Мэри швыряла свои вещи в чемодан с одной мыслью – как можно скорее убраться отсюда. Куда, не имело значения. Хоть на край света, лишь бы можно было спрятаться.

Она с трудом закрыла чемодан – дрожали руки. В конце концов ей удалось защелкнуть замок. Теперь нужно было найти ключи от автомобиля. Она прекрасно помнила, что положила их в сумочку. Но, вытряхнув ее содержимое на кровать, убедилась, что их там нет.

Выругавшись сквозь зубы, Мэри попыталась вспомнить, куда могла деть их. Она перерыла ящики гардероба, где хранились ее вещи, поглядела на полу. Ключей не было.

Мэри села на кровать и задумалась.

Это необъяснимо. Она не пользовалась своей машиной с момента приезда на виллу. Боже, куда же подевались эти чертовы ключи! Нервы у нее не выдержали, она уронила голову на руки и горько заплакала.

Хуже всего было то, что Ирвин решил, будто она сознательно соблазняла его, чтобы добыть интересующую ее информацию.

Но она же вовсе не собиралась этого делать! От этой мысли Мэри заплакала еще громче. Она вовсе не охотница за мужчинами! Это не в ее натуре. Она обыкновенная женщина, влюбившаяся не в того мужчину. Это происходит с миллионами других. Она не дьявол, не женщина-вамп. Просто так сложились обстоятельства.

А вот Ирвин… О, как подло он поступил! Все это время вел тонкую игру, а потом хладнокровно воспользовался преимуществами своего положения.

Как он сказал? «Если берешься играть с огнем, будь готова к тому, что можешь обжечься!»

Всхлипнув, Мэри ладонью вытерла слезы – на помощь ей пришел гнев. Она не собирается жалеть себя. Она сделала ошибку, следуя велению сердца, вместо того, чтобы слушаться голоса разума. Ирвину Поттеру тоже не мешало бы «обжечься».

– Желательно в аду, – прошипела Мэри сквозь зубы.

Она встала, со злостью щелкнула замочком сумочки, подхватила чемодан и вышла из комнаты.

На минутку она остановилась перед кроваткой Моны. Девчушка безмятежно спала. Сердце Мэри сжалось при виде курчавых волосиков, обрамлявших ангельское личико. Пухлые щечки нежно разрумянились, губки приоткрылись, показывая прорезывающийся зубик. Мэри нагнулась и поцеловала ее в щечку, вдохнув сладкий детский запах. Как ей будет не хватать Моны!

Взяв чемодан, девушка сбежала вниз по лестнице.

Она искала на кухне ключи, когда вошел Ирвин. При виде Мэри, яростно выдвигавшей ящики, он приподнял бровь.

– Ищешь что-то? – спросил он холодно.

Мэри не ответила. Сейчас она способна лишь орать на него. Она злобно хлопала дверцами, заглянула за буфет, за плиту и наконец в отчаянии выпрямилась.

– Может быть, я могу помочь?

Что-то в его тоне заставило ее обернуться.

Ирвин стоял, прислонившись к мойке, и вертел на пальце ключи от автомобиля.

– Откуда они у тебя? – выдохнула Мэри.

– Не все ли равно? – сказал он и хладнокровно передал ей катушку с пленкой.

– Ты рылся в моих вещах? – вскрикнула она, приходя в бешенство.

– Не очень-то приятно, когда в твоей жизни и твоих вещах копается кто-то другой, не правда ли, дорогая? – спросил он прищурившись и улыбнулся, заметив яростный блеск в ее глазах.

– Ты негодяй, Поттер! – процедила сквозь зубы Мэри и потянулась за ключами. – Отдай!

– А разве вы со своим дружком в моем доме занимались другим делом? Вы точно так же совали нос в мои дела и пытались залезть в мою жизнь, не спрашивая, хочу ли я этого, – ответил Ирвин, отдергивая руку.

– Я знаю, что поступала плохо, но то, что делал ты, – подло вдвойне. – Голос у нее дрогнул, и на мгновение она испугалась, что опять заплачет.

– Я всего лишь принял твои правила игры. Не я тебе ее предложил, ты первая начала.

– Отдай! – снова бросилась к нему Мэри, но Ирвин движением руки остановил ее.

– Терпение, дорогая!

– Я требую, слышишь, требую, чтобы ты отдал мне мои ключи, – железным тоном повторяла она, но он словно не слышал ее слов.

– Не тебе выставлять мне требования, – ухмыльнулся Ирвин и спрятал ключи в карман. – Давай-ка выясним кое-что.

– Мне с тобой больше не о чем говорить, – отрезала она.

– Ну да, – задумчиво протянул он. – Ты получила ответы на все интересовавшие тебя вопросы, не так ли, милая?

Мэри злобно прищурилась.

– Плевать я на тебя хотела!

Ирвин лишь рассмеялся, спокойно подошел к духовке и достал сковородку. По кухне распространился божественный аромат запеканки.

– Не знаю, как ты, а я проголодался.

– Если ты полагаешь, что я буду есть с тобой… после всего, что было?…

– Ты стала вдруг очень разборчива. – Он поднял крышку сковородки и потянул носом. – Чуть перестояла, но все равно, должно быть, вкусно.

– Кстати, кто все это готовил?

– Сальваторе. Он прекрасно стряпает.

– Тогда зачем тебе нужен был повар?

– Я просто подумал, что чем больше у тебя будет обязанностей, тем меньше вреда ты сможешь мне причинить.

Мэри вспомнила, как ей пришлось отскребать сгоревшие сковороды, и волна ярости вновь захлестнула ее.

– Ненавижу тебя, Ирвин Поттер!

– Только не строй из себя жертву, пожалуйста, – сказал он, доставая вилки. – Ты действовала не одна, а с помощником. У вас был разработан целый план, как вывернуть мою жизнь наизнанку. На пленке все это прекрасно видно.

Мэри ошеломленно застыла.

– Что за пленка? О чем ты?

– Камеры на воротах зафиксировали автофургончик, прибывший в восемь тридцать вечера. Затем ты открыла ворота для своего приятеля, который прибыл ровно в восемь сорок пять.

– Так ты знал о Нейле еще до того, как он появился на яхте?

– Знал, представь себе, и это окончательно разозлило меня. – Он поставил на стол тарелки и повернулся к ней. – Все происходящее казалось мне комическим до тех пор, пока я не понял, что ты действуешь не одна. Знаешь, а я ведь почти решил дать тебе интервью. Думаю, я дал бы тебе его сразу, если бы ты прямо попросила о нем при первой встрече.

– Не дал бы, – ехидно сказала она. – Ты просто пытаешься лишний раз уязвить меня.

– И как, получается?

– Да, – сверкнула Мэри глазами. – Что бы ты там ни думал, я не собиралась соблазнять тебя… И Нейл Бонс появился тут совершенно случайно. Что же касается ворот, то тут вышло недоразумение.

Совершенно спокойно Ирвин стал раскладывать по тарелкам запеканку.

– Невероятно, как невинно и виртуозно ты все переиначиваешь! Меня прямо-таки подмывает поверить тебе, а ведь я знаю всю подноготную происходящего.

Он сел и жестом предложил ей сделать то же самое.

– Ты хорошая актриса, Мэри. Если честно, то не раз и не два я начинал сомневаться в собственной вменяемости, настолько сердечной и искренней ты казалась мне.

– Не мучайся, – сказала она, – при случае я персонально поручусь за твое совершенное душевное здоровье.

– Спасибо! – Он принялся за еду.

Она опустилась на стул рядом с ним, но есть не стала. Побарабанив пальцами по столу, Мэри взяла пакет с апельсиновым соком и налила его в стакан, стоящий перед Ирвином.

– Насчет сегодняшнего дня… Ты и в самом деле хладнокровно рассчитал нашу любовную встречу или… Так гадко ощущать себя вещью! Это было нечестно, Ирвин… Это неправильно…

– А ты-то сама всегда поступала красиво? – издевательски приподнял он бровь.

– Что ж, значит, ты просто бездушная машина…

– Нет, это значит, что у тебя двойная мораль. Получается, ты вправе соблазнять меня, а я – нет.

– Повторяю, я не соблазняла тебя!

– Посмотри на все это со стороны, Мэри. Ты доводила меня до точки кипения, флиртовала, расхаживала нагишом по дому, первой дала понять, что хочешь со мной близости. Правда, в последнюю минуту зачем-то спросила про Шейлу…

– Спросила. Потому что меня беспокоило…

– Что у тебя недостаточно материала для очерка? – Он отпил апельсиновый сок. – Не надо учить меня жить, девочка. Тебе всего лишь нужна была информация о моей жизни, и, получив ее, ты приготовилась дать стрекача.

– Прекрати, Ирвин! – Она вскочила, но он, дернув ее за руку, усадил на место.

– Я наслаждался этой игрой, Мэри, желая посмотреть, как далеко ты можешь зайти.

– Зато я – нет… – с ненавистью бросила она ему в лицо.

Ирвин усмехнулся и отодвинул пустую тарелку.

– Хочешь сказать, что ты не получила никакого удовольствия в постели?

Его игривая интонация подействовала на нее, как красная тряпка на быка. Было непереносимо слышать, как он насмехается над ней!

– Могу тебя огорчить. – Она с ненавистью посмотрела в его глаза. – Именно сегодня, первый раз в жизни, я не почувствовала ровным счетом ничего.

Лицо у него потемнело. Ей удалось сделать ему больно, поразить в самое уязвимое место! Она выбрала правильную тактику – задела его мужское самолюбие.

– Я, как всегда, играла. Ты что, забыл об этом?

– У тебя получилось прекрасно, – негромко сказал он. В его голосе прозвучал плохо скрытый гнев. – Так что ты собираешься написать о Шейле Моури? – спросил он и встал. Она тоже поднялась. Ее вдруг осенило, что в непробиваемой броне Ирвина Поттера есть брешь, через которую она может задеть его за живое.

– Не знаю точно, что я напишу о Шейле, – сказала она мстительно, – но точно знаю, что расскажу о тебе. Я собираюсь сообщить, что более хладнокровного и расчетливого человека, чем ты, нет на белом свете. Поверь, это будет классная статья!

– А ты объяснишь, как добывала такой интересный материал, какими методами действовала, или, как всегда, соврешь?

– В статье будет правда, одна правда и только правда, – парировала Мэри.

– Выходит, это будет история о журналистке, которая торговала своим телом ради сенсационного материала, – едко заметил он. – И если я такой холодный и расчетливый, почему же ты была такой горячей в постели?

У Мэри перехватило дыхание от ненависти.

– Тебя даже презирать противно, – брезгливо сказала она.

– Что, правда глаза колет? – усмехнулся Ирвин.

Мэри в бешенстве размахнулась, но он поймал ее руку и рывком дернул к себе, так что они оказались лицом к лицу.

– Один раз я уже позволил тебе ударить меня, – сказал он, сдерживая ярость. – Но теперь моя очередь диктовать правила.

– Заблуждаешься, – пытаясь вырваться, бросила Мэри. – Ты забыл, что я много знаю о тебе, о Шейле, о том, что отец Моны – крупный американский политик…

– Ты действительно напечатаешь все это? – негромко спросил Ирвин и отпустил ее.

– Напечатаю, будь уверен! Я ведь падшая, низкая женщина, не так ли? А потом, такие секреты долго не хранятся – слишком ходовой товар, рано или поздно кто-то откопает их…

– Об этом не знает никто, кроме нас с Шейлой и тебя… Правда, еще Виола в курсе…

– Виола? – нахмурилась Мэри.

– Почему бы нет, – пожал плечами Ирвин. – В моих глазах она выше всяких подозрений.

Скажите, пожалуйста! – мрачно подумала Мэри. Не то что я! Ей вдруг стало ясно, что она ничего не может противопоставить Ирвину, потому что никогда и ничего не будет писать о нем. Он мог играть на струнах ее души, но она не могла ответить ему тем же.

– Мэри, если тебе угодно, пиши обо мне любые гадости, но не трогай Шейлу. Слишком много людей пострадают, если правда выплывет наружу.

– Так, значит, ты допускаешь, что и в моем материале может оказаться слово правды, – усмехнулась она. – Ладно, я не буду ничего писать. А теперь верни мои ключи! – И она протянула руку.

Ирвин, поколебавшись, неохотно положил ключи ей в ладонь.

– Спасибо! – бросила она сквозь зубы и подхватила чемодан.

– Куда ты? Забастовка авиадиспетчеров еще не кончилась.

– Я еду в отель.

– К Нейлу Бонсу. Понятно…

– А хоть бы и так! – сверкнула она глазами.

Если он уверовал в ее лицемерие и продажность, пусть страдает. По крайней мере, не одна она проведет сегодня ночь без сна.

– Как ты сказал мне, Ирвин? – спросила Мэри, обернувшись. – «Если берешься играть с огнем, будь готов к тому, что можешь обжечься?» Прощай!