Нежнейшая пора прикосновений,

Скользящий взгляд, прохладная рука,

На цыпочках уходят облака,

И ветерка легчайших дуновений

Недостаёт, и слышится река.

Не разбуди его, он спит пока,

И это сон внимательных растений,

И золотистый локон у виска

Завит, но ты не видишь завитка,

А он во сне не видит сновидений.

3 марта 1972

* * *

Киприда, вспомни обо мне!

Подстрой нечаянно ловушку

Ночей, проплаканных в подушку,

Щедрот, не виданных во сне.

Своей счастливейшею властью

Мою свободу озари:

Приговори меня к несчастью,

Пожизненно приговори!

Я не хочу любви счастливой:

Ее, как гибели, боюсь.

О доле злой, несправедливой,

О жалкой участи молюсь.

Не обмани моей надежды,

Когда у зеркала кладёшь

Свои печальные одежды:

Косынку, платьице и брошь.

30 марта 1972

* * *

К полудню стволы отогрелись,

Растаял игольчатый лёд.

Весны нестерпимая прелесть,

Слепя, по ресницам идёт.

Под окнами, где насажденья

И чахлые клумбы в саду,

Не знает конца наважденье,

Сияет у всех на виду.

Я — веточка, почка, травинка,

От счастья почти не дыша,

Я вижу: струится тропинка —

Взгляни, до чего хороша!

27 марта 1972

* * *

Бесстыдник ветер, этих ног

Касающийся и подолом

Играющий... о, если б мог

Я на минуту стать Эолом!

Мой бог, какая благодать!

Не дорого и жизнь отдать

За эти несколько мгновений

Ласкающих прикосновений.

3 марта 1972

* * *

Дурнушка, прелесть, забытьё,

Чудачка, чуточка, чухонка,

Весны прозрачное питьё,

Очарование ребёнка...

Как ты, язычница, мой свет,

И я уже теряю меру,

И счастье есть — и счастья нет,

Нет сил на истинную веру.

Не обернись, моя душа,

Привычной скукою земною,

Пока загадка хороша,

И счастье числится за мною!

1 марта 1972

* * *

Зачем этот вечер ясен и сладок

И долог, и уходящий час

Таится в гардинах, в изгибах складок,

И это всё — не в последний раз?

Когда тускнеют в памяти лица,

И тень колеблется на песке,

Во рту прохлада мятная длится —

И слово тает на языке.

6 марта 1972