Священная корова

Со дня на день изменится мой статус (и Фейсбук здесь ни при чем). Скоро ангелы протрубят в мою честь, голову мою осенит нимб, а лицо с расслабленными чертами будет выражать полную удовлетворенность. Я стану святой, или Heilige Mütter, «священной матерью», по аналогии со священной коровой индусов. Принимая во внимание удручающее положение в Европе с рождаемостью – в среднем 1,3 ребенка на каждую женщину, – в Германии к матерям относятся трепетно, и особенно это характерно для Берлина. В барах и ресторанах предусмотрены высокие стулья для детей, в некоторых из них даже оборудованы игровые комнаты, в музеях отведены специальные часы для посещения с детьми, во многих магазинах имеются дисконтные карты, предоставляющие скидки многодетным семьям…

«Я никогда так часто не ходила в кино, как во время отпуска по уходу за ребенком», – шутит Юлия, журналистка с белокурыми волосами и изящной фигуркой (несмотря на то что недавно родила). Вместе со своим сыном Полем она регулярно посещает кинотеатр Babylon, где по средам организуют просмотры фильмов для молодых мам с младенцами: за 6,50 евро к вашим услугам Kinderwagenkino, или «Кино в коляске». В полутьме зала под приглушенный звук громкоговорителей демонстрируют фильмы, не содержащие, разумеется, сцен насилия. Тихонько посапывая на груди матерей, младенцы открывают для себя мир, представленный в кадрах сентиментальных комедий. А тем временем дети постарше ползают между рядами кресел на глазах «Красотки» с улыбкой в пол-лица или какого-нибудь ловеласа в костюме от Prada. Теоретически программы должны подбираться с учетом нежного возраста и деликатных чувств младенцев. Но на деле у кинотеатра не всегда имеются в наличии такие фильмы, и поэтому в Babylon часто демонстрируют нестареющую классику. Неважно, что на дворе стоит зима, – зал кинотеатра всегда полон, и иногда на сеансе присутствуют более шестидесяти мам с колясками.

Складывается впечатление, что в этом смысле Берлин является любимым детищем Германии. И действительно, создавая наилучшие условия для семей, столица установила рекорд по рождаемости (в 2009 году на свет появились 32 104 младенца, то есть 9,3 на тысячу жителей, что превосходит средние показатели по стране). Неудивительно, что именно в Берлине наибольшее количество мест в детских садах и яслях. А в таких буржуазно-богемных кварталах, как Кройцберг, Пренцлауэр-Берг или Фридрихсхайн, отмечается тенденция демонстрировать в качестве самого модного аксессуара выпирающий живот, коляску или собственного птенчика на трехколесном велосипеде. Но если у тебя нет коляски Bugaboo или шарфа для переноски младенца Manduca, ты, к сожалению, не в тренде. И так как все свободные пространства, оставшиеся после бомбардировок, засадили орешником, шиповником, сиренью и прочими видами, летом в городе не смолкают смех и крики детей, которые бегают босиком по этим островкам зелени. Добавлю, чтобы окончательно вытравить из себя парижанку: тротуары в Берлине настолько широки, что позволяют спокойно разъехаться двум коляскам, избежав при этом столкновений и оскорблений, а в метро нет турникетов. Короче говоря, рай на земле для желающих размножаться.

Но неприятности начинаются, когда женщины, носящие священный титул матери, решают вкусить запретный плод и выйти из круга, очерченного столицей, куда вписываются только мать и ребенок. Собираетесь пообедать на террасе обычного ресторана (я не имею в виду те заведения, где предусмотрены специальные пространства и где вы можете спокойно покормить вашего отпрыска, который, если захочет, сможет потом поиграть на ковре)? Косые взгляды соседей изгонят вас за секунду, и даже официант порекомендует вам выбрать другой ресторан: «Но, мадам, вы будете себя лучше чувствовать в семейном кафе. Там вы сможете, никого не беспокоя, покормить ребенка». Кто бы сомневался! Дело, однако, заключается в том, что именно сегодня я не хочу быть только матерью, я хочу посидеть в лучах солнца с моими незамужними подругами на террасе именно этого модного ресторана, который я с удовольствием посещала до родов. Ах, боже мой, совсем вылетело из головы! Ведь теперь я мать, и только мать!

Добро пожаловать в параллельный мир, нечто вроде четвертого измерения! Твоя жизнь отныне ограничивается плаванием твоего младенца в бассейне, или группами грудного вскармливания, или «группами малышей, еще не вставших на ножки, но уже начавших ползать» (я имею в виду еженедельные встречи с другими родителями, во время которых обмениваются мнениями по поводу, например, подгузников, которые можно стирать; при этом вы не сводите взгляда с малышей, которые возятся на ковре). Постепенно молодая мать погружается в рутину каждодневной жизни, в то время как нечто интересное, вроде экскурсий в музей, остается привилегией остальных членов семьи. И горе той, которая откажется выполнять эти правила. «Материнство – это своего рода профессия, – объясняет Барбара Винкен, автор книги “Немецкая мать – тень мифа”». – «В один прекрасный день немецкая мать будет готова всем пожертвовать ради ребенка». Это почти религиозное восприятие ее роли распространяется во всем обществе. Если женщина не замужем, в таком случае она единственная, кто обладает родительскими правами и ведет переговоры с социальными службами, беседует с врачами, администрацией школ и детских садов – при условии, что решится на несколько часов расстаться со своим чадом. Большую часть времени она не работает, потому что оставить ребенка без ежесекундной материнской заботы – это может навсегда разрушить «чувство первородного доверия, которое их связывает».

Сладостное безумие сковывает молодых женщин золочеными оковами. «Боже мой, и ты здесь!» – Моя подруга бросается мне на шею после второй кружки пива, а встретились мы с ней на вечеринке. «В Берлине женщины, имеющие детей, как правило, не видятся годами. Единственное, на что у них хватает времени, так это на то, чтобы быстро пообедать вместе в воскресенье при условии, что малыш останется с папой. Либо обменяться эсэмэсками, чтобы убедиться, что все нормально». Когда психолог Лизелотта Анерт писала свою последнюю книгу, она выяснила, опираясь на ряд проведенных ею исследований, что немецкие отцы проводят со своими отпрысками в среднем по 20 минут в день, включая выходные. И большая часть существования Kinder (ребенка) возлагается на плечи матери – поистине святой матери! Однако тенденция иметь детей год за годом укореняется в обществе – обзаводиться потомством становится модным. Хотя в качестве модного аксессуара ребенок быстро приедается. Ведь, несмотря на то что женщина молода и считает себя современной, образованной, уверенной в себе, открытой всему новому и передовому, рано или поздно существующая в обществе модель материнства навяжет ей свои правила.

«Видишь ли, даже находясь здесь, я испытываю тяжелейшее чувство вины, – говорит Диана, в то время как преподаватель йоги просит нас принять позу треугольника. – Я никак не могу отделаться от этого чувства, потому что оставила сына одного с новой няней. И я также ощущаю свою вину перед ним, когда последней забираю его из детского сада, когда по выходным сбегаю от него в парикмахерскую, когда надеваю на него одноразовые памперсы, содержащие вредные химические вещества, когда кормлю детскими консервами вместо того, чтобы самой приготовить ему еду. Моя жизнь – это постоянное чувство вины!»

«А в результате я с полной серьезностью задаю себе вопрос: стоит ли вообще связываться с материнством? – признается Сесиль, 30-летняя француженка, вышедшая замуж за немца. – Во Франции спрашивают себя, сколько детей мы планируем иметь. А в Германии задаются вопросом: а стоит ли вообще их заводить».

Среди немецких женщин, получивших диплом о высшем образовании, 42 процента предпочитают не создавать семьи. В Берлине, этом городе гедонистов, где каждый живет в том ритме, который ему больше по душе, они слишком боятся потерять свою драгоценную свободу. Они также боятся пожертвовать своим холеным оперением, до блеска начищенным в саунах или на солнечных террасах кафе в компании с «Бионадом», пожертвовать ради неприглядных перьев матери-кукушки, то есть матери, которая работает.

Когда цыпочка становится кукушкой

В немецком языке нет слова, которым бы называли мать, чрезмерно любящую своего ребенка. Мы бы ее назвали наседкой. Но зато они выбрали птицу, с которой ассоциируют нерадивую мать, и эта птица – кукушка. Невзрачное оперение, как дешевая одежда с блошиных рынков, нахохлившийся вид, как будто она опоздала на последний поезд в метро, назойливый и громкий голос. Короче говоря, мать-кукушка – это мать, которая работает, а следовательно, плохая мать.

И даже если вы кормите грудью на протяжении многих месяцев (здесь это распространенный обычай, и 92 процента женщин поступают именно так), храните сцеженное молоко в холодильнике (вы особо ощущаете одиночество, когда остаетесь наедине со стерильными бутылочками и молокоотсосом) и покупаете одежду для вашего малыша только из биохлопка, – как только вы возобновляете работу, темные силы сразу ополчаются на вас.

«Когда дочери исполнился год, я вернулась на работу, и за полтора месяца стала изгоем в своем квартале, законченной эгоисткой, бросившей ребенка на произвол судьбы ради карьеры. На меня только не указывали пальцем и с удовольствием плюнули бы вслед». Даже через тринадцать лет у моей соседки Талины выступают слезы на глазах, когда она об этом рассказывает. Сейчас ей уже под пятьдесят, но у нее все еще множество проектов в голове (написать книгу кулинарных рецептов, туристический справочник по Стамбулу, закончить диссертацию, создать свое собственное предприятие по производству бижутерии…). До этого ни один из ее планов так и не реализовался, потому что уйти с головой в активную жизнь ей не удавалось. «На работе я продержалась несколько месяцев, испытывая на себе невероятное давление. Женщины, которые решили не обзаводиться семьей, все время вставляли мне палки в колеса. Они считали, что я захватила их место, в то время как мое место – дома. Они мне говорили: “Тебе же не нужно зарабатывать деньги, ведь у тебя теперь есть муж!”».

Посвятить свою жизнь семье или зарабатывать на жизнь – другой альтернативы нет! А как же с расцветом собственной личности, с удовольствием, которое получаешь от работы, когда чувствуешь себя нужной, когда включена в общественную жизнь? В конце концов, это необходимо для того, чтобы время от времени выбираться из своего квартала. О боже, сколько ненужных претензий! Теперь ты только мать, о чем тебе почти ежедневно напоминают, это твой выбор, так реализуй же его!

С большим сожалением Талин постепенно скатилась до роли «общей мамы» нашего дома, которая готовит для всех; она стала движущей силой организации барбекю во дворе и общих чаепитий с пирожными. Узнав, что я ищу место в яслях для своей дочери, она пригласила меня к себе выпить по чашечке кофе по-турецки. Это был решающий момент для меня. Предстояло обсудить разработанную мною стратегию обороны, которая должна определить мое существование на ближайшие годы. По сравнению с этим моим визитом заседания Генерального штаба прусских войск перед наступлением Наполеона на Берлин могли показаться веселыми вечеринками. «Главное – представить аргументы по интеграции в общество. Твоя дочь должна как можно раньше начать изучать немецкий язык, в противном случае она рискует не влиться в школьную жизнь. И тогда у нее не будет никаких оправданий». Я предупреждена, а значит, вооружена, но я, возможно, не говорю по-немецки как должно и умоляю ее помочь ребенку!

Следует отметить, что на протяжении последних лет настроение в обществе меняется. И даже злобные дамы из социальных служб, а точнее из Департамента по защите детства и юношества, устали сопротивляться. Если десятилетия назад они принимали в штыки любую, кто намеревался еще до достижения ребенком трех лет отправиться на работу (чтобы избавиться от ребенка, с их точки зрения), то теперь они более или менее терпимо относятся к женщинам, возобновляющим работу, как только ребенку исполнится год. Терпимо – это именно то слово. Потому что визиты этих зловредных существ в роддома заканчивались иногда психологической травмой. И когда они наклоняются над колыбелью наших младенцев, когда копаются в нашей личной жизни, мучения нам обеспечены. «Ну, что же, вы собираетесь на работу в этом же году? А отец уйдет с работы? Нет? У вас есть на примете девушка на почасовую работу вам в помощь? Нет? Собираетесь отдавать ребенка в ясли? А вам известно, что психологи советуют воспитывать ребенка дома минимум до трехлетнего возраста? Ну, как хотите! В конце концов, это ваше дело…» «Если бы я могла встать, я бы запустила файлом ей прямо в голову, – с раздражением говорит моя подруга Анна, крупная брюнетка, которая может за себя постоять и за словом в карман не лезет, но даже она признается: – Я плакала от бешенства и унижения!»

В круг обязанностей этих дам входит оказание помощи роженицам при заполнении ими бланков документов на получение пособия на ребенка, которое в течение нескольких месяцев выплачивается родителям. Это пособие, свидетельствующее о прекращении на время трудовой деятельности, составляет 65 процентов от последней зарплаты «чистыми». Реформа вступила в силу в 2002 году и буквально произвела революцию в семейных отношениях в Германии, так как подразумевается – и это неслыханно! – что мама в один прекрасный день отправится на работу и что папа теперь также сможет внести свою лепту в воспитание детей. И наконец, мы не вступаем в противоречие с законом, ограничивающим возраст ребенка 14 месяцами, поскольку оставление ребенка в годовалом возрасте на попечении няни или ясель не является криминалом. Благословит Господь твои дни, дорогая Урсула! Урсула фон дер Ляйен – министр по делам семьи в первом правительстве Меркель и мать семерых детей. И хочу тебе сказать, Урсула, что за все это я прощаю тебе твою прическу, как на первое причастие, в духе пятидесятых.

Но как бы там ни было, на тех, кто рано выходит на работу, все равно сразу же навешивают ярлык: мать-эгоистка, мать-кукушка, и их выбор тем более подвергается нападкам, что государство отныне возмещает отсутствие на работе в течение четырнадцати месяцев. Достается даже нашим малышам, которых прозвали «дети-ключи», потому что наши бедные отпрыски появляются на улицах со связкой ключей на шее, ведь мамы нет дома, чтобы открыть дверь, когда они вернутся из школы. И справедливости ради остается добавить, что в толерантном Берлине жизнь матери протекает легче, чем в других городах. Здесь не поставили жирную точку на прошлом – в восточной части столицы ясли и детские сады пережили эпоху падения Стены, и на протяжении вот уже двадцати лет они методично распространяются на западе, оставаясь по-прежнему дешевыми. А во времена триумфа коммунизма за пребывание в садах детей, этих будущих пионеров (каждый из которых «всегда готов»), вообще не нужно было платить. Государство даже снабжало детей бесплатно короткими штанишками и голубыми пионерскими галстуками. Сегодня родителям придется выложить от 30 до 400 евро в месяц за место в государственных детских садах, в зависимости от доходов. Что касается школ, то в них работают группы продленного дня. И наконец, Берлин открыл путь к равенству между супругами в отношении грязных пеленок и бутылочек с молочной смесью, возня с которыми начинается с трех часов утра: теперь 29,3 процента берлинских отцов берут, по крайней мере, месячный отпуск по уходу за ребенком (в два раза больше, чем на западе страны). За несколько лет они стали королями песочниц, и с учетом этого Берлин предусмотрел пространства, где взрослые могут развлечься наравне с детьми. Например, на огромных пустынных пространствах Ревалерштрассе оборудованы трассы для скейтбординга и имеется скалодром, а в Мауэр-парке установили качели для взрослых. Не хотелось бы выдавать их тайны, но немало отцов решили воспользоваться четырнадцатимесячным оплачиваемым государством отпуском, чтобы посетить со своими отпрысками Dr. Pong, темный бар на Эберсвальдерштрассе, в котором турниры по пинг-понгу с кружкой пива в руках вошли в легенду. Зимой они отправляются в Indoor-Spielplätze, крытый и хорошо отапливаемый игровой зал. К сведению мам-любительниц подобных прогулок с детьми: во время своих частых визитов в Берлин Брэд Битт водит свое многочисленное потомство в Pups в Кройцберге или в Bambooland в Лихтерфельде. Но в конце концов все заканчивается, и однажды папа-наседка возвращается на работу. И коллеги не перестают восхищаться им, расхваливая его на все лады за способность быть хорошим Versorger (то есть таким отцом, который не только обеспечивает финансовое благополучие семьи). Короче говоря, отец-кукушка – это не про него!

Mater dolorosa

[45]

Каждой национальности цыпочек свойственны свои поиски чаши Грааля, то есть свои поиски ответов на насущные вопросы. При первой задержке месячных наши французские сестры пускаются на поиски няни/места в яслях. В то время как берлинки преследуют другую цель: найти ключевую фигуру, которая обеспечит им нормальное существование в ближайшие девять месяцев, – хорошую акушерку. Ее услуги полностью оплачиваются социальным страхованием, и, помимо трех обязательных эхографий, она полностью ведет беременность, включая рождение ребенка. В этом есть здравый смысл, если принять во внимание, что 14 процентов жительниц столицы (данные 2007 года) рожают дома или в специализированных, очень уютных роддомах, где на столиках горят свечи, где много растений, подушки из биохлопка и нет ни одного врача. Излишне говорить, что здесь нет также ни одного шприца, но попробуйте родить без перидуральной (эпидуральной) анестезии, попробуйте помучиться в течение полутора суток, истекая потом, лежа на йоговском мяче… Но все это не обескураживает берлинок. Даже наоборот, количество родов без медицинского сопровождения растет на протяжении последних лет. В прошлом году было зарегистрировано столько же естественных родов в Берлине, сколько в Рейнской области и Северной Вестфалии, самых густонаселенных землях Германии, вместе взятых. И это в десять раз больше, чем в среднем по стране. Отметим также, что сторонницы естественных родов сосредоточены в центре столицы: 62,8 процента женщин, сделавших выбор в пользу родов без медицинского вмешательства, проживают в Кройцберге, Фридрихсхайне, Пренцлауэре или в Шёнеберге. И все происходит с точностью до наоборот в восточных округах Берлина: в 2006 году в Марцане только одна женщина родила вне клиники, а в Хеллесдорфе таких вообще не нашлось. Короче говоря, рожать в мучениях принято среди модных, богатых и пристально следящих за экологией цыпочек, облюбовавших центр столицы (в 2009 году во время выборов в законодательное собрание в округах Кройцберг-Фридрихсхайн 46,7 процента голосов было отдано Партии зеленых). И постольку-поскольку именно они способствуют росту рождаемости, этот несколько искаженный образ материнства укореняется в стране. В общем, создается впечатление, что живешь среди садомазохистов, не отдающих себе отчета в своих склонностях, но это только, конечно, мое впечатление!

Хотя как сказать… В то время как во Франции 86 процентов рожениц прибегают к перидуральной анестезии, в Германии эта цифра снижается до 16 процентов. И я не шучу. Стоит ли говорить, что лично я решила рожать в больнице (обшарпанной, серой, удручающей, но вместе с тем замечательной). Прибегнув к успокоительным средствам и обезболиванию, я превратилась в некое подобие циркового животного, потому что среди всех моих знакомых берлинок только одна применяла PDA, именно так называют в Берлине эту методику обезболивания родов. Информация о ней циркулирует в кругах экспатриантов и даже в салонах посольства Франции, расположенного напротив Бранденбургских ворот. За шампанским и тостами с фуа-гра мы не можем удержаться от того, чтобы не поговорить о ней. «Пе-Де-А! Это единственное слово, которое ты должна знать. И ты его произнесешь сразу же, как только прибудешь в больницу, слава богу, они его понимают!» – говорит мне маленькая, вынашивающая своего первого ребенка женщина с тем более несчастным выражением на лице, что здесь она лишена привычной французской кухни, включая сыры из непастеризованного молока.

Но даже для тех, кто принял нелепое до неприличия решение рожать в медицинских структурах, акушерка становится ключевой фигурой в их жизни. После родов в течение полутора месяцев она будет ежедневно навещать вас, проверяя, как идет заживление пупка новорожденного, а также заживление ваших собственных шрамов, она во всем поможет вам и подставит свое плечо, когда рука послеродовой депрессии схватит вас за горло. И наблюдать вашего отпрыска она будет в течение всего года. Отсюда обросшая мифами облава, которая начинается в первые недели беременности и смысл которой заключается в том, чтобы, повторюсь, найти достойную акушерку. Некоторые предпочитают некое подобие материнского образа, то есть женщину постарше, обладающую опытом. Другие же выбирают женщину их возраста, подругу, которая могла бы стать доверенным лицом. И каждая может выбрать, что ей больше по душе: массаж, курсы танцев живота, полное расслабление под китовое пение на CD.

Более приземленные женщины идут по другому пути, отдавая дань более конкретным вещам: бутылочкам, коляскам и т. д. Беттина Шаус, гинеколог в Кройцберге, приняла решение никому никого не рекомендовать и отсылает своих пациенток либо на сайт Федерации акушерок Берлина, либо к каталогу, издаваемому ежегодно. У вас возникнет только одно затруднение – затруднение в выборе: испаноговорящая акушерка владеет акупунктурой, хорватская немка специализируется на ведении беременности у диабетиков, адептка родов в воде является большой поклонницей йоги и обещает, что через полтора месяца после появления ребенка на свет ваша промежность придет в норму. Есть и такие, кто подготавливает к родам, давая уроки пения… И у всех этих дам есть нечто общее: никакого медикаментозного вмешательства. «Ты беременна! Но ты не больна!» И это их кредо как нельзя лучше соответствует ожиданиям жительниц Берлина, для которых естественность процессов в сочетании со слиянием матери с ребенком очень скоро превращается в навязчивую идею. Ты будешь рожать в страданиях, будешь кормить ребенка, по самым скромным подсчетам, в течение шести месяцев, и ты не выйдешь на работу, пока ему не исполнится год. А в результате больницы рекламируют свои услуги, делая акцент на том, что в них крайне редко прибегают к эпизиотомии (рассечение промежности), акушерским щипцам и прочим радостям жизни.

«Перидуральная анестезия? Это не наш метод», – утверждает Джордж Клуни, то есть не актер, конечно, а его двойник, главный врач отделения акушерства и гинекологии в Sankt-Josef Krankenhaus, госпитале, популярность которого с приходом этого замечательного доктора растет не по дням, а по часам. Его информационные собрания, которые он проводит два раза в месяц, стали жизненной необходимостью для берлинских беременных (подозреваю, что некоторые ходят на них по несколько раз). В аудитории, перегретой беспорядочным движением гормонов, где «Джордж» ведет свое шоу (сестра моей приятельницы работает в его отделении и рассказывает, что он отпускает одни и те же шутки в одни и те же моменты своего представления), мои цыпочки начинают кудахтать. И всегда среди них найдется одна, которая задаст убийственный вопрос: «Доктор, а можете ли вы гарантировать, что любое медицинское вмешательство будет исключено в моем случае?» Ты что, с ума сошла? Или, может быть, сама мысль о том, что над твоими расставленными ногами склонится Джордж Клуни, повлияла на твои умственные способности?

Конечно нет! Естественные роды не пике популярности в Германии, они воспринимаются как спортивное испытание, как ваш личный подъем на Эверест, от которого все приходят в восторг. Если же вас этот вариант не устраивает, можно сделать выбор в пользу испытанного временем кесарева сечения, популярность которого также набирает обороты в последние годы. И именно его выбрала моя подруга Анна, испугавшись, что ей откажут в анестезии. А что касается меня, то вы, милые дамы, наверное, догадались, что я заставила поклясться своего мужа, что он устроит грандиозный скандал, если в больнице не внемлют моим просьбам. Чувствуя его присутствие, медики приняли правильное решение пойти у меня на поводу.

И до последнего, предначертанного судьбой момента я ни от кого не скрывала, что ведение беременности в Берлине придает уверенности в том, что все пройдет как нельзя лучше. И не только потому, что добрая половина занятий по подготовке к родам была посвящена разным видам массажа. Моя акушерка холила и лелеяла меня с самого начала до последнего дня. Акупунктура, гомеопатия, релаксирующие ванны… и множество других весьма забавных методов. Вот, специально для вас, описание одного из них, но не думайте, что я испытала на себе все. Надо и честь знать!

В первой строке списка самых доступных, безболезненных и смешных методов указана процедура, которую я назвала «фуфиген» (думаю, я изобрела достойный термин), которая представляет собой не что иное, как сидячую паровую ванну из сенной трухи. Ну, как вам эта затея?! Аплодируйте достижениям бедной цыпочки на последних сроках беременности, сидящей на корточках в течение десяти минут над ведром с кипящей водой, в которую небрежною рукой и со скептической миной, а в худшем случае с некоторым отвращением предварительно швырнула охапку сена, купленного в аптеке лекарственных трав. Считается, что пары размягчающе действуют на ткани и способствуют родовой деятельности. Короче говоря, мы окуриваем ребенка, чтобы он как можно быстрее и легче появился на свет. В мгновение ока твой живот намокнет, пропахнет деревней и в течение всего дня в твоей бедной голове будет звучать популярная в ХХ веке песня «Безвременник в лугах». Как заметила одна из моих подруг: «Если у моей дочери будет сенная лихорадка, я знаю, откуда она взялась».

И в том же духе для подготовки тела к финальному спринту родов разработали вариант под названием «захлебнись чаем из побегов малины», запрещенным вплоть до последнего месяца беременности во избежание преждевременных родов. Чай обещает размягченную, как жевательный мармелад, промежность, настолько эластичную, что никакая эпизиотомия не потребуется. Жительницы Берлина литрами поглощают эту микстуру, на поверхности которой плавают частички малиновых листьев. Вкус, кстати говоря, вполне приемлемый – при условии, что там нет корицы, другого любимого берлинками ингредиента на последних месяцах беременности, который, как говорят, способствует возникновению схваток. И судя по всему, гвоздика обладает такими же свойствами. В это верят – некоторые женщины, перенашивающие беременность, в надежде на скорое разрешение от бремени вставляют во влагалище гигиенические тампоны, пропитанные эссенциальным маслом гвоздики. А если и это не помогает, прибегают к крайнему средству – коктейлю из водки с касторкой или к его аналогу, приготовленному по знаменитому штутгартскому рецепту, в котором водка заменена шампанским с добавлением капельки абрикосового нектара. Это произведет революцию в вашем животе и исторгнет из него буквально все, что там находится… Желаю успеха!

Ребенок – козырной туз

 

Моя дочка одета лучше всех в детском саду. Это не я сказала, это говорит мадам Вагнер, директриса этого учреждения. И приходится верить, хотя сомнений в справедливости ее слов не возникает, если окинуть взглядом других детей, которые выходят на прогулку в настолько невзрачной и неуклюжей повседневной одежде, что она скорее напоминает мешки из-под картошки.

Берлинские Mäuse («мышонок» – именно так здесь называют малыша, и неважно, ребенок это или волчонок) настолько плохо одеты, что мадам Вагнер заявляет, будто гардероб моей дочери – это haute couture von Paris, ja ja («высокая парижская мода, да, да!»). Я не собираюсь это оспаривать, хотя…

Это, конечно, не парижский haute couture – истина заключается в том, что моя дочь каждое утро приходит в детский сад не в пижаме-комбинезоне, а в относительно хорошо подобранной и каждый день разной одежде, и у нее несколько пар обуви. В то время как дети даже старше ее целыми днями ходят в одном и том же: колготки, футболки с длинными рукавами и неизбежные слюнявчики вокруг шеи, свисающие на грудь полотняными треугольниками и одновременно являющиеся носовыми платками, также они предохранят одежду от рвотных масс. Слюнявчики сразу же становятся влажными, а повязывают их à la счастливчик Люк – это герой комикса (и мультфильма) Lucky Luke. Хорошо хоть, что слюнявчик не пахнет шерстью собаки по имени Рантанплан. Но зато как удобно и практично! Сверху всего этого надевают лыжный комбинезон, и вперед, в детский сад. Gemütlich und praktisch – вот ключевые слова, которые определяют выбор одежды при составлении гардероба маленьких немцев, и это свидетельствует о кошмарном вкусе их родителей.

Визит в отдел детской одежды любого крупного магазина еще больше укрепляет мою веру в существование подобной тенденции. Людям, склонным к депрессии, лучше бы никогда этого не видеть. Даже в таких торговых центрах, как Kaufhof или Karstadt, та же история: однообразие фасонов, скучные цвета и никакого шарма. Но зато однотипные комбинезоны с заплатками на коленях легко надевать, они прочные и, главное, удобные. «Как ты можешь обряжать свою малышку в брюки, они ведь перетягивают ей животик», – с удивлением говорит мне соседка Мария, сделавшая выбор в пользу пижам-комбинезонов для своего сына. И бедный ребенок ходит в комбинезоне из вареной шерсти в течение восьми месяцев, пока летняя жара не избавит его от этой муки.

Справедливости ради следует сказать, что берлинки вообще, и Мария в частности, являются страстными поборницами всего натурального, на сто процентов биологически чистого. Сразу же после родов Мария пролежала в постели три недели, чтобы привести в норму промежность, «как во многих традиционных культурах» (хотя она так и не смогла мне пояснить, какие культуры имеет в виду). Разумеется, она пеленала своего ребенка и отказалась от хлопка с наступлением первых холодов. «Нет ничего лучше шерсти или шелка, в одежде из этих тканей никогда не будет жарко, видишь ли, они являются авторегуляторами». Но чаще всего я лицезрела ее сына с пунцовым от жары лицом в термоодежде Damart, как у папы. Хороши авторегуляторы, ничего не скажешь!

Судя по моим наблюдениям, могу утверждать, что маленьких берлинцев очень тепло одевают, даже кутают: боди, колготки, пижама, пижама-комбинезон или шерстяной комбинезон, куртка или пальто, я уж не говорю о мутоновой шкуре, которую кладут в коляску и которая является хитом подарков при рождении младенца. И все это блеклых расцветок, потому что «на сто процентов из натуральных тканей», утверждают этикетки в магазинах. А в результате, когда у одного из детей появляется мало-мальски необычный предмет одежды, отвечающий, разумеется, стандартам «натуральное-удобное-практичное», все остальные малыши квартала ходят в таком же. В квартале вокруг Грефестштрассе необходимым атрибутом является вязаная шапка от Vicente. На Коллвитц-платц установилась мода на платья Bubble. kid с манишками в цветочек.

Берлинские дизайнеры почувствовали, что открыли золотую жилу. В квартале Пренцлауэр-Берг (2,1 ребенка на каждую женщину, что является рекордом по стране) бутики готовой одежды для детей растут как грибы после дождя, постепенно рас цвечивая красками детские сады и школы. Но потребуется еще немало времени, чтобы свергнуть с пьедестала святая святых – обычай отправляться по субботам на рынки, торгующие биотоварами, чтобы приобрести свитер из вареной шерсти, варежки из ламы и кожаные ботинки, которые продолжают оставаться непременными атрибутами всех модных мам из Прегненси Берг (из квартала Материнства). Важное в этой связи замечание: с тех пор как появилась так называемая эргономичная переноска, в которой ребенок находится в положении зародыша, многие берлинки убрали с глаз долой свои шарфы, которыми когда-то поддерживали на груди младенцев. Чем не возвращение к корням в духе «Хайди, девочки с Альп» (героиня мультфильма)? Новшество стоит не так уж дорого (100 евро приблизительно), но избавляет от потертостей на теле и многолетних походов к психотерапевтам с жалобами типа: «Доктор, я так боюсь его уронить!»

В иммигрантских вольерах кодексы кардинально меняются, хотя и не становятся от этого более эстетичными. Кричащие расцветки, принты, камуфляжи, синтетические материалы: турецкие, иранские или бразильские цыплятки всегда на пике моды, но моды, подсмотренной по телевизору. Короче говоря, девочки щеголяют, как певички варьете, в розовых пуховиках и пуловерах с пайетками, а мальчики копируют футболистов – артистически выбритые головы и бриллиант в ухе. Очень модны также футболки с принтами звезд.

Моя соседка Талин родом из Стамбула, и она на протяжении многих лет пишет диссертацию по политической социологии о положении турецкого сообщества в Германии. Этим характерным недостаткам вкуса она предложила свое объяснение: «Одевать детей в вязаные кофты и кожаную обувь означает социальную стагнацию для слоев населения, очень часто вышедших из глухих сельских районов. Именно так одевали детей их предки». Не будем сбрасывать со счетов также и финансовую сторону вопроса: безработица среди иностранцев, живущих в Берлине, достигает 30 процентов. И, таким образом, шелковое боди, комбинезоны из чистой шерсти и другие вещи-фетиши берлинских мам настолько же дороги, насколько и невзрачны. («Да, 29,90 евро за боди, но это био, а следовательно, стоит того, мадам!») И как бы там ни было, но в H&M цены иногда зашкаливают, и в этом случае отправляются в Kik, в королевство дисконта, где джинсы стоят 2,99 евро, а на вещах лежит отпечаток дешевки. Но зато здесь можно за копейки одеть всю семью.

Что же касается платьев из «Тысячи и одной ночи» и шикарных костюмов для праздников, то экономить на них не принято. На центральной улице Малого Стамбула, квартала вокруг Коттбуссер Тор, витрины модных магазинов забиты бантами, лентами, пышными юбками, платьями-колокольчиками… Именно сюда приходят, чтобы приобрести одежду на выход и для торжественных случаев как для взрослых, так и для детей. Платья, напоминающие своей пышностью капусту (тюль и еще раз тюль) или ансамбли, как у восточных принцев, включая скипетр. Здесь все принимается на ура – при условии, что все это будет блестеть и переливаться, и всего лишь за 30 евро можно получить свою порцию роскоши. Рядом с магазинами, как правило, расположены крохотные фотоателье, где можно навеки запечатлеть всю семью в момент примерки. Готовые фотографии ретушируются с помощью Фотошопа, на заднем плане появляется великий мавзолей Стамбула, и фотографию, предварительно вставив в золоченую рамку, отправляют на витрину.

 

Платье применительно к обстоятельствам

Одежда для беременных, удобная и практичная (исключительно био, включая всякие женские мелочи), разумеется, диктует свои законы. Вашему вниманию предлагаются легинсы, бесформенные платья, которые впоследствии передают подругам, и на ваши плечи возлагается перестановка пуговиц на старых пальто. Но так приятно во все это погружаться! Что же касается всего остального, то желаю успешных поисков! В метрополии, где проживают 3,4 миллиона жителей и половина из них женщины, почти нет специализированных магазинов для беременных. В списке магазинов, торгующих по доступным ценам, фигурирует только H&M, и, помимо него, нет спасения. Еще одно замечание: в центре города только в трех магазинах имеются отделы одежды для беременных (все остальные расположены на окраине).

Впрочем, здесь не принято говорить «одежда для беременных», здесь говорят Umstand-Mode, где Umstand буквально означает «обстоятельство», «факт»: «Здравствуйте, мадам, я беременна, у вас есть платья применительно к моим обстоятельствам?» Лучше и не обыграешь ситуацию, когда женщина находится в интересном положении.

Как выйти в этом случае из положения? Экономить и, накопив нужную сумму, отправиться в бутики в Пренцлауэр-Берг. Их немного, они дороги, но здесь вы наконец отыщете модную тунику… И потом, видите ли, в этих эксклюзивных магазинчиках понимают, мода для беременных тоже существует. Короче говоря, здесь научились сочетать материнство с женственностью.

 

Я оценила все достоинства комбинезона из непромокаемой ткани

Жила-была одна маленькая французская цыпочка, высокомерная и гордая, потому что все говорили, что она самая красивая в яслях. Ну, если не самая красивая, то уж лучше всех одетая. Я немало потрудилась, чтобы распространить французский шарм без границ, свойственный моей любимой белокурой головке, и на немецких детей. Но разочарование наступает в тот момент, когда она возвращается из яслей. Красивый парижский ансамбль теперь приведет в восторг любого археолога, которому даже не понадобится проводить исследование одежды при помощи химических реактивов, чтобы со стопроцентной уверенностью определить программу дневных занятий. Гуашь, томатный соус, подсохший йогурт, шоколад (неужели они отмечали чей-то день рождения?), я уж не говорю о прилипшей земле на коленках, следах от травы на ягодицах и дурно пахнущем пятне неизвестного происхождения на лодыжке. И вот теперь я краснею от стыда за дочь: моя лучше всех одетая малышка оказалась самой большой замарашкой. Короче говоря, пришлось уступить и подчиниться святая святых немцев, их принципу «практичность прежде всего». Все закончилось тем, что я купила комбинезон из непромокаемой ткани (цена зависит от наличия утеплителя и варьирует от 7,99 до 20 евро).

Три капли дождя на тротуаре, и маленьких берлинцев сразу же обряжают в комбинезоны: красные, цвета морской волны или желтые, с резинками, протянутыми под обувью, как наши спортивные брюки восьмидесятых годов. В них дети становятся необъятной толщины и приобретают походку императорского пингвина, хотя родителям эти комбинезоны позволяют избежать инфаркта, когда их милый Джуниор собирается преодолеть вплавь лужу 50-сантиметровой глубины, попавшуюся на его пути. Но с другой стороны, почему бы и нет? Да, разумеется, твой ребенок пропахнет пластиком, и, когда бросится в объятия «к своей любимой мамочке», контакт с ним произведет, как бы помягче выразиться… ощущение отторжения (холод, влага, как будто представители внеземной цивилизации только что вернули его на Землю, после того как похитили). Но под комбинезоном – о чудо, я благословляю великое чувство практичности берлинок! – наши ангелочки безукоризненно чистые. Кроме того, комбинезоны скрывают следы деятельности в течение целого дня, проведенного в яслях.

В магазинах рядом с детскими комбинезонами из непромокаемой ткани висят точно такие же для взрослых. Разумеется, речь не идет о том, чтобы мы изображали из себя французскую пловчиху Маноду, плавая в берлинских канавах, – непромокаемые брюки и ветровки предназначены для того, чтобы облегчить жизнь велосипедисток. Пальма первенства, вне всякого сомнения, принадлежит дождевой накидке: это длинное пончо с эластичной тесьмой, продетой через запястья, – тесьма предохраняет костюм городского призрака от попадания в спицы колес, а по бокам капюшона есть козырьки для лучшего обзора, таким образом, когда поворачиваешь голову, можно хоть что-то увидеть, и при этом пластик накидки не стянет твое горло. Замечательное изобретение! Я бы даже сказала – революционное. «Когда вы ее на себе испробуете, вы не сможете больше без нее обойтись, она полностью меняет жизнь велосипедиста!» Соглашаюсь с каждым вашим словом, милая продавщица… Но имеет ли смысл преображать себя до неузнаваемости в дождливую погоду? Ведь когда на улице ненастье, всегда можно воспользоваться метро.

Подведем итог: ОК в отношении комбинезона из непромокаемой ткани. Нет и еще раз нет в отношении пончо для велосипедистов!

Пеленать согласна, но прачкой, вроде матушки Дени,

[46]

не буду

Одноразовые памперсы – это плохо, и все с этим согласятся. Плохо для планеты в целом (до того как ребенок научится проситься на горшок, он изведет тонну подгузников), плохо для кожи малыша. А все эти химические ингредиенты – это откровенная мерзость. Представительницы богемной буржуазии из центра Берлина, будучи приверженками всего биологически чистого, хорошо усвоили вышесказанное и все чаще возвращаются к пеленкам.

Но если это предполагает также и поворот в сторону матушки Дени, когда придется жить в запахе испражнений (ведь между двумя стирками ты где-то хранишь испачканные ребенком пеленки), то неужели будет настолько неправильным отправиться в ближайший супермаркет и купить памперсы? Да, будет, ответит здравый немецкий смысл. Потому что у нас есть Лутц Нагель.

Уникум из рабочих с простонародным акцентом, Лутц Нагель является спасителем для всех этих дам. Судя по внешности, его скорее можно было бы представить в образе слесаря или штукатура, но в 2001 году (в квартале Прегненси Берг, разумеется) ему пришла в голову светлая идея открыть специализированную прачечную для стирки детских пеленок. Гениальный маляр даже согласится приходить к вам раз в неделю, чтобы поменять корзину с грязными пеленками на пакет с чистыми. Цена вопроса: 5,90 евро за двадцать пеленок. В первые недели жизни вашего малыша предлагается воспользоваться очень выгодной опцией стоимостью в 42,50 евро в неделю без ограничения количества пеленок.

Как настоящая француженка, я отнеслась ко всему этому скептически. И напрасно служба господина Нагеля включила в качестве бонуса предоставление во временное пользование герметичной емкости объемом 23 литра, запахи все равно преследовали меня. И я даже покрылась холодным потом только лишь оттого, что однажды увидела на сайте Интернета, как их складывают. Видимо, оригами – это не моя специфика. К счастью, у господина Нагеля хранится запас биопамперсов… за 22 сантима штука, не бесплатно, конечно, но с учетом доставки (придется подняться на четвертый этаж без лифта) и принимая во внимание, что биопамперсы полностью разлагаются и произведены из отходов сельскохозяйственного производства, понимаешь, что это не так уж и дорого. Видимо, нет лучших адсорбентов, чем зеленый чай и кукуруза. И теперь, когда моя малышка испускает газы, получается поп-корн!

Maiers Windeldienst, Schivelbeiner Strasse 44 – 030 74756996 www.maierswindeldienst.de

Противницы авторитарного воспитания: драма в пяти актах

 

Когда приходится переходить улицу на зеленый свет

Еще один признак того, что моя жизнь изменилась. Отныне, если я перехожу улицу, когда горит красный человечек, на мою голову сыплется град упреков: «Вы подаете плохой пример ребенку». Не спорю, но ему всего лишь четыре месяца, господа! Как правило, горожане с иронией относятся к пресловутой берлинской дисциплине, и вот уже на протяжении многих лет переходят улицы, когда и как им заблагорассудится. А ночью, за неимением средств и изыскивая новые способы экономии, власти города даже гасят огни некоторых опознавательных знаков. Не пытаясь подражать Парижу или Риму, берлинская вседозволенность разрушает все кодексы, начиная с правил дорожного движения (пусть та, которая ни разу в жизни не ездила на велосипеде с незажженными фонарями, поднимет руку; я уж не говорю о том, что теоретически мы все должны садиться за руль трезвыми, не правда ли?). Короче говоря, бросаю беглый взгляд направо, налево и перехожу улицу. Но с толерантностью покончено, как только в поле зрения появляется ребенок (ваш собственный или любой другой). Прохожие набрасываются на вас с остервенением оспы, истребляющей прихожан сельской церкви. Да, неприятное зрелище! От этих цепей, которыми сразу после рождения ребенка сковывают ноги берлинских мамочек, я попыталась избавиться с французским тактом… Обещаю себе, что буду сопротивляться до последнего! Но однажды замечание прозвучало из моей собственной коляски: моя дочь, которая еще путала слова «мама» и «папа», вдруг подняла пальчик и замахала им в негативном жесте, как бы говоря: «Нет, нет, нет, красный человечек, надо подождать!» Даже мой ребенок с ними заодно! Впервые я подумала о том, что откажусь от места в яслях за 100 евро ради того, чтобы нанять девушку-француженку с почасовой оплатой, которая, разумеется, запросит баснословную цену, но зато привьет моему сокровищу необходимые принципы и научит правилам выживания по-французски.

Мой кузен – мой муж

Я встретила Неси и Асену в июне 2008 года, когда все жили Чемпионатом Европы по футболу. Белые джинсы и маленький ярко-красный верх, именно так они решили поддержать сборную Турции. Тогда им было по 19 лет, у каждой в ноздре по бриллианту, сигарета в углу рта и блеск на губах. Турция играла против Германии за место в финале, и по этому случаю в Кройцберге, он же Маленький Стамбул, были организованы празднества с трансляцией мачта на открытом воздухе. Гул стоял неимоверный, кричали все, и девушки не отставали от мужчин. В их числе были, разумеется, Асена, с глазами цвета морской волны, и Неси, с ее ироничным отношением к жизни.

Через несколько дней я встретила их в районном кафе, в этот раз у них не было поводов для волнения, и девушки были совершенно спокойны. Они пили чай с мятой и колу лайт. Неси была в спортивных штанах, так низко сидящих на бедрах, что виднелось тело. Она теребила пайетки, которые сама нашила на матерчатую сумку, и поделилась со мной информацией: все решено, дата ее свадьбы назначена! Завтра она едет в Турцию обучать немецкому языку своего возлюбленного. С 2007 года кандидаты на воссоединение с семьей должны пройти тест на знание языка, чтобы получить визу. Тронутая такой преданностью и самопожертвованием, я спросила: «Ты с ним виделась во время каникул?» – «Нет, нет, это мой кузен, и, когда мы были еще детьми, было решено, что мы поженимся. Я счастлива, потому что я любила его всегда». В ее глазах появился блеск, щеки порозовели. Сомнений нет: ироничная Неси, которая никогда не лезет за словом в карман, совершенно откровенна со мной. Странно, как могла берлинская девчонка, родившаяся здесь и выросшая на этих улицах, настолько проникнуться идеей традиционной модели семьи, что почувствовать себя влюбленной. Но с другой стороны, брак по предварительному сговору не означает, что он насильственный.

Близкородственные браки – весьма распространенная практика в турецком сообществе Германии. Разумеется, мы не располагаем статистическими данными, но стоит только провести утро в кабинете доктора Килавуза в Кройцберге, чтобы понять, насколько глубоко этот феномен укоренился в сознании турок. Среди молодых семей, которые приходят на консультацию к этому специалисту по пренатальной медицине, одна из четырех является эндогамной. В результате он диагносцирует в два раза больше пороков внутриутробного развития, чем его коллеги из других районов. «Четверть детей, родившихся от двоюродных брата и сестры, страдают серьезными мускульными проблемами, такими как, например, атрофия мышц». Список заболеваний длинный, это и слепота, и гемофилия, и миопатия, и диабет… Но семьи готовы взять на себя ответственность за все риски во имя соблюдения традиции или опасаясь осуждения и бесчестья.

У Ясмин Ядигароглу перехватывает дыхание, когда она говорит об этом: «Под влиянием широкой информационной кампании традиция постепенно утрачивается, но отзвуки этой кампании, к сожалению, не доходят до самых удаленных и отсталых районов Анатолии, откуда они все приезжают в Германию». 28-летний социолог, она является одной из немногих, кто осмелился выступить против этой пагубной практики. И благодаря циркулирующим слухам, Ясмин становится известной среди турецких девушек. Тем более что она точно попадает в цель, когда говорит о пороках развития детей.

«Мне часто говорят, что лучше выйти замуж не за чужака, а за того, кого хорошо знаешь. И если возникнут разногласия и раздоры, их всегда проще урегулировать внутри семьи, – недавно призналась одна молодая женщина, выходя с ребенком из школы. – Ведь если они не поддаются урегулированию, то ваша семья распадается навсегда. Теперь мне это хорошо известно». Ей двадцать пять лет, у нее уже трое детей, муж отсутствует, и она оплакивает свою судьбу на плече подруги.

В 2005 году в самом центре Берлина произошло убийство чести, которое потрясло страну и вызвало волну гнева. В мусульманских платках на головах или с сигаретой в зубах цыпочки из Кройцберга, Нойкёльна и Веддинга (три округа, где проживает самое большое количество турок) организовали демонстрацию в память о Катун Шуруку, которую убил брат, считавший ее западный образ жизни неприемлемым для мусульманки.

Сидя за невысоким медным столом, начищенным до блеска, Неси и Асена и сейчас еще вздрагивают от ужаса, вспоминая об этой трагедии. Все внимание Асены устремлено на ногти, с которых она сдирает дешевый лак: «Я делаю то, что считаю нужным делать, и я знаю, что моя теперешняя жизнь недолго продлится. Как только я выйду замуж, я повяжу на голову мусульманский платок; моему будущему мужу на это наплевать, но я хочу быть хорошей турецкой матерью, и без платка в этом случае не обойтись». «А также без чтения Корана детям на ночь», – добавляет Неси, закуривая очередную сигарету.

Никого не удивило заявление, сделанное канцлером Меркель, в котором она признала провал идеи многокультурного смешения в Кройцберге. Ведь всем известно, что во всех крупных городах есть «параллельные сообщества», и люди с некоторой фатальностью признают неизбежность этой реальности, с иронией наблюдая чехарду «саммитов по интеграции», которые на протяжении нескольких лет следуют друг за другом, ничего не меняя в жизни кварталов. И что еще хуже, с недавних пор молчаливое и вынужденное согласие национальных сообществ уступило место относительной враждебности. Люди стали свободнее выражать свое мнение, и в прошлом сентябре вышел памфлет, разоблачающий исламизацию общества (Тило Саррацин, «Германия – самоликвидация»), тираж которого достиг нескольких сотен тысяч. Девять немцев из десяти считают, что автор не так уж далек от истины. Когда мадам канцлер принимала участие в дебатах по этому поводу, у нее нашелся только один аргумент: следует укреплять христианские ценности.

Многокультурность – не мой выбор

Я подслушала возле песочницы разговор трех мам, предлагавших кто грудь, кто детское питание из баночки, а кто сухое рисовое безглютеновое печенье своим отпрыскам, ползающим рядом по земле, которые с гораздо большим удовольствием запихнули бы в рот по горсти песка, как мне показалось.

Анорексичная брюнетка с телом восьмилетней девчушки (даже удивительно, как это она смогла родить такого крупного ребенка) говорит: «Если тебе нужно место в школе Montessori, сначала следует определить ребенка в детский сад при ней. В противном случае у тебя нет шансов. Кроме того, придется ждать в течение года, пока освободится место. Я уже записала Ванду».

Ее приятельница, также брюнетка, но с огромной грудью, рассказывает свою историю: «А мы решили дать ему при крещении имя Йонас, так будет легче поступить в частную протестантскую школу».

Третья, в широких индийских штанах и с волосами, перехваченными лентой, спрашивает: «Вы что, не получили рекламный проспект с проектом новой свободной школы? Им нужны родители для подготовки пакета документов в мэрию».

Мне и в голову не придет пересказывать этот разговор Юдит Холофернес, харизматичной певице популярной рок-группы Wir sind Helden (дословный перевод – «Мы герои»). Она и так в курсе событий. Тем более что подобные разговоры внушают ей отвращение: «Черт возьми, они все строят из себя родителей с передовыми взглядами, придерживающихся левых убеждений! И в то же время готовы часами рассуждать по поводу процентного соотношения немцев и ненемцев (Nicht-deustcher Anteil) в районных школах. Все это наводит на мрачные мысли…»

Юдит Холофернес и ее группа, поддержавшая несколько лет назад антиглобалистскую манифестацию во время проведения саммита G7, постарела вместе с нами. А так как все мы, когда-то не пропускавшие ни одного ее концерта, обзавелись детьми, то и у нее, и у членов ее группы тоже появились дети. Выступая по телевизору, Юдит так свежо выглядит и у нее такой молодой голос, что она скорее напоминает юную девушку, но в настоящей, обычной жизни у нее круги под глазами, а округлости тела говорят о том, что времени заниматься спортом не находится.

Для своих детей она, разумеется, желает всего самого лучшего. Но, кроме того, ей хочется остаться в Кройцберге, мультикультурном и экологически чистом квартале, который облюбовали представители богемной буржуазии. Однако положение в школах здесь поистине катастрофическое. Причина следующая: дети иностранного происхождения (а их процент очень высок), которые в силу разных обстоятельств были лишены возможности посещать детские сады (в Германии нет государственной программы подготовки к школе), поступают в первый класс, едва умея говорить по-немецки. И в большинстве начальных классов Кройцберга срывы образовательного процесса запрограммированы заранее. Чтобы вырваться из этого порочного круга, немецкие родители вынуждены покидать этот рай на земле еще до того момента, пока их Джуниору не исполнилось шесть лет.

В школе ультрамодного квартала Грефикес 92 процента детей не говорят дома по-немецки! Я живу в этом квартале, и на моих глазах сотни белокурых малышей, откликающихся на имена Фридрих, Леони или Клара, исчезают, как по мановению волшебной палочки, как только у них начинают выпадать молочные зубы, а их место занимают Мохаммед, Сила и Хилаль. Даже родители, исповедующие левые взгляды, которые свято верят, что будущее за мультикультурализмом, рано или поздно принимают решение отказаться от сражения, как, например, молодая учительница, обучающая детей на добровольных началах в одной из школ Кройцберга. Имея дочь, она в конце концов была вынуждена переехать, потому что ее восьмилетняя девочка, будучи единственной немкой в классе, считалась неверной, и остальные дети систематически отказывались принимать ее в свой круг.

«Но я не хочу жить в квартале, где моими соседями будут только адвокаты, врачи и деловые люди! Я не хочу уезжать из Кройцберга, я здесь у себя дома». Юдит родилась здесь и здесь же записала свои первые альбомы, когда-то она делила в Кройцберге одну квартиру с тремя парнями, членами ее группы, потом у нее завязались отношения с ударником, и они жили одной семьей, потом у нее родились дети, и сейчас она живет одна с двумя детьми. Но проблема кажется неразрешимой. И я невольно, сама того не желая, оказалась в курсе ее дел, когда брала интервью по поводу выхода последнего альбома. Будучи молодой матерью, которая придерживается левых взглядов, звезда немецкой песни во многом способствовала распространению в средствах массовой информации сведений об истинном положении дел в немецких школах. Юдит Холофернес, чье имя отзывается радостью в наших сердцах, чьи мелодии и поэтичные тексты мы никогда не забудем, была идолом нашего поколения. И на нее возлагают свои надежды теперешние тридцатилетние берлинцы, когда пытаются преодолеть общие для всех трудности. Но она притворяется скромницей: «Я не собираюсь освещать данную проблему, я просто рассказываю о том, что происходит лично со мной, я обычная мать, одна из многих, и не нахожу выхода из этой ситуации».

Она сразу же отклонила вариант катехизис/крестины, идущий вразрез с ее политическими убеждениями, но она все чаще принимает сторону тех молодых родителей, которые не хотят, чтобы их белокурые дети сидели вместе с турецкими детьми за школьной партой. Хотя, с ее точки зрения, «все это имеет дурной привкус». В конечном счете ее выбор пал на частные, так называемые «свободные» школы (ее сыну в то время было только три года), которые в обучении детей придерживаются методик Монтессори или Штайнер-Вальдорф и которые сейчас на пике популярности во всех кварталах города, в частности и в Кройцберге.

Для привлечения клиентуры в проекты застройки территорий, идущих вдоль канала, внесены здания, в которых впоследствии будут размещены свободные школы, где будут учиться малыши из этих роскошных резиденций. И все это в центре самого смешанного, но и самого разделенного в смысле национальностей квартала.

От всего этого Юдит не в восторге, это видно по ее голубым и обычно смеющимся глазам. От досады она отрицательно качает головой: для нее это как вишня на торте. А недавно друзья предложили ей объединиться с несколькими семьями, чтобы организовать отдельный класс в районной школе, где будут учиться исключительно маленькие немцы! А почему бы в таком случае заново не возвести Стену, тем более что мы к ней так привыкли? Но, будучи неистребимой оптимисткой, певица продолжает надеяться на политическое решение. И она была услышана. После ее прошлогодних отчаянных выступлений перед началом учебного года муниципалитет объявил, что три последних года в детских садах будут отныне бесплатными. Таким образом, будущие ученики начальной школы в Кройцберге наконец-то заговорят по-немецки.

Социология колясок

В Берлине принято лавировать среди тенденций, отдавая предпочтение то одной, то другой из них. И однако, это самый спокойный аспект жизни города, раскинувшегося на берегах Шпрее: здесь нет безумия, когда в бутиках H&M появляются новые коллекции, разработанные модными дизайнерами, истеричные толпы любительниц шопинга не осаждают железные заслоны перед магазинами в первые дни распродаж, нет шумихи и широкомасштабных рекламных акций перед модными показами, и здесь никто не гоняется за эфемерной модой. В Берлине предоставляют другим столицам право жить в бешеном ритме поисков, чтобы раздобыть «хит из хитов среди сумок, телефонов, причесок и прочего, без которых ты ничто!». И это коренное отличие немецкой столицы внушает уверенность и действует успокаивающе.

Но есть одно исключение, к которому, как ни странно, относятся детские коляски. В кварталах богемной буржуазии это только Bugaboo, и ничто иное! Легкая, из алюминия, элегантная, изысканная и нарядная и, главным образом, очень дорогая (800 евро), она является своего рода социальным маркером, внешним признаком успеха. «Ты живешь в Пренцлауэре, ты произвела на свет ребенка, и ты покупаешь Bugaboo. Это правило. Что я говорю? Это закон, и бессмысленно в этом случае задавать вопросы!» – объясняет Карола, румынка, которая свила гнездо на Гельмгольц-платц. Нина, в свою очередь, решила сэкономить, прежде чем подчинилась существующим правилам: «Мне казалось, что меня сторонились, когда я выходила на прогулку со своей коляской за 200 евро. В моем квартале одна семья из трех, если не из двух, имеет Bugaboo. В их взглядах даже сквозило презрение. Все кончилось тем, что я вложила чуть ли не половину моей зарплаты в самую простую, минималистскую модель, но это сработало, и теперь ко мне чаще обращаются с разговорами!»

«Роллс-ройс» детских садов получил свою дворянскую грамоту благодаря исключительному удобству в управлении. Четыре ведущих колеса, что означает возможность поворачиваться на 360 градусов! «Да что об этом говорить! – возражает Карола. – Множество других марок имеют такие же опции. Кроме того, когда идет снег, Bugaboo не самый лучший вариант. Это только снобизм, и ничего более!»

В подтверждение ее слов в прошлом году произошло открытие бутика, специализирующегося на тюнинге Bugaboo (Unique Stoffe, Solmstrasse, 18). Ты боишься, что не найдешь свою коляску во враждебных джунглях супермаркета-био? За 69 евро тебе полностью переделают откидной верх, разрисовав его персонажами мультфильмов в духе Роя Лихтенштейна (американца, представителя поп-арта), что, кстати говоря, является самым популярным вариантом.

Другой квартал, другая мода. В Нойкёльне или Веддинге, где сосредоточено самое большое количество иностранцев, звезда тротуаров выглядит совершенно иначе. Больше не идет речь о том, чтобы сделать из коляски объект особой гордости, выставляемый напоказ. Здесь делают акцент на удобстве и практичности. Коляска должна иметь корзину над колесами или, в крайнем случае, сетку. В такой коляске перевозят не только ребенка, но и закупаемые на неделю продукты и множество других необходимых в хозяйстве мелочей, а также старших брата или сестру, которых сажают верхом над откидным верхом.

Коляску цыпочки-иностранки можно распознать и по непременному аксессуару: дешевому акриловому покрытию пастельных тонов или с китчевым принтом. Его используют для предохранения малыша от осадков или палящих солнечных лучей.

И наконец, последнее требование, предъявляемое к коляске: она должна быть легкоуправляемой и нетяжелой. Хит наших дней – коляска-трость марки Esprit со складывающимся гармошкой сиденьем из каучука, которое амортизирует неровности, встречающиеся на дороге. Розовая для девочек и черная или цвета хаки для мальчиков.

В центральных округах, таких как Кройцберг или Фридрихсхайн, коляски радуют глаз своим разнообразием, хотя оно подчиняется одному-единственному принципу – практичность. Здесь коляске предпочитают велосипед с прикрепленной к нему повозкой, на которой установлен флюоресцирующий оранжевый флажок, позволяющий избежать инцидентов на дороге. Но если вы думаете, что этим все и ограничивается, то вы глубоко ошибаетесь. Существуют даже трехколесные велосипеды для взрослых, также с повозкой, но гораздо большего размера (в ней могут спокойно разместиться четыре ребенка), установленной спереди или сзади. «Когда видишь подобные устройства, понимаешь, что ты в Кройцберге! Полное отсутствие стиля, но зато как удобно!» – шутит одна моя знакомая из Пренцлауэра, временно поселившаяся на берегах Шпрее. Кроме того, жительницы Кройцберга всей душой полюбили коляску Teutonia, этакий самый прочный в мире, по их словам, «вездеход», для которого нет препятствий на дороге и который даже прошел испытания снегом и гололедицей. Но о внешнем виде этой коляски мы лучше умолчим. Не случайно ее называли «Тевтонией», и в качестве аксессуара к ней как нельзя лучше подойдут белокурые косы.

На заметку

 

Беременность

Ассоциация берлинских акушерок

Erkelenzdamm 33, Kreuzberg – 0306946154

www.berliner-hebammenverband.de

Сайт поможет без особых трудностей выбрать акушерку вашей мечты с жилкой исследователя, совмещающей множество критериев.

www.geburt-in-berlin.de

На сайте, кроме списка всех роддомов и больниц, оказывающих услуги по родовспоможению, приводятся координаты большей части акушерок.

Sexy Mama

Lychener Strasse 52, Prenzlauer Berg – 030 54714338

Магазин одежды для беременных. Все выглядит очень женственно и сексуально.

Element elle

Knackstrasse 6, Prenzlauer Berg – 030 40301154

Kopernikusstrasse 18A (угол Simon-Dach-Strasse), Friedrichshain – 030 40301154

Симпатичная одежда для беременных (марок Mamalicious, Esprit и других), не менее симпатичные вещи для малышей, которые порадуют ваш глаз.

9 Monate

Schivelbeiner Strasse 10, Prenzlauer Berg – 030 44036604

Одежда для беременных, огромный выбор, разнообразные цены.

В ожидании появления малыша…

Rundum

Müllenhoffstrasse 4, Kreuzberg – 030 61671949

Бутик при родильном доме Кройцберга. Исключительно биотовары из материалов, не прошедших химическую обработку, начиная от мутоновых шкур до любых мелочей. Раз в неделю можно прийти на занятия по ношению ребенка с помощью шарфа (чтобы случайно не задушить себя, как мне кажется).

A-baby

Schönhauser Allee 180, Prenzlauer Berg – 030 28030925

В этом небольшом магазине вы найдете все в ожидании дня «Икс» и достойно подготовитесь к появлению ребенка на свет. Любезный и квалифицированный персонал ответит на все волнующие вас вопросы.

Klein Holz

Mannheimer Strasse 31, Wilmersdorf – 030 86421278

Сказочный магазин, торгующий исключительно деревянной мебелью для детей. Есть возможность взять напрокат кроватку для ребенка в первые недели его жизни.

Baby Walz

Knesebeckstrasse 56–58, Charlottenburg – 030 8871680

Landsberger Allee 117, Lichtenberg – 030 20089250

Lil-Dagover-Gasse 1, Hellersdorf – 030 23607460

 

Где можно развлечься вместе с ребенком

Babylon

Rosa-Luxemburg-Strasse 30, Mitte – 030 2425969

Утром по средам киносеансы для родителей с детьми.

Deutsche Oper

Bismarckstrasse 35, Charlottenburg – 030 3438401

www.deutcsheoperberlin.de

Staatsoper

Unter den Linden 7, Mitte – 030 20354555

www.staatsoper-berlin.de

Три берлинские оперы предлагают не реже одного раза в месяц спектакли для детей, начиная с шести лет. Как правило, это упрощенные версии великих классических постановок мировых театров оперы и балета.

Komische Oper

Behrenstrasse 55–57, Mitte – 030 47997400

www.komische-oper-berlin.de

Firlefanz – Кукольный театр

Sophienstrasse 10, Mitte – 030 2833560

www.puppentheater-fi rlefanz.de

Kindermuseum MachMit

Senefelderstrasse 5, Prenzlauer Berg – 030 74778200

Это не музей, а лаборатория сумасшедшего ученого: лабиринты кривых зеркал и тысячи возможностей самостоятельно провести эксперименты.

Zoologscher Garten

Hardenberg Platz 8, Tiergarten – 030 254010

Самый старый в Европе зоопарк с небольшой фермой, где можно вдоволь пообщаться с животными. Здесь также можно организовать день рождения вашего Джуниора.

Tierpark

Am Tierpark 125, Lichtenberg – 030 515310

Большой берлинский зоопарк. Огромное зеленое пространство создает ощущение, будто гуляешь в парке.

Оба зоопарка предлагают дисконтную карту на неограниченное число посещений для детей в первые тринадцать месяцев жизни. Стоимость – 20 евро.

Cassiopeia Club

Revaler Strasse 99, Friedrichshain – 030 47385949

Этот огромный индустриальный ангар располагает всем необходимым, чтобы занять ваших отпрысков, пока вы потягиваете «Бионад» в биргартене: холл для катания на доске, роликовые трассы, стена для скалолазания…

Dr. Pong

Eberswalder Strasse 21, Prenzlauer Berg

www.drpong.net

Замечательное место, где есть чем занять ваших детей в дождливые воскресные дни. Бар расположен вокруг единственного стола для пинг-понга, за которым могут вместе играть все желающие.