Герой Российской Федерации ефрейтор Бушмелев Евгений Вячеславович
Родился 8 мая 1979 года в Свердловской области. Военную службу проходил в Московском округе внутренних войск. С 1 октября 1999 года выполнял служебные обязанности в Северо-Кавказском регионе.
За мужество и героизм, проявленные при выполнении специального задания, Указом Президента РФ от 30 декабря 1999 года ефрейтору Бушмелеву Евгению Вячеславовичу присвоено звание Героя Российской Федерации.
Мы фотографировали двадцатилетнего Героя России Евгения Бушмелева в заснеженном Подмосковье.
В родной софринской бригаде он не был аж с прошлого сентября — четыре месяца колесил по горячей кавказской земле. Много всякого было. Но, и это главное, судьба солдата уберегла: Женя остался живым...
Разговор долго не клеился. Сидя на табуретке у казарменного окна и опустив глаза, парень по капле выдавал информацию. Иногда его скупой рассказ словно спотыкался о какое-то препятствие, нам с великим трудом удавалось перетащить повествование о войне через невидимые пороги. Чувствовалось: слишком близко еще была для Жени Чечня, слишком больно было ему вспоминать погибших друзей. Очень непросто досталось ему это высшее в стране звание — Герой.
Разговор разговором, но нам нужен был еще и “живой” кадр. Не на фоне же казарменной стены, в самом деле, фотографировать солдата, только-только вернувшегося с войны! Фронтовых снимков (сейчас ведь многие бойцы имеют при себе “мыльницу”) у Жени, к сожалению, не оказалось. Все раздарил ребятам, которые остались там, у дымящихся развалин Грозного.
Решили: раз наш Герой — механик-водитель, стало быть фотографировать нужно в парке боевых машин. Тем более что в боксах осталось несколько бээмпэшек, не отправленных вместе с бригадой в Чечню.
Холодная бронемашина — “ну точно как моя “копейка” (БМП-1, значит) — словно отогрела парня, сердце его живым теплом наполнила. Вот здесь-то, на своем привычном месте механика-водителя, ефрейтор Бушмелев и вспомнил те подробности, которые так тяжело мы вытягивали из него в казарме...
***
“Экипаж — одна семья” — это про их БМП. Неразлучными они были с самого начала службы: командир сержант Чернов — Черный, стрелок-наводчик Женька Чехомов — Чехом, и он, Женя Бушмелев. Чехом, так тот не просто тезка и друг, а еще и земляк, уральский.
В Дагестане, куда через пять суток прибыла бригада, спокойно не долго стояли. Не загорать пришла на Кавказ “чрезвычайная” бригада, на боевом пути которой все горячие точки Союза и России. В Дагестане еще добивали и выдавливали обратно в Чечню басаевцев, так что пришлось Женькиному экипажу поработать немало. Выезжали на зачистки сел. А вскоре пошли к Тереку...
Октябрь 99-го стал для “копейки” под номером Ф-125 не просто жарким. Он был смертельно жарким. И кто уж уберег его бронированную лошадку от гибели — судьба или натруженные, сильные и проворные руки “меха” Бушмелева — гадать не будем. И хоть потом много было боев, но те, первые, Женя запомнил. Потому что первые.
***
... Под Червленной стреляли. Да еще как! Рота пошла на зачистку и напоролась на плотный огонь боевиков. Сориентировались быстро, заняли выгодные позиции, но двинуться дальше под свинцовым дождем никак не могли. Боевики прижали крепко. Бушмелев, маневрируя броней, прикрывал пехоту. Земеля Чехом долбил из пушки по “духовским” гнездам. В азарте боя быстро улетучился небольшой первоначальный испуг, который — это он помнит сейчас точно — возник по причине новизны ощущений, непривычности ситуации. А потом... До страха ли, когда в мозгу одна мысль — помочь ребятам, вжавшимся в землю. И он здорово им помог. Из трехчасового боя вышел, будто в рубашке родился — ни одна из выпущенных по его “копейке” “духовских” гранат в цель не попала. Женька же, вертясь прямо под носом у боевиков, сумел забрать и вывезти в район сосредоточения раненых братишек, а после этого и остальных пацанов...
Через несколько дней Бушмелев снова вывозил раненого. Снова из-под Червленной. На этот раз раненым на передовой оказался человек, который на боевую операцию пошел не с автоматом в руках, а с фотокамерой — Олег Смирнов. Поработали фронтовые корреспонденты по полной программе. Ранение оказалось тяжелым, большая кровопотеря. Нужно было мчаться на вертолетную площадку. Комбат, зная мастерство и расторопность Бушмелева, именно его машину запланировал для вывоза раненых. Женька в тот день, 13 октября, жал на всю железку. Успели. Так у Бушмелева первое знакомство с нашим братом-журналистом состоялось. Для Евгения это — эпизод. А для Олега Смирнова — спасение...
***
Как правильно назывался тот населенный пункт, Женька, как ни силился, не вспомнил. Где-то недалеко от той же Червленной. Но сам бой в памяти сидит крепко. Крутая была работа... Опять зачистка. Опять с боем. “Духи”, засевшие в станицах и селах у Терека, ну никак не хотели уходить, огрызались огнем. Подготовились боевики хорошо, загодя вырыли окопы в полный профиль.
Рота выдвинулась с тремя БМП. Тремя группами и решено было заходить в поселок.
Еще на подходе к первым строениям по софринцам был открыт шквальный огонь. Заняв позиции, софринцы начали отстреливаться. При очередном маневре — надо бы занять выгодную позицию — Женьку вдруг сильно тряхнуло: “Подбили!..” Почувствовал, что машина потеряла управление. Но это и успокоило: ничего, гусеницу натянем по новой, главное — экипаж жив, двигатель в порядке. В сплошном грохоте успел крикнуть наводчику: “Чехом, прикрой”. Земеле долго объяснять не надо — матерый, сам соображает, что такое БМП без движения, да еще в бою, где бородатые так и норовят в бочину гранату засандалить. Это только на постаментах памятников бронемашина эффектно смотрится, а в бою — “утюг”, лучше нет подарка для “духов”. Броня факелом гореть может, не случайно наблюдательный и мудрый солдат давным-давно окрестил БМП “братской могилой пехоты”...
Чехом из пушки стал отсекать “духов”, подбирающихся к машине. Бушмелев выскочил из люка. Сейчас не помнит, кто из чего стрелял вокруг. Когда внутри брони сидел, видел, что огонь-то вокруг ого-го какой, нос не высунуть! А тут — не до “музыки боя”. Схватил инструмент, начал заново натягивать разорванный взрывом правый трак. В голове одна мысль: “Быстрей, быстрей!”. Руки сбил в кровь. Под конец “операции на правой конечности” Чехом, на время успокоивший бандитов, вылез, помог немножко. Все! Сделал! Прыжком обратно за штурвал и вперед. Братишкам надо помогать. Врут про “братскую могилу пехоты”, все это черный юмор, байки солдатские. Когда в машине умелый командир, да с ним “мех” сообразительный и проворный, наводчик глазастый и рукастый — тогда даже старушка-”копейка” много пользы этой самой пехоте принести может. Броня все-таки!
Едва поставив машину на ход, Евгений мгновенно сдернул ее с того пятачка, который “духи” из гранатометов уже пристреляли. Боевые группы софринцев тем временем подошли к поселку и начали выбивать бандитов из опорных пунктов. А тут у соседнего взвода ситуация сложилась аховая. Теперь их бээмпэшка встала как вкопанная — что-то с двигателем. Боевики плотно обложили пацанов, и видно было, что скоро ребятам придется круговую оборону держать. “Духи”, ведя ожесточенный огонь, постепенно начали обходить пехоту с флангов.
Экипаж Бушмелева подоспел вовремя. На скорости подлетев к обездвиженной БМП и отсекая огнем из пушки и пулемета бандитов, Ф-125-я вплотную подошла к вставшей машине. “Э-эх-ма, снова на улицу!” — Евгений выскочил из своей “копейки”, тросом сумел подцепить БМП соседей. Натужно рыча дизелями, Ф-125-я сдернула подругу с места и оттащила в расположение батальона. От верной гибели спас Бушмелев братишек — стрельбу “духи” вели настолько плотную, что экипаж сломавшейся БМП просто не мог покинуть машину.
А бой продолжался. “Копейка” Бушмелева еще не раз выдвигалась на линию огня, круша из пушки позиции “непримиримых”, увозя из-под свинцового шквала раненых бойцов. Поработали, одним словом. Устал под конец изрядно. Но это почувствовал позже, когда армейская авиация дала прикурить “духам” по-настоящему. А еще позже он начал постепенно осознавать, как рисковал, когда под огнем трак натягивал, а потом трос цеплял. Только тогда малость захолонуло под сердцем...
***
Кавказский поход продолжался. Бригада уверенно шла от села к селу, от станицы к станице — освобождала чеченскую землю от бандитов. И Женькина “копейка” подминала под траки то пыль, то грязь, то приречный камыш, а то и “духовские” окопы...
Под Гудермесом Бушмелев удачно сумел вывести машину во фланг прорывающейся из кольца окружения большой группе боевиков. Не прорвались бандиты...
В Алхан-Юрте в жестоком бою помог армейцам, которых “духи” сильно прижали. Ворвавшись едва ли не в гущу чеченской банды, из-под перекрестного огня вывез в тыл раненого командира армейского рембата...
Так, в боях, изучая по ходу географию Чечни, дошел до ее столицы — города Грозного. Вернее, до его развалин. Как и в прошлой чеченской кампании, к Грозному снова подступили под Новый год. И снова — в бой...
***
27 декабря ефрейтор Бушмелев еще не знал, что представлен к званию Героя России. За предыдущие бои, за тех спасенных им под Червленной братишек. Его батальон стоял к тому времени в нескольких шагах от Грозного. С невысокого холма хорошо просматривался Старопромысловский район. Где-то слева и справа ухала армейская артиллерия, а в городе видны были разрывы снарядов. В промозгло-сером небе кружили вертушки, освобождаясь от своего смертоносного груза — иглы ракет уходили вниз.
Боевиков, засевших в домах, пытались смешать с кирпичным крошевом. Казалось, что от этой постоянной долбежки в городе “духов” уже и остаться-то не должно. Казалось...
27 декабря боевыми группами пошли на зачистку. Хотя назвать зачисткой наводненный боевиками город с хорошо укрепленными позициями вряд ли можно. Сразу на входе в Старые Промыслы вступили в бой, который продолжался часа четыре. “Двухсотых” — погибших, — слава Богу, у наших не было. А раненых снова эвакуировала из-под огня бушмелевская “копейка”.
Передышка была недолгой. 29 декабря софринцы снова пошли в город. Втянулись в улицы Грозного. Вместе с софринцами были ребята из ОМОНа и СОБРа. Батальону придали и чеченцев из гантамировского отряда. Разбившись на группы еще при входе в город, штурмующие двигались по параллельным улицам. В триплекс Бушмелеву хорошо был виден и идущий прямо по курсу танк, и пехота за ним. В полной тишине, без единого выстрела прошли около полутора километров — весь частный сектор. Начались пятиэтажки, почти все в метинах от снарядов, с пустыми глазницами окон. Напряжение достигло пика — на войне нет ничего хуже тишины...
Она разорвалась внезапно. Грохот обрушился со всех сторон, ударил по барабанным перепонкам, пройдя и сквозь броню, и сквозь шлемофон. “Духи” ждали российских военных, заманивая по своей излюбленной тактике в узкий лабиринт улиц. Из всех пятиэтажек по всем боевым группам огонь был открыт одновременно, как по сигналу. В первые секунды Женька был ошеломлен: у танка, что шел впереди, отлетела башня, он загорелся. “Духи” садили очередями, казалось, отовсюду. Оцепенение прошло через мгновения. Надо было спасать машину! Резко сдав назад, проломив кормой какой-то забор, Женька заехал во двор частного дома, укрыл “копейку” за строением. Одновременно Чехом начал долбить из пушки по пятиэтажке, откуда велся наиболее интенсивный огонь. Пехота, рассыпавшись в разные стороны, залегла и тоже начала отстреливаться. Некоторое время спустя софринцы вместе с омоновцами сумели выбить боевиков из одного здания, заняли в нем оборону. Туда же, во двор, из своего укрытия перебралась и БМП Бушмелева. Вырваться, уйти назад у ребят не было никакой возможности. “Духи” обложили крепко, не давая высунуться из укрытий. Софринцы малость отдышались, стали подсчитывать потери. Многих из погибших ребят Женя хорошо знал...
Когда стемнело и “духи” расползлись по окрестным кварталам, Бушмелев на своей “копейке” начал вывозить раненых, убитых. Всех загружали в десантный отсек. Как выбирался из лабиринта улиц в полной темноте — отдельная история. Свет включать нельзя — “духи” тут же подожгут машину. Так и двигался, до ломоты в висках, до рези в глазах всматриваясь в дорогу, ориентируясь на черное пятно перед собой - просвет улицы. Удивительно, но Женька с первого раза вышел из города, практически не плутая по развалинам. Не только опыт помог, но и какое-то природное чутье, что не у каждого имеется.
Бой был и на следующий день, и через сутки, и через двое... Помощи софринцам все не было. Они, закрепившись в пятиэтажках, оглядевшись, стали наносить “духам” существенные потери.
В течение следующих дней Бушмелев снова вывозил раненых. Уже не только ночью, но и днем, под огнем боевиков, которые стреляли по его старушке-БМП едва ли не в упор. Несколько гранат, отскочив от брони, разорвались рядом. На башне после этих попаданий остались зазубрины и сколы. Что ни говори, но в рубашках весь экипаж родился — это точно!
Бригада вышла из Грозного 3 января, встретив Новый год под взрывы не фейерверков, а самых настоящих гранат и снарядов. Сколько раненых вывез Женька из воюющего Грозного? Он не считал. Много. Много жизней спас он в те декабрьские и январские дни. И опять некогда было ему о страхе думать. Хотя нет, в одном эпизоде и вправду струхнул. Когда стоял рядом со своей машиной, у него вдруг с головы сбило шапку. Сначала не понял, что произошло, а потом услышал крик Чехома: “Жека, пригнись, дурак! Стреляют!!!”
***
Едва придя в себя после той огненной круговерти, Бушмелев стал приводить в порядок свою старенькую потрепанную “копейку”. Сколько ж ей досталось за эту войну! За обычными для любого механика хлопотами и застало известие о награждении его, ефрейтора Бушмелева, Золотой Звездой Героя России. Об этом чумазому, перепачканному солярой да маслом Женьке сообщил комбат. Парень сначала даже не поверил — за что? А потом все закрутилось: самолет из Моздока в Москву, исполняющий обязанности Президента России Владимир Путин вручил Звезду Героя, фотографы снимали столько, что глаза устали от мигания вспышек. Но, если честно, до сих пор Евгений не может поверить в то, что все это с ним случилось.
Где сегодня его “копейка”, на истерзанном осколками бронированном корпусе которой и тяжкий солдатский пот, и кровь раненых братишек, и пороховая гарь боев, и золотой отсвет его — ефрейтора Евгения Вячеславовича Бушмелева — Звезды Героя? Она осталась там, под Грозным, по-прежнему воюет, вытаскивает раненых, долбит бандитов...
Александр ЛЕБЕДЕВ