Хочется выбежать в час фонарей
на тихую улицу.
Пусть из распахнутых настежь дверей
торшеры сутулятся,
И удивляются стулья, столы
нежданному подвигу,
Пусть возмущаются скрипом полы…
Бетховену Людвигу
Я бы открыла все тайны свои,
сокрыв всё нетайное.
Были бы слёзы одни на двоих,
а небо – сутаною
Нас укрывало. И россыпи звёзд
звенели б над городом.
Птицы бы пели о счастье из гнёзд,
и пели бы горы о том.
Пили бы чёрные бабочки нас,
но мы бы не таяли.
Вы бы владели теплом моих глаз,
совиными стаями,
Людвиг Бетховен!.. Распахнута дверь —
торшеры сутулятся.
Дом одинок. Утопает в листве
забытая улица.