31 марта 1881 г.

Сын священника Николай Иванович Кибальчич.

Ваше Императорское Величество!

1881 года 31 марта.

Не из личных побуждений и эгоистических желаний обращаюсь я к Вашему Величеству с этим прошением. Мною руководит лишь одно чувство любви к родине и скорбь о ее страданиях. Осмеливаюсь надеяться, что Ваше Величество выслушает мой голос – голос человека, желающего высказать одну беспристрастную истину.

В эти предсмертные минуты одно тревожит мой измученный ум – мысль о будущем нашей родины. Прекратятся ли ее страдания и несчастья, дождется ли она наконец счастья и свободы или еще долго будет стонать под гнетом всевозможных бедствий. Прекратятся ли наконец те условия, которые создали террористическое направление деятельности русской социально-революционной партии.

Я был тоже участником террористических актов, несмотря на то, что по складу своего характера тяготел к мирной общественной деятельности, а по свойствам своего ума имел стремление к спокойным научным занятиям; я не в силах был противиться тому историческому течению, которое толкнуло целую группу лиц на террористическую борьбу. Тем не менее я всегда страстно желал и желаю, чтобы исчезли причины существования революционного террора, чтобы партия с пути насилия могла перейти на мирный путь культурно-общественной деятельности.

И не один я, а все мои товарищи по процессу желают этого, как они и заявили на суде. Я нимало не погрешу против истины, если скажу, что того же желает и вся партия.

Но только воля Вашего Величества может прекратить возможности повторения тех ужасных событий, которые произошли за последнее время. Ваше Величество можете вывести страну из того невыносимого положения, в котором она находится.

Ваше Величество! Не казнь, а последствия нашей казни смущают меня. Только из опасения этих последствий я решаюсь просить Ваше Величество – отменить смертный приговор Особого присутствия Сената.

Ответа не последовало. Кибальчич написал второе письмо царю, ответом на которое также было молчание.