Солнечный Мальчик едва вскарабкался на край земли, собираясь начать свой ежедневный путь, когда первые типи были разобраны. Половина молодых воинов из объявивших себя Кровавыми имела собственные типи. Почти все их жены решили следовать за мужьями в изгнание. Кроме того, к отверженным присоединились две пары, собиравшиеся вот-вот пожениться.

Еще одна девушка, сестра воинов, также решила уйти с Кровавыми. Она будет жить в типи своего брата. Ее отец, не в состоянии ничего изменить, лишь воздел руки к небу в знак своего бессилия и смирения.

К Кровавым присоединилась и горстка молодежи из других кланов. Одинокие молодые воины будут жить гостями в типи своих товарищей, пока не обзаведутся собственными. Все это было похоже на образование еще одного, шестого клана Народа.

«За исключением одного обстоятельства, — с сожалением думал Снимающий Голову, — Кровавые никогда не станут частью Народа. Они навсегда останутся изгоями, — крошечным кланом, не имеющим союзников. Их шансы на выживание ничтожны. Некому будет помочь им и поддержать в случае нападения Крушителей Черепов. Они смогут выставить лишь около двух десятков воинов — чего явно недостаточно для обороны».

Казалось, что дерзких Кровавых это вовсе не заботит. Они помогли друг другу собраться, и вскоре Барсук, верхом на крупном черном жеребце, провел своих воинов через весь лагерь и дальше в прерию.

«Было бы проще, — отметил Снимающий Голову, — скакать прямиком в прерию и обогнуть стоянку».

Барсук же предпочел, уезжая, напоследок еще раз позлить своих бывших соплеменников. Пыль, поднятая копытами лошадей, повисла над лагерем, над очагами, где готовилась пища. Разъяренные женщины выкрикивали угрозы вслед всадникам.

В довершение всего горстка молодых Кровавых, ехавших последними, прогнала свободных лошадей уходящего отряда через лагерь, еще больше усугубив ситуацию. Молодой всадник натянул поводья, на миг останавливая коня перед своим бывшим вождем. Снимающий Голову узнал Рыжего Пса. Он был подающим надежды учеником и стал отличным наездником. Жаль, что отряд теряет такого воина.

— Прости, Снимающий Голову. Ты всегда был добр ко мне. Я многому у тебя научился!

Молодой вождь был в нерешительности. Он хотел заговорить, но передумал. Что толку? Он улыбнулся мальчишке и кивнул, чувствуя себя несколько растерянным.

Рыжий Пес умчался вдогонку за Кровавыми.

Пыль начала оседать. Маленький отряд, вытянувшись гуськом, удалялся в прерию. Там и тут были слышны горестные причитания родителей. Снимающий Голову видел слезы и на глазах у некоторых молодых жен Кровавых. Это было грустное расставание. Вряд ли они увидят когда-нибудь кого-то из молодых, уходящих сейчас за холмы. Вождь повернулся к стоящему рядом Койоту.

— Сегодня плохой день, — сказал тот.

Они оба взглянули на лагерь своего клана. То там, то здесь виднелись вытоптанные круги в местах, где стояли жилища изгнанников. Оставшихся типи, казалось, было ничтожно мало. Снимающий Голову внезапно содрогнулся, поняв причину подавленного настроения Койота. В клане Лошади стало меньше примерно на десять типи и, пожалуй, на двадцать воинов. Вождь размышлял о том, что Кровавые не смогут защитить себя. Сейчас он впервые осознал всю сложность их собственного положения. Смогут ли защититься от врага они сами? Ведь количество воинов уменьшилось почти на треть.

Это явно не осталось незамеченным в других кланах. Маленькие Уши остановился около Снимающего Голову и великодушно предложил клану Лошади присоединиться к Восточному клану. Снимающий Голову вежливо отказался.

«Мне и так хватило хлопот из-за людей, лишенных здравого смысла, — думал он. — Не достает только союза с Восточным кланом, по традиции считающимся сборищем придурков».

Куда более приемлемым было приглашение клана Красных Камней в этом сезоне поставить палатки рядом. Они уже зимовали вместе в год, когда родился Орел.

К предложению Красных Камней отнеслись куда более серьезно, но в конце концов отвергли и его.

Снимающий Голову долго совещался с Койотом и Белым Бизоном, прежде чем принять решение. Койот с радостью готов был присоединиться к другому клану. Он по-прежнему придерживался прежней философии — «убегай и прячься».

Как ни странно, старый шаман был за то, чтобы набраться смелости и положиться на собственные силы. После изгнания Кровавых с его плеч свалился тяжкий груз, и Белый Бизон словно помолодел. Он казался теперь более энергичным, даже нетерпеливым.

— Красные Камни, — сказал он, — зимуют в местах, где мало дичи. Будет сложно добывать еду для объединенной группы. Помимо всего, это — вопрос чести. Клан Лошади, самый уважаемый в Народе, не должен состоять при другом клане на правах бедного родственника.

— Может быть, в следующем году, — подытожил Белый Бизон, — но не сейчас.

В конце концов Койот согласился. В этом году они будут справляться сами.

У Снимающего Голову было неспокойно на душе, но он не стал возражать. Он подумал о своей семье. Орел еще мал и беззащитен. Высокий Тростник скоро должна вновь родить. В конце концов он решил, что угроза голода в случае зимовки с Красными Камнями страшнее, чем перспектива встречи с Крушителями Черепов. Было объявлено, что клан Лошади отправится в путь на следующий день.

Снимающий Голову решил вести клан на юго-восток, в южную часть Холмов Высоких Трав. В гористой местности легче обороняться.

Когда на следующее утро группа людей стала подниматься по склону холма, Снимающий Голову был поражен, как жалко выглядит его клан. Быстрый подсчет показал, что они потеряли даже больше типи, чем предполагалось.

— Айээ, их сдуло ветром, — философски заметил Койот.

Снимающего Голову это потрясло и уязвило. Люди могли легко переходить из одного клана в другой. Для этого нужно было просто уйти после Танца Солнца с теми, кого ты выбрал.

Находились такие, кто с легкостью переходил из клана в клан, каждый год присоединяясь к тем, кого считал наиболее сильными. Численность клана Лошади с каждым годом увеличилась с момента появления Снимающего Голову.

Но на этот раз, помимо Кровавых, еще три типи отсутствовали — люди присоединились к другим кланам, и численность клана Лошади стала еще меньше.

Снимающий Голову пришел было в ярость. Но потом начал размышлять более спокойно.

«Неверные воины — едва ли помогут в борьбе, — мрачно сказал он себе. — Пожалуй, лучше обойтись без таких ненадежных сторонников».

Ему немного полегчало от этих рассуждений, хотя в глубине души он сам в них не верил.