Дворцовые стены наконец показались из-за горизонта. Неприступная крепость, стража… как люди могли воевать против таких и остаться живыми? Тут должна быть какая-то особенность! Не числом же брали…

Город стоял прямо на возвышенности, что позволяло иметь замечательный обзор и выстроить защиту стен при нападении. Действительно… неприступная крепость.

Ворота открыли. Проверили наличие товара – то есть меня, и впустили в свою обитель. Множество зевак тут же выскочили из своих домов – и дети, и взрослые… тут были все и в таком количестве, что, испугавшись, я спряталась вглубь кареты, закрыв при этом окна, так как теперь, благодаря барьеру, прекрасно понимала каждое их слово. Осознание приближения знакомства с будущим мужем меня, мягко сказать, не радовало…

Двери открыли. Пришлось выходить. Наблюдая за моей бледностью и дрожью в руках Анн стоически подал мне руку в качестве опоры, а может, как доказательство того, что не убегу, и повел во дворец. Витор подал знак, стража тут же обступила со всех сторон, что ни мне, ни меня не было видно. Стражи виду не подавали, только в воздухе пахло злобой, я бы сказала даже очень… Пройдя многочисленные коридоры, поднявшись по нескончаемым ступенькам меня привели в назначенный пункт встречи. Подтолкнув к узкому проходу, пахнущему сыростью (неужели темница?) я увидела витую лестницу, ведущую и вниз (видимо, пыточная), и в верх (что тоже не легко, так как подниматься придется долго). Указав мне куда-то в небеса (в нашем случае это потолок) я смирилась с положением и начала крутой подъем в никуда… Ступеньки, казались нескончаемыми, они все время сбивали с ритма своим разноразмерным существованием. Кто додумался так их построить? То маленькие, то огромные, словно для великана. Эррам хорошо – они одни сплошные мускулы, а вот я по ходу пьесы с одышкой подружусь.

Сыростью пахло жутко. Мох, казалось, уже стоит вместо стен, что сильно меня удивило. Он въедался в каждую трещинку, в каждую выемку этого старого замка, полностью поглощая собой поверхность. Под ногами немного скрипели облетевшие листья, уже засохшие со временем, но растений вблизи я не заметила. Странное место.

– Это любимое место принцев… не удивляйтесь…

– Да я и не…стоп… принцев? Их много?

– Сейчас все узнаете.

Вот уж точно – все. Но чую, что лучше бы даже не пыталась узнать…

Он сидел в кресле, закинув ноги на огромный дубовый стол. О чем-то думая, даже не заметил, что мы пришли. Или не захотел замечать, что собственно не далеко от истинны. Медленно подняв голову и окинув всю процессию злобным взглядом, жестом приказал покинуть помещение. Я уже обрадовалась, что и меня посылают на кудыкину гору, вот только ошиблась. Оставшись наедине со смертью, я очень захотела жить, и это желание плотно осело в моей голове. Наблюдать, как принц медленно поднимается с кресла, накидывает рубашку, прикрывая грудь (и не стыдно, принц же?) окидывает меня с ног до головы непонятным взором и садится обратно в кресло было волнительно. Я как свинка на убой. Честное слово…

– Подойдите, – молвил он, – принцесса…

– Эллин, – пролепетала я.

– Да, – усмехнулся он в ответ, – принцесса Эллин.

После очередного молчания и раздумий, мне оказали больше внимания, чем я рассчитывала.

– Принцесса…Эллин – принц словно смаковал на языке мое имя. И это мой жених? Вот ЭТО мой жених? Высокий, худощавый, короткие черные волосы топорщатся в стороны, лицо заспанное, клыки явно изголодались по человеческой плоти, и вообще он опасен и зол. О, Боги… ну нет…

– Знаешь что, принцесса, – резко перейдя на язык явно не царских кровей, принц грубо усадил меня на стул, сдавив при этом плечи с такой силой, будто перед ним не хрупкая девушка, а буйвол в несколько тонн, – как ты уже поняла, ты здесь явно не к месту. Единственное, что сдерживает меня от твоего убийства – это договор. Будь уверена, если бы не эта бумажка…. Я тебе настоятельно рекомендую не попадаться мне на глаза, что бы ни запаха твоего, ни волоса я не видел, и если мне хотя бы раз доложат о том, что ты что-то вытворяешь или вынюхиваешь в моем замке, будь уверена, живой ты отсюда не выйдешь. Все поняла? Мне совершенно наплевать на то, чем ты будешь заниматься, кого доставать своими царскими капризами и прочим бредом, хоть вешайся, хоть травись, к войне с таким отродьем мы давно привыкли.

Не знаю, что больше меня разозлило – слово «отродье» или в принципе манера разговора. Думаю, что в совокупности, ведь то, что произошло дальше, сулило мне беду.

– Мне больно, – прорычала я, подобно дикому зверю, – вы всё сказали, принц…как вас там?

– Рэн, – ответил он мне скорее всего чисто от неожиданности, нежели по собственному желанию.

– Отлично, принц Рэн, – продолжила я, – это за вас я должна выйти замуж?

– Благо нет, меня эта участь миновала, – он был в ярости, скалился и злился.

– Отлично, тогда знаете что, – эмоции били через край, голос (а точнее его высоту) сдерживать уже не удавалось, – катитесь вы к лешим и уберите свои лапы с моих плеч! Я вам не девица, чтобы так со мной разговаривать! Мне совершенно наплевать и на вас и на то, что вы там себе навыдумывали, но называть меня отродьем это уже явный перебор. Я тут перед вами рыдать не стану и, уж поверьте, бояться! Тем более и дело тут не в бумажке! Если вы позволяете себе такое обращение, то мне жаль, действительно Вас жаль, правитель вы никудышный!

– Да как ты смеешь судить о том, какой я правитель? Ты ни черта не знаешь!

– А как ты смеешь говорить, что я за человек? Что ты знаешь обо мне?

– Да вы ничтожные твари, что поглощают эту землю, заполоняя территорию, словно вирус, вырвавшийся на свободу! Вы уничтожаете все, что встает у вас на пути! Не желая идти на переговоры, вы половину нашего народа истребили просто потому, что мы, видите ли, не такие как вы! Внешне мы отличаемся, ужас-то какой! Вашей единственной надеждой был мой брат! И то, вы обманом заманили его в ловушку, ни на мгновение не сомневаясь в правильности решения его убить! Он умер и вы… радовались, выплясывая над его телом. Да вы несете за собой только смерть и ненависть! Такие как ты не способны на чувства!

Звук пощёчины резко прервал гневную и совершенно бессмысленную речь.

– Вы будущий правитель этих земель, – медленно начала я, – вы опора и надежда своего народа, от вас зависит исход этой затянувшейся войны. Как вы смеете давать волю своим эмоциям и чувствам? Это слабость, которую вы безнадежно открыли перед врагом. Не вам меня судить. Я не утверждаю, что человек не несет за собой зла и не губит земли, но и ваше рыльце тоже не в пуху. Неужели вы думали, что просто так, ни с того ни с сего появившись на наших землях, ничего не удосужившись узнать о нашей религии и веровании, вас примут с распростертыми объятиями? Непонятный язык, страшная внешность, рога да темная кожа – мы друг для друга казались хищными тварями. Естественно мужчины бросились на защиту жен и детей. И я уверена, что будь ситуация в корне наоборот, вы поступили бы так же. Прошлого, принц, не изменить, не мне учить вас этому, но в наших с вами силах изменить настоящее. И вы должны это понимать. Так что засуньте свои обиды и горечь куда подальше и уймите эмоции. Иначе не избежите крупных ошибок, точнее их последствий.

Принц наговорил еще много нелицеприятных слов, но я не стала выслушивать эти речи дальше, резко оборвала тираду и, поклонившись в знак уважения, просто вышла из кабинета, не желая слушать дальше, какая я «хорошая и добрая тварь».

– Вы не заслуживаете уважения, – сказала я, закрывая за собой дверь, – вы поддались эмоциям, а они правителю не присущи!

Я и подумать не могла, что в данной ситуации обрадуюсь наличию мирного договора, так как вонзившееся в дверь лезвие ножа явно не приведет к мирным отношениям. Ошарашенные стражи все еще ждали меня у дверей. Оценив лезвие и мое состояние (кровит не кровит) они осторожно пригласили меня пройти в приготовленные покои, чтобы привести себя в порядок и отдохнуть после долгой поездки и милой «непринужденной» беседы.

– Принцесса, – пытался успокоить меня Анн, наблюдая как я нарезаю десятый круг по комнате, – вы уж не серчайте, принц Рэн впервые так близко человека видел. Молодой еще, не опытный.

– Тем не менее высказал все, что думает и он сам и ваш народ, – рычала я, – так что, судя по всему, выйду я из замка – тут же стрелу в сердце получу, еще и не одну поди…

– Зря вы так, – обиделся Анн, – мы народ мирный, и от потерь, и от слез очень уставший, так что сейчас вы наша надежда на общее светлое будущее. Вас никто из своих не тронет, даю слово Война.

– Прости, – я немного успокоилась, пришла в себя и села в кресло, что стояло подле окна. Очень удобное, кстати. – У меня возник вопрос… если мой жених не принц Рэн, как он мне сказал, тогда кто?

– Ну, – Анн явно пытался подобрать нужные слова, дабы не ввести меня в еще более глубокие саморазрушающие эмоции, – понимаете, с этим совсем сложно…

– В смысле? – я приготовилась к худшему.

– Скажем так. Изначально планировалось, что вы станете женой принца Брэндона, самого старшего, но он недавно был убит. Следовательно, для заключения мирного договора мы исправили его имя на среднего брата, принца Шаласа… Сейчас именно он должен быть вашим суженым…

– И что же здесь не так? – я попыталась мирно улыбнуться, но злой оскал спрятать очень сложно, особенно когда ты впиваешься когтями в ручки кресла, чуть ли их не ломая.

– Он пропал.

– А более подробно?

– Принца Брэндона убили у него на глазах и эта смерть, скажу я вам, не самая лицеприятная, так что после того боя его никто не видел.

– То есть он еще не в курсе того, что у него есть невеста и, судя по сказанному вами ранее, принц Шалас еще более обозлен на таких, как я и, естественно, жаждет крови и насилия?

– Ну, судя по его характеру, вы совершенно правы…

– То есть принц Рэн – не самый худший вариант развития событий?

– Боюсь, что да…

Слов больше не осталось. Я просто сползла на пол и уставилась в потолок, красочно представив, как мою бренную тушку отдают на съедение волкам.

– Знаете, – ответила я перед тем, как Анн захлопнул дверь, – по ходу дела, для меня этот договор оказался смертным…

– Как знать… спокойной ночи, принцесса Эллин…

Тут уснешь. Как же!

* * *

Еле открыв глаза (после ночных раздумий не мудрено), я поднялась с кровати. Вчера на эмоциях я даже не поняла, что нахожусь в своей новой комнате, кстати очень просторной. Кровать с балдахином, много разноцветных подушек, огромное зеркало и множество женских баночек, знать бы для чего они, ведь читать по-эрровски я еще не научилась. В углу около окна стоял красивый деревянный комод, куда очень аккуратно переложили мое «ценное» приданое и пару вещей местного кроя. Вазы с цветами, шкаф, резная дверь… Все вместе смотрелось очень красиво и совсем не по-дворцовому, если сравнивать с покоями в царстве моего брата – там павлиньи перья чуть ли не из всех щелей торчат – пошло и развратно!

Одевшись, умывшись и приведя себя в порядок, я-таки осмелилась открыть окна, измерить комнату шагами и даже испытать голод. А вот выйти за ее пределы пока не могу, страшно. Все книги оказались мне не доступны – читать умею только на своем родном, бумага и грифель тут же ушли под рисунки, да только вдохновения не было, пришлось марать чистые листы на нервной почве. Несколько раз приходил Анн, отчего я вскакивала с места, занимая боевую позу. Он со мной разговаривал, пытался вывести из комнаты и даже познакомить со служанками, да вот только при одном мимолетном взгляде на них я бледнела и сползала по стенке, ощущая подступившую к горлу тошноту. Так что эти подвиги мы решили отложить до более позднего времени. Единственным занятием для меня был сон, рисование и снова сон. Иногда я и песни себе под нос мурлыкала, тихонько, чтобы не услышал никто.

И так прошла неделя. В таком психическом состоянии я пребывала впервые и как бороться с этим не представляла совершенно, правда знакомство со служанками все же осилила, чему те были несказанно рады, видимо, Анн их совсем довел. Пару раз выходила из комнаты, но дальше коридора не вылезала – решила ночи дождаться, когда все спать будут.

Ночью этот место казалось более приветливым. Видимо, благодаря временному отсутствию жителей. Звук потрескивания поленьев в огне словно гипнотизировал, успокаивал и даже, не смотря на тени, что отбрасывали множество предметов, попадавшие под освещение факелов, страх проходил сам собой. Спустившись на несколько этажей вниз я, судя по витавшему в воздухе запаху и большому длинному столу, попала в обеденный зал. Ровно расставленные резные стулья, красивые кованые люстры, свечи, все это было чужим и в то же время очень интересным. С одним таким маленьким дополнением. Очень маленьким… Принц Рэн сидел в самом конце зала в самом неприметном темном углу за небольшим круглым столиком. Он спал, запрокинув голову назад. Плед валялся на коленях (видимо, сполз), на столе разбросаны перья, чернильница открыта, бумаги с непонятными закорючками так же разбросаны. Свеча уже давно потухла. Кончики его рогов упирались прямо в спинку стула. Интересно, что будет, если они там застрянут? И кстати, как эрры спят? Это ведь так неудобно… Оставаться наедине с ним было странно, но почему-то не страшно. Сев на соседний стул я еще очень долго всматривалась в его спящее лицо. Совершенно расслабленное, уставшее и измученное, но в то же время по-детски упрямое и даже в чем-то милое. Ведь, если сравнить его с другими эррами – принц хорош собой, как мне кажется. Вот только бы характер мягче и эмоций поменьше, все было бы иначе.

Странное чувство – вроде злиться должна, а почему-то не выходит. Рассердится ведь, снова кричать станет… ну дите малое, честное слово… Он несколько раз всхрапнул, что-то прошептал, дернулся, но не проснулся. Я лишь улыбнулась, подняла плед, укрыла им принца (ужас, что творю), закрыла крепко чернильницу, подальше убрала перо (еще кляксу во сне поставит), подняла с пола упавшие листы на которых узнала знакомые письмена. Значит учимся… похвально. И вернулась в свои покои. Стража при этом и не шелохнулась. Интересно, на утро ему доложат о моих деяниях? Не думаю, что принц без охраны посапывает в обеденном зале…

Первый раз за семь дней я смогла выспаться… Проснувшись с первыми петухами, позавтракав в свое удовольствие (всегда как просыпаюсь, поднос со свежей выпечкой и стакан молока стоят на столике), я в хорошем настроении отправилась покорять собственный страх на свой собственный риск. Спустившись к дверям обеденного зала, я стоически выдержала всеобщее изумление-удивление-ступор-шок-ужас на их лицах. Кстати, как и на своем собственном. Присмотревшись получше, я поняла, что их жизнь во дворце ничуть не отличается от таковой на моей родине. Устои те же, такое же разделение по этажам для прислуг, гостей и особ царских кровей. Уверена, что и без тайных комнат, и ходов тоже не обошлось, а ведь это самое интересное, что может быть. Вся прислуга бегала по поручениям, сновала из стороны в сторону. Женщины, судя по внешнему виду, силой ничуть не уступали мужчинам, на вид конечно более мягкие, движения плавные, запястья худенькие, да вот проворства им не занимать! Многие девушки старались украсить свои наряды добавляя различные ленты, косы заплетали цветами, а тонкие рога украшали цепочками. Смотрелось странно и непривычно. Еще я поняла, что рождаются эрры совсем маленькими, их дети очень похожи на людей, разве что цвет кожи темный. Рожек нет, да и хвостики короткие. Надо же. Открыв двери в зал, я, под всеобщий шум и гам попыталась незаметно пройти дальше, держась ближе к стене. Не удалось, конечно, но выйти-то как– то надо отсюда, а другой дороги пока не знаю. Внезапно все замолчали, притихли, уставились на меня в упор, кто-то шарахнулся назад, кто-то наоборот вперед подался, чтобы рассмотреть лучше. И не особо долго думая, тут же ухватили под руки и за стол усадили.

– Принцесса Эллин, – обратились служанки, – доброе утро. Мы рады вас видеть.

А руки трясутся, сами боятся, но приличия соблюдают. Больше никто не проронил ни слова. Тарелки с едой поставили, приборы принесли и тихо из зала вышли. Мда… хорошее начало. Из тарелки на меня смотрело что-то сморщено-чешуйчатое, с зеленоватым оттенком и не особо приятным запахом. На вкус так вообще кошмар, но делать нечего. Заедать гадость пришлось булочкой. Дверь тихо отворилась, появились молоденькие служанки, быстренько поставили передо мной еще несколько блюд, налили стакан воды и еще чего-то желтого и тут же выбежали, поджав хвосты от страха. За дверью вновь зашебуршались, завозились, но войти больше никто не посмел. То, что принесли на вид казалось ничуть не лучше предыдущего блюда. Судя по запаху – курица, да вот только не припомню я у этой птички такого мяса темного. Рядом лежали непонятные овощи.

– Так, – произнесла я вслух, – судя по всему, к местной кухне я не привыкну…

Только я решила покинуть это место, как двери вновь открылись. Принц Рэн, злобно уставившись в мою сторону, что-то гаркнул слугам, те быстро принесли еще одни приборы, такие же блюда, как и мне, все красиво расставили, пылинки с принца сдули и мирно удалились. Интересно, это у них так положено с принцем обращаться или все по собственной воле? Так сказать – особое отношение.

– Доброе утро, – тихо произнесла я, – принц Рэн.

В ответ лишь молчание. Он, больше не глядя в мою сторону, приступил к еде, с видимым удовольствием поедая то зеленое нечто. Ну значит это не яд, а то я уж подумала…

– Приятного аппетита.

Задвинув за собой стул и все-таки взяв со стола яблоко, я покинула зал, ощущая пристальный взгляд на своей спине.

* * *

Следующей ночью все повторилось. Ощущая непреодолимый голод, я прокралась на кухню (очень просторную и чистую). Втихую приготовила картофель, набросала на сковороду немного сала, добавила специй (запасы совсем походят к концу, придется как-то добывать), и не выдержав зова желудка, и его позывов о помощи, добралась до обеденного зала. В кухне есть не стала, так как она находится очень близко к комнатам прислуги, услышат еще довольное чавканье. Разместившись за столом и наслаждаясь порцией счастья, я вновь увидела спящего принца. Вначале он повел носом, чихнул, приоткрыл глаза, недоуменно осмотрелся по сторонам и сразил наповал урчанием в животе, разнесшимся громким эхом по всему помещению.

– Что ты тут забыла? – сонно прохрипел принц, тут же убирая со стола ноги. Чернильницу все-таки успел поймать, я думала, что на этот раз разольет, но, судя по ловким движениям, такое происходит не впервые.

– Есть хочу, не привыкла пока к вашей еде, – ответила я, жестом приглашая принца к общей сковороде, – присоединяйтесь.

– Ага, – усмехнулся он, – бегу и падаю. Лучше ничего не могла придумать?

Урчание вновь повторилось и делать вид, что я не замечаю стало труднее, смех постепенно подступал к горлу.

– Ну, как хотите, – улыбнулась я, – а ведь вкусно, с черным хлебушком так загляденье! Только что из печи, с пылу жару, картошечка румяная, шкварочки золотистые так на языке и тают…

– Да ты изверг просто…

Рэн отодвинул стул и сел напротив. Приглядевшись к внешнему виду кушанья он все-таки сделал попытку и вкусил, так сказать, мои труды.

– Заставила слуг готовить среди ночи, – ответил тот, – не стыдно, барыня?

– Вообще-то, принц, – решила разобидеться я, – я сама приготовила. А коли не нравится, милости прошу вон из-за стола.

– Сама?

– А что в этом такого? Я готовить люблю, особенно с травками так совсем милое дело.

Так и ели молча. Я потом еще за огурцами солененькими сбегала, вообще сказка! Так и хотелось пальцы облизать по старой привычке, да при принце как-то неудобно.

– Тут произошло кое-что странное, – издалека начал принц, – прошлой ночью.

– И что же?

– Да так, у кого-то разум помутнился…

– Кто бы это мог быть?

– Я думал ты скажешь. Я не спал тогда.

– Ну и что?

– Почему ты так поступила? – не унимался принц.

– Сама не знаю, видимо, помутнение сознания, как вы и сказали.

После этого пауза затянулась, а огурцы кончились.

– Изучаете мой язык?

– Ну есть такое.

– Ошибки делаете, буквы не так пишите…

– Уж как-нибудь без твоей помощи обойдусь, не напрягайтесь, принцесса.

– Как хотите. Только мне интересно знать, кто лучше владеет языком – переводчик или все-таки носитель?

С этими словами я откинулась назад, запрокинула на стол ноги, в общем поза принца во все красе. – А так действительно удобно! Спокойной ночи, принц! И забрав с собой доказательства ночного жора, покинула сие помещение, дабы еще немного пройтись по пустым коридорам.

– Даже и моешь сама? Принц стоял в дверях кухни, наблюдая, как я маскирую свои деяния, не свойственные характеру принцессы в принципе. Надо как-то себя оберегать, а то скоро еще и воротят обратно, скажут – подменили… Пришлось оставить, не мыть, хотя очень хотелось и руки ныли нещадно – привычка.

– Да нет, не сама.

После этого он так и шел за мной следом, по всем коридорам, лестницам, открытым комнатам. Где-то я заблудилась, он лишь молчал и наблюдал за моей паникой.

– Направо.

Иногда слышался голос. Коридоры были похожи на лабиринт, петляли, перекрещивались, извивались змеями и резко выпрямлялись. В свете факелов лицо младшего принца все больше походило на существо из кошмаров, нежели реальной жизни, хитрые искорки в глазах лишь более подтверждали данную мысль. Везде, куда бы мы ни свернули, царила необычная атмосфера, совершенно ни на что не похожая и от того с каждым шагом становилось только лишь интереснее. Всюду на стенах висели картины с изображениями неизвестных мне земель, дворцовых залов, наполненных сценами то ли из жизни, то ли из истории, ну или просто фантазии автора. Где-то стояли небольшие деревянные столики украшенные свежими цветами и заваленные книгами на незнакомом мне языке. Пожелтевшие от старости страницы переворачивались с тихим хрустом и недовольным шуршанием многовековой пыли. Несколько раз чихнув, я решила все-таки отложить на потом рассмотрение сих фолиантов и отправиться дальше. Вскоре мы подошли к огромным кованным дверям с изображением очень странных крылатых кошек. Я помню таких. Видела как-то одну вдалеке и благо, что она меня не унюхала. Их тела извивались под тяжестью друг друга, борьба явно изображалась не равная, вот только кто с кем борется, ведь у всякого изображения есть смысл. Отворив двери я пришла в неописуемый восторг: тысячи книг, миллионы заполненных пергаментами полок, длинные лестницы на колесиках, чтобы проще передвигаться. Все как в сказках о затерянных землях да богатствах, принцах на белых конях и единорогах в небе.

– Потрясающе!

– У вас такого нет?

– Есть, но не в том дворце, в котором я жила. Царь книги не очень любил, так что приходилось самой добывать и прятать под кровать…

– И как читать-то научилась? Судя по характеру, так при первой же возможности сбегала, чтобы мозг ненужным хламом не засорять…

– Ну, если для вас, принц Рэн, знания – это хлам, – немного рассердилась я, – то я вам сочувствую. У меня, как и у вас, есть и воспитание и образование.

– Да, да. Именно эти качества позволяют вам разговаривать на языке простолюдинов, размахивать луком, готовить на кухне, ругаться как подзаборная пьянь…

– А может я и есть, как вы выразились, пьянь подзаборная. Не нравлюсь такой, так найдите другую…

Да, я забыла манеры, да, я не веду себя как светская дама, не ною по пустякам, не обсуждаю новые платья и принты, но та жизнь, которая мне была уготована научила меня более важным вещам, так что бойтесь, принц, я руку по колено откушу, будьте в этом уверены.

– Я могу постоять за себя, принц, – ответила я, – я могу и готовить, и стирать, и убирать. Я знаю, что из меня получится хорошая жена и любящая мать, которая и горы свернет, и дерево посадит, и дом построит. Я умею многое, что не свойственно женскому нутру, но все это произошло не по моей воле. Не всяким принцессам везет с родителями, мой отец – не предел мечтаний и уж тем более не образец хорошего супруга и любящего родителя. И не вам меня судить!

Я для виду разобиделась, щеки надула, ножкой чуть ли для пущего эффекта не притопнула. Рэн испугался, не знал, что делать да и стоит ли вообще обращать внимание на капризы и вражьи сопли.

– Помоги мне.

– Что? – не поняла я.

– Помоги с языком, – вздохнул тот, – уже третий день мучаюсь, а понять не могу кое-что…

– Ладно. Я так понимаю, гневная речь в первый день нашей встречи отменяется?

– Думаю, да – ответил Рэн после затянувшейся паузы, – но это не значит, что я изменил свое мнение о вас в целом. И это не значит, что ваше присутствие мне приятно…

– То есть мне вам правила через шторку объяснять или глаза вам завязать?

– Я не это имел ввиду…

– Сами себе противоречите.

– Так, вот давай на этом закончим разговор, а? Я уже устал от ссор. Прямо как с Шаласом в детстве!

– Хорошо.

На этом разговор действительно был закончен. Я благополучно вернулась в свою спальню, размышляя о том, что произошло и о том, что имя будущего мужа вызвало во мне гораздо больший страх, нежели первая встреча с Рэном. Если младший принц еще в душе ребенок, который слишком много выказывает эмоций, то не думаю, что средний принц позволяет себе такое…

* * *

Рэн оказался способным. Схватывая на лету все правила, я начала подозревать, что он все сам прекрасно понимал, а меня тут за нос решил водить. Объяснив написание некоторых букв, значение словосочетаний и крылатых выражений, мы застряли на самом простом… на непонимании почему тарелка Лежит на столе, а кастрюля, что б ей неладно было, Стоит все на том же столе! Этот могучий славянский язык с его многострадальными возможностями и множеством значений и символов! Битый час пыталась объяснить, но в итоге мы с принцем залезли в такие дебри, из которых без посторонней помощи обоим уже не выбраться…

– Хватит! – взмолилась я, резко поднимаясь из-за стола, – я так больше не могу, эти стены на меня давят!

– Пойдем на улицу! – рыча гаркнул Рэн, думая, что я просто издеваюсь над ним, тихо хихикая про себя над его мучениями, – иначе я сам тут от переизбытка эмоций опухну! И почему у вас все так сложно?

Вышли мы из замка очень быстро и, с завидным удовольствием поглощая свежий воздух, направились в сторону защитной стены. Я территории еще не знала, по сути дела это мой первый выход в свет, но явно с черного хода и явно не в центр города. Где-то за полем виднелся лесочек. Густой и трудно проходимый, он не вызывал доверия, но мы, к моему спокойствию, сделали остановку намного раньше. Собственно, прямо по середине поля. Высокая трава доставала примерно до пояса, твердь под ногами вечно устраивала подлянки в виде коряг и кочек, так что, не привыкшая еще пока к новой земле, я несколько раз влетала прямо принцу меж рогов, отчего тот был просто вне себя от «счастья».

– У тебя глаза на заднице?

– Не выражайтесь при девушке, – немного раздраженно рявкнула я в ответ, выныривая из-под острых рогов принца уже раз в третий, – это как минимум не прилично…

– Уж кто бы говорил! Для нас рога – святое! А ты, принцесса, так бессовестно их лапаешь…

– Да на здоровье забирайте! Нашли куда идти, тут же ничего не видно! Принц!

Наше общение со стороны казалось достаточно странным. После нескольких дней обучения, мы хоть и продолжали все время ругаться и цапаться, но делали это уже скорее из принципа, нежели искреннего желания нагадить ближнему своему. Следуя за принцем Рэном, я совершенно не стеснялась в выражениях, все время комментируя каждое свое падение не совсем приличными словами. Рэн в начале возмущался, точнее делал заранее провальные попытки, потом плюнул на это неблагодарное дело и решил оставить меня в покое. Наконец я поняла, куда мы идем. Чуть поодаль росли несколько огромных, ветвистых деревьев, трава подле которых была изрядно вытоптана и скошена, рядом паслись лошадки и немного в стороне виднелась конюшня. Причем явно с нормальной дорогой, а не этим извращением над моими ногами. Нет, я люблю природу, все ее прелести и сюрпризы, но не тогда, когда необходимо думать, как втолковать эрру принципы и смысловые обороты твоей родной речи, особенно исключения из правил и еще кое-какое письмо. О, Светлые силы! Благословите учителей, раньше я не понимала всю сложность их труда…

– Пришли! – скомандовал принц, – лезь!

– Вот почему я не удивлена? – спросила я у Рэна, удобнее устраиваясь на толстенной ветке и доставая из сумки бумагу с пером и чернильницей, уже нагло вбитой мною в узкий зазор меж ветвей каблуком.

– Давай объясняй…

В итоге про «Стоит-Лежит» решили тихо-мирно забыть, не суть как важно и в жизни может не пригодиться. А люди-то поймут, не впервой ведь… После нескольких часов письма (странно, но на дереве все шло более гладко и даже интереснее) я перешла к истории, легендам, мифам и прочим атрибутам любого народа этого бренного мира. Принц сидел и слушал, старался не перебивать, но все-таки на особо интересных моментах уточнял и задавал более конкретные вопросы. Пытался несколько раз и про меня спросить, но я сделала вид, что вопроса не слышала. Не сейчас. Не здесь и не тебе, уж извини. Так постепенно наступило время обеда, а потом уже и позднего ужина, на который нас силком затащили стражи, явно обеспокоенные громогласным урчанием в животе обоих. Ввалившись в свою комнату и закрывая дверь, я лишь обреченно махнула рукой на немой вопрос Анна о результатах моего общения с принцем и тут же уснула. Учить тяжело. Катастрофически тяжело, причем самое трудное – объяснить простые вещи, над которыми ты и сам никогда не задумывался…

На утро после громогласного пения петухов я робко (по причине усталости, так и не прошедшей со вчерашнего дня) поскреблась в комнату принца, гордо преодолев те самые ступеньки в его любимой башне. Дверь открылась и взору предстал совершенно растрепанный, заспанный, помятый Рэн. Узрев меня, он лишь что-то пробурчал, скривился, сладко зевнул и пошел следом за мной на завтрак, неприлично выражаясь по поводу раннего визита человеческой девки к его великой персоне.

– А давай сегодня мы друг от друга отдохнем? – с надеждой спросил принц, пытаясь найти ответ в моих глаза, ха, наивный, – судя по взгляду, это я зря…

Служанки уже меня не боялись, в моем присутствии хвосты не поджимали и трясущимися руками тарелки не забирали. Я в свою очередь тоже с паникой справилась и даже начала улыбаться. Искренне, не скалясь как обычно. Пару раз я пыталась узнать о моем нареченном женихе, но Рэн лишь отнекивался, что-то невнятно болтал и сразу уходил от темы.

– Ну хоть немного! – взмолилась я, – что это, тайна что ли какая? Все равно ведь скоро узнаю! – Вот при встрече и узнаешь…

– Ну то, что вы мне не доверяете – это понятно. Но ведь я, в самом деле, не пойду его искать с ножом среди ночи?

– Кто тебя знает, с таким то характером? – искренне ответил принц, доедая пирожок с капустой, чуть не подавившись от моего встречного взгляда, – тебе и ножа не надо… как глянешь… Устроившись под деревом и пытаясь продолжить грызть гранит науки, стачивая зубы под самый корень, мы и не заметили, как задремали. Сквозь сон я чувствовала, как что-то мягкое и влажное касается моего носа. Ощущение не особо приятное и какое-то не реальное, вроде сплю, но в то же время эта шершавая гадость не дает полностью насладиться страной Грез и Мечтаний. Осознав наконец, что эти ощущения не совсем к месту, я открыла глаза. К моему удивлению – это была не очередная пакость принца. Это был кот. Огромный, пушистый и невообразимо красивый котик с большим хвостом и кисточками на ушах. Животное удивленно мявкнуло и шкрябнуло лапой землю, прося то ли съестного, то ли еще чего-нибудь. Он тихо сидел на своем месте и наблюдал за тем, как я роюсь в сумке в поисках старательно завернутых с собой котлет (не каждый же день голодать на дереве), учуяв приятный запах тут же завозил хвостом и нетерпеливо толкнул меня лапой.

– Голодный совсем… – умилялась я, наблюдая за поеданием такой драгоценной котлетки, – и откуда ты такой пришел?

На звук моего голоса Рэн недовольно хмыкнул, но не проснулся. Кот был большой, размером с охранную собаку (и почему меня это не смутило?), весь рыжий и только на морде, и кончике хвоста большие белые пятна. Почуяв, что мой собеседник вскоре проснется, он тут же дал деру, ныряя в высокую траву, прихватив при этом последнюю котлету. А я так хотела есть…

На следующий день все повторилось. Животина прибегала только тогда, когда в сознательном состоянии оставалась только я, а принц и стража, что бдила поодаль, уже были не в том состоянии, чтобы замечать что-либо пушистое. К тому же кот всегда заходил с той стороны, где обзор полностью был перекрыт толстым стволом или уже моим телом. И каждый раз попрошайничая еду, он смывался при первых же шорохах эрра.

– А что у вас тут за котики водятся? – спросила я принца, совершенно не ожидая такой реакции.

– Какие котики? – напрягся тот, тут же всматриваясь вдаль и хватаясь за рукоять меча.

– Да так… приснилось… – не зря мохнатый в тихую приходит. Видимо, его тут не любят, раз принц так бурно отреагировал…

На следующий день мы все же сделали перерыв и я отправилась к дереву одна. Ну почти одна, стража по-любому где-то в кустах прячется…

– Мииить, – позвала я кота, – Митька…

Имя возникло как-то само собой… в общем я над ним совсем не думала.

– Митька…. – звала я, надеясь на ответ. Ответ пришел, довольно мурлыкнул, потерся о ноги и плюхнулся рядом на то самое место, где обычно сидел Рэн. Запах перебить хочет? Кот подставил пушистое пузо для получения удовольствия и был счастлив от легкого поглаживания. Кот и есть кот. Только этот какой-то большой… хотя кто знает, для эрров это может и нормально. Так мы и заснули с котом. Уж больно убаюкивающе он на меня действовал… Не знаю, сколько прошло времени, но во сне что-то резко прошуршало, выругалось, дало сигнал и топот шагов резко увеличился в двое. Открывать глаза не хотелось совершенно, но почувствовав напряжение животного, я все-таки решила проснуться. Кот скалился, тут же начал шипеть и… о, Боги… припав к земле мгновенно выгнул длинный хвост дугой, на кончике которого тихонечко так вылез шип…

– Принцесса, – тихо произнес Рэн, следя за животным, – уходите.

– Ага, уже бегу! Вам всем чего надо?

Такого хамства от предполагаемо захваченной жертвы уж точно никто не ожидал, отчего стража удивилась, но позиции не сдала, направив на кота острые копья. Шип выдвинулся еще сильнее и, как и бывает по закону коварства и подлости, на кончике тут же блеснула капелька яда. Коту принц явно не нравился, и, как мне показалось, животное просто не хотело его ко мне подпускать…

– Опустите копья, – как можно более спокойно сказала я, наблюдая, за расширенными зрачками Митьки, – он не хочет, чтобы вы ко мне подходили…

– Или просто хочет нас сожрать, а ты благоразумно с ним вошла в сговор? – как можно менее эмоционально съязвил принц, чтобы не спровоцировать котика. Котик, словно понимая каждое слово, для пущего эффекта выудил откуда-то из-под шерстяного покрова небольшие кожистые крылья, чем напугал уже меня, и я тут же захотела послушаться эрров и дать дёру.

– Миить, – прошептала я, – а может ну этих рогатых? Они ведь не вкусные, костлявые… может лучше котлеток? Я тут тебе принесла немного.

Но коту, было совершенно наплевать и на меня, и на угощение, так как он тут же еще сильнее припал к земле и, вопреки ожиданиям, поймав поток ветра умыкнул в противоположную от стражи сторону, нападая уже сбоку, а не прямо в лоб. Он просто бил хвостом, всегда мимо, предупреждая, что вскоре играть перестанет. Отгонял эрров от меня, может чувствовал вражду? Может все это время принц только спал и видел, как рассекает мне черепушку? Удивившись своим мыслям, я ласково прошептала:

– А хотя кто их знает, вон тот сбоку помясистее будет… тащи его, бульон сварю…

Стража напряглась, кот немного оторопел, принц вообще вытаращился, как на врага народа, что в принципе не далеко от правды…

– Совсем рехнулась?

– Ну вы же не убираете свои железки, вот он и решил, что после того, как его вздерните, меня рядышком положите. А так, как ваш страх, принц, даже я ощущаю, отправить вас на тот свет к праотцам будет интересно… и быстро…

Копья убрали, но мечи приготовили. Кот тут же спрятал шип, но крылья распахнул словно разминая. Вояки, одним словом.

– Митька, – я уже успокоилась, наблюдая за тем, как котик нежно муркнул и кончиком носа прикоснулся к моей дрожащей ноге, – ну вы меня и напугали…

Принц облегченно вздохнул, уставился на меня как на ненормальную, покрутил рукой у виска. Попытался подойти ближе, но кот не дал, зашипел.

– Ну и когда ты успела подружиться с мантихорой?

– С манти… кем?

– Я почему-то даже этому не удивлен… С мантихорой. Этот твой еще хотя бы подросток, а вот когда вырастет, поймешь, почему их так все боятся…

Посмотрев на Митьку уже по-иному, я осознала, когда уже видела раньше взрослых особей… зимой. Тогда похоронили многих… после нападения этих существ редко кто выживал, если не был подготовлен заранее, а тогда мы вообще впервые повстречали таких котов… значит, они еще и крылья прячут… Кот словно почувствовал мои эмоции и отстранился, недоуменно уставившись. Он ведь не сделал ничего плохого, а я стала его бояться.

– Прости, – ласково молвила я, тут же поглаживая мантихора за ушком. Митька еще немного повредничал, посопротивлялся, но пузо подставил. Стража только лишь вздохнула… обреченно так, предвкушая еще более интересные события, связанные с моей персоной. Кот облизнул лапу, встрепенулся и дал деру в ближайшие заросли. Как говорится, только пятки и сверкали…

– Пойдем, – махнул рукой Рэн, – в конюшню отведу…

Прозвучало так, словно там меня и прикопают заодно.

– Зачем?

– Наш конюх бывший военный, так что доверить такую как ты такому вояке как он не страшно. Хотя жаль старика…

– Но себя, видимо, еще больше жаль?

– Ты даже не представляешь, как ты меня бесишь…

– Ну я ведь ненавистный человек… – предположила я очевидное, кривя носом.

– У тебя ненавистный характер! А есть у тебя рога или нет, по сравнению с этим – просто пустяк. И как тебя только воспитывали?

Да никак и не воспитывали, по сути дела, но тебе принц, знать об этом не обязательно.