Эладия.

Сальте устроил в честь дочери Алиссы великолепный пир. В его доме собрались самые богатые и уважаемые жители Наполе. Столы были заставлены разнообразными деликатесами и редкими винами, а под сводчатым потолком водили хороводы тысячи светлячков, озаряя зал таинственным голубоватым светом.

- Какая прелесть, - прошептала Ильмара, сжимая руку мужа.

Серебряная кошка ласково обнял её за плечи и шепнул:

- Я всё ещё разрешаю тебе поселиться в Наполе и остаться свободной.

- Не надо, Марви, я уже всё решила, - покачала головой девушка и потянула его к столу.

Сальте усадил молодожёнов рядом с собой и поднял чашу:

- Ильмара, дочь Алиссы, не принадлежит к Ласточкам, но она наш друг, и я счастлив сообщить вам о её замужестве! Избранник Ильмары - Марвин, вор из клана Хамелеона!

Марвин и Ильмара встали и поклонились гостям. Зал огласился серебряным звоном кубков и приветственными криками. Эльфы любили добрую, милую охотницу, и видя, как нежно молодожёны смотрят друг на друга, радовались их союзу.

Эллард подмигнул Бьянке и шепнул:

- Хочешь, мы тоже поженимся?

- Зачем? - искренне удивилась эльфийка. - Нам и так неплохо. Что изменят кольца Друидов?

- Ты мой идеал! - восторженно промурлыкал вор и припал к руке любовницы.

Сальте с подозрением посмотрел на Принца Попрошаек и погрозил ему пальцем:

- Веди себя скромнее, Эл. Я не позволю любимой дочери связаться с прохиндеем.

- Что ты, папа, - скромно потупилась Бьянка, лаская под столом ногу любовника.

- Мы слишком разные, - добавил Эллард, отвечая на её нежное прикосновение.

- Ну-ну, - нахмурился Сальте и перевёл взгляд на молодых. Ильмара выглядела счастливой, однако главе Ласточек отчего-то было не по себе. Ему категорически не нравился Марвин. В нём чувствовалось сила, не свойственная хамелеонам, и Сальте не хотелось отпускать с ним Ильмару. Потягивая вино, он искал предлог, чтобы оставить охотницу в Наполе, но придумать ничего не мог. Марвин имел полное право забрать жену с собой.

Неожиданно двери парадного зала распахнулись, и на пороге возникла высокая статная эльфийка в ярко-красном платье. Белые распущенные волосы, словно мантия окутывали её, почти касаясь до блеска натёртого пола. Лёгкими, невесомыми шагами эльфийка прошествовала по залу и остановилась перед атаманом.

- Эладия! - эхом прокатилось над столами.

Сальте поднялся навстречу знаменитой эльфийской прорицательнице.

- Что случилось, Эладия?

Колдунья молча вскинула руку, и на шее Марвина появился крохотный золотой медальон. Мучительная тяжесть навалилась на плечи джирмийца, заставив его опереться о стол. Кошка в клейме злобно зашипела. Эладия насмешливо взглянула в тёмно-зелёные глаза Марвина и громко произнесла:

- Приветствую тебя в Наполе, джирмиец!

В зале воцарилась угрожающая тишина. Марвин обвел ненавидящим взглядом эльфов, потянулся к медальону, но вдруг заметил, как смотрит на него Рамина. Глаза эльфийки горели нетерпением, а с губ готов был сорваться ликующий крик - она ждала, когда джирмиец коснётся золотого амулета. Рука Марвина замерла, опустилась, и жена атамана разочарованно отвернулась. Ласточки оторопели: на их памяти это был первый случай, когда кошка не попался в ловушку.

- Как всё просто… - выдохнул Марвин и машинально сжал рукоять меча.

- Смерть джирмийцу! - взорвались эльфы, но серебряная кошка разжал пальцы и положил руки на стол.

Зал разочарованно вздохнул, а стражники подскочили к джирмийцу и разоружили его. Сальте поднял руку и провозгласил:

- Кошка Марвин умрёт! Казнь состоится завтра в полдень! Пир окончен!

- Нет! - в бессильной ярости закричала Ильмара. - Вы не можете убить его!

- Успокойся, дорогая. - Рамина попыталась обнять девушку, но та вырвалась из её рук и прижалась к Марвину:

- Я не позволю им убить тебя!

Джирмиец стоял возле стола, рассматривал узоры на скатерти и угрюмо молчал. Он не попался в ловушку, однако радоваться было нечему: невзрачная золотая безделушка на шее была его смертным приговором. Марвин никогда не сталкивался с эльфийской магией на практике, но теорию знал хорошо: ласточки создавали амулеты в момент наложения заклятья. Амулет был материальным воплощением эльфийского заклинания, его конечным продуктом. И теперь Марвин раскрыл тайну гибели джирмийцев, попавших в руки Ласточек - все они пытались сорвать безобидное на вид украшение…

Стражники оторвали рыдающую охотницу от джирмийца и повели её к дверям. Эладия шла рядом и что-то наставительно говорила девушке. Марвин пришёл в ярость, почувствовав, что колдунья воздействует на сознание его жены: 'Клянусь, ты сдохнешь, колдунья!' - зло подумал он, но ни один мускул не дрогнул на его лице.

Эллард не смотрел на напарника. Он вертел в руке кубок, отчаянно ища выход из патовой ситуации. Его глаза скользнули по прелестному личику Бьянки, но тут же вернулись к созерцанию золотой ласточки, выгравированной на гладкой поверхности серебряной чаши.

Эльфы стали расходиться, и, когда зал опустел, Сальте повернулся к вору:

- Ты знал, кто путешествует с тобой?

- Нет, - глухо ответил Принц Попрошаек. Он поставил чашу на стол, медленно поднялся и ударил джирмийца кулаком в лицо. - Подонок! - Марвин упал на спину и остался лежать на полу, а вор наклонился, сорвал золотую ящерку с его запястья и виновато взглянул на атамана. - Представляю, что Вы думаете обо мне, Сальте, но я действительно не знал, кто он, иначе никогда не поручился бы за него перед кланом.

Сальте махнул рукой, и стражники поволокли джирмийца к дверям.

- Я сообщу Лорану, что ты в Наполе, Эл, и пусть он сам разбирается с тобой! А пока поживёшь в моём доме, - сухо сказал атаман и, взяв под руку Рамину, покинул зал.

Бьянка игриво подмигнула любовнику и пошла за родителями, а Эллард плюхнулся на стул и налил себе вина.

В тот момент, когда эльфы волокли Марвина в тюрьму, Бернар ехал по тёмным улицам Дарры. Он миновал ворота-портал, кинул холодный взгляд на белые стены дворца и направился к особняку Кошек. Бросив поводья слуге, предводитель вошёл в дом, поднялся на второй этаж и вошёл в свои покои. Он распорядился подать горячего вина, сел за стол и начал писать письма главам кланов, намереваясь разослать их утром, после разговора с императором.

Марвина спустили в глубокую каменную яму, люк над головой захлопнулся, и он оказался в полной темноте. Серебряная кошка подошёл к стене, сел на холодный пол и стал рассматривать эльфийский медальон - клеймо Кошки позволяло джирмийцам видеть в темноте. Уже через несколько минут Марвин выяснил, что золотая побрякушка только и ждёт момента, когда он воспользуется магией, чтобы начать высасывать жизнь. Не оказав сопротивления при аресте, Марвин надеялся обезвредить проклятый амулет, но теперь понял, что это невозможно.

- Я буду первой публично обезглавленной кошкой… - прошептал он и нервно расхохотался. Отсмеявшись, джирмиец прислонился затылком к стене, прикрыл глаза и стал, шаг за шагом, вспоминать своё занимательное путешествие по Аргору. Он не держал зла на Элларда. Вор поступил так, как он и ожидал. 'Эл такой же, как все аргорцы. Он видит во мне кровожадное чудовище. И всё-таки мне понравилось наше путешествие. - Джирмиец растянулся на холодном полу, закинул руки за голову и уставился в потолок. - Прощай, Мара. Чтобы ни сделала с тобой Эладия, это лучше, чем быть моей женой'.

Серебряная кошка обманывал себя, ему не легко было отказаться от Ильмары. До сих пор Марвину безраздельно принадлежал только Ветерок. Он не представлял своей жизни без верного коня, а теперь и без жены. Но это было уже не важно. Завтра его казнят, а мёртвым не нужны ни кони, ни жёны. И, чтобы не думать о смерти, Марвин стал вспоминать Ильмару: смоляные волосы, пахнущие травами Задумчивого леса; ярко-синие глаза, с любовью взирающие на него; коралловые губы, страстно шепчущие его имя; гибкое чувственное тело, трепещущее в его объятьях…

Вдруг ему в голову пришла мысль, что когда его казнят, Ильмара достанется другому. Марвин представил, как его жену обнимает какой-нибудь эльф (урод!), и вскочил.

- Я убью её! Она только моя! Никто не смеет посягать на мою собственность! - в бешенстве прошипел он.

- Могу одолжить тебе меч, - раздался за его спиной знакомый голос, и Марвин резко обернулся…

Эллард в ярости метался по комнате:

- Я им покажу! Я истреблю всех эльфов Аргора! Гады! - шипел он, пиная ногами мебель. - Я отомщу за тебя, Марви! - Вор сел за стол, сотворил лист бумаги, ручку и стал быстро писать письмо предводителю Кошек. Засунув исписанный лист в конверт, он аккуратно вывел адрес: 'Догмар, Цитадель' и, озадаченно почесав затылок, наколдовал ещё один конверт, затолкал в него послание Бернару и адресовал письмо отцу. Покончив с доносом, Эллард выглянул за дверь и подозвал скучающего слугу. - Окажи мне любезность, милейший, пошли кого-нибудь на почту. У меня срочное письмо в Шеву, - медовым голосом проворковал он и опустил в карман эльфа золотой импер.

- Конечно, сударь, - улыбнулся слуга, принимая конверт. - Я сам сбегаю к бабочкам.

Эллард закрыл дверь, уселся в кресло и водрузил ноги на стол.

- Ты горько пожалеешь, Сальте! Прочитав моё послание, кошки придут в Наполь и вырежут всех мужчин и женщин. Они не пощадят ни младенцев, ни стариков, а молодняк заберут в Цитадель. Ради такого мага, как Марвин, Бернар опустит Наполь на землю! - с кровожадной улыбкой произнёс он и довольно расхохотался.

Дверь тихо скрипнула, и в комнату проскользнула Бьянка. Увидев любовницу, Принц Попрошаек опустил ноги на пол, приосанился и, подражая Марвину, насмешливо спросил:

- Соскучилась по моим ласкам, детка?

- Хам! - фыркнула эльфийка и взялась за дверную ручку.

Эллард одним прыжком оказался рядом с ней и рванул шёлковое платье, оголяя упругую грудь. Девушка вскрикнула, но вор заткнул ей рот поцелуем, повалил на пол и задрал юбки. Эльфийка хотела оттолкнуть наглеца, но Эллард был таким настойчивым и страстным, что она передумала и охотно включилась в игру 'Насильник и жертва'.

До Элларда ни один из её любовников не позволял себе столь грубо обходиться с ней. Эльфы были ласковы и обходительны с Бьянкой, боясь, что привередливая девица нажалуется отцу, и тот лишит их своей милости. А Эллард вёл себя дерзко и нагло, чем вызвал невольное восхищение Бьянки и заставил её сходить с ума от страсти. Ещё никогда она не получала такого дикого наслаждения от секса.

Оставив мокрую от пота, тяжело дышащую девушку лежать на деревянном полу, Принц Попрошаек встал, поправил одежду, сотворил себе бокал вина, смакуя выпил его, а потом присел на корточки и по-хозяйски положил ладонь на живот Бьянке.

- Обожаю тебя, сладкая моя. Жаль, что завтра нам придётся расстаться.

Эльфийка открыла глаза и растерянно спросила:

- Почему завтра? Отец сказал, что ты поживёшь в Наполе.

Эллард убрал руку и, скроив скорбное лицо, уставился в стену:

- Как я буду жить без тебя, любовь моя… Но нам лучше расстаться сейчас, пока мы не привязались друг к другу.

Бьянке его тон не понравился. Она села и капризно переспросила:

- Но почему завтра?..

- Я спешу, - тяжело вздохнул Эллард и смахнул несуществующую слезу. - В Аргоре мне угрожает опасность. Я, видишь ли, ограбил императорскую казну, и за мной гонятся беркуты и волки. В Иритте меня ждёт наш летописец Урс. Он поможет мне уйти в другой Мир. - Имитируя душевный порыв, вор прижал к себе Бьянку и с надрывом произнёс: - Мы больше никогда не увидимся, любимая!

- Не покидай меня, - растроганно всхлипнула эльфийка.

- Мне тоже жаль, что Сальте не отпустит тебя…

- Я не собираюсь спрашивать его разрешения! - выпалила девушка. - Мы уйдём из Наполя вместе!

- Мы не сумеем незаметно покинуть город…

- Сумеем! Я знаю, как это сделать! Мы можем уйти, хоть сейчас! - пылко воскликнула Бьянка и стала быстро одеваться.

Глаза вора полыхнули торжеством. Он облизнул губы, мысленно убеждая себя не торопиться, и преувеличенно весело сказал:

- Что ж, заберём Марвина, Ильмару и в путь!

Эльфийка изумлённо взглянула на любовника.

- Ты собираешься освободить джирмийца?

Эллард встал, обнял девушку и мягко ответил:

- Марвин не опасен, любимая. Он всего лишь мой ученик. Он покинул касту и уже давно находится у меня в услужении.

- Тогда почему ты ударил его?

- А что мне оставалось? Твой отец не поверил бы мне. Все боятся джирмийцев, и напрасно. Марвин услужлив и покладист, к тому же, он прекрасный телохранитель. Ты - моё сокровище, Бьянка, и он будет охранять тебя так же, как меня. А когда вы познакомитесь поближе, ты поймёшь, какой он замечательный друг.

- Я не знаю… - ошеломлённо протянула эльфийка.

Вор грустно посмотрел ей в глаза, разомкнул объятья и с трагическим видом опустился в кресло.

- Ты не веришь мне!

Бьянка нервно пожевала губы:

- Ну, если ты так хочешь…

Эллард вскинул голову и с обожанием взглянул на неё:

- Я знал! Ты не такая, как все! Ты лучшая женщина Аргора! - Он бухнулся на колени и прижался к её бёдрам. - Я счастлив быть с тобой, любимая! - Бьянка зарделась от удовольствия, а вор, не давав девушке опомниться, вскочил и схватил её за руку. - Пошли! - скомандовал он и прошёл сквозь стену в соседнюю комнату, которая, к счастью, оказалась пустой.

- Ты обалдел? - напустилась на него Бьянка. - Это покои любовницы моего брата! Хорошо, что она в отъезде!

- У меня всё под контролем, - буркнул вор и, протащив эльфийку сквозь очередную стену, спросил: - Куда дальше?

- Теперь можно выйти в коридор, - сказала та и распахнула дверь.

Принц Попрошаек следовал за Бьянкой, с опаской озираясь по сторонам. Они спустились по винтовой лестнице на первый этаж, покинули дом через боковую дверь, и Эллард с наслаждением вдохнул свежий ночной воздух.

- Свобода!

- Не шуми! - шикнула на него девушка.

Вор улыбнулся, чмокнул её в щёку и деловито спросил:

- Где Марвин?

- Иди за мной и помалкивай!

- А куда мы пойдём?

- В тюрьму, котик, - хихикнула Бьянка и потянула вора в темноту…

Марвин оторопело смотрел на Жерара:

- Вы следите за мной?

- Охраняем. - Эльф подошёл к нему и усмехнулся: - Надеюсь, ты не будешь драться?

- Нет, - буркнул серебряная кошка. - Если бы я хотел умереть, то просто сорвал бы этот медальон. - Он указал на эльфийский амулет. - Достаточно лёгкого прикосновения магии, и я покойник. Именно так погибают джирмийцы, попав в плен к Ласточкам.

Жерар подошёл ближе и внимательно посмотрел на золотой медальон.

- Скверно… - Эльф достал из кармана трубку и стал медленно набивать её табаком. Он позволил ласточкам забрать наследника в Наполь, понадеявшись на его безупречную маскировку. Так и случилось бы, не вмешайся Эладия. Жерара чуть удар не хватил, когда он увидел, что Марвина тащат в тюрьму. И, возблагодарив Джирму за то, что наследника не убили сразу, эльф ринулся спасать его и себя, но как оказалось тщетно. - Дело дрянь, - протянул он и убрал набитую трубку в карман.

- Я не совсем уверен, но возможно эльфийская кровь помогла бы избавиться от медальона, - осторожно заметил Марвин и вопросительно взглянул на золотую кошку.

- Хочешь поэкспериментировать? - нервно рассмеялся Жерар. Наследник кивнул, и эльф, вытащив кинжал, полоснул лезвием по ладони. - Рискнём, - ободряюще подмигнул он Марвину и, чувствуя холодок в груди, взялся окровавленной рукой за цепочку. Золотой медальон потускнел, скользнул в ладонь эльфа и превратился в круглое зеркальце в медной оправе. Жерар повертел его в руках, хмыкнул и опустил в карман. - Изучу на досуге.

- Вы спасли мне жизнь, сударь. Спасибо, - искренне поблагодарил его Марвин.

- Не только тебе. Бернар убил бы меня, если б с тобой что-то случилось, - проворчал эльф, перевязывая ладонь носовым платком. - Ведь могло и не получиться. - Он положил руку на плечо Марвина и настойчиво сказал: - Возвращайся в Джирму!

Серебряная кошка неуверенно кивнул, и в то же мгновенье над их головами раздался встревоженный женский голос:

- Что-то не так, Эл. Слишком тихо. Почему никто не охраняет пленника?

- Страшный Марвин сожрал их всех без остатка! - грозно пророкотал вор и расхохотался. - Он и тебя съест, козочка моя!

В тишине отчётливо прозвучал шлепок и раздражённый голос Бьянки:

- Ты хам и пустомеля, Эл! Придётся мне заняться твоим воспитанием.

- Это ещё зачем? - возмутился вор. - Я получил отличное образование.

- Где? - скептически поинтересовалась эльфийка.

- В Шеве!

- Чему же тебя учили?

- Воровать!

- И всё?

- Почему же? У меня, например, был прекрасный учитель истории…

- Который научил тебя попадать в истории, - ехидно закончила за него Бьянка. - Впрочем, не важно, чему тебя учили в Шеве. Я научу тебя главному - сначала думать, а потом говорить.

- Мой мыслительный процесс никогда не останавливается! - обиделся Эллард. - Я и так самый умный вор Аргора. - Он склонился к решётке и крикнул: - Вылезай, Марви, а то она меня совсем заклевала!

Кошки настороженно посмотрели друг на друга.

- Может, всё-таки в Джирму?.. - протянул эльф.

- Не сейчас, - взмолился наследник, и разочарованный Жерар отступил к стене.

Под ноги Марвину упала верёвка и, бросив виноватый взгляд на золотую кошку, он проворно выбрался из каменного мешка и угодил в объятья Элларда.

- Прости, что ударил тебя, дружище! Но я должен был остаться на свободе, чтобы вытащить тебя! - счастливо воскликнул вор. - Идём скорее за Ильмарой!

- Жди меня на конюшне, Эл. Я сам заберу жену.

- Не терпится поквитаться с Эладией? - понимающе ухмыльнулся Принц Попрошаек.

- В точку! - оскалился джирмиец, прошёл сквозь стену и, оказавшись на прозрачной мостовой, уверено зашагал к дому колдуньи.

Едва Марвин ушёл, Эллард сграбастал Бьянку в охапку и задрал шёлковое платье.

- Прекрати! - прошипела эльфийка. - Сейчас не время…

- А мы быстренько, - перебил её вор и прижал к стене.

Несколько минут Жерар слушал охи и вздохи, потом выругался, окутал себя магией забвения, вылез из ямы и бесшумно проскользнул мимо любовников.

Ильмара зло смотрела на ласково улыбающуюся Эладию.

- Я помогу тебе, дочь Алиссы, - проникновенно говорила колдунья. - Ты забудешь о нём и станешь свободной.

- Я не хочу забывать! Марвин - мой муж! Ты не удержишь меня в Наполе чарующими словами!

Эладия сокрушённо вздохнула, взмахнула рукой, и комнату озарило пламя свечей. Ильмара вдохнула удушливый аромат и рассмеялась:

- Мать научила меня распознавать травы Задумчивого леса и противостоять их воздействию. Я полукровка, Эладия. Я обладаю магией Беркута и не пущу тебя в своё сознание! Ты, скорее, сведёшь меня с ума, чем вырвешь Марвина из моего сердца!

Эльфийка неодобрительно покачала головой.

- Ты очень самоуверенная девочка, Мара, но моя жизнь длиннее твоей. Я помогу тебе забыть джирмийца, - задушевно произнесла она и бросила в пламя ближайшей свечи щепотку жёлтого порошка.

Ильмара закрыла глаза, и колдунья удовлетворённо произнесла:

- Ты заснёшь, и у нас всё получится, Мара.

- Нет, - изо всех сил сопротивляясь колдовству, прошептала охотница. - Я не забуду его! - Она разомкнула веки и протянула руку к свече. Пламя обожгло кожу, и боль разрушила сонные чары.

- Что ты делаешь? - всполошилась Эладия. - Дай, я смажу ожёг.

- Не хочу! - выкрикнула девушка и рывком поднялась на ноги. - Я пойду к Марвину! Мы умрём вместе! - растягивая гласные произнесла она. - Я его жена и должна быть рядом. Он любит меня…

- Убийца не может любить! - отрезала колдунья, силой усадила девушку в кресло и накинула ей на шею серебряную цепочку. - Он надругался над тобой и увёз из родного дома, чтобы пользоваться твоим телом для собственного удовольствия. Потом он найдёт другую игрушку, а тебя убьёт или бросит. Все джирмийцы такие! Поверь, я знаю, что говорю!

- Он любит меня, - заплетающимся языком повторила Ильмара и схватилась за цепочку.

Колдунья перехватила её руку:

- Не трогай амулет!

- Отпусти мою жену! - прозвучал холодный голос джирмийца.

Эладия обернулась и с ненавистью посмотрела на Марвина:

- Девочка останется в Наполе! Хватит издеваться над ней! Ты получил своё! Позволь ей жить нормально! Ильмара достойна большего, чем быть твоей подстилкой!

- Марви… - простонала охотница и рванула цепочку.

- Она - моя жена! - рявкнул серебряная кошка и шагнул к колдунье. - Не смей оскорблять её!

- Жена джирмийца? - раздражённо усмехнулась Эладия. - Ты хочешь сказать, что вы построите дом, обзаведётесь детьми и будете жить, как все? Ты свихнулся, кошка!

- Я забираю Ильмару! - оборвал её Марвин.

- В Джирму? - истерично расхохоталась колдунья.

- Не твоё дело, ведьма! - прорычал серебряная кошка и обрушил на Эладию водяной смерч.

Крик застыл на губах прорицательницы - бурлящий поток превратил её в ледяное изваяние. Марвин склонился над бесчувственной женой и, увидев зажатые в кулаке обрывки цепочки, заорал:

- Жерар!!!

Золотая кошка вбежал в комнату, взглянул на Ильмару и скривился:

- Ты опять хочешь моей крови?

- Она умирает, Жерар! - в отчаяние закричал Марвин.

- Подумаешь, - буркнул эльф, но всё-таки подошёл к девушке. Он проследил, как тают в воздухе обрывки цепочки и невозмутимо поинтересовался: - Что ты предлагаешь?

- Не знаю… Но ты лучший! Не дай ей умереть! - хрипло попросил серебряная кошка и еле слышно добавил: - Я люблю её.

Жерар никогда не видел, чтобы джирмиец впадал в истерику. 'Вернусь в Цитадель - Камилла у меня попляшет!' - зло подумал он, задумчиво взглянул на замороженную колдунью и решительно произнёс:

- Немедленно уезжай из Наполе, Марви! Если Эладия знает, как спасти девчонку - она это сделает! В любом случае, я догоню тебя.

Серебряная кошка поцеловал жену в щёку, благодарно кивнул эльфу и сквозь стену вышел на улицу. Жерар проводил его ошеломлённым взглядом и нервно кашлянул:

- Во даёт! Похоже, от дружбы с вором есть хоть какая-то польза. - Он уселся в кресло, положил на колени меч и разморозил колдунью: - Доброй ночи, Эладия. Поговорим? Только без глупостей…

Когда Эллард и Бьянка добрались до конюшни, Марвин заканчивал седлать лошадей. Обернувшись, он махнул вору рукой:

- Заходи, Эл. Не бойся, все спят.

Принц Попрошаек подтолкнул Бьянку вперёд:

- Выбирай коня.

Марвин недовольно взглянул на друга:

- Ты собираешься взять её с собой?

- Как ты догадался? - язвительно хихикнул Эллард.

- Опомнись, Эл. Она же дочь Сальте!

- Она обещала вывести нас из Наполе.

Марвин тяжело вздохнул:

- Хорошо. Пусть едет.

- А где Мара?

- Пока она останется здесь.

- Но почему?..

- Так надо, Эл! - Марвин вскочил в седло. - Поедешь первой, Бьянка…

Попетляв по тёмным, запутанным улицам, беглецы выехали на окраину Наполя, где прозрачная мостовая резко обрывалась. Бьянка вытащила из кармана мешочек, вытряхнула на ладонь немного светящегося порошка и сильно дунула на него.

- Смотрите! - негромко произнесла она, указывая на проступившую в воздухе широкую тропу. - Поехали быстрее, дорога скоро исчезнет! - Бьянка пришпорила коня и, по сияющей тропе, понеслась в темноту Задумчивого леса.