Хочется выбежать в час фонарей                                на тихую улицу. Пусть из распахнутых настежь дверей                                      торшеры сутулятся, И удивляются стулья, столы                                  нежданному подвигу, Пусть возмущаются скрипом полы…                                    Бетховену Людвигу Я бы открыла все тайны свои,                                   сокрыв всё нетайное. Были бы слёзы одни на двоих,                                   а небо – сутаною Нас укрывало. И россыпи звёзд                           звенели б над городом. Птицы бы пели о счастье из гнёзд,                                  и пели бы горы о том. Пили бы чёрные бабочки нас,                                      но мы бы не таяли. Вы бы владели теплом моих глаз,                                    совиными стаями, Людвиг Бетховен!.. Распахнута дверь —                                        торшеры сутулятся. Дом одинок. Утопает в листве                                     забытая улица.