечно, хотя я не помню прошлого.
Кайсару поразила выдержка невольника. Она привыкла к почёту и славе, к сладким угодливым речам и трепету, а подарок Кристера просто стоял и оценивающе разглядывал её, словно обычную камийку. "Интересно, он полный кретин или действительно сильный человек?" - мелькнула каверзная мысль, и ладонь сжала рукоять сабли. Сабира поднялась на ноги - четыре лёгких шага, и она оказалась нос к носу с рабом.
- Я слышала о тебе, Дмитрий. Ты ущербный маг, и умеешь делать воду.
- Да.
- Покажи!
- Смотри.
Дмитрий поднял руку, сжал кулак, и сквозь пальцы потекли тонкие чистые струйки.
- Занимательно, - снисходительно улыбнулась кайсара и кончиками пальцев мазнула по щеке раба. - Ты симпатичный.
- Я счастлив, что он Вам понравился, великая госпожа! - вмешался барон. - Как только мой повелитель увидел, как этот раб делает воду, он сразу же подумал о своей союзнице.
Кайсара хлопнула Дмитрия по плечу, шагнула в сторону и насмешливо посмотрела на посла:
- А мне доложили, что правитель Крейда выставил его из Ёсса за непокорность. Может, просветите, чем он прогневал Вашего добрейшего повелителя?
Кайл мысленно выругался и любезным тоном сообщил:
- Он заступился за брата-недоумка.
- Того, что похож на принца Камии?
- Да, великая госпожа.
Кайсара повернула голову, сощурилась и пристально вгляделась в лицо раба:
- Он действительно твой брат?
- Конечно, - лукаво улыбнулся Дмитрий.
- Если шут графа Кристера - твой брат, то вряд ли он похож на принца Камии, как твердят все вокруг. Или ты не его брат? Скажи мне правду, раб!
- У великого Олефира было много наложниц, - невозмутимо заявил Дима, и взгляд кайсары стал колючим:
- Ты показал мне фокус с водой, маг, что ещё ты умеешь?
- Не знаю.
- Владеешь каким-либо оружием?
- Понятия не имею.
- Что ж, проверим, - хмыкнула Сабира и приказала: - Дайте ему саблю!
Один из гвардейцев подбежал к постаменту, вытащил из ножен саблю и протянул её рабу. Дима принял оружие и посмотрел на кайсару:
- Кто будет моим противником?
- Он.
Сабира ткнула пальцем в крепкого рослого гвардейца. Маг покрутил в руках саблю, взглянул на здоровенного детину, идущего к нему, и невозмутимо произнёс:
- Я готов.
- Это точно, - ухмыльнулся гвардеец и рубанул наотмашь.
Дмитрий отскочил, и зал потонул в ехидных смешках. Маг обвёл камийцев равнодушным взглядом, удобнее перехватил рукоять и ринулся на противника, доверившись рукам и телу, которые помнили куда больше, чем он. Лёгкая сабля молнией сверкнула в воздухе и обагрилась кровью. Звук падающего тела отрезвил Диму, и он замер, растеряно глядя на труп.
Кайсара возбуждённо облизнула губы:
- Ты точно был воином.
- Возможно, - пожал плечами маг и прислушался к себе: "Я умею убивать, но мне это не нравится".
Положив саблю рядом с трупом, Дима выпрямился, посмотрел на кайсару, и Сабира едва не утонула в омуте холодных голубых глаз. Дыхание сбилось, а голос прозвучал низко и хрипло:
- Ты убил одного из моих лучших гвардейцев, и будешь наказан. Прощайте, господин посол. Передайте графу, что я в восторге от его подарка! Идём, раб!
Кайсара повернулась к барону спиной и направилась к золочёным дверям. Дима пошёл следом. Его провожали две пары глаз: одни с ненавистью, другие с радостью. Визирь Сахбан, неразлучный спутник властительницы Харшида, брошенный посреди зала, прикидывал, как без последствий избавиться от новой игрушки своей венценосной любовницы, а Кайл, успешно выполнивший миссию, предвкушал скорый отъезд из Бэриса. Барон мечтал оказаться как можно дальше от опасного мага-раба, ибо свято верил, что подарок Кристера несёт с собой одни неприятности.
Покинув зал, Сабира и Дмитрий оказались в громадной светлой галерее с многочисленными дверями, оплетёнными золотой вязью, словно паутиной. В стрельчатые окна лился белый солнечный свет. Ослепительные лучи преломлялись под разными углами и точно изнутри подсвечивали шерстяные, кашемировые, шёлковые и набивные ковры, развешенные в простенках. От цветастых орнаментов запестрило в глазах, и Дима опустил голову. Хозяйка и раб миновали галерею, несколько залов с многоярусными хрустальными люстрами и огромными диванами с горами бархатных и парчовых подушек, прошли по анфиладе комнат, где на перламутровых столиках стояла гравированная и чеканная посуда из золота и серебра. Огромные зеркала, вдавленные в стены, размножали вазы, кубки, чаши, тарелки и блюда, и Диме показалось, что он идёт по сокровищнице коллекционера, помешанного на столовых приборах. Маг облегчённо вздохнул, когда, покинув "сокровищницу", они ступили на широкую мраморную лестницу с коваными перилами в форме птиц с изящными длинными шеями, распахнутыми крыльями и пушистыми хвостами. Сабира и Дмитрий долго поднимались по белоснежным ступеням, пока не оказались в просторном и совершенно пустом зале. Пол покрывали тонкие циновки, стены - сплошное мозаичное панно: берег полноводной реки и сотни коленопреклонённых людей, взирающих на яркое белое солнце.
Сабира остановилась посреди зала и хлопнула в ладоши. Из маленькой, неприметной дверки выскользнул мальчик-раб и бесшумно опустился на колени перед правительницей.
- Позови Махмуда и Али!
Мальчик поклонился, вскочил и бросился выполнять поручение, а Дима насмешливо посмотрел на кайсару:
- Нелогично. Ты хочешь наказать меня за точное выполнение приказа.
- Что здесь логично, а что нет - решаю я! - Сабира фыркнула и, выхватив саблю, приставила её к груди раба. - Вопросы есть?
- Есть, - с вызовом улыбнулся маг. - Собираешься убить меня?
- Разве ты этого не заслужил?
- Нет!
- Самодовольный кретин!
Сабира сделала едва уловимое движение, и пуговицы с тихим стуком осыпались на циновки. Взглянув на обнажённую грудь невольника, кайсара шумно выдохнула, и Дима оскалился:
- Продолжай, дорогая, может быть, так мы придём к чему-нибудь более интересному.
- Ты очень милый мальчик, но я видела мужчин и посимпатичнее.
- Только видела? - подмигнул Дмитрий, и лицо кайсары перекосилось от гнева.
- Убью! - прошипела она, надавила на рукоять, и на груди раба выступили тёмные капельки крови.
Ни один мускул не дрогнул на лице мага, а улыбка стала шире и ироничнее.
- Так сразу и убьёшь? Лично я поступил бы иначе…
- Да, что ты себе позволяешь? - Сабира резким движением отправила саблю в ножны. - Кто ты такой, чтобы советы мне давать?
- Дмитрий.
- Не дерзи! Ты знаешь, что я имею в виду! Я хочу знать, кто ты такой?
- Мне нечего Вам ответить, мадам, - с наигранным сожалением произнёс маг, и кайсара сжала кулаки:
- Посмотрим, что ты запоёшь через несколько минут!
- Я не умею петь, мадам.
- Хам! - рявкнула Сабира и наотмашь ударила его по лицу.
- Отличный удар! - Дима сплюнул кровь и снова улыбнулся. - Вижу, Харшидом управляет твёрдая рука.
Кайсара задрожала от ярости. Она вновь потянулась к сабле, но тут маленькая дверь отворилась, и в зал вошли двое мужчин в чёрных шароварах. Их обнажённые торсы блестели, словно намазанные маслом, а тёмные длинные волосы были заплетены в косы и перевязаны красными лентами.
- Наконец-то! - раздражённо воскликнула кайсара и, отступив от раба, приказала: - Займитесь им. Я хочу знать, кто он и зачем приехал в Бэрис!
Дмитрий посмотрел на круглые, невыразительные лица палачей и усмехнулся:
- Что ж, дорогая, если тебя возбуждают пытки, я готов доставить тебе удовольствие и таким образом.
- Начинайте! - рявкнула Сабира, уселась на циновку и скрестила ноги.
Махмуд и Али приблизились к рабу и стянули с него одежду. Сильные руки палачей почти ласково ощупали грудь и спину, скользнули по шее, плечам, и Дима растерялся: он ожидал боли, а её не последовало. "Похоже, меня ждёт масса новых ощущений", - зло подумал маг и закричал - пальцы харшидцев одновременно надавили на какие-то точки, и взор заслонила бурая полоса. Боль, как оживший вулкан, взорвалась в животе и горячей лавиной расползлась по телу, усиливаясь с каждой секундой. От собственного крика в ушах Дмитрия звенело, а лёгкие, казалось, вот-вот вывернутся наизнанку. Но когда маг решил, что пытка убьет его, палачи отдёрнули руки, и он упал на колени, жадно ловя губами воздух.
- Тебе понравилось? - довольно ухмыльнулась Сабира.
- Главное… чтобы понравилось тебе…
- Кто ты?
- Дмитрий.
- Просто Дмитрий?
- Да.
- Продолжайте.
Диму вздёрнули на ноги, и искусные пальцы вновь нашли болевые точки. Но на этот раз, маг был готов к боли. Стиснув зубы, он поднял голову и пронзительно взглянул на кайсару. Сабира ошеломлённо замерла: зрачки пленника сузились, став едва заметными белыми точками, лицо превратилось в непроницаемую каменную маску. "Он великолепен!" - восторженно подумала женщина и почувствовала приятное тепло внизу живота.
Кайсара обожала наблюдать за работой Махмуда и Али. Но до сегодняшнего дня их подопечные уже в первые минуты соглашались признаться в чём угодно, лишь бы боль прекратилась. А новый раб, казалось, свыкся с болью, подчинил её своей воле и перестал замечать. "Сколько же в нём силы? - возликовала Сабира, захваченная красотой пытки. - Как он может быть рабом? Он должен быть великим правителем! Или, на худой конец, визирем!"
- Простите, госпожа, но ещё немного, и он умрёт, - внезапно сказал Али.
Кайсара прерывисто вздохнула и, посмотрев в лицо раба мутными от возбуждения глазами, прошептала:
- Ответь, и боль прекратится.
- Я… всё… сказал… - сквозь зубы процедил Дмитрий, и Сабира издала приглушенный стон: впервые в жизни она проиграла мужчине, но этот проигрыш почему-то не тронул её.
Кайсара смотрела на раба, изнемогая от желания сорвать одежду и отдаться ему, как простая наложница. "А вдруг Кристер именно этого и добивается?" - пришла отрезвляющая мысль, и Сабира поджала губы. От обиды хотелось плакать. Разумнее всего немедленно убить раба, но тогда её похоть осталась бы неудовлетворённой, а кайсара привыкла получать то, что желает. "Пусть поживёт ещё немного", - решила она и махнула рукой палачам:
- На сегодня хватит, ребята.
Махмуд и Али отпустили подопечного, и, рухнув на пол, Дима замер: каждая клеточка тела насквозь пропиталась болью.
- Встать! - приказала кайсара, с вожделением глядя на мага, однако тот не пошевелился:
- Приду в себя и встану.
Палачи озадаченно переглянулись: невольник не только не потерял сознание, он ещё и разговаривал. Когда же Дима поднялся на ноги, Махмуд и Али с ужасом попятились и покосились на правительницу Харшида, одновременно подумав, что их карьера при дворе закончилась. Но кайсаре было не до них, она боролась с желанием.
Дмитрий, пошатываясь, подошёл к Сабире и улыбнулся:
- Ты довольна?
- Да… - с придыханием ответила женщина и поспешно добавила: - Но я не услышала, чего хотела.
- Прости, что разочаровал, - ухмыльнулся маг и тыльной стороной ладони коснулся её щеки.
Сабира отшатнулась:
- Даю сутки на размышления, раб! И если не услышу правду, то прикажу рвать твою плоть на кусочки, пока память не вернётся к тебе! - прошипела она и ринулась вон из зала.
Испуганно взглянув на невольника, палачи резво последовали за госпожой, а Дмитрий, проводив их усталым взглядом, опустился на циновку и постарался найти удобное положение. Тело ныло и ломило, однако маг заставил себя отрешиться от боли и закрыл глаза.
- Не тяни, Тёма. Только не тяни… - прошептал он, мысленно погладил вечно спутанные пшеничные волосы и уснул.
Сабира ураганом ворвалась в свои покои. Невольницы в страхе склонились перед госпожой, ожидая расправы, но кайсара почти сразу взяла себя в руки и приказала наполнить ванну.
Рабыни осторожно раздели госпожу, вымыли, умаслили благовониями и облачили в лёгкий шёлковый пеньюар. Одарив девушек милостивой улыбкой, правительница Харшида возлегла на мягкую низкую тахту и взяла в руку бокал вина.
- Позовите визиря!
Одна из рабынь опрометью бросилась к дверям, а остальные уселись вдоль стены, ожидая дальнейших приказов госпожи. Кайсара сделал глоток, подняла бокал и стала рассматривать вино на свет. Образ нахального раба никак не шёл из головы: томительные голубые глаза, крепкое обнажённое тело, по которому заманчиво ласково скользят пальцы палачей. Горячая волна желания захлестнула Сабиру, и тело взмолилось о страстном прикосновении сильных рук.
В дверях спальни появился Сахбан. Одет он был по-домашнему: тонкий атласный халат на голое тело и остроносые туфли. На лице приятная взору улыбка, в чёрных глазах почтение и преданность. Кайсара разочарованно вздохнула: ей хотелось другого.
- Ты заставляешь меня ждать, - недовольно произнесла она, поставила бокал на прикроватный столик и откинулась на подушки.
Опустившись на край постели, Сахбан нежно погладил статную ножку и взглянул Сабире в глаза. Кайсара медленно опустила веки и улыбнулась. Окрылённый молчаливым призывом, визирь скинул халат и прижал к себе госпожу. Он осыпал лицо и шею Сабиры жаркими поцелуями, безостановочно лопоча о её красоте и мужестве, и кайсара благодушно внимала ему, понимая, что утолить звериную страсть, разбуженную магом, Сахбану не под силу, но снять напряжение было необходимо. С рыком толкнув любовника на тахту, Сабира навалилась на него всем телом, а потом запрыгнула верхом и изогнулась, как хлыст. С бешеной скоростью двигая бёдрами, она будто исполняла дикий варварский танец, и Сахбан закрыл глаза, не в силах смотреть на иступлённое, перекошенное от страсти лицо. Сабира была не с ним, её мыслями владел другой, и визирь сгорал от ненависти. Он с трудом дождался, пока любовница утолит яростную похоть и обессилено рухнет на тахту, перевернулся на бок и стал мягко поглаживать её обнажённые плечи.
Сабира расслабилась. Волевое лицо разгладилось, карие глаза обрели ясность, и она с улыбкой взглянула на визиря:
- Говори.
- Кристер становится всё более щедрым, - осторожно заметил Сахбан и поцеловал живот царственной любовницы.
Сабира зажмурилась от удовольствия, но голос её прозвучал неожиданно жёстко:
- Он не обманет меня дорогими подарками. Я знаю, что больше всего на свете граф хочет видеть меня мёртвой, а Харшид - провинцией Крейда.
- Почему же тогда раб, присланный им, до сих пор жив? - вкрадчиво спросил Сахбан, и Сабира резко села:
- Потому что я хочу узнать, кто он такой?
- Так заставь его говорить.
- Под пыткой, он скажет всё, что угодно, а мне нужна правда! - Кайсара замолчала, переводя дыхание, и чуть спокойней добавила: - Мне не даёт покоя история о его чудесном воскрешении.
- Фокус. Он такой же шут, как и его брат.
- Он не похож на шута! - раздражённо возразила Сабира. Она запахнула пеньюар, взяла со столика бокал и, сделав глоток вина, криво усмехнулась: - Ты ревнуешь меня к рабу, Сахбан?
- Я ревную тебя даже к этому покрывалу, - льстиво произнёс визирь и припал к её колену.
Кайсара потрепала любовника по тёмным волосам:
- Не глупи, дружок. Твоё положение незыблемо. - Сабира сделала ещё глоток и легонько толкнула визиря в плечо: - А теперь иди, я хочу отдохнуть.
Сахбан быстро поднялся с постели, накинул халат и, поклонившись, зашагал к дверям. "Незыблемо, говоришь? Чушь! В Камии ничто не бывает незыблемым!" На пороге визирь обернулся: невольницы накрывали великую госпожу воздушным кружевным одеялом. "Поспи, дорогая, а я пока займусь делом", - ухмыльнулся про себя Сахбан и направился к лестнице.
Взбежав по мраморным ступеням, он оглядел зал Солнца и на цыпочках подошёл к спящему на циновках рабу. Визирь с мстительным удовольствием посмотрел на запёкшуюся на губах невольника кровь и потянулся к поясу, где обычно носил кинжал. Но, вспомнив, что на нём домашние одежды, мысленно выругался и вздрогнул - глаза раба распахнулись и настороженный взгляд вонзился в его лицо.
- Встать! - рявкнул Сахбан, и Дмитрий медленно, словно нехотя, поднялся на ноги. - Наглец! Неужели тебя не научили подобающим образом встречать господина?
Дима склонил голову: визирь был куда опаснее кайсары.
- Так-то лучше, маг. Я знаю, что тебя прислали в Бэрис убить кайсару. Признайся в этом сейчас, и умрёшь быстро. - Визирь выжидающе посмотрел на раба, но тот остался безразличен к словам, и Сахбан, подняв глаза к потолку, монотонно продолжил: - Хотя… кайсара - добрейшая правительница, и может помиловать тебя, если ты расскажешь нам о планах графа Кристера.
Дмитрий молчал.
- Ты в любом случае расскажешь всё, что знаешь, ибо Харшид славится своими палачами. Сегодня ты познал лишь малую толику их искусства. Я же расскажу, что будет дальше. Ты красивый мальчик, Дима. Мне жаль, что тебя изуродуют: вырвут ногти, зубы, затем, если не заговоришь, отрубят пальцы, а если и это не поможет, будут вырезать маленькие кусочки плоти и заливать раны кипящим маслом, - скучным голосом сообщил харшидец, но и на этот раз маг остался равнодушен к его речам.
Сахбан недоумённо уставился на раба. Дима стоял, опустив голову, и визирь не сразу сообразил, что тот улыбается, а когда осознал сей вопиющий факт, растерялся: в Харшиде он имел репутацию жестокого и беспощадного человека, его боялись и придворные, и солдаты, и рабы. Разговаривая с людьми, Сахбан с удовольствием лицезрел дрожащие руки и смертельно-бледные лица, а ужас в глазах собеседников бальзамом лился на душу. Но подарок графа Кристера стал неприятным исключением из правила, и визирь не знал, как себя вести. Если бы раб принадлежал ему, он бы приказал убить его, но тронуть собственность кайсары Сахбан не посмел. И, кипя от возмущения, прошипел:
- Посмотрим, как ты будешь смеяться, когда тебе начнут ломать кости! Ты устанешь молить о смерти!
Дмитрий поднял голову и пожал плечами, не переставая улыбаться. Сахбан вглядывался в лицо ущербного мага, с ужасом осознавая, что перед ним опасный соперник. "Если он поведёт себя правильно, то с лёгкостью станет её любовником. Кайсара помешана на сильных мужиках. Его нужно убить и чем скорее, тем лучше!"
- Глупец! Я дал тебе шанс признаться и умереть быстро, но ты не воспользовался им, и будешь умирать долго. Я лично прослежу за этим!
Сахбан развернулся к рабу спиной и, скрипя зубами от досады, направился к лестнице, а Дмитрий вновь растянулся на полу и уставился в потолок. Воевать с визирем не хотелось, но выбора не было. "Я должен выжить, и точка!" - решил маг и закрыл глаза: что бы ни случилось дальше, сейчас ему был необходим отдых.
Дмитрий просидел в зале Солнца два дня. Кайсара и визирь словно забыли о нём, лишь безмолвные рабы появлялись трижды в день, ставили на циновку тарелки с едой, забирали грязную посуду и тотчас уходили. Впрочем, Дима не пытался заговаривать с ними, терпеливо ожидая главное действующее лицо - Сабиру. Маг был уверен, что сумел заинтриговать кайсару, и она не убьёт его, по крайней мере, до тех пор, пока не насладится его телом.
Кайсара оказалась забавным противником. Диму веселила её мелодраматичная похоть. Правительница Харшида, державшая в повиновении огромную страну, жаждала почувствовать рядом крепкое мужское плечо, получить верного и преданного защитника, но бедняжка не признавалась в этом даже себе, опасаясь показаться слабой и лишиться власти. Но, так или иначе, уязвимое место у кайсары нашлось, и Дмитрий намеревался воспользоваться им, тем более что статус любовника Сабиры давал возможность с лёгкостью выжить в Бэрисе.
Это подтверждали и угрозы Сахбана. Визирь исходил слюной, глядя на молодое тело раба, и мечтал изуродовать его, чтобы отвратить кайсару от соблазнительного подарка графа. Но Дмитрий на собственной шкуре убедился - Сабира не испортит тело, предназначенное для её утех. Умелые руки палачей не оставили на коже ни единого синяка, хотя, после их "ласковых" прикосновений, маг до сих пор чувствовал себя так, будто по нему промаршировал полк солдат. Дима больше не хотел иметь дело с Махмудом и Али и твёрдо решил, что следующая встреча с Сабирой закончиться в её постели…
Вечером второго дня за ним пришли. Безмолвные рабы вымыли и переодели мага, расчесали свалявшиеся тёмные волосы и проводили в покои правительницы. Сабира, облачённая в лёгкий шёлковый халат, возлежала на пушистом ковре возле низкого овального стола и маленьким острым кинжалом чистила яблоко. Рабы подтолкнули Дмитрия к госпоже, поклонились и бесшумно выскользнули из комнаты. Когда двери за ними затворились, маг подошёл к столу чуть ближе и улыбнулся:
- Приятного аппетита.
Кайсара не ответила. Она медленно отрезала кусочки яблока, искоса поглядывая на строптивый подарок Кристера. Поняв, что разговаривать с ним пока не собираются, Дима осмотрелся. Комната выглядела на удивление просто. Кроме широкой низкой кровати и овального стола, возле которого лежала Сабира, другой мебели не было. На стенах висели обычные для Харшида пёстрые ковры, арочные окна прикрывали полупрозрачные воздушные занавески. "Не слишком романтично", - ухмыльнулся маг и вдруг краем глаза уловил какое-то движение. Чуть повернув голову, Дмитрий заметил, что в глубине маленькой круглой дырочки в ковре блестит глаз, и едва сдержал смех - воинственная правительница Харшида побоялась остаться наедине с рабом.
Сабира тем временем доела яблоко, налила в бокал вина и тихо сказала:
- Вместо суток, я дала тебе двое, раб. Ты готов рассказать правду?
- Что ты хочешь услышать?
- Откуда ты взялся?
- Из Крейда.
- И сколько лет ты был рабом Кристера?
- Три недели.
- А до этого?
- Я был рабом Джомхура.
- Главы лиги работорговцев? - изумилась кайсара.
- Да.
- И сколько ты служил ему?
- Около двух месяцев.
- А раньше?
- Увы, не помню, - пожал плечами Дмитрий. - Мои воспоминания начинаются с момента появления в пустыне Харшида, где нас с братом подобрал Джомхур.
- Чушь! Граф мог бы придумать для тебя легенду получше.
- Зачем придумывать легенду для смертника?
- Смертника?
- Кристер приказал убить тебя, - бесстрастно сообщил маг. - Именно это ты хотела услышать? Могла бы прямо спросить, а не задавать дурацкие вопросы о моём происхождении. Какая разница, кто собирается покончить с тобой - раб или аристократ?
- Так ты признаёшь, что подослан совершить преступление против Харшида?!
Сабира вскочила, и ухоженная рука сжала узкую рукоять кинжала. Дмитрий не дрогнул. Он смело взглянул в пылающее гневом лицо кайсары и с жаром заговорил:
- Да, я был готов исполнить приказ графа! Я мечтал заслужить свободу для брата! Но когда я увидел тебя, то понял, что не смогу. Никогда не встречал таких необычных женщин, как ты, Сабира. Ты сильна, умна и ослепительно красива. Я счастлив, что попал в Бэрис! Я полюбил тебя с первого взгляда! Моя жизнь в твоих руках, пленительная кайсара. Возьми её, ибо я не мыслю жизни без тебя!
Глаза мага лихорадочно заблестели, лицо исказила невыносимая душевная мука. Опустившись на колено, он приложил руку к груди и преданно уставился на правительницу Харшида:
- Убей меня, великая госпожа, ибо мысль о том, что ты считаешь меня врагом - невыносима!
- Я верю тебе, - невольно вырвалось у Сабиры, и она прикрыла рот рукой, отчаянно ругая себя за предусмотрительность: покои были напичканы гвардейцами, ожидающими приказа схватить преступника, а в нише, за ковром, прятался Сахбан.
Но теперь, когда сильный и красивый невольник признался ей в любви, Сабира не желала с ним расставаться. Как сильная и беспощадная правительница, она должна была немедленно казнить подосланного Кристером убийцу, но отдать Дмитрия на растерзание палачам, не удовлетворив свою похоть, не могла. Сладострастие победило здравый смысл! Наплевав на свидетелей, правительница Харшида расправила плечи и торжественно спросила:
- Ты готов служить мне верой и правдой, раб?
Чёрные тонкие брови кайсары сдвинулись к переносице, тёмно-вишнёвые губы плотно сжались, а пронизывающие карие глаза впились в лицо Дмитрия. До победы оставался всего один шаг, и маг вложил в голос максимум любви и обожания:
- Я готов служить Вам до последнего вздоха, великая госпожа!
- Иди сюда, Сахбан! - надменно позвала кайсара, и из-за ковра выступил мрачный визирь.
Бросив злобный взгляд на соперника, он поклонился, заискивающе улыбнулся кайсаре и произнёс то, что она хотела услышать:
- Вы, как всегда, оказались правы, величайшая. Ваш раб - человек чести.
- Ты свободен, Сахбан, - бросила ему Сабира, не сводя алчущих глаз с мага.
Визирь побледнел и отступил к дверям, а кайсара жестом приказала рабу подняться.
- Ты силён и красив. И начнёшь служить мне прямо сейчас.
Дима счастливо улыбнулся и властным движением притянул Сабиру к себе.
- Не здесь, - прошептала она, едва сдерживаясь, чтобы не впиться в манящие губы.
Правительница Харшида взяла раба за руку и провела в соседнюю комнату с круглым бассейном из розового мрамора.
- Наполни его, Дима.
- С удовольствием, - слегка поклонился маг, сложил ладони, и мощная струя хрустально-чистой воды ударила в мраморные плиты.
Кайсара бросила на пол кинжал и скинула халат. Уверенной походкой подошла к бассейну и остановилась перед рабом, позволяя любоваться своим тренированным, сильным телом. Дмитрий подхватил игру и с вожделением уставился на обнажённую хозяйку. Сабира довольно улыбнулась, присела и провела ладонью по переливающейся водной глади:
- Твоя вода волшебная?
- Конечно, дорогая. Она распаляет страсть, - с придыханием ответил маг и, рывком подхватив кайсару на руки, прыгнул в бассейн.