Герой Российской Федерации подполковник медицинской службы Захарчук Петр Михайлович
Родился в 1953 году в селе Вороняки Золочевского района Львовской области.
Службу проходил в должности начальника медицинской службы Восточного округа внутренних войск МВД России. Был награжден орденом “За военные заслуги”.
Звание Героя Российской Федерации присвоено 18 ноября 1996 года (посмертно). Приказом министра внутренних дел России зачислен навечно в списки личного состава части.
ОДНАЖДЫ в разговоре с женой, Ниной Константиновной, еще задолго до той, третьей, последней его командировки на чеченскую войну он сказал ей: “Что бы ни случилось, каким бы я ни стал, но ты должна знать одно: трусом я не буду никогда. Не имею права. У меня растут трое сыновей”.
Само собой как-то сложилось, что сыновья вслух об отце не говорят. Больно. Больно думать о родном человеке в прошедшем времени. А в этой дружной семье, где отец был незаменимым авторитетом и учил ребят доброте, не хотят причинять друг другу боль, бередить незатянувшиеся раны. На самом видном месте в квартире стоит большой портрет, с которого смотрит он на своих домочадцев. Говорит каждому только ему нужные слова, подбадривает ласковым взглядом. Дети с жадностью ловят этот взгляд и возвращаются памятью к тем редким в последнее время минутам, в которые им доводилось быть вместе.
Тяжелее всего это молчание дается девятилетнему Мише. Дабы не прослыть слабаком, при старших братьях разговор не затевает. Но иногда, прогуливая с мамой собаку во дворе, поднимет взгляд к звездному небу и, словно пытаясь заглянуть в мир иной, проговорит: “Интересно, а в каком уголке рая живет мой папа?..”
Даже у него нет сомнения в том, что папа в раю. Ведь он был добрым, честным, порядочным. Человек, чей жизненный путь на грешной земле отмечен Звездой Героя, и в том далеком, неизвестном мире вечного благоденствия, на темном небосклоне будет сиять вечной звездой. Да, душа воина убиенного, который “отдал жизнь свою за Отечество Российское, за родителей, сродников своих, за всех людей российских”, возносится в рай. Пройдя через ад войны.
Петр Захарчук действительно погиб за людей российских. Ибо выезжал он на боевые посты и заставы не ради выполнения какой-то конкретной боевой задачи. Его предназначением, как военного медика, было спасение людей. И он их спасал, рискуя собственной жизнью.
Для неугомонного характера Петра Захарчука, наверное, закономерно, что в выборе своей будущей профессии он окончательно определился только после срочной службы — поступил в Донецкий медицинский институт. Но его трудолюбие, порядочность, ответственность, воспитанные в многодетной семье, были замечены командирами еще тогда, когда Петра только призвали в армию. Мама до сих пор с любовью хранит грамоты, которыми награждали ефрейтора Захарчука за призовые места в спортивных соревнованиях, письмо командира части, где он благодарит родителей за воспитание сына, который “с первого дня пребывания в части исключительно добросовестно относится к исполнению своих служебных обязанностей. За короткое время хорошо изучил свою военную специальность, стал классным специалистом и отличником боевой и политической подготовки”.
Проучившись четыре года в Донецке, Петр переводится на военный факультет Куйбышевского мединститута. По окончании учебы молодого лейтенанта-медика направляют на Дальний Восток. Поехал с удовольствием. Служил в Магадане, потом в Хабаровске. С 1981 года — во внутренних войсках. Он полюбил этот суровый край, который стал для него родным. Именно здесь родились его сыновья.
Когда говорили, что жизнь прекрасна, не в характере Петра Захарчука было верить на слово. В этом он хотел убедиться сам, все пережить и потрогать своими руками. На его счету было двенадцать прыжков с парашютом. В отпуске он ежегодно на недели уходил в тайгу и тренировал свой организм, характер и волю для выживания в сложных условиях. На лодке плавал по бурным таежным рекам, занимался охотой и рыбалкой. Такое общение с природой давало ему уверенность в своих силах. Он учился безбоязненно принимать решение в экстремальной ситуации и смело брать на себя ответственность за его последствия. Кто тогда мог знать, что все это пригодится ему когда-нибудь в реальной жизни! Такая самоподготовка офицера заслуживает всяческих похвал. Его уважали все сослуживцы. Хотя наверняка инертные — не совсем понимали, хитрые — посмеивались, а ленивые — просто тайно завидовали.
Когда старшие сыновья подросли, стал и их брать с собой. Гордился сыновьями, как всякий уважающий себя мужчина. Продолжатели рода ведь растут. А сейчас выяснилось — и продолжатели дела. Александр и Константин пошли по стопам отца, будут офицерами.
Когда маленькими были — подарками забрасывал, сладостями баловал. Нина Константиновна беспокоилась часто: не мужское это воспитание. Петр Михайлович успокаивал ее: доброте учить нужно, чтобы не росли равнодушными, о родителях заботились, друг о друге. А сам, наверное, помнил свое несытое детство. А может, торопился отцовское тепло и ласку сполна отдать, словно предчувствуя, что недолог его путь земной рядом с ними.
Судьбу не выбирают.
Самое сложное для военного человека — это сочетать любовь и заботу о семье с самоотверженностью на службе. Кто из нас не слышал в свой адрес упреков своей благоверной, мол, не только себя не жалеешь, но и всю семью принес в жертву службе. Однажды в таком разговоре Петр Михайлович ответил жене: “Что ты, милая. Вы ведь моя частица. Вас, как и себя, я просто не могу жалеть”. В шутку было сказано. На самом деле он семью очень любил. Когда звонил из командировки, в разговоре — ни слова о войне. Они с женой понимали друг друга без лишних слов. Говорили о детях, о делах домашних. Нина Константиновна умоляла мужа быть осторожным, а он просил ее беречь себя и детей...
В свою первую командировку на войну Петр Михайлович Захарчук поехал еще в январе 95-го. Чеченская кампания только-только начиналась. В воздухе витало шапкозакидательское настроение, подхваченное газетами и телевидением с подачи министра обороны. Уже были страшные сводки о потерях, но народ все еще верил в то, что политикам все-таки удастся остановить трагедию. Военврач Захарчук уже тогда сделал для себя вывод: если боевые действия не будут прекращены, быстро война не закончится. И жертв будет много. Это было видно из ожесточенного сопротивления сепаратистов, это было видно из характера огнестрельных ранений, издевательств варваров над телами погибших и попавшими в плен военными. Уже в первые дни военврачу Захарчуку приходилось вырывать из рук костлявой десятки молодых жизней, не позволяя парням преждевременно перешагнуть порог небытия. Но он никогда не пускался в пацифистские рассуждения, а смело и добросовестно делал свое дело. А дел у начальника медицинской службы группировки внутренних войск МВД России было немало.
Из представления к награде.
“В январе-феврале 1995 года ежедневно выезжал в подчиненные части и подразделения, организовывал мероприятия по оказанию медицинской помощи раненым. С риском для жизни вывозил раненых из районов боевых действий, налаживал взаимодействие с авиаторами, обеспечивая своевременную транспортировку тяжелораненых в стационарные клинические госпитали”.
С первых же дней раненые стали поступать партиями. Петр Михайлович лично становился к операционному столу и сутками не отходил от него. Доводилось возвращать к жизни тех, кто, по всем академическим канонам, уже должен был надеяться только на Бога. Подчиненные называли его ангелом-хранителем. Но это уже потом, когда ему доводилось лично возглавлять эвакуационные команды и вывозить из-под обстрела тяжелораненых, с боями прорываться через засады, с оружием в руках защищать раненых. Молодые медики безбоязненно выезжали с ним в любое пекло, слепо уверовав в то, что даже в самой опасной ситуации рядом с подполковником им ничто не угрожает.
Шесть недель первой чеченской командировки для Захарчука пролетели как один день.
Из представления к награде.
“В ночь с 28 на 29 мая 1995 года на комендантский участок № 2 и комендатуру Старопромысловского района города Грозный было совершено нападение большой группы боевиков. Подполковник медицинской службы Петр Захарчук с риском для жизни несколько раз на бронетранспортере с группой медиков прорывался к комендатурам, оказывал помощь раненым и эвакуировал их в военно-полевой госпиталь аэропорта Северный.
При проведении специальных операций и разведывательно-поисковых мероприятий организовал их медицинское обеспечение. В результате не было допущено гибели военнослужащих, получивших ранения”.
Как-то в “Общей газете” прочитал откровения некоего генерала запаса под таким поучающим названием: “Умеешь воевать — не лезь в герои”. Сей военный аналитик рассуждает о том, что “личный подвиг Саши Матросова — следствие общеармейского непрофессионализма: автоматом фашистов поразить не сумел, гранатой — тоже, ничего хитрого придумать не смог. Пришлось выполнять приказ ценой жизни”. Сколько цинизма, спекуляции на подвиге, смерти человека в угоду антиармейской кампании. Это что же получается? Коль не смог подполковник Захарчук властно скомандовать и послать в это пекло санинструкторов-мальчишек и юных лейтенантов, значит, лезь сам, рискуй, подставляй свою голову под пули боевиков. Нет, не таким был Петр Михайлович. Не его, конечно, обязанность лично вытаскивать раненых с поля боя. Но его долг — спасать пострадавших бойцов. Смелость, как и трусость, заразительна. А Петр Захарчук однажды и на всю жизнь сказал себе, что трусом он не будет никогда. На войне всегда опасно. Но трусы погибают быстрее. Помня это, Захарчук безбоязненно выезжал на самые опасные участки, брал с собой солдат, молодых офицеров-медиков и заражал их своей храбростью. Ведь не случайно во все времена наиболее действенной формой воспитания подчиненных являлся личный пример командира. И он был примером всегда: и в бою, и в повседневной жизни. Он был настоящим русским офицером, всегда подтянутым, аккуратным и пунктуальным. А пренебрежение к опасности, храбрость — не безрассудное, а вполне осознанное, хладнокровное поведение в опасной, экстремальной ситуации — была чертой его характера.
Из представления к награде.
“24 февраля 1996 года при проведении специальной операции в Ленинском районе Грозного группа прикрытия была атакована боевиками. Четверо военнослужащих внутренних войск были ранены. Подполковник Захарчук лично оказал им медицинскую помощь и эвакуировал в госпиталь. Во время перевозки раненых бронетранспортер попал в засаду. Захарчук организовал отражение нападения боевиков, не допустил потерь среди личного состава, спас раненых”.
О самообладании Петра Захарчука в экстремальной обстановке, чувстве юмора и умении в сложной ситуации подбодрить подчиненных рассказал корреспонденту газеты “Дальневосточный часовой” один из офицеров, который волею случая оказался в этот раз в одном с ним бронетранспортере.
— Вывозили мы тогда раненых из Ленинского района Грозного. Приехали, загрузили ребят. Были среди них и тяжелые, Петр Михайлович оказал им помощь. Перед выездом вышли на связь, доложили, что возвращаемся. Из штаба советуют пока подождать, не исключено, что боевики устроили засаду. Захарчук уточнил место вероятной засады и, посмотрев на раненых, принял решение ехать. А путь проходил по лесной просеке. Поехали. Слышу, подполковник приказывает механику-водителю гнать на полной скорости. Тот давит на газ, а по броне уже стучат автоматные пули. Я отстреливался с правого борта, Захарчук — с левого. Огонь все усиливается. Ну, думаю, не дай Бог попадем в прицел гранатометчику. И в это время чувствую, кто-то меня толкает в бок. Поворачиваюсь — Захарчук. “Ты не знаешь, — спрашивает, перекрикивая треск автоматных очередей, — в этих местах другие грибы водятся, кроме стреляющих мухоморов?” Я на него уставился, ответить не знаю что. А он, как ни в чем не бывало, продолжает: “Вот горе-то. А я, как назло, и лукошко с собой не прихватил...”
Петр Михайлович был заядлым спортсменом, охотником и рыбаком. Мог часами рассказывать разные истории, поражая собеседника знанием природы родного края. Богатый внутренний мир и оптимизм ему всегда помогали в работе. Долгое время он находился на должности психиатра и поэтому хорошо знал, какие сложные процессы происходят в психике человека в опасных для жизни ситуациях. Инстинкт самосохранения подавить довольно сложно. Он умел хорошо владеть собой и воздействовать на подчиненных. И ему верили. Потому что он был открыт для всех. Он считал, что война всех равняет, мерит одной меркой и генерала, и рядового. Пуля-дура не разбирает званий и должностей.
Из представления к награде.
“6 марта 1996 года во время массированного наступления боевиков на Грозный подполковник Захарчук с риском для жизни оказывал первую медицинскую помощь раненым и организовал их эвакуацию из района боевых действий. В 9.20 при вывозе раненых с КПП-14 бронетранспортер, в котором находился подполковник Захарчук с ранеными, трижды попадал в засады. Дважды умелыми и решительными действиями экипажа нападение отражали. В третий раз бронетранспортер был подбит из гранатомета. Будучи раненным, подполковник Захарчук силами экипажа организовал оборону и эвакуацию раненых в безопасное место. Прикрывая действия подчиненных, получил смертельное ранение”.
Перед рассветом этого дня обстановка в Грозном обострилась до предела. Практически одновременно были атакованы шесть блокпостов, подверглись обстрелам комендатуры, КПП, пункты временной дислокации частей. В центральную комендатуру Грозного то с одного, то с другого конца города поступали тревожные доклады: “Нас обстреливают. Есть раненые”, “Подверглись нападению, двое раненых”, “Ведем бой, ждем подкрепления. Нужно вывезти раненых”. Было ясно, что локальными огневыми стычками охвачен весь город. Выезжать небезопасно. За углом любого дома мог сидеть
гранатометчик. Тактика дудаевцев известна: напасть на КПП, добиться, чтобы обороняющиеся вызвали подкрепление, дождаться и расстрелять из засады идущие на помощь бронетранспортеры. Уже одна за другой выехали несколько групп для эвакуации раненых. А просьбы о помощи все продолжали поступать. Старший военврач центральной комендатуры Петр Захарчук кивнул своему сослуживцу и товарищу полковнику Виталию Архипову:
— Нужно выезжать за ранеными, чего ждать у моря погоды.
Ничего не ответил полковник Архипов. А сам подумал: небезопасно это. У Захарчука в кармане уже закрытое командировочное удостоверение. Через день-два военнотранспортный борт должен был доставить его к любящей жене и ожидающим возвращения отца сыновьям...
Кроме солдат отделения прикрытия с Захарчуком и Архиповым вызвались ехать старший лейтенант медицинской службы Мусин, старший лейтенант Шерстнев и прапорщик Буйлов. Захарчук, несмотря на предостережения полковника Архипова, устроился с гранатометом в открытом люке бронетранспортера. К блокпосту прорвались удачно. Видно, боевики не думали, что подкрепление подоспеет так быстро. Оказали первую помощь раненым, загрузили в бронетранспортер. Воспользовавшись минутным затишьем, вырвались из зоны огня и на высокой скорости устремились в сторону военно-полевого госпиталя.
Уж больно легко боевики выпустили их из явной ловушки. А напали на более выгодной позиции — сразу за железнодорожным переездом. В ответ на шквальный огонь бронетранспортеры лишь прибавили скорость. Станковый гранатомет боевиков так и не успел послать смерть навстречу нашим бэтээрам. Граната, выпущенная из гранатомета подполковником Захарчуком, потопила “духовский” расчет в клубах дыма и пыли. Проскочили.
Автоматная трескотня и глухие разрывы гранат слышались по всему городу. Не успели отдышаться — по броне снова забарабанил свинцовый град. И здесь пронесло. Наверное, все-таки не зря Петра Захарчука подчиненные называли ангелом-хранителем.
На очередном перекрестке навстречу первому бронетранспортеру понесся огненный сноп. Взрывом гранаты оглушило полковника Архипова, сидевшего рядом солдата словно ветром сдуло с брони. Горячая рваная железка впилась в тело Захарчука. Подбитый бронетранспортер скатился на обочину, освобождая дорогу следовавшей за ним боевой машине с ранеными. Завязалась перестрелка, в ходе которой геройски погиб подполковник Петр Захарчук.
Безутешна семья.
“Раньше я думала, что могу понять чужое горе и как-то разделить его, — пишет в письме вдова, Нина Константиновна. — Но после того, что произошло в моей семье, мне стало ясно, что никто не может понять до конца чужое горе, пока не переживет свое. Могу сказать только одно: сегодня я сильный человек. Сыновьям заменить отца я не могу. Но в моей жизни есть большая и вполне реальная цель: помочь детям стать настоящими мужчинами, такими людьми, какими хотел их видеть отец”.
Иван МУЧАК