НАТАША КОЛЕСНИКОВА
Тайна дамы в "Мерседесе"
роман
Аннотация
Редактор Сергей Логинов остался без денег и без работы. Получив очередной отказ в издательстве, он идет по улице, возмущенно взмахивает рукой, видя сверкающие иномарки.Одна останавливается и красивая женщина,решив, что он "голосует", предлагает его подвезти. Логинов нехотя соглашается. Но думает, что это не подстроено, опасается даму и даже выходит из машины за квартал до своего дома, даьы она не узнала,где он живет.
Пытаясь занять хотя бы тыщу рублей у знакомого артиста, он получает неожиданное предложение - побыть за две тысячи тамадой на юбилее хозяйки частного детского сада. Об этом артиста попросила подруга семьи, но тот не смог.Логинов подумав,соглашается. Облачившись в костюм Деда Мороза (другого ничего у артиста не было) и хлебнув для смелости,Логинов приходит в садик и с ужасом видит, что юбилярша - та самая дама, которая подвезла его на "Мерседесе"...
- Оставь надежду всяк сюда входящий, так это понимать, да? - спросил Сергей Логинов.
Он сидел в низком полумягком кресле у стола, за которым возвышалась массивная хозяйка кабинета, женщина лет сорока с тоскливыми светлыми глазами и двойным подбородком. Она то и дело зябко передергивала плечами, старалась поплотнее запахнуть края толстой вязаной кофты. Могла бы и пальто надеть - в кабинете было холодно, отопление ещё не включили, а осень с дождями и сырыми ветрами вовсю хозяйничала в столице. Сам кабинет был таким же тоскливым, как и глаза хозяйки - серые полоски горизонтальных жалюзи покрыты слоем пыли, черный офисный стол, заваленый папками с рукописями, качался от громких слов, да и кресло под Логиновым подозрительно поскрипывало.
Женщина за столом была главным редактором издательства "Софья" Мариной Яновой, некогда они вместе работали в "Литературной России". Логинов не хотел обращаться за помощью к своей бывшей подчиненной, но обстоятельства вынудили - журнал, где сам он был главным редактором приказал долго жить. На "черный день" Логинов не откладывал и скоро с удивлением обнаружил, что деньги стремительно кончаются, а занять не у кого - друзья и знакомые тоже едва сводили концы с концами. Да и надежды на то, что телекомпания купит его сценарий, тоже не оправдались. Тогда он позвонил Марине, ибо казалось, издательство "Софья" крепко стоит на ногах и там хоть что-то можно заработать. Марина сказала - да, приходи, постараюсь помочь, и он пришел.
Теперь сидел и думал - зачем?
- А что ты хотел, Сережа? - спросила Марина.
- Послушай, но это же просто несерьезно! - с тоской сказал Логинов. Двадуать рублей за редактирование авторского листа... За рукопись в двадцать листов, четыреста шестьдесят страниц, я получу четыреста рублей? Да у нас в журнале, даже когда загибались, таких расценок не было.
- Потому и загнулись.
Логинов уже понял, что работать на таких условиях он не будет. Это просто бессмысленно. Если честно редактировать - на авторский лист уйдет не меньше часа тяжелой умственной работы, а при нынешнем качестве текстов - и все два. И за это - двадцать рублей?!
- Но это же... просто несерьезно.
- Ох, Сергей, ну не я же устанавливаю расценки.
- Я понимаю. Но это значит, чтобы заработать две тысячи рублей, я должен отредактировать две тысячи триста страниц черт его знает какого текста? Слушай, кто же у вас работает на таких условиях?
- Да полно... - устало сказала Марина.
- Понятно. Ладно, извини, Марина, что побеспокоил тебя. С такими редакторами вы недолго протянете.
- Ты в своем журнале платил неплохо, ну и что?
- Я редактор, Марина... Да и ты тоже, - усмехнулся Логинов. - Слушай, займи хоть рублей триста. Выкарабкаюсь - отдам с процентами.
- Ох, Сергей...
- Извини, Марина. Спасибо за доброе намерение.
- Ты меня извини. Если что будет - звякну, ты профессионал, такие люди нужны... но не сейчас.
Логинов взглянул на окно, на грязные жалюзи, согласно кивнул.
- И погода какая-то дерьмовая, дождь, ветер, грязь... Ладно, будем думать... Ты на всякий случай не сбрасывай меня со счетов, договорились?
Марина тоже посмотрела на окно и тоже кивнула.
- Конечно.
- Ну ладно, пока.
Логинов поднялся со скрипучего кресла, галантно поцеловал даме ручку, улыбнулся и пошел к двери. Марина вздохнула с облегчением.
В то же время, в здании неподалеку от офиса дышащего на ладан издательства, в большом и теплом кабинете вели неторопливый разговор мужчина и женщина. Мужчина был невысоким, толстым южанином с редкими, черными волосами, приклеенными лаком к смуглой коже лба и огромным розовым носом, а женщина - высокой, стройной шатенкой с холодными зелеными глазами. На ней были черные джинсы, туго обтягивающие широкие бедра и длинные стройные ноги, и белый свитер.
В кабинете жужжал кондиционер, в прозрачной пластиковой трубе шириной с газовую плиту и высотой до самого потолка, плавали золотые рыбки, задевая хвостами позолоченный циферблат водонепроницаемых часов, на полированном столе из красного дерева стояли монитор компьютера и массивный письменный прибор из малахита с позолотой.
- Меня вполне устраивает твоя политика, Васо, - сказала женщина, закуривая длинную коричневую сигарету. Элегантным движением руки разогнала голубой дым, коротко взглянула на хозяина кабинета. - Компания развивается стабильно, мои акции будут голосовать за тебя.
- Спасибо, Ирина, спасибо, дорогая, - взмахнул руками Васо. - Слушай, почему так редко приходишь, а? Я рад тебя видеть, такая красивая... Почему не хочешь коньяк? Совсем ничего не хочешь!
- Я стараюсь не вмешиваться в дела компании, не досаждать тебе своими советами... Да что я могу советовать? Прибыль хорошая, меня это вполне устраивает. О собрании акционеров можешь не беспокоиться. Спокойно работай дальше.
Женщину звали Ирина Петровна Стрельникова, и была она вдовой Ивана Стрельникова, основателя торгово-закупочной фирмы "Стрела-Рос". История их знакомства в общем-то банальна - красивая, но бедная учительница русского языка и литературы встретилась со спонсором, хозяином процветающей компании, да к тому же, бывшим генералом КГБ и холостяком. И не устояла перед его чарами, хотя разница в возрасте была двадцать пять лет. Три года была почти довольна своим положением, занималась в основном частным детским садом, который муж открыл для нее, чтобы не скучала, а потом овдовела. Никто не покушался на жизнь Ивана Стрельникова, он просто сломал шею, катаясь на горных лыжах в Австрии, случилось это год назад. Новым генеральным директором фирмы стал Василий Хандалидзе, бывший полковник КГБ и правая рука Ивана. Он развелся с женой, стал активно ухаживать за Ириной, но особых успехов не добился, из-за чего сильно переживал, но теперь, похоже, успокоился. Иван Стрельников был истинным генералом, никакой рыночной богадельни, он не терпел, пятьдесят два процента акций компании принадлежали ему, остальные были распределены между руководством фирмы и некоторыми частными инвесторами, которые помогали Ивану в становлении фирмы. Для любой западной фирмы это совершенно неприемлимо, ибо акционеры и есть поставщики капитала, который приумножает фирма, принося дивиденды держателям её акций. Но в России после Чубайса ещё и не такое было возможно, генерал Стрельников не нуждался в акционерах, у него было достаточно сил и средств для единоличного руководства, а акции выпустил, чтобы соответствовать, так сказать. Но пятьдесят два процента оставил себе, дабы никто не пытался диктовать ему, как и с кем работать. Их-то и унаследовала Ирина после гибели мужа. Собрание акционеров было просто фикцией, соблюдением формальностей, который так ценятся на Западе. В действительности, кого назовет Ирина, тот и станет генеральным директором и обладателем этого красивого и уютного кабинеты с золотыми рыбками.
- Вах, Ирина! - воскликнул толстяк. - Я жену бросил, слушай! Я все брошу к твоим ногам. Мы с Иваном были лучшие друзья. Когда Иван погиб, кто должен думать о его жене? Лучший друг, слушай! Почему совсем не смотришь на меня, Ирина?
Она усмехнулась. Старая песня, звучит с прежним пафосом, но... уже не с той настойчивостью. И это хорошо.
- Ты не в моем вкусе, Васо. И хватит о глупостях. Развелся - женись снова. Главное, чтобы ты хорошо управлял фирмой Ивана, был достоен его на своем месте.
- Буду, слушай, буду.
- Вот и замечательно, - усмехнулась Ирина. - Ты меня вполне устраиваешь, как генеральный директор. Руководи и дальше, приноси мне прибыль все больше и больше. Иван тебя очень ценил, и я тоже. Это все.
- Слушай, Ирина, у тебя скоро юбилей... Хочешь банкет? Хочешь какой ресторан - весь будет твой. Все куплю тебе.
Ирина недовольно поморщилась.
- Не напоминай, Васо. Тридцать лет - ужасная дата.
- Почему ужасная? Мне сорок три, я не старый еще, совсем молодой, ну! Все сделаю, слушай! Фирма сделает. Какой хочешь банкет?
- Я буду справлять день рождения в своем детском садике.
- Почему, слушай?
- Потому, что Иван открыл его для меня. Я хозяйка, там мой персонал, они тоже готовятся к дню рождения. И обещала им, что день рождения справлю со своими сотрудницами. А ты руководи фирмой. Вот и все.
Она встала с кресла, толстяк тоже вскочил на ноги, с тоской посмотрел на роскошную фигуру женщины.
- Я не могу так, слушай!.. Это нельзя смотреть, хозяйка фирмы и не празднует свой юбилей... восемнадцать лет, понимаешь, с фирмой! Что надо сделать, скажи, умоляю, слушай!
- Ничего. Приноси больше прибыли. Я зарплату увеличу своим воспитателям и няням.
- Принесу, слушай, сколько хочешь - принесу! Ирина, завтра буду ждать тебя у дома, я сам тебя поздравлю, сделаю сюрприз, слушай.
- Я вернусь поздно, - сказала Ирина. - Не стоит тебе ждать у дома.
- Какой поздно, слушай! Буду ждать!
Ирина кивнула, загадочно улыбаясь, и направилась к двери. Васо судорожно облизнулся, глядя на её черные джинсы, туго обтягивающие бедра, а потом поспешил следом.
Они спустились по мраморной лестнице, застланной ковровой дорожкой, прошли мимо охранников, которые вытянулись "по струнке", вышли на улицу. Дождь прекратился, но над Москвой клубились грязные облака, готовые вот-вот окропить столицу холодной влагой, которой и так было много на улицах Москвы.
- Ирина, почему не хочешь, чтобы тебя охрана сопровождала? - спросил Хандалидзе. - Почему сама ездишь?
- Потому, что так хочу, - сказала Ирина, садясь за руль своего "Мерседеса". Пока, Васо. Мы все решили.
- Не все, Ирина, не все! - прокричал толстяк. - Я завтра буду ждать тебя, слушай!
"Мерседес" медленно отчалил от тротуара. Васо поднял руку, приветливо махая вслед отъезжающей машине. Откуда-то сбоку вышел коренастый парень в коричневой кожаной куртке, тоже махнул вслед "Мерседесу", а потом сказал:
- Классная баба, Василь Ларионыч.
- Это верно, - вздохнул Хандалидзе и вдруг встрепенулся.Слушай, почему так говоришь? Она - хозяйка фирмы! Ты кто такой, чтобы так говорить, а?
- Да я просто так... - пожал плечами парень.
- Ты, Федя, просто так - дурак, слушай! Иди, мой машину, чтобы чистая была, понял?
- Да она и так чистая.
- Чтобы ездила, понимаешь! - вскипел босс.
- Да она и ездит, - невозмутимо ответил Федя.
- Иди, слушай, иди отсюда! Надоел, понимаешь! - Васо махнул рукой и побежал в здание.
Федя пожал плечами и пошел к "БМВ", на котором он возил босса. Он знал, что Хандалидзе неравнодушен к этой красавице, новой хозяйке фирме, и хотел ему помочь. Но босс то откровенничал, сожалея о строгости Ирины, то злился и орал, что это его личное дело.
Холодный, сырой ветер поступал с тяжелыми, сизыми тучами так же, как писатель с неудачным текстом - рвал в клочья. И летели сизые клочья низко над землей, вдавливая огромный, сумрачный город в грязную землю, и в просветах между ними не было видно синего неба - только другие тучи.
Логинов до упора застегнул "молнию" своей кожаной куртки и неторопливо зашагал к метро, сунув руки в карманы. Город казался чужим, враждебным, люди - злыми и жестокими. И не погода была виновата в этом, а странный разговор с Мариной, который невозможно было забыть.
"Двадцать рублей! - возмущенно думал Логинов. - И это предлагают мне?! Профессиональному писателю, редактору, на сороковом году жизни?! Выходит, если править каждый день по двести тридцать страниц дерьма, за десять дней заработаю две тысячи, за сто - двадцать тысяч. Да кто ж мне даст столько рукописей? Там же и другие голодные редакторы есть. Но, допустим, дадут, так черта с два заплатят, если самой Марине деньги дают с большой задержкой! Ну и что тут делать?"
По проспекту мчались машины, забрызганные грязью, среди них было много иномарок, и это почему-то ещё больше разозлило Логинова.
"Черт возьми, - думал он, - сколько же мне нужно работать, чтобы накопить на машину? Да не на "Мерседес", на "Запорожец" хотя бы, или как там он теперь называется? И считать бесполезно, невозможно накопить. А люди ездят в иномарках и ездят... Завидую? Какая там, к черту зависть! Просто бешенство берет. А где моя труба нефтяная или газовая? Где мой алюминий, или никель... норильский? Да и хрен с ними, дайте мне возможность делать то, что я умею, это же нужно народу... Ни хрена ему не нужно, этому народу, кроме иномарок..."
Логинов понимал, что народ, едущий мимо, не виноват в том, что его не пустили к "трубе", нефтяной, газовой или другой какой, хоть самой завалящей, и в банкротстве журнала этот народ не был виноват, но надо ж было на ком-то злость выместить? Двадцать рублей за правку двадцати трех страниц! А там, если редактировать честно, по полстраницы переписывать нужно! Принцип современных издателей прост, как правда - купить по дешевке рукописи графоманов, авось, какой-то и попрет, принося большие прибыли. Выиграть "Волгу" за тридцать копеек - вот, что они хотели. Вполне советская психология.
Охваченный злостью на весь этот жестокий и несправедливый мир, Логинов заметил черный "Мерседес" с тонированными стеклами, катящийся мимо, взмахнул рукой и сказал (негромко, правда):
- Что, говнюк, человеком себя почувствовал? Белый господин теперь, да?
"Мерседес" остановился, и Логинов на всякий случай шагнул назад, почти не сомневаясь, что из машины выскочит короткостриженный амбал с низким лбом и в фирменных шароварах, желая наказать неучтивого пешехода. Амбалов он не боялся, мог за себя постоять, но драться в центре Москвы неприлично, да и амбалов в иномарке могло быть сразу несколько. Поди, справься со всеми сразу!
Но из открытой дверцы на него глянула женщина в белом свитере, с длинными каштановыми волосами и насмешливыми зелеными глазами. Кроме неё в машине никого не было. Ну и за то спасибо.
- Вы что-то хотели сказать мне? - спросила она.
- Вам? - удивился Логинов. - Нет.
- Но вы махали рукой, наверное, хотели, чтобы я подвезла вас? Честно скажу - первый раз меня "тормозит" прохожий.
Логинов несколько секунд смотрел на даму широко раскрытыми глазами, а потом засмеялся.
- Что-то не так? - спросила дама.
- Проезжайте, - сквозь смех произнес Логинов махая рукой.Я не "тормозил" вас, я просто... да ладно. Это надо же - дама в "Мерседесе"!
- Вы просто... что? Дурак? - сердито спросила дама.
Логинов вспомнил о своей злости, но её уже не было, исчезла вместе со смехом, и хорошо, что так.
- Наверное, - сказал он. - Извините, но... так обычно бывает в дрянных романах и таких же дрянных отечественных сериалах. Значит, в жизни - невозможно.
- Почему?
Похоже, даме захотелось поговорить, что, больше не с кем?
- Да потому, что по закону жанра вы должны обрызгать меня грязью, а потом в качестве компенсации подвезти, - весело сказал он, не сомневаясь, что дама захлопнет дверцу и уедет.
Однако, она махнула рукой вперед и сказала:
- Встаньте вон у той выбоины, я окачу вас грязью, и все будет, как надо.
- Вам-то это зачем?
- Интересно стало. Впрочем нет, не нужно грязи, вы мне сидение испачкаете. Я хотела зайти в супермаркет, но холодно, лень вылезать... Сделайте одолжение, купите мне две упаковки йогурта и коробку овсяных хлопьев с малиной, - она протянула Логинову пятьсот рублей и добавила. Пожалуйста.
Только теперь он заметил, что стоит напротив гастронома, наверное, чертовски дорогого.
- Я могу, но... вы не опасаетесь, что сбегу с вашими деньгами?
- Не опасаюсь. Вы не похожи на воришку.
- Воришки зачастую тоже не похожи на них, - пробормотал Логинов, и поскольку дама все ещё протягивала ему купюру, взял деньги и, пожимая плечами, пошел в магазин.
Это было похоже на мистику, но Логинов не верил в сверхъестественное и на счастливый случай не надеялся. Но дама в "Мерседесе" была реальностью, и следовало как-то объяснить её поведение. Поговорить захотелось? Вряд ли. Любовник понадобился? Нет, к ней, вероятно, с десяток известных мужиков стоят в очереди, только выбирай, в кого пальцем ткнуть. Или муж такой, что убьет любого, кто к ней приблизится, и даже не задумается. Тогда в чем тут дело?
Скорее всего, решил Логинов, у неё возникли проблемы и нужен человек, которого не жалко использовать для опасных дел. Может подвезти, и даже в постель пригласить, а потом попросит сходить туда-то, взять что-то, или поговорить с кем-то. Пойдешь, а там - бац! И нет Логинова, никто не заплачет. В романах нередко и такие ситуации описываются, но в отличие от счастливых случаев, несчастливые имеют особенность сбываться. И значит нужно держаться подальше от этой дамы. Просто необходимо.
Логинов купил то, что она просила, и вернулся к машине. Дверца распахнулась, и он протянул даме продукты, и сдачу всю, до копейки. Дама бросила коробку с овсянкой и йогурт на заднее сидение, жестом пригласила сесть на переднее.
- Спасибо, могу подвезти вас до метро, или дальше, если нам по пути.
- Нет, не по пути, - качнул головой Логинов. - Я на Мичуринском живу.
Он стал осторожно закрывать дверцу, все-таки, машина дорогая, но дама выставила ладонь, остановила дверцу.
- А я - на Ломоносовском, садитесь, нам по пути.
Теперь Логинов не сомневался, что она задумала как-то использовать его. Но бежать было поздно, да и как это - бежать от красивой дамы в "Мерседесе"? Отнекиваться становилось глупо, и он с досадой плюхнулся на переднее сидение, резко захлопнул дверь, забыв о том, что машина дорогая и требует осторожного обращения, не то - черта с два расплатишься, если что-то сломаешь. "Мерседес" рванулся с места, все же попал передним колесом в выбоину на асфальте, прохожие шарахнулись назад, стараясь увернуться от потоков грязи, но дама и не посмотрела в их сторону, она резко увеличивала скорость.
Логинов ещё больше уверился. что понадобился этой эффектной даме для какого-то поручения.
- Кстати, у меня нет денег, так что...
- Догадываюсь.
- Может, расскажете, как вам это удается? - язвительно спросил Логинов.
- Вы так отчаянно махали рукой, что-то говорили, и выражение лица у вас было страдальческое.
- Да, я страдал... - сказал Логинов.
Объяснять причину своих страданий он не стал. И вспоминать слова, которые говорил, когда махнул рукой, тоже. Минут пять они молчали, Логинов смотрел в окно и незаметно увлекся особенностями езды на дорогой иномарке. Оказывается, другие машины сторонятся чуда техники поверженой державы, и если бы дама свернула на встречную полосу, там возник бы свободный коридор, по крайней мере, так казалось. "Мерседес" плавно скользил по влажному шоссе, будто бы предохраняемый со всех сторон плотной воздушной подушкой толщиной с метр. Дама первая не выдержала молчания, сказала, не глядя на него:
- Я Ирина, а вы?
- Сергей.
- А чем вы занимаетесь, Сергей?
- Занимался... А теперь вот - страдаю, как вы правильно заметили, хоть и еду на "Мерседесе".
- Ну так чем?
- Да неважно. Скажем, так... Был в небольшом городе известный телемастер. Чинил телевизоры и жил в свое удовольствие. А потом в городке отключили свет. На год, или на три, а может, на десять, никто не знает. И что делать телемастеру?
- Это образ, да?
- Вы знаете, что такое образ? - искренне удивился Логинов.
- Я больше трех лет преподавала в школе русский язык и литературу.
- Может, подскажете адрес этой школы? Глядишь, тоже заработаю на "Мерседес", уж преподавать-то я смогу.
- Не подскажу. Вы писатель?
- Кому нужны в этой стране писатели? В настоящее время главный редактор. Бывший.
- Понятно.
- Что вы можете понять? Впрочем... если верить Шопенгауэру, какая-то польза и от вас может быть.
- Поведайте, что сказал Шопенгауэр про меня.
- Пожалуйста. Он сказал "Если бы не женщина, то в первые часы нашей жизни мы были бы лишены помощи, в середине - удовольствий, а в конце утешения."
- Ну и где же я нахожусь?
- В самом конце.
- И на том спасибо, - разочарованно сказала Ирина. - Спасибо, что предупредили.
- Пожалуйста, - сказал Логинов.
И подумал, что она - неплохая актриса, вполне достоверно изобразила разочарование. А чего ждала, комплиментов? Но это же глупо, говорить ему ей - комплименты!
Методист частного детского сада Виктория Юрьевна Голубева читала планы дополнительных занятий всех возрастных групп на ближайшие три месяца. Садик был частный, дорогой, а воспитатели - те же, что и в обычных садиках. Хоть и владели самой современной методикой (жизнь заставила выучить), а не всегда её применяли. Вот и приходилось самой все контролировать.
Виктории Юрьевне было двадцать семь лет. Выпускница Педуниверситета, она была дочерью известных родителей, и намеревалась в ближайшем будущем заняться политикой. Садик - это просто ступень к должности политика. Вот и работала методистом, тщательно следила за собой, благо, было для кого стараться. Высокая, слегка полноватая блондинка с томным взглядом серых глаз очень даже волновала мужчин, особенно, южной национальности.
Дверь в кабинет резко отворилась, без стука вошла воспитательница старшей группы Наталья Андреевна, подошла к столу.
- Юрьевна, собрали. две тыщи двести рублей, - громким шепотом сказала она, кладя на стол конверт с деньгами.
- Не шепчи, она уже умотала, - раздраженно сказала Виктория, отодвигая планы. - А зачем мне принесла деньги? Собрали, ну и купите какую-то фигню. Стол она сама накроет, так и сказала.
- Понимаешь, Юрьевна, мы тут помозговали и решили... - Наталья Андреевна начала громким шепотом, но потом откашлялась, заговорила нормальным голосом. - Мы решили, что надо подарить Петровне клоуна. Она в последнее время злая, развеселить её надо, понимаешь?
Виктория откинулась на спинку кресла, внимательно посмотрела на воспитательницу - они вместе работали ещё в обычном садике в тех же должностях. Но потом Виктория взялась за изучение новейших западных методик, произвела положительное впечатление на хозяйку частного садика, и стала методистом. И, конечно, взяла воспитателем Андреевну. Ей уже сорок пять, мужиков не интересует, дети взрослые, дома все нормально, ну и что ж не взять такую сотрудницу?
- Не говори глупостей, Андреевна, - недовольно поморщилась Виктория. - Купите какие-то чашки-плошки, вазу... Обычный подарок, нечего тут выдумывать.
- Да у неё же все есть! А клоуна нету! Мы с девками посовещались, и коллектив решил - надо клоуна подарить.
- А он ей нужен?
- А то нет? Развеселит её, отличный подарок получится! И учти, Юрьевна, коллектив так решил. У тебя есть знакомый клоун, позвони ему, пускай завтра приедет. Классный подарок!
- Он не клоун, а серьезный артист, - недовольно сказала Виктория. - В театре играет,
Не хотелось ей пускаться в эту авантюру. День рождения хозяйки серьезное мероприятие, и тут главное - сделать все нормально. Хозяйка накроет стол, ей преподнесут подарок... Какой ещё коллектив? Почему без неё решили?
- На прошлогодней елке он был Дедом Морозом. И понравился нашей... Пусть и теперь что-нибудь придумает, - настойчиво продолжала Андреевна. Две тыщи рублей ему, двести я оставила на цветы. Звони, Юрьевна.
- Чушь собачья, - раздраженно сказала Виктория.
- Нет, не собачья, - возразила Андреевна.
- Ну просто чушь!
- Нет, не чушь. Петровна - сама видишь, какая, жутко злая в последнее время. Смекаешь, что я имею в виду?
- Ну скажи.
- А что тут говорить, и так все видно. Не нужен ей этот садик. Закроет его, и где мы все окажемся? В жопе, Юрьевна, в глубокой жопе!
- Андреена, ты педагог, или кто? Выбирай выражения.
- Я педагог, но все мы окажемся в жопе, - упрямо сказала Андреевна. Ты-то не пропадешь, а нам что делать? Но если устроем ей необыкновенный день рождения, развеселим, глядишь, сама уйдет, а тебя сделает заведующей. Садик-то прибыльный. А я стану методистом. С твоим окладом.
- Грамотная ты, Андреевна, дальше некуда! - сердито сказала Виктория.
- Не я, а коллектив! - важно заявила Андреевна. - Между прочим, все это обсудили, и все "за". Ты - заведующая, я - методист. А она... мымра наша, пусть сидит дома и не мешает. Представляешь, как хорошо будет работать? Как спокойно?
- Представляю, - с тяжелым вздохом сказала Виктория.
Коллектив! Они, видите ли, решили, но если что не так получится отвечать придется ей одной. И никто из коллектива не протянет руку помощи.
- Так я скажу, что ты пригласишь этого артиста?
- Попробую...
Когда Андреевна ушла, Виктория долго смотрела на телефонный аппарат. В принципе, она могла отвергнуть мнение коллектива, но тогда, в случае осложнений, а они прямо-таки назревали, она станет крайней. И даже Васо ничем не поможет. А если примет предложение Андреевны - хотя бы в глазах коллектива будет права. Она придвинула к себе аппарат, медленно набрала номер и тяжело вздохнула.
- Але, Оля? Привет. Саня дома? На репетиции? Слушай, Оль, у меня к нему интересное предложение есть. Завтра у нашей хозяйки день рождения, нужно роль тамады сыграть, он это сможет. Две тысячи рублей за вечер. В театре занят? Кажется, или точно занят? Слушай, я часам к шести подскочу к вам, поговорим. Хорошо? Ну, до встречи. Целую тебя,
Виктория положила трубку и задумалась. Не нравилась ей эта идея. Ну вот - не нравилась и все тут.
- Остановите здесь, - сказал Логинов.
- Это ваш дом? - спросила Ирина.
- В общем-то... да.
На самом деле до его дома был целый квартал, но Логинов решил не рисковать и выйти из машины раньше. Спасибо, что подвезла и - прощай, красавица. Других отношений с этой женщиной быть просто не может.
- Почему вы решили подвезти меня, Ирина? - спросил Логинов, когда "Мерседес" причалил к мокрому бордюру. - Только честно. Чтобы дама в "Мерседесе" тормозила перед "голосующим"... такого просто не бывает.
- Иногда бывает, - сказала Ирина. - Внешность человека, его вид, кажется, можешь помочь... Но увы...
- Наворовали, а теперь хотите исправиться?
- Я не воровала.
- Я тоже, но мы имеем то, что имеем. Вы на "Мерседесе", я пешком, Логинов окончательно пришел в себя и говорил вполне уверенно.
Дама, напротив, казалась растерянной.
- Вы интересный пассажир... - сказала она. - Мы расстаемся навсегда?
- Конечно, - без тени сомнения сказал Логинов. - Мы живем в разных мирах, ходим разными дорогами, они не пересекаются.
- А если пересекутся? - спросила Ирина.
Логинов понял, что она имела в виду. Но нет, никаких пересечений.
- Вы дорогая женщина, Ира, - сказал Логинов. - А у меня нет денег на такую. Всего вам доброго, - он вышел из машины, решительно захлопнул дверцу чудо-техники.
- Дурак! - сказала Ирина. - Ну и пошел ты!..
Правда, негромко сказала, он не услышал, но пошел.
Логинов шагал в противоположную сторону, пока "Мерседес" не скрылся из виду, потом круто развернулся и двинулся к своему дому. О прекрасной, но, кажется, опасной незнакомке он скоро перестал думать. Ну, пристала. ну, отделался, и молодец. А как жить дальше? Дома лежат последние пятьсот рублей, а в холодильнике пусто. Согласиться на предложение Марины, отредактировать пару рукописей, чтобы хоть самым необходимым себя обеспечить? Или переждать, занять у кого-то из друзей? Или позвонить на телестудию? При мысли о телестудии настроение совсем испортилось. Три месяца назад сказали, что ищут спонсора, позвонят, когда найдут. Значит, не нашли...
Занять тоже особо не у кого - друзья сами страдали от безденежья.
Дома было холодно и пустовато. Купить бы водки, да напиться - но это ведь ситуацию не исправит. Сегодня купишь, а через неделю на хлеб денег не будет. И где их взять?
Логинов сбросил ботинки, прилег на диван, включил телевизор. Он жил в этой квартире с девяносто девятого года. Тогда, после кризиса, он тоже оказался в затруднительном положении, зарплату не получал четыре месяца, жена не выдержала, потребовала развода и раздела квартиры. И получила то и другое. Роскошная трехкомнатная квартира родителей Логинова на Чистых Прудах (родители к тому времени уже ушли из жизни) была разменяна на двухкомнатную для жены с дочкой и однокомнатную - для него.
После этого он написал и издал два романа, но оба они так и не были замечены главным раздатчиком премий, да и читателями тоже. Но все это особо не печалило Логинова. Ситуация в стране понемногу нормализовалась, журнал, где он работал главным редактором стал приносить прибыль, зарплата увеличилась, гонорары тоже были неплохими. Время от времени помогал дочери, жена от его помощи гордо отказывалась. С женщинами тоже все было нормально, они приходили, когда Логинову хотелось, и уходили. Такая жизнь вполне устраивала его. И вдруг все это кончилось. Журнал опять стал убыточным, хозяева подождали до осени, надеясь, что с концом "мертвого сезона" кончатся и проблемы, не дождались улучшения и закрыли журнал. Деньги стали быстро иссякать, знакомые женщины тоже куда-то разом подевались. И Логинов с некоторым удивлением понял, что на "черный день" он ничего не отложил. Да кто же мог предвидеть, что в издательском деле разразится свой кризис и главный редактор Логинов окажется без работы?
Писать детективы он не хотел, да теперь это было бессмысленно, издательства завалены рукописями графоманов, которых в прежние годы он и близко не подпустил бы к своей полосе в "Лит. России". Но прежние годы прошли... Писать серьезные романы тоже не хотелось - кому это нужно? Вот и получалось... полный абзац. Перспектива редактировать графоманов за двадцать рублей за лист становилась реальностью. Но вот вопрос - дадут ли ещё эти двадцать рублей за лист?
А кто-то в "Мерседесе" ездит, понятия не имеет, что все может быть так мерзко... Интересно, если бы попросил её занять сто долларов, скажем... на полгода? Наверное, бы дала. А потом пришлось бы платить какой-то с виду невинной услугой... Ну нет, лучше он загнется по собственной воле, чем по воле какой-то дамы.
По телевизору начался выпуск новостей,, и были они такими безрадостными, что мысли о деньгах вспыхнули в голове с новой силой. Хоть бы тысячу рублей перехватить у кого-то... Саня Карпенко говорил, что пробовался на роль в телесериале, может, утвердили?
Логинов взял трубку радиотелефона, набрал номер.
- Але, Саня? Как ты сам? Только с репетиции? Рад за тебя, старик. Слушай, я конечно понимаю, у тебя дочка родилась, но хотя бы тысячу на пару недель... Не можешь? Ну что ж... Какое предложение? Ладно, подскочу. Не совсем понимаю, что ты имеешь в виду но... Пока, Саня.
Логинов бросил трубку на диван, пожал плечами. Занять не может, но есть какое-то предложение. Интересно, что он может предложить?
Через час Логинов с бутылкой водки в пластиковом пакете, позвонил в квартиру своего друга. Водку все-таки пришлось купить, без бутылки в гости кто же ходит? Да и самому хотелось выпить, если с друзьями, так, глядишь, и легче станет на душе. Дверь открыла Ольга, жена Карпенко. Она была в длинном махровом халате, на руках держала трехмесячную дочку. Тоже актриса, но вынуждена сидеть с ребенком.
- Привет, Ольга, - сказал Логинов.
- Привет, Сергей. Дуй на кухню, там Саня какое-то грузинское блюдо готовит. Ох, не знаю, что у него там получится... Сергей, ты подскажи ему, готовить не умеет, а собрался делать... как это называется? Боюсь, испортит курицу!
Логинов поцеловал в цеку Ольгу, Чмокнул розовое личико дочки и пошел на кухню.
- После того, как поджарятся куски курицы, нужно добавить уксус, томат-пасту, специи и тушить... - сказал Карпенко, пожимая руку Логинову. Что тут можно испортить? Главное, побольше перцу - и получится настоящее чахохбили.
- Ты все добавил? - спросил Логинов, выставляя на стол бутылку водки.
- Все, - сказал Карпенко, достал из шкафа и поставил рядом свою бутылку.
Они посмотрели друг на друга и засмеялись. Ходить в гости без бутылки - неприлично, но и встречать гостя без бутылки тоже неприлично.
- Ну давай пробовать, - сказал Логинов.
- Двадцать минут тушится...
- Нормально. Ольгу зови.
- Оля! Ком цу мир, фройляйн! - крикнул Карпенко, и пояснил. - Когда наши пришли в Германию...
- Братки, что ли?
- Да нет, солдаты. Так вот, немки в платки кутались, прятались, а наши, как увидят бабу, так сразу: ком цу мир, фройляйн! Хоть и грозились особисты расстрелом, да изголодавшего мужика разве остановишь? Григорий Иванович Барский рассказывал, а он у нас народный, значит, надо верить.
- Иду, майн хер, - отозвалась из комнаты Ольга.
- Хорошая у тебя кличка, - сказал Логинов.
- Это по-немецки.
- По-русски тоже звучит неплохо. Особенно, когда это говорит красивая женщина.
- Кто бы спорил?
После первой выпитой рюмки Логинов оценил готовку Сани перца было до черта, значит, блюдо получилось. Ольга загадочно усмехалась, видимо знала, что после такого блюда будет что-то невероятное. После второй стали говорить о деле.
- Понимаешь, Серега, Вика, подруга Ольги, кстати, ты не знаком с ней? Познакомлю. У тебя как с женщинами?
- Так же, как и с деньгами, - сказал Логинов. - Они всегда вместе появляются и вместе исчезают.
- А ты женись, глядишь, ситуация изменится и временные финансовые трудности компенсируются в постели.
- Пробовал, то же самое было, - усмехнулся Логинов. - Есть деньги есть постель, нет - есть что-то прямо противоположное.
- А что может быть прямо противоположным постели? - спросила Ольга.
- Упреки в тотальной несостоятельности, от которых она, несостоятельность, становится ещё более тотальной.
- Придет Вика - обрати внимание, девушка серьезная и обеспеченая, сказал Карпенко.
- Это хорошо, что она такая, но ты мне о деле расскажи.
- Конечно. Вика хочет, чтобы я завтра сыграл в её садике тамаду на дне рождения хозяйки, там частный садик. Триста баксов за месяц платят бедные родители, и если ребенок весь месяц болеет - все равно триста баксов, представляешь?
- Действительно, бедные. Ну а я здесь при чем?
- А при том. Две тысячи рублей предлагает. Я завтра не смогу, у меня спектакль. Пойди и заработай эти бабки.
- Как ты себе это представляешь?
- А что тут сложного? - сказала Ольга. - Ты всегда был тамадой в компании, знаешь много оригинальных тостов. Даже удивительно, актеры как бы мы, а на первой роли оказываешься ты. Если Саня не может, давай, выкачивай бабки из буржуев. Не то отдадут кому-то другому.
- У них выкачаешь, - пробормотал Логинов. - Они туалетную бумагу с двух сторон используют... на Мальдивах.
- Ща Вика придет, все тебе объяснит, - сказал Карпенко.Только ты того... скажешь, что тоже артист. Из нашего театра, но завтра - не занят в спектакле, поэтому, сможешь меня заменить. И все дела.
- И все дела! - сказала Ольга, по-новой наполняя рюмки.
Логинов позавидовал другу. С такой женой и финансовые проблемы не беда... в постели компенсируются, Браво, Ольга! Чего не скажешь о его женщинах, которые почему-то стабильно исчезали с отсутствием денег..
Виктория пришла, когда одна бутылка уже опустела, Ольга уложила дочку спать, и Карпенки вовсю обнимались и целовались за столом, хотя никто не кричал "горько". Полноватая, но симпатичная блондинка пришла тоже не с пустыми руками, и новая бутылка вызвала взрыв хохота за столом. Саня представил их друг-другу, коротко объяснил ситуацию, Ольга тем временем наполнила рюмки, а потом положила в тарелку Виктории чахохбили. Логинову хотелось спросить о том, что нужно будет делать завтра, но Виктория не очень охотно говорила об этом, пытаясь выяснить, а что, собственно, он умеет, не подведет ли? На эти вопросы Логинов отвечал туманно, а неугомонные Карпенки уже затянули "Любо братцы, любо", не переставая обниматься.
Ну и что тут прикажете делать мужчине и девушке, которые сидят по другую сторону стола? Проще всего - подпевать, выпивать и... тоже обниматься. Тем более, что Саня уже не раз говорил о том, что Сергей гениальный актер (про любого своего коллегу из театра он и под дулом пистолета не сказал бы такого, а про писателя и редактора - почему ж нет?), а Ольга успела рассказать, что Вика замечательная хозяйка, в настоящее время - свободна, и вообще - они замечательная пара.
"Замечательная пара" в общем-то не возражала против этого, и веселье вспыхнуло с новой силой.
Через пару часов они вышли на холодную улицу, пронизываемую сырым ветром, Вика зябко поежилась, взяла Логинова под руку, но ехать к нему категорически отказалась, чем весьма расстроила будущего шоумена детсадовского масштаба. Все-таки, им было хорошо вместе, даже целовались, и вдруг - нет. Почему?
- Завтра тяжелый день, мне нужно выспаться и вообще, быть в форме, сказала Вика. - Хозяйка знаешь, какая стерва? О: не дай Бог, учует запах! Так что, не обижайся, Сергей, если завтра все будет нормально, что-нибудь придумаем. Договорились?
Логинову хотелось сегодня, насчет завтра он ещё окончательно не решил, согласится или нет. Отказываться было нельзя, подведет Саню, но и выглядеть клоуном тоже не хотелось.
- Мы могли бы обсудить... наши дела, - сказал он.
- А что тут обсуждать? Завтра к шести буду ждать тебя. Адрес знаешь, я тебе написала. Постарайся не опаздывать. А то хозяйка... она суровая баба.
- Ты тоже.
- Не обижайся, ладно? Давай, завтра, а? Я тебе обещаю, что завтра все будет хорошо... если будет хорошо. Ох, этот Карпенко, мне прямо в голову ударило... Сергей, а ты в каких спектаклях играл?
- Да в разных, - с тоской ответил Логинов.
- Это так прекрасно - выйти на сцену и...
- Заорать на весь зал: дорогая! Где моя любимая котлета, туды-т твою растуды!
- Ты не любишь свою профессию? - с удивлением спросила Вика. По-моему, в театре только и делают, что орут.
- Я не люблю орать.
- Ну, у нас тебе и не придется. Главное, развеселить нашу мымру. Она стерва невероятная. Богатая, жена... теперь вдова бизнесмена, он погиб как истинный "новый русский".
- Взорвали?
- Нет, сломал шею на дорогом горнолыжном курорте. Она, нет, чтобы уйти, руководить бизнесом мужа, торчит в садике, зараза. Во все дела свой нос сует.
- Уйдет, ты станешь заведующей? - спросил Логинов.
- Конечно... Заведующей? Но я и так практически руковожу садом. Она приезжает на пару часов, покрутится, поорет и уезжает. Не понимаю, зачем ей это нужно? Занималась бы своими любовниками лучше.
- Их у неё много?
- Хватает.
- Да, не повезло тебе с заведующей. - сказал Логинов.Ладно, завтра попытаюсь помочь тебе сменить её на боевом посту. Хочешь?
- Если ты думаешь, что мне нужна её зарплата, то ошибаешься. У меня папа - депутат Госдумы. А мама - известная журналистка.
- Какие люди в вашем садике!
- Я должна стать заведующей, чтобы уйти в РОНО, а потом... потом я займусь политикой. Как папа.
- Понятно, - сказал Логинов. - Слушай, а она что - старая и страшная, эта твоя хозяйка?
- Тридцать лет завтра стукнет. Но характер - как у семидесятилетней старой девы! Да и выглядит так же. Стерва невероятная! Ты уже знаешь, что будешь говорить завтра?
- Там видно будет.
- Пожалуйста, Сережа, не подведи меня.
- После сегодняшнего вечера...
- Я же сказала - завтра. Договорились?
- Ну да, завтра я приду и выступлю... Ты таких выступлений ещё никогда не видела.
- Не сомневаюсь. А теперь поймай мне машину.
Логинов проснулся в половине двенадцатого и долго лежал в постели с закрытыми глазами, вспоминая перепетии вчерашнего вечера. Ну да, симпатичная дама была, эта Вика, только - "динамовка". Все твердила, что завтра, то есть сегодня... А сегодня, скорее всего, будет то же, что и вчера. И это вполне естественно, у неё папа депутат, а он кто? И черт с ней! Тут главное - заработать две тысячи рублей, потом, если экономить на всем, и месяц можно продержаться, а за месяц он сможет найти работу. В конце-концов, не на одной "Софье" свет клином сошелся, есть же давние знакомые во многих газетах и журналах, Что-то да получится.
А дама в "Мерседесе" была очень красивой женщиной. Может, это судьба подарила ему такую за все напасти, которые свалились вдруг? А он не понял, прозевал, даже телефон её не узнал? Мог бы не давать свой, но записать ее...
Логинов мрачно усмехнулся, не открывая глаз. Вот так люди теряются под натиском обстоятельств и попадают под влияние всяких криминальных элементов. И - пропадают. К черту такие мысли! Она, конечно, баба, что надо, да не про него. Сейчас. А там, как говорится, будем посмотреть.
Он вскочил с дивана и побежал в ванную.
Стоя под душем, Логинов пытался представить, как вести себя перед незнакомой публикой. В принципе, это было несложно, когда-то, ещё учась в Литинституте, он ездил с агибригадами по стране, выступал со своими стихами перед разными аудиториями, и всегда успешно. Теперь нужно будет сделать то же самое.
То же, да не то. Сытая хозяйка потребует чего-то эдакого... Чего? А хрен её знает! Станцевать чечетку или чайник изобразить он все равно не сумеет. Да и люди будут - все незнакомые, это не стихи читать в деревенском клубе, и не тосты говорить в дружеской компании. Что-то нужно особое, и просто необходимо посоветоваться с Саней, он подрабатывал на всяких там утренниках, новогодних вечерах, знает.
Выйдя из душа, он позвонил Карпенко.
- Слушай, Саня подскажи, что в таких случаях нужно делать? Сразу хохмить, или казаться серьезным... И как одеться? Нужно быть в костюме с галстуком, или как?
- Отстань, Серега! - простонал в трубку Карпенко. - Меня тут Ольга достает, дочка полночи не спала, она не выспалась, башка раскалывается, а вечером спектакль.
- Зато ты компенсировал все это в постели, - напомнил Логинов.
- Если бы! Много бутылок было, когда все допили, я уж ничего не хотел, Ольга тоже. Ну какие у тебя проблемы? Там день рождения, ну говори свои заумные тосты и все дела. Ты же их знаешь до хрена и больше, и все оригинальные.
- А какие больше подходят? Литературные, философские, или, скажем так...
- Да какие хочешь, такие и говори! Половину бабок сразу возьми, не понравишься - ну так хоть тысяча рублей твои будут. А как одеваться - тоже как хочешь. Можешь в шута вырядиться.
- У тебя есть подобная амуниция?
- Откуда? Где-то на антресолях валяется одежда Деда Мороза. А шута нету.
- Саня, позаимствуй мне это. Можешь?
- Серега... Приезжай, бери, но через пару часов, хочу немного поспать.
Идея нарядиться Дедом Морозом понравилась Логинову. Сейчас, в октябре, это будет смешно? Смешно. Люди развеселятся, а там и тосты можно говорить, контакт налажен, баръер недоверия устранен. И эта мымра, хозяйка... Кстати, почему она выглядит на семьдесят, если ей всего лишь тридцать? При таких деньгах (хозяйка!) нужно очень постараться так выглядеть. Скорее всего, Вика очень уж не любила её.
Так значит, он войдет в этот садик в одеянии Деда Мороза и скажет, мол, поздравляю всех с Новым годом, поскольку в приличном заведении начало года отсчитывается от дня рождения хозяйки, вечно юной и вечно красивой... Ну, может, она и не совсем уж страшная.
В половине четвертого Логинов стоял перед зеркалом, затягивая потуже пояс на красно-белом халате Деда Мороза. Потом натянул красный колпак, надел пластиковые очки с огромным розовым носом и черными усами. Посмотрел в зеркало и засмеялся. Дед Мороз в его исполнении чем-то походил на прекрасного актера Фрунзика Мкртчяна. Смешно, а это главное. Если сотрудницы детского сада и сама хозяйка засмеются, увидев его, значит, контакт установлен и можно будет спокойно говорить тосты. Ну а теперь можно снять амуницию и сосредоточиться.
Карпенко интересовался, какова Вика в постели, и был огорчен, узнав, что ничего не было. Ольга тут же предположила, что у неё сейчас критические дни. Ох, уж эти артисты! Все у них немного не так, как у писателей и редакторов. Но спасибо, хоть амуницию выдали, да и вообще - хорошие они ребята. Саню Логинов знал уже лет десять, когда-то вместе выступали, он стихи читал, а Саня изображал на сцене всякие вещи не хуже Ярмольника. Ольга присоединилась к их компании позже, и, как говорится, погоду не испортила. Хорошие ребята, и все у них как-то просто получается, а у него все с надрывом... Планида такая.
- Нормально, Сергей, - сказал сам себе Логинов, глядя в зеркало. Отлично, Александр! Заработаем эти две тыщи, выпьем непременно. Может, и Вику пригласим.
Он понимал, что девушке с такими амбициями не нужен нищий редактор, но если подарить книгу с автографом, рассказать, что сам Олег Большиков подарил когда-то фотография с просьбой написать для него пьесу - что-то может и получиться. В смысле переспать раз-другой, на что-то большее рассчитывать точно не следует.
Ирина Стрельникова проснулась в дурном настроении, долго лежала в постели, а после полудня, накинув халат на пижаму (штанишки до колен и блузка с рюшками), явилась на кухню, где ждала её домработница Алла.
- Ира, хлопья с малиной? - спросила сорокалетняя женщина.
Были они на "ты" и вообще, считались подругами, Алла прежде преподавала математику в той же школе, где некогда работала Ирина. После смерти мужа Ирина уволила прежнюю домработницу и позвала Аллу, ибо знала, что та - отличная хозяйка. и порядочная женщина. Алла недолго колебалась, получать пятьсот долларов вместо ста школьных, да и работать на подругу кто же откажется? Их дружба ничуть не пострадала от этого. Алла готовила, стирала и убиралась в квартире, Ирина не придиралась к её работе, да и придраться особо не к чему было, а вечерами они частенько пили кофе с ликером и говорили о тяжелой женской доле.
- Сделай вначале кофе, Алла, - с тоской сказала Ирина.
- Я тебя поздравляю с днем рождения, Ира, мой подарок,Алла взяла с тумбы хрустальную вазу, поставила на стол перед хозяйкой. - Будь и дальше такой же красивой и юной.
- А на хрена, Алла? - спросила Ирина. - Где его найти, того, для которого хочется быть красивой? В клубах много "качков", но их же только мои бабки интересуют. Знаешь, они даже не пытаются поразить меня своим интеллектом, думают, раз накачан, красавец - так это и все. Дерьмо, а не мужики.
- Да где их сейчас найдешь, нормальных мужиков? - вздохнула Алла, год назад разведенная. - Либо богатые придурки, либо умные, толковые, но бедные. Кому нужны такие? Толку-то от них - ноль. А теперь полно стало и вообще черт-те чего...
- Ты кофе мне сделаешь?
- Ира, уже поставила кофеварку. Может, что ещё хочешь?
- Не хочу. Я тут встретилась недавно с одним нормальным... Бедный, а и разговаривать со мной не хочет. У меня-то деньги есть, могу сделать его человеком, а он не хочет.
- Ну значит, с принципами своими. Такого и на пушечный выстрел к себе нельзя подпускать. Они себе на уме, только ни хрена не умеют, а гонору ого-го сколько! Вот мой-то был толковым старшим научным сотрудником, а потом возомнил, что знает больше руководства НИИ. Его и поперли. И где он теперь? Спивается, рассуждает за бутылкой, что да как нужно правильно делать, а кому это нужно? Никому, вот он и деградирует.
- А может, он прав? - спросила Ирина.
- Прав тот, у кого деньги. А он это не может понять, дурак.
- Алла, он хотел улучшить работу НИИ, чтоб и научные сотрудники могли больше получать, не только руководство. Выходит, для семьи старался. Ты все ещё любишь его?
- А кто его кормит, идиота несчастного? Мы хоть и развелись, и квартиру разменяли, дети со мной, но он же без меня...
- Дура ты, Алла, - с тоской сказала Ирина. - Вместо того, чтобы бегать тайком, жила бы с Димкой. Ну, не везет ему сейчас, так потом повезет. Он же кормил семью, когда ты работала в школе?
- Кормил... А потом? У меня долгов куча, а он не мычит, не телится, Детей нужно готовить в ВУЗы, а деньги где? Нету! Ну вот и...
Алла не договорила, поставила на стол чашку, налила в неё кофе из кофеварки.
- Опять-таки, дура ты, Алла, - сказала Ирина. - Есть человек, который поистине любит тебя. Так чего ты ещё хочешь?
- Денег. Нет денег - ничего нет.
- Ты посмотри на меня. Есть деньги, а толку? Могу пойти в любой закрытый клуб, устроить представление с лучшими звездами, которые будут поздравлять, но все ж это - за деньги! За мои деньги. Не хочу. Понимаешь, не хочу, чтобы меня чествовали за деньги. Ну, зачем? Я это могу устроить в любой день!
- Когда есть деньги, Ира, можно выбирать.
- А если б у тебя они были? Кого бы выбрала?
- Я бы... купила Диме черное пальто. Он, дурак, не мог себе купить такое, не хотел почему-то.
- Потому что кормил семью. Слушай Алла, живи со своим мужем и не дури.
- Ира, это мое личное дело.
- А то уволю, на хрен!
- Ладно, я подумаю.
Зазвонил телефон. На кухне аппарат был под старину, но Алла принесла трубку радиотелефона. Ирина взяла её.
- Ну что, Ирина, нашла дурака? - спросил суровый мужской голос. - У нас времени нет, скоро собрание акционеров.
- Нет, никого я не нашла, - сказала Ирина. - Знаешь, Георгий, мне это не нравится.
- Извини, Ирина, я сразу о делах... Поздравляю тебя с юбилеем, подарок ждет, ты сегодня будешь в клубе?
- Нет. В садике отмечу.
- Та всегда была оригиналкой.
- Я не верю, что все будет так, как ты говорил. Мне кажется, это очень странно.
- Ну о чем ты, Ирина? Мы же все обсудили. Ты хотела, чтобы процесс казался естественным. Так оно и будет. Если опасаешься, возьми на дачу домработницу, найми телохранителя, да хоть пятерых. Главное - позвони мне, когда привезешь его на дачу, и все будет так, как мы решили. Бабки переводятся сразу, сама знаешь, сколько, это не телефонный разговор, и ты свободный человек! Хочешь - садиком своим занимайся, хочешь - на даче загорай, летом под Москвой, осенью в Испании. Свободный человек, ты же хотела этого! Или - ну тогда обижайся на себя. Я сделал все, что мог.
- Я думаю, Георгий... Не знаю... Как я, по-твоему, найду этого дурака? Пойду на панель?
- Ирина, это же раз плюнуть, надо просто пригласить к себе какого-то лоха! Но, естественно, интеллигентного, чтобы все выглядело натурально. Ты не обязана с ним трахаться, только пригласи и все дела. Никто всерьез не пострадает, а ты будешь во всем права.
- А если откажусь?
- Милая моя, ты знаешь, что тебя ждет. И твою фирму тоже. Дело даже не во мне, под неё давно копают налоговики. Я хочу спасти "Стрелу", как память о твоем муже, об основателе. Я, только я могу это сделать. Ты же прекрасно знаешь. Что ещё тебе не понятно? Хочешь, встретимся, ещё раз обсудим все.
- Нет, Георгий... - со вздохом сказала Ирина. - Я думаю над твоим предложением.
- Спи быстрее, дорогая. А то можешь проснуться не там, где ты себя мнишь... Но подарок готов, только скажи, куда доставить.
- Поняла, спасибо, дорогой...
- Опять проблемы? - спросила Алла.
- Еще какие, - усмехнулась Ирина.
За окном только начали сгущаться ранние осенние сумерки, а в зале ресторана "Санта-Роса" царил полумрак, такой же, как и в полночь. Три человека сидели за столиком, ковыряя вилками мясо по-аргентински, жареное на углях и запивая его аргентинским красным вином.
- Может, просто прищучить ее? - спросил плечистый курносый парень. Долго думает, а, Жора?
- Зачем? - спросил невысокий, смуглый мужчина с длинным носом, бывший генеральный менеджер фирмы "Стрела-Рос" Георгий Шаповалов. - Она нужна нам для того, чтобы культурно избавиться от Васо. Грузин давно глаз положил на Ирку, а она его к себе не подпускает. И вот какой расклад нам нужен. Ирка приглашает к себе чувака, мы намекаем Васо, он со своими людьми мчится к ней и что?
- Делает так, что чуваку не захочется больше встречаться с ней, понял курносый.
- Именно! А мы ему, дураку, поможем. Пришлем ментов в нужное место и в нужный час. И Васо под следствием. Он, понятное дело, отмажется, но не так скоро. И на собрании акционеров его фамилии не будет в списках. А кто там еще, а, Гарик?
- Георгий Шаповалов, - сказал курносый.
- То-то и оно. Фирма наша, бабу - на хрен. И будем править сами.
- Так ты не собираешься покупать её акции? Пять "лимонов" не будешь отстегивать?
- Зачем? Нам главное - дискредитировать грузина, вывести его из игры. Потом, когда фирма будет в наших руках, найдем способ взять её акции за бесценок. Есть такой, хоть ты его и не знаешь, Гарик. Называется банкротство. Теперь врубился, что я задумал?
- Я-то врубился... А она?
- Ни хрена не смыслит в делах, на Васо полагается. Но Васо полковник, а не экономист. Я ей все на пальцах объяснил, или без акций в шоколаде, или с акциями в говне. Все расписал. Но - как будто хочу купить акции.
- Уверен, что она не поделилась твоими планами с грузином? - спросил молчавший доселе высокий господин с аккуратной седой бородкой.
- Уверен, Палыч.
- Времени у тебя мало, Жора. А должок-то пора отдавать.
- Отдам все сразу! - решительно заявил Шаповалов.
Господин пожал плечами и хлебнул вина из хрустального бокала. Шаповалов и курносый последовали его примеру.
В спортивном зале детского садика было непривычно тихо, хотя за щедро накрытыми столами сидели все сотрудницы дошкольного учреждения, сугубо женский коллектив. Оно, конечно, интересно посмотреть на похождения усатого няня в кино, но то было в Советском Союзе, а теперь, организуя частный садик, никто не станет проводить рискованные эксперименты. Только популярные зарубежные методики, хотя никто не знал, чем же они лучше отечественных, только опытные педагоги, все с высшим образованием. Кстати, многие работали в школе вместе с Ириной, у директора той школы до сих пор давление поднимается, когда он вспоминает скромную учительницу русского языка и литературы, которая увела многих его учителей.
В тишине особенно громко звякали ложки о фарфор, воспитательницы и няни, бухгалтеры, повар и завхоз торопливо наполняли свои тарелки. Было чем - и красная, и белая рыба, икра и всякие сыры, не говоря уже о зелени, черемше, маринованном чесноке и салатах. А молчали потому, что виновница торжества, сидящая во главе сдвинутых столов, молчала. И методист, сидящая почти рядом (между ними был пустой стул), тоже молчала. Ну, раз начальство ничего не предлагает, самое время наполнить свои тарелки. Андреевна сидела рядом с Викторией и на правах подруги, сердито посматривала на методиста, а потом неодобрительно покачала головой и прошептала:
- Говори что-нибудь, Юрьевна. А то что ж получается?
Виктория согласно кивнула, встала, подняла свой бокал.
- Дамы и... дамы, господ у нас пока что нет, - сказала она. - Мы все поздравляем нашу дорогую Ирину Петровну! Желаем здоровья, счастья в личной жизни и всего самого доброго. А подарок будет чуть позже. Он, можно сказать, уже на подходе.
- Не мог вовремя прийти, что ли? - не выдержав, снова зашептала Андреевна. - Ты ничего не напутала, Юрьевна?
Вика легонько стукнула её ногой по ноге, мол, отстань, нашла время критиковать, и громко провозгласила:
- За нашу Ирину Петровну!
- Спасибо, - сказала Ирина.
Народ потянулся к ней со своими бокалами, Ирина никому не отказывала, чокнулась почти со всеми. Вика отхлебнула глоток вина и наклонилась к Андреевне.
- Я пошла, встречу его. А ты пока что замени меня, смотри, чтоб у всех было налито.
- Ты за ворота выйди, может, он заблудился? - громким шепотом ответила Андреевна.
Виктория кивнула и вышла из-за стола. Ирина проводила её равнодушным взглядом. Она едва пригубила вино в бокале и уже сожалела о том, что решила отметить свое тридцатилетие в детском саду. Скучно тут... Да и вообще, грустно было сознавать, что теперь ей уже тридцать лет, дама "бальзаковского возраста", черт побери!
Логинов остановился у ворот детского сада, достал из сумки халат Деда Мороза, быстро надел его, потом нацепил пластиковые очки с огромным розовым носом и черными усами. Далее из сумки была извлечена початая бутылка водки, Логинов сделал несколько глотков, расправил плечи, довольно хмыкнул. Ну, вроде все нормально, можно идти в этот детский садик. Он уже выпил треть бутылки дома, когда только собирался в путь, а теперь еще, и... можно тосты говорить. Но сперва нужно получить хотя бы половину обещаных денег.
Он оставил бутылку в кустах, шагнул к калитке, открыл её. Навстречу вышел охранник, и, как ни странно, жестом предложил пройти дальше. А дальше стояла Виктория.
- Сергей! Ты почему так вырядился?!.. - изумилась она. - У нас не Новый год, а день рождения хозяйки!
- Потому что это мой конек! - заверил её Логинов. - Кстати, а где деньги?
- Да вот они, держи. Сразу все, две тысячи, как и договаривались. А ты... ты сможешь?
Логинов чувствовал, что сейчас он может все. Деньги в кармане, вопрос жизни на ближайшее время решен, если экономить, так можно продержаться... Да.
- Какие проблемы, Вика? - сказал он. - Веди!
- Ты не подведешь меня, Сергей?
- О чем ты говоришь? Я эту... семьдесят лет...
- Ей тридцать!
- А ты говорила...
- Мало ли что я говорила! Не вздумай брякнуть... Ох, ну и дура же эта Андреевна со своим коллективом!
- Вика, а потом? Ты вчера обещала.
- Хорошо, хорошо. Поедем к тебе, я согласна.
Логинов обнял её, хотел поцеловать, но Вика испуганно шарахнулась в сторону.
- Ты с ума сошел?
- Да нет, пока ещё нет, - разочарованно пробормотал Логинов. - Ну ладно, пошли.
Вика привела его к спортзалу, но велела подождать, пока она сядет за стол, а потом входить. Логинов согласился. Он видел, что Вика не верит ему, но уже не сомневался в успехе мероприятия. Деньги-то он получил, и черта с два отдаст их обратно. Ну а с выступлением - это уж как получится. Логинов досчитал до десяти, как просила Вика, и открыл дверь.
- Привет, дорогие работники народного образования! - провозгласил Логинов. - Я пришел для того, чтобы поздравить вашего... вашу...
Он уперся взглядом в хозяйку стола, узнал в ней владелицу "Мерседеса", которая довезла его до дома и замер. Нужно было что-то говорить, но слова застряли в горле. Шагнул вперед, не в силах оторвать взгляд от Ирины, наступил на полу длинного халата и упал. Пока поднимался, Ирина громко засмеялась.
- Ты чего, Сергей? - громко зашептала Вика.
- Да все нормально, - сказал Логинов. - Просто запутался, не видишь, что ли?
Женщины за столом, глядя на Ирину, тоже начали смеяться. Логинов поднялся, отряхнул пыль с халата, поправил очки.
- Это и есть наш подарок вам, Ирина Петровна! - сказала Вика, нервно сжимая кулаки. - Актер, который будет весь вечер вас развлекать. Мы дарим его вам!
- Вылитый Васо! - со смехом сказала Ирина. - Ну, спасибо за подарок! Так значит, он теперь - мой?
- Конечно, Ирина Петровна! - торопливо заверила её Вика.
- Ты где был? - строго спросила Логинова Андреевна.
- Где, где! Пиво пил, - громко ответил Логинов, чем вызвал новый прилив смеха.