Что делать, если с ним заговорят? Притвориться немцем, не говорящим по-английски. А если заговорят по-немецки?

Как в Коринто найти пароход на Лос-Анжелес? — Следовать за Ваней и сыщиком. А что если они возьмут автомобиль?

И потом, как следить за сыщиком, чтобы тот не заметил? Борода и черные очки? Глупости, их надо где-то купить, и они вовсе неубедительны. Нет, надо опять напролом, прямо на сыщика, — пусть примет за случайного попутчика. А если не поверить?- Черт с ним, хуже не будет.

Миша повернулся к окну и замер. Перед лесом лежала на спине гигантская каменная фигура с согнутыми коленями. Верхушки ее колен краснели от заходящего солнца, а повернутое к поезду лица было черно и искажено ненавистью. Миша даже вздрогнул.

Этот обломок древней индейской цивилизации явно не симпатизировал поезду. И пусть, все равно поезд ценнее остатков религиозного культа. Надо бы вокруг этого идола построить музей и водить туда экскурсии с соответственными руководителями. От таких мыслей Мише было приятно.

Поезд прогремел по короткому туннелю и выкатился в широкую долину. Впереди, в темноте смутно чернело море. Все в порядке.

На перроне, у входа в зал, под самой надписью «Коринто», вплотную, перед собой, Миша увидел спины Волкова и его неразлучного спутника. Это был решительный момент, надо было определить всю линию дальнейшего поведения.

Стиснув зубы, Миша ушиб спутника чемоданом. Тот остановился, внимательно его оглядел и, подняв шляпу, с улыбкой сказал;

— Уилли.

— Мертц, — с достоинством ответил Миша и тоже приподнял шляпу.

Уилли ласково спросил что-то насчет мистера Келли и Лос-Анжелеса, но Миша отрицательно покачал головой, сказал:

— Сан-Франциско, — и с нескрываемым неодобрением взглянул на Волкова-Келли. Тот не обратил на это никакого внимания.

На новый вопрос мистера Уилли Миша вынул из верхнего кармана две сигары и одну предложил ему. Уилли взял, но продолжал настаивать. Тогда Рубец вынул свой немецкий паспорт и руками объяснил, что по-английски не говорит.

Возможно, что любезный Уилли удивился. Во всяком случае он этого не показал, он весело закивал головой и потянул Мишу за рукав. Надо было и все втроем они пошли через пахнущий свежей краской зал. Потом по широким ступеням спустились на мощеную огромным булыжником площадь, сели в ободранный закрытый автомобиль и уехали в ночь, в неизвестном направлении.

Автомобиль кряхтел, бросался в стороны и бил задом, как лошадь со сбитой спиной. Потом лязгал расхлябанной крышкой радиатора и, дрожа, осторожно лез под гору.

Мистер Уилли был очень близко. На толчках его плечо соприкасалось с Мишиным. Если удастся, можно с первого удара его оглушить. А если не удастся? В этой темноте и на прыжках трудно попасть куда надо, — скорее, что не удастся. Тогда будет плохо, эти мистеры могут драться, они ученые. И потом, даже если его осилишь, что делать с наручниками?

Нет, не годится. Миша зажег спичку и попробовал раскурить сигару. Эго тоже не удалось и мистер Уилли рассмеялся. Автомобиль прыгнул, повернул в воздухе и мелкими скачками подъехал к ярко освещенной двери.

Выплюнув откушенный конец сигары, Миша, вслед за неразлучной парой вошел в дверь, это была проходная контора, и Миша Рубец в третий раз за этот день сказал:- Сан Франциско.