Мы поднялись на чердак по маленькой потайной лестнице, которая безжалостно скрипела, после чего оказались в огромном помещении. Я широко открыл глаза. Паркет, настеленный на опилки, сверкал под лучами установленных полукругом масляных светильников. Потолок был наклонным с несколькими небольшими окошечками, через которые просачивался или отфильтровывался бледный лунный свет.

Барон Мордайкен уже поджидал нас. Он стоял в углу чердака, сложив на груди руки, а на его возбужденном лице было написано довольство. Гораций поставил меня на пол.

Здесь же лежал связанный, как колбаса, полураздетый Вауган Ориель. Как только он увидел меня, его взгляд оживился.

— Ну, наконец-то! Вот и наша старая каракатица Джон Мун!

— Молчать! — рявкнул Мордайкен.

Я незаметно сделал Ориелю знак рукой.

В центре комнаты, там, где был подметен пол, сияла недавно нарисованная огромная кроваво-красная пентаграмма. Исходящее от нее влияние казалось почти осязаемым. Я сразу же понял, что это не имеет никакого отношения к обычной магии. Возможно, перед нами очень древнее колдовство, откопанное в каком-нибудь зловещем фолианте, какими наверняка изобиловала семейная библиотека Мордайкенов.

Гораций отыскал где-то в углу веревку и начал связывать мне за спиной руки. Судя по тому, как он завязывал узлы, я понял, что это является частью его плана. Но в чем заключается план? Что именно потребуется от меня? Надо ли мне следить и ждать какой-то сигнал? Надо ли подстерегать удобный момент для побега? Положиться… хм… положиться на мои инстинкты?

Найти ответы на все эти вопросы оказалось совсем непросто. И только я собрался предаться размышлениям над ответами, как до нас долетел звук падения и громкие крики.

Я мог поклясться, что на лестнице происходила какая-то борьба! Мордайкен опустил сложенные на груди руки и пересек чердак, чтобы пойти и посмотреть, что там происходит. Шум приближался. Кого-то протолкнули вперед. Маленького роста, с кляпом во рту…

Удивляться тут было нечему.

Это был отважный Глоин.

— О-го-го! — протрубил Ориель. — А вот и старый пеликан.

За ним следовали три гоблина в цилиндрах и вооруженные рапирами. Карлика поставили на колени прямо в опилки. Когда он увидел, что и я здесь нахожусь, то в его глазах блеснул луч надежды. Вид у Глоина был не из лучших. Мордайкен подошел к нему и попытался со всей силы нанести удар ногой в грудь Мак-Коугха. Когда его нога оказалась в наивысшей точке, он закачался, потерял равновесие и рухнул на спину. Придя в ярость, барон вскочил на ноги и просто залепил карлику пощечину.

— Эй, — запротестовал Ориель. — Он тебе ничего не сделал.

— Ничего? — удивился Мордайкен и, потирая ягодицы, уставился на лестницу.

Мы все тоже повернули головы в эту сторону.

По лестнице вели кого-то еще, и теперь этот кто-то стоял уже на самом пороге. И держал в руках собственную голову. Глаза головы были широко открыты.

— Пруди, — прошептал я.

Скажите мне, что все это не правда, а сон. У меня сжались кулаки и вселенная начала вращаться вокруг меня.

Глоин, продолжая стоять на коленях, смотрел прямо перед собой.

— Клянусь кровью святых Трех Матерей, — пробормотал эльф.

— А вы говорите, — проворчал Мордайкен и повернулся к пентаграмме.

Жестом он приказал гоблинам отвести в сторону мою горничную. Святые угодники, подумал я, глядя на стучащую зубами голову, какой кошмар!

— Друг Мак-Коугх хотел нарушить нашу компанию, — сообщил барон, выходя на середину комнаты. — И вот вам очень странная форма благодарности, которой он заплатил мне за мое радушное гостеприимство. Какого дьявола вы вдруг решили нас покинуть, мэтр карлик? Что надеялись найти в городе?

Крепко стиснув челюсти, допрашиваемый оставался неподвижным.

— Не хотите нам отвечать? Ну и не надо, — продолжал Мордайкен. — Главное заключается в том, что вы наконец-то соединились вместе, все трое. Ах, но можно сказать, что вы задали нам работенку. Особенно мсье Мун.

— Мордайкен, — заметил я, — вы попросту теряете время.

— Полагаете? На вашем месте я бы не был так уверен.

Мне хотелось еще что-то добавить, но на это не оказалось времени. Кто-то поднимался по лестнице. Определенно, представление еще не закончено.

Я кинул быстрый взгляд в сторону Ваугана. Он опустил голову и казался слегка подавленным. Да, то, что мы увидели, нас еще будет не раз преследовать в жизни. Ха!

Достаточно уже того, что мы знали — у нас за спиной, где-то в полумраке, находится Пруди, держащая в руках свою бедную голову…

На площадке лестницы показались еще двое слуг-гоблинов. Они несли огромный чугунный котел с крышкой. От усилий все их мышцы вздулись буграми. Ориель закрыл глаза и начал тихо постанывать. Глоин уткнулся лицом в пол. Ради Трех Матерей, что здесь происходит?

— Ага! — воскликнул Мордайкен и зашевелил пальцами, — наконец-то!

Гоблины поставили котел в центре пентаграммы. Форма и размеры котла были прекрасно рассчитаны. У меня по позвоночнику, словно голодное насекомое, пробежал панический озноб.

— Что вы собираетесь делать? — спросил я.

Мои два товарища были готовы от отчаяния извиваться на паркете. У нас за спиной голова Пруди издала громкий протяжный стон.

Я бы многое отдал за то, чтобы оказаться сейчас в другом месте.

Гоблины удалились, и Мордайкен остался около котла один.

— Эликсир Дьявола, — с ликованием сообщил он. — Никогда не слышали про такой бульон?

— Вы совсем сошли с ума, — сказал я. — Я не знаю, что вы там собираетесь делать, но смею уверить, у вас ничего не выйдет.

Барон положил руку на крышку котла, а мы, Глоин, Ориель и я, в это время по очереди посмотрели друг на друга. Мои приятели, похоже, страдали, как приговоренные.

Мало-помалу, я начал кое-что понимать: несомненно, в них кто-то обитал. И этот кто-то сейчас очень хотел выбраться наружу.

— Наконец-то все в сборе, — с триумфом объявил барон.

Я краешком глаза взглянул на Горация. Потом подумал о Грифиусе. Чем он в данный момент занят? Все эти зомби на кладбище…

Барон приложил ухо к котлу.

— Хе, хе! Знаете, что там внутри? — спросил он.

— Ага, — ответил Ориель в промежутке между двумя гримасами, — кипящая вода с овощами. Вы собираетесь нас сварить.

— Эликсир! — возразил Мордайкен. — И не просто эликсир! Это эликсир Дьявола!

— Ну и что дальше? — поинтересовался я, зевая так, словно за всю свою жизнь так ни разу и не выспался.

— Вы все поймете, — пообещал барон, медленно поднимая крышку. — Очень скоро вы все поймете.

Он одним движением откинул крышку в сторону.

Голова Пруди издала вопль.

Глоин и Ориель упали на пол так, словно их толкнула туда сильная невидимая рука.

Они тоже, широко раскрыв рты, начали подвывать, глаза у них вылезали из орбит. Я решил, что, пожалуй, разумно будет подражать им, и начал извиваться и изо всех сил сучить ногами, одновременно уставившись совершенно безумными глазами на Мордайкена, который плясал вокруг котла словно сумасшедший.

Улучшив момент, я прекратил этот спектакль и повернулся в сторону моих товарищей. Они прекратили кричать и теперь молча боролись с неуловимым противником. И тут внезапно показались две сверхъестественные фигуры, слегка голубоватого или просто какого-то загадочного оттенка, а может, это вообще было всего лишь мерцание, вырывающееся из ушей, рта, носа и прочих отверстий моих друзей.

Процесс, похоже, оказался очень болезненным для эльфа и карлика. Но все произошло достаточно быстро. Высвободившись из тел, в которых они находились пленниками, эти существа поспешно образовали два высоких воздушных призрака, напоминающих бесконечные мерцающие пальцы. Они в едином порыве метнулись к котлу и тут же скрылись в нем.

Возбужденный, со сверкающими глазами, Мордайкен быстро закрыл крышку и, размахивая руками в воздухе, начал приплясывать вокруг своей пентаграммы.

— Вот оно чудо! Вот оно чудо! Просто фантастика! — восклицал он, но через несколько секунд неподвижно замер.

Ориель и Глоин, лежа на боку, медленно восстанавливали свое дыхание. Я же в свою очередь валялся совершенно неподвижно. Барон уставился на меня.

— Минуточку, — заявил он теперь уже убийственно серьезно, — а что не так?

Почему с вами ничего не произошло?

— Ничего не произошло? — переспросил я. — Ну нет, что-то все же произошло! Ой, как же оно произошло! А-а-а-а! А-а-а-а! — Я принялся орать и извиваться на полу, — Ну вот. Теперь довольны?

Лицо Мордайкена мгновенно приобрело фиолетовый оттенок.

— Вы что, издеваетесь надо мной?

Ориель нашел в себе силы, чтобы приподняться и поаплодировать мне.

— Браво! Старый дровосек! Очень убедительно!

Барон резко развернулся к нему. Вауган сделал жест головой, который явно означал то, что Мордайкен тоже получил свое.

И вот именно этот момент выбрал Бругсс Оакрун, то бишь Гораций Плум, чтобы перейти к действию. Он схватил двух гоблинов, которые стояли у него по бокам, и ударил их друг о друга, как две музыкальные тарелки, после чего какое-то время стоял оглушенный. Оба гоблина выхватили свои рапиры и с угрожающим видом повернулись в его сторону.

— Что вы там затеяли? — задыхаясь, спросил Мордайкен, поспешно отступая, так как Плум надвигался на него, изображая воинственную мельницу.

Я воспользовался моментом для того, чтобы избавиться от своих пут, и был настолько взвинчен, настолько шокирован всем происходящим, что очень быстро справился с этой задачей. Вскочив на ноги, я повернулся к своим друзьям. О, уже было поздно. Другие слуги Мордайкена начали реагировать на происходящее. Два гоблина, которые несли котел, направились прямиком к Глоину и Ориелю. Огр, не сразу замеченный мной, широким шагом приближался, а барон оказался так сильно взволнован, что не мог членораздельно отдавать разумные приказы.

— Ловите его! Да не этого! Свяжите его! Да кого вы вяжете? Эй, что вы стоите как истуканы и ничего не делаете? Осторожней с котлом! Ах, ради всех демонов ада!

Но времени на раздумье уже не было. Гораций и так много сделал со своей стороны.

Гоблины с оружием в руках приближались к нему. Я поспешил к Пруди и схватил ее за руку. Но сделал это слишком резко, потому что она уронила свою бедную голову и та с глухим стуком упала на пол, развернувшись к ней лицом. Святые угодники! Пришлось поднять голову за волосы — особого выбора у меня не было. Но когда я снова повернулся к маленькой горничной, она уже исчезла.

— Вы что-то ищите?

Огр! Пруди захватил огр. Он держал гномессу, прижав ее к себе словно обычную куклу. Куклу без головы.

Верзила, злобно улыбаясь, смотрел на меня.

— Махнемся?

Вид у него был вполне серьезный.

— Проклятье, — выругался я.

С другой стороны чердака ситуация тоже к лучшему не изменилась. Гоблины махали своими рапирами перед носом Горация. А Глоин и Ориель продолжали лежать со связанными руками. Наверное, стоило им что-то сказать… но что? Что мне очень жаль?

Что мы еще встретимся позже? Все это не имело никакого смысла. Я взял голову Пруди двумя руками и попробовал представить себе, каково сейчас карлику, который ее любил.

Но априори, он провел не слишком-то приятный вечерок.

Что же теперь делать?

Я подбежал к котлу и без особой цели со всей силы пнул ногой здоровенную чугунную штуковину. Идеальный способ переломать себе на ноге пальцы.

— Ну и бордель, — выругался я.

Время было совсем неподходящим для такого ребячества. Огр, который держал Пруди, непонимающе смотрел на меня.

— Эй, а это тебя не интересует?

Я посмотрел в сторону Горация. Он держал гоблинов на почтительном расстоянии, но долго ли ему удастся так продержаться? А что касается моих друзей, то их положение оставалось без изменения. С тяжелой душой, поклявшись, что еще приду за ними попозже, я добежал было до первых ступенек маленькой деревянной лестницы, но мне преградил дорогу Мордайкен.

— Не пройдет!

Я нанес ему прямо в лицо отличный удар кулаком, и он покатился по земле. Этот безумный шаг оказался очень удачным.

Ко мне присоединился Гораций, который продолжал махать руками, словно крыльями мельницы, отгоняя своих противников. Оказавшись достаточно близко друг от друга, мы обменялись взглядами и со всех ног пустились по лестнице.

— А как же остальные? — пробормотала голова у меня в руках.

— Не беспокойтесь, Пруди, — ответил я, — мы обязательно вернемся за ними.

Не надо лишних вопросов: необходимо найти в себе силы, чтобы претворить в жизнь безумную идею. Но только без вопросов. Не стоит и шутить по этому поводу!

Просто мои лучшие друзья остались в руках безумного, пышущего яростью типа, а Смерть собственной персоной, ростом не выше травы, находится на кладбище в обществе живых мертвецов. Но что касается второй части, то тут дела идут довольно хорошо. Ах да, еще не надо забывать о Пруди, у которой нет больше тела. Надо ее предупредить, что вести хозяйство одной головой будет довольно затруднительно.

— Где тут находится выход? — спросил я Горация, свернув в коридор.

— Вон там.

Он показал в сторону потайной двери, и мы начали спускаться еще по одной, очень крутой лестнице. Я несколько раз чуть было не сломал себе шею. Голова Пруди закрыла глаза.

На мгновение мы остановились, чтобы перевести дыхание.

— Черт подери, Гораций! Я должен тебе по гроб жизни.

— Это все естественно, патрон. Мне все равно казалось неуместным передавать вас со связанными руками и ногами этому психу. Особенно после такого неудачного сезона.

— Твои слова согревают мне сердце.

Мы вышли в сад.

Снег покрыл все вокруг.