Элеонора едва не потеряла сознание. Перед расставанием Далия спросила ее, что бы она хотела больше всего на свете помимо близких, и Элеонора ответила, что такого друга, как Жирный Джаггер, но только человека. Элеонора не ожидала, что из этого вообще что-то может получиться, и уж конечно, не ожидала, вернувшись домой, увидеть великана. Но Мик был лучшим из всевозможных друзей.

– Можно я буду звать тебя Мик? – спросила она.

Он склонил голову на бок.

– Не вижу никаких препятствий, – сказал он. – Я почему-то чувствую, что мы уже как будто друзья…

Элеонора в ответ только улыбнулась.

– Ну, мне пора, – сказал он. – Но, надеюсь, еще увидимся?

Элеонор кивнула, а Мик вскочил на скейтборд и покатил прочь. Элеонора пошла к грузовику разгружать коробки. Рядом с ним стояла Корделия, которая, разинув рот, смотрела на младшую сестру.

– Это был тот, о ком я подумала? – спросила Корделия.

– По-моему, да, – сказала Элеонора, широко улыбаясь.

Элеонора пожала плечами и взялась за коробку. Корделия, помолчав, обняла сестру. Она так стиснула Элеонору, что та почти не могла вздохнуть.

– Давай, – сказала Корделия, наконец выпуская сестру из объятий, – поможем распаковывать, чтобы все было готово к возвращению отца.

Как раз в это мгновение на длинную подъездную дорожку свернуло такси. Трое детей-Уолкеров повернулись и посмотрели на него. Задняя дверца открылась, и на солнечный свет вышел их отец.

Дети, побросав коробки, бросились к доктору Уолкеру и заключили его в объятия, как будто играли в Уолкера Обнимашкина.

– Меня не было всего несколько дней, – сказал радостный и ошеломленный мистер Уолкер, обнимая детей. – Наверно, надо чаще уезжать…

– Нет, – сказала Элеонора, едва не плача. – Пожалуйста, не надо.

– Не волнуйся, не буду, – пообещал доктор Уолкер. – Теперь никуда не уеду, обещаю. А теперь давайте устраиваться в доме, ладно?

Дети-Уолкеры пошли к дому, и Элеонора с надеждой взглянула на брата и сестру.

– Вы действительно думаете, что наконец все закончилось? – спросила она.

– На самом деле, нет, – сказала, улыбаясь, Корделия. – По-моему, это только начало. Начало новой жизни семейства Уолкеров.